Вагнер [Алексей Алексеевич Сидоров] (fb2) читать постранично, страница - 4

Парламент — карикатура, а государственный герб вместо орла, символизировавшего полет вперед—

Уланд делал только одно исключение: в доме бюргера — все хорошо. Здесь цветет добродетель и счастье. Его идеал Германии — единый дом, полный хороших людей. Беззубость критики объясняется классовым характером либерального бюргерства. Генрих Гейне, по возрасту занявший среднее место между Уландом и Вагнером, в это же время (1816) умеет сказать о современной ему Германии иное.

Царствуют суеверия, ложь, обман. — Великий враг Генриха Гейне, феодальный оппозиционер Платен говорит:

Литература прозаическая и драматическая эпохи романтики субъективно служит целям реакции. Вместе с тем социальный состав немецкой культуры — буржуазен. «Я умоляю тебя, лучший мой Карл, не позволяй слабости мечтания отвратить тебя от гражданских (бюргерских) и домашних намерений», — пишет любящая мать молодому студенту, Карлу-Людвигу Занду. Адресат этого письма получил в Берлине «патриотический» совет посетить поля сражений наполеоновской освободительной войны. Увы! — поля национальной славы забыты, а окрестные жители принимают патриотов-экскурсантов за учеников зубоврачебного дела, которое обыскивают поля сражений в поисках за человеческими зубами.

Вместе с тем медленно накипает недовольство. Чтобы его понять, достаточно указать на полный провал всех ожиданий, которыми была поднята Германия на борьбу с Наполеоном. Никаких конституций, торжественно обещанных многими королями и герцогами Германии их подданным, последние не получили. В 1817 г. жестокий экономический кризис почти обесценивает валюту. Крестьянство сгоняется с земель под предлогом предоставления ему права выкупа от личной крепостной зависимости. Выиграли только феодалы-помещики. Буржуазия вначале с этим примириться не может, ища любого предлога для того, чтобы выступить с протестом, хотя бы самым невинным. В 1817 г. все сильные мира сего но главе с Меттернихом насмерть перепугались, когда во время юбилейного празднества трехсотлетия лютеровой реформации в Вартбурге студенты сожгли два символа господствующего строя: косичку и палку капрал. В эпоху первой реакции студенчество, кадры которого пополнялись главным образом «средней» буржуазией, являлось носителем передовых идей. Очень относительна конечно их прогрессивностъ. Устав знаменитых студенческих объединений— буршеншафтов помещает в своих проектах на первом месте требование «научно-бюргерского переворота:»… Врагами немецкого народа объявлены римляне, монахи и солдаты. И тот самый студент, к которому обращен был выше цитированный призыв любящей матери «беречь бюргерские и домашние» добродетели, гравирует на длинном кинжале строчку из Теодора Кернера, поэта антинаполеоновской партизанской войны:

Иногда лучше умереть, чем жить, показать своею гибелью пример, уничтожить врага, и Занд обращает в 1819 г. свой кинжал против русского шпиона Августа Коцебу — «архираба и охранителя этого продажного времени». — Кинжал Занда был воспет на Востоке величайшим из поэтов России. Убийство это — событие, всколыхнувшее всю Европу.

Убитый был известным драматургом Германии. Он проповедывал не только в доносах царскому правительству или в критических статьях, но и в своей драматургической практике идеи застоя…

Мы не можем понять молодого Вагнера вне среды, сложившей его индивидуальность. Мы не можем учесть все ее особенности без анализа сегодняшнего искусства драматического и музыкального.

ТЕАТР И МУЗЫКА

Основные реформы немецкого театра падают на XVIII век. Французская классическая трагедия, александрийский стих, «три единства», героика и пафос стиля барокко — стоит по одну сторону рождающегося нового искусства сцены. По другую — исконние немецкие арлекинады, «Гансвурст», грубоватый «народный» паяц, восходящий к ярмарочным подмосткам позднего средневековья. Итальянская опера сохраняет свое привилегированное положение. История передовых антреприз XVIII века во главе с знаменитым гамбургским театром Лессинга показывает, как необходимы были для публики чисто зрелищные элементы: танцы, балеты, интермедии.

В окружении многих разнозначущих и взаимно друг друга исключающих влияний создается репертуар немецкой сцены XVIII века. Новое содержание театра определено бюргерством, — подымающимся «здоровым» классом. Революционные для своего времени, первые драмы молодого Шиллера, столь же характерны для этой эпохи как и драматургическая деятельность