Еще один простак [Джеймс Хэдли Чейз] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (67) »
Глава первая
I
Меня выпустили ранним июльским утром, когда на улице шел проливной дождь. После долгих четырех лет, целиком вычеркнутых из жизни, я испытывал какое-то странное чувство настороженности, как будто бы вступал в неведомый мир. Я отошел на несколько шагов от железных ворот и в нерешительности остановился. Надо было заново привыкать к свободе. За углом останавливался рейсовый автобус, который мог бы довезти меня до самого дома, но я не спешил ехать домой. Хотелось просто постоять на краю тротуара, подставить лицо под дождь и до конца осмыслить тот факт, что теперь я свободен, что в камере ночевал в последний раз и что мне не придется больше общаться с убийцами, ворами и насильниками, среди которых я жил все эти годы. Дождь растекался лужами по дороге. Он падал тяжелыми каплями на шляпу и плащ, купленные мной еще до тюрьмы, — теплый дождь с разбухшего неба, такого же мрачного и безрадостного, как мое настроение. Радом со мной плавно притормозил сверкающий «бьюик», боковое стекло автоматически опустилось, и меня окликнули по имени. Когда я наклонился, чтобы взглянуть на водителя, дверца распахнулась, и я увидел широко улыбавшегося Джона Реника. — Влезай, чего зря мокнуть! — сказал он. Чуть помедлив, я сел в автомобиль и захлопнул за собой дверцу. Реник схватил мою руку и крепко стиснул ее с выражением неподдельной радости на смуглом худощавом лице. — Здорово, чертяка! — воскликнул он. — Как дышится на воле? — Нормально, — сказал я, высвобождая руку. — Меня что, с полицейским эскортом домой доставят? Мой тон несколько его обескуражил. Он посмотрел на меня в упор своими серыми проницательными глазами. — Неужели ты думал, что я могу не приехать? Я дни считал. — Ничего я не думал. — Я взглянул на яркую приборную панель «бьюика». — Твой, что ли? — А то чей же? Я купил его два месяца назад. Блеск, а? — Значит, фараоны в Палм-Сити по-прежнему гребут деньги лопатой? Поздравляю. У него сжались губы, в глазах вспыхнуло раздражение. — Знаешь что, Гарри, если бы такое сболтнул кто-нибудь другой, он бы заработал у меня оплеуху. — Валяй, если тебе так хочется. Я привык зарабатывать оплеухи у фараонов. Он перевел дыхание, потом сказал: — К твоему сведению, я уже больше двух лет не работаю в полиции. Я перешел в окружную прокуратуру следователем по особо важным делам и получил солидную прибавку к зарплате. Я с раздражением почувствовал, что краснею. — Вон что… извини… я не знал. — А как ты мог узнать? — Он улыбнулся и включил скорость. «Бьюик» плавно взял с места. — Произошло много перемен, Гарри, пока ты сидел. Старой шайке пришел конец. У нас новый окружной прокурор, кстати сказать, порядочный человек. Я промолчал. — Какие у тебя планы? — неожиданно спросил он. — Никаких. Надо вначале осмотреться. Ты ведь знаешь, с «Геральдом» у меня все покончено. — Слышал. — Помолчав, он продолжал: — На первых порах тебе придется трудновато. Да ты и сам это понимаешь. — Еще бы! Если ты убил полисмена, пусть даже случайно, тебе этого не забудут. Знаю я, каково мне придется. — Я не имел в виду полицию, с ней у тебя не будет никаких неприятностей. А вот профессию тебе, пожалуй, придется сменить. Кьюбитт очень влиятельный человек, а он держит против тебя камень за пазухой. Если он постарается, ты не вернешься в газетный мир. — Это моя забота. — Я мог бы помочь. — Не нужна мне никакая помощь. — Ладно, тебе не нужна, но есть еще Нина… — Я сам позабочусь о Нине. Он долго молчал, глядя на дорогу сквозь заливаемое дождем ветровое стекло, потом сказал: — Послушай, Гарри, мы с тобой друзья. Мы знаем друг друга давным-давно. Я понимаю твое состояние, но не надо относиться ко мне так, будто я один из твоих врагов. Я говорил насчет тебя с Мидоузом, это новый прокурор. Пока еще ничего не решено, но есть шанс, что мы сможем взять тебя на работу. — Я не стал бы работать в администрации Палм-Сити, даже если бы в мире не осталось никакой другой работы. — Нине пришлось очень трудно, — сказал Реник после неловкого молчания. — Она… — Можно подумать, что мне было легко! Я не хочу ничьей помощи. И хватит об этом! — Ну, ладно, — сказал Реник примирительным тоном. — Не думай, что я ничего не понимаю. Наверно, и я бы ожесточился, если бы получил срок по сфабрикованному делу, но что было, то прошло. Теперь тебе надо думать о своем будущем — и о будущем Нины. Я смотрел из окна автомобиля на море, свинцовое под дождем. Волны с грохотом разбивались о стенку набережной. — О чем же, по-твоему, я думал, пока меня держали за решеткой? — сказал я. — Еще бы мне не ожесточиться! Там-то у меня было время сообразить, каким я оказался лопухом. Комиссар полиции предлагал мне десять тысяч долларов за то, чтобы я держал язык за зубами. Надо было взять их,- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (67) »
Последние комментарии
1 час 57 минут назад
6 часов 12 минут назад
6 часов 22 минут назад
6 часов 27 минут назад
6 часов 47 минут назад
6 часов 56 минут назад