Воссоединение [Рэй Дуглас Брэдбери] (fb2) читать постранично, страница - 2
Книга 131606 устарела и заменена на исправленную
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
После ланча, когда дядя Уолтер возвратился к себе, чтобы провести остаток жаркого дня в дремоте, Мэл помог снять белье с веревки и отнести в кухню, к горячему утюгу (если плюнешь, должен зашипеть). Тетя Оупи весь день гладила, Мэл помогал. Вечером, до темноты, ему позволялось поиграть часок с соседскими ребятами, «но чтобы потом прямиком домой, а к реке — ни-ни!» Мэл уселся и стал болтать ногами. — Марш играть! — раздраженно рявкнула тетя Оупи, отставляя наконец утюг. — Не сиди здесь без дела. Ты действуешь мне на нервы. До чего же ты докучливый, ей-богу! — Докучливый, тетя Оупи? — Еще какой! Ну, ступай с глаз долой! — Похоже, проку от меня никакого. — Мэл глядел прямо перед собой и не двигался. — Зачем люди рождаются, а, тетя Оупи? — Чтобы гробовщикам была работа. Ну все, ступай играть. — Я слишком устал. — Тогда иди в постель. — Я слишком устал, чтобы пойти в постель. — Хватит глупости молоть. За Мэлом захлопнулась дверь. — Не хлопай дверью, Мэл! Он медленно пересек веранду. — И не шаркай ногами. Подметки сносишь! Хлоп. Еще мгновение, и Мэл оказался наверху. Он не помнил, как к нему пришла эта мысль, подобно солнечным лучам, упавшим ему на колени. Не помнил, как взлетел по лестнице. Он просто обнаружил себя здесь плачущим без слез, а перед ним на постели было собрано все его нехитрое имущество. Шарики для игры, носовые платки, рубашки, обувь, карандаши, книги, проводки, рогатки, перья, шифры, камешки, ленточки; все это он запихал в большие бумажные пакеты. Когда он вышел из комнаты, солнце уже садилось. Скоро тетя Оупи дунет в серебряный свисток (блестящий, с шариком внутри, который трепетал, как пойманная птичка, когда в свисток дунут) и позовет его: — Мэл! Ага, вот уже зовет: — Мэл! В непроницаемой темноте он взобрался по шатким ступеням и погрузился в душный и затхлый, но такой уютный запах чердака. — Мэл! Голос тети Оупи, зовущий внизу, был сном. Весь нижний мир перестал существовать. Он был упрятан, похоронен под толстыми балками. Мэл упрятал свою одежду в ближайшем чемодане, глубоко в прежние года, где нашли последний приют вещи, которые никому больше не понадобятся. Рубашки он сунул к рубашкам отца и брата, шапочку — к шапочке Дэвида, ботинки — к серебристым бальным туфелькам матери. Безделушки ухнули вниз, в склад всех, копившихся долгое время, безделушек. Он отнес портреты папы и мамы к грязному чердачному оконцу, к дырочке в нем, куда проникал свет, — дырочке такой маленькой, что она напоминала паутинку, сотканную золотым пауком. Луч выхватил из темноты последнюю улыбку мамы, последнюю приветливую искорку в глазах папы. Луч померк. Улыбка и искорка повисли в воздухе, в темноте, как яркий остаточный образ на сетчатке глаза. — Мама, папа, какие вы были? Хотели бы вы увидеть, каким я вырос? — Долгое молчание. — А? — Долгое молчание. — Хотели бы? — Долгое молчание. — Мама. — Долгое молчание. — Папа? Что-то переместилось в темноте. — Я хочу быть здесь… с вами, — сказал Мэл. Здесь было много чего от них. Все их вещи. Если сложить все вместе, может, родители восстанут. Восстанут живые. И верно! Глубоко в
Последние комментарии
15 часов 41 минут назад
22 часов 3 минут назад
22 часов 11 минут назад
22 часов 39 минут назад
22 часов 43 минут назад
22 часов 44 минут назад