Его отец. Сборник рассказов [Андрей Иркутов] (fb2) читать постранично, страница - 3
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (18) »
Первое что сделал старик Виль — бросился в комитет партии. — Товарищи!.. — задыхался он от волнения. — Да, мы знаем... но... — Но, что «но», что «но»? Надо действовать! Надо... — К сожалению, товарищ, округ на военном положении и... — Товарищи! Надо протестовать! — Мы уже протестовали. — Надо требовать! Надо организовать митинги, демонстрации. — Чтобы расстреляли кого-нибудь из наших? — Из наших... Виль оперся о край стола. У него в глазах потемнело. Из наших?!! Да, да, теперь он все понял. Его сын и те трое были чужие. Партия, которую он считал партией своего класса, скинула их со счетов. За что? За их молодость? За их увлечения? За их ошибки? Нет, нет! — Мой сын был прав, — сказал он и, вынув из кармана партийную книжку... бросил ее на стол. — Возьмите! — Товарищ Виль!.. — Гражданин секретарь?.. — Вы делаете глупость! — Я ее исправляю!
Он шел шатаясь, натыкаясь на встречных, не видя никого и ничего. Он не знал, что для него страшнее. Гибель сына или гибель самого себя. Провал. Тот черный жестокий провал, в котором очутился он — старый Виль. Из наших! Да, да. Вчера еще, будучи в рядах тех, кого он сегодня покинул, он позволял правительству расстрелять троих. Сегодня они позволяют расстрелять его сына. Надо что-то сделать. Надо как-то помочь. Но как? как? Улицы города кишели полицией и войсками. Ни о каком выступлении не могло быть и речи. Для коммунистов, да! Но не для тех, в чьих руках влияние и места в местном управлении и в правительстве центра. Они, те, с которыми он только-что говорил, могли бы многое сделать. Могли бы, но... Из наших! Сегодня расстреляют его сына! V Он не мог сказать, почему его потянуло в эту минуту к станку. Он не думал об этом. Он просто пошел туда, где его товарищи в шуме машин и грохоте железа плечо к плечу выковывали свое будущее, свое и своих детей. Его сосед по станку сочувственно спросил: — Зачем ты пришел, старина? Тебе трудно будет работать. — Мне легче с вами. И как-то странно согнув плечи, он отдался привычным ощущениям работы. Первый не выдержал Стефан. Он вдруг бросил на пол какой-то инструмент, и его мощный голос прорвался сквозь шум: — Товарищи! Нельзя так, нельзя! И словно оборвалось что-то. Один за другим, сперва медленно и неуверенно как-то, потом все большими и большими группами, останавливались станки. Кое-где приводные ремни еще бежали, жужжа в вышине корпуса, кое-где они уже свисали бессильные и ненужные. Сталелитейный прекратил работу. Рабочие высыпали в огромный двор, сжатый гигантскими корпусами. Старый Виль, подхваченный волной, что-то кричал, чего-то требовал. Потом вспомнил. Он — член партии. Он должен помочь в эту минуту. Он должен организовывать, действовать, он...
— Товарищ Виль! — Господин секретарь? — Вы делаете глупость.
— Я ее исправляю! Да, сегодня он порвал с партией. Сегодня он — Виль — без партии, вне партии, не с партией. Нет, неправда. Он никогда, ни на одну минуту не останется в стороне. Нет, он — старый партийный боец — будет сегодня на партийной баррикаде. Он сейчас докажет им это. Расталкивая толпу, он протискался к тому углу двора, где с грузовика, превращенного в трибуну, оратор-коммунист говорил с рабочими. Виль знал этого человека. Он работал в другом цехе, но на собраниях и митингах они не раз скрещивали шпаги. Коммунист говорил просто и убедительно. Забастовка охватила все предприятия. Мы стоим перед стихийным порывом. Надо его немедленно организовать. Надо не дать совершиться четвертому расстрелу. После него выступал социал-демократ от комитета. Он чувствовал, что победа на стороне противника, и тщетно искал глазами хоть одно лицо, говорившее о сочувствии
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (18) »
Последние комментарии
47 минут 38 секунд назад
2 часов 58 минут назад
1 день 16 часов назад
1 день 21 часов назад
2 дней 4 часов назад
2 дней 7 часов назад