Не утоливший жажды (об Андрее Тарковском) [Александр Витальевич Гордон] (fb2) читать постранично, страница - 2
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (122) »
«Пощечины, получаемые им от жизни, не сгибали его. Он никогда не изменял своим убеждениям. Подставлял другую щеку и работал, работал до последних минут. Трудно быть не „как все“. Трудно видеть то, что другим не дано. Предвидеть и вселенские катастрофы, и собственную судьбу. Испытывать на себе обожание и ненависть. Иметь мировую славу и быть вечным должником. Согретым и обожженным лучами славы. В фильме Алексея Найденова и Андрея Тарковского-младшего „Андрей Тарковский. Воспоминания“ прозвучал вопрос, заданный ему режиссером, выпускником Американского института кино: „Как стать настоящим художником? Я знаю профессию — съемку, монтаж, ракурсы, но… как стать художником?“ И его ответ: „Поверишь в Бога — станешь художником“».Я кончил читать, посмотрел на задумчивую Галю, выразил ей свое искреннее восхищение, а Галя сказала, что пойдет заварит чай. Она вышла, я стал снова вглядываться в мягкое красивое лицо Андрея на фотографии, в его знакомую улыбку. Как много времени прошло со дня смерти Андрея, думалось мне, и какое множество библейских и евангельских истин сопрягаются сегодня с его судьбой. В памяти всплывают и сменяют одна другую запомнившиеся фразы из только что прочитанной статьи:
«…творец снова и снова оказывается между Олимпом и Голгофой… …его восхваляли и втаптывали в грязь… …вручали золотые награды, и над ним откровенно издевались… …перед ним захлопывались чиновничьи двери… …испытывать на себе обожание и ненависть… …иметь мировую славу и быть вечным должником… …пощечины, получаемые им от жизни, не сгибали его… …подставлял другую щеку и работал, работал до последних минут… Вот судьба гения».Я один в комнате. Часы на стене отстукивают минуты, мысли мои отрываются от реальности и летят куда-то далеко, в давно прошедшие года. И я чувствую, что наступает для меня другое время, время воспоминаний.
Часть первая Земные пути
По направлению к Андрею
Что такое ВГИК, я долго не знал. Про консерваторию знал, про Академию художеств, даже про театральные училища знал… До ВГИКа были военные училища (1947–1952 годы). Потом, до 1954 года, я служил в армии. В горной артиллерии. У нас были пушки-горняшки, мы разбирали их на части, навьючивали на лошадей и оврагами, лощинами, перевалами заходили в тыл «синим» или «зеленым», как заходят в тылы моджахедам и боевикам. Я излазил горы Грузии и Закарпатья, более мягкие, не афганские. На одном из учений под Манави — известна такая грузинская марка вина — попытался спасти от падения в пропасть корневую запряжку лошадей с передком и пушкой. Спасти-то спас, но нога попала под колесо, обе кости сломались, и я оказался в военном госпитале. Это помогло мне через несколько лет расстаться с армией. И наступил слом драматургии, слом сцены, как говорил наш учитель Михаил Ильич Ромм. В моем случае — слом жизни. Я вышел на «гражданку». Позже, в студенческие годы, я многого не рассказывал Андрею из того, что происходило в моей жизни, — всего не расскажешь, да и не надо. Но вот об одном случае, может быть мистическом, надо было бы рассказать. …До отъезда из Мукачева в Москву оставались последние сутки. Билет на поезд лежал у меня в нагрудном кармане. Ранним утром коновод тихо постучал в окно, и я услышал- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (122) »
Последние комментарии
15 часов 22 минут назад
15 часов 57 минут назад
16 часов 50 минут назад
16 часов 55 минут назад
17 часов 6 минут назад
17 часов 19 минут назад