КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно
Всего книг - 718549 томов
Объем библиотеки - 1435 Гб.
Всего авторов - 275933
Пользователей - 125311

Новое на форуме

Новое в блогах

Впечатления

Serg55 про Борискин: Просто жизнь… (СИ) (Альтернативная история)

слабовато

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
DXBCKT про Джеймс: Пятьдесят оттенков серого (Современная проза)

Вообще-то если я вижу книгу непонятной мне серии которую я не опознаю (в данном случае серии «Книга покорившая мир», которую я вообще первый раз наблюдаю)) в оформлении «мне плевать как там и что» (т.е когда ВООБЩЕ НЕТ никаких ОБЩИХ признаков принадлежности к серии и каждый новый том «лепится» по своему), с неизвестным западным автором и пафосной аннотацией по типу «НУ БЛИН... ВО-О-О-Т ЭТ-О-О КруТ-Т-Т-ьььь» (подставить нужное:

  подробнее ...

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
kiyanyn про Зайцев: Спасти веру предков, или вынужденные язычники (Альтернативная история)

Очередной безграмотный технологически автор, у которого капитан милиции в XI веке ухитряется воспроизвести револьвер, казнозарядное ружье, патрон, и даже нарезную артиллерию...

Трусливая Европа, которая воевать не умеет etc etc...

Вобщем, стандартный набор российского патриота :)

Интересно другое... Всегда читерство основано на использовании технологий, в свое время разработанных именно этой самой жуткой Европой. Это не смущает? :)

Рейтинг: -1 ( 0 за, 1 против).
pva2408 про Дестито: Путь Культиватора. Второй Том (Самиздат, сетевая литература)

Добавлено три новых главы

Рейтинг: +1 ( 1 за, 0 против).
Fukuda про Агафонов: Неудачник в школе магии (Самиздат, сетевая литература)

До прочтения данного произведения я относился скептически к подобным жанрам, особенно 18+. Но я был действительно приятно удивлён и две недели не мог оторваться от чтения. Наконец дочитав, решил написать отзыв. Чем больше думаю об этом, тем труднее выбрать точную оценку. Книга мне безумно понравилась, и я без угрызения совести могу сказать, что обязательно её перечитаю в будущем. Однако некоторые моменты испортили общее

  подробнее ...

Рейтинг: +1 ( 1 за, 0 против).

Жизнь и судьба: Воспоминания [Аза Алибековна Тахо-Годи] (fb2) читать постранично, страница - 3


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

красивой), но рот упрямо поджатый, капризный. Была известна сложностью своего характера — не отсюда ли разлад и разъезд с супругом? И кто она: украинка? Или, может быть, скорее польская кровь в ней перемешалась с русской?

Во всяком случае, известны два ее имени: Агафия и Аглая. Видимо, официальное ее имя было Аглайя (такова орфография документа). Под ним значится сведение о ее кончине, где указано также, что она «вдова дворянка».

Судя по тому, что ее девичья фамилия как будто бы Грунченко (а может быть, и Грушевская — это по рассказам, в документах нигде нет ее девичьей фамилии), здесь есть нечто украинско-польское. Сохранилось предание о каком-то переселении или даже бегстве семьи во время войны (чуть ли не в XVIII веке), когда приют нашли только переправившись через реку, под грушевым деревом. Почему-то в семье Семеновых знали хорошо украинский и польский языки. Особенно любили польский. Эта любовь передалась — возможно, от Аглаи Алексеевны — ее внуку, профессору Леониду Петровичу Семенову, известному лермонтоведу и археологу (см. предисловие к «Лермонтовской энциклопедии»), а он передал увлечение польским мне и моей младшей сестре Миночке и одарил нас замечательными польскими книгами, прозой и поэзией, классической и романтической.

Было предание (о нем мне в 1950 году рассказала мама, Нина Петровна, урожденная Семенова), что предки по женской линии, связанные с обедневшей ветвью известного литовского рода, вынужденные покинуть родину, попали на Украину, а потом в Россию. Если бы мне об этом рассказала тетя Китти (Христина Петровна, тоже давно покойная), то я бы ей, большой фантазерке и любительнице английских романов, не поверила. Но к всегда трезво- и здравомыслящей, с ясной головой и незаурядным умом матери я не могу не прислушаться. Ведь судьбы людей, как и книг, неисповедимы[4], а колода карт, по словам одного из булгаковских героев, «причудливо тасуется, и есть вещи, в которых совершенно недействительны ни сословные перегородки, ни границы между государствами»[5].

Как бы там ни было, но, по рассказам мамы, моя бабушка родилась такой слабенькой, что ей тут же дали имя Вера, чтобы не умерла безымянной. Но она выжила, и ее окрестили Вассой. Так и значится в документах — Васса, она же Вера.

Оказалось, что девочка с двойным именем выросла очень деятельной, самостоятельной особой. И когда зажили всей большой семьей во Владикавказе (трое сыновей, Леонид (1886–1959), Всеволод (1891–1980), Сергей (1902–1985), три дочери, Елена (1881–1954), Нина (1894–1982)[6], Христина (1896–1981), да два сына младенцами умерли от дифтерита, и беспомощная мать страдала их страданиями), то она в конце концов удобно устроила свою городскую усадьбу: два дома, соединенные воротами, большой двор, отдельно кухня, хозяйственные постройки, корова, лошадь, всякая живность — в провинциальном, хоть и губернском городе это естественно. Просто частной жизнью Васса Захаровна не ограничилась. Она стала владелицей пансиона для мальчиков, к какой бы национальности они ни принадлежали: русские, грузины, осетины, армяне, чеченцы, ингуши, дагестанцы — словом, все, кто собирался учиться в гимназии или реальном училище, не имея в городе родных.

В доме на улице Осетинской, 37[7], вблизи Пушкинского сквера и собора в память героев Кавказской войны, молодежь получала домашнее воспитание и образование на основе объединявшего всех русского языка и высокой русской культуры. Так, в этом доме проявились самые различные интересы его обитателей, и своих, и пансионеров. Занимались не только учебными делами, но и начатками разных наук, литературой, математикой, искусством, издавали рукописный журнал «Маяк»[8], писали стихи (и в альбомы тоже), рассказы, романы с продолжением. И через много лет, где бы ни оказались воспитанники этого домашнего круга, на родине или за ее пределами, и кем бы они ни стали, военными, учеными, а то и солистами Венской оперы или Ростовской оперетты, вспоминали с благодарностью семью Вассы Захаровны и Петра Хрисанфовича Семеновых[9].

Скончалась Васса Захаровна в 1913 году, завещав все движимое и недвижимое имущество старшему любимому сыну Леониду (заверено 12 мая 1912 года нотариусом Иваном Ивановичем Трике — жил по соседству). Как показала дальнейшая жизнь, Леонид оправдал ее надежды, не только как известный ученый, но, и это главное, как человек благороднейший, настоящий рыцарь без страха и упрека, каких он сам любил в юности. Было нечто глубоко романтическое в личности этого скромнейшего и добрейшего человека, таинственные глубины души которого никто так и не осознал. Но я, еще юной девицей, прочитала непонятным образом попавшие ко мне стихи Леонида Петровича (они бесследно исчезли вместе со всеми моими бумагами при аресте отца), почувствовала дыхание каких-то странных миров, тоски нездешней. По рассказам моей мамы, Нины Петровны (брат и