Голос из тьмы [Людмила Викторовна Подосиновская] (fb2) читать постранично, страница - 2

другое объяснение?

— Объяснений может быть немало, просто мы сейчас не нашли их. Подождите, не ершитесь, я не собираюсь отвергать и ваше. Пока догадка не проверена, она равна нулю. А мы еще не можем ее проверить.

— А не сумеете ли вы расшифровать запись? — задумчиво спросил Орловский. — У нас есть «электронный мозг»…

— Да, да, конечно! — Валерий просиял от радости. — Надо обязательно расшифровать! Может быть, они зовут на помощь, погибают!

— Какие у вас крайние мнения, Валерий, — укоризненно сказал Айзенберг. — Незнакомое радиоизлучение — и сразу же сигнал да еще бедствия. Но Николай Андреевич прав, надо использовать «электронный мозг».

— Подумаем сегодня над программой, — решил Орловский, — а завтра начнем.

* * *

…Валерий стал невыносим. Он то молчал целыми днями, то огрызался на каждое замечание. Прошло уже почти два месяца, а дело с расшифровкой не ладилось, никаких осмысленных сочетаний из странной записи звуков не получалось. Ракета все набирала скорость, и Валерию казалось, что пройдет еще немного времени — и будет поздно. Они унесутся прочь от этих мест и никогда больше не услышат загадочных сигналов.

Пуще всего он боялся, что начальник вот-вот скажет: довольно, незачем больше напрасно занимать машину, нужно работать над текущими задачами, изучать то, что доступно разуму. Нет, нет, этого нельзя допустить, нужно убедить Орловского, что расшифровать сигнал очень важно, что отступать нельзя. И оставив Айзенберга на некоторое время в покое, Валерий поспешил в каюту «электронного мозга».

Орловский был там. Он сидел в глубоком кресле за пультом управления и задумчиво разглядывал серебристый кожух умной машины, занимавшей одно из самых больших помещений на космическом корабле. Машина не работала, не горели лампы на пульте, не слышалось негромкого гудения «электронных мыслей». У Валерия упало сердце.

— В чем дело, Николай Андреевич? — спросил он. — Вы… вы отказались от расшифровки?

Орловский оглянулся, жестом пригласил Валерия сесть рядом. Помедлил с ответом.

— Нет, не отказался, — проговорил он наконец. — Я еще немного изменил программу. Что Аркадий Петрович?

Валерий молча пожал плечами.

— Вы не очень наседайте на него, он болен, ему трудно. Не огорчайтесь, еще не покончено и с этой программой. Попробуем.

«Электронный мозг» снова негромко загудел. Через минуту загорелась зеленая лампочка, и тонкая темная лента прямо с выходного устройства машины заструилась в небольшой аппарат, стоявший рядом. Легкий щелчок, — и из аппарата донеслось бормотанье, смутно напоминающее человеческую речь.

— Опять бормочет, — с досадой сказал Валерий. — Нет, ничего с этой программой не получится. Надо менять.

— Подождите, подождите. Раньше было хуже…

Лента за лентой исчезала в маленьком аппарате. И вдруг неожиданно для себя Валерий уловил несколько отчетливо сказанных слов:

— Полет продолжался… вдалеке… все погибло… не вернемся… — и снова сплошное бормотание, в котором нельзя было разобрать ни слова.

Валерий вскочил на ноги, метнулся к аппарату, затем к пульту управления. Орловский схватил его за руку.

— Да успокойтесь же! — резко приказал он. — Отметьте номер серии. Сейчас будет повторение, новая расшифровка.

Действительно, текст повторялся, дополняясь с каждым разом все новыми словами, становясь отчетливее, яснее. Валерий не произносил ни звука. Напряженный, бледный он прислушивался к словам и бормотанью, доносившемуся из аппарата.

— Мы попали на… несчастье… двигатели… виноваты… полет долго… мы не справились… маленькая планета… все погибло… корабль… вечная тьма… больны… мы никогда не вернемся. Хотим, чтобы знали…

Последняя лента серии отзвучала. Через несколько секунд в аппарат скользнула новая лента, и вновь послышалось непонятное, нечленораздельное бормотание. Орловский нажал кнопку «стоп», и машина, выдав последнюю ленту, умолкла.

Валерий очнулся. Он вскочил, схватил сделанную им запись и в порыве радости и волнения бросился на шею начальнику.

— Вы… вы видите! Это они!..

В следующий момент он исчез за дверью.

Все на ракете пришло в смятение. Что делать? Если это сообщение истинно, если «электронный мозг» правильно расшифровал запись, значит где-то в космосе погибали люди, разумные существа, и долгом каждого путника было прийти к ним на помощь. Но где они, где их искать?

— Кто хочет что-нибудь предложить, друзья? — спросил Орловский, когда все они не один раз прочли и прослушали тревожное послание. — Как нам быть?

— Вопрос нелегкий, — задумчиво отозвался Айзенберг. — Мы знаем только направление, в котором надо искать. Знаем и то, что они нашли пристанище на какой-то планете. Но где?

— Может быть, у звезды Барнарда? — предложил Валерий.

— Звезда Барнарда не имеет планет.

— Да, верно… Но тогда…

— Тогда нам остается спокойно лететь своей дорогой. Мы им ничем не можем помочь, — хмуро