Надо всё-таки, чтобы чувствовалась боль. [Тамара Владимировна Иванова] (fb2) читать постранично, страница - 7

бытовые детали даны автором необыкновенно точно.

В романе — одна из самых старых тем литературы — путешествие.

Путешествие всегда обновляет восприятие человеком жизни.

Всеволод Иванов путешествовал не только фантазируя и сочиняя прозу, но и реально.

До конца своих дней он ежегодно совершал путешествие в нехоженые места нашей страны.

Ездил сотни километров верхом по тайге.

За два года до смерти проплыл по порожистой, несудоходной реке Мензе на надувной резиновой лодке.

Об этих его путешествиях опубликованы (в книге «Вс. Иванов — писатель и человек», М., «Советский писатель», 1980) воспоминания его спутников, читинских писателей. Да и сам Всеволод Иванов описал свои путешествия в новелле–очерке «Хмель».

Я в этих путешествиях не участвовала, но мне хочется отметить, что, путешествуя, Всеволод Иванов не переставал искать свой юношеский идеал, свою Индию.

Только теперь это был поиск реального, собственного духовного совершенства. Отказ от убийства чего бы то ни было живого. Удачливый охотник — бил птицу влёт — он раздарил все свои ружья и даже присутствовать на охоте отказывался. Не только не убить, но и не обидеть человека, помочь ему — вот в чем видел писатель свой перевоплощенный индийский идеал.

Последние годы жизни, урывая львиную долю времени от своего творчества, он посвятил молодым писателям, неустанно помогая им как на посту председателя приемной комиссии СП СССР, так и председателя Государственной выпускной комиссии Литинститута.

Даже смертельно больной, в больнице, читал он, дабы восстановить справедливость, отвергнутые книги не принятых в СП авторов, а также рукописи «забракованных» дипломантов Литинститута.

Тогда же, в больнице, он записал: «Я принимал, и совсем недавно, кислород через трубочку Этот газ входит незаметно, и так же незаметно улучшается мир, то есть вам кажется, что он улучшился., Все ясно, просто, все разрешено, — а между тем вы всего лишь «на больничной койке», и мир, если привстать с этой койки и оглядеть только вашу палату, довольно сильно неблагоустроен. Тоже недавно один врач‑анестезиолог сказал: «При современном состоянии медицины мы способны уничтожить любую боль, Но как тогда, если не будет болей, мы установим состояние больного. <…> Если больной не будет нам говорить, что он чувствует, что у него болит, мы не в состоянии лечить его!»

Я думаю, что то же самое и в области литературы. Надо все‑таки, чтобы чувствовалась боль — если она есть, А что она есть, это несомненно.

Одни аресты и лагеря чего стоят!»

Всеволод Иванов приходит к умозаключению:

«Хотя и неуместны все пророки и прорицатели, особенно тогда, когда они сами не понимают, что делают. Тем не менее больное видение мира пришло и восторжествовало и будет торжествовать до тех пор, пока не вернется покой и самоуверенность, почти блаженство, XIX века, Но вернется ли? Цивилизации возвращаются редко — почти никогда Остается один путь — опираясь на добро, человеческий ум может достигнуть невообразимых высот!»

А в Индии Всеволод Иванов всё же побывал.

Он пишет:

«Самое удивительное то, что я действительно попал в Индию, хотя и не в 1913 году, а 46 лет спустя, в 1959 году, и не пешком, не с караваном (через Баку, Кабул и Пешавар), я прилетел на ТУ‑104 через Москву — Ташкент — Дели.

Меня встретили гирляндой из желтых цветов, как встречают многих советских путешественников, боюсь, что в 1913 году я был бы встречен в Дели несколько по‑другому! Хотя я попал в Индию и 46 лет спустя, впечатление от Индии было сказочно пышным, быть может, более пышным, чем даже в юности, так как я многое научился видеть и, боюсь, не покажется ли это хвастовством, кое‑что и понимать. Во всяком случае, 6ыл счастлив! Видел древние и новые города Индии, моря, реки, горы, деревни, брошенные крепости, толпу на улицах, пыль, слышал запах цветов, запах Ганга, — короче говоря, я был счастлив. <…> Как‑никак, это было завершение пути, куда я шел…»

Читатель не должен забывать, что путь Всеволода Иванова был труден. Лучшая благодарность подвижникам — память о них.

Путь Всеволода Иванова и в жизни, и в литературе был подвижническим.

Чтобы познавать — надо читать, и не просто читать для того, чтобы время провести, рассеяться.

Нет! Читая такие книги, как «Похождения факира», надо непременно задумываться и тем отдать должное памяти о писателе!

Он это заслужил.