Иное [Александр Викторович Голиков] (fb2) читать постранично, страница - 6

против любого противника и для охраны стратегически важных объектов, каковым, без сомнения, в этот момент и являлся Мизай. Обычно одного такого двадцатикилометрового монстра хватало за глаза, чтобы быть спокойным за любую звёздную систему и близлежащее пространство. Кушевич как раз переваривал информацию, прикидывая, что предпринять в первую очередь, чтобы выполнить поставленную задачу, когда сигнал общей тревоги буквально выдернул его из кресла и заставил присутствовать при выгрузке модуля с первыми погибшими, теми, кто работал на самой ближней к городу шахте или находился поблизости — двадцать семь человек, в основном операторы подземных проходческих комплексов и водители грузовых атомарников. Он тогда пережил гамму чувств, от полной растерянности до бессильной ярости. За что? Почему? Кто, наконец?! А потом ударили снова, и пришёл следующий модуль с очередным страшным грузом. И завертелось: срочная трэкограмма на Землю о случившемся, его приказ о вынужденной эвакуации, анализ произошедшего (странное было это нападение — поблизости никого и ничего), а потом ожидание, сомнения, страх, наконец. За людей и их безопасность. И ощущение неподъёмного груза ответственности, что мгновенно свалилась на его плечи.

О последствиях даже думать не хотелось. Тридцать тысяч потенциальных жертв. Только вот в причастность мизайцев ко всему случившемуся верилось с трудом, тут Вильгельм прав на все сто. Может, этот безопасник разберётся, что тут творится? Шахты стоят, а Земля требует увеличить поставки тислия. Прямо замкнутый круг какой-то!

— Как я понял, надёжной защиты у нас на Мизае нет и пока что не предвидится? — хмуро поинтересовался Кушевич.

— Инфразвук, пси- и биоэнергия, да и прочее суть те же излучения, и ты прав, эффективной защиты в полевых условиях от этой пакости человек пока что так и не создал, к сожалению. Насколько я знаю, мы только-только приступаем к решению подобных задач. А вообще запроси Землю, я ведь простой врач, хирург звёздного флота и знаю не много об этих разработках. Секретность, сам понимаешь… Да, вот ещё что! У меня тут был этот безопасник с Земли, некто Баев, результаты вскрытия и мои предположения о причинах внутренней деструкции ему тоже известны, я был обязан доложить, а выводы он делать умеет не хуже нас с тобой… Если не лучше. Так что имей в виду… Ладно, удачи, Павел. Вернее, удачи всем нам, и особенно этому безопаснику. Чувствуется, серьёзный и толковый специалист.

И голограмма Праттера, свернувшись в блестящую точку, пропала.

Кушевич некоторое время смотрел на пустое место, потом вытянул сигарету из пачки и сунул в рот. Да уж, Служба Контроля, чтоб её, эти шутить не умеют, и пустяками они не занимаются. И ведь, главное, как там быстро отреагировали на его донесение. Хотя это-то и понятно: Земля в состоянии войны, а тут тислий и угроза срыва его поставок. Кушевич не знал подробностей того, что происходит сейчас у Датая, чья система стала театром боевых действий, он располагал лишь сведениями общего характера, но то, что Служба Безопасности держит руку на пульсе событий, сомнений не вызывало. Ибо всё очень и очень серьёзно.

Его опять охватило то странное чувство неуюта, когда безопасник появился в его отсеке — уверенный в себе, много чего повидавший зрелый мужик, крепко сбитый, широкоплечий, с сильными руками, со скуластым неулыбчивым лицом и чуть раскосыми, неестественно зелёными глазами. И спецкомбез этот на нём, будто вторая кожа, под цвет его изумрудных глаз, с металлическими поблёскивающими вставками по всей длине и наверняка с массой полезных приспособлений, напичканный всевозможными средствами защиты и активной огневой поддержки, одно название чего стоит: биомеханический боевой и рабочий комплекс. У десантников были примерно такие же, отчего их и прозвали «бейберами». Безопасник пробыл у него недолго, лишь представился, предъявил полномочия и задал несколько вопросов, хмыкнул, выслушав маловразумительные ответы, сверкнул напоследок своими необычными изумрудными глазами (спецлинзы, несомненно, ну не может у человека быть такой цвет глаз!) и убыл на Мизай, как он выразился, «разгребать». Что именно, было и без слов понятно, и в душе Кушевич был даже рад, что Служба вмешалась и прибыла в лице Баева именно разгребать. Потому что там, в душе, отслоилось и выпало в осадок весьма нехорошее ощущение и предчувствие того, что в одиночку ему тут не справиться. Просто потому, что ни с чем подобным землянам ещё сталкиваться не приходилось. А у Службы какой-никакой, а опыт, возможности и спецразработки. И соответствующие кадры.

Кушевич наконец прикурил, но сделал только пару глубоких затяжек и затушил сигарету о край пепельницы, в которой окурков было уже предостаточно. Эх, придавить бы так же и мрачные, тревожные мысли, что никак не шли из головы. Потом вызвал по внутренней связи Лаони, человека неординарного, неглупого и башковитого. Необходимо было что-то решать, делать, наконец, хоть что-то, ибо время неумолимо