Разведчик [Эрик Симон] (fb2) читать постранично, страница - 1

Симон Эрик Разведчик

Вы интересуетесь астронавтикой, а не знаете историю о Звездном Соне! Странно, ведь когда это случилось, интерес к межзвездным полетам после многих лет забвения вновь стал постепенно возрастать, а события, связанные с Соней, немало этому способствовали.

Впрочем, прошу прощения, вы же были тогда еще ребенком, а потом столько всякого произошло… Почитайте-ка сборник, составленный… Хотя нет, есть другой путь, получше. Выберите-ка время и побывайте в Музее истории космонавтики, теперь он снова называется Музеем звездоплавания. Лучше всего, если вы заглянете туда в будний день и с утра.

Там вы увидите неплохо сохранившийся одноместный звездолет. Не заметить его нельзя — это единственный целый корабль во всем музее, к тому же весьма оригинальной конструкции. Увидев его, вы сами поймете, о чем я говорю. Стоит он в отдельном зале, и смотрителем там один старичок. Попросите его объяснить вам устройство этого корабля, и, если повезет, он расскажет вам и историю про Соню. Только ничему не удивляйтесь и не вздумайте его прерывать, даже если вам покажется, что его объяснения к делу не относятся. Рассказывать по-другому старик просто не умеет. И еще одно: если посетителей будет много, то расспрашивать его не стоит, он вас и не увидит — тут уж он с корабля глаз не спускает.

Но когда он начнет рассказывать, путаясь и спотыкаясь, все время отвлекаясь от сути дела, ему все-таки удастся дать вам описание космического корабля.

1. ГИПЕРПРОСТРАНСТВЕННЫЙ ДВИГАТЕЛЬ. БЕЗМОЛВНОЕ НЕБО

Медленно приближался берег. Деревья стояли у самой воды, их ветви и вылезшие на поверхность корни образовывали ходы и арки, где царила полутьма.

"Какие большие деревья", — изумленно сказала Солифь, указывая рукой вперед, и он увидел, что она права, — из города лес казался куда меньше.

"Расстояние, — ответил он и обнял ее за плечи, — это из-за расстояния".

Гидроплан оторвался от воды и резко взмыл вверх, и вот они уже перед стеной из деревьев. Они оставили гидроплан висеть над лесом, включили свои антигравитационные поля и спустились прямо в чащу.

Потом они вдруг снова очутились в гидроплане, теперь уже возвращавшемся назад в город — двадцать его башен светло-серого и золотистого цветов виднелись вдали, возвышаясь над мелководной бухтой. Дома казались неестественно низкими и будто бы убегали от гидроплана. И тогда ему стало ясно, что гидроплан стоит на месте.

"Ты забыл захватить запасную ракету с горючим", — сказал пилот-робот, находившийся тут же, в гидроплане.

Но Солифь теперь рядом не было. Где же она? Он выскочил на поверхность воды и побежал по направлению к городу — Солифь должна быть там. Однако он скользил и падал, не продвигаясь ни на шаг, а расстояние было слишком велико. Корни деревьев оплетали его ноги и не отпускали. Откуда взялись эти заросли прямо на поверхности моря? Как он ни старался, ему не удавалось освободиться, а башни города убегали все дальше, все быстрее, хотя и оставались в поле видимости. Это так его удивило, что он проснулся…

Он сразу понял, что находится в кабине своего звездолета, в своем кресле, но вызванное сном чувство изумления и напряжения нервов не оставило его и тогда, когда он окончательно пробудился и забыл то, что видел во сне.

Как обычно, он бросил первый взгляд на приборы на главном пульте. Все в норме, так что он может полежать еще минуту-другую. Времени у него много больше, чем ему хотелось бы. Вот уже почти двести суток он торчит на этой планете, которая с самого начала показалась ему неинтересной и пустынной и которую он за это время успел основательно возненавидеть.

Наконец он поднялся из силового поля и включил экран кругового обзора, хотя и знал, что ничего нового он там не увидит — те же тупые оранжево-коричневые дюны и плоский горный хребет на юго-востоке. Вопреки всякой логике он ненавидел этот пейзаж, который здесь был таким же, как и повсюду на этой планете с ее разреженной атмосферой, постоянно безоблачным черно-фиолетовым небом, чей сумеречный цвет с трудом пропускал свет звезд, и этот большой красноватый диск, неподвижно висевший на западе между горизонтом и зенитом, — близкое, но бессильное солнце этого мира.

Он уже подумывал о том, чтобы перебраться со своим звездолетом куда-нибудь в другое место на этой планете, только что бы это изменило? Разве что положение солнечного диска, профиль почвы да рисунок созвездий на небе — больше ничего.

Он мог бы заняться исследованием планеты, чьим пленником он был сейчас, но только это уже давно проделали его предшественники.

Он выключил экран, зная, что в эти сутки больше его не включит. "Сутками" он называл период времени, объединявший сон и бодрствование, — в сумме это составляло двадцать часов. Планета была обращена к своему солнцу всегда одной стороной, и он мог бы подобрать для себя другой жизненный ритм, а то и вообще не подбирать никакого, а спать и бодрствовать,