Запретный город [Кристиан Жак] (fb2) читать постранично, страница - 3
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (131) »
1
Спешить в поле, как только спадет вода нильского разлива, сеять, чтобы потом жать и убирать урожай в хранилища, которые надо заранее подготовить и очистить, И эта вечная война с вредителями, которые так падки на то, что не им предназначено: в амбарах — грызуны, у реки — бегемоты. А без воды что вырастет? Вот и копай канавы, подводи воду, следи, чтобы под рукой всегда наготове были нужные орудия. Ночью, как бы ни клонило в сон, надо плести веревки. А еще за стадом глядеть кто-то должен: скот жиреет от взгляда хозяина, а где скотина, там и сбруя, и повозки, и бороны, и плуги, и все требует ухода, это чини, то латай, одно выкидывай, другое обновляй. Так вот и ковыряйся на своей делянке и трясись до самой могилы: уродилось ли зерно, не пала ли скотина. Других мыслей тебе не положено. Да и недосуг думать о чем-то еще… Но Жар-то как раз думает о другом. Ему уже давно обрыдла вся эта рутина. В тени смоковницы,[1] выросшей там, где обрывались возделанные поля и начинались пески, Жар наслаждался заслуженным отдыхом — он шел домой с пастбища, где присматривал за семейным стадом, и решил вздремнуть на свежем воздухе. К своим шестнадцати годам Жар вымахал под метр девяносто — да еще раздался в плечах — и давно уже понял, что такому здоровяку, каким он уродился, ни к чему хлопоты о хозяйстве — об этой своей родной земле! Довольно того, что на ней потел его отец, а до него дед, а еще раньше прадед. Почти каждый день — не только сегодня — он, если выдавалась свободная минута, спешил к этой смоковнице, чтобы рисовать на песке зверей. Для этого занятия он выбрал подходящую палочку и заострил ее. Рисовать… Вот на что ему не жаль ни сил, ни времени. Только глядеть, как из-под твоих пальцев появляется зверь: собака, осел или тысячи других тварей. Жар умел видеть и замечать. И все увиденное копилось в сердце, а оно — опять же, если выдавалась свободная минута, — отдавало приказы руке, и та рисовала на песке линии, становившиеся очертаниями образа, в котором жизни было побольше, пожалуй, чем в самой жизни. Еще мальчиком он мечтал о папирусе, красках, и чтобы было стило, а лучше не одно… Но он был сыном пахаря, и отец только хмыкал под нос, когда сын заговаривал о таких глупостях. Одно было место на этом свете, одно-единственное, куда хотел бы попасть Жар, — Место Истины. Что творится там, за высокими стенами, ограждающими селение, он понятия не имеет. Да и кто об этом знает? А знает, так не скажет. Но он знал, что там собраны лучшие рисовальщики царства и им доверено украшать гробницу фараона. Нечего было и надеяться, что сына земледельца могут принять в это сказочное братство. И все же юноша не отказывал себе в удовольствии помечтать: в самом деле, ты отдаешься своему призванию и тебя нимало не волнуют повседневные тяготы и хлопоты — что может быть лучше? — Что, Жар, прохлаждаешься? В словах незваного гостя слышна была ядовитая издевка. Издевка не издевка, но неприязнь и желание обидеть уж точно. И яд этот прогнал сон наяву. Окликнувшего звали Простаком, и было ему лет двадцать. Рослый такой молодой человек, поигрывающий мощными мышцами. Из одежды на нем была только набедренная повязка. Рядом с Простаком скалился, как полоумный, его младший брат по прозванию Коленище. Тому едва пятнадцать исполнилось, но весу в нем уже было килограммов на десять больше, чем в старшем брате, — не зря же он каждый день уплетал жирные лепешки и сладкие пироги. — Шли бы вы себе, а? — А что, это дерево разве твое? Ваша земля досюда не доходит. — Да глазеть на вас охоты нету. — Так и мы бы на тебя плевать хотели. Только вот спросить тебя кое о чем надо. — А в чем дело? — А то ты не знаешь… Ночью где шатался? — А тебя что, порядок блюсти приставили? — Нати — ты такое имя слыхал? Жар ухмыльнулся: — Спасибочки. Приятно вспомнить. Простак шагнул вперед: — Урод поганый! Девчонка замуж за меня собралась… А ты, козел, совсем оборзел… И ночью… — Так она сама меня нашла. — Еще и врешь! Жар вскочил на ноги: — Еще во вранье меня винить будешь! — Из-за тебя я женюсь не на девочке. — Знаешь что? Если бы у этой Нати была бы хоть капелька мозгов, она бы за тебя не пошла. Братья потрясли у него перед носом кожаным бичом. Оружие, конечно, примитивное, но, ничего не скажешь, грозное. — Слушайте, вы, — заговорил Жар, — мы с Нати чуток позабавились, что было, то было. Так природа захотела… Но раз уж вам так приспичило, могу пообещать, что больше с ней путаться не стану.- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (131) »
Последние комментарии
1 час 40 минут назад
19 часов 34 минут назад
21 часов 3 минут назад
21 часов 58 минут назад
1 день 20 часов назад
1 день 20 часов назад