Второе зрение [Алан Эдвард Нурс] (fb2) читать постранично, страница - 3
- Второе зрение (пер. Ганна Палагута) 104 Кб, 14с. скачать: (fb2) - (исправленную) читать: (полностью) - (постранично) - Алан Эдвард Нурс
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
этого не позволит. «Давай сначала изучим все, что возможно изучить без этого, — говорит он. — Позже, если ты сама захочешь, — может быть. Но сейчас ты еще не в состоянии решать самостоятельно».Наверное, он прав, но почему же не в состоянии? Почему он обращается со мной, как с ребенком? Разве я ребенок? Всего того — всего абсолютно, — что усвоил мой мозг за двадцать три года, разве недостаточно, чтобы принимать собственные решения? Лэмбертсон говорит: «Да, конечно, ты все усваиваешь, но не знаешь, что с этим делать». Но со временем у меня должен быть прогресс в этом отношении.Иногда я боюсь, потому что ничего не понимаю, а ответ может оказаться совершенно ужасным. Я не знаю, куда все это катится. Хуже того — я не знаю, до чего это докатится сейчас. Как велика разница между сознанием моим и Лэмбертсона? Я — «пси-хай», а он — нет. Ладно. Но только ли в этом дело? Люди вроде Эронса считают, что не только. Они считают, что дело в разнице между человеческими способностями и какими-то иными.И я боюсь этого, потому что это неправда. Я такой же человек, как все. Но получается, что я должна это доказывать. Не знаю, смогу ли я. Вот поэтому доктор Кастер и должен мне помочь. Все зависит от него. На следующей неделе я должна быть в Бостоне для последних обследований и испытаний.Если доктор Кастер что-нибудь сделает, как все изменится! Может быть, тогда я смогу выбраться из этой жуткой неразберихи и забыть все, как страшный сон. А пока я только «пси-хай», я никогда не смогу этого сделать.
Пятница, 19 мая. Сегодня Лэмбертсон раскололся и рассказал, что ему предлагал Эронс. Все оказалось хуже, чем я ожидала. Он настаивал на одной вещи, которой я уже давно боюсь.— Он хочет, чтобы ты работала на исправление человека, — сказал Лэмбертсон. — Его заклинило на гипотезе латентности. Он считает, что в каждом человеке есть скрытый пси-потенциал и, чтобы вытащить его наружу, необходим только мощный стимул от того, кто обладает им в полной мере.— Да, — сказала я. — Вы тоже так думаете?— Кто знает? — Лэмбертсон со злостью стукнул карандашом по столу. — Нет, я так не думаю, но какое это имеет значение. Ни малейшего. Ведь это не значит, что я прав. Никто не знает ответа — ни я, ни Эронс, вообще никто. И Эронс хочет использовать тебя, чтобы найти его.Я медленно кивнула:— Понятно. Значит, меня хотят использовать, как совершенный электростимулятор, — сказала я. — Догадываюсь, что вы ответите Эронсу.Он молчал, и я не могла его прочесть. Затем он посмотрел на меня:— Эми, я не уверен, что мы можем ответить ему именно так.Я уставилась на него:— Вы хотите сказать, что он может меня заставить?— Он говорит, что ты находишься на содержании у государства, а раз оно обеспечивает тебя и заботится о тебе, то, значит, имеет право пользоваться твоими способностями. Ты нуждаешься в опеке и защите. Ты сама знаешь, что в миле за этими стенами тебе не выжить.Я остолбенела:— Но доктор Кастер…— Доктор Кастер пытается помочь. Но пока не многое удается. Если получится — тогда другой разговор. Но я не могу больше отпираться, Эми. У Эронса сильнейшие аргументы. Ты — «пси-хай». Такой совершенной, открытой, пластичной психической организации еще ни у кого не было. Ты первая. Раньше у некоторых обнаруживались способности, но они не умели ими управлять. А ты умеешь, на высочайшем уровне. Ты — есть, и ты — единственная.— Но со мной произошло несчастье, — возразила я. — Смешались гены.— Тебе отлично известно, что это не так, — сказал Лэмбертсон. — Мы знаем твои хромосы лучше, чем твое лицо. Они такие же, как у всех. И нет никаких оснований думать, что у твоих детей пси-потенциал будет больше, чем у Чарли Дейкина. Когда ты умрешь, на этом все кончится.Какая-то волна поднималась во мне, и я не могла больше сдерживаться.— Вы считаете, что я должна работать на Эронса, — подавленно сказала я.Он колебался.— Боюсь, что тебе придется, рано или поздно. У Эронса есть несколько кандидатов в Бостоне. Он уверен, что они латенты. Он говорил уже об этом с нашим директоратом. Он убедил их, что ты сможешь работать с его людьми, развивать их, что ты сможешь открыть дорогу в мир нового человека.Терпение мое лопнуло. Дело не в Эронсе, не в Лэмбертсоне, не в Дейкине, — ни в ком. Дело во всех них, целой толпе, которая растет с каждым годом.— А теперь послушайте меня, — сказала я. — Кто-нибудь из вас когда-нибудь интересовался, чего я хочу? Хотя бы раз? Хотя бы раз, когда вы уставали от великих забот о человечестве, такая мысль приходила вам в голову? Кто-нибудь задумался о том, что со мной происходит с тех пор, как все началось? А не мешало бы подумать. И сию же минуту.— Эми, ты знаешь, я не хочу тебя принуждать.— Послушайте, Лэмбертсон. Мои родители избавились от меня, когда поняли, что я из себя представляю. Вы знали об этом? Они ненавидели меня, потому что я их пугала! Меня это не очень расстраивало — мне казалось, я знаю, из-за чего они меня ненавидят. Я даже не плакала, когда уезжала в Бердсли. Они
Пятница, 19 мая. Сегодня Лэмбертсон раскололся и рассказал, что ему предлагал Эронс. Все оказалось хуже, чем я ожидала. Он настаивал на одной вещи, которой я уже давно боюсь.— Он хочет, чтобы ты работала на исправление человека, — сказал Лэмбертсон. — Его заклинило на гипотезе латентности. Он считает, что в каждом человеке есть скрытый пси-потенциал и, чтобы вытащить его наружу, необходим только мощный стимул от того, кто обладает им в полной мере.— Да, — сказала я. — Вы тоже так думаете?— Кто знает? — Лэмбертсон со злостью стукнул карандашом по столу. — Нет, я так не думаю, но какое это имеет значение. Ни малейшего. Ведь это не значит, что я прав. Никто не знает ответа — ни я, ни Эронс, вообще никто. И Эронс хочет использовать тебя, чтобы найти его.Я медленно кивнула:— Понятно. Значит, меня хотят использовать, как совершенный электростимулятор, — сказала я. — Догадываюсь, что вы ответите Эронсу.Он молчал, и я не могла его прочесть. Затем он посмотрел на меня:— Эми, я не уверен, что мы можем ответить ему именно так.Я уставилась на него:— Вы хотите сказать, что он может меня заставить?— Он говорит, что ты находишься на содержании у государства, а раз оно обеспечивает тебя и заботится о тебе, то, значит, имеет право пользоваться твоими способностями. Ты нуждаешься в опеке и защите. Ты сама знаешь, что в миле за этими стенами тебе не выжить.Я остолбенела:— Но доктор Кастер…— Доктор Кастер пытается помочь. Но пока не многое удается. Если получится — тогда другой разговор. Но я не могу больше отпираться, Эми. У Эронса сильнейшие аргументы. Ты — «пси-хай». Такой совершенной, открытой, пластичной психической организации еще ни у кого не было. Ты первая. Раньше у некоторых обнаруживались способности, но они не умели ими управлять. А ты умеешь, на высочайшем уровне. Ты — есть, и ты — единственная.— Но со мной произошло несчастье, — возразила я. — Смешались гены.— Тебе отлично известно, что это не так, — сказал Лэмбертсон. — Мы знаем твои хромосы лучше, чем твое лицо. Они такие же, как у всех. И нет никаких оснований думать, что у твоих детей пси-потенциал будет больше, чем у Чарли Дейкина. Когда ты умрешь, на этом все кончится.Какая-то волна поднималась во мне, и я не могла больше сдерживаться.— Вы считаете, что я должна работать на Эронса, — подавленно сказала я.Он колебался.— Боюсь, что тебе придется, рано или поздно. У Эронса есть несколько кандидатов в Бостоне. Он уверен, что они латенты. Он говорил уже об этом с нашим директоратом. Он убедил их, что ты сможешь работать с его людьми, развивать их, что ты сможешь открыть дорогу в мир нового человека.Терпение мое лопнуло. Дело не в Эронсе, не в Лэмбертсоне, не в Дейкине, — ни в ком. Дело во всех них, целой толпе, которая растет с каждым годом.— А теперь послушайте меня, — сказала я. — Кто-нибудь из вас когда-нибудь интересовался, чего я хочу? Хотя бы раз? Хотя бы раз, когда вы уставали от великих забот о человечестве, такая мысль приходила вам в голову? Кто-нибудь задумался о том, что со мной происходит с тех пор, как все началось? А не мешало бы подумать. И сию же минуту.— Эми, ты знаешь, я не хочу тебя принуждать.— Послушайте, Лэмбертсон. Мои родители избавились от меня, когда поняли, что я из себя представляю. Вы знали об этом? Они ненавидели меня, потому что я их пугала! Меня это не очень расстраивало — мне казалось, я знаю, из-за чего они меня ненавидят. Я даже не плакала, когда уезжала в Бердсли. Они
Последние комментарии
15 часов 51 минут назад
18 часов 8 минут назад
1 день 8 часов назад
1 день 8 часов назад
1 день 14 часов назад
1 день 17 часов назад