2medicus: Лучше вспомни, как почти вся Европа с 1939 по 1945 была товарищем по оружию для германского вермахта: шла в Ваффен СС, устраивала холокост, пекла снаряды для Третьего рейха. А с 1933 по 39 и позже англосаксонские корпорации вкладывали в индустрию Третьего рейха, "Форд" и "Дженерал Моторс" ставили там свои заводы. А 17 сентября 1939, когда советские войска вошли в Зап.Белоруссию и Зап.Украину (которые, между прочим, были ранее захвачены Польшей
подробнее ...
в 1920), польское правительство уже сбежало из страны. И что, по мнению комментатора, эти земли надо было вручить Третьему Рейху? Товарищи по оружию были вермахт и польские войска в 1938, когда вместе делили Чехословакию
cit anno:
"Но чтобы смертельные враги — бойцы Рабоче — Крестьянской Красной Армии и солдаты германского вермахта стали товарищами по оружию, должно случиться что — то из ряда вон выходящее"
Как в 39-м, когда они уже были товарищами по оружию?
Дочитал до строчки:"...а Пиррова победа комбату совсем не требовалась, это плохо отразится в резюме." Афтырь очередной щегол-недоносок с антисоветским говнищем в башке. ДЭбил, в СА у офицеров было личное дело, а резюме у недоносков вроде тебя.
Первый признак псевдонаучного бреда на физмат темы - отсутствие формул (или наличие тривиальных, на уровне школьной арифметики) - имеется :)
Отсутствие ссылок на чужие работы - тоже.
Да эти все формальные критерии и ни к чему, и так видно, что автор в физике остановился на уровне учебника 6-7 класса. Даже на советскую "Детскую энциклопедию" не тянет.
Чего их всех так тянет именно в физику? писали б что-то юридически-экономическое
подробнее ...
:)
Впрочем, глядя на то, что творят власть имущие, там слишком жесткая конкуренция бредологов...
очаровывало присутствующих, подчеркивало торжественность часа, в который Евгения Монтихо перед лицом Бога подала руку императору Людовику Наполеону.
В час забили барабаны, и почти в ту же минуту приветственные крики возвестили о прибытии процессии.
Окруженный духовенством в богатом облачении, архиепископ парижский, в митре и с посохом, вышел на паперть.
Отворились главные двери, и Людовик Наполеон об руку с Евгенией вошел в собор. На императоре был генеральский мундир с лентой ордена Почетного Легиона и с тем самым крестом, который был на Наполеоне I при его коронации.
Евгения была одета в белое шелковое платье, отделанное дорогими кружевами, и в горностаевую накидку, стянутую на талии бриллиантовым поясом. На голове сверкала бриллиантовая диадема, от которой спускалась кружевная вуаль, украшенная вверху померанцевыми цветами.
Музыка играла все время, пока Наполеон и Евгения, раскланиваясь на все стороны, шли к эстраде под балдахином. Около и сзади эстрады разместились придворные.
Архиепископ приветствовал их величества, подошедшие к алтарю, и потом громко спросил;
— Вы прибыли сюда для того, чтобы заключить брачный союз перед лицом церкви?
Людовик Наполеон и Евгения отвечали: «Да!» Духовник императора подал архиепископу кольцо, которое тот благословил.
— Государь, согласны ли вы считать перед Богом и святой церковью девицу Евгению Монтихо, графиню Теба, своей супругой?
После утвердительного ответа императора архиепископ продолжал:
— Обещаете ли вы и клянетесь ли быть всегда и во всем верным супругом, как требует того заповедь Божья?
Людовик Наполеон отвечал утвердительно, и архиепископ предложил те же вопросы Евгении, которая тоже дала утвердительные ответы. Затем император надел на палец Евгении обручальное кольцо со словами:
— Даю вам это кольцо в честь заключенного между вами брачного союза.
Императорская чета преклонила колени перед алтарем, и архиепископ, простерши над ними руки, прочитал обычные молитвы.
Затем новобрачные возвратились на эстраду.
Началась обедня. Принц Наполеон, двоюродный брат императора, подал ему венчальную свечу, а принцесса Матильда — императрице; епископы Нанси и Версаля держали над их величествами венчальное покрывало.
По окончании обедни оркестр исполнил Те Deum, а архиепископ подал новобрачным церковную книгу, в которой был записан акт церковного бракосочетания.
Свидетелями со стороны императора подписались принцы. Иероним и Наполеон, а со стороны императрицы — испанский посланник маркиз Вальдегамас, маркиз Бедма, граф Гальве и генерал Альварес Толедо.
Обряд бракосочетания завершился. Новобрачные проследовали к выходу в сопровождении архиепископа и духовенства.
Проходя между колоннами, Евгения вдруг увидела среди присутствовавших дона Олимпио Агуадо и маркиза де Монтолона.
Император поклонился им; Евгения побледнела. Она увидела на груди Олимпио бриллиантовый крест, в котором, как ей показалось, недоставало многих камней, а оставшиеся утратили блеск. Отчего это так поразило императрицу? Разве она не достигла вершины счастья? Разве не исполнилось ее заветное желание? Что же она так испугалась и затрепетала?
Но смятение длилось только одну секунду; императрица прошла с супругом, приглашая гостей. Олимпио не сводил с нее глаз. Затем Евгения увидела перед собой низко кланявшихся придворных — Морни, Персиньи, Рилля, С. Арно, Флаго, Мопа, Бачиоки и наконец у входа Моккара и Флери.
Народ громкими криками приветствовал вышедших из собора новобрачных. Процессия возвратилась в прежнем порядке в Тюильри через набережную и площадь Согласия. В саду императорская чета была встречена депутацией рабочих и молодыми девушками, которые подавали цветы и приветствовали Людовика и Евгению. На Карусельной площади новобрачные смотрели парад войск. Затем они отправились в комнаты, где был дан великолепный пир.
Евгения несколько раз выходила под руку с Наполеоном на балконы Тюильрийского дворца — войска и народ встречали их радостными приветствиями.
По случаю столь радостного события Людовик Наполеон пожелал также оказать милость. Из тюрем было освобождено три тысячи лиц из числа арестованных в декабре 1851 года, три тысячи из сорока пяти — действительно великодушный поступок, совершенно в духе Шарля Людовика Бонапарта, который считал свой трон до того шатким, а себя таким бессильным, что боялся остальных сорока двух тысяч противников и не выпускал их из тюрем в Алжир и Кайену!
Императрица отказалась от бриллиантового ожерелья стоимостью шестьсот тысяч франков, поднесенного ей в подарок городом Парижем, и великодушно назначила эту сумму для благотворительного института, основанного под покровительством Евгении и предназначенного для бедных девиц.
Ссылки между тем продолжались, освобождено только три тысячи невинных; принц Камерата, дальний родственник императора (принцесса Наполеона Элиза, графиня Камерата, была теткой
Последние комментарии
2 часов 20 минут назад
1 день 1 час назад
1 день 1 час назад
1 день 2 часов назад
1 день 2 часов назад
1 день 2 часов назад