Судьба драконов в послевоенной галактике [Никита Львович Елисеев] (fb2) читать постранично, страница - 2
- Судьба драконов в послевоенной галактике 615 Кб, 323с. скачать: (fb2) читать: (полностью) - (постранично) - Никита Львович Елисеев
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (120) »
оказались недостойны?"
– А она?
– Разревелась. Убежала из классной комнаты. Ревела в сортире белугой. Меня потом к директору вызывали. Помело за меня заступалась. Лопотала: "Я прошу, умоляю, никаких санкций, никаких! Девочка была совершенно права. Совершенно. Я не должна, я не имею права так часто твердить девочкам эту фразу. Я виновата, что проявила несдержанность…" А я и говорю: "Что вы, что вы, Памела Ксеньевна, напротив, это я перед вами виновата… Я готова просить прощения…Это я была несдержанна и груба. Могу только сказать, что толкнула меня на этот шаг зависть, низкая зависть. Я хотела бы, я мечтала бы быть такой, как вы…" Чувиха тут, как бурак, покраснела и заткнулась.
– Ты – жестокая!
– Неа. Я – веселая. Я – сильная.
– А я – грустный и…слабый!
– Ты? – Мэлори ткнула в меня пальцем. – Ты – слабый? Длинноногий, длиннорукий, ну-ка, догони!
Она бросилась бежать – я кинулся за ней. Она здорово бегала, но ей мешал в беге длинный белый балахон, сковывающий ее движения. Я довольно скоро догнал ее, поднял на руки и понес, прижимая к себе.
– О! – Мэлори ухватила меня за нос. – Слабак! Дохляк! Дохлятина!
– Слушай, – спросил я, а вас что – наказывают?
– А как же, – с гордостью сказала Мэлори, – мы, инкубаторские, такие… Нас нельзя не наказывать.
– И как же вас наказывают?
– Ну как… прогулок лишают, книжки из библиотеки не дают про драки, а только про любовь, в кино не водят, потом это… сладкого лишают.
– Сладкого? – я остановился и воззрился на нее в изумлении.
Она тоже удивилась:
– Ты чего уставился? Ну да, сладкого… пирожного там, шоколада, конфет, компота…
– Ком-пота? – раздельно проговорил я.
– Компота, – подтвердила Мэлори.
Я расхохотался и чуть не уронил Мэлори.
Она обхватила меня за шею и вдруг рассмеялась вместе со мной:
– Ага, компота…
Я поцеловал Мэлори, тихо опустил ее ноги на землю… Мы стояли, обнявшись так, долго-долго…
– Дурак, – оторвалась Мэлори, – задохнуться можно.
– Ну и пусть…
– Подожди, – она отстранилась от моих губ, – погоди… Мы как-то в кантине подрались, стали пирожными швыряться; Жучка на шум прибежала, а ей в лоб заварное – плям! – и в нос – хлысь! Вот смехота была.
– Сладкого лишили?
– А как же! Жучка – баба хорошая, веселая. Говорит: вы пирожными объелись до того, что кремовые обстрелы устраиваете. Будет с вас. Посидите недельку без глюкозы и сахару. Только на пользу.
– Жучка…За что вы ее так?
– За имя – Джульетта.
– Юлия?
– Неа. Джульетта. Джульетта Сидоровна.
– По-моему, смешнее, чем Жучка.
– Конечно, смешнее. Мы ее любим. Она для нас танцы с "отпетыми" выбила.
– Тебе понравилось?
– У… "отпетые" знаешь какие! И танцуют не так, как некоторые… Ноги оттаптывают.
– Настоящие "отпетые"?
– Счас. Курсанты, конечно.
Я сжал Мэлори.
– Вот ты какая – пирожными бросаешься, над воспитательницами смеешься, с курсантами шашни водишь…
– Ох, дурак, пусти, пусти…Ого, вот это раздул ноздри – у тебя сейчас оттуда дым повалит, как у Дракоши…Ого…
Я клонил Мэлори к земле…
– Ты веришь, что он все видит? – Кто? – Ну, Дракоша, кто же еще? – Нет… Как он может все видеть? Может, там, где его глаза установлены, видит? – У нас на всех четырех стенках орфеанума по огроменному глазу. С окно… О! О- такие. И то краснеют, то бледнеют, то зеленеют…Смехота… – У нас в квартирах установлены. На улицах – редко… – У "отпетых" вообще глаз нету. Только в палестрах. – Мне отец объяснял: если ты глаз не видишь, то и Дракон тебя не видит. – Дурость. А если ты к глазу спиной – затылком повернулся: ты же глаз не видишь, а он-то твой затылок точно видит. – Ничего не дурость, – рассердился я, – он лица твоего не видит, если уж так хочешь быть точной. Батя у меня не врет и зря не говорит. – А затылок, спину видит? – Ну… _ Это хорошо. Мы знаешь, как иногда развлекаемся? В дортуаре – "Дочери Дракона" отбарабаним, все воспиталки выйдут – ключиком щелк, по коридорчикам топ-топ – а мы на кровати вскочим: "Э!" – она высунула язык, потом вскочила на ноги, повернулась ко мне спиной и нагнувшись задрала юбку, – приятного аппетита, папочка! – Может, ему нравится? – Ну да, нравится. Глаз аж багровеет – во как ему это нравится. – Мне так нравится, – сказал я и обнял ноги Мэлори, потерся о них щекой, – очень. – Еще бы тебе не нравилось, – Мэлори несильно подергала меня за волосы, – тебя-то папа с мамой, постанывая от удовольствия, сработали, а надо мной художники, скульпторы, компьютеры, роботы, ученые, институты, лаборатории – мозг и мускулы всей планеты трудились. Я отодвинулся. – Зачем ты так говоришь? Мэлори присела на корточки, заглянула мне в лицо: – Джек, ты чего сегодня такой? – Какой? – Нудный… Будешь дундеть – я к тебе больше не приду. Понял? Я кивнул. – О, кстати, – она хлопнула меня по плечу, – мне и так-то немного осталось… – Как? – я бросил Мэлори на землю и вцепился ей в плечи. – Как? – Пук, – спокойно ответила Мэлори, – Дракоша
***
– Ты веришь, что он все видит? – Кто? – Ну, Дракоша, кто же еще? – Нет… Как он может все видеть? Может, там, где его глаза установлены, видит? – У нас на всех четырех стенках орфеанума по огроменному глазу. С окно… О! О- такие. И то краснеют, то бледнеют, то зеленеют…Смехота… – У нас в квартирах установлены. На улицах – редко… – У "отпетых" вообще глаз нету. Только в палестрах. – Мне отец объяснял: если ты глаз не видишь, то и Дракон тебя не видит. – Дурость. А если ты к глазу спиной – затылком повернулся: ты же глаз не видишь, а он-то твой затылок точно видит. – Ничего не дурость, – рассердился я, – он лица твоего не видит, если уж так хочешь быть точной. Батя у меня не врет и зря не говорит. – А затылок, спину видит? – Ну… _ Это хорошо. Мы знаешь, как иногда развлекаемся? В дортуаре – "Дочери Дракона" отбарабаним, все воспиталки выйдут – ключиком щелк, по коридорчикам топ-топ – а мы на кровати вскочим: "Э!" – она высунула язык, потом вскочила на ноги, повернулась ко мне спиной и нагнувшись задрала юбку, – приятного аппетита, папочка! – Может, ему нравится? – Ну да, нравится. Глаз аж багровеет – во как ему это нравится. – Мне так нравится, – сказал я и обнял ноги Мэлори, потерся о них щекой, – очень. – Еще бы тебе не нравилось, – Мэлори несильно подергала меня за волосы, – тебя-то папа с мамой, постанывая от удовольствия, сработали, а надо мной художники, скульпторы, компьютеры, роботы, ученые, институты, лаборатории – мозг и мускулы всей планеты трудились. Я отодвинулся. – Зачем ты так говоришь? Мэлори присела на корточки, заглянула мне в лицо: – Джек, ты чего сегодня такой? – Какой? – Нудный… Будешь дундеть – я к тебе больше не приду. Понял? Я кивнул. – О, кстати, – она хлопнула меня по плечу, – мне и так-то немного осталось… – Как? – я бросил Мэлори на землю и вцепился ей в плечи. – Как? – Пук, – спокойно ответила Мэлори, – Дракоша
- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (120) »
Последние комментарии
13 часов 5 минут назад
17 часов 20 минут назад
19 часов 38 минут назад
21 часов 28 минут назад
1 день 3 часов назад
1 день 3 часов назад