Ксапа хулиганка [Павел Робертович Шумилов] (fb2) читать постранично

Павел Шумил Ксапа хулиганка

Мы по очереди осторожно выглядываем из-за скалы, а они нас не чувствуют. До них чуть больше ста шагов, но склон такой крутой, что никакой опасности от них нет. Разве что увидят, потом своим следопытам расскажут, те выследят, откуда мы родом. Нет, пока лето, это не страшно. А вот если голодной зимой вспомнят… Но, как говорит Старая, до зимы еще дожить надо.

Каких только уродов не породит мать-природа. Шкуры белые, в полосках вдоль рук, ног, поперек спины, а спереди — от горла до промежности. Кисти рук вполне человеческие, а ноги… Наверно, это все-же мокасины. Потому что копыт таких не бывает. Головы большие, белые, круглые, но лица человеческие. Почти. У одного что-то вроде усов над губой, но бороды ни у кого нет.

— Дай мне посмотреть, — просит Хвост. Я что, пусть смотрит. Отползаю назад, и он занимает мое место под кустиком. Не было б куста, они нас точно бы углядели. А так — ничего… Ветку рукой отведешь, смотришь… Давным-давно смотрим, уйти не можем. И откуда они тут взялись? Не было же никого, когда перевал миновали. Потом Мудреныш привал объявил. Правильно вообще-то. Земли здесь не наши, надо осмотреться сначала. Издали. Нас здесь не видно, если не вглядываться, а мы всю долину просматриваем. До перевала рукой подать, если что — отступим на свои земли.

В общем, от ветра да ненужных глаз за скалой укрываемся, закусываем, у кого есть, чем. Но пара пресных луковиц без мяса — не еда, а насмешка над желудком. Потом снизу какой-то рокот раздается. Мы прячемся, за оружие беремся. Но рокот скоро стихает. Хвост выглядывает, ничего странного не замечает. А когда готовимся вниз идти, чуть на этих чудиков не налетаем. Теперь сидим, ждем, когда они уберутся. А что еще делать? Если пойдем — хоть взад, хоть вперед — они нас увидят. Нам это надо? Они у себя дома, а нас никто не приглашал… Знать бы, сколько их еще в этой долине, кроме нашей четверки.

Они на самом деле чудики. Сами думайте — десяток здоровых парней пять ночей в одежде спят, три дня по горелому лесу идут, три дня по горам лазают. Все понятно? От нас так разит, что комары на лету дохнут. А эти, внизу, ничего не чуют. До них сто шагов, легкий ветерок с перевала к ним дует — и никакой реакции. Хоть бы один насторожился!

— Может, там, под нами пещера, в которой они живут? — спрашиваю я Мудреныша.

— Нет там пещеры. Был я здесь, еще пацаном был. Меня сюда отец водил. Внизу просто ровное поле, я помню. Отсюда только половину видно. А ниже — обрыв и река.

— А чего они там полдня пасутся?

— Дурью маются. Как дети малые.

Делать нечего, думаю над словами Мудреныша. Похоже, чес-слово, похоже. Сам в детстве любил шалашики да вамчики из веток строить. Мысль пришла, что если у чудиков есть время дурью маяться, значит, в этой долине не голодают. Мысль кажется мне разумной, и я ее озвучиваю. Мудреныш как-то странно косится на меня, но кивает утвердительно.

Тут вновь раздается гул. На этот раз мы все видим. Снизу, с той части площадки, которая не просматривается, поднимается вверх штуковина. Она гудит и всплывает вверх! Мы никогда такого не встречали.

— Рыба! Летающая рыба с лапами! — восклицает Фантазер. Он потому и Фантазер, что для любой фигни слово найдет.

— Нормальные рыбы не летают, — возражает Кремень. — И лап у них нет.

— Это бешеная рыба, — хмыкает Мудреныш. — Не высовывайтесь, заметят.

Не очень-то эта штуковина похожа на рыбу, но лучше слова не подберешь. Хвост идет закорюкой: сначала вверх загибается, а потом раздвоенный хвостовой плавник, как положено, назад смотрит. На спине — словно огромный глаз, а в нем — четыре наших чудика сидят. Два спокойно, а два о чем-то спорят, руками на ту сторону долины указывают. Один вправо, другой влево. Я все отлично вижу, потому что рыба ниже нас, а по расстоянию — в половине броска копья. Даже вижу, что воздух у рыбы под лапами дрожит и колеблется, словно над костром. Чудики к нам спиной сидят, нас не видят. Хоть бы один оглянулся, глаза поднял. Нет, чудики — они чудики и есть.

Мы вжимаемся в землю, а рыба все так же неторопливо всплывает. Вот вровень с нами, вот уже брюхо видно, вот чудики скрылись из вида. Раз мы их не видим, так и они нас. На брюхе ни у одной рыбы глаз нет, а под хвостом — тем более. Только бы она не развернулась…

Тут у Верного Глаза нервы сдают. Вскакивает, и с трех шагов разбега в рыбу копье запускает, идиот. И конечно же, мимо. Вдвойне идиот. Он с пяти шагов в дуб не попадет, мы его по приколу Верным Глазом прозвали.

Но тут случается невероятное. Рыба взвывает сильнее, поворачивает лапы вдоль тела и как прыгнет вперед. Как раз под копье. В общем, копье в заднюю лапу попадает. И тут вой сменяется грохотом камнепада. Рыба идет по большой дуге, все ниже, ниже… и ба-бах рылом в склон. А склон крутой, она по склону вниз кувыркается. Смотреть страшно! Глаз вдребезги, я замечаю, что одна белая фигурка на камнях остается.

Рыба почти до речки кувыркается. Замирает на самом берегу. Белые фигурки суетятся, двое