Час по-мексикански [Василий Михайлович Чичков] (fb2) читать постранично, страница - 3

провожал сам хозяин и жал руку в знак благодарности.

Эдвардс по-прежнему сидел в автобусе, хоть солнце и раскалило в нем воздух до пятидесяти градусов. Когда он увидел гроб, он обтер пот со лба и решил, что от жары начинаются галлюцинации. А в этот момент все сообща заталкивали гроб в автобус. Гроб с трудом пролез в дверь, осталось лишь развернуть его и поставить в проходе. Гроб оказался совсем близко от Эдвардса.

«Ну и порядки, — повторял сам, про себя Эдвардс, будучи уверен, что в гробу покойник. — Не хватало мне только этого соседства».

Автобус мчался, и снова в такт движению машины покачивались широкополые шляпы мексиканцев, на заднем сиденье, выставив шляпу вместо ширмы, целовались молодые. Только старик и Бенито смотрели куда-то вдаль ничего не видящими глазами, и грустная думка была на их лицах.

Шофер был в лучшем расположении духа. Пиво продолжало играть в его крови, а в голове проносились добродетельные мысли о покойнике, которому он везет гроб. Хуан с детства был религиозен и верил, что за добро, сделанное на земле, бог отплатит добром на том свете.

Прошел один час, второй, прежде чем шофер заметил нужный поворот. Он сбавил скорость и свернул на пыльный проселок.

Этот маневр встревожил Эдвардса, Он посмотрел по сторонам. Кругом лишь кактусы и камни, кое-где земля была распахана.

— Куда мы едем? — подергав за рукав соседа, спросил Эдвардс.

Крестьянин приподнял шляпу, которая сползла на глаза, посмотрел в окно и сказал:

— В деревню! Гроб везем.

— Ну, знаете, — воскликнул Эдвардс, — это свыше моих сил! Остановите машину!

Хуан продолжал ехать. Может быть, он и не слышал этого крика. Другие пассажиры очнулись от сна

— Вы нас простите, сеньор, — умоляюще произнес старик. — У нас покойник портится на жаре. Гроб ему нужен. Тут недалеко до нашей деревни, километров двадцать пять с небольшим.

— Но это же автобус, а не катафалк! — еще громче закричал Эдвардс. — Автобус, понимаете! Рейсовый автобус!

— Понимаем, сеньор, — подтвердил старик. — Но у нас покойник портится, а ведь вам все равно надо останавливаться на обед, а мы вас накормим за один миг.

Кровь прилила к лицу Эдвардса, у него было желание выпрыгнуть из автобуса. Он постучал кулаком в стекло.

— Нехорошо, сеньор, — сказал сидевший рядом с Эдвардсом крестьянин — Там целая деревня ждет гроб.

— А меня ждут дела! — парировал Эдвардс.

— Дела подождут. А покойник ждать не может. Он портится на жаре. Сейчас завезем гроб — тут рядом. И поедем обратно. Шофер нагонит время.

Эдвардс оглядел лица пассажиров и понял, что не в силах остановить автобус. Он положил портфель на колени и замолчал. Потом он зачем-то вынул деловые бумаги и снова положил их в портфель. А автобус, раскачиваясь на ухабах и оставляя за собой длинный шлейф пыли, удалялся от шоссе.

До деревни оказалось значительно дальше, чем говорил старик. Дорога оказалась много хуже обещанной. Было уже два часа, когда запыленный автобус и измученные пассажиры прибыли в деревню.

Хоть в деревне и было печальное событие, но при виде гроба на лицах крестьян появилась улыбка. «Теперь-то уж будет все как следует».

Гроб тут же унесли в дом, а гостей пригласили выпить по рюмочке текильи. Вина в связи с похоронами в деревне было запасено достаточно. На этот раз Эдвардс вышел из автобуса. От голода и жажды его уже давно начало подташнивать.

Деревня была обычная, бедная. Десяток мазанок, пыльная дорога посередине; тощие собаки, голые дети и любопытные женщины с черными как смоль волосами.

Гостей отвели в тень ближайшего дома и всем дали по рюмке текильи.

Хуан выпил одну и попросил следующую.

— Послушайте, шофер, — начал Эдвардс, подойдя к Хуану, — вы нарушаете всякие правила. Пьете водку и, наверное, забыли, что ваш автобус должен быть в четыре часа в Сакатекасе.

— Эх, сеньор! — со вздохом отозвался шофер. — Куда торопиться? Все там будем. — Хуан опустошил вторую рюмку и показал рукой в ту сторону, куда унесли гроб.

Эдвардс хотел что-то сказать, ко к шоферу подошли родственники покойного и стали крепко жать ему руку.

— Спасибо, сеньор, — поблагодарила Хуана пожилая женщина и заплакала. — Если бы только покойник знал, какие важные люди будут у него на похоронах.

Потом женщина подошла к Эдвардсу и тоже от души пожала ему руку.

Женщина взяла под руки Хуана и Эдвардса и повела к большому столу, установленному на улице, за которым уже сидели другие пассажиры. На столе был фрихоль, тортильяс, в больших тарелках кусочки курицы, в маленьких стручки красного перца — чиле.

Хуана, конечно, посадили на председательское место. Он тут же налил себе полную рюмку.

— Учтите, — предостерегающе сказал Эдвардс Хуану, — вам вести машину.

Хуан посмотрел на странного пассажира грустным взглядом и, поднявшись, произнес:

— Покойник был хорошим человеком. Пусть ему там, наверху, — Хуан показал пальцем