Мушкетер ищет фею [Сергей Васильевич Лукьяненко] (fb2) читать постранично, страница - 3

спасает двух дошкольников, игравших в опасном месте и попавших в смертельную ловушку — но цену ему за это приходится заплатить трагическую… А после того как маленький Илька ради спасения многих людей, рискуя жизнью, вынужден собственными руками уничтожить мечту — мечту, ради воплощения которой он и его друзья работали долгие месяцы, — невольно на ум приходят слова Славки Семибратова из повести «Трое с площади Карронад». «Обидно же: из-за взрослых дураков такие, как Динька, головой рискуют. Один тормоза не закрепил, другой еще что-нибудь не так… А потом приезжает мать, спрашивает: „Где мой Динька?“ — „Ах, извините, его нет, он подвиг совершил…“ Весело?»

Центральное произведение цикла, давшее ему название, — пять повестей, объединенных под общих названием «Мушкетер и Фея» и писавшихся на протяжении шестнадцати лет. Любая из них может читаться как отдельное произведение, но все вместе они образуют вещь, уникальную для Крапивина по временной протяженности, рассказывающую о становлении характера — от малыша до подростка. Мы встретимся с главным героем, Женей Воробьевым по прозвищу Джонни, еще в дошкольном возрасте, — а расстанемся спустя несколько лет, в пятом классе.

Для ребенка пять лет — это огромный срок, почти половина жизни. На протяжении этих лет он может измениться очень сильно. Каждая из пяти повестей построена вокруг достаточно важного для жизни героя события — некоторой конфликтной ситуации, выходя из которой, Джонни становится в чем-то взрослее. Вместе с героем растут, становятся все более многообразными и его связи с миром, все больше лирических моментов появляется в повестях.

И именно из уст мушкетера (не случайно именно таков его карнавальный костюм) Джонни, защищающего собственную честь перед лицом своей Феи — Кати Зарецкой — мы услышим стихи, которые можно в полной мере отнести ко всем мушкетерам Владислава Крапивина.

У всех произведений Крапивина, вошедших в настоящий цикл, есть одна особенность — внутреннее благополучие. Герои этих книг Крапивина — просто жили. Учились в школе, ссорились и мирились с друзьями, возвращались в дома, где их любили и ждали. И, конечно же, играли. Но игры у этих ребят не простые, они из тех, которые впоследствии могут дать серьезное увлечение на всю жизнь и даже определить путь этой жизни. И из детей, играющих в подобные игры, вырастали обычно творческие, самостоятельные личности. И даже конфликты, возникающие в этих книгах, носят нестрашный, житейский характер.

Но время неумолимо шло, в обществе происходили перемены — и далеко не всегда к лучшему. И вот уже маленькие мушкетеры вынуждены сражаться с несправедливостью и злом, пытаясь сохранить собственное достоинство, защитить себя и своих друзей от черствости и равнодушия людей. Людей, за которыми легко угадывается тень той самой давящей Системы, которой не нужны были слишком уж самостоятельно мыслящие личности. Эти произведения уже знакомы читателю, они вошли в предыдущий изданный цикл — «Острова и капитаны».

Система, в конце концов, рухнула… Но обрушили ее не герои Крапивина его мушкетеры, в основном, брались за шпагу с целью самообороны и не признавали разрушающего «добра с кулаками». Она рухнула под собственной тяжестью, и под ее обломками погребло слишком многое — в том числе и почти все то хорошее и положительное, что было в обществе.

В наши дни детство уже нельзя лицемерно назвать «счастливым» — слишком много проблем у современных детей. Социальное расслоение в обществе, беспризорность и ненужность детей, общая заброшенность, сверстники, решившие показать свою «крутизну» на более слабых и младших… Замечательный писатель Радий Погодин когда-то говорил, что он не сможет писать о том, как пятиклассник повалил второклассника и бьёт его ногами, хотя и знает, что такие вещи могут быть.

Но то, что еще пару десятилетий назад было диким, из ряда вон выходящим случаем — сегодня, увы, встречается все чаще и чаще. Владислав Крапивин тоже не может писать о таком — и именно поэтому лирические герои Крапивина в его последних произведениях обычно обитают в сказке.

Ряд критиков считает, что это уход от окружающей действительности. Мы с этим не согласны. Если следовать их логике, то и Януш Корчак детям варшавского гетто должен был рассказывать не сказки, а правдивые истории о той ненормальной жизни, которая была вокруг. Но нет смысла рассказывать добрую историю об окружающем мире, когда на самом деле все обстоит по-другому, стоит лишь выглянуть в окно… Наверное, было бы замечательно, если бы детским писателям никогда не приходилось писать грустных сказок. Если бы