До Михайловского не дотягивает. Тема интересная, но язык тяжеловат.
2 Potapych
Хрюкнула свинья, из недостраны, с искусственным языком, самым большим достижением которой - самый большой трезубец из сала. А чем ты можешь похвастаться, ну кроме участия в ВОВ на стороне Гитлера, расстрела евреев в Бабьем Яру и Волыньской резни?.
Прочитал первую книгу и часть второй. Скукота, для меня ничего интересно. 90% текста - разбор интриг, написанных по детски. ГГ практически ничему не учится и непонятно, что хочет, так как вовсе не человек, а высший демон, всё что надо достаёт по "щучьему велению". Я лично вообще не понимаю, зачем высшему демону нужны люди и зачем им открывать свои тайны. Живётся ему лучше в нечеловеческом мире. С этой точки зрения весь сюжет - туповат от
подробнее ...
начала до конца, так как ГГ стремится всеми силами, что бы ему прищемили яйца и посадили в клетку. Глупостей в книге тоже выше крыши, так как писать не о чем. Например ГГ продаёт плохенький меч демонов, но который якобы лучше на порядок мечей людей, так как им можно убить демона и тут же не в первый раз покупает меч людей. Спрашивается на хрена ему нужны железки, не могущие убить демонов? Тут же рассказывается, что поисковики собирают демонический метал, так как из него можно изготовить оружие против демонов. Однако почему то самый сильный поисковый отряд вооружён простым железом, который в поединке с полудеманом не может поцарапать противника. В общем автор пишет полную чушь, лишь бы что ли бо писать, не заботясь о смысле написанного. Сплошная лапша и противоречия уже написанному.
завязалось нечто вроде дружбы, крайне необычной в мире, где дети проводят большую часть времени дома, но редко видят своих родителей. Их объединил тайный союз против всемогущей мадемуазель Элен. В доме, где ими постоянно командовали, они все поверяли друг другу и стали близкими подругами на долгие годы, ибо каждая из них нуждалась в ком-то, кому можно свободно открыться.
— Не понимаю, почему Диана так торопится замуж, — задумчиво промолвила Ева, нежно прикасаясь к едва распустившемуся цветку ириса. — Ее жених такой урод!
— Просто мадемуазель Диана разумная девушка и прекрасно понимает, как важно выбрать подходящего мужа и что красота в мужчине — не главное.
— И ты туда же! Луиза, даже не верится, что это говоришь мне ты. Подходящее в нем только одно — это состояние его папеньки. Неужели ты станешь утверждать, что подходящий муж — любой состоятельный мужчина с двумя руками, ногами и без бородавок?
— Я бы не отказалась и от такого, даже с бородавками, — пошутила Луиза, смирившаяся с тем, что у двадцатисемилетней служанки нет шанса выйти замуж.
— А я не хочу выходить замуж. Лучше уж стану монахиней, сиделкой, миссионеркой, суфражисткой… ах, не знаю! — горячо воскликнула Ева.
— Вы вступите в брак, хотите вы этого или нет. Ваша мать выдаст вас замуж еще до того, как вам исполнится девятнадцать. А если не она, то об этом позаботится ваша тетушка. Поэтому постарайтесь свыкнуться с этой мыслью, бедная моя госпожа.
— Ну почему, почему? — вскричала Ева, сердито срывая хрупкий желтый цветок. — Почему я должна выходить замуж, если мне этого не хочется? Почему меня не оставят в покое?
— Если бы в вашей семье было пятеро или шестеро детей, ваши родители, возможно, смирились бы с вашим желанием. Каждой семье нужна старшая незамужняя тетушка, чтобы заботиться о мелочах, до которых у остальных просто не доходят руки, но вы — единственная дочь, и, если вы не выйдете замуж, у ваших родителей не будет внуков. Зачем противиться неизбежному?
— Ах, Луиза, меня пугает даже мысль прожить всю жизнь так, как моя мать, — ничего, кроме приемов и ответных визитов. Жизнь, в которой меняется только мода на туфли. Да разве можно примириться с будущим, если оно сулит лишь надежду осчастливить родителей внуками… Неужели мне предназначено только это?
— Став матерью, вы и не вспомните то, о чем сейчас говорили, и будете довольны жизнью, как это происходит с большинством женщин, — ответила Луиза. — Если через три года я напомню ваши теперешние слова, вы и не поверите, что это говорили вы. Не сомневаюсь, вы совершенно о них забудете.
— Как несправедливо, если время заставляет человека любить то, что прежде было ему ненавистно… тогда я скажу: жить не стоит! Я должна совершить что-то необычайное… серьезное и удивительное… превосходящее самые смелые фантазии!
— Иногда у меня тоже возникает такое чувство, мадемуазель Ева, но я понимаю, что всему виной весенний воздух и, возможно, полнолуние. А если мы не поторопимся домой, ваша мать станет беспокоиться.
— Ну, по крайней мере, давай добежим до дома, устроим состязания и посмотрим, кто будет первым. До смерти хочется пробежаться! — воскликнула Ева.
— Стойте… Мадам Бланш с мужем только что вышли из-за угла, позади нас, — сказала Луиза вдогонку молодой госпоже, но Ева умчалась слишком далеко вперед по дорожке сада.
Книги, которые мать давала читать Еве, не давали пищи ее воображению. Модный журнал «Ля Газетт дю Бонтон», предложенный Еве матерью, имел дело с женщинами с другой планеты, нереальными и декоративными, как экзотические птицы, в мягких нарядах от Пуаре и Дусе самых фантастических расцветок, бесконечно очаровательными и безупречными во всем, от высоких талий до длинных юбок.
Однако случайно обнаружив, что ежедневный номер ведущей дижонской газеты «Ле Бьен Публик», который отец просматривал каждое утро, потом попадает в корзину для бумаг, Ева ухитрялась каждый день вытаскивать газету из корзины, прежде чем ту успевали вытряхнуть. Она забирала ее к себе в комнату и жадно читала, когда выдавались свободные минуты. Эта газета стала для Евы окном в мир.
В разгар лета 1913 года Дижон был веселым, гостеприимным и открытым городом, словно специально созданным для празднования Дня взятия Бастилии, отмечаемого четырнадцатого июля. Город напоминал огромную музыкальную шкатулку. Мелодии звучали отовсюду, на каждой улице. Во всех кафе и ресторанах пели под аккомпанемент фортепиано. Оркестры играли в парках и на площадях, на беговой дорожке, называемой «велодром», и в цирке «Тиволи». Особенно интересным оказались выступления сводного духового оркестра двадцать седьмого пехотного полка, расквартированного в Казерн Веллан.
Поскольку Ева с Луизой трижды в неделю ходили от дома Кудеров к профессору Дютуру и обратно, им приходилось пересекать несколько музыкальных зон, и всякий раз походка Евы непроизвольно менялась. Только что она плыла под вальс, сменившийся военным
Последние комментарии
2 дней 4 часов назад
2 дней 5 часов назад
2 дней 5 часов назад
2 дней 5 часов назад
2 дней 7 часов назад
2 дней 8 часов назад