cit anno:
"Но чтобы смертельные враги — бойцы Рабоче — Крестьянской Красной Армии и солдаты германского вермахта стали товарищами по оружию, должно случиться что — то из ряда вон выходящее"
Как в 39-м, когда они уже были товарищами по оружию?
Дочитал до строчки:"...а Пиррова победа комбату совсем не требовалась, это плохо отразится в резюме." Афтырь очередной щегол-недоносок с антисоветским говнищем в башке. ДЭбил, в СА у офицеров было личное дело, а резюме у недоносков вроде тебя.
Первый признак псевдонаучного бреда на физмат темы - отсутствие формул (или наличие тривиальных, на уровне школьной арифметики) - имеется :)
Отсутствие ссылок на чужие работы - тоже.
Да эти все формальные критерии и ни к чему, и так видно, что автор в физике остановился на уровне учебника 6-7 класса. Даже на советскую "Детскую энциклопедию" не тянет.
Чего их всех так тянет именно в физику? писали б что-то юридически-экономическое
подробнее ...
:)
Впрочем, глядя на то, что творят власть имущие, там слишком жесткая конкуренция бредологов...
От его ГГ и писанины блевать хочется. Сам ГГ себя считает себя ниже плинтуса. ГГ - инвалид со скверным характером, стонущим и обвиняющий всех по любому поводу, труслив, любит подхалимничать и бить в спину. Его подобрали, привели в стаб и практически был на содержании. При нападений тварей на стаб, стал убивать охранников и знахаря. Оправдывает свои действия запущенным видом других, при этом точно так же не следит за собой и спит на
подробнее ...
тряпках. Все кругом люди примитивные и недалёкие с быдлячами замашками по мнению автора и ГГ, хотя в зеркале можно увидеть ещё худшего типа, оправдывающего свои убийства. При этом идёт трёп, обливающих всех грязью, хотя сам ГГ по уши в говне и просто таким образом оправдывает своё ещё более гнусное поведение. ГГ уже не инвалид в тихушку тренируется и всё равно претворяет инвалидом, пресмыкается и делает подношение, что бы не выходить из стаба. Читать дальше просто противно.
Прибыли специалисты по приемке различных машин. Стали приезжать артистические группы: оркестр Мравинского, хор Свешникова, кукольный театр Образцова, артисты оперы, балета, цирка, скрипачи, пианисты, устраивались различные выставки. Господи, неужели всего этого я больше никогда не увижу! Ну ладно... Было создано общество «Финляндия — СССР». Вслед за ним и наши русские создали свой «Русский культурно-демократический союз».
Гитлера уже не было. Немцев разбили, война кончилась. Ко мне однажды пришел старый друг Акселя, просил меня не выдавать шюцкоровцев, шюцкор тогда распустили. Он предложил мне свою, уже запоздалую помощь в устройстве на работу, а также деньгами и продуктами. Примерно через полгода я случайно встретила его с Ричардсоном! Они прогуливались в Бруннспарке. Это очень удивило меня: как так, фашист-шюцкоровец стал вдруг приятелем Тони, которого я от этих самых шюцкоровцев спасала?
При встрече я спросила об этом Тони. Вместо ответа он ласково назвал меня по-фински «настоящей курицей», по-русски, я думаю, это все равно что «круглая дурочка»...
Ермолин, Турищев и Кочергин внимательно слушали Дарью Нурдгрен. Перед ними сидела умная женщина, все прекрасно понимающая, но волею судьбы и странной, но, безусловно, сильной любовью втянутая в шпионскую работу против Советского Союза. Они слушали и пытались представить ее молодой девушкой, потом женщиной, не слишком образованной, доверчивой — «настоящей курицей», как назвал Дарью Нурдгрен Энтони Ричардсон. Здорово же он держал ее в своих руках!
Дарья Егоровна утомленно провела ладонью по лицу.
— Простите, я очень устала сегодня. Поймите меня правильно, не так-то легко вспоминать свою жизнь... Спасибо за чай. Не могу ли я закончить свой рассказ завтра? Я соберусь с мыслями, а то у меня в голове какой-то сумбур.
— Понимаем вас... Хорошо, отдохните, продумайте все, что хотите рассказать. — Ермолин действительно видел, что женщина держится на последнем усилии. — Завтра мы снова встретимся. Особенно нас будет интересовать, чего вам удалось добиться, работая против СССР, на чем вы терпели неудачи. Как готовились к встрече с каждым из тех, кого вам поручали изучить, или обработать в соответствующем духе. Договорились?
— Это домашнее задание?
— Если угодно, то можно назвать так, — улыбнувшись, подтвердил Владимир Николаевич.
Глава 24
Встретившись на следующий день с Нурдгрен, чекисты не могли не отметить, что взгляд ее стал мягче, движения и вообще манеры поведения — спокойнее. Ермолин пригласил ее присесть к столу для совещания, за которым он сидел обычно вместе со своими сотрудниками на оперативках. Уже одно это снимало ту официальную обстановку, которая была в свое время необходима, но сегодня только помешала бы свободному и доверительному разговору с обвиняемой.
— Что вы хотели бы рассказать нам? — спросил Владимир Николаевич.
— Знаете, — начала Нурдгрен, — я много размышляла над вашим вчерашним пожеланием. Частично я уже ответила вам на допросах. Но, выходит, только частично. Моя работа против вас имеет более глубокие корни, чем я сознавала до своего ареста и нашей беседы.
— Если вы действительно осознали, это хорошо...
— Вот вы спросили меня вчера, не буквально, а по сути, какими идеями вооружали меня. А я, ей-богу, не знаю. Если вы спросите об этом Ричардсона, то он, по-моему, тоже не сумеет ответить. Идеи — это политика. У вас, как я понимаю, идеи всегда были и есть. Вам ясно, чего вы добиваетесь. А у нас, на Западе, у каждого в голове слышен только звон монет. Вот это и есть идеи. Больше этого я сказать не могу. Я исполняла приказания и пожелания Ричардсона, потому что любила его всю жизнь, хотя он давным-давно не любил меня.
Ваши советские люди за границей, можно сказать, все политики. Им все ясно: и что делать, и ради чего. Я со многими общалась, чтобы изучить, а потом доложить своим хозяевам, как вы выражаетесь. Это грубо и упрощенно, но в принципе — верно. Так вот: когда ваши балерины рассказывали артистам нашего оперного театра, что такое пермское хореографическое училище (не московское и не ленинградское), те раскрывали рты. А где на Западе есть такое? Я вас спрашиваю?
Чекисты рассмеялись.
— Простите, получилось, что я вас спрашиваю, а не вы меня.
— Вы говорили о работе против СССР, — сказал Ермолин, — но разведки НАТО занимаются подрывной деятельностью и в других странах. Почти каждую неделю в вашей же западной печати появляется какое-нибудь сенсационное разоблачение западных разведок, особенно ЦРУ. Ваши показания, по существу, только дополнительная иллюстрация к этому.
Нурдгрен отпила чай из своей чашки.
— Я расскажу о выполнении поручений Ричардсона. А вы сами определите, что к чему.
Ермолин молча кивнул.
— В мою задачу входило, в основном, привлекать клиентуру в салон мадам Дальберг, по возможности изучать советских людей, а о своих наблюдениях сообщать Елизавете Аркадьевне. Как я поняла, после смерти мужа она стала самым
Последние комментарии
7 часов 59 минут назад
9 часов 32 минут назад
13 часов 25 минут назад
13 часов 29 минут назад
18 часов 50 минут назад
2 дней 6 часов назад