Владыка Западных земель [Александр Якубович] (fb2) читать онлайн

Повелитель Демонов 3: Владыка Западных земель

Интерлюдия Удар молота

Это третья книга цикла. Первая тут: https://author.today/work/308015

Авелин перехватила молот обеими руками и вскинула его над головой, словно жезл. Обжигающий поток Света тут же ударил в оружие, раскаляя корпус и стекая пламенем по рукояти, облизывая руки и заставляя тлеть одежду. Из груди Авелин вырвался яростный крик, девушка чуть отклонила молот назад, после чего нанесла сокрушительный удар по земле прямо перед собой.

Волна очищающего пламени прокатилась по площадке перед Лавертен, сжигая тренировочные чучела, опаляя стены чаши арены, затекая в каждую щель, проникая за любое укрытие, истребляя все, до чего оно было способно дотянуться.

Тяжело дыша, Авелин перехватила рукоять молота и с усилием вырвала его из земли, в которую оружие вошло почти на половину бойка.

— Хорошо! Очень хорошо! Свет подчиняется тебе, дитя, — послышался за ее спиной голос верховного паладина Ордена Пламени.

— Брат Леннарт, — тут же опустила оружие и склонила голову Лавертен.

Паладин подошел к своей подопечной и забрал из ее рук молот. Пару раз подбросил в руке тяжелое оружие, после чего сделал короткий взмах. С корпуса молота тут же сорвалась волна пламени, более слабая, чем у Лавертен, но такая же смертоносная.

— Это негодное оружие, — сказал паладин. — Пламя сжирает его. Тебе нужно что-то лучше.

— Я пока не прошла обряд жертвы, — ответила девушка, так и не подняв глаза на своего покровителя и наставника.

— Тебе он и ни к чему, — ответил Леннарт. — Свет часть тебя, дитя, я вижу это, это видит каждый.

— Но как же…

— Ты сомневаешься в выборе нашего Бога? — перебил девушку паладин.

— Нет, брат Леннарт, не сомневаюсь.

— Если Сиятельный посчитал тебя достойной его милости и силы даже без жертвы, значит, он выбрал тебя, — ответил паладин. — Я знаю, что ты хочешь провести обряд. Но тебе предстоит битва не просто со злом, тебе предстоит сражение с самой Тьмой. Наш бог понимает, что это и есть твоя величайшая жертва, дитя. Не гневи его своей жадностью, не смей сомневаться в его мудрости. Твой путь — уже твоя жертва.

— Да, брат, — еще ниже склонила голову Лавертен.

Паладин протянул молот девушке, который она с готовностью выхватила из его рук.

— Я поговорю с архиепископом, возможно, тебя допустят в оружейную комнату Святого Престола, где ты сможешь подобрать себе оружие по руке, — сказал мужчина, уже повернувшись к девушке спиной. — Ты идешь?

— Да, брат! — отозвалась Лавертен.

Это был закрытый монастырь в тридцати лигах от Святого Града Скокреста, древнее место укрытое в вековой чаще и надежно охранявшееся бойцами Ордена Пламени. Лавертен провела в этих стенах последние три года, неустанно молясь и тренируясь. Три года назад, когда она все же принесла свое донесение епископу и впервые столкнулась с братом Леннартом, Верховный Паладин что-то в ней рассмотрел. И решил, что она, простой клирик, который выполнял мелкие поручения ордена, и которому требовалось по несколько минут для того, чтобы призвать опаляющий Свет, станет не просто паладином, а первой Светлой Девой ордена за последнюю тысячу лет.

Свет редко касался женщин. Задача женщины — хранить очаг и давать жизнь. Они могли стать монахинями, настоятельницами, милосердными сестрами, что ухаживают за больными. Реже — аколитами или клириками, как Лавертен, да и то, такой путь был открыт только непорочным душам, которые выросли в стенах монастырей. Но вот путь паладина, путь истового служения, путь жертвования, путь абсолютного служения Богу Света — был для женщин заказан. Слишком велика мощь Света, слишком тяжела ноша для женских плеч. В древности в Ордене Пламени были целые монастыри боевых дев, что управлялись с молотом и мечом наравне с мужчинами и несли в себе Свет. Но не в последние сотни лет.

И вот теперь она, Лавертен, станет проводником Света, станет Девой, что способна развеять тьму одним взмахом своего оружия. Бог Света выбрал ее, и она с гордостью пронесет его пламя в своей душе. А еще ее выбрал брат Леннарт, который разглядел искру, разглядел в ней силу пройти через подобные испытания. Ведь ее волю не смогли сломить даже пытки и арест, а ее внутренний огонь пережил встречу с древней Тьмой.

С того дня они больше не говорили о колдуне, которого Лавертен повстречала в горной долине. Девушка не вспоминала и имя, которое передала Леннарту и епископу. Но она знала, что когда ее обучение будет закончено, они встретятся вновь.

И на этот раз ее Бог будет вместе с ней.

Глава 1 Пелоф

Добрались мы до Пелофа всего за день. Со мной и Лиан в путь отправился Ирнар и тот самый арбалетчик, который сражался в моем отряде во время судной ночи в Мибензите.

Как я и обещал себе, я узнал имена эльфов и этого человека, которые прошли со мной столь непростой путь, и вышли из такой передряги живыми.

Бойца звали Йорд, он был родом из северного Брима, но по молодости перебрался в Западные Земли. Тут он освоил ремесло наемника, водил караваны, после устроился в купеческую гильдию постоянным охранником и, в итоге, попал на службу к Эрегору, чем был крайне горд.

Все это мы узнали за время нашего перехода, на привалах, да и вообще, Йорд говорил не умолкая, компенсируя тем самым молчаливость Ирнара и мое собственное нежелание попусту сотрясать воздух. Лиан же с удовольствием слушала истории наемника, время от времени задавала вопросы и в целом неплохо проводила время. Больше всего ее интересовали, конечно же, рассказы о Бриме. Как устроена жизнь в Западных землях она знала, я ей рассказывал о других государствах, конкретно об устройстве Центрального Королевства, но послушать нового рассказчика эльфийке тоже было интересно.

Присутствие Йорда было строго оговорено в моем письме Эрегору, которое я оставил для советника, прежде чем мы с Лиан ушли в район мастеровых. Зная эльфа, тот бы отправил со мной тройку своих лучших бойцов, и в итоге я бы ехал в сопровождении одних темных. А так в нашем отряде был еще один человек кроме меня, что давало нам некоторую свободу действий в Пелофе, и я планировал этим воспользоваться.

Мы едва успели до закрытия городских ворот, но уплатив небольшую пошлину и оставив лошадей на городской конюшне, все же оказались внутри городских стен.

Пелоф по своим размерам был сопоставим с Мибензитом, но кроме перевалочного пункта выполнял еще и функцию портового города. Стоя на излучине полноводной реки, со стороны воды к городу примыкал обширный порт, который использовался для торговли с городами вниз и вверх по течению. Так же это был довольно быстрый и дешевый способ сплавить грузы вниз по течению, к морю, откуда можно снарядить торговое судно и отправить товары в Кольцо Королей, Даркан, Брим или на север Западных земель. Правда, с приходом к власти Мордока, торговля с северными регионами затихла и сейчас купцы охотнее держали путь на юг, нежели на север.

Именно этим маршрутом отправится на юг уважаемый Тронд, когда в Мибензит прибудут обещанные королевой Ирен финансы, именно по этому пути будет подниматься закупленное нами зерно.

Но сейчас я находился в этом городе с совершенно иной целью. Мне нужно все обставить так, чтобы к зиме ситуация с продовольствием в Мибензите стала буквально безнадежной. И в этом мне поможет купеческая гильдия соседнего города, которая, казалось бы, должна была бы протянуть руку помощи в столь непростой момент.

Мне нужно выкупить все свободное зерно в окрестностях Мибензита и Пелофа. Выращивали тут не так, чтобы много, все же местная почва в была каменистая и родила не слишком хорошо, да и трехпольное земледелие, что активно применялось бримскими землепашцами, тут было не в особом почете, так как требовало больших вложений сил. А еще для трехполья в Западных землях не хватало удобрений, потому что скотину держали единичную и на собственный прокорм, так что местные землепашцы, как в седую старину, занимались земледелием подсечным и переложным, благо леса тут хватало. От этого растили в этих краях в основном озимые, а яровые — такие как овёс и просо — больше для лошадей и скота. Да и не будешь сыт одной пшенкой, так что старались вырастить хлеб, и себе, и на продажу.

Конечно, усилий местных землепашцев не хватало и в плане зерна Западные земли сильно зависели от поставок с востока. Но сейчас полным ходом шла жатва, вот-вот начнутся осенние ярмарки и рынки, а это значит мне нужно поторопиться.

Кому-то мысль о выставлении оппонента в не лучшем свете может и претить, но я точно знал, что другого выбора у меня сейчас нет. Нужно воспользоваться ситуацией, окончательно выбить почву из-под ног мибензитских купцов и после этого просто подставить руки — и город сам упадет в них.

Наша четверка разместилась в одном из небольших трактиров, на втором этаже которого предлагали комнаты. Находилось заведение недалеко от городской управы и самого центра Пелофа, который был заставлен торговыми рядами и лавками мастеровых. Рынок, в отличие от Мибензита, в этом граде располагался ближе к порту, дабы не таскать товары через узкие улочки; все равно большинство покупателей и продавцов прибывали по воде и отбывали также, наземный торговый путь в Пелофе был не слишком популярен.

Удивительно, но тут было намного больше рабов, нежели в Мибензите, который активно торговал живым товаром. За все время, что мы добирались до центра, мне на глаза попалось минимум пять человек с ошейниками или выжженными клеймами на щеках — и при виде каждого из них я чувствовал, как напрягается Лиан.

Эльфийка все эти годы не подавала виду и не вспоминала о своем детстве, но я точно знал, что вид рабов будит в ней самые темные воспоминания. И сейчас, оказавшись в городе, где держать раба-разнорабочего было совершенно в порядке вещей, она чувствовала себя некомфортно.

— Йорд, скажи, а почему в Мибензите так мало невольников? — спросил я за ужином арбалетчика, больше для Лиан, конечно, нежели для себя.

— Так понятно, господин, — с готовностью отозвался боец. — В нашем же городе ими торгуют бойко. Раньше, бывало, рабочие-невольники и бараки открывали, и вооружали других рабов, что на продажу сидели. Бунты были, кровавые, почти как судная ночь. Вот с тех пор и повелось, что в Мибензите невольники — они только за стеной или в кандалах, а внутри города налоги конские установили. Кто побогаче, держит рабскую прислугу в домах, для капризу аль утех, ибо с такими поборами проще вольного нанять. И дешевле, и безопаснее. Только в борделях рабыни и остались, но тут тоже так, только в самых опустившихся местах. Вольные девки-то лучше отрабатывают, значится и… Что-то я заговорился…

Йорд прикусил язык и покосился на Лиан. И в самом деле, не самый подобающий разговор в присутствии юной девушки. Эльфийка же даже ухом не повела — продолжала лениво ковыряться ложкой в своей тарелке. Сегодня тут давали тушеную на костях молодую капусту и отдельно мы заказали цыпленка и пива — большего тут предложить не могли.

Разместились в двух комнатах. Мы с Лиан, как всегда, вместе, а Ирнар и Йорд — в соседней. Причем темный эльф настоял на том, что кому-то надо будет дежурить. Как говорится, кто предложил — тому и делать, поэтому охранять нас остался лейтенант, а Йорд сменит его только ближе к рассвету. Мы же с Лиан легли спать, завтра нас ждал важный день.

Я сознательно потащил девочку с собой в Пелоф. Слухи о Повелителях, что пожаловали в эти земли, стали множиться как грибы после дождя, и по некоторым версиям нас тут, слуг Темных Богов, насчитывалось уже с дюжину. Но все разговоры сводились к тому, что есть один маг, который путешествует с молодой темной — тот самый, что с незапамятных времен живет в долине возле Гирдота. Мне было важно, чтобы меня приняли именно за того, кем я являюсь, после трагедии в Мибензите люди ожидаемо стали нервными и недоверчивыми. Ну и кроме этого, я хотел показать Лиан, как делаются дела, ведь «переговоры» с бургомистром Гинником она пропустила.

Я всегда показывал эльфийке только мирный путь решения проблем. Два исключения случились еще три года назад, когда я вырезал отряд святош, посмевших зайти на мою территорию, а так же расправляясь с солдатами Мордока, что подались в бандиты. Но это было сражение, пусть и неравное. Я не хотел показывать девочке то, что я сделал с солдатами Мордока на постоялом дворе Борна, но она сама вышла из комнаты и подсмотрела.

Теперь же Лиан придется вступить во взрослую жизнь окончательно и увидеть, что проблемы можно решать не только добрым словом, деньгами или сталью и магией, но и банальными угрозами. Конечно, если ты достаточно силен, чтобы тебя боялись.

Купеческая гильдия Пелофа ожидаемо располагалась недалеко от порта. Мы пришли туда часам к девяти утра, когда рабочий день у купцов уже был в самом разгаре. Приближалась осень, а это сезон, когда торговля идет жарче всего. С окрестных селений землепашцы и фермеры везут свой урожай и простенькие изделия на продажу в город, к тому же готовятся и городские мастера. Коридоры гильдии наполняются купцами всех статей и достатка, готовых принять участие в главном торговом сезоне в году. Конечно, были и зимние, и весенние ярмарки, но они не шли ни в какое сравнение с осенним торгом. Тут на прилавках появлялось все: от гвоздей до засоленного сала, от тканей и веревок до дорогого инструмента. Бойко торговали всем, но особенно потирали свои ручонки торговцы оружием; история Мибензита взбудоражила простой люд и даже плохонькие зубочистки, которые и кинжалами назвать было стыдно, уходили, словно горячие пирожки у ярмарочной лоточницы.

О том, что оружие в этом сезоне будет пользоваться спросом не меньшим, чем хлеб или мясо, свидетельствовали сразу несколько крытых повозок, которые стояли прямо у ворот гильдии. Купцы натащили оружия от кузнецов и оружейников из соседних городов в Пелоф, готовясь неплохо погреть руки на этом обычно плохо продающемся мирным людям товаре.

Йорд остался на улице, бросать хмурые взгляды на любопытных прохожих, мы же с Лиан и Ирнаром вошли внутрь и, справившись у писаря, где заседает глава гильдии, направились прямиком к главе купцов Пелофа.

Под дверьми кабинета главы мы застали очередь на дюжину человек, которая, словно пробка, надежно закупорила узкий коридор, ведущий к нужному нам человеку. Это были купцы и мастеровые, которые хотели подать прошения, подписать документы или просто выбить себе место получше на грядущей ярмарке по случаю окончания жатвы. Мне даже ничего не пришлось говорить лейтенанту — Ирнар просто вышел вперед и стал активно работать локтями и рукоятью меча, расталкивая людей и создавая для нас с темной проход.

— Куда прешь, остроухий! — взвился один из купцов, пытаясь схватить Ирнара за грудки.

Темный вывернулся, коротко, но мощно, приложил купца по зубам, разбив тому губы, после чего продолжил свое грубое дело.

— Держи наглеца! Кликните стражу! — завыл кто-то из вжатых Ирнаром в стену.

Тут пришлось вмешаться и мне. Я потянулся к печатям и выпустил то, что люди называли моей аурой, а, по сути, просто чуть ослабил контроль за собственными силами, позволяя магической энергии циркулировать не только внутри печатей и моего тела, но и выходить наружу.

Неровный свет, испускаемый несколькими масляными светильниками под потолком, съежился в тусклые точки, а в коридоре резко стало тяжело дышать. У людей заслезились глаза, некоторые стали хватать ртом воздух, хватаясь руками за грудь.

— С дороги, — скомандовал я, поднимая левую ладонь и демонстрируя тем, кто еще не растерял остатки мужества, печать Владыки Демонов.

Лиан следовала за мной, не отставая ни на шаг, а Ирнар же, после моей демонстрации силы, отвесил лишь пару профилактических тумаков.

— Я думала, ты стараешься сохранить все в тайне, — шепнула мне в спину Лиан.

— Такого шила в мешке не утаишь, — ответил я.

Примерно так же мы поступили с посетителем, который находился сейчас в кабинете и согласовывал какие-то вопросы с главой — просто вытолкали за дверь, не дав сказать и слова.

Глава купеческой гильдии Пелофа, седовласый мужчина преклонных лет, только нервно посмотрел на меня, на темных эльфов и с опаской уставился на мои ладони. Увидел печати, занервничал еще сильнее, схватился за перо, потом за купчие на столе, переложил документы с левой стороны стола на правую, а после — замер в ожидании.

— Чем обязан? — нетвердо спросил мужчина, безошибочно определив во мне главного.

Лейтенант уже занял позицию у двери, готовый встречать охрану или стражников. Эльфийка — прижалась к одной из стен, превратившись в слух и внимательно наблюдая за происходящим со стороны.

— Меня зовут Фиас, — представился я, развалисто усаживаясь на стул для посетителей, уперев кулак правой руки в колено.

— Я знаю, кто вы такой, — твердо ответил купец. — Что вам нужно?

— Как я могу к вам обращаться? — спокойно спросил я.

Купец, который, казалось, перехватил инициативу, опять потерял почву под ногами. Моя вежливость слишком сильно контрастировала с тем, как мы вошли в его кабинет.

— Господин Юрно, — ответил мужчина.

— Хорошо, господин Юрно, — кивнул я. — Мы пришли к вам с предложением.

— Мне не о чем договариваться с Владыкой, который едва не разрушил соседний город! — воскликнул купец.

Воскликнул фальшиво, сам не веря в свои слова.

— Полно вам, глава, мы оба знаем, что вы лжете, — ответил я с плотоядной ухмылкой, — глава гильдии Мибензита сидел на тех самых лавках и смотрел бои, вы прекрасно знаете, что происходило в пещере под рыночной площадью. А из тройки Темных Богов только одному приносят жертвы подобным образом. Харлу. А я, как вы можете убедиться, служу Премудрой Нильф.

Я демонстративно поднял ладонь левой руки на уровень глаз, давая Юрно рассмотреть печать, в центре которой находился всем известный знак Третьей.

— Знаю, — купец выпрямился и положил руки на стол перед собой, — но участия в этом непотребстве я не принимал и мне сказать вам нечего, Владыка.

— Вы знали и молчали, господин Юрно, а значит, вы так же виновны в том, что произошло в Мибензите, как и те, кто напрямую финансировал это. Для того чтобы вершить зло не всегда требуется участие. Намного чаще зло требует бездействия. Сейчас я вам объясню. Предположим, в этом кабинете сейчас появится демон, который за несколько секунд вытянет из вас все жизненные соки и силы, сократив тем самым остаток ваших дней с десятка лет до нескольких дней.

Я щелкнул пальцами и за спиной купца появился ночной кошмар. Демон тут же потянулся к человеку своими теневыми лапами, но я остановил своего слугу, не позволив ему коснуться мужчины. Купец в ужасе косился на тень за своей спиной, понимая, что плотное темное облако, от которого веяло ужасом, может наброситься на него в любой момент.

— Единственное, что не дает ему наброситься на вас, господин Юрно — моя воля. Я силой удерживаю эту тварь от того, чтобы убить вас, — сказал я, ни капли не лукавя. Демон, чувствуя близость живого человека, нервно метался, тянулся, почти выл, но ослушаться моей воли не смел. — Но что с вами будет, если я перестану ему препятствовать? Что будет, если я поступлю так же, как и вы, господин Юрно? Просто позволю событиям идти своим чередом, не прилагая никаких усилий…

Я чуть ослабил хватку и ночной кошмар смог коснуться затылка купца. Тут уже нервы мужчины не выдержали, он вскочил со своего места и бросился в угол кабинета, с ужасом глядя на медленно плывущую в его сторону тень.

В этот момент в дверь мощно ударили, раз, другой, пытаясь ворваться внутрь.

— О, а вот и стража. Вот как мы поступим, господин Юрно. Сейчас лейтенант Ирнар откроет дверь, а вы прикажете людям снаружи убираться, — продолжил я совершенно спокойно. — Скажите, что ведете важные переговоры и все в порядке, а в коридоре возникло сущее недоразумение. И тогда я подумаю, стоит ли мне удерживать демона дальше. Вы меня поняли, господин Юрно?

Мужчина, на лбу которого уже выступили капли пота, мелко закивал, соглашаясь на столь простые условия. Я подал сигнал Ирнару и аккурат между ударами эльф широко распахнул дверь, отходя в сторону и кладя руку на рукоять меча, готовый отсечь голову любому, кто опрометчиво ступит через порог.

— Все в порядке! У меня важные переговоры! — чуть истерично крикнул Юрно паре стражников, что замерли во внезапно распахнувшемся дверном проеме. — Убирайтесь! Живо!

На последнем слове голос купца окончательно сел и свой приказ он закончил, уже хрипя, словно тяжело раненое животное, но стражники его послушали, отступились, толком даже не разглядев тень демона перед купцом, а Ирнар быстро закрыл перед их носами дверь.

Я же только удовлетворенно кивнул, показывая, что доволен тем, как все прошло. Ночной кошмар по моей команде замер в трех футах от купца и более не двигался.

— Итак, господин Юрно, а теперь давайте договариваться, — сказал я.

— О чем? — хрипло спросил купец.

— Конечно же, о покупке зерна, которое так нужно Мибензиту, я планирую спасти этот несчастный город от голода и упадка, то есть сделать то, что не смогли его фактические правители в лице купцов и бургомистра Гинника.

— Мы и так будем поставлять излишки в ваш город, я уже получил письма от господина Гинника и господина Кебера на этот счет!

— Кебер, глава купеческой гильдии Мибензита, так? — уточнил я.

Юрно вновь мелко закивал, стараясь не спускать глаз с темной тени перед собой.

— И что вы им ответили?

— Конечно же, что Пелоф поможет! Излишки будут проданы в Мибензит!

— Когда?

— После ярмарок! После ярмарок! В середине осени!

— Отлично. Вы ничего не продадите.

— Что?.. — на лице купца читалось недоумение. — Но Владыка, вы же только что сказали, что пришли за зерном! Пришли помочь Мибензиту!

— Именно, — кивнул я. — Вот только ваши друзья, господин Кебер и господин Гинник — это не Мибензит. Понимаете о чем я? Я хочу помочь именно городу, а не вашим друзьям, которые понесли убытки, и которые сейчас будут нервно пытаться нажиться на горе простых людей, вытягивая из них последние соки. Поэтому вы не поставите ни единого мешка в Мибензит по запросу господина Кебера и господина Гинника. Это ясно?

Демон дернулся, словно от порыва ветра, и купец, который уже чуть осмелел, тут же затрясся.

— Понятно! Понятно! — забормотал Юрно.

— Отлично. А чтобы вы не остались в накладе, и чтобы у производителей и купцов вашей гильдии не возникло лишних вопросов, я с удовольствием выкуплю все излишки сам. Сколько вы планировали поставить в Мибензит? Ваши счетоводы же не просто так получают жалование, правда?

Купец тяжело сглотнул, собираясь с мыслями.

— Семь тысяч бушелей. Может, семь с половиной, — ответил купец.

— В мешках это сколько? — уточнил я.

— Больше двух с половиной тысяч мешков. Две семьсот, — без запинки ответил Юрно.

Мало, критически мало, но лучше, чем ничего.

— Я готов купить у вас четыре тысячи мешков пшеницы, — ответил я. — И по тысяче мешков других культур, если они будут в продаже. Все, что можно засыпать в котелок и сварить кашу, или перемолоть на муку. Я куплю все. Почем вы берете у фермеров зерно?

— Обычно по серебряному за три бушеля, — ответил Юрно. — Но в этом году просят по серебряному с четвертью.

Серебряный с четвертушкой за сто восемьдесят фунтов зерна, то есть, за мешок с хвостиком.

— Я выкуплю его у гильдии по два с половиной серебряных за бримский мешок в сто шестьдесят пять фунтов, — ответил я. — И не только пшеницу, но и рожь, ячмень, овёс, по два серебра за мешок. Мне надо не меньше пяти тысяч мешков. Это возможно?

— Думаю, да, — кивнул Юрно.

— Отлично, — ответил я. — Договорились.

— Договорились, — кивнул купец.

Я щелкнул пальцами, и демон с недовольным воем растворился в воздухе, вернувшись на свой план бытия.

— Я очень надеюсь, господин Юрно, что вы сдержите свое слово. Садитесь, пишите приказы, составляйте купчую. Покупателем укажите достопочтенного купца первого разряда из купеческой гильдии Мибензита, господина Тронда.

Юрно бросил на меня удивленный взгляд, после — посмотрел на тихо стоящую в сторонке Лиан, на Ирнара у дверей, будто бы пытаясь понять, не шучу ли я.

— Если вы ведете дела с уважаемым первостатейным купцом Трондом, то почему же просто не отправили его самого? — пробормотал мужчина. — Он является членом и нашей гильдии, пусть и в качестве купца второй статьи…

— Потому что, господин Юрно, — ответил я с улыбкой, — кое-какие вещи надо решать лично, кроме того, я хочу скрыть факт того, что именно я закупаю у вас зерно.

— Тогда зачем же вы явились для всех тех, кто стоит за дверью? — озвучил логичный вопрос Юрно, который ранее возник и у Лиан.

— В Пелофе есть гильдия наемников?

— Нет, нету. Они подчиняются нам, так как работают на охране караванов и перевозке грузов, — без запинки ответил Юрно. Мужчина, следуя моему жесту, вышел из своего угла и уселся обратно за стол.

— Вот видите, вот она, причина моего визита для всех прочих, — ответил я. — Контракты, господин Юрно. На всю ту сотню, что сейчас стережет для меня улицы города и цитадель Мибензита. Мне нужны их контракты с вашей гильдией, чтобы вы не могли отозвать их с моего заказа. Как считаете, достаточно весомая причина для моего личного визита?

Купец уставился на меня, как будто впервые увидел, после чего мужчина нервно рассмеялся.

— Мы договорились! Все сделаем, и контракты вы получите, и предложение ваше весьма щедрое, а купец Тронд имеет безупречную репутацию как у нас, так и в Мибензите! Ваш заказ будет выполнен! — облегченно ответил мужчина, понимая, что наша беседа подходит к концу. Сейчас он выдаст мне контракты моей сотни, освободив их от всяких обязательств перед гильдией купцов Пелофа, напишет купчую на имя Тронда, а потом с большим облегчением приложится к бутыли с дорогим вином, которая стояла в буфете в углу. — Но какая уловка… Вы сущий демон, господин Фиас!

— Я не демон, господин Юрно. Я — Повелитель Демонов, — ответил я купцу, протягивая через стол ладонь, которую тот с огромным энтузиазмом пожал.

Глава 2 Кубок

Задерживаться в Пелофе дальше смысла не имело.

В течение получаса я получил от Юрно все необходимые документы, передал бумаги Ирнару, и наша троица так же стремительно вышла из купеческой гильдии этого города, как и вошла.

Йорд ждал нас у ворот, лениво подпирая спиной крепкий каменный столб и разглядывая прохожих. В ответ он тоже получал немало любопытных взглядов — по пыльной одежде было видно, что мужчина с дороги, а взведенный арбалет, пусть без болта в ложе и висящий за спиной, говорил о Йорде больше, чем следовало.

— Не боишься, что плечи сядут или тетива ослабнет? — спросил я арбалетчика, хлопая мужчину по плечу и давая знать, что дело сделано.

— Так он зачарованный подгорцами, — ответил мужчина, с улыбкой сплевывая под ноги, — мастер клялся, что хоть десять лет так продержи, как новый будет. А оно удобно, не надо на первый выстрел заряжать.

Ирнар неодобрительно покосился на мужчину, который так опрометчиво расхаживал по чужому городу с оружием наголо — именно так сейчас выглядел взведенный арбалет — но по своему обычаю ничего вслух и не сказал. А вот Лиан так и распирало от вопросов — эльфийка только что не подпрыгивала у меня за спиной, но понимала, что для беседы стоит хоть немного от гильдии отойти.

— Я думала, ты все же натравишь на этого Юрно ночного кошмара, — выпалила девушка, едва здание купеческой гильдии скрылось за поворотом.

— Зачем? — спросил я.

— Ну, чтобы он быстрее согласился…

— Пусть тебе объяснит лейтенант, — махнул я рукой. — Ирнар, объясни Лиан, как я провел переговоры.

Девушка мигом переключила свое внимание на эльфа, по кислой мине которого можно было понять, что он подрядился сопровождать меня в Пелоф, а не читать лекции для юных темных.

— Как-то калечить господина Юрно не имело смысла, — наконец-то начал эльф. — Он слабый старый человек. А со слабыми достаточно просто намекнуть, на что ты способен. Все остальное они додумают сами.

— Не знаю, он не выглядел слабым, — возразила Лиан. — Он же стал главой гильдии. Значит, он умен, образован, богат. Разве нет?

— Все так, — согласился эльф, бросая на меня тяжелый взгляд, — но он не воин. Хотя даже самый храбрый воин дрогнул бы перед твоим учителем…

— Перед стариком? — подняла бровь Лиан и, выйдя чуть вперед, заглянула мне в лицо, будто ища, что там такого страшного видят во мне все остальные. — Ну не знаю.

Ирнар ничего на это не ответил, а вот Йорд за нашими спинами вполне отчетливо то ли закашлялся, то ли хрюкнул в кулак. Этим двоим было очевидно, почему меня боятся окружающие. Каждый мужчина, который смотрел мне в глаза дольше пары секунд, понимал, что он дышит до сих пор только потому, что не мешается у меня под ногами. Исключение составляли лишь откровенные дураки и последователи бога Света, что, впрочем, практически одно и то же.

— Владыка, — обратился ко мне Ирнар, когда мы уже вернулись в трактир и стали собирать вещи, — может мне стоит остаться в Пелофе?

— Считаешь, господин Юрно осмелится нарушить наш уговор? — спросил я. — Не думаю, лейтенант. Он не просто дал слово, а выписал документы на имя уважаемого купца Тронда. Эта братия может быть сколь угодно труслива, но весь их цех держится исключительно на непреложном исполнении подписанных бумаг. И уклоняться от договора у Юрно нет никаких причин. Условия не кабальные, а весьма щедрые, я бы даже сказал, крайне выгодные для купцов второй и третьей статьи, которые будут его для нас выполнять. Гинник и его друзья просто не могут заплатить столько, сколько предложили за зерно мы. Так что не пойдет Юрно против собственной гильдии, он мигом потеряет из-за этого свой пост. Потому что, как говорят в Бриме, дружба дружбой, а серебришко — врозь.

Эльф внимательно выслушал меня, после чего резко потерял интерес к этому вопросу. Он был настоящим военным. Его дело — выполнять приказы, а как младшего командира — изредка предлагать наилучшие, по его мнению, решения. Но настаивать лейтенант не смел. Известил начальство, получил ответ и дальше несет службу.

Интересно, что такого натворил Ирнар, будучи рейнджером, что отправился за Эрегором в Мибензит? По своей воле темные ряды пограничной стражи и службу престолу не оставляют, значит, у эльфа были какие-то особые причины для подобного решения, и не факт, что дело было в личной преданности опальному советнику.

Решили в Пелофе не ночевать и выехали после полудня. Если будут силы — доберемся в город глубокой ночью, если же нет — заночуем уже на том берегу и прибудем в цитадель утром.

Конечно же, в моем блистательном плане был один изъян. И назывался он — купец Тронд, точнее то, что ему никто не сказал, что на его имя будет выписана подобная купчая. И не сказать, что мужчина был доволен, когда мы с Эрегором сообщили ему, что кроме закупки недостающих сорока тысяч мешков в Бриме он будет ответственен еще и за провиант, который поступит от купеческой гильдии Пелофа.

— Но господин Фиас, — встревоженно сказал мужчина, глядя на купчую, — как вы вообще получили подобный документ без моего присутствия? Это идет вразрез со всеми правилами гильдии!

— Поверьте, уважаемый, Владыка может быть крайне убедителен, — с усмешкой ответил за меня Эрегор, даже не отрываясь от очередного документа.

Купец пару раз прошелся по кабинету бургомистра, который уже по факту стал личным кабинетом темного эльфа, о чем-то поразмышлял, после чего опять уставился на купчую.

— Нет, я решительно этого не понимаю! — воскликнул Тронд.

— Уважаемый купец первой статьи, — начал я официально, — успокойтесь и послушайте.

Тронд замер, будто змею увидел. Что-то в моем тоне его насторожило, и не зря. Раз уж у него стали появляться вопросы касательно того, как вольно мы с Эрегором пользуемся его именем и возможностями, то пришла пора предложить ему что-нибудь взамен.

— Что-то еще? — спросил мужчина. — Может, вы заключили еще какой-нибудь договор за моей спиной, Владыка?

Он говорил уверенно, почти дерзил мне, как начинает дерзить не по праву оскорбленный человек, не имевший злых умыслов.

— Как вы считаете, достойны ли ваши коллеги по гильдии какого-либо доверия, после того, что случилось с городом? Я говорю о главе гильдии, в первую очередь.

— Господин Кебер? Он почтенный и уважаемый в нашем городе купец, — моментально ответил Тронд.

— А вы в курсе, что господин Кебер и другие купцы первой статьи регулярно посещали арену для жертвоприношений Харлу прямо под рыночной площадью? — прямо спросил я.

Тронд замешкался. Его привычка со всеми поддерживать хорошие отношения сейчас играла против купца.

— Я не хочу обсуждать, чем занимались другие люди в свободное время, — наконец-то ответил Тронд. — Как к купцу, к господину Кеберу у меня нет претензий. Он всегда был внимателен, аккуратен, не выставлял слишком больших пошлин и не покровительствовал друзьям сверх меры, во всяком случае, не притеснял прочих купцов. А это уже немало, господа.

— Это немало, — согласился я. Эрегор же, слушая наш разговор, даже отложил свой документ и поднял единственный глаз. — Но нельзя днем быть порядочным человеком, а ночью — ради забавы резать глотки. Не находите?

— Вы хотите расправиться со всеми, кто присутствовал на этом омерзительном действе? — с тревогой спросил купец.

Мы с Эрегором переглянулись.

— Я Владыка Нильф, а не Владыка Харла, господин Тронд, — ответил я. — Я никого не собираюсь убивать без крайней на той нужды. Кроме того, если даже вы продолжаете хорошо относиться к Кеберу, то как же отреагируют ничего не ведающие горожане? Мне ни к чему эти потрясения и волнения. Я просто хочу убедиться, что купеческая гильдия Мибензита не будет в будущем заниматься вредительством. Кебер знает, что случилось с господином Гинником и он понимает, в какой ситуации. Вот и весь расклад. Он ненадежен.

— Я все равно не понимаю, к чему вы клоните, Владыка, — ответил Тронд, вздернув подбородок. — И вы употребляете слишком громкие слова. Надежность, ненадежность, так рассуждают в Бриме о поданных, но так не говорят в вольных Западных землях. Тут важен честный труд и финансы, а не какая-то надежность перед конкретными лицами.

— Вы прекрасно понимаете мою позицию, уважаемый купец, — улыбнулся я. — Честный труд, честность в целом. Поэтому я бы хотел, чтобы после успешного плавания в Брим за столь необходимым городу хлебом, вы выдвинули свою кандидатуру на пост главы купеческой гильдии Мибензита. Как надежный человек и, само собой, честный купец, который пришел городу на помощь в трудный час. А мы постараемся сделать так, чтобы горожане всецело поддерживали вашу кандидатуру. Как простые жители, так и гильдия мастеровых. Так, Эрегор? Мы же поддержим выдвижение господина Тронда?

Я повернулся к темному эльфу, который внимательно наблюдал за нашим диалогом, будто бы давал ему слово. Я закинул удочку, сейчас эльф должен подсечь купца.

— Конечно поддержим, учитель, — невозмутимо подтвердил мои слова эльф. — Господин Тронд, вы делаете огромное дело для города, как вы можете принижать собственные заслуги? Кебер показал себя падким на запретные развлечения, слабым человеком, неужели вы захотите и дальше работать под началом подобного главы?

Купец не знал, что на это ответить. Только еще раз гневно посмотрел на купчую из Пелофа, которая будто жгла ему руку, перевел взгляд на Эрегора и меня. А после — просто махнул рукой и покачал головой.

— Вы строите грандиозные планы, господа. И демон дернул меня подойти к вам на беседу в тот вечер! Еще рано о чем-либо говорить, сначала я должен сплавать в Брим, а время уходит. Когда прибудут финансы?

— Со дня на день, — мгновенно ответил Эрегор. — Вчера в город прибыл посланник. Кавалькада уже в пути.

— Кавалькада? — спросил я, поднимая брови. Эрегор ни словом не обмолвился о том, что отряд королевы Ирен скоро прибудет в город.

Эльф, будто бы почуяв мое недовольство, только скривился в ответ и пожал плечами. Мол, а когда я должен был это сказать⁈ Едва я переступил порог кабинета, мы стали говорить о моем визите в Пелоф.

— Со дня на день, — повторил я за темным эльфом. — Вы уже собрали все необходимое?

— Да, — ответил Тронд. — И послал людей на побережье, зафрахтовать самый быстрый корабль. Хорошо, что зерна потребуется меньше, чем планировалось изначально. Найти четыре судна проще, чем пять.

Мы еще с полчаса поговорили о делах. Эрегор договорился с купцом, что тот зайдет в цитадель, получить от него денег на накладные расходы из казны торгового дома Н’аэлора, я же больше скучал, ковырял ногтем край кубка с разбавленным холодной водой вином и думал о том, что хочу залезть в бочку с теплой водой.

Может, отправить в Гирдот людей, пусть перевезут Борна и все его семейство сюда? Ну, или хотя бы ванну заберут. Не сказать, что в Мибензите медная ванна была проблемой — в паре публичных домов побогаче были даже мраморные купели — но мне хотелось именно в свою, привычную и родную медную ванну, которая протиралась десятилетиями именно моим сухим задом. С каждым днем я все лучше и лучше понимал Лиан, которую так и тянуло обратно в долину. Просто моя реакция была отложена; по восприятию времени я был теперь типичным эльфом, девочка же больше пока походила на человека. Еще не научилась не замечать, как пролетают мимо сезоны и года, не научилась измерять время десятилетиями, а не месяцами. Но даже я уже стал понемногу тяготиться жизнью в Мибензите, хотя до свершения моих планов было еще очень и очень далеко. Год, два — не меньше. И это я еще не знаю, что в ответ на провал предпримет Мордок, а ведь что-то предпримет, собственный Владыка Харла, пусть и с одной печатью вместо двух, был ему для чего-то нужен.

Оставался нерешенным вопрос как маг без печатей смог построить такое сложное заклинание, как Узы Крови, да еще и так элегантно превратить клетку и ее пол — в один большой алтарь для жертвоприношений, вместо стандартной схемы с четырьмя опорными точками. Это была тонкая работа, которая показывала не только глубокую образованность колдуна по части магических конструктов, но еще и определенный талант. И такие вещи нельзя вычитать в книгах, такое попросту не записывают — берегут для себя или передают только самым близким ученикам. Это не базовые знания, которые стоит перенести на бумагу, и не исследования и изыскания, которые должны пережить ученого. Это — предмет искусства. И тот, чье сердце я вырвал и сжег, точно на подобный акт творения был не способен, я это видел так же ясно и четко, как и кабинет бургомистра вокруг.

Чем дальше, тем больше я становлюсь таким же, как Мордок. Лгу, угрожаю, принуждаю. Все, для того, чтобы заграбастать власть в отдельно взятом городе. Конечно, можно было пойти и по иному пути, как это делают Владыки Фангороса — просто ухватить за ноздри того же Гинника и Кебера, и Мибензит у меня в кармане. Но зачем мне эти двое, когда у меня есть Эрегор? Тем более, темный эльф мне крупно задолжал — целую жизнь или, как минимум, пару рук — так что сейчас с усердием этот долг отрабатывал. Ну, во всяком случае, так считал сам Эрегор, а я не рвался его переубеждать.

А вот то, как я лихо влез в долги перед Ирен, меня даже немного смущает. Странно, что не слышно едких комментариев Нильф, обычно Третья не упускает возможности съязвить, когда я становлюсь обязанным кому-то, кроме нее самой. Ирен, Тронд, духи гор…

— Кстати говоря, — отвлекся я от крайне увлекательного процесса ковыряния кубка, — господин Тронд. Мне нужно найти несколько людей. Из гильдии мастеровых. Найти быстро, тихо и, по возможности, чтобы об этом не узнали окружающие. Можете посоветовать мастеров?

На последнем слове я сделал особое ударение, намекая, каких-таких мастеров я разыскиваю.

Тронд, который к этому моменту уже чуть расслабился, недовольно поджал губы.

— Вы и сами можете найти необходимых людей. Ваших способностей хватит для этого, — ответил мужчина и демонстративно отвернулся.

Я только тяжело вздохнул и вернулся к ковырянию кубка. Слишком много всего навалилось на купца, видимо, контакта с ворами Мибензита придется искать самому. Создать пару амулетов, которые бы реагировали на глубокий отпечаток силы Харла — не такая и проблема. Проблема шастать с ним по району мастеровых. Я бы мог привлечь к этому делу наемников, которые охраняли улицы, но это слишком долго. Творить же сложное колдовство или рассылать во все стороны демонов — неосмотрительно. У меня под носом сидел отец Симон, который уже устроил один факельный ход к цитадели. Провоцировать этого фанатика сейчас, когда все слишком шатко и зыбко — было бы неосмотрительно. Особенно с учетом того, что в город скоро прибудет довольно крупный отряд эльфов из Н’аэлора.

Поэтому мне нужны воры, нищие, попрошайки. Люди местные, незаметные, люди скользкие, способные просочиться в любую щель. Половину членов гильдии мастеров, что посещали пещеры, они сдадут и так, уверен, воры знают, кто ходил на кровавые бои. Вторую же половину я заставлю их для меня найти. А потом просто сдам их всех мастеру Зинасу в уплату своего долга.

Но мне нужны первые результаты. Через несколько дней ковка будет закончена, саблю Лиан закалят в смеси ее крови и масла, и к тому моменту у меня на руках должно быть хоть что-то, если я хочу получить поддержку гномов в будущем.

Да, я становлюсь слишком похожим на придворного интригана. Забавно повернулась судьба: я мог править Н’аэлором, но отказался от этого. И теперь, вместо дворца на Холме, спустя столько сотен лет, я пытаюсь прибрать к рукам какой-то захолустный, пусть и очень важный сейчас городишко.

Глава 3 Молчание

— Старик! Ты куда собрался⁈ — Лиан неслась ко мне через весь двор цитадели, не давая тихо ускользнуть в город. — Эй! Ты куда⁈

— К шлюхам, — ответил я, пожимая плечами и наблюдая, как меняется выражение лица темной. От удивления и непонимания, до смущения и почти отвращения.

— Не хотел говорить — так промолчал бы! Незачем врать! — надулась эльфийка и ткнула меня кулаком в грудь.

— Но я на самом деле иду к шлюхам, на фонарную улицу, — ответил я, демонстративно потирая место, куда пришелся кулак девушки. Это было совершенно не больно, но настроение сегодня было странное. Когда на меня находило что-то подобное, я вместо работы отправлялся в лес на целый день, успокоить нервы. Но вокруг меня был Мибензит, так что вместо каменистых склонов и кривых сосен — стены домов и шумные улицы. Но выйти из цитадели мне нужно, а еще нужно начать поискитех, кто опозорил гильдию мастеровых. Закалка сабли для Лиан пройдет уже завтра.

— Правда? — моргнула девушка, непонимающе уставившись на меня. — Ты же старый… Тебе точно туда надо?

Захотелось дать девушке оплеуху, но я удержался — еще драться начнет — так что просто закатил глаза и, повернувшись, сделал шаг к воротам.

— Подожди! — воскликнула Лиан, хватая меня за локоть. — Я с тобой пойду!

— Нет, не пойдешь, — ответил я девушке. — Мне туда надо одному и по делу. Ты же помнишь мой уговор с кузнецом?

— Ах, это… — разочарованно протянула эльфийка. — А почему тогда на фонарную улицу?

— Потому что там собираются все слухи, очевидно, — ответил я, пытаясь освободиться из плотного захвата.

— Я с тобой прогуляюсь, — ответила на мои попытки эльфийка, — а на обратном пути зайду к мастеру Зинасу. Мы собираем кровь для закалки, каждый день хожу теперь.

И продемонстрировала перебинтованные уже в трех местах предплечья.

— Собираете? — удивился я. — Обычно используют только свежую.

— Угу, — кивнула девушка, — и Зинас так сказал. А еще он сказал, что если я сразу отдам столько своей крови, сколько нужно для закалки за один раз, то сабля мне больше не понадобится. Так что он там что-то мудрит с погребом и ледником, шаманит в общем. Ты же сам говорил, что от дворфа добиться объяснений почти невозможно! Особенно по такому секретному вопросу.

Лиан недовольно сморщилась, на мгновение превратившись в большого ребенка, после чего опять стала сыпать вопросами:

— Так к чему эта спешка? Вроде, вы с мастером Зинасом не обсуждали каких-то конкретных сроков. Ты просто пообещал передать ему имена мастеровых, которые ходили в пещеры, — последнее она сказала уже почти шепотом, наклонившись поближе ко мне.

Надо бы научить ее разговаривать о важных вещах так, словно идет пустой треп о погоде, а то на нас покосилось сразу несколько прохожих. Подобное поведение вызывает интерес.

— Не шепчи, — одернул я девушку. — С такими долгами нельзя затягивать, Лиан. Свидетелями нашего уговора были духи Гор и сама Третья. Если буду тянуть — быть беде. Да и закалка пройдет много лучше, если я начну выполнять свой уговор с Зинасом. Или ты хочешь, чтобы у тебя была кривая сабля?

Мой вопрос, очевидно, не требовал ответа. При мысли о том, что заготовку поведет винтом или она вообще пойдет трещинами, Лиан вздрогнула. Мало приятного резать ножом собственную плоть каждый день, сцеживая кровь в специально подготовленные склянки, и повторять этот опыт девушке не хотелось.

— Не хочу я кривую саблю… — пробубнела насупившаяся эльфийка. — А зачем тебе собрать городские слухи?

— Кто сказал, что мне нужны слухи?

— Ты же и сказал. Что идешь в бордели на фонарной улице, потому что там собираются все слухи, — не унималась Лиан.

— Я иду туда слухи не собирать, а распускать, — улыбнулся я ничего не понимающей девушке. — Когда не знаешь, к кому обратиться, это самый верный способ выйти на связь с нужными тебе людьми. Они сами тебя найдут. Просто пусти слух.

— Воры? — уточнила Лиан.

— Они самые, гильдия воров, — кивнул я.

— Так ты же ходил к ним с Эрегором, когда искали алтари Харла, — заметила эльфийка.

— И из этого ничего не вышло, Лиан. Я могу их припугнуть, но несильно и ненадолго, — ответил я. — Конечно, можно прибегнуть к колдовству, но я не уверен, что это будет эффективнее, нежели просто разместить заказ. Так что я иду в бордель, распускать слухи о том, что Владыка ищет особых мастеров для важного поручения.

— И думаешь откликнутся? — спросила девушка.

Нам пришлось остановиться посреди улицы, потому что путь перегородили несколько повозок с камнем, которые двигались в сторону центра. Мастера-строители взялись за огромный проект и вместо того, чтобы годами пытаться засыпать яму, было принято решение возвести столбовую конструкцию, как это делают подгорные мастера. В итоге получится, что рынок станет даже больше, чем прежде. А ушлые гномы через управу уже стали продавать еще не построенные торговые места, которые неплохо раскупались. Но, конечно, основную массу средств пришлось выгрести из городской казны — это все недавно подписал Эрегор как фактический владелец регалий бургомистра. По плану первый этап стройки закончится только к лету — и то, это были фантастические темпы. Дворфам в этом деле активно помогала их магия, а также достаточное число рабочих рук благодаря работорговцам.

— Конечно откликнутся, — ответил я эльфийке. — Им же лучше откликнуться, они сами это понимают.

Расстались мы с Лиан на краю рыночной площади. Девушка не захотела идти в район Черной Кости и свернула направо, к мастеровым, я же продолжил свой путь в нижний город.

Уже знакомый публичный дом встретил меня полумраком и удушливым туманом жженых благовоний. Я наведывался сюда пару раз в то время, когда прикидывался наемником по имени Фиас для поддержания своей легенды, сейчас же я вошел сюда как Владыка Фиас — темный маг, который то ли разрушил город, то ли его спас.

Казалось, вход никто не охраняет и сюда может войти с улицы кто угодно, но прямо в дверях я почувствовал жизнь сразу трех людей — двое прятались в скрытых комнатках-нишах, а еще один охранник находился прямо за поворотом узкого коридора, в десятке футов от того места, где я сейчас стоял.

По мне скользнула пара любопытных взглядов — я специально замер в дверях, давая охране получше меня рассмотреть — после чего уверенно зашагал по коридору, к тому самому повороту. Надежная и простая система. Не нужно держать огромное число людей, если заведение берегут сами стены.

— Господин! Рады снова вас видеть!

Вместо охранника ко мне из-за поворота вышла маленькая сухонькая женщина в цветастом халате, не более пяти футов ростом. Сперва могло показаться, что в ее жилах течет кровь дворфов или она просто карлица, но нет — я уже встречался с госпожой Циркон ранее. Она была человеком, вне всяких сомнений, а ее миниатюрные размеры лишь помогали вести ей ее нелегкие дела.

— Доброго дня, госпожа Циркон, — кивнул я женщине, которая уже вела меня по главному залу своего заведения. Атмосфера тут стояла еще более удушливая, а света было еще меньше, чем в коридорчике, запах благовоний почти валил с ног. Оно и понятно, сюда приходили расслабиться и забыться, ты не должен иметь ни сил, ни желания встать с кровати или дивана.

— Как я могу к вам обращаться, господин? — уточнила владелица заведения.

— С прошлого раза ничего не изменилось, — ответил я. — Я сменил профессию, но не имя.

— Говорят, у Владыки из Долины никогда не было имени, а называть вас так стала безымянная девочка, которую вы приютили. И теперь вас в Долине под Гирдотом двое, без имени, — показала свою осведомленность госпожа Циркон.

— У эльфийки есть имя, — ответил я. — Лиан.

Госпожа Циркон остановилась и, подняв бровь, посмотрела на меня.

— Я говорю на эльфийском, господин Бородач, — улыбнулась женщина. — Впрочем, я вас поняла. Господин Фиас, вам как в прошлый раз? Купель и пару женщин, потереть спину и размять стопы?

— Купель — да, но сегодня я бы хотел вашу лучшую девушку, — ответил я. — Самую дорогую и самую популярную среди тех, для кого посещение вашего заведения почти обыденность, а не редкий праздник.

— Так популярную или дорогую? — уточнила госпожа Циркон.

— Знаете, я бы даже сказал, самую общительную, — ответил я. — Мы же знаем, что мужчины ходят в бордели не только за утехами, но и за приятной беседой.

— Сущая правда, — важно кивнула женщина в халате. — Если бы вы отправили посыльного, вода уже была бы готова, пока же попрошу вас обождать…

Я только кивнул в ответ, лениво уселся в широкое низкое кресло и, сняв с пояса кошель, положил его на небольшой резной столик перед собой. Кошель тут же исчез в широком рукаве халата хозяйки. По моему уходу сдачу мне вернут, удержав ровно столько, сколько я здесь потрачу на отдых, вино и еду.

Это не было самым дорогим заведением Мибензита, но я тут бывал и решил начать с места, куда дорога уже была протоптана и где мне не придется представляться. Да и для поиска воров это место подходило лучше, чем бордели для черни. Там воры не ищут клиентов, там они работают.

Я понимал, что обращение напрямую к госпоже Циркон мне ничего не даст. Это грубый, ненадежный и крайне опрометчивый способ найти контакт с теневой гильдией. Когда мы с Эрегором искали алтари Харла, мы были готовы добыть сведения любым путем, в том числе и с помощью насилия и пыток, сейчас же мне требовалась услуга.

Я даже не успел заскучать, как молоденькая девушка принесла серебряный кубок, кувшин с вином и две тарелки. Одна с тонко порезанным, отлично подкопченным мясом, вторая — с порезанными молодыми яблоками и грушами. Для свежего винограда, как и экзотических южных плодов, было еще рановато. Разносчица была совсем юна, угловата и непривлекательна. Очевидно, работала в заведении на разносе, уборке и помогала на кухне. Госпожа Циркон была прекрасно осведомлена о моих интересах, точнее, о полном их отсутствии, так что и доверять кувшин дорогого напитка одной из своих проституток не стала. С этим намного лучше справится вот такая работящая девочка.

Девчушка же, расставив угощения на столике, ловко выудила из-за пояса пластину штопора, в одно движение вогнала его в разбухшую пробку так, чтобы не выкрошить часть глины кувшина в напиток, а после с характерным звуком открыла вино. Плеснула мне в кубок, прогнала вино по стенкам, давая ему чуть больше воздуха и возможность показать свой аромат, после чего протянула мне на дегустацию.

По одному аромату я понял, что госпожа Циркон меня ждала. Все дарканское вино было прекрасным, этим и славилось южное государство, как и своими сушеными фруктами, украшениями и удивительной красоты доспехом, но это было нечто особенное, почти позабытое. Не просто дарканское — откуда-то с восточных виноградников на границе с Тремя Орденами. Именно там было достаточно тепло летом и зимой для отличных урожаев, и при этом сухо, чтобы виноград набирал силу вместо того, чтобы напитываться водой. Даже только открытое, еще не надышавшееся и не раскрывшееся до конца, это вино было настолько прекрасным, что я едва не зажмурился от удовольствия.

— Вам нравится, господин? — осторожно спросила девушка, все еще держа в руках кувшин.

Я молча вытянул руку и подставил кубок, который тут же наполнился на две трети, после чего девчушка аккуратно поставила емкость на столик передо мной, низко, почти в пол, поклонилась и убежала прочь.

Определенно, госпожа Циркон подготовилась к моему визиту. Я даже не удивлюсь, если прямо сейчас охрана вышла на улицу, заперев за собой дверь, и не пускала в бордель других посетителей. Вопрос только в том, о чем меня попросит маленькая женщина за подобное обслуживание, я чувствовал, что эта обходительность выходила за пределы обычной учтивости перед важным клиентом.

За кубком прекрасного вина время пролетело незаметно, и когда из боковой двери показалась знакомая фигурка в пестром халате, я почти пожалел, что воду набрали и погрели настолько быстро.

— Господин Фиас, прошу, все готово, — поклонилась Циркон, ладонью указывая на вход в купели.

Почти половина борделей Мибензита ограничивались обычными банями или бочками с водой, в паре были медные ванны, как у Борна, и только в самых дорогих заведениях можно было найти купели из мрамора. Заведение госпожи Циркон отличалось тем, что тут тоже были купели, пусть и выложенные не из дорогого белого мрамора, а из обычного местного гранита, коего в предгорьях хватало с лихвой. Строители не слишком любили гранит из-за трудностей в обработке, но это был прекрасный долговечный материал, который не боялся воды, перепадов температур и был довольно дешев в доставке. Со всем остальным мог справиться инструмент подгорных мастеров, коего в Мибензите было в избытке.

Возле купели меня уже ждали. Женщина средних лет, на полголовы ниже меня, чуть полноватая, с темно-рыжими волосами, собранными в высокую прическу. Она была красива, но не той, юношеской красотой, что пышет здоровьем и гибкостью, а размеренной и степенной, что приходит к женщине с годами. О таких женщинах говорили «в самом соку» и цокали вслед, если встречали на улице, таких охотно брали в жены почтенные купцы или вдовцы. Именно такие женщины отлично понимали, что мне нужно и чего делать не стоит.

Проститутка молча подошла и начала помогать мне раздеваться. Легкая туника, рубаха, сапоги, штаны… Оставшись нагим, я совершенно спокойно спустился по ступеням в гранитную купель и, опустившись по плечи в теплую воду, закинул локти на край. Женщина тут же устроилась на полу у меня за спиной, расплетая мои волосы, собранные в хвост, и поливая их теплой водой. Правильно, начинать следует с головы.

— Как тебя зовут? — спросил я.

— Катрин, господин Фиас, — голос у женщины оказался удивительно звонким, хотя я больше ожидал услышать нечто низкое и томное.

— Расскажи мне последние новости, Катрин, — лениво сказал я, позволяя женщине намылить мои волосы.

Следующие полчаса рыжеволосая просто не умолкала. Я узнал, как люди относятся к Эрегору и моей персоне — эльфа ожидаемо недолюбливали, а обо мне болтать просто остерегались, все же я был Владыкой — узнал, что думают насчет судной ночи и печати Харла, как собираются переживать эту зиму, какие сейчас цены на рынке, сколько ломят кузнецы и так далее. Обычный пустой треп, который не имел никакой ценности, все то же я мог выведать, если бы просто прогулялся по рынку и улицам, подслушивая разговоры базарных баб.

Через час, умасленный, вымытый и немного разочарованный, я вылез из остывшей воды. К тому времени мою одежду уже пропарили и почистили, а Катрин помогла заплести волосы и расчесать бороду.

Я так и не сказал, зачем пришел. У меня было четкое ощущение, что я общаюсь не с тем человеком, хотя до этого госпожа Циркон пыталась мне угодить во всем.

Молча, я вышел в общий зал и тут же заметил ту самую фигуру разносчицы, которая уже выставляла на мой столик свежую порцию закусок и вино, а едва я подошел — прижала поднос к груди и склонила голову, но от меня не укрылся короткий внимательный взгляд, который девчушка мельком бросила на меня. Взгляд опытный, тренированный.

Усевшись на свое место и позволяя телу чуть отдохнуть после воды, а коже — окончательно впитать масла, я протянул кубок, чтобы в него налили вина.

Тут же, на столике, лежал и мой похудевший кошель. Госпожа Циркон знала, что через четверть часа я покину ее заведение, она уже выучила мои привычки, а старые люди не любят изменять себе, это она понимала так же хорошо, как и то, с кем имеет дело.

— Что-нибудь еще, господин? — спросила девушка, опять потупив взгляд.

Слишком вежливая для этого места, слишком вышколенная. Слишком обычная, учитывая, что я раньше ее здесь не видел.

— Возьми кошель, — кивнул я на мошну на столике. — И передай, что мне нужно найти несколько людей из района мастеровых.

— Господин, я не понимаю, о чем вы. Может, еще вина? Закусок? — испуганно пролепетала девушка, глядя на меня.

Совершенно невинный, чистый взгляд человека, который впервые столкнулся лицом к лицу с чем-то, вроде меня. Странный взгляд для человека, работающего в борделе.

Секунду, другую, третью, мы смотрели в глаза друг другу довольно долго. Она стояла, вытянувшись передо мной, с пустым подносом, я — замер в кресле, покачивая в пальцах серебряный кубок. После чего я удовлетворенно кивнул и отпил немного вина, встал со своего места и молча отправился на выход.

Эта девчушка оказалась храбрее, чем лейтенант Ирнар или любой из мужчин в этом городе, исключая Эрегора, последний вообще не боялся никого, кроме своей королевы. Меня ждали, вот только не в купели, а за этим столом. Ждали и наблюдали, достаточно ли я проницателен для того, чтобы вести со мной дела, либо же я выживший из ума старый колдун, который окончательно потерял связь с реальностью, сидя в своей башне.

Уже выходя за дверь, я бросил короткий взгляд на столик. Тарелки с закусками и фруктами остались стоять, где и стояли, а вот кувшин, кубок и кошель — исчезли, будто бы их там никогда и не было.

Глава 4 Сабля

Я всерьез занялся обучением Ирнара, ведь удивительно, что лейтенант Эрегора не владел магией. И если в случае людей получить доступ к магическим силам требует огромных жертв и многолетнего поклонения, то у темных эльфов была привилегия от рождения. Они были избранным народом Нильф, как светлые эльфы были избраны Фангоросом, орки — Харлом, дворфы — духами Гор, а люди — богом Света. Так что для любого темного эльфа достаточно пройти обряд Служения — получить формальный статус жреца Нильф, и длань Третьей щедро одарит своего последователя магическими силами.

Я не проводил такого обряда для Лиан — просто не знал, как отреагирует Нильф на печать девочки и что с ней произойдет. Тем более, печать сама по себе давала эльфийке возможность творить простенькое колдовство, а для нее этого было и достаточно. По духу Лиан была больше бойцом, чем колдуном, ведь магия за пределами боевого применения превращалась не просто в мастерство, а в целый клубок из различных наук. Алхимия, математика, геометрия, различные ремесла. По долгу звания Владыки Демонов мне приходилось разбираться в десятке вещей и профессий, начиная от таких высокородных наук как арифметика и астрономия, и заканчивая ремеслом обычного камнетеса. Ведь новый алтарь для очередных изысканий сам себя из камня не высечет. И да, придание куску гранита или обычного камня правильный формы — тоже наука! Каждый материал имел свою структуру, каждый надо обрабатывать по-своему. Сколько я за свою жизнь расколол неудачным движением заготовок под алтари — хватит отстроить рядом с Мибензитом второй город и еще на крепость останется.

— Встань на одно колено, — скомандовал я темному.

Ирнар немного нервничал, но держался неплохо. Сейчас мы находились в небольшой комнате, которую люди Эрегора отвели под размещение алтаря Нильф. На постаменте у стены, прямо напротив входа в комнату, стояла большая гранитная чаша, заполненная углями. Темные аккуратно следили за тем, чтобы алтарь всегда тлел, прямо как очаг в моем доме, раз в день я приходил сюда вознести молитву и сделать формальное подношение Третьей. Кроме меня здесь постоянно бывал Эрегор и время от времени заглядывали все прочие эльфы из торгового дома Н’аэлора. Я даже видел парочку наемников, но, как мне показалось, заходили они больше из любопытства.

Нильф всегда была рада всем, ведь любопытство — то, что толкает человека на путь познания.

— Подними руки, ладонями вверх, — продолжил я ритуал.

С первого раза не всегда получалось, но это лишь говорило о том, что нельзя прекращать обращения к Нильф.

Я подошел к лейтенанту и аккуратно провел кончиком кинжала по ладоням эльфа, оставляя тонкие, едва заметные порезы, более похожие на царапины. Нильф не любила расточительности.

— Проведи ладонями по лицу, а потом сбрось пару капель в алтарь, — скомандовал я.

Эльф смиренно сделал все, что я приказал. На лице лейтенанта осталось две длинные полосы, после чего Ирнар стряхнул остатки крови на тлеющие угли алтаря Нильф.

Пламя моментально вспыхнуло и так же быстро погасло, что было хорошим знаком.

Я же перехватил кинжал, аккуратно уколол большой палец и подошел к эльфу, который опять встал на одно колено. Подняв голову лейтенанта за подбородок, я оставил красную точку на его лбу — знак того, что я, как один из главных слуг Нильф, ручаюсь за этого темного.

— И что теперь? — спросил лейтенант, вставая на ноги.

Я уже протер кинжал и спрятал нож в мягкие ножны. Небольшой укол на пальце тоже затянулся, и кожа теперь была гладкая и чистая, даже точки не осталось.

— Ждать, — ответил я. — Мы обратились к Нильф, принесли жертву. Если Третья пожелает, она одарит тебя способностью управлять энергиями, которой ты был лишен с рождения.

— А если нет?

— Значит, мы попробуем еще раз, — ответил я.

Причиной для обучения Ирнара колдовству у меня было несколько. Как опытный рейнджер и боец, даже с простейшими заклинаниями и демонами он станет намного сильнее и опаснее, а мне это только на руку. А еще я хотел, чтобы Лиан могла тренировать свою боевую магию не только со мной, но еще и с лейтенантом. Постоянные тренировки с наемниками и темными улучшили навыки моей подопечной, а скоро она еще и получит саблю-на-крови, которую можно будет использовать как артефакт во время боя. Как только она овладеет основными приемами, ей потребуется и опытный партнер на песке. Это мог бы быть Эрегор, если бы не его преступление, но Нильф отвернулась от эльфа. Другие темные из торгового дома Н’аэлора из числа подчиненных опального советника темной силой не владели. А значит, мне придется создать такого мага.

Если бы речь шла о человеке, то это было бы почти невозможно. Люди либо рождаются со склонностью к управлению магическими силами, либо нет. В большинстве случаев магия оставалась для простого человека недоступной, в том числе и магия Света. Но вот у других рас все обстояло иначе благодаря покровительству духов и богов.

— Не самый приятный ритуал, — честно сказал Ирнар, когда мы уже шли по коридорам цитадели.

— В магии нет ничего приятного или неприятного. Есть церемонии, обряды и заклинания, которые просто так устроены, — пожал я плечами. — И да, не смывай кровь до рассвета.

Лейтенант недовольно поджал губы, но перечить не стал. Рейнджеров еще и не такому учили, уж я-то знал, так что походить денек с окровавленной рожей для Ирнара проблемой не будет. Тем более, за пределы цитадели эльф выходил нечасто, оставляя взаимодействие с внешним миром бойцам Дирта и выбираясь за стены только ради сопровождения меня или Эрегора.

Сегодня у меня было еще одно дело. Крайне важное, особое дело. Сегодня пройдет закалка сабли Лиан, после чего мастер всю ночь посвятит укреплению чар на ней, заточке и установке заранее приготовленной гарды и рукояти. Сначала кузнец хотел сделать что-нибудь вычурное, в стиле бримских рапир или дарканских клинков, но Лиан настояла на том, чтобы и рукоять, и гарда были максимально простыми. Видимо, в этом вопросе девочка ориентировалась на мой меч.

Я все еще не показал кузнецу собственный клинок, ведь ремонт моего оружия — это новый долг, а я не расплатился со старым. Вчерашний поход в бордель пока ни к чему не привел, но и я не торопил события. Наитие подсказывало, что девочка-разносчица донесет мое послание до старших лиц воровской гильдии и когда придет время, они явятся ко мне сами. Я же пока собирал простенькие амулеты, которые больше были похожи на обереги деревенских знахарок. Птичьи кости, кошачья шерсть, слюда и немного древесной смолы. Все это были компоненты, чувствительные к магической энергии и сейчас я зачаровывал их на то, чтобы они становились теплее в случае близости темных магов или магических предметов. Ведьмины мешочки, так называли их в народе. К сожалению, чаще они оказывались пустышками для простаков, которые боятся собственной тени, чем реально работающими амулетами. Но не в моем случае.

В этом деле мне помогала Лиан, потому что я сам, по очевидным причинам, едва не воспламенял эти конструкции, просто прикасаясь к ним. К этому же действу я планировал подключить и часть наемников. Мне нужно найти не только мастеровых, которые сидели во время боев на трибунах, но и всех тех, кто работал на Владыку Харла в самих пещерах и за ее пределами. За всеми ними тянется долгий и отчетливый кровавый шлейф, который не смыть и не спрятать.

— Вызывали?

Дирт был как всегда бодр, сосредоточен и готов выполнять приказы. Когда Эрегор продемонстрировал наемникам их контракты с гильдией, мужчины поняли, что получили работу надолго. Да, плата не так велика, как если вести богатый караван или сопровождать важного купца или другую особу, но и платили еженедельно, а не от случая к случаю. Тем более, совсем рядом с домом, у кого были семьи в Пелофе или окрестностях. Холостые же мужчины получили четкий сигнал, что можно думать не только о походах в бордели, но и приударить за кем-нибудь из горожанок. Все больше и больше они вживались в роль новой городской стражи.

— Вызывал. Держи.

Я подхватил один из ведьминых мешочков самыми кончиками ногтей и бросил в руки командиру наемников. Он мешочек ловко подхватил, взвесил в руке — понял, что внутри не серебро — после чего вопросительно окинул взглядом стол передо мной, на котором лежало еще две дюжины таких же мешочков.

— Что это? — прямо спросил мужчина. — Теплый.

— Теплый, потому что я рядом, — кивнул я на кусочек кожи, перетянутый тесьмой. На саму кожу была нанесена простейшая первая печать и знак Нильф. — Это ведьмин мешочек.

— Я думал, это все шарлатанство для деревенских, — честно заметил Дирт.

— Обычно — да, — согласился я. — Но эти сделал я. Лично.

Наемник с опаской и уважением посмотрел на кулек в своей ладони, но выбрасывать не спешил. Он и его люди давно свыклись с мыслью, что рядом темной тенью живет Владыка Демонов. Почти привыкли.

— Этот мешочек теплый, потому что я рядом, — повторил я наемнику, привлекая его внимание. — Но он станет таким рядом с любым человеком, на котором есть даже остатки магической силы. Особенно силы Второго Темного Бога, Харла.

Дирт на секунду замер, обдумывая мои слова, а потом на его лице появилось понимание.

— Раздай мешочки надежным, смелым людям. Я знаю, что не всем нравится мое ремесло, некоторые меня боятся. Конечно, лучше всего, если у каждого дозора будет по амулету, — продолжил я.

— Что нам с ними делать? — спросил Дирт.

Я сложил пальцы в замок и подумал, как бы лучше сформулировать задание.

— В Мибензите осталось много людей, которые виновны в том, что случилось в судную ночь, — сказал я. — Нам нужно найти их. С купцами все понятно, там каждый второй замазан кровью, как и видные городские чиновники. Но мне нужно найти и простых крыс. Тех, кто убирал с арены тела, подметал песок или таскал воду. Незаметных, но необходимых исполнителей.

— Какой приказ, если мешочек станет горячим? — продолжил задавать вопросы Дирт. — Поднимать на копья?

— Нет, просто арестовывайте и приводите ко мне. Тихо, без лишнего шума, — покачал я головой. — А если не получается тихо, то просто разузнать, кто такой, чем занимается, где живет. Придем к нему позже. Мне не нужна резня и лишняя кровь.

— Понял вас, Владыка, — Дирт ударил кулаком в грудь и коротко дернул головой, изображая поклон. — Будет сделано.

— Не сомневаюсь, — ответил я, позволяя наемнику сгрести амулеты со стола самостоятельно в заранее подготовленный для этого мешок.

Люди жаждут возмездия, это желание никуда не делось. Пока же вопрос с поиском виновных раскачивал только отец Симон. После спонтанного факельного шествия к цитадели, святоша притих. Он все еще проводил службы в своем храме, собирал пожертвования. После судной ночи его паства заметно увеличилась, но не критично. По городу ходили разные слухи, в первую очередь о том, что многие в ту ночь слегли — именно те, кто был на улице перед храмом — а некоторые старики вовсе умерли. И пусть все винили магию печати Харла, люди, по своей обычной привычке избегать непонятного, сторонились храма бога Света.

У меня были догадки на тему того, что случилось в ту ночь. Симон был чрезвычайно силен, а магия Света буквально питалась жизнью своих последователей. Отсюда и увечья паладинов, и истязание плоти. Бог Света был жесток и непреклонен, и за каждое свое вмешательство брал очень, очень высокую плату. Вполне вероятно, люди в ту ночь как раз и уплатили установленную пламенным божеством цену.

Но Симон лишь трепал языком и пытался найти крайних. В каждом он видел врага, в каждом — исчадие тьмы. Истеричный и фанатичный, проповедник был готов натравить собак на любого несогласного, и это не имело никакого эффекта. Пока он рано или поздно не укажет на кого-то на самом деле замешанного в создании Уз Крови. Тогда популярность Симона в народе взлетит в небеса.

Я не собирался бодаться с этим демагогом и истеричкой за внимание горожан, у меня были другие методы. Со дня на день в городе будут темные эльфы из Н’аэлора, а вместе с ними приедет и семьсот фунтов серебра от Ирен. Вместо того, чтобы одурманивать людей, я просто их куплю. Голодный сытому не товарищ, а на полный желудок сказки отца Симона звучат совершенно иначе. Так что мне будет достаточно просто выловить максимум причастных к действу в пещерах, а остальных — загнать поглубже в норы, чтобы оставить проповедника у разбитого корыта.

— Ты готов? — Лиан буквально вломилась в мою комнату, едва не сорвав тяжелую дверь с петель.

— Да, сейчас, — сказал я, хватая перевязь с мечом.

Пришло время закалки.

Это должно свершиться на закате. Едва диск солнца коснется горизонта, начнется финальная проковка клинка, которую в одиночку будет выполнять мастер Зинас. И с последними лучами, когда землю почти поглотит ночная тьма, кузнец опустит саблю в ванну для закалки, которая будет наполнена смесью специального масла и крови Лиан. Так закончится ковка-на-крови. После этого у мастера будет ночь на то, чтобы закончить работу, заточить клинок и насадить рукоять, после чего, на рассвете, с первыми лучами солнца, сабля примет свой окончательный вид и впитает силу духов Гор.

Сегодня в кузне будет жарко, потому что у дворфа нет права на ошибку.

Я зря волновался. Едва мы ступили в кузню, я понял, что Зинас готов к любому развитию событий. Кузнец подготовил сразу несколько рукоятей из разных материалов. Вся кузня была завалена различными склянками, точильными камнями, полировочными тряпками и ремнями. У мастера будет около десяти часов для того, чтобы закончить работу, на которую у хорошего кузнеца уходит минимум несколько дней. Поэтому дворф был готов к чему угодно.

Солнце стало клониться к закату, и гном положил прокованную и почти готовую саблю в горн — дать металлу раскалиться в последний раз.

— Работа шла ладно, — пробормотал осунувшийся от усталости Зинас. — Я чувствовал, как сами духи направляют удары моего молота, Владыка.

— Это хорошие новости, мастер, — ответил я кузнецу. — Значит, духи верят в то, что эта сабля достойна их силы.

— Угу, — согласился дворф, который все это время не сводил глаз с недр горна. — Я раньше думал, что мастера приукрашивают, но честно скажу, Владыка, это будет мой шедевр, если духи позволят мне закончить работу.

— Конечно, позволят, — кивнул я. — И я не забываю о нашем уговоре, уважаемый мастер Зинас. Запятнавших честь вашего цеха уже ищут. И с каждым днем людей, делающих это, будет все больше и больше.

— Отрадно слышать, — ответил гном, поглаживая бороду, — эти подлецы просто недостойны состоять в одной гильдии с мастером, который может выковать такую саблю.

Впрочем, какого ответа можно было ожидать от склочного дворфа? Но тут я был согласен с Зинасом. Находясь на другом конце континента от родных гор и обиталища духов, выковать саблю-на-крови — показатель огромного мастерства и силы. Если гном когда-нибудь вернется в родные края, он сможет стать легендарным мастером, последнее изделие которого займет достойное место в сокровищнице подгорного короля.

— Духи говорят, что вы можете сделать подарок, Владыка, — внезапно просипел Зинас. — Я не знаю, можно ли, но… Я точно чувствую, что они предлагают сделать подношение.

Я с удивлением посмотрел на кузнеца, потом — на узкую ванну, в которой уже было замешано масло и кровь эльфийки. Лиан, которая тихо стояла за моей спиной и точно так же гипнотизировала горн, как и Зинас, вовсе не поняла, что происходит.

— Какой подарок? — спросила девочка.

— Давайте попробуем, — проигнорировав вопрос темной, ответил я мастеру. — Но это все равно должна быть сабля Лиан.

— Тогда не больше пары капель, — ответил гном.

Я аккуратно подошел к ванне для закалки и потянул ладонь в сторону девушки.

— Дай свой нож, — сказал я Лиан.

Эльфийка подчинилась. Я аккуратно чиркнул по тому же пальцу, которым оставил отметину на лбу Ирнара сегодня утром, после чего уронил три капли крови по всей длине ванны. Хватит. Зинас прав, если духи благосклонны, надо воспользоваться этим шансом. Между мной и девочкой была связь, она моя воспитанница. Пусть ее оружие получит не только науку, которую я вложил в руки владелицы сабли, но и силу моей крови. Совсем чуть-чуть, это сделает клинок эффективнее в магическом плане.

Без какого-либо сигнала — мы даже не видели неба, а двери в кузню были плотно закрыты, чтобы случайный сквозняк не поддувал угли — Зинас схватился за щипцы и вытащил раскаленный клинок. Аккуратно, словно заготовка была сделана из хрусталя, мастер подошел к ванне, приноровился, и одним резким движением опустил клинок в смесь. Масло, замешанное с кровью, моментально зашипело, кое-где вскипело, но клинок остудило. Секунда, вторая, третья. Я, как и Зинас, как и Лиан, замер над ванной, ожидая результата. Слишком долго держать саблю в масле не имело смысла — она уже закалилась. Осталось узнать, все ли прошло хорошо.

Дворф наконец-то вытащил клинок из масла, перехватил горячий металл рукой в перчатке и стал проверять кривизну клинка, прищурив один глаз. Лезвие, обух, рукоять. Он внимательно осмотрел всю саблю, после чего довольно выдохнул:

— Идеально, Владыка. Даже шлифовать лишнего не придется, только отполировать, поставить спуски и заточить, — выдал свое заключение дворф.

Всю ночь мастер работал над саблей Лиан. Сначала эльфийка внимательно следила за каждым движением дворфа, но уже ближе к утру усталость взяла свое и девушка просто уснула на небольшом топчане в углу кузни, упершись спиной в стену. Я же наблюдал за работой Зинаса, даже подавал некоторые инструменты, но в целом — только наблюдал. Наше присутствие было обязательно, иначе духи Гор могли бы оскорбиться безразличием заказчиков и отказать в завершении ковки.

— Странно… — пробормотал кузнец.

— Что не так? — спросил я, подходя к дворфу.

Кузнец протянул мне уже отполированный и заточенный клинок, на который кузнец готовился насадить рукоять. Правая сторона сабли была выведена в зеркало и блестела красным отблеском, как и должна блестеть кровавая сталь, на левой же стали проступать какие-то темные пятна, похожие на три расплывшиеся кляксы, каждая с полтора-два дюйма размером.

— Трещины? — с разочарованием спросил я кузнеца.

— В том и дело, что нет, — ответил дворф. — Я думаю, это ваша кровь, Владыка. Я опускал саблю в масло именно этой стороной. Смотрите, три точки, по всей длине.

Я еще раз посмотрел на странные отметины, которые с каждой минутой на воздухе становились все темнее и темнее, после чего провел над ними ладонью, взывая к силе печатей.

Клинок моментально отозвался на мой зов. Пятна вспыхнули алым огнем, и будто стали пульсировать изнутри, в такт моему сердцебиению. Чтобы добиться такого от моего меча, мне бы пришлось вкачивать и вкачивать его силу и кровь, а тут…

— Вы сотворили поистине удивительное оружие, мастер Зинас… — протянул я, глядя на меч. — У вас есть горная вода?

— Кислота? Конечно есть! Это же гномья кузня!

— Я бы хотел вытравить кое-какой рисунок на второй, чистой стороне сабли, — сказал я. — Если у нас есть время.

— Времени хватает, — ответил мастер. — Но только если вы будете действовать быстро.

— Само собой.

Пока гном готовил кислоту для травления, я развел в небольшой чаше глину, в которую добавил масла для закалки с кровью Лиан. После чего аккуратно, с помощью просто палочки, воспроизвел на правой стороне клинка часть рисунка печати со спины девушки. Я так много и так часто в свое время рисовал ее, что этот проклятый узор буквально въелся в мою память, так что никакого труда воспроизвести основной мотив у меня не возникло.

— Так значит, они что-то значат? Эти отметины? — спросил мастер, глядя на узор из влажной глины и показывая пальцами на свои шею и плечи, там, где у Лиан из-под одежды выступали края проклятой печати.

— Даже больше, чем вы можете себе представить, мастер, — ответил я, заканчивая промазывать глиной оборотную сторону клинка, чтобы уберечь ее от воздействия горной воды. — Готовы?

Мастер молча принял из моих рук клинок, повернулся к подготовленной ванне и, перехватив саблю щипцами, опустил ее в разбавленную кислоту. Тут важно не передержать — главное добиться потемнения отполированного металла, а не повредить сталь. Но Зинас свое дело знал. Под только ему понятный счет, который кузнец вел одними губами, дворф вытащил клинок из кислоты. После чего он аккуратно промыл саблю чистой водой, смывая остатки раствора и вымывая глину, которая защищала части, которых горная вода не должна была коснуться. Я же залил в ванну заранее приготовленные пару ведер воды, разбавляя кислоту еще сильнее, чтобы она не стала разъедать стенки. После Зинас сам опорожнит емкость.

Перед самым рассветом я разбудил Лиан. Девушка, не понимая, где находится, едва не зарядила мне кулаком в глаз, за что моментально получила бодрящую оплеуху.

— Будешь лезть драться, буду будить ведром холодной воды, — сказал я, протягивая эльфийке руку.

Смущенная и пристыженная — обычно просыпалась Лиан быстро и без проблем — эльфийка схватила меня за ладонь и поднялась с топчана.

— Пойдем. Скоро рассвет, — сказал я, кивая головой в сторону выхода из кузни.

Зинас уже ждал нас. Гном стоял посреди двора, держа на вытянутых руках клинок, завернутый в простую грубую ткань.

Едва на горизонте забрезжил рассвет, мастер отбросил ткань и явил свету и духам свою новую работу.

Темный, с красноватым хищным отблеском, клинок тускло блеснул в первых лучах солнца. Три пятна моей крови слева, вытравленный рисунок проклятой печати справа на клинке. Простая открытая рукоять, прямая гарда, эта сабля выглядела как утонченная кузина моего верного меча.

Лиан осторожно подошла к Зинасу, который уже опустил оружие и ждал, когда эльфийка заберет свой заказ.

— Духи приняли мою работу, — сказал кузнец. — Осталось последнее. Таким клинкам обычно дают имя, я засвидетельствую его перед духами. Как ты его назовешь?

— Сабля, — не задумываясь, ответила Лиан. — Это Сабля.

— Значит, сабля по имени Сабля, — улыбнулся дворф.

Гном в последний раз провел над оружием ладонью, накладывая последние чары, после чего протянул клинок и ножны Лиан, которые эльфийка с готовностью приняла из рук кузнеца.

Сабля-на-крови для Лиан наконец-то была готова.

Глава 5 Младая поросль

Единственным моим желанием после насыщенного дня и напряженной ночи, итогом которой стало оружие для Лиан, было лечь и поспать несколько часов. Эльфийка тоже была похожа на вареную рыбину, но вида не подавала, ей все же удалось перехватить пару часов сна сидя на топчане.

Но моим мечтам о сладком утреннем сне было не суждено сбыться. Едва мы ступили на территорию городской цитадели, к нам бросился Ирнар с простой, но очень важной вестью:

— Владыка! Эльфы!

— Что эльфы? — недовольно спросил я.

Ирнар скользнул взглядом по Лиан, которая, словно держала в руках сокровище, прижимала к груди ножны с саблей, запнулся, приготовился что-то спросить, но в последний момент передумал и продолжил:

— Отряд из Вечного Леса! Будет в городе через несколько часов! — отчеканил лейтенант.

Я тяжело посмотрел на темного, будто бы лично он был виноват в том, что отряд прибывает раньше срока — мы ждали их или вечером, или завтра утром — но, само собой, Ирнар в этом виноват не был. Но и про сон можно забыть.

— Спасибо, свободен, — махнул я рукой. — Лиан, иди спать…

— Но я… — начала девушка.

— Живо, — скомандовал я. — Проверишь саблю вечером.

Я многозначительно посмотрел на шею девушки, и она все поняла. Проклятая печать. Мы обсуждали этот вопрос с темной и решили, что в первый же день она постарается не показываться на глаза посланникам из Н’аэлора, ведь ее присутствие может вызвать целый ряд ненужных вопросов и проблем. Пусть разместятся, передадут казну, что жаловала нам Ирен на наши дела, а уже потом вникают в происходящее. Так что сейчас юная темная отправится в свою комнату, обнимет подушку и сладко проспит минимум до обеда, а лучше — до ужина.

Мне такое счастье не грозило, так что я в сопровождении Ирнара отправился в столовую, где по своему обычаю меня уже ждал Эрегор.

— Гномы будут в ярости, — едва я переступил порог, начал опальный советник.

— Чего это?

— Я три дня избегал делегации с очередными сметами на строительство. Эти скупердяи хотят сбросить абсолютно все на казну города! Будто бы она бездонная! — возмутился эльф.

— Они просто умеют считать серебро, — пожал я плечами, устраиваясь на своем месте.

Видя мое опустившееся после бессонной ночи лицо, Эрегор сам организовал для меня завтрак. Простая пшенная каша на молоке, пара яиц и бодрящий травяной отвар с унцией меда.

— Как прошла ковка? — дежурно справился о моих делах Эрегор.

— Не без сюрпризов. Мастер Зинас сумел удивить.

— Чем же?

— Духи позволили добавить мою кровь и сабля все еще в порядке, — ответил я. — Получился отличный магический клинок. Многогранный и необычный.

— Лучше твоего меча, учитель?

Я только улыбнулся.

— Эрегор, мой меч пропитан моей же кровью. Причем закаляли мы его не в смеси масла, а именно в крови. Сабля Лиан не выдержит и десятой части того, что я вытворял этим оружием, но она ей подходит. И сейчас это лучший клинок после моего собственного до самых холмов Налора. А может и дальше.

Такое утверждение пришлось Эрегору не по душе, ведь я сравнивал саблю какого-то провинциального кузнеца с реликтовым мечом темных эльфов, тем самым, который я когда-то вывез из осажденного Теанора по приказу Элантриэль. Да и я сам понимал, что даже мой клинок был скорее ровней мечу правителей темных эльфов, а не превосходил его. В текущем его состоянии — и подавно.

Мысль о том, что я не скоро разберусь со сколами и перекалами на мече больно ударила по самолюбию. Мое самое ценное, самое любимое и памятное оружие было в ужасающем состоянии. Наверное, в худшем за всю его историю. Случись такое в прошлом, я бы уже осаждал кузни подгорного королевства, требуя себе лучших мастеров. И за ценой бы не постоял, что угодно, лишь бы отремонтировать и привести в порядок этот меч. Сейчас же — опасаюсь лишний раз влезать в долги перед каким-то пусть и умелым, но гномом из Западных земель.

Все же, прожитые в одиночестве столетия научили меня терпению. Клинок не подведет. Пара сколов на режущей кромке и радужных пятен перекала от магического пламени — не то, из-за чего стоило бы волноваться.

— Оставим этот вопрос, —наконец-то выдавил из себя гордый эльф, не желая спорить со мной на тему мечей. — Я бы хотел поговорить о гостях, что спешат сейчас в Мибензит…

— О посланцах Ирен? — уточнил я, методично очищая яйцо от скорлупы. — Я думал, это будут просто гонцы, которые привезут нам серебро и уберутся восвояси.

— Я тоже на это надеялся, но все не так просто, — сказал Эрегор. — Ее Величество захотела подстраховаться и убедиться, что ее вложения не пропадут даром, насколько я понял последнего гонца.

— То, что Ирен не доверяет мне, это ладно, — безразлично ответил я на слова эльфа, хотя на самом деле внутри опять что-то гаденько кольнуло, — но с каких пор королева не доверяет тебе, Эрегор? Мне кажется, весь твой вид… — я многозначительно посмотрел и на обрубок уха, и на шрам через все лицо, и на повязку, что закрывала глазницу, — говорит о твоей бесконечной преданности престолу. И лично Ирен.

— Я думаю, этого потребовали ближайшие советники королевы, — ответил темный и я видел, что от подобного расклада Эрегору больно и обидно, — если бы решение зависело только от Ее Величества, то, я уверен, все бы ограничилось обычными курьерами с казной.

— Но?

— Но не все в Налоре доверяют нам с вами, учитель, как доверяет Ее Величество, — ответил эльф. — Так что отряд возглавляет один из советников королевы, командор Филверелл. И как я понял, он будет командиром гарнизона, который встанет в городе. То есть, он тут надолго.

Филверелл. Память пыталась подсунуть что-то про этого Филверелла, но я все никак не мог понять, кто это такой. О чем и сообщил Эрегору.

— Вы с ним не встречались, учитель. Он из пятого поколения после падения Садов Армина, ему всего около четырех сотен лет.

— Судя по твоему выражению лица, ты не в восторге от этого темного, — подлил я масла в огонь, наблюдая за реакцией Эрегора.

— Он типичный выскочка. Наследник древнего дома, карьерист. Пока все проходили службу в Шивалоре, он служил в Налоре, поближе к дворцу, — едко ответил Эрегор. — Конечно, участвовал в рейдах, воевал с орками. Но никогда не был настоящим рейнджером или опытным командиром. Даже это звание, командор, придумали для того, чтобы не оскорблять настоящих капитанов.

В словах эльфа слышалось плохо скрываемое презрение. Эрегор на самом деле был одним из самых опытных капитанов из ныне живущих, и не просто так он стал доверенным лицом Ирен. Он был предан только своей королеве и своему народу, именно в таком порядке. Выходец из второго поколения, как и Ирен, он отлично понимал цену, которую заплатил Н’аэлор за амбиции Элантриэль. Но даже памяти эльфов недостаточно, когда речь идет об ошибках прошлого. Ирнар был из восьмого или девятого поколения, если вести отсчет с эпохи Элантриэль, Лиан — скорее всего из числа эльфов новой эпохи, что сменяется каждые тысячу лет. Эти двое были слишком молоды для полноценных политических и властных амбиций. А вот поколение Филверелла — вполне себе уже в силе и жаждет перемен. А перемены — это новый правитель или новая война. Или и то, и другое вместе взятое. И речь не о пограничных спорах с Бримом или бесконечной войной с кочевыми племенами орков. А о большой, полномасштабной войне с переделом границ.

— Так если этот Филверелл такой, как ты говоришь, почему Ирен отправила его к нам? — задал я логичный вопрос.

На это Эрегор только пожал плечами.

— Может быть, правительница хочет, чтобы он вовсе не вернулся в Налор, зная ваш крутой нрав? Или же всего за три года моего отсутствия на холмах ситуация резко поменялась. Я не знаю, учитель, я тут в ссылке, не забывайте об этом.

Перспектива устранения политических конкурентов Ирен меня не радовала. Конечно, если бы она лично попросила меня о подобной услуге, я, исходя из ситуации, подумал бы над просьбой правительницы Вечного Леса, но подсылать ко мне проблемного советника в надежде, что мы тут перегрызем друг другу глотки? И неужели в коридорах Дворца на Холме не осталось тех, кто бы понимал, что играть со мной в подобные игры просто опасно?

— Значит, будем встречать дорогого гостя, командора Филверелла, — ответил я эльфу. — По всей науке встречать. Запрем самого командора и его отряд в цитадели, в дела посвящать сверх меры не будем. В город выпускать — тем более. К твоим головорезам местные привыкли, да и темные торгового дома давненько не бывали в родных лесах, это видно по их выражению лица, они не всегда выглядят так, будто бы учуяли огромную кучу дерьма. Что уже знает этот Филверелл?

— Думаю все, что касается хлеба и Уз Крови, — ответил Эрегор. — Речь шла об огромной сумме, я дал моей королеве довольно подробный отчет.

— Значит, он не в курсе про Лиан и твое… изгнание? — чуть помешкав, спросил я.

Эрегор недовольно поморщился. Это был совершенно бестактный и грубый вопрос, и если бы он исходил от кого-то другого, то дальнейший разговор уже бы шел на мечах.

— Не в курсе. Слухи ходили, но это был личный приказ королевы, о девочке и ее печати знали только я, Ее Величество и довольно ограниченный круг жрецов, преданных дворцу и служению Нильф. Я тогда хорошо поработал, чтобы эта тайна не вышла за пределы храма и дворца.

— Может, все же расскажешь, зачем девочку тайно везли через Брим как скотину, и о чем Ирен договорилась с северным епископатом? — попробовал я подловить Эрегора.

Но едва вопрос прозвучал, взгляд эльфа поменялся. Стал холодным и колючим.

— Это вы узнаете, когда посетите Налор, — отчеканил эльф. — Я поклялся молчать, учитель.

— Если. Ты хотел сказать, если я посещу Налор, — поправил я Эрегора, на что опальный советник только презрительно фыркнул.

Плохая, очень плохая ложь. Мы оба понимали, что мне придется в ближайшее время увидеться с Ирен. В ближайшие года два-три. Может, в десятилетие. По нашим с эльфами меркам — почти завтра, во дворце уже поставили на огонь чайник, встречать меня с дороги.

А еще я пожалел, что отправил Лиан спать. Ей бы следовало знать, кто едет в нашу сторону, и лишний раз не провоцировать темных, что прибудут с Филвереллом, на выяснение отношений. Ведь если она была не в восторге от темных Эрегора, то какова же будет ее реакция на соплеменников из внутренних земель Вечного Леса? Надеюсь, у нее хватит ума не нарываться. Будет еще одна проверка благоразумия темной.

Я бы мог встать из-за стола, опрокинуть в себя стакан бодрящего отвара и пойти, растолкать Лиан, рассказать ей о делах, объяснить, как себя вести. Но я уверен, прямо сейчас, словно пылкого любовника, эльфийка обнимала ножны со своей новой саблей и улыбалась во сне. Да и мне, строго говоря, был бы почти выгоден конфликт с Филвереллом.

Я хорошо знал таких, как он. Именно подобные деятели подбили Элантриэль на объединение эльфийских земель, не спросив об этом прочие народы Минаса. Именно их стараниями Сады Армина превратились в Скалы Армина. И я уверен, Филверелл бы нашел множество тем для разговора с самозванным королем Мордоком. Это все люди одной породы, существа схожего склада ума и характера. Даже если сделать скидку на спесивость и высокомерие Эрегора — а при общении с эльфами ее всегда нужно делать! — Ирен неслабо усложнила мне жизнь тем, что отправила еще более спесивого и высокомерного Филверелла. С другой стороны, этот командор везет мне семьсот фунтов серебра. А если он будет доставлять мне слишком много проблем, то я смогу позаботиться о том, чтобы весь отряд из Н’аэлора как-то внезапно пропал. Уверен, Ирен простит мне даже это.

Оставшиеся несколько часов до прибытия отряда темных эльфов прошли в напряженном ожидании. Эрегор приготовил свой лучший доспех и оружие, чтобы встретить собратьев, Ирнар напряженно гонял расслабившихся и «очеловечившихся» эльфов по всей цитадели. Не отставал от него и Дирт, которого поставили в известность, вроде как, заранее, но спохватился командир наемников только сейчас. Конечно же, мы ни слова не сказали местным, и когда отряд темных эльфов пересекал городские ворота и был в пяти минутах от цитадели, у ворот появилась та самая делегация дворфов-строителей, от которых бегал Эрегор.

— Господин временный бургомистр! — важно начал один из гномов, заткнув большие пальцы за широкий ремень и гордо выпячив вперед пузо. — Нам нужно обсудить вопросы строительства!

Толпа гномов за спиной своего предводителя одобрительно загудела, а Эрегор, который сейчас стоял при полном параде и тренировал свое самое надменное выражение лица из всех у него имеющихся, только тихо застонал в ответ. Я же встал в сторонке, наблюдая за тем, как прибытие отряда эльфов из Н’аэлора постепенно превращалось в локальную катастрофу. Потому что картина того, как две дюжины дворфов осаждают Эрегора со своими требованиями — совсем не то, что стоило бы видеть командору Филвереллу.

— Уважаемые мастера-строители! — начал Эрегор. — Я уверен, что мы сможем уладить вопросы по сметам завтра или послезавтра, когда я буду на месте, в управе, а пока…

— Эй! Отнял у пройдохи Гинника печать, так будь добр, пользуйся ею! — выкрикнул кто-то из гномов.

— Да! Господин Эрегор! Не дело это!

— У нас стройка стоит!

— Стоит! Стоит! А простои недопустимы!

— У нас план!

— И смета!

— Надобно подписать! Хоть в долг, но подписать!

— Надобно!

За шумом гномьей делегации все, в том числе и я, пропустили стук десятков копыт и появление конного отряда из двух десятков темных эльфов. Будто по воздуху, всадники проплыли улицей, пересекли ворота цитадели и замерли прямо перед перегородившей им путь делегацией гномов.

— Так вот что здесь происходит? — надменно сказал один из всадников первой линии.

Его слова прокатились по всему двору цитадели, привлекая внимание, и даже гномы как-то вмиг заткнулись.

— Это что, нас отправили помочь подавить восстание грязных недомерков? — одолжил эльф. — Если нет, то с дороги!

Его волосы были убраны в аккуратную прическу из нескольких тонких кос и сплетены на затылке в узел, а доспех — играл на солнце полированным нагрудником и богатой чеканкой. В нем сразу угадывался кто-то важный, кто-то высокородный.

— Филверелл, — процедил Эрегор.

— Это еще кто⁈ — возмутился один из гномов. — Да как ты смеешь, остроухое отродье, перебивать старшего мастера-строителя…

Командор сделал большое движение рукой, и сразу несколько темных спрыгнуло на землю, доставая из ножен длинные узкие мечи. Гномы отшатнулись, но не побежали — только, словно быки, опустили головы и сжали кулаки, готовые броситься в ноги противникам и задавить эльфов числом. Как-то так получилось, что Эрегор в их понимании резко стал своим: от дворфов не укрылось, как именно темный эльф буквально выплюнул имя собрата.

— Какие дерзкие недомерки, — фыркнул Филверелл, останавливая своих людей, — капитан, приказываю вам разобраться с этим. Вижу, у вас тут хватает отребья, которое все же способно справиться с наглыми подгорцами.

И окинул взглядом двор цитадели, будто смотрел сквозь наемников и эльфов торгового дома, что служили последние годы опальному советнику в качестве личных бойцов.

Это было тяжкое оскорбление. Эрегор был много старше Филверелла, дольше занимал высокий государственный пост и до сих пор пользовался личным доверием королевы Ирен. Никто, кроме правительницы Вечного Леса не мог так разговаривать с опальным советником, если не хотел через четверть часа обнаружить его меч в своем брюхе. Но конкретно этот командор считал, что имеет перед Эрегором иммунитет и в чем-то был прав. Мой ученик не мог себе позволить убийство посланника Н’аэлора, когда вопрос касался создания нового форпоста в Западных землях, основание которого он же сам и предложил.

Не дождавшись какой-то реакции от Эрегора, Филверелл уже собрался приказать своим людям атаковать гномов, которые, по его мнению, вели себя нагло и непочтительно, и я понял, что пора вмешаться.

— Почему ваши люди обнажают оружие в моей цитадели? — тихо спросил я, делая шаг вперед.

Гномы, услышав мой голос, дружно сделали несколько шагов назад, а Эрегор едва заметно сжал кулаки. Эльф не хотел, чтобы я вмешивался, но и другого пути избежать крови в первые же минуты прибытия Филверелла в город он не видел.

— А это еще кто? — хмыкнув, спросил в пустоту эльф.

По рядам темных, таких же молодых, как и сам Филверелл, прокатились смешки.

— Предлагаю тебе, эльф, спешиться и представиться, — сказал я, продолжая идти прямо на отряд темных, одновременно взывая к демонам, запертым все эти недели в моих печатях и ждущих, когда я их призову.

— И кто же со мной говорит на этот раз? — ухмыльнулся Филверелл.

Черные тени стали расползаться из моих рук, оплетая все тело и собираясь в массивный живой доспех. И на этот раз демонов было даже больше, чем в судную ночь. Я готовился, призывая и подчиняя себе все новых и новых тварей, давая им привыкнуть к вкусу моей силы, сращивая демонов с собственной плотью. С каждым шагом я становился все больше и больше в размерах. Доспех, словно кокон, оплетал мое тело, поднимал все выше и выше, пока черная шевелящаяся тень не стала размером со взрослого воина-орка и я не смог заглянуть прямо в глаза сидящему верхом эльфу.

— Кто я? Я слуга премудрой Нильф, спаситель клинка Элантриэль, третий верховный жрец Храма на Холме, первый наставник Ее Величества королевы Ирен, Владыка Демонов из Западных земель, — позволил я сказать демонам за меня, и эти слова тысячей голосов прокатились по двору цитадели.

Филверелл замер в седле, судорожно разглядывая темную фигуру перед собой, но мне его слова были уже и не нужны. Все прочие эльфы, которые до этого момента бравурно побрякивали оружием и были готовы прокладывать себе дорогу тумаками и сталью, уже спешились и преклонили колени предо мной и Эрегором, как и должны делать слабые пред сильными.

Глава 6 На закате

После небольшого переполоха, который я устроил со своей живой броней, было принято волевое решение отправить Филверелла и часть его эльфов в здание торгового дома Н’аэлора, а часть бойцов — разместить в заранее приготовленных для этого казармах на территории цитадели Мибензита.

Моя демонстрация силы, казалось, вставила командору мозги на место, хотя бы на время, а вот сопровождавшие его бойцы поглядывали на меня с определенной долей страха. Тем величественнее и сильнее выглядели Эрегор и Ирнар, которые, словно по команде, стали слева и справа, без проблем обращались ко мне, и вообще, вели себя так, будто бы я только что не был жуткой черной тенью из копошащихся голодных демонов. А вот наши наемники струхнули. Кое-как держал себя в руках Дирт, ведь командиру по статусу не положено трусливо жаться по углам, но вот все остальные бойцы внезапно нашли себе очень важных дел где-нибудь подальше от ворот.

Когда половина делегации Н’аэлора убыла в сопровождении Ирнара, а остальные — ушли размещаться по казармам, мы с Эрегором смогли выдохнуть. На этот раз обошлось.

Лучше всех произошедшее пережили, как не странно, гномы. Эти упрямцы сбились в подобие типичного дворфского построения, когда гномы идут щит к щиту, не позволяя просунуть в щель между ними даже клинок меча, и ждали, когда эльфийская возня наконец-то закончится.

Здраво рассудив, что главный тут все же Владыка, а не одноглазый эльф, штурмовать по вопросу подписания смет начали уже меня:

— Глубокоуважаемый спаситель клинка э-э-э… — начал тот самый пузатый делегат.

— Элантриэль! — шикнул кто-то из задних рядов.

— Это… Элантриэль! Да! Глубокоуважаемый спаситель Элантриэль и первейший жрец храма на горе, Владыка Западных демонов… — окончательно запутался в моих титулах гном.

— Для достопочтенных мастеров я просто господин Фиас или Владыка, — спас я мастера от окончательного позора.

Делегат выдохнул, смахнул проступившую на лбу испарину и, оправив широкой ладонью густую рыжую бороду, продолжил:

— Господин Фиас! Посодействуйте в подписании сметы для стройки! Это необходимо всему городу, на вече с торговцами и мастеровыми мы решили, что это лучшее решение, нас поддержал и господин Эрегор! А город вернет себе все и еще заработает, когда продадутся все места и пойдут первые подати! Но это только когда все будет готово. Пока же — мы просто закапываем серебро в яму, а господин Эрегор от решений сиих уклоняется! Мы приняли тот факт, что вы сместили бургомистра Гинника, но новое выборное вече пройдет лишь зимой, когда все купцы вернутся домой! А до сего момента, будьте добры, выполнять обязательства на себя самими и возложенные!..

— Уважаемый… — начал я, вопросительно поднимая бровь.

— Мастер-строитель Гримли Бриксторн! — с готовностью подсказал дворф.

— Мастер Гримли, — продолжил я. — Как видите, господин Эрегор весь в делах. Но я уверяю вас, что сметы будут подписаны в ближайшие дни. Я уверен, вы общаетесь с мастером-кузнецом Зинасом Дроганом, а он уверял меня, что дворфская община Мибензита отличается крайней благоразумностью.

— Да если бы не дворфы, от этого города уже бы ничего и не осталось! — гордо заявил Бриксторн. — Дроган совершенно прав, можете не сомневаться! И именно это благоразумие требует от нас продолжать работу! Скоро ударят морозы, Владыка, да вы и сами это знаете. А по мерзлой земле стройка идет куда как медленнее. Так что пока у нас есть теплые деньки — надо работать. Но нам нечем платить поставщикам! Каменотесы, работорговцы, пекари, конюхи, даже водоносы! Каждый присутствующий уже заложил по несколько сотен из своего кармана, понимая все прибыли подобного строительства. Но мы же не можем вечно покрывать расходы из своего кармана, господин Фиас!

Глаза дворфа горели праведным огнем, а по сжимающимся ладоням я видел, что гному не терпелось вернуться к работе. Шутка ли, стройка столетия! Последний крупный проект, который был в Мибензите — та самая цитадель, во дворе которой мы сейчас стояли. У гномов хватало работы. Нужны были новые дома, лавки, дороги, что-то постоянно требовало ремонта. Но каждый подгорец в своих проектах был гигантом — и чем больше возводимое строение, тем теплее становилось на гномьей душе. А тут — целая башня, прямо как на родине предков! Да еще и торговая, с этажами, подъемниками и всем тем, что обычно строить не нужно! Сотни механизмов! Я слышал, что некоторые гномы сгоряча предлагали сделать последние уровни башни поворотными, эдакий сухопутный маяк, чтобы ее было видно за десятки лиг. Отказались только по причине того, что строительство подобной площадки выйдет дороже стоимости всей остальной конструкции и без особой надобности пробьет в казне Мибензита брешь на многие поколения вперед.

Убедив подгорцев в том, что деньги обязательно будут, я все же сумел спровадить эту четырехфутовую делегацию.

— Как ты с ними договорился? — спросил Эрегор, который наблюдал за переговорами с безопасного расстояния.

— Никак, — ответил я. — Бросил тебя на растерзание. Готовь серебро, господин бывший советник, дворфы заявили, что уже свои деньги закладывают на стройку.

— Ты же прекрасно знаешь, что они лгут, учитель.

— Знаю, — согласился я. — Но даже сказать такое для дворфа — это как от сердца оторвать. Так что строители настроены серьезно.

Если бы не натренированная за сотни лет выдержка, Эрегор бы застонал, но эльф удержался, и только чуть дернувшаяся в раздражении щека выдала истинные эмоции опального советника.

— Ты же помнишь, что у нас больше денег, чем нам нужно? — спросил я. — Мы просили денег на пятьдесят пять тысяч мешков, а нужно привезти сорок тысяч. А может и тридцать пять, если гильдия Пелофа выполнит мой заказ.

— Это я понимаю, но нам надо платить наемникам, — ответил Эрегор. — И не понятно, как пройдет то самое зимнее вече, о котором постоянно твердят в управе.

«Как по маслу все пройдет, мой тревожный ученик», — подумал я, но вслух обнадеживать Эрегора не стал.

Когда Ирнар вернулся, то сообщил, что сегодня командор Филверелл желает отдыхать с дороги, а вот завтра вечером он с нетерпением ждет нас двоих к себе на ужин. Темные боги мне свидетели, у Эрегора на этих словах так скрипнули зубы, что я думал, он себе их обломает. Ирнар тоже выглядел смущенным и каким-то напряженным — эльф хотел поговорить со мной касательно результатов нашего ритуала у алтаря Нильф, но этому было не время и не место.

— Пусть играется, — махнул я рукой, пытаясь успокоить Эрегора, который сейчас катал по обеденному столу спелое летнее яблоко, превращая внутренности бело-желтого плода в рыхлую кашу. Странный способ употреблять эти фрукты, но у каждого свои причуды. Эрегор занимался этим с самого детства. — Ты же понимаешь, что сегодня днем он пережил самое страшное унижение в своей жизни?

— Недостаточно страшное, — мрачно ответил опальный советник, едва не раздавив яблоко о столешницу. — Пока я был при дворе, таких как Филверелл не подпускали к важным вопросам и на полет стрелы. Они занимались выбором новых штор в залах для приемов, да утверждением меню. Вот максимум их влияния.

— Времена меняются, меняются поколения, — сказал я. — Ты стар, Эрегор.

— Не настолько, чтобы терпеть подобные выходки от каких-то юнцов.

— Не стони, у меня вообще есть Лиан, — намекнул я Эрегору, что Филверелл рано или поздно уедет или упадет с лошади и сломает в трех местах шею, а вот настырная темная в моей жизни, скорее всего, навсегда. Во всяком случае, мне бы не хотелось пережить эту девочку.

— Звали? — послышалось из дверей.

Теперь пришла очередь Эрегора скалиться.

Лиан была опухшая от недосыпа, с еще более красными, чем обычно, глазами, но счастливая и гордая. А еще на ее поясе висели ножны с новенькой саблей.

— Мы собрались поесть, можешь к нам присоединиться, — сказал я девушке. — Но сначала отнеси оружие в комнату.

— Но… — начала Лиан.

— Лиан, — повторил я. — Саблю в комнату. Обещаю, сегодня вечером ты ее испробуешь, но не надо таскаться с ней, будто тебе снова двенадцать, как ты делала когда-то с ножиком.

Эльфийка надулась, но все же подчинилась, а к ее возвращению мы уже разлили с Эрегором пиво по кружкам и налегали на запеченного гуся.

— У тебя есть хорошее платье? — спросил я у Лиан.

— Конечно.

— Я не про крепкое, я про красивое. Как у благородной или зажиточной горожанки.

— Откуда? — удивилась эльфийка.

— Ну, может ты чего прикупила за эти недели, — пожал я плечами.

Темная постоянно ошивалась на рынке и в лавках, заняться Лиан кроме тренировок было особо нечем. Книг тут не было, возможности выехать на охоту — тоже, так что после упражнений на песке и выполнения наших с Эрегором поручений остаток дня она была предоставлена сама себе.

— Я только смотрю, — ответила эльфийка. — Да и чаще бываю у оружейников или вовсе в лавках, где торгуют всякой всячиной. Платья мне не интересны.

— Это проблема, — сказал я. — Я хочу взять тебя завтра на ужин к нашему новому другу.

— К какому другу? — удивилась Лиан.

Пришлось быстро пересказать ей события во дворе, после чего девушка насупилась еще сильнее.

— То есть ты хочешь сказать, что этот Филверелл еще более гадкий чем… — Лиан осеклась, в упор посмотрев на безмятежно жующего Эрегора.

К чести опального советника, он даже бровью не повел. Если по мнению Эрегора командор Филверелл был наглым юнцом, то Лиан он воспринимал где-то на одном уровне с младенцами. Шестнадцать лет? Она едва научилась ходить и говорить по меркам уже поживших эльфов, ведь даже Ирнар в глазах моего ученика был скорее перспективным, но все еще мальчишкой.

— Да. Но если я буду скрывать тебя от этого гадкого темного, то он может все неправильно понять. А мне не нужны эти недопонимания там, где им не место. Так что завтра ты идешь со мной, как моя воспитанница и подопечная. И судя по богатому доспеху этого Филверелла, выглядеть ты должна соответствующе.

— Ни один портной не сошьет ей платье за ночь, — заметил Эрегор. — Это просто невозможно.

— Если взять готовое? — предложил я.

— Учитель, сколько женщин ростом шесть футов ты видел в Мибензите? И даже если такие найдутся, в ширину они обычно не меньше четырех футов, — хмыкнул эльф.

Я еще раз посмотрел на тощую и долговязую Лиан. Эрегор прав. Обхват талии и груди девушки был схож с таковыми у племянницы бургомистра, только Лиан была выше Элеоноры дюймов на десять. То есть худой и долговязой, как и все эльфы.

От понимания, что я просчитался в такой простой вещи, как парадное платье, у меня заломило виски. Я тут буквально уговорами, угрозами и одним отрезанным пальцем захватываю целые города, но не могу предусмотреть такую вещь, как нарядная одежда на случай очередных политических игрищ! И ведь наши с Эрегором костюмы, которые были на нас двоих в судную ночь, мы отремонтировали! Почему я не озаботился тем, чтобы приодеть Лиан, едва стал посвящать девушку в наши с бывшим советником дела? Я же понимал, что она рано или поздно в глазах окружающих встанет за моим плечом как первая ученица? Но меня почему-то беспокоил только вопрос ее оружия, но не внешнего вида. Хотя правильная одежда — уже половина успеха, когда дело касается политических материй.

— Значит, у нас есть шесть футов тощей проблемы, — сказал я. — Такой комплекцией обладают только эльфы. Но ты, Эрегор, слишком большой, твоя одежда Лиан не подойдет, сколько не ушивай. Да и слишком богатые у тебя наряды. У кого-нибудь из твоих темных есть парадное платье? Для сопровождения, например?

Опальный советник недобро улыбнулся и чтобы немного потянуть время, отпил из кружки пива. Мы же с Лиан сидели напряженные и в ожидании, каждый по своему поводу: я хотел, чтобы таковое платье нашлось, Лиан же страстно желала противоположного.

— Есть такое платье, — наконец-то ответил темный, когда я был готов уже натравить на него пару демонов, чтобы они отобрали его проклятое пиво. — У моего лейтенанта неплохой костюм. Выполнен с элементами формы рейнджеров, но из дорогих тканей и кожи.

— Отлично!

На тихий стон девушки я внимания не обратил.

Дальше все было лишь вопросом времени. Пару человек отправили в город, искать портного, Ирнар же предъявил свою одежду на осмотр. Эрегор не врал. Для своего лейтенанта он когда-то пошил неплохие штаны, куртку и рубашку с широкими манжетами, чтобы тот выглядел не как головорез, а как помощник купца или личный охранник. Учитывая безродный статус Лиан — прекрасное решение. Касательно носки штанов вместо юбок у эльфов предубеждений не было. Если ты воин — ходи, как вздумается, хоть закручивайся в дарканские балахоны.

Вечером же, когда все вопросы с портным были улажены — старик уверил нас, что сильно ушивать костюм не придется и Лиан будет смотреться в нем просто превосходно — у меня наконец-то появилось немного свободного времени, которое я планировал посвятить крепкому и здоровому сну. Но на моем пороге опять стояла Лиан.

— Ты обещал, — уверенно сообщила эльфийка, сжимая в руке ножны с саблей.

Я посмотрел на Лиан, на ее оружие, на кровать, которая манила меня еще с обеда, но не время было расслабляться, потом опять на Лиан…

— Потренируйся с Ирнаром, — предложил я, надеясь, что Лиан согласится.

— Старик, пойдем. — С нажимом сказала Лиан.

И я понял, что ей важно не просто испробовать саблю. Ей важно испробовать ее в тренировочном бою именно со мной.

— Пойдем, — ответил я, подхватывая свой меч, который уже уютно встал у изголовья. — Только не бей сегодня в полную силу, мы еще не знаем, что может твое оружие, а моему клинку досталось.

— Угу, конечно. Обязательно! — закивала головой довольная эльфийка и едва ли не подпрыгивая заспешила по коридору, во двор.

Невозможность иметь детей не такое уж и наказание, если подумать. Нильф просто бережет таким образом рассудок своих слуг, я понял это только сейчас.

Из огонька ближайшей лампы я вроде бы услышал тонкий смех Третьей, а может, виной всему был мой недосып.

Когда я вышел из цитадели во двор, Лиан уже стояла у стены, где обычно проводили спарринги наемники. Время было довольно позднее, солнце клонилось к закату и все обитатели цитадели сейчас были или в патрулях, или в казарме, так что нам никто не помешает.

Я сделал глубокий вдох, прокачивая кровь по венам и отгоняя усталость. Девочка долго ждала этого момента, да и на самом деле, мы давно не выходили друг против друга в тренировочном бою. Еще расслабится и привыкнет к агрессивному, но немного неряшливому стилю лейтенанта Ирнара.

Я потянул рукоять меча и отбросил в сторону пустые ножны, так же поступила и Лиан. Светлый, чуть с бордовым отливом прямой полуторный меч с клеймом Нильф против темной, с вытравленным узором печати и тремя отметинами крови Владыки демонов, легкой сабли.

Эльфийка раз, другой взмахнула своим оружием, привыкая к весу и совсем новой, еще не стертой от многих сотен часов упражнений рукояти. Эта сабля была чуть легче и чуть длиннее ее предыдущего клинка — все же, с того момента, как я подобрал девочке первое оружие, прошло несколько лет и эльфийка выросла. А вот дополнительный вес ей был не нужен — Лиан должна рубить и резать на огромной скорости, как того и требует бой на сабле. Это же не абордажный палаш или тяжелая кавалерийская сабля, которые должны разрубать противника до пояса просто под собственным весом, нет. Мастер Зинас создал утонченное и опасное оружие, сила которого раскроется только в руках умелого фехтовальщика.

Я сделал шаг вперед, все еще держа острие меча направленным в землю, Лиан же подняла саблю к плечу, перехватила рукоять двумя руками и приготовилась к бою. Она знала эту мою обманчивую позу, за которой шел сокрушительный по силе боковой удар, сбивающий с ног.

Еще шаг, и еще, и еще. Когда дистанция между нами стала критической, Лиан атаковала. Мощно и быстро — девочка сильно выросла за то время, что практиковалась с темными эльфами. Я в последний момент успел подставить свой меч и увести удар темной в сторону, как она уже изменила направление движение клинка и вот, рубящий сверху вниз удар, летит ко мне уже с левой стороны. Опять парирование, опять звон выкованной гномами стали. Типичная связка из трех ударов для сабельной атаки. Сейчас она должна сделать шаг вперед и нанести или боковой удар в шею, или поднять саблю к плечу и попытаться провести колющий удар в шею.

Я не дал ей это сделать. Когда локоть Лиан находился в верхней точке, а сабля — отведена за плечо и замерла в мертвой позиции после возвратного движения, я сделал шаг вперед и подсек опорную ногу девушки, одновременно нанося удар мечом и заставляя эльфийку потерять равновесие. Лиан запнулась, кое-как отразила мой выпад и тут же выбросила вперед нескольких дымных демонов, чтобы закрыть мне обзор. При этом капли моей крови, отпечатавшиеся справа на сабле, на секунду вспыхнули красным огнем. Хорошо, очень хорошо. Значит, клинок на самом деле получился магическим в еще большей степени, чем я ожидал.

Я даже не стал развеивать дымных демонов — я настолько слился с этими тварями за последние недели, они так пропитали мое тело и кровь, что мне даже не пришлось взывать к магическим силам для того, чтобы подчинить эту низшую тварь своей воле. Едва увидев, кому он противостоит, демон сам попытался сбежать, броситься в сторону, как от стихийного бедствия, но был пойман и в миг сломлен его ранее порабощенными собратьями. Я же просто сделал шаг вперед и, отразив очередной удар Лиан, выбил саблю из ее рук.

Клинок со звоном упал на камень двора, Лиан же с удивлением смотрела на меня, будто бы я нарушил какие-то правила.

— Так не честно! — воскликнула темная. — Ты! Ты переманил демона!

— Нет. Он сам сдался мне, как своему повелителю, — ответил я. — Учитывай это, если будешь выходить на бой против мага, активно пользующегося печатями, Лиан. Демоны ненадежны и чаще всего признают только силу. Совсем как люди.

Я отошел в сторону и поднял с земли саблю. Последний солнечный луч коснулся стали клинка, и я смог насладиться кроваво-красным отливом металла, прежде чем солнце окончательно скрылось за горизонтом. На самом деле я солгал девочке. Мир был бы намного проще, если бы между демонами и людьми не было никакой разницы.

Люди, эльфы, гномы, да и любые разумные — намного хуже демонов.

Глава 7 Секач

— Давненько я такого не видал, Эрегор.

— Я тоже, учитель.

— Думаешь, он справится?

— Должен, он же опытный купец.

— Что-то у меня есть сомнения.

— Поверьте, ваши печати выглядят очень отрезвляюще.

— Ладно, зови.

Я положил ладонь на крышку сундука и закрыл его, дабы не смущать Тронда с первых же мгновений. Еще два таких же ларца, как братья-близнецы похожие на первый, стояли у стены. Даже двести пятьдесят фунтов серебра в крупной н’аэлорской монете выглядят крайне внушительно, а если открыть все три сундука — начинает захватывать дух.

Людская природа такова, что мы подвержены самым низменным порокам, а деньги — их универсальное мерило. Это я был почти бессмертен, как и Эрегор, повидал многое, но уже отвык от вида подобных богатств. Простой же смертный, чей век продлится хорошо, если семь десятков лет, от такой картины может потерять рассудок.

Пусть Тронд и был купцом первой статьи гильдии Мибензита и второй статьи — в Пелофе, но даже десятой доли такой горы деньжищ он никогда не видел. Купеческие гильдии старались работать по векселям, для этого они и были созданы, это была основа торговли на континенте. Вексель, расписка, гильдейский заказ — все это заменяло купцам твердую монету и позволяло без опаски путешествовать между городами, перевозя даже очень ценные товары, а система купеческих статей — делала постоянные налеты на караваны крайне трудозатратным предприятием. И дело даже не в наемниках и охране, а в сбыте краденого. Зачем тебе мечи с торговыми клеймами, если ни один оружейник не купит их по цене выше руды? То же работало с тканями, обувью, кожей, с любыми товарами, цена которых превышала бримский серебряный за штуку или комплект.

Тронд еще не бывал в цитадели — мы всегда встречались с купцом в кабинете бургомистра, и сейчас мужчина с любопытством осматривал и двор, и тренировочную площадку, и коридоры главного укрепления города.

— А вы серьезно тут обосновались… — протянул купец. — На моей памяти, тут только пауки жили. У управы никогда не было денег даже на дрова для казармы.

— Времена меняются, — коротко ответил Эрегор. — Король-самозванец меняет все, господин купец.

На это Тронд ничего не ответил, только молча проследовал за мной и темным эльфом в небольшую комнату без окон на первом этаже, которую я определил под свой рабочий кабинет.

Я никому кроме Лиан и Эрегора не доверял, так что эта комната была сейчас самым защищенным помещением Мибензита. Охранный контур из третьей печати, сторожевые демоны и несколько тварей-наблюдателей, задача которых — примчаться ко мне, едва лишь кто-то попробует проникнуть внутрь.

Когда Тронд увидел три ларца и понял, что внутри, то замер и, казалось, вовсе перестал дышать.

— Я почему-то думал, что сундук будет поменьше, — сказал купец. — И один. А тут их три.

— Три, — согласился Эрегор. — И все три надо будет взять с собой.

— Два и часть третьего, — поправил я эльфа. — Но да, придется взять с собой.

— Господа, это категорически невозможно! — возразил Тронд. — Такие суммы… Я не помню, чтобы вообще хоть кто-то делал такую закупку, исключая королевских снабженцев Брима. Точно не в Вольных землях. Да и перевозка такой горы серебра… Сколько они весят?

— Без ларцов — семьсот фунтов. С ларцами будет вся тысяча. Но вам нужно только два с частью, — с готовностью ответил я, внимательно наблюдая за выражением лица Тронда.

Интересно, купец уже подумал, что мог бы присвоить себе оба ларца и безбедно обосноваться где-нибудь в Трех Орденах, на границах с Топями? Или еще нет?

— То есть шестьсот фунтов вместе с сундуками, не меньше… — пробормотал мужчина, прикидывая размер казны.

— Многоуважаемый купец Тронд, когда вы дали согласие на наше предприятие, разве вы не понимали, что все будет именно так? — спросил Эрегор.

— Понимать-то понимал, но до конца не осознавал, — признался мужчина. — Я же всю жизнь веду дела через гильдии, как любой уважаемый в моей профессии человек. Небольшой ларчик, что поместиться в углу телеги, или пара-тройка больших кошелей. Этим я постоянно пользуюсь. А вот по-настоящему большие суммы — это всегда расписки.

— В Бриме у вас возникнут проблемы? — прямо спросил я.

— Кто откажется от эльфийского серебра, Владыка? — вопросом на вопрос ответил Тронд. — Конечно же эту монету примут! И попросят еще! Меня больше беспокоит, как я все это довезу в целости и сохранности.

Мы с Эрегором переглянулись.

— Мы выделим вам охрану, господин Тронд. С вами отправится лейтенант Ирнар и дюжина лучших бойцов, — сказал опальный советник.

— Дюжина много, — возразил купец. — Будем идти морем, обратно столько кают наберется, а вот туда мы поплывем на небольшом и маневренном суденышке. Шесть человек. Это максимум.

— Значит, это будет лейтенант Ирнар и пять бойцов, — заключил Эрегор. — А сопроводит вас до побережья полноценный отряд. Мы выделим людей. Как я понимаю, главное — погрузить серебро на корабль?

— Именно, — кивнул Тронд.

— Мы можем выделить три дюжины наемников для этого предприятия? — спросил я.

— Большой отряд привлекает много внимания, — возразил купец и Эрегор его поддержал.

— Господин Тронд прав. Охрана должна быть не больше, чем при обычном сопровождении каравана. Дюжина, максимум, полторы. С ними и так будет пять эльфов, что уже будет вызывать ненужные вопросы.

Мне такой расклад не очень нравился, но тут было двое против одного, и пришлось согласиться.

— Тогда я наложу охранные заклинания на груз, — сказал я. — И сделаю ключ, чтобы вы, господин Тронд, или лейтенант Ирнар смогли открыть сундуки.

Я увидел, как Тронд после этих слов немного побледнел, видимо, в красках представил, как магия срабатывает как-то неправильно и его на части рвут клыкастые твари. Но я поспешил успокоить купца:

— Не волнуйтесь, уважаемый. Магия не ошибается, если все сделать правильно, а мне и вам будет спокойнее. Вы же не собираетесь месяц спать на этих сундуках с арбалетом в руках?

— Право-слово, Владыка, примерно так я себе и представлял это путешествие, — честно ответил Тронд. — Во всяком случае, с того момента, как увидел эти ларцы. Кстати, позволите? Чар же еще нет?

— Нет, пока этот груз совершенно безопасен, — ответил я.

Мужчина медленно подошел к ближайшему к нему сундуку, подцепил пальцами крышку и потянул вверх. Набитый эльфийской монетой, тяжелый, окованный железом сундук из крепчайшей древесины. Такой даже в пожаре не сгорит.

Купец аккуратно взял пару тяжелых кругляшей, взвесил монеты в руке, после чего высыпал их обратно в сундук и закрыл крышку.

— Честно сказать, я до последнего не верил в то, что королева Вечного Леса вам поможет, господа, — признался купец.

— Значит, мы на шаг впереди всех прочих, — сказал я.

— Что вы имеете в виду, Владыка? — спросил Тронд.

— Учитель хочет сказать, что нет тяжелее ошибки, чем недооценка своего противника, — ответил за меня Эрегор. — Если даже вы, посвященный в наши планы человек, до конца не верили в возможность их осуществления, то господин Гинник и господин Кебер в заведомо проигрышной позиции.

— Именно так, — согласился я с эльфом. — Но не стоит надеяться только на глупость окружающих. Достопочтенный купец Тронд, завтра же вы отправляетесь в путь. Вы говорили, у вас все готово?

— На меня и двух моих помощников — да, — ответил мужчина, — но вот на ваших людей…

— Каких помощников? — сразу же, будто гончая, «встал в стойку» Эрегор. — Вы не говорили о помощниках.

— Вы считаете, что купцы путешествуют в одиночку? — усмехнулся Тронд. — Я и два моих человека, что помогают в пути и на месте. Конечно же, они поедут со мной.

— Вы посвящали их в наши дела? — продолжал наседать эльф и я точно знал, что от ответа зависит, увидит ли купец еще когда-нибудь солнце, или все для него закончится в этой комнате.

Тронд побледнел, нахмурился, но не испугался — гордо вскинул подбородок и с достоинством ответил эльфу:

— Вы считаете, я смог дослужиться до первой статьи гильдии Мибензита и при этом трепаться о делах заказчиков налево и направо? Мои люди знают ровно столько, сколько им положено знать! Что мы направляемся на побережье. Знают они о морском пути? Конечно же! Имеют представление о целях? Нет! Так что, господин Эрегор, попрошу меня впредь не обвинять в том, чего я не делал и не собираюсь!

Эльф пропустил мимо ушей претензию купца об оскорблении — чувства Тронда его интересовали мало — а вот пояснение касательно помощников принял.

— Господа, спокойнее, — примирительно сказал я. — Делаем общее дело, важное дело. Вы знакомы с лейтенантом Ирнаром, господин Тронд?

— Встречался, — ответил купец. — Это тот эльф, что заправлял охраной торгового дома Н’аэлора? С жутким выражением лица?

— Он самый, — кивнул я.

— Тогда точно знаком, — вздохнул Тронд, уже предвкушая многомесячное путешествие с подобным попутчиком.

Бросив этих двоих обсуждать детали и чахнуть над сундуками с серебром, я отправился на поиски лейтенанта Ирнара. У меня был к нему только один вопрос.

Темный эльф обнаружился во дворе, голый по пояс, орудовал с длинной палкой, разминаясь перед тренировкой. Вот уже кто планировал превзойти Эрегора и меня в фехтовании, так это Ирнар; Эрегор как-то сказал мне, что та его фраза при нашей первой встрече о том, что еще шаг, и Ирнара не спасет даже Нильф, крепко засела в голове лейтенанта. Постоянные выходы на песок с Лиан только подлили масла в огонь. Шестнадцатилетняя девчонка пусть и уступала столетнему эльфу по всем статьям, кроме владения магией, но абсолютного доминирования у Ирнара не было. Нет, в девяносто девяти из ста случаев он в итоге укладывал Лиан на песок, но тот самый, последний из сотни… А ведь она тренировалась всего три года, Ирнар это прекрасно знал. И от этого гордость эльфа буквально выла и скреблась, как побитая собака, заставляя лейтенанта все свободное время посвящать оттачиванию боевых навыков.

На мой взгляд, теперь Ирнар точно был самым опасным двуногим существом на весь Мибензит после меня и Эрегора. Наверное, эта парочка темных даже могла бы справиться со мной в рукопашной, если ограничить мои способности к магии.

Для обывателя движения Ирнара выглядели идеально. Все в точности, как написано в многочисленных трактатах по фехтованию, коих у темных эльфов скопилось немало. Превосходная техника, полное понимание бойцом всех его действий.

— Ты слишком напрягаешь левое плечо, — сказал я лейтенанту, незаметно подойдя к нему со спины. — В итоге удар будет не таким точным, и один раз из статы промахнешься. А в бою против полностью бронированного противника это смертельно.

Эльф моментально прервал тренировку, опустил палку и повернулся ко мне. Нет, они ничего мне не ответил на мое замечание, но я был уверен в том, что темный сделает выводы.

— Как самочувствие? — спросил я Ирнара.

— Если вы о проведенном ритуале, то без изменений, — ответил эльф. — Я не чувствую магических сил.

Я немного нахмурился, рассматривая фигуру темного. В каждом дитя Вечного Леса был отпечаток силы Нильф, такова их природа. Мне нужно было лишь пробудить эту силу в Ирнаре.

— Значит, твое обучение магии придется отложить. Мы попробуем еще раз сегодня вечером, но не думаю, что это сработает, — честно ответил я.

— Что-то не так? — спросил эльф.

— Все подробности расскажет Эрегор. Скажу лишь, что тебе пора собираться в путь.

— Но как же сегодняшний визит к командору Филвереллу? — спросил лейтенант. — Мне доложили, что отряд из Н’аэлора уже обосновался в торговом доме и нас ждут сегодня.

Ирнар, на мое удивление, говорил о Филверелле почти нейтрально, в отличие от Эрегора, которого начинало буквально трясти при упоминании присланного в Мибензит командора.

— Справимся без тебя, — ответил я эльфу. — Или есть что-то, что мне следует знать заранее?

Лейтенант чуть помялся, размышляя, но все же ответил.

— Господин, вам следует быть осторожнее сегодня в торговом доме.

Я удивленно поднял бровь.

— Ты хочешь сказать, что этот, — я специально сделал ударение на последнем слове, показывая свое отношение к командору, — может представлять для меня угрозу?

— Не для вас, Владыка, — поправился Ирнар. — Но я служил под началом командора Филверелла и он откровенно презирает старшие поколения. Считает, их время давно ушло. Я думаю, он попытается как-то оскорбить капитана Эрегора и разжечь прямой конфликт. Он хитер, беспринципен и высокомерен.

— Эльф говорит о высокомерии и хитрости в дурном ключе? — удивленно спросил я.

Ирнар только невесело улыбнулся.

— Да, Владыка, говорит. Филверелл имеет талант к тому, чтобы втягивать окружающих в свои игрища. Не принимайте навязываемые им правила, если не хотите оказаться одураченным, — закончил темный, после чего демонстративно вернулся к тренировке, позволяя мне самому решать, что делать с полученной информацией.

Вечерний визит в торговый дом проходил на удивление спокойно. Мы с Эрегором ждали каких-то выходок или подвоха, но командор держал себя в руках, а его люди — вели себя учтиво и смирно. Время от времени я ловил на себе тяжелые взгляды, но по большей части эльфы глазели на Лиан. Они заметили края проклятой печати, которые было почти невозможно скрыть без воротника или шейного платка, который в перешитом наряде эльфийки выглядел неуместно. Но мы с девушкой договорились, что она будет игнорировать любые возможные вопросы или выпады в ее сторону.

За столом нас было шестеро. Я, Эрегор, Лиан, Филверелл и два его помощника. Сначала для девушки места за столом мужчин не нашлось, но мне было достаточно упомянуть, что она моя ученица и присутствует здесь в статусе гостя, а не охраны, и довольно быстро обнаружился и стул, и приборы.

Перед выходом я переговорил с Эрегором о словах лейтенанта Ирнара, который остался в цитадели, готовиться к сопровождению Тронда, и опальный советник полностью согласился с характеристикой своего подчиненного. Так что сейчас мы оба напряженно ждали каверзы, которую приготовил нам Филверелл.

— Итак, господа, — сказал эльф, отпивая вина, — наша королева в общих чертах описала мне положение дел, но Ее Величество уверила, что всю полноту информации я получу из первых рук по прибытию в Мибензит.

Держался Филверелл превосходно. Будто бы и не было унизительной сцены во дворе цитадели, когда я поставил весь его отряд на колени одним своим видом, а самого Филверелла заставил ошарашенно хватать ртом воздух. Но я чувствовал, что эльф затаил обиду.

— И что вы хотите узнать? — спросил я.

Вино было неплохое, но эльфийское. Этот сноб привез с собой из Н’аэлора несколько бочонков, не желая отказываться от привычного напитка. Это многое говорило о нем, как о военачальнике — хороший командир взял бы дополнительную провизию, оружие или что-нибудь полезное для бойцов. Только оторванные от реальности наследники фамилий возят за собой шатры с коврами, вина и личных поваров. Все это было у Филверелла в наличии. А эльфийское вино мне просто не нравилось. Я слишком много выпил его во время своей жизни в Н’аэлоре. Делалось оно из мелкого северного винограда, имело характерный вкус и даже мастерство виноделов Вечного Леса не могло исправить несовершенство сырья. Для некоторых вещей кроме навыка нужно еще и правильное место или продукт. Вино — из этого числа. Можно было спорить о том, какое вино лучше, если речь идет о дарканском или вине из некоторых монастырей Южного Епископата Трех Орденов, но уж точно в этом обсуждении знатоки не будут упоминать продукт из Н’аэлора. Как диковинку, которую стоит попробовать — может быть, но не как вино, на которое стоит равняться виноделам Минаса.

— Я хочу узнать, куда пойдет семьсот фунтов серебра Н’аэлора, которые вы отобрали у моих людей вчера, — с улыбкой ответил Филверелл.

«Отобрали». В его словах сквозила угроза, но лицо было совершенно безмятежно и приветливо.

— Насколько я помню, это личные финансы королевы Ирен, — ответил я командору. — Я бы не стал называть это государственными деньгами.

— Ее Величество и есть Вечный Лес, — возразил Филверелл.

— Но не вечный же лес породил королеву. Это деньги ее рода, так что… — Я демонстративно отпил вина, заставляя Филверелла ждать продолжения. — Но мы поведаем вам, командор, что тут происходит. Вы знаете об Узах Крови?

— Да, эту часть вашего донесения я изучил детально, — ответил эльф с превосходством глядя на Эрегора.

Опять эти оттенки фраз и слов. «Донесение». Эрегор был в ссылке, но он не доносил Ирен. Он передал мое послание. Ирен прекрасно знала и понимала, от кого исходила идея основать в Мибензите гарнизон. Эрегор же здесь находился все эти годы исключительно как мой связной с холмами Налора. Филверелл же пытался говорить обо всем происходящем так, будто бы мы тут просто выполняем волю Дворца на Холме.

— Узы Крови были созданы магом Харла при поддержке еще нескольких могущественных колдунов, чтобы получить печать Владыки Демонов, — сказал я. — Очевидно, что король-самозванец имеет виды на этот крупный город из-за его выгодного местоположения. Я предположил, что гарнизон Н’аэлора сможет охладить его пыл и поумерить амбиции в плане захвата Западных Земель.

— Вы сказали, что печать создал Владыка Харла, посланный этим северным варваром… — начал Филверелл. — Вы уверены?

В столовой повисла тишина. Эрегор замер с бокалом вина у губ, я сверлил взглядом наглого эльфа. Его командиры, которые, словно болванчики, сидели весь вечер и не раскрывали рта, сейчас вовсе превратились в статуи. Только Лиан с помощью маленького ножичка для фруктов продолжала увлеченно терзать яблоко.

— Вы ставите мои слова под сомнения, командор? — вопросом на вопрос ответил я.

Филверелл выдержал паузу в несколько секунд, после чего воскликнул:

— Ну что вы! Владыка! Конечно же нет! Если вы уверены, то уверены! — после чего эльф фальшиво улыбнулся.

— Я слышал, что деньги пойдут на закупку провизии, — внезапно подал голос один из помощников Филверелла, имя которого я даже не запомнил. — Только зачем вам столько еды?

— Во время судной ночи…

— Судной? — перебил меня Филверелл.

— Так в Мибензите называют ночь, когда была активирована печать Уз Крови, — терпеливо пояснил я, не поддаваясь на столь дешевую провокацию. Я знал этот прием. Возвести все до абсурда, заставить собеседника давать изматывающие пояснения и уточнения, а потом попытаться подловить на ошибке, выдавая ее за ложь. — Так вот, во время судной ночи сгорел запас хлеба, который гильдия купцов Мибензита готовила к продаже в зимние месяцы. Сорок тысяч мешков.

— В донесении говорилось о пятидесяти пяти тысячах… — протянул Филверелл, будто бы поймал меня за руку как мелкого воришку.

— Это были предварительные оценки городской управы, — внезапно включился Эрегор. — Когда суматоха улеглась, выяснилось, что критическая нехватка меньше, чем считалось изначально. Но и оставшимся деньгам найдется применение. Еще сто пятьдесят фунтов серебра пойдет на прочие расходы.

— Зачем вы собираетесь кормить этих человеческих свиней? — фыркнул один из командиров.

— И вправду, гарнизон можно просто привести, городская стража и печать бургомистра у вас в кармане, — добавил Филверелл. — Я решительно не понимаю…

— Я все еще человек, — перебил я эльфов. — Пусть я старше любого на сотни лиг, старше большинства ныне живущих эльфов Н’аэлора, но я все еще человек.

Командир, который ляпнул про свиней, моментально заткнулся.

Я ждал, что провоцировать будут Эрегора или попытаются задеть Лиан с ее проклятой вязью на спине, но Филверелл оказался тупее, чем я ожидал. Либо же тупыми были его командиры. Впрочем, подчиненные всегда ведут себя под стать начальству. И с этим надо было что-то решать. Видимо, просто демонстрации моих способностей было недостаточно, я видел это по дерзкому блеску в глазах темных.

Эрегор, понимая, что сейчас что-то произойдет, весь напрягся, Лиан же просто с интересом наблюдала за происходящим, но яблоко терзать перестала. В отличие от моего старейшего ученика, моя самая юная ученица предпочитала нарезать этот фрукт почти прозрачными дольками, настолько тонкими, что через них можно было увидеть комнату.

— Вы не так поняли, Владыка… — начал эльф.

— Я все правильно понял, — сказал я, поднимая руку и призывая демонов.

Пара охранников, что стояла у входа в столовую, вылетела в коридор, а двери за ними с шумом захлопнулись.

— Знаете, опрометчиво называть людей свиньями, даже если речь идет о представителях конкретной расы, — сказал я, отпивая немного вина и слушая, как вышвырнутые темные колотят в двери, пытаясь сорвать их с петель. Не получится, мои демоны позаботятся о том, чтобы нас не тревожили.

— Вы что себе позволяете⁈ — завизжал Филверелл.

— Командор, вы не понимаете, что происходит. Я вам объясню, — почти ласково начал я. — Королева Ирен послала вас в качестве курьера, привезти необходимое мне серебро. Выбрали вас не за ваши выдающиеся качества, а потому что хотели убрать от двора, где вы, я уверен, чувствуете себя намного комфортнее, чем в одной комнате со свиньей. Вы же знаете, что командир всегда в ответе за своих подчиненных и за эти слова мне следует спросить с вас?

Филверелл заткнулся и сейчас смотрел на меня долгим немигающим взглядом.

— К сожалению, я в слишком хороших отношениях с королевой Ирен, — продолжил я, — и не хочу лишний раз давать поводов говорить плохо о моем ученике, уважаемом Эрегоре, который допустил вашу гибель или увечье. Так что я преподам урок не вам, а вашему подчиненному.

Я подцепил кончиками ногтей тупой столовый нож из серебра и бросил его на пустую тарелку перед наглецом.

— Я требую извинений, — сказал я. — Я приму кусок плоти.

Все трое тяжело уставились на ножик. Лиан смотрела на эту сцену как зачарованная, Эрегор же только крепче сжал зубы вспоминая то, что произошло во дворе моего дома, в долине. Но опальный советник смотрел сейчас на своих собратьев с превосходством. Ослепленный на один глаз, без уха, со шрамом на лице, он точно знал, что прошел эту процедуру с достоинством. В отличие от молодого эльфа, которого сейчас била нервная дрожь.

— Если вы заставите меня ждать, то вместо куска плоти я заберу жизнь. Возможно, две, — сказал я командору. — Он сделает это сам или вы ему поможете — меня это не волнует.

Филверелл продолжал гипнотизировать ножик. Наконец, эльф поднял глаза на меня и со своей дежурной гадкой улыбочкой пробормотал:

— Владыка, мы всё поняли…

— Нет, не поняли. Теперь мне нужна не просто плоть, ведь он мог отделаться ухом или даже кончиком пальца. Мне нужен его грязный язык, — сказал я, отпивая из бокала. — Кстати, люди делают вино куда лучше эльфов. В следующий раз я предпочел бы пить дарканское или, в крайнем случае, вино из земель святош, но не эту кислятину.

Эльфы даже не шелохнулись.

— Почему же вы медлите, господа? — спросил я. — Приступайте, я начинаю терять терпение.

За моей спиной стали собираться тени демонов, готовые в любой момент броситься на эту троицу. И чем дольше медлили темные, тем больше становилось тварей вокруг них. Последней каплей стало касание одного из демонов волос командора. Эльф дрогнул и… сдался. Филверелл зло зыркнул на меня, после чего схватился за ножик. Грохот в двери только усилился, когда по столовой прокатился полный боли крик. Я следующие пять минут видел только спину Филверелла, который навалился на подчиненного всем весом и сейчас пытался выполнить мой приказ. Совершенно тупой, не предназначенный для таких дел столовый прибор калечил эльфа. Если бы это был обычный кинжал, вся процедура заняла бы не больше пары секунд. Но это была одна из частей моего жестокого урока.

Если все люди свиньи, то я — старый и опасный секач. И пора бы Филвереллу понять, что все его полномочия в этом городе будут ограничиваться только выбором вина к ужину, когда я соизволю посетить его с визитом.

Или в следующий раз язык тупым столовым прибором будут вырезать уже ему самому.

Глава 8 Тройная игра

— Учитель, ты же понимаешь, что сделал Филверелла своим злейшим врагом?

После того, как на тарелку передо мной упал кусок окровавленного мяса, еще четверть часа назад бывший языком одного из темных, наша небольшая группа откланялась и покинула торговый дом Н’аэлора, оставив командора размышлять о произошедшем. Всю дорогу мы шли молча, и только подходя к цитадели Эрегор решил заговорить о том, что произошло.

— Понимаю, — ответил я Эрегору. — Но это было неизбежно.

— Почему неизбежно? — встряла Лиан. — Мне этот Филверелл показался гадким и высокомерным, но он слуга Вечного Леса, разве нет? И посланник королевы.

— Считать потенциальных врагов своими союзниками опасно, это усыпляет бдительность, — ответил я. — Подобная неопределенность порождает сомнения и развязывает подлецу руки, дает простор для маневрирования и всяческих интриг. Он мог месяцами вести себя прилично, а после ударить в спину в самый неподходящий момент, Лиан. Причем в момент, когда бы мы этого не ожидали.

— Он все еще это может сделать, — возразил Эрегор.

— Может, — согласился я. — Но теперь мы точно знаем, что ничего хорошего от Филверелла и его отряда ждать не стоит. А моя небольшая демонстрация поубавит пыл простых темных, которые прибыли с командором в город. Ведь если я сделал подобное с одним из начальников, что я могу сделать с ними?

Я искреннее, широко улыбнулся своим ученикам, но Эрегор и Лиан только вздрогнули. Точнее, вздрогнула Лиан, а Эрегор почти сумел удержаться — у него только дернулась щека.

— Я начинаю понимать то, что говорил лейтенант в Пелофе, — сказала эльфийка. — Старик, ты стал каким-то жутким.

— Он всегда таким и был, — сказал Эрегор, да так, будто бы я не шел рядом с ними через двор. — Учитель приводил в ужас половину Налора одним своим видом и многие вздохнули свободно, когда он покинул Вечный Лес.

Я уже собирался ответить Эрегору, но из цитадели к нам вынырнула высокая тень и направилась прямиком к нам. Дирт, командир наемников.

— Владыка, — коротко кивнул командир нашей импровизированной стражи, — кое-что случилось.

Я вопросительно поднял бровь, но Дирт только поджал губы и ожидал, когда я пойду за ним. Его слова были однозначны — этот вопрос касался только меня. Я распрощался с Эрегором и Лиан, и двинул вслед за наемником.

— Простите, Владыка, но она сказала, что будет говорить только с вами, — сказал наемник, проходя мимо казармы. — Мы заперли ее в сторожке у главной башни и охраняли до вашего прихода.

— Кого? — спросил я. — Хватит говорить загадками, Дирт.

Наемник с удивлением обернулся и ответил:

— Девочку, господин. Она сказала, что вы ждете ее. И была очень убедительна.

Наемник отпустил охрану, которая стояла у дверей небольшой сторожки. Это было глухое место, необходимое только для того, чтобы во время ночного дозора защитникам с башни не приходилось бегать туда-сюда по ступеням, если нужно передать послание командиру. В мирное время совершенно бесполезная постройка, что-то вроде связного пункта, который большую часть времени пустовал и использовался для хранения метел, которыми подметали эту часть двора.

Когда я вошел внутрь сторожки, то увидел свою недавнюю знакомую. Разносчица из борделя госпожи Циркон беззаботно сидела на табурете в углу помещения, закинув ногу на ногу и скрестив руки на груди. Вся ее поза говорила о том, что посланница недовольна своим положением, но, так уж и быть, она подождала, пока Владыка вернется в цитадель. На полу перед девочкой стояла лампа, которая давала немного света, и кувшин с водой. Наемники позаботились о том, чтобы пленница пребывала в относительном комфорте.

Жестом отпустив Дирта и прикрыв за собой дверь, я повернулся к посланнице гильдии Теней Мибензита.

— Можно было просто оставить записку, — сказал я девочке.

В ответ воровка только фыркнула, встала с табурета и сладко потянулась. Она намеренно тратила мое время и испытывала терпение, в отместку за то, что ей пришлось тут сидеть, как под арестом.

— У меня есть послание для Владыки, — наконец-то сказала воровка.

— Гильдия возьмет мой заказ?

— Нет, не возьмет, — покачала головой девчушка, — гильдия не собирается выполнять работу стражников, это против наших правил, колдун. Так сказали старшие.

— Тогда зачем ты пришла? — холодно спросил я.

Сейчас будет торг, я был в этом уверен, но воровка смогла меня удивить.

— У гильдии есть подарок для тебя, колдун, — улыбнулась воровка. — Ты же знаешь, что самое ценное в этом мире, слуга Нильф?

— Знание, — не задумываясь ответил я.

— Знание, информация, — согласилась девочка.

Я видел, что сейчас говорю не с ней, а с кем-то из правления гильдии. Ей четко объяснили, что, как и в каком порядке следует говорить. Умное дитя, правда, слегка наглое. Но на сегодня с наказаниями было покончено, да и ссориться с ворами в мои планы пока не входило.

— И что же это за знание?

— Ты больше не будешь тревожить наш цех по столь недостойным нашего ремесла поручениям, — поставила условие воровка. — И я тебе скажу.

— Мне надо понимать, что я заключаю выгодную сделку, — ответил я. — Товар лицом, юная барышня, а там я подумаю.

Воровка состроила недовольную гримасу, но было видно, что и к такому ответу ее подготовили.

— Товар лицом? Ну ладно. Вот твой товар. Вчера ночью из Мибензита был отправлен гонец, на юг.

— В Пелоф?

— Может в Пелоф, может и дальше, колдун, тут уже как повезет, — усмехнулась воровка. — Вот только мы точно знаем, что в сумках у гонца было достаточно серебра и несколько писем. Мы не знаем к кому, мы не знаем зачем, но мы точно знаем, что это касается твоих делишек с купцом Трондом. Ведь мы выполняли заказ следить за ним.

— Для кого? — спросил я.

Вот оно. Ответный ход Гинника или Кебера. Пусть только назовет имена, чтобы я был уверен…

— Ты же знаешь правила нашей гильдии, колдун! Что за вопросы⁈ Никаких имен клиентов! — рассмеялась воровка. — Вот твой товар, решай.

Я несколько секунд смотрел в глаза этой наглой девчонки, а она ждала, пока я выполню свою часть сделки — дам слово, что больше не буду пытаться навязать ворам договор по поиску мастеровых или другие подобного рода поручения, которые были слишком похожи на сыскную работу.

— Я отказываюсь от своего заказа, — кивнул я девочке. — Но готов щедро платить за самое дорогое, как ты и сказала. За знания.

— В следующий раз готовь кошель потолще, колдун, — усмехнулась девочка. — Бесплатно только в первый раз, в подарок от главы нашей гильдии. А теперь я могу идти?

Я отошел в сторону, пропуская эту дерзкую девчонку. Совершеннейшее отсутствие чувства самосохранения. Или отличная тренировка по самообладанию. Хотя, скорее всего, и то, и другое.

Едва я вернулся в цитадель, то сразу же отправился на поиски Ирнара, а не найдя лейтенанта, пришел к Эрегору, который сейчас перекладывал какие-то бумаги в своем кабинете и готовился к завтрашнему дню в управе. Скорее всего, придется опять отбиваться от подгорцев с их сметами на строительство торговой башни.

— Где Ирнар? — спросил я у советника.

— Как раз об этом, — сказал эльф. — Они с Трондом уже готовы выдвигаться, он у купца. Нужно наложить чары на серебро, мои люди уже переложили необходимую сумму по весу по двум сундукам. Они, конечно, еле закрылись, но так проще перевозить.

Стоит ли сказать эльфу о том, что неизвестный гонец отправился на юг, или повременить? Купца точно нужно держать в неведении, ведь Тронд не был воином — он был дельцом. Пусть жизнь купца была не самой безопасной из-за постоянного нахождения в пути, но одно дело — ждать какой-то случайного нападения и мнимой угрозы, а совершенно другое — знать наверняка.

— Мне птичка принесла интересные вести, — сказал я. — Кто-то прознал о нашем плане и отправил гонца на юг. С указаниями и серебром.

— Гинник? — сразу же предположил Эрегор.

— Может, Гинник, может, кто-то еще. Но сейчас важно довезти серебро до места погрузки и отправить купца Тронда в Брим. Так что в ближайшую неделю город будет на тебе.

Эрегор ничего не сказал, только хмыкнул и направился в свою комнату. Мне не нужно было ничего объяснять советнику. Все это было слишком важно, чтобы спускать дела на самотек.

Я уже подходил к комнате Лиан, чтобы дать девочке команду собираться в дорогу, как замер посреди коридора.

А что если?.. Как удачно воры прознали и про письма, и про серебро в сумках, и сразу же поняли, кого это касается. А потом пришли и сдали своего заказчика с потрохами. Имени не назвали, но и нужно ли мне это имя? Деньги Ирен жизненно необходимы, это ключ ко всему моему плану покорения Мибензита. Точнее, не покорения, а установления дружбы с жителями. Я точно знаю, что лучше новый правитель, которого любят и боятся, чем просто боятся. Со страхом у меня проблем нет, а вот с любовью… Ее можно купить, ведь, если подумать, весь мир — просто огромный бордель. Конечно, для покупки любви нужны не просто монеты, а дела, но с помощью денег и магии можно сделать что угодно. Да, я собирался купить любовь горожан и кто-то планировал мне в этом помешать.

Но что если меня просто выманивают из города? Наш бросок в Пелоф даже отсутствием назвать сложно. Мы ушли быстро и под покровом ночи, пока люди Гинника или других моих врагов прознали, что меня нет в городе, я уже успел вернуться. Да и до Пелофа всего ничего, день пути. А что если меня выманивают на побережье, добираться с которого не меньше недели? За неделю многое можно натворить, а с учетом, что вести будут идти довольно долго — у моих оппонентов будет и две недели.

Я уже собрался идти к себе, как дверь в комнату моей ученицы распахнулась.

— Что такое? — спросила Лиан.

Неужели почувствовала мое присутствие? Ее магический талант растет?

— Ты тут у меня под дверью стоишь и сопишь уже минуты три, — будто читая мои мысли, сказала эльфийка. — Что случилось?

— Ничего хорошего, но и ничего плохого, — уклончиво ответил я.

— Опять секреты, старик? — надулась девушка.

— Никаких секретов, все завтра, — сказал я эльфийке. — Я просто еще сам не решил, что и как.

— Ну ладно, — пожала плечами девушка и захлопнула дверь перед моим носом.

Она знала, что вытягивать из меня силой домыслы бесполезно. Не любил я этого, не любил неопределенности.

Нет, нужно остаться в городе. Сделать вид, что новости не дошли или я их проигнорировал. Гильдия Теней не самоубийцы, они бы не стали обманывать меня так топорно, они сами уверены в том, что сумели выведать что-то важное и откупились этим важным от неудобного заказа. Кто-то скормил им и этого гонца, и эти послания.

Но теперь самое важное — полностью ли это уловка? Или просто удар в двух направлениях?

В комнате было темно, так что я просто скинул сапоги и прямо в парадном костюме растянулся на кровати, уставившись в потолок.

Уловка или нет? Определенно, я бы ударил с двух сторон. Все должно выглядеть натурально. Просто достаточно собрать такой отряд, против которого смогу выстоять только я. И я же смогу предотвратить то, что случится в Мибензите.

Но если я останусь в городе, не вызовет ли это вопросов? По плану моих недругов, я должен прямо сейчас собираться в путь, как я и планировал изначально. Если я проигнорирую донесение гильдии Теней, то они точно ударят по отряду Ирнара и Тронда. А если я сделаю вид, что уехал?

Я сел на кровати и уставился в стену.

Вот как я поступлю. Я демонстративно сделаю вид, что пытаюсь незаметно присоединиться к каравану Тронда. Это будет многослойная игра. Пусть думают, что я хочу подловить напавших на караван, допросить, узнать, кто заказчик. Значит, как бы я поступил? Прямо сейчас, в незаметных одеждах, с мечом и в сопровождении Лиан отправился бы к купцу. А потом присоединился бы к отряду Тронда. Сколько должно быть человек? Трое помощников и пять эльфов. И сам купец. Это число нельзя менять. Значит один эльф останется в городе, его место займет Лиан. А один из помощников сыграет роль Владыки Демонов, это не сложно, если знать нужное заклинание.

Я встал с кровати, быстро переоделся, повязал на пояс меч, взял несколько магических колец из своей шкатулки, накинул легкий плащ — обычное дело, близилась осень и дожди стали нередки — и пошел в комнату Лиан. Не успел я постучать, дверь опять распахнулась. Эльфийка была полностью готова к дороге — даже сумку с вещами собрала.

— Ты как узнала? — спросил я.

— У тебя было такое выражение лица, как перед поездкой в Пелоф, — ответила девушка. — Или как перед внеочередным визитом в Гирдот. Оно у тебя всегда одинаковое, когда тебе нужно куда-то ехать, а ты не хочешь.

— Ну, на этот раз ты поедешь без меня. С Ирнаром, — ответил я, уже шагая по коридору.

— Тогда зачем ты так оделся? — спросила эльфийка.

— Все расскажу, когда придем к Тронду, — ответил я, озираясь по сторонам.

В цитадели определенно было несколько крыс. Стоит передать послание для Дирта, чтобы он прижал к ногтю ту троицу, что бегает в купеческую гильдию с доносами. Но сначала — зайти к Эрегору. Моему ученику будет отведена едва ли не главная роль в предстоящем спектакле.

К рассвету все было готово. Лиан уселась на коня и отправилась вместе с купцом, его помощниками и другими эльфами к городским воротам. На одного из мужчин я наложил простейшие чары — я не менял его внешность, но теперь от него разило магией Нильф, а смотреть на фигуру в длинном плаще было некомфортно и тревожно, как обычно бывает с людьми, которые слишком долго разглядывают меня. Это заклинание продержится до конца дня, но мне нужно, чтобы неизвестные соглядатаи подтвердили, что Владыка убыл из города.

Сам же я остался в доме Тронда, ожидать телегу, которая доставит меня через несколько улиц к уже знакомому мне зданию. В торговый дом Н’аэлора.

По моему суждению, Филверелл просто не успел бы влезть во все это дело, так что опасаться предательства со стороны командора в этом случае не стоит. А искать меня там никто не будет — уверен, гномы уже разнесли слухи о том, что Владыка не ладит с посланцем Дворца на Холме. Дело за малым — затаиться и ждать, что случится.

Ирнар и Лиан получили от меня магические амулеты. Ничего опасного или разрушительного, как в случае с печатью Харла — просто пара колец с запертыми в них гончими. Один такой демон в бою стоил десятка человек. Если среди нападающих не будет сильного мага или клирика, то это решит исход предстоящего сражения в пользу нашей экспедиции. И я трижды повторил, как пользоваться амулетами и наказал Ирнару и Лиан активировать хотя бы одно из колец при малейшей опасности. Беречь эти безделушки не стоит — жизни темных и купца Тронда сейчас намного ценнее.

Единственное, пришлось скорректировать маршрут и отказаться от спуска по реке. Если неизвестные утопят баржу, на которой будет находится серебро Ирен, то у меня уйдет несколько недель на то, чтобы добраться на место, выловить из речного ила тяжелые сундуки и вернуться в Мибензит. При таком раскладе время будет безнадежно упущено и мой план пойдет прахом. Так что до побережья всему отряду придется добираться землей.

Я буду скрываться не меньше недели, прежде чем Тронд не пересечет так называемую точку невозврата — место, с которого они быстрее дойдут до побережья, чем их нагонит самый быстрый из гонцов. Мне повезло, что в Западных землях не пользовались популярностью почтовые голуби, которых активно разводили в Трех Орденах для связи между монастырями и поселениями, так что максимум, куда могут отправить птицу — Пелоф. А это для меня угрозой не было.

То, что в заговоре может участвовать мощный колдун, я отмел сразу. При таком раскладе я оказывался в проигрышном положении в любом случае, так что этим вариантом строило пренебречь. Нет, сорвать закупку зерна пытаются простые смертные, обычные люди, скорее всего, бывший бургомистр Гинник и его приближенные.

Забравшись в телегу, я укрылся куском парусины и с предвкушением стал планировать очередную встречу с Филвереллом. Интересно, усвоил ли командор урок, который получил накануне, и как он будет вести себя теперь?

Глава 9 Зеркало Теней

Я энергично орудовал трезубой серебряной вилкой и столовым ножичком, точно таким же, каким Филверелл вырезал язык у собственного подчиненного.

В чем-то я понимал командора. Обученный повар, качественные продукты, родные специи — это очень приятно. Даже с местной тощей свининой личному кулинару Филверелла удалось сделать прекрасное блюдо, которым я сейчас и наслаждался.

Все же, бесконечно питаться из общего котла утомительно. Когда немного поуляжется пыль, надо завести собственного повара или присмотреть приличное заведение в городе, куда можно ходить хотя бы ужинать. Мы с Лиан питались хоть и скромно, но довольно разнообразно. Дома, в долине, я частенько сам пек хлеб или пирожки с мясом или капустой, девочка приносила из леса грибы в сезон, которые мы сушили и солили в небольших бочонках, охотники постоянно добывали дичь, а потом и Лиан приносила то тетерева, то утку, то куропатку. Частенько варили рагу из зайчатины… Чего мы только не готовили. А тут все едино — хлеб, каша, немного сала или молодого сыра. Иногда рыба. Неизменная кружка пива, эля или стакан кислого вина за обедом и ужином.

Горожане питались откровенно однообразно, но я не мог их в этом винить. Такова плата за проживание в крупном городе: вместо свежей дичи и рыбы, будь добр, жуй свой фунт хлеба, закусывай козьим сыром, который продают за две цены на рынке, и не возмущайся. Или ходи в трактир, бери похлебку, которую варили на бараньей кости и мяса там — три унции на весь котел. Но только в городе ты можешь найти столько разнообразной и интересной работы. Тут тебе и ремесла, и торговля, и всяческие услуги. Каждому найдется занятие, только плати налоги да гильдейские взносы, коль желаешь попробовать себя в каком-то ремесле и при этом точно знать, что твои товары попадут на рыночные прилавки через купцов второй и третьей статьи. Или открой лавку, продавай сам, как это делают многие мастера во втором-третьем поколении или семейства гномов.

На селе же занятий всего два: или пахать землю, или идти на охоту. Редких кузнецов и прочих мастеров в расчет не берем, селянину много проще выбраться за инструментом в город, чем платить втридорога своему односельчанину, которого и молотом никто орудовать толком не учил. Тут же — гномы и их школа.

Нет, конечно, бывали в Западных землях глухие селения, где все свое: и кузнецы, и пахари, и охотники и даже целители, какая-нибудь бабка-повитуха, которая разбирается в травах и знает, что перед тем, как лезть руками в рану, их стоит чисто вымыть. Но население в этих краях росло, а города притягивали к себе все больше и больше людей, товаров, денег.

А вот с едой было плохо. Если бы мне пришлось так питаться даже полсотни лет, я бы, наверное, от тоски сам попросил Нильф забрать мою жизнь и душу.

Филверелл сидел напротив и делал вид, что его крайне интересует пейзаж за окном, хотя по лицу темного было видно, что он испытывает отвращение и к этому городу, и к его жителям, и ко всей этой ситуации в целом. Все темные были похожи друг на друга: тонкокостные, долговязые, с крупными, острыми чертами лица и длинными ушами. У всех был почти одинаковый разрез глаз, у всех — правильные линии лица и ровные, крепкие зубы.

Со спины Филверелла было почти не отличить от Ирнара, последний только был чуть крепче и шире в плечах, но для того, чтобы заметить эту разницу, нужно иметь наметанный глаз. Выделялся же командор своей прической. Эрегор, как старый капитан рейнджеров Н’аэлора носил традиционный воинский хвост, который во время большой войны заплетают в тугую косу. Чтобы подчеркнуть свой воинский статус, Эрегор когда-то спилил свои зубы. Вырастить их до нормального состояния с помощью магии не особая проблема, но мой ученик откровенно наслаждался своей жуткой улыбкой. Лиан, следуя моде девиц из Гирдота, собирала свою гриву в косу ленивую, носила волосы через плечо и обрезала челку, оставляя длинные, чуть ниже подбородка пряди, которые закрывали часть лица. Филверелл же носил конструкцию из десятка мелких косичек, которые собирались в узел на затылке и ниспадали на плечи и спину эльфа серебристой волной.

А еще я видел серьезные различия в поведении Филверелла и моих учеников. Эрегор половину жизни провел в пограничье, много общался с людьми и гномами. Лиан вовсе росла со мной, хоть и Владыкой, но человеком, и постоянно видела вокруг только людей. Их поведение, да даже поведение лейтенанта Ирнара, который три последних года провел с Эрегором в Мибензите, не слишком сильно отличается от поведения обычных горожан. Конечно же, с поправкой на вечно недовольное выражение лица темных эльфов, которое они получают сразу же при рождении, да и красновато-оранжевый цвет глаз не добавлял их внешности доброты. Но вот речь, движения, эмоции — это все у перечисленной троицы было довольно ярким и непосредственным для темного эльфа.

Филверелл же был олицетворением высокомерия Вечного Леса, которое упоминается во многих песнях и легендах Минаса. Что бы ни говорил эльф, это звучало и чувствовалось фальшиво, будто бы перед тобой сидит огромная рыба и прикидывается человеком. Постоянно общаясь с Лиан, Эрегором и его темными, которых он понабрал непонятно где и непонятно почему все они согласились служить опальному советнику, я как-то позабыл истинную природу эльфов Н’аэлора.

Хотя Ирен была совершенно другой. Во всяком случае, я помнил ее другой.

— Отличная свинина, — сказал я эльфу, пережевывая кусок нежного мяса. — Ваш повар знает толк в специях.

— Благодарю, — степенно кивнул эльф.

— Командор, я думаю, вам нужно немного расслабиться, — с улыбкой сказал я, отправляя в рот очередной кусок.

Филверелл ничего не ответил, только чуть дернулись уголки губ эльфа, будто бы он подавил оскал.

— Давайте я объясню вам, что произошло, уважаемый командор. Я отличаюсь от всех людей и эльфов, которых вы когда-либо знали и, я почти уверен, узнаете. И мне кажется, вы совершенно неверно оцениваете ситуацию, в которой оказались.

— И чего же я, по вашему мнению, не понимаю? — спросил Филверелл, лениво повернув ко мне голову.

Я промолчал, отправил в рот очередной кусок мяса и принялся методично жевать. Просто чтобы позлить темного. И только проглотив, отпив немного вина и убедившись, что командор дошел до нужной кондиции, продолжил:

— Вы думаете, что я сужу о вещах, как простой человек. Но это не так. И я не похож на эльфов, хотя прожил с вашим народом сотни лет. Я близко знаком с королевой Ирен, был ее наставником и соратником. Я был учителем весьма старого даже по эльфийским меркам Эрегора. Я прожил долгую жизнь, но это была не жизнь человека.

— А чья же? — спросил Филверелл, бросив короткий взгляд на кусок свинины на моей тарелке.

— Владыки Демонов, очевидно же, — ответил я эльфу. — Я старейший из служителей Темных богов.

— Как вы можете так уверенно говорить об этом?

— Остальных я убил. Давным-давно. С тех пор могли появиться и появлялись новые Владыки, но всех, кто был старше меня, я уничтожил, — ответил я командору. — И сделал это, потому что так было нужно. Потому что они представляли для меня опасность.

— Вы мне угрожаете? — прямо спросил Филверелл.

— Нет, — ответил я. — Даже не собирался. Я просто пытаюсь донести до вас простую мысль, командор. Я человек, который делает то, что должно быть сделано. Жизнь в Налоре мешала моим изысканиям — и я ушел на столетия в горную долину. Мне нужно было истребить прочих темных магов, чтобы они не пришли за мной спустя сотни лет, лелея старые обиды — я сделал и это. Я даже поставил на место святош Трех Орденов, вынудив их подписать со мной вечный мир. Не с темными магами, не с Западными землями, которые тогда были просто дикими пустошами, не с одним из королевств, которое потом вошло в состав Брима. Со мной. Целое государство договорилось о прекращении войны со мной, Владыкой Демонов. Вот что вы должны понимать, командор. Я не какой-то советник или наставник, не какой-то провинциальный колдун, который ради лишнего десятка лет жизни режет молодых девчонок на косом алтаре. Я есть нечто большее, такого вы раньше не встречали. Со мной можно договориться, от меня можно попытаться скрыться, это у вас получится на время. Но никогда не нужно стоять у меня на пути, командор Филверелл. Такую оплошность допустил Владыка Харла, и я вырвал ему сердце, вот этой рукой. Сейчас на моем пути стоит король-самозванец Мордок, который посягает на приятное и понятное мне положение вещей. Он нарушает нейтралитет Западных земель. Думаете, королева Ирен выделила мне финансы от большой симпатии? Или потому что ее попросил Эрегор? Нет, совершенно нет. Ваша королева отправила вас с серебром и воинами в этот город, потому что знает, что если я о чем-то прошу — лучше выполнить эту просьбу. А потом — тихо наблюдать, как я в очередной раз ломаю об колено хребет тем, кто оказался не столь расторопен, чтобы убраться с моего пути или умен, чтобы отойти в сторону.

Эльф ничего не ответил. Все так же сидел и смотрел в окно, словно меня тут и не было.

— Так кем же вы предпочтете быть, командор? — спросил я. — Тем, кто даст то, что мне необходимо, или тем, чей хребет встретится с моим коленом?

Филверелл тяжело вздохнул, после чего повернул голову и посмотрел мне в глаза. Я видел, как его взгляд полнится злобой и ненавистью, но еще я видел в нем проблески рассудка. Он не мог принять того, что услышал, пока не мог. Но очень хотел, ведь от этого зависело его дальнейшее выживание.

Дни в торговом доме летели незаметно. Я был ограничен в делах и перемещениях, но все равно не сидел сложа руки. Алтарь Нильф остался в той же комнате, что и ранее, и я занял ее как свой личный кабинет. Для меня принесли стол, по моему распоряжению несколько бойцов из отряда Филверелла добыли травы и некоторые реагенты, которые бы могли мне понадобиться. Часть вещей тайно перевезли из цитадели — благо, несколько темных, курсирующих меж главным городским укреплением и торговым домом, не могли вызвать никаких подозрений.

Я готовился. Сам не зная, к чему, но готовился. На полу был расчерчен каркас сразу для нескольких печатей. Третьей, четвертой и даже пятой. Я готовился дать бой неизвестному противнику, просчитывая множество вариантов одновременно. Конечно, это будут не Узы Крови или другое разрушительное колдовство, а скорее бунт. Вот только для бунта не было никаких предпосылок — в городе тихо и спокойно, Мибензит зализывал раны, готовился к зиме. Среди людей уже стали ходить слухи, что цены на хлеб взлетят в небеса, кое-кто старался делать запасы, но слишком многие тут жили одним днем — неделей максимум — так что им не оставалось ничего, кроме как ждать наступления холодов, с тревогой поглядывая на цены на рыночных прилавках и в лавках.

Командор Филверелл никак не вмешивался в мои дела. Мы встречались с эльфом за ужином, каждый вечер. Я с аппетитом ел то, что готовил его личный повар, эльф — просто сидел напротив, даже не прикасаясь к еде. Казалось, даже нам было о чем поговорить, я бы мог расспросить молодого темного о ситуации в Налоре, рассказать о прошлом Вечного Леса или поделиться информацией о Западных Землях, в которых если Филверелл и бывал, то крайне редко. Но нет. Мы оба молчали. Ко второму ужину мне подали уже не эльфийское, а вино из земель Орденов, как я и требовал в первый визит, так же мне в подчинение были выделены сразу три темных. Конечно же, они следили за моими действиями и обо всем докладывали своему командору, но мне скрывать было нечего. Как бы не был заносчив и противен Филверелл в своем высокомерии, пока мы с эльфом были на одной стороне.

Как-то днем, проходя холлом торгового дома, я столкнулся с посланником из цитадели.

— Владыка, — темный эльф коротко кивнул, передавая мне письмо.

Тут же появились мои «уши» — один из той самой троицы помощников. Я, совершенно не скрываясь, вскрыл послание и пробежался глазами по строкам. В короткой записке говорилось, что меня искала племянница бургомистра, Элеонора.

— Он узнал, зачем? — спросил я гонца.

Эльф только коротко мотнул головой, показывая, что результата капитану добиться не удалось.

— Это просто богатая дурочка, — сказал эльф. — Господин Эрегор пытался узнать, что ей от вас нужно, но в ответ получил только какую-то чепуху, что она страстно желает с вами увидеться. Что-то про разлуку и печаль. Обычный вздор.

Я внимательно посмотрел на послание. Элеонора после того разговора на ступенях городской управы более не донимала меня, но несколько раз с тех пор мы с девушкой сталкивались в городе. И всегда она пожирала мою фигуру глазами. Будь на моем месте любой другой мужчина, то уже бы давно сдался, но меня подобные выходки лишь раздражали. Не люблю повторять одно и то же помногу раз, особенно, когда дело касается столь щепетильных для второй стороны тем. Сейчас мне не досуг встречаться с влюбленной девочкой и в очередной раз наставлять Элеонору на путь истинный. Самый лучший вариант для нее — забыть и отпустить, так что как-то реагировать на ее визит в цитадель я не стал.

Сегодня был пятый день с момента отъезда Тронда. Всягруппа уже пересекла Пелоф и уверенно двигалась на юг, вдоль русла реки. Я понимал, почему Ирнар выбрал именно такую тактику — проще контролировать один фланг. Да, пусть в случае нападения группа окажется прижата к воде, но и проигрывать лейтенант не планировал, а кольца, которые я выдал ему и Лиан, качнут чашу весов в сторону купца и его сопровождающих.

Утром прибыло очередное донесение от Эрегора. Они с Диртом провели работу с наемниками и вычислили еще нескольких человек, которые продались гильдии купцов Мибензита. И речь уже шла не о простом доносительстве о том, чем занимается Владыка. После небольшого допроса и нескольких сломанных пальцев, мужчины признались, что выполняли и поручения Кебера. В первую очередь — выведали расписание патрулей, численность охраны цитадели, график дозоров. Все выглядело так, будто бы кто-то планировал штурмовать цитадель или устроить другую пакость. В любом случае, это уже выходило за рамки того, что мы с темным эльфом определяли как «мелкую шалость», или треп с условной проституткой. Это прямое предательство.

Все пятеро были арестованы и заперты в подвалах цитадели до моего возвращения. Я проведу еще один допрос, на котором эти жадные до серебра наемники выложат все, абсолютно все секреты и детали, после чего будет выбрано и наказание для них.

Я не беспокоился, что люди смогут оговорить себя. Допросы святош — вот истинный кошмар, когда из тебя методично, неделя за неделей, выбивают то, что хотят услышать дознаватели. Богу Света плевать, он даже не заглядывает в казематы, так что дознаватели Ордена Духа руководствуются исключительно собственным разумением о том, что есть ложь, а что — правда.

Мне же помогала Нильф. Богам нельзя солгать, это был непреложный магический закон, но и простое вранье слуги Тройки чувствуют отлично. Нас не так-то сложно провести, а я был достаточно древним для того, чтобы научиться распознавать ложь в большинстве случаев даже без покровительства Третьей. Но, конечно, для этого надо провести несколько магических ритуалов. Но сейчас у меня было другое дело.

Я зашел в алтарную комнату и направился к небольшому контуру, который высек на стене комнаты. Вторая печать, неправильный треугольник в эллипсе с вписанным кругом, заклинание, которое почему-то называют «теневым зеркалом». Конечно же, ничего эта магия не отражала, но вот показывала — многое. Чем больше расстояние до подконтрольного демона, тем больше сил требуется для того, чтобы посмотреть на мир глазами бесплотной твари. Если речь шла о нескольких лигах, то было еще терпимо, для меня дистанция и в дюжину лиг не являлась проблемой. Но когда речь идет о расстояния в дни пути, даже мои силы начинали расходоваться с пугающей скоростью, и никакие долги перед Нильф тут помочь не могли. И именно для того, чтобы такое простое действие, как зрение глазами демона не убивало колдунов, было придумано «зеркало».

Я встал перед стеной и поднял ладони, напитывая магической силой высеченный на каменной стене конструкт. Печати на моих ладонях с готовностью вспыхнули красным, а из моих рук потянулись тонкие, едва заметные нити магической энергии. Особенностью теневого зеркала было то, что этот конструкт сам по себе нестабильный из-за геометрически неправильной формы печати. Это было нужно для того, чтобы сфокусировать поток магической энергии и направить ее в одну точку — к заранее призванному под эту печать демону. Так что просто напитать зеркало одним махом нельзя, его надо нежно наполнять, постоянно контролируя напряжение магических потоков внутри заклинания, постоянно балансировать все заклинание, иначе оно развалится на части, расколет стену или любую другую поверхность, на которую было нанесено, а демон освободится и унесется прочь. И тогда мне придется начинать все сначала, а ведь даже бесплотные тени имели ограниченную скорость передвижения и на то, чтобы найти отряд Тронда, у меня уйдет вся ночь.

Мне очень повезло с тем, что мастер Зинас позволил добавить мою кровь в масло для закалки. Это напитало саблю Лиан моей собственной силой и магией и теперь, глядя на оружие девушки глазами подконтрольного мне демона, сабля светилась, словно фонарь. Ее было видно за многие лиги, что значительно облегчало наблюдение за отрядом.

Я не любил пользоваться зеркалом теней. Кропотливое, сложное колдовство, которое отбирает массу сил и при этом позволяет получить лишь размытую, дымчатую картинку, причем всего на четверть часа, при должных усилиях — чуть дольше. Держать прямую связь с демоном на больших расстояниях с помощью зеркала опасно — можно перегрузить конструкцию заклинания и произойдет все то же, что и в случае с небрежным наполнением его магической энергией.

Вот, зеркало наконец-то напиталось, и я потянулся к призванной твари, которую несколько дней назад отправил вслед за отрядом купца Тронда. Пару минут ничего не происходило, а потом стена под печатью дернулась, словно на гладь воды упал камень, и я увидел то, что находилось перед бесплотным демоном.

Тварь парила в сотне футов над землей, так что я увидел небольшую вереницу из всадников, да пару телег, которые везли припасы и эльфийское серебро. Тронд решил не перегружать оси таким серьезным грузом и подстраховался. За такую предусмотрительность, без лишнего скупердяйства, мне и нравился этот человек. Я присмотрелся и увидел и Лиан с Ирнаром. Темные ехали сразу за телегами, замыкая линию небольшого каравана. В отличие от напыщенных аристократов, которые предпочитали ехать первыми, командиры эльфов подобно волкам всегда держались позади, прикрывая тылы и при этом контролируя взглядом передвижение всей колонны. А вот тот помощник Тронда, который выдавал себя за Владыку Демонов, ехал во главе.

Солнце клонилось к закату, скоро вереница из всадников остановится на ночлег для того, чтобы продолжить свой путь завтра. По плану Ирнар погрузится на корабль вместе с несколькими эльфами и людьми Тронда, Лиан же, в сопровождении еще одного бойца, сядет на первую же баржу и рекой вернется в Пелоф, а потом верхом доберется до Мибензита. Я был уверен, что с моей ученицей ничего на обратном пути не случится, да и самостоятельное путешествие пойдет ей на пользу.

У меня было мало времени. Я пользовался зеркалом несколько раз в день, чтобы проверить окрестности с высоты птичьего полета и проконтролировать, как движется караван. Это было наименьшее, чем я мог помочь своим подопечным в этой ситуации.

По моей команде демон взял правее, прочь от реки и направился к ближайшему подлеску, возле которого, скорее всего, и встанут на ночлег путники. Тут была и вытоптанная поляна, и небольшой ручеек, виднелось несколько старых, обустроенных кострищ. Популярное среди местных торговцев и путников, почти обжитое место.

Едва демон приблизился к вершинам деревьев, я увидел какой-то блеск. Вода? Или сталь? Направив бесплотную тень ниже, я внезапно для самого себя обнаружил целый отряд, не меньше двух десятков мечей, полдюжины лучников и столько же арбалетчиков. Половина пешими, половина — верхом. Но самое отвратительное было в том, что оружие почти всех бойцов было освящено магией Света, даже через зеркало я чувствовал, как жжет глаза демона, который все больше и больше вырывался и старался убраться прочь от ненавистной ему магии. В последний момент, прежде чем бесплотная тварь почти вырвалась, и мне пришлось ее отпустить, я заметил еще кое-что. Служитель Света рангом не ниже аколита, который вместе с парой сопровождающих притаился в стороне и сейчас истово возносил молитву своему богу. Мужчина стоял на коленях, оголенный по пояс, и во время чтения молитвы стегал себя по спине и плечам специальной плетью с множеством узелков, которые с каждым ударом травмировали и разрывали кожу. Такова была жертва, которую он приносил своему богу.

Я раздраженно рванул бесплотную тварь в сторону, пока аколит не почуял его присутствия, и разорвал связь с подчиненным мне демоном.

У Ирнара и Лиан нет ни единого шанса. Вот та переменная, которую я не учел в своих расчетах, вот та сила, которую я не хотел включать в свои измышления. Святоши решили сделать свой ход, причем в самый неподходящий момент. Интересно, это совпадение и они просто прознали о том, что Владыка покинул Мибензит, или же кто-то из купеческой гильдии умудрился втравить еще и фанатиков в наши дела?

Но ответ этот вопрос я буду искать потом. Сейчас нужно действовать, до стоянки отряду идти чуть меньше часа, я должен успеть.

— Филверелл! — взревел я, выбегая в холл. — Сюда! Живо!

Эльф появился меньше, чем за минуту, раздраженный, но готовый слушать.

— Приказывай седлать лошадей! И мне нужен отряд! Расчистить путь!

— Что случилось? — буднично спросил эльф, впрочем, жестами уже отдавая приказы. — Куда отправляетесь? Это все займет некоторое время, владыка, седлать лошадей, вывести…

— Мне срочно нужно в цитадель, придется много колдовать, — ответил я, застегивая пояс с ножнами, которые я до этого держал в руке. — У твоих людей есть три минуты, Филверелл, пусть поторапливаются, или мне придется принести в жертву уже кого-то из них.

Мои слова, по всей видимости, достигли длинных ушей эльфа, как и вся серьезность последствий промедления со стороны его подчиненных. Мне не хотелось резать темных, да и Нильф относилась к этому решению не очень хорошо, я уже чувствовал недовольство темной от одной подобной угрозы, брошенной мною командору.

А вот у Эрегора под замком как раз есть пяток отличных кандидатов на то, чтобы спасти мою ученицу и его лейтенанта. Пусть и не совсем обычным способом. Главное, чтобы к моменту, когда я закончу колдовать, еще было кого спасать. Этот вопрос меня сейчас тревожил больше всего.

Глава 10 Лейтенант

Давно я так быстро не чертил контуры пятой печати, очень давно.

Времени на проверку не было — я кожей чувствовал, как уходят драгоценные секунды — так что пришлось довериться собственному глазу и чутью. Если бы я был в своей башне, все было бы намного проще, но тут, вдали от ставшей родным домом долины, у меня под рукой не было и половины привычных инструментов. Так что вместо того, чтобы ползать по полу на коленях и вымерять углы, я задействовал свои печати и высекал сложный многослойный рисунок при помощи магии. Три треугольника вписанные каждый в свой круг, замкнутые в едином кольце общего контура. В вершинах — символы всех трех темных богов, в общей сложности девять знаков, а в самом центре — импровизированный алтарь из куска узкого гранита.

Это заклинание было продолжением той же магии, которую я использовал для того, чтобы встретиться с Эрегором в Гирдоте. Но то — обманка, говорящая кукла, порожденная волей колдуна и силой Тройки. Сейчас же речь шла о колдовстве совершенно иного порядка.

Тут моей жизни богам будет недостаточно, ведь я планировал не просто перенести свое сознание на поле боя в сотнях лиг от Мибензита. Мне нужна была и моя магическая сила.

А значит, мне придется сотворить заклинание Легиона.

Невозможность для Владыки находиться в двух местах одновременно всегда была проблемой. И когда-то, в незапамятные времена, несколько слуг всех трех темных богов объединили усилия и создали то, что позже назовут заклинанием Легиона.

Магия эта, по текущим меркам, была не слишком сложной, все же, и монахи Орденов, и ученые, и слуги Нильф сильно продвинулись в изучении математики и геометрии. То, что раньше требовало наития при построении фигур и колдовстве, теперь поддавалось строгому расчету.

Но у меня не было моих инструментов и таблиц, не было времени для проверки контура. Так что все, чем я сейчас пользовался — твердая рука, острый глаз, кривой гвоздь, кусок крепкой нити и моя магическая сила.

Когда с созданием контура было покончено, в помещение привели арестованных.

Пять наемников, уличенных в доносительстве гильдии купцов, стояли закованные в цепи и со страхом смотрели на печать, высеченную прямо в камне этого подвального помещения цитадели. Неровный свет пары фонарей не разгонял тьму комнаты, а будто бы делал ее только гуще, плотнее, отчего вся картина приобретала зловещие кроваво-красные тона. И неспроста. В ближайшие пять минут прольется кровь, вопрос только в том чья.

Пара темных эльфов Эрегора стояла за спиной пленников, держа наготове мечи. Приказ был простой — резать сухожилия и бить по затылку, но не убивать. Они прекрасно понимали, что сейчас решается, будет ли жить их собрат, лейтенант Ирнар, так что ни тени сомнения на лицах воинов я не видел.

— Сейчас я дам каждому из вас шанс спасти свою жизнь, — сказал я, стоя прямо перед пленниками. — Мне нужно четыре жизни, вас пятеро. Так что каждый сейчас по очереди скажет, что он знает о замыслах Гинника и Кебера, которым вы все доносили о делах цитадели, и я решу, кто достоин жить, а кто нет.

Пленные посмотрели на меня, после — переглянулись. Внезапно из товарищей по несчастью они стали соперниками. Мужчины понимали, что выйти из этой комнаты они не смогут. Даже если бы я был тут один, без оружия, а они с мечами и в доспехе, у них не было ни единого шанса против мага.

Они выложили мне все. Сначала сбивчиво, а после — в деталях, они рассказали мне, сколько им платили, что интересовало купцов, а на что местным было глубоко плевать. После чего я потянулся к кинжалу на поясе.

Время призвать Легион.

Тем временем на пути к побережью

— Соберись! Тебе нужно почувствовать движение собственной крови по венам, это не так сложно, как звучит!

— Я пытаюсь это сделать уже несколько дней!

— Плохо пытаешься!

Ирнар в очередной раз застыл в седле, пытаясь выполнить наставление юной эльфийки. Лиан знала, что старик планирует сделать из Ирнара темного мага, но то, что лейтенант провалился перед Нильф, ее крайне удивило. Вот кто-кто, а этот эльф был уж точно достоин касания Третьей Богини и ее силы. Ирнар был силен телом и духом, являлся отличным воином и при этом ходил в святилище почти так же часто, как и старик или Лиан. И если девушку приучил к ежедневной молитве и символическому подношению темный маг, то Ирнар делал это по зову сердца, понимая, какое покровительство Нильф оказывает всему его народу и конкретно темному эльфу.

Веру лейтенанта в Третью укрепила еще и история в пещерах. Он воочию увидел всю отвратительную мощь заклинания Харла, наблюдал, как ранее богатый и шумный город еле-еле оправляется от полученных ран. И это еще заклинание было разрушено стариком! Если бы Узы Крови действовали столько, сколько планировал Владыка Харла, весь Мибензит превратился бы в одну большую братскую могилу, безжизненную пустошь, по которой то тут, то там бродят редкие безумцы, что сумели выжить в этой бойне.

Так уж получилось, что чаще всего ехали они вместе, в самом конце колонны. Ирнар старался держать Лиан при себе, видимо, воображая гнев старика, если с ней что-то случится, Лиан же не противилась этой компании. Все равно из всего каравана она хорошо знала только лейтенанта, а заводить новые знакомства ее как-то не тянуло.

— Ничего не чувствую, — наконец-то выдохнул эльф. — Может, Нильф просто не считает меня достойным?

— Шутишь? — удивилась Лиан. — За тебя же просил сам старик.

— Мне кажется, ты переоцениваешь возможности Владыки.

— Ты просто не представляешь, на что он способен, — горделиво ответила Лиан. — Во время молитвы он иногда замирает, а потом начинает говорить, словно невпопад. Но это просто потому что ты не слышишь то, что слышит он. Я уверена, что он постоянно разговаривает с Нильф.

— Все мы говорим с богами, когда молимся, — усмехнулся Ирнар.

— Нет же, — возразила эльфийка. — Ты не понимаешь! Он на самом деле говорит с ней. Он слышит ее. И отвечает ей. Старик и Нильф временами общаются, прямо как мы с тобой сейчас! Я об этом!

— Вздор, — фыркнул лейтенант. — Никто не может говорить с богами.

— А старик говорит, — настаивала Лиан. — Я много раз это подмечала, но никогда не спрашивала прямо. И ты считаешь, что Нильф может отказать тому, с кем постоянно общается и за кем наблюдает? Вот бывает, день как день, занимаемся каждый своим. Я читаю, старик что-нибудь опять пытается сжечь или взорвать в своей башне. Он днями может там сидеть, практически в полной тишине, но нет-нет, я и слышу его голос. Он говорит. Говорит с ней.

— Может, он просто, ну…

Ирнар замялся, не зная, как намекнуть на то, что Владыка Демонов, наставник не только Лиан, но самого капитана Эрегора и королевы Ирен, немного двинулся умом от одиночества.

— Он много лет провел в своей башне совсем один, — продолжил эльф. — Людям свойственно говорить с самими собой, просто чтобы слышать чей-то голос. Может, в этом дело?

Лиан недовольно посмотрела на лейтенанта, но ничего не ответила. Он был еще слишком мало знаком со стариком, чтобы понимать, что уж в твердости ума ему не откажешь. Нет, колдун не был не в себе, она это знала точно. Он постоянно разговаривал с Нильф.

— Так, ладно, я в голову колонны, пора становиться на привал, — сказал Ирнар. — Справишься тут одна?

Лиан с готовностью кивнула и демонстративно положила ладонь на рукоять своей новенькой сабли. Ирнар только покачал головой, но ничего не сказал — будь у него такое оружие, он бы, наверное, вел себя точно так же, тем более Лиан была еще совсем девчонкой — чуть похлопал своего коня по шее и направил животное вперед мелкой рысцой, стараясь не поднимать лишней пыли.

Они шли по довольно спокойным и обжитым землям, Ирнар не особо тревожился, но и бдительности не терял. Сейчас он служил влиятельным, могущественным персонам, и враги у них были соответствующие.

Лейтенанту вспомнилась его первая встреча с капитаном Эрегором после его падения. Еще до службы в рейнджерах он слышал о нем, многое слышал. Талантливый военачальник, опытный рейнджер, влиятельный политик. Доброжелатели называли его опорой Трона, правой рукой правительницы Вечного Леса, злопыхатели — цепным псом Престола, палачом и извергом. Но и те, и другие сходились в одном: Эрегор был олицетворением королевской власти, просто одни видели в нем преданность Дворцу на Холме, а другие — жесткую руку, что затыкает рот несогласным по велению королевы Ирен.

Он прослужил в рейнджерах под началом Эрегора меньше десятка лет, довольно быстро стал лейтенантом в его отряде. Но на то роковое для Эрегора задание капитан молодого темного не взял — сказал, что не дорос еще. Гордость Ирнара в тот день сильно пострадала, отряд, возглавляемый лично капитаном, вышел за пределы Н’аэлора, и будто бы растворился в Западных землях.

А через три недели вернулось меньше половины. Ни одного жреца. Сгинули лучшие бойцы отряда. А те, кто вернулся — не хотели говорить о случившимся, как не говорил и сам Эрегор.

Униженный, изуродованный, с зияющей пустотой глазницей, перевязанной обычной тряпкой. На все вопросы выжившие отвечали только одно: у них не получилось. Что не получилось, почему не получилось — они не говорили.

Кто с ними это сделал? В ответ — тишина. Уже позже Ирнар узнал, что у Эрегора было задание в долине Владыки Демонов, древнего колдуна, который обосновался в горах к югу от Н’аэлора. И то, каким вернулся блистательный капитан рейнджеров, говорило само за себя — этого мага лучше не беспокоить.

Когда Эрегор подал в отставку, Ирнар даже не удивился. С такими увечьями служить престолу нельзя. Капитан и советник королевы получил отметины, что носят самые отпетые преступники его народа. С таким лицом нельзя появиться на улицах любого города эльфов, с таким никто не желает иметь дела. Никто не спешил оправдывать эльфа, и даже узнав, что Эрегора заставили нанести себе подобные раны, дворец сохранял удивительную тишину. Как будто бы колдун из долины был в праве поступать так с лучшими представителями народа Вечного Леса.

И сейчас Ирнар постепенно начинал понимать, почему Налор так спокойно отреагировал на унижение Эрегора. Почему Храм не призывал отомстить за смерть жрецов. Почему королева Ирен, вместо того, чтобы направить новый отряд, корпус, армию! — лишь смиренно склонила голову и устранила своего советника, сослав того руководить торговым домом в каком-нибудь крупном городе Западных земель. И ждать. Ждать, пока Владыка Демонов снизойдет до простой беседы.

Тогда, три года назад, Ирнар почему-то решил отправиться вслед за капитаном. Будто чувствовал, что падение Эрегора — лишь очередная глава длинной истории жизни влиятельного эльфа, но уж точно не ее эпилог. И он не прогадал.

Если раньше он ходил в бесконечные дозоры, проверял караваны и отваживал идиотов от земель своего народа, то теперь Ирнар оказался в гуще событий, причем событий не рядовых, а исторических. Он понимал, что близость к таким людям, как господин Фиас или господин Эрегор — это всегда риск. Но для себя он решил, что лучше уж сгинуть в бою, чем дальше прозябать в рейнджерах. Тем более на смену Эрегору рвались такие как Филверелл, а с подобными личностями Ирнару было не по пути. Он был воином народа темных эльфов, воином в лучшем смысле, воином старой закалки, как считал он сам, и лучше было уйти в изгнание вслед за старым командиром, чем подчиняться тем, кто свое звание попросту купил или получил в подарок от влиятельных родственников.

Опушка, которую Ирнар заприметил еще полчаса назад, была все ближе и ближе. Лейтенант выехал вперед, солидно обогнав караван, и сейчас осматривал окрестности. Река недалеко, есть оборудованное место под стоянку, кострища, наверное, найдутся даже заготовленные дрова и хворост. Этот запас был им сейчас ни к чему — погода стояла теплая, дожди только-только приближались, и если накрапывало, то буквально полчаса.

— Готовимся к ночлегу, — скомандовал эльф, вернувшись к каравану. — Там есть отличное место.

— Хорошая стоянка? — уточнил купец Тронд.

— Превосходная, — ответил Ирнар. — Обустроенное место, думаю, и безопасное. До заката меньше часа, надо успеть разместиться.

Купец согласно кивнул, дал команду помощникам поворачивать телеги, а сам тронул вперед. Тут лейтенант не вмешивался — купцу всегда виднее, как обустраивать стоянку. Это он, солдат, мог просто стреножить коня и улечься на голую землю даже без костра, благо ночи были еще теплые. Тягловые же животные требовали ухода, корма, питья. Каждый вечер Тронд проверял оси телег на предмет повреждений, осматривал колеса, готовил припасы на следующий день, чтобы не терять времени.

Дабы не вызывать подозрений, ехали не порожними. В кузовах лежали мешки с товаром, в основном простенькие ткани и кое-какая утварь, популярная на побережье. Главный груз — сундуки с казной на зерно — был запрятан в самой глубине, и чтобы просто дотронуться до ларцов пришлось бы немало повозиться.

Встали на ночлег довольно быстро. Пара погонщиков ловко завела лошадей и выставила телеги клином с подветренной стороны, закрывая людей от прохлады, которой тянуло со стороны реки. Развели пару костров, достали припасы, два человека ушло по воду — для людей и животных. Ирнар же стоял и смотрел на кромку леса.

— Чего задумался? — спросила подошедшая Лиан.

— Надо отправить дозорных, — ответил лейтенант. — Слышишь?

Лиан притихла и стала вслушиваться. Треск огня, разговоры за спиной, скрип кожи — кто-то складывал на ночь седла — все перекрывал шум лагеря. Погода же стояла спокойная, безветренная.

— Да вроде все в порядке… — протянула девушка. — Что не так?

Ирнар не ответил. Прищурился, вглядываясь в буерак, который начинался буквально через десяток футов от линии деревьев. Мелкий кустистый подлесок, через такой не прорваться даже с топором — проще обойти. Деревья тут росли редко, но были высокими и старыми. Все же, до ближайшего человеческого жилья был день пути, а редкие хутора или охотничьи избы не в счет.

— Тихо, — односложно ответил эльф.

Тут Лиан услышала несколько легких хлопков, где-то вдали, после чего в воздухе появился едва-едва различимый свист. Она не успели ничего сказать, а Ирнар уже толкнул девушку в сторону, да с такой силой, что Лиан отлетела на добрые десять футов. В то место, где стояла темная, вонзилось несколько стрел — все под разным углом. Били профессионально, и по высокой дуге, и по средней, и почти прямым выстрелом. От такого града не спрятаться и не укрыться — никакой щит не поможет.

— За телеги! — рявкнул лейтенант, выхватывая меч. — К оружию!

Люди в лагере даже не поняли, что произошло, а несколько стрел уже нашло свои цели. Одна вонзилась в бедро эльфу, который уже спешил к своему командиру, две — покосили одного из погонщиков и помощника купца. Досталось и Тронду. Едва мужчина понял, что происходит, и попытался скрыться за высокими бортами, стрела, появившаяся словно из пустоты, вонзилась ему в руку.

Ситуация была плачевная, Ирнар это прекрасно осознавал. Слишком много лучников. Единственный вариант для них — укрыться за телегами и держать оборону там, навязывая противнику ближний бой. И то, пока стрелки не обойдут их хлипкое укрытие…

Выругавшись сквозь зубы, эльф схватил за воротник молодую темную и рывком поставил на ноги, после чего они вместе бросились под прикрытие деревянных телег. Несколько раз о наплечники и кольчугу эльфа ударили стрелы, выбивая из тонкой брони звенья, но не нанося никакого вреда, Лиан же оставалась цела. В руке девушка уже сжимала свою саблю, вязь на которой горела красным пламенем.

На секунду лейтенант подумал, что с таким клинком и боевой магией эльфийки у них появится шанс, но тут все изменилось. Второй помощник купца Тронда, который играл роль Владыки Демонов во время выхода из Мибензита, укрылся сейчас за большим поваленным бревном, которое служило на привале в качестве лавки. Мужчина изо всех сил прижимался к старой деревяшке, стараясь сделать так, чтобы как можно меньшая часть его тела была доступна даже для навесной стрельбы из лука, но при этом его не было видно при прямой наводке. Ирнар уже хотел кликнуть мужика бежать к ним, когда небо над их головами засветилось золотом.

Поток обжигающего света, возникший буквально из пустоты, вонзился в землю и, пропахав заметную борозду шириной не меньше двух футов, рассек и бревно, и помощника купца надвое. Он погиб мгновенно; все тело, от бедер до груди буквально испарилось и сейчас от простого торговца, который, как узнал Ирнар, копил денег на первый купеческий взнос и получение грамоты купца третьей статьи, осталась только пара изуродованных и обожженных головешек.

Неужели целью был Владыка Фиас? Какой же силы был святоша, который вызвал подобное божественное пламя? И как им выжить? В этот момент Ирнар пожалел, что сказки Лиан о том, что колдун постоянно говорит с Третьей Богиней, не могут быть правдой. Ведь хороший бы совет от божества, олицетворяющего мудрость и знания, ему бы сейчас пригодился!

«Просто сделай так, чтобы девочка выжила. Она мне нравится», — услышал Ирнар в легком дуновении ветра.

— Что⁈ Кто? — закрутил головой эльф.

— Лейтенант! Смотрите! — крикнул один из его подчиненных, указывая в сторону леса.

Буерак, который ранее казался совершенно непроходимым, местами раздвинулся, а из его глубины в сторону телег бросилось не меньше полутора дюжин хорошо вооруженных и обученных воинов. Не бандиты, не сброд, а дорогие, прекрасно обученные наемники. А может, даже, и отряд воинства Трех Орденов — слишком хорош был доспех и слишком резво они бежали вперед, словно знали, что за ними стоит какая-то могущественная сила. Наемники же не слишком любили магию.

«И сам постарайся выжить. Вам всего лишь нужно немного продержаться, мой любимый слуга скоро будет здесь», — усмехнулся ветер.

Ирнар ничего не ответил. Только крепче сжал рукоять меча, внимательно наблюдая за приближающимися легкой трусцой врагами. Вокруг свистели стрелы, шипел от боли раненный погонщик, тихо стонал купец Тронд. Всего четыре бойца и молодая девчонка с зачарованной саблей. Что они смогут сделать?

Им нужно всего лишь продержаться, так сказала Нильф. Лейтенант Ирнар чувствовал, что все изменилось. Он ощущал, как по его венам растекается тепло, о котором столько твердила Лиан. Магия. Нильф коснулась его, одарила, даже говорила с ним. Как после этого он может умереть в засаде? Пусть против них вышли и святоши Трех Орденов.

— Готовьсь! — рявкнул лейтенант, поднимая меч на плечо и готовясь вонзить острие в любого, кто покажется над бортом телеги. Все остальные, кто мог держать в руках оружие, взяли фланги.

Им надо только немного продержаться, так сказала Нильф.

Глава 11 Легион

Пол в комнате был залит кровью жертв. Три жизни — Темным Богам, одна — залог взамен моей собственной. Чтобы привести заклинание в действие потребовалось четыре жизни и не факт, что я сам останусь цел, но такова цена колдовства. Даже призывая простейшего дымного демона никогда наверняка не знаешь, не станет ли этот призыв для тебя последним. Одно хорошо, призыв Легиона — боевая магия, а значит тут не нужны редкие реагенты, особое положение звезд и луны, дата календаря. Тут достаточно залить все силой, чтобы задобрить богов и накормить потусторонних тварей, что будут тебе служить.

Когда заклинание пришло в действие, я ощутил боль. Сейчас мое сознание отделялось от тела, и это было хуже, чем отрывать мясо от кости еще живого человека. Словно тупым ножом, магия вышибала мой разум, мою душу и все, что составляло меня, из бренного тела, для того, чтобы унести в указанное место. Хорошо, что у меня был привязанный к зеркалу Теней демон, он послужит маяком и первой тварью в составе Легиона.

Печати на моих ладонях горели огнем, заклинание щедро тянуло силу не только из жертвенной крови, но и из моего тела, заставляя отметины на моих руках кровоточить так, как они не кровоточили со времен, когда я вернул Лиан.

Такова цена Легиона.

Удар.

Моя душа и сознание вылетают из тела и закручиваются в вихре магического потока. Это сложнее и больнее, чем когда я создавал куклу, ведь тогда переносилась лишь моя часть, сейчас же магия вырвала из тысячелетнего тела все, чем я был, без остатка.

Я был за гранью мироздания. Слепой, бесплотный, беспомощный комок энергии, мелкий огонек сознания, привлекающий к себе внимание всех окружных тварей.

Но эта беспомощность была обманчива.

Первый же дымчатый демон, который попытался напасть на меня, стал моим заложником. Кошмары, тени, прочие твари — все они неслись на этот мой огонек, все они оказывались в ловушке моей магии и моей воли. Я впитывал все новых и новых демонов, собирал из них новое тело, будто кошмарный архитектор, скрепляя бесплотные сущности меж собой грубой магической нитью.

Они пытались захватить меня, отравить мой разум, атаковать — демоны продолжали бороться. Об этом нельзя забывать. Это заклинание взывало ко всей темной тройке, и чтобы Харл не отвернулся от творимого колдовства, я должен быть силен и безжалостен, непоколебим, полон решимости и ярости. Только так я смогу выжить. Демоны кричали, рвались, стенали, но не в силах противиться, сдавались на волю победителя, позволяли разрывать себя, терзать себя, создавать из себя нечто большее, чем простой демон.

Я собирал Легион.

Когда счет тварей пошел на сотни, я прибыл к месту назначения. Последний, демон зеркала Тени. Для него осталось место, в самом сердце. Он был последним кирпичиком этой жуткой кладки, которая породит монстра. Он станет последней частью моего временного вместилища души и разума.

Последний этап. Ткань миров рвется, и я вижу реальный мир.

Уродливым, бесформенным созданием, в котором едва угадывались человеческие контуры, я шагнул на поле боя.

Тем временем где-то у лесной опушки

Ирнар пропустил очередной удар, но и тут кольчуга не подвела, надежно защитила от смертельного ранения, потеряв всего несколько звеньев. В ответ эльф без затей ударил локтем в шлем нападавшего воина, заставляя его сделать несколько шагов назад.

В телеге остались тела нескольких смельчаков, которые пытались пересечь импровизированную баррикаду и напасть на обороняющихся со спины. Обоих отправил к праотцам именно Ирнар — точным уколом, в сочленение между повисшим кольчужным воротником и основной броней, реализуя свою совершенно невыгодную позицию снизу. Благо, и размаха рук, и длины меча, и точности ему хватило. Но больше удача ему так не улыбалась. Прижатые к телегам, взятые в полукруг, они сейчас отбивались сразу от десятка бойцов.

Понеся первые потери, наемники поостыли и вместо решительного натиска перешли к тактике взятия измором. Кто бы не командовал этой толпой, он берег своих солдат, а точность удара эльфийских воинов не позволяла рассчитывать на то, что узкие клинки их мечей не найдут щелей в стальном доспехе. Конечно, это были не полные латные рыцари Ока Королей, которых проще извлечь из доспеха с помощью молотка и зубила, чем поразить оружием, но вооружены они были превосходно. Плотные, качественно выполненные поддоспешники, такие же высококлассные, сплетенные в несколько рядов звеньев кольчуги, крепкие гладкие шлемы с защитой носа и пристегнутым собачьим воротником. Такому противнику не снесешь голову рубящим ударом, не вгонишь клинок в грудь. Таким надо бить по внутренней стороне локтя, пытаясь прорубить кольчугу, или резать ноги. Еще можно было попробовать повалить на землю и вогнать клинок под воротник или в глаз, но в ситуации столь серьезного численного перевеса сделать это было почти невозможно.

Время было на стороне нападающих. Пока одна волна отдыхала, вторая — рубилась, нанося множественные удары по кольчугам и наручам эльфов. Вот-вот, и они достаточно истощат бойцов Ирнара для того, чтобы навалиться всем скопом и просто поднять темных на мечи.

Купец Тронд и несколько погонщиков стояли сейчас за их спинами, следили, чтобы никто не забрался на телеги, но в бою от них толку было мало. Они просто не носили нормальную броню, и любой удар оказался бы для них смертельным.

Ирнару казалось, бой длится целую вечность, но он понимал, что прошло не больше пяти минут. Каждый удар, каждый выпад и попытка контратаковать растягивались во времени и превращались в бесконечность. Рядом с ним, будто кошка, крутилась Лиан. На девушке была точно такая же кольчуга, наручи и элементы кованой брони, как и на всех прочих эльфах отряда, но ей не хватало опыта подобных сражений. Девушка просто не понимала, какой удар можно без проблем принять на броню, а какой — стоит парировать. Она привыкла сражаться с Владыкой Демонов, или тренироваться с Ирнаром, где каждый удар — условно смертельный и означает проигрыш.

Вот, Лиан неловко вывернула руку и пропустила довольно мощный удар в плечо, который едва не повалил девушку на землю. Если бы у нападающего хватило места, он бы бросился вперед и попытался пригвоздить девушку, пробив ее кольчугу всем своим весом, но юная темная выбросила перед собой дымного демона и пока ее не видели, смогла перекатиться на другой бок и быстро вскочила на ноги.

Каждое заклинание призыва давалось ей огромной болью. Неизвестно почему, применение магии вызывало у Лиан нестерпимую боль, так что о колдовстве пришлось позабыть. Сабля больше не горела красным, хотя Ирнар возлагал определенные надежды на зачарованное оружие в руках темной. Бесполезны оказались и амулеты Владыки. Едва они попытались призвать гончих из своих колец, камни на них треснули и осыпались пылью, будто бы по ним ударили огромным молотом, превратив в пыль.

— Назад! — внезапно скомандовал один из наемников и вся масса бойцов, которая до этого наседала на небольшую группу эльфов, слаженно отступила на десяток футов, выставив перед собой мечи.

Случилось то, чего опасался Ирнар. Лучники наконец-то заняли позицию и сейчас готовились просто и без затей нашпиговать их стрелами.

Почему-то противники медлили, хотя Ирнар видел, как натянулись тетивы длинных луков, стрелки были готовы выполнить приказ.

Но вот, вперед строя мечников вышел мужчина с бритой головой и узкой, клиновидной бородкой. Он был оголен по пояс, по плечам и рукам неизвестного стекала кровь, а в руке он держал странного вида плеть из множества мелких хлыстов, завязанных в узелки.

— Где исчадие Тьмы⁈ — громко и четко спросил неизвестный.

— Пошел к демонам, ублюдок! — выкрикнул из-за спин эльфов Тронд.

Он был опытным купцом и понимал, что у нападавших не было ни единой причины отпускать их. За такое в любом городе и наемников, и этого лысого должны были бы вздернуть, как бандитов и разбойников. Купеческие караваны неприкосновенны и гильдии строго следили за тем, чтобы наказывать виновных в нападениях на торговцев.

— Где Повелитель Демонов, что вышел с вами из Мибензита⁈ — повторил свой вопрос мужчина, потрясая плетью. — Нам не нужны ваши жалкие жизни! Мы ищем колдуна из горной долины!

— Так ищите в Мибензите! — выкрикнула Лиан. — Вас провели, идиоты!

— Вы расскажете все что знаете! Клянусь орденом Пламени! — пригрозил лысый. — Вы будете молить о смерти, грязные остроухие твари! И ты, купец, что связался с черными мразями из северных лесов и стал служить исчадию тьмы! Вы все ответите за свои грехи!

Ирнар только крепче сжал меч. Сейчас их начнут расстреливать из луков и, если святоша на самом деле хочет их пытать, дабы выведать неведомо какие тайны господина Фиаса, то бить будут по ногам…

— Лиан, — шепнул лейтенант, — стань за мной. С первой же стрелой прыгай в телегу, а потом попробуй взять лошадь и уйти… Пара коней еще целы.

— Ты что такое…

— Приказ. Просто выполняй приказ, — скупо бросил лейтенант, даже не шевеля губами, чтобы издалека не могли заподозрить, что они с темной что-то задумали.

Секунды тянулись невероятно долго, но когда первые стрелы вот-вот готовы были сорваться в свой смертоносный полет, небо над их головами разорвало ударом непонятно откуда взявшейся молнии, а потом, огненным росчерком, на землю в сотне футов от телег рухнуло что-то. Удар был такой, что Ирнар едва устоял, Лиан присела, Тронд, и так еле державшийся на ногах, упал на землю. Даже тяжелогруженые телеги, казалось, подпрыгнули на месте.

— А͏̴̸̛̕͜͡͠ќ̵͜͞͞͏̸͟о̶̨̢͏̛͝҉͢л̵̶̶͘͘͜͞͡и̵̴̨͏̶̢̢͝т̡̧̢͘̕͢҉͘.̶͘͘̕͢͟͠͝ ̵̡̡̛̀̕̕͠Т̶̶̛̛͝͞҉̵ы͏҉̕͏̶̡̕͠ ҉́͟͏̨͘͟͡ѝ̵̸̧͘̕͝͝с̸́͘̕͜͟͏͞к҉̴̶̶̵̢̛͡а̵̡̛̀̕͞͠͞л̵̨̧́͘͝͞͡ ̵̷̷̴̨̛͠͡м̷̵̡҉̵̢͞҉е҉͘͠͏̶̨̛͝н̵̵̷̢̛͟͜͝я̴̢́͏͏̷̴̧?̢͏̵̵̢̢̪̠͕̦̞͜͝

В теле Легиона

Это был одновременно мой и не мой голос. Голос сразу тысячи демонов, покоренных моей магией, сшитых в единое целое. Голос Легиона.

—̨͡͏̶̵̨͘͜ ̷̴̨́͜͢͡͡В̷̸̡̀́̕͟͞о̴̷̡́́̕͟͝т͠҉͏̧́͘͟҉ ̸̢̧̕͜͟͏̷о̴̶̨̢͡͝͠͠н̷̸̨̡͘͝͞͠ ̴̸̶̢́́̕͟я̸̵̷͘͟͟͢͡,͟҉̸̴̶̶́̀ ̛͡҉̸̸͟͝͡— прогремело по всей округе.

Я кое-как поднялся на то, что служило мне ногами. Я так торопился, так хотел побыстрее оказаться на берегу реки, на этой опушке, что демоны отозвались на мое желание. Вместо привычного огромного воина, в образе которого представал Легион, сейчас я получил тело демонической твари, наполовину напоминающую огромную ящерицу, наполовину — самого мерзкого человекоподобного демона, которого можно вообразить.

Шесть кривых коротких лап едва отрывали брюхо Легиона от земли, широкий хвост с шипастыми темными наростами, мощная костяная броня на груди. На том месте, где у твари должна была быть голова, вырастал человекоподобный торс. Непропорциональные, с лишним суставом огромные лапы с длинными когтями, сплюснутая голова с широкой зубатой пастью и бесчисленным количеством глаз. Как и в демонической броне, у меня сейчас не было мертвых зон — я одинаково хорошо видел во все стороны, словно мир вокруг был листом бумаги, и я скрутил его в трубку.

Я видел, как в ужасе замерли воины Ордена Пламени — сейчас я чувствовал вонь, исходящую от святош. Запах страданий и стенаний, запах, преследующий любого последователя жестокого бога Света. Они были пропитаны этой извращенной силой; их доспех, их оружие, их стрелы. Аколит неплохо поработал перед тем, как выйти на охоту. Будь я в своем теле, любая рана из подобного оружия была бы для меня чувствительна.

Заметил я и опаленное бревно с останками несчастного помощника господина Тронда. Беднягу разрезало надвое, единственное, что могло как-то утешить — он умер мгновенно. Возможно, даже не понял, что произошло. Получая такие тяжкие увечья, сознание человека обычно не справляется с осознанием произошедшего, да и душа мгновенно отлетает в иной мир.

— Дьявольское отродье! — взревел аколит. — К оружию, братья мои! Грядет последний бой со Тьмой мира этого! Да не дрогнет же рука наша! Да тверда вера наша! Да осветит святое пламя путь наш!

На каждую фразу лысый фанатик хлестал себя ритуальной плетью. Из какого глухого монастыря он вылез? Подобные практики считались излишними даже во времена моей молодости и порицались Святым Престолом. Такое самоистязание было признано тщеславным и порочащим лик бога Света и недостойно его Пламени. Но вот если посмотреть, что натворил этот аколит с помощником Тронда…

—̵̶̧͘͜͢͢͞ ̸̵̵̨̧̧͝͠И̨̧̕͢͟͜҉͝д̸̷̨̨̨͜͡͝и̷̸̧̢̧̛͞͏т̴̸̢̢̨́́͜е̵̧̡͟͝͡͏͜ ̷҉̶̧̛͟͡͡с̸̸̴̨̢́͞͡ю̸͏̶̡̨̕̕͏д̷͢͠͡҉̨̛͝а̧̨̛́́̕͞͡…̶̵̛́͘͠͏̢

Я не удержался, и хищно провел языком по клыкам, уже предвкушая вкус крови святош. Да, сейчас я слился воедино с демонами и все омерзительные порывы этих тварей стали и моими страстями.

Разведя в сторону руки, я стал черпать силу демонов, чтобы создать оружие. Длинный тяжелый меч с зазубренным лезвием и такое же огромное, под стать моей нынешней форме копье. Клинок был длиной не менее шести футов, а копье — все десять, хотя более оно походило на один из гарпунов, которые выстреливают из баллист на корме китобойных судов.

Не представляю, чего это стоило простым бойцам, но они послушались своего предводителя и бросились в атаку. Лучники выпустили несколько стрел, метя мне в голову, мечники стремились взять в кольцо.

— Окружай! — крикнул один из воинов, двигаясь прямо на меня. — Бей по ногам!

Словно муравьи, бойцы ордена обступили меня со всех сторон. Некоторые даже пытались делать выпады, но их мечи, оставляли только неглубокие царапины на моей шкуре. Мгновение — место ранения покрывалось черной дымкой, а как только она развеивалась, от раны не оставалось и следа.

Я ждал. Мои подопечные пусть и замерли в ужасе, как и все прочие, но довольно быстро пришли в себя. Как ни странно, прочь с поля боя всех потащила Лиан — девочка жила со мной слишком долго и даже под личиной Легиона она чувствовала мое присутствие, она понимала, что в облике этой твари явился ее наставник и опекун. Так что сейчас я позволял бойцам ордена взять меня в довольно плотное кольцо, позволял лучникам пристреливаться и занять наиболее выгодные позиции, а аколиту Света — хлестать себя проклятой плетью и завыватьмолитвы к его божеству. Все для того, чтобы эльфы могли подхватить раненых, отойти к лошадям и убраться подальше. Прочь с поля боя. Им тут делать больше нечего.

Как только я убедился в том, что Лиан, Ирнар и раненый в плечо Тронд в относительной безопасности, то перешел к активным действиям.

До этого я лишь лениво отмахивался клинком и гарпуном, переминался с ноги на ногу, как загнанный бык, но сейчас — пришло время кончать со святошами.

—̷̡̧̀̕͟͜͢ ̡̛͜͡͏͟͠͠Г҉̧̀́̕͢͟͡Л̵̸̧̧͜͝͝͡У̧̧̛́̕͠͡͠П̴̢̕͜͜͢͟҉Ц̷̧̡̛͜͟͠͡Ы̶̧́͟͢͜͢͝!̨̨͜͢͡͏́̀ ̧̡͘͜͏̵҉̨ — взревел я и бросился вперед, сминая сразу троих воинов, сбивая широкой грудью их на землю.

Одного я просто затоптал когтистыми лапами, превращая землю под собой в кровавое месиво — не помогла ни броня, ни освященное оружие — второго разрубил надвое широким клинком демонического меча, а третьего — поднял на гарпун, словно рыбину. Горячая кровь хлынула по древку и тяжелыми каплями оросила лик Легиона.

Тряпичной куклой я сбросил тело с гарпуна в сторону лучников, сбив двоих с ног. Один из воинов с оглушительным криком бросился ко мне и всадил свой меч под переднюю лапу, там, где костяных наростов было меньше всего, погрузив оружие по самую гарду в плоть монстра. Я почувствовал, как сразу десяток демонов в моем теле погибло, но им на смену тут же устремились новые. Крутанувшись на месте, я вырвал клинок из рук бойца и мощным ударом хвоста отправил того в полет. Такой удар пережить невозможно — это как сигануть на камни с вершины моей родной башни, ни единого шанса уцелеть.

Увидев, с какой легкостью я расправляюсь с их товарищами, святоши сменили тактику. Все же, мои размеры не позволяли двигаться с достаточной скоростью, бойцы, как юркие букашки, просто уклонялись от моих атак. Также теперь никто не рисковал становиться прямо напротив, дабы не попасть под когтистые лапы, подальше держались и от хвоста.

Но и мне это было на руку — чем больше времени я выиграю, тем дальше будут Лиан и остальные, а значит внезапно ударить по беззащитным святоши не смогут.

Небо надо мной вспыхнуло алым золотом, а после меня накрыло столбом священного пламени.

— Гори! Гори! Гори! Во имя Света, гори, исчадие Тьмы! — торжествующе завизжал аколит.

Демоны в моем теле взвыли тысячей голосов, свет пронзал тело Легиона, разрушал шкуру, опалял, терзал, истреблял темных тварей, которых собрало воедино мое заклинание. Я чувствовал, как Легион теряет форму, рассыпается на части, как связи, скрепленные кровью четырех жертв, что я принес темным богам, истончаются под гнетом потока святого пламени.

А золотой свет все лился и лился, пока фигура Легиона не исчезла в этом огне.

Тем временем в отряде

Они с Ирнаром взгромоздили Тронда на коня и вместе с остальными отправили в сторону реки. В нескольких часах пути было небольшое поселение, где помогут раненым с перевязкой и не откажут в ночлеге. Для них же лошадей не осталось, но Лиан и не собиралась уходить. Казна королевы Ирен, она прекрасно понимала, чего стоило старику раздобыть такие деньги для своего плана. Не собирался бросать груз и Ирнар. Сейчас, когда на поле боя явился этот огромный демон, чаша весов качнулась в их сторону. Не время отступать.

Нет, конечно же лейтенант пытался спровадить молодую темную вместе с остальными, но и пререкаться им было некогда. Так что после нескольких жестких отказов, брошенных сквозь зубы, он смирился — пусть останется девчонка. Он же не мог ударить ее по голове и перебросить через круп лошади. Или мог, но не захотел?

Едва появился наставник Лиан, сабля эльфийки вновь зажглась красным огнем, словно пресс, под которым держал их тот лысый бородач, куда-то исчез, перестал ограничивать магические силы девушки и ее зачарованного оружия.

— Идем, надо вернуться, только осторожно, — скомандовал лейтенант.

Едва пара темных вышла из-за опушки, за которой они скрылись с поля боя, небеса над поляной разверзлись, и в землю ударил очередной столб света, еще больший, чем в прошлый раз. Это ниспадающие из пустоты пламя полностью поглотило фигуру демона, а по всей округе пронесся полный боли вой тысячи голосов.

Замерев, они наблюдали, как темная гигантская фигура растворяется в огне, словно истончающаяся под полуденным солнцем тень, исчезает и распадается на части.

И когда столб света исчез, на земле осталось только огромное черное пятно и куски стекла, в которое превратился песок из грунта.

— Победа! Победа! Во имя бога Света! Мы победили! — послышались крики.

Лиан не верила своим глазам. Это невозможно. Чтобы старика одолел какой-то лысый фанатик Ордена? Вот так? Просто сжег? Она четко ощущала, что это был не призванный демон — в той твари, внутри, где-то очень глубоко сидел ее наставник. Гадкий древний старик из одинокой башни в горной долине.

— Глупцы… — прокатился над поляной зловещий шепот.

Из всех теней, из всех мест, куда не мог дотянуться свет, к воинам потянулись черные щупальца. Тонкие ручейки тьмы собирались в полноценный поток, сливались воедино, образуя причудливые завихрения и удивительные узоры.

Тьма полностью заполонила все поляну, окружила мечников, лучников, всех, кроме лысого монаха, которого демон назвал аколитом.

А потом тьма материализовалась, из каждой тени, окружившей святош, появился призрачный воин с дымчатым клинком, и все они, как один, нанесли по удару, поднимая на полупрозрачные мечи разом всех противников. Мгновение — и почти три десятка жизней оборвались, три десятка предсмертных хрипов прокатилось по округе, три десятка душ ушли к своему любимому божеству.

— Глупцы… — повторила тьма, сгущаясь перед последним выжившим, который сейчас исступленно хлестал себя по спине и бокам своей причудливой плетью. — Свет не может уничтожить Тьму. Потому что Тьма и есть мир. Свет может изгнать ее, но когда он иссякнет, Тьма вернется.

Святоша испуганно замер. От тьмы отделилось небольшое щупальце, которое одним ударом пронзило грудь мужчины, пробивая плоть, кости, сердце и выходя отрием из спины. Сейчас святоша был похож на жука, которого насадили на шип кустарника. Он так же нелепо пытался двигать руками, как жук — лапками, пытался поймать бесплотную тьму перед собой, пытался вытащить шип. Но его пальцы лишь бессильно проходили насквозь, царапали кожу на груди, будто желая переиграть случившееся. А потом он затих и обмяк, а как только шип исчез — рухнул безвольным мертвым мешком на землю.

Глава 12 Нейтралитет

— Учитель, как вы?

Голос Эрегора прорывался сквозь тьму, а ко мне постепенно возвращались чувства. Холодный, липкий от крови каменный пол, рваный свет ламп, фигуры темных эльфов у стен и мой ученик, стоящий на одном колене и пытающийся привести меня в чувство.

Заклинание Легиона всегда берет большую плату, как магическую, так и физическую.

Тело ощущалось совершенно чужим и каким-то… незначительным. Не было ощущения тысяч демонов и даже твари, заключенные до сих пор под моими печатями, являлись лишь блеклой тенью мощи Легиона. Обычное человеческое зрение вместо кругового обзора, отсутствие голосов в голове, две руки, две ноги. Все казалось скучным и мелким, невзрачным, убогим.

Но я снова был в своем теле, снова был собой.

Полосы печатей на моих ладонях потемнели и стали еще глубже. Мои долги перед Нильф неимоверно выросли, и теперь мне придется не только замаливать их перед Третьей, но и организовать какое-нибудь серьезное подношение. Иначе следующее заклинание подобного уровня станет для меня последним.

Я перевернулся на спину и кое-как сфокусировал взгляд на Эрегоре. Лицо эльфа было невозмутимо, единственный глаз — показывал сосредоточенность и готовность исполнять указания. Он прекрасно понимал, что тут произошло. Похожее заклинание сам Эрегор сотворил у подножия моей башни, поместив меня в пространственную клетку. Те же жертвы, то же тупое заливание силой. Я хотя бы успел подготовиться, опальному советнику вообще пришлось действовать, как говорится, по обстоятельствам. А будь у него хоть полчаса на черчение контуров, возможно, это сохранило бы жизни нескольких жрецов. Не всех, но двоих — точно.

— Отправь отряд, — прохрипел я, поднимаясь на ноги с помощью эльфа. — Десяток человек. Самые быстрые лошади, дай серебра, чтобы смогли взять перекладных и…

— Учитель, я уже обо всем распорядился, едва вы прибыли в цитадель, — перебил меня Эрегор.

Я бросил на эльфа короткий взгляд. Вот она, скорость принятия решений хорошим командиром. Он понимал, что промедление смерти подобно, но ни на секунду не сомневался в том, что я смогу помочь каравану Тронда, даже будучи на таком удалении. И оказался прав. Едва я казнил неизвестного аколита и убедился, что больше врагов рядом нет, то разорвал действие заклинания Легиона и вернулся в свое тело. Лиан, Тронд и Ирнар выжили, а это значит, они могут продолжить свой путь.

— Что прикажете делать с Кебером и Гинником? — продолжил на ходу эльф, провожая меня из подвального помещения в мою комнату. — Если договориться с Филвереллом, мы можем…

— Это не они, — ответил я, даже не дослушав предложение Эрегора.

— Как? А кто же?

— Святой Престол, — ответил я. — Я столкнулся там с аколитом и воинами Ордена Пламени. И, скажу, это была не самая приятная встреча.

— Он был так силен? — удивился Эрегор.

— Намного сильнее, чем ему положено по сану. Но ошибки быть не может, я видел его сутану. Это точно был кто-то из малого клира. Но не чтец или клирик, определенно аколит. Хотя по силе, скорее, он был ближе к старым паладинам…

— Член малого клира по силе равный паладину? — удивился Эрегор. — Такое вообще возможно?

— Как видишь, возможно. Он едва не сжег Легион в Пламени Небесного Гнева. Мощная молитва, доступная не столь многим. А будь он еще сильнее, наверное, я бы даже мог пострадать.

— Вы говорили, Легион почти невозможно истребить, — возразил Эрегор. — Он всегда может рассыпаться на мелких тварей и укрыться в тенях, чтобы потом собраться вновь. В этом сила этого заклинания.

— Это так. Но цена выживания может быть слишком высока, — ответил я эльфу. — В любом случае, аколит мертв, но у нас появилась другая проблема.

— Отец Симон? — предположил советник.

— Что может мелкий провинциальный проповедник? Хотя и его сила впечатляет, — покачал я головой, — у меня вообще создалось впечатление, что слуги бога Света стали какими-то чересчур сильными. Будто бы что-то изменилось. Нет, Эрегор, это не Симон. Это все организовал кто-то из Скокреста, или кто-то из верхушки Ордена Пламени в Северном Епископате.

Мы наконец-то дошли до моей комнаты, по указанию темного принесли чистой воды — я был весь в крови из-за того, что когда моя душа покинула тело, бренная оболочка рухнула на пол. Ну, хоть лоб не расшиб, и на том спасибо. Но кровь нужно было смыть.

— Учитель, вы же говорили, что передали предупреждение Северному Епископату вместе с девчонкой-клириком.

— Передал, но, видимо, они поняли это предупреждение как-то по-своему, — усмехнулся я, полностью погружая лицо в таз с теплой водой.

— Вы думаете, они собирают воинство?

— Я в этом уверен, Эрегор, я в этом уверен. Но мне кажется, этот аколит — разменная монета, какой-то выскочка, которого решили пустить в расход, дабы проверить, на самом ли деле я тот, кем назвался.

Гнев стал подниматься в моей груди, но я с усилием подавил этот порыв. Не время. Надо сберечь силы для встречи с врагами, которые множились, словно грибы после дождя. Одно я знал точно — с Орденом Пламени невозможно договориться. Точнее, их невозможно убедить в том, что мирный путь предпочтительнее сражения. Они слепы и фанатичны, не боятся смерти и даже ищут ее, когда речь заходит о праведной войне. Единственный способ загнать Ордена обратно в ту нору, где им и место — это разбить их на голову и навязать свои условия.

К сожалению, культ бога Света неистребим, я не могу пройтись огнем и мечом и вырезать всех, кто верит в это божество. Скажу больше — это просто опасно. Чем больше сторонников Света погибает, тем сильнее становятся оставшиеся в живых. В итоге мои действия могут породить бога во плоти, и вот тогда всему Менасу несдобровать. Нет, тут надо действовать аккуратно и последовательно. Если Престол собирает воинство для того, чтобы расправиться со мной, то пусть — я буду готов. Однажды я уже указал идиотам из Трех Орденов их место, укажу еще раз.

Намного больше меня волновал сейчас Мордок и судьба Мибензита. Ордена были далеко, чтобы явиться по мою душу, им придется пересечь Бримское Королевство, а это немалая дипломатическая проблема. Если же Ордена соберут флотилию и решат отправиться морем, то произойдет это не ранее весны. А вот Мордок может отправиться на юг в любой момент. Думаю, он сделает это с первыми морозами, когда холод скует осеннюю распутицу и позволит быстро передвигаться войску. Подконтрольные королю-самозванцу силы привыкли к условиям севера, это не нежная бримская пехота и аристократия верхом на породистых лошадях. Это закаленные в пограничных боях с орочьими ордами воины, для которых зимний марш длиною в месяц — что та прогулка. Значит, если они выйдут по первым морозам, у меня будет не больше полутора месяцев для того, чтобы подготовить город к грядущему сражению.

Мибензит не был приспособлен для удержания длительной осады, да и орки никогда подобными глупостями не занимались. Если что-то нельзя было взять штурмом, они это обходили. Именно поэтому была построена звездная крепость в Каламете, именно для этого укрепили Кларран, а в Шивалоре встал эльфийский гарнизон.

Но война против орков и война против людей — совершенно разные вещи. Люди обучены терпению, фуражные команды довольно долго могут грабить окрестности, да и сам Мордок должен взять с собой достаточно припасов, учитывая, что он уже захватил все, вплоть до порта Милрандигар. А это все территории Западных земель севернее гряды ледников.

Время работало против меня.

Пока Эрегор не видел, я попытался призвать простенького дымного демона, но только ощутил острую боль в ладонях, а в темных бороздах проступило несколько капель крови. Понятно. Я потратил слишком много в бою с аколитом и Нильф недовольна. Сейчас за любое колдовство, которое ранее давалось мне по праву ношения печатей практически бесплатно, я должен платить своей кровью. Или черпать силу из окружающего пространства, эмоций и крови, совсем как простой темный маг.

— Что-то случилось? — спросил Эрегор, заметив мое недовольство.

— Все хорошо, — отмахнулся я от советника. — Просто Легион заставил потратить меня слишком много, вот и все. Нужно время и все придет в норму.

Советник ушел из моей комнаты только через полчаса. Мы обсудили с ним дальнейшие действия, а после я просто рухнул в сон.

Следующие несколько дней выдались непростыми. В первую очередь, роптать стали наемники, которые посчитали подобную расправу с доносчиками чрезмерной. Уровень субординации резко упал, начались споры, вечерами вспыхивали драки. Весь отряд, который находился в нашем найме, разделился на два лагеря. Одни говорили, что я перегнул палку и казнить четверых за пустой треп — чересчур, вторые собрались вокруг Дирта и напирали на то, что речь шла о расписании патрулей и дозоров, а это — уже серьезно, и за такое точно можно вздернуть, потому что неизвестно, чем бы эти доносы закончились для всего отряда.

Крыть тут было особо нечем: наемники люд лихой и на расправу скорый. Эти люди бы еще спокойно приняли продажу тайн заказчика, но расписание дозоров — это уже пускать в расход собственных товарищей по отряду. И пусть каждый наемник думал в первую очередь о своем собственном благополучии, но подвергать опасности других бойцов во время заказа даже для этой жадной до серебра братии было неприемлемо. Так что к концу третьего дня Дирту с помощниками удалось восстановить порядок и все вернулось на круги своя.

Все эти вечера, дабы не мозолить глаза своей беспокойной охране, я выбирался на ужин в город. К возвращению Лиан я хотел найти достойный совместных трапез трактир или другое заведение, где подавали бы вкусную и разнообразную пищу. Конечно, многие были бы рады услужить Владыке и приготовили бы что угодно, лишь плати, но такой подход был не по мне. Хотелось найти место, куда можно было бы заявиться в любой момент, а не по предварительной договоренности.

Начал я с трактиров недалеко от управы. Довольно презентабельные заведения с большими чистыми залами, музыкой, хорошим вином, пивом и элем. В обилии было и мяса с разносолами, но, конечно, за хорошую цену.

Я много сотен лет не бывал в подобных местах — даже во время своего последнего путешествия на восток старался останавливаться в местах попроще, дабы не привлекать излишнего внимания к своей персоне — так что в этих ужинах было даже что-то приятное.

Из четырех заведений недалеко от управы мне приглянулось одно под названием «Королевский Фазан». Причем тут были короли, которых отродясь в этих краях никто не наблюдал, да и фазаны к королям — совершенно непонятно, но название было броским и запоминающимся. А что еще нужно для трактира, где пиво подают по полтора серебра за кувшин, когда по городу за эту цену тебе поставят сразу бочонок?

Понравилась мне и хозяйка. Держала трактир немолодая уже вдова по имени Игрид. Когда я в первый раз зашел в заведение, даже разговоры за столами смолкли, но уже через минуту мне навстречу вышла трактирщица и совершенно спокойно предложила свободный столик в углу. Игрид не тряслась и не лебезила, обслуживали меня так же, как и всех прочих, и это, на удивление, мне понравилось. Благодаря этому посетители довольно быстро забыли о том, что на ужин в трактир пришел Владыка, а на мой третий визит пара завсегдатаев даже подняли свои кружки, приветствуя пусть и странного, но уже привычного гостя.

Особенно мне приглянулось здесь пиво, которое специально для «Фазана» и еще пары заведений в Мибензите и Пелофе варили по осени на одной из местных пивоварен. В него после варки и брожения щедро добавляли темную спелую вишню, что придавало напитку легкий вкус, а само пиво приобретало винно-фруктовые нотки, но при этом совершенно не теряло в питкости. При этом это все еще было пиво, а не сидр, что четко угадывалось по чуть горьковатому послевкусию и особой пивной текстуре. Вина, настойки на гномьей водке или сидры ощущались на языке совершенно иначе. Делали такого пива немного, так как для его изготовления, по словам самой Игрид, чан с вывареным суслом оставляют на открытом воздухе, чтобы началось брожение. От этого пиво становилось довольно непредсказуемым как в плане вкуса, так и времени хранения в бочонках, так что не каждая партия была удачной. Но вот в этом году и сырья хватало, и вишня уродилась, так что этого пива в «Фазане» будет в избытке до самого лета.

Я точно знал, что Лиан впечатлит подобный странный напиток, его винно-рубиновый цвет и чуть розоватая пенная шапка, так что на этом мои поиски были пока окончены. Если девочка захочет — подыщем еще какое-нибудь местечко.

Впрочем, был у моих выходов и еще один смысл, кроме как сброс напряжения в стенах цитадели и поиск вкусной еды для себя и Лиан. Это была демонстрация, насмешка. За мной следили, меня пытались убить. Любой другой, кто столкнулся бы с подобным, вел бы себя намного осторожнее, заперся бы в крепости и передвигался только с охраной. Я же показывал: вот он я, попробуйте, достаньте. Со мной не было даже Эрегора, не было привычного сопровождающего в лице Ирнара. Даже не было Лиан, и это при том, что мои печати начинали кровить даже когда я просто пытался призвать бесплотную тень. Я был слаб и уязвим, но моим врагам этого знать не стоило.

— Занято? — у говорившего был легкий восточный акцент, южный Брим, а может, Кольцо Королей, восточные берега Ока.

Я поднял глаза и увидел невзрачного мужчину чуть за пятьдесят с белесыми глазами и лысой, как колено, головой. И если убитый мною аколит голову брил, то этот неизвестный был лысым от природы. Держался он совершенно непринужденно, глаза его были если не пусты, то уж точно ничего не выражали, а на лице держалась легкая, едва заметная улыбка. Так улыбаются незнакомцам, когда хотят произвести сдержанно-положительное впечатление.

Секунда, другая, третья, а я все рассматриваю мужчину. Он же держится за спинку простого деревянного стула напротив меня. При этом ведет себя уверенно, почти непринужденно.

— Нет, не занято, садитесь, — ответил я, поднимая руку и подзывая разносчицу. — Принесите нам кувшин вашего специального.

— Сей момент, Владыка, — кивнула женщина, которая приходилась Игрид то ли двоюродной сестрой, то ли старшей дочерью, этого я так и не понял.

— Неплохое заведение, правда? — спросил незнакомец.

— Не желаете представиться? — сказал я, игнорируя треп незнакомца. — Что посланник Орденов забыл со мной за одним столом?

— Ох, от вас ничего не скроешь, — улыбнулся мужчина. — Но, на то вы и тысячелетний Повелитель Демонов, не так ли?

И улыбнулся, совершенно искренне.

— Я жду имя, — напомнил я.

— Армель Триерс, к вашим услугам, уважаемый Владыка Фиас. Кстати, можно один личный вопрос? Это никак не относится к делу, но меня буквально разрывает от любопытства.

— Какой же?

— Почему вы взяли себе такое имя? Фиас. Это же… Прозвище. С эльфийского, так?

— Да, прозвище, — кивнул я. — Его дала мне моя подопечная.

— Понятно, — протянул мужчина. — Ответ оказался проще, чем я думал.

— Посланник Орденов пришел спрашивать меня о нелепом прозвище? — уточнил я.

Армель улыбнулся.

— Конечно нет, Владыка. Я просто пришел познакомиться с вами и заверить, что происшествие, случившиеся на днях к югу от Пелофа, не имеет к Святому Престолу никакого отношения.

— Вот как? Еще скажите, аколит, способный призвать Пламя Небесного Гнева, просто заблудился в этих краях. Вместе с тремя дюжинами бойцов Ордена Пламени.

Принесли заказанное пиво и чистую кружку. Я аккуратно налил себе, потом — неожиданному гостю, после чего мы продолжили нашу беседу.

— Вы сами сказали, что это были пламенники, господин Фиас, — сказал Армель, делая большой глоток. — Вы как никто иной должны знать, что Орден Пламени всегда находился в стороне от Святого Престола.

— Не более чем все прочие ордена, — парировал я. — Вы хотите убедить меня в том, что попытка убить меня, нападение на моих людей и мою подопечную — лишь совпадение и самодеятельность кого-то из верховных паладинов?

— Возможно, даже брат Леннарт был не в курсе произошедшего, — с улыбкой ответил Армель. — Поверьте, Владыка, ваше сообщение, что вы передали с клириком Лавертен, взбудоражило очень многих. Но в одном вы просчитались.

— И в чем же?

— В силе людской памяти, конечно же, — пожал плечами Армель. — Ваше имя спрятано глубоко в архивах Святого Града Скокреста, закрыто за множеством замков и печатей и лишь избранные знают о вашем существовании. И тут — такой акт, такое заявление. Слишком многие в Северном Епископате, да и в самом Скокресте, заговорили о новой войне. Не только с вами, господин Фиас. А вообще. Мордок, что поклоняется Харлу, Владыки из Пустошей со своей Крепостью Тьмы… В мире происходит много вещей, о которых вы даже не догадываетесь. Неудивительно, что один из рьяно верующих настоятелей какого-нибудь монастыря отправил аколита во главе отряда за вашей головой. Вы как приз в политической возне, Владыка, путь на вершину. Справедливости ради, хочу заметить, что тот, кто одолеет вас или Мордока, точнее, по чьему прямому приказу вы или Разящий Король будете повержены, станет следующим архиепископом и сядет на Святой Престол. Таковы ставки.

— И зачем же вы все это мне рассказываете, господин Армель? И не боитесь ли вы вести со мной такие беседы? Я до сих пор не забыл жар Пламени Небесного Гнева.

Посланник Святого Престола долго и внимательно посмотрел мне в глаза.

— Вы очень интересный человек, Владыка. Несостоявшийся правитель Н’аэлора, великий колдун, ученый муж, затворник. У вас есть удивительная способность принижать собственные способности в глазах окружающих. Именно так вы прожили столь долгую жизнь? Усыпляя бдительность своих врагов?

— Я предпочитаю не говорить, а делать. И делать только то, что должно, — ответил я.

— Владыка Нильф, с легкостью призвавший Легион с помощью всего четырех человеческих жертв… Насколько я знаю, раньше на это заклинание тратили десятки жизней. Вы же справились… Малой кровью.

— Нильф не любит расточительства, — ответил я.

— А вы не любите говорить о своих возможностях, — кивнул Армель. — А пришел я к вам с простым посланием. Святой Престол не жаждет бойни. В наших рядах есть рьяные верующие, такие как отец Симон или брат Леннарт. Кстати, ваша старая знакомая, Авелин Лавертен, готовится получить титул Пресветлой Девы, представляете? Но дело в том, что в мире слишком неспокойно, чтобы тревожить столь древнее и могущественное создание как вы, Владыка. В этом мое послание. Не ищите заказчиков нападения в городе или в фигуре отца Симона. То, что под удар попал ваш караван и ваши люди — не более чем трагическое стечение обстоятельств, которое я не смог предотвратить.

— Предотвратить?

— Неужели вы думаете, что отец Симон сам по себе отказался от затеи умертвить половину города лишь бы попытаться сжечь вас на костре? — усмехнулся Триерс. — Этого пса держу на коротком поводке именно я. И уверяю, он и дальше не будет доставлять вам проблем, пока я в Мибензите.

— Так в чем же замысел Святого Престола? — спросил я. — Вижу, вы многое знаете и еще больше делаете. И за эти дела дознаватели Ордена Духа без всяких сомнений сняли бы с вас кожу, а потом сварили в масле.

— Мы не хотим вас отвлекать от дел на севере, Владыка. Сосредоточьтесь на войне с Мордоком. В этом и есть замысел и послание Святого Престола.

— Чтобы вы потом добили выжившего?

— Орденам не нужны эти земли, — возразил Армель. — Дикий и не слишком богатый край, да еще и за морем. У нас хватает своих проблем и с Топями, и с Бримом, и с Крепостью Тьмы. Престол понимает, что вы ждете ответного шага, что ждете воинства Света на своем пороге. Но знайте — его не будет. Пока жив Мордок. Подумайте об этом, Владыка. Мне нужно сообщить в Скокрест о вашем решении.

После чего посланник Святого Престола в несколько глотков осушил свою кружку, вытер губы тыльной стороной ладони и, откланявшись, покинул заведение, оставив меня размышлять над внезапным предложением если не мира со Святым Престолом, то точно нейтралитета.

Глава 13 Список

— Господин Фиас?

Дирт замер на пороге и ждал, пока я закончу возиться с очередным амулетом. Магия печатей была сейчас мне недоступна, так что приходилось хитрить. Простейшие демоны, заключенные в кольцах и призванные через небольшой алтарный камень, на котором я резал куриц. В ближайшее время эти медные перстни будут моим оружием.

— В чем дело? — спросил я наемника.

— Есть результаты по вашему заданию, господин, — склонил голову мужчина. — Мы нашли полторы дюжины человек в квартале мастеровых, на которых греются ваши ведьмины мешочки.

А вот это было хорошо, вот это были отличные новости. Я аккуратно отложил в сторону незавершенный амулет. В долгах по самую маковку, я могу наконец-то рассчитаться с мастером Зинасом. Хотя бы частично.

Из Пелофа прибыл гонец, а через пару дней в Мибензит вернется Лиан. Правда, лишь для того, чтобы опять отправиться в путь, на этот раз — в долину.

Столкнувшись с невозможностью колдовать без предварительной подготовки, я понял, как много инструментов для традиционной магии осталось в моем доме. Покинуть город я не мог, словно пленник Мибензита, я должен сидеть в этой треклятой цитадели и наблюдать за развитием событий. Отправить же Ирнара больше не выйдет — эльф отбыл вместе с Трондом в Брим. Значит придется просить мою подопечную.

— Давай список и можешь идти, — сказал я наемнику.

Дирт как-то странно перемялся с ноги на ногу.

— Что такое? — спросил я, внимательно глядя на командира наемников. — Какие-то проблемы?

— Так нет никакого списка, господин Фиас, — ответил мужчина и почему-то покраснел.

— Так, что происходит? — прямо спросил я.

— Я могу вам надиктовать, я все имена запомнил, — уклоняясь от прямого ответа, сказал Дирт. — Или, если желаете, могу сам сходить и доложиться мастеру-кузнецу Зинасу. Вы же для него этих людей искали, верно?

— Что. Не. Так? — закипая, спросил я.

— Господин Фиас, я не обучен чистому письму, вы мою писанину даже прочесть не сможете, — ответил мужчина. — Лишнее это в жизни наемника. Договор вдумчиво по буквам прочесть, подпись поставить, счет деньгам вести — это пожалуйста. Но вот список я вам составить не могу, да и во всем нашем отряде шибко грамотных не водится. Читать и писать для других — это купцам работа. Наше дело держать в руках оружие.

— Каждый же наемник мечтает к пятому десятку открыть свою лавку. Ты как собирался вести дела? — спросил я.

На это Дирт только грустно усмехнулся.

— Мечтают все, да доживают немногие, особенно в Западных землях, господин Фиас. А дожил бы — выучился. Не думаю, что сложнее, чем мечом махать. Или жену грамотную нашел бы.

Я никогда особо не интересовался жизнью наемников, мне всегда хватало и того, что я когда-то узнал об этой братии по молодости. И тот факт, что довольно умный, исполнительный и сильный боец как Дирт не умеет толком писать, меня крайне удивил.

— Сходи к парням Эрегора, там все грамотные. Скажи, что от меня, любой темный даже стихосложению обучен, тебе помогут, жду бумагу после обеда.

— Понял господин, — кивнул Дирт и скрылся за дверью.

После обеда, не откладывая в долгий ящик, я направился с вычурно выписанной бумагой к Зинасу. Все же, стоило самому записать под диктовку Дирта — эльфы не знают меры и даже к такому простому, казалось бы, заданию, подошли со своей обычной спесью. Документ был составлен в алфавитном порядке с указанием места жительства, профессией человека, кое-где сделаны приписки по членам семьи, а с обратной стороны бумаги все это продублировали еще и на эльфийском. Зачем? Одной Нильф известно. Причем все выведено идеальным тонким почерком жителя Вечного Леса, ведь каждый темный в душе — каллиграф, этому искусству любой эльф посвящает минимум десяток лет своей жизни, как будто бы идеально выведенные буквы на всех основных языках Менаса были обязательным условием для того, чтобы стать полноценным членом эльфийского общества.

Без особых проблем я прошел на внутреннюю улицу квартала мастеровых и направился прямо к кузне семьи Дорганов. По звону молота я сразу понял, что кузнец на месте, но вот меня там точно не ждали. Сейчас Зинас гонял кого-то из своих внуков, на чем свет стоит костеря последнего:

— Куда ты лупишь, каменная ты башка! Думаешь, сильнее ударишь — быстрее закончишь⁈ Что я тебе говорил про хват⁈ Что говорил про удар⁈ — орал до сипоты Зинас на молодого гнома, который стоял перед дедом, опустив голову.

У юного дворфа еще даже борода расти не начала — совсем юнец — но к молоту и жару печи надо привыкать с малых лет. Гномы говорят, что настоящие кузнецы еще до первых волосков над верхней губой должны изготовить целый ряд предметов.

Все начинается с ковки идеального гвоздя. Казалось бы, что сложного может быть в гвозде? Но и тут есть свои хитрости, наклон граней, размер шляпки, длина. Дворфы справедливо считают, что неправильно выкованный гвоздь — это величайший позор, который может постичь мастера, а если ты бездарь и постоянно расходуешь на такую вещицу металла больше, чем следует, то пойдешь по миру. Так что обучение начинается с гвоздя. Потом — подкова, следом — обод для бочки. После ученик должен выковать мотыгу, серп, изготовить колун или топор. Следующие предметы относятся непосредственно к самому кузнечному делу. На этом этапе обучения каждый дворф-ученик кует себе личный инструмент: зубило, щипцы и молот. И только после этого он приступает к ковке того, что обязан уметь любой кузнец, приступает к своеобразному экзамену. Ученик кует простой нож. Не кинжал, не дагу, а именно нож, для разделки мяса или работы на кухне. И только когда он освоит изготовление ножей, мастер-кузнец принимает решение, стоит ли его ученик траты сил и достоин ли он перевода в подмастерья, который изучит все тонкости кузнечного ремесла, изготовления брони и оружия, или же это лишь пустая трата времени.

Не все дворфы были прирожденными кузнецами, но каждый умел ковать самые необходимые вещи. Как эльфы носились со своей каллиграфией, так гномы относились к созданию инструмента и простейших вещей из металла. Некоторые, как сын Зинаса, Гинас, были вовсе неспособны к кузнечному делу и не проходили даже начального обучения. Другие дворфы, освоив базовые навыки, посвящали свою жизнь ратному делу, строительству или иным профессиям. Как говорили сами подгорцы, жар кузни и тяжесть молота дисциплинирует, приучает к труду и формирует характер истинного дворфа. И тут я был с ними в чем-то согласен. Работа у наковальни — тяжкое испытание, особенно для недоросля, пусть он трижды гномьих кровей.

— Мастер Зинас, — обратился я к кузнецу.

Дворф вздрогнул и с удивлением посмотрел на меня, стоящего прямо в его дворе. После перевел взгляд на внука, отвесил молодому гному затрещину, которая означала только одно — проваливай, потом позову — после чего, вытирая руки о кусок ветоши, направился мне навстречу.

— Владыка! — воскликнул кузнец. — Чем обязан?

Я молча достал из кармана небольшой футляр для бумаг и показал кузнецу список. Брать бумагу дворф не стал — слишком грязными были руки.

— Вот значит как… — протянул Зинас. — Пришли уплатить по долгам.

— Я серьезно отношусь к таким вещам, — ответил я кузнецу, спрятал список в футляр и передал его дворфу. Небольшой деревянный цилиндр мгновенно скрылся под кожаным фартуком гнома, видимо, в каком-то внутреннем кармашке.

— Сегодня я помолюсь духам Гор и сообщу о том, что вы уплачиваете свои долги, — кивнул Зинас, важно выставив вперед пузо и запустив большие пальцы за лямки фартука. — Я думаю, мы в расчете.

— Уверены? Я не знаю, нашли ли мои люди всех, кто посещал бои, — ответил я гному.

— Тех имен, что я увидел на бумаге, будет достаточно, — сказал гном. — Это крупные и уважаемые семьи, которые много решают в квартале, да и вообще во всем Мибензите. Но недолго осталось, подлецам! Они за все ответят! Лишь бы вече дождаться…

Кузнец сейчас выглядел почти кровожадно. Борода — топорщится, глаза — горят, а крепкие широкие ладони — сжаты на груди в кулаки. Я чувствовал, как список провинившихся в наблюдении за ритуальными боями греет грубое сердце дворфа. И как внутренне ликует кузнец от одной мысли, что отдельные люди получат по заслугам.

Мне не хотелось слишком сильно копаться в намерениях гнома и искать какие-то глубинные смыслы в его действиях. Изначальная причина для получения подобного списка имен была проста и понятна: эти люди недостойны занимать уважаемое положение в Мибензите, который тяжело пострадал от магии слуги Харла. Я с этой позицией был согласен, поэтому пошел на сделку. А преследовал ли Зинас какие-то личные мотивы, сводил счеты с другими мастерами из квартала или хотел вовсе захватить власть над мастеровыми этого города — меня не интересовало. Но вот то, что вес кузнеца в обществе вырастет и при этом он останется моим союзником — радовало. Гномов в пещерах под городом я не видел, подгорцы нормально относятся к магии темной Тройки, а значит, у нас выйдет вполне себе рабочий союз. Ведь Зинас посулил мне поддержку своих соотечественников во время грядущего городского вече, когда взрослые мужчины города будут выбирать нового бургомистра.

Спустя пару дней в город вернулась Лиан. Эльфийка была грязной, уставшей, но довольной собой. И первый же ужин девушка устроила для нас с Эрегором целое представление, едва ли не по ролям показывая, кто какое место занимал во время боя, как они с Ирнаром стояли плечом к плечу и что вообще происходило на той злополучной поляне.

— И вот, мы видим огромный столб света и демон, которым управлял старик, буквально испарился! Ирнар подумал, что аколит сумел одолеть старика, но куда там ему! Я-то знала, что это не конец! — важно рассказывала девушка, едва сдерживаясь, чтобы не начать размахивать куриной ножкой, как саблей. — И тут начали появляться тени и…

— Это все очень увлекательно, — перебил я эльфийку, — но я все сам рассказал Эрегору.

Эльф зыркнул на меня, ведь это была чистейшая ложь. Ничего я ему не рассказывал, да и он сам не спрашивал. Если я вернулся в свое тело живым, это означало только одно — дело сделано. Детали Эрегора не волновали и никоим образом опального советника не касались.

— Ты лучше расскажи, добрались ли до берега? — продолжил я. — Как Тронд, все в порядке?

— Да, все отлично, — кивнула Лиан. — Они с Ирнаром и прочими темными погрузились на судно и отчалили тем же вечером. Купец, конечно, страдал от ранения, но сама рана оказалась чистая, да и перевязали его быстро. Только сетовал постоянно, что теперь в дождливую погоду будет плечо тянуть, а так он держался очень даже неплохо.

Это хорошо. Мы уже думали с Эрегором, как потом выставить ранение Тронда в нужном нам свете. Героический купец, который рискуя жизнью прорывался к побережью, чтобы закупить для бедствующего города зерна. Слезливая история? Конечно. Но людям нравятся такие сказки, мы просто опустим некоторые детали, чтобы повернуть все в выгодную нам сторону.

Когда Лиан нас наконец-то покинула и мы остались с советником за столом вдвоем, пришло время обсудить дальнейшие планы.

— В управе я слышал, что кузнец Зинас созывает срочное вече мастеровых, — сказал эльф. — Это результат того самого списка?

— Думаю, да, — ответил я. — Гном знает, что делает.

— Вы уверены, что люди правильно все поймут, когда узнают, кто этот список ему передал?

— Я скажу больше, Эрегор, пусть узнают. Нам же надо отправить тех же людей с ведьмиными мешочками в район Черной Кости, искать обслугу пещер.

— Гоняться за мелкой сошкой? — удивился советник. — Или вы хотите показать, что работа на владыку Харла омерзительное деяние, вне зависимости от статуса?

— Именно, — кивнул я. — Когда в зажиточных мастеровых и купцов полетят камни, чернь будет ликовать, но и богатым горожанам следует показать, что мы не делаем различий. Твое наказание не зависит от того, сколько у тебя денег и чем ты занимаешься. Если принимал участие в ритуале Уз Крови — ты должен заплатить.

— Неотвратимость наказания… — протянул эльф. — Так работают законы Н’аэлора, но у людей все иначе, учитель.

— Пусть привыкают, — ответил я. — Когда будут выборы бургомистра?

— Я оттягиваю этот вопрос изо всех сил.

— Не думаю, что это более необходимо.

— Вы же хотели купить любовь горожан хлебом, — удивился Эрегор.

— Мне кажется, нам стоит провести вече в ближайшие несколько недель, — ответил я советнику. — Так сказать, по следам разборок, которые учинит Зинас в своем цеху. После разгрома конкурентов по кварталу мастеровых гномам никто не посмеет перечить. Развалится множество альянсов и союзов, цеховые будут с подозрение смотреть друг на друга. Но не подгорцы. Эти хоть и ненавидят даже друг друга, но все же стараются держаться вместе. Мы обопремся на них, как на костыль, и сделаем тебя правителем этого города.

— Учитель, я не думаю, что люди станут голосовать за темного эльфа, — усомнился Эрегор. — Все свыклись с тем, что у меня в руках городская печать, но каждый понимает, как она в них оказалась. Это вы мне ее дали.

Я задумался над словами эльфа. Стать бургомистром? Что более противоречиво для простого человека: бургомистр из народа Вечного Леса, или бургомистр тысячелетний маг-отшельник и Владыка Демонов?

— Кроме того, учитель, до меня доходят различные слухи. Люди толкуют о том, что вы ходите по улицам, как простой человек, ходите в трактиры ужинать, ведете себя скромно. Они боятся вас, но им нравится такая ваша простота.

— Я нравлюсь людям? — удивился я.

Эрегор только пожал плечами и отпил немного вина.

— Человек — это не эльф, и не гном, человек может привыкнуть к чему угодно. Эльфами этого города вы командуете, а гномы и так к вам благосклонны. Люди же к вам привыкли. Так в чем проблема? — спросил Эрегор.

Я тяжело посмотрел на опального советника, но этот подлец делал вид, что совершенно моего взгляда не замечает. Намного больше сейчас его интересовал цвет вина в стакане и то, как оно стекает по стенкам, а не мое мнение касательно будущего официального статуса бургомистра.

— Но ты же понимаешь, что в управе я сидеть не буду?

— Даже не смел на это надеяться, учитель, даже не смел на это надеяться, — вздохнул эльф. — Но если вы хотите, чтобы наше предприятие состоялось, надо придерживаться самых надежных ходов. Первый вы сделали — передали список гостей пещерной арены кузнецу. Следующий шаг — стать бургомистром. После — раздать голодному народу зерно или распродать его за бесценок, выбивая почву из-под ног купцов. Тогда же вы сможете поставить главой гильдии Тронда. Мы все это с вами уже обсуждали. Ну и последнее — официально подписать основание гарнизона Н’аэлора в Мибензите. Для этого потребуется посол из Налора, но это уже чистая формальность.

— И сделать все это до середины зимы, — выдохнул я.

— И сделать все это до середины зимы, — повторил за мной Эрегор. — Потому что после нее у стен может показаться армия Мордока, ну или первые отряды короля-самозванца.

Вот поэтому я и сбежал из Налора. Слишком эльфы умные. И память у них хорошая. Эрегор отлично помнил все ходы и расклады, которые мы с ним делали. Нет, я тоже на память не жаловался, но до последнего надеялся, что смогу уклониться от регалий провинциального градоуправителя.

— Что вы думаете касательно слов посланца Святого Престола? — сменил тему эльф.

— Ничего хорошего, — сказал я, отпивая вина. — Я не верю святошам, ты же знаешь. Это лживый клубок змей, если ты не их веры, то они с одинаковым удовольствием увидят тебя и своим другом, и на костре.

— Это я знаю, — согласился советник. — Но если этот Триерс на самом деле держит на поводке отца Симона… Он мог бы стать проблемой на грядущем вече.

— Мог бы.

— Я думаю, вам стоит принять руку мира от посланника, — высказался Эрегор. — Хотя бы до момента, пока вы не получите печать и грамоту по итогам народного схода. Если отец Симон будет молчать, то купцы останутся в одиночестве и ничего не смогут противопоставить нашей партии. А слово купцов против слова гномов — понятно, кому поверят жители Мибензита. Да и ваши выходы в город добавят вампопулярности, учитель.

На это я ничего уже не ответил, только хмуро выпил вина, признавая правоту советника. Эрегор не просто так служил Ирен, он четко видел цель и все проблемные места, и хотя мой ученик предпочитал решать вопросы через запугивание и давление, но и некоторая политическая изворотливость у него присутствовала. Он имел то, от чего я сознательно когда-то отказался, как от лишнего бремени. Политические игрища и прочие интриги — удел слуг Фангороса. Мое дело — знания.

Осталось только понять, почему Нильф так благосклонно относится ко всей этой возне.

Уже ночью, в своей комнате, я посмотрел на свои ладони. Глубокие темные трещины на ладонях напоминали о моих долгах. Надо больше молиться и ждать. Долги перед духами Гор я выплатил, выплачу долги и перед моей покровительницей. В этом я не сомневался.

Глава 14 Осенние дожди

Лиан пробыла в Мибензите меньше недели, но вот нам опять пришла пора расставаться. Услышав о том, что ей предстоит путешествие в нашу долину, девушка сначала воодушевилась, но когда она узнала, что поедет без меня, настроение эльфийки резко изменилось.

— Не хочу я ехать одна, — пробубнела моя подопечная.

— Я не могу оставить город, но мне нужны новые амулеты и реагенты, — напомнил я эльфийке.

— Почему ты не поедешь со мной?

— Я уже это объяснял. Ты взяла список?

Девушка демонстративно похлопала по седельной сумке, показывая, что все вещи были надежно упакованы и она ничего не забыла.

Лиан была единственная, кому я рассказал о своих проблемах с колдовством и долгах за Легион. Просто потому что одной огромной лжи касательно ее воскрешения было достаточно, чтобы я не врал во всем остальном. К тому же, зная реальное положение вещей, Лиан могла осознать всю важность своей миссии.

А вот от Эрегора я ситуацию скрыл, точнее, не сказал всей правды. Советник бы мигом приставил ко мне нескольких своих эльфов, и был бы в этом прав — но мне не нужны остроухие няньки. Я бы еще согласился на Ирнара, но при отсутствии лейтенанта предпочитал справляться самостоятельно. Так что я продолжал перемещаться по Мибензиту в гордом одиночестве, словно сражение с аколитом для меня ничего не стоило.

Как все же был силен проклятый святоша. Сначала меня удивила клирик Лавертен, потом отец Симон, после — этот неизвестный аколит. Неужели за столетия, что я провел в долине, служители Света стали настолько сильнее? Ведь мои навыки и способности не претерпели никаких изменений.

«Ты лжешь сам себе», — шепнул внутренний голос.

Конечно, я лгал. Я заржавел. Я давно не приносил человеческих жертв. Не ради ритуала, как в случае с Легионом, а ради магической силы на будущее, в уплату долгов или ради самой Нильф. Пока я тихо жил в горной долине, надежно защищенный множеством камней-стражей с запертыми в них демонами, все было хорошо. Магия не была мне нужна ежедневно. Но стоило мне выйти из дому и попасть в этот проклятый город…

Я с некоторой долей брезгливости вспомнил времена моей молодости. Кровавое, жуткое чудовище. Я вырезал целые селения ради исполнения своих целей. Моя кровь редко покрывала ладони, а уж если я надевал кровавые наручи, то впереди была большая бойня. Я, как и любой мудрый маг, всегда пользовался больше заемной силой, силой крови, смерти или страданий, эманациями живых, а не собственной плотью. Но я просто отвык, да и сейчас эти края были моим домом. Кто гадит там, где живет? Если бы события происходили в Бриме или Орденах, выбор был бы намного проще. Но я в недели пути от своей башни, я не могу отправить отряд темных на хутора, чтобы притащили мне селян на заклание.

Была еще городская тюрьма. Законы тут были жесткие. За воровство ослепляли или рубили руки, убийц — вешали, причем не через рывок, который ломает шею, а заставляя плясать в воздухе — то есть выбивая из-под ног небольшую колодку или вовсе, поднимая от помоста на дюйм в минуту, заставляя душегуба царапать носками сапог доски, наблюдая все возрастающий ужас. Способ повешения зависел от тяжести совершенного преступления. Голов тут, как в Бриме, не рубили, на кострах, как в землях Орденов, не жгли и не топили в реке. Просто вздергивали, как собак.

Могу ли я стать городским палачом? И существуют ли преступления, за которые горожане согласились бы посмотреть на то, как я вырываю какому-нибудь подонку сердце?

Маловероятно. Эрегор сулил мне титул бургомистра, а чиновники не умерщвляют бандитов на площадях. Да и говорит во мне скорее жадность, чем здравый смысл. Все изменится, когда прибудет груз зерна. У меня уже был план, как рассчитаться с Нильф.

Эльфийка все же уехала, всего на три недели. Людей у нас осталось не слишком много, так что Эрегор отправил с ней лишь трех своих бойцов из числа темных. Обратно они должны привезти в седельных сумках значительную часть моих припасов, несколько книг, инструменты для построения заклинаний и создания алтарей. Мне придется много колдовать в будущем, я не хочу вновь оказаться в такой же ситуации, как и сейчас.

Почему-то было неспокойно. Я стремился занять себя, стал чаще выходить в город и заглядывать в «Фазана» — с Лиан, кстати, мы в него так и не дошли и совместный ужин в городе был пока только в планах — подготовил несколько каркасов печатей в разных комнатах и помещениях цитадели. Городское укрепление было довольно обширным, строилось с запасом на случай большой войны и могло вместить до трех сотен воинов или гарнизон в сотню мечей и столько же жителей. Конечно, для города на сорок тысяч душ это капля в море, но пока стоит цитадель — стоит и город. Ты не можешь захватить поселение, пока не взята его крепость.

Первые вести пришли от гномов. Мастер Зинас без затей отправил Эрегору записку, в которой благодарил меня за предоставленный список. Я не вмешивался в разборки мастеровых, но, судя по всему, гномам удалось неслабо накрутить хвосты тем зарвавшимся идиотам, которые посещали пещеры и наблюдали за ритуальными боями. Гномы устроили буквально показательную порку, и уже после схода мастеровых весь город только и гудел о том, что сразу несколько крупных семей лишились своего привилегированного статуса в гильдии, а других — вовсе понизили до практически бесправных ремесленников.

— Ваш план работает, — сказал Эрегор, возвращая мне записку от гномов.

В кабинете Эрегора было довольно тепло. Угли в нескольких жаровнях делали свое дело, а дополнял этот вечер кувшин вина и стук дождя за ставнями.

— Даже слишком хорошо, — ответил я.

— Что не так, учитель?

— Не знаю, но что-то происходит, — ответил я.

Гнетущее чувство, будто бы я что-то забыл.

— Филверелл приглашает на ужин, — буднично сообщил темный эльф. — Или вовсе планирует выезд на охоту. Осень, самое время выйти на лося, оленя или кабана.

— Местные леса не столь богаты на дичь, как земли Н’аэлора. Он об этом в курсе? — спросил я.

— Конечно, — кивнул Эрегор. — Мне кажется, Филверелл осознал свое положение, да и немного разобрался в ситуации. Думаю, он хочет пойти с вами на сближение, учитель, дабы поучаствовать в подписании грамоты на размещение гарнизона. Все же, это большое дипломатическое достижение в свете грядущей войны.

— Просто скажи, что командор не хочет, чтобы вся слава достались тебе, — усмехнулся я.

— На самом деле, мне она совершенно бесполезна. Моего проступка это не исправит, — ответил эльф, многозначительно касаясь двумя пальцами кожаной повязки на пустой глазнице.

— Значит, у нас есть предмет торга с Филвереллом. Даже если основание гарнизона тебе ничего не дает, не следует отдавать это командору слишком просто, — ответил я с легкой улыбкой. — Сообщи, что мы посетим его на днях. А на охоту отправимся, когда вернется Лиан. Она это любит и умеет.

Эльф только оскалился. Эрегор понял, что за ужином ничего не решится — это будет просто первый этап переговоров относительно дальнейшей роли Филверелла в судьбе мибензитского гарнизона, а значит вечер будет хорошим. Моему ученику нравилось думать о страданиях наглого командора и о том, что так просто желаемое Филверелл не получит.

Но этим вечером у меня было еще одно дело. Как бы не было приятно сидеть в управе в компании Эрегора и потягивать вино, у меня была назначена встреча. Накануне я получил записку, в которой была только одна фраза: «Ваше решение?».

Армель ждал, ему надо было отчитаться перед Святым Престолом, а значит, либо получить мое согласие на нейтралитет Орденов в дальнейших событиях в Западных землях, либо же передать своему начальству объявление войны с моей стороны.

Воевать со святошами я не планировал. Незачем дразнить бешеную собаку раньше срока. В одном посланник Святого Престола был прав: Мордок являлся реальной проблемой, которую мне нужно решить. Проблемой не только для Западных земель, но и для всего Менаса. А если люди, которые получат послание лысого шпиона, четко понимают кто я такой, то в Скокресте определенно вздохнут с облегчением.

Сегодня в «Фазане» было многолюдно. Достаточно много мастеровых первого, высшего ранга, несколько компаний подгорцев, пара купцов. Почти все столы были заняты кроме пары мест за большим общим столом и моего небольшого столика в углу.

— Игрид, ты знала, что я приду? — улыбнулся я трактирщице.

Женщина недоверчиво стрельнула в меня глазками, но на улыбку все же ответила:

— Вас не было вчера, значит, должны были прийти сегодня. Да и не последние это места, — ответила женщина. — Вам как обычно?

Сделав заказ и передав трактирщице пару н’аэлорских серебряных, я принялся ждать. И еды, и прихода Армеля. Думал и о Лиан, и о том, какое важное дело я поручил эльфийке. На самом деле, сама судьба послала мне темную. Я бы мало кому мог доверить перевозить мои вещи. Да, долину уже посещал лейтенант Ирнар, но тогда речь шла о нескольких амулетах. Сейчас же мне требовалось много больше, в том числе и редкие инструменты, которые когда-то делались на заказ у подгорцев и в Бриме. Кости мастеров, которые их создали, уже давно истлели, их имена стерлись из истории и единственное, что свидетельствовало о том, что они вовсе когда-то существовали — их немногочисленные творения. В том числе и мои измерительные приборы, с которыми я старался обращаться весьма бережно. И Лиан прекрасно знала ценность всех этих вещей. Единственное, что останется на своем месте — моя звездная труба. Банально потому что это было слишком хрупкое устройство, а чтобы собрать его, мне потребовалось немало лет. Взять те же линзы, во время поездки за которыми в Брим я и повстречал маленькую темную в рабских кандалах…

— Доброго вечера, господин Фиас, — Триерс выглядел точь-в-точь, как и в нашу первую встречу.

Посланник Святого Престола уселся на свободный стул и с удовольствием подтянул к себе кружку с пенным напитком, которую буквально минуту назад принесла Игрид. Словно он стоял за дверью трактира и только и ждал, когда принесут свежее и прохладное, только из погреба пиво.

— Что вы решили? — прямо спросил Триерс.

— На этот раз без странных вопросов? — улыбнулся я, отпивая из своей кружки.

Армель чуть откинулся на спинку стула и очень красноречиво провел ладонью по лысому черепу.

— Поймите меня правильно, Владыка. Будь на вашем месте кто-либо другой, я бы точно знал, что дело сделано, и мое предложение было принято. Но от вас можно ожидать чего угодно. Вам не нужно прятаться, не нужно слать записки или как-то пытаться меня задеть. Вы достаточно сильны и стары, чтобы послать моих нанимателей к демонам, глядя мне в глаза и с улыбкой наслаждаясь этим пенным напитком. Так что да, если изволите, я бы хотел услышать ваше решение и потом, опять же, если вы изъявите желание, мы могли бы побеседовать.

Он немного нервничал. Конечно, большая часть реакции Триерса была наигранной, но играл он превосходно! Опытный лжец и манипулятор, без морали, чести и совести, он был прекрасным исполнителем со своим собственным кодексом чести. В этом кодексе было не так и много пунктов, но один из них точно гласил: всегда действуй как настоящий мастер своего дела. И сейчас он действовал как мастер.

— Передайте Скокресту, что я решу проблему Мордока. И если горячие головы в Орденах за это время не остынут, то я всегда буду готов напомнить мудрость предков, которые в итоге склонили передо мной колени.

— Если позволите, я все же немного перефразирую ваше послание, — улыбнулся Армель.

— Нет, передайте слово в слово, уважаемый посланник, — ответил я, холодно глядя в глаза мужчине. — Слово в слово. Я позволил вашим предкам разорить Сады Армина, но и я же поставил на колени самого Аарона Светоносного и он уверил меня в том, что пока будут стоять стены Святого Града Скокреста, будет жить и наша с ним договоренность. То, что делают сейчас некоторые в Орденах — нарушает эти слова, понимаете, Армель? Людская память коротка, но что стоит слово нынешних последователей бога Света, если даже клятва того, кто уничтожил Армин и привел Святой Престол к нынешнему величию — ничего не стоит? Так что будьте любезны, господин Триерс, передать мои слова слово в слово, как и было сказано. Я решу проблему с королем-самозванцем. А потом я готов точно так же решить проблему с любым желающим испытать свои силы и крепость своей веры в бою со мной. Даже если их будет армия.

Армель долго и внимательно посмотрел на меня, будто прямо сейчас прикидывал шансы Светлого воинства на победу в этом сражении. И по выражению лица мужчины было понятно, что чаша весов склоняется не в пользу его нанимателей.

Он не был истово верующим, я четко это видел. Армель излучал примерно столько же света, как и метла, стоящая в углу зала, пламенный бог никогда не то что не касался Триерса, но даже не смотрел в его сторону. Но вот несколько регалий на руках и под одеждой шпиона едва ли не горели сами по себе, так много в них было силы. Если бы Триерс снял эти вещи, я бы с легкостью спутал мужчину с обычным горожанином или другим жителем Западных земель. Только присмотревшись, в нем можно было заметить и осанку, и цепкий, умный взгляд, и ненормальное для простого человека самообладание. Армель не был воином, его руки были мягки и чисты, как у аристократа, но я четко ощущал, что они — точно так же по локоть в крови, как и мои собственные. Удивительное достижение для человека, прожившего около полусотни лет, учитывая, что при этом он еще и служил Святому Престолу и одновременно не являлся дознавателем Ордена Духа.

— Я передам ваши слова, Владыка, — наконец-то кивнул Армель. — Пусть уже в Скокресте решают, что с этим делать.

— Правильный выбор, — согласился я. — Знаете, что я усвоил в свое время касательно вашей братии?

— Вы о моих нанимателях? — усмехнулся мужчина.

— Вы очень явно отделяете себя от Святого Престола и Трех Орденов. Неужели, вы не верите в праведность этого пути? — удивился я.

— Я верю в то, что есть работа, с которой могут справиться слишком немногие. Я просто предоставляю услуги, господин Фиас. Святой Престол с готовностью платит тем, кто не верит, но и не распространяет ересь. Сейчас достаточно просто не поклоняться Тройке, и все будет в порядке, — ответил Триерс.

— Страшно представить, сколько пришлось вывалить мужам Скокреста за то, что вы торчите в этих краях.

— Много, Владыка, не буду прибедняться, даже очень много. Но что же вы усвоили?

— Столкновения с Орденом невозможно избежать, только отложить, — сказал я.

В этот момент Игрид принесла дымящееся блюдо с мясом и печеными овощами. Новый урожай, все свежее, а запах — просто непередаваем.

Триерс только усмехнулся, следом за мной взялся за трезубую вилку и, дождавшись, когда я выберу куски получше, стал накладывать себе на тарелку.

Это был странный ужин. Слуга Нильф, темный маг, который пытается спасти целый город, и шпион Трех Орденов, который не верит в Светлого Бога и работает исключительно за деньги. Удивительно, но у нас с Триерсом было намного больше общего, чем могло показаться со стороны.

Тем временем в торговом доме Н’аэлора

— Командор, ваше указание выполнено.

Его подчиненный стоял в дверях склонив голову, не смея даже шелохнуться. После вторжения Владыки Нильф в торговый дом, командор был не в духе и крайне скор на расправу.

— Он получил инструкции? — спросил Филверелл, не поворачивая головы и продолжая смотреть в огонь, который сейчас плясал в камине.

— Да, командор, получил. Он сделает дело в обмен на помилование и право вернуться под сень Вечных Лесов.

— Хорошо. Можешь идти, — лениво махнул пальцами командор.

Как только эльф скрылся за дверью, Филверелл тяжело вздохнул и поднялся со своего места. Надо немного размять ноги.

Чтобы его гонец проник в цитадель, пришлось пригласить этих свиней, Владыку Нильф и опального советника на ужин или охоту. Это будет просто невыносимо! Какой позор! Он, Филверелл, пресмыкается перед этими выродками! Но оно того стоило. В рядах темных Эрегора не все были довольны тем, как их лидер поджал хвост и стал мальчиком на побегушках у какого-то мага, едва тот появился на пороге. Не все разделяли слепую преданность Эрегора, многие понимали, что эльфы — превыше всего, а служить людям — величайший позор.

И почему королева благосклонна к этому ублюдку? Что он знает такого об Ирен, какую тайну хранит, если она готова выполнять любые просьбы темного мага?

Одно Филверелл знал точно: в отличие от Эрегора он найдет способ устранить проклятое дитя. Он видел край печати на коже девчонки, он понимал, что дело должно быть сделано.

По здравому разумению, это знание было Филвереллу не по чину, но что поделать, если твой отец — высокопоставленный столичный чиновник, а верховный жрец Храма на Холме — частый гость в родовом поместье?

Проклятое дитя, вестник новой эпохи и больших потрясений для его народа. Но даже если бы печати на спине юной эльфийки не было, Филверелл все равно отдал бы этот приказ. Владыка Нильф должен заплатить за унижение, которое он причинил эльфу. Да, он должен заплатить сполна.

Командор замер у окна и, наблюдая за потоками льющейся с небес воды, улыбался. Впервые с момента своего прибытия в Мибензит.

Глава 15 Взор тьмы

Как и советовал Эрегор, городское вече было назначено уже через две недели после собрания мастеровых. Медлить нельзя, ждать зерна — тоже. В городе почти не осталось моих противников и на подъеме были благонадежные и доброжелательные фракции. Гильдия ремесленников переживала внутренний разгром и всем в квартале сейчас заправляли гномы, а неформальными лидерами этого процесса стали Зинас и еще несколько видных кузнецов. Гильдия Теней не показывалась из своих нор: воры с опаской ожидали мою реакцию на тот донос, который они сделали, и из-за которого под удар попала Лиан и караван Тронда. Умом я понимал, что воры тут совершенно не при чем, но вот сообщать им это свое мнение я совершенно не торопился. Меня пытались убедить в том, что кто-то из городских позарился на серебро Ирен, а все оказалось совершенно иначе. И эта ошибка едва не стоила моей подопечной и купцу жизни.

Разок я сходил в бордель, оставил записку для теневых патриархов, после чего сделал вид мрачный и загадочный. Чем больше я буду держать в напряжении эту скользкую братию, тем позже они позарятся на чей-нибудь тугой кошель и начнут за мной шпионить или выполнять иные поручения, которые бы могли как-то навредить всему нашему предприятию.

Ужин у Филверелла прошел не так ярко, как я ожидал, но это был только первый этап торгов. Я намекнул темному, что не прочь переложить все бремя славы за подписание бумаги об основании эльфийского гарнизона на его доблестные плечи. В ответ же я требовал все того же, что и раньше — не путаться у меня под ногами и изредка включаться в процесс, случись какие-то осложнения или другие непредвиденные ситуации. По реакции командора ничего однозначно сказать было нельзя. Эльф казался каким-то загадочным, будто вел свою игру, но разгадать его замысел у меня так и не получилось. Ну что же, у меня есть еще несколько месяцев. Выписывать грамоту о союзе с Н’аэлором пока слишком рано, нужно дождаться обострения ситуации с хлебом, ее разрешения, а потом горожан можно брать голыми руками — они будут согласны на все.

Я так носился с официальной частью вопроса, потому что это было нужно и Мибензиту, и самим эльфам. Ни один из министров Ирен не одобрит отправку войск в город, где эльфов не ждут, решение королевы будет просто заблокировано. Вечный Лес не вмешивается в дела людей и не захватывает новые земли — такова вечная доктрина после падения Садов Армина, которая защищает народ темных от любых поползновений со стороны Брима или Орденов. Если Ирен введет войска в один из городов Западных земель без прямого приглашения, это станет формальным поводом для войны со стороны Брима, который был бы не прочь отодвинуть границы Н’аэлора еще дальше на север.

За исполнением этого принципа нерасширения внимательно следит весь Менас и исключением является только пример Шивалора, где жители сами согласились на гарнизон темных.

Важен официальный договор и для Мибензита. Каждый город управляется самостоятельно и автономно его жителями через выборных бургомистров, но все они придерживаются единого права. Это позволяет не только избежать возникновения молодой аристократии или других идиотов, но и удерживает Западные земли в вольном состоянии. И один из первых пунктов этого всеобщего свода правил гласит: сопротивляться включению в состав соседних государств и препятствовать порабощению Западных земель. Без документа гарнизон эльфов формально станет захватчиками, а жители Мибензита — предателями своего родного края со всеми вытекающими для торговли и прочих отношений с соседями последствиями. Так что грамота, описывающая функции гарнизона и являющаяся прямым приглашением жизненно необходима. Без нее никуда.

— Все готово, учитель, — сообщил Эрегор, едва моя нога переступила территорию цитадели.

Казалось, эльф специально стоял у ворот и ждал меня, чтобы сообщить эти неприятные новости.

Конечно же, речь шла о платье, в котором я буду выступать на вече. В предыдущие годы выборы бургомистра были исключительно формальным мероприятием. Всех устраивало правление семейства Гинника, а зачем менять то, что работает? Так что на площадь перед управой собиралось хорошо, если несколько сотен человек. Например, казни вызывали у горожан куда больше интереса, чем вопрос о том, кто будет управлять городом. Но в этом году все было иначе, и выборы пройдут даже не перед управой, а на рыночной площади, прямо рядом с гномьей стройкой, что добавляло ситуации символизма. Еще пару дней назад торговые ряды и телеги начали растаскивать в стороны, чтобы перед помостом могли уместиться все желающие. Торговцы ворчали, но понимали важность предстоящего мероприятия, лоточники, пекари и держатели ближайших трактиров — потирали руки. Половина города соберется в одном месте, а потом пойдет есть, пить и мыть кости новому бургомистру! А то, что этим бургомистром по слухам станет Владыка Демонов, лишь подливало масла в огонь.

Я сам сегодня прошелся по улицам и послушал, о чем судачат люди. Одни — приветствуют мое назначение, другие — относятся с подозрением и опаской. Есть даже идиоты, которые говорят, что я как темный маг введу налог кровью и человеческими жертвами, а еще начну портить девок, прямо как старая аристократия Брима на востоке, на границе с подгорцами и орденами, где до сих пор действовало право первой ночи. Одни люди с презрением относились к купцам и Гиннику, другие — не доверяли гномам, называя их «хитрыми недомерками, которые сговорились с колдуном». Голоса эти звучали примерно с равной силой, но сам факт того, что половина Мибензита на полном серьезе отстаивала кандидатуру Владыки Нильф, уже было поразительно. Воистину, настали странные времена.

Костюм казался чуть узковат, но это только потому что он вызывал у меня ощущение накинутых кандалов, которыми меня прикуют к Мибензиту. Я прекрасно понимал, что собственная гордыня не позволит мне пренебрегать титулом бургомистра, пусть это лишь мелкий чин где-то в городе посреди Западных земель, но по местным меркам Мибензит крупный город. Сорок тысяч душ, торговый маршрут, собственные стены и цитадель. Даже в Бриме нет-нет, встречались города просто кое-как обнесенные частоколом, а в богатых центральных регионах они вовсе росли в чистом поле, прямо как дикая трава.

— Я бы предпочел свою обычную рубаху или какое-нибудь жреческое платье, чем это… — протянул я, глядя в медное зеркало.

— Учитель, вы должны выглядеть не как маг, а как чиновник. Я понимаю, что броня и простая рубаха вам привычнее, но доверьтесь моему мнению. Даже в таком захолустье встречают по одеждам, — невозмутимо сообщил эльф, который стоял сейчас за моей спиной и подпирал плечом стену.

В голосе Эрегора не было ни единой эмоции, но я сразу же понял, что эльф веселится. Ну-ну, смейся, пока можешь, советник. Едва в мои руки попадут печать и ярлык, первым же указом будет назначение Эрегора моим помощником и заместителем. После чего обе регалии перекочуют к эльфу, и он продолжит протирать штаны за бумажной работой в управе и войнами с гномами-строителями за городскую казну.

— Ты же помнишь, что ты все еще глава торгового дома Н’аэлора? — спросил я у эльфа, поправляя манжеты.

— Это еще имеет значение? — спросил Эрегор.

— Имеет. Помнишь причину моего первого визита в особняк?

— Касательно Уз Крови, вы пришли с этой проблемой, — ответил эльф.

— Не только. Изначально с мастером Зинасом по ковке-на-крови у меня был уговор, что он станет поставщиком торгового дома Н’аэлора и сможет продавать Вечному Лесу свои изделия по справедливой цене, а не за те гроши, которые вы обычно предлагается заграничным кузнецам.

— Мне кажется, учитель, ты оказал ему услугу совершенно иного сорта, намного более ценную, — заметил эльф. — Вместо поставок в Н’аэлор ты дал Зинасу и гномам почти весь Мибензит. Теперь мастеровые в городе главные, сместив с этого места купцов.

— Это так, но эта возможность все еще остается, — заметил я. — Если наш союз с гномами даст трещину, у нас всегда должен быть под рукой этот подарок. Ты меня понял?

— Да, учитель, — склонил голову эльф. — Я подготовлю все необходимые грамоты.

— Отлично. И надо возобновить деятельность торгового дома. Тебе надо зарабатывать на наши предприятия, мы не должны сидеть на шее у Ирен, ее возможности тоже не безграничны. Когда я стану бургомистром, вопрос с финансами решится сам собой, но все же я предпочитаю иметь возможность платить бойцам в том числе и из своего кармана.

Мои слова о том, что карман торгового дома я уже считал своим, эльф тактично проигнорировал, а в остальном перечить мне поводов не наблюдалось.

У меня же осталось последнее дело, которое я планировал провернуть после заката, без лишних глаз и свидетелей.

Отец Симон. Пришло время нанести визит в обитель бога Света.

Осень уже полноценно вступила в свои права, и Мибензит превратился в один сплошной поток серой грязи, стекающей по городским улицам. Неглубокие канавы, выбитые вдоль улиц, ожидаемо не справлялись с потоками воды и грязи, выгребные ямы бурлили, поднимая в воздух вонь и болезни, люди время от времени по колено увязали в буром месиве, которое собиралось в совершенно неожиданных местах. Хуже всего дела обстояли, конечно же, в районе Черной Кости, но и в северной части города находиться было не слишком приятно.

Привычно накрапывал мелкий дождь, так что я, запахнувшись в плащ, спешил к небольшому храму, который расположился неприлично близко к цитадели. Удивительно, как сложились обстоятельства. Мне даже не надо пересекать крупные улицы, чтобы добраться до обители сил, желающих мне смерти.

Рядовые слуги Света слабеют в темное время суток, они сильно зависят от солнечного света. Я же старался не недооценивать отца Симона, учитывая, что он в одиночку противостоял магии Уз Крови, пусть за это и заплатили его прихожане. Но вот сам храм был в это время для меня почти безвреден.

Аккуратно толкнув ладонью тяжелую дверь, я скользнул в слабо освещенный зал. Ни души — ежедневное служение и подношение уже было окончено, прихожане разошлись, а сам отец Симон, скорее всего, сейчас молится перед сном или потягивает вино в своей боковой комнатушке.

— Чего тебе, тварь? — прозвучало откуда-то из-за алтаря.

— Я вижу, вы меня ждали, проповедник, — ответил я, заходя внутрь и аккуратно прикрывая за собой дверь.

Порыв стылого осеннего ветра тронул факелы на алтаре, заставив свет дрогнуть. На мгновение храм почти погрузился во тьму.

— Я почувствовал твое приближение еще за десяток домов, колдун, — продолжил Симон, выходя на середину зала. — Зачем ты явился⁈

Глаза проповедника горели фанатичным огнем, челюсти сжаты, но нападать служитель Света не спешил. Армель на самом деле держал его на поводке.

— Я хотел бы убедиться, что завтра все пройдет спокойно и город выберет меня новым бургомистром, — сказал я, отбрасывая капюшон плаща и подходя ближе к алтарю. Ощущения были не самые приятные, но терпимые. Главное не делать резких движений, иначе факелы потухнут, что Симон воспримет как нападение.

— Вы говорите о городе, будто бы он живой, — поморщился Симон. — Ваши слова пропитаны ложью, ваши намерения полны тьмы, ваши…

Проповедник не нашел слов и просто задохнулся в гневе, хватая ртом воздух.

— Конечно город живой, — ответил я. — Город — это его жители. Огромное живое существо на сорок тысяч душ.

— Души! — уцепился за знакомое слово отец Симон. — Вам нужны души! Вы хотите скормить души невинных горожан своим демонам! Вот чего вы жаждете! Вы! Вы! Тьма следует за вами и такими как вы! Фангорос, Харл, Нильф — три извечно проклятых имени лживых ложных богов, что уводят людей от света истины! Вы погружаете мир вокруг себя в ложь, вы и есть ложь, прислужник тьмы, раб демонической силы!

Я молча выслушал эту пламенную речь, никак на нее не реагируя, что вызвало в отце Симоне новую волну раздражения. Он уже было набрал воздуха в грудь, чтобы опять извергнуть из себя поток оскорблений и обвинений, но я сделать ему это не дал:

— Я пришел сюда не каяться или стращать, а просто предупредить вас лично, отец Симон. Ваш Святой Престол заключил со мной сделку, цена которой — голова ложного короля Мордока. Я оторву ее и пошлю вашему архиепископу в качестве платы, а имя Мордока вымараю из людской памяти и истории, чтобы больше подобное в этих краях не случалось еще сотни лет. Вы и сами это знаете, я по вашим безумным глазами вижу это. К вам же, Симон, я пришел лишь с целью предупредить: если встанете у меня на пути, если помешаете мне в этой битве, то я сделаю с вами именно то, что вы мне тут приписываете в приступе горячечного бреда. Я вырву вашу душу из бренного тела и скормлю демонам, в наказание вам и в назидание прочим глупцам, что, как неразумные дети, смеют лезть в дела старших. Армель уверил меня, что вы не станете проблемой, но по вашему горящему взору я вижу, что факелы уже подготовлены, а самые рьяные прихожане предупреждены. Завтра вы планировали факельный ход, вы планировали драки и давку, возможно, даже, поджог или ложные обвинения против меня, подгорцев или темных эльфов. Остерегайтесь необдуманных поступков, отец Симон, ведь солнце светит только половину дня. В остальное время на землю опускается тьма, и в вашем случае она может стать совершенно непроглядной. А если на мое место придут те, кто поклоняются Харлу, то даже наступление рассвета не спасет ни вас, ни людей, живущих в этих краях, ведь первые лучи солнца будут окрашены кровью тысяч, принесенных в жертву Второму Богу. Так что просто послушайтесь решения Святого Престола и отойдите в сторону. Последователям бога Света очень повезло, ведь вам удалось спихнуть всю грязную работу на одного из слуг Нильф. Не испытывайте мое терпение и не играйтесь с судьбой. Это все, о чем я хотел лично предупредить вас, проповедник.

Каждое слово, сказанное мной, гулко падало на каменный пол и увязало в стенах храма. Факелы стали гореть совсем слабо, отец Симон же замер, не в силах отвести взгляд, словно кролик. Он никогда ранее не подходил ко мне так близко. Он был силен, но понимал, что я — сильнее. Даже те крохи, что сейчас наполняли мое тело, впечатлили фанатичного проповедника. Но, наверное, больше всего на него подействовал мой взгляд.

Сейчас, в разговоре с этим человеком, я не прятал прожитые сотни лет. Я не прятал увиденное, не прятал свои знания и не прятал свои помыслы. Для каждого собеседника у меня был свой взгляд: для Лиан я был ворчливым стариком с чуть опущенными веками, для Эрегора — проницательным наставником, для Филверелла — властным фаворитом королевы Ирен. И только сейчас, в пустом полутемном храме бога Света, именно для отца Симона, я был полностью собой. Вся прожитая тьма и пролитая кровь, все знания, впитанные из манускриптов и полученные в ходе исследований за сотни лет, все жертвы и все страсти, все горести, обиды и потери, ставшие лишь смутными воспоминаниями, отражались в моем взоре.

Я показал этому фанатику то, что обычно не следует видеть людям, ибо не всегда они способны осознать то, с чем столкнулись. Но тут осознание и не нужно. Симон в своей истовой вере был более животным, нежели человеком, и как животному я показал ему нечто непостижимое, нечто такое, что вызывает в нем лишь одно желание — бежать, спасать себя, ведь у каждого зверя есть стремление выжить. Но он не мог сбежать, как не мог он сопротивляться и не мог бороться. Единственное, что оставалось проповеднику — надеяться, что больше он никогда не заглянет мне в глаза.

Выходя из храма под мелкий осенний дождь, я очень рассчитывал на то, что этого будет достаточно и отец Симон не станет вмешиваться в грядущее вече, которое состоится уже завтра в полдень.

Глава 16 Боль в груди

Казалось, что печать и ярлык жгут мне руки.

Я не любил власть в том смысле, который в это понятие вкладывают простые люди. Я не любил власть, к которой стремятся служители Фангороса, я не любил власть, к которой стремятся рабы Харла.

Власть — это сила, твердят столетиями ученые мужи, аристократы, успешные торговцы. Власть денег, власть меча, власть по праву статуса и рождения.

Все это пыль, и пылью останется. Правители умирают, мечи ломаются, боги отворачиваются от своих рьяных слуг, деньги кончаются в самый неподходящий момент.

Единственная власть, которую я признавал — власть над собственной жизнью. Решать, что ты можешь делать, решать, куда тебе пойти. Даже решать, кому ты будешь служить, а кому — нет, вот истинное проявление власти, проявление силы.

Сильному не нужны тысячи рабов и сотни слуг, сильному не нужно трястись над серебром и отращивать брюхо столь огромное, что оно мешает справлять малую нужду, лишь бы окружающие знали о твоем достатке. Сила, которая дает настоящую власть, заключается лишь в способности управлять собственной жизнью. Все прочие проявления власти — это миражи, обманки, которые загоняют тебя в рабские кандалы и превращают твою жизнь в бесконечное служение собственным цепям, и с каждым годом эти цепи становятся все тяжелее и тяжелее.

Зачем тебе власть, если ты стал ее рабом?

Я не смог целиком избежать этой участи, всю свою долгую жизнь я скован договором с Нильф, но Третья никогда не делала из меня своего цепного пса. Да, наш договор основывался на том, что я должен поклоняться Нильф, должен изучать новое, постигать тайны мироздания и магии. Но как я буду это делать, оставалось лишь на мое усмотрение. Я был волен стать правителем Н’аэлора, волен занять главенствующий пост при королевском дворе Брима и основать там школу наук, я мог создать собственное государство, чтобы получить ресурсы многих для единой цели. Я выбрал горную долину, одиночество и работу. И этот выбор, выбор того, как ты будешь существовать — и есть власть.

Но, конечно, истинное проявление моей власти над собственной жизнью заключалось в том, что я всегда был волен эту жизнь оборвать. «Из сделки с темными богами нет выхода» — так говорят слабые и трусливые, но правда в том, что выход есть всегда. Мне достаточно вознести одну молитву Нильф, и Третья заберет мою душу, закроет наш договор. Это тоже было проявление власти, которое доступно немногим.

Но вот теперь я получил в свои руки тот сорт силы, который всегда избегал.

Статус.

Обязательства.

Минимум возможностей.

Я был благодарен судьбе за то, что Ирен нет рядом, и она не может наблюдать этот момент, заходясь своим чарующим звонким смехом. За мной сейчас наблюдал Эрегор, но мой ученик держался в рамках приличий и, чувствуя мое внутреннее раздражение, старался вести себя как можно осторожнее.

— Учитель, все прошло так, как мы и планировали, — тихо сказал эльф, закрывая за собой дверь в кабинет бургомистра. — Гномы все сделали за нас. Пламенная речь мастера Зинаса убедила горожан в том, что вы — спаситель Мибензита и город ждут куда более суровые испытания, нежели воздействие Уз Крови.

Я вспомнил стремительно прошедшее в полдень вече. Бесконечная толпа горожан, крепкий высокий помост, наглые речи Гинника и Кебера, в которых старый бургомистр и купец пытались опорочить меня. А потом — выход делегации мастеровых. Не только гномы, там хватало и людей, а значит никто не смог бы сказать, что все это устроили подгорцы. Меня поддержал весь цех реальных хозяев Мибензита, ведь если подумать, что такое торговля без людей, которые производят товары? Никому не нужен купец, если нечем торговать. Да, Мибензит существовал за счет рабов, но выбрось из караванов гномью броню и оружие, выгони из города кожемяк, бондарей, ткачей и пивоваров, и за год город вымрет. Если работорговля — это жир Мибензита, то обычные ремесла — его кровь и хребет. И мастеровые напомнили прочим жителям города этот простой факт.

А еще во время вече прозвучало пугающее и нелюбимое людьми слово: «война», и прозвучало оно из уст тех самых мастеровых. Они прямо заявили, что город должен готовиться к войне с Мордоком, и лучший для Мибензита вариант — темный колдун вместо заплывшего и жадного Гинника, который просто продаст город северному захватчику в обмен на сохранение своего статуса. О моем же стремлении уничтожить Мордока знал если не каждый встречный, то очень многие люди, как в самом городе, так и за его пределами. Фактически, жители проголосовали за варлорда, а не за нового бургомистра. Никто не желал жить под пятой самозванного правителя, а если нападут на Мибензит, то помочь нам будет долгом всех близлежащих селений.

— Надо подготовить документы на размещение аванпоста и гарнизона Н’аэлора, — сказал я в полумрак комнаты. — Ты должен приступить к укреплению города как военачальник.

Из гостевого кресла, отодвинутого к самому окну, на меня сверкнул красный глаз Эрегора.

— Учитель, вы же понимаете, что командиром сделают Филверелла?

Этот вопрос тревожил меня давно. Проклятый командор, который свалился на меня как наказание. Я думал, что смогу выдворить заносчивого темного обратно в Вечный Лес, но после нескольких бесед с опальным советником я понял: если я выдвину Филверелла вперед в вопросе подписания договора с Налором, то титул командующего новым аванпостом получит именно Филверелл. Это была почетная и значимая должность, да и Ирен, судя по всему, не горела желанием лицезреть Филверелла при своем дворе. А наличие в городе меня и Эрегора было гарантией для королевы, что командор не наделает дел…

Сложно, все слишком сложно. Надо действовать проще.

— А что, если просто убить его? — спросил я у темноты кабинета. — Без затей, как в старые-добрые времена? Филверелл достаточно заносчив, чтобы быстро потерять всякий страх и опять выкинуть что-нибудь такое. Он считает, что его происхождение защищает его от моего гнева, ведь за его спиной вся мощь Вечного Леса…

— Для этого потребуются серьезные причины, учитель, — ответил советник. — Очень серьезные. То, что вы заставили покалечить одного из его заместителей — скажем так, приветственный жест Владыки Демонов, уверен, меньшего от вас и не ожидали, учитывая состояние моего лица. Но Филверелл… Его не получится зарезать как безродную собаку, если вы не планируете объявлять войну Налору.

Воевать с эльфами я в самом деле не планировал.

Следующим днем я отправился в город с визитом вежливости. Большой крепкий дом в том же районе, где располагался торговый дом Н’аэлора, пара охранников на крыльце, недоуменные взгляды. Эрегора я с собой не брал — сегодня у него было много дел, он вступал в роль официального заместителя бургомистра и на плечи советника Ирен навалились все те вопросы, решение которых он откладывал под предлогом недостатка полномочий. Ну что же, я очень надеялся, что очередь из просителей рассосется хотя бы к концу недели.

Господин Гинник увидев меня в собственной прихожей сначала опешил, после — схватился за ладонь, на которой не хватало одного пальца.

— Что вам нужно⁈ — взвизгнул мужчина.

Я молча продемонстрировал пустые руки и отсутствие даже моего кинжала на поясе, не говоря уже о мече, после чего сказал:

— Уважаемый господин Гинник, я думаю, нам нужно поговорить.

— Пришли глумиться⁈ — взвился бывший чиновник. — Вам не хватает города, так вы пришли издеваться надо мной?

Я внимательно посмотрел на прошлого бургомистра. Все же, измельчала порода Гинников. Я помнил, как слава его деда гремела даже в Гирдоте и как люди обсуждали нового градоуправителя соседнего города, отпуская шпильки в сторону увальня, заседающего в родной городской управе. А что я вижу теперь? Мелкое трясущееся от гнева и страха создание. Прибудь в Мибензит этот Гинник, а не его предок, то он бы даже второй статьи в купеческой гильдии не добился, не говоря уже о статусе потомственного бургомистра.

Но хорошие манеры все же возобладали над страхом. Гинник взял себя в руки, попросил обождать четверть часа, после чего пригласил меня в небольшую столовую.

На столе лежали свежие фрукты, стояла плошка с медом, дымился чайник. Для вина или обеда слишком рано, но в самый раз для чая, особенно учитывая промозглую погоду за окном.

— Господин Гинник, я пришел обсудить с вами довольно простой вопрос, — сказал я, отпивая горячего отвара из тонкой дарканской чашки.

— Какой же? — холодно спросил бывший чиновник.

— Конечно же, судьбу поста бургомистра, — ответил я. — Сейчас, когда я получил печать и ярлык из рук горожан, я могу говорить о будущем.

— Не понимаю, к чему вы клоните, — сказал Гинник.

В этот момент дверь в столовую открылась и на пороге показалась Элеонора. Девушка непонимающе уставилась сначалана дядю, потом — на меня. Ее щеки мгновенно вспыхнули, а дыхание участилось, но тяжелый взгляд хозяина дома заставил девушку скрыться, так не сказав ни слова.

— Итак… — продолжил я, когда эта немая сцена закончилась. — Господин Гинник, я хочу напомнить вам, что бургомистра выбирают бессрочно, но раз в три года может быть созвано вече или он может отказаться от полномочий. Я хорошо ознакомился с городским уставом, там это все было прописано. Мне нужен был этот пост и этот город, только потому, что в эти земли скоро придет войско Мордока и кто-то должен дать ему бой. Как сказали гномы на вече, надо готовиться к войне, ведь жить под пятой короля-самозванца недостойно жителя Западных земель. Но война не продлится долго, это не в моих интересах и планах. Так что я имею удовольствие сообщить вам, господин Гинник, что в трехлетний срок, а может и раньше, вы сможете опять выдвинуть свою кандидатуру на пост бургомистра. Я верну вам ваш статус и вашу власть, мне эти регалии ни к чему. Конечно же, с некоторыми оговорками.

— Какими же? — нервно усмехнулся Гинник. — Что я должен сделать на этот раз? Продать душу вашей богине?

— Ваша душа не имеет никакой ценности для Третьей, поверьте мне, — холодно осадил я мужчину. — Я говорю о сотрудничестве и вашем молчании. Вы же не забыли, что у меня до сих пор наличествует ваше признание о соучастии в делах Владыки Харла?

Я демонстративно запустил руку под легкую куртку — снял я только плащ — и извлек деревянный футляр для документов, демонстрируя его мужчине.

— И о каком же сотрудничестве вы говорите? — спросил Гинник, гипнотизируя взглядом футляр.

— Что вы знаете о делах купца Тронда? — спросил я.

Гинник поморщился, но я демонстративно положил футляр перед собой на стол и опять отпил из чашечки. Сколько бургомистр отдал за такой набор? Тончайшая работа опытного дарканского мастера, подобную посуду продавали только особенным клиентам. Где он ее взял?

— Мы знаем, что на имя Тронда была выписана купчая гильдией Пелофа, — наконец-то начал мужчина, а значит, он только что продал своих друзей. — Знаем, что вы скупаете зерно и вообще, урожай в тех краях. Как мы поняли — для перепродажи.

— И это все? — спросил я.

— Это все, — ответил Гинник. — Когда Тронд убыл на юг, нам сообщили, что он уехал на закупку. Речь идет о нескольких тысячах мешков, внушительные деньги.

— И что вы планировали делать? Что планировал делать Кебер? — спросил я.

Он выложит все. Я чувствовал, как Гинник дрогнул, как понял, что сопротивляться мне смысла не имеет. Я Владыка Демонов, я всегда получаю то, что хочу. Добровольно или беру силой.

— Звучали предложения устроить нападение, отобрать деньги и сорвать договор с Пелофом, но разум возобладал, — горделиво ответил Гинник. — Вы можете считать нас сколь угодно ничтожными в свете того, что произошло в пещерах под городом, но у нас есть честь, господин Фиас. И у купцов есть свои законы. Даже пусть ваша закупка идет вразрез с правилами гильдии, но никто не решился устраивать нападение на своего собрата-купца. Вот что вы должны знать.

Я внимательно посмотрел на Гинника. Может, я и в самом деле думал об этих людях слишком плохо? Напуганный, потный, он сейчас сидел, сцепив пальцы в замок и нервно вздернув подбородок. Но смотрел уверенно, прямо мне в глаза. Потому что знал, что тут ему стыдиться нечего, в этой ситуации правда на его стороне. Они на самом деле знали о том, что Тронд уехал на закупку, имели возможность напасть, но не стали делать этого. Как и говорил Армель, отряд пламенников и неизвестный аколит дело рук кого-то из Трех Орденов, кто ведет свою собственную игру. Местные тут не при чем.

— Единственное… — продолжил Гинник. — Мы не понимаем, почему Тронд до сих пор не вернулся, точнее, вернулась только ваша девчонка. Он отправился дальше на юг?

Аккуратный вопрос на тему, которая давно волновала Гинника и всю гильдию. Они ожидали, что Тронд отправился в Пелоф, а когда купец ушел дальше на юг, его след потерялся. Конечно же правдиво отвечать я был не намерен.

— Купец Тронд вольный человек, а не мой слуга. У него есть свои дела, которыми он занялся после завершения дел в Пелофе, — уклончиво ответил я.

Зерно, которое прибудет из Брима, должно стать для местных спасительной новостью. Причем обязательно неожиданной.

— Вам стоит посетить гильдию и поговорить с уважаемым господином Кебером, господин бургомистр, — многозначительно сообщил Гинник. — Ваша скрытность в делах города до добра не доведет. Вы знаете о нехватке хлеба и грядущих проблемах, да о них знает весь Мибензит. Цены растут, но только потому, что гильдии нужно будет делать закупку на следующий год. Купцы не могут нести убытков свыше своей прибыли, вы же это понимаете?

— Я подумаю над вашими словами, — кивнул я. — С прошлыми делами все ясно. Давайте обсудим дела грядущие. Раз уж вы говорите о моей необходимости познакомиться с купцом Кебером лично, то я предлагаю вам это и устроить, господин Гинник. Окажите мне небольшую услугу, пригласите уважаемого господина Кебера почаевничать. Скажем, на неделе, сообщите мне запиской, я присоединюсь к вам вместе со своим заместителем и мы сможем обсудить дела.

По лицу мужчины было видно, что не такого исхода он ожидал, но деваться бывшему чиновнику было некуда. Футляр с его признанием все еще лежал на краешке стола. Документ, который отправит Гинника в петлю, это было понятно по настроению жителей на вчерашнем вече.

Мой визит можно было даже назвать успешным. Я довольно доходчиво донес до Гинника мысль о том, что его отстранение — явление временное. Как раньше уже ничего не будет, но рано или поздно я столкнусь с Мордоком, а после отправлюсь на север, добивать зверя в его логове. В этот момент Мибензит перекочует из моих рук обратно в руки местных, а тем человеком, который подхватит ярлык и печать может стать именно Гинник. Все что от него требуется — держать меня в курсе дел, стать переговорщиком между новой властью и купцами и не делать лишних движений. Впрочем, купцы оказались благоразумнее, нежели я ожидал. Если так пойдет и дальше, то даже позорить гильдию, наверное, и не придется. Я просто спасу свой аванпост от голода. Ведь все зависит от слов, которые будут сказаны во время прибытия бримского зерна в город.

Уже выходя из особняка бывшего бургомистра, я почувствовал что-то неладное. В груди кольнуло, а в глазах на секунду потемнело. Будто бы я опять оказался в теле простого смертного, лишенный магических сил. Я чувствовал, что-то случилось, но не мог понять что. Нильф тоже молчала, хотя обычно богиня в такие моменты оставляла какой-нибудь намек или комментарий. Что это было? Возмущение магических сил? Сигнал? Совпадение? Все же, я сильно ослаб, тяжесть долгов была непомерной и я уже не мог дождаться, когда же эта ситуация наконец разрешится.

Дождь усиливался. Накинув на голову капюшон плаща, я поспешил в «Королевского Фазана». Он стал моим любимым заведением, и я с искренним нетерпением ждал момента, когда мы с эльфийкой сможем разделить в нем трапезу.

Глава 17 Странный попутчик

Когда в кабинет бургомистра зашел Армель Триерс, я почти не удивился. Мужчина степенно прошел на место для посетителей, уселся в кресло и демонстративно посмотрел на Эрегора, который сейчас за соседним столом разбирался с очередной стопкой купчих на строительные материалы от гномов. Я же лениво перебирал документы, полученные от гильдий по итогам года: жатва прошла, осенние ярмарки — тоже. Пришли и вести из Пелофа. Мой заказ по зерну был выполнен и сейчас дожидался своей судьбы на складах гильдии торговцев соседнего города.

— Что привело слугу Святого Престола в обитель городской бюрократии? — спросил я, не отрывая глаз от амбарной книги.

— Вы очень странно смотритесь за книгами и свитками, Владыка, — начал издалека Армель.

— Я служитель Нильф. Большая часть моей жизни прошла за книгами и свитками, — парировал я. — Что случилось, Армель? Отец Симон пожаловался на мой визит?

— О нет, Владыка, с этим никаких проблем, — ответил мужчина. — Я даже благодарен вам за сделанное этому проповеднику внушение. Вы неплохо остудили его пыл. Конечно, отец Симон затаил на вас обиду, и впредь будет действовать еще более осторожно и изощренно, но не в ближайшие месяцы. Сейчас он погружен в молитвы.

— Тогда что случилось?

— Вы же знаете, что я специалист в своей области? — спросил Армель.

Оторваться от амбарной книги все же пришлось.

Армель молча достал из внутреннего кармана крепкий футляр для писем — подобными вещами часто пользуются гонцы — и, выбив на ладонь клочок бумаги, протянул его мне. Совсем маленькая записка, на одну строку, такие крепят на голубиную почту.

— Прилетела птица из Гирдота, — сообщил мужчина.

— У вас есть глаза и уши по всем городам?

— Только в тех, где бываете вы, — улыбнулся Триерс. — Прочитайте.

Я аккуратно развернул записку и прочел короткое послание:

«Все еще не вернулись». На большее послание не хватило бы бумаги.

— Кто не вернулся? — спросил я.

— Ваша подопечная и эльфы, которых вы отправили в свою башню, господин Фиас, — ответил Армель. — Когда вы ожидали возвращения эльфийки? Через несколько дней?

Я раздраженно посмотрел на записку. Триерс слишком много знает. Да, у него такая работа — следить за мной, но то, с какой легкостью посланник Святого Престола контролирует передвижения моих людей и следит за мной самим, немного раздражает.

— Эту записку я получил сегодня утром, — продолжил шпион. — Ваша девочка ушла с темными в сторону долины десять дней назад и до сих пор не спустилась.

В кабинете повисла тяжелая тишина. Эрегор бросил на меня короткий взгляд, я же смял кусок бумаги и сжал в кулаке. Десять дней?

— Почему я должен верить вам, господин Триерс? — спросил я прямо, глядя Армелю в глаза.

— Потому что мы с вами сейчас на одной стороне истории, Владыка. У меня простой приказ — сделать так, чтобы вы сцепились с королем-самозванцем и разметали Мордока по всем Западным землям, ведь он последователь Харла и несет с собой намного больше проблем, нежели маг-отшельник из горной долины. Но я слишком хорошо понимаю ценность девочки, для которой вы сделали столь многое. Хоть вы и одиночка, но даже у древнего Повелителя Демонов есть люди, которыми он дорожит. Люди, за которыми стоит внимательно наблюдать, и которых не стоит трогать, если не желаешь закончить, как один известный нам аколит, — усмехнулся Триерс. — Так что я наблюдал. За вами, за эльфийкой, за господином Эрегором.

При упоминании своего имени бывший капитан рейнджеров недобро оскалился, намекая, что уж за ним Армелю лучше не следить. В ответ шпион только обезоруживающе, вполне искренне улыбнулся.

— И что дальше? — спросил я.

— Если бы вы мне доверяли, я бы предложил вам отправить отряд в Гирдот, а после — в свою долину, — пожал плечами шпион. — Конечно, у меня есть соображения, но на самом деле, я слишком плохо вас знаю, Владыка, чтобы предугадать ваши дальнейшие действия.

— Собирайте вещи, Армель, — мгновенно ответил я.

— Уже готов выезжать, — ответил шпион. — Собрал вещи, едва получил эту записку.

— Вы лжец, вам это говорили?

— Такова моя работа, — ответил шпион Святого Престола. — Но будь я на вашем месте, то поступил бы точно так же. Вы же планируете вырвать мне сердце и скормить душу демонам, если окажется, что я солгал?

— Примерно так, — кивнул я в ответ.

— Вот видите, я бы поступил точно так же. Мы хорошо понимаем друг друга, Владыка.

— Учитель… — подал голос Эрегор.

— Ты знаешь что делать. Держи ухо востро, Эрегор, — ответил я эльфу и только потом понял, как буквально звучала эта фраза в отношении моего ученика. — Одну из проблем я забираю с собой, с остальными справишься сам. Ведь справишься?

Верхняя губа эльфа кровожадно дернулась, но в остальном Эрегор сохранял холодную невозмутимость. Конечно же справится, куда он денется?

— Если узнаешь, кто это устроил — отрежь ему голову, — приказал я у порога. — Даже если это был Гинник, Кебер или любой другой житель города. Хоть мастер Зинас. Не надо ждать моего возвращения.

— Вы думаете, случилось что-то плохое?

— Я это знаю, — ответил я и закрыл за собой дверь.

Армель ждал меня у крыльца управы. Мужчина и в самом деле был готов выдвигаться. Он всегда одевался так, будто бы только слез с коня, но сейчас я заметил на нем другие сапоги, да и плащ был теплее, чем того требовала погода.

— Мой конь стоит у восточных ворот, сразу за рабским рынком, — ответил Армель. — Буду ждать вас там, Владыка.

Я даже не кивнул посланнику святош — просто прошел мимо и отправился в цитадель. Мне нужен мой меч, несколько амулетов и плащ. Припасов возьму у интенданта, а моя лошадь стояла в конюшне цитадели. Седельные сумки, с которыми я прибыл в Мибензит несколько месяцев назад, стояли в углу комнаты и ждали, когда же я в очередной раз отправлюсь в путь. Все готово, нужно выдвигаться. Правда, придется проехать улицами города, чтобы встретиться с Армелем, но ведь я бургомистр, ведь так?

Я с совершенной легкостью оставил этот треклятый город. Сейчас у меня не было сил колдовать, я даже не мог использовать Зеркало теней, чтобы проверить, что творится в моей долине, точнее, не мог использовать его без человеческой крови или других подношений. А это слишком долго. Когда заклинание будет готово, я проеду уже сотню лиг, а значит, буду на сотню лиг ближе к Лиан.

Всегда надо уметь расставлять приоритеты. Делать то, что должно — правильно. Но если выбирать между собой и другими, я, конечно же, выберу себя. Так же очевиден выбор между Лиан и Мибензитом.

Армель понимал, что если я потребую поехать со мной, то выбора у него нет. Отказ шпиона отправиться в путь я бы расценил одним единственным образом — как попытку ввести меня в заблуждение. С очевидными для лжеца последствиями. Так что посланник Святого Престола выглядел совершенно спокойным и даже немного довольным.

— Вижу, вас эта ситуация нисколько не смущает, — сказал я где-то на третьем часу пути, когда мы перевели лошадей на неспешный шаг, чтобы дать животным отдохнуть.

— А почему она должна меня смущать? — удивился в ответ Триерс, глубокомысленно поглаживая собственную лысину. — Если бы я хотел остаться в Мибензите, я бы просто держал язык за зубами, вот и все. Знание чего-либо не обязывает распространять его далее.

— Вы помогаете слуге Нильф. За такое Орден Духа делает с людьми не самые приятные вещи.

— Орден Духа может поцеловать мой зад, — хохотнул Армель. — Первое, платят мне не эти придурки, которые гоняются за любым, кто посмел посмотреть куда-то в сторону, отличную от стороны храма Света. Второе — руки у них коротковаты, чтобы дотянуться до меня.

— У вас настолько могущественные покровители в Скокресте?

— И это тоже, — улыбнулся шпион. — И это тоже, Владыка. Но я предпочитаю думать, что Престол видит меня полезным именно живым, свободным и вольным жить так, как я хочу. Ведь только при таких условиях я могу качественно выполнять свою работу. У Святого Престола достаточно рьяных слуг, но не слишком много умных. В этом проблема Трех Орденов. Кстати, могу я задать вопрос?

Я только неопределенно махнул рукой. Этот человек знал слишком многое, а мне не имело смысла скрываться. О чем он может меня спросить, что могло бы мне навредить больше, чем его понимание того, как я отношусь к Лиан и Эрегору?

— Так вот, о чем я хотел бы спросить… — начал Армель. — Что такого вы сделали с Авелин Лавертен, что сначала ее больше месяца держали в застенках, а потом повезли прямиком в столицу? Да еще над ней взял патронаж лично брат Леннарт. А он могущественный паладин.

— Не дает покоя история маленького клирика? — усмехнулся я.

— Это для меня чистая загадка! — воскликнул Армель. — Выглядит так, будто бы ее видят могущественным воином Света. Я же говорил, что когда я в последний раз был в столице, ее готовили к получению титула Пресветлой девы?

— Говорили, — ответил я. — Тут нет никакой тайны, Армель. Она просто пережила встречу со мной.

— В смысле, она дала вам бой? — удивился Триерс. — Тогда это многое…

— Нет, — перебил я мужчину, — она просто пережила встречу со мной. Она и ее отряд посмели сунуться в мою долину, за что и поплатились. Лавертен же я пощадил, чтобы она смогла доставить мое послание своему епископу.

Армель выглядел заинтригованным.

— Вот оно что. Знаете, все намного проще, чем я ожидал. Вокруг этой девчонки ходят такие слухи, что она едва ли не дала бой самому Владыке Демонов и героически вырвалась из этого сражения, чтобы принести скорбные вести в земли Орденов. Вы же говорите, что просто ее отпустили.

— Вы сомневаетесь в моих словах? — поднял я бровь.

— Шутить изволите? Господин Фиас, у вас нет ни единой причины лгать! — воскликнул Триерс. — Мне более интересно, почему судьба клирика сложилась именно так, а не иначе.

Я чуть подумал над словами Армеля, а после ответил:

— Думается, ее просто готовят на заклание. Сейчас слава о Пресветлой деве начнет греметь по всем Трем Орденам, а потом ее просто бросят грудью на меня, но на этот раз с понятным и однозначным приказом не отступать и не сдаваться. Да она и сама поверит в свое величие и мощь.

— А если бог Света на самом деле коснулся клирика? — предположил Армель. — Вы могущественны, но не всесильны. Век каждого рано или поздно закончится.

— И мое время на исходе, — согласился я со шпионом. — Но я не страшусь встречи с Лавертен, господин Триерс. Она уже сломлена мною, еще там, в моей долине, когда она с ужасом смотрела мне в глазах и лепетала свои молитвы, а ее бог их не слышал. Я сломил ее волю еще тогда, и она может стать хоть трижды Пресветлой девой, но когда мы встретимся в следующий раз, она опять станет маленьким испуганным клириком, который посмел сунуться туда, куда не следовало. Вот и все.

На это Армель уже ничего не ответил.

Остаток дня прошел в полной тишине. Заночевали в небольшом селении, где все же нашлась и крыша и кровать для путника, а после — продолжили двигаться на восток. Погода окончательно испортилась, так что говорить совершенно не хотелось. Я видел, как тяжело дается дорога уже немолодому Армелю, но он, словно горделивый мальчишка, старался не показывать виду. Если бы он попросил, то и привалы мы делали чаще, и на ночлег останавливались пораньше. Но Армель молчал, а я — не спрашивал.

Если шпион Святого Престола не солгал, а я был уверен в том, что Триерс говорил правду — иронично, но именно профессиональный лжец и шпион оказался самым честным человеком, которого мне довелось повстречать в последние месяцы — то загонять коней смысла не имело. Если с Лиан что-то случилось, она либо укрылась в долине и сейчас дожидается, когда я спохвачусь, либо уже больше недели мертва. Даже если она получила тяжелую рану, она должна была или истечь кровью в первые трое суток, или уже пошла на поправку. Молодое эльфийское тело исцелит само себя, тут я даже не сомневался.

Я не давал волю поднимающемуся в груди гневу, не давал волю чувствам. Слишком много сил я вложил в воспитание девочки, чтобы она погибла на совершенно простом задании! Которое, к тому же, возникло само по себе. Никто не мог предугадать, что я отправлю отряд в сторону долины. Значит, это не могла быть засада у моего дома, да и кто в здравом уме нападет на Владыку Демонов? Опять святоши? Если бы это было так, Армель бы уже давно покаялся и сдал этих идиотов с потрохами, я четко понимал позицию слуги Святого Престола касательно тех, кто пытался влезть между мной и Мордоком. Значит, это был кто-то в Мибензите, и целью была… именно Лиан.

Когда эта мысль наконец-то оформилась в моей голове, я только сильнее сжал поводья и поклялся сам себе, что отрежу этому умнику голову тупым ножом. Обязательно тупым — быстрая смерть была бы для этого идиота избавлением и почти подарком. Нет, тот, кто решил ударить по Лиан, чтобы дотянуться до меня, должен умереть в страшных муках, а его конец станет назиданием всем, кто хоть на секунду мог подумать, что со мной можно играть в подобные игры.

Наказывать таких людей надо быстро, решительно и с особой жестокостью, потому что в их сердцах нет отваги бросить вызов мне в лицо. За мою долгую жизнь, еще до того, как я покинул Налор, слишком много моих товарищей погибли именно так: став целью тех, кто был слишком слаб или труслив, чтобы бросить мне вызов прямо в лицо. Все эти мои враги закончили одинаково плохо.

Двигались мы с Армелем быстро, на лошадях не экономили — меняли животных при первом удобном случае, причем с хорошей доплатой. В одном из селений нас попытались нагреть и подсунуть больную старую кобылу под видом резвой лошади, но тут даже мне вмешиваться не пришлось, все решил Триерс. С удивительной для его возраста прытью, шпион Святого Престола подскочил к конюху и мощным ударом в ухо повалил того на землю.

— Это что за кляча⁈ — прорычал Армель. — Мы торопимся, а ты подсовываешь дурную кобылу⁈

— Ложь! Ты что такое несешь! У меня лучшие выезженные кони! — прокричал мужик, вскакивая на ноги.

В ответ Армель сделал шаг в сторону предлагаемой нам кобылы, развел в стороны руки и слегка крикнул. Животное тут же с диким ржанием рвануло в сторону, разрывая себе губы уздечкой.

— Вы ее только из плуга достали и продаете, как ездовую⁈ Никакой выучки! Вон, на шее и плечах следы от хомутов! Бестолочь! Пройдоха!

Армель отвесил горе-продавцу еще несколько пинков, после чего приказал заменить животное, причем выбрал его себе сам.

— У вас наметанный глаз, — сказал я Триерсу, когда мы опять выехали на большак. — Кобыла и вправду была только с полей.

— Всю жизнь в пути, я сменил слишком много лошадей, чтобы по одному движению ушей понять, выучено животное держать на спине всадника, или мне подсовывают рабочую скотину, — ответил Армель.

Я подобным знанием лошадей похвастаться не мог — да и не водилось в Гирдоте людей, которые бы рискнули меня обмануть во время покупки чего-либо — так что все дальнейшие замены животных легли на плечи шпиона Святого Престола.

С каждым днем Гирдот неумолимо приближался. Это будет наша первая точка. Лиан должна была заглянуть к Борну, я слишком хорошо знал эльфийку, она не могла отказаться посетить приятный и знакомый ей трактир, поболтать с Ольхой, понежиться в моей медной ванной. Именно у Борна я узнаю, когда именно прибыла девочка и куда убыла. В донесении Триерса говорилось «еще не вернулись», значит их видели в городе.

А еще это будет очередная проверка слов Триерса. Если выяснится, что Лиан не доехала до города, шпион Святого Престола проживет ровно столько времени, сколько мне потребуется на то, чтобы достать из ножен меч и снести ему голову. Наверное, Армель был единственным человеком, кого бы я убил мгновенно — он банально был слишком опасен, чтобы оставлять его в живых даже лишнюю секунду в ситуации, когда его действия будут направлены против меня.

И вот, мы наконец-то добрались до города, который я мог назвать своим. К началу второй недели пути мы прибыли в Гирдот.

Глава 18 Последние мгновения

— Господин! — воскликнул Борн.

Трактирщик так и не привык к кличке, которую дала мне Лиан, и обращался, как и всегда — просто «господин».

— Две комнаты, привести в порядок лошадей, — сказал я, опираясь локтем на стойку.

На дворе уже было темно и продолжать путь не имело смысла. В Гирдоте мы переночуем, пополним припасы и вместе с Армелем отправимся в сторону долины. Конечно, если Лиан и ее отряд проходили здесь.

Шпион Святого Престола вел себя, как ни в чем не бывало. Но если был хоть малейший шанс, что Лиан в городе не было, голова Триерса моментально слетит с плеч. И я даже не буду разбираться, это злой умысел самого посланника Святого Престола или ошибка его подручных, что должны вести наблюдение за Гирдотом.

— Прикажете погреть ванну? — осведомился Борн.

— Как обычно. После подай ужин.

— Мне удалось прикупить бочонок дарканского для вас, господин, — гордо сообщил мужчина. — Мы очень ждали вашего возвращения. Нынче стало неспокойно, появилось много разбойников, ходят всякие слухи о короле-самозванце.

— Скажи мне лучше, Борн, как дела у Лиан?

— Все хорошо! — не моргнув глазом, ответил трактирщик. — Проезжала тут с группой темных, недели две назад, сказала, возвращается в вашу башню, господин. Вот мы-то вас следом и ждали. Какое облегчение, что вы вернулись из Мибензита! До нас дошли вести, что случилось в городе. А еще толковали всякую чушь, что вы в бургомистры местные засобирались! Но я сразу сказал, что это все чепуха! Вы и ваша башня неразлучны, вот будет стыда этим сплетникам!

Борн был сегодня необычайно многословен и по облегчению на лице трактирщика я понял, что он на самом деле беспокоился о том, что я решил покинуть свою башню на неопределенный срок. Мало того, что я был самым ценным клиентом этого постоялого двора, так еще и Гирдот привык жить под моей незримой дланью. Само понимание того, что город постоянно навещает древний колдун из горной долины, отваживал от этих мест всякие горячие головы. Никто не хотел связываться с темным магом.

— Ну, слухи не так, чтобы врали, Борн. Я заехал за вещами, — сказал я трактирщику. — А после вернусь в Мибензит. Но смело можешь говорить каждому, что моя башня останется стоять там, где и стояла. Понял?

Выражение облегчения на лице Борна сменилось испугом и печалью, но мужчина довольно быстро взял себя в руки и важно закивал. Я дал ему понятное задание — осадить тех, кто много трепал языком, и дать местным понять, что скоро я вернусь в родные края. А когда будет это «скоро» — пусть гадают сами.

— Я все понял, господин. Обождите немного, сейчас подготовлю воду для вас.

На Армеля же он даже не посмотрел. Две комнаты — значит, Владыка прибыл вместе с этим мужчиной. Может, я завел себе слугу? Вдаваться в подробности, кто именно сопровождает меня сегодня, трактирщик не стал.

Мы со шпионом уселись за один из свободных столов. Ольха принесла перекусить немного козьего сыра, лепешку и по кружке горячего травяного отвара, чуть отогреться с дороги, после чего быстро убыла в недра постоялого двора, готовить банную комнату для меня.

— Вижу, вы тут не в первый раз, — усмехнулся Армель, грея ладони на глиняной кружке.

— Не в первый, — согласился я.

Рассказывать о своем любимом трактире, где останавливаюсь каждый раз, спускаясь с гор, я не хотел.

— Так это то самое место, которое поколениями дает постой Владыке Демонов? — продолжал расспросы Триерс.

Я только тяжело зыркнул на шпиона, после чего тот заткнулся. Понял, что я не в настроении вести досужие разговоры, тем более об этом месте.

— Этот город стоит в тени моей башни, — все же ответил я Армелю. — Я видел первые лачуги, которые потом выросли в полноценное село, а после и город.

— Странное место для города, — сказал шпион, отрывая очередной кусок лепешки. — Ни тебе рядом рек, ни густых лесов.

— Торговый путь с запада на восток, — пожал я плечами, отпивая отвара из кружки. — От Мибензита и Пелофа слишком далеко до Кхеро. А природа не терпит пустоты, вы сами должны это понимать, господин Армель.

— Может и так, — согласился шпион.

На следующее утро мы отправились в сторону моей долины. Свежие кони, припасов всего на три дня, у меня минимум вещей. Ехали налегке. Если потребуется, Армель останется за внешним контуром и будет ждать меня в поселке охотников. Брать шпиона Святого Престола с собой в долину я не намерен: Триерс все еще оставался моим врагом, пусть, как и сказал мужчина, сейчас мы с ним находились на одной стороне истории. Не стоит святошам знать, как устроена моя долина, на каком удалении друг от друга стоят охранные камни и сколько времени потребуется, чтобы достичь башни.

Понимал это и сам Армель, да и по лицу мужчины было видно, что в дом Владыки Демонов он не рвался — из таких мест живыми обычно не возвращаются, так что мое решение принял с определенным спокойствием.

Староста Варин при виде моей фигуры недовольно скривился и я в очередной раз пожалел, что человеческий век столь короток и Орин уже умер. Со стариком у нас получалось найти общий язык, Варин же был спесив и горделив, словно эльф, и это только приводило меня в раздраженное состояние.

— Староста, — кивнул я, подъезжая к косой ограде дома Варина.

— Господин колдун, — ответил староста, даже толком не повернувшись.

Если бы мог, он бы бросил сквозь зубы «чего тебе», но все же какая-то капля разума в Варине присутствовала.

— Лиан проезжала этой дорогой?

— Мы тут делами заняты, за каждым путником не уследишь, — ответил Варин и попытался скрыться в хижине.

Несколько ладоней падших душ тут же вцепились в ноги охотника, валя того на землю. Я же спрыгнул с лошади и, сжимая ладонь в кулак, чтобы Армель не заметил обильно проступившую на печатях кровь, подошел к мужчине.

— Я задал вопрос, Варин, и тебе лучше на него ответить, — сказал я, склонившись над этим глупцом. — Или ты забыл с кем разговариваешь?

Одна из ладоней схватила охотника за подбородок, стремясь разжать челюсти, другая — уже тянулась скрюченными пальцами к языку мужчины.

— Советую поторопиться, или я окончательно решу, что язык тебе ни к чему, — сказал я.

В глазах Варина плескался ужас. Он был слишком молод и никогда не понимал, почему Орин так лебезит передо мной, не понимал, с кем по соседству живет. Варин был не слишком умен, груб, но достаточно силен и ловок, чтобы пользоваться авторитетом в поселении, особенно после того, как часть семей переселилась на равнину по моему приказу.

— Проезжала! С еще тройкой остроухих!

— Когда⁈ — прорычал я.

— Недели две назад!

— А обратно?

— Так и осталась в долине! Никого не видели! Только следы у реки! Один! Кто-то один ушел!

Больше Варин ничего не знал, а если бы и знал — не сказал бы. Паника окончательно захватила его разум и единственное, что мог делать староста — коситься на мертвенно-серую руку, что сейчас нависла над его лицом.

На крики охотника стали стекаться любопытные. Мужчины, старики, женщины. Все молча обступили двор дома и наблюдали за происходящим. И ни у кого не возникло даже мысли прийти на помощь своему старосте.

Я коротко цыкнул и повернулся к лошади. Одна же из ладоней схватила Варина за ухо и рванула, ломая и вырывая его с куском плоти. На грязную землю двора хлынула алая кровь, мужчина завизжал от боли, засучил ногами, пытаясь вырваться, но падшие души держали его крепко. И только когда ухо было оторвано целиком и бесполезным куском плоти упало в мою ладонь, я отозвал демонов.

— В следующий раз я вырву тебе язык, охотник, — сказал я, поднимаясь в седло. — Вы живете в тени моей башни и охотитесь в здешних лесах, только потому, что я так захотел! И вы продолжите жить здесь, пока я не решу другого! Всем понятно⁈

Последние мои слова были обращены уже к жителям всего поселка. Я окинул толпу взглядом, но никто так и не посмел поднять глаза.

— Варин останется старостой. И будет внимательно следить за тем, что происходит у этой дороги. А если он исчезнет, сбежит или откажется занимать свой пост — ответите все вы, — сказал я, поднимая над головой ухо старосты.

Украдкой утерев кровь с ладоней, будто это натекло с куска плоти охотника, я направил коня прочь из поселения, в сторону башни, а ухо за первым же поворотом отправилось в ближайшие кусты, на съедение дикому зверью.

Армель, который тихо наблюдал всю сцену из своего седла и сейчас ехал следом, наконец-то подал голос:

— Вы не слишком церемонитесь, Владыка.

— Каждый должен знать свое место, — ответил я. — Целые поколения живут в этой долине и прячутся от всех бед большого мира в тени моей башни. Единственное, чего я требую — уважения и некоторые услуги, за которые я всегда плачу в ответ. Варин нарушил эти простые условия. Его нужно было наказать.

Едва мы подъехали к охранному контуру, я остановил коня.

— Дальше вам дороги нет, господин Триерс. Тут начинаются мои владения.

— Знаменитая долина Владыки Демонов? — с улыбкой спросил мужчина.

— Не пытайтесь следовать за мной. Вернитесь в поселок или станьте лагерем в ближайшем подлеске. Но рекомендую вам вернуться к охотникам, — сказал я.

Следы четко указывали на то, что в сторону башни проследовало четыре всадника. А вот назад никто не проезжал, тут Варин не солгал.

— Я могу вернуться в Гирдот и ожидать вас там, Владыка. Как я понимаю, вы убедились в том, что я вам не лгал? — уточнил Триерс.

— Убедился, Армель, убедился. Вы и в самом деле считаете, что моя война против Мордока важнее всего, — ответил я. — Но когда я разберусь, я бы хотел, чтобы вы были неподалеку. Несколько дней в поселении охотников, а если от меня не будет вестей — возвращайтесь в Гирдот.

— Договорились, — кивнул Армель. — Но не задерживайтесь, господин Фиас. Скоро зима, а с севера идут дурные вести. Мибензит может подвергнуться атаке с первыми морозами.

— Это маловероятно, но я тронут вашей заботой, — чуть язвительно ответил я, намекая, что шпион Святого Престола позволяет себе слишком много.

Армель моментально почувствовал это мое мимолетное раздражение и, кивнув на прощание, развернул коня.

Слова его доносчиков подтвердились. Лиан и отряд темных исчез в моей долине. По словам Варина, кто-то смог уйти лесами, но кто и зачем? Это был кто-то из отряда Лиан либо же это был лазутчик? Но как они сумели проникнуть сквозь контуры? Я дал ключ только Лиан, да и то, нужен он был для того, чтобы демоны пропустили внутрь долины сопровождавших девушку эльфов. Сама темная давно стала своей для сторожевых демонов, и ни единый охранный камень даже не дрогнет от ее присутствия. Тут в свое время поработала Нильф, да и я постарался сделать так, чтобы маленькая непоседливая девчонка не погибла от когтей и клыков тварей, которые должны защищать мой дом от вторжения.

Тогда что же тут произошло?

Через несколько часов вдали показался мой дом. Башня из магического камня черным цилиндром взмывала ввысь. На плоской смотровой площадке за низкими зубцами виднелась чаша сигнального костра, даже можно было разглядеть треногу, на которую крепилась звездная труба, заблаговременно снятая и укрытая на моем рабочем этаже от непогоды и птиц.

За пару лиг от башни я нарвался на одну из лошадей. Животина, страдающая от седла на спине и удила в зубах, кое-как щипала редкую сухую траву. Я поймал поводья и привязал кобылу к своему седлу, после направился дальше. К дому, в котором что-то пошло не так.

Посреди двора лежало два тела. На мгновение у меня перехватило дыхание, но довольно быстро я разглядел, что это были мужчины. Два из трех темных эльфов, что сопровождали Лиан. Оба получили удары в спину — у одного клинок вошел прямо под лопатку и дошел до сердца, второй получил страшный удар в шею, который остановился, только когда клинок достиг хребта. Удары эти нанесли твердой, опытной рукой, били быстро и наверняка. Опять на моей земле пролилась эльфийская кровь…

Я почувствовал недовольство Нильф, которое моментально растворилось в моем собственном раздражении. Мертвые эльфы, но Лиан среди них нет… И у меня не хватает сил даже для того, чтобы облететь дымным демоном собственные владения! Свою родную долину!

Спрыгнув с коня, я еще раз внимательно осмотрел тела. Мне нужна моя магия, пусть за нее сейчас придется заплатить десятикратную цену. Я быстро подошел к измученной кобыле, которую нашел по дороге, потянул за поводья, заставляя животное наклонить голову, после чего, вложив в движение всю имеющуюся у меня физическую силу, вогнал кинжал между первым и вторым позвонком шеи животного. Это рисковый и опасный удар — мышцы любого коня тверды и прочны, и если не знать, куда бить, просто поранишь и испугаешь животное. Но я знал, и делал это не раз, так что измученная и требующая длительного ухода и восстановления животина умерла мгновенно, рухнув в осеннюю грязь. Я не стал дожидаться, когда пройдут предсмертные конвульсии, так что просто припал на колено и стал вырезать прямо на мертвой туше нужную мне печать. Еще теплое тело лошади послужит и алтарем, и подношением темным богам, а нехватку крови я компенсирую своей собственной.

Когда приготовления были окончены — все заняло у меня менее пяти минут — я встал и окровавленным клинком вскрыл вены на левой руке, щедро поливая алой жидкостью землю под ногами и трупы темных эльфов.

Пришло время спросить у них, что же здесь произошло.

Любой мертвый может поведать свою историю, если знать, как спрашивать. Не словами конечно, нет, но можно заставить недавно усопшего повторить свои последние мгновения. Это было словно эхо, обрывок памяти, что еще не истерся под гнетом пустоты, что царит за пологом. Вот и сейчас души темных эльфов, вырванные из забвения по моей воле, стали повторно проживать последние минуты своей жизни. Два темных силуэта материализовались на другом конце двора. Я видел, как они шли в сторону башни, изредка поглядывая друг на друга. Они ничего не боялись, ни от кого не бежали. Моя мысль о том, что их исподтишка убил третий остроухий, оказалась верной.

Тени замерли прямо над тем местом, где лежали околевшие трупы темных. Мгновение — один из силуэтов дрогнул, а следом за ним дернулся и второй. Все, их жизни оборвались, оба получили смертельные ранения.

Мне не было смысла терзать эти души дальше. Перечеркнув печать на боку лошади острием кинжала, я разрушил заклинание. Кровь же, что стекала тонким ручейком по моим холодным и бледным пальцам, я остановил с помощью куска собственного плаща. Некогда церемониться. Убийцы здесь точно нет, это не засада другого мага, все произошло ровно так, как я и предполагал, едва услышал от Варина, что охотники обнаружили одиночные следы в лесу.

С Лиан был предатель, убийца. Причем это был эльф из числа подчиненных Эрегора.

От злости у меня скрипнули зубы, но разбираться во всем этом я буду, когда вернусь в Мибензит.

Осталось последнее, самое неприятное дело.

Я должен найти тело Лиан. Но это будет непросто, ведь дождь смыл все следы.

— Ты не слишком торопился, старик, — послышалось от моей башни. — Я уже думала, ты меня тут и оставишь.

Подняв взгляд, я посмотрел на свою подопечную, которая стояла, держась одной рукой за дверной косяк, а другой — придерживая кое-как собранную повязку на животе. Крупные бурые пятна на импровизированных бинтах, бледный вид, серое, изможденное лицо. Даже глаза, обычно сиявшие ярким огнем, сейчас были тусклыми и блеклыми, почти карими.

— Рано радуешься, — в той же язвительной манере ответил я эльфийке. — Главное испытание еще впереди. Ведь тебе придется пережить встречу с лейтенантом, когда он вернется из Брима.

Я многозначительно посмотрел на повязку, намекая, что Ирнар спустит с нее три шкуры за то, что ее почти смог убить один из его подчиненных.

Лиан же в ответ только криво улыбнулась. Она хотела сказать что-то еще, но не успела. Девушка потеряла сознание и осела там же, где и стояла, едва не уткнувшись лицом в грязь перед порогом.

Глава 19 Два варианта

Вернулся в Мибензит я только через месяц, к началу зимы. Почти неделя ушла на то, чтобы привести Лиан в порядок и еще три — на дорогу.

Девчонка пропустила довольно опасный удар в левый бок и то, что она не истекла кровью — лишь слепая удача. По рассказу Лиан, все произошло внезапно и стремительно. Темный эльф по имени Кирис, едва они прибыли в долину, напал на своих собратьев, а после — попытался убить и Лиан. Ее спасло только то, что в этот момент она была близко к моей башне. Совершенно не готовая к бою, эльфийка попыталась дать отпор, но почти сразу же пропустила коварный удар, после чего ввалилась внутрь башни и заперла дверь на засов изнутри.

Проникнуть в мою обитель силой почти невозможно. Для того чтобы прорваться сквозь, казалось бы простые деревянные двери, обитые полосами гномьего железа, потребуется истощить магическую силу всего строения, до последнего блока в фундаменте. А на это уйдет не один месяц даже у воинства святош или другого Владыки, не говоря о простом темном эльфе.

Кирис снял ключ с трупа лидера группы и с легкостью покинул пределы долины, оставшись незамеченным для моих сторожевых контуров. Лиан же заперлась в башне и ждала, пока ее хватятся. Страх того, что убийца может вернуться и закончить начатое, не позволил эльфийке перебраться в дом, к удобной постели, кухне и припасам, так что кое-как Лиан вела свое существование именно в моей рабочей башне, устроив себе лежак на первом этаже и меняя самодельные повязки.

Рана была серьезная, но не смертельная. Точно не для темного эльфа. Было бы хуже, если бы клинок вошел прямо в живот, повредив органы, а так Лиан отделалась рваной раной кожи, рассеченными мышцами, что в будущем превратится в широкий и заметный шрам. К моменту моего прибытия рана стала затягиваться, хоть и неправильно и с воспалением. Перво-наперво я провел Лиан помыться, после чего взялся штопать темную. Получи я такую рану, я бы зашил себя сам, но на подобную операцию у девочки просто не хватило смелости. Одно дело — шить кого-то или тренироваться на тушах и животных, а другое — зашивать собственную плоть. Так что эльфийка ограничилась только компрессами и повязками.

С помощью моих знаний о травах и целебных мазях, а также благодаря простенькому колдовству, за которое эльфийка заплатила кровью самостоятельно, мне удалось всего за неделю сделать Лиан пригодной к долгой поездке. К этому времени в Гирдот прибыла группа бойцов, отправленных Эрегором после того, как Армель отправил птицу в Мибензит. И на этот раз в ней были только люди, и только из числа наших наемников, причем сопровождать меня прибыл уже знакомый мне арбалетчик Йорд, который также поступил на службу в городскую стражу и сейчас числился десятником.

Армель, после того, как приехали наемники, убыл обратно в Мибензит, справедливо заметив, что более его услуги мне не понадобятся. Мы же купили в Гирдоте лучшую крытую повозку из тех, что смогли найти, погрузили в нее Лиан, необходимые мне материалы, книги и инструменты, и отправились в обратный путь.

Наглая девчонка порывалась ехать верхом, но уже через десять минут в седле ее рана стала кровоточить, так что я пинками и угрозами загнал подопечную обратно в телегу.

Всю дорогу обратно я думал о том, что делать дальше. Украденный ключ — напитанная моей силой медная монетка — меня тревожил не сильно. Довольно быстро магия развеется, и он превратится в простой кусок меди, высеченный на монетном дворе Брима. А вот кому понадобилось устраивать нападение на мою ученицу — вопрос более серьезный. И все сводилось к двум вариантам.

Первое — это приказ Ирен, азначит, королева Вечного Леса не отказалась от идеи убить девочку со странной магической печатью на спине.

Второе — это самодеятельность командора Филверелла в попытке отомстить мне за причиненное унижение.

Все прочие варианты я отметал на корню, потому что склонить эльфа убить своего собрата мог только другой эльф. Причем высокопоставленный и влиятельный. Подобных выходцев из Н’аэлора в моем поле зрения было всего двое. Эрегора я в расчет не брал. Мой ученик усвоил полученный три года назад урок и не стал бы наносить подобный вероломный удар. Скорее, он бы пришел ко мне и сообщил, что получил очередной приказ из Налора и с этого момента мы с ним опять противники. И только потом попытался бы убить или похитить Лиан.

Я больше склонялся к варианту приказа от Ирен. Филверелл был молод и амбициозен, но надо совершенно не осознавать, с кем имеешь дело, чтобы пытаться зацепить меня подобным образом.

Возвращение в город прошло тихо и спокойно. За время в пути Лиан почти полностью оправилась, и девушке не терпелось взять в руки свою саблю и начать тренироваться. Но у меня были совершенно другие планы, и даже попытки Эрегора нагрузить меня городскими проблемами не увенчались успехом. А в Мибензите было неспокойно. Купцы не спешили распродавать остатки своего хлеба, постоянно повышая цены, и даже та закупка, которую я сделал в Пелофе от лица Тронда, не сильно изменила положение. Едва мы с Армелем уехали на восток, Эрегор распорядился перевезти на городские склады купленное зерно и крупы и пустить их в продажу на центральном рынке через нескольких купцов третьей статьи, которые были рады выслужиться перед новой властью. Вот только запаса этого хлеба хватило едва на неделю, цены это не снизило, а прочие виды зерна и круп горожане покупали не столь охотно, как хорошую бримскую пшеницу или муку. В Черной Кости если не назревали голодные бунты, то уж работы для наших наемников прибавилось. Участились драки, грабежи и случаи воровства, причем от людей, которые раньше жили исключительно честным трудом. Вот-вот в городе начнется голод.

— Собирайся, — коротко сказал я, заглянув в комнату эльфийки.

— Куда? — спросила Лиан.

— Я нашел нам отличное место. У тебя четверть часа, оденься прилично. Саблю не бери, там тебе она не понадобится, — сказал я и вышел за дверь.

Когда Лиан вышла из цитадели, я уже ждал ее на ступенях, кутаясь в плащ. Погода совершенно испортилась, прошлой ночью выпал мокрый снег, который, касаясь земли, крыш или даже каменных стен, мгновенно превращался в воду. Если температура опустится еще ниже, весь Мибензит превратится в один большой кусок льда.

«Королевский Фазан» встретил нас умопомрачительным запахом свежей дичи и каких-то других блюд. В зале собралось немало народу, но мой любимый стол ожидаемо был свободен. Хозяйка даже не спрашивала — сразу же принесла нам с Лиан кувшин их особого пива и две кружки,

— Полчаса, господин бургомистр, — кивнула Игрид на мой заказ и упорхнула в сторону стойки.

Интересно, у нее есть свои доносчики из управы? Или слухи разносятся по городу настолько быстро?

— Знаешь, старик, когда ты сказал, что стал бургомистром, я подумала, что ты так не смешно шутишь, — сказала Лиан, когда трактирщица отошла достаточно далеко.

— Почему же? — удивился я.

— Это на тебя не похоже. Город в западных землях? Зачем тебе ярлык, если ты повелитель всего вокруг, просто потому что тут живешь? — удивилась эльфийка. — Вот взять Гирдот. Это же буквально твой город. Как и поселения охотников в долине, он живет только из-за твоего присутствия. Зачем тебе Мибензит?

— Мибензит это ресурс, — коротко ответил я. — Лучше попробуй пиво.

Я подвинул к эльфийке полную кружку, и Лиан недоверчиво уставилась на высокую, чуть розоватую пену. Принюхавшись, девушка чуть пригубила напитка, после чего сразу же сделала несколько больших глотков.

— Какое странное! — воскликнула девушка, с интересом разглядывая рубиновую, почти винного цвета жидкость. — Это что?

— Пиво на вишне, — ответил я, пряча улыбку в кружке. — Варят тут же, в Мибензите, для местных трактиров.

— Никогда не слышала, — мотнула головой Лиан. — А ты такое пробовал?

— Я всегда больше предпочитал вино, — ответил я честно. — Пиво оно везде пиво. Или эль, или сидр. Но в Мибензите, конечно, подошли к этому вопросу вполне оригинально. Понравилось?

Эльфийка улыбнулась, будто бы опять стала мелкой девчонкой, которая радовалась любой новой для себя вещи, и опять приложилась к кружке.

Ужин выдался отменный. Свежая запеченная дичь с овощами, хорошее пиво, недавно испеченный хлеб. Всего на столе было в достатке, все же, осень в этом плане выгодно отличалась от любой другой поры года.

— На мясо налегай, — сказал я, указывая ложкой на тарелку эльфийки. — Ты еще не восстановилась после ранения.

— Я как подумаю, сколько оно здесь стоит, кусок в горло не лезет, — ответила Лиан. — Лучше бы я сама на охоту сходила.

— Травы бы тоже сама подобрала так? И запекла бы сама? — подняв бровь, поинтересовался я. — Ешь и не дури. Да и с какой поры ты стала думать о деньгах?

Лиан поджала губы и отложила в сторону свою ложку.

— Что уже случилось? — спросил я, делая глоток из кружки.

Выглядела девушка напряженно и мрачно.

— Пока я была одна, я думала о твоих словах. О том, что ты говорил о жизни, — наконец-то сказала девушка.

— О которых словах? — уточнил я.

— О том, что ты не вечен и скоро мне придется идти одной, — ответила эльфийка. — О том, что надо быть самостоятельной. О том, что я не могу прожить жизнь в твоей долине… Об этих словах. Я ведь даже не знала, придешь ли ты за мной или мне надо будет как-то справляться самой. Может, пока я валялась в башне, Мордок уже привел войска на юг и сейчас тут кипит сражение? Или что бы я делала, если бы не твоя башня, дом и припасы, которые я кое-как таскала в свое укрытие? Или как потом ты зашил края моей раны, быстро поставил вытягивающие компрессы, наколдовал пару заклинаний… Я же видела печати — совсем простые, но мне сразу стало легче. Я так не могу.

— Лиан, послушай меня сейчас очень внимательно, — я отставил кружку в сторону и вытер усы и бороду ладонью, готовясь говорить. — Я не гоню тебя, не заставляю жить самостоятельно. Но я хочу, чтобы ты была готова, понимаешь? Чтобы ты была обучена, чтобы знала, как жить самостоятельно. Чтобы у тебя было занятие в этой жизни, после того, как мой договор с Нильф подойдет к концу.

— Ты так говоришь об этом, словно собираешься умереть к следующей зиме! — перебила меня девушка.

— Я так говорю об этом, потому что когда я умру, ты едва ли подойдешь даже к середине своей долгой эльфийской жизни, — с упреком ответил я. — А скорее всего, будешь еще молода по меркам эльфов. И я не хочу, чтобы остаток своей очень долгой жизни ты или терзалась воспоминаниями о нашей долине, или проклинала меня за то, что я оставил тебя одну. Понимаешь? Я не требую от тебя быть всезнающей или всесильной прямо сейчас. Даже через десяток лет. Я просто хочу, чтобы ты училась и жила с пониманием того, что рано или поздно я уйду, а ты — останешься. Вот и все. А то, что случилось с тобой в долине — просто очередной урок.

— А если Мордок тебя одолеет? Или святоши? Или…

— Ты же не в курсе, постоянно в разъездах, — улыбнулся я. — Не стал будоражить тебя новостями, да и в дороге было слишком много лишних ушей.

— Ты о чем?

— О моем уговоре со Святым Престолом, — ответил я, будто бы это было само собой разумеющееся развитие событий.

— Расскажи!

— Не здесь. В цитадели, — ответил я, многозначительно окидывая взглядом зал трактира.

Интересно, кто из этих добропорядочных горожан работает на Армеля? Или, может, соглядатаев сразу несколько? Но я не хотел говорить даже о тех вещах, которые Триерс совершенно точно знал. Нечего показывать этому шпиону, что подслушивая меня, можно выведать что-то важное.

На следующий день у меня были большие планы. В первую очередь я достал жреческую робу, которую забрал из своего дома. Старые, но надежные одежды. Широкая рубаха с длинными полами и короткими рукавами из крепкой льняной ткани, такой же широкий пояс. На мои руки легли кровавые наручи, на пояс зацепились ножны с мечом. На ноги я натянул широкие штаны, концы которых заправил в сапоги. И только после всего это на плечи лег теплый шерстяной плащ.

Раньше я перемещался по городу в одеждах обычного путника или горожанина, но теперь мне нет причин скрываться. Привычные для меня, но броские и странные одежды, которые однозначно показывали мой статус — вот что мне нужно. Люди выбрали себе варлорда, а не бургомистра, значит и выглядеть я должен соответствующе. А еще я не хотел, чтобы окружающие забывали, что я слуга Нильф. Это тоже было важно для осуществления моих дальнейших планов.

Когда я вошел в кабинет Эрегора — я все же считал рабочую комнату бургомистра кабинетом темного эльфа, а не своим собственным — мой ученик даже оторвался от бумаг.

— Давно я не видел вас в таком наряде, учитель… — протянул темный эльф.

Единственный глаз опального советника уставился на мои наручи — именно в них я встречал бойцов его отряда в горной долине — но довольно быстро советник взял себя в руки и даже попытался выдавить из себя подобие улыбки. Получилось плохо, наверное, из-за жутких зубов Эрегора.

— Пришли хорошие новости с побережья. Наша флотилия прибыла, корабли стоят на разгрузке, — сказал темный, не давая мне даже открыть рот.

А вот это были отличные новости!

— Я хотел поговорить с тобой относительно Филверелла, — сказал я.

— Все еще не отказались от идеи с отрезанием головы тупым ножом? — буднично поинтересовался Эрегор. — Я помню эту вашу угрозу, учитель, но не думаю, что нам стоит с этим торопиться.

— Не стоит, — согласился я. — Надо подождать несколько недель, может, месяц, когда ситуация с хлебом станет совсем плачевной. Но после раздачи продовольствия я хочу, чтобы ты отправился с посольством в Налор.

— С посольством? — удивился эльф. — Я до сих пор являюсь подданным Ее Величества и мне кажется…

— Эрегор, — перебил я эльфа. — Мы оба знаем, что ты сослан из Вечного Леса. У тебя нет более дома. И ты мой ученик. Кому я могу еще доверить доставить мое послание высокомерным ублюдкам из Дворца на Холме?

Эльф недовольно поджал губы и откинулся на спинку кресла. Я сказал то, что он долгие месяцы пытался игнорировать, от чего отмахивался. Торговый дом Н’аэлора, приказ королевы, его ожидание… Все это было фикцией. То, как повел себя Филверелл, говорило однозначно — дворец считает Эрегора чужаком. И я вполне в праве использовать его в качестве своего посла.

— Я хочу, чтобы именно ты привез грамоту на гарнизон для подписания, — сказал я. — Вместе с особым сообщением королеве лично от меня.

— Вы считаете, что это Ирен приказала напасть на девочку? — тут же понял Эрегор.

Мы так и не обсудили произошедшее, у эльфа было слишком много дел.

— Я ничего не считаю и не предполагаю. Я просто знаю, что приказ этому Кирису отдал кто-то облеченный властью в Вечном Лесу. Был это Филверелл или сама Ирен, уже не столь важно. Мое послание сработает одинаково хорошо в обоих случаях, — ответил я. — А еще скажи, ты проведешь чистку среди своих бойцов? Если чем-то купили Кириса, то купят и других темных…

— Надо дождаться возвращения Ирнара, — поморщился Эрегор, — без него я этот вопрос решать не стану. Да и он знает бойцов лучше меня.

— Хорошо, но не стоит с этим тянуть, — кивнул я.

— А что за послание, о котором вы упомянули, учитель? — спросил эльф.

— О, поверь, ты не будешь разочарован, — ответил я.

На моем лице сама собой появилась та самая плотоядная улыбка, которая обычно появляется на губах опального советника. Неважно, было ли нападение на Лиан делом рук Филверелла или приказом Ирен. Это был рисковый план, но больше я не позволю обитателям Дворца на Холме быть столь неосмотрительными. Мое послание покажет всю серьезность ситуации, в которую они попали.

Глава 20 Мастерство переговоров

Прибытие первых телег с бримским зерном совпало с началом зимы. В теплом шерстяном плаще, в сопровождении Лиан и Эрегора, я стоял на вершине городских ворот и наблюдал, как вереница повозок с запряженными лошадьми и мулами тянет в многострадальный город ценный груз.

— Я приказал нагрузить все водяные и воловьи мельницы в округе нашим товаром, — сказал Эрегор. — Но этого недостаточно, учитель. Одна водяная мельница может перемолоть за день дюжину мешков. Две дюжины — это предел. Нужно договариваться с гномами.

— О чем? — спросил я.

— У цеховых есть собственная мельница, в их квартале. Жуткая по размерам машина, но способная перемолоть мешок в муку за четверть часа, а то и быстрее, — ответил советник. — Нам будет выгоднее и проще продавать сразу муку, тем более потери всего десятина от веса зерна.

Я еще раз внимательно посмотрел на вереницу, что тянулась до самого горизонта. И откуда Тронд взял столько телег? Но Эрегор был прав. Мука грубого помола превращалась в плохой хлеб, а плохой хлеб хуже насыщал. Если мы сможем хотя бы треть зерна превратить в хорошую, качественную муку, то это значительно увеличит запасы продовольствия в городе и облегчит жизнь многим горожанам.

— Я поговорю с мастером Зинасом, — сказал я. — Он поможет.

— Эй! Смотрите! — воскликнула Лиан, указывая пальцем куда-то на дорогу.

Присмотревшись, я увидел две знакомые фигуры. Одна худощавая, вторая — более плотная и сбитая. Лейтенант Ирнар и купец Тронд. Оба ехали верхом, обгоняя колонну, а уже через полчаса они были в Мибензите, где я ожидал купца.

— Владыка, — коротко кивнул мужчина, входя в кабинет бургомистра.

— Достопочтенный купец Тронд, — ответил я. — Садитесь, я вас ждал.

Я встал из-за стола, налил мужчине своего лучшего вина и протянул купцу серебряный кубок, который тот мигом ополовинил в несколько больших глотков.

— Кто бы сказал мне, что меня будет почивать вином Владыка Демонов, я бы вырвал ему язык и вставил в задницу! — крякнул Тронд, утирая тыльной стороной ладони губы.

Было видно, что мое задание далось мужчине нелегко. Тронд за время путешествия скинул фунтов двадцать веса, а в темных волосах купца стало еще больше седины. Выглядел он усталым, почти вымотанным, но довольным собой. Как человек, который справился с тяжелой работой, а теперь может с чистой совестью отдохнуть.

— Вы сделали большое дело, — сказал я, усаживаясь со своим кубком за стол. — Я уважительно отношусь к людям, которые приносят мне столько пользы.

Тронд чуть поморщился от таких прямых слов, но только махнул рукой и сделал еще несколько победных глотков.

— Это было непросто, Владыка, ой как непросто! Столько проблем в пути! Столько нервотрепки на перегрузках! Но я справился! Да еще и чуть раньше срока, благо, капитан попался опытный, да и ветер дул в наши паруса. Как и заказывали, сорок тысяч мешков отборной бримской пшеницы! До последнего зернышка!

— Мы уже оценили качество товара, уважаемый купец, — кивнул я. Мы с Эрегором на самом деле вскрыли несколько мешков, чтобы проверить качество зерна. — И мой ученик уже разместил заказы на мельницах.

— А я все думал, что господин Эрегор военный! Ан, нет, знает как вести дела! — заметил Тронд.

— Он быстро учится, — с легкой полуулыбкой ответил я. — Но я думаю, вы пришли ко мне сразу же, едва слезли с седла, не для того, чтобы обсуждать способности темного эльфа, ведь так?

— Вы очень проницательны.

— Так что вам нужно, господин Тронд?

Купец внимательно посмотрел мне в глаза, опрокинул в себя остатки дорогого вина, поставил кубок на стол перед собой, после чего сказал:

— Перво-наперво, я попрошу вас вылечить мое плечо, — серьезно сказал мужчина. — Даже не попрошу, а потребую, пусть это и будет наглостью с моей стороны. Я подряжался выполнить заказ по покупке и доставке зерна, но уж точно не соглашался ловить стрелы, уважаемый Владыка.

— Справедливо, — кивнул я, — но с этим придется немного обождать. Несколько недель, может быть, месяц.

— Хорошо, — согласился Тронд. — Я готов подождать.

— Что-то еще? — продолжил я.

— Я больше не желаю иметь с вами никаких дел, при всем почтении к вам и вашим трудам, Владыка.

— Простите? — переспросил я.

Тронд тяжело вздохнул, сложил руки на груди и, упрямо вздернув подбородок, повторил:

— Я не хочу более участвовать в ваших делах, господин Фиас. Никоим образом, и прошу вас не втягивать меня в грядущие противостояния с гильдией. Я вижу, к чему все движется. Вы сменили обычное платье на жреческие одежды, надели эти наручи, открыто носите меч на поясе. В ваших глазах горит пламя, а когда я заметил вашу фигуру на городских воротах, то понял, что выглядите вы более как военачальник, нежели маг. Я не желаю принимать участие в дальнейших ваших делах. Я благодарен вам за возможность поучаствовать в спасении родного мне города, благодарен за отступные, которые вы предложили мне за выполнение заказа. Это было щедро и благородно. Но я простой купец, Владыка, я не желаю становиться вашим соратником в военных делах и не желаю становиться врагом для своих же согильдийцев. Когда войска короля-самозванца двинутся на юг вы вступите с ним в бой, а после — уйдете на север или сгинете в горниле войны. В любом случае, вы уйдете из Мибензита в ближайшие несколько лет, а мне тут еще жить. И даже если вы посулите мне свой пост — я все равно откажусь. Не по мне это, Владыка.

Сказал все это Тронд едва ли не на одном дыхании, а когда закончил, просто замер, ожидая моей реакции. Я же сразу не нашелся, что ответить. Позиция купца была безупречна, мне не за что было винить Тронда или как-то на него давить. Он выполнил все, что я от него просил, и пока новых планов не было озвучено — решил сойти на этой переправе, четко показывая, что дальше я продолжу свой путь без него.

— Ваше право, многоуважаемый купец, не в моих правилах заводить союзников при помощи силы, — ответил я.

— Благодарю за понимание, — ответил Тронд, поднимаясь со своего места. — А теперь разрешите откланяться, господин бургомистр, меня ждут домашние.

В ответ купцу я только коротко кивнул, Тронд же развернулся и, полный чувства собственного достоинства, с прямой спиной и расправленными плечами вышел из кабинета.

Мой план поставить этого исполнительного и надежного человека главой купеческой гильдии Мибензита пошел прахом. Но это уже не переиграть — если я силой посажу Тронда в кресло Кебера, это только сделает его моим врагом. А так он хотя бы будет придерживаться нейтралитета. Тем более статус купца в городе все равно возрастет. Именно он привез зерно необычным морским маршрутом, именно его трудами будет накормлен Мибензит. Я не собирался отбирать эту славу у Тронда, а за чей счет была сделана закупка — уже не столь и важно. Все равно основная часть плана, по которому мы задвигаем купцов города добытым для жителей хлебом, сработает как и было задумано.

Последние недели в Мибензите было неспокойно. Случаи воровства и краж только росли, на рынках все чаще не торговали, а дрались, многие пекари остановили свою работу, а кто продолжал трудиться, подняли цены в несколько раз. Виной всему этому было ожидаемое повышение цен на зерно со стороны купеческой гильдии. Люди обивали пороги управы, но все, что мог предложить Эрегор — сходить к господину Кеберу и высказать всё главе купеческой гильдии, мол, управа тут совершенно не при делах. Да и в целом, слово «купец» все больше и больше становилось в городе ругательным, нежели, как раньше, уважительным. Купцов уже тихо ненавидели, и многие представители гильдии предпочитали или сидеть по своим домам, или вовсе уехали за пределы городских стен.

Так что прибытие телег с зерном не прошло для людей незамеченным. Почти сразу же возле гильдии выстроилась целая очередь из любопытствующих горожан, многие из которых стали требовать начать продажу хлеба по старым ценам. В управу тоже потек ручеек из неравнодушных жителей, но был он значительно реже, да и суровые лица эльфов и наемников, что несли стражу на улице, отпугивали совсем уж горячие головы от решительных действий.

Те же, кто решался пройти внутрь и попасть в кабинет бургомистра, получали от меня или от Эрегора вполне однозначный ответ: все вопросы к купцам. О том, что за зерно привезли в город и для каких целей — мы не распространялись. Наемники же по моему указу пустили слух, что закупленное продовольствие — резерв на случай длительной осады и в продажу бримский хлеб не поступит вовсе.

— Что вы о себе возомнили⁈

Глава купеческой гильдии, господин Кебер, по старой привычке открыл дверь в кабинет бургомистра едва ли не ногой и ввалился внутрь, будто бы это был какой-то захудалый кабак. Сразу видно, что Гинника он и в медный грош не ставил, и вел себя совершенно по-хозяйски, общаясь с предыдущим бургомистром.

— Закройте дверь с другой стороны и войдите, как полагается, — медленно протянул я, демонстративно пролистывая амбарную книгу, которую мне передали люди Тронда. По размерам это была, скорее, книжонка, чем полноценный амбарный талмуд, но на ее страницах купец скурпулезно записал все накладные расходы, коих во время его путешествия в Брим оказалось немало. Причем, будучи человеком ответственным, Тронд вел ежедневный учет вплоть до последнего медяка, а не просто списывал все в единый расход на содержание каравана. Так что, чтобы как-то себя занять в ожидании Кебера, который должен был по слухам сегодня заявиться в управу на разбирательства касательно привезенного Трондом зерна, я сидел и листал эти записи. Удивительно, как цифры расходов могут быть красноречивы. Кое-где попадались и приписки, сделанные рукой Тронда после составления учетной книги, где он помечал, что в этом селе с них сорвали втридорога, а тут пришлось закупать новую провизию. Здесь было все: от фрахта кораблей до стоимости ужина в одном из трактиров Нассареса. Отдельно Тронд расписал и закупку зерна, которое пришлось брать у разных поставщиков: никто из местных не был готов к такому крупному заказу, так что купцу пришлось побегать по бримскому порту в поисках нужного объема груза. Но он справился, а его записи выглядели как увлекательный пересказ целого приключения, только вместо высокопарных слов все было выражено в скупых, но и одновременно в столь говорящих за самих себя цифрах.

Кебер запнулся, будто бы нарвался на невидимую стену, и замер посреди кабинета. Мне же пришлось оторваться от записей Тронда и посмотреть на главу купеческой гильдии.

Ранее мне с Кебером в статусе Владыки Демонов встречаться не доводилось, может быть, виделись на приеме у бургомистра Гинника, но только кивнули друг другу, но в те времена я прикидывался наемником. А вот лицо Кебера по боям на подземной арене я запомнил хорошо. Он часто сидел в самом центре трибуны, окруженный другими купцами. Землистого цвета, рыхлое лицо; у Кебера были дряблые щеки и одновременно удивительно острый для его круглой и гладко выбритой физиономии нос. Большие, чуть навыкате глаза, зияющие залысины, которые купец тщетно пытался прикрыть редкими волосами или головными уборами. Вот и сейчас он стоял посреди кабинета, а на его голове красовался дорогой берет со свисающим на самое плечо пером, будто он был каким-то вельможей из Брима.

— Что вы себе позволяете⁈ — взвился Кебер, выйдя из ступора. — Явились в мой город, устроили тут не пойми что! Запугали беднягу Гинника, захватили власть! А теперь баламутите народ, подбиваете на погромы! Я требую! Требую чтобы вы сдали печать и ярлык и убрались обратно в свою долину! Гильдия не может работать! Вокруг нас постоянно вьются дармоеды и нищие, уважаемым купцам не дают прохода! Пока вы тут прохлаждаетесь!

За спиной Кебера, в дверном проеме, появилась черная тень Эрегора. Видимо, мой ученик услышал вопли главы купеческой гильдии и решил, что без его присутствия не обойдется. Хотя у Эрегора хватает своих дел — он был на другом конце управы, у ответственных за сбор городских пошлин и податей. Осенью половина города заплатила налоги и этот счет управе вести едва ли не до весны, планируя расходы на весь грядущий год, что, с учетом грандиозной стройки посреди главной рыночной площади, было весьма непростой задачей. Но даже с одним ухом слух темного эльфа оказался достаточно остер, чтобы услышать происходящее в кабинете бургомистра.

Так что Эрегор тихо скользнул из коридора внутрь и аккуратно, совершенно бесшумно прикрыл за собой массивную дверь, подперев ее собственной спиной.

Будто почувствовав что-то, Кебер бросил короткий взгляд через плечо и увидел недобро улыбающегося темного. Несколько мгновений у главы купеческой гильдии ушло на то, чтобы осознать, в какой западне он оказался. Ведь я уверен, Гинник во всех подробностях — а то и значительно приукрашивая — поведал своему давнему другу, каким именно образом проклятый Повелитель Демонов и его ручные остроухие выбили из бывшего бургомистра временную грамоту, ярлык и городскую печать.

Но не зря Кебер столько лет занимал пост главы купеческой гильдии! Понимая всю неприглядность собственного положения, он перешел от тактики прямых угроз к увещеваниям. Склонившись над моим столом, Кебер начал доказывать собственную правоту и требовать навести в городе порядок:

— Вы бургомистр, господин Фиас! Так выполняйте возложенные на вас обязательства! Следите за порядком в городе! Купцы платят огромные подати в городскую казну, купцы — плоть от плоти сего града! А вы бросили нас безо всякой защиты и поддержки! Не может правая рука воевать с левой, не может голова выступать против сердца! Так и вы не можете действовать вопреки интересам гильдии купцов Мибензита! Разберитесь с этим треклятым зерном! Даже если слухи правдивы, и вы сделали запас на случай длительной осады — так выйдите к простым людям и черни из Кости и скажите это прямо, а не храните загадочное молчание!

За все это время я не проронил ни слова, и с каждой фразой тон Кебера все более и более из требующего превращался в просящий. В итоге глава гильдии купцов окончательно сник, не дождавшись от меня какой-либо реакции, Кебер напоследок пролепетал что-то про спасение города и, протиснувшись мимо Эрегора, убрался с глаз моих прочь.

— Вижу, вы опять применили свой талант к переговорам, учитель, — хмыкнул темный, провожая взглядом спину купца.

— Бывают ситуации, когда слова излишни, — ответил я эльфу. — Но в одном Кебер прав.

— В чем же?

— Вот-вот в городе начнутся беспорядки и погромы, а это нам не нужно. Мибензит должен выступить против Мордока единым кулаком, — ответил я. — А для этого горожане должны быть сыты и уверены в том, что им будет что есть завтра и чем накормить детей. Сколько мы намололи муки?

— Вчера было тысячу двести мешков, — ответил Эрегор. — Гномы говорят, было бы больше, но их мельницу надо постоянно проветривать, иначе быть взрыву. Уж очень нагреваются их зачарованные жернова.

— Понятно, — сказал я. — Ну, тогда будем раздавать еще и зерно. Прикажи глашатаям разнести весть: бургомистр Фиас собирает всех нуждающихся на главной рыночной площади завтра в полдень у гномьей башни! Собери бойцов, подвези зерно и готовую муку. Пора одарить щедрой дланью местных жителей.

Едва закончив говорить, я захлопнул журнал купца Тронда, встал и, приняв из рук своего ученика плащ, вышел из кабинета.

Пусть организацией занимается эльф, я уверен, Эрегор все подготовит как надо. Я же планировал провести вечер в компании Лиан, хозяйка «Королевского Фазана» Игрид обещала приготовить сегодня кабана на вертеле, а такое блюдо пропускать нельзя.

Завтра большой день. Если все пройдет, как я планировал, я закрою свои долги перед Нильф и наконец-то смогу обратить свой взор на затаившегося в стенах торгового дома Филверелла.

Глава 21 Во славу Нильф

Мое утро началось со звука ударов деревянной палкой, которые гулко разносились в этот ранний час по всей цитадели. Били вроде и лениво, но сильно и методично, терзая то ли стену, то ли тренировочный столб, на котором наемники отрабатывали колющие и рубящие удары алебардами.

Я тихо вышел во двор цитадели и, остановившись на верхних ступенях, увидел, как Ирнар нависает над Лиан и заставляет девушку отрабатывать удары с простой палкой. Совсем так же, как я делал это больше трех лет назад.

— Да хватит уже! Это глупо! — раздраженно бросила через плечо эльфийка, косясь на фигуру лейтенанта.

— Если ты пропустила удар от Кириса, то ты вообще не умеешь держать оружие в руках! Я бы не доверил тебе даже подавать щит или копье всаднику! — прорычал в ответ Ирнар. — Так что начнем с основ! Бей!

Эльфийка недовольно мотнула головой, но нанесла очередной рубящий удар палкой.

— Медленно! Еще!

По двору опять покатился этот глухой стук, который изначально привлек мое внимание. Удар, удар, еще удар.

— Подними плечи! Еще раз!

Ирнар сделал шаг вперед и чуть приподнял локти Лиан своими ладонями, показывая нужную высоту. Это прикосновение длилось лишь мгновение, но все равно дольше, чем это было необходимо. Причем заметил это только я. Ни Лиан, ни Ирнар даже не понимали, что прямо сейчас происходит на тренировочном плацу и чем в итоге, скорее всего, закончится это легкое прикосновение длинных пальцев лейтенанта к локтям моей воспитанницы.

Но все это будет потом. Пройдут месяцы и годы, прежде чем это мимолетное касание станет чем-то серьезным, а у нас впереди война. Так что я не стал ничего говорить Ирнару о его поведении и грядущих намерениях, само собой, ничего я не скажу и Лиан. Если провидение будет на нашей стороне, этот путь эльфийка пройдет самостоятельно и без моих подсказок.

Завтракал я в гордом одиночестве. Эрегор этой ночью даже не вернулся из управы — занимался организацией грядущего собрания, Лиан после тренировки с Ирнаром пошла отдыхать. Рана девушки почти зажила, но эльфийка пока была слаба и быстро уставала, ей нужен отдых. Так что я сидел в небольшой комнатке, определенной нами как столовая для командиров, и методично поглощал какую-то кашу, сваренную с добавлением свиного жира, и запивал все это горячим чаем.

Простая и сытная еда, с приходом холодов многим жителям города и подобные трапезы стали недоступны, потому что людям пришлось сильно ужаться. Я слышал, как в Кости несколько семей уже оказались на грани голодной смерти, кое-кто стал ловить крыс, другие — попытались выбраться на охоту за пределы города, но какую дичь может добыть горожанин в первый месяц зимы? Тут не всегда справляются и опытные охотники. Но пока я в этот процесс не вмешивался, до сего дня.

Конечно, стоило бы повременить некоторое время, чтобы поднять градус отчаяния среди населения Мибензита, но прибытие телег с зерном вызвало слишком много вопросов. Если передержать хлеб и дотянуть до голодных бунтов и погромов, то все может обернуться так, что это горожане вынудили меня поделиться с ними припасами. А это бы выглядело уже совершенно иначе и не соответствовало моим планам.

Не торопился я с завтраком еще и по той причине, что в течение получаса в цитадель должен явиться Зинас. Я отправил посыльного к гному еще накануне вечером и кузнец, а ныне один из самых влиятельных представителей квартала мастеровых, заверил меня, что на беседу явится, хотя, по словам гонца, гном в своей обычной манере и поворчал, что негоже достопочтенному дворфу бегать по городу, словно мальчишке. Но ничего, не переломится, сейчас мне на улицах лишний раз показываться не стоит, тем более ранее я о такой услуге Зинаса не просил.

— Владыка, — послышалось от дверей.

Зинас в сопровождении пары наемников, занимая своими крепкими плечами всю ширину дверного проема, стоял на пороге столовой.

— Уважаемый мастер-кузнец! Я жду вас. Завтракали?

— Если стряпню моей невестки можно назвать едой, — скривился гном.

Я молча налил из чайника горячего отвара гному — в цитадели было сыро и зябко, не помогали даже многочисленные угольные жаровни — и положил булку свежего, только этой ночью испеченного хлеба. Как раз из той самой муки с мельницы гномов, которую сейчас машина подгорцев производила едва ли не круглые сутки по нашему заказу.

Гном важно уселся на слишком высокий для его роста стул, совершенно не смущаясь того факта, что его ноги не дотягиваются до пола. Отломил себе половину от булки, остальное протянул мне, как того и требуют традиции подгорцев.

Молча разделив хлеб и сделав по глотку согревающего напитка, мы наконец-то перешли к делам.

— Мастер Зинас, скажите, вы знакомы с мастерами-строителями, что занимаются башней на площади?

— Странный вопрос, Владыка. Я знаю в лицо каждого дворфа на сотню лиг от Мибензита, — ответил Зинас.

— Тогда вам не составит труда договориться об одной услуге? — продолжил я. — Нужно внести кое-какие изменения в конструкцию башни.

— О! Это вы зря, господин Фиас! Очень зря! — крякнул Зинас. — Это с кузнецом можно договориться, а со строителем — нет! Вот едва план утвержден, едва чертеж пошел в работу — все! Никаких изменений! Дороги назад нет!

Я улыбнулся гному, глядя на то, как он хоронит мою затею.

— Я лишь прошу о небольшой пристройке. Никаких изменений вносить не придется. Помните, среди строителей ходили разговоры о том, чтобы создать из башни сухопутный маяк, дабы показать величие Мибензита и навык строителей?

— Совершенно безумная затея, — ответил Зинас. — Хотя и притягательная. Но к чему вы об этом? Вы хотите сделать этот маяк, когда король-самозванец почти у наших ворот?

— Нет, — ответил я. — Но я хочу, чтобы на вершине башни поставили сигнальную чашу, которую будет видно из любого конца города.

— Просто костер? — уточнил Зинас.

— Просто костер, — ответил я.

Гном на секунду задумался, глотнул чая из кружки, после чего ответил:

— Я догадываюсь, куда вы клоните, Владыка, но я не уверен, что мои собратья и другие жители Мибензита одобрят эту затею.

— Поверьте мне, мастер, одобрят. И будут ей только рады, — загадочно ответил я.

Зинас замер, довольно долго смотрел мне в глаза, будто бы пытался понять, шучу я или говорю серьезно, после чего только покачал головой, отломил еще свежего хлеба и запил все чаем.

— Будь по-вашему, Владыка. О таком договориться не трудно. Но сделайте так, чтобы горожане приняли это ваше решение. Иначе я только зазря подставлюсь за ваши безумные затеи.

Мы с гномом ударили по рукам, после чего я тепло попрощался с кузнецом и лично проводил важного гостя до ворот цитадели. Там его взялись сопровождать несколько бойцов, и с таким вот почетным эскортом гном убыл обратно в свой квартал. В полдень Зинас обещал подойти на площадь, хотя и обмолвился, что дел в его кузне невпроворот — после того, как мой список разнес влиятельных ремесленников и устроил внутренний переворот в гильдии мастеровых, бумажной работы у Зинаса прибавилось и так часто, как раньше, у наковальни он уже стоять не мог.

К башне гномов я прибыл за час до назначенного срока. Людей на рыночной площади было уже битком, многие во весь голос обсуждали, что же такого сообщит им новый бургомистр, некоторые — нервно оглядывались, будто бы опасались западни. Были разговоры и о том, что войска Мордока уже двинулись на юг, и скоро нас будет ждать длительная и тяжелая осада, одни предлагали сдаться королю-самозванцу, другие решительно отстаивали свое право на свободную жизнь. Говорили много о чем, но так или иначе все сводилось к тому самому хлебу, который привез в город Тронд.

Обычно во время подобных сборищ в толпе снуют лоточники, предлагая свои простенькие закуски и другие угощения, но сегодня все было иначе. Любой, кто показался бы на площади с булкой свежего хлеба, рисковал быть ограбленным или избитым озлобленными и голодными горожанами. А вот чай наливали всем желающим — по медяку за пинту. Горячее питье согревало пустые желудки и чуть притупляло чувство голода, ненадолго давая силы тем, у кого еще остались деньги на подобные траты.

— Учитель, — коротко кивнул Эрегор, едва завидел мою фигуру за помостом для выступления. — Все почти готово, как вы и приказывали.

— Уголь, дрова?

— На месте.

Где-то в недрах стройки стояли телеги со свезенным зерном и мукой, плотно укрытые парусиной от чужих глаз. Тут тоже постарались подгорцы. Гномы пока не знали нужды, имели свою долю с помола муки, так что и трепаться лишний раз им смысла не было.

— Хотите начать? Вроде, площадь полна, — сказал Эрегор.

— Нет, ждем назначенного часа, — ответил я. — Начнем в полдень. Если пришли раньше — пусть ждут.

Оставшееся время пролетело незаметно. Конечно, сидеть без дела на холоде так себе занятие, но тут ничего не попишешь. Одного взгляда на площадь, когда я поднимался на помост в основании гномьей башни, мне хватило, чтобы понять — я все сделал правильно. Явись я за четверть часа до полудня, то вовсе бы не смог пробиться сквозь людскую массу. Да и настроения толпы становились все опаснее и опаснее; то тут то там слышались гневные выкрики, вспыхивали редкие драки, которые никто не разнимал, а городская стража, которая сегодня была усилена темными эльфами, едва сдерживала напор людей у подножья помоста. Казалось, еще немного, и начнется давка, которая перерастет в побоище, по своим масштабам сравнимое с Судной ночью Мибензита.

Я встал посреди помоста, обшарил взглядом толпу. Где-то там были и купцы во главе с Кебером, и соглядатаи Филверелла, и посланники гильдии Теней. Единственный, кого я ожидаемо не увидел — отец Симон со своей паствой, но вот Армель, я уверен, затаился где-нибудь у края площади и сейчас с интересом наблюдал за происходящим. Интересно, шпион Святого Престола уже понял, что я собираюсь сделать?

Мне было достаточно лишь поднять руку со сжатой в кулак ладонью, чтобы гул голосов по всей площади передо мной начал стихать. Несколько минут — и огромная масса людей, не менее десяти тысяч человек, умолкла, с ожиданием уставившись на мою фигуру, облаченную в жреческие одежды.

— Жители Мибензита! — мой голос прокатился по площади. — Вы знаете, почему мы здесь собрались!

— Говори! — выкрикнул кто-то из первых рядов.

— Городу грозит голод! — продолжил я. — Владыка Харла уничтожил часть закупленных на зиму припасов, это знает каждый из вас! И остатка на всех не хватит! И поднятие цены на хлеб проблему не решит! Пережить зиму еще можно, но уже весной многие умрут. Это неизбежно!

— Так купцы подняли цены, чтобы закупить еще хлеба! — донеслось из толпы.

— Пелоф нам поможет!

— Не пропадем!

— Кебер клялся, что это ненадолго!

Я стоял и смотрел, как толпа передо мной пришла в движение. Я сознательно начал стращать людей, говорить все, как есть. Они умрут от голода. Не все, но многие, слишком многие для такого большого и ранее богатого города.

— Но голод не главная проблема! Вы избрали меня бургомистром не потому что я хороший градоначальник. Я даже не житель Мибензита! Вы выбрали меня бургомистром, потому что я могу возглавить борьбу Мибензита и окрестных городов против короля-самозванца! Он поклоняется Харлу и несет за собой только кровь и беду! Поэтому я стою здесь! Но к тому моменту, когда Мордок придет в эти земли, все будет уже кончено. Вы проиграете эту битву не его армии, а голоду и зиме! А те, кто доживут — преклонят колено перед королем-самозванцем! Такова ваша судьба!

Над площадью повисла тишина, но продержалась она недолго. Почти сразу же многочисленные горожане разразились потоками брани и криками. Но общее настроение было одно — никто не согласен умирать. Эти люди жили в Западных землях, тут не принято опускать руки.

— У тебя есть зерно!

— Его все равно на всех не хватит!

— Мы знаем! Мы видели!

— Да тише ты! Там того зерна — две дюжины телег! А знаешь, сколько сгорело⁈

— И мука! Все проклятые мельницы в округе день и ночь мелют муку!

— И толку от той муки⁈

— Ты врешь нам, колдун! Врешь!

— Колдун прав! Что же делать⁈

Я постоял некоторое время, наблюдая, как среди людей поднимается волна гнева и одновременно отчаянья. Я нарисовал им трагичное и неприглядное будущее, будущее полное боли, голода и унижений. Будущее нищее и тяжелое. И виной всему был Владыка Харла и его заклинание. Некоторые горячие головы уже предлагали собраться и пойти вздернуть купцов да открыть амбары, другие — кричали о том, что из Мибензита надо уходить, если город не может прокормить столько ртов.

Эрегор, стоя позади меня, ничего не говорил и только невозмутимо наблюдал за толпой. Он прекрасно знал, что я делаю. Я отобрал у этих людей веру в будущее, нарисовал ужас грядущего одной рукой, чтобы другой — дать надежду.

— Я могу накормить вас! — прокричал я, но мои слова утонули во всеобщем шуме. Так что пришлось добавить к моему голосу еще и глас демонов, заключенных внутри печатей, пусть это и стоило мне крови на ладонях. — Я могу накормить город, но будет ли он бороться⁈

Эти слова ревом прокатились по площади, заставив людей вновь замолкнуть.

— А ты сначала достань хлеб! — выкрикнул один из мужчин в кожаном фартуке и шерстяном плаще, который быстрее других отошел от звука моего голоса. — Купцы нам тоже много чего обещали, лично Кебер клялся, что все уладит!

— У меня есть сорок тысяч мешков! Сколько сейчас стоит мешок хлеба у Кебера? — задал я вопрос, указывая пальцем на одного из мужчин, в котором по широким плечам безошибочно узнавался пекарь.

— Десять серебряных за мешок! — выкрикнул мужчина после некоторой заминки, хотя я и так прекрасно знал ответ. — А всегда стоил по три монеты!

— Я не жадный купец! Я слуга премудрой Нильф! Так что я продам вам мешок зерна по два серебряных! Даже дешевле, чем раньше! Чтобы вы могли встретить армию Мордока полные сил и готовые к бою! — крикнул я пекарю, а мои слова стали поднимать волну ликования. — А те, у кого не осталось денег, могут получить фунт муки почти даром! Каждый день по фунту, до самой осени! Все, что вам нужно — поблагодарить Нильф за то, что она послала меня в этот город вам на помощь!

По моему сигналу на помост вынесли огромную пылающую жаровню. Я протянул ладонь и уронил несколько капель своей крови в пламя, превращая простую чашу диаметром четыре фута в алтарь Нильф.

— Все что от вас требуется — бросить часть полученного в огонь, в благодарность Третьей Богине! Ну же, кто пойдет первым⁈ Никакой крови! Хлеб каждый день за несколько крупиц муки в алтарь Нильф! Вот моя вторая цена для славных жителей Мибензита!

Несколько наемников, переодетых в обычное платье, по моему сигналу вышли вперед. Тут же на помосте, перед жаровней, встал небольшой прилавок, на который их же товарищи по службе водрузили весы и мерную тару. Фунт муки на выходе даютполтора фунта хорошего, качественного хлеба, который можно приготовить в любой мало-мальской печке или очаге.

Все внимание людей на площади было приковано к фигурам наемников. Мужчины, робея от такого внимания, медленно подошли к весам и протянули заготовленные мешки из парусины. Им тут же отмерили из мешка фунт, что по объему равнялся почти двум пинтам, пересыпали муку в мешок и вернули ценный товар подставным горожанам.

А дальше было самое важное. Оба, под моим внимательным взглядом, подошли к жаровне, запустив руки в свежую муку.

— Поблагодарите Нильф за хлеб и труды ее Владыки! — прокричал я так сильно, как мог, чтобы меня услышали люди по всей площади. — Славься Нильф!

— Славься! — рявкнули наемники и щедро сыпанули муки в огонь.

Подношение вспыхнуло огненным шаром — мука сгорела, не долетев до углей и дров, а я почувствовал исходящий от нового алтаря жар.

«Вот за это я и люблю тебя, мой милый. Всегда придумаешь что-нибудь новое», — шепнуло мне разгорающееся пламя, и я почувствовал, что стал на крупицу ближе к былой мощи. Маленькая горсть муки из рук наемников вернула мне часть магических сил.

— В очередь! В очередь! — кричали стражники, оттесняя толпу от помоста. — Хватит на всех! В очередь!

Площадь пришла в движение и люди, толкаясь локтями, стали выстраиваться в длинную толстую вереницу. Кто-то уже рвал на себе рубаху, другие — отправили знакомых или домашних за посудой, в которую будут насыпать ценный груз. Конечно, без драк не обошлось, но это были лишь тревоги первого дня — люди не могли поверить в подобную щедрость.

Первым горожанином, который поднялся на помост, был один из рыночных грузчиков. Мужчина, нервно сжимая в руках собственную рубаху, которую он только что снял и вывернул наизнанку, чтобы получить муку, подгоняемый остальными, подошел к столу с весами.

Наемники деловито отмерили ему фунт, после чего мужчина, растерявшись, замер посреди помоста.

— Брось хоть пару крупиц в огонь, — сказал я жителю города, указывая рукой на жаровню. — Важен не размер жертвы, а твои мысли. Славь Нильф, ведь сегодня ты и твои дети ляжете спать сытыми.

— Славься! — просипел мужик, роняя в огонь немного муки и наблюдая, как пламя с готовностью пожирает его подношение. — Спасибо, Владыка!

После этого дело пошло так споро, как это было возможно. За первым столом с весами на помосте появился и второй, и третий. Одни наемники без устали отмеряли по фунту на человека, другие — подносили новые мешки с мукой. Когда закончилась мука, стали раздавать зерно, но и тут люди были рады. Помолоть можно и самому, было бы что молоть! И каждый, кто получал свою долю, проходил мимо жаровни, каждый под моим взором делал подношение Третьей. Это было важно, в первый день оставаться на посту и следить за тем, чтобы мой замысел исполнялся в точности. Эрегор тем временем разбирался с пекарями и трактирщиками, которые хотели получить зерно или муку для изготовления хлеба на продажу. Этим — никаких поблажек, пусть платят.

Я простоял на стылом ветру до самой ночи, пока последний человек из очереди не получил свой фунт и не ушел домой. Это было непросто, но я чувствовал, как магия наполняет мое тело, а демоны — снова подчиняются даже не моей прямой воле, а лишь тени промелькнувшей мысли.

Благодаря дармовым зерну и муке половина Мибензита теперь искренне славит Нильф. Долг за Легион сгинул без следа, а это был лишь первый день, когда горожане делают свои подношения, а Нильф щедро накачивает меня силой. Несколько месяцев, и даже без кровавых жертв я вернусь на пик своей былой силы, и тогда Мордок перестанет быть проблемой.

Дорогие читатели! В среду постараюсь начать четвертый том и тогда же запустить продажи подписки. Вы знаете, что делать:) Спасибо за вашу поддержку.

Глава 22 Суд

Раздача муки шла полным ходом еще неделю, а потом ситуация с продовольствием в городе немного улучшилась.

Мой расчет был прост: в очереди за фунтом в день будут стоять только самые нищие и обездоленные. Рабочий люд, быстро смекнув, что за день можно заработать не на два фунта хлеба, а на все двадцать, предпочел вернуться к труду и стал покупать муку на рынке или готовый продукт у пекарей. Так что когда основной голод в городе был побежден, на рыночной площади осталась только небольшая очередь из стариков, детей и нищих. Но даже их было много, очень много, подношения Нильф продолжались, а моя сила росла с каждым днем.

Зинас договорился со своими собратьями-строителями и по вечерам, после окончания раздачи, наемники заносили чашу алтаря на вершину башни и устанавливали ее на специальном помосте. Огню алтаря был нипочем зимний ветер, стужа, снег или любая другая непогода, и теперь город каждую ночь засыпал под дланью премудрой Нильф.

— Учитель, есть разговор.

Мне пришлось опустить меч. Ранее утро, на улице еще темно, но мои упражнения с оружием никто не отменял. В последние месяцы навалилось слишком много дел и я стал пренебрегать своим обычным распорядком дня, но чем ближе столкновение с Мордоком, тем больше мне стоит упражняться. Сила Нильф приходит и уходит, богиня бывает капризна, а вот сталь меча — не подведет никогда.

— Что такое? — спросил я эльфа, снимая с тренировочного столба свой плащ и устремляясь в цитадель следом за своим учеником.

— Бойцы Дирта подготовили донесение, — сказал Эрегор. — Как я и думал, некоторые жители злоупотребляют возможностью получить что-то бесплатно.

— Насколько сильно?

— Мы заметили минимум несколько банд, которые в день берут на человека по десять-пятнадцать фунтов муки или зерна. Их уже стали продавать в черной Кости по серебряному за мешок. Одним хлебом сыт не будешь. Многим надо платить за комнаты, подати, опять же, никто не отменял. Да и дрова тоже нужны. Так что люди ищут способ заработать.

Я ожидал подобного развития событий, но мне казалось, что основная угроза будет исходить от купцов, которые попытаются опять создать нехватку продовольствия, чтобы взвинтить цены. Стенания гильдии о том, что слишком многие ее члены разорятся к следующему сезону из-за потерь на зерне, достигали управы и цитадели с завидной регулярностью. Но к моему неудовольствию на шею нам сели не зажиточные купцы, а чернь Мибензита.

— Если все продолжится с подобной скоростью, то наши запасы иссякнут к началу лета, — продолжил Эрегор. — А вы сами понимаете, пока не созреет новый урожай…

— Понимаю, — кивнул я. — Этот вопрос надо решать. Но мы не можем взять на содержание всех городских нищих и неимущих.

— Не можем, — согласился Эрегор. — Филверелл и так грозился отправить донесение в Вечный Лес о том, что мы занимаемся растратами.

— Растратами? — удивился я, заходя в банную комнату, где стояла бочка с чистой водой. — Какими еще растратами?

— Если вы помните наш уговор с Ее Величеством, серебро мы получили в качестве оборотных средств, — напомнил Эрегор. — Не прямо, но в моем прошении подразумевалось, что эта сумма вернется если не в полном объеме, то ее солидная часть. Пока же убытки… Значительны.

Я щедро зачерпнул воды из бочки и плеснул на лицо и грудь, смывая пот после тренировки. Эрегор же стоял за моим плечом, молча ожидая, когда я закончу.

— Мы оба понимаем, что эти деньги никогда не вернутся в Налор, — сказал я, перед тем, как погрузить все лицо и голову в бочку, а после, отфыркиваясь, потянулся за небольшим куском ткани, который висел тут для вытирания, — это понимала и Ирен, когда отправляла Филверелла с грузом. Она слишком хорошо знает мое отношение к деньгам.

— Всего лишь инструмент, — сказал Эрегор.

— Всего лишь инструмент, — повторил я за советником. — Деньги лишь ступенька, но не цель. Но нам все равно нужны финансы. На жалование наемникам, на оплату работы мастеров. Пора начинать ковать щиты, копья, наконечники стрел. Железо и уголь стоят немало.

— Чем закончилась встреча с гномами? — спросил Эрегор.

Я бросил мокрую простынь в сторону и натянул на себя свежую рубаху.

— Они предложили мне объявить Гаир Кога.

— Gair Cogagh? Призыв к войне? — удивился Эрегор. — Учитель, ты же не полководец подгорного королевства. С чего гномы будут тебе подчиняться?

Мы с Эрегором уже были в нашей столовой и я накладывал себе каши из котла. Кухонные работники внимательно следили за моими перемещениями и уже выучили мои привычки.

— Проблема в городском уставе. Пока на нас никто не напал, у бургомистра нет полномочий, а подгорцы щепетильны в вопросах документов, — раздраженно ответил я. — Гномы предлагают объявить военный магистрат вместо городской управы, и уже магистрат будет вправе перевести Мибензит в состояние войны до прямого нападения. Тогда я смогу требовать от гильдий прямого участия в обмен на продуктовое и иное содержание.

Гаир Кога — довольно древний механизм подгорного королевства для эффективного ведения войны. Так как каждый дворф сам себе на уме, их далекие предки придумали «Призыв к войне», или Гаир Кога. На время призыва останавливается обычная торговля, сбор налогов и податей, уплата по счетам и долговым распискам. Каждый житель, попавший под действие Гаир Кога, обязан трудиться на благо армии, фактически, каждый становится солдатом, а взамен он получает от магистрата еду, питье и все необходимое для труда и войны. Так гномы быстро и без всяких дополнительных трат переводят свое государство на военный путь. Магистром Гаир Кога избирается самый талантливый полководец, который на время действия призыва к войне становится фактическим правителем подгорного королевства, вне зависимости от происхождения и титула. Сроки Гаир Кога всегда строго оговорены, и как только они проходят, подгорцы как ни в чем не бывало, возвращаются к старой жизни. Но все это возможно только при высоком уровне дисциплины и личной ответственности каждого участника Гаир Кога. В случае Мибензита вся эта затея может привести к неожиданным последствиям.

— Вы можете сделать призыв только для гномов, — внезапно сказал Эрегор, который уже успел обдумать все плюсы и минусы подобной затеи. — У них же основная проблема — это довольствие? Как я понимаю, они просто беспокоятся, кто будет кормить их семьи, пока мужчины будут заняты ковкой оружия и строительством укреплений и механизмов.

— Именно, — ответил я. — Я предлагал просто оплатить их расходы, но эти упрямцы не согласны. Говорят, прочие жители обвинят их в жадности, да и по долгам платить все равно придется. И это касается не только подгорцев, да и вообще, всей гильдии мастеровых. По словам дворфов, они умудрились втянуть в это даже бондарей, а там нет ни одного гнома! Только люди!

— Во время осады или отражения штурма нам понадобится немало бочек, — тут же заметил Эрегор.

— Да и сам знаю! — я махнул ложкой на темного, едва не запустив в него куском каши. — А еще ты с этими разговорами о том, что серебро уходит сквозь пальцы…

Я с трудом подавил внезапно нахлынувшее раздражение и приступил к еде, отправляя в рот ложку за ложкой и совершенно не задумываясь о вкусе. Гаир Кога, магистрат, гарнизон… Магистрат не может подписать договор с Н’аэлором. Все, что принимается в плане законов во время военных действий, тут же отменяется, едва война заканчивается. Но мне нужны эти люди, мне нужен труд кузнецов, бондарей, строителей и прочих жителей квартала мастеровых. Если же просто все покупать, то городская казна не выдержит, а собственных денег не хватит. Мы и так вложили почти все в закупку зерна, а возвращаются сейчас крохи — никто крупных закупок не делал, а жил пока одним днем. Благо хоть гномы за работу своей страшной мельницы взяли не деньгами, а незначительной частью муки, хотя бы тут удалось избежать прямых трат.

— Нам срочно нужно подписать договор с Налором. Потом я объявлю Гаир Кога, раз уж он так нужен мастеровым, — сказал я Эрегору, вставая из-за стола. — Они хотят сделать меня магистром и полноценным варлордом, они свое получат.

— Они бы изменили свое мнение, если бы слышали вас сейчас, учитель, — почтительно кивнул темный эльф, но я успел заметить в уголках его губ легкую улыбку.

Звучал я и в самом деле зловеще, и моему ученику это нравилось.

Сила переполняла меня. После глубоких долгов я чувствовал себя сейчас будто пробудившись от долгого и тяжелого сна. Мощь, что собиралась в моих печатях, давала обманчивое чувство неуязвимости, которое погубило очень многих молодых Владык. Но я был стар и опытен, я не позволял этой эйфории слишком сильно влиять на мои решения.

Все движется по плану. Мне не нравилась идея мастеровых с Гаир Кога и военным магистратом, но если это поможет достичь согласия — так тому и быть. Пусть люди привыкают к мысли о том, что идет война. К этому никогда нельзя быть готовым окончательно, но лучше уж так, чем проснуться и внезапно обнаружить под своими стенами чужую армию.

— Владыка! Владыка Фиас!

Прямо по коридору, совершенно нехарактерно для самого себя, спешил Дирт. Лицо мужчины было красным, глаза блестели, будто бы он рванул ко мне со всех ног от самых ворот цитадели и добрался сюда менее чем за минуту.

— Что такое?

— Господин! Эльф! Эльф пришел!

— Какой эльф? — спросил я.

— Тот самый! Говорит, это он вашу девочку пытался… — Дирт запнулся, со страхом глядя мне в лицо. — Который пытался убить эльфийку. Говорит, пришел сдаваться.

Я бросил взгляд на Эрегора, который стоял за моей спиной, после чего я дал короткую команду:

— Раздеть догола! Чтобы ничего из его вещей на нем не осталось! Проверьте, все проверьте! За ушами, в волосах, во рту… — я сделал небольшую паузу, чтобы Дирт осознал, насколько подробный осмотр надо провести. — После в кандалы его и в камеру! Выполнять!

— Так точно, выполнять! — рявкнул Дирт уже с совершенно пустым взглядом.

Со служивыми и наемниками надо только так. Четкие и подробные указания. Их дело — выполнять приказы, думать должен наниматель. Вот и сейчас, растерявшийся и не понимающий ситуации Дирт моментально обрел почву под ногами. И сделает все в точности, как я приказал.

— Опасаетесь амулетов? — спросил из-за моей спины Эрегор.

— Надо быть готовым, — ответил я. — Позови Лиан, пусть подтвердит, что это именно он был с ней в отряде.

— Учитель, я знаю в лицо каждого эльфа тут и…

Я бросил короткий взгляд на Эрегора и мой ученик замолк. Один раз он уже допустил ошибку, и прошло слишком мало времени, чтобы я смог опять доверять темным, как и раньше. И даже слова Эрегора ставятся под сомнение, когда речь заходит о других эльфах.

Когда через четверть часа я спустился в подвалы цитадели, все уже было готово. На страже стояли только наемники-люди, темных сюда не пустили за исключением лейтенанта Ирнара, который по мнению наемников пользовался почти таким же доверием, как и Эрегор. Как тут оказался лейтенант, я понял довольно быстро — по фигуре Лиан, стоящей прямо за спиной младшего командира эльфов.

— Вы, за мной, — кивнул я на обоих темных, входя внутрь камеры.

Кириса, эльфа, который напал на Лиан и убил двух своих собратьев, заковали по всей науке. Тяжелые железные оковы на руках, ногах и шее, цепи, продетые в кольцах на стене, растянули эльфа в позу звезды. Преступник едва касался ногами пола, а железный ошейник не позволял ему даже расслабить спину — едва он опускал подбородок, темный обод начинал душить эльфа. Из одежды на Кирисе сейчас была только грубая льняная рубаха, в которой держат пленников. Никакой обуви, штанов или даже исподнего.

Завидев столь многочисленную делегацию на пороге, эльф чуть улыбнулся. Я же был полностью сосредоточен. Магией от него не тянуло, но неизвестно, для чего и почему он заявился в место, где ему почти моментально готовы отсечь голову.

— Это он? — спросил я у девушки, указывая на пленника.

— Он. Кирис, — кивнула Лиан, почти выплюнув имя эльфа. — Выродок…

Я выставил перед девушкой руку, не позволяя сделать шаг вперед. Почти сразу же Ирнар перехватил Лиан под локоть, увлекая эльфийку к стене и не давая наделать глупостей.

Слова моей воспитанницы короткими кивками подтвердили и лейтенант с Эрегором, после чего я перевел взгляд на пленника.

— И зачем ты явился?

— Я слышал глас, — ответил эльф. — И я должен понести наказание за содеянное. Я предал свой народ, Владыка, и только ты можешь провести надо мной суд. Так сказала она.

— Кто? — не выдержала и спросила Лиан, хотя мне и Эрегору все было кристально ясно.

Кирис улыбнулся девушке и тут я наконец-то увидел в его глазах страх. И печаль. Он боялся грядущего и одновременно каялся за содеянное.

— Я совершил непростительный поступок, и должен ответить, — сказал эльф. — Как ответил он.

И кивнул на Эрегора.

— Что она сказала тебе? — спросил я эльфа.

— Прими наказание и я прощу тебя, — ответил Кирис. — Я пытался игнорировать ее голос, но… Ты всегда ее слышишь, Владыка?

Я ничего не сказал, просто проигнорировал этот вопрос.

— Ты готов? — спросил я.

— Да, — кивнул Кирис.

— И последнее, прежде чем я уйду. Кто? — коротко спросил я.

В камере повисла тяжелая тишина, которая нарушалась только прерывистым дыханием пленника.

— Филверелл, — наконец-то ответил эльф.

Это все, что мне нужно было услышать. Выйдя в коридор, я обратился к Эрегору:

— Поставь ему алтарную жаровню и воду. Дай хлеба и вина. И скажи, что мы встретимся с ним на закате.

— Да, учитель, — склонил голову темный.

— Что вообще происходит? — встряла Лиан, хватая меня за руку и не давая уйти из подвалов.

— Ты не поняла?

— Хватит говорить загадками, старик! Я поняла, что его послал убить меня Филверелл, но почему он пришел в цитадель и сдался⁈ Почему все рассказал⁈ — воскликнула Лиан.

Я внимательно посмотрел на молодую темную, после — на Ирнара, но все же ответил:

— Его вынудил явиться сюда зов Нильф. И он сам пришел к своему судье в моем лице. Вот что произошло.

«Как тебе мой маленький подарок, милый?» — шепнуло пламя лампы на стене.

Я молча вернулся наверх и закрылся в своем кабинете. Самое утро, для вина еще рано, так что я высунулся в коридор и, поймав одного из наемников, попросил принести мне чаю.

Нужно подумать.

Зерно, гильдии, Гаир Кога. Вечный лес, гарнизон, Филверелл. Отец Симон, Армель, воинство Трех Орденов. А ведь еще были поиски тех, кто работал в пещерах на Владыку Харла. Я как-то спустил на самотек это дело, но Дирт продолжал выполнять этот приказ и я уже знал, где живет и чем занимается большая часть из тех, кто сотрудничал с врагом. Тут тоже надо что-то решать до того, как Мордок двинет войска на юг. А еще надо отправить демонов на север — теперь у меня достаточно сил и есть постоянная магическая подпитка для того, чтобы самостоятельно наблюдать через зеркало Теней за самыми обширными территориями. Я хочу знать о приближении вражеской армии за месяц до того, как она подойдет к стенам Мибензита.

Коричневый отвар в стакане бодрил и давал сил, но я совершенно не ощущал его вкус. Сейчас все мои мысли были заняты тем, как собрать воедино все кусочки картины под названием «гарнизон Н’аэлора в Мибензите». Слишком много времени, сил и ресурсов было потрачено на эту затею, я не могу отступить.

Но и спустить с рук Филвереллу то, что он сделал — тоже. И тут даже не вопрос устрашения Налора и эльфов, которые забыли, кто я такой. Дело в самоуважении и том, что от меня ждет Нильф.

Третья однозначно дала мне понять, чего хочет, я почувствовал это в шепоте пламени. Она привела ко мне убийцу, дала мне имя и бесспорные доказательства. Все что мне нужно — выполнить свою часть сделки с божеством.

А я очень хорошо помнил, что я собирался сделать с тем, кто отдал приказ напасть на Лиан.

Эрегор вошел в кабинет ровно в тот момент, когда я зашевелился и начал подниматься из кресла — чтобы отправиться на поиски опального советника. Но едва я завидел темного на пороге — опустился обратно. Он что, под дверью стоял и ждал? Или это просто совпадение? Я так глубоко задумался, что даже перестал ощущать мир и движение магии вокруг, буквально оглохнув и ослепнув.

— Учитель, ваши указания выполнены. У пленника есть все необходимое.

— Хорошо, — кивнул я. — У тебя будет еще задание.

Эльф молча склонил голову, а после вытянулся передо мной, готовый выполнять приказы. В голове Эрегора тоже что-то щелкнуло, и сейчас он превратился в то самое орудие, которым эльф являлся для королевы Ирен. Молчаливый, исполнительный, безжалостный. В глазе Эрегора блестела смертоносная сталь, обманчиво расслабленная шея и чуть вздернутый подбородок не сулил моим врагам ничего хорошего.

— Собирай людей, — сказал я, открывая ящик стола и извлекая несколько амулетов, которые были привезены из моей башни. — После заката вы нанесете визит в торговый дом, это нельзя откладывать. Я останусь тут.

— Да, учитель, — кивнул темный эльф, принимая из моих рук амулеты. — Какие-то особые указания?

— Только убедись, что ты затупил нож достаточно сильно, — ответил я, глядя прямо на эльфа. — Остальное доверяю твоему опыту.

Губы Эрегора дрогнули, на свет показались острые зубы эльфа. Ему понравился этот приказ.

Сегодня был ясный морозный день. Когда алый диск холодного зимнего солнца коснулся горизонта, Кириса вывели из камеры во двор. Эльф пытался держаться достойно, но я чувствовал его внутреннюю дрожь. Любое живое существо в подобной ситуации будет испытывать страх, в этом нет ничего постыдного.

— Ты готов принять свое наказание? — спросил я.

— Да, Владыка, — тихо ответил преступник.

Я молча протянул эльфу кинжал, который он так же молча сжал в своих руках.

— На колени, — скомандовал я, доставая из ножен свой меч.

Кирис опустился на камень двора. Вокруг нас не было ни души — только несколько висящих на стенах ламп разгоняли мрак наступивших сумерек. Я повернул голову и посмотрел на запад. Когда последние лучи солнца перестали окрашивать небо в кроваво-красный цвет, я поднял меч.

Эльф мотнул головой и, поймав ладонью свои волосы, прислонил к ним кинжал.

— О, Великая и Премудрая Нильф, вышедшая из тьмы и идущая во тьме, услышь мои слова…

В несколько движений Кирис срезал серебристый хвост и уронил волосы на землю.

— Иду за тобой я, ибо тьма невежества окружает меня…

Он опустил кинжал к левому уху. В отличие от Эрегора, который замер всего на мгновение, Кирис собирался с духом намного дольше и в глаза мне не смотрел. Но все равно, эльф справился — резким ударом он отсек часть своей плоти, которая кровавым ошметком упала рядом с волосами.

— Даруй мне прощение за мое невежество, позволь вновь прикоснуться к твоей мудрости, Великая Премудрая Нильф…

Острие кинжала скользит по щеке Кириса, оставляя длинную кровавую полосу, после чего, наконец, вонзается в левый глаз эльфа.

Кинжал со звоном падает на камень и отскакивает в сторону. Кирис опускает голову, шарит руками перед собой и собирает свои волосы, которые уже пропитались его кровью, нащупывает обрубок уха. Он берет их в свои руки и вытягивает вперед ладони, словно совершает подношение.

Остро заточенный клинок отсекает ладони эльфа. По двору проносится тихий стон Кириса. Согнувшись и прижимая к груди обрубки, которые остались от его рук, эльф пытался не закричать.

Дабы не дать темному опозориться в последние мгновения его жизни, я не стал тянуть. Едва меч остановился, я перехватил клинок, вновь замахнулся, и одним мощным, чистым ударом отделил голову преступника от его плеч.

— Она прощает тебя, — сказал я в пустоту, стоя над обезглавленным телом.

Пламя фонарей чуть дрогнуло, но был ли это ветер или это было присутствие Нильф — не столь важно.

Суд состоялся.

Тем временем в торговом доме Н’аэлора

Странный скрежет разрывал тишину поместья. Этот долгий, омерзительный звук терзал слух Филверелла.

Когда торговый дом погрузился во тьму, он не знал, что происходит, но когда из теней и мрака полезли многочисленные демоны, эльф понял, чьих это рук дело. Проклятый Владыка Нильф решил наведаться с визитом.

Он так и не смог дозваться до своих бойцов, никто не явился по приказу Филверелла, так что единственное, что оставалось командору — сидеть в кресле, пить вино и вслушиваться в омерзительный скрежет.

Что это? Когти демонических тварей скребут по камню?

Он ждал. Пусть этот колдун явится сюда! Мерзкое человеческое отродье, древность этого старика не делала его равным темным эльфам, Филверелл знал это совершенно точно. А еще он знал, что кровь темных священна, а у Владыки есть проблемы с магией. Он почти не колдовал в последние месяцы, донесения из цитадели вполне однозначны — демонов там не видели очень давно. И даже то, что происходит сейчас в поместье — предел его сил.

Филверелл думал, что же от него потребует Владыка. Он пытается его запугать, но у него ничего не выйдет. Удар по девчонке не удался, эту выскочку только ранили, но и этому Филверелл был рад. У колдуна нет ни единого доказательства того, что это дело рук командора, а значит и предъявить он ему ничего не может. Пусть скребется, сколько влезет.

Скрежет был все ближе. Вот, наконец-то дверь в его покои распахнулась, но вместо широкоплечей фигуры колдуна Филверелл увидел… опального советника Эрегора. Еще один старый пес, которому королева Ирен дала пинка под зад!

— Я даже немного разочарован, — протянул эльф, отпивая немного вина из тонкого кубка. — Впрочем, ничего удивительного. Ты, предатель своего народа, не можешь без хозяйской руки, Эрегор? Ищешь того, кто будет отдавать тебе приказы, даже если это всего лишь вонючий человек?

Советник ничего не ответил, просто вошел внутрь комнаты, а следом за ним шагнул еще один темный, которого Филверелл не знал.

— Два никчемных лакея, что пресмыкаются перед каким-то колдуном, — фыркнул Филверелл. — Хотя даже в ногте обслуги дворца больше чести, чем в вас обоих. Зачем вы явились? Что вам нужно?

Главный вопрос был задан. И что бы не ответили эти двое, Филверелл пошлет их к демонам. А еще он почувствовал облегчение, хотя и не признавался сам себе в этом. Эльфы, не Владыка. Кровь детей Н’аэлора священна, они могут только стоять и сыпать угрозами, если не хотят испытать на себе гнев Нильф. Он вообще не понимал, как этот одноглазый выродок до сих пор дышит, видимо, бесконечно замаливает свои прегрешения, другого объяснения у него нет.

— Мы пришли совершить правосудие, — наконец-то открыл свой поганый рот Эрегор, и командор в очередной раз заметил, как отвратительно выглядят его спиленные зубы. Нет, он абсолютно точно не достоин дышать одним воздухом с Филвереллом.

— Какое еще правосудие? — усмехнулся Филверелл. — Все что вы можете — убраться отсюда, грязные шавки.

В руке Эрегора блеснул короткий кинжал и Филверелл понял, что это был за скрежет. Даже отсюда он видел, как сильно пострадало лезвие. Фактически, клинок был превращен в кусок бесполезного железа. Его проще переплавить и выковать заново, чем пытаться заточить.

— Тебе было мало потерять один глаз, решил окончательно настроить Нильф против себя? — рассмеялся командор. — Ты знаешь, что происходит с теми, кто льет кровь своего народа, Эрегор?

— Знаю, — ответил эльф. — Но повторюсь, Филверелл. Это не убийство. Это исполнение правосудия. Ирнар, закрой дверь.

Опальный советник подал короткий сигнал и эльф, который пришел вместе с ним, в точности выполнил полученное указание, встав на страже и исключая любую возможность Филверелла к бегству.

— И кто же в таком случае судья? — усмехнулся Филверелл. Он все еще был уверен, что Эрегор его просто запугивает. Вон, специально и кинжал тупой взял, чтобы не нанести серьезных ран в случае борьбы. Как предсказуемо. — Твой новый хозяин?

— Нет, — ответил Эрегор, зачем-то проверяя взглядом загубленную кромку лезвия.

— Тогда кто? — продолжил улыбаться Филверелл.

Опальный советник на секунду замер, перехватил совершенно тупой кинжал, и, едва сдерживая свой чудовищный оскал, ответил:

— Меня привела сюда Нильф. Вот твой судья.

Конец третьего тома

Четвертый том: https://author.today/reader/337262

Nota bene

Книга предоставлена Цокольным этажом, где можно скачать и другие книги.

Сайт заблокирован в России, поэтому доступ к сайту через VPN. Можете воспользоваться Censor Tracker или Антизапретом.

У нас есть Telegram-бот, о котором подробнее можно узнать на сайте в Ответах.

* * *

Если вам понравилась книга, наградите автора лайком и донатом:

Повелитель Демонов 3: Владыка Западных земель

Оглавление

Интерлюдия Удар молота

Глава 1 Пелоф

Глава 2 Кубок

Глава 3 Молчание

Глава 4 Сабля

Глава 5 Младая поросль

Глава 6 На закате

Глава 7 Секач

Глава 8 Тройная игра

Глава 9 Зеркало Теней

Глава 10 Лейтенант

Глава 11 Легион

Глава 12 Нейтралитет

Глава 13 Список

Глава 14 Осенние дожди

Глава 15 Взор тьмы

Глава 16 Боль в груди

Глава 17 Странный попутчик

Глава 18 Последние мгновения

Глава 19 Два варианта

Глава 20 Мастерство переговоров

Глава 21 Во славу Нильф

Глава 22 Суд

Nota bene