Будь проклята Атлантида! [Сергей Викторович Житомирский] (fb2) читать постранично, страница - 3

Взгляни, разве такое маленькое может быть злым?! — На ладони чужака лежал прозрачный камешек, похожий на льдинку, в которую вмерз желтый цветок. — Это знак доброго духа, он принесет тебе удачу.

— Но мне нечего подарить тебе. — Ор восхищенно потрогал амулет.

— Возьми! Подарить можно не только вещь, но и помощь.

— О чем твой голод?

— Ночью у вас праздник. Спрячь меня, чтобы я все видел и слышал, оставаясь незаметным.

Ор замотал головой:

— Замолчи, Палант! Эти песни нельзя слышать чужому. Духи озлятся, и ты умрешь, корчась от мучений! А кроме того, я ведь…

— Ты должен покориться! — перебил юношу Палант. — Ведь я не только владею твоим именем, но и знаю всю твою жизнь!

Ор отшатнулся, но тропа была узка.

— Слушай! — торжественно заговорил синий. — До двух лет мать носила тебя за спиной, а потом ты бегал с другими детьми. Зиму ваш род жил у моря, а летом угонял оленей в горы. Однажды осенью для тебя настало время пройти Посвящение. Вместе с другими мальчиками тебя повели в священную лощину.

Страх в глазах гия постепенно сменился недоумением. Не замечая этого, чужак продолжал:

— Там сошлось много людей соседних родов, было съедено немало оленей и рыбы. Но ты не ел, дрожа от страха и любопытства. Колдуньи показывали свое умение: заклинали животных, вызывали ветер, проходили через огонь. Потом юношей подвели к темной пасти Духа. Страшный рев наполнил лощину. Дух готовился пожрать вас, чтобы изрыгнуть уже не детьми, а охотниками. Колдун толкнул тебя в рычащую каменную пасть, и ты ощутил на теле зубы Духа… Эй, Ор, чему ты смеешься?

— Теперь я вижу, что ты не вещун, а болтун! — ответил Ор с торжеством. — Я ведь не проходил Испытания.

— Этого не может быть!

— А вот было! В день Испытания меня глодала болезнь, и все думали — я уйду в Нижнюю землю. А потом хворь отползла, но новый день Духа будет только осенью, когда олени жирные. Ну что, болтливый шакал: смотри, как Ор смеется над твоей хитростью!

Неудачливый колдун ускорил шаги, бурча по-атлантски:

— Негодный мальчишка! Ждал, пока я перескажу целый лист с ветки о гиях. Ишь подплясывает! — Палант не удержался от смеха. — Ну, раз я болтливый шакал, то ты рыжий гийский лис!

Очень странные эти оборотни: то грозят Матери рода, то терпят обиду от подростка.

— Возьми! — Ор протянул амулет.

— Оставь себе, раз ты победил, — ответил синий и добавил про себя: «Пусть он укроет тебя завтра от глаз Стропа».

Показался лагерь атлантов. Пять широкобоких, как нерестящиеся лососи, кораблей уткнулись носами в песок. Выше стояли большие шатры, растянутые ремнями, вокруг бродили воины, горели костры, рычали проголодавшиеся медведи.

Копьеносец взял у Ора ремень и толкнул в плечо, показывая, что гий может уйти. Ор пожалел оленей, которых забьют без уважительных слов, которые говорят в этих случаях гии. Сделав несколько шагов назад, он соскользнул с тропы и пополз между кочками к стоянке оборотней. Лежа за мохнатой сосной, он с любопытством мальчика и терпением охотника следил за чужой жизнью лагеря.

— А знаешь, — сказал Строп Паланту, — почему Акеана не посылают на стоянки дикарей? Я слышал, как он говорил Арголу, что его просто рвет от вони в их норах! Как же — отпрыск титана!..

Они сидели в шатре на ременных табуретах возле натянутого на шестах кожаного стола и ждали кормчего. Стоявшие снаружи воины откинули полог, пропустив Аргола и Акеана, Строп и Палант поднялись, приветствуя начальника.

Аргол был грузен, но двигался легко, не тяготясь запасом жира. На его плече сидела верткая птица с блестящими черными перьями. Когда Аргол вошел в шатер, она взлетела под потолок, схватила на лету несколько комаров и, возвратившись на плечо, задремала.

Акеан, глава второго челна (сотни воинов) в ладье Аргола, был моложе остальных. В отличие от кормчего он не силился изображать важность. Брезгливая величавость высокорожденного выпирала у него изнутри. Стропа он приветствовал с полускрытой небрежностью, а Паланта словно и вовсе не заметил.

По знаку кормчего все сели вокруг стола. Палант достал из сумки рисунок местности.

— Покорились ли дикие? — спросил Аргол.

— Их Мать просит отсрочки до завтра, — доложил Строп. — Палант советует согласиться.

— Чего ради потакать этому сброду! Мы и так запаздываем из-за южных ветров.

— Если не дать им совершить колдовство, они все полягут, но не тронутся с места, — сказал Палант.

— Ладно! — хлопнул по столу Аргол. — Пусть дикие спляшут и повоют напоследок. Но надо их запереть, чтоб не удрали. — Он принялся водить пальцем по карте. — Уйти они могут либо на Холод, тропой, которая здесь названа Мамонтовой, либо вдоль моря…

— У них есть третий путь, — вмешался Палант, — смотри, кормчий, вот тут тонкий след перед водопадом сворачивает в проход между скалами.

— Ага, — оживился Строп, — теперь понятна хитрость старухи. Она знала, что мы встанем на тропы, и задумала увести род этим тайным ходом! Что ж,