Оценку не ставлю, но начало туповатое. ГГ пробило на чаёк и думать ГГ пока не в может. Идет тупой набор звуков и действий. То что у нормального человека на анализ обстановки тратится секунды или на минуты, тут полный ноль. ГГ только понял, что он обрезанный еврей. Дальше идет пустой трёп. ГГ всего боится и это основная тема. ГГ признал в себе опального и застреленного писателя, позже оправданного. В основном идёт художественный трёп.
Господи)))
Вы когда воруете чужие книги с АТ: https://author.today/work/234524, вы хотя бы жанр указывайте правильный и прологи не удаляйте.
(Заходите к автору оригинала в профиль, раз понравилось!)
Какое же это фентези, или это эпоха возрождения в постапокалиптическом мире? -)
(Спасибо неизвестному за пиар, советую ознакомиться с автором оригинала по ссылке)
Ещё раз спасибо за бесплатный пиар! Жаль вы не всё произведение публикуете х)
Все четыре книги за пару дней "ушли". Но, строго любителям ЛитАниме (кароч, любителям фанфиков В0) ). Не подкачал, Антон Романович, с "чувством, толком, расстановкой" сделал. Осталось только проду ждать, да...
Значение имеет только то, как жизнь горит. И не насколько быстро, но КАК. И в чем была бы радость принять сторону Хаоса — быть Хаосом — если бы не было Порядка, чтобы бороться с ним? Какое удовольствие в победе, доставшейся слишком легко? Какая гордость, радость, чувство достижения, триумф? Враги нужны мне больше, чем друзья. Ничто так для меня не ценно, как предатель. Но у моих врагов все по-другому. Запомни это хорошо, Дафан, когда к тебе вернутся чувства. Порядок нетерпим к предателям и слабым, и к творчеству, и к тем, кто не умеет приспособляться к положению вещей. Порядку нужен лишь порядок, и неподвижность разума. Ты можешь к этому прийти, если захочешь — когда ты сможешь что-то захотеть. Но если бы ты выбрал путь иной — то большего достиг бы… Если твой выбор будет мудрым — ты станешь более великим колдуном, чем Гавалон.
— Никогда, — ответил Дафан. — Я человек, и не имеет значения, что я мог потерять, защищая людей. Я не могу и не хочу быть чем-то иным — и если я не могу сейчас испытывать чувства, по крайней мере, это означает, что я свободен от всех соблазнов и искушений. Меня невозможно склонить к скверне.
— И это очень хорошо, — сказало существо, которое не было Гициллой. — Единственное, что Губительные Силы ценить способны больше падших душ — лишь души чистые. Я пожелал бы тебе долгой жизни, если бы мог ты долго жить, и счастья, если бы оно существовало. Однако полагаю, что будет больше шансов выжить у тебя, если отсюда ты пойдешь на запад.
Дафан отпустил обмякшие, покрытые язвами руки Гициллы, и она упала на бок.
Как только ее тело упало на землю, плоть начала слезать с костей, растекаясь по жирной земле, словно ей очень хотелось стать удобрением для обновленного мира, не терпелось принять участие в будущих событиях его жизни.
Дафан знал, что это не сновидение. Он знал, что еще понадобится время, чтобы научиться снова видеть сны — и когда он научится, в его снах не будет ни капли так называемой «мудрости».
Он поднялся на ноги и подставил лицо теплому ветру, обдувавшему его холодные щеки. Солнце сейчас было алым, как артериальная кровь, поднявшись еще выше в словно окровавленном небе, и было скорее пугающим, чем манящим.
Но все равно, когда Дафан отправился искать свое место в новой жизни, он пошел на восток, а не на запад, потому что знал — только глупец поверит словам лживого бога. И если бы Дафан мог сейчас чего-то хотеть, он, несомненно, хотел бы узнать, что же в действительности стало с домом, где жили они с матерью — которая, если судьба окажется необычайно великодушна, может быть еще жива.
Пожалуй, было бы вполне логично именно там начать новую — правильную — жизнь.
Эпилог
ДАФАН проснулся, не увидев никаких сновидений. Отвернувшись от загадочного взгляда мертвых глаз Гициллы, он посмотрел на кроваво-алый рассвет.
Диск поднимавшегося солнца был багровым. Чтобы достигнуть поверхности планеты, его лучи должны были пройти сквозь пелену ожившего варп-шторма, а потом — завесу дыма и пепла, поднятого имперскими бомбами. Эти два полупрозрачных барьера перемешивались и сливались друг с другом, и их игры со светом, несомненно, являли собой чудесное зрелище. Все небо было разноцветным — красным и оранжевым, розовым и фиолетовым, испещренным яркими радугами и бушующими вихрями — но Дафан смотрел на все это бесстрастно, не испытывая никаких чувств.
Когда Дафан увидел, что сделал с местной растительностью варп-шторм, сотворенный Сатораэлем, в его разуме на мгновение возник вопрос, не было бы более интересно проснуться немного раньше, но Дафан не мог ощущать сожаление, что не сделал этого — как и какое-либо другое чувство. И вопрос был оставлен без ответа и без внимания, как и любой другой каприз воображения.
Последние комментарии
1 час 21 минут назад
1 час 49 минут назад
1 час 56 минут назад
3 часов 31 минут назад
4 часов 59 минут назад
6 часов 39 минут назад