Верь мне [Ника Маршал] (fb2) читать онлайн

Ника Маршал Верь мне

Глава 1

КИРА

Вдавливаю педаль в пол, несусь на пределах скорости.

К сожалению, это не моя знакомая ауди, а громоздкий и не поворотливый гелендваген.

С ним я, к сожалению, управляюсь паршивее.

Начало осени. Дождь пусть и слабый, но дорогу смочил.

А мне это не на руку особенно когда за мной гонится мой ненаглядный «братец», а карман мне жжет флэшка с доказательствами его грешков: присвоение денег, подкуп местных властей, но все это цветочки, главное — там есть сведения, доказывающие его причастность к покушению на жизнь отца. И сам виновник моего незавидного положения, проговорился о подготовке нового.

А это уже куда серьезнее.

И если сие доказать, то грозит братцу Николаше пуля в лоб. Батенька точно с ним церемониться не будет, когда узнает, что его чадо ведет против него смертельную игру.

И я бы может и не вмешивалась в эти семейные разборки и не пыталась достать компромат на Колю и доставить его отцу, если бы не одно жирное обстоятельство, неожиданно настигшее меня. Заставившее действовать дерзко, нагло, не задумываясь о последствиях.

Несколько дней назад

*****

— И так кто мне ответит, что такое самбо?! — Мой голос эхом разносится по залу. Запыхавшиеся раскрасневшиеся после тренировки дети, группа до десяти лет, восемь мальчиков и две девочки расселись в круг с готовностью выслушать наставления тренера.

— Самооборона без оружия! — Отвечают практически хором.

— Кто ответит, почему мы не используем оружие? — Оглядываю своих маленьких учеников.

Но никто из них не решается ответить, потому продолжаю.

— Потому что здесь на ковре мы создаем оружие из вас. Выковываем и закаляем с любовью и терпением, вкладываем в вас знания и умения, превращая ваше тело в самое совершенное оружие способное защитить, обезвредить, покалечить и даже… убить. И когда вы им полностью овладеете, применение этого оружия ляжет целиком и полностью на ваши плечи. А это значит, что перед вами встанет самая сложная задача из всех, которая может выпасть на долю человека.

— Какая? — Послышались восхищенные шепотки со всех сторон.

— Обладая силой, сохранить человечность. — Заканчиваю речь и перевожу дыхание, продолжаю. — И так, ребята, у меня для вас задание к следующей тренировке: каждый подготовьте свое определение человечности. Убедительная просьба не искать информацию в интернете. Прошу отнестись к этому серьезно. Мне не нужны бездушные отмазки заученных статей. Мне важно услышать ваше мнение и понимание. На этом все. Увидимся в следующий вторник. Всем удачных выходных.

Дети прощаясь, в задумчивости покидают зал, направляясь в раздевалки.

В зале остается только самый перспективный из всех ребят, подающий большие надежды десятилетний Давид Русаков, карие глаза задумчивы и решительны.

— Что-то хочешь спросить, Давид? — Подхожу к нему ближе.

— Скажите, Кира Михайловна, сохранить человечность, это значит — никого не убивать? — Задает свой вопрос в лоб.

У Давида из родных только мать, но той не до сына. У нее новый сожитель и похоже отчим прикладывает руку к воспитанию пасынка, судя по синякам, которые я недавно увидела на его руках. Думаю из-за гнева и кипящей внутри ярости направленной на отчима, Давид так и выкладывается на тренировках. Если сейчас правильно с ним поработать и направить, то в будущем мальчишка может стать хорошим спортсменом. Но сначала нужно разобраться с проблемами, которые могут помешать воспитать психически здорового бойца.

— А сам как думаешь? — Склоняю голову на бок, всматриваясь в пацана.

— Некоторые — твари… достойны только смерти. — Процеживает сквозь крепко стиснутые зубы.

— Прекрасно тебя понимаю. Но не нам решать, кто должен умереть. Убийство тяжелый груз. Мало кто может жить с ним и продолжать оставаться человеком. Да и зачастую убийство не решает проблем, а лишь добавляет. Поверь, Давид, эти твари не стоят твоей загубленной жизни. Потому что смерть, это то, что нельзя смыть ни с памяти, ни с сердца. А с тварями можно разобраться и по другому. — Взъерошиваю его волнистые волосы. — И я могу помочь. Но для этого мне нужно знать твою ситуацию. Давид, тебя ведь… отчим обижает? — Решаю спросить прямо.

— Мгхм… — Нуверенно кивает. Трудно ребенку открывать перед кем — то свою слабость. — Он маму бьет… — Так значит еще и мать поколачивает. Мудак.

— Он сегодня дома?

— Должен вернуться после шести с работы. — Говорит с подозрительностью.

— Тебе есть у кого переночевать?

— У Вовки одноклассника. Я у него иногда остаюсь.

— Тогда сегодня домой не возвращайся, иди сразу к Вовке и маме позвони, предупреди. А за отчима не переживай, больше ты его не увидишь.

Пацан смотрит на меня недоверчиво. — Давай иди, и ни о чем не волнуйся. Увидимся во вторник.

Он скрывается за дверью.

Я достаю из рюкзака телефон и набираю номер своего «должника» полковника Дятлова.

Машка, его дочь, моя бывшая одноклассница, как — то я помогла ей, когда ее пытались изнасиловать двое отморозков, затащив в проулок. Жили мы тогда в одном районе, я как раз возвращалась после тренировки. Парням не повезло, жалости к мудакам вроде того же отчима Давида не испытываю. С того времени дядя Гена и сказал обращаться к нему «если что». Вот, кажется это «если что», наконец настало.

— Здравствуйте, дядь Ген.

— Привет, Кира, что-то случилось? — Полковник точно в курсе, что просто так звонить я ему не стану.

— Да, помощь ваша нужна.

— Не вопрос. Говори, что от меня нужно?

— Один нехороший человек, отчим одного из моих ребят плохо себя ведет. Беспредельничает, руку на мать и на пацана поднимает. Нужно ему хорошенько втолковать, как это плохо и что с ним будет, если он продолжит так себя вести.

— Домашнее насилие значит… хм… есть у меня для него одно место. Камера с бывалым зеком, который хорошо известен своими «предпочтениями». Думаю, пара суток в его теплой компании, содержательная беседа на тему профилактики домашнего насилия и этот нехороший человек забудет, как ложку держать, не то что на кого — то руку поднимать.

— То, что нужно, дядь Ген. Тогда я вам его координаты в сообщении скину.

— Договор. Кстати, Кир у Машки же днюха в следующее воскресенье. Ждем тебя на нашей даче.

— Маша уже говорила. Обязательно буду. До свиданья, дядь Ген.

Ну что ж одной проблемой меньше.

С такими, как этот отчим Давида только прямой демонстрацией силы и можно справиться, по — другому к сожалению никак. Обычно, слов эти гамадрилы абьюзивные вообще не понимают. До них доходит только один язык. Жестов. Особенно, когда жестикулируешь чем — то внушительным, вроде дубинки или биты. Вот только когда они прочувствуют на своей шкуре, каково это, когда тебя по беспределу лупят почем зря, до них может что-то и дойти.

Я — тренер. Один из тех немногих людей, кто влияет на становление человека личностью. И я должна доносить до своих учеников «правильную» позицию. Но так же я несу ответственность за этих детей. И я обязана вмешаться, если им грозит опасность, ментальная или физическая. Это тоже мой долг и я не собираюсь им пренебрегать.

* * *

Спускаюсь с крыльца спорткомплекса «Олимпия» и направляюсь к парковке, где припаркована моя ауди серебристого цвета.

Мой взгляд цепляет рядом стоящий черный внедорожник с тонированными стеклами. Шутливо отдаю поклон сидящей внутри парочке шкафообразных мужчин.

Вынужденная временная мера с которой мне пока что приходится мириться.

Раздается мелодия входящего звонка.

Занимаю водительское место, попутно отвечаю на звонок.

— Здравствуй, Кира. — Раздается мягкий баритон в динамике.

— Здравствуй, Коля.

— Уже закончила тренировку?

— Можно подумать тебе твои псы только что не сообщили. Кстати, как долго они будут следовать за мной по пятам?

— Столько, сколько потребуется, Кира. — Прозвучало тоном не терпящим возражений. — Нашего отца пытались убить. Неизвестно кто станет следующей целью. Может, это будем ты или я.

— Я тебя умоляю, — не сдержавшись, фыркнула. — Кому нужна моя жалкая душонка? Я ведь даже официально не признанная дочь Николая Бойко. К бизнесу никакого отношения не имею. Да и какой прок от моего убийства?

— А если это месть? Лучше всего ударить по старику, убив его детей.

— Не сходится. — Не соглашаюсь с родным по отцу братцем. — Если бы это была месть и целью, как ты говоришь был кто-то из нас, тогда и начали бы именно с нас. А так на отца первого совершили покушение. Кстати, как он? Я слышала его порезало осколками из-за взрыва. С того дня на связь и не выходит.

— Жить будет. Его ищейки весь город носом роют, пытаются найти организатора. Чую, скоро прольется кровь.

— Что ж его никто не заставлял становиться бандитом и наживать себе кучу врагов. Вот пусть теперь и разгребается в этом дерьме.

— Кира, нам нужно встретиться, я бы хотел обсудить с тобой нынешнюю ситуацию.

— У меня завтра выходной, я буду дома, подъезжай, если хочешь… — Предлагаю я.

— Нет. Слишком много посторонних глаз, светиться рядом с тобой не вариант. Лучше приезжай в мой загородный дом.

— Ты издеваешься? Я полдня потрачу на поездку в твой особняк! — Пытаюсь возразить. — Что за конспирация!?

— Вот именно, конспирация. Ради твоей же безопасности. Кира, ты ведь не ребёнок, чтобы не понимать, сейчас опасные времена. Придётся идти на уступки.

— Я и так пошла на уступки, когда разрешила тебе приставить ко мне сторожевых псов.

— Это необходимость. Ради твоей безопасности. И тебе, Кира, лучше слушаться меня. Я человек, который хочет о тебе позаботиться. И сделаю ради этого все. — Произносит жестко. — Даже против твоей воли.

— Хорошо. Завтра я приеду. — Соглашаюсь нехотя.

Глава 2

КИРА

****

На следующий день.

Под неустанно следующим по пятам конвоем добралась я до домика в деревне только под вечер.

Ну как домик, трехэтажный такой из камня, с кучей комнат, окруженный кирпичной стеной.

Подъезжаю к посту охраны.

Молчаливые хмурые мужики с мордой кирпичом осматривают мою машину на предмет неожиданных сюрпризов, и открывают кованные ворота, позволяя заехать во двор. Паркуюсь рядом с геликом.

Выхожу из машины, откидываю копну каштановых волос за спину, сразу замечаю Его.

Коля стоит на крыльце в позе хозяина жизни, расставив ноги, в руках телефон, в зубах сигарета. Немигающий взгляд голубых глаз направлен четко на меня.

Его пожалуй даже можно назвать красивым, высокий, поджарый, породистый. Женщины таких любят.

— Привет, Колян Колянович. — Здороваюсь, он морщится, будто зубная боль резко пробила. В детстве он терпеть не мог, когда я его так называла.

— Привет, Кира. Проходи. — Сторонится, пропуская внутрь дома, сам заходит следом, прикрывая дверь.

Я скидываю куртку, хочу повесить на вешалку, не успеваю, ее перехватывает Коля и вешает сам.

Удивленно приподнимаю бровь, с каких это пор братца пробило на галантность, тем более по отношению ко мне?

Что — то раньше я подобного за ним не наблюдала.

Прохожу в гостиную.

Она большая в белых тонах, на стенах и полу шкуры, в камине горит огонь.

Усаживаюсь на кожаный диван. Коля садится напротив, на маленьком столике стоит коньяк и два стакана.

Мужчина наливает себе. Бросает взгляд на меня. — Будешь?

— Нет, не пью, ты же знаешь. — Отмахиваюсь. — Так зачем ты позвал меня в свою глушь?

Он делает глоток, уверенно расслабившись в кресле откидывается на спинку, расставив широко ноги.

— Хотел поговорить…

— Помнится в старые времена ты не сильно — то стремился со мной болтать. И знаешь, мне всегда казалось, что ты меня ненавидишь, от того и избегаешь.

— Я и правда тебя избегал. — Вскидываю удивленно брови.

— Тогда что же изменилось сейчас? С чего вдруг заботишься? Охрану приставил…

— Раньше не мог… — Задумчиво крутит в руке стакан и не отрывает от меня пристального взгляда, будто пытается разглядеть насквозь. Неприятное чувство. — А теперь у меня полностью развязаны руки. — Отставляет стакан.

— Что ты имеешь в виду? — Не нравится мне вся эта обстановка.

— Скажи, Кира, у тебя есть цели в жизни? — Начал он разговор не с того, с чего я ожидала.

Хмурюсь. — Ну, естественно, развивать свою секцию самбо, привлечь спосоров, чтобы можно было взять побольше детей из интернатов и неблагополучных. Ну это цели, как минимум на ближайшие пару — тройку лет. А с чего вдруг ты решил за жизнь поговорить, а?

— Мне всегда это в тебе нравилось, Кира. Твоя способность пробиваться, даже без поддержки. Твоя выдержка, стойкость, стремление достичь желаемого, всегда вызывали во мне восхищение тобой. А ведь отец тебя даже не признал своей дочерью официально, и в общество не выводил.

— Он хотел. Но я сама отказалась. Вся эта завешанная мишурой жизнь не для меня. Скорее она для таких светских львиц, как твоя мама Тамара Андреевна. А мне нужно что-то простое и свое.

— В этом тоже твоя прелесть, Кира. Тебе просто не нужно то, за что другие готовы грызть друг другу глотки. Ты настоящая. — Смотрит, не отрываясь, светло-русые волосы упали на лоб, делая его какой — то потемневший взгляд еще тяжелее.

— Ой, ну все, смутил меня в конец. — Усмехаюсь. — Давай поближе к делу, пожалуйста.

— У меня тоже были цели. С самого детства моя мать готовила меня как преемника отца. Я ходил на все возможные занятия, у меня были лучшие репетиторы, я с одиннадцати лет изучал экономику, политику, юриспруденцию, изучил пять языков. И все это я воспринимал как само собой разумеющееся. Я готовился стать этим самым приемником и перенять бразды правления из рук отца. На самом деле все это было не моим желанием, а желанием моей матери. Это она хотела, чтобы я стал идеальным. Особенно в глазах отца. А свое настоящее желание я обрел, когда мне было шестнадцать. В моей расписанной по минутам жизни появилась ты.

Взгляд словно бритва, отвернуться или оторваться просто невозможно, своим голосом, своим рассказом ему удалось приковать мое внимание к себе, хоть и чуют мои нижние девяносто, весь этот разговор стекается к какому-то звездецу армагедонского масштаба. Но узнать суть его изречений все же тоже хочется. Впервые этот холодный человек разговаривает со мной так… открыто.

— Маленький зверек, нагулянный на стороне моим папашей. «Выблядок какой — то шлюхи» — как называла тебя моя мать. И я так тоже какое-то время считал. Но чем больше тебя узнавал, чем больше наблюдал за тобой, тем больше меня к тебе тянуло, как магнитом.

Он наклонился вперед, его расставленные ноги зажали мои. А лицо оказалось слишком близко по меркам моего личного пространства. Внутренне я встала в стойку, готовясь защищаться, если придется, внешне старалась сохранить спокойствие и не показывать волнения.

— И, в конце концов, я осознал, что влюбился в тебя…

— Коля, не надо… — Попыталась его остановить пока не слишком поздно.

— Тише, дай мне договорить. Я хочу, чтобы ты выслушала. Кира, хоть представляешь мой шок, когда я это осознал? Я, бл*ть, влюбился в свою сестру, с которой у нас один отец. Этот факт отрезвил и заставлял меня годами держаться от тебя как можно дальше. Но, Кира, ты… для меня как наркотик. Меня обливало изнутри кипятком, когда я видел тебя с другими парнями, но сдерживал себя. Впервые в жизни я кого — то так сильно захотел, что это желание выворачивает мне внутренности. И я разработал план, как мне заполучить тебя.

Я с ужасом слушала его исповедь, не осмеливаясь как то отреагировать. Любая моя негативная реакция могла его спровоцировать, а мне этого не хотелось. Коля в гневе безумен.

С безумцами в разы сложнее справиться, даже с моими навыками.

— Официально ты не являешься дочерью Николая Бойко. И никто о тебе не знает, кроме отца и моей матери, а потому, если их не станет, никто не помешает мне жениться на тебе. — Появилась предвкушающая улыбка. У меня же градом по спине катился холодный пот. — Но, увы, нанятый мной человек ошибся, и бомба сработала раньше. Отец выжил. Но кажется не зря. В больнице я решил кое-что проверить и отправил наши анализы на ДНК. И знаешь что? Я — не сын Николая Петровича Бойко. Это я нагулянный выблядок. Только ты его единственная дочь. И это открытие убрало последнюю преграду на моем пути обладания тобой. Кровную связь.

— А меня… мое мнение ты спросить не хочешь? — Смотрю прямо, пытаясь до него добиться, но стена глуха. — Что если я тебя не люблю. И никогда не полюблю.

Он резко встает.

— Полюбишь. — Заявляет безапелляционно. — Я не обижу, и со мной ты ни в чем не будешь нуждаться. Любая твоя прихоть станет реальностью. Хочешь заниматься своим центром, я стану спонсором. И ты сколько угодно сможешь заниматься своей благотворительностью, затягивая сироток в секцию.

— Отец выжил, он не позволит тебе на мне жениться. И я не дам согласия. Никогда, понял? Этого не будет! — Подорвалась на ноги. И встала перед ним, задрав голову. Не хочу провоцировать, но и прогибаться я не намерена.

— Отцу недолго осталось, не переживай об этом. А на счет «никогда» не зарекайся, Кира… — Длинные пальцы зарываются мне в волосы, и притягивает к себе ближе.

— У нас будет время узнать друг друга… с сегодняшнего дня ты не покинешь этот дом до нашей свадьбы. С этого момента ты моя. Знаю, сейчас тебе вся ситуация кажется дикой и абсурдной, но уверяю со временем твои рамки дадут трещину. И ты меня примешь.

— Ты спятил… — Шепчу, глядя в его голубые глаза. И как я раньше не заметила в них этой больной одержимости. — Я все равно выйду отсюда, ты ведь знаешь, на что я способна!

— Твои навыки здесь тебе не помогут. — Отпускает волосы, ведет пальцами по щеке, хочется их откусить. — Связь не работает, по всему периметру охрана из десяти человек. Все вооружены и предупреждены о твоих способностях, поэтому если что, церемониться не будут. Не переживай, не убьют конечно, но слегка пережестить могут. Работают в две смены, ночью выпускают собак. Везде камеры и высокий забор. За забором — тайга. А с машиной тебе не выйти. Давай, ты не будешь делать глупостей, Кира. Ты же умная девочка, понимаешь, что расклад не в твою пользу, лучше смирись. Иди наверх, можешь выбрать любую комнату, которая понравится.

Отшатываюсь от этого больного ублюдка, и иду на второй этаж, вбегаю в первую попавшуюся спальню.

Отдергиваю шторы с окна, наблюдаю. Под окном проходит охранник, стоит ему скрыться за углом, с другой стороны выруливает другой.

Нервно усмехаюсь, они что вокруг дома хоровод друг за дружкой накручивают? Это что еще за новости? Неужели Коля заставил их такой цепочкой бесполезно бродить только ради того, чтобы я не сбежала?

— Вот же тактик. — прошипела зло.

Обессилено падаю на кровать.

Ну что, Кира, по ходу это самое, что ни наесть попадалово!

Морально и физически я выжата как лимон.

Кто же знал, что Коля может подобное отмочить.

А ведь всегда так холодно ко мне относился, и подумать не могла, что за этой отмороженностью скрывается его сумасшедшая одержимость. Тем более мной!

Хорошо хоть мы с ним не родственники как оказалось, а то это точно был бы полный звездец. Слабое утешение конечно.

Нужно продумать план побега, сидеть здесь в ожидании исполнения сценария его безумного плана я не собираюсь, но пожалуй, как выбраться отсюда я придумаю завтра.

Раздеваюсь, иду в душ, кроме тех вещей, что сейчас на мне у меня с собой нет, в машине правда есть сменка, но… выглядываю в окно.

Моей тачки нет,

Вещи из нее мне скорее всего не светят. В уличной одежде уснуть не смогу, в одном белье тоже не вариант, в ванной находится халат, закутываюсь в него и ложусь спать.

Глава 3

КИРА

****

Посреди ночи чувствую, как рядом прогибается матрац, тяжелое и горячее тело придвигается ко мне, и перехватив за талию, вжимает в себя.

— Ну и что ты делаешь? — Шиплю сердито и сонно. На счет того, что Коля может меня изнасиловать я не переживаю, в спокойном состоянии он этого не сделает, только если довести до ручки, а этого я делать не собираюсь… Пока что.

Да, я могу дать отпор. Моих сил и навыков хватит, чтобы с ним разобраться, сломать или даже убить, но тогда из этого дома я вряд ли выберусь живой. Против огнестрела, которым вооружены все охранники даже с моим уровнем подготовки не попрешь. Поэтому пока побуду паинькой.

Уверена, Коле нужно мое согласие. Ему важно подчинение и признание. Уж эту черту его характера я изучила давно. Только от меня он этого не добьется.

— Ломаю твои рамки, детка. — Утыкается в мою шею, шумно дышит. Меня передергивает от отвращения.

— Скорее мои нервные клетки ты ломаешь. Безжалостно. — Отодвигаюсь, вырываясь из его захвата, и поднимаюсь с кровати.

— Ну, вот зачем я тебе? Я ведь никогда никакого повода не давала, чтобы ты в меня… — Даже вслух это слово произнести противно. — Влюбился.

— Тебе и не нужно было, я сам дал себе этот повод. — Лежит, подперев рукой голову, смотрит, как на свою собственность. — В обществе таких людей как я называют социопатами. Знаешь, чем мы отличаемся от обычного человека?

— Зацикленность на своих интересах, эмоциональная отмороженность. Холодный расчет и хождение по головам, ради достижения собственных целей. Знаешь, я думала ты просто… высокомерный, педантичный эгоист. Недостаток такой из-за твоего обостренного интеллекта. А тут все куда хуже.

— Эмоциональная отмороженность — это ты верно подметила. Я никогда особо не ощущал эти самые эмоции. Так, слабые отголоски, самый сильный из которых — гнев. Но ты, скажем так, вызываешь во мне и другие эмоции, заставляя меня чувствовать как другие люди. Самое сильное из которых — желание обладать тобой. — Уголок рта ползет вверх, обозначая хищную усмешку.

— Ну, поздравляю. Только мне почему-то от этого не легче. — Выдаю не без сарказма, закутываясь в халат посильнее.

— Тебе понравится со мной трахаться. — Заявляет уверенно. Голубые глаза блестят в полумраке комнаты, напоминая взгляд хищника притаившегося в засаде и вызывая по моему телу неприятный холодок.

Я закатываю глаза. — Оставь эти пошлости при себе, мне противно слушать подобное из твоих уст. Лучше скажи, неужели ты правда собираешься убить отца?

— Собираюсь. — Заявляет без тени сомнения.

— Я понимаю, ты узнал, что он тебе неродной, но все же этот человек воспитывал и растил тебя столько лет… а ты его по такой глупой причине хочешь прикончить.

— Я делаю это не только из-за тебя, Кира. Отец не торопится передавать мне бизнес… я решил ускорить процесс. — Обнажает ровные белые зубы в хищном оскале.

— А-а-а-а, без бабок все — таки не обошлось. — Усмехаюсь.

— Деньги правят миром. А моя цель с их помощью поглотить весь город.

— Амбиции у тебя, конечно… — тяну огорченно. — Я так понимаю мне тебя не отговорить.

— Отец помеха. От помех я избавляюсь. Хотя… — Прищуривается. Ох, не нравится мне этот его расчленяющий взгляд. — Если ты мне отдашься и не будешь отказывать в сексе, то я подумаю, и может, найду способ оставить его в живых.

Теперь прищуриваюсь я. Я, конечно, хочу спасти отца, хоть мы с ним и не особо близки, но все же обречь кого — то на смерть… но с другой стороны отдаться Коле, который для меня все еще, пусть и говнюк, но человек, которого я всю жизнь считала своим братом. Не-е-е-т, до такого я не опущусь. Я же себя уважать перестану, это просто убьет меня морально.

— Ладно, ты тут оставайся, а я пойду в другую спальню. — Ничего не ответила на его предложение.

Подхожу к двери.

Заперта.

Прицениваюсь куда лучше бить.

— Тебе ее не выбить. Дверь из массива дерева. — Раздается равнодушным тоном.

— Ну, писец! — Психую.

Забираю подушку с кровати и заваливаюсь на пол, устраиваясь на коврике.

— Иди на кровать Кира. Я уйду. — Слышу шаги к двери и щелчок. — Сколько не сопротивляйся, все равно моей будешь. — Бросает напоследок.

Захлопывает дверь.

Это мы еще посмотрим.

Глава 4

КИРА

В этом доме под боком у сумасшедшего братца спится откровенно хреново.

Встаю ни свет, ни заря. Зевая, подхожу к окну.

О! Какой-то кипишь внизу.

Возле ворот трое охранников, рядом два алабая. Видимо те самые собачки, которых ночью выпускают.

Во двор въезжает черный внедорожник, все по канону, бандитская тачка. Из нее силой вытягивают какого-то худого мужчину, ставят на колени и двое из людей моего братца становятся по бокам от него.

Ой, как мне все это не нравится.

Коля появляется на крыльце, спускается по ступенькам и неотвратимой скалой идет прямо к стоящему на коленях мужчине.

Что — то ему говорит. Слишком тихо, слов не разобрать, да и изоляция в доме хорошая.

Я как можно незаметнее открываю окно.

Мужик начинает кричать. — Я сделал все, как вы просили! Я не виноват, что она сработала раньше! Виноват тот, кто устанавливал! Он нарушил конструкцию! Я давал четкие инструкции.

— Не переживай. — Лениво тянет Коля. — Тот человек уже поплатился за свою ошибку. А теперь твоя очередь.

Протягивает руку, один из его людей достает пистолет и передает ему.

Отмороженный братец Коля, которого я знаю с двенадцати лет, без капли сомнения нажимает на курок.

Бах!

Тело худого падает на землю и больше не подает признаков жизни.

Убийца с безэмоциональным видом педантично протирает оружие платком и возвращает своему человеку.

Словно почувствовав на себе мой взгляд, оборачивается.

Мы встречаемся взглядами. В его — пугающая холодность, в моем — вселенский ужас и осознание пиз*еца, в который я попала.

Отхожу от окна и опускаюсь на кровать. Сижу, смотря в одну точку минут десять.

Стук в дверь.

Вздрагиваю в ожидании того, что сейчас сюда зайдет ОН.

Но в комнату заходит женщина лет сорока с прилизанными в высокий пучок волосами, в белой рубашке и черной юбке ниже колен.

— Доброе утро, Кира Михайловна. Меня зовут Анна, я — домоуправительница. С любыми вопросами и нуждами вы можете обращаться ко мне, я постараюсь сделать для вас пребывание в этом доме максимально комфортным.

Ясно. Надзиратель пожаловал.

Она сторонится, пропуская в комнату двоих мужчин с пакетами от известных брендов одежды, они молча сгружают их на пол и уходят.

— Николай Николаевич ждет вас на завтрак через десять минут. Выберите пожалуйста, что оденете, а после работники уберут вашу комнату и развесят одежду.

— Я поняла. Выйдите. Переоденусь.

Женщина тенью выскользнула за дверь.

Просить помощи у такой — бесполезно. Запрограммирована только на выполнение приказов хозяина.

В этом месте у меня есть только я.

Нужно убираться из этого дома как можно скорее.

План?

В голове белый шум.

Идей нет.

Значит буду импровизировать.

Все равно хуже, чем находиться под одной крышей с НИМ вряд ли будет.

Быстро осматриваю содержимое пакетов, выбираю теплый спортивный костюм черного цвета и футболку, на ноги белые дизайнерские кроссовки. Другой удобной обуви здесь не имеется.

А она при побеге жизненно необходима.

Бегло осматриваю другие пакеты, здесь есть все: от откровенного кружевного белья и платьев, до зимней одежды.

По планам Коли я здесь, судя по всему надолго.

А откровенное белье прямо таки кричит о его намереньях в сторону моей скромной персоны.

А хрен тебе, выкусишь.

Ты меня еще не знаешь.

Спускаюсь на первый этаж, прохожу в кухню, обстановка и расположение комнат мне более — менее знакомы, до этого заточения я бывала здесь уже пару раз, как гость на семейных праздниках, хотя семьей нас всегда можно было назвать с натяжкой. А теперь уж и подавно.

Стол в гостиной уже накрыт.

Коля на месте, поворачивает голову и неотрывно следит, как я подхожу к столу.

Поднимается со своего места, отодвигает для меня стул, я не брыкаюсь, сажусь, и он садится прямо напротив меня.

— Доброе утро, Кира. — Мягко произносит он.

— Для меня оно не очень доброе. — Прищуриваюсь.

— Ты сама сунула свой любопытный нос, куда не следовало. — Приступает к завтраку, разрезая стейк по кусочкам.

Ух, не люблю тяжелую пищу по утрам, и он как будто это знает, передо мной каша, которой я обычно завтракаю, и тарелка с нарезанными фруктами, рядом стакан со свежим соком. Все как я люблю! Только откуда здесь знают о моих предпочтениях?

— Не обманывай. Ты хотел, чтобы я увидела. — Беру ложку, пробую кашу. Отказываться от еды не собираюсь, энергия мне понадобится. — Иначе не стал бы устраивать казнь у меня под окнами.

— Я уже говорил, что мне нравится и твоя сообразительность. — Криво усмехается. — Теперь ты знаешь, что со мной лучше не шутить. И тебе, Кира, для твоего же блага нужно вести себя хорошо.

— То, что шутить с тобой бесполезно, я и так знаю, чувством юмора тебя, увы, бог не наградил. Лучше скажи, кого ты грохнул?

— Он сделал ту самую бомбу. — Я давлюсь, не вовремя засунутым в рот кусочком персика. — И совершил ошибку. Я ошибок не прощаю.

Поднимается, стучит по моей спине, подает сок. Благодарно пью, прочищая горло.

— Тебе лучше тоже не совершать ошибок. — Гладит по волосам в данный момент распущенным, подцепляет прядь, наматывает на длинные аристократические пальцы. — Тебя я не убью, конечно. Но накажу, будь уверена. — Наклоняется и шепчет в самое ухо. — Буду трахать тебя сколько захочу, отымею во всех позах и на твое желание, или сопротивление я не посмотрю. Тебя, моя девочка, учили как драться в пределах ринга, по правилам. Меня же учили убивать с самого детства. Наш боевой опыт несопоставим. Ты это знаешь и понимаешь. Я сильнее тебя! — Сухие губы проходятся по кромке уха, чуть прикусывают, с шумом втягивает воздух. Сижу не смея пошевелиться, только вилка в моей руке едва пополам не складывается. — Взять тебя силой для меня не проблема. Так что будь хорошей девочкой и не заставляй меня поступать с тобой жестко. Я даю тебе время привыкнуть. Будь благодарна.

Выпрямляется и направляется к выходу, хватая со спинки кресла пальто. Бросает на ходу. — Я уезжаю. Вернусь завтра. Не шали, детка.

Закрывает за собой дверь.

Не дождешься, Колюсик.

Глава 5

КИРА

После завтрака отправляюсь на осмотр дома. Ищу слабые места.

И пока, к сожалению не нахожу. Дом стоит посреди участка, ни деревьев, ни кустов рядом с ним нет. Открытая зона, хорошо просматриваемая со всех сторон. Везде камеры. соседей здесь не имеется, несколько гектаров земли полностью во владении Коли. Ближайший элитный коттеджный поселок километрах в десяти отсюда.

Засада.

Поднимаюсь на третий этаж, уже особо ни на что не надеясь.

И тут сюрприз — единственная запертая дверь.

Хм… что же ты там прячешь?

Быстро спускаюсь на второй в свою комнату, открываю шкаф, где уже развешали и разложили одежду.

Что-нибудь… что-нибудь подходящее, ну пожалуйста.

Глаза натыкаются на сумку с какой-то декоративной металлической хренью на боку.

Ага, а хрень-то из проволоки! То, что нужно.

Отрываю кусок, возвращаюсь к запертой двери.

Все мое детство прошло во дворе, и когда-то старшие ребята научили пузатую мелочь вскрывать простецкие замки. Хоть где — то этот навык пригодится.

Сгибаю добытую проволоку и проталкиваю в замок, подцепляю язычок и… щелчок!

Вуаля! Во мне пропал медвежатник. Не в ту ты профессию пошла, Кира.

Захожу тихо прикрыв за собой дверь.

Кабинет.

На столе компьютер. Та-а-а-к, уже кое — что.

Включаю.

Запаролен!

Так, Кира, думай, какой может быть пароль?

Свою дату рождения он бы точно не использовал. Отца и матери тоже, он ими как оказалось ни капли не дорожит.

А вот кем он дорожит?

Если только…

Вбиваю свою дату рождения и о чудо, комбинация срабатывает.

Да твоей самоуверенности братец нет предела.

Хоть я и не хакер, но пальчики порхают над клавиатурой. Думаю, даже я со своими средними знаниями в компьютерных технологиях смогу здесь что-нибудь нарыть. Тем более Коля уверенный и самонадеянный, даже не позаботился о более сильной и профессиональной защите данных на личном компе. Конечно, кто из персонала осмелится против него пойти, когда он с легкостью может пустить им пулю в лоб и прикопать тут же в тайге.

Попросить помощи через социальную сеть не получится.

Интернет подключается только через пароль, вряд ли здесь мне так подфартит и смогу его угадать, только время зря потрачу.

Так — так, это что у нас такое?

Счета…переводы…

Ха! Да братец папашу нашего обворовывает и уже довольно давненько! Нагрел его уже почти на сто миллионов!

Так мне нужно это как-то использовать. Сойдет за средство шантажа.

Обыскиваю ящики в столе и мне опять везет, нахожу флэшку. Вставляю в компьютер, копирую найденные файлы.

Попутно продолжая прошаривать нутро железки.

Хм… а это…?

Открываю, на глаза попадается копия завещания… Отца…. согласно которому… Кира Коган является единственной наследницей всего его состояния.

Да, похоже, ты не только по большой и чистой решил на мне жениться, Коленька, но и из-за наследства, которое упадет на мои хрупкие плечи после смерти батюшки.

Продолжаю искать остальные грязные секреты.

Документы по компании, договора, контракты…. это все не то…

Нахожу также видео с моментом неудавшегося взрыва. Похоже, человек брата в тот момент был рядом и все заснял. Тоже в копилку доказательств.

А это что за программа? Странная иконка похожая на глаз.

Открываю и… кровь стынет в жилах от ужаса.

На экране высвечивается прямая трансляция с камер видеонаблюдения… из моей квартиры и рабочего кабинета в моем центре.

Больной извращенец! Да тут все хуже, чем я себе могла представить!

Я ведь их даже не замечала никогда, что там за камеры? Размером с комара что ли?

Дальше открываю папку с сохраненными видео.

Ну, Кира, ты в еще более худшей заднице, чем могла вообразить до этого момента.

На экране моя квартира, точнее спальня, я захожу туда вместе со своим бывшим парнем, мы целуемся, раздеваемся и плавно перемещаемся в горизонтальное положение… дальше видео с восемнадцать плюс содержанием.

Твою ж мать, куча домашних видео и я в главной роли!

Это я так понимаю компромат против меня на всякий случай, если взбрыкну. Пригрозит, что опубликует в интернете, и тогда мне работы с детьми не видать, как своих ушей.

Пиз*ец, приплыли.

Включаю полное форматирование, чтобы нигде этой грязи больше не оказалось. Хотя не факт, что он не скопировал это куда-нибудь и не посматривает по телику, вместо вечернего киносеанса.

Когда компьютер заканчивает, вырываю моноблок и с яростью разбиваю его об пол.

Подавись, гнида! Жаль, что на его месте не твои яйца, уж я бы их тебе сейчас оторвала, сволочь!

Забираю флэшку со всей скопированной грязью моего бывшего братца, выхожу в коридор.

Проволокой проворачиваю замок, закрывая дверь.

Попасться я не боюсь, в доме только надзиратель Анна и один охранник на первом этаже. Больше прислуги здесь нет. Да даже если я на кого-нибудь наткнусь, я сейчас в таком состоянии, что всех повырубаю на хер. Чтоб сутки в бессознанке провалялись.

Возвращаюсь в комнату.

Нужно бежать сегодня.

Других вариантов у меня нет. Если Коля вернется и увидит свои сломанный компьютер, поймет, что я в нем рылась.

Смотрю в окно на припаркованный серебристый галендваген, затем на кованные ворота.

Вот он. Мой единственный путь на свободу.

Глава 6

КИРА

****

Наступает ночь.

Я словно тень крадусь по коридорам.

Останавливаюсь возле входной двери.

И так, на ночь охрана делает обход каждый час. А так же вокруг дома бегают два алабая.

Последний обход был десять минут назад. Даже если наткнусь на охранников, вырубить парочку в моих силах. Но вот с большим количеством… вряд ли управлюсь…они вооружены, подготовлены и владеют рукопашным боем не хуже моего уровня. У меня против них только мое звание чемпионки по боевому самбо. Шанс справиться со всеми есть, но мизерный. Вступать в открытое противостояние с вооруженными электрошокерами и пистолетами пятью охранниками из смены мне как — то не улыбается. Оставим вариант прямого столкновения на случай провального побега.

Еще одна проблема — собаки.

Не хочу их убивать, но если кинутся, придется!

У них хотя бы оружия нет, уже плюс.

Выдохнула, приводя колотящееся сердце в норму, но куда там, адреналин гуляет по крови, все тело как на шарнирах, в груди ворочается ком нетерпения и предвкушения словно перед боем. Давненько я так не заводилась.

Ключи от гелека я раздобыла, повезло, что они хранились в доме прямо рядом с вешалкой для одежды.

Ая — яй, как не предусмотрительно, Коленька.

Надеваю свою куртку, которая так здесь и висит рядом с дизайнерскими пальто хозяина особняка.

Прячу флэшку во внутренний карман, чтобы никуда не делась.

Перекрещиваюсь.

Боже, помоги!

В одной руке зажаты ключи от тачки, свободной резко распахиваю дверь.

Как заядлый спринтер бегу к гелеку.

Слышу позади топот и рычание. Не останавливайся! Не оборачивайся! Они не успеют!

Добегаю до тачки, дверь слава богу открыта!

Влетаю и захлопываю прямо перед разинутой пастью пса.

В домике для охраны зажигается свет.

Я вставляю ключи и завожу мотор.

Сразу давлю педаль в пол и тараню кованые ворота. Звук удара металла оглушает, но удача снова на моей стороне, одну воротину вышибает срывая с крепления, и я могу проехать.

Где-то в ушах барабанит сердце.

Выруливаю на трассу, ведущую в город.

Гоню не останавливаясь, вскоре замечаю, что за мной едут две машины охраны.

Черт! Слишком рано!

Продолжаю гнать, преследователи не отстают.

Один из внедорожников ровняется со мной.

Виляю в бок, задевая их. Автомобиль охранников заносит на скользкой дороге, и они слетают в кювет.

Это их хотя бы задержит.

От удара открылся бардачок.

Пистолет.

Я умею обращаться с оружием, отец когда-то научил. Но в практике я его никогда не использовала.

Слышу характерные хлопки.

Эти бессмертные мне по колесам стреляют?!

Решили меня угробить?

Додумать не успеваю, пуля достигает цели и пробивает заднее колесо.

Меня заносит.

Выкручиваю руль. Но все равно съезжаю с дороги. Машину переворачивает на бок. Разбивается стекло. Осколки впиваются в руку.

Медлить некогда.

Отстегиваю ремень безопасности, мельком глянула на приборную панель. Проехала чуть меньше тридцати километров.

Хватаю удачно свалившийся рядом ствол.

Выбираюсь из машины с трудом открывая покареженную дверь..

Голоса где — то рядом. Прячась за машиной, выглядываю и вижу приближающихся троих.

Нужно выйграть время, иначе не уйду.

Запихиваю неуместную жалость куда подальше. Эти люди в меня стреляли, при неудачном раскладе могли и убить. И их бы точно совесть по этому поводу не мучала.

Соберись Коган.

Нужно только припугнуть, максимум ранить.

Дергаю затвором, приводя пистолет в боевое положение.

Целюсь в ноги.

БАХ! БАХ!

Попадаю одному в район голени.

Все трое отступают, один открывает ответный огонь.

Срываюсь в лес.

Руку обжигает словно кипятком. Задел таки.

Скрываюсь в гуще леса, слыша позади крики.

— Не стрелять! Попадешь в девку, хозяин тебе сам пулю в лоб пустит!

Бегу… бегу… бегу…

Вспоминаю карту местности. Я проехала тридцать километров, примерно где — то здесь начинается зона заповедника.

Если идти на восток, то должна выйти к дороге, ведущей к егерям.

Выбора нет. Мне нужны люди. Одна я не выберусь. Пойду туда.

Солнце уже показалось из — за деревьев, слабо пробиваются лучи. Восток!

Сколько бегу, не знаю, по ощущениям часа два.

Мне все кажется, что меня преследуют, но понимаю, что даже с собаками меня им не скоро удастся нагнать. Время есть.

Запинаюсь об корягу и падаю брюхом о землю, больно, отбив все внутренности.

Переворачиваюсь.

Дышу. Почти задыхаясь.

Левую руку не чувствую. Провожу по ней правой. Пальцы становятся мокрыми. Подношу к лицу.

Кровь.

Меня ранили, судя по всему по касательной.

Что там делают при ранениях? Обрабатывают, перевязывают.

Здесь полно мха, сойдет за антисептик.

Нужно встать и перевязать. Только что-то сил даже пошевелиться не осталось.

Сейчас полежу немного и встану.

Нужно идти, если хочу выжить.

Где-то с боку раздается треск. Сил нет, даже голову повернуть.

Ко мне кто-то подходит.

Надо мной склоняется косматая морда медведя.

Я нервно улыбаюсь. — Зашибись, сбежала, чтобы меня в лесу сожрал медведь. — Проговариваю вслух.

Медведь обнюхивает мое бренное тельце.

— А знаешь, по хрен. Жри. Лишь бы в тот дом не возвращаться. Жаль, конечно, но видимо судьба у меня такая.

Косолапый смотрит своими глазками, словно с сочувствием, по крайней мере мне так мерещится перед смертью.

Бурчит что-то недовольно.

— Все равно сил на сопротивление у меня больше нет… — Начинаю уплывать в темноту.

Мне кажется, что мое лицо лизнули, а потом будто сквозь толщу воды слышу удаляющиеся шаги косматого…

Глава 7

ИЛЬЯ

Просыпаюсь как обычно с петухами. Пусть службу покинул уже как год, привычка вставать ни свет, ни заря осталась.

Выхожу на крыльцо, потягиваюсь.

Кормлю Дикого свежим мясом. Волк довольный жизнью быстро его уминает.

Сегодня у меня так сказать выходной. Банный день.

Баня — дело святое.

Прямо с утра иду наколоть дровишек.

Откидываю очередные полешки, вытираю пот, оглядываю свои владения.

Добротно срубленные из кругляка дом, баня, гараж, новые сараюшки, за изгородью лес и речка, красота! Еще б бабенку сюда какую-нибудь и вообще рай. Да только какая ж сюда, в глушь добровольно сунется?

Разве я мог мечтать о подобном раздолье на службе?

Да ни в жизнь.

Кажется я даже ни разу не пожалел о своей отставке. Поначалу конечно было… когда не знал чем себя занять, а потом, когда дед предложил поселиться не далеко от егерской заставы, чтоб помогать с браконьерством бороться, как-то отлегло.

Разомлевший на утреннем солнце Дикий резко подскочил и навострил уши в сторону леса.

— Что такое, Дикий? К нам гости пожаловали? — Посмотрел в ту же сторону на опушку леса и поудобней перехватил топор в руке.

Дикие звери конечно заглядывают, но не нападают.

Единственный самый страшный зверь, который может здесь на меня напасть — это человек. Точнее, мстительные браконьеры.

Но на опушке показывается знакомая косматая голова.

Откладываю топор.

— Потапыч, что ж ты нас с Диким пугаешь?

Молодой медведь, которого я когда-то младенцем из соски кормил, посмотрелпрямо в глаза и мотнул косматой башкой в сторону леса. Как бы зовя с собой.

— Что там случилось? — Нахмурился я и направился к медведю, который развернувшись, потопал в лес.

Потапыч явно звал меня за собой, уж я — то все его повадки знаю.

Скажете, животные тупые создания и ничего не понимают? Да зверье часто умнее людей оказывается. А уж в сообразительности своего косматого братишки я никогда не сомневался.

Дикий с нами не пошел, остался сторожить дом от незваных гостей, а я топал следом за Потапом, пока он не привел меня в чащу леса.

— Ну и что ты мне хотел показать? Или это шутки у тебя такие? Юморист. — Медведь посмотрел с осуждением и махнул башкой.

Я прошел вперед и не поверил собственным глазам.

На земле посреди леса лежала девушка… раненая девушка.

Как еще своим запахом крови, сюда все дикое зверье не собрала?

Быстро подошел, проверил пульс.

Жива.

Выдохнул. Стянул с себя кофту, замотал в нее девчонку и подхватил на руки.

А ведь и правда девчонка еще совсем, на вид максимум лет двадцать.

Быстрым шагом вышел из леса и к дому. Нас встретил Дикий с настороженным видом. Почуял запах чужого.

— Свои. — Коротко бросил ему, и волк улегся на землю.

Занес ношу в дом, уложил на диван. Стянул с нее свою кофту, куртку и верх от спортивного костюма, оставив на ней лишь футболку, она бы не помешала обрабатывать раны.

Быстро сходил за аптечкой и принес водки.

Сначала самая кровоточащая рана, промыл.

Что за хрень? Ранение от пули? Кто мог ее ранить?

Неужто, случайно словила на охоте? Приехала с компанией и те, набедокурив, бросили ее здесь?

Так, не время строить догадки, потом спрошу, что да как.

Пинцетом вытащил несколько осколков стекла из руки, обработал.

Девчонка даже не поморщилась ни разу, так и не приходя в сознание.

Когда закончил, укрыл одеялом.

Прибрался и сел на стул, наблюдая, как девчонка спит.

Красивая… волосы чистый шоколад, длинные ресницы подрагивают в беспокойстве. Аккуратный нос, пухлые губы. Две родинки: над губой и под левым глазом.

Кукла, мля…

Ну, вот какому долбозвону руки оторвать за ее состояние?

А выясню кто, точно оторву.

Раз девчонка попала в мои владения, значит, теперь я за нее отвечаю.

Слабый стон со стороны потерпевшей.

Серо голубые глаза слабо приоткрываются, пытаются сосредоточиться. Поворачивает голову в мою сторону.

— Ты кто? — Голос хриплый слабый.

— Илья. — Не нахожу ничего умнее ответить.

— Муромец? — Хмурится.

— Вообще-то Молотов.

— Меня вроде как медведь сожрал…

— Потап медведь интеллигентный, человечиной не питается.

— О, ну тогда я спокойна… — Пытается подняться. морщится, но принимает сидячее положение.

— Где я? — Осматривается

— У меня дома.

— Конкретнее? Вы егерь? — Хмурится, оглядывая меня с ног до головы.

— До егерей еще километров пять.

— Телефон… мне нужен телефон… надо позвонить… предупредить. — Шепчет и с надеждой смотрит на меня.

— Связи нет. — Огорчаю ее. — Только по рации.

— Рррр. — Рычит со злости и утыкается лицом в одеяло. — А машина? Можете меня отвезти? Мне очень нужна помощь.

— Машина есть. Но… может, сначала расскажешь, что с тобой приключилось?

Она жует губу в нерешительности, словно внутри выбирает довериться или нет.

Я естественно ей помогу, но сначала хотелось бы узнать, во что впуталась эта девчонка.

— Я…. — Только открывает она рот, как с улицы слышится звук подъезжающей машины.

Глаза девчонки шокировано распахиваются. Она быстро подскакивает, находит свою куртку и вытаскивает из кармана пистолет.

Пиз*ец, Молотов, совсем хватку потерял, даже шмотки не проверил.

— Это скорее всего за мной. Вы не причем. Не высовывайтесь из дома и вас не тронут. Я не позволю.

Смотрит на меня наполненная решимостью.

Похвальная конечно смелость, у женщин я такого не наблюдал никогда.

Но все же бывший сотрудник спецслужб я или где? В конце концов мужику не пристало выставлять слабый пол под огонь.

— Сиди здесь. — Крепкой хваткой касаюсь плеча, морщится от боли, и под давлением усаживаю на диван. Ловким отработанным движением отбираю ствол, прячу у себя за поясом. — Я разберусь. Мне можно верить. — Заявляю уверенно и под шокированным взглядом девчонки выхожу на улицу встречать гостей.

Надо хоть имя ее узнать, а то все девчонка, да девчонка.

К дому подъехал черный внедорожник.

Дикий затаился в кустах, готовый в любой момент принять команду и встретить незваных гостей со всем своим радушием. Порвав им глотки. Одно мое слово, и он без колебаний выполнит команду.

Из тачки выходят двое, по виду типичные охранники богатеев. Оба в костюмах и с «ушами», только они им в этой местности без надобности, связи здесь отродясь не было.

— Слушай, мужик, подскажи, как к егерям проехать. — Обращается один из них.

— Вы не туда свернули, мужики, вам нужно было дальше ехать, там в егерские владения бы и уперлись.

— Ясно. — Почесал в затылке. — Слушай, ты тут девку не видел?

— Что, потерялась?

— Типа того. — Показывает телефон, а там фотка моего найденыша. — Воровка, один особняк обчистила, цацки вынесла на несколько миллионов. Вот теперь весь лес прочесываем, ищем. Ты тоже, если увидишь, свяжись с нами. — Протягивает визитку. — Вознаграждение прилагается.

— Обязательно свяжусь, если такую увижу. — Заверил с самым честным видом.

Мужики сели в тачку и развернувшись, укатили восвояси.

Из кустов выполз Дикий и отряхнулся.

Ну вот, можно выдыхать.

Захожу в дом.

Девчонки на диване нет. Прохожу дальше, обнаруживается сидящей под окном в кухне.

Взгляд злой. Ух. Обжечься можно.

— Я не воровка.

— Я знаю. Рассказывай, давай, красавица, что с тобой приключилось.

Глава 8

КИРА

Довериться или нет? Вот в чем вопрос.

Оглядываю мужчину стоящего передо мной с ног до головы. Да он же сам как медведь. Здоровый, метра под два, крепкий. Волосы русые, густая борода, только глаза синие… Добрые.

Так и тянет довериться этой доброте.

А собственно есть ли у меня теперь выбор?

Люди Коли уже состряпали легенду, что я воровка, обокравшая чей-то дом, и за мою голову объявлена награда. Вон к егерям сейчас доедут и этот шанс на спасение обрежут.

На дороге наверняка посты ДПС предупреждены. Уж я — то братца знаю, он связями ловко умеет вертеть.

Обложили суки со всех сторон.

А этот Илья не Муромец вроде нормальный мужик, вон даже этим не сдал.

Может и правда рискнуть, чем черт не шутит, все равно терять нечего.

— Уверен, что хочешь знать? — Поднимаюсь с пола.

— Я хочу помочь. А для этого нужно знать, куда я влезаю.

— Скажу сразу, в этом дерьме даже я боюсь утонуть.

— Мне не привыкать там плавать. Выплывем. — Усмехается белозубой улыбкой.

Вздыхаю, прохожу в гостиную, устраиваюсь на диване, мужчина напротив на стул.

— Что ж Илья не Муромец тогда слушай мою исповедь и решай, верить мне или нет. Только помогать после этого ты вряд ли захочешь.

— Это мне решать, не тебе.

— Меня зовут Кира Коган. Бывшая чемпионка по боевому самбо. Одна из владельцев спортивного центра по боевым искусствам «Олимпия». Эту информацию легко найти в интернете в открытом доступе, так что никакая я не воровка. Мне просто не зачем, деньги имеются. Один человек… запер меня в своем доме. Намеренья у него были далеки от благородных. Мне удалось с боем сбежать, но как видишь не далеко. — Выдаю информацию без «лишних» подробностей. Не настолько я этому лешему лесному доверяю.

— В общем, мне нужно в город. Срочно попасть к отцу, только он сможет помочь. — Заканчиваю свою речь.

Мужчина в задумчивости трет свою бороду.

— С этим засада, скорее всего дорогу перекрыли. И все тачки шерстят, по главной дороге в город не попасть… в общем, придется тебе, Кира Коган, побыть здесь несколько дней. А я придумаю, как тебя в город доставить обходными путями.

— Зачем вам это? У вас могут быть проблемы.

— Давай на «ты», и заруби с этого момента себе на носу: я девушек в беде не бросаю и все проблемы решаю.

Вдруг выдал он в рифму и я не удержалась. — А вы стихоплет Илья не Муромец.

— Бывает, иногда накатывает стихоплетное настроение. Пойду, обед приготовлю, ты ведь наверняка голодная. — поднимается со стула.

— Давай я помогу! — Подскакиваю, меня клонит в сторону, но крепкие горячие руки надежно поддерживают.

— Голова кружится? — с беспокоством.

— Есть немного. — Признаюсь нехотя.

— Это от кровопотери и отходняк после стресса. Сейчас заварю чай с травками, выпьешь, полегчает. — Протягивает свою огромных размеров кофту. — Если на улицу пойдешь, вот кутайся, в ней теплее. Ванная рядом с кухней, там же туалет.

— А я думала все удобства на улице.

— Чай не совсем дремучий лес, барышня. Если нужны вещи поройся в шкафу в спальне. Выбирай что понравится. В общем, дом в твоем распоряжении. Я пойду, костер разведу.

Мужчина выходит на улицу, оставляя меня один на один с самой собой.

Я конечно рада помощи, в моей ситуации грех подобным разбрасываться, но… в нашем мире мне как — то сложно поверить в бескорыстное желание помочь.

Как и советовал Илья, иду в спальню выбирать вещи в его шкафу, мои грязные и в крови, надо бы постирать.

Выбираю обычную черную футболку и простые спортивные штаны.

Иду в ванную, принимаю душ и стираю одежду. Куртку я кстати свою проверила, флэшка на месте и целая.

Так, нужно, наверное спросить, где можно свои шмотки развесить, чтоб просохли и на глаза никому не попались.

Выхожу из ванной одетая только в футболку, она мне как платье, до середины бедра, штаны уж слишком большие, и хоть я девочка не маленькая, но они с меня просто сваливаются.

Хочу выйти на улицу проведать радушного хозяина, поднимаю голову, в проеме стоит медведь.

— Ерш твою медь! — Вырывается у меня не осознанно. Вскакиваю на диван, будто это меня спасет от животного, но тот не шевелится, только голову на бок склонил и смотрит на меня придурошную, забившуюся на диване.

В проеме показывается фигура Ильи.

— Муромец… то есть не Муромец… то есть Илья… осторожно, это же медведь. — Шепчу, испуганно косясь на косолапого.

Мужчина протискивается мимо медведя.

— Не бойся, это Потап, он свой. Я про него говорил. Он тебя в лесу нашел.

— Значит мне тогда не показалось. — Бормочу — А можешь попросить его выйти, я конечно помню, что людьми он не питается, но мне сначала нужно привыкнуть к этой мысли.

— Потап, слышал. Иди гуляй. — Медведь недовольно бурчит, пятится назад и выходит на улицу.

— Ну вот, все можешь слезать. — Оборачивается, смотрит на меня, и мне кажется его взгляд темнеет. — Кхм… сможешь же сама? — Голос тоже более хриплым стал.

Оглядываю себя, мать, ну ты блин даешь! Футболка задралась практически по самую розетку! А я даже без белья, все постиранное в ванной лежит!

Одергиваю молча подол, будто ничего такого. Спускаю ноги на мягкое сиденье, но меня опять, как нежную барышню ведет в сторону. Коган, соберись уже, а!

Меня ловят и прижимают к крепкому телу. Хватаюсь руками за мужские плечи.

Уля-ля, какие мышцы, ух!

Моя уверенная троечка распласталась по его каменой груди, синие глаза все темнее с каждым мигом наших соприкасающихся тел.

Сейчас, когда мы так близко, что горячее сорвавшееся дыхание друг друга опаляет кожу лица, я впервые могу разглядеть его вблизи.

А там, за этой бородой скрывается горячий леший лет тридцати, максимум тридцати пяти, хотя до этого момента я бы ему меньше сорока не дала. Высокий лоб, густые брови, волосы темно русые, не слишком короткие. Нос чуть крупноватый с горбинкой, кажется, был сломан. Губы… м-м-м, какие порочные губы. Не пухлые, не тонкие, а то что нужно. Грех прятать такие губы за этой неуместной бородой.

Пока я рассматриваю мужчину, он рассматривает в ответ, скользит от глаз, останавливается на родинке под левым, стекает ниже, лаская одним взглядом ту, что над губой, и наконец, виснет именно на них. На губах.

Большие ладони стискиваются на талии сильнее. Непроизвольно облизываюсь. Мне кажется, от искр между нами можно разводить костер.

Илья будто приходя в себя, отпускает и отступает.

Будет слишком глупо выглядеть, если я снова потянусь за его объятиями?

— Осторожнее. Ты все еще слаба. Я там на кухне чай оставил. Сейчас пожарю мясо и будем обедать. — Отступает все дальше к выходу. — И это… Кира, штаны все — таки надень, прохладно. — Скрывается на улице, прикрыв дверь.

Ух, как нас обоих пробрало…. что вообще на меня не похоже между прочим. Секс после пяти минут знакомства не про меня.

Что ж меня сейчас-то так прошибло от близости малознакомого мужика?

Просто стресс скопился. — Нахожу оправдание.

И все-таки, какой мужчина и в такой глуши пропадает.

Вздохнула, слезла с дивана и натянула мужские штаны, подвязала сбоку, закатала штанины, ну что ж более, менее.

Шлепаю босыми ногами в кухню, на столе дымится большая кружка с чаем. заботливо оставленная мужчиной.

Ммм… вкусно.

Я устраиваюсь на стуле, потягиваю чай, на кухне топится печь, от нее тепло. Еще немного и я вообще разомлею.

Минут через десять в дом заходит Илья, заносит шашлыки и сваренную в котелке картошку в мундире.

— Давай, помогу. — Хочу соскочить со стула.

— Не надо, я сам. Сиди грейся.

Послушно остаюсь на стуле. Ладно не буду мешаться.

Илья накрывает на стол, ставит пиалу с вареньем, вскрывает банки с соленьями. В общем, через пару минут стол уже накрыт.

Прежде чем сесть за стол, не Муромец уходит в спальню и возвращается оттуда через минуту, в руках у него шерстяные носки.

Садится на стул и подтягивает мои ноги к себе на бедро, и начинает натягивать на них эти самые носки. Попутно немного погладив шершавыми пальцами кожу которая тут же покрылась мурашками.

Большой теплый и такой плюшевый… Просто, вау… Я что, из триллера в какую — то ванильную сказку попала?

Обо мне никто и никогда так не заботился. Приятно…

— Холодно. Не хватало, чтоб простудилась еще.

— Спасибо. — Смущено опускаю взгляд.

— Ешь, давай, а то остынет. и… ты уж извини, что так скромно, но чем богаты… я — то к простой еде привычный, а ты наверное… — Неловко чешет затылок.

— Нет — нет, меня все устраивает, шикарный ужин, лучше, чем в ресторане с мешленовской звездой. — Улыбаюсь. — И вообще, Илья, я девушка простая и всеядная, мне все эти понты не нужны.

Ужинаем, изредка перекидываясь обыденными фразами.

Пару раз ловлю на себе взгляд Ильи, у меня хоть и не очень большой опыт в отношениях, но даже я вижу, что скрывается за этими обжигающими гляделками. Похоже, я его тоже зацепила, как и он меня.

Может согрешить разок, пока я здесь отсиживаюсь?

Блин, Кира, ты с мужиком едва ли полдня знакома, а уже хочешь затащить его в койку?! Похоже это у тебя крыша потекла, а не у Колюсика.

Лучше подумай, как теперь из этого леса дремучего выбираться, и обратно в лапы Коли не попасться.

Глава 9

ИЛЬЯ

После ужина иду кормить Дикого и тоскливо смотрю на баню.

Эх, попариться мне сегодня не судьба.

Ладно, обойдусь душем. Холодным.

Ух, и взбудоражила же меня эта Кира Коган.

Стоит на нее посмотреть, в штанах чуть ли не дымится.

Не-не, Молотов, не для тебя эта девочка.

Зачем ты ей сдался? Ты же ничего ей дать не способен.

А на не серьезные отношения даже не рассчитывай, не обойдешься ты этим. Слишком зацепила она тебя. Как ни одна женщина до нее не смогла.

Я же взгляда практически оторвать от нее не могу, а стоит на улицу выйти, сразу в дом тянет, туда, где она в моей одежде и пахнет моим шампунем. Да у нее даже голос такой, что слушать готов вечно.

Пи*дец, просто крышу тебе рвет, Молотов.

Захожу в дом. Кира на диване закуталась в одеяло, читает книжку при свете лампы,

поднимает на меня глаза и смотрит вопросительно.

— Я в душ. — Срываюсь в спальню, беру вещи и скрываюсь в душе. Включаю воду похолоднее.

Фух… отпускает вроде…

Помывшись отключаю воду. Становлюсь перед зеркалом

Нда… запустил ты себя, Илюха, с такой бородой на тебя ни одна девушка без страха не вглянет.

Выдвигаю ящик, достаю бритву.

Пора возвращать себе цивилизованный вид.

Выхожу из ванной и ловлю на себе удивленный взгляд найденыша.

— Вау… какие перемены… тебя прям и не узнать, не Муромец.

— Что, не нравлюсь? — Густая борода пала смертью храбрых и сейчас я выгляжу примерно также, как когда еще «жил в людях». Помнится, в те не злопамятные времена я очень даже пользовался популярностью у женщин. Надеюсь, за год отшельничества не растерял своей привлекательности.

— С бородой тоже был ничего, а без нее прям вах — вах, мужчина из эротических фантазий. Стоп. Я это сейчас вслух сказала? — В глазах искры легкого смущения и женского озорства.

Ммм… флирт, это мне нравится.

— Пошли пофантазируем вместе. — Открываю дверь в спальню и приглашаю жестом в свое логово.

— В смысле? — Прищурилась подозрительно.

— Во сне конечно же. А ты о чем подумала? В спальне теплее всего, а в гостиной по ночам прохладно. Думаю, заболеть ты не хочешь. Поспим в одной кровати. Не бойся, не кусаюсь. — Ее щеки вспыхивают легким румянцем.

Она поднимается, скидывает одеяло, на ней одна футболка.

И абсолютно точно, нет белья.

Сглатываю, ох, зря ты это предложил, Молотов, сам же в эти сети и попадешься, или захлебнешься слюной, глядя на охрененную грудь и длинные ноги. Не тощие как спички, а такие как надо и попа, как орех… М-да, душ надо было принимать ледяной.

Чувствую себя проспиртованным фитильком, а Коган спичка с огоньком, подойдет ближе, спалю все на хрен.

Первыми падут трусы.

— Ну, пошли. Раз там теплее. Правда, я люблю, когда погорячее. — Проходит мимо, ведет оголенным из-за большой футболки плечиком..

Держи себя в руках, Молотов, ты же не пацан сопливый, чтоб по женщине слюнями истекать.

По охрененной женщине, надо отметить.

Забирается в мою постель, укрывается одеялом. Смотрит пронзительно. — Ты идешь, или уже отменяешь свое приглашение?

Захожу в спальню, гашу свет. Ложусь с другой стороны постели.

Лежим, оба не шевелимся.

Минуты тянутся как резиновые.

Но мы оба не спим.

Я чувствую ее тепло, запах, слышу размеренное дыхание.

Для меня это подобно пытке, чувствовать, но не иметь права коснуться.

Я конечно мог бы попытать счастье, я же вижу по ее глазам, по поведению, что она вроде как не против ночи с продолжением…

Но… я не настолько мудак, чтобы воспользоваться девчонкой, пережившей трэш.

Как бы не храбрилась, все равно она в стрессе и напугана, И будет искать защитника в любом подходящем кандидате. Это женская природа, против нее не попрешь.

А я так не хочу. Не хочу, чтоб от безысходности.

Какой от этого кайф? Мне хочется, чтобы женщина в сексе полностью отдавалась без каких — либо подводных камней и лишних мыслей.

Кроме того… я еще не узнал, что у нее на самом деле случилось.

Кира конечно рассказала, но это так, в общих чертах, по факту ничего не ясно. Нужно бы выудить из нее побольше информации, чтобы подготовиться.

— Тоже не спится? — Заговаривает она первой.

— Ага. Поболтаем?

— Если хочешь.

— Тогда… скажешь от кого бежишь?

Тяжелый вздох.

Поворачиваю голову, смотрю на точеный профиль, брови хмурятся, губы поджаты.

— Я не могу рассказать всего, ты же понимаешь, Илья.

— Не доверяешь. — Кивнул утвердительно.

Она повернула голову. Глаза в глаза.

— На удивление, тебе не Муромец, верю. Просто… не хочу, чтобы ты пострадал. Люди не простые.

За меня волнуется? Приятно конечно.

— Я тоже не так прост как могу показаться. Я готов за тебя впрячься, Кира, но хочу знать с кем воюю.

— Не надо за меня впрягаться! Как ты не поймешь, Илья! Ты попадешь под удар, если вмешаешься в эти разборки! — Подскакивает на кровати.

— Я уже вмешался. И решил, что помогу, какое бы дерьмо там ни было. — Принимаю сидячее положение следом за ней. — Я не прошу открываться мне полностью, если не хочешь. Но хотя бы от кого тебя защищать, и с какой стороны ждать удар, я обязан знать.

— Хорошо. — Прикрывает глаза, голос слегка дрожит. — Ты знаешь Николая Бойко?

— Того самого? «Бизнесмена» с криминальными наклонностями по прозвищу Бешенный, подмявшего под себя полгорода?

— О, так ты в курсе. Но я не о нем, а его сыне тёзке.

— Кажется, младшенький заправляет сетью супермаркетов. И вроде как успешно.

— С виду добропорядочный бизнесмен. — Кивает. — Только под этой личиной, как оказалось, скрывается безжалостный убийца и социопат. Всегда получает то, что хочет, и как — то так получилось, что он захотел меня. Он запер меня в своем доме, где я провела два дня. Как видишь мне удалось сбежать. и теперь я должна попасть к своему отцу.

— Думаешь, он сможет тебя защитить.?

Чувственные губы трогает кривая усмешка. — Скажем так, батя мой тоже далеко не простой. И все что будет дальше, это уже мои проблемы, Илья. Если действительно хочешь помочь, то все что от тебя требуется, помочь мне выбраться из этого леса и попасть в город. Дальше я сама.

— И что ты сможешь сделать, самостоятельная моя? — Серо голубые глаза возмущенно вспыхнули.

— Точно отметил. Я — самостоятельная. И смогла без чьей — либо помощи выбраться из особняка, наполненного охраной. Смогу и со всем остальным разобраться, поэтому спасибо за беспокойство, но твоя помощь после этого мне не нужна. И кстати, в долгу перед тобой не останусь, как только окажемся в городе я расплачусь, поверь в обиде не останешься. А сейчас я устала и хочу спать.

Быстро укуталась в одеяло, практически с макушкой и повернулась ко мне спиной.

Эх, ты Кира Коган… разве ж я из-за «награды» хочу за тебя впрячься?

Если бы бабки имели для меня хоть какое — то значение, меня бы в этом лесу не было. А носил бы майорские погоны, просиживая в кабинете штаны.

Минут через десять послышалось тихое сопение.

Уснула.

Тихо поднялся и вышел на крыльцо, достал сигареты, прикурил, выдыхая сизый дым.

Ух, чувствует мое натренированное годами службы нутро, девчонка много чего не договаривает.

Ее утаивание от меня информации вполне понятно. Нельзя довериться человеку, которого повстречал менее суток назад.

Я бы тоже хрен доверился в ситуации, когда на кону стоит вопрос собственной безопасности.

Да только делу её утайки не помогут.

Придется работать с тем, что имеем.

Киру я в любом случае на произвол судьбы не брошу. Даже если придется пойти против криминального авторитета и его сынка.

О Николае Бойко-старшем я слышал только краем уха, еще в годы службы в отряде.

В свое время он убрал всех конкурентов, устроив им путевку на местное кладбище, и подмял под себя практически весь крупный бизнес.

Наше непосредственное начальство даже хотело поручить нам его «устранение», да только не срослось. Похоже, у Бойко имеется «большая лапа» в управлении МВД.

В общем, связи у него точно имеются, значит и у сынка тоже.

Пора врубить свой режим солдафона, и наконец, поразмыслить трезвой головой. А не хмельными мыслями, вертящимися вокруг Коган.

Зря ты что ли, Лютый, десять лет посвятил служению родине в рядах «СУМРАКа», отряда, которого из-за его особого профиля официально никогда не существовало.

И так, цель боевого задания — защита и обеспечение безопасности.

Объект — Кира Коган.

По информации, предоставленной объектом — противник Николай Бойко — младший.

Противник имеет ресурсы в виде денег и людей. Это хреново, и в работе не на руку,

объект в зоне повышенного риска.

Можно ли доверять информации, предоставленной объектом? Будем исходить из того, что — да.

Первым делом нужно вывезти Киру из леса, с этим поможет дед.

А вот дальше нам понадобится не засвеченная тачка и хата, где можно будет безопасно отсидеться.

Если Кира так нужна Бойко, что он запер ее в своем особняке, тогда думаю, и другими средствами брезговать не станет.

Киру обвинили в воровстве. Эту байку они придумали скорее всего для того, чтобы втянуть в ее поиски полицию.

Ху*венькая ситуация вырисовывается.

Нужно связаться с Мраком. Пусть встретит и устроит нас. Пожалуй, только боевому товарищу и могу в такой ситуации довериться. Кроме него некому, остальные трое Демон, Шерхан и Харон из нашего отряда, разъехались по разным городам. Уже год, как не виделись после нашего «увольнения».

Прохожу на кухню, стараясь не шуметь, беру бумагу, ручку и пишу письмо с указаниями.

Вынимаю ошейник из ящика, выхожу на улицу и, подозвав Дикого, надеваю ему ошейник, предварительно спрятав в потайной карман письмо.

— Доставь деду. — Волк, вняв команде, срывается с места и скрывается в тени ночи. Лучшая почтовая служба.

Возвращаюсь в дом.

Кира беспокойно спит. Стонет, хмурится, пальчики с силой сжимают край одеяла.

Досталось тебе да, маленькая.

Ныряю под одело, придвигаюсь и, перекидывая руку на тонкую талию, придвигаю к себе, чтобы успокоилась, почувствовав мое присутствие. В обиду не дам.

— Я рядом. Тебе нечего бояться, маленькая. — Шепчу куда — то ей в макушку.

Я — спец в рукопашном бою, обращении с оружием и тактическом бое, но вот когда дело доходит до простых вещей, вроде той, чтоб успокоить девушку, я абсолютный ноль.

Могу только так. Неуклюже, по наитию, как чувствую.

Кира заворочалась, перевернулась на другой бок и уткнулась лицом куда-то в район груди, сама закинув на меня руку и теснее прижавшись. И выдохнув, спокойно засопела.

А я лежу, боясь пошевелиться, только млею, словно кошак на солнце и глупо лыблюсь…

Н-да, по ходу снесло тебе крышу, Лютый.

Но я даже не против.

Глава 10

КИРА

Просыпаюсь утром, лениво протирая глаза…

Хм… так, а где это я?

Нервно оглядываю небольшую спальню, где находятся только кровать, шкаф и тумбочка. И только сейчас вспоминаю все произошедшее со мной за последние дни.

Я у Ильи не Муромца. В безопасности.

По крайней мере на это хочется надеяться.

Кстати, а где он сам?

Сползаю с кровати, бреду в ванную и наскоро делаю все необходимые процедуры, Пальцами приглаживаю волосы, заплетая в косу, переодеваюсь в высохшую одежду, натягиваю свои кроссовки и выхожу на крыльцо. Обвожу взглядом местность, в которой оказалась, вчера мне было не до осмотра территории.

Вокруг густой лес, крепкий сруб дома находится на холме, если пройти вниз метров сто, то впереди небольшая река.

Красиво.

Думаю, я бы хотела провести в подобном месте отпуск. Но жить здесь на постояной основе, не мой вариант.

На мне все-таки ответственность, у меня секции. Дети, которых я обучаю. Мне еще спонсорство выбивать, чтобы можно было добавить места для интернатовских ребят.

Эх… надеюсь ребята из центра меня подменят, пока я здесь разбираюсь с семейными делами.

Раз Коля планировал мое похищение, значит и какую-нибудь легенду состряпал, оправдывая мое неожиданное исчезновение.

Ладно, подумаю о проблемах по мере их поступления.

По правую руку в метрах двадцати баня и за ней несколько хозпостроек и гараж. Ворота открыты.

Где же мой не Муромец?

Спускаюсь с крылечка и бреду по территории в сторону гаража, может он там, ворота-то открытые.

Одна надежда, что Потапа здесь нет. Он, конечно, судя по всему медведь воспитанный, но все равно остается диким зверем.

Слышу позади чье — то приближение, оборачиваюсь с улыбкой, ожидая увидеть не Муромца, только вот это не он…

Ох, мля…

Волк.

У меня может хоть один день пройти без стресса?

Как в мягкое место ужаленная, запрыгиваю сначала на капот отечественного УАЗа, а потом на крышу.

Потолок в гараже высокий, поэтому спокойно выпрямляюсь во весь рост.

Волк не лает, ни рычит, лишь поглядывая на меня, наворачивает круги вокруг машины.

Я стою ни жива, ни мертва и пытаюсь придумать, что мне делать, чтобы спасти свою шкуру.

В таком виде нас и застает Илья.

— Дикий! Свои! Место!

Волк срывается на улицу.

— Только не говори, что это еще одно твое домашнее животное. — Выдаю с нервным смешком.

— Ага. — Кивает, как ни в чем не бывало. — Дед мне их по наследству передал и велел приглядывать. Слезай, Кира, тебя никто не тронет.

— Так только, понадкусывают. — Бурчу себе под нос, спускаясь на капот машины.

— Только, если я. — Отвечает Илья и, неожиданно подхватывая на руки, опускает на землю, но не из объятий.

— Сильно испугалась?

— Не успела. Ты вовремя пришел. Где ты был?

— Почту получал. У меня для тебя новости.

— И какие же?

— Собирай вещи, уже сегодня мы попадем в город. Я все устроил.

— Правда? — Смотрю неверяще. — Спасибо, Илья! — Кидаюсь ему на шею и крепко обнимаю, в порыве чувств целую мужчину в щеку. Отстраняюсь.

Ой, ой. Какой темный взгляд.

Но как ни странно, мне нравится. И горячие ладони на моей талии мне тоже нравятся.

Да и вообще весь мужчина прям, ух! Заставляет мое сердечко барабанить, как сумасшедшее.

— Пойдем. Пока позавтракаем. — Берет за руку и ведет за собой к дому.

Замечаю Дикого, развалившегося на солнце возле конуры.

— А Потап тоже где — то здесь живет? Ты лучше сразу предупреди, чтобы я сердечный приступ не словила, если с ним столкнусь.

— Нет. Он в основном в лесу обитает. Сюда только так, на огонек заглядывает навестить. Мне только Дикий на постоянке компанию составляет.

— А как они у тебя оказались?

— Потапа лет пять назад мой дед нашел в лесу. Мать браконьеры порешили. Я как раз тогда приехал погостить сюда в отпуск. Вот и приглядывал за ним, из соски кормил. Он мой запах запомнил. И мы с ним с того времени как бы сказать побратались…

— А Дикого я здесь год назад нашел, когда приехал насовсем и дед мне этот дом отдал. Он самый слабый из помета был. Хилый, в лесу не жилец. Я его забрал и выходил, командам разным научил. Но он еще молодой и может иногда… шалить.

Мы дошли до дома.

— Садись, я сейчас на стол быстренько соберу.

— Давай помогу. Я все — таки не безрукая.

В четыре руки мы быстренько приготовили завтрак.

— А ты, Илья, как здесь очутился? Я же так понимаю, ты раньше не в лесу обитал. — Смотрю на него, уметая оладышек со сметаной. Ммм….

Смотрит долго, пронзительно.

Та-а-к. Похоже у моего не Муромца тоже есть секреты.

— Если не хочешь, можешь не говорить.

— У меня не особо притягательное прошлое. Не хочу тебя отталкивать.

— А я не из пугливых.

— Я служил в отряде особого назначения под покровительством одного полковника, он нас собрал и курировал. Больше года назад его повысили до генерала и перевели. А нас было решено расформировать. Я, конечно, мог продолжить свою «карьеру». Но как-то надоело. Насмотрелся грязи. Хватит до конца жизни. Из родственников у меня только дед. Родители погибли в аварии, еще когда пацаненком был. Вот и решил к нему поближе перебраться. Теперь занимаюсь ловлей браконьеров. Хожу в дозор, ловлю рыбу. Конечно, не хватает иногда цивилизации, но я привык.

— Теперь понятно, почему ты мне помогаешь.

— И почему же? — Вопросительно выгибается бровь.

— Просто по — другому не можешь. Это у тебя в крови. Инстинкт защищать и вставать в стойку, видя несправедливость.

— Кажется, у тебя в голове сложилось обо мне неверное представление, Кира. — Ухмыльнулся. — Я не безгрешен. И отнюдь не добрый дяденька и не принц на белом коне. За мной тянется кровавый след и мне от него не избавиться до конца жизни.

— У тебя тоже обо мне неверное представление, Илья. Я не нежная барышня, ожидающая принца. Принц мне и не нужен. Он сбежит после пяти минут знакомства. На мне нет розовых очков и прекрасно представляю, чем занимаются люди в спецслужбах. Мне глубоко плевать, кого и сколько ты убил, Илья. Ты делал это не из прихоти, а из необходимости. В данный момент я просто вижу перед собой достойного мужчину. А его прошлое и все, что было до нашей встречи, пусть там и остается, если сам не захочешь рассказать. Я тоже далеко не ангел, и в моей жизни полно грязи, мерзкой и отвратительной, которую не хочется вспоминать. Все это копание в грязном белье и навешивание ярлыков, вообще не про меня. — Отхлебнула чая с брусникой, приготовленного мужчиной. И какая мне вообще разница, что у него было «до», когда он такой теплый и уютный, здесь и сейчас.

— Знаешь, что ты ох*енная, Кира Коган. — Произносит улыбаясь. — Я таких никогда не встречал.

— Пожалуй, это лучший комплимент в моей жизни. — Невозможно не улыбаться в ответ.

— Так как ты нас вытащишь отсюда?

— Увидишь. — Блеснули хитро его глаза.

— Я надеюсь, ничего опасного?

— Доедем первым классом.

— И ты мне не расскажешь, как именно мы это сделаем?

— Нет. Не буду портить сюрприз.

— Тоже мне, интриган. — Фыркнула.

Илья поднялся из-за стола. — Пойду готовиться к отбытию. — Вышел из дома, в окошко видела, как мужчина отправился в сторону хозпостроек.

Мне тоже нужно подготовиться.

Пока готовили завтрак, я нашла коробку с принадлежностями для шитья. Позаимствовала нитки, иголку и ножницы.

Прошла в гостиную, прихватив свою куртку, отрезала кусочек подкладки с самого неприметного места.

Запустив руки под футболку, стянула с себя спортивный лифчик черного цвета и пришила к нему кармашек, засунула туда флэшку и вшила ее. Теперь точно никуда не денется.

Нацепила белье обратно, и убрала все следы своих манипуляций.

Как раз захлопнула дверцу шкафа, когда хозяин дома вернулся, в одной руке обычная спортивная сумка, в другой куртка с типичным армейским узором камуфляжем.

— Одевай и пойдем. Скоро подадут экипаж. — Протянул куртку.

Без лишних слов накинула на себя большую куртку.

Выходим из дома и спускаемся к реке, там небольшая деревянная пристань.

— Так мы уйдем по воде… — Протянула, наслаждаясь свежим речным воздухом. — А кто нас заберет? Ему можно верить? — Оборачиваюсь к Илье.

— Подберет нас мой дед. Самая надежная личность. А вот и он. — Смотрит поверх моей головы.

Я тоже улавливаю звук моторки.

Обычная лодка, которая наверное по возрасту старше меня, а управляет ей мужчина лет семидесяти с хвостиком.

Заглушает мотор рядом с пристанью.

Илья очень похож на деда. Несмотря на приличный возраст, в мужчине чувствуется стать и характер. Синие глаза с прищуром проходятся по нашим фигурам.

— Здорово, дед. — Протягивает руку Илья. Мужчины здороваются.

— И тебе не хворать.

— Кира, познакомься — Игнат Петрович, мой дед. а это — Кира Коган.

— Здравствуйте. — Произношу несмело. Ну и что с тобой, Коган, будто девица на смотринах. Что это за робость в голосе?

— Здравствуй, внучка. — Произносит доброжелательно, а затем переводит взгляд на внука и уже более холодным тоном — Что ж ты девчонку на ветру держишь Охламон! Нельзя было дома посидеть, меня подождать!

Илья неловко почесывает затылок. — Да, дед, не сильно ж холодно…

— Не сильно холодно ему! Щас по речке пойдем, мигом ветер до костей проберет, вот тогда и посмотрим, как не холодно ему! Давай, запрыгивай в лодку и даме помоги забраться!

Илья подчиняется деду. Первым оказывается в лодке, а потом помогает забраться и мне.

— Вот, внучка, возьми. — Протягивает мне Игнат Петрович вязанную женскую шапку.

— Я у своей коллеги одолжил. А то продует, вдруг заболеешь. Как знал, что внучек не сообразит.

«Внучек» стукнул себя по лбу, не зная, куда ему уже деваться.

— Спасибо. — Приняла шапку и тут же надела.

Илья сел рядом со мной, прижав к боку и окутывая своими объятиями.

— Чтоб не продуло. — Подмигивает.

— Ну что ж, ребятишки, отчаливаем! — Крикнул Игнат Петрович, заведя мотор.

Глава 11

НИКОЛАЙ БОЙКО-МЛАДШИЙ

Удар!

Звук ломаемых костей и болезненные стоны разлетаются эхом по подвалу.

— Пожалуйста, пощадите! Мы все исправим, босс! Мы найдем девчонку! Отвечаем! Только не убивайте! — Кричит один из моих бывших охранников.

Все пятеро, кто дежурил в ночь побега Киры здесь в подвале моего особняка. Каждый избит до кровавых соплей, у кого — то выбиты зубы, у кого — то переломы конечностей. Это меньшее, что мне хочется с ними сделать за их ошибку. А я, как известно ошибок не прощаю.

— В расход. — Даю короткую команду своему начальнику безопасности Рустаму, пока сам вытираю руки от чужой крови.

Из-за этих у*бков моя птичка упорхнула. Смерть для них — самое мягкое наказание.

Рустам дает команду паре своих парней, которые до этого момента оставались в стороне и никак не вмешивались в происходящее.

Раздаются пять хлопков.

В душе ничего не дернулось. Чувства, подобные жалости или сочувствию, мне не ведомы.

Покидаю подвал, Рустам следует за мной тенью. Хороший работник, а главное — верный. Я выбрал его для себя, забрав из детдома, с особой целью: воспитать сильного и верного пса, который беспрекословно будет выполнять любую команду. На тех, у кого никогда не было привязанностей, и не ведал ни любви, ни заботы легко повлиять и приручить. Стоит лишь найти правильный подход. И вот за моей спиной всегда готовый отдать за меня свою жизнь бездушный робот. Я его таким создал.

Останавливаюсь на улице. Закуриваю.

— Что с поисками? — Выдыхаю дым.

— Наши люди прочесывают лес с собаками. Привлекли егерей и людей из природохраны. Пока что удалось найти место с небольшим количеством крови. Кира Михайловна была ранена, поэтому возможно это ее след.

В глазах от гнева на мгновение темнеет, сжимаю в руке сигарету, не чувствуя ожога. — И? — Поворачиваюсь к Рустаму.

— Отправили на экспертизу, ждем результатов.

— Мало я этих гнид отпиз*ил, надо было самому их до смерти забить. Посмели мою девочку ранить… — Прошипел оскалившись.

Где-то в груди непреодолимо давит от боли. Наверное, так люди ощущают беспокойство за тех, кто им не безразличен. Для меня это чувство в новинку.

Я ведь — «безэмоциональное чудовище» — как говорит моя мать.

Я и сам это знаю. И до какой — то поры так и думал, пока в моей жизни не появилась Кира. Только она вызывает во мне эти пресловутые эмоции. И это действует на меня как наркотик, с которого не соскочить. Только если в могилу.

— Отзывай людей. — Прикрываю глаза на мгновение.

— Почему? — Искренне удивляется Рустам. — Передумал ее искать?

— Нет… я никогда не передумаю. Просто ее уже нет в лесу. — Лицо искривляется усмешкой. — Кира девочка непростая, умненькая и волевая. Она наверняка уже выбралась. Нужно сосредоточить поиски в городе. Она должна объявиться. Кира не может не попытаться предупредить отца. Не в ее характере трусливо бежать. Она скорее первая прыгнет под град пуль.

— Ты уверен? Что если ошибаешься и она потерялась в лесу?

— Я просто знаю Киру. Возможно даже лучше нее самой. Сворачивай поиски, Рустам. И отправляй людей в город готовиться к финальному акту. Бойко — старшему пора на покой.

— Не торопишься?

— Я и так слишком долго ждал. Сейчас у меня в руках все козыри. Бабки, люди, власть. Как только уберу отца, займу его место, а всех несогласных — в расход. Придется хорошенько поработать, первое время меня будут считать слабым звеном и недостойным занимать место Бойко — старшего. Нужно будет всем показать их место и расчистить мне путь. Снести головы главным змеям, а остальные шестерки сами склонятся на колени, когда по улицам хлынет кровь. — Я предвкушающе улыбнулся. Еще один аспект, который вызывает во мне эмоции — предвкушение моего триумфа.

— Свободен. — Бросил я и быстрым шагом направился в дом.

Сначала в кабинет, где моя птичка разнесла компьютер в щепки.

Уверен, она залезла в его содержимое и увидела мой маленький секрет.

У кого-то хобби гольф и дорогие тачки. Моё — слежка за девушкой, которую я не мог заполучить.

Мне нравится смотреть на неё через камеры. Через них я изучал ее.

Характер, увлечения, слабости и предпочтения. Я любил наблюдать, какой она может быть жёсткой с людьми, которые ей не приятны, или добрым, но строгим тренером с детьми.

Ласковой, нежной, и страстной в постели… да… видео с сексом мои любимые. Их я смаковал каждый вечер.

Я позволял ей быть с этими никчемными отбросами потому, что знал, они лишь временное увлечение, и сами долго не продержатся рядом с Кирой. Потому что недостойные слабаки.

А Кира сильная, и рядом ей нужен кто-то, кто не будет ей уступать. Да и не любила она никого из них. Просто искала спасение от одиночества. И как брошенный щенок тянулась к тому, кто проявил немного ласки.

Но ничего, Кира, когда мы будем вместе, я покажу тебе, что такое настоящая любовь, а не тот суррогат, которым ты жила до этого.

Чтобы она там ни нашла помимо видео с ее участием, наверняка сейчас думает, что это её козырь, который она сможет использовать. Глупая наивная птичка.

Это тебе уже не поможет. Скоро шестеренки закрутятся и надвигающуюся бурю уже не оставить, как бы ты не пыталась.

Да и стоит тебе только высунуть свой маленький нос, как тебя тут же найдут и приведут ко мне. И в этот раз ты не сможешь убежать.

Я спустился на второй этаж и зашел в комнату, где она ночевала. Я специально приказал здесь ничего не трогать и никого не впускать.

Здесь еще остался легкий шлейф ее запаха.

Ложусь на кровать, подушка пропиталась ей сильнее, от Киры всегда пахнет карамелью. Это ее природный аромат. Она не любит духи.

Притягиваю подушку и вдыхаю, член тут же оживает.

Усмехаюсь, у меня бл*ть встает от одного твоего запаха, Кира.

Ведьма. Приворожила к себе намертво. Зря я тогда тебя не трахнул. Ну, ничего, при следующей нашей встрече я так не оплошаю..

И почему я так тобой одержим?

В памяти всплывают отрывки воспоминаний из времен нашей юности.

****

Бах! Бах! Бах!

Кира откладывает пистолет, закончив стрельбу.

Я сижу на поваленном дереве, кручу в руках нож. И бросаю взгляды из — под ресниц на свою…. сестру.

Сейчас ей шестнадцать, мне восемнадцать.

Рядом с ней отец оценивает ее меткость. Вижу, как он довольно улыбается. Видимо не врут, когда говорят, что отцы больше дочерей любят. Мне он не улыбался никогда. За успехи лишь хлопал по плечу и дарил какой-нибудь навороченный подарок. Мне плевать, улыбается он мне или нет. Я сам к нему ничего не чувствую, даже привязанности, может только уважение за его хватку в бизнесе и методы разруливания проблем. С врагами он жесток, мне это нравится, и я перенял и впитал в себя эту жестокость. Но результат от его отношения ко мне не изменится.

Я — наследник. А Кира — внебрачная.

Ей никогда и ничего не достанется. Я унаследую все. Деньги, бизнес и власть.

Только вот моей матери Тамаре Андреевне не все равно. Не может она простить мужу еготеплое отношение к «нагулянной дряни», была б её воля удавила бы Киру собственными руками.

— Ну как? — Поворачивается к отцу.

— Хорошо стреляешь. — Щеки Киры наливаются смущенным румянцем. Так всегда бывает, когда кто-то её хвалит. — Если б на месте мишени был человек, убила бы наповал. — И всё. Смущенный румянец сменяет гневный.

— Я никогда не буду стрелять в человека! — Выплевывает зло.

— Ты моя дочь. — Взгляд отца становится жёстким. — А значит под ударом до момента моей смерти. Если на тебя нападут, придется стрелять. И убивать.

Кира словно вспыхивает. — Нет. — Произносит твердо и уверено, глядя прямо в его глаза. — Ты убивал ради денег и установления своего авторитета. Ты нажил себе врагов. Я в этой войне разменной монетой быть не собираюсь. Поэтому обо мне никто и никогда не узнает. Мы договаривались.

— Так до конца жизни и останешься безотцовщиной? — Оскаливается Николай Бойко-старший, верхняя губа подрагивает. — Я собираюсь дать тебе свою фамилию. Свою защиту. Со мной за твоей спиной для тебя Кира откроются все двери, какие только пожелаешь.

Он собирается признать Киру официально? Замирают мои руки, и я перехватываю нож, словно для броска. Вот это уже интересно.

— Мне. Ничего. От. Тебя. Не нужно. — Чеканит. — «Двери» я открою и сама. От тебя я ничего не приму, да и поздно уже играть в семью, я выросла. Уж извини. Ты мой отец Николай Бойко, но ты и бандит, Коля Бешенный. Я не хочу впускать в свою жизнь твою грязь.

Разворачивается, уходит.

Отец стоит, замерев на месте, сжимая и разжимая подрагивающие кулаки. Хмуро смотрит вслед Кире.

— Точно моя дочь. Такая же бл*ть упертая. — Разворачивается лицом к мишени, перезаряжает пистолет, начинает стрелять, чтобы спустить пар.

Я поднимаюсь со своего места, нож за ремень цепляю. И иду следом за Кирой. Наверняка опять к озеру сорвалась. Это ее любимое место.

Гектар огороженной земли, в центре особняк-крепость. Чужим здесь места нет. Территория строго охраняется. Личная резиденция Коли Бешенного. Кто сунется, сразу положат без разбирательств.

Кире в этом месте неуютно. Она здесь бывает раз в полгода и живет в особняке пару недель. Прихоть отца.

Должно быть хоть так пытается быть для нее ху*вым, но родителем. И при этом ее пребывание здесь полная конфиденциальность, как и ее статус.

У людей, которые держат под собой полгорода не должно быть слабостей.

А Кира — его слабость.

Я это вижу. И в свое время могу использовать. Если захочу.

Кира стоит на берегу в футболке и джинсовых шортах, волосы собранные в хвост развеваются ветром, задумчивый взгляд устремлен вдаль. Мыслями она словно где — то далеко.

Я замираю в тени деревьев. Наблюдая.

Начинает раздеваться, скидывает футболку и шорты, под ними черный раздельный купальник. Кире шестнадцать, по фигуре она уже давно сформировавшаяся в нужных местах девушка.

Член тут же оживает, становясь колом.

Сестра бл*ть… только вот отношение у меня к ней далеко не родственное.

Девок у меня до хрена и больше. При бабках и смазливой внешности сами выстраиваются в очередь. Бери любую. И я беру. Так, спускаю пар. Чистая физика. Чувствами там и не пахнет, да и нет у меня практически этих чувств… Да практически.

Кира, накупавшись, выходит на берег, я стою в тени деревьев с берега меня не видно.

— Ай! — Болезненное и резкое.

Я дергаюсь вперед, выхожу из укрытия и быстрым шагом иду в ее сторону.

Подгибая ногу, она падает на песок.

— Что случилось?

— Да вот… стекло засадила. — Шипит, рассматривая окровавленную ступню. — А ты чего здесь?

— Мимо проходил. — Присаживаюсь перед ней на корточки. Перетягиваю к себе ногу. Вытаскиваю осколок застрявшего бутылочного стекла.

— Ай-я-яй! Чего не предупредил! Больно, блин! — Пытается вырвать ногу. Не позволяя, стягиваю с себя футболку, перевязываю ступню. — Ой, испортишь же футболку, не надо! — Тут же возмущается.

— Сиди смирно Кира. — Кидаю на нее жесткий взгляд. Притихает, закусывая губу. А губы у нее оху*нно пухлые, так и хочется повалить её на землю и впиться в них, целовать до исступления выбивая стоны…

Опять заносит, Коля. Тормози.

— Спасибо. — Произносит смущаясь. — Ой, Коля, у тебя тут… — Наклоняется ближе, лицо Киры в считанных сантиметрах от моего, закусив губу, она протягивает руку, и ее пальцы тянутся к моим волосам, первое касание, как током прихерачило. Сижу не шевелясь, в то время как Кира перебирает мои волосы.

— Ну вот, — отстраняется, демонстрируя листок в своей руке. Улыбается. Искренне. Меня опять коротит.

Только она может вот так улыбаться мне искренне, иногда прикасаться нежно, то воротник поправит, то взъерошенные волосы.

Я знаю, в ее действиях нет никакого подтекста. Она лишь пытается быть дружелюбной и наладить со мной хоть какой — то контакт. Потому что ей одиноко. И ей кажется, что я тоже одинок.

Каждый наш такой мимолетный контакт выливается в мою новую фантазию, где я жёстко трахаю Киру, до потери сознания. Я умею себя контролировать. Но вот с ней боюсь сорваться. Потому и стараюсь держать дистанцию.

Да потому, что она моя бл*ть сестра.

И всю эту нездоровую одержимость я испытываю именно к ней.

— Все в порядке? — Спрашивает обеспокоенно, прикладывает к моему лбу ладошку. — У тебя кажется жар, Коля. Иди скорее домой, вдруг температура.

Меня разрывает и бомбит. Я не привык чувствовать, не привык!

Подрываюсь на ноги.

— Да, пожалуй, ты права. — Срываюсь, иду по тропинке среди деревьев.

Достаю нож, со злости засаживаю его в берёзу едва ли не по самую рукоять.

Я могу взять любую девку, которую пожелаю. Да только вот по — настоящему хочу я только Киру! И в груди что — то ворочается только от нее. И меня это бесит и… заводит. Да.

Словно раненный зверь мечусь из стороны в сторону, пытаясь привести мысли в порядок.

Она — сестра.

По отцу. На половину, но сестра.

Ее нельзя хотеть. Ее нельзя трахать! Потому что это против правил.

Потому что все знают, что мы — родственники!

Стоп!

Пробивает меня мысль.

О том, что мы родственники знают только отец, моя мать и мать Киры. Всего три лишних переменных.

Если их убрать, то….

В груди начинает бешено биться сердце, ноги едва ли не подкашиваются от родившегося предвкушения.

То никто не сможет мне помешать быть с Кирой. Заканчиваю мысль.

Да! Да! Да! — Оскаливается внутренний зверь.

Да, я смогу ей обладать. Но не сейчас.

Придется проявить терпение. Подготовиться.

С моей матерью и матерью Киры, Еленой, проблем не возникнет. Они лишь пешки. Если их не станет, ничего не изменится.

А вот с отцом сложнее. Если убить — его место и бизнес мне не достанется, я слишком молод и пока что слаб, у меня нет фундамента под ногами и власти в руках. Значит, нужно нарастить силу и только потом устранить Бойко — старшего. На это уйдут годы. Но награда того стоит.

Право обладания своей одержимостью.

******

Выныриваю из воспоминаний.

Именно в тот момент я все для себя и решил.

И почти десять лет иду к своей цели. И уже практически ее достиг.

Осталось немного. И Кира станет моей.

В дверь стучат, прерывая мои мысли.

— Да! — Раздраженно подскакиваю с кровати. Дверь открывает Рустам.

— Тебя отец вызывает.

Ухмыляюсь. — Давно пора.

* * *

Стоит переступить порог больницы, как ко мне сразу же подлетает лечащий врач отца.

Женщине явно далеко за тридцать, коротко стриженные черные волосы, намалеванные ярко алой помадой губы, халат расстегнут, демонстрируя глубокое декольте и взгляд томный с поволокой. Очередная бл*дь. Таких, как она я повидал немало.

— Здравствуйте, Николай Николаевич. А мы вас не ждали. Если бы вы предупредили, мы бы организовали вам проход через черный вход. — Семенит со мной рядом на каблуках. И какой из этой бабы врач, когда не соблюдает элементарную технику безопасности и дрескод? — Вы ведь вип-персона, как и ваш отец. Больница войдет в положение, если вам необходима конфиденциальность. Возможно, вы хотите обсудить состояние здоровья вашего отца? Тогда можем зайти в мой кабинет… — Томно выдыхает, алые губы расползаются в улыбке. — Там мы сможем более подробно обсудить ситуацию и дальнейшую реабилитацию.

Дохожу до лифта, створки раскрываются. Захожу внутрь.

Следовавший за мной тенью Рустам остается перед лифтом, как и врачиха.

— Найди другого лечащего врача. В квалификации этой я сомневаюсь.

Рустам кивает, а женщина в шоке раскрывает рот. Двери лифта отрезают меня от них.

На самом деле плевать на ее профессиональные навыки. Просто раздражает ее постоянный треп.

Поднимаюсь на пятый этаж больницы. Возле лифта и палаты личная охрана Бойко — старшего по двое человек на каждый выход, не пропускают никого, кроме персонала и немногочисленных пациентов. Это я организовал. Для своего удобства. Лишние глаза и уши ни к чему. А вся охрана отца давно из моей кормушки кормится.

Захожу в вип — палату, которая скорее похожа на квартиру.

Отец на кровати, почти весь перевязанный.

Много порезов и осколочных ран, самая серьезная рана на правом боку, куда вонзился кусок раскаленного металла. Один прилетел в район легкого, едва не задев.

Жаль, не сдох было бы меньше возни.

Для своего возраста, а ему почти шестьдесят, он неплохо сохранился, черные волосы с проседью, орлиный нос, вечно прищуренные глаза и губы сомкнутые в тонкую линию. Поджарый, не набравший ни грамма лишнего веса, даже в таком состоянии от него веет силой и властью.

Когда-то Коля по кличке Бешенный славился своим умением убивать голыми руками, словно неистовый берсерк, в приступе бешенства безжалостно разрывая врагов в клочья. Уверен, с годами этот навык не пропал.

Только сейчас он непривычно бледный и злой. Но все тот же бешенный. Тронь, сорвется.

— Здравствуй, сын. — Голос звучит чуть тише, чем обычно.

— Привет, отец. — Против воли на лице натягивается кривая усмешка злорадства. Интересно, узнай он, что я нагулянный, остались бы мы с матерью в живых?

Сажусь напротив него в кресло. — Как здоровье? — Отыгрываю роль примерного сына.

— Нормально. — Морщится. — Ты лучше скажи, где Кира? — Стальной взгляд как никогда внимателен.

— У меня для тебя плохие новости, отец. Хотел подождать, пока тебя выпишут, чтобы не волновать… но обстоятельства вынуждают рассказать правду сейчас.

— Говори. — Хрипит распаляясь. Уже почувствовал, что речь пойдет о любимой дочери.

— Кира пропала. — Заявляю и жду реакции.

— Ты же приставил к ней охрану… — Рычит, руки сжимает в кулаки до побелевших костяшек.

— Она сбежала из-под их надзора. Мои люди взломали ее квартиру и провели обыск, чтобы установить причину побега… и мы нашли на ноутбуке копию твоего завещания, составленного на ее имя и… переписку с наемником. Обсуждался заказ на твое убийство. — Достаю из кармана телефон, протягиваю, демонстрируя документы, подтверждающие мои слова.

Естественно все фэйк. Мои люди постарались. Один из запасных планов. На крайний случай. который к сожалению настал.

Берет телефон, пробегается глазами по строчкам. Гаджет нещадно трещит, губы сжимаются до побеления. В глазах злость и разочарование.

Откидывает телефон.

— Дай команду всем нашим людям. Подключи ментов. Найти и привезти ко мне. Живой и невредимой. Ее статус не объявляй. Распусти слух, что она связана с организатором покушения и владеет важными сведениями. Этого будет достаточно. Сам хочу взглянуть ей в глаза. Если и правда захотела меня убрать, лично пущу суке пулю в лоб.

— Все сделаю, отец.

Выхожу из палаты, ухмыляюсь. Все идет так, как я и рассчитывал.

Бойко-старший мог бы дать команду — убить непутевую дочь и избавиться от тела. Но она его слабость. И он обязательно захочет лично убедиться в ее виновности. Так что, если Киру поймают наши люди, то не тронут и приведут сюда.

А уж тут ее встречу я. С распростертыми объятиями. И ей не останется ничего, кроме как принять мою помощь. Если захочет выжить. Когда выбор встает между собственной жизнью и чужой, всегда выберешь свою.

А то, что Кира появится и ее по любому найдут, не сомневаюсь.

Пусть она этого никогда и не говорила, но Кира тоже любит отца. И умереть ему не даст. А потому, обязательно попытается спасти. От меня.

Прибежит с тем компроматом, что нарыла в моем компьютере, только он ей не поможет. Все уже давно предопределено и готово. Стоит мне только дать команду и Коле Бешенному придет конец.

У Киры больше не останется защитников. Деваться ей будет некуда.

При любом раскладе и сценарии Кира попадет ко мне. Это неотвратимо.

И в этот раз, птичка, я тебя никуда не отпущу.

Спускаюсь на первый этаж, возле лифта встречает Рустам.

— Дай команду всем нашим людям, найти и доставить в целости и сохранности Киру Коган. Нашедшему — вознаграждение. Так же распусти среди них дезинформацию. Сам знаешь какую. Нужно по максимуму дескредетировать ее, чтобы больше нигде и ни у кого не смогла получить помощи. — Даю указания верному псу, направляясь в сторону выхода. — Так же пригласи журналистов с местного и центрального телеканала. Пора заботливому сыну дать интервью о состоянии здоровья «горячо любимого» отца и «прояснить» для общественности обстоятельства покушения на жизнь одного из самых влиятельных людей города.

Скоро клетка захлопнется, моя птичка. Бежать бесполезно Кира. Все равно окажешься в моих руках.

Глава 12

ИЛЬЯ

Полтора часа встряски и сплава по реке не проходят бесследно. Девушка в моих руках дрожит, словно осиновый лист.

Когда мы, наконец, причаливаем к обозначенному месту, я первым замечаю Мрака, он отходит от своей тачки и ленивой походкой приближается к лодке.

Я выбрался первым и помог Кире сойти на берег, подошел к Мраку, подав тому руку.

Высокий блондин с голубыми глазами и заметно отросшей щетиной встречал нас своей фирменной кривой усмешкой.

— Здравствуй, Макар. — Кивнул бывшему сослуживцу.

— Здоров, Лютый. — Переводит он взгляд с меня на Киру. — А это я так понимаю твоя «проблема». — Опаляет ее заинтересованным взглядом.

Макар, общительный, обаятельный и улыбчивый, со своим саркастичным взглядом на жизнь и хитрым прищуром, пользуется у женщин особой популярностью. Просто они не знают, что за этим красивым «фантиком» скрывается жестокая и расчетливая натура, затянутая колючей проволокой недоверия.

— Вообще-то меня зовут Кира. Кира Коган. — И бровью не повела на его «теплое» приветствие. Моя девочка.

— Макар Котов. — Бросил тот коротко.

— Макар, проводи Киру в машину. — Отдал ему распоряжение. — Я сейчас приду, только с дедом перекинусь парой слов. — Обратился к девушке.

Она понятливо кивнула и пошла к машине, Макар тенью последовал за ней.

— Дед, заберешь к себе Дикого, думаю, я задержусь на какое-то время в городе.

Надвинув капюшон бушлата на старенькую егерскую фуражку, старик стоял нахохлившись на деревянном причале и с задумчивым видом курил.

— Смотрю, внучек, не хило тебя цапануло. — Произнес с видом философа. — Вляпался по самые помидоры.

— Вляпался. — С легкостью согласился. Чего уж отрицать.

— Хотя, будь я помоложе, тоже бы в такую втюрился и с потрохами себя на блюдечке предложил. Есть в этой Кире что-то такое… — Неопределенно махнул рукой. — Что за душу берет, и яйца к себе намертво привязывает. — Метнул в меня острый взгляд.

— Как прям бабка твоя Евдокия… Царство ей небесное. — Костистая рука размашисто перекрестила его фигуру. — Я так понимаю у барышни большие проблемы, раз ее по всему лесу ищут…. Ты знаешь, я не умелец в красивых словах, но скажу тебе напоследок вот что… Если чувствуешь, что — твое, не отпускай и грызи глотку любому, кто на твое покусится. За свое — не грех. — Прозвучало как благословление. — Только и о себе не забывай. Как решишь все тут, приезжай навестить, буду рад, если и Киру с собой возьмешь. Может, чем бог не шутит, и до правнуков доживу.

— Де-е-е-д. — Тяну, улыбаясь и качая головой.

— Ну что, дед? Должна же быть у меня хоть одна старческая мечта. — Потушил сигарету. — В общем, смотри мне. — Погрозил жилистым кулаком, но в совсем не старых глазах бегают искры веселья. — Чтоб девчонку не профукал. А я поеду, точнее поплыву. — Придерживаясь за борт, шагнул в лодку и хитро прищурившись, продолжил. — Мне еще в ее поисках участвовать.

Дед завел мотор и, развернув лодку, отправился вверх по течению.

Все — таки мне с ним повезло. Мировой мужик.

Возвращаюсь к машине, Кира на заднем сиденье и что-то рисует на слегка запотевшем стекле.

Сажусь к ней и ловлю в зеркале насмешливый взгляд Мрака.

— Ты подготовил, что я просил?

— Что успел, то и достал. — Передает пакет с переднего сидения, и заводит двигатель, выезжая на дорогу.

Я достаю оттуда белокурый парик и огромные очки, а также удостоверение водительское на Эльвиру Рогову, белокурую блондинку.

— Это я так понимаю мне? — Моя соседка забирает из рук парик и слегка встряхнув, примеряет на голову.

— Да. Придется замаскироваться на всякий случай, вдруг нарвемся на ДПС.

— А на них, между прочим, трудно не нарваться, все выезды контролируются. Ищут кое-кого. — Произносит Макар с намеком. — Поговаривают, преступницу отлавливают. — От этих слов губы девушки недовольно сжимаются.

— Потом обсудим. — Прерываю его.

— Как скажешь, Лютый. Поедем обходным путем, дорога не ахти, так что держитесь крепче.

* * *

На дорогу по бездорожью уходит еще почти два часа, и обходными путями мы таки проникаем в город. Точнее в его черту.

Макар сворачивает в старый район, в основном он усеян советскими девятиэтажками. Но то тут, то там возвышаются новенькие «свечки», этажей на двадцать пять.

И плевать всем на то, что в нашей области запрещено строить такие высокие многоэтажки из-за зоны повышенной сейсмической активности. Скоро вообще весь город перекроят подобными сооружениями к чертям собачьим.

Нет, в частном доме оно все-таки поспокойней. Мне так точно.

Макар паркуется возле одной из девятиэтажек.

Выбираемся наружу.

Сразу подхватываю женскую ладонь, переплетаю наши пальцы.

Кира вскидывает на меня удивленный взгляд.

Ну, извини, детка, у меня постоянное желание тебя касаться, хотя бы так. Невинно.

— Ты чего? — Ни эти огромные очки, ни белокурый цвет ей абсолютно не идут. Но в вопросах маскировки выбирать особо не приходится.

— Мы играем. Не забывай. Ищут одинокую девушку, а не пару.

— Мне не нравятся такие игры.

— Почему? — Спрашиваю с интересом. — Я думал девочкам такое в кайф, держаться за ручки.

Тормозит и я вместе с ней

— Не знаю как другим «девочкам», но когда меня кто-то касается, хочется искренности. — Шепчет мне, поправив съехавшие очки.

— А кто сказал, что я не искренен? Я хочу тебя касаться. — Осекся на мгновение, и рука невольно взметнулась к затылку, взъерошивая короткие волосы. — Мля… еще немного и ты подумаешь, что я извращенец. — Выдал с неловким смешком.

Кира неожиданно приближается ближе и тихо произносит — Ну, тогда я тоже извращенка, потому что тоже хочу тебя… — Делает паузу. Меня от этой недосказанности прет, словно пацана до ломоты в конечностях, и наконец, заканчивает, растягивая губы в лукавой улыбке. — Касаться.

Смотрим друг на друга, оторваться нет сил и между нами опять искрит.

Я чувствую это. Все мое нутро в стойку встало.

Хочу. Ее. Всю. Без остатка.

— Кхм — кхм. — Раздается покашливание.

Разрывая контакт. Одновременно поворачиваем головы на Макара, который придерживает парадную дверь. — Я конечно все понимаю, но может вы, голубки, все — таки дотерпите до квартиры.

Кира делает хватку сильнее и сама тянет к подъезду. — Пожалуй, воспользуемся вашим советом, Макар. — Бросает ему на ходу.

Мы поднимаемся на третий этаж. Мрак открывает дверь ключом, пропускает нас вперед.

— Квартиру купил по дешевке. Сделал здесь ремонт, хотел сдавать. Но пока не срослось. — Зажигает свет.

Обычная квартира — кухня, гостинная которая служит и спальней, ванная. Все в серо-белых тонах в чисто мужском скупом стиле. Неплохо, перекантоваться на какое — то время подойдет.

— Постарайтесь не отсвечивать и на улицу без надобности не выходить. Холодильник забит под завязку. Илья, пойдем, перекинемся парой слов. — Кивает на входную дверь.

Мы выходим в подъезд. Макар смотрит в ожидании от меня каких — то ответов.

— Что за кипешь, Лютый?

— У Киры проблемы. А я помогаю ей их решать.

— Да уж видел я ее проблемы. Твою ненаглядную полгорода ищет. Кроме ментов еще и люди семейства Бойко. Не хочешь просветить меня?

— Пока не вижу смысла.

— Послушай, командир, — выдает со вздохом, — я же не собираюсь отказать тебе в помощи. Просто хочется знать, что бл*ть происходит. И стоит ли готовиться к чему — то серьезному.

Я устало сжимаю пальцами переносицу.

Самому хотелось бы знать.

Только вот девчонка не договаривает значительную часть, и это мешает сделать мне правильные выводы. Но ничего, ответы я все равно получу.

— Я и сам пока не знаю.

— Н-да-а-а, вот уж не думал, что тебе от бабы крышу снесет. — Качает головой. — Мы «Сумрак», брат. Мы семь лет плечом к плечу. Чтобы там не происходило, какой бы пи*дец не был, Лютый, и я, и все ребята из отряда впишемся ради тебя без лишних вопросов.

— Спасибо, Макар. Я это очень ценю.

— Тогда отдавай приказ, командир.

— Собери информацию на обоих Бойко. И о… — Неосознанно запнулся. Нет, Лютый, включай голову, ее тоже нужно проверить. — Кире Коган. Подготовь не отслеживаемые телефоны и шмотки.

— «Игрушки» достать? — Изобразил пальцами пистолет.

— Свою игрушку я прихватил. Если нужно будет что-то еще, маякну.

— Ну как знаешь. Чувствую, может запахнуть жареным. Наших собрать?

— Вот когда припечет, тогда и будем звать. Нечего их попусту дергать.

— Хм… что ж приказы командира не обсуждаются. — Выдохнул. — И из Киры своей инфу вытяни, уложи ее на лопатки, вернее метода еще не придумали. — Поиграл бровями с намеком, а на губах расцвела похабненькая улыбочка. — Если что, «патроны» в тумбочке возле кровати.

Я предупреждающе прищурился. — Без твоих советов обойдусь.

— Ладно, завтра с утреца жди с новостями. — Развернулся и быстрым шагом спустился с лестницы.

Макар — хакер. Один из лучших в стране. В нашем отряде отвечал за сбор информации, взлом и заметание следов. В современных реалиях незаменимый член команды.

В данной ситуации, пожалуй, только ему по силам хоть как — то более подробно прояснить сложившуюся ситуацию.

А мне это жизненно необходимо, чтобы продумать дальнейший план действий и оградить Киру от возможной опасности.

Возвращаюсь в квартиру, замираю в проеме, любуясь девушкой, которая неожиданно появилась в моей жизни.

Кира уже вовсю хозяйничает на кухне, на сковородке что-то скворчит, греется чайник.

Мурлыкая под нос, словно профессиональный повар нарезает овощи.

Поднимает голову, заметив меня. На чувственных губах расцветает улыбка. Серо голубые глаза искрятся.

И меня распирает от ее искренних, ничем не прикрытых эмоций.

— Илья, проходи скорее. Сейчас обедать будем. Или уже скорее ужинать? — Бросает взгляд за окно, где начинает смеркаться.

Ну и как рядом с такой теплой и уютной такой… своей… оставаться равнодушным?

Для себя я уже все решил.

Буду защищать Коган до конца.

Потому что да, признаю — вляпался по самые помидоры.

И теперь мы вдвоем в относительной безопасности на территории пятьдесят квадратных метров, где нет никаких отвлекающих факторов и одна кровать на двоих.

Все, Кира, берегись, рядом с тобой проснулся необузданный дикий зверь.

* * *

Когда с ужином покончено, я откинулся на спинку стула, наблюдая за Кирой, которая неторопливо пила чай и задумчиво смотрела в окно.

— Поговорим? — Предлагаю просто. За то время пока мы вместе я почти ничего о ней не знаю. А так хочется, чтоб поделилась. Открылась.

— Спрашивай, что хочешь знать. — Смотрит с интересом в ожидании вопроса.

— Ну, тогда начну с банального. У тебя есть семья?

— Бьешь по больному, Илюша. — Пухлые губы усмехаются, демонстрируя чуть выделяющиеся клыки, словно у дикой кошки. Но вот в глазах я вижу горький осадок. — Моя мама была любовницей женатого мужчины, — отставляет кружку с недопитым чаем. — Я незаконнорожденная и росла только с мамой. Отец… периодически мелькал в моей жизни. Выделял деньги, чтобы мы ни в чем не нуждались. Дарил подарки на день рождения. Я не могу назвать его плохим отцом, но и хорошим тоже язык не повернется. Когда мне было семнадцать, мама заболела… отец организовал лучших врачей и больницу, но ее не удалось спасти, и через полгода она сгорела от болезни. — Протягиваю руку, сжимаю в немой поддержке холодные пальчики. — Но за то, что он сделал для нее, я благодарна. В конце концов, он не бросил нас в беде. Поэтому, каким бы плохим он не был, я должна вернуть долг.

— Должна вернуть долг? — Переспрашиваю, не догоняя, о чем она говорит.

Но Кира неловко улыбнувшись, съезжает с этой темы. — Давай дальше, что еще ты хочешь обо мне узнать?

Непроизвольно глажу большим пальцем нежную кожу ее руки, поднимаю глаза и задаю, пожалуй, самый интересующий меня вопрос.

— У тебя есть мужчина?

— В данный момент нет. — Морщится. Забирает руку из моего плена и поправляет волосы. Ей явно не комфортна эта тема.

— Недавно расстались?

— Больше года прошло.

— И какой дурак мог отказаться от такой шикарной женщины?

— Все до банального просто, Илья, одной «шикарной женщины» ему было мало. — Левый уголок губ вздрогнул и приподнялся вверх.

— Действительно, дурак. Хотя тут подошло бы другое более точное определение — мудак. Жалеешь? — Гляжу на ее задумчивый вид.

— Нет. — Уверенно. — Мне абсолютно не нужен мужчина, который с легкостью может променять на другую. — Нежные пальцы обеих рук сомкнулись вокруг теплой кружки.

— А какой нужен?

— У меня простая философия, Илья. Я хочу любить и чтобы меня любили в ответ. Если же нет, значит — не мое. — Пожимает плечом.

— Мне нравится твоя философия. — Тяну, улыбаясь довольно.

— А у тебя какая философия в любви? — Спрашивает, закусывая нижнюю губу.

Какая?

Никогда у меня ее не было.

По серьезному и не влюблялся ни разу, да и со службой в спецотряде как — то не до любви.

Максимум что было — симпатия. Не больше. И то временно.

Только вот сейчас, что — то сбилось в гармонии моего мира.

И Лютый, которого не за красивые глаза так прозвали, а за безжалостное отношение к противнику, поплыл, словно зеленый пацан от одной улыбки на чувственных губах, которую нестерпимо хочется попробовать на вкус.

Оказывается, Молотов, твоя закостенелая душонка еще способна на такие финты.

Просто для этого нужна «правильная женщина». Такая, которая и в огонь, и в воду и медные трубы пройдет рука об руку.

От чего — то мне кажется, что Кира из таких — исключительных.

И я с уверенностью и без колебаний выдаю, как чувствую.

— Свое не отдам и в обиду не дам. А тому, кто покусится, буду рвать глотки. — Повторяю жестче те слова, что слышал недавно от деда.

Ей не удается скрыть удивления.

— А ты жестокий человек оказывается, не Муромец.

— Только с теми, кто этого заслуживает.

В телевизоре, который все это время работал на фоне, начинает играть какой — то медляк.

В этот момент просто что-то щелкает в башке, я поднимаюсь и протягиваю ей руку.

— Потанцуем?

Втягивает воздух со свистом, встает, вкладывает пальчики. Перехватываю чуть крепче. На ее щеках румянец.

— Только я не умею. — Кидает на меня смущенный взгляд из-под пушистых ресниц.

— Я тоже. — Улыбаюсь, как дурак. Вывожу на середину комнаты, где постелен мягкий ковер. Мы оба босиком.

— Тогда как? — Кладет другую руку на плечо прямо рядом с шеей. В том месте, будто ток подвели, все волоски дыбом поднялись, и хочется поластиться словно коту, чтобы выпросить побольше нежных прикосновений.

— Как чувствуем. — Прижимаю ее к себе чуть больше положенного. Но мы же не умеем, нам простительно.

Контакт глаза в глаза.

Не зря говорят, что глаза зеркало души. У Киры они и вправду «говорящие». Вместо тысячи слов, один взгляд серо — голубых очей.

Я уже заметил, когда она злится, они больше в сталь уходят, а когда ей хорошо и она довольна как сейчас, отливают голубизной.

Мы медленно «танцуем», кружа по ковру, ее рука в моей. Наши лица так близко, что чувствуем дыхание друг друга. Места прикосновения наших тел горят огнем.

И кажется все так правильно в этот самый миг. Словно все так и должно быть.

И нет ничего другого кроме нас и этого момента. Тягуче сладкого, словно патока.

Стоит чуть подтолкнуть, мы оба сорвемся, чтобы утонуть в друг друге. И больше никогда не расставаться.

И я позволяю себе эту слабость, склоняюсь ниже, чтобы наконец попробовать ее манящие губы на вкус.

— Музыка закончилась. — Отворачивается, разрывая контакт, отступает. Ведь я и не удерживаю.

«Значит, нет?!» — Вопит внутри меня раненным зверем. Окатывая разочарованием.

— Уже поздно, иди в душ первым, потом я. — Ее голос сел на несколько тонов ниже, высокая грудь часто вздымается, натягивая тонкую ткань футболки, взгляд так и не поднимает, только покрасневшие щеки и ушки выдают ее с потрохами.

«Это точно не нет!» — Урчит довольно мой внутренний голос и тут же оскаливается в предвкушении. — МОЯ!

Глава 13

КИРА

Илья в ванной, из-за двери до слуха доносится шум воды.

Воспользовавшись моментом, достаю спрятанную флэшку, разрывая самодельный карманчик, и креплю ее обнаруженным в одном из кухонных ящиков скотчем к внутренней стороне подоконника.

Как только доберусь до техники, нужно будет сделать несколько копий. А всю информацию переслать отцу по электронке. Да, пожалуй, так будет надежнее. И самой светиться не придется.

Только бы отец поверил.

Фух…

Присаживаюсь на стул.

В голове тут же непроизвольно проигрываются картинки нашего с Ильей танца.

Вот уж не думала, что близость мужчины может быть такой… головокружительной.

Раньше подобного не замечала…

Хотя как будто мне есть с кем сравнивать.

На свою внешность я никогда не жаловалась, знаю, что довольно привлекательна и мужчины постоянно оказывают мне знаки внимания.

Да только в отношениях мне тем не менее не везло. В мои двадцать пять у меня было всего два парня. Оба спортсмены. Думаю, на теме спорта мы поначалу и сходились.

С первым парнем Денисом мы познакомились, когда мне было восемнадцать.

Он был боксером. К сожалению не самым лучшим. Призовые места ему давались редко. В то время как моя карьера шла в гору. И в своей категории я выигрывала и в областных, и на чемпионате страны, а потом и на международных.

Мои успехи больно били по самолюбию Дэна. Он все чаще срывался, устраивал ссоры на пустом месте, ревновал без повода. Последней каплей стал его ультиматум — он требовал, чтобы я бросила спорт, и вот тогда мы поженимся, создадим семью. Мне будет уготована роль примерной домохозяйки, я буду заниматься семьей, детьми, а Дэн как настоящий кормилец будет заниматься своей карьерой боксера и добывать деньги.

В тот момент я взглянула на парня с другой стороны, которую до этого игнорировала. Не хотел Денис со мной ни семьи, ни детей. Просто ему было западло, что его девушка успешнее его самого, а он на моем фоне выглядит не так представительно как ему бы хотелось. Тогда мы и расстались.

Вторым был Слава — кикбоксер. У него не было проблем с ущемленным эго. Как раз наоборот, его эго лезло изо всех щелей.

Поначалу Слава правда казался мне нормальным, внимательным, добрым и милым. Дарил подарки и цветы без повода, красиво ухаживал, водил в рестораны и кино, в общем делал все, что мы девочки так любим и считаем романтичным. В итоге мы даже съехались и прожили под одной крышей год.

Проблемы начались, когда я решила поддержать друзей, открывающих школу боевых единоборств, вложить туда свои деньги и стать одним из владельцев и тренером. Мое имя было широко известно в спортивных кругах, так что я смогла привлечь нескольких крупных спонсоров.

И тут понеслось. Я с головой ушла в работу центра, ведь мы только открылись, и дел для налаживания стабильного рабочего процесса предстояло перелопатить немало, да и набор учеников, а затем и тренировки нового поколения, отнимали много сил и соответственно времени.

Ну, а как же Слава? Он ведь такой хороший, а я ему «негодяйка» такая, так мало внимания теперь уделяю. Вот и пошел Славочка искать утешения по чужим койкам. А мне такого, спасибо, не надо.

За меня никто не держался, и я не держалась в ответ.

Через время я задумалась, а что же было не так?

Ответ собственно нашелся быстро — я просто их по — настоящему не любила.

Мы никогда не говорили по душам. Им было это не интересно. На мои же попытки сблизиться дальше, чем секс, реагировали раздражением и выстраивали рамки. Даже молчать друг с другом нам было неловко и некомфортно.

Это я сейчас понимаю, что мы существовали только как партнеры по сексу. Другой близости между нами не было.

Мне просто было удобно и не отягощающе, и им тоже. На этом и сходились. Как только комфорт уходил — разбегались.

Только вот сейчас с появлением Ильи, что — то резко изменилось во мне.

Будто, наконец нашла то, что искала. Ту самую пресловутую любовь.

Все симптомы на лицо. Взгляд постоянно ищет его грозную фигуру в пространстве, а как находит, сердце начинает биться с удвоенной силой, как отбойный молоток. Каждое случайное прикосновение, вызывает трепет, которого раньше никогда не испытывала.

И меня тянет к нему такому большому теплому и уютному… такому родному… телом, душой, да даже сердцем, которое как я думала и любить не умеет.

И мне впервые до ужаса страшно… страшно, что все эти чувства присутствуют лишь с моей сторонй, а у Ильи ко мне ни-че-го. Только симпатия, и он не против воспользоваться подвернувшейся возможностью приятно скоротать ночь, и Илью во мне интересует лишь перспектива секса. А настоящая я, ему и даром не нужна, вместе со своими «воспылавшими» чувствами.

Мне кажется, если это так, то я просто сломаюсь.

Так что, когда Илья хотел поцеловать, я… просто струсила и отступила.

А сейчас, да… наверное, жалею.

Потому что хочу прочувствовать все, что он сможет мне дать.

Я же вижу, его тянет. И эта тяга, она ведь не фарс. В его глазах нет скользкой похоти, я вижу лишь чистое желание, страсть, нежность. Не может же это оказаться обманом, ведь правда?

Или я просто хочу в это верить.

Эх… как же трудно избавиться от своих потаенных страхов. Но с ними необходимо бороться, иначе так и не сдвинешься с места.

Илья сделал шаг. Я оттолкнула.

Теперь моя очередь танцевать навстречу. Если хочу его. И дело здесь не в сексе.

Я хочу не Муромца, как своего мужчину.

По крайней мере, попробовать перейти за черту стоит.

Потому что, если с ним не получится отношений, когда меня распирает от чувств, то тогда я вообще не знаю, с кем у меня хоть что — то выйдет.

Все Коган, если решилась, тогда отпускай руль, а дальше на все воля судьбы.

Н-да, Коган, выбрала ты, конечно, самый удачный момент для а-ля «романтик».

Дверь ванной открывается, Илья выходит из душа в одном полотенце на бедрах, я едва воздухом не давлюсь.

Ух… хорош черт….

Широкий разворот плеч, проработанное физическим трудом тело с четко прорисованными мышцами, торс с кубиками по которым стекают капельки воды прямо до полотенца, грозящего в скорости соскользнуть. Манящие косые мышцы…

Ммм… несите тазик, или я сейчас слюнями подавлюсь.

— Ты в душ идешь? — Вытирает волосы полотенцем поменьше.

— Пойду. — Вырывается у меня хрипло, и я от греха подальше скрываюсь в ванной.

Первым делом снимаю повязку с раны. Ничего, на мне все как на собаке заживает, уже и не болит практически. Так, ноет слегка. К травмам я привычная, в спорте это неизбежно. Правда, не от огнестрела, конечно.

Когда заканчиваю принимать душ, понимаю, что не взяла с собой никакой сменной одежды, ту, что была на мне, закинула в стирку. А ведь хотела прихватить футболку Ильи. Ну, ничего этот момент может сыграть на руку в той провокации, которую я собираюсь устроить.

Заворачиваюсь в единственное полотенце, оставшееся в ванной. Кидаю взгляд в зеркало.

Что ж, Коган, соблазнение конечно не твой конёк, но если хочешь впустить этого мужчину в свою жизнь, придется рискнуть и расставить все точки над «и» здесь и сейчас. Если я ему нужна — значит ответит. Если же нет… что ж не судьба.

Выхожу.

Илья лежит на кровати, руки закинуты за голову, канаты мышц на руках и обнаженном торсе под загорелой кожей соблазнительно напряжены. Спасибо, хоть штаны надел.

Дивана здесь нет. Так что нам опять делить кровать на двоих.

Меня и так рядом с ним колбасит от желания, а тут еще развалился, сверкая телесами, соблазняет тут, понимаешь ли.

Мужчина лениво наблюдает за мной из-под опущенных ресниц.

Мне даже кажется, он нервно сглатывает, стоит мне приблизиться.

Х-м-м-м

А не так уж вы, Илюша и спокойны, как хотите казаться.

Ну что, Кира, начнем «танцевать»!

Подхожу как можно ближе к кровати.

Встаю прямо перед, не подозревающим о моей провокации, мужчиной, придерживаю полотенце, мокрая копна волос свисает на плече, перекидываю ее за спину.

— Илья, мне одеть нечего. Можно опять одолжу твою футболку? — Веду пальчиком по кромке полотенца, которая немного сдвигается вниз по груди.

— Бери. — Выдавливает хрипло, не отрывая взгляда от моих движений.

Подхожу к сумке, небрежно брошенной возле шкафа, выуживаю из нее серую футболку.

Закусываю в предвкушении губу, смотрю на себя в зеркало на дверце шкафа.

Глаза горят, щеки раскраснелись.

И когда это, Коган, тебя стало тянуть на подобные безумства?

Перестаю удерживать несчастное полотенце, узел окончательно раскручивается, и махровая ткань стекает по телу прямо к ногам.

Голой спиной чувствую обжигающий взгляд.

Ну же, иди ко мне не Муромец…

Хочу тебя почувствовать…

Ты ведь тоже балансируешь на грани, как и я…

Словно ничего такого не происходит, расправляю в руках футболку, собираясь ее надеть.

Скрип кровати.

Колебание воздуха.

К обнаженной спине прижимается горячее тело, по плечам скользят сильные пальцы, а мужские губы касаются шеи.

Да… давай сорвемся с этой грани вместе….

— И что ты творишь, Кира? — Вырывается у него хриплым шепотом. — Зачем провоцируешь? Я ведь не железный…

— Просто, наконец — то делаю то, что хочу. И с кем хочу. — Откидываю голову ему на плечо, предоставляя больший доступ к чувствительной шее.

— Мы знакомы всего два дня. Это неправильно. — Пытается вразумить, но вопреки своим же словам продолжает целовать шею, слегка прикусывая. Острые разряды тут же разбегаются по ставшему чувствительным телу.

— Многие и за всю жизнь не могут друг друга узнать. А я уже знаю о тебе все, что мне нужно, и пусть в твоих глазах я буду выглядеть легкодоступной женщиной, но я хотя бы буду честной. Хочу тебя, Илья… — Выдыхаю последние слова едва слышно.

— Если сейчас не остановишь, я переступлю через все границы.

— Я их и не возводила.

— Ты сама нарвалась, Кира. — Подхватывает и перемещает на кровать. От столкновения прохладных простыней с разгоряченной кожей непроизвольно покрываюсь мурашками.

Нависает сверху, удерживая тело на весу.

И мы опять глаза в глаза.

Это просто невероятно окрыляющее чувство, видеть в мужчине желание в вперемешку с чем — то таким, чему я не могу дать определения, но оно отзывается во мне щемящим ощущением в груди.

— Я таких как ты, за всю жизнь не встречал рядом с тобой невозможно оставаться равнодушным. — Ведет подушечками пальцев по лицу, очерчивая родинки, перемещается к губам. Я прикрываю глаза, ресницы дрожат от нахлынувших ощущений. — Сводишь с ума одним своим присутствием, взглядом, голосом, жестом. — Его пальцы перемещаются на губы, нежно проводят по ним, а мое сердце окончательно срывается в вскачь, это невинное прикосновение, хрипловатый голос и потемневший взгляд пьянят, не хуже крепкого алкоголя и мне нестерпимо хочется большего.

Тянусь первая к его губам, легонько касаюсь, прикусывая.

Обреченный стон и меня сносит словно ураганом, он набрасывается на мой рот, присваивая, клеймя, и я тянусь ему навстречу. Полностью отдаваясь в его власть.

Делай со мной что хочешь, только не останавливайся.

Руки надежные и крепкие, шершавые от постоянной работы и нестерпимо горячие ласкают тело, мнут потяжелевшую грудь, доводя меня до исступления.

Я тоже хочу прикоснуться к нему и почувствовать жар его кожи.

Мои ладони скользят по его грудным мышцам к рельефному прессу, в нетерпении тянусь к штанам, шальные глаза смотрят не отрываясь. Рыкнув, сам стягивает штаны и трусы, являя себя во всей красе. А посмотреть там есть на что.

— Какой большой мальчик. — Выдаю хриплым шепотом, непроизвольно облизываю горящие губы.

Тяну его на себя, и мы снова целуемся, как ненормальные, сталкиваемся языками, деля одно дыхание на двоих.

Хватаюсь за его крепкие плечи, цепляясь за них и гладя.

Тянется к тумбочке рядом с кроватью, отвлекаясь.

— Что там? — Пытаюсь притянуть обратно.

— «Патроны».

— А, ну если «патроны», то давай. Боеприпасы нам понадобятся. — Игриво скребу ноготками по его груди.

— Шшш, — шипит, — тише, кошка моя. — Прикусывает за плечо, попутно доставая из ящика кусочек фольги. Разрывает зубами.

Пальчики спускаются на его пресс, гладя рельефные кубики тела. Ну, разве законно быть таким идеальным?

Ловким движением нетерпеливо раскатывает презерватив по большому члену и наклоняется, опаляя голодным взглядом.

Губы касаются чувствительного соска, не сдерживая стона удовольствия, выгибаюсь навстречу, зарываясь пальчиками в короткие волосы на затылке.

Илья и не думает останавливаться, кусает, зализывает, целует… и каждое движение подобно пытке болезненно сладкой. Он зацеловывает буквально каждый сантиметр тела, сводит с ума своими прикосновениями, ласками, настолько откровенными, что раньше я и подумать не могла, что можно… так.

Внизу живота уже давно все горит огнем, требуя освобождения.

— Илья, пожалуйста… — Мечусь по подушке, шепчу, словно в бреду.

— Сейчас, сейчас. — Отрывается от груди, нависает сверху, разводит бедра.

Умелые пальцы ловко врезаются именно туда, где болезненно ноет от возбуждения. Хрипло вскрикиваю,вцепляясь в него крепче. Подхватывает под ягодицы, поднимает выше, вжимаясь бёдрами. Раскалённая головка его члена касается входа растирая влагу. В нетерпении ерзаю, желая скорее почувствовать его естество в себе.

Один толчок и он наполняет полностью, болезненное удовольствие от наполненности прошивает все тело, непроизвольно всаживаю ноготки в крепкие плечи нещадно царапая.

Он начинает плавно двигаться, растягивая и позволяя привыкнуть к его размеру.

— Ах, Илья…. Илюша…быстрее… да… — Шепчу в нетерпении, и до меня доносится его горячий шепот.

— Кира… как же хорошо в тебе… — начинает наращивать темп. Толчки становятся более резкими и глубокими, задевая внутри наиболее чувствительные точки и выбивая из меня несдержанные крики стоны.

Я просто покоряюсь стихии и послушно обхватываю ногами бедра неистово терзающего меня мужчины.

— Да… девочка моя, вот так… покричи для меня еще…

И я, внимая его просьбе, кричу

Движения набирают скорость, становясь все сильнее, из его горла вырываются звуки похожие на животные рыки, но мне только в кайф чувствовать его необузданность и что не только у меня срывает крышу от фейерверка ощущений.

Он целует, гладит, шепчет… так красиво и сладко, что я пьянею.

И трогаю, не могу натрогаться, и глажу, не могу остановиться, и схожу с ума, забываясь в его руках.

Раскаленная пружина скручивающаяся внизу живота уже на пределе и требует освобождения. Илья полностью выходит и делает еще один особо резкий толчок, который становится последней каплей.

Огонь удовольствия прошивает все тело, до звезд в глазах и сладких судорог.

Илья продлевая нахлынувшее удовольствие, все еще продолжает двигаться и через несколько особо глубоких проникновений наконец кончает с громким полурыком полустоном.

Он наваливается сверху, но не давит, держа вес на локтях.

Чуть отдышавшись, выходит со стоном и падает рядом на кровать, сгребая разомлевшую и удовлетворенную в свои медвежьи объятия.

Трется лицом об мою щеку, словно кот выпрашивая ласки. Оброс уже щетиной, но она ему идет и совсем не колючая, и даже приятная.

Пальцы невольно зарываются в волосы, нежно зацеловываю лицо своего мужчины, брови, лоб, скулы уголки губ, которые расплываются в довольной улыбке.

Мне редко предоставляется шанс побыть такой… нежной с кем — то.

Проявить заботу. Спорт не сильно к этому располагает, он закаляет, заставляя отбросить всякие нежности и ласку.

А я ведь все — таки женщина, и мне тоже хочется иногда и поластиться, и кого — то приласкать.

— Нежная моя девочка… — Подносит мою руку к губам, целует пальчики. Опускает мою ладошку на свою грудь прямо в то место, где гулко бьется сердце. Блин, это так… чувственно.

— Этот ритм для тебя. Ни на секунду не замедляется с момента нашей встречи. Это ж надо так влюбиться с разбегу. — Смеется своим грудным смехом, а у меня дыхание перехватывает.

Выпутываюсь из объятий, нависаю сверху, смотрю прямо в эти синие искрящиеся очи.

— Влюбиться? — Переспрашиваю, голос предательски дрожит.

— Ага. — Улыбается еще шире. Протягивает руку, пальцами касается губ, потом нежно ведет по щеке, прижимает свое лицо вплотную и шепчет на ушко щекоча дыханием. — Ощущение, словно из самолета выпрыгнул, а наличие парашюта не проверил. В первый раз, между прочим, кому — то в любви признаюсь.

— Мы ведь знакомы всего два дня. — Повторяю его же слова и продолжаю вглядываться в поисках фальши, да только вот нет ее.

— Все что мне нужно, я про тебя уже знаю. — Возвращает мне мои же слова в ответку.

— Я… — Хочу сказать что-то в ответ, но он касается опухших от поцелуев губ пальцами, не давая договорить.

— Ничего не говори. Я не требую. Скажешь, когда почувствуешь. Для меня это важно. Ладно?

— Хорошо. — Соглашаюсь, целуя его шершавые пальцы.

Устраиваюсь у него под боком, уложив голову на широкую грудь, и под ритм его сердца засыпаю.

Что ж все мои надуманные страхи испарились, а МОЙ танец навстречу удался. И превратился в НАШ.

Глава 14

ИЛЬЯ

Просыпаюсь, словно от толчка, открываю глаза, фокусируя взгляд на будильнике. Восемь. Давненько я так не отсыпался.

В теле приятная нега. Так хорошо и умиротворенно я тоже себя давно не ощущал.

Под боком мирно сопит Кира.

Мое неожиданно свалившееся счастье.

Рассматриваю ее, мирно спящую в моей постели, с моими отметинами на шее, руках, животе. Еще на бедрах наверняка есть… Животное я все же. Пометил везде, где смог.

Это ж надо так втрескаться в незнакомку. Теперь не вырвать, если только вместе с сердцем.

Веду губами по обнаженному плечу, вдыхая запах нежной кожи, веет чем — то домашним, сладким и уютным.

Кира хмурится и переворачивается на другой бок, не просыпаясь.

Пусть поспит. Не буду мешать.

Поднимаюсь с кровати, вынимаю из сумки вещи и прохожу в коридор. Одеваюсь.

Настроение на подъеме, тянет сделать что-то приятное для своей девочки, порадовать.

Выхожу из квартиры, тихо прикрыв дверь и закрыв на ключ. Надеюсь, успею вернуться до того, как она проснется.

Оказавшись на улице, осматриваюсь. Никаких подозрительных тачек и личностей не наблюдаю. Всего пара случайных прохожих. На детской площадке мамочка с ребенком.

Через дорогу вижу яркую вывеску цветочного, то, что нужно.

— Здравствуйте. — Захожу в магазин. Молоденькая девушка продавец откладывает телефон и обращает все внимание на меня.

— Здравствуйте, чем могу вам помочь?

— Мне нужен букет.

— Для жены, мамы или… для дамы сердца? Какой цвет предпочитаете?

— Для девушки. Любимой. Цвет? М-мм… что-нибудь нежное.

Кивает и идет вдоль стеллажа заставленного цветами… — Что ж, думаю розы, слишком банально. — Останавливается, легко подхватывает вазу с цветами и ставит на прилавок передо мной. — Если хотите удивить, тогда могу собрать для вас букетик из эустомы, которая символизирует преданность и верность, а также выражает восхищение и уважения, и из гипсофилы, символизирующей чистоту сердца, искренность и счастье. — Приговаривает она, проворно прикладывая цветы друг к другу.

— То, что нужно.

Возвращаюсь в квартиру я с шикарным букетом и пирожными, которые приобрел в кондитерской. Выпечку оставляю на кухне.

Кира еще не проснулась. Кладу букет на подушку

Наклоняюсь, отвожу копну шикарных волос в сторону, освобождая доступ к шее. У нее здесь три родинки, словно пояс Ориона. Целую, спускаюсь к ушку, чувствую, уже проснулась, улыбается, но глаз не открывает.

— М-мм…. Илюша… — Мурлыкает, Мне и самому помурчать хочется.

— Вставай, соня. — Целую ушко.

— Щекотно, — переворачивается, хихикая, открывает глаза, — доброе утро. — Улыбается мягко. Аж, щемит где-то за грудиной.

— Доброе.

Замечает букет.

— Ой! — Кира подскакивает в кровати, одеяло соскальзывает, открывая вид на шикарную грудь с призывно торчащими сосками. Хватает букет, прижимает к себе, зарывается носом в цветы.

Растрепанная, голая и с цветами — идеальная картина. Сфотографировать и в рамку. И любоваться. Жаль, даже телефона под рукой нет, чтоб запечатлеть.

— Когда только успел? — Довольно жмурится. — Красивые. Мне так давно не дарили цветов. — Ведет по лепесткам пальчиками.

Мягко забираю из ее рук букет, откладывая на тумбочку.

— Торжественно обещаю исправить эту вселенскую несправедливость. — Целую, набрасываясь на ее губы.

Зарываюсь пальцами в длинные волосы.

Мы снова занимаемся сексом, в этот раз неторопливо. Изучая друг друга, и растягивая удовольствие.

После добираемся до душа, где я не смог устоять перед искушением идеального женского тела, и прижав мою девочку к стенке, закинув длинные ноги к себе на талию снова нетерпеливо сорвавшись на бешеный темп, врывался в желанную тесноту, доводя нас обоих до исступления.

— М-х-м…Илюш… не могу больше… — Шептала между стонами, распаляя своим голосом.

— Кира… моя девочка, сейчас…

Мне легко в ней скользить, сладко так, словно и не любовью занимаюсь, а в волнах плыву. Словно мы так созданы друг для друга. Именно сейчас это осознается.

Целую бесконечно распухшие губы, трусь щетиной о нежную кожу, остановиться не могу, хочу ее, каждый сантиметр ее хочу, чтоб знала Моя она теперь.

Не сдержавшись, прикусил кожу в местечке возле шеи, дурея от ее запаха и сделав еще пару резких толчков, довел мою сладкую желанную девочку до пика. Кира широко распахнув глаза, проводит ноготками по моей спине. И дрожит, без остановки, шепчет что-то бессвязно и горячо.

А я не торможу ни на секунду, продлевая ее удовольствие…

А потом догоняю ее. В пару сильных, жгучих ударов. Кира только ахает сдавленно, принимая меня полностью, всего. До конца.

Вспышка удовольствия ослепляет на мгновение, и в голове не остается ни одной связной мысли. Только наслаждение. Только понимание, что вот оно, как, оказывается, должно быть. Когда с правильным человеком.

Со стоном вышел и поставил Киру на ноги, она, тут же обвив мою шею руками, прильнула всем телом, пытаясь отдышаться и устоять на ватных ногах, прижал к себе крепче, поддерживая под поясницу.

— Совсем меня укатал. — Шепчет, прикрывая глаза, на нас обоих сверху льется теплая вода, смывая следы нашей страсти. — Зверюга. — С наигранной претензией трется нежно щекой о шею, успевая оставлять поцелуи.

— Ну что ты, моя сладкая девочка, это мы еще не начали. Все самое интересное впереди. — Мурлыкаю.

Кира шокировано распахивает глаза.

— Нет, нет, на сегодня с девочки достаточно, а то сотрешь всё в лоскуты, мой ненасытный. — Чмокает в подбородок, и отстраняясь, берет с полочки гель для душа, выдавливает, начиная намыливать тело.

— Ладно. — Начинаю тоже намыливать манящее женское тело. — Так уж и быть, зверюга сегодня добрый. Пожалеет свою девочку.

* * *

— Никогда бы не подумала, что моющий посуду мужчина, может быть настолько сексуальным зрелищем.

Отставляю последнюю тарелку в сушилку, оборачиваюсь к Кире, которая устроилась за столом, подтянув одну ногу к себе. Снова в моей футболке и снова на ней нет белья. М-мм…. как бы устоять перед этим соблазном. но зверюга обещал быть добрым. Обещания нужно держать.

Сажусь напротив. — Просто тебе попадались неправильные мужчины. А я весь твой, без остатка. Иди ко мне, — притягиваю ее за талию и усаживаю к себе на колени.

Она ласково трется носом о мой висок. Целует.

— Значит ты мой? — Чувствую, улыбается.

— Я — твой мужчина, а ты — моя любимая женщина. — Поднимаю ее руку к себе, целую пальчики. — И теперь, как твой мужчина, который хочет тебя защитить, я должен знать все, что с тобой произошло. Без утаек и обмана, Кира.

— Ммм… испортил такой хороший момент. — Тянет разочаровано. Отворачивается, прикусив губу.

— У нас впереди много времени и возможности создать кучу хороших моментов, девочка моя. Но для начала разберемся с твоими проблемами. — Разворачиваю ее лицо, прихватив пальцами подбородок.

Ну, давай, милая, дерзай. Я весь в твоем распоряжении. Любые горы ради тебя сверну. Всем врагам и обидчикам конечности поотрываю. Почувствуй меня. Я не обижу. Защищу. Чего бы мне это не стоило.

— Я…. — Начинает, набрав воздуха в грудь, но ее исповедь прерывает звонок в дверь.

— Черт! — Чертыхаюсь. — Это, наверное, Макар. Телефон и шмотки привез. Я сейчас.

С неохотой ссаживаю с себя Киру. И иду открывать дверь. На всякий случай вытаскиваю ствол из тумбочки в прихожей. Смотрю в глазок. Макар. Выдыхаю. Убираю ствол обратно.

Открываю дверь.

— Здоров. — Макар мрачнее тучи. Челюсти плотно сжаты. Взгляд виновато решительный. Та-а-а-к, судя по всему, нарыл то, что мне не понравится.

— Привет, командир. Выйдем, перетрем.

— Ну, пойдем, выйдем. — Закрываю за собой дверь.

Выходим из подъезда. Подходим к Макаровской тачке.

Достает сигареты, закуривает, протягивает мне. — Будешь?

— Нет. Рассказывай, чего накопал.

— В общем, информацию на обоих Бойко я собрал. Киру твою проверил. На первый взгляд чиста, бывшая самбистка, многократная чемпионка, в данный момент тренер в «Олимпии». И связей с бандитским семейством не имеет.

— Но?

— Потом я хакнул несколько аккаунтов людей из личной охраны Бойко. Вчера им дали приказ. Найти и задержать Киру Коган. Доставить к старшему Бойко на ковер. А после шла личная переписка между охранниками… в общем, друг, прости, но в данной ситуации щадить тебя не собираюсь. Так что скажу, как есть. Среди них распространилась инфа. Кира Коган — любовница Бойко — старшего. Так окрутила старика, что он на нее завещание составил. А девчонка прочухав про это, организовала на него покушение. Его тачку неделю назад подорвали. Бойко чудом выжил. Так что… — Разводит руками, раздраженно отбрасывая сигарету.

Мне будто раскаленный лом воткнули прямо в грудину, не вздохнуть, ни выдохнуть нормально.

Кира… моя Кира, которая с такой страстью и нежностью отдавалась мне сегодня… любовница бандита? И пыталась его убить? Моя Кира, девочка с самым чистым взглядом и ласковой улыбкой… нет…

— Нет… не верю… — Качаю отчаянно головой. — Вранье! — Срываюсь на рычание, хватаю Макара за грудки, вглядываюсь в его лицо. Абсолютно спокоен. Смотрит прямо. Не врет. Отпускаю его куртку. А он, выдохнув, продолжает.

— Бабы лживые твари. Илья. Твоя Кира не исключение. Ей нужна была защита. И она поймала тебя на крючок за яйца. Чтобы ты плясал под ее дудку. Соскакивай, Илья, пока не поздно. Пусть сама разбирается со своими проблемами, ты ей уже помог, исполнил свой мужицкий долг. Этого достаточно. Дальше ты не обязан…

— Заткнись… Мрак. — Цежу сквозь зубы. — Инфа твоя левая…

— Ты сам — то в это веришь? — Насмехается.

— Пока от нее не услышу, не поверю.

— Так твоя Кира и выложит правду. Состроит невинное личико, а ты и поплывешь. — Оскаливается зло. — Я ж тебя знаю, Лютый. Семь лет бок о бок.

— Что — правда, а что — нет, я уже сам решу. Со своей женщиной.

— Ладно, — поднимает обе руки вверх, — сдаюсь. Дело твое. Я свое мнение высказал.

— Ты можешь съехать с темы, я не держу.

— Эй-эй-эй, командир, ты за кого меня принимаешь? — Возмущенно. — Своих не бросаю.

— Тогда лучше рой информацию, Макар. Все что можешь, взломай. Установи за обоими Бойко слежку. Увидишь что подозрительное, сразу докладывай.

— Эх… вот точно никогда не влюблюсь. Не хочу свою голову так бездарно похерить. — Бурчит. Открывает заднюю дверь тачки, вытаскивает с заднего сидения спортивную сумку. Передает мне.

— Там вещи, на свой вкус выбрал, не обессудьте. Документы левые на всякий случай и телефоны не отслеживаемые. Но я к ним доступ имею. Твой — черный, для девочки — белый. В твой телефон я скинул то что нашел на обоих Бойко, на досуге ознакомься. Вроде все. За папашем и сыном присмотрю. Если что, на созвоне.

— Спасибо, Мрак.

— Сочтемся, Лютый.

Пожимаем руки и расходимся.

Макар запрыгивает в тачку, заводит мотор. Уезжает.

Я захожу в подъезд. Меня штормит.

В голове херачат слова Макара на повторе. Словно пленку заело.

«Любовница…организовала покушение…бабы лживые твари, Илья, Кира не исключение.»

Останавливаюсь перед металлической дверью, за которой находится мое наваждение.

Прикладываюсь лбом к холодному металлу, прикрываю глаза, с силой зажмуриваясь.

Сколько не думаю, не складывается у меня выданная Мраком информация о Кире. Ну не может она….

Я бл*ть душу кому угодно продам, лишь бы это было не правдой.

Давай, Молотов, приходи в себя.

Нужно спросить напрямую.

А уже дальше будет видно…. как быть… пройти путь с Кирой рука об руку или сдохнуть в агонии без нее.

Открываю дверь в квартиру, сумку оставляю в коридоре, прохожу дальше. Сразу понимаю.

Ее здесь нет.

Окно в спальной зоне нараспашку.

Подхожу ближе, выглядываю, внизу на первом этаже козырек над входом в магазин.

Спрыгнула. Сбежала. Ушла.

Зачем ты так, малыш? Почему ушла? Все же нормально было!

Неужели испугалась, и решила, не дожидаясь разговора, смыться?

Что ж ты наделала, Кира?

Как потерянный брожу по квартире, все еще надеясь, что все это ошибка, и она, мое наваждение, где — то здесь. А все это я сам себе напридумывал.

Кира, не вырывай кусок сердца в которое пробралась. Я же не смогу без тебя больше…

Ну же, Кир, дай мне надежду…

Взгляд цепляется за листок бумаги на кухонном столе, как за инородную вещь, которой здесь раньше не было.

Подлетаю, беру в руки пытаясь вникнуть безумным взглядом в смысл нескольких строк.

«Илья, ты можешь услышать обо мне разного рода мерзкие вещи. Но все это — ложь. Как только со всем разберусь, обещаю, вернусь к тебе, мой не Муромец… Ты не обязан, но все же прошу — Верь мне. Люблю тебя, твоя Кира…»

Листок в руке непроизвольно сжимается.

Выуживаю из сумки телефон и набираю Макара.

— Возвращайся. Появилось срочное дело.

Глава 15

КИРА

Пока Ильи нет, беру в руки кружку с недопитым чаем и прибавляю звук а телевизоре, который до этого работал фоном. Бездумно переключаю каналы, размышляя о дальнейшем.

Сейчас Илья принесет обещанный телефон и я смогу связаться с отцом, и возможно, очень надеюсь, смогу положить конец всей этой абсурдной ситуации с Колей. Чтоб ему пусто было!

И вот тогда я смогу вздохнуть полной грудью. Вернуться к своей прежней жизни, работе и… попытать счастье в личной жизни и построить полноценные отношения с Ильей.

Мой не Муромец…

С ним мне впервые в жизни так хорошо и спокойно, как будто я, наконец нашла своего человека, своего мужчину, которого и не надеялась обрести. И теперь у меня появился шанс построить семью…

Эх, мечты, мечты…

И тут же все мои розовые мысли разбиваются о черную задницу реальности.

Как будто подгадав, натыкаюсь на выпуск местных новостей, и на экране лицо того, кого я бы хотела лицезреть меньше всего на свете.

— Николай Николаевич, как состояние вашего отца? Каковы прогнозы врачей? — Задает вопросы моему ненавистному братцу молоденькая журналистка.

— Пока что стабильно критическое. — Вещает наглая морда с экрана. — В данный момент отец в сознании и чувствует себя гораздо лучше. Врачи четвертой городской больницы лучшие специалисты города, и я им очень благодарен.

— Вам известны какие — то подробности покушения? Возможно за это время установлены личности причастных или организаторов?

— Что ж… раз представилась возможность воспользоваться содействием СМИ, то почему бы не поделиться последними новостями. — Приторно ухмыльнулся гаденыш. — Нашей службе безопасности в сотрудничестве с правоохранительными органами удалось выяснить личность одной из причастных к покушению на жизнь моего отца девушки. Ее имя — Кира Коган. — На экране высвечивается моя фотография, сделанная во время городских соревнований. — Я от лица своей семьи прошу посодействовать граждан нашего города в поимке преступницы. За любую информацию о ее месте нахождении будет выплачено вознаграждение. Телефоны и соцсети, по которым вы сможете с нами связаться, высветятся на экранах.

— Мр-р-разь… — Трещит пульт в моей руке. И я выключаю чертов экран.

Подрываюсь на ноги, и нервно брожу по квартире, вцепившись в волосы.

— Господи, он же подставил меня… решил выставить организатором покушения! — Доходит очевидное. — Теперь меня будет искать весь город! Если останусь, Илью тоже может зацепить…

Нельзя этого допустить!

Как ошпаренная бегаю по квартире, быстро одеваю штаны, кроссовки, футболку. Выуживаю из сумки Ильи огромных размеров худи, капюшон поможет скрыть лицо.

Надеваю чертов белокурый парик, очки в карман, на улице надену.

Забегаю на кухню, вытаскиваю из ящика блокнот и ручку, которые нашла когда изучала содержимое.

Пишу письмо. Короткое, но искреннее.

Боже, не дай мне потерять Илью из-за чужой клеветы,

Пусть он мне поверит. А я потом все-все ему объясню и обязательно заглажу вину. Пожалуйста, небо, побудь на моей стороне.

Оставляю листок на видном месте.

Подхожу к окну, Илья все еще что-то бурно обсуждает со своим, как я поняла бывшим сослуживцем возле его машины.

Время есть. Уйти незамеченной успею.

Вырываю флэшку из тайника и прячу в карман под замок.

Почему все Илье не рассказать? По честному открыться.

Так ведь не отпустит!

И сам попытается помочь! А я не хочу его подставлять! Я лучше сама сдохну, чем позволю моему не Муромцу навредить.

А когда все закончится, я надеюсь, что он простит мне мой побег.

Только надежда у меня и осталась.

Вчера я заметила, как Илья выложил пистолеты в выдвижной ящик тумбочки, стоящей в коридоре. Всего их два: один — Ильи, а второй мой, прихваченный из гелека. Осталось пять пуль. Забираю его с собой, засовываю ствол за пояс, под огромным худи его не видно.

Иду в зону спальни, здесь окно на другую сторону выходит, открываю нараспашку.

Внизу козырек над входом в магазин на уровне первого этажа. Должен выдержать. Выбора у меня все равно нет.

Забираюсь на подоконник, один вдох.

Прыгаю.

Нога соскальзывает с покрытия. Слетаю с козырька и падаю на асфальт, благо успеваю сгруппироваться и смягчить удар.

Поднимаюсь и сразу срываюсь на бег, скрываюсь в арке и выруливаю к небольшой парковой зоне.

Со стороны может показаться, что я заядлая любительница спорта, вышедшая на пробежку. В обычные будни так и есть. Но сейчас у меня ощущение, что я прохожу бег с препятствиями на выживание, а время, выделенное мне на прохождение, утекает как песок сквозь пальцы.

Сворачиваю в дворы и петляю… петляю…

Хотя никто за мной и не гонится.

Добредаю до детской площадки, на ней пусто. Осень, холодает.

Сажусь на качели. Отталкиваюсь, цепи скрипят по нервам. А на душе скребутся кошки.

Зря ты Илью бросила в полном неведенье, Коган. — Говорит обвинительно сердце.

Если б не бросила, поставила бы его под удар. Не позволил бы он рисковать, когда обо всем узнал, а так, пока из искры не разгорелось пламя, есть шанс. Все решить без лишних жертв… нужно только добраться до отца. — Шепчет успокаивающе разум.

Да нужно.

Только вопрос как?

Ни денег. Ни телефона.

Успокаивает только то, что я знаю где отец — в четвертой больнице. Спасибо болтливому Коле. Чтоб его в аду черти поджарили!

— Эй, мелкий, ты чо себя Рэмбо возомнил?! Или Джеки Чаном? Думаешь крутой? Да мы тебя за такие финты в асфальт сейчас закатаем!

Доносятся до меня голоса подростков.

Поворачиваю голову: трое парней лет пятнадцати зажали возле арки пацана немного помладше. Двое держат мелкого за руки, не позволяя дергаться, третий вытирает кровь с разбитого носа.

Эх, не порядок…

Поднимаюсь с качели, направляюсь в их сторону.

— А нечего собак мучить! — Кричит зло мальчишка. — Живодеры!

— Да срать я хотел, чо там с этой псиной! — Гнусавит тот, что с разбитым носом, видимо главарь этой гоп — компании. — Мы блогеры, видео снимаем, ты нам такой контент запорол, а еще камеру разбил. Пиз*юк мелкий! Тебе хана! Пацаны, тащим его за гаражи, там с ним разберемся.

— Никуда вы его не потащите. — Останавливаюсь в метре от них. Окидываю компашку взглядом, в мелком узнаю своего ученика Давида Русакова.

Молодец, Давид, что за слабых заступаешься, да только не дорос ты пока до весовой категории этих мудил малолетних.

— Ты еще кто такая? — Оборачивается подбитый. — Иди куда шла или ща тоже по морде отхватишь!

— Силенок не хватит. — Ухмыляюсь из-под капюшона. — Пацана отпустили. Я ментов вызвала. — Блефую, надеясь решить конфликт мирно.

— Ха, ментов! — Усмехается нагло запердыш. — У меня батя — глава местного РУВД, сучка! Так что ментами меня не пугай.

— Эх, совсем молодежь отмороженная пошла. — Горестно вздыхаю. — Никакой управы. Хотела по — мирному все разрулить, но похоже не судьба. — Разминаю руки. Парни, насторожившись, следят за моими движениями в недоумении.

— Кира Михайловна…? — Неверяще пищит Русаков.

Прикладываю палец к губам, чтоб не палил меня. Мальчик понятливо умолкает.

— Вы позор своих отцов и матерей, раз позволяете себе обижать беззащитных и толпой нападать на слабых. Вы обыкновенные отморозки и такими на всю жизнь и останетесь. Позором своей семьи. — Говорю ровным тоном, пытаюсь спровоцировать самое слабое звено на действия.

— Тоже мне, заступница слабых и обездоленных нашлась! — Замахивается на меня, собираясь ударить главарь пользуясь тем, что ближе всех.

Наступаю ему на ногу, перехватываю руку в полете и вывожу на болевой. Выкручиваю запястье, заставляя зазнавшегося отморозка упасть на колени прямо в лужу, вырубаю его точным отточенным годами ударом в шею.

Не теряя ни мгновения подлетаю к шокированным подросткам, хватая за куртку вырываю из захвата хулиганов Давида, задвигаю ученика себе за спину.

Один из прихвостней, почуяв опасность, встает в поставленную уверенную стойку.

Боксер. Молодой еще. Мне точно не ровня.

Неожиданно для всех ухожу вниз и ударом ноги в колено «роняю» неумелого зеленого боксера.

Слабое место у боксеров тренированных и обученных биться по правилам ринга — это ноги.

В уличной драке ни правил, ни судьи. Здесь царит беспредел. Либо ты, либо тебя. Какими путями добьешься победы над противником не имеет значения. Вам не повезло, пацаны. Я обучалась не только самбо на ковре, но и уличным дракам в подворотне. Райончик, где я провела свое незабываемое детство, был еще той адовой задницей мира.

Дорабатываю его ударом в нос, не сильным, кость не сломана, но звезды точно словил, в ближайшие пару часов без головокружения ровно стоять не сможет, а значит не соперник.

Третий, который все еще на ногах преподносит сюрприз. Дрожащими руками направляет в мою сторону нож. Для опытного бойца подобное оружие не помеха.

Выбиваю хлестким ударом руки оружие, хватаю за одежду и выполняю бросок, крепко приложив об асфальт. Не пережив «радушной встречи», пацан теряет сознание.

Все противники повержены.

Оборачиваюсь к Давиду. — Ты как, нормально?

— Ага… а круто вы их, Кира Михайловна.

— Ну так, пятнадцать лет в спорте не пропьешь.

Возвращаю внимание единственному в сознании боксеру.

— Деньги есть? — Спрашиваю строго и с угрозой.

— И-е-есть. — Кивает, морщится, размазывая кровь по лицу.

— Давай сюда. И телефон.

Достает кошелек, протягивает вместе с телефоном. Там пятьсот рублей наличкой. Забираю. Вместе с телефоном закидываю в карман.

— Это компенсация. Кому донесешь, найду всех троих и ноги переломаю. Я понятно объясняю? — Активно кивает. — А если к пацану сунетесь, я вам рот порву и яйца отобью до посинения. Надеюсь, мы все друг друга поняли и достигли консенсуса. — Разворачиваюсь, подхватываю за руку Давида.

Отходим подальше от гоп — компании.

— Провожу тебя до дома. Какой там у тебя адрес?

— Здесь недалеко, на соседней улице через дорогу. Кир Михална, а нам сказали, что вы на тренинг в столицу уехали.

— Ага. На тренинг. Смертельный. — Выдыхаю.

— А когда я стану таким же сильным, как и вы? Я только одному врезать и успел, а вы их в одиночку раскидали.

— Таким как я не станешь. Сильнее будешь. Если от тренировок не отлынивать. Через пару лет подобная гопота для тебя уже не будет проблемой, нагонишь рост, наберешь вес и навыки отточишь, Меня еще переплюнешь.

— Правда? — Смотрит с сомнением.

— Слово даю. — Киваю уверенно. — Скажи лучше, из-за чего ты с ними сцепился?

— У нас там за гаражами поле футбольное. Туда все наши местные поиграть ходят. Вот и сегодня играли. После игры я домой уже шел, решил путь срезать и увидел, как эти… — качнул головой со злостью. — Собаку местную бродячую до смерти забили. И на видео все это снимали. А она ведь добрая была… никого не трогала никогда, гладиться давала, я ее подкармливал иногда… Мне — то мама не разрешает собаку заводить. — Шмыгает носом, едва сдерживая слезы. — Вот я и сорвался. Набросился на них. Одному врезал, да только их трое кабанов, а я один, шансы неравные. Ну а дальше вы вмешались… спасибо вам, Кира Михайловна.

— Да, ерунда. — Отмахиваюсь. — Лучше скажи мне какую ошибку ты совершил в этой стычке?

— Хм-м-м… — Задумывается. — поддался эмоциям?

— Верно. — Киваю одобрительно, взъерошиваю волнистые волосы. — Первое правило в бою — в любой ситуации и при любой провокации сохранять холодную голову. В жизни тоже пригодится и не раз. Потому что, что? — Смотрю на Давида.

— Потому что жизнь — это большое татами и нам всем постоянно бросают вызов на поединок. Поэтому всегда нужно быть готовым к бою и рассчитывать стратегию для победы на несколько ходов вперед. А эмоции — помеха, которая мешает сосредаточиться на цели.

— Пра-а-а-вильно. Редко кому удается совладать с эмоциями и направить их в нужное русло, заставив работать напользу, а не вовред. Кстати о вреде, как там отчим?

— Больше не объявлялся! — Радостно объявляет мальчик.

— Ну и хорошо.

Довожу Давида до подъезда.

— Ну все, иди домой. Увидимся на тренировке.

— А вы скоро вернетесь?

— Как бог даст….

Глава 16

КИРА

В обычное время я любила приходить на набережную. Мне всегда нравился шум воды, он дарил умиротворение и чувство единения с природой.

Но не сегодня.

Слякотная осень и резкий ветер, дующий с реки, разогнали немногочисленных прохожих по домам. Так что, по сути, на набережной я оказалась практически одна.

Впрочем, царящее вокруг ненастье полностью отражало мое расшатанное внутреннее состояние.

Зябко поежилась, засунула руки поглубже в карманы худи, чтобы хоть как-то прижать к телу надувающуюся под порывами ветра ткань.

Я абсолютно не представляю, что делать дальше.

С добытого телефона я попыталась дозвониться отцу, чей номер я помнила наизусть, но ответом мне стал механический голос.

Идти в больницу, где он находится в открытую — не вариант, она скорее всего снизу до верху напичкана Колиными людьми. Меня сразу схватят, не успею даже переступить порог.

Да и не факт, что отец все еще в больнице, возможно, это очередная провокация, с помощью которой меня собираются выманить, а Бойко-старший преспокойненько отлеживается у себя в особняке или вообще уже… мертв.

Но об этом стечении обстоятельств я стараюсь не задумываться.

Пусть Коля Бешенный никогда не был лучшим в мире отцом, но тем не менее есть моменты, за которые я ему благодарна, так что бросить его на произвол судьбы и смотаться в какую-нибудь глушь, и до конца жизни там отсиживаться не собираюсь.

Да и не стал бы Колян Колянович лишать себя такого козыря в рукаве. Нужно же ему меня на что-то выманить, а жизнь отца — отличный предлог.

Так что в том, что Бойко-старший еще жив, я практически не сомневаюсь.

И что же дальше?

Обратиться в полицию? Тоже не вариант. Спасибо дорогому Коленьке, который удачно выставил меня соучастницей покушения, и если я приду сама в полицию, меня задержат по обвинению в подготовке убийства или что еще хуже, меня тут же сдадут в загребущие руки братца. Среди ментов полно оборотней, которые пойдут на все ради денег, стоит только попасться и мне конец.

Домой мне не сунуться, тем более, что у меня как выяснилось везде камеры понатыканы. К друзьям не обратиться, потому что не хочу их подставлять. Значит, теперь я действую в одиночку, и для начала наведаюсь все-таки в больницу. На мне сейчас парик и очки, в кармане левые водительские права на чужое имя. Не бог есть какое прикрытие, но как говориться — что имеем.

Возможно, мне удастся разговорить кого-нибудь из медсестер и выяснить в больнице ли сейчас Бойко-старший и каково его состояние.

Дальше буду действовать по обстоятельствам. Пригладила выбившиеся из-под капюшона белокурые пряди парика и решительно зашагала вдоль набережной.

— Девушка, предъявите ваши документы.

Медленно, словно в замедленной съемке оборачиваюсь в сторону двух молоденьких ппсников.

Твою ж ма-а-а-ать… какая «приятная» встреча….

Удача сегодня явно не на моей стороне.

* * *

— Какие — то проблемы? — Неожиданно раздается до боли знакомый тембр, а на мое плечо ложится крепкая мужская ладонь, пальцы впиваются до легкой боли.

Уж не знаю, что хуже: сдаться стражам правопорядка или столкнуться с разъяренным моим побегом мужчиной и увидеть в его глазах разочарование.

— У вас есть вопросы к моей жене? — Илья хмуро смотрит на двух представителей правохранительных органов.

Те переглядываются. — Простая проверка документов. — Оправдывается один из них.

— Думаю, в этом нет необходимости. — Илья демонстрирует им корочки.

Патрульные тут же вытягиваются. — Просим прощения, товарищ майор. Всем постовым службам поступило распоряжение. проверять подходящих по возрасту и описанию женщин. Вот мы и… — Кидает быстрый взгляд на меня. — Вы может слышали… женщину разыскивают… подозреваемую в подготовке убийства…

— Конечно слышал. и ориентировку видел. — Кивает Илья. — Вряд ли моя жена Элечка может как-то быть к этому причастна. Хорошо, что вы парни проявляете бдительность, но обычных граждан беспокоить, тоже не стоит. — Произнес со сталью в голосе.

— Так точно, товарищ майор. — Отозвались синхронно.

— Свободны.

Двух ппсников как ветром сдуло, и мы с Ильей остались наедине, и мне до жути захотелось побежать за товарищами полицейскими с криками. — Я согласна на обезьянник! Заберите меня, пожалуйста, с собой!

— Ну, привет, моя беглянка. — С силой развернул к себе и заставил поднять голову.

— Привет, Илюш…честно говоря, не рассчитывала на столь скорую встречу.

— Я знаю. Идем. И лучше тебе не сопротивляться, Кира. Я сейчас очень зол. А когда я зол, могу пережестить не нарочно. — Крепкая ладонь стальной хваткой перехватила мою дрожащую и мужчина потянул меня в сторону парковки.

Я абсолютно не представляю, как вести себя с Ильей.

Он зол? Определенно.

Разочарован? Не знаю.

Все что я хотела — защитить Илью. Чтобы его никак не задели последствия, если все пойдет по наихудшему сценарию.

А в итоге что? Как всегда все пошло по одному месту, даже не успев ничего предпринять.

— Илья, давай поговорим…

— Обязательно поговорим. Только в другом месте, где ты, моя дорогуша, будешь в безопасности и откуда не сможешь сбежать. — Буквально прорычал, так и не взглянув на меня.

Эх… попытка наладить контакт провалилась…

Я конечно могу вырваться из захвата, для меня это раз плюнуть… но… чего я добьюсь этой показательной демонстрацией силы?

Нам правда нужно поговорить начистоту. Если не хочу потерять Илью из-за своего упрямства. А я не хочу. Я и так дел наворотила.

Поэтому безропотно следую за ним.

Через пару минут подходим к машине Макара, высокий блондин с заметной щетиной и лисьим взглядом стоял оперевшись спиной на капот, и лениво затягивался сигаретой.

— Смотрю, Лютый, нашел свою пропажу. — Усмехнулся, отбросив в урну окурок. — Заставили вы нас побегать, Кира Михална. Да только от себя и своей «сучности» не убежишь. — Ухмылка превратилась в оскал.

— Это вы на что намекаете, Макар? — Вопросительно подняла бровь, желая услышать объяснение брошенной мужчиной фразе.

— Макар, не смей так разговаривать с моей женщиной, или я не посмотрю на то, что ты мой друг. — Вышел вперед Илья и встал прямо перед Макаром, нависнув над ним.

— Ты за кого заступаешься, брат? — Не отвел взгляд Макар, а лишь выпрямился и с яростью выплюнул. — За любовницу бандита? Стоило девке перед тобой ноги раздвинуть, и ты все мозги просрал, Лютый! Да эта подстилка предаст, стоит тебе к ней спиной повернуться! Так же, как и Колю Бешеного убьет без раздумий!

Глаза Ильи налились кровью, желваки напряглись, а костяшки на пальцах побелели, он отвел руку для удара, да только не успел замахнуться, как я подлетела к мужчинам. Сделав ногой подсечку, и воспользовавшись эффектом неожиданности, повалила Макара на асфальт, зафиксировав его в болевом, вдавив локоть в его шею.

— Что ты сейчас сказал? — Рычала уже я. — Чья я любовница?

— Коли Бешеного! — Продолжал Макар скалиться. — Дай угадаю, сейчас скажешь, что это не так! Мы все не правильно поняли! Невинная овечка! — Его глаза гневно прожигали меня насквозь.

Крепкие руки с силой оторвали меня от мужчины, словно котенка за шкирку, и поставили на ноги.

Я резко развернулась, посмотрела на Илью прямо и уверенно наконец сказала правду, которую до этого момента пыталась скрыть ради своей безопасности, но кажется эта тайна играет против меня.

— Я действительно связана с Николаем Бойко — старшим. — Лицо моего не Муромца словно вмиг окаменело. — Только я не любовница. Я его дочь.

Глава 17

ИЛЬЯ

Дочь… дочь… дочь…

Продолжало биться набатом в голове, пока мы ехали в новое убежище.

Кира рядом под боком, Макар за рулем и притих. Видимо до него все же тоже дошло, что добытые им сведения могут оказаться дезинформацией.

Уверен, как только доберемся до места, он сразу же взломает все, до чего сможет добраться, чтобы подтвердить или опровергнуть слова Киры.

Макар не привык быть «неправым». Неверная информация может поставить под угрозу многие жизни. А Мрак к тому же еще и жуткий перфекционист. И если он все — таки совершил ошибку в работе, сам же себя и загрызет.

Не привык он ошибаться. Как и я.

А я ведь дурак мог бы и догадаться…. Кира ведь говорила и про Бойко — младшего, которому она «срочно понадобилась», и про то, что внебрачный ребенок. Мог бы все и сопоставить… но ослеп… совершенно ослеп. Пора брать себя в руки, это не дело.

— Как вы меня нашли? — Подает голос Кира, вырывая меня из собственных мыслей

— Макар — хакер. Взломал городские камеры, по ним мы тебя и отследили. — Ответил, не желая что-то скрывать от Киры. Хватит уже этих секретов и недомолвок. Тошно.

— О, тогда понятно. Должно быть вы Макар в интернете и нарыли грязные сплетни о моей связи с Бойко — старшим. Не думала, что хакеры считают надежным источником желтые газетенки. — Не преминула его уколоть за недавние слова.

Мрак с силой стиснул руль и сжал зубы до хруста. Давненько его никто носом в ошибки не тыкал. А иногда полезно, между прочим, сбить накопившуюся спесь.

— Тогда как объяснишь, что в личных переписках охранников Бешенного ты прославилась, как его подстилка и организатор покушения?

— Бывший братец на славу постарался. — Коган неприкрыто полыхнула яростью. Непривычно видеть ее даже не гневной… скорее разъяренной.

— Поясни, что значит «бывший братец»? — Обратился я Кире

— Николай Бойко-младший… человек, которого я с детства считала своим братом по отцу. Это он организовал покушение… Смерть отца входит в его план.

— Что за план?

— Он хочет… — Кира прикрыла глаза на мгновение, словно собираясь с силами. — Хочет жениться на мне. — Наконец выдохнула.

Макар присвистнул, но никак не прокомментировал.

— Не понял. В смысле? Вы же… брат и сестра, пусть только по отцу. — В голове никак не укладывалась виданная Кирой фраза.

Ну не может же быть такого в современном мире. Хотя, тебе ли, Лютый, не знать, какая грязь происходит за закрытыми дверями. У каждого человека есть свои скелеты в шкафу, а у некоторых их и на собственное кладбище наберется.

— Как оказалось, мы не связаны кровными узами. Только я родная дочь Бойко. У Коли ко мне довольно нездоровое, я бы даже сказала, больное отношение. Одержимость. И кроме этого… отец составил завещание, согласно которому я единственная наследница его состояния. Еще один повод для его устранения.

— Я так понимаю с этой информацией ты и хотела попасть к отцу.

— Верно. — Кивает.

— Но прямых доказательств у тебя нет. Может и не поверить. — Рассуждал я вслух.

— В слова не поверит, — согласилась, — а вот в документы доказывающие, что Коля оттяпал себе немалый кусок с отцовских денег и видео с места взрыва вполне может.

— Так значит, у тебя есть компромат на своего брата? — Удивленно приподнял брови. Оказывается у моей девочки еще куча секретов.

— А ты думал, я с пустыми руками воевать собралась? — Усмехнулась устало.

— Тебе воевать и не нужно, Кира. Для этого теперь у тебя есть я.

* * *

— Это… гараж? — Кира осматривала помещение, крутя головой, стоило зажечь свет.

Макар привез нас в одно из своих «убежищ», помещение площадью двести квадратов в прошлом служило автомастерской, потом предприятие разорилось, и Котов перекупил его по дешевке. Хобби у него такое: вкладывать деньги в недвижимость, приводить в божеский вид, а через время продавать по более высокой цене, если надоест.

А пока Макар загнал сюда свои мотоцикл и старенькую Волгу, которой собственноручно перешил все внутренности. проапгрейдил и сделал из нее практически гоночный болид с пятью сотнями лошадок под капотом.

В углу стоял бильярдный стол и стойка, за ней скрывался полноценный бар. На втором же этаже располагалась подходящая под самые необходимые нужды квартира.

Раньше мы частенько заваливались сюда всем отрядом, когда нам давали увольнительные.

А что, все пятеро холостяки. Никому домой к детишкам и женам не нужно. Вот и зависали в холостяцкой берлоге.

— На первом этаже гараж. На втором — квартира, подожди меня там. — Подтолкнул девушку к лестнице.

Она оглянулась, но спорить не стала, поднялась по винтовой лестнице на второй этаж и скрылась за дверью.

— Извиняться не буду. — Сразу обозначил Котов и приземлился на барный стул. — Я все по делу говорил. И даже сейчас твоей Кире до конца не верю.

— Макар, может, хватит свое мудацкое отношение к женщинам на всех представительниц прекрасного пола распространять. Не все женщины, как твоя мать.

Котов полоснул меня холодным взглядом.

Больная тема, которая еще с детства висит на нем кровоточащей раной. Мать у Макара была законченной алкоголичкой и проституткой. Пацан рос не в лучших условиях. Насмотрелся ужасов с пеленок. Когда подрос и возмужал, мать хотела продать своего сына в бордель. Макар тогда сбежал, к банде местной прибился. Везде свой характер показывал, дрался с любым, кто давал хоть малейший повод. Потом был интернат. Но Макару крупно свезло, его взял под свое крыло учитель информатики, научил всем премудростям компьютера. У пацана оказалось призвание, все на лету схватывал. Даже несколько конкурсов всероссийских выиграл. А потом — армия. Там — то тогда еще полковник Шахов его и присмотрел для работы в спецотряде «СУМРАК».

Даже спустя годы у Макара перед глазами образ матери — предательницы, и никак он отделаться от него не может. Так что его недоверие и отношение к женскому полувполне можно понять.

— Все бабы — суки. Просто в большей или меньшей степени. Соглашусь, в ситуации с Кирой я повел себя… несдержанно и допустил ошибку. Но и ты пойми меня, Илюх, я за тебя переживал. Ну а теперь… в общем, помогу я твоей девчонке.

— Спасибо, Мрак, я это ценю. Но впредь попрошу скоропостижных выводов не делать и перепроверять полученную информацию. Ты ведь профессионал, поддаваться эмоциям в работе не дело.

— Не переживай, теперь я займусь делом всерьез. Нарою все, что будет возможно. Но… Лютый, по — моему уже конкретно попахивает гарью. Боюсь одни мы не вывезем.

— Верно, Мрак. Созывай наших. Тряхнем стариной.

Глава 18

КИРА

Илья пришел минут через пятнадцать, после того как отправил меня на верх.

— Ну как ты тут?

Я стояла у небольшого узкого окна, здесь наверху их было два, и оба сделаны из какого — то толстого стекла. Илья подошел ближе, сунув руки в карманы, остановился на расстоянии вытянутой руки.

— Отсюда уже так просто не выпрыгнешь, высота здесь повыше третьего этажа, да и козырька не имеется. А на воротах кодовый замок. Это так, к сведенью, если вдруг тебе вновь придет гениальная идея сбежать. — Усмехнулся с горечью.

— Илья… прости меня. Благодаря стараниям Коли я теперь ходячая мишень, даже находиться рядом со мной опасно.

Я устало присела в кресло, мужчина сел напротив, не спуская с моей персоны внимательного взгляда.

— Этот Коля, — скривился он, — настолько опасен? Чего ты боишься, Кира?

Честно говоря мне до сих пор в новинку это ощущение неравнодушия и того что я больше не одна…За меня кто-то хочет заступится и решить МОИ проблемы. Не прося ничего взамен. Странный все-таки человек мой не Муромец. Но как же мне с ним повезло.

— Мой брат… то есть Коля всегда был жестоким. И любыми путями добивался того чего хотел, человеческая жизнь для него ничего не значит. Сейчас его цель — я. И как видишь, на методы ради моей поимки он не скупится.

— Честно говоря, мне не совсем понятен твой страх пред этим человеком, может, расскажешь поподробнее, что за личность этот Бойко — младший.

Теперь пришла моя очередь усмехнуться, почти все мои размышления в последнее время были о нем.

— Коля, он… даже в подростковом возрасте был жестким и жестоким. Уж не знаю, вырастил его таким отец или он просто такой от рождения. Но факт остается фактом, дорогу ему лучше не переходить. Основную часть времени он выглядит холодным, даже равнодушным.

Вспомнила брата, в его поведении всегда присутствовала холодная отстраненность и надменность. В его присутствии я остро ощущала себя незваной простушкой, по случайной ошибке оказавшейся рядом с ним.

— Но это лишь с виду. Он умен, хитер и умеет выжидать. Иногда у него бывают неконтролируемые вспышки агрессии. В таком состоянии я видела его несколько раз, впечатлений хватит до конца жизни. Ему было лет восемнадцать, один парень его одноклассник, кажется его звали Кириллом, помял бампер у новенького «Феррари» подаренного брату на его совершеннолетие. Знаешь, что он тогда сделал? Избил этого Кирилла битой так, что сломал парню позвоночник и пробил голову. Четверым охранникам едва удалось оттащить Колю… — Я вспомнила эту историю, и хоть в комнате было тепло непроизвольно передернула плечами. — Тот парень умер в больнице через неделю, так и не приходя в сознание. Братцу все сошло с рук, и даже отец Кирилла — прокурор, ничего не смог с ним сделать, мужчина просто пропал без вести. Исчез. И насколько я знаю и могу предполагать, Коля сам с ним разобрался. Это было еще тогда, когда он не имел за спиной ничего, кроме собственных кулаков и отцовского авторитета. А сейчас у него есть деньги, накопленная годами власть и армия цепных псов, готовых сорваться по первому его приказу. Теперь он в сотни раз опаснее, чем раньше. И все также не предсказуем. Ты же видел, как ловко он заставил всех поверить в удобную для него правду, выставив меня преступницей. Рано или поздно его план принесет плоды, и он меня достанет.

— Ты сказала, что он одержим тобой. — Протянул Илья задумчиво. — Не знаешь, с чего все началось?

— Как, когда и почему известно только самому Коле. Я бы не сказала, что давала ему какой — то повод. Мне наоборот казалось, что он ненавидит и презирает меня. Да и о его «светлых» чувствах узнала лишь тогда, когда он запер меня в своем особняке несколько дней назад и прямо заявил о своих намерениях. И позволил воочию увидеть, насколько серьезны его планы. — Отвела взгляд в сторону, вспоминая отвратительную сцену.

— Он… что — то сделал тебе. Кира? — Большие мужские руки легли мне на плечи, а в голосе проявилось неподдельное беспокойство.

— Не мне. — Моя рука легла поверх его. — Коля убил человека, изготовившего бомбу. Он позволил мне это увидеть. Может, таким образом, хотел запугать или показать, что со мной будет, если я его ослушаюсь… в общем, ясно одно — методы у него жестокие, и жалеть он никого не будет. И первым делом нужно вытащить отца. Его жизнь — единственное, чем он может меня шантажировать. Бойко-старший никогда не был лучшим отцом, или тем, кого я бы могла назвать папой. Но, тем не менее, он никогда меня не обижал и помог, когда мама заболела. Илья, я не могу бросить отца, понимаешь? Коля тоже об этом знает.

— Только не говори мне, Кира, что ты собираешься самолично сдаться в лапы своего ненормального брата.

Я скинула с себя надежные крепкие руки любимого мужчины. И поднявшись с кресла, подошла к окну, вглядываясь в окрашенный яркими красками закат. К вечеру небо слегка разъяснило и позволило лучам солнца осветить местность.

— Если другого выбора не будет… сама к нему приду. Если Коля узнает о тебе, Илья, то у него появится еще один рычаг давления на меня, а я не позволю тебе навредить. Теперь понимаешь? Будет лучше, если я начну действовать в одиночку.

— И что же ты сможешь одна, девочка? — Широкая мужская грудь прижалась к моей спине, а руки окутали, словно в кокон. Слегка колючий, обросший щетиной подбородок прижался к моему виску.

— Что-нибудь придумаю. Не в первый раз. — Прикрыла глаза на мгновение, наслаждаясь желанным теплом.

Сильные руки развернули меня, заставив посмотреть в мужественное лицо.

Шершавые пальцы, едва касаясь, прошлись по губам, скуле, скользнули на затылок, слегка прихватив волосы.

— Скажи мне, Кира, я — твой мужчина? — Лучи закатного солнца падали на лицо Ильи, придавая его синим глазам какой-то нереальный оттенок морских вод.

— Мой. — Сорвалось так легко…и правильно.

— Тогда с этого момента, моя милая, запомни раз и навсегда — ты больше не одна. Теперь есть только — мы. И мы со всем разберемся и справимся. Только больше никогда не смей убегать. Верь мне, Кира.

— Верю. Илья. Тебе верю.

* * *

Много ли нужно человеку для счастья?

До недавнего времени мне было достаточно моей размеренной монотонной жизни, дом — работа — дом, тренировки, редкие встречи с друзьями, тихие вечера за просмотром фильма или чтением книги. Я была довольна той жизнью, которой жила.

Но вот по — настоящему счастливой я чувствую себя только сейчас. Глядя на темное небо, где мерцают звезды и ощущая прижатое к моей спине крепкое тело любимого мужчины. Его такое надежное комфортное тепло.

— Не спишь? — Хриплые нотки отозвались приятной вибрацией в теле.

— Угу. — Мужские длинные пальцы с несвойственной для их грубого вида нежностью скользнули под футболку, пробираясь к теплому животу, вызывая по коже мурашки.

— Я как погляжу тебе тоже, Илюша, не спится.

Переворачиваюсь к нему, чуть толкаю в плечо, он не сопротивляется, опрокидываясь на спину. Наблюдает за моими действиями из — под ресниц с интересом. Я сажусь сверху, седлая крепкие бедра.

С этого ракурса я Илью еще не видела. Так странно.

Да и ему, как вижу слегка непривычно отдавать доминирующую роль. Я уже давно поняла, что не привык мой не Муромец передавать руль управления кому — то другому даже в мелочах. Как и любому мужчине ему важно, чтобы все решения оставались за ним. А сейчас поддается. Уступает.

Для меня важно быть со своим мужчиной наравне. Похоже и Илья во мне это уловил. Почему — то от осознания этого факта так легко на душе. Счастье есть. Близко, рядом. Можно поцеловать, потрогать и насладиться им.

Мои пальцы непроизвольно скользят по косым мышцам, они у Ильи ярко выраженные, а кожа у него загорелая и горячая, обжечься можно.

— М-м-м… шалишь? — Закусывает губу и играет грудными мышцами.

— А ты как будто против, Илюш? — Вскидываю бровь.

— В подобной инициативе я всегда только «за». — Смеется бархатно.

Я наклоняюсь, целую. Стоит нашим губам соприкоснуться, как тут же нам обоим срывает крышу. Сталкиваемся языками, прикусываем друг друга до ощутимой боли.

Его руки нетерпеливо снимают с меня огромных размеров футболку, стягивая через голову.

Мгновение любуется открывшейся картиной моего обнаженного тела. Крупные мужские руки оглаживают мои ноги, живот и перемещаются выше к потяжелевшей груди и ласково разминает её горячими ладонями, сжимая и сводя вместе полушария, а затем перекатывая между пальцев соски и слегка их оттягивая.

Я словно дикая кошка тянусь и касаюсь его колючей щеки. Пробегаю влажной дорожкой то ниже, то выше. Была бы возможность, я бы зацеловала его всего. Потому что люблю.

Спускаюсь от губ ниже, целую его заросший подбородок с заманчивой ямочкой. Такой обросший, Илья мне даже больше нравится, чем гладко выбритый, так в его внешности обостряется скрытая в нем дикость и чисто мужская сила, харизма, если можно так сказать. Горящие губы опускаются к шее, целую и тут же зализываю, прокладывая влажную дорожку к ключицам.

Отстраняюсь, но лишь для того, чтобы наконец соединить наши горящие в нетерпении тела.

Сдвигаю вниз резинку от боксеров, освобождая его налитое мужское достоинство. Хрипло постанывает, когда я обхватываю крупную влажную головку и ощупываю каждую выпуклую венку и медленно насаживаюсь на него.

Илья шипя что — то неразборчиво бьется затылком в подушку, его руки придерживают меня за бедра и едва заметно подрагивают. Начинаю плавно двигать бедрами, млея от ощущения наполненности. Я двигаюсь навстречу, принимаю его глубже. Опускаюсь до упора с ускорившимся ритмом. Чувствую жгучий жар крепкого мужского тела, тесно прижатого к моему.

Мои ладони по-хозяйски опираются на его грудные мышцы, ноготки неконтролируемо слегка впиваются в кожу, оставляя следы. Запрокидывая голову, несдержанно стону, мой голос эхом разносится в минималистично обставленном жилище.

Илья впивается пальцами в мои бёдра, задаёт ритм движениям. Опускает вниз, затем подкидывает вверх. Так легко, словно я для него всего лишь невесомая пушинка.

— М-р-р-р-р…! — Илья урчит, интенсивно вбиваясь снизу, наращивая темп.

Низ живота нагревается с каждым новым толчком. Следующие мгновения пролетают стремительно. Жаркое слияние тел, страстные поцелуи, дурманящие запахи и будоражащие стоны, которые вонзаются в уши.

Смотрим в глаза, не отрываясь, полностью растворяясь в друг друге.

Хочу задержаться, продлить и оттянуть, но в следующий же момент неожиданно взрываюсь. Тело слабеет, дрожит. Мир становится красочнее и ярче, а низ живота скручивает мощными спазмами. Когда Илья подходит к финишу, то сильнее сдавливает мои бёдра, не стонет, но рвано и хрипло дышит, совершая ряд максимально частых толчков

Мы снова целуемся, жадно проглатывая стоны наслаждения друг другом.

Так вот ты какая, эйфория….

Обессилено падаю на широкую мужскую грудь, вжимаюсь носом в яремную впадинку, вдыхая такой уже ставший родным запах своего мужчины.

Сбитое дыхание постепенно выравнивается, и я просто плаваю в неге ощущений.

Большая ладонь ложится мне на макушку, вырывая из расслабленного состояния.

Поднимаю голову, встречаясь с синим внимательным взглядом.

— Кир, пообещай мне кое — что.

— Что?

— Не сбегай. Я не смогу защитить того, кто добровольно бросается на амбразуру.

Я опираюсь на локти, и наши лица становятся на одном уровне.

— Илья, ты же понимаешь, я не могу тебе этого пообещать. Никто не знает, какой расклад нас ждет впереди.

— К сожалению понимаю. Поэтому… — его рука тянется к тумбочке, он выдвигает ящик и достает оттуда что — то маленькое. Протягивает мне. Маленькая коробочка.

Сердце подскакивает куда — то к горлу.

— Пока что конечно не кольцо…. — тут же поясняет, глядя на мои расширенные глаза, — но в нашей ситуации это кое — что получше.

Открывает коробочку, там маленькие пусеты телесного цвета. Перевожу вопросительный взгляд на мужчину.

— В них встроен трекер, самый маленький из тех, что существуют в наше время, с виду они неприметны, отправляют сигнал раз в час, поэтому найти их с помощью аппаратуры невозможно. Так я всегда буду знать, где ты находишься и смогу прийти за тобой, если… обстоятельства сложатся не в нашу пользу.

И когда только успел подготовить?

Сам вынимает их из коробочки, принимает положение сидя, я послушно наклоняю к нему голову. Илья ловко и в тоже время осторожно надевает особое украшение, которое для меня в тысячу раз дороже любого бриллианта.

Когда заканчивает, притягивает меня к себе и долго-долго, нежно-нежно целует.

— Илья, я хочу тебе кое — что сказать. — Отстраняюсь, с концами потонув в синеве его глаз. И у меня тихим шепотом вырываются слова, самые важные. Для меня, так точно.

— Я тебя очень люблю.

— Я тебя тоже.

Глава 19

ИЛЬЯ

Первые лучи восходящего солнца едва расчертили пока еще темное небо, но мне уже не спится. Многолетнюю привычку вставать спозаранку не пропьешь. Служба приучает к дисциплине, и приходится вырабатывать у организма определенные повадки. Мой организм пока еще до конца не осознал, что мы теперь не у дел, и в запрограммированных всего на несколько часов сна установках больше нет необходимости.

Рядом мирно спит Кира, свернувшись калачиком и уткнувшись мне в бок, такая уязвимая.

Как бы она не храбрилась и не говорила, что ОДНА со всем справится, человек остается человеком и в критической ситуации нуждается в защите.

Кира проявляет свою слабость только когда спит, принимая закрытую позу и инстинктивно ища тепла, которое я ей с радостью готов дарить двадцать четыре на семь.

Слегка, чуть касаясь кончиками пальцев, перебираю ее длинные темные шелковые волосы, дышу едва уловимым запахом любимой женщины, тонким и ненавязчивым с нотками карамели.

Умиротворение и полный дзен.

Если бы на заднем фоне не мелькали мысли о навалившихся на мою девочку проблемах из-за ее мудака братца, вообще было бы идеально.

На тумбе вибрирует телефон.

Сообщение от Мрака. — «Как проснешься, спускайся. Братишки приехали.»

Эх, как бы ни хотелось мне остаться в постели, нежась рядом с любимой женщиной, все — таки в данный момент дело первостепенней нашей слабости.

Но ничего, как только разгребемся с этим дерьмом, у нас будет куча времени на все хотелки.

Тихо, чтоб не разбудить Киру поднимаюсь с кровати, одеваюсь и покидаю комнату.

Оно и к лучшему, что Кира спит, нам с отрядом предстоит тяжелый разговор, который моей красавице слышать не рекомендуется.

Спускаюсь на первый этаж. Мужики обнаруживаются возле барной стойки, Мрак крутится в зоне кухни, остальные двое заняли высокие барные стулья.

Заметив меня, подрываются на ноги, выпрямляясь. Как и положено перед командиром. Тоже пока от своих привычек не избавились.

— Вольно. — Подхожу к ним ближе.

— Здоров, Харон. — Подаю руку своей правой руке Ивану Лаврову, высокий и поджарый, он ничуть не изменился на гражданке, русые волосы коротко стрижены, серые глаза смотрят внимательно и строго. В целом не особо примечательный во внешности, если бы не приметный шрам от ножа на левой щеке, полученный во время операции по ликвидации группы коррумпированных ментов. Мы двое — единственные, кто остался из первоначального состава отряда, когда Шахов только сформировал «Сумрак»,

Остальные со временем заменились, кто — то ушел добровольно, кто-то списался в могилу.

Иван — спец по технике и отлично разбирается в устройствах разного рода. Его навыки были незаменимы, когда вместо показательной казни нужно было «по — тихому» убрать объект.

— Рад видеть, командир. — Хлопает по плечу. — Вот уж не думал, не гадал, что мы встретимся в подобных обстоятельствах. Надеюсь, она, — Иван качнул головой в сторону второго этажа, — того стоит.

— Поверь, брат, моя женщина стоит и большего. — Ответил без колебаний.

— Каблук. — Подначил по — доброму. — Растаял, Лютый, в нежных дамских ручках.

— Признаю. И охренеть, как этим доволен.

— Все парни, командир для нас потерян, без-воз-врат-но. — Сверкая белозубой улыбкой, выдает Макар.

Подаю руку самому молчаливому из нашей команды. — Шерхан, рад тебя видеть.

— Я тебя тоже, Лютый.

Роман Хан был обладателем экзотической внешности. Оно и понятно: мать — русская, отец — кореец. Специалист по ближнему бою, а так же первоклассный снайпер. Светиться он не любит, уж слишком примечательная у него физиономия для наших широт, предпочитает больше действовать из тени, не многословен и скуп на эмоции. Отец — в лихие девяностые главарь банды в одном из сибирских городов, с пеленок вбивал в него хладнокровие.

— А где Демон? — Оглядываюсь в поисках последнего члена отряда, нашего младшенького.

— А у Демона особое задание. Скоро подтянется. — Прокомментировал Макар, выложив на стойку стопку бумаг и фотографий. — Командуй парадом, Лютый.

— Значит так… — Подаю голос, на весь гараж разносится звук открытия кодового замка.

Словно по команде все выхватили стволы и направили в сторону возможно незваного гостя.

Но вопреки опасениям в наш временный штаб заваливается Демон.

Увидев направленные на него стволы, притормаживает и поднимает руки. — Воу, воу, парни, я конечно рассчитывал на теплый прием после долгой разлуки, но это явный перебор. Тем более мочить гонца с хорошими вестями, дурная примета.

Незаметно выдыхаем. Почти одновременно прячем стволы, кто в кобуру, кто под одежду за пояс.

Демон, он же Демьян Зверев подходит ближе, легким движением грузит на стойку рядом с выложенными бумагами мотоциклетный шлем.

— Приветствую всех. — Шутливо козыряет парень.

Демьяну всего двадцать четыре. Самый молодой из нас. Высокий брюнет с карими глазами. Думаю для всей команды, как и для меня, было большим сюрпризом, когда Шах привел в нашу компанию на позицию выбывшего члена, такого юнца. Но никто оспаривать выбор тогда еще полковника Шахова не стал. Потому что знали, если Шах выбрал, значит было за что. И в работе наши с командой сомнения развеялись.

С первого взгляда пацан мог показаться слишком развязным и несерьезным, но это была лишь оболочка, на самом деле Демон обладает проницательностью и незаурядным умом, а также ловок, сообразителен и не в меру хитер.

Пробыл в «Сумраке» три года до нашего расформирования. Единственный из нас, кто решил остаться в органах. Демон — универсал, хорош и в рукопашном бою, и в обращении с оружием, но также этот парень имеет один особый навык — он с легкостью втирается в доверие к людям, считывая их, и без труда находя слабости, и может выудить любую нужную информацию. Прирожденный менталист, не иначе.

— Итак наша цель — Николай — Бойко младший. Официально честный бизнесмен, владеющии сетью супермаркетов и торговых центров — начинаю брифинг, информацию, щедро предоставленную Мраком, я еще вчера изучил и теперь в целом представляю, что за личность этот Коля. — По факту, глава не особо крупной, но уже представляющей угрозу ОПГ.

Показываю отряду фотку хлыща. Так и хочется попортить его наглую рожу, с презрением глядящую на мир. Но ничего, близок час расплаты, муденыш.

— Бойко собрал вокруг себя много шестерок, а также организовал «подушку безопасности». С его руки кормятся многие начальники в управлении МВД и следственном комитете, даже мэр города. Время даром он не терял и обзавелся полезными связями, как я предполагаю дело здесь не только в деньгах, которые он им отстегивает за «дружбу». Скорее всего на многих из них у него есть компромат. Как понимаете закрыть в тюрьму — не вариант. С вероятностью в сто процентов Бойко освободят, даже не доведя дело до суда. Такие методы, как запугивание или полное обанкрочивание, тоже отпадают. Потому как цель не совсем обычный человек. Судя по данным из клиники, в которой он некоторое время наблюдался, — взглянул на стопку листов исписанных мелким неразборчивым почерком и отодвинул их в сторону, — так вот из этих записей можно сделать один вывод — Бойко младший — социопат. Он зациклен на определенной цели. В в нашем случае… на Кире Коган.-

Непроизвольно руки сжимаются в кулаки, и чего этому гаденышу не хватало? Деньги, власть, любые возможности открыты, делай, что хочешь. Нет же, потянуло на запретный плод.

— Психологическое состояние цели не внушает доверия и лишь несет в себе дополнительные риски. Вы знаете, что это значит, не в первый раз сталкиваемся с подобными личностями. Для таких отморозков у нас всегда был один метод. Поэтому вижу только единственный вариант разрешить проблему — ликвидировать. — Собственноручно выношу приговор. — Возражения? — Осматриваю отряд на наличие несогласных, но таковых не имеется.

Годы службы сделали из нас бесчувственных профессионалов своего дела.

Мы жизнь отдадим ради защиты невинных людей, но с мусором подобным Бойко, которого и человеком назвать язык не повернется, у нас разговор короткий.

У меня уже давно нет жалости к тем, кто и сам забыл про это слово. Думаю, что у остальных принципы не сильно отличаются.

— Каковы наши действия по устранению цели? — Задает вопрос Харон.

— Для начала нужно вывести заложника из — под удара. А следом вплотную заняться устранением цели.

— Кто заложник? — Подается вперед Шерхан.

Я беру в руки следующую фотографию и демонстрирую подчиненным.

— Николай Бойко старший, он же криминальный авторитет Коля Бешенный. — Озвучиваю имя.

— Я конечно предполагал нечто подобное, Лютый. Но все же не могу не задать логичный вопрос — ты издеваешься? На хрена нам собственноручно спасать бандита? Устроим «отпуск» обоим сразу. Мир только чище станет. — Закатил глаза Мрак.

— Исключено. — Награждаю Котова предупреждающим взглядом.

— Лютый, насколько я понял этот Бешенный отец твоей Киры? — Подмечает Иван.

— Верно.

— Тогда возражений по спасению заложника не имею. — Оглашает свое мнение Лавров.

— Вы что думаете? — Интересуюсь мнением остальных.

— Я выполню любой приказ командира. — Отвечает сухо Роман.

— Ну, конечно перспектива лезть под пули ради спасения бандитской шишки, скажем прямо, не особо радует. Но раз командир сказал надо, солдат отвечает — есть. — Соглашается и Демьян.

— Раз решили, тогда остается выяснить месторасположение обоих.

— Что ж в этом я могу помочь. — Выступает вперед Демон. — Мрак когда кидал сигнал «сос» так же дал мне ЦУ. В общем, наведался я в больничку, где предположительно находится Бойко-старший. Взломал камеры внутреннего наблюдения, разболтал пару медсестричек и установил, что таки — да, Бешенный реально там отлеживается после покушения. Четвертый этаж больницы, палата номер четыреста восемь. Весь этаж, а так же все выходы заняты охранниками. Всего около двадцати человек по всей больнице. Похоже, сынуля страсть как переживает, чтобы его батька никуда не делся. В общем просто так клиента оттуда не вытащить. Но… — Демон победно усмехнулся, — я сумел скопировать данные пропуска одной из медсестер, Мрак сможет сделать копию, так что окно для проникновения будет. Но как понимаешь, только для женщины. — Демон смотрит на меня с жирным намеком.

— Ну, нет. Я не собираюсь рисковать Кирой. — Начинаю злиться.

— Остынь, Лютый. — На плечо мне ложится рука Ивана, который с присущей ему рассудительностью продолжает. — Боюсь без твоей девочки не обойтись. Если пойдет кто-то из нас, Бешенный встанет в стойку, поднимет шум, начнется перестрелка. Единственная, кто может на него повлиять и заставить пойти добровольно, только его дочь.

— Харон, он убьет ее, стоит Кире только показаться на пороге. Благодаря ее мудиле брату для всех она теперь — преступница, организовавшая покушение. Я… не могу поставить ее под удар.

— Никто не позволит ей навредить, мы будем рядом. Кроме того, дадим твоей Кире указания на случай, если Бешенный откажется. На самый крайний случай мы пустим в ход безотказный план. Но, командир, ты ведь согласен, что поубивать всех охранников и поставить на уши весь город мы всегда успеем. Почему бы не воспользоваться ситуацией и не попытаться разрешить все с минимальными потерями. Мы обеспечим им безопасный отход. Уверен, сама девочка тоже против не будет. — Продолжал меня убеждать старый друг.

— Я. Сказал. Нет. — Отрезал свое последнее слово. — Придумаем другой план, без участия Киры. Варианты есть. Я не позволю ставить под угрозу жизнь гражданского.

И тут, как гром среди ясного неба, раздался голос моей женщины. — Я все сделаю.

Глава 20

НИКОЛАИ БОЙКО-СТАРШИЙ

В палату Бойко-старшего вошел мужчина под два метра ростом, темные волосы стрижены под короткий ежик, карие глаза опасно блестят из-под нависших бровей, но вот в разрез опасному взгляду, рот его растягивается в улыбке, демонстрируя несколько золотых фикс.

— Ну как ты тут поживаешь, вскормленный в неволе орел молодой? — Пробасил гость, приземляясь в кресло, напротив постели больного и опустив на тумбочку пакет.

— Ой, Боря, — скривился Коля Бешеный, — давай без лирики и расшаркиваний. Переходи к делу.

Боря — Кувалда, старый знакомый Бешенного еще с незапамятных времен, и можно сказать практически единственный его друг, которому можно довериться в любой ситуации. Проверено годами. Пацан не скурвился ни под тяжестью денег, ни под прессом ментов.

Боря оглядел палату прищуренным натасканным взглядом. — А здесь базарить о делах нормально? — Дотронулся до уха с намеком.

Бешенного передернуло от злости. — Я что, совсем по-твоему лох? Все чисто. Расслабь булки, Боря.

— Да вот и я думал, что ты не лох, Коля. А дочу свою, как последний педрила подставил.

Бешенный сцепил зубы, подавив желание начистить морду товарищу за брошенные слова. Потому как да… Боря прав, подставил он, дурак старый, Кирку под удар.

— Проверить своего сынка на вшивость захотел! — Продолжил меж тем Кувалда. — Подсунул его людям левое завещание на ее имя. Ну? И нравится, чего ты этим добился? — Обвел он рукой палату, намекая на плачевное состояние Бойко. — Самого чуть не грохнули. Проверенные люди, которых ты Киру приставил охранять, ее прое*али. И теперь она в руках у твоего е*анутого сынка. И он с его мозговитым умом будет вертеть этим козырем до последнего. Пока тебя не порешит. А потом за ненадобностью и от нее избавится. Ты этого добивался, дружище?

— Не смей этого е*анатика моим сыном называть. — Стукнул кулаком по тумбе. — Нет в нем ни капли моей крови! Тамарка где-то его наб*ядовала. А мне теперь с этим выродком неблагодарным возись! Хотел по-человечески ему все, что нажил, передать. Дело свое, на блюдечке приподнести. Все-таки я его воспитывал. Как своего. Готовил. А он, при первой же возможности мне нож в спину! Кирку мою… забрал. И теперь смеет еще ко мне сюда заявляться! И ее, девочку мою, виноватой выставляет! Да если бы она у него в заложниках не была, я б его на месте собственными руками… пасть порвал гниде! Кишки бы выпустил! — Вцепившиеся в пододеяльник пальцы нещадно прорвали ткань. — А так, терпеть приходится. Выжидать. Подыгрывать. — Тонкие губы сомкнулись, лишь желваки яростно перекатывались под кожей скул.

— И что же ты планируешь делать, Колян?

— Выберусь из этой больницы, которая людьми младшенького напичкана. — С ненавистью оглядел помещение и решительно произнес больной. — И объявлю войну. Как в старые добрые. Прихлопну гаденыша и его шушеру вычищу. Если нужно будет, улицы кровью залью, чтобы люди выходить из дома днем и ночью боялись. Но разберусь я с этой мразью по — своему.

— А Кира? — Удивился Кувалда. — Она ведь первой пострадает, если ты развяжешь войну.

— Именно поэтому, как только выберусь отсюда, первым делом накроем все точки, где могут ее удерживать. Младшенький не мог ее далеко вывезти. Она ему под боком нужна, чтобы меня на поводке держать. Так что, да… я ее вытащу. Костьми лягу, но вытащу.

— Ну, тогда у меня для тебя хорошая новость, Колян. Доча твоя от твоего Колянчика сбежала.

— Это точно? — Подался вперед Бешенный, тут же сморщившись от боли, прострелившей бок.

— Инфа стопроцентная. Девочка где-то схоронилась. Люди младшего лес прочесывали. Теперь на город переключились. Ищут. Пока безрезультатно.

— Тогда хорошо… ха, Кирка — то не промах, даже этому е*анатику не по зубам оказалась! Тогда ничего мне действовать не мешает.

— Боюсь тебя расстраивать, но кое — что может помешать. У Кирки твоей большие проблемы наклевываются. — Достал Кувалда свой телефон и включил репортаж местного телеканала, на котором так удачно засветился Бойко — младший. — На, сам погляди.

«Вам известны какие — то подробности покушения на вашего отца? — Вещает молоденькая журналистка, попутно задавая вопросы, едва ли Кольке в рот не заглядывает. — Возможно, стали известны личности причастных или организаторов?

— Что ж… раз представилась возможность воспользоваться содействием СМИ, то почему бы не поделиться последними новостями. — Приторно ухмыльнулся младший прямо в камеру, — нашей службе безопасности в сотрудничестве с правоохранительными органами удалось выяснить личность одной из причастных к покушению на жизнь моего отца девушки. Ее имя — Кира Коган. — На экране высвечивается фотография единственной дочери Бешенного с каких — то соревнований. — Я от лица своей семьи прошу посодействовать граждан нашего города в поимке преступницы. За любую информацию о ее месте нахождения будет выплачено вознаграждение. Телефоны и соцсети, по которым вы сможете с нами связаться, высветятся на экранах.

Бешенный вернул телефон другу, и с трудом сделал вдох сквозь стиснутые зубы.

— Пиз*ец. — Огласил Бешенный.

— Согласен. — Кивнул, выражая свою солидарность Боря.

— Ну, сука… — прошипел не хуже змеи. — Ты подписал себе смертный приговор, щенок… я тебя лично выпотрошу…

— Чо делать — то с этим будешь?

— Решено, Боря. Организуй мне выход. Пора выписываться и положить конец этой свистопляске. Ты же принес то, что я просил? — Покосился с сомнением на пакет. — Тебя же не шманали?

— Обижаешь. Я уже давно не того уровня дядя, чтобы меня шпана мелкая шманала. — Сверкнул Кувалда фиксами и кинул пакет на колени Бешенному.

— Я в тебе не сомневался. А теперь слушай план…

Глава 21

ИЛЬЯ

— И так еще раз, если тебя просекут, если ты почувствуешь угрозу, жми на кнопку, и я сразу приду за тобой. Мы с Демоном будем этажом ниже. Поэтому доберемся практически мгновенно. Если Бешенный уйдет в отказ, примени ручку, я уже показывал как, там транквилизатор мгновенного действия и опять же жми кнопку, чтобы мы забрали его тушу и тебя. Но если все пройдет как надо, и отец согласится пойти с тобой, действуй по плану и сопроводи его в процедурный кабинет на третьем этаже, охранники естественно пойдут с вами, но их мы возьмем на себя. Главное — ничего не бойся, Кира. Я рядом.

До сих пор не понимаю, как согласился на эту авантюру, но отговорить Коган не удалось, ни угроза ее жизни, если не дай бог что-то пойдет не так, ни мои слова, не смогли пробить ее поистине невероятное упрямство.

— По-моему, Ильюш, этот совет скорее для тебя, чем для меня. — Кира с выражением смотрит на наши сцепленные руки. У меня аж костяшки побелели, настолько сильно я сжал ее ладони в своих. Ну да, согласен, перенервничал, хотя всегда на операциях отличался спокойствием и хладнокровием, но когда под угрозой жизнь дорогого тебе человека, любимой женщины, вбитые годами установки просто слетают к херам.

— Ничего не бойся, Илья. Я помню все инструкции и торжественно клянусь их соблюдать. — Аккуратно вытаскивает руки из захвата и поправляет рыжий парик и огромные очки, конспирация под медсестру, чей пропуск скопировал Демон.

— Ты знаешь, глядя на тебя сейчас, мне кажется, что позывной «Лютый» тебе совсем не подходит. — Гладит своими тонкими пальцами мои, напряженные.

— Это просто вы нашего командира в деле не видели. Тогда сразу бы отпали все сомнения на счет позывного. — Оглядывается к нам Иван.

Он и Демон впереди, мы с Кирой расположились на заднем сидении.

Мрак за больницей в другой тачке проконтролирует, чтобы на камерах слежения не осталось следов, заодно на нем страховка и запасной план отхода.

Шерхан же занял позицию с винтовкой в недострое напротив больницы, будет прикрывать наш отход, если ситуация обострится.

— Даст бог не увижу. — Тихо шепчет Кира.

Вскидывает взгляд. Глаза в глаза.

Эх, послать бы все это дерьмо к хренам, да только лучше от этого не будет. Нужно разобраться здесь и сейчас.

— Я справлюсь. — Заявляет уверенно, скорее всего в попытке меня успокоить. Моя сильная девочка.

— Я знаю.

Неожиданно Кира склоняется вперед, и не обращая внимания на то, что мы в тачке не одни, быстро целует в губы и тут же шепчет. — Люблю тебя.

В груди становится тесно и жарко.

— Все готово. Камеры под моим контролем. Я буду следить за всем происходящим и если что, предупрежу об опасности. Буду координировать передвижения. Можно приступать. — Звучит голос Мрака из наушника.

Кира отстраняется и хватается за ручку двери. — Я пойду, времени и так немного. Покончим со всем поскорее. — Кидает на меня последний взгляд, и выдыхая, словно перед прыжком в воду, выходит из машины, запахивая поплотнее пальто, скрывая под ним белый медицинский халат.

— Да, Лютый, прям зависть берет. И где ты такую девчонку отхватил? — Иван провожает как и я, взглядом фигурку моей женщины, которая быстрым шагом направляется к больнице.

— Где отхватил, там уже нет. Все, мужики, пора выдвигаться и помните, чтобы не случилось выводите Киру из — под огня любыми способами.

— Есть, командир. — Отзываются синхронно, и мы выходим из тачки и идем к больнице.

Харон отделяется от нас и идет к черному входу. Мы же с Демоном заходим через центральный вход, в руках у нас корзина с фруктами, показываем ментовские корочки у стойки регистрации.

Улыбаюсь самой обаятельной улыбкой, на которую способен. — Здравствуй, красавица, а не подскажешь нам, в какой палате подполковник Зольников находится, мы коллеги, пришли его навестить.

Мрак взломал внутреннюю сеть больницы и удачно выведал, что этажом ниже Кириного отца после операции на сердце отлеживается некий полковник Зольников. Неплохое прикрытие, чтобы зайти в больницу с оружием, под видом ментов и не вызвать подозрения.

— Триста седьмая палата. — Часто хлопает ресницами молоденькая девчонка.

— Спасибо. А это вам, — толкаю в ее сторону шоколадку. — К чаю.

Разворачиваемся и с Демьяном направляемся в сторону лестницы.

— Командир, а ты тот еще дамский угодник. Девчонка едва стойку слюнями не закапала. — Хмыкает Демон.

— Лучше молчи. — Передергиваю плечом. — Не отвлекайся от дела. Охрана Бойко может остановить нас для проверки в любой момент. Будь готов.

— Всегда готов. — Усмехается парень.

Качаю головой. Юнец еще совсем, что с него взять.

Поднимаемся на третий этаж и останавливаемся на лестничном пролете, водружаю корзину с апельсинами на подоконник и достаю телефон, на экране отразится сигнал «сос» от Киры, если она его подаст. Вешать на нее прослушку или камеру было опасно, могли засечь, а так у нее при себе тревожная кнопка, замаскированная под кольцо.

Зверев достает свой телефон, заглядывает в экран, открыв какую — то программу, заглядываю чрез плечо — программа слежения.

Парень хмурится.

— Извини, Лютый. — Поднимает на меня растерянный взгляд. — Мне позвонить нужно, это срочно. Я быстро.

Киваю, подтверждая согласие.

Демьян отходит на пару метров и мне слышен его разговор.

— Мира, а не подскажешь, где ты сейчас? — Начинает без приветствия

С той стороны провода ему что — то отвечают.

— А вот врать, милая, не хорошо… — Глаза Демона опасно сужаются и губы превращаются в тонкую линию, дальше Зверев продолжает разговаривать сквозь стиснутые зубы. Парень явно зол. — Ты сейчас у судейского сынка в гостях. Откуда знаю? Откуда нужно! Мира, немедленно езжай домой! А если не послушаешься, то вспомни о том видео, что у меня есть, и что мой палец может в любой момент дрогнуть и слить его в сеть. Да, угрожаю! Потому что ты меня вынуждаешь! Я же русским языком тебе сказал, никуда без меня не лезть и дождаться моего возвращения! Иди домой, Мира. — Выдыхает, будто устало прикрывает глаза. — Если что — то с тобой случится, я не смогу тебе помочь, понимаешь? Все, скоро увидимся, Булочка. — Отключает телефон и засовывает в карман.

— У тебя какие — то проблемы? — Какой — то странный разговор я сейчас услышал.

— Целый ворох. — Усмехается скорее устало, привычная легкость в поведении парня будто на миг улетучилась.

— Говори.

Демьян взъерошивает темные вихры волос, глаза загораются неприкрытым гневом, совсем не присущим для него.

— Если коротко, то мою младшую сестру Дашку чуть не убили этим летом. Менты решили спустить это дело на тормозах, потому что там замешаны детки не последних людей. В общем я сам решил разобраться с теми тварями, и для этого под прикрытием поступил в Дашкин институт, и так получилось, что я припряг помочь мне Мирославу, девушку, которая спасла Дашку.

— Я так понимаю, ты эту девочку чем — то шантажируешь? — Вскидываю вопросительно брови.

— Шантажируешь… — усмехается. — Да ничего я ей не сделаю. Так, страху навожу, чтобы она мне помогла. Больше мне там не у кого помощи искать, к сожалению.

— А как же мы? Думаешь, мужики или я тебе отказали в помощи?

— Нет конечно. Но пока и привлекать вас не к чему. Я еще ничего толком не узнал. только начал налаживать мосты. И уж поверь, как только что — то найду, так сразу вам свистну, чтобы эту свинью зажать и выпотрошить за все, что он с Дашкой сотворил. — Демон скрипнул зубами от злости и бессилия.

— Тогда буду ждать сигнала. Поверь, мразь от расплаты никуда не денется.

— Спасибо, командир.

В этот момент в больнице раздается оглушающий вой пожарной тревоги.

— Кто активировал сигналку? Мрак? — Стреляет в меня вопросом Демьян.

— Нет. — Скриплю зубами. — В наш план поднятие тревоги не входило. Быстро за мной! Прикрывай!

Я пулей преодолеваю пролет, Демьян следует за мной, я не оборачиваюсь и про себя молюсь лишь об одном, чтобы с Кирой все было в порядке, остальное не важно. Сигнала от нее не было, так что, пожалуйста, пусть все обойдется.

Открываю дверь на четвертый этаж, охраны Бойко нет.

Хотя должна быть.

Весь коридор в дыму.

Пациенты и врачи мечутся в панике, никто ничего не понимает, да и очага возгорания не видно.

Мчусь вдоль коридора в четыреста восьмую палату. С грохотом отворяю дверь, наставляя ствол в пространство, только вот в палате пусто.

Нет ее. Не защитил. Не смог.

— Киры нет. — Произношу вслух.

Демон поспевает за мной, заглядывает в палату.

— Твою ж! — Шипит и пытается связаться с остальными. — Мрак! Мрак! Прием! Ч-ч-черт! Кто-то глушит связь! Нас раскрыли! Лютый!

— Твою мать, Лютый! — Демон дергает меня за плечо. — Приди в себя! Ты нужен Кире! Девчонка и заложник пропали! Но далеко их увезти не успели бы! Нужно проверить все выходы! Нельзя их упустить! Разделимся! Ищи ее!

— Ты прав.

Мы с Демоном разбегаемся по разным этажам. Люди в панике, дым распространился по зданию. На пятом этаже обнаруживаю несколько брошенных дымовых шашек, именно они и послужили источником этой котовасии. Кто-то специально организовал эту панику. Только вот с какой целью? Никто ведь не знал, что Кира заявится сюда сегодня. Неужели все было заранее спланировано, и когда охрана обнаружила Киру, они привели план в действие?

Нет. Охрана ее не заметила. Мрак следил за ней по камерам, и если бы случилось подобное, и ее правда засекли, он бы дал знать.

Тогда, что мать его здесь происходит и куда делась Кира?

— Мрак! — Пытаюсь дозваться по нашей линии до товарища, но тщетно. — Мрак, отвечай, мне нужны твои глаза! Я не могу найти Киру! — На том конце убивающая меня тишина. Достаю телефон, пытаюсь дозвониться, но и тут меня ждет разочарование, сигнала нет. Кто-то полностью глушит все виды связи в определенном радиусе. Такое оборудование есть только у спецслужб, но при желании все можно купить. Неужели это Бойко — младший так расстарался? Ведь наверняка знал, что Кира обязательно попробует спасти отца. Насколько же она нужна этой гниде?

Рассуждал про себя, пока проверял все пути выхода на верхнем этаже. Путь к крыше перекрыт, пожарная лестница — чисто. Остаются только автомобили в том числе и скорые, которые могли беспрепятственно покинуть территорию больницы.

Так, Лютый, не время поддаваться панике. Нужно добраться до Шерхана, наша глазастая птичка могла что-то заметить.

Быстрым шагом спускаюсь вниз, где все еще продолжается эвакуация пациентов, приехали пожарные, слышится вой сирен,

Я выбираюсь на уличу, минуя толпу через окно второго этажа, и практически бегом, направляюсь к тачке Мрака. Нужно проверить его состояние. Не верю, что Мрак стал бы бездействовать, когда потерял с нами связь. Значит что-то случилось.

Внешне я сама хладнокровность, а вот внутри у меня скручивается черная непроглядная тьма, что-то настолько темное и запредельное, что самому должно быть страшно от осознания того, что во мне все эти годы скрывалось.

Подбегаю к машине, рядом Мрак с разбитой губой и мрачный Харон. На асфальте четверо крепких мужиков с разбитыми мордами и без сознания

Иван отодвигается, открывая мне вид на человека, который сидит в тачке прикованный наручниками.

С разбитой рожей, злой как черт — Коля Бешенный собственной персоной.

Глава 22

ИЛЬЯ

— А теперь быстро и коротко, что мать вашу произошло, и почему мы прое*али Киру!? — Спрашиваю давящим тоном у своей команды.

Мы всем отрядом приехали на пустырь, здесь нам никто и ничто не помешает решить, что делать дальше и разобраться с этой гнидой Бешенным.

Сам Бешенный остался в тачке,прикованный наручниками, мы же отошли от него чуть в сторону. Необходимо разобраться в том, что случился в больнице.

Первым подал голос Мрак. — Как и предполагалось я вел Киру по камерам, она беспрепятственно вошла в здание, по дороге ее задержала санитарка, разговор между ними продлился не больше трех минут. Она быстро ее отбрила и направилась на четвертый этаж. Стоило Кире ступить в коридор, вся связь и камеры видеонаблюдения вырубились. Предполагаю, что ее засекли. А план действий при обнаружении Киры Коган был подготовлен заранее. Через несколько секунд сработала пожарная тревога, я направился к черному входу на позицию Харона, там мы и застали выходящего в окружении судя по всему своих дружков, Бешенного. Завязался бой. Николай Бойко был успешно захвачен.

— Из подходящих по времени для похищения машин территорию больницы покинула только скорая помощь. предполагаемая охрана подконтрольная Бойко — младшему покинула здание больницы сливаясь с толпой людей, хлынувших после объявления тревоги. Они разбрелись в рассыпную, чтобы вместе их было невозможно задержать. Предполагаю транспорт для их отхода так же был заранее подготовлен и оставлен в паре кварталов. — Высказался Шерхан.

— Значит так, Мрак, всеми силами попытайся установить местонахождение Киры. Трекер на ней и должен работать.

— Лютый, ты же понимаешь, если у них есть глушилка, трекер может не сработать.

— Я, бл*ть, прекрасно это понимаю, Мрак. — Проскрипел сквозь зубы. — И хочу, чтобы ты всеми силами установил местонахождение МОЕЙ женщины. Если не через трекер, то отследив маршрут гребаной скорой. Если и не через нее, то достань мне из — под земли Бойко — младшего или кого — то из его приближенных. Мне нужно хоть что — то, любая зацепка.

— Есть. — Мрак направился к тачке и достал из багажника необходимое ему оборудование.

А мы пока поболтаем с Колей Бешенным. Подхожу к машине и резко открываю переднюю дверь.

— Где Кира? — Хватаю падаль за грудки, Бешенный переодет в докторский халат, на оторванном кармане болтается пропуск, теперь понятно кто организовал «пожар» и как он собирался покинуть больницу под шумок. — Отвечай, тварь!

— Откуда мне знать, мент, где какая — то там Кира? — Строит из себя дурака старый хрен, вытирает рукавом халата кровь с лица.

— Если ты мне не ответишь, я тебя убью. Возьму ствол и пристрелю как собаку. Вот потеха — то будет для всех твоих фраерков, знаменитый на всю область Коля Бешенный подох, как чертова псина. — Скалюсь, словно зверь, готовый вцепиться врагу в глотку.

Но старик не дает слабину, оскаливаясь в ответ. — Ну, попробуй, мусор, если силенок хватит.

— Куда люди твоего е*анутого сына увезли Киру? — Повторяю вновь.

— Что ты сказал? — Взмывают вверх брови Бешенного и он с силой дергает руками, силясь освободиться от наручников, но естественно ничего не выходит. — Кира у Кольки? — Хрипит он от гнева.

— А кто по-твоему еще мог похитить ее из больничного коридора? — Шиплю я.

— Какого хера она вообще в больнице оказалась? — Взрывается Бешенный и оглядывает нашу четверку, останавливая свой разъяренный взгляд на мне.

— Тебя, дурочка преданная, хотела вытащить из лап младшенького. План был прост. Кира должна была под видом медсестры прийти к тебе и под предлогом сопровождения на процедуры вывести подальше от охраны, где бы ее встретили. Но не подскажешь, Бешенный, по чьей вине все пошло по пиз*е?

Тот хмурится, а в его таких похожих на Кирины глазах, мерещится вина.

— Я организовал для себя побег, чтобы самому выбраться из этого дерьма и разобраться с сынком своими методами. Я ведь все знаю… знаю, что Кирку он оболгал и открыл охоту, я так надеялся выбраться из этой больницы до того, как Колька ее найдет, чтобы защитить… и сам же ее и подставил… долбо*б… — Хватается за голову.

— Самобичеванием займешься после, Бешенный, сейчас главное Киру вытащить. Говори, куда этот Коля мог ее увезти?

— В резиденцию. Гаденыш на месте не сидел, пока я бока в больнице пролеживал. Все под себя подмял. Если вы говорите, что он ее увез, то скорее всего только туда и мог отправиться, там охраны до зубов. Территория в несколько гектар, неприступная крепость. Без боя нам оттуда Киру не выцепить. — Поднимает он на меня воспаленные глаза, все — таки не безразлична ему дочка. — Стоит нам приблизиться и Колька ее грохнет. Как пить дать, грохнет или на крайняк будет использовать, как рычаг давления, чтобы я ему все свое добро передал, а потом все равно грохнет за ненадобностью. В нем же жалости ноль. Я его таким воспитал.

— Боюсь у Николая Николаевича совсем другие планы на Киру. Она ему нужна живой.

— На хера? Какие у него могут быть планы на Кирку помимо того, чтобы мое состояние получить? — Вперился в меня с непониманием.

— Бойко — младший хочет жениться на Кире. — Огорошиваю Бешенного.

— Чо-о-о? — Вытягивается его лицо в непонимании. — Чо за брехня, мусор?! На хрена ему такой финт проворачивать?!

— Чтобы по закону получить наследство после твоей скоропостижной смерти. А заодно и утолить долголетнюю пылающую страсть по отношению к Кире. — Добиваю Бешенного правдой.

— Да еб твою мать… как этот щенок посмел… да как это вообще…? — Не может найтись со словами криминальный авторитет.

Подхожу к нему ближе и ловкими движениями расцепляю наручники.

— Бери себя в руки. — Встряхиваю мужика за плечо и заставляю подняться на ноги. — Мы нужны Кире. Собирай мозги в кучку и рисуй план своей «резиденции». — Говорю не без сарказма. — Прикинь заодно, сколько охраны там может находиться. А мы пока соберем людей. Будем брать крепость штурмом.

— Погодь — погодь, мусор, а на хрена тебе вообще в это лезть? Какая тебе со всего этого выгода? Зачем тебе впрягаться в наши семеиные разборки? Ты кто такой? — Наконец задает правильный вопрос.

Хмыкнул и выдал как на духу. — Твой будущий зять. Давай, тесть, не тупи. Времени мало. А нам еще твоего сынка казнить за все грехи.

— Лютый, у нас гости. — Сообщает Шерхан, и все оборачиваются, пристально следя за тремя стремительно приближающимися внедорожниками.

Все как по команде выхватываем стволы и направляем на возможного противника.

Тачки останавливаются метрах в двадцати от нас. Из них поспешно вываливаются мужики с калашами на перевес, всего восемь человек. Вперед них выходит здоровый и хмурый мужик в черном пальто.

— Спокойно, мужики, все свои! Кувалда прикажи пацанам убрать пукалки, пока не покалечились! — Выкрикивает Бешенный и выходит вперед нас.

— Чо — то я не понял, Коля, я думал тебя люди младшего накрыли, закапывать повезли твой хладный труп, а ты что же в обход меня решил перестраховаться и чужаков нанял? — Пробасил тот, кого Бешенный назвал Кувалдой.

— Боря, ты меня рано хоронить собрался. Тут видишь ли, ситуёвина вышла, Колька мудёныш всех перехитрил. Придется корректировать план. Собирай людей. Мы идем на войну.

Глава 23

ИЛЬЯ

Сумерки опустились на лесную опушку, последние лучи солнца едва задевают макушки вековых сосен. Вокруг царит тишина, даже природа притаилась в ожидании часа «икс».

Как в старые добрые времена мы всем отрядом заняли позиции в точке, наиболее приближенной к особняку семейства Бойко.

Где — то там в этих стенах находится Кира.

Я старательно отгоняю мысли о том, что мог сотворить с ней этот ублюдок Бойко — младший за те несколько часов, что прошли с момента ее пропажи. И только мысль, что я скоро ее увижу, помогает сохранить рассудок и не впасть в отчаянье.

На территории резиденции находится около сотни вооруженных охранников, не считая персонала, обслуживающего дом.

Проникнуть незамеченными конечно вполне осуществимо. Для нас подготовленных и проверенных боем людей, это выполнимая задача, тем более у нас заготовлен отвлекающий маневр, который должен дать нам преимущество.

— Мрак, что там с камерами? Сумел перехватить контроль? — Котов с оборудованием расположился за деревом, его пальцы безостановочно бегают по клавиатуре, а задранная вверх балаклава не скрывает его озлобленное сосредоточенное лицо.

— Ни хрена хорошего, Лютый. — Со злостью захлопнул крышку своей супер навороченной железки. — Я не могу бесследно взломать систему безопасности особняка, а если попробую сломить ее по беспределу, постороннее вмешательство тут же обнаружат. Тогда наше появление уже не будет сюрпризом и они стянут часть сил в сам дом. Похоже Бойко — младший нанял крутого специалиста по кибербезопасности, должно быть именно тот же фрукт смог перехитрить меня в больнице, перехватив контроль за видеонаблюдением, и врубив глушилку всех сигналов. Даже интересно было бы на него взглянуть, все — таки не каждый день можно встретить специалиста одного уровня со мной. В общем, поэтому придется действовать по старинке, вслепую.

— Кажется, и на нашу старуху нашлась проруха — Хмыкает Демьян слева от меня.

— Захлопни пайку, Демон. Я не всемогущий. Если бы было время, смог бы взломать систему так, что и комар носа не подточит. Но запасом времени мы увы не обладаем. А я не хочу запороть операцию и подставить под удар не только жизнь Коган, но и наши. — Зло сверкает глазами Макар и натягивает на лицо балаклаву.

— Да ты и так ее запорол, Мрак, из-за твоей самоуверенности мы и потерпели фиаско в больничке.

— Отставить пререкания. — Тихо гаркнул я. — Мрак, трекер?

— Сигнал так и не проявился. Хотя в округе нет следов глушилки и связь работает без сбоев. Возможно, они нашли трекер и уничтожили. — Отчитался Котов.

— Ясно. — Мрачно отозвался я, крепче стиснув в руках «калаш». В общем, ничего хорошего.

Связчваюсь с Бешенным по закрытой частоте. — Готовность пять минут.

— Понял. — Раздается с той стороны.

Даю сигнал команде, все впятером выдвигаемся. Нору для проникновения на территорию уже подготовили, проделав в заборе дыру. Благо датчики движения установлены не по всему периметру.

Темно. В балаклавах и полном обмундировании жарко. Перебежками добираемся до белоснежного особняка. Из — за угла выруливает охранник, попадая прямо в мою зону, быстро вырубаю его прикладом так, что тот даже пикнуть не успел, и закидываю тело в ближайшие кусты..

Еще одного охранника «убирает» замыкающий нашу процессию Харон.

Заходим в дом через окно первого этажа.

Особняк полностью погружен в темноту, ни в одной комнате не горит свет. Гробовая тишина внутри дома навевает на нехорошие мысли.

Показываю жестом своим обыскать особняк.

Я и Харон бесшумно поднимаемся на второй этаж. Поочередно проверяем все комнаты.

Во всех пусто. Ни единой души.

Черт, черт, черт. Неужели мы ошиблись, и ублюдок Коля увез Киру, возможно вообще за пределы города?!

Твою ж… самый поганый сценарий из возможных.

За очередной дверью оказывается спальня.

Взгляд цепляет яркое рыжее пятно, и скомканное одеяло на кровати, в отличие от остальных комнат, где царил идеальный порядок, эта выбивается из общей картины.

Быстрым шагом подхожу ближе, на столике лежат рыжеволосый парик и очки, белый медицинский халат перекинут через спинку кресла. А в комнате летает легкий флер карамели.

Кира была здесь.

Пять минут выделенные Бешенному истекают. Ровно в этот момент у главных ворот раздается серия взрывов, начинается паника, крики, слышны хлопки пистолетов и автоматные очереди, сцена под стать какому — нибудь боевику. Разница в том, что умирают реальные люди. Но при таком раскладе люди младшего скоро сдадутся, все — таки проливать свою кровь никому не хочется, а тем более отдавать жизнь. Так что бой долго не продлится. И большинство псов Бойко — младшего уйдут отсюда на своих двоих.

Бешенный и Кувалда начали этот фееричный прорыв, чтобы перетянуть на себя все внимание охраны и послужить прикрытием также и для нашего отхода. Только уходить нам не с кем.

Я опять подвел Киру. Пришел слишком поздно.

Как давно ушли? Куда направились? Что этот муденыш Коля сделает с Кирой, если я ее не найду?! Твою ж мать!!!

Бегом выхожу из комнаты и натыкаюсь на возвращающегося с другого конца коридора Ивана.

— Там все чисто. Никого. Здесь что?

— Кира была здесь. Скорее всего, ее перевезли.

В «ушах» одновременно слышим голос Демона. — Командир, спустись в холл, здесь кое — что есть.

Быстрым шагом, перепрыгивая через несколько ступенек, спускаемся на первый этаж, проходим в холл перед главным входом, первым замечаю две напряженно замершие фигуры Мрака и Демона.

Подхожу ближе.

На полу огромная, местами размазанная, лужа крови.

НЕТ. — Обрывается все внутри меня.

Хочется завыть, словно зверю — Только не она. Кира жива. Я знаю. Чувствую.

По — другому просто не может быть.

По — другому я просто сдохну.

— Здесь кого — то грохнули. — Озвучивает очевидный факт Демон, его голос эхом разносится по этажу.

— Вопрос, кого именно. — Тяжелая ладонь Харона ложится на мое, замершее камнем плечо. — Не факт что это Кира, Лютый. Мы не знаем, что здесь произошло.

— Это не ее. Ясно вам! Это — не она! — Сиплю сквозь стиснутые зубы.

Несмотря на творящуюся за окнами заворушку, в доме четко улавливаются приближающиеся шаги, из коридора показывается Шерхан, тот внимательным взглядом, который только и виден из-под балаклавы, осматривает нашу замершую вокруг чертового пятна компанию.

— Я нашел тело… — В окружающей обстановке его безэмоциональный голос звучит грому подобно.

Обхожу кровавое пятно по дуге и практически бегу по коридору, из которого только что вышел Шерхан, дохожу до единственной распахнутой двери.

Перед тем как переступить порог комнаты, неосознанно торможу.

Это не она, Лютый. Не она. Нужно только убедиться. — Уговариваю себя.

И наконец вхожу в комнату.

На полу ковер, скорее всего тело было завернуто в него, посреди ковра бездыханная женщина.

Сглатываю, прохожу чуть ближе.

Блондинка.

Выдыхаю.

Не Кира.

Подхожу уже смелее.

Женщина лет сорока пяти в черном брючном костюме, блеклые голубые глаза распахнуты, на лице застывшая маска ужаса, на груди кровавое пятно. Рана точно от огнестрела.

Сзади раздаются приближающиеся резкие шаги, в комнату забегает раскрасневшийся запыхавшийся Бешенный, его сверкающий яростью взгляд натыкается на тело.

— Пи*дец. — Выдает мрачно.

— Ты ее знаешь?

— Жена моя — Тамара. Допрыгалась. Хрен с ней, сама виновата, да и не до нее сейчас. — Переводит свой взгляд на меня. — Кира где?

— Младший ее увез. — Констатирую очевидное, сжимая руки в кулаки, от злости на себя, от бессилия.

— Опоздали. — Рычит Бешенный, бьет кулаком по дверному косяку.

В этот момент в комнату врывается Мрак, стягивает с головы балаклаву, обнажая взъерошенный светлый чуб. — Лютый! — Практически кричит. — Трекер дал сигнал.! Судя по местоположению они направляются к аэропорту!

— Точно! Колька решил на моем самолете драпануть! Нужно его остановить, пока не поздно! Сука! Добраться не успеем! — Разразился тирадой Бешенный.

— Зато отложить вылет вполне!

Выхожу из комнаты и достаю на бегу телефон, набираю номер по памяти. Есть только один человек, который сможет помочь в сложившейся ситуации.

Человека надежней которого я в жизни не встречал, и надеюсь в этот раз он тоже не подведет.

Два гудка, которые кажутся вечностью.

— Слушаю. — Раздается строго с того конца.

— Шах, нужна твоя помощь.

Глава 24

КИРА

Прихожу в себя долго и мучительно, все тело болит и плохо слушается, едва могу расцепить глаза и медленно промаргиваюсь.

Что со мной случилось?

Думай, Кира, думай.

Итак, я вошла в больницу. Никто и не обращал на меня внимания, встречающиеся по пути врачи, безразлично мазали взглядом по моему лицу и загруженные своими делами проходили мимо, пациентам вообще не было дела до девицы в медицинском халате. Так что я свободно поднялась на второй этаж, здесь меня остановила старушка — санитарка, принявшая за ту медсестру, чей пропуск болтался на груди. Несколько минут распекала криворукую Жанну, то есть меня, за то, что в процедурной оставила «свинарник» после смены.

Пот градом катился по спине все эти бесконечные минуты общения, я с ужасом ждала, что меня рассекретят, стояла, потупив глазки в пол, и лишь беспомощно поправляла очки, не произнося ни звука. Слава богам, что санитарку отвлекли и я воспользовавшись моментом, юркнула в лифт и поднялась на четвертый этаж.

Створки лифта раскрылись и я ступила в длинный коридор, но успела пройти лишь несколько метров, как дверь одного из кабинетов отворилась и крепкая рука резко дернула меня внутрь, с силой захлопнув дверь за моей спиной.

Я не успела даже ничего предпринять, как двое мужчин скрутили мне руки и один из них сделал укол в шею. И после этого я практически мгновенно отрубилась.

И вот я здесь. То бишь, непонятно где.

Усилием воли приподняла ослабевшую руку и прикоснулась к шее, нащупав воспаленное место.

— Что за дрянь они мне вкололи? — Произнесла вслух, слова выходили медленно, да и мысли в голове были вязкими, мне едва удавалось сосредоточиться.

— Сильнодействующий транквилизатор. — Ответил ненавистный голос. — Не беспокойся, твоя слабость пройдет примерно… — пауза и добавил невозмутимо, — через пару часов.

Медленно поворачиваю голову в бок, пытаюсь сфокусировать зрение на уютно расположившимся у окна на мягком подоконнике — диванчике Коле, он сидит прямо напротив моей кровати, где я лежу.

— Чтоб ты сдох. — Тяну медленно неповоротливым языком, черт бы побрал это беспомощное состояние.

— И я рад тебя видеть, Кира. — Усмехается гад. Поднимается на ноги, приближается и берет с тумбочки стакан с прозрачной жидкостью. В глаза ударяет яркое пятно — мой рыжий парик и очки лежат на маленьком столике.

Коля приподнимает мою голову и подносит стакан к губам. — Пей, полегчает.

Жажда сильнее меня, да и не будет же он меня травить. Пробую жидкость на вкус, приятная кислинка чуть пощипывает язык. Он садится рядом и заботливо прикладывает стакан к моему рту.

— Вот и молодец. — Произносит, когда стакан наполовину пуст.

Опускает мое неповоротливое тело и аккуратно подвигает подальше от края кровати, ложится рядом, его красивое спокойное лицо совсем близко, я слышу его размеренное дыхание, кажется, что он совершенно спокоен и даже равнодушен, только во взгляде, устремленном на меня, я замечаю — превосходство. Словно он — Победитель.

— Ну как набегалась, дорогая? Зря только время потратила, все равно в моих руках оказалась. Я соскучился. — Голос звучит мягко и ласково, нет и намека на недовольство. Длинные пальцы тянутся к моему лицу, и слегка касаясь, обводят скулы и губы. А у меня как назло, нет сил даже пошевелиться, валяюсь как бревно и терплю все это.

Пытаюсь отвернуться, но нежные прикосновения тут же обращаются в жесткую хватку на скулах, и он с силой удерживает мое лицо на месте.

— Не смей сопротивляться, моя девочка. — Его дыхание секунду назад размеренное и неслышное, буквально обжигает мое лицо резкими выдохами. — Я очень зол на тебя. Твой побег спутал мне карты. — Едва не шипит.

— Кира, ты даже не представляешь, какую ошибку совершила, убежав. С тобой я хотел быть терпеливым и понимающим, хотел дать тебе время, чтобы ты приняла свое положение и подчинилась добровольно. Но теперь ты лишилась этой привилегии. — Он приближает свое лицо ко мне вплотную так, что я ощущаю на щеке его морозное дыхание и произносит многообещающе. — Я сломаю тебя. Сломаю твою волю и подчиню. Ты моя всегда была. И будешь.

Лихорадочный блеск в светло-голубых глазах не обещает мне ничего хорошего.

В следующий миг его прохладные губы накрывают мои, в жестком поцелуе он терзает мои губы, все что могу — лишь сцепить зубы покрепче.

Дрожащими ослабевшими руками цепляюсь за мужские плечи, пытаясь отстранить, оттолкнуть, но естественно ничего не получается из-за чертового транквилизатора в моем организме, тело полностью ослаблено, в таком состоянии мое сопротивление бесполезно. Только злость и ярость на него и свою беспомощность стремительно набирает обороты.

Коля отстраняется и меняет положение, коленом раздвигая мои ноги, располагается между них, замечаю, что пока я была без сознания, меня переодели, и вместо рубашки и джинс, в которые я была одета — на мне длинная белая футболка до колен. Взмах его руки и я обнажена, тонкой полосой ткани прикрыты только мои плечи и шея. А его взгляд, в котором адским пламенем горит неутоленное желание, скользит по обнаженному телу медленно поднимается выше и замирает не мигая, уставившись в мои глаза.

Господи, я с ужасом осознаю, что прямо сейчас случится кошмар, который перевернет мою жизнь и разделит на «до» и «после». Смогу ли я оправиться после всего, что этот монстр со мной сделает? Не знаю. Но той Кирой Коган, которой я была, точно не останусь.

— Коля, не надо. Я тебя не прощу. Слышишь!? Если сделаешь это, клянусь богом, я убью тебя! — Шепчу в отчаяньи, голос от нервов практически не слушается.

Не отводя взгляда, Коля дергает пряжку ремня, вынося мне практически смертный приговор.

Неожиданно за закрытой дверью со стороны коридора раздается грохот, похожий на звук бьющейся посуды и громкий женский вопль. — Немедленно пустите меня к сыну! Он с этой дрянью, да?! Я убью ее! Убью это дьявольское отродье! — Разносится визгом по дому.

Черт возьми, я еще никогда в жизни не была так счастлива слышать поросячий визг Тамары.

— Бл*ть. — Шипит Коля, не разделяя моего счастья от появления его истеричной маман.

Бывший братец слезает с меня и широкими шагами преодолевает расстояние до двери, выходит в коридор и что-то тихо, но жестко выговаривает своей матери Тамаре Андреевне.

И только когда я слышу звук удаляющихся шагов, наконец, выдыхаю. Кажется, изнасилование пока отменяется.

Нужно выбираться, Кира. Любой ценой нужно выбираться. Иначе это место станет моей могилой.

Непослушными руками пытаюсь кое-как растереть лицо, в голове пульсирует одно слово, словно приказ. — НАДО!

С усилием принимаю сидячее положение, расправляю задранную футболку. Слава богу, замечаю на стуле одежду, в которой я была — рубашку, джинсы и рядом сложенное белье.

Цепляясь за стенку, добредаю до ванны. Пытаюсь привести себя в чувство ледяной водой, зачерпывая ее пригоршнями, бросаю в лицо, а потом немилосердно растираю его. Чувствую, что слабость чуть отпускает.

Выползаю обратно и падаю прямо на широкий мягкий подоконник. А вид-то из окна знакомый.

Дорожка, вымощенная камнем, ведет к березовой роще, между белыми стволами с облетевшей листвой проглядывает ярко синяя полоска воды. Отцовская резиденция из моего детства, не была здесь лет с восемнадцати.

У нас с царицей Тамарой взаимная «любовь», как видим друг друга, так возникает острое желание: у нее — перерезать мне глотку, у меня — отрезать ей язык.

Вот и старалась всеми силами с ней не пересекаться, а тут вон как получилось. Колясик прибрал к рукам отцовские хоромы и меня сюда притащил. Только зря, я же здесь местность хорошо знаю в отличие от его особняка.

Так, надо разведать обстановку, все равно на большее в моем состоянии меня не хватит и как только отпустит от транквилизатора попытаться свалить.

Сил хватает, чтобы натянуть белье, следом джинсы, сбрасываю футболку и надеваю свою рубашку.

Все, наконец-то одета.

Рукой приглаживаю волосы.

Судя по часам на стене, без сознания я пробыла всего пару часов.

Боже, вдруг доходит до моего вялого мозга.

Илья и его друзья были со мной в больнице! А я ведь даже не знаю, что происходило после моей отключки! Не у Коли же интересоваться! Вдруг он о них не знает, а если спрошу напрямую, то просто сдам парней этому психопату на блюдечке!

С другой стороны зная Колю, он бы не преминул возможностью сказать мне, что что — то сделал с моей группой поддержки. Так он смог бы ударить по мне побольнее, в отместку за побег, и дополнительно использовать их жизни и здоровье в качестве рычага давления для моего усмирения и полного подчинения.

Так что нет ребят у Коли.

Я в этом уверена, да и не сдались бы они без боя.

Прости меня, Илюш любимый мой, что втянула тебя в эту передрягу, но я обязательно выберусь и вернусь к тебе, чего бы это не стоило.

Глава 25

КИРА

На подрагивающих ногах подхожу к двери, которая на мою удачу осталось открытой, только радость не длилась долго, так как обнаруживаю на своем пороге Колю.

— Ну здравствуй, Колясик — пи*арасик. — Вылетает у меня неосознанно. Это все нервы. И транквилизатор. Точно. Иначе в здравом уме не стала бы провоцировать этого пришибленного.

Голубые глаза зло прищуриваются. — Что ты сейчас сказала? — Едва не шипит.

— Что, правда глаза колет? Или может подскажешь, как правильно на зоне называют насильников? Петухами? — Боже, кто-нибудь закройте мне рот. Если он сейчас психанет, то прихлопнет как муху, А я со своим паркинсоном всех конечностей даже сопротивляться не смогу.

— Ты так и нарываешься да, Кира-а-а? — Приближается и хватает меня за скулы до легкой боли. — Подожди немного, моя девочка, будь уверена, до утра я тебя из постели не выпущу. — От него веет свежестью и парфюмом, похоже, не одна я приводила себя в чувства. Коля и одежду успел поменять — объемный белый свитер на белую рубашку и домашние штаны на строгие темно-серые брюки.

— Пошел на хрен. — Практически выплевываю ему в лицо и выкручиваюсь из крепкой хватки, если бы взглядом можно было убивать, то уверена, прямо сейчас Коля валялся у меня возле ног весь в сквозных дырах, словно решето.

— О нет, моя дорогая. На хрен сегодня пойдешь только ты. — Выдает с фирменной ухмылкой. — Идем. — Грубо хватает меня за руку и тащит за собой.

— Куда ты меня тащишь?! Коля! — Пытаюсь вырвать руку, но куда там. Признаем честно, прямо сейчас я ему не соперник.

— Поужинаем в семейном кругу. Заодно обсудим правила нашей совместной жизни, дорогая. — Бросает, не оборачиваясь, а когда доходим до лестницы, гаденыш подхватывает меня на руки и, быстро преодолев лестницу и холл, оказываемся в гостиной, где уже накрыт стол, и одно из трех приготовленных мест занимает покрывшаяся красными пятнами от злости Тамара. А уж при нашем фееричном появлении у нее едва зубы не крошатся.

Тамара Андреевна — мать Коли и жена моего отца, не скрывая ненависти испепеляла взглядом холодных голубых глаз. Как всегда она выглядит почти идеально. Жемчужно-платиновое каре уложено волосок к волоску, еле заметный макияж подчеркивает тонкие черты лица, костюм в пастельных тонах и любимая нитка жемчуга на шее. Этот облик изысканной утонченной женщины на миг ввел меня в заблуждение при нашей первой встрече состоявшейся много лет назад, но только на миг…

Когда эта женщина разразилась площадной бранью в адрес моей мамы и меня, я оторопела. Никто и никогда до этого не унижал и не оскорблял нас так, как эта высокомерная тварь.

И вот мы вновь сошлись лицом к лицу.

Коля отодвигает ногой стул и осторожно усаживает мое тельце за стол.

— Здесь все твое любимое, набирайся сил, Кира. — Легко приобнимает меня за плечи, моего слуха касается пренебрежительное фырканье царицы Тамары.

Коля занимает место во главе овального стола. По левую руку от меня и по правую от своей мамаши.

— Я не буду сидеть за одним столом с этим отродьем. — Гнев перекашивает лицо женщины, под воздействием бури эмоций оно становится асимметричным, наморщив свой деланный — переделанный нос она бросает в мою сторону уничтожающие взгляды.

— Не смей так говорить о моей будущей жене. — Выдает Коля невозмутимо.

— Что?! — Взвизгивает мадам. И все ее презрение отражается на перекроенной царской морде. — Ты с ума сошел, Коленька! — Вот тут, пожалуй, я впервые согласна с Тамарой, так и тянет добавить — «ничего удивительного с такой — то наследственностью», но я благоразумно молчу, чем больше они будут собачиться, тем больше у меня будет времени на то, чтобы придумать план дальнейших действий.

— Эта… совсем тебе мозги запудрила, Коля! Она же решила твои деньги прибрать к рукам, сынок! Даже посмела соблазнить тебя ради наживы! Вся в свою мамашу вертихвостку! Не смей с ней связываться, слышишь! Я тебе запрещаю! Этой шлюхе место только в борделе, как и ее мамаше! — Вся ее тирада была выдана криком, больше напоминающим визг поросенка.

Ну, все, мадам, ты перешла все границы, я тебя сейчас стулом отхожу, и даже дрожащие руки не станут мне помехой.

Приподнимаюсь со своего места, чтобы воплотить свой план в жизнь, но меня опережает резво подскочивший со своего места Коля. Он хватает свою маман за шею так, что рвется жемчужная нить и слышно, как бусины со звонким стуком рассыпаются по полу и столу. А он холодным тоном, от которого леденеют все внутренности, произносит.

— Если кто здесь и шлюха, то только — ты. Может, поведаешь мне, «мама», кто мой настоящий отец? — Произносит с издевкой, и отпускает из захвата тонкую шею Тамары, женщина с выпученными то ли от шока, то ли от страха глазами оседает на стул.

— Что…! Да как ты… как ты смеешь, Коля! Я — порядочная женщина! Я никогда не изменяла своему мужу. — Искренне возмущается она. так и хочется крикнуть — «Оскар в студию»!

— Тест «ДНК» с тобой категорически не согласен. И угадай что, мама, Кира — настоящая дочь Коли Бешеного.

Теперь я удостаиваюсь широко распахнутых глаз Тамары. — Это невозможно… — Шепчет себе под нос, но в столовой такая тишина, что можно расслышать, как мимо пролетает муха. — Николай же… бесплодный. — Заканчивает фразу.

Мои брови в удивлении взметаются к самым волосам. Это что еще за новости?

— Как видишь — нет. — Холодно произносит Коля и склоняется над матерью, вновь возвращая ее внимание к себе.

— А теперь, мама, слушай и запоминай. Кира станет моей женой. А ты, если хочешь жить, сегодня же собираешь свои вещи и завтра первым же рейсом отправляешься на свою виллу в Испании, и больше никогда не возвращаешься на родину. Видеть твою насквозь прогнившую тушу у меня нет никакого желания. Если ослушаешься или взбрыкнешь, я прикажу своим людям похоронить тебя на заднем дворе. Я понятно объясняю?

Глотая жгучие слезы, женщина поднимается со своего места. — Понятно, Коленька. я сделаю как ты хочешь. Только помни, милый, я всегда действовала только в твоих интересах, так было и будет и впредь.

А затем ее ненавидящий взгляд проходится по мне и словно змея выплевывает с ядом. — Все из-за тебя. Ненавижу.

Она резко отодвинув стул поднимается, забирает из тарелки упавшую жемчужину и зажав ее в своей руке, удаляется из столовой, стуча каблуками.

Коля как ни в чем не бывало, возвращается на свое место и приступает к ужину.

— Ешь. — Бросает коротко мне.

— Зря ты так, мать все — таки. Пусть и стерва последняя. — Комментирую их разговор.

— Мать. — Усмехается. — Разве можно называть матерью человека, который родил меня, чтобы удержать возле себя своего муженька. Ну, или точнее не его самого, а деньги и власть, которые он собрал в свои руки. Эта женщина спала и видела, как управляя мной, словно марионеткой, захватит все это добро под свой контроль. Нет, Кира. Женщина, нагулявшая меня непонятно от кого, мне точно не мать в том понимании, которое обычно закладывают в это слово люди. Так что и обращаюсь я с ней соответственно.

— Ладно, мне в общем-то плевать на ваши семейные отношения. — Откидываюсь на спинку стула и складываю все еще подрагивающие от слабости руки на груди. — Лучше скажи мне, Коля, какие у тебя планы на меня. Я тоже согласна уехать в ссылку на какую-нибудь виллу. Причем на мне можно прилично сэкономить, я согласна и на домик в тайге. Главное, чтобы ты туда не добрался.

Коля дожевывает кусок стейка и с фирменной кривой усмешкой выдает. — Ну что ты, дорогая, даже не надейся от меня отделаться. Я буду тебя холить и лелеять… днями и ночами. — Окидывает мою тушку многозначительным похотливым взглядом.

— И без вазелина. — Закатываю глаза.

— Язва. Но ничего, невестушка, после свадьбы я этот недостаток исправлю. Станешь послушной женушкой.

— Что с отцом? — Перевожу я тему со скользкой дорожки.

— Нет его. — Пожимает плечами.

— В смысле нет? Ты его убил?!

— Пока — нет. — Закидывает в рот последний кусок стейка и аккуратно вытирает салфеткой губы.

— Тогда где он?

— Сбежал. Примерно минут за пять до твоего прихода на четвертый этаж, вы с ним разминулись. Кувалда помог ему с побегом. Но можешь выкинуть из головы свои переживания за судьбу Бешенного. Его исход уже предрешен. Сегодня он умрет, когда заявится сюда.

— Зачем отцу идти в логово своего убийцы?

— Ради тебя, Кира.

— Насмешил. — Отмахиваюсь от него.

— Может, ты в это и не веришь, но отец тебя очень сильно любит. Настолько, что обязательно придет. Пусть и знает, что его здесь ждет только смерть.

— Коля, ты реально шизанутый. — Поднимаюсь из-за стола и пячусь назад, не сводя взгляда с Коли. Тот не спеша, даже как-то лениво поднимается следом. — Так спокойно рассуждаешь об убийстве человека. Тебе лечиться надо, а не вот это все мутить.

— Закончила? — Подходит ко мне практически вплотную.

— Я еще не начинала, Колюнчик. Ладно, отец с ним все понятно. Тебе жуть как нужны его бабки и заработанный на его крови авторитет. Но я? Зачем тебе — я? Неужели ты настолько хочешь меня… трахнуть, что готов ради этого на все? Вокруг столько женщин, которые по одному зову прыгнут к тебе в постель, но тебе на какой — то черт понадобилась именно я!

— Я и сам не могу объяснить, почему именно ты, Кира. — Заговорил он тихо, после моей гневной тирады. — Одержимость это, любовь или болезнь, не знаю. Просто считай, что я — однолюб, который больше без тебя и дня прожить не сможет. И я сделаю тебя своей.

Наклоняется ближе. — Даже если для этого придется тебя сломать. И чем больше ты будешь сопротивляться, Кира, тем больнее я буду тебе делать. Поверь, твоя боль не доставит мне никакого удовольствия. Так что давай ты не будешь ничего усложнять и просто примешь ситуацию, как она есть. Выбора у тебя все равно нет. И не будет.

Отхожу еще на шаг назад, подальше от этого больного на голову. — Только попробуй ко мне прикоснуться и клянусь богом, я убью тебя. — Произношу тихо, но не менее угрожающе.

— Можешь попытаться. — Неожиданно ухмыляется на мою угрозу. — Только тогда не гарантирую, что твои друзья, которые должны были тебе помочь вытащить из больницы отца, выживут.

Кажется, сейчас я поняла выражение — сердце в пятки ушло. Мне кажется, оно даже биться перестало.

Боже, нет, нет, нет, этот психопат ни за что не должен узнать про Илью и его товарищей.

Спокойствие, Кира. Нужно воспользоваться излюбленным женским методом. Притворись дурой и сбей его со следа.

— Какие друзья? Где бы я по — твоему смогла найти нужных людей за те несколько дней, что мы не виделись? Ты же перекрыл мне весь кислород: домой не сунуться, на работу не выйти, даже по улице опасно гулять. Не дури, Коля, иди прими таблеточки, у тебя явно галлюцинации.

— Даже интересно, кого ты выгораживаешь? — Тянет он задумчиво.

«Фу, нельзя!» — Хочется выкрикнуть, словно собаке. Но я молчу и панически стараюсь сообразить, как его отвести от этой темы.

— Я ведь просматривал камеры Кира. Ты была не одна. Отпираться бесполезно. Стоит мне приказать, и мои люди узнают, кто твои помощники. Кира, тебе решать: будешь послушной девочкой, или же взбрыкнешь и пострадаешь уже не только ты, но и твои друзья.

Твою мать!

— Судя по твоему растерянному лицу, мы наконец достигли соглашения. — Коля достал телефон и поднес к уху, бросив короткое. — Жду в гостиной.

Отключившись, вернул свое внимание к моей персоне.

— Значит так, Кира, в данный момент у нас с тобой два варианта развития событий: либо ты добровольно едешь со мной, либо тебя вновь ждет убойная доза лекарства.

— Ты хочешь уехать?

— У меня есть дом у моря, тебе там понравится. Думаю смена обстановки нам обоим не помешает. Боюсь в ближайшие пару месяцев в этом городе будет неспокойно. Смена власти тихо не пройдет.

— Понятно, твои люди во время нашего «круиза» убьют отца, а заодно и «прочистят» город от несогласных с перестановкой? — Прошипела не хуже змеи.

— Хорошо, что ты такая понятливая, Кира. Тебе не нужно видеть то, что здесь произойдет, я ведь не хочу тебя травмировать, хотя подобная картина могла бы послужить тебе хорошим уроком в нашем процессе воспитания. Но я все же надеюсь, что мне не придется прибегать к подобным методам демонстрации. Поверь, это ради твоего же блага.

Этот бред сумасшедшего прервал вошедший в гостиную парень лет двадцати пяти, судя по черным волосам, смуглой коже и карим, почти черным глазам, он имел восточные корни.

— Так что, Кира, какой вариант ты выберешь?

— Я пойду добровольно. — Уверена, скрип моих зубов разнесся по всему дому. В конце концов, можно и сблефовать, а по дороге попробовать сбежать. По крайней мере в сознательном состоянии у меня хотя бы есть на это шанс

— Вот и славно. Рустам, надень на Киру наручники, а то зная ее воинственный нрав она обязательно попробует сбежать. — Усмехнулся гад, и взяв в руку бутылку с коньяком, плеснул себе в стакан.

Рустам уверенным шагом направился ко мне, и пока он подходил, мой взгляд был прикован к его кобуре.

Успею ли я выхватить пистолет?

Успею ли им воспользоваться, пока меня не скрутили?

Тело еще плохо слушается, но выбора особого нет. Придется рисковать. Иначе меня увезут в домик у моря, а в это время шизанутый Коля грохнет папашу, и возможно примется за Илью и его команду, Гарантий, что он оставит их в покое в случае моего полного ему повиновения — нет. Коле нельзя верить.

Я не имею права подвергать опасности чужие жизни… Кроме того Илья… не позволю этому ублюдку о нем узнать и хоть как — то навредить.

Так что и решать нечего. Придется рисковать. Либо — пан, либо — пропал.

Пытаюсь незаметно размять все еще подрагивающие пальцы.

Эффект неожиданности и один сильный ход решат все здесь и сейчас.

Коля сейчас на расстоянии примерно пяти метров, если действовать быстро, он не успеет среагировать и что-то предпринять.

Давай, Кира, ты сможешь.

Рустам приблизился, и не говоря ни слова, ухватил меня за запястье левой руки.

Воспользовавшись близостью парня, наотмашь бью правой рукой прямо в кадык не жалея силы. Таким ударом при желании можно и убить.

Повезло, что этот Рустам не увидел во мне соперника и не ожидал удара сразу на поражение.

Парень начинает оседать, я выхватываю пистолет из кобуры и отпихиваю ногой Рустама, направляю ствол прямо на Колю, который даже не подумал и рыпнуться с места.

Лишь глядел насмешливо поверх стакана с янтарной жидкостью и как ни в чем не бывало сделал глоток.

— И? — Выгнул он бровь. — Что дальше?

— А дальше я убью тебя, и весь этот кошмар наконец закончится. — Произнесла на удивление без эмоциональным тоном.

— Кира, Кира. — Покачал он головой. — Ничему — то тебя жизнь не учит. Давай стреляй!

— Ты сам загнал меня в этот угол и не оставил другого выбора. Прощай. — Говорю на прощание своему кошмару.

Целюсь точно в грудь, чтобы наверняка. Дрожащий палец нажимает на курок.

Бах!

Звук выстрела на секунду оглушает.

— Вот видишь, Рустам, я ведь предупреждал. Кира опасна. Секунда слабости рядом с ней может стоить жизни. — Живой и здоровый Коля отставляет стакан в сторону и направляется прямо ко мне, и все что я могу, прожигать его немигающим взглядом.

Почему он живой? Я же убила его! Я должна была убить!

— Кира, я слишком хорошо тебя знаю. В тебе есть стержень. Ты без раздумий убьешь, чтобы спасти чью — то жизнь, именно чужая жизнь тебя и заботит. Конечно, за себя бы ты тоже боролась, но не с таким отчаяньем, вот я и решил подстраховаться. Как видишь, не зря. — Забирает он пистолет из моих рук. — Я приказал Рустаму оставить в пистолете один патрон. Холостой. Чтобы преподать урок Рустаму — за игнорирование моего предупреждения. И ты наконец уяснила — воевать против меня бесполезное занятие.

— Значит я для тебя… ммм… предсказуема, Коленька? — Спрашиваю обманчиво спокойно.

Не почуяв подвоха, самонадеянный гад лишь ухмыляется. — Как открытая книга.

— Спорим, сейчас удивлю!

Вскидываю руки и цепляюсь что есть силы за воротник белоснежной рубашки, резко дергаю на себя, и что есть мочи бью лбом прямо в нос зазнавшегося братца.

Кровь брызжет фонтаном, схватившись за пострадавший и наверняка сломанный нос Коля отшатывается назад.

И только хочу продолжить экзекуцию, как меня отрывает от Коли и валит на пол очухавшийся Рустам, и скручивает руки за спиной, навалившись всем весом. Дергаюсь изо всех сил, пытаясь выбраться из захвата, но мужчина только сильнее давит своим весом, так что мне с каждым мигом становится все труднее дышать.

— Твою мать, Кира! — Выругивается Коля. — Рустам, цепляй на нее наручники!

Верная псина тут же выполняет приказ, заковывая одно запястье в стальной браслет.

— Дай сюда! — Вновь командует Коля, перехватывая еще не защелкнувшийся второй браслет наручника, рывком дергает вверх, заставляя встать на колени, практически потерявшую сознание и жадно глотающую воздух меня. И с силой дергает на себя. Волоча как какой-то куль по полу, дотаскивает до холла, и швырнув меня к стене со злостью цепляет наручники приковывая к батарее.

— Ну как, Коля, я все еще также предсказуема для тебя? — Выдаю, не скрывая ехидства и тут же закашливаюсь.

— Не думай, что ты за это не ответишь, Кира. Сиди здесь! — Бросает зло, вытирая рукавом окровавленный нос.

— Рустам! Подготовь все для нашего отъезда, выезжаем через десять минут! — Крикнул своему псу, а сам судя по шагам направился на второй этаж.

Дергаю рукой в бесполезной попытке убедиться, что мне отсюда никуда не деться.

Но не смотря на мое положение все же приятно осознавать, что смогла хоть как — то ранить этого зазнавшегося самовлюбленного психа. Могу собой гордиться, хотя наверное глупо провоцировать человека, который в любой момент может слететь с катушек. Но по крайней мере я попыталась. Жаль, гад хитрожопый, предусмотрел мой отчаянный выпад.

Голова нещадно кружится, тихо сползаю по стенке и прислоняюсь затылком к стене, прикрыв веки.

Слышу приближающийся стук каблуков, который в тишине этого огромного особняка звучит практически оглушающе.

Открываю глаза и вижу перед собой Тамару. Ее стройная фигура в черном брючном костюме контрастно выделялась на фоне светлой стены, блондинка заняла позицию напротив и взирала на меня сприсущей ей брезгливостью и ненавистью.

— С первого дня как я увидела тебя, знала, что ты принесешь с собой лишь беды. Как оказалось, я была права. Коля, мой бедный сынок и что он в тебе нашел? Столько лет этой больной одержимости тобой. — Качает будто в неверии головой, продолжая вести монолог. — Ты ведь его погубишь! Нужно избавиться от тебя, пока еще не поздно. А Коленька…. он меня простит. Когда-нибудь обязательно простит. Должен простить, ведь я — мать и желаю ему только добра…

Тонкая рука нырнула в карман пиджака и вынула из него маленький револьвер, с безумным взглядом женщина направила его четко на меня.

Вот такой будет моя смерть? У чертовой стены прикованной к батарее наручниками.? Ни пошевелиться, ни сбежать, ни защититься.

Вести разговоры или пытаться отговорить бесполезно, эта женщина всегда меня ненавидела и решившись на мое убийство не передумает. Да и не знаю я, что сказать на ее тираду.

Отвернулась к стене лицом и прикрыла глаза, не хочу, чтобы последним, что я увижу в своей жизни, была Тамара.

Лучше подумаю о приятном.

Об Илье.

Своем неожиданно свалившемся счастье, к которому едва успела прикоснуться.

Разве справедливо, что мы так мало проверили времени вместе? Нет.

Готова ли я прямо сейчас побороться за свое будущее? Да.

Кира, сдаваться так просто ведь не в нашем стиле, правда?

Открыла глаза, глядя прямиком на своего возможного палача. Револьвер в тонкой женской руке дрожал. Не смотря на свой настрой, Тамара так и не решалась выстрелить,

— Он тебя не простит. — Отчетливо произнесла я и пересеклась с ее безумным взором.

Затуманенный взгляд блондинки прояснился, и она недоуменно переспросила. — Что?

— Коля тебя не простит. — Произнесла практически по слогам. — Ты это знаешь, не обманывай себя ложными надеждами. Лучше последуй его совету и вали в солнечную Испанию. Так ты хотя бы останешься жива. А если убьешь меня, то и сама уже живой из этого дома не выберешься.

— Не смей мне указывать! — Закричала она истерично и обхватив пистолет обеими руками нацелилась в мое лицо. — Ты, дрянь! Это ты во всем виновата! Ты разрушила мою жизнь! — Ой-ей, кажется мои слова только еще больше подлили масла в огонь. Я закусила губу и замолчала. Сердце тревожно замерло в груди.

— В этом можешь винить только себя. — Раздался холодный голос Коли со стороны лестницы.

Тамара повернула голову в его сторону, в широко распахнутых глазах отразился шок, а следом раздался оглушительный выстрел.

Будто в замедленной съемке я наблюдала, как Тамара сломанной куклой падает на пол, на бледном лице застыл ужас, а на ее груди расплывается алое пятно.

С лестницы спустился Коля, с безразличным видом обвел взглядом труп своей матери, спрятал пистолет за пояс, а сам наклонился и поднял револьвер лежащий рядом с ней.

— Что ты натворил? — Просипела, скованная шоком и напряжением.

— Спас твою жизнь? — Отозвался Коля, и посмотрел на меня выгнув бровь.

— Ты убил свою мать!

— Думаешь, она этого не заслужила? Женщина, что презирала тебя и собиралась хладнокровно убить? Не забивай свою головку не нужными терзаниями вины и жалостью, Кира. Да, я ее убил. И со своей совестью я сам разберусь.

Безразличие к произошедшему в его тоне лишило меня слов.

— Машина готова. — В холл вошел Рустам, ни один мускул на его лице не дрогнул, когда он безразличным взглядом мазнул по телу Тамары, словно в лежащем перед нами трупе женщины не было ничего необычного.

— Отлично. Прикажи здесь убрать. — Передал револьвер своему псу.

А после повернулся ко мне и объявил. — Шутки кончились, Кира. Если продолжишь показывать свой норов, мой хакер, бывший ФСБшник не напрягаясь найдет твоих «друзей» и будь уверена, легкой смертью они не отделаются. Поняла меня?

— Поняла.

— Вот и умница!

Глава 26

КИРА

Аэропорт — место встреч и расставаний.

Толпы людей проходят через это место ежедневно. У каждого свои заботы и цели.

У каждого свои причины находиться сегодня здесь.

В отличие от меня.

Мы расположились в вип-зоне ожидания за одним из многочисленных столиков, отгороженных перегородкой от лишних глаз. Сидим здесь уже с час к раздражению Коли, пока не дают разрешение на вылет. Вот и пса Рустама отослал разузнать, когда будет готов самолет и при необходимости поторопить.

— Что — то ты непривычно тиха, Кира. — Ухмыляется Коля, но тут же морщится, все — таки нос у него с моего «легкого» лба — сломан.

— Толку разговаривать с психом? Все как об стенку горох. — Рассматриваю свои все еще подрагивающие руки. Интересно, сколько дней эта гадость транквилизаторная будет из моего организма выводиться?

— Неужели даже не попытаешься привлечь к себе внимание, попросить о помощи? В аэропорту полно народу и ментов, авось кто и откликнется. — Выдает с издевкой.

Смотрю на этого… испепеляющим взглядом.

— Ну закричу я и что? «Привлеку внимание». Пока разборки, то да се, твои люди в это время в отместку за непослушание моих товарищей убивать поедут. Нет уж, спасибо.

— Кого ты покрываешь, Кира? — Подается вперед, рассматривает мое лицо, Прищуривается, будто пытается прочесть мысли в моей буйной головушке. — Неужто кто-то из этих молодцов тебе дорог?

Отворачиваюсь от него, делаю вид, что мне до безумия интересен вид за окном.

— Только не говори, что влюбилась? — Произносит вполголоса и дотрагивается до руки.

Молчу. Стараюсь не реагировать. Нельзя ему про Илью знать.

— Значит влюбилась. — Ему мой ответ и не требуется. Чертов псих. Прикрываю глаза от злости, от бессилия что — либо сейчас изменить.

— Знаешь, почему я не трогал тех парней, с которыми ты встречалась раньше? — Нежно поглаживает мои пальцы и осторожно прикасается к тому месту, где остался след от наручников.

— Ну? — Выгибаю бровь в ожидании продолжения.

— Ты их не любила. Тебе на них было плевать по большому счету. За них бы ты не рисковала жизнью. — Говорил все это, нежно улыбаясь. Наверное, со стороны выглядим, как влюбленные голубки. Миг, и его длинные пальцы вцепились мертвой хваткой в мое запястье, а на лице все та же нежнейшая улыбка. — А теперь… я ведь его в живых не оставлю. В твоей жизни не будет мужчин, кроме — меня. К ни го ед. нет

— Оставишь. — Заявляю уверенно. Не видать тебе моего Ильи!

— С чего бы? — Искра интереса загорелась во взгляде.

— С того, что без него и мне жизни не будет. Только попробуй его тронуть. Все преграды для меня в тот миг исчезнут. И я порву тебя. Голыми руками порву, Коля. А потом и сама на тот свет отправлюсь. Так что, Коля, я предлагаю тебе сделку.

— И что же ты можешь мне дать, что я сам не смогу у тебя взять?

— Уважение, преданность, послушание — ты силой из меня не выбьешь. Бесполезно это. Сам понимаешь, просто не признаешь это вслух, надеясь меня запугать, сломать и получить нужное. Только не будет этого. Я — сильная, выстою. Так вот мое предложение: ни ты, ни твои псы никогда не беспокоят тех людей, и не пытаются их найти. В обмен ты получаешь меня. Акция разовая, поэтому думай быстрее.

— Заманчивое предложение. — Откидывается на спинку сиденья.

Давай, гад, соглашайся, мне нужно время, чтобы с тобой разобраться, хотя бы несколько дней, и в этот срок я должна быть уверена, что ты не тронешь никого из парней. Да, я блефую. Но блеф этот заманчивый, должен клюнуть, ведь это то, чего ты хочешь.

— А за отца просить не хочешь? — Бьет наотмашь своими словами.

Сглатываю. — Папаша сам виноват, никто не заставлял его становится бандитом. Я пыталась помочь. Не вышло. Пусть теперь пожинает плоды своих решений. Я ему не помощник.

— Я тебя понял. И… согласен на твое предложение. Но не забывай, Кира, одно мое слово… — Договаривать он не стал. Да слов больше и не нужно, и так все понятно.

Буду послушной девочкой, которую он хочет видеть, и никто не пострадает, стоит мне дернуться с поводка не в ту сторону и придет расплата.

Слышатся торопливые жесткие шаги. К нашему столику приближается Рустам.

— Самолет будет готов к вылету в течении часа. Какие — то технические неполадки у них случились, вот и пришлось задержаться.

— Отлично. — Довольно кивает. — Успеем еще кофе выпить.

В этот момент на все здание аэропорта разносится женский голос диспетчера, внезапно прервавшего свое объявление о регистрации пассажиров. — Внимание, чрезвычайная ситуация. Просим всех покинуть здание через выходы для эвакуации. Просим сохранять спокойствие во избежание травм.

Люди вокруг подрываются со своих мест и торопливым шагом направляются на выход.

— Узнай в чем дело! — Бросает своему псу.

Рустам достает телефон, кому — то звонит. А после минутного разговора выдает. — В аэропорт поступил звонок. Сообщили, что заложена бомба. Все вылеты отменены. Сейчас приедут менты, будут проверять все здание. Что будем делать?

— Не нравится мне это… Менты говоришь… как же не вовремя. — Нервно стучит пальцами по столешнице. — Меняем план. Позвони нашему другу генералу Махмедову. Скажи, что мне нужно позаимствовать вертолет. Пусть скинет координаты военной базы. Поедем сейчас туда. На вертолете доберемся до соседней области и оттуда будем передвигаться на машинах. Организуй.

— Понял. — Рустам развернулся на пятках и пошел вперед, следом поднялся Коля и дернул меня.

Приобнял за плечо, заставляя идти рядом, в бок под ребра мне уперлось что — то твердое. Скосила взгляд — бумажник, только странный какой — то.

— Это электрошокер. — Тихо прошептал мне в ухо. — Дернешься, пущу его в ход. — Сделал предупреждение.

Ладно, придется потерпеть его близость, все — таки не хочется получить разряд.

— Уж не твои ли «друзья» расстарались? — Продолжает говорить мне на ухо.

— Откуда мне знать? — Оскаливаюсь. — Я ведь все время была у тебя на виду. Предупредить бы точно не смогла.

— Да — да, не смогла бы. — Бормочет растерянно.

Предупредить бы не смогла, а вот трекер, о котором я благополучно забыла до этого момента, могли и засечь! — Ликую внутри.

Не Муромец, если это твоих рук дело, тогда — не подведи!

Рустам идет первым, рассекая толпу словно ледокол, следом наша слипшаяся намертво «парочка».

Мы целенаправленно идем к центральному выходу, там недалеко на парковке стоит машина, на которой мы сюда доехали.

Проходим по длинному коридору в сторону выхода, и в этот момент наблюдаем, как в здание стремительно вбегает отряд быстрого реагирования, все ребята в балоклавах и с оружием наперевес.

Коля напрягается всем телом, сильнее вдавливая мне под ребра электрошокер.

Но как только все люди в форме пробегают мимо, не обращая на нас никакого внимания, выдыхает и чуть расслабляется.

Меня же накрывает разочарованием. Похоже не по мою душу, ребята.

Поднимаю голову, безразлично всматриваясь в гомонящую толпу, и в этот момент в моем мозгу что-то щелкает, взгляд цепляется за высокую фигуру парня с рюкзаком, вышагивающего рядом с Рустамом.

Почему у меня такое чувство, что я его знаю?

Парень поворачивает голову вполоборота, и я действительно его узнаю!

Демьян!

Он будто случайно толкает плечом Рустама, тот оборачивается в его сторону.

Демьян подмигивает ему и доброжелательно улыбается, и с той же улыбочкой совершенно неожиданно бьет его согнутой ладонью прямо в основание черепа. Рустам кулем падает на пол.

В этот же миг Коля рывком отлетает от меня.

Не успеваю ничего сообразить, как оказываюсь прижата к большому и крепкому телу, знакомый родной запах тут же окутывает с ног до головы.

Отстраняюсь, чтобы посмотреть в любимые глаза.

— Илья! — Вырывается со всхлипом.

— Я здесь… я нашел тебя…все хорошо… — Шепчет, беспорядочно бегая глазами по моему лицу. — Ты в порядке, Кира? Не ранена?

— Нет. — Мотаю головой. — Ты пришел за мной…правда пришел… — Говорю, не до конца уверенная, что все происходит в реальности. Радости моей нет предела, всех слов мира не хватит передать, как же я счастлива сейчас видеть своего Илью здоровым и невредимым.

— А как иначе. Любимая моя. — Смотрит с нежностью и прижимает к себе крепче, а мне позорно хочется разреветься, выплеснуть всю боль и переживания, которые я в себе сдерживала в эти часы неизвестности.

— Я тебя люблю. — Утыкаюсь своему не Муромцу в шею, вдыхая его запах и успокаиваясь. Моя персональная валерьянка. — Я так боялась тебя больше не увидеть.

— Теперь все будет хорошо, Кира. Пойдем. Пора домой, теперь тебе ничего не угрожает.

Мы разворачиваемся и в обнимку направляемся к выходу, впереди нас Демьян и Роман уводят Рустама, а Иван и Макар, которые видимо и обезвредили Колю на пару выводят его закованного в наручники.

Нас окружают мужчины в форме с автоматами наперевес, образуя конвой и ограждая, сопровождают на выход. Люди, хоть их и немного, в шоке провожают нашу процессию взглядом.

Выходим из аэропорта и направляемся к микроавтобусу, остановившемуся напротив.

Коля оборачивается, прожигая меня взглядом своих ледяных глаз. — Я найду тебя, Кира! Слышишь! Менты меня не удержат! Я выйду, будь уверена!

— Иди, давай! — Грубо толкает его в спину Макар.

Дверь микроавтобуса открывается, и вот уж кого я не ожидала там увидеть, так это своего отца.

— Ну, здравствуй, сына! — Выдает тот, оскалившись.

— Ты! — Едва не рычит Коля.

— Что, не ожидал? Иди сюда. — Затаскивает его силой внутрь микроавтобуса. — Нас ждет долгий разговор, сына.

Следом за ввалившимся Колей, в машину забираются и Макар с Иваном.

Отец кидает на меня нечитаемый взгляд и тут же переводит его на Илью. — Позаботься о ней. — Мой не Муромец на это лишь кивает, дверь тут же закрывается и микроавтобус газует с места.

— Разве Колю не в полицию отвезут? Почему его забрал отец? — Поворачиваю голову к Илье, всматриваясь в его напряженное лицо.

— Буду честен, полиция в случае с твоим братом бессильна, у него есть связи в верхах. Может и отмазаться или сбежать. А у твоего отца с ним свои счеты, сама понимаешь. Пусть он со своим недоотпрыском сам разбирается, как посчитает нужным. В любом случае, Кира, можешь расслабиться, этого… муденыша ты больше не увидишь.

— Но….

— Кира! Твой брат наворотил дел. Пришло время расплачиваться. Не нужно играть в благородство. Он этого не заслуживает. — Произносит с нажимом.

Ясно, мое мнение не учитывается. Что ж, Илья прав, Коля сам виноват, пусть теперь принимает последствия.

Мы с Ильей проходим дальше к черному седану с мигалкой, около которого стояли двое мужчин., один из них среднего роста с заметной сединой на висках в полицейской форме, судя по погонам — полковник,

Рядом с ним высокий крепкого телосложения мужчина в строгом черном пальто нараспашку, на лице заметная борода, а черные густые волосы едва тронула седина, его зоркие с прищуром карие глаза цепко следили за окружающей обстановкой. Навскидку я дала бы ему лет сорок.

— Спасибо за твоих одолженных ребят, Степан Петрович. — Протянул руку тот, что в пальто.

— Сочтемся, товарищ генерал. — Ответил рукопожатием полковник, и чеканя шаг, направился к своим людям.

— Спасибо за помощь, Шах.

— Брось, Илья. — Мужчина хмурит кустистые брови. — Своих не бросаем. А это я так понимаю, твоя дама сердца, которую мы вызволяли?

— Да, это — Кира Коган, в ближайшем будущем Молотова. А это мой бывший начальник — Шахов Данияр Иванович, генерал — майор. — Представляет нас друг другу Илья.

— Приятно познакомиться. — Выдыхаю нервно.

— Взаимно. — Кивает. — Вам бы, Илья, на пару недель осесть где-нибудь в укромном месте, пока мои люди подчистят за Бойко, и отбелят имя твоей Киры. Есть местечко на примете? Или организовать? У конторы несколько служебных квартир, могу выделить во временное пользование.

— Спасибо, Шах, за предложение, но с этим сам разберусь.

— Ну что ж мое дело предложить. Тогда до встречи.

Мужчина окинул нас еще одним внимательным взглядом напоследок, скрылся в салоне седана с мигалкой, стоило захлопнуться двери, автомобиль тут же тронулся с места, выезжая на трассу.

— Пойдем, тут машина недалеко припаркована. — Потянул за собой Илья и я послушно пошла следом.

— Значит, будущая Молотова?

— А ты против? — Резко останавливается Илья и вглядывается в меня с напряжением.

— Ну-у-у… даже не знаю-ю-ю…. — Тяну задумчиво

— Кира.

— М?

— Отхлестаю по заднице.

— Господи ты боже мой! Какая страшная угроза! — Восклицаю «испугано». — Успокойся, Илюш. Люблю я тебя и Молотовой стать согласна.

— Вот так бы сразу.

ЭПИЛОГ

Три месяца спустя.

— Хммм… а как тебе этот? — Поворачиваю планшет с изображением очередного дома к своему собеседнику.

Волк по кличке Дикий на это лишь лениво зевает и отворачивает морду.

— Пожалуй, тч прав. Участок маловат. Вдруг я на старости лет решу заняться садом, или огородом? Нужно поискать что-нибудь помасштабнее.

Слышу приближающиеся тяжелой поступью шаги за спиной. и оборачиваться не нужно, чтобы узнать, кто это. Улыбаюсь,

Сильные руки ложатся на плечи, горячие губы оставляют поцелуи на моей шее. Поворачиваюсь и ловлю губы своего мужа в настоящем поцелуе.

— Уже вернулись? Как ваша зимняя рыбалка?

— Удачно. Сейчас дед с нашего улова ухи наварит. А я пока решил тебе компанию составить. Соскучился, жуть.

Илья плюхается на диван и перетягивает меня к себе на колени. — Чем занята? — Вытягивает из моих рук планшет. — Все выбираешь дом?

— Да, хотелось бы уже весной переехать, чтобы в лето заняться обустройством нашего с тобой жилища. Но ничего подходящего я пока не нашла. — Вздыхаю горестно.

— Ничего, найдем. — Откладчвает планшет. — А не найдем, построим то, что нас устроит.

— Ладно, любимый, как скажешь. — Вздохнула и поудобней устроилась в крепких объятиях мужа.

Мужа… какое все еще непривычное слово, но такое правильное.

Мы с Ильей поженились первого декабря, в первый день зимы, гостей было немного. Друзья Ильи, команда в полном составе, и его дед. С моей стороны была только Машка, лучшая подруга, которая и была свидетельницей. Илья предлагал устроить празднество попышнее и пороскошней, но я отказалась, ни к чему мне эта мишура. Да и свою радость хотелось разделить только с самыми близкими.

Пока что мы жили на съемной квартире.

В свою у меня никакого желания возвращаться не было, пусть Макар и избавился от всех камер слежения в моем некогда любимом жилище, но оставаться там все равно жутко. Сразу становилось не по себе, словно за мной все еще кто — то наблюдает.

Так что недавно я продала эту квартиру и теперь мы с Ильей активно старались подобрать дом по душе, с большим участком земли. И не сильно далеко от города, чтобы вовремя добираться до работы.

С недавних пор мои дорогой супруг устроился на работу и теперь у нас в семье два тренера. Я все также обучаю детей самбо, а Илья с его квалификацией устроился инструктором по боевой подготовке в частное охранное агентство.

И вот в новогодние праздники нам удалось разгрестись со всеми насущными делами и вырваться на недельку в гости к дедушке Ильи.

Дом старого егеря в отличие от дома внука, где мы впервые встретились с Ильей находился в небольшой деревушке недалеко от заповедника.

— Ладно, завтра тридцать первое мне надо торт приготовить, чтобы за ночь настоялся. — Целую своего мужа в губы и поднимаюсь с его уютных колен.

— Давай помогу. — Поднимается Илья следом.

— Ты умеешь печь торты?

— Нет. Но торжественно клянусь в точности выполнять все твои указания.

— Ну не муж, а золото.

— А ты еще сомневалась? — Мурлычет, обнимая меня за талию и притягивая к себе.

— Никогда.

Илья неожиданно замирает, уставившись в окно.

— Что такое? — Оборачиваюсь и вижу подъехавший к дому дедушки Ильи джип.

— Похоже у нас гости. — Хмурится муж, подходит к комоду и достает из ящика пистолет.

— Илья…. — Уходит мое сердце куда-то в пятки.

— Тише, Кира. Просто подстраховка. Оставайся в доме. Дикий за мной.

Илья выходит в прихожую, на ходу натягивая сапоги за ним срывается волк, в нетерпении перетаптываясь у двери.

Обувшись и накинув на себя куртку, Илья вместе с волком выходит на улицу.

Я срываюсь к окну, чтобы наблюдать за обстановкой. Не нравятся мне такие внезапные визиты. Сразу пробуждается беспокойство..

— Что там? — В комнату зашел Игнат Петрович, дедушка Ильи, вытер руки об полотенце и подошел поближе.

— Приехал кто-то. — Отозвалась я, не отрывая взгляда от чужой машины.

Илья как раз подошел к автомобилю, лица водителя с такого расстояния было не разглядеть.

— Да не трясись ты так, Кира. Никто и ничего нашему Илюхе не сделает. Зря что ли такой детина вымахал? Это его боятся надо. Кхм… а ты лучше, милая, подумай, когда благоверному о прибавлении в семье сообщить.

Я обернулась, уставившись на Игната Петровича с недоумением.

— Дедушка, а вы случайно не ясновидящий? Я ведь и сама только пару дней назад узнала о беременности, и еще ни одной живой душе не говорила.

— Так это дело нехитрое. — Поправил рукой седые усы. и довольно прищурился. — Вон как мои грибочки да огурчики уплетала за обе щеки. Вот я и смекнул, что к чему. это Илюшка у нас дуб дубом в таких делах, а я — то беременных на своем веку перевидал…. так что я баб на сносях практически с первого взгляда распознать могу. Ты с этим делом не тяни, Илья сыну обрадуется.

— Сыну? А вдруг девочка будет?

— Чтобы у таких родителей и первенцем девчонка? — Усмехнулся дедушка подмигнув. — Не — не, милая, пацан будет, зуб даю.

— Ну что ж вам виднее, Игнат Петрович.

Наш разговор прервал звук хлопнувшей входной двери. В комнату зашел хмурый Илья.

— Ну, пойду я, ребятишки, у меня там уха. — Ретировался дед.

— В чем дело?

— Кир, там… отец твой приехал.

— Что ему надо? — Разозлилась я. — Три месяца ни слуху, ни духу, а тут — прикатил!

— Поговорить с тобой хочет. Но если ты против, то так и скажи, я его спроважу.

Я в задумчивости пожевала губу. — Ладно. Нам все равно нужно поставить все точки в наших отношениях.

Прошла мимо мужа в прихожую, нацепила ботинки и куртку с шапкой. Дернула ручку двери и вышла на крыльцо, следом шагнул Илья.

— А ты куда? — Оглянулась.

— С тобой. — Натянул черную вязаную шапку поглубже и ответил невозмутимо.

— Мы один на один поболтаем, тебе не нужно при этом присутствовать.

— Кира, я иду, и это не обсуждается!

— Милый, не буянь. — Положила ему ладошку на грудь, где билось беспокойное сердце. — Ничего он мне не сделает, здесь Дикий рядом бегает. Лучшей охраны не придумаешь.

— Хорошо. — Сдался муж. — Но если что, зови. Я здесь на крыльце… покурю.

— Поняла. — Оставила легкий поцелуй на его губах.

Спустилась с крыльца и направилась к машине, дверца с водительского места открылась, и на улицу вышел мой отец.

Мне было лет десять, когда мы впервые увиделись, тогда маленькая я, сильно побаивалась хмурого грубого мужчину, которого мама представила как моего отца.

Как и любой девочке мне хотелось любящего и все понимающего «папу», который мог защитить от всех бед. Но вместо детской наивной мечты в реальности я получила отца — бандита, которого даже прилюдно «папой» никогда не могла назвать. Надо отдать ему должное, пусть мы и никогда не разговаривали по душам, но Бешенный пусть и по — своему, но заботился обо мне и маме: купил нам хорошую квартиру, обустроил все там по последней моде, на каждый праздник дарил подарки, оплачивал мою учебу. В общем, по факту я ни в чем не нуждалась. Кроме отцовской любви. Но как говорится, дарованному коню в зубы не смотрят. Вот и я не смотрела.

— Привет, доча. — Прозвучал его хриплый бас.

— Привет. — Оглядела его с ног до головы, что то Бешенный подрастерял чутка своего лоска: схуднул немного, круги под глазами, на лице недельная щетина, только взгляд не поменялся — стальной с прищуром.

— Фигово выглядишь. — Озвучила свое мнение.

— Ну, спасибо, что хоть не херово. — Усмехнулся он. — Я с миром к тебе, Кирка. Поговорить приехал.

— Ну, пойдем, поговорим. — Развернулась и пошагала по прочищенной дорожке к баньке под навесом.

Сзади послышался скрип снега, Бешенный двинулся за мной.

Здесь под навесом на сколоченном из досок столе лежали короткие удочки, крючки, и березовый веник. Я присела на лавочку. Бойко-старший взял со стола облетевший веник и присел на широкую ступеньку, ведущую в баню. Он перебирал в руках ветки и молчал.

— Как у тебя дела? — Задал он неожиданный для меня вопрос.

— Нормально. Замуж вышла. — Пожала плечами. Что мне еще ему сказать?

— Знаю. — Кивнул. — Красивое было платье. Жаль, гостей маловато.

— А ты откуда знаешь? — Выгнула я бровь. Бешенный будто смутился, скосив взгляд начал отщипывать редкие листочки и бросать на пол перед собой.

— Так я возле загса был, видел.

— Почему не подошел? Не поздравил?

— Не хотел портить своей физиономией праздничный день.

Оба молчим, не зная, что дальше сказать.

Наконец, наверно спустя вечность тишины, я решилась задать вопрос, ответ на который мне было страшно узнать.

— А Коля…?

— Нет его. — Отрезал и голосом, и взглядом.

— Нет…? Совсем…?

Бойко вздохнул. — Не забивай свою голову, Кира. Бояться тебе больше нечего. Точка. А знание того, что с ним случилось, тебе никак не поможет.

— Ладно. Это ваши дела. — Кивнула, все равно в этих разборках я повлиять ни на что не в силах. Где — то глубоко внутри мне жаль Колю чисто по — человечески. Но потом я вспоминаю все, что он делал, и жалость эта испаряется. Не оставил бы он меня в покое. Никогда. Жизнь в постоянном страхе подобна пытке. Так что как бы жестоко это не звучало, может оно и к лучшему, что его больше нет.

— Послушай… мне Тамара одну странную вещь сказала, когда я была в доме…

— Ну? — Напрягся всем телом, выпрямился, как струна.

— Она сказала… что ты, бесплодный…

— По факту так и есть. — Скривился Бойко, не привык он о своих уязвимостях трепаться.

— Тогда как, на свет появилась… я?

— Когда-то по молодости я проходил обследование, врачи тогда сказали, что вероятность того, что женщина от меня сможет забеременеть очень мала. Если точнее — практически равна нулю. Я с этим смирился, да и честно говоря, детей я тогда особо не хотел. На Тамарке я женился только из-за денег ее папаши, он в то время крутой шишкой был. Но не суть. Когда Тамара забеременела, я сразу понял, что залет не от меня, и тест ДНК после рождения ребенка это только подтвердил. Честно, по началу хотел грохнуть Тамарку и ее нагуляша, да передумал. Подумал, что возможно это шанс обзавестись наследником, вот и принял его как своего, никому ничего не сказав. Сама понимаешь, к Тамаре я теплых чувств не испытывал, поэтому женщин у меня было много.

— Твою мать Лену я встретил в одном из своих ресторанов, она там тогда администратором работала, ну и… закрутилось у нас… я даже подумывал с Тамарой развестись, чтоб с твоей матерью быть… да только, я как Ленке сказал, что детей иметь не могу, она аж побледнела вся, и в итоге свалила в закат. А я гордый хрен, за ней не побежал. Подумал, ну не хочет баба со мной быть, так что я ее силой возле себя держать буду? Я ж не знал, что Лена тогда беременная была и подумала, я ей не поверю, что ребенок у нее от меня, и заставлю на аборт пойти. Вот и драпанула, упрямая, от меня подальше. С работы уволилась, место жительство сменила, даже фамилию поменяла. А потом прошло лет десять с нашей последней встречи, и я Ленку на улице увидел, а рядом с ней ты, Кира. Маленькая такая с двумя косичками.

— Глянула на меня своими глазищами, меня как будто током прихерачило. Веришь — нет, сразу понял, что моя ты. — Ветки, сжатые в руке, затрещали с хрустом. — Два дня не спал, все ты и Ленка, образ ваш из головы не шел. В итоге я людей подослал, чтобы наверняка проверили, волосы твои достали. Тест подтвердил отцовство. Я тогда твердо для себя решил, что не буду впутывать ни тебя, ни твою мать в свои дела. Вы могли стать моей слабостью. А слабостей этот мир не терпит. Решил продолжить жить, как и жил, растить неродного сына, как наследника. Тебя я тоже после в свою жизнь ввел, чтобы хоть слегка отцом тебе побыть, настоящим, а не только на словах. Только просчитался я где-то и вместо достойного наследника вырастил е*нутого психа.-

Бойко вздохнул поглубже и продолжил исповедь, понизив голос. — Я Кольку проверить решил. На вшивость. Хотел посмотреть, как он себя поведет и проявит… в общем, подсунул я ему левое завещание согласно которому все мое имущество переходило тебе. Кто же знал, что у него настолько сорвет крышу от этой новости? И моя проверка выйдет боком всем, дав Коле сигнал к активным действиям. Меня грохнуть попытался, тебя — украл… — Отец замолчал, отложил веник в сторону и носком ботинка старательно сгреб оборванные листья в кучку.

— В общем провинился я, Кира, перед тобой по всем фронтам. — Глухо пробасил он и уставился на меня виноватым взглядом. — Знаю, не простишь и имеешь на это полное право. Но я решил быть с тобой честным, вот и рассказал, как есть без утайки. — Усмехнулся криво. — На старости лет захотел честным человеком пожить. За эти три месяца избавился от своего имущества, все распродал подчистую, весь свой бизнес конкурентам по дешевке скинул. Теперь свободен я от прошлого. И вряд ли теперь моя нищая шкура хоть кому — то интересна. Я купил себе дом в соседней области, ну и деньжат на пенсию оставил. Остальное вот.

Расстегнул замок и вытащил из-под куртки белый конверт, поднялся и подошел к столу, и отодвинув рыболовные снасти, положил его на крепкую столешницу. — Здесь документы. Счета, все на твое имя. Пользуйся. Если с умом будешь тратить, еще и правнукам останется. Там же есть номер моего телефона и новый адрес. — Сглатывает. — Если захочешь… если что-то случится… даже просто, захочешь пообщаться, звони, приезжай. И да, я твоего мужа предупредил и тебе скажу, если твой Молотов тебя обидит, одно твое слово, и я его в асфальт закатаю.

Бойко переступил с ноги на ногу, неловко почесал затылок. — Все что хотел сказать, я сказал. Короче, будь счастлива, доча.

Отец развернулся и направился по дорожке к своей машине. Одинокая фигура в черном, посреди белых сугробов навевала тоску.

Эх, Кира, родителей не выбирают.

Но признаем честно, не смотря на все свои косяки вселенских размеров мой папаша — бандюк не худший отец из возможных. И сейчас показался мне достаточно искренним. В конце концов, если бы не его действия и ошибки, я бы возможно никогда не встретила Илью. Может и он заслуживает второй шанс?

— Ладно, мы сегодня добрые, правда, малыш? — Положила ладошку на живот и торопливым шагом отправилась следом за нерадивым папашей.

— Пап! — Фигура Бойко замерла истуканом возле джипа, он нерешительно развернул голову в мою сторону.

— Да? — Просипел он. Так мне кажется или у него сейчас глаза покраснели?

— Как отец ты и правда хреновый. Но может как дед сумеешь реабилитироваться. Мы с твоим внуком подумали и решили пригласить тебя в гости, когда он появится на свет. Не подведи наше решение, понял? На этом наш лимит на искупление исчерпан.

— Спасибо, Кира. Я — приеду.

Бойко ловко запрыгнул в автомобиль и дал по газам, оставляя за собой ворох взметнувшихся в воздух снежинок.

— Ты как? — Ко мне подошел Илья, обеспокоенно оглядывая мое лицо.

— Все нормально. Поговорили. Илюш?

— М?

— У меня для тебя две новости.

— Тогда начинай с плохой. — Выдыхает напряженно.

— Вообще-то обе на удивление хорошие. Первая новость — мы теперь миллионеры, а может и миллиардеры, — Сунула ему в руки оставленный родителем белый конверт.

— Бойко решил жить честной жизнью и распрощался со всем бизнесом и нажитым имуществом, а деньги решил подарить нам. Теперь надо решить, что с ними сделать.

Муж хмыкнул, покрутив конверт в руке, и сунул его в карман моей куртки. — Допустим, это решаемо. Потратим эти деньги туда, куда пожелаешь. Лучше скажи — что за вторая новость.

— Ты скоро станешь папой.

Илья улыбнулся во все тридцать два. И выдал. — Я знаю.

— Вы все сговорились что ли?! Откуда ты знаешь?! Я же хотела сделать сюрприз тебе завтра под елочку в полночь! — Надула щеки обиженно.

— Ну-ну не расстраивайся так, любимая. Просто трудно было не заметить твой разгулявшийся до всего соленого аппетит. У нас дома за последнюю неделю, словно смерч пронесся, только запасы сладкого и остались нетронутыми.

— Какие блин все проницательные! — Донельзя счастливый Илья сгреб меня в охапку и поцеловал так, как умеет только он, со всей любовью. До моих дрожащих коленок и порхающих бабочек. После крышесносного поцелуя мы неторопливо в обнимку пошли к дому.

— Игнат Петрович еще сказал, что у нас сын родится.

— Правда? Ну деду виднее. — Я хмыкнула, так как недавно выразила такое же мнение. — Как назовем?

— Ну… Илья не Муромец у нас уже есть, осталось обзавестись Алешей не Поповичем или Добрыней не Никитичем. — Начала я в шутку рассуждать вслух.

— Алеша, Алексей — хорошее имя. — Кивнул серьезно муж. — Кир?

— М?

— После пацана еще за дочкой сходим? — Подмигивает хитро.

Хохочу не сдерживаясь: — Обязательно, Ильюш, хоть за всем комплектом богатырей! У нас ведь все только начинается!

Больше книг на сайте — Knigoed.net

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

ЭПИЛОГ