КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно
Всего книг - 714295 томов
Объем библиотеки - 1412 Гб.
Всего авторов - 275021
Пользователей - 125157

Новое на форуме

Новое в блогах

Впечатления

чтун про серию Вселенная Вечности

Все четыре книги за пару дней "ушли". Но, строго любителям ЛитАниме (кароч, любителям фанфиков В0) ). Не подкачал, Антон Романович, с "чувством, толком, расстановкой" сделал. Осталось только проду ждать, да...

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
Влад и мир про Лапышев: Наследник (Альтернативная история)

Стиль написания хороший, но бардак у автора в голове на нечитаемо, когда он начинает сочинять за политику. Трояк ставлю, но читать дальше не буду. С чего Ленину, социалистам, эссерам любить монархию и терпеть черносотенцев,убивавших их и устраивающие погромы? Не надо путать с ворьём сейчас с декорациями государства и парламента, где мошенники на доверии изображают партии. Для ликбеза: Партии были придуманы ещё в древнем Риме для

  подробнее ...

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
Влад и мир про Романов: Игра по своим правилам (Альтернативная история)

Оценку не ставлю. Обе книги я не смог читать более 20 минут каждую. Автор балдеет от официальной манерной речи царской дворни и видимо в этом смысл данных трудов. Да и там ГГ перерождается сам в себя для спасения своего поражения в Русско-Японскую. Согласитесь такой выбор ГГ для приключенческой фантастики уже скучноватый. Где я и где душонка царского дворового. Мне проще хлев у своей скотины вычистить, чем служить доверенным лицом царя

  подробнее ...

Рейтинг: +1 ( 1 за, 0 против).
kiyanyn про серию Вот это я попал!

Переписанная Википедия в области оружия, изредка перемежающаяся рассказами о том, как ГГ в одиночку, а потом вдвоем :) громил немецкие дивизии, попутно дирижируя случайно оказавшимися в кустах симфоническими оркестрами.

Нечитаемо...


Рейтинг: +2 ( 3 за, 1 против).
Влад и мир про Семенов: Нежданно-негаданно... (Альтернативная история)

Автор несёт полную чушь. От его рассуждений уши вянут, логики ноль. Ленин был отличным экономистом и умел признавать свои ошибки. Его экономическим творчеством стал НЭП. Китайцы привязали НЭП к новым условиям - уничтожения свободного рынка на основе золота и серебра и существование спекулятивного на основе фантиков МВФ. И поимели все технологии мира в придачу к ввозу промышленности. Сталин частично разрушил Ленинский НЭП, добил его

  подробнее ...

Рейтинг: +6 ( 6 за, 0 против).

Школьная история, рассказанная самоубийцей [Инна Андреевна Александрова] (fb2) читать постранично


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Инна Александрова
Школьная история, рассказанная самоубийцей

I

Две пёстрые бабочки порхают вокруг цветущего куста. Я не знаю, как он называется. Цветы на нём лимонно-жёлтые, каждый как маленькое солнце; листья тёмно-зелёные, свежие, не тронутые холодными ветрами. Это похоже на чудо, – единственное яркое пятно на сером фоне давно облетевшего парка. Я стою и любуюсь, совершенно забыв о том, что меня ждёт. Школа… Мой мир и моё проклятие. Я смотрю на часы, понимая, что время упущено: мне не успеть на первый урок…

Вздохнув, я отхожу в сторону и бреду по тропинке, ведущей вниз, – мой дом стоит на возвышенности, а школа находится дальше, за дорогой, за трамвайными рельсами, – поржавевшими, старыми, – за стеной синей полутьмы… В парке было совсем светло, а возле школы – предрассветные сумерки. Почему так случается? Я не знаю… Я иду, а в голове у меня звучит строчка из старой песни: «Смерть не страшна»… Мне хочется повторить песню с начала, но я не помню слов. Теперь я много чего не помню…

«Смерть не страшна»… В памяти всплывает толстая верёвка из колючей пеньки. По моим представлениям, именно на такой и вешались самоубийцы. Такой верёвки у меня не нашлось; была обычная, бельевая, довольно тонкая. Крюк, к которому её привязали, должен был выдержать: дед, когда-то вбивший его в стену нашей маленькой кухни, всё делал на совесть. Обычно на этой верёвке сушили свежевыстиранное бельё; ну, а потом она пригодилась мне для другого дела.

Я срезала верёвку ножницами и сделала из неё аккуратную петлю, – на уроке труда мне, наверное, поставили бы за неё пятёрку, не зря же я несколько лет занималась макраме…

…Как сомнамбула, я бреду в холодной полумгле и приближаюсь к квадратному зданию, – серому, как асфальтированная дорога под ногами, как пыльная земля, как пустырь за парком, – как всё вокруг. Конечно, я опоздала: уже давно идёт урок, поэтому коридоры пусты.

Я подхожу к стенду с расписанием… каждый раз, приходя в школу, я первым делом иду сюда, потому что найти в этой школе свой класс – дело нелёгкое. Я читаю расписание занятий, написанное чьим-то неразборчивым почерком; как всегда, не нахожу там ничего, – и достаю из портфеля дневник, чтобы прочесть расписание оттуда.

Страницы дневника исписаны мелко и торопливо, – как будто и не мной вовсе. Оценки в квадратиках справа, – три пятёрки и две четвёрки, проставленные красными чернилами, – напоминают мне о недавних событиях, и меня пробирает дрожь. Ох уж эти четвёрки… Ведь это из-за них я решила тогда повеситься.

Глупо, скажете? Мне было одиннадцать лет, и на уроке истории я как-то услышала одну замечательную фразу: «Раб должен работать или спать». Изречение принадлежало Катону Марку Порцию старшему, но тогда я этого не знала. Мне было всё равно, кто и по какому поводу это сказал. Важно было лишь то, что моя мама была совершенно согласна с Катоном Марком Порцием… только она бы сказала так: «Ребёнок должен учиться или спать»…

Мне совершенно не хватало времени. Так что дело было, в общем-то, даже не в четвёрках. А в том, что наступило воскресенье, – мой единственный выходной. Я часто думала: как несправедливо устроен мир, – у взрослых два выходных дня, а у школьников – всего один, да и тот, как это часто со мной бывало, приходится тратить на уроки… Вот из-за этих-то уроков я и решила покончить с собой.

Наступило очередное воскресенье; у мамы был выходной, и она решила посвятить его занятиям со мной. День уже подходил к концу, а уроки всё не кончались; она заставляла меня пересказывать параграф из учебника истории снова и снова, чтобы завтра я не схватила четвёрку и не опозорила её…

Она всегда была отличницей, моя мама… Я часто думала: неужели ей никогда не приходила в голову мысль, что это не важно? Неужели ей не хотелось гулять и играть? Как гласили семейные легенды, она училась сама, по доброй воле; никто не заставлял её делать уроки, как меня. И всё-таки мама была отличницей… в мире порой происходит много весьма удивительных и странных вещей. Так думала я, – одиннадцатилетняя девочка, без конца повторявшая параграф из учебника истории, – а солнце тем временем медленно ползло к земле… Алый закат отразился в окнах, заполнив комнаты кровавым пламенем. Темнота наступала, сжирая последние жалкие остатки моего выходного дня. Моего дня…

Для чего мы живём? Когда мне было семь лет, я придумала для себя простой и ясный ответ на этот вопрос. «Я хочу быть счастливой», – говорила я, подразумевая, что живу на свете для счастья. В те годы я вряд ли смогла бы дать точное определение счастья, – для меня это были и игрушки, и весёлые игры с детворой, и долгие летние дни, наполненные солнечным светом… В моей жизни было много хорошего. Но я пошла в школу, – и моё счастье у меня отняли, заменив его на пятёрки, которые были мне совсем не нужны… Я не понимала, почему одна цифра в дневнике лучше, чем другая. Тратить на эти цифры всю жизнь казалось мне безумием. Жизнь, посвящённая учёбе, была для меня мукой, и,