Юниор-1 [Сергей Николаевич Чехин] (fb2) читать постранично, страница - 3
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (12) »
плод погибнет, и если не избавиться от останков (что само по себе сложнейшая операция), начнется сепсис, и мать тоже умрет. Если же развернуться в ближайшие дни, шанс на успех многократно возрастет, но как убедить в этом командира?
– Надеюсь, это поможет, – Казарина сохранила расчеты в общем файле и переслала на терминал Морозова с пометкой «важно».
***
В тот момент Борис тоже не спал, но ему было не до формул и цифр. Он медленно вращался посреди каюты, поджав ноги и коснувшись губ кулаком. Глаза остекленели, вены на висках набухли и бешено пульсировали, а мысли кружились, как хлопья снега в метель. По уставу о любой нештатной ситуации следовало незамедлительно доложить в ЦУП, и до сих пор Морозов так и поступал, не смея нарушать инструкции и правила. Но одно дело мелочи вроде косо вставших панелей или засорившегося слива, и совсем другое – такой вот во всех смыслах залет.
А ведь присмотр за экипажем – прямая обязанность командира. И за то, что под его руководством случилось подобное, по головке точно не погладят. И по прилету вполне могут отстранить от службы, а если девчонка погибнет – еще и отдать под трибунал. И вместо почестей и парадов майор получит забвение и несмываемый позор. Причем не только для себя, но и для всей семьи, где в роду через одного выдающийся военный или политик.
И за что? За то, что пара балбесов не смогла справиться с инстинктом? Неужели Борис и за такими вещами должен следить? Захар и Аня – не беспризорники, не дикари, которым плевать на нормы и приличия, а взрослые и состоявшиеся личности – одной двадцать пять, второму двадцать восемь, должны же хоть немного разбираться в жизни. И вот из-за такой подставы лишиться всего и бросить тень на уважаемых людей, во многом благодаря которым Морозова и выбрали среди полутора тысяч кандидатов? Ну уж нет…
Сирена протяжно ухнула, известив о начале новой смены. Морозов встрепенулся, не сразу осознав, что потратил на гнетущие размышления всю ночь. Но сокрушаться из-за бессонницы некогда, скоро штатный сеанс связи, и майору волей-неволей предстоит держать ответ перед центром. И на пути к станции он тщательнейшим образом обдумывал все, что скажет… и то, о чем умолчит.
Квантовый телепорт занимал целый отсек и в полчаса сжирал накопленный за сутки заряд. Зато связь мгновенная, несмотря на расстояние, пусть и получалось передавать лишь текст. Убедившись, что Михальчук нет на посту, Борис завис перед небольшим черным монитором и включил передатчик.
> Земля, прием. «Юниор-1» на связи.
< Слышим вас, «Юниор-1». Вы сегодня рано. Что-то случилось?
Командир облизнул пересохшие губы и застучал по клавишам.
> Много работы, решили начать пораньше. Эксперименты, уборка, плановая ТО. В остальном все в полном порядке. Летим по графику.
***
Сигнал разбудил Карину с первой ноты, столь беспокойным и рваным выдался сон. По пробуждению ее ждали рутинные процедуры: вакуумный унитаз, промоченное особым составом полотенце вместо душа, свежее белье. В тесном замкнутом пространстве гигиена не прихоть, а средство от многих болезней. Но в этот раз женщина спешила и вплыла в кубрик с таким видом, точно занималась на тренажерах всю ночь.
Морозов же, наоборот, был гладко выбрит, прилежно одет и свеж, как огурчик. Он насвистывал бравурную мелодию из старой новостной программы и мазал плавленый сыр на печенье. Еще три ржаных пластинки парили над столом – лакомство готовили из особого теста, чтобы не крошилось и не вредило приборам. Борис печенье очень любил и ел только по важным случаям, тем самым как бы намекая, что вчерашняя проблема решена и можно дальше грезить о мировой славе. Михальчук же на завтрак не пришла, как и Титов. Звать их никто не собирался – трапезничать порознь правила не запрещали.
– Доброе утро, – Карина постаралась выдержать спокойный тон. – Смотрел отчет? Я сбросила на терминал.
– Нет, – с издевкой ответил командир и хрустнул закуской. – А должен?
– Там точные прогнозы. Мы должны возвращаться, иначе Аня может погибнуть.
Майор отрешенно пожал плечами.
– Как и любой из нас. При подлете. При посадке. На пути домой. Знаешь, сколько наших погибло за все время? Кто не рискует, тот не идет в космонавты.
– Борь, я все понимаю, – Казарина шумно выдохнула и зажмурилась. – Но как же ребенок? Он-то в отряд не записывался.
– Нет еще никакого ребенка, – в голосе мужчины все четче проступали раздражение и неприязнь. – Есть только зародыш. И неизвестно, что из него в итоге вырастет. И вырастет ли вообще. Вдруг Аня ошиблась? Мало ли от чего бывают задержки. А если через неделю эмбрион погибнет? Ворочать туда-сюда никакого топлива не хватит.
– А если все-таки выживет? – с надеждой произнесла женщина, точно речь шла о собственном младенце. – Но умрет позже, став чем-то большим, чем просто сгусток клеток. Хоть представляешь, что будет, когда мир об этом узнает? Когда по всем газетам затрубят, что русские погубили ребенка ради того, чтобы первыми воткнуть флаг? Нас не простят, Боря. Нас
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (12) »
Последние комментарии