Прекраснейший текст! Не текст, а горький мёд. Лучшее, из того, что написал Михаил Евграфович. Литературный язык - чистое наслаждение. Жемчужина отечественной словесности. А прочесть эту книгу, нужно уже поживши. Будучи никак не моложе тридцати.
Школьникам эту книгу не "прожить". Не прочувствовать, как красива родная речь в этом романе.
Интереснейшая история в замечательном переводе. Можжевельник. Мрачный северный город, где всегда зябко и сыро. Маррон Шед, жалкий никудышный человек. Тварь дрожащая, что право имеет. Но... ему сочувствуешь и сопереживаешь его рефлексиям. Замечательный текст!
Первые два романа "Чёрной гвардии" - это жемчужины тёмной фэнтези. И лучше Шведова никто историю Каркуна не перевёл. А последующий "Чёрный отряд" - третья книга и т. д., в других переводах - просто ремесловщина без грана таланта. Оригинальный текст автора реально изуродовали поденщики. Сюжет тащит, но читать не очень. Лишь первые две читаются замечательно.
здоровье. Даже внешность, как мне говорили. Сам я не видел, не хотелось с нею встречаться.
Она тоже поменяла имя и фамилию и исчезла с моего горизонта.
Новые данные о Джованни вместе с решением суда и протоколом о приведении приговора в исполнение были заложены в Машину, на чем и завершается первая половина моего рассказа.
Вторая? Конечно, есть и вторая половина!
Джованни выбрал для жизни небольшой старый городок внутри большого современного. Он поселился в так называемой старой части Таллина. Уже в те времена города типа Флоренции, Парижа, Москвы в своих исторических местах были перекрыты геодезическими куполами, для предохранения от разрушений. Построены исторические центры, как правило, из камня и недолговечного кирпича, легко размываются дождями, особенно штукатурка. Джованни был римлянином, и такой город, как Таллин, был по режиму в некотором смысле продолжением его предыдущей жизни. Я сам уроженец Таллина, очень люблю свой город и, мне кажется, знаю в центре каждый камень. Знал я и домик по улице Кулласена, где он поселился. Джованни получил работу в "Центр-погода", такую, как ему хотелось: метеорологом-эксплуатационником.
Не скрою, я интересовался, как живет и чем дышит человек с "новой личностью", и, предприняв несложные шаги, я познакомился с ним. Это было нетрудно - он был общителен и доверчив.
Я не делал ничего предосудительного, не сообщил ему, кто он и откуда, но, надеюсь, вы поймете меня, все-таки искал, осталось ли в нем что-нибудь от того, от прежнего, сына моего друга - от Алека. Иногда мне мерещилось, будто что-то неуловимое, легкое, как оттенок голубого на сером, в нем высвечивается, но потом все это смывалось бурной жизнерадостностью человека, лишенного тонкой эмоциональности. Нет, он не был плохим, что вы! Он был хорош, но по-своему. Добр по-своему и отзывчив. И мягок по-своему, хотя и вспыльчив.
- Альберто,- сказал он однажды. Он произносил мое имя по-итальянски Альберто.- Ты меня любишь! Не знаю только за что. Ты очень похож на моего отца, Альберто!
И мне стало приятно, потому что я действительно его любил.
Однажды я пришел к нему на работу, он очень звал меня "посмотреть, как делается погода". Джованни очень обрадовался, усадил меня посреди пультовой, "чтобы я мог все увидеть":
- Мне нужно полить еще три огромных участка пашни и огородов,- сказал он.- А избыток дождя я передам дежурному в соседнем секторе.
Он был спокойнее обычного, суше и чрезвычайно деловит.
Теперь часто показывают в "Новостях", как работает "Центр-погода", а тогда его показали в день открытия, а потом журналисты почему-то потеряли к нему интерес.
А я сидел посреди "святая святых" и мог рассмотреть все в работе.
Четыре пульта были сориентированы по странам света, и за каждым потолок спускался к стене наклонными плоскостями. Над одним пультом плоскость светилась колеблющимися оранжевыми струями, а по ним текли ярко-голубые облака. Облака я узнал, несмотря на ненатуральные цвета и различную яркость.
- Джованни, что это оранжевое?
- Это ветры. Голубые-облака, более темные-много воды, светлые поменьше.- Тем временем он спроецировал на карту ветров и туч красные контуры земельных участков.- Альберто, видишь?
- Да.
- Эту землю надо полить! Теперь вопросов не задавай, работа мелкая и точная. Тут единственное место, где машина еще не может заменить человека!
Он ходил вдоль пульта, нажимая на нем какие-то кнопки, вертел ручки. Оранжевые потоки сливались, опять дробились, скорости их менялись, и, когда, по-видимому, было достигнуто необходимое сочетание условий, он нажал красную кнопку на одной из секций пульта. Красивый пейзаж, висевший перед ним чуть ниже "неба", потускнел, я увидел, как по экрану текут струйки. Пошел ДОЖДЬ.
- Один готов!- крикнул Джованни.
Он "организовал", иначе не назовешь, дождь и на двух других участках. Потом включил связь. На экране появился загорелый лысый эстонец, за его спиной виднелся пульт.
- Лейв, примерно через двадцать минут я передам тебе семьдесят тысяч тонн остатков. Кроме того, неиспользованных...- Профессиональный разговор продолжался пять минут, после чего Лейв погас.
- Я должен проследить, чтобы все прошло нормально,- сказал Джованни.Знаешь, Альберто, коллеги в Риме полдня транспортируют тучи с расстояния до тысячи километров, чтобы устроить небольшой дождик над иссохшей землей. А здесь я сбрасываю лишние облака на соседние секторы, Я люблю дожди! Только грозу почему-то не люблю.
И я еще раз подумал о тех недоумках, которые сделали его метеорологом. На такой работе естественно стать поэтом, но то, что было бы прекрасно для любого человека, ему грозило возвратом памяти. Он мог стать человеком с двумя "душами", вероятно, даже неполноценным.
А могло случиться и так, что одна его индивидуальность осудит другую. В общем, мог получиться страшненький кавардачок.
Я дождался конца работы, и мы погуляли по старому, чистому Таллину. Кругом неслышно ходили люди, свои и туристы, в мягкой обуви без каблуков: камни не
Последние комментарии
4 часов 54 минут назад
15 часов 14 минут назад
1 день 3 часов назад
1 день 10 часов назад
1 день 12 часов назад
1 день 13 часов назад