Desiderata. Кто, если не ты (СИ) [Chiba Mamoru] (fb2) читать постранично, страница - 3
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (57) »
-Совершенно, совершенно неуправляем, Ваше Величество, забияка, прогульщик, лихослов…
Император хмурился. Речи эти его совсем не радовали, однако он знал, что выслушать их все равно нужно. Да и какое-то странное теплое чувство будили эти неприятные слова в его собственной душе: какая-то темная гордость за необузданный фамильный сыновний нрав.
-Что же, - уронил он, и неприятный господин тут же умолк. – Я думаю, ему нужен сотоварищ. Некто, кто мог бы его уравновесить, или, возможно, отвлечь от каверз. Я вот поглядел тут…
Он бросил на стол листы с досье, и они рассыпались под настольной лампой. Десятки мальчишеских лиц на фотокарточках неулыбчиво уставились на Императора.
-Он должен быть недурного рода, чтобы низменное происхождение не подтолкнуло его к недостойным поступкам, и обладать хорошими отзывами от учителей относительно успеваемости. И, конечно, спокойным характером. Гм.
Император внезапно нахмурил седые брови, зацепившись за что-то взглядом. Вытащил из стопки одно досье и пригляделся к снимку.
-Знакомое лицо, - заметил он. – А-а, ну конечно. Сынок нашего Серого Мыша. Помню, помню – хороший был осведомитель, жаль кончил скверно. А сынок-то, поди, весь в папашу: вон до чего рожа кислая. Он ведь сирота?
-Да, Ваше Величество, - подтверждающе кивнул ему второй участник беседы.
И это-то обстоятельство в итоге и стало решающим – Император подумал, что отсутствие родни - это очень весомый аргумент. Стало быть, никто не попытается через неокрепшую детскую еще душу лезть в сферы, ему не предназначенные.
Всего этого Бальзак не знал. Когда спустя несколько дней после уроков учитель велел ему остаться, он беспрекословно послушался, понятия еще не имея, во что это выльется.
-В лицей приехал господин инспектор, - важно сообщил ему учитель, когда они остались вдвоем. – Ступай в кабинет директора, ты выбран как хорошо успевающий юноша, кому не страшно доверить важный разговор.
Бальзак и это молча проглотил. Ему было безразлично, что инспектор, что какой-то другой гость, сколь угодно важный. Он отправился, куда было сказано, постучал, вошел и поздоровался, едва ли глядя на посетителя. А когда поглядел – отметил, до чего же тот похож на плешивого грифа. Однако соображение это оставил при себе, не улыбнувшись, и никак не показав своих чувств. Это было совсем просто: не показывать ничего ни лицом, ни голосом. Просто и безопасно. Странно, что все люди этого не делали.
Инспектор стал задавать ему всяческие вопросы – и совсем простые, и каверзные, расспросил, любит ли Бальзак учиться, дорожит ли отношениями с товарищами. Бальзак терпеливо пояснил, что учение полагает интереснейшим делом на свете, а что касается товарищей, то они люди слишком разные, чтобы находить с ними нечто общее. Инспектор, кажется, ответами удовлетворился, велел погулять немножко в коридоре, а сам ушел шушукаться с директором. Бальзак только плечами пожал – выражение «погулять в коридоре» его ставило в тупик. Где там можно гулять, три десятка шагов по прямой вдоль ряда окон в одну сторону, а затем – в другую? Попросил бы уж подождать, пока они с директором не обсудят вещи, для его ушей не предназначенные – это бы он понял…
Впрочем, инспектор быстро освободился – вышел в коридор сам и велел идти за ним. Спустился во двор, где ждал его прекрасный экипаж, запряженный резвой четверкой красавцев-буланых. Лакей тут же соскочил с запяток и торопливо распахнул перед ним дверцу.
-Забирайся, - велел инспектор, и, когда его юный спутник послушался, последовал за ним. Захлопнул дверцу, но кучеру ничего не крикнул – тот сам щелкнул хлыстом, и экипаж стронулся с места.
Бальзак поглядел в окно. Куда его везут? Для какой цели? Бог его знает. Ну да и не столь уж важно: что бы это ни было, оно вряд ли окажется хуже ежедневной серой рутины.
Однако когда они въехали через ажурные кованые ворота дворцового сада и остановились перед одним из подъездов, он уже не знал, что и думать. Инспектор провел его вверх по лестнице, много петляя и поворачивая по дороге – удивительно, как он не запутался в этих хитросплетениях! – и Бальзак след в след поспевал за ним, опасаясь отстать. Наконец, они очутились в просторном светлом кабинете – за окном уже давно стемнело, но тут горело сразу две люстры, и тени были коротки, как в полдень.
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (57) »
Последние комментарии
10 минут 25 секунд назад
19 минут 5 секунд назад
40 минут 30 секунд назад
45 минут назад
47 минут 7 секунд назад
2 часов 8 минут назад