Бабочка [Ян Миклашевский] (fb2) читать постранично, страница - 6

достойной — работа с опасными субстанциями в опасных для жизни условиях, знаете ли), а в мужниных командировках, о которых он не рассказывал ни слова. Доверия, понятное дело, между супругами это не добавляло, а от командировок Макс отказываться не желал — ревматизмом у тёщи дело не ограничивалось и на лечение её старческих хворей денег уходило прилично.

И вот вчера прорвало. Встретив мужа на пороге, Дарья холодным голосом уведомила его, что желает поговорить на достаточно серьёзную тему, касающуюся их обоих. Впрочем, серьёзным разговор был только первые несколько минут, а затем скатился к монологу о загубленной молодости и бесперспективности дальнейшей совместной жизни. Что он стал чужим, что ему на неё наплевать, что у всех мужья как мужья и только у неё непонятно что, что её подруги наперебой советуют ей найти «успешного» человека, а этого учёного чудака на букву «эм» отправить на свалку истории как неудачный опыт. Макс молча пил чай, слушал и… и понимал, что Дарья права. Что за несколько лет работы в институте он действительно стал гораздо более замкнутым и менее понимающим тонкие порывы женской души. Что своей работе он уделяет больше времени, чем жене. Но страшнее было признавать тот факт, что он стал действительно чёрствым. С тем, что по отношению к супруге он ведёт себя как скотина, он согласился давно.

Теперь же про вчерашний разговор вспоминалось с изрядной долей иронии — что-то менять поздно, да и смысла особенного нет. Вырастает ли душевная чувствительность, — рассуждал Макс, — в процессе общения хотя бы с «собачками» и «мертвяками»? Вырастает, вне всяких сомнений. Настолько вырастает, что всей душой начинаешь ощущать непреодолимое желание нажать на курок автомата, дабы оборвать бренное существование этих представителей фауны Аномальных Территорий. А тонкость порывов женских душ особенно наглядно видна в «мертвяках» пола женского. Вот кстати, а почему те мертвяки, которые получаются из женщин, всегда злее, хитрее и безжалостнее, нежели мертвяки мужского пола? Тенёву надо бы этот вопрос задать, может он расскажет что.

* * *

… Третья институтская база, что в районе Чернобыльских болот, неимоверно разросшихся после того самого «второго взрыва», однажды вечером в полном составе была поднята в ружьё. Макс попробовал было отбрехаться, аргументируя своей непринадлежностью к касте воинов, но тут же прозвучало уточнение, состоящее в основном из идиоматических выражений, что «команда газы дана для всех», после чего Нимов получил ОЦ-26 с боекомплектом и комментарием «подержи серьёзный ствол, студент», а затем предложение получить пинок под зад для надлежащего ускорения. К слову, Макс был весьма удивлён не столько тем, что его погнали, что называется, в окопы, сколько оружию, которое ему при этом выдали. Одно дело, если бы дали пистолет, чтобы при необходимости можно было хотя бы попробовать застрелиться, или почти убитый 74-й, на котором до этого тренировались несколько поколений «сопроводил». Но коль скоро даже ему доверили такой ствол, то означать это могло только одно — бой предстоит если не последний, то весьма серьёзный, особенно учитывая, что боекомплект состоял не из простых патронов, а из очень даже бронебойных, судя по маркировке.

Сирена истерично надрывалась, снаружи раздавался грохот автоматных очередей, а в это время начсклада с парой бойцов достаточно оперативно выдавали учёным бронекостюмы, предназначенные ну никак не для научных изысканий на недружественных ландшафтах аномальных территорий. Макс перепугался — одно дело, когда ты находишься под защитой серьёзных дядек, бдящих денно и нощно, чтобы никто не прервал намерением злым мыслей учёных поток, а другое дело, когда тебя вот сейчас, после инструктажа, выгонят с другими твоими коллегами за гермодверь и… и что тогда?

К счастью всё обошлось, хотя Максу чуть не довелось испытать то состояние, какое испытывают младенцы, не успевшие на горшок, когда над его головой что-то очень сильно громыхнуло в стену бункера, оставив на ней здоровенную вмятину. В ушах засвистело и все звуки стали заметно тише. На крыше бункера раздался отборнейший мат, затем бахнула СВДМУ и… и всё закончилось. Макс в точности выполнил все полученные инструкции, гласившие о том, что «…. пока серьёзные дяди с серьёзным оружием будут делать серьёзную работу этим самым оружием с серьёзными лицами, господам серьёзным учёным, облачённым в серьёзные костюмы, в которых ну никак не пустят в приличные заведения, и вооружённых оружием, от которого у стражей правопорядка может возникнуть непреодолимое желание изолировать его обладателей от культурного общества, надлежит запрятаться на территории двора по-надёжнее и не отсвечивать, потому что или атака будет отбита, или же всей базе кранты. Спустя некоторое время его, всего дрожащего, вытащил из-за ящиков кто-то из никоновских вояк.

Позже, тем же днём, Завадский чуть ли не в приказном порядке погнал его с собой на частично