В целом средненько, я бы даже сказал скучная жвачка. ГГ отпрыск изгнанной мамки-целицельницы, у которого осталось куча влиятельных дедушек бабушек из великих семей. И вот он там и крутится вертится - зарабатывает себе репу среди дворянства. Особого негатива к нему нет. Сюжет логичен, мир проработан, герои выглядят живыми. Но тем не менее скучненько как то. Из 10 я бы поставил 5 баллов и рекомендовал почитать что то более энергичное.
Прочитал первую книгу и часть второй. Скукота, для меня ничего интересно. 90% текста - разбор интриг, написанных по детски. ГГ практически ничему не учится и непонятно, что хочет, так как вовсе не человек, а высший демон, всё что надо достаёт по "щучьему велению". Я лично вообще не понимаю, зачем высшему демону нужны люди и зачем им открывать свои тайны. Живётся ему лучше в нечеловеческом мире. С этой точки зрения весь сюжет - туповат от
подробнее ...
начала до конца, так как ГГ стремится всеми силами, что бы ему прищемили яйца и посадили в клетку. Глупостей в книге тоже выше крыши, так как писать не о чем. Например ГГ продаёт плохенький меч демонов, но который якобы лучше на порядок мечей людей, так как им можно убить демона и тут же не в первый раз покупает меч людей. Спрашивается на хрена ему нужны железки, не могущие убить демонов? Тут же рассказывается, что поисковики собирают демонический метал, так как из него можно изготовить оружие против демонов. Однако почему то самый сильный поисковый отряд вооружён простым железом, который в поединке с полудеманом не может поцарапать противника. В общем автор пишет полную чушь, лишь бы что ли бо писать, не заботясь о смысле написанного. Сплошная лапша и противоречия уже написанному.
склады не наши, а армейские, то незачем из-за них рисковать, задерживаться. Надо, мол, ночью, пользуясь темнотой, уйти на машинах, а летчики прилетят сами.
— Вы думаете, что говорите? — возмутился Прокофьев. — На вас возложена задача взорвать склады, иначе все достанется врагу.
Но в глазах Паринова не было и тени смущения. Сейчас об этом не хотелось даже вспоминать. «Черт с ним, — подумал Гавриил Михайлович, — наверное, где-нибудь отсиживается. Все равно придет на аэродром, куда ему деваться».
— Шевченко, — обратился он к старшему группы подрывников, — ждать больше нельзя. Идите к складам. Как только от нас или от штаба воздушной армии взлетит красная ракета, взрывайте. Когда мы с Париновым взлетим, на аэродроме больше никого не будет. Идите на восток, пробирайтесь самостоятельно.
— Как «с Париновым»? — спросил один из курсантов. — Он же уехал, товарищ полковник. Еще вчера, на вашей машине, я сам слышал, как он сказал вашему шоферу: «Давай, трогай — командир так решил».
«Удрал, негодяй. Не ожидал от него такого», — с возмущением подумал Прокофьев. А вслух сказал: — Ну, правильно... он разве сообщил, куда поехал?
— Нет, но я подумал... Ведь машина была загружена в дальнюю дорогу.
— Вот то-то. Я его послал за документами в горком. Ну ладно, давайте о деле. — А сам подумал, что, наверное, зря сочинил. Ведь Паринов не придет, и все равно обнаружится обман.
Вместе с первыми лучами восходящего солнца громче загрохотала канонада.
«Что-то медлит командарм, — подумал Прокофьев, — не забыл ли?»
— Ковальчук! — окликнул он механика, — сбегай в штаб армии, доложи, что прислан Прокофьевым узнать о сигнале.
Гавриил Михайлович расстелил реглан на плоскости самолета и сел так, чтобы видеть сигнал со стороны штаба. Еще не отступила ночная свежесть, приятно охлаждал лицо легкий ветерок. Стало клонить ко сну, не мешала даже канонада. «Только бы не заснуть, а то прозеваю сигнал», — подумал он и, как ему показалось, лишь на минуту забылся в полудреме. Когда открыл глаза, то заметил далеко впереди бегущего человека. Присмотревшись, узнал Ковальчука.
— Что-то стряслось, товарищ полковник, — подошел летчик Анисимов. — Я своего механика знаю. Его просто так не разгонишь.
Они вдвоем поспешили навстречу Ковальчуку.
— Немцы! — едва переводя дух, крикнул механик и показал в сторону, откуда бежал.
— Штаба нет, там уже немцы!
В голове у Прокофьева все мгновенно перемешалось: «Как же так? А сигнал? А операция по подрыву складов? А совместное перебазирование? Куда же они ушли? Даже не предупредили!» Он поднялся на плоскость и действительно увидел вражеские танкетки, выкрашенные в грязно-желтый цвет. Лихорадочно взведя курок ракетницы, он выстрелил. Тотчас рядом раздался взрыв...
Лежа в траве, Прокофьев открыл глаза и увидел развороченный самолет. Боли не чувствовалось. Мелькнула мысль, что теперь он уже не сможет улететь на покалеченной машине. О втором самолете он забыл. Потом увидел над собой склоненную фигуру Анисимова, его испуганные глаза и услышал какой-то далекий голос:
— Товарищ полковник, вы ранены? Давайте помогу вам сесть.
Анисимов взял за плечи и стал поднимать непослушное тело Прокофьева.
Второго взрыва Гавриил Михайлович не слышал и потому не понял, отчего вдруг Анисимов всем телом навалился ему на грудь. Сдвинуть молчавшего летчика он был не в силах и едва освободил лицо, чтобы не задохнуться. Затуманенным сознанием все происходящее почти не воспринималось. Наступило безразличие к тому, что с ним происходит или произойдет.
Через какое-то мгновение тело Анисимова стало медленно сползать. «Жив Анисимов! Слава богу», — подумал Прокофьев и повернул голову. Теперь над ним склонился второй летчик — Брык.
— Живы, товарищ полковник? Я сейчас дотащу вас до самолета. Надо срочно улетать. Немцы бьют из минометов.
— Что с Анисимовым? — едва слышно прошептал Прокофьев.
— Убит...
Словно раскололось надвое небо — такой невероятной силы раздался взрыв. Брык оглянулся. Над складами медленно вырастал большой гриб дыма. Танкетки, направлявшиеся было к ним, резко развернулись в сторону опушки леса.
Едва Брык сдвинул Прокофьева с места, как бедро полковника обожгла невыносимая боль, словно к нему приложили раскаленное железо. Прокофьев застонал. Крупные капли пота мгновенно выступили на побледневшем лице. Брык осторожно опустил Прокофьева.
— Что же мне делать с вами? — чуть не плача спросил он.
— Возьми механика... Улетай... быстрее, — еле выдавил из себя командир.
— Механика нет. Я приказал ему уходить. Думал, заберу вас. Я не уйду отсюда. Они прикончат вас. Я потом не смогу жить.
— Сейчас же... Отсюда... Это приказ.
Прокофьев проводил взглядом оторвавшийся от земли самолет. На душе стало спокойнее и в то же время тоскливее. Стрельба прекратилась. Наступила тишина. «Значит, здесь уже
Последние комментарии
2 часов 7 минут назад
2 часов 25 минут назад
2 часов 49 минут назад
3 часов 21 минут назад
4 часов 28 минут назад
6 часов 9 минут назад