Часть вторая продолжает «уже полюбившийся сериал» в части жизнеописания будней курсанта авиационного училища … Вдумчивого читателя (или слушателя так будет вернее в моем конкретном случае) ждут очередные «залеты бойцов», конфликты в казармах и «описание дубовости» комсостава...
Сам же ГГ (несмотря на весь свой опыт) по прежнему переодически лажает (тупит и буксует) и попадается в примитивнейшие ловушки. И хотя совершенно обратный
подробнее ...
пример (по типу магического всезнайки или суперспеца) был бы еще хуже — но все же порой так и хочется прибавить герою +100 очков к сообразительности))
В остальном же все идет без особых геройств и весьма планово (если не считать очередной интриги в финале книги, как впрочем было и в финале части первой)). Но все же помимо чисто технических нюансов службы (весьма непростой кстати...) и «ожидания экшена» (что порой весьма неоправданно) — большая часть (как я уже говорил) просто отдана простому пересказу «жита и быта» бесправного существа именуемого «курсант»))
Не знаю кому как — но мне данная книга (в формате аудио) дико «зашла»)) Так что если читать только ради чтения (т.е не спеша и не пролистывая страницы), то и Вам (я надеюсь) она так же придется «ко двору»))
Как ни странно, но похоже я открыл (для себя) новый подвид жанра попаданцы... Обычно их все (до этого) можно было сразу (если очень грубо) разделить на «динамично-прогрессорские» (всезнайка-герой-мессия мигом меняющий «привычный ход» истории) и «бытовые-корректирующие» (где ГГ пытается исправить лишь свою личную жизнь, а на все остальное ему в общем-то пофиг)).
И там и там (конечно) возможны отступления, однако в целом (для обоих
подробнее ...
вариантов) характерно наличие какой-то итоговой цели (спасти СССР от развала или просто желание стать гораздо успешнее «чем в прошлый раз»). Но все чаще и чаще мне отчего-то стали попадаться книги (данной «линейки» или к примеру попаданческий цикл Р.Дамирова «Курсант») где все выстроено совсем на других принципах...
Первое что бросается в глаза — это профессия... Вокруг нее и будет «вертеться все остальное». Далее (после выбора любимой темы: «медик-врач», военный, летчик, милиционер, пожарный и пр) автор предлагает ПРОСТО пожить жизнь героя (при всех заданных условиях «периода подселения»).
И да — здесь тоже будут всяческие геройства, свершения и даже местами прогрессорство (куда уж без него), но все это совсем НЕ является искомой целью (что-то исправить, сломать или починить). Нет! Просто — каждая новая книга (часть) это лишь очередная «дверь», для того что-бы еще чуть-чуть пожить жизнь (глазами героя).
И самое забавное, что при данном подходе — уже совсем не обязательны все привычные шаблоны (использовав которые писать-то в принципе трудновато, ибо ГГ уже отработал «попаданческий минимум», да и что к примеру, будет делать генсек с пятью звездами ГСС, после победы над СаСШ? Все! Дальше писать просто нет никакого смысла (т.к дальше будет тупо неинтересно). А тут же ... тут просто поле не паханное)) Так что «только успевай писать продолжение»))
P.S Конкретно в этой части ГГ (вчерашний школьник) «дико щемится» в авиационное училище — несмотря на «куеву тучу» косяков (в виде разбитого самолета, который ему доверили!!!) и неких «тайн дома …» нет не Романовых)) а его личного дома)).
Местами ГГ (несмотря на нехилый багаж и опыт прошлой жизни) откровенно тупит и все никак не может «разрулить конфликт» вырастающий в очередное (казалось бы неприодолимое препятствие) к заветной цели... Но... толи судьба все же милостива к «засланцу», то ли общее количество (хороших и желающих помочь) знакомых (посвященных в некую тайну) все же не переводится))
В общем — книга (несмотря на некоторые шороховатости) была прослушана на «ура», а интрига в финале (части первой) мигом заставило искать продолжение))
двигатель к вашим услугам.
Разговор этот происходил в одно прекрасное весеннее утро на террасе виллы в Пасси. Перед террасой, по склону берега Сены, раскинулся сад. Отсюда видна была возвышавшаяся на холмистом левом берегу реки башня Эйфеля.
В этой вилле жило семейство французских колонистов, попытавших было счастья в Южной Африке, где они попробовали заняться земледелием и горнопромышленностью, но откуда, во время бедствий Трансваальской войны, им пришлось спасаться бегством в покинутую некогда родину.
Супруги Массе, их сыновья Анри и Жерар, дочь Колетта, пережили в Южной Африке много тяжелых, но немало и счастливых дней. Колетта вышла замуж за молодого ученого Марсиаля Ардуэна; ее малютка, дочурка Тотти, родившаяся на берегах Замбези, начинала теперь учиться на цветущих берегах Сены. Кроме членов семьи, здесь жили делившие с ними и радости, и невзгоды друзья: доктор Ломон, Вебер, дочь которого, Лина, уже была невестой Жерара, отставной матрос Ле Ген со своей дражайшей половиной, Мартиной, которые верой и правдой служили теперь своим господам в Пасси, как некогда служили им в стране Лимпопо.
Эти связанные тесными узами родства и дружбы люди жили общими интересами. Еще недавно все они были глубоко озабочены болезнью госпожи Массе. У нее болели глаза, но удачная операция спасла ей зрение, и теперь можно было бы успокоиться, если бы всех не волновало другое семейное обстоятельство. Сердце старшего сына, Анри, осталось там, в Трансваале! Его прелестная невеста Николь Мовилен продолжала геройски бороться за независимость своего народа.
Анри был грустен, и все старались обходиться с ним с особой заботливостью и добротою. В это утро, когда все собрались уже к завтраку, мать заметила, что Анри нет на его обычном месте.
— Где Анри? — спросила она. — Пожалуй, он не слыхал звонка?
— Может быть, и слыхал, но не обратил внимания по свойственной ученым рассеянности, — отвечал Жерар, накладывая себе на тарелку яичницу.
— Я думаю, что мосье Анри скоро будет точь-в-точь такой же, как мосье Вебер, — вмешался в разговор, с дозволяемой ему в семье фамильярностью, Ле Ген, подавая блюдо. — Он целые дни просиживает в своей лаборатории. Кажется, если бы все рушилось вокруг него от землетрясения, он и этого не заметил бы!
— Позвоните-ка еще раз, голубчик Ле Ген, авось он услышит!
— Сейчас, барыня. Но я уже звонил изо всех сил. Ему и дела нет, что я звоню!
— Постойте, — сказал Жерар, вставая, — я его приведу. Хотите, мамаша?
— Пожалуйста, друг мой, ведь все остынет!
— Ничего, барыня, я поставил блюдо на конфорку!
— А яичницу я в один миг приготовлю свежую, — прибавила Мартина, быстро исчезая на кухне.
Жерар скоро вернулся, ведя под руку старшего брата.
— Вот и виновник беспорядка. Он совсем забыл, что на свете существуют такие ничтожные вещи, как завтрак и голодная семья.
— Извините, матушка, — сказал Анри, целуя руку госпоже Массе. — Но сегодня у меня есть оправдание. Я заинтересовался из ряда вон выходящим открытием. Великая задача воздухоплавания наконец решена!
Анри говорил, по-видимому, спокойно, но блеск его серых глаз выдавал его. Его закидали вопросами.
— Воздухоплавание? Где? Когда? Как? Расскажи нам о новом открытии.
В нескольких словах молодой инженер объяснил все. Еще вчера он показывал изобретенный им легкий двигатель. Теперь найдено применение этому мотору, найдено благодаря Веберу, который сидит тут же и молча, самодовольно посмеивается. Уже много лет у Вебера хранился чертеж искусственной птицы, которой не доставало одного — жизни. Эту жизнь вдохнет в нее иркон! О! Анри уверен в этом. Чертежи и вычисления Вебера не оставляют никакого сомнения. Искусственная птица отныне не фантазия, а действительность. Его самого поразила простота создания механической птицы. Надо только заказать отдельные части машины специалистам-механикам, выстроить в саду, на террасе, временный сарай с маленькой кузницей, чтобы можно было собрать машину. Надо приготовить составные части по мерке, а затем оживить машину вот той катушкой, которая стоит неподвижно на доске камина. На все это понадобится не больше шести недель. А там изобретение будет осуществлено, птица создана! Три или даже четыре пассажира могут подняться на этом приборе сначала над Парижем, а затем над земным шаром.
— Браво! Ура! — закричал Жерар. — Конечно, я тоже буду зачислен в это число трех или четырех пассажиров? Ведь ты дашь мне местечко на твоей птице?
— И тебе, и Веберу, и доктору Ломону, если им хочется. Вы все мои сотрудники. Только сначала я попробую подняться на моей птице один.
— Прошу покорно, я тоже имею право на первый полет! — сказал Вебер. — Пусть вам принадлежит честь изобретения мотора, но над изобретением механической птицы я провел много бессонных ночей. Согласен: вы будете капитаном, я — боцманом во время первого полета и во все последующие.
Госпожа Массе слушала этот спор с тайным страхом. Вдруг она побледнела.
— Анри, дитя
Последние комментарии
9 часов 24 минут назад
9 часов 40 минут назад
9 часов 53 минут назад
9 часов 58 минут назад
12 часов 30 минут назад
12 часов 34 минут назад