Любовь по заданию редакции [Саша Майская] (fb2) читать постранично, страница - 3
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (46) »
ЖЕНЬКА
Про забытый день рождения я, честно говоря, действительно соврала. Помнила я про него, и очень даже хорошо помнила. Не знаю, как у кого, а у меня дата «Тридцать Один Год» почему-то ассоциировалась с похоронным звоном колоколов и сочувственными взглядами. Странно даже, потому как тридцать лет я проскочила легко и с песнями, хотя в тот момент уже была одна. И вообще, тридцать один мне исполнилось как-то чересчур стремительно. Вероятно, все из-за работы. Именно в этом году я стала заместителем главного редактора журнала «Самый-Самый» и на своей шкуре узнала, что означает выражение «гореть на работе». Я вставала на рассвете и ехала на работу, проводила весь световой день в прокуренном офисе под стрекотание факсов и ксероксов, кушала обеды в пластиковых коробочках и уезжала домой после полуночи, не очень соображая на каком я свете. Как выглядит дневной свет, я имела весьма слабое представление, смена времен года тоже очень мало меня трогала, потому как в нашем офисе стояли дорогущие кондиционеры и окна были вечно закрыты. Зарплата моя, вернее, накопления в банке росли в геометрической прогрессии, ибо у меня не было времени и возможности их тратить. Сограждан я видела только в окно кабинета главного, когда приходила к нему на летучку. Сегодня я встретилась со своими подругами впервые за восемь месяцев. Обычно мы общаемся по телефону, поэтому шок я испытала нешуточный. Мои симпатичные, загорелые, веселые и ухоженные подружки смотрели на меня с явным сожалением, и я прекрасно их понимала. Бледная, чахлая офисная крыса в дорогом, но идиотском костюмчике. Соломенная пакля на голове — хотя в офисе при свете неоновых светильников мне казалось, что «скандинавский блонд» — это то, что нужно. Кстати, забежав на дорожку в сортир, я заметила, что глаза у меня красные, как у кролика-альбиноса, что, сами понимаете, красоты тоже не прибавляет. Короче говоря, возвращаясь в офис, я изо всех сил занималась самовнушением по двум основным направлениям: во-первых, надо перестать думать об аллергии на мужчин, а во-вторых, Вадик должен меня отпустить в следующую пятницу пораньше. Просто обязан. Наверняка. Скорее всего. Ну, наверное. Если не будет ничего срочного… Вадик — это Вадим Альбертович Лабудько, наш главный. Удивительное создание на тонких ножках, затянутых в кожаные брючки. Вадиком его звали только посвященные, я в их круг не входила, но за глаза называла его только так. У нас в редакции вообще сложилось прямо удивительно: одни Эдики и Вадики, была еще пара Толиков, а основную массу трудящихся составляли Стеллы, Нонны, Анжелы и Вероники. Была еще Аглая Семеновна, которая решительно не вписывалась в гламурный формат издания, но зато а) приходилась Вадику двоюродной теткой и б) профессионально разбиралась в издательском деле. По штатному расписанию я стояла выше Аглаи Семеновны, кроме того, формально она подчинялась еще двум Вероникам и одной Стелле, но все мы, четверо, не обольщались: одного слова всемогущей тетушки Вадика достаточно, чтобы мы вылетели со своих теплых местечек без выходного пособия. Собственно говоря, сама я себя считала чем-то вроде секретарши Вадика, потому что именно я составляла для него расписание деловых встреч, набрасывала тезисы для летучек, читала его почту и договаривалась с типографией, писала письма зарубежным партнерам, следила за соблюдением авторских прав… Кофе тоже я варила! Иногда мне казалось, что Вадик уже чисто автоматически начинает все свои фразы с устоявшегося «Евгениянемоглибывы…»В лифте я взглянула на часы и немножко затрепетала. Я опаздывала на четыре минуты — в принципе, ничего страшного, но только если за эти четыре минуты Вадику ничего не было от меня нужно. Впрочем, если бы ему что-то понадобилось, он бы позвонил на мобильный… Оп-па! Мобильный, судорожно выхваченный из другого кармана, сумрачно и матово поблескивал темным экраном. Аккумулятор сдох. Обычно в таких ситуациях следует фраза «предчувствие неминуемой беды кольнуло ее сердце» — так вот, меня не только кольнуло, а затрясло. Когда же двери лифта распахнулись, явив моему встревоженному взору приемную редакции журнала «Самый-Самый»… Вадим Альбертыч стоял возле стола секретарши, кусал губы и ломал унизанные перстнями пальцы. Сейчас он больше, чем обычно, напоминал голодного богомола, отправляющегося на охоту. Даже удивительно, как при такой внешности он ухитрялся доводить до дрожи в коленках абсолютно всех своих сотрудников. Ну ладно, мужиков — эти хоть могли бояться за свою честь — но наши роскошные девицы?! И тем не менее одна из них, секретарша Нонна, при виде меня воскликнула
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (46) »
Последние комментарии
9 часов 40 минут назад
17 часов 40 минут назад
1 день 8 часов назад
1 день 12 часов назад
1 день 12 часов назад
1 день 12 часов назад