Годы испытаний [Николай Павлович Пухов] (fb2) читать постранично, страница - 5

рассказал, что, несмотря на возраст, добровольно вступил в армию в районе Ельца: не мог спокойно сидеть дома, когда иноземные завоеватели стали топтать родную землю.

В царской армии Баранов служил фейерверкером, а после революции сражался против белогвардейцев в рядах Красной Армии до конца гражданской войны.

— Жена меня срамила, — признался он, — не хотела пускать на фронт. Все ворчала: «Куда тебе, старому, на войну, иди лучше корову убирать». Но я все-таки пошел…

За добросовестную службу я разрешил Баранову поехать на десять дней в отпуск к семье, которая жила недалеко от фронта. Это было перед июньским наступлением противника.

В конце второго дня сражения, 29 июня, я находился возле штаба в деревне Успенское. Вижу, прямо ко мне идет Баранов. Подошел солдат и говорит:

— Здравствуй, товарищ генерал. Знаю, что тебе некогда, да и мне надо торопиться. Вот от жены гостинец — две лепешки на кислом молоке и пять штук яиц. До свидания. Желаю успеха.

Как потом выяснилось, Баранов накануне услышал канонаду, понял, что враг перешел в наступление, немедленно прервал свой отпуск и поспешил в часть. Беспокоился, не нахожусь ли я в затруднительном положении из-за того, что отпустил его на побывку в такой горячий момент. Потому и зашел прямо ко мне, передал подарок от жены и, не задерживаясь, ушел с пониманием своего солдатского долга. Ничего лишнего не сказал: «Тебе некогда, да и мне надо торопиться…»

Таков наш советский солдат. Выполнение воинского долга для него превыше всего. Он бесстрашно, не колеблясь, идет на самые опасные дела. Героизм у него — это норма поведения.

Н. П. Пухов беседует с бывалым солдатом — участником трех войн.

В жестоких сражениях Великой Отечественной войны, как в дни отступления, так и в период стремительных наступательных боев, замечательную боевую школу прошли и советские офицеры. Многие наши командиры показывали примеры того, как надо по-суворовски маневрировать на поле боя и меньшими силами побеждать численно превосходящего противника. Их смелость и отвага сочетались с практическими знаниями военного дела.

В бою бывают всякие неожиданности. И советские офицеры умели спокойно встретить их, трезво и здраво оценить сложившуюся обстановку, принять правильное решение, вовремя поставить задачу подчиненным, сказать солдатам доброе слово, личным примером воодушевить людей.

Но один раз мне пришлось молчаливо оправдать и физическое воздействие начальника на подчиненного. Как-то беседовал я с солдатами одной роты. Бойцы из второго взвода пожаловались на бытовые невзгоды.

Я вызвал к себе командира роты, пожилого капитана, и стал выяснять причины плохого устройства во втором взводе. Смутившийся капитан доложил:

— Взводом, товарищ генерал, командует мой сын, лейтенант. Совсем отбился от рук мальчишка. Я уж сегодня утром согрешил, отвел его в сторонку, в кустарник, и по-отцовски надавал тумаков.

К июню против 13-й армии и нашего соседа слева немцы сосредоточили значительные силы. Тут были части 1-й бригады СС, 45, 88, 95, 383, 299-я пехотные дивизии и одно танковое соединение.

Противник перешел в наступление, нанося главный удар в направлении Воронежа. Каждый метр наших оборонительных рубежей простреливался неприятельским автоматным, ружейно-пулеметным, артиллерийским и минометным огнем. С воздуха непрерывно бомбили самолеты.

Но и противник нес огромные потери. Тем не менее ему удалось форсировать реку Тим, потеснить наш левый фланг и прорвать оборону в стыке с соседом, куда враг бросил большое количество танков и мотопехоты.

На остальных участках наши части держались стойко. Двенадцать дней мы отражали натиск озверевшего врага. В этом сражении солдаты и офицеры проявили исключительную храбрость, высокое воинское мастерство.

В первый же день боя замечательный подвиг совершила радистка Андреева. Девушка находилась в боевых порядках батальона и поддерживала радиосвязь с командиром полка. Батальон попал в окружение. Фашисты наседали на КП. Тогда радистка взяла винтовку и стала отстреливаться.

Скоро все товарищи Андреевой погибли. Но она продолжала сражаться. Последняя ее радиограмма гласила: «Нас окружили. Их много. Прощайте». Она была послана в эфир, когда гитлеровцы уже ворвались в блиндаж и пытались взять героиню в плен. Оставшейся гранатой Андреева взорвала себя и радиостанцию, а заодно уничтожила и нескольких фашистов.

К 10 июля в полосе обороны 13-й армии враг обессилел, его наступление в направлении Ливны — Елец провалилось.

В октябре в командование Брянским фронтом вступил генерал Рейтер. Это был очень интересный человек. Он до тонкостей знал солдатскую службу и часто лично показывал подчиненным, как надо правильно переползать, перебегать, перестраивать под огнем боевые порядки. Несмотря на почтенный возраст, генерал проделывал все это с легкостью молодого человека. Очевидно, то был