Мой Учитель [Свами Вивекананда] (doc) читать постранично, страница - 4

семья была очень бедна и юноша должен был сам заботиться о своем пропитании. Он поселился в окрестностях Калькутты и сделался жрецом при храме, что для брамина считается очень позорным.
Храмы в Индии воздвигаются большей частью богатыми людьми, это считается добрым религиозным делом. Выстроив храм, строитель помещает в нем символ или изображение одного из Воплощений Божества, предназначая его для поклонения во имя Бога. Поклонение это очень похоже на богослужение, совершаемое в католических церквах, на мессу: чтение известных мест из священных книг, хождение перед изображением, оказывание ему знаков всякого уважения, как оказываем мы их какому-либо великому человеку. Это все, что происходит в храме. Но человек, который посещает храмы, у нас отнюдь не считается лучше человека, который никогда не бывает в них. Религия в Индии - личное дело каждого человека, и поклонение Богу происходит всегда вдали от людей, дома. Стать жрецом при храме считается с незапамятных времен в чашей стране унизительным: дело в том, что жрецы берут с народа деньги, как бы торгуют святыней, а на это смотрят еще более строго, чем на торговлю знанием, на взимание платы с учащихся. Таким образом легко можно представить себе, как тяжело было юноше, когда он был вынужден бедностью занять единственное доступное ему, благодаря обычаю, положение, - место жреца при храме.
В Бенгалии было не мало поэтов, песни которых проникли в народ; их можно слышать и на улицах Калькутты, и во всякой деревне. Большею частью это религиозные песни, и единственная, основная мысль их, быть может, более свойственная религии Индии чем другим, мысль о, так сказать, реализации, Бога, о Его осуществлении, воплощении человеком в своей жизни. Нет ни одной книги в Индии, которая не была бы проникнута этой идеей. Человек должен реализовать, осуществить Бога, чувствовать Бога, видеть Бога, беседовать с Богом. Это и есть религия. Индия полна рассказами о святых людях, лицезревших Бога. Они в наших священных книгах говорят, что лицезрение Божества доступно даже в этой жизни, доступно всякому, и религия и начинается только с приобретения этой способности, если можно так выразиться.
В храме, как всегда, было изображение Божества. Юноша должен был совершать богослужение перед этим изображением каждое утро и каждый вечер, и вот понемногу им овладела, переполнила все его существо одна мысль: "Есть ли что-нибудь за этим изображением? Верно ли, что есть в мире Бог? Правда ли, что Он есть, что Он руководит вселенной, или же все это только выдумка? Есть ли в религии, что-нибудь реальное? " Эти сомнения овладевают в молодости почти каждым индусом, это сомнения всей страны: нужно ли, реально ли то, что мы делаем? Теории не удовлетворяют нас, хотя все, что только можно сказать о жизни, душе, Боге, тут же, рядом, в наших древних книгах. Но ни книги, ни теории, повторяю, не удовлетворят нас - единственная мысль овладевшая народом, это мысль о реализации, об осуществлении Бога. Правда ли, что есть Бог? И если Он есть, могу ли я лицезреть Его? Могу ли я осуществить в своей жизни высшие истины? Для Запада все это может казаться пустяками, но у нас люди приносят в жертву этой идее свои жизни. Ради этой идеи каждый год тысячи индусов бросают свой дом, семью, и многие умирают под тяжестью добровольно взятых на себя лишений, подвига.
Западному уму все кажется пустым мечтанием, и я могу понять эту точку зрения Запада. Но, прожив сам на Западе несколько лет, я все же остаюсь при мысли, что в этом - в этой идее - ВСЕ, что есть действительного, истинного в жизни. Жизнь ваша - это миг, поденщик ли вы или император, царствующий над миллионами. Жизнь эта - только миг, обладаете ли вы самым цветущим здоровьем или больны. И разгадка жизни только одна, говорит индус, и разгадка эта - Религия, Бог. Это объясняет жизнь, и жизнь становится легкой и радостной. Без этого же жизнь - лишь ненужная тягота. Вот наша мысль. Но никакие рассуждения не могут доказать ее; они могут лишь показать в известной степени, что это так, и на этом они останавливаются. Факты только в чувствах, и мы должны почувствовать религию, чтобы доказать ее себе. Мы должны чувствовать Бога, чтобы быть убежденными, что Бог есть. Ничто и никто, кроме нас самих не может сделать это ясным и доступным для нас.
Эта идея овладела юношей, и вся его жизнь сосредоточилась теперь на ней. Целые дни он только и думал, и повторял со слезами: "правда ли что Ты существуешь, Боже, или же Ты - лишь красивая выдумка?" Он был почти безграмотен, и тем естественнее, тем здоровее был его ум, тем чище была его мысль, не разжиженная чужими мыслями. И идея эта с каждым днем становилась перед ним все настойчивее и настойчивее, и скоро он был не в состоянии думать ни о чем другом. Он не мог более вести богослужение, как следует, не мог соблюдать обрядность во всех ее мелочах, иногда он забывал поставить перед священным изображением жертвенные приношения, иногда забывал кадить в течение всего дня, забывал все. В конце концов ему стало невозможно