КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно
Всего книг - 716399 томов
Объем библиотеки - 1424 Гб.
Всего авторов - 275490
Пользователей - 125274

Новое на форуме

Новое в блогах

Впечатления

Lena Stol про Небокрад: Костоправ. Книга 1 (Героическая фантастика)

Интересно, сюжет оригинален, хотя и здесь присутствует такой шаблон как академия, но без навязчивых, пустых диалогов. Книга понравилась.

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
Lena Stol про Батаев: Проклятьем заклейменный (Героическая фантастика)

Бросила читать практически в самом начале - неинтересно.

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
Lena Stol про Чернов: Стиратель (Попаданцы)

Хорошее фэнтези, прочитала быстро и с интересом.

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
Влад и мир про серию История Московских Кланов

Прочитал первую книгу и часть второй. Скукота, для меня ничего интересно. 90% текста - разбор интриг, написанных по детски. ГГ практически ничему не учится и непонятно, что хочет, так как вовсе не человек, а высший демон, всё что надо достаёт по "щучьему велению". Я лично вообще не понимаю, зачем высшему демону нужны люди и зачем им открывать свои тайны. Живётся ему лучше в нечеловеческом мире. С этой точки зрения весь сюжет - туповат от

  подробнее ...

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
DXBCKT про Дорин: Авиатор: Назад в СССР 2 (Альтернативная история)

Часть вторая продолжает «уже полюбившийся сериал» в части жизнеописания будней курсанта авиационного училища … Вдумчивого читателя (или слушателя так будет вернее в моем конкретном случае) ждут очередные «залеты бойцов», конфликты в казармах и «описание дубовости» комсостава...

Сам же ГГ (несмотря на весь свой опыт) по прежнему переодически лажает (тупит и буксует) и попадается в примитивнейшие ловушки. И хотя совершенно обратный

  подробнее ...

Рейтинг: +2 ( 2 за, 0 против).

Времени невидимая твердь. Стихотворения [Александр Леонидович Величанский] (fb2) читать постранично, страница - 4


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

полусвета полумгла,
что понятна только с полуслова.

«Ночью город сам не свой…»

Ночью город сам не свой.
И по тусклой мостовой
человек идет единственный куда-то.
За высокими домами тлеет лето.
Тени тянут.
Реки тонут.
Ночь темнит.
Но с востока веет тополью рассвета,
и редеет электричества гранит.

«В ночи колыхалась гроза…»

В ночи колыхалась гроза.
Она подбиралась неслышно,
и было: при первой же вспышке
вскочили деревья, спросонок зажмурив глаза.
Качнулась стоячая тьма. Замигала.
Каменьями с неба посыпались в город дома.
Вскочили деревья. Качнулась испуганно тьма.
И град фонарей застучал в темноте
вполнакала.
В ночи колыхалась гроза.
Безмолвие было истошным.
И в воздухе, связанном в узел удушья,
кривились мучений забрезжившие голоса.

Воспоминания о сущем

«Научусь тебе, мгновенье…»

Научусь тебе, мгновенье:
ты — последний медный грош —
позади одно забвенье,
и в забвенье ты уйдешь.
Неразменный миг отрады,
и мучений вечный миг,
и еще чему-то надо
научиться мне у них.

«Ты прости моим словам…»

Ты прости моим словам.
Я твое дыханье слышу.
Дождь трепещет, данный свыше
потемневшим деревам.
Сада смутную красу
дождь тишайший не пугает:
я ведь теми же губами
это все произнесу.

«И вдруг она покинула меня…»

И вдруг она покинула меня,
на миг один с листвой смешавшись павшей.
Был ветер, волосы ее едва трепавший,
и был октябрь на исходе дня.
Она мелькнула в обнаженной чаще,
где водоросли дерев прозрачны и стройны,
и ослепленный близостью щемящей,
я не узнал ее со стороны.

«Не заходите в березняк…»

Не заходите в березняк,
когда затих его сквозняк,
и листьев серая труха
лежит на дне березняка,
когда чуть теплится денек
в берестяном его дыму:
он тоже слишком одинок
и не до вас теперь ему.

«Столько нежности сжалось во мне…»

Столько нежности сжалось во мне,
столько горькой тоски по тебе я вобрал
в свою душу,
что порой удивительно даже,
как ты можешь еще оставаться вовне,
как ты можешь еще оставаться снаружи —
на чужбине ноябрьской стужи,
на бульваре пустом с ледяною скамьей
наравне.

«А если вправду только грусть…»

А если вправду только грусть
нас с мирозданием роднит,
пусть утолит молчанье уст
холодной осени родник:
октябрь догорит дотла,
природы кончится полет,
и наши бренные тела —
тепла последнего оплот.

«Твое дыхание все призрачней и тише…»

Твое дыхание все призрачней и тише —
сейчас и я усну тебе вослед.
Ты рядом теплишься, чуть видишься и дышишь
и ты, двоясь, приснишься мне во сне.
Жилья чужого глохнут водостоки,
чужой рассвет за окнами затих.
Мы никогда не будем одиноки —
ни наяву, ни в страшных снах своих.

«Тяжелый снежный лес…»

Тяжелый снежный лес
в слепящей белой пене
от солнца спрятал тени
и в глубине исчез.