По дорогам идут машины [Сергей Петрович Антонов] (fb2) читать постранично, страница - 1
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (100) »
По дорогам идут машины
Постановлением Совета Министров Союза ССР
АНТОНОВУ СЕРГЕЮ ПЕТРОВИЧУ
за книгу «По дорогам идут машины» присуждена
СТАЛИНСКАЯ ПРЕМИЯ
третьей степени за 1950 год.
В настоящее издание, кроме рассказов, удостоенных Сталинской премии включены рассказы «Библиотекарша», «Поддубенские частушки».Автор.
ВЕСНА
Еще в детстве я любила сидеть у открытого окна и слушать, как засыпает улица. В избе горит свет, мама ходит, гремя ведрами, а на улице вечерняя тишина. Вот и сейчас я сижу у окна, и герань с дырявыми листьями стоит на подоконнике, и занавеска ластится о плечо, и напротив в своем палисаднике ходит крестная и палкой затворяет ставни. Наискосок, через дорогу, светятся окна правления. Собрание кончилось: слышно, как хлопает дверь, как на крыльце смеются и разговаривают люди и расходятся в разные стороны. Я сижу и слушаю, и горьковатый ветер изредка залетает к нам в горницу, и листья герани отворачиваются от него. Вот поднялся по ступенькам батя и затопал ногами, сбивая грязь с сапог, и по тому, как топали его ноги, я догадалась, что он сейчас сердитый. Батя вошел в горницу, молча сел на лавку и достал из кармана пол-литра. Мама вздохнула и спустилась в подполье за огурцами. В клетчатом платке, хоронясь от грязи, как кошка, прошла домой Лелька — ветеринарша. Раньше она надевала свой клетчатый платок по праздникам да на беседы, а последнюю неделю почему-то не снимает его с головы. Она прошла, разговаривая с девчатами, и я расслышала, что батю сегодня сняли с председателей. Я взглянула на него украдкой. Он налил вина в граненый стакан, выпил, понюхал хлеб, еще выпил. А мама стоит у стола, спрятав руки под передник, и глядит на него скорбными глазами. — Газету! — сказал батя. — Всем слухать! У него давняя привычка: когда выпьет — читать вслух газету, все равно какую, новую или старую. А мы с мамой должны слушать и не перебивать. Вот и сейчас, снял он газету с круглого столика, вздел очки и, подсев к лампе, начал читать: «Первый много лет был… был… лидером реакционной партии… партии… «минсейто»… — Ясно? — спрашивает батя, бодливо нагибая седую голову и глядя поверх очков. — Ясно, кормилец, ясно, — отвечает мама, меряя глазами, сколько еще осталось в бутылке. — А тебе… ясно? — Ясно, батя, — отвечаю я и слушаю, как по улице идут ребята и голоса их разлетаются во все стороны. Ребята разговаривают и вдруг, все разом, как по команде, начинают смеяться на всю улицу. Вот они разошлись, затихли, и я поняла из их разговора, что новым председателем будет Васька, сын Карпа Савельича. — Ясно? — доносится до меня, и я отвечаю: — Ясно, батя, — а сама думаю о том, что теперь председателем будет тот самый Васька, что смеялся на улице. Неделю назад он воротился из армии, и Савельич тогда чуть не целый день ловил во дворе курицу. Васька — парень маленький, с меня ростом, ничего в нем нет интересного, лицо простое, кость широкая. Нос у него глядит кверху, подбородок — тоже, словно провели ему по лицу ладонью снизу вверх, так оно у него и осталось. Парень он несамостоятельный: как-то раз до войны забрался на крышу крестной моей, стал кричать в трубу страшные слова, будто домовой. Крестная тогда у печи стояла, так чуть ума не решилась. Какой из него председатель?.. Батя почитал еще немного, а потом заснул, и мы пошли спать. Я долго ворочалась в постели, у меня болела голова, из-за этого я и на собрание не ходила. Наконец согрела голову и заснула глубокой ночью. И сразу, мне показалось — как только я заснула, постучали в ставень. — Что они, ошалели, полуношники! — поднялась мама. Оказывается, меня вызывали в правление. Я собралась и побежала. В тесной комнате правления собралось много народу. На батином месте сидел Василий Карпович, как теперь все величали его. Когда я вошла, девчата тихонько засмеялись: видно, лицо у меня было заспанное. Вошел прицепщик соседней бригады дядя Иван. Был он в галошах, и из-под шинели виднелись исподники в розовую полоску. — Здравствуйте, — сказал Василий Карпович дяде Ивану. — Раздевайтесь. Девчата снова засмеялись. — Чего же ты спать не даешь? — сказал дядя Иван, прислонившись к двери. — Новая мода — среди ночи людей собирать. Потом пришла Паша, трактористка из МТС, свежая, словно и спать не ложилась. — Все? — спросил Василий Карпович. — Все, — ответил большой и широкий Леша из моей бригады, осторожно протискиваясь в двери. — Давай только короче. — Ладно, коротко, — сказал Василий Карпович. — Почему мы плохо сеем, товарищи? Почему в день даете по полнормы? Чего вы дальше думаете? А? До июня сеять? Да? А в январе хлеб собирать? А ну, скажите? Разбудите-ка Тамарку. Сперва молчали,- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (100) »
Последние комментарии
22 часов 58 минут назад
23 часов 16 минут назад
23 часов 25 минут назад
23 часов 26 минут назад
23 часов 29 минут назад
23 часов 47 минут назад