Униженные и оскорбленные - русский и английский параллельные тексты [Федор Михайлович Достоевский] (fb2) читать постранично, страница - 2

his movements, which seemed performed, as it were, aimlessly, as though worked by springs - no one who met him for the first time could help being struck by all this. Его высокий рост, сгорбленная спина, мертвенное восьмидесятилетнее лицо, старое пальто, разорванное по швам, изломанная круглая двадцатилетняя шляпа, прикрывавшая его обнаженную голову, на которой уцелел, на самом затылке, клочок уже не седых, а бело-желтых волос; все движения его, делавшиеся как-то бессмысленно, как будто по заведенной пружине, - все это невольно поражало всякого, встречавшего его в первый раз. It really was strange to see an old man who had so outlived the natural spar, alone, with no one to look after him, especially as he looked like a madman who had escaped from his keepers. Действительно, как-то странно было видеть такого отжившего свой век старика одного, без присмотра, тем более что он был похож на сумасшедшего, убежавшего от своих надзирателей. I was struck, too, by his extraordinary emaciation ; he seemed scarcely to have any body, it was as though there were nothing but skin over his bones. Поражала меня тоже его необыкновенная худоба: тела на нем почти не было, и как будто на кости его была наклеена только одна кожа. His large lustreless eyes, set as it were in blue rims, always stared straight before him, never looking to one side, and never seeing anything - of that I feel certain; though he looked at you, he walked straight at you as though there were an empty space before him. Большие, но тусклые глаза его, вставленные в какие-то синие круги, всегда глядели прямо перед собою, никогда в сторону и никогда ничего не видя, - я в этом уверен. Он хоть и смотрел на вас, но шел прямо на вас же, как будто перед ним пустое пространство. I noticed this several times. Я это несколько раз замечал. He had begun to make his appearance at Muller's only lately, he was always accompanied by his dog, and no one knew where he came from. У Миллера он начал являться недавно, неизвестно откуда и всегда вместе с своей собакой. Not one of the customers at Muller's could make up his mind to address him, nor did he accost any of them. Никто никогда не решался с ним говорить из посетителей кондитерской, и он сам ни с кем из них не заговаривал. "And why does he drag himself to Muller's, what is there for him to do there?" I wondered, standing still on the opposite side of the street and gazing fixedly at him. "И зачем он таскается к Миллеру, и что ему там делать? - думал я, стоя по другую сторону улицы и непреодолимо к нему приглядываясь. A sort of irritable vexation, the result of illness and fatigue, surged up within me. Какая-то досада - следствие болезни и усталости, -закипала во мне. "What is he thinking about?" I went on wondering. "What is there in his head? - Об чем он думает? - продолжал я про себя, - что у него в голове? But does he still think of anything at all? Да и думает ли еще он о чем-нибудь? His face is so dead that it expresses nothing at all. Лицо его до того умерло, что уж решительно ничего не выражает. And where could he have picked up that disgusting dog, which never leaves him, as though it were an inseparable part of him, and which is so like him?" И откуда он взял эту гадкую собаку, которая не отходит от него, как будто составляет с ним что-то целое, неразъединимое, и которая так на него похожа?" That wretched dog looked as though it, too, were eighty; yes, it certainly must have been so. Этой несчастной собаке, кажется, тоже было лет восемьдесят; да, это непременно должно было быть. To begin with, it looked older than dogs ever are, and secondly, it struck me, for some reason, the very first time I saw it, that it could not be a dog like all others; that it was an exceptional dog; that there must be something fantastic about it, something uncanny; that it might be a sort of Mephistopheles in dogform, and that its fate was in some mysterious unknown way bound up with the fate of its master. Во-первых, с виду она была так стара, как не бывают никакие собаки, а во-вторых, отчего же мне, с первого раза, как я ее увидал, тотчас же пришло в голову, что эта собака не может быть такая, как все собаки; что она - собака необыкновенная; что в ней непременно должно быть что-то фантастическое, заколдованное; что это, может быть, какой-нибудь Мефистофель в собачьем виде и что судьба ее какими-то таинственными, неведомыми путами соединена с судьбою ее хозяина. Looking at it you would have allowed at once that twenty years must have elapsed since its last meal. Глядя на нее, вы бы тотчас же согласились, что, наверно, прошло уже лет двадцать, как она в последний раз ела. It was as thin as a skeleton, or, which is much the same, as its master. Худа она была, как скелет, или (чего же лучше?) как ее господин. Almost all its hair had fallen off, and its tail hung down between its legs as bare as a stick. Шерсть на ней почти вся вылезла, тоже и на хвосте, который висел, как палка, всегда крепко поджатый. Its head and long ears drooped sullenly forward. Длинноухая голова угрюмо свешивалась вниз. I never in my life met such a repulsive dog. В жизнь мою я не встречал такой противной собаки. When they both walked down the street, the master in front and the dog at his heels, its nose touched the skirt of his coat as though glued to it. Когда оба они шли по улице - господин впереди, а собака за ним следом, - то ее нос прямо касался полы его платья, как будто к ней приклеенный. And their gait and their whole appearance seemed almost to cry aloud at every step: И походка их и весь их вид чуть не проговаривали тогда с каждым шагом: "We are old, old. Oh Lord, how old we are! " I remember too that it occurred to me once that the old man and the dog had somehow stepped out of some page of Hoffmann illustrated by Gavarni and were parading this world by way of walking advertisements of the edition. Стары-то мы, стары, господи, как мы стары! Помню, мне еще пришло однажды в голову, что старик и собака как-нибудь выкарабкались из какой-нибудь страницы Г офмана, иллюстрированного Гаварни, и разгуливают по белому свету в