Парикмахерские ребята. Сборник остросюжетной фантастики [Геннадий Мартович Прашкевич] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (176) »
ПАРИКМАХЕРСКИЕ РЕБЯТА Сборник остросюжетной фантастики
Ант СКАЛАНДИС ДОБЕЖАТЬ ДО БУЛОЧНОЙ
— Добежал бы до булочной, — сказала жена, — в доме хлеба нет ни куска. И на вот, заодно двадцать пять рублей разменяй. — Хорошо, — сказал я. — Два батона и половинку черного? Ставь суп разогревать. — И не задерживайся нигде! — Ладно, Танюшка. Сейчас без четверти — в пять буду. Напротив только загляну. Вдруг коньяк дают. Но я не добежал до булочной. Меня подстрелили раньше. Сначала, еще в подворотне, остановил милиционер. Он был с огромным «демократизатором» на левом бедре и с белой почему-то кобурой — на правом. — Сюда нельзя, — сообщил он коротко. — Чего это? — удивился я. — Работают там, — все так же коротко и уже совсем непонятно объяснил он. Достал из кармана пачку дефицитнейших сигарет и неторопливо закурил. Я выглянул в переулок. Он был оцеплен со всех сторон. Справа, у перекрестка, толпились какие-то люди, машины и торчал посреди улицы невесть откуда взявшийся ларек «Союзпечать». Никогда здесь не было этого ларька. — Вам куда? — спросил милиционер. — Да мне до булочной только. Вон она, — я показал рукой на ту сторону перекрестка. — В обход, — резюмировал он. — Долго, — пожаловался я. — Жена ждет. — Смотрите, — сказал он неопределенно. И я рванул вдоль по переулку. Тут-то и началась стрельба. Толпа у перекрестка рассыпалась. Взревели моторы. Зазвенели, разбиваясь, стекла. Откуда стреляют, было непонятно. Я инстинктивно пригнулся и побежал как можно ближе к стене дома. Крики и выстрелы не прекращались. Добежав до угла, я был вынужден отлипнуть от стены и, максимально ускорившись, пересекать площадь по диагонали. Я говорю «площадь», потому что это действительно маленькая площадь, с нее уходят пять переулков, а не четыре, как с обычного перекрестка. Есть такая в Москве. Машина, потрепанная пятерка-«Жигули», появилась сбоку и совершенно внезапно. Взвизгнули тормоза. Я косо обернулся и вильнул в сторону, не снижая скорости бега. В этот момент грохнуло еще несколько выстрелов. Что-то толкнуло меня в плечо, а затем — в голень. И я упал. Но уже через какие-то секунды был подхвачен и буквально вброшен в машину, в тот самый «жигуленок», на заднее сиденье. А открывший переднюю дверцу спиигул водителя вправо, тот неловко завалился на бок, уронил голову на щиток, и я с ужасом увидел застывшие глаза и большую с запекшимися краями дырку у него во лбу. Рядом со мной плюхнулся еще один человек, по счастью, живой. Все это происходило так быстро, что соображать было просто некогда. Да и от боли, признаться, темнело в глазах. Машина тронулась, за ней бежало сразу несколько милиционеров. Потом один из них остановился и принялся стрелять в нашу сторону с двух рук, как Бельмондо. Две или три пули щелкнули о багажник. Потом, поорав тормозами в тишине переулков, мы выскочили на Садовую и понеслись с уже совершенно безумной скоростью. Труп от резких поворотов сполз на пол и лежал там очень тихо. — Едут? — спросил водитель, не оглядываясь. — Едут, — ответил сидящий рядом со мной и глядящий назад неотрывно. Это был крепко сложенный парень лет двадцати пяти, весь «вареный». Водитель выругался. Мне было отчаянно больно. Я посмотрел на свое левое плечо. Рубашка промокла насквозь, из-под короткого рукава темные струйки сбегали вниз до самой кисти. Левая штанина джинсов ниже колена тоже была бордовой и прилипла к ноге. — Дурак, — сказал «вареный», явно обращаясь ко мне, — не мог другую рубашку надеть? — А что, — поинтересовался я, — теперь стреляют во всех, на ком красные рубашки? — Он еще шутит! — хмыкнул водитель. Потом спросил: — Очень больно, Кирюха? Я догадался, что это я — Кирюха, и ответил: — Очень. — Скоро приедем, — успокоил он. Мы мчались, как сумасшедшие, и количество преследовавших нас милицейских машин возрастало на каждом перекрестке. — Куда приедем? — полюбопытствовал я простодушно. — А тебе куда надо? — улыбнулся «вареный». — Да мне вообще-то только в булочную, — признался я честно. Они оба захохотали. Оценили юмор. Потом от очередного резкого поворота я на какое-то время потерял сознание, а очнулся, когда, со страшным скрежетом «поцеловав» стенку, мы влетели во двор и зарылись между двух мусорных контейнеров. — Идти можешь? — спросил «вареный», выскочив наружу и распахивая передо мной дверцу. — Постараюсь, — сказал я и, морщась от боли, вылез. Но пришлось не идти, а бежать, и в подъезде я упал, сраженный одним видом крутой лестницы. Они меня подхватили, причиняя еще большую боль, и понесли. Через пустую квартиру, которую «вареный» открыл ключом, мы проникли на другую лестницу, широкую и гулкую,
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (176) »
Последние комментарии
5 часов 47 минут назад
5 часов 55 минут назад
6 часов 23 минут назад
6 часов 27 минут назад
6 часов 27 минут назад
6 часов 35 минут назад