2medicus: Лучше вспомни, как почти вся Европа с 1939 по 1945 была товарищем по оружию для германского вермахта: шла в Ваффен СС, устраивала холокост, пекла снаряды для Третьего рейха. А с 1933 по 39 и позже англосаксонские корпорации вкладывали в индустрию Третьего рейха, "Форд" и "Дженерал Моторс" ставили там свои заводы. А 17 сентября 1939, когда советские войска вошли в Зап.Белоруссию и Зап.Украину (которые, между прочим, были ранее захвачены Польшей
подробнее ...
в 1920), польское правительство уже сбежало из страны. И что, по мнению комментатора, эти земли надо было вручить Третьему Рейху? Товарищи по оружию были вермахт и польские войска в 1938, когда вместе делили Чехословакию
cit anno:
"Но чтобы смертельные враги — бойцы Рабоче — Крестьянской Красной Армии и солдаты германского вермахта стали товарищами по оружию, должно случиться что — то из ряда вон выходящее"
Как в 39-м, когда они уже были товарищами по оружию?
Дочитал до строчки:"...а Пиррова победа комбату совсем не требовалась, это плохо отразится в резюме." Афтырь очередной щегол-недоносок с антисоветским говнищем в башке. ДЭбил, в СА у офицеров было личное дело, а резюме у недоносков вроде тебя.
Первый признак псевдонаучного бреда на физмат темы - отсутствие формул (или наличие тривиальных, на уровне школьной арифметики) - имеется :)
Отсутствие ссылок на чужие работы - тоже.
Да эти все формальные критерии и ни к чему, и так видно, что автор в физике остановился на уровне учебника 6-7 класса. Даже на советскую "Детскую энциклопедию" не тянет.
Чего их всех так тянет именно в физику? писали б что-то юридически-экономическое
подробнее ...
:)
Впрочем, глядя на то, что творят власть имущие, там слишком жесткая конкуренция бредологов...
тарелку, но никаких царапин от когтей я не заметил. Старый Милан, служивший егерем у моего дяди, когда я был девочкой Теклой, однажды рассказал, что смилодоны пьют воду только после обильного принятия пищи, и тогда, утолив голод и жажду, они становятся неопасными, если им не досаждать. Я двинулся дальше.
Тропа вилась среди лесных зарослей, потом вывела на седловину меж двух холмов. Там я заметил дерево, ствол которого, двух пядей в диаметре, был расщеплен надвое (как мне показалось) на высоте моего роста. Зазубренные края свидетельствовали, что дерево не срубили топором. На протяжении двух-трех следующих лиг я видел еще несколько подобных деревьев. Судя по отсутствию листьев, по коре на поваленных стволах и по внешнему виду пней, эти повреждения были нанесены по меньшей мере года два назад, а то и раньше.
Наконец тропа вывела меня на настоящую дорогу. Мне приходилось слышать о таких раньше, но никогда не доводилось по ним шагать, разве что только в период упадка. Она очень походила на ту старую дорогу, блокированную уланами, на которой я потерял доктора Талоса, Балдандерса, Иоленту и Доркас во время нашего исхода из Нессуса, но я никак не ожидал увидеть облака пыли, зависшие над ее поверхностью.
Трава здесь не росла, хотя дорога была шире большинства городских улиц.
Мне ничего не оставалось, как продолжать идти по этой дороге. Деревья на обочине росли очень густо. Сначала я побаивался, ибо помнил об огненных копьях уланов; однако казалось, что закон, запрещающий использовать дороги, не имел здесь силы, иначе бы эта не выглядела такой наезженной. Поэтому, когда спустя некоторое время я услышал голоса и топот марширующих сапог за спиной, я сделал всего один-два шага в придорожную чащу и стал спокойно наблюдать за проходом колонны.
Впереди ехал офицер на великолепном голубом фыркающем животном, клыки которого оставили длинными и украсили бирюзой под цвет доспехов и эфеса шпаги всадника. За ними шагали антепилании тяжелой пехоты – широкоплечие, узкие в талии, с бронзовыми от солнца и ничего не выражавшими лицами. Они несли трехконечные корсеки, люнеты и вулги с тяжелыми набалдашниками. Это многообразное вооружение, расхождения в личном снаряжении, а также пестрая мешанина из значков и кокард навели меня на мысль, что подразделение скомплектовали из остатков прежних боевых соединений. А если так, их заметная флегматичность являлась следствием пережитых ими сражений. Воинов было около четырех тысяч, двигались они безучастно, механически, без признаков усталости, не то чтобы кое-как, но без военной выправки. Тем не менее строй они держали машинально и без видимых усилий. За ними следовали фургоны, запряженные трубоголосыми ворчливыми трилофодонами. Когда появились повозки, я приблизился к дороге, потому что везли они в основном провизию. Но между фургонами я заприметил всадников. Один из них обратил на меня внимание и приказал подойти к нему, желая выяснить, из какого я подразделения. Но я удрал и хотя был совершенно уверен, что всадник не сможет пробиться сквозь чащу и не бросит своего боевого коня, чтобы преследовать меня пешком, тем не менее бежал и бежал без оглядки, пока хватило сил.
Когда же я окончательно выдохся и остановился, то увидел, что стою на тихой полянке, затененной листвой высохших деревьев. Под ногами был такой густой мох, что казалось, я шагаю по плотному ковру в той потайной комнате-картине, где я впервые столкнулся с Хозяином Обители Абсолюта. Я прислонился спиной к дереву и прислушался. Меня окружала тишина, нарушаемая лишь моим прерывистым дыханием да биением сердца.
Вскоре я уловил третий звук – слабое жужжание мухи. Я вытер лицо краем своего плаща, удручающе блеклого и заношенного. Только сейчас я вдруг осознал – это тот самый плащ, который мастер Гурло накинул мне на плечи, когда я стал подмастерьем, и в этом плаще я, вероятно, и умру. Впитанный тканью пот был холодным, как роса, воздух вокруг меня пах сырой землей.
Жужжание мухи прекратилось, потом возобновилось вновь. Теперь муха гудела более настойчиво. Или это мне только показалось, потому что мое дыхание стало более ровным. Я рассеянно поискал насекомое глазами. Оно стрелой пролетело мимо, пересекло солнечный луч и село на какой-то коричневый предмет, торчавший из-под груды поваленных деревьев. Это был сапог.
У меня не было никакого оружия. При обычных обстоятельствах я не стал бы особенно беспокоиться из-за встречи с одиночкой, даже не имея оружия, – тем более в таком месте, где слишком тесно и мечом не размахнешься. Но я знал, что потерял много физических сил, и обнаружил, что голодание лишает человека и отваги или, возможно, отвлекает на себя часть духовной стойкости, а на остальные нужды остается меньше энергии.
Как бы там ни было, я осторожно приблизился, двигаясь бочком и бесшумно, пока не увидел его. Он лежал распростертым, подогнув одну ногу под себя и вытянув другую. У его правой руки валялась короткая сабля, кожаный ремешок
Последние комментарии
9 часов 6 минут назад
9 часов 24 минут назад
9 часов 33 минут назад
9 часов 35 минут назад
9 часов 37 минут назад
9 часов 55 минут назад