Мальтийская кошка [Редьярд Джозеф Киплинг] (fb2) читать постранично, страница - 1

Редьярд Джозеф Киплинг Мальтийская кошка

Все двенадцать имели полное право гордиться и вместе с тем бояться; хотя на турнире они и выигрывали игру за игрой в поло, но в этот день они должны были встретиться в финальном матче с командой «архангелов», а противники эти играли с полудюжиной пони на каждого. Игра должна была быть разделена на шесть партий, с перерывами по восьми минут после каждого часа. Это означало, что у «них» будет по свежему пони после каждого перерыва. Команда же скидаров могла выставить по свежему пони только через два перерыва; а два на один – шансы неравные. К тому же, как указал Шираз, серый сирийский пони, им придётся бороться с самым цветом поло – пони Верхней Индии, пони, каждый из которых стоит по тысяче рупий, тогда как сами они дешёвки, набранные большей частью из деревенских, возящих телеги пони, хозяева которых принадлежат к туземному бедному, но честному полку.

– Деньги дают и ход и вес, – сказал Шираз, потирая печально свой шелковистый чёрный нос о свои чистые копыта, – а, по правилам игры, я знаю…

– Но мы играем не в правила, – сказала Мальтийская Кошка. – Мы играем в игру, и на нашей стороне то преимущество, что мы знаем эту игру. Подумайте-ка столько времени, сколько нужно, чтобы сделать шаг, Шираз. За две недели мы поднялись с последнего места на второе, играя против всех этих господинчиков; а это потому, что мы играем головой так же хорошо, как ногами.

– Во всяком случае, я чувствую себя малорослой и несчастной, – сказала Киттиуинк, кобыла мышиного цвета с самыми красивыми ногами, какие только могут быть у старого пони. – Они вдвое больше нас.

Киттиуинк оглядела собрата и вздохнула. Жёсткая, пыльная площадка для игры в поло в Умбалле была покрыта тысячами солдат, белых и смуглых, не считая сотен экипажей, повозок и догкартов, леди с зонтиками ярких цветов, офицеров в мундирах и без мундиров. За ними виднелись толпы туземцев, ординарцы на верблюдах, остановившиеся посмотреть на игру вместо того, чтобы развозить рапорты, и туземные барышники, разъезжавшие на белуджистанских кобылах, выискивая случай продать первоклассных пони для игры в поло. Кроме того, тут были пони тридцати команд, боровшихся за Верхнеиндийский кубок, – почти все лучшие пони от Мгова до Пешавара, от Аллахабада до Мультана; пони, уже бравшие призы; арабские, сирийские, варварийские, местного происхождения, декканские, вазирийские и кабульские пони всех мастей, статей и нравов, какие только можно представить себе. Некоторые из них стояли в конюшнях с крышами из циновок, расположенных вблизи площадки для игры в поло, но большинство стояло под сёдлами, а их хозяева, потерпевшие поражение в предыдущих играх, то подъезжали, то уезжали, указывая друг другу, как должна быть сыграна игра.

Зрелище было чудесное, и одного уже постоянного топота маленьких подков и беспрерывных приветствий между пони, встречавшимися на других площадках или бегах, было достаточно, чтобы свести с ума любого четвероногого.

Но команда скидаров старательно избегала знакомства с соседями, хотя половина из присутствовавших пони жаждала свести знакомство с маленькими собратьями, явившимися с севера и до сих пор одерживавшими победы.

– Погодите, – сказал нежный, золотистый араб, очень дурно игравший накануне, Мальтийской Кошке, – не встречались ли мы четыре сезона тому назад в конюшне Абдул-Рахмана в Бомбее? Может быть, вы помните, что в следующем сезоне я выиграл Пайкпаттанский кубок?

– Это не я, – вежливо сказала Мальтийская Кошка. – Я была тогда на Мальте, возила тележку с овощами. Я не принимала участия в бегах. Я играю.

– О-о! – сказал араб, подымая хвост и важно отходя прочь.

– Держитесь своих, – сказала Мальтийская Кошка своим товарищам. – Мы не желаем тереться носами со всеми этими полукровками Верхней Индии с их гусиными задами. Когда мы выиграем этот кубок, они согласны будут отдать свои подковы, чтобы познакомиться с нами.

– Нам не выиграть кубка, – сказал Шираз. – Как вы себя чувствуете?

– Выдохшимся, как вчерашнее кушанье, по которому пробежала мускусная крыса, – сказал Поларис, довольно широкоплечий серый пони, и остальные согласились с ним.

– Чем скорее вы позабудете об этом, тем лучше, – весело сказала Мальтийская Кошка. – В большой палатке кончили завтрак. Теперь мы понадобимся. Если седла будут неудобны, брыкайтесь. Если удила слишком натянуты, пятьтесь, становитесь на дыбы.

У каждого пони есть свой саис, грум, который живёт, ест и пьёт с пони и держит пари о результатах на гораздо большую сумму, чем может уплатить. Все было в полном порядке, и каждый саис, чтобы быть увереннее, до последней минуты мыл шампунем ноги своего пони. За саисами сидели все военные скидарского полка, которым удалось получить отпуск, – половина туземных офицеров и сотня-другая смуглых чернобородых волынщиков, нервно перебиравших висевшие на лентах волынки. Скидары представляли собой так называемый пионерский полк; а волынки были