КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно
Всего книг - 714505 томов
Объем библиотеки - 1413 Гб.
Всего авторов - 275076
Пользователей - 125167

Новое на форуме

Новое в блогах

Впечатления

A.Stern про Штерн: Анархопокалипсис (СИ) (Фэнтези: прочее)

Господи)))
Вы когда воруете чужие книги с АТ: https://author.today/work/234524, вы хотя бы жанр указывайте правильный и прологи не удаляйте.
(Заходите к автору оригинала в профиль, раз понравилось!)

Какое же это фентези, или это эпоха возрождения в постапокалиптическом мире? -)
(Спасибо неизвестному за пиар, советую ознакомиться с автором оригинала по ссылке)

Ещё раз спасибо за бесплатный пиар! Жаль вы не всё произведение публикуете х)

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
чтун про серию Вселенная Вечности

Все четыре книги за пару дней "ушли". Но, строго любителям ЛитАниме (кароч, любителям фанфиков В0) ). Не подкачал, Антон Романович, с "чувством, толком, расстановкой" сделал. Осталось только проду ждать, да...

Рейтинг: +2 ( 2 за, 0 против).
Влад и мир про Лапышев: Наследник (Альтернативная история)

Стиль написания хороший, но бардак у автора в голове на нечитаемо, когда он начинает сочинять за политику. Трояк ставлю, но читать дальше не буду. С чего Ленину, социалистам, эссерам любить монархию и терпеть черносотенцев,убивавших их и устраивающие погромы? Не надо путать с ворьём сейчас с декорациями государства и парламента, где мошенники на доверии изображают партии. Для ликбеза: Партии были придуманы ещё в древнем Риме для

  подробнее ...

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
Влад и мир про Романов: Игра по своим правилам (Альтернативная история)

Оценку не ставлю. Обе книги я не смог читать более 20 минут каждую. Автор балдеет от официальной манерной речи царской дворни и видимо в этом смысл данных трудов. Да и там ГГ перерождается сам в себя для спасения своего поражения в Русско-Японскую. Согласитесь такой выбор ГГ для приключенческой фантастики уже скучноватый. Где я и где душонка царского дворового. Мне проще хлев у своей скотины вычистить, чем служить доверенным лицом царя

  подробнее ...

Рейтинг: +1 ( 1 за, 0 против).
kiyanyn про серию Вот это я попал!

Переписанная Википедия в области оружия, изредка перемежающаяся рассказами о том, как ГГ в одиночку, а потом вдвоем :) громил немецкие дивизии, попутно дирижируя случайно оказавшимися в кустах симфоническими оркестрами.

Нечитаемо...


Рейтинг: +2 ( 3 за, 1 против).

Уроки любви [Людмила Григорьевна Бояджиева] (fb2) читать постранично, страница - 3


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

балу бородатого гнома. Настенька, одетая феей Сирени, с живыми цветами в каштановых, навитых трубочками локонах, была очаровательна. Они получили главный приз, хотя Альберт Орловский, как строго наставляла Настю мать, «не относился к людям нашего круга». Париж Стаси покинула вместе с труппой русского балета.

Степан получал от нее красивые цветные открытки с видами разных столиц мира и короткими предписаниями насчет ведения хозяйства. В самом начале 1913 года хозяйка распорядилась подготовить дом к ее возвращению. А в марте явилась незнакомка с сумрачными глазами и письмом, извещавшим о тяжелой болезни Стаси.

…Услышав звонок, Степан поспешил к новой хозяйке, отказываясь верить, что прощальное письмо Насти и есть последняя правда.

Девушка сидела на кровати, кутаясь в мягкий фланелевый халат. Без шляпки, с небрежно сколотыми на затылке волосами цвета темного шоколада, она казалась совсем юной. Усталость и глубокая печаль омрачали ее лицо.

— Садись, Степан. Ты должен знать: она умерла на следующий день после того, как написала письмо, сжимая в холодеющей руке мои пальцы.

— Господи… Господи, прими ее душу грешную. — Отвернувшись к окну, старик заплакал.

— Я знаю. что ты любил ее, Степан. Нам удавалось поговорить, когда Анастасия приходила в себя… Ее никто не навещал, опасаясь заразы. Я одна могла ухаживать за ней безболезненно. — Она встряхнула головой, отгоняя мрачные воспоминания, и протянула старику руку. — Мне кажется, мы будем добрыми друзьями.

Он робко поцеловал ее, отметив загрубевшую кожу и коротко остриженные, без признаков особого ухода, ногти.

— Как будет угодно, мадемуазель… Если позволите, вопрос: почему вы не бросили… Анастасию Васильевну, когда все было так опасно, так страшно?

— Она была обречена, Степан, заболев этой странной болезнью за границей. Она умерла тяжело, каждый день ощущая, как разлагается ее тело, гибнет красота. — Гостья задумалась. — Она и в самом деле была хороша. Я видела портреты, висящие в этом доме. Мне ведь так и не довелось увидеть настоящего лица Анастасии Васильевны — без отеков и вздувшихся водянок… таких лиловых, сочащихся сукровицей пузырей… — Женщина с тяжелым вздохом опустила траурные ресницы. — Мне-то самой ничего не страшно — ни чумы, ни пули, ни пламени. Говорят, заговорена я, от рождения под чьей-то могучей защитой состою… Да к тому же у меня и знаки есть. Приглядись-ка получше.

Она спустила с плеч мягкий халат, и Степан, приблизив подслеповатые глаза, разглядел на матовой персиковой коже несколько темных, с гречишное зерно, родинок.

Глава 2

Рожала Анюта Климова на нарах в пересыльной одесской тюрьме. Не ждала еще срока, а подоспели схватки в самую полночь. Надзирательница только замком лязгнула и орать запретила, — «Неча блажить, придурошная. В лазарет тебе рано. А будешь горло драть — пошлю сортир драить».

Бабка-цыганка, ходившая из жалости за беременной женщиной, приняла новорожденную и тяжело вздохнула — не нравилась ей вся

???

Пасмурным мартовским утром у комфортабельного особняка в тихом квартале Парижа остановилась наемная коляска. Пожилой, но расторопный дворецкий помог выйти молодой даме и подал знак горничной перенести в дом небольшой саквояж. Дама произнесла короткое приветствие и огляделась.

В каменных вазонах у солидного подъезда розовели кустики маргариток. Крупные почки сиреневых кустов, растущих вдоль ограды, унизывали хрустальные капли, то ли с праздничной, то ли с печальной торжественностью. Побегдамой была, очень немецкую речь употреблять любила. Да что слова-то… Не было слов… Поклялся мой разлюбезный на образа. что повенчаемся и увезет он меня в свою неметчину.

Через неделю снялись они с якоря — и поминай, как звали. бабы в нашей прачечной смеялись, — «ох, говорили, нехристь, и только над образом твоим посмеялся, и никогда здесь больше не объявится». Ан нет. Гляжу, — стоит у мола ихний «Кайзер Вильгельм». Кинулась я жениха встречать, а он от меня прочь, словно чумную увидел — живот-то уже платьишко вовсю раздул… Ну что тут… Выследила я Эриха своего в темном переулочке и ножичком, что у сапожника взяла, прямо в сердце вдарила… Только не судьба мне убивицей стать. Ожил… А меня и дите будущее проклял…

— Плохое дело, матушка, вредительное. — Мотала Галина седой головой, обмотанной грязными цветными платками. — Вот ты раскрасавицей, видать, была, да не сумела силой своей воспользоваться. Потому что больше сердцем, чем умом жила. Тебя-то на волю скоро пустят, да с дитем этим много лиха хлебнешь. Ведь ребеночек-то у тебя меченый, для непростой доли предназначенный. Видишь, родинка под ключицей левой, словно зернышко? Годкам к шестнадцати ее всю, как маком, осыпет. Это сильный знак, редкий. Вот только поперек добра или зла — толком не знаю, как жизнь обернется. Запиши ты ее, матушка, Анастасией Ивановной, а как подрастет — в монастырь правь или к нашим,