10 штрихов к портрету матери [Николай Михайлович Сухомозский] (fb2) читать постранично, страница - 2

рынок за покупками стремилась попасть в числе его открывателей. Позже шести утра из дома не выходила. Когда я стал постарше, воскресенье стало наказанием, в чем я, однако, не признавался (сказывался пример). Выходя, мать меня будила, чтобы сказать:

- Через час подойдешь, поможешь нести купленное!

И я вместо того, чтобы сладко дрыхнуть, следил за стрелкой часов и отправлялся на помощь. Зато какой довольной была мать, когда по дороге домой, мы то и дело встречали народ, только направляющийся на базар. Мы-то уже ВОЗВРАЩАЛИСЬ!

Штрих 5. Преднизолон …с иглоукалыванием

У матери, сколько себя помню, очень болела голова. В такие периоды (а повторялись они ежемесячно, а то чаще) она не только не могла подняться с постели, но даже не ела. Более того, пытаясь что-то отправить в желудок насильно, тут же рвала. От этих усилий (мышцы напрягались!) голова «раскалывалась» с еще большей силой.

Мешали даже часы (сначала это были «ходики», а позже – будильник) и их или останавливали, или выносили в другую комнату.

Так что я еще подростком разбирался не хуже средней руки фармацевта в лекарствах «от головы», появляющихся в аптеке. Аскофен, цитрамон, ацетилсалициловую кислоту, пирамидон и т.д. носил едва ли не полными карманами (к счастью, таблетки тогда стоили копейки). А мать их пригоршнями ела.

Где-то под 50 с такой силой болеть голова перестала. Правда, взамен появился ревматоидный полиартрит – болезнь, которую не умели (да и не умеют до сих пор!) лечить.

К тому времени я уже был взрослым, много путешествовал по миру и имел возможность доставать дефицитные лекарства и организовывать обследования и места в палатах в лучших по тем временам лечебных учреждениях, будь то Киев, Ашхабад или Ташкент.

В тот раз она, несмотря на отсутствие прописки, лежала на стационаре Туркменского института неврологии и физиотерапии, который, по сути, находился на одной улице с редакцией областной газеты «Знамя Октября», где я работал. Поэтому, пользуясь случаем, забегал к матери по несколько раз на день. Меня, как заместителя главного редактора, там хорошо знали и пропускали без проблем.

Захожу. У палаты, где лежит мать, - небольшое столпотворение лиц в белых халатах. В чем дело?! Оказывается, новенькая медсестра, не заглянув в журнал назначений (или заглянув невнимательно), сделала инъекцию с новокаином, на который у пациентки была аллергия. Я появился, когда мать уже пришла в себя и вполне адекватно реагировала на окружающую действительность. Однако в течение получаса ситуация была угрожающей. Заведующая отделением, тоже находящаяся здесь, между тем, без устали у меня интересовалась:

- Кто вам из персонала позвонил?

И хотя я в институте в это время появился случайно, с далеко идущей целью (пусть не дремлют!) загадочно промолчал.

Еще один пренеприятнейший момент связан с иглоукалыванием. Через энное количество лет взрослая дочь материной подруги, сама, увы, не отличающаяся крепким здоровьем и любящая лечиться, подбила мою мать на китайские процедуры, которые принимала сама. Это были годы горбачевской перестройки со всеми ее «модными» веяниями. В том числе, а, может, и в первую очередь, в медицине.

Так вот, некая пирятинская мадам, прослушав в Киеве лекции у новоявленного гуру иглоукалывания, открыла практику в родном райцентре. Туда мать и повели. В качестве презента она прихватила баночку дефицитной по тем временам красной икры, привезенной ей на гостинец нами с женой.

И вот на второй или третий сеанс произошел такой инцидент. Мадам, воткнув в колени по десятку иголок, вышла. И долго не появлялась. Между тем, одно из колен начало болеть, а далее – пухнуть. Встать сама больная не могла. Ограничилась тем, что звала на помощь. И когда она (помощь в лице Мадам), наконец, нарисовалась, то, всплеснув руками, начала вытаскивать медицинский инвентарь из тела. Идти после этого мать не могла. А посему ее перетянули в кресло и, раз за разом извиняясь, попросили посидеть. Само собой, больше на процедуры мать не пошла. Во-вторых, уже не доверяла «лекарше», а, во-первых, не мгла бы до нее дойти: с тех пр она, как у нас говорят, упала на ноги.

По жизни мать прошла через все, начиная с вольтарена с ибобруфеном и заканчивая уколами преднизолона в суставы и иглоукалыванием. Помогло ли это или нет, никто не скажет. Однако, превозмогая боль, она еще пожила...

Штрих 6. Папундера не простила

Мать была жутко принципиальной. Когда через десятилетия она случайно встретила отца, бросившего в свое время свою жену, а ее мать, и тот, заговорив первым, изъявил желание увидеть, как дочь в жизни устроилась, она наотрез отказала.

Штрих 7. Авиапосадка картофеля

С не таким уж и старым возрастом здоровье у матери стало вообще никудышным. Покрученные артритом пальцы не годились, по сути, ни на что. И каждую весну