Оборотни Трансильвании. Я не вампир, я котик! (СИ) [Хельга Блум] (fb2) читать онлайн

Оборотни Трансильвании. Я не вампир, я котик!

Глава 1, в которой Иляна садится на поезд и обнаруживает, что мир довольно небольшое место

— Нет, доамна Димитреску, я не забыла. Да-да, почти готово все. Буквально в понедельник могу принести вам черновую версию. Да-да, конечно. Ну, что вы! Разумеется. До… до свидания, — промямлила я в пустоту, ведь моя собеседница уже отключилась.

Отложив телефон, я тяжело вздохнула. Каждый разговор с доамной Димитреску это хождение по минному полю. Гораздо проще было бы, если бы мне действительно было что показать ей, но правда в том, что моя магистерская на сегодняшний день состоит из трех неловких абзацев введения и скудного плана. А ведь уже ноябрь.

Я ненавидела откладывать важные дела на последний момент, но иначе никак не получалось. В последнее время я чувствовала, что лавина дел буквально погребает меня под собой, не оставляя времени даже на лишний вздох. Возможно, идти в магистратуру было немного опрометчиво, учитывая обстоятельства, но что сделано, то сделано.

Студенческая жизнь никогда не бывает легкой, но когда ты учишься в магистратуре, брать деньги у родителей уже как минимум неприлично. Поэтому четыре вечера в неделю я провожу, обслуживая столики в котокафе, а по выходным еще и подрабатываю в прачечной самообслуживания. Ага, такое вот самообслуживание. Неудивительно, что со всей этой катавасией мне совершенно не хватило времени на давно запланированную поездку в Бистрицу, где в библиотеке должны храниться неоцифрованные сборники колыбельных пятнадцатого века. Пришлось все откладывать на последний момент, а потом мчаться на вокзал с такой прытью, словно за мной гонится Брэм Стокер во плоти.

Так вот и вышло, что сырым ноябрьским вечером я запрыгнула в поезд Клуж-Напока — Бистрица и, устроившись в уголке с книжкой, погрузилась в составление плана моей будущей магистерской работы, которая легко откроет мне двери в мир больших исследований.

А вот вагонная дверь на одной из промежуточных станций открылась тяжело и со скрипом. Вздрогнув от неожиданности, я подняла голову. Невысокий бледный старик с густыми седыми бровями и пронзительным взглядом выцветших карих глаз вошел. Поезд запыхтел, набирая ход, и помчался дальше. Старик прошел по полупустому вагону, придирчиво осматривая сиденья, и, в конце концов, устроился напротив, начав внимательно рассматривать уже меня. Я вернулась к своему блокноту. Следующие десять минут мы ехали в тишине.

— Ты, случайно, не Петру внучка? — старик смотрел на меня с подозрением, словно этот самый Петру у него сотню занял и не вернул.

— Моего дедушку звали Петру, — подтвердила я, поежившись. Старик напоминал мрачных персонажей кино. Не маньяк, но один из тех героев, по которым никогда не поймешь, хорошие они или плохие.

— Хороший мужик, — одобрил старик, несмотря на все мои предположения. — Вижу же, что похожа. Одно лицо. А эти идиоты говорят, «давай купим тебе очки, дедушка». А дедушка сам знает, что ему нужно. Верно? — глядя из-под косматых бровей, невесть зачем уточнил он у меня.

— Верно, — растерянно согласилась я.

— Вот и славно, puiule*. Хорошо, что встретил кого-то из наших. А то здесь, понимаешь ли, сплошь эти, — он недовольно повел носом, словно эти оскорбляли его чувствительный нос одним своим существованием.

Не то чтобы это удивляло. Дедушка с бабушкой всю жизнь прожили в небольшом селе Корнешты что в Ясском уезде. К городским эти люди относятся с подозрением, зато «своих» всегда рады видеть, даже если повстречаются на другом конце планеты. А мой новый знакомый, похоже, старожил и тот еще консерватор.

— Да ты не смотри так. Не признала что ли? Пахну, наверное, иначе, — он поморщился, с неудовольствием осматривая вагон. Не то чтобы он действительно неприятно пах. Вагон как вагон. — Клодиу я. Дед Клодиу. Это же ты у меня кур воровала?

— Нет, — покачала головой я. Деда я не помнила, но воровством кур точно не промышляла. Впрочем, в детские годы в деревне со мной всякое бывало. И мячик из колодца вылавливала, и чужую корову нечаянно домой привела. Могла и на кур покуситься.

— Рябушку мою вынесла из курятника, та квохчет, а ты стоишь с ней и готова зубами вцепиться в любого, кто подойдет к добыче, — старик расхохотался и, утирая слезы, пробормотал: — Славные были дни.

Тишина, повисшая вслед за этой репликой, оказалась ровно настолько неловкой, насколько это бывает, когда встречаешь очень давнего знакомого и не очень понимаешь, о чем говорить. Или когда едешь в лифте с малознакомым коллегой. Ограниченное пространство, в котором только ты и другой человек, и кажется, что стоит поддержать разговор, а все темы, как назло, вылетают из головы. Ну, раз ничего путного не придумывается, обратимся к классике.

— Так куда направляетесь, домнуле? — слегка неуклюже поинтересовалась я.

— В Бистрицу к правнуку еду. Давно хотел навестить его, да старость, понимаешь ли. Кости уж не те. Сам порой не понимаю, как ухитряюсь не разваливаться, когда хожу, puiule.

Я сочувствующе покачала головой. Что вообще полагается говорить в такой ситуации? Соболезновать? Невероятно, что при всем богатстве румынского языка, у нас так западает этот момент. Невероятно, что хотя язык это фактически моя профессия, я все равно умудряюсь теряться и глупо молчу, не зная, что сказать.

Мы немного помолчали. Потом еще немного. А затем появился спасительный контролер и начал проверять билеты. На всякий случай еще раз улыбнувшись неожиданному соседу, я вернулась к плану магистерской. Хм, а что если в третью главу добавить подглаву о зоометафорах в колыбельных? Мне кажется, это будет неплохо. Вдобавок можно сравнить с зоометафорами в других романских язы…

— Бистрица, — сообщил равнодушный неразборчивый голос из динамиков. — Конечная станция. Пожалуйста, не забывайте свои вещи в вагонах. При обнаружении подозрительных вещей сообщайте…

Старик, покряхтывая, поднялся на ноги, аккуратно отряхнул темное пальто и неодобрительно взглянул на наручные часы.

— На две минуты раньше. Беспредел.

Он шагнул было в проход, но вдруг покачнулся и практически потерял равновесие. Я едва успела ухватить его за рукав и пихнуть на сиденье.

— Вы в порядке? Давление? Сердце? Что-то болит? Вызвать доктора? — спрашивала я у еще сильнее бледнеющего старика, ощущая, как подкатывает паника. Если придется оказывать первую помощь, пожалуйста, пусть это буду не я. Нам, конечно, когда-то в школьные годы рассказывали, как это делается, но я же ничего не помню!

— Нормально все, puiule. Что со мной случится? Я в семьдесят четвертом демона в рукопашной одолел. Меня ничем не взять. Сейчас хлебну первой отрицательной и отпустит.

Бредит. Божечки, он же бредит! Это признак инсульта или инфаркта? И в чем вообще разница? Я же знала, в чем разница! Что-то связано с сердцем, а что-то с мозгом. А если у него просто деменция? Сам же сказал, к правнуку едет, значит, лет старикану восемьдесят, не меньше.

— Ты меня только проводи немного, а то что-то я и правда не очень хорошо себя чувствую.

— Может, все же доктора позвать?

— Только если он вкусный, — зубасто улыбнулся старик и подмигнул, словно отмочил шутку века.

Из вежливости я слабо улыбнулась, лихорадочно рассуждая, надо ли вызвать врача или все же не стоит.

— Меня на вокзале правнучок встречает, так что не переживай, в надежные руки попаду.

Это меня немного успокоило и, наскоро запихнув свои вещи в сумку, я повела старика на платформу. На пустой платформе, освещаемой лишь редкими фонарями, не было никого. Лишь одинокий бумажный пакет, увлекаемый ветром, несся прочь в темноту. Подстраиваясь под шаги своего нового старого знакомого, я побрела в здание вокзала.

— Высокий он у меня. Каланча, понимаешь, такая. Темные волосы. И псиной пахнет, как ни старайся, так что, ты его сразу учуешь, puiule, — описывал правнука Клодиу.

Воображение охотно нарисовало образ неопрятного парня, явно работавшего с животными. То ли в цирке, то ли в приюте, то ли в ветеринарной клинике. Ладно, буду надеяться, что примечательную личность я действительно не пропущу.

Вертя головой, я выглядывала в толпе хоть кого-то похожего на это описание, но не находила. Кажется, правнук Клодиу опаздывал.

— Может, стоит позвонить? — напряженно предложила я. Время шло, а мне нужно было успеть в библиотеку, а потом и в хостел. В Бистрице я собиралась провести выходные, но каждая минута этих выходных была на счету.

— Я не пользуюсь всеми этими телефонами, — последнее слово старик выплюнул с таким видом, словно это ругательство.

— Можем подождать его здесь, — неуверенно протянула я.

— Нет-нет, puiule, ты явно торопишься, — Клодиу похлопал меня по руке и доброжелательно улыбнулся.

«О да, я действительно очень спешу. Садитесь на эту скамью и ждите своего правнука, а я побегу в библиотеку, знакомиться с материалами, от которых зависит моя магистерская. Всего доброго, домнуле». Вот что я должна была сказать. Вот что я собиралась сказать. Однако вместо этого с моих губ сорвалось:

— Может, я вас провожу? Далеко живет ваш правнук?

— В паре кварталов отсюда, на страда Тарпиулуи, — сообщил он после пары попыток отказаться от помощи. — Недалеко от часовни. И городское кладбище рядом. Удобно, правда? — и он заговорщицки рассмеялся, словно рассказал особенно удачную шутку.

Это он так намекает на свой почтенный возраст? Самоиронично, однако.

Так вот и вышло, что промозглым ноябрьским вечером я пошла провожать малознакомого старика к дому его правнука, хотя на самом деле должна была быть совсем в другом месте. Реши я в тот момент оставить Клодиу дожидаться правнука на вокзальной скамейке, все пошло бы совсем иначе и жизнь моя не свернула бы туда, куда он свернула. Однако я сделала этот крутой поворот, как сделала его та машина, водитель которой не сумел справиться с подмерзшей скользкой дорогой. Смерть, принявшая обличье полутора тонн металла, неслась на нас со стариком, а я могла думать лишь о том, что все-таки обманула доамну Димитреску и она не дождется от меня подробного плана магистерской диссертации.

_______

* puiule — обращение, образованное от слова "pui" — курица, цыпленок. Может и будет далее в тексте употребляться как puiule, puico, то бишь в звательной форме, или puișorule, puicuțo в ласкательной форме. Довольно популярное обращение сродни с деткой, милочкой или чем-то подобным.

Глава 2, в которой Иляна страдает от похмелья, которого нет

Смерть способна принимать разные обличья. Образ таинственной фигуры в плаще с капюшоном современному человеку знаком и даже привычен. Старая подруга, которую мы успели перевидать во множестве фильмов. Другие ее лики могут быть незнакомы и дики для обывателя. Я могла увидеть тоннель, ведущий к свету, мрачного жнеца или суровую женщину в рубище. Я бы хотела этого. Раз уж мне суждено умереть под машиной — симпатичный черный седан, как успела, невесть зачем, отметить я — хотелось бы хотя бы поступить на тот свет с интересной историей. Судьба, однако, и здесь поспешила обломать меня.

Я просто-напросто отключилась, не успев толком рассмотреть собственную гибель. Обидно, однако.

Хм, а про облака не лгали люди. Посмертие, кажется, обставлено с комфортом. Я плыла куда-то на облаке, и земные проблемы превратились в далекое жужжание, не имеющее никакого смысла. Нет, серьезно, кто-то продолжал жужжать и бубнить, хотя необходимости в этом не было никакой. Я хотела было жестко пресечь подобное поведение, но не смогла даже шевельнуться, а посему решила, что бубнежник останется безнаказанным. Ну и ладно. Карма потом всем все покажет. Мало не покажется.

***

В себя я пришла с дичайшей головной болью. Подобного похмелья у меня не было со времен… да ни разу в жизни не было. Даже когда я слегка переусердствовала с празднованием диплома, наутро лишь слегка тошнило и голова кружилась, а тут…

— Сколько же я выпила? — сдавленно пробормотала я, чувствуя, как маленькие гномики с молоточками орудуют в моей голове. Бриллианты добывают что ли? Так ведь нет там ничего. Честное слово, нет.

— Ты посмотри, Адрианчик, девочка еще и пьет, — восхитился слегка дребезжащий мужской голос, послав тем самым волну головной боли в мою и без того раскалывающуюся голову.

Веки, кажется, не желали разлепляться, независимо от прикладываемых мной усилий. Помянув — мысленно, конечно — всех предков говорившего нехорошим словом, я все же сумела открыть глаза.

Темноволосый мужчина с квадратной челюстью и густыми старательно нахмуренными бровями смотрел на меня. Его голубые глаза, казалось, буравили меня насквозь, и я с трудом удержалась от вопроса, как там мои кости, не сломаны ли. В конце концов, мужчине-рентгену виднее.

Заодно хотелось пригладить волосы и расправить блузку, хотя смысла в этом вообще никакого не было, ведь незнакомец уже видел меня в самый худший момент моей жизни. Да уж, умею я производить первое впечатление. А его отчего-то ужасно хотелось впечатлить. Наверное, потому что таких красивых мужчин я не видела… да никогда не видела. Четкая линия челюсти, твердые губы, прямая линия носа и греховно прекрасные голубые глаза из-под девичьих длинных ресниц. Этому человеку природа с лихвой отсыпала лучшего, что у нее было.

— Закономерно, но не слишком приятно, — раздался рядом чей-то ворчливый голос, разрушая повисшее напряжение. — Будь я лет на сорок моложе, ты бы глаз от меня отвести не могла, puiule. А так, конечно, все внимание Адриану.

Я перевела взгляд на говорившего и воспоминание острой вспышкой пронзило мой и без того изможденный разум:

— Вы спасли меня, — обвиняюще прокаркала я. Получилось слабенько, потому что в глотке словно стая ежей поселилась. — Из-под машины толкнули, а на вас она наехала и… — я зажмурилась, вспоминая, произошедшее, которое слилось в череду каких-то мутных картинок, но все же некоторые вещи я помнила. — Нет, она на вас не наехала! Вы превратились в ворона! О боже, в чертова ворона, как какой-то...

— Апчхи! — громко провозгласил незнакомец.

— А ты меня подхватил на руки и понес куда-то..

— Будь здоров, сынок, — бросил старик.

«Клодиу», наконец подсказала память. Он представился как дед Клодиу. Мы встретились в поезде.

— И чего голосить-то, puiule? Или ты думала, что я из летучих мышей? Так ведь это.. — он неопределенно покрутил ладонью: — выверты генетики. Сама понимаешь, как оно бывает. У этого вообще, — и он указал на голубоглазого незнакомца, — на перья аллергия. Представляешь, каково мне?

— Да, — промямлила я. — То есть, нет... конечно, нет. Понятия не имею. Вы.. вы оборотень. Самый настоящий оборотень, — наконец осознала я. Ну все, останутся теперь от меня рожки да ножки. Финита.

— С чего бы это? — кажется, искренне удивился Клодиу. — Какой же из меня оборотень. Упырь, самый натуральный. Вампир, проще говоря. Забыла что ли? Деда Клодиу забыла? Я же тебя ещё вот такую помню..

Незнакомец снова чихнул, сдавленно откашлялся, а потом вдруг придвинулся поближе. После десяти секунд старательного обнюхивания — я, может, и мечтала, чтобы симпатичный мужчина проявлял ко мне столь близкий интерес, но нюхать-то зачем? — он выдал:

— Дед, она вообще не из наших. Ты уверен, что…

— Да наша она! — отрубил Клодиу. — Дед ее, Петру, приятелем моим был. Петру Грыу. Хороший мужик такой…

— Моего дедушку звали Петру Урсу. А я Иляна Урсу, — одеревеневшим голосом сообщила я и так же спокойно поинтересовалась:

— Вы теперь меня съедите, да?

— Только если очень попросишь, — оскалился молодой мужчина и весело подмигнул.

— Зачем нам тебя есть? — поспешил развеять мои опасения старик. — Неизвестно, что там у тебя с кровью. Вирусы всякие, бактерии… Вон, сама призналась, что выпиваешь. Может у тебя ещё и холестерин высокий! В моём возрасте нужно тщательно следить за диетой!

Хмм… Возможно, он меня просто успокаивал. И не могу сказать, что я ему поверила. Откуда мне знать, может, они не любят пить кровь сошедшей с ума от страха женщины? Невкусно же, наверное. А холестерин (который у меня в порядке, между прочим!) тут вовсе ни при чём.

Глава 3, в которой сверхъестественные существа готовят сверхъестественное какао

— Какая-то ты бледненькая, — озабоченно пробормотал Клодиу. — Бледненькая она, да? — решил он вдруг проконсультироваться относительно моего состояния с внуком. Если он ему вообще внук. От осинки не родятся апельсинки, а от вампиров вообще никто не рождается. Они же мертвые, куда им размножаться. С другой стороны, что я понимаю в настоящей сверхъестественной генетике? Может, они почкованием это делают? Или еще каким-нибудь нетрадиционным для людей способом. Скажем, как агент Смит из Матрицы — руками.

— Дедушка, ты давишь на нее, вот бедняжка и перепугалась, — слова вроде бы правильные, но этот вот изучающий взгляд хищника мне совсем не нравится. Совсем-совсем. Глядит так, словно приценивается, какой кусок моей нежной плоти повкуснее будет.

— Принесу ей какао, — наконец решил старик. — Иляна, какао будешь? Будешь, конечно, у деда Клодиу отменное какао получается. А ты присмотри пока за девочкой, — велел он Адриану и с неожиданным для такого пожилого человека — да какой он человек, он бессмертное чудовище! — удалился из комнаты.

— На самом деле, он всегда добавляет слишком много сахара в какао, — невозмутимо сообщил этот самый настоящий вампир. — Всегда было неловко сказать ему об этом. Дед учился готовить специально для меня.

— А чем он сам питается? — нерешительно спросила я, моля всех известных и неизвестных богов, чтобы это был вампир-вегетарианец. Пусть такое будет, а?! Жует себе гематогенки, а людей не трогает. И зачем его внуку какао? Или внук все-таки обычный человек?

Несмотря на утверждения Клодиу, что есть меня он не планирует, я предпочитала пока не обольщаться. Двое малознакомых мужчин затащили меня в свой дом. Выглядит как типичная ситуация из криминальных передач.

«Какао. Всеми любимый тонизирующий напиток. Дети предпочитают какао на молоке, взрослые зачастую варят его на воде. Какао бывает с корицей и ванилью, с перцем и сливками, с зефиром и даже с солью. Разнообразие вариантов поражает. Именно этот напиток был последним, что, согласно вскрытию, попробовала юная Иляна Урсу, ставшая десятой, юбилейной, жертвой семьи кровавых маньяков», — тут же забубнил на знакомый манер внутренний голос. Интересно, а юбилейным жертвам бонусы полагаются? Ну там компенсация родителям, уютное место на кладбище с видом на реку, мраморный памятник в виде печального ангела…

Бр-р-р. Нет, об этом я думать не стану. Потому что меня не убьют, я уйду отсюда живая и здоровая. Вот так. Программирую будущее и все такое.

— Донорской кровью, — небрежно бросил Адриан. — О чём мы стараемся людям не сообщать. Мир обычных не должен знать о нас. Есть даже соответствующий закон.

— Знаешь, уже немного поздно, — обиженно бросила я. Опомнились! После того, как я видела старика, превратившегося в птицу.

— Мы просто не сразу поняли, что ты из обычных. У деда обоняние сильно сдало в последнее время.

— А ты сам не мог догадаться? — набросилась я на парня. — По мне же видно, что я человек обыкновенный. Ни клыков, ни рогов!

— Дед в ворона превратился, а у меня аллергия. Вот и не учуял, хотя всю дорогу до дома тебя нёс, — пожал плечами Адриан. Широкими такими плечами.

— Значит, он настоящий вампир? И ты тоже? Вы летаете по ночам и… делаете всякие жуткие штуки? — всплеснула я руками.

Я плохо представляла, чем занимаются в современном мире вампиры. Нет, конечно, массовая культура меня немного подготовила, я знаю, что они, независимо от возраста, ходят в школу. Или это только американские вампиры столь охочи до знаний? Наши-то, наверное, сидят в жутких старых замках и делают свои жуткие дела. Ох, кажется, столкновение со сверхъестественным переутомило мой и без того утомленный мозг.

— Жуткие штуки? — тёмная бровь Адриана осуждающе взмыла вверх. Надо же, даже брови у него осуждающие. Я проследила траекторию движения брови заинтересованным взглядом. Вау! Такой амплитуды без постоянных тренировок сложно добиться!

— Жуткие вроде чего? — вернул меня от абстрактных, но таких успокаивающих размышлений голос Адриана.

— Ну, не знаю. Что-то мрачное и связанное с развевающимися при луне занавесками и невинными девами, — предположила я, вспоминая все сказки и фильмы сразу. — Должна предупредить, я к этой категории не отношусь, так что жертвы из меня не получится.

— Спасибо за информацию, — ехидно усмехнулся он. — Я учту. Не понимаю, если честно, что за зацикленность на жертвах? Кому это нужно вообще? Мы что, сектанты-сатанисты какие-нибудь? Дедушка вампир, я оборотень, оба вполне приличные существа. Я вообще архитектор. А ты тут про жертв каких-то бубнишь. Хотя, знаешь, — он как-то нехорошо ухмыльнулся, — если тебя подобное заводит, можно было сразу сказать. Я довольно… гибкий в плане кинков… и не только. Можем что-нибудь придумать, — и он озорно подмигнул, заставив меня побагроветь от смущения.

— Нет, я вовсе... Не припомню, чтобы я на что-то подобное намекала! — со всей возможной твердостью заявила я.

— Ну, смотри сама… Я, между прочим, два раза не... апчхи!

— Два раза не «апчхи», — не без злорадства ухмыльнулась я. Тоже мне, соблазнитель-аллергик. — Как мило. Пожалуй, это мне подойдёт!

— Могла бы хоть спасибо сказать за спасение. Какие жертвы в наши дни пошли неблагодарные!

— Я и скажу. Только Клодиу. Это же он меня спас. Тем более, что если бы ты не опоздал встретить собственного деда, этого всего бы и не случилось! Кстати, как там водитель машины? Его удар не хватил, когда он увидел, как твой дедушка превратился в птицу?

— Это же Трансильвания. Здесь и не такое бывает, — последовал равнодушный ответ.

Нет, ну у них, может, и бывает, а вот со мной ничего из ряда вон выходящего ни разу не случалось. Вот прямо ни разу в жизни.

— С водителем разберутся, можешь не переживать. У нас этот вопрос отработан давно уже.

— Как... отработан? — холодея, спросила я. — Кем?!

Только бы не закапывали где-нибудь под кустом. А то и меня закопают. Как узнавшую страшную тайну.

— А вот и какао, — гордый, как отец Нобелевского лауреата, вплыл в комнату Клодиу. В руках он держал поднос с большой синей кружкой, над которой поднимались завитки пара. — Я даже сушеный сельдерей добавил, — сообщил он, явно довольный собой.

— Э-э-э.. это очень мило? — натянуто улыбнулась я, лихорадочно соображая, как бы отвертеться от какао с сельдереем и при этом остаться вежливой гостьей, которую совершенно не нужно убивать.

— Это не сельдерей, а шафран, дедушка, — устало и явно не в первый раз поправил Адриан.

— Погоди, разве шафран это не то, что я добавляю в мясо? — удивился старик. — Тебе ещё так нравятся те чудные говяжьи мититеи*, которые я готовлю к мамалыге*.

— Да, шафран подходит и к мясу тоже, но только если…

Не обращая внимания на дальнейшее развитие беседы с ярко выраженным кулинарным уклоном, я взяла с подноса чашку и сделала глоток. Если бы они хотели меня убить, сделали бы это без споров о том, добавляют ли шафран в мамалыгу или это портит ее вкус.

Но зато теперь я хотя бы знаю, откуда в этом доме молоко и какао. Этот Адриан — оборотень, и ест он человеческую еду. Довольно утешительная информация, на самом деле.

В нашей мифологии есть разные оборотни: и вырколаки, которые едят солнце и луну, и приколичи, в которых, на самом деле, крайне мало прикольного… Они в животном облике охотятся с настоящими волками… на всех, кто в пасть попадётся. А ещё есть… да кого только нет! Но вот кого чертовски мало в нашей чарующей мифологии, так это добродушных милых оборотней, превращающихся в пушистых пёсиков, которых можно потискать. Если так подумать, оных и вовсе нет.

Поэтому лучше старательно утешаться мыслью, что если этот Адриан и питается чем-то помимо нормальной человеческой еды, то пусть это будет солнце или там луна. В конце концов может же и оборотень существовать на солнечных батареях…

________________________________________

* Мититеи — небольшие мясные колбаски. Традиционное блюдо румынской и молдавской кухни.

** Мамалыга — особенным способом приготовленная каша из кукурузной крупы или муки. До 17 века готовилась из проса. Традиционное блюдо Румынии, Молдовы. Чаще всего она плотная и режется на куски, но возможны вариации, так что вы вполне можете встретить более жидкую версию. Мамалыга даже может быть ингредиентом для других блюд, к примеру, сармале.

Глава 4, в которой Иляна путается в показаниях и грезит о поездах

Какао оказалось неожиданно вкусным, учитывая, что его приготовило существо, питающееся исключительно кровью. Я медленно цедила напиток, размышляя о произошедшем. Значит, настоящие оборотни и вампиры. Ну, допустим, у нас на кафедре и не такие тва… твари божьи встречаются. Привычные такие существа. Доцент Лэутару, к примеру, тот еще кровопийца, но ведь это привычное зло! Практически родное! А тут чудовища из жутких сказок. Небезынтересное развитие событий, но думать об этом всерьез прямо сейчас я не готова. Даже если мне живого балаура* покажут и скажут, что я могу его для диссертации использовать, все равно откажусь.

Чашка постепенно пустела, а я все сильнее хотела домой. Пульсирующая головная боль утихала, но взамен появилось желание забиться в уголок, немного поплакать, а потом уснуть и на следующий день обнаружить, что всего этого не было. Как-то чересчур подобные приключения для меня. Я уже мысленно рисовала, как покидаю дом этого Адрианчика и выхожу на прохладную ноябрьскую улицу. Шагаю по мокрому асфальту, в котором отражается свет уличных фонарей, в сторону вокзала.

— Один билет на Клуж-Напока, пожалуйста, — скажу я усталой, но добродушной доамне в окошке.

Она спросит, есть ли у меня студенческая скидка, и я послушно покажу ей удостоверение, гласящее, что я являюсь гордой студенткой университета Бабеша-Бойяи. Получив билет, я устроюсь на вокзальной скамейке, где буду ждать прибытия моего поезда на платформу. Наконец, засвистит гудок и…

— Иляна? — осторожно, но настойчиво трясла меня сильная мужская рука. — Иляна, ты в порядке?

— А? — очнулась от грез я и обнаружила, что все еще нахожусь на диване в квартире оборотня, который смотрит на меня встревоженными пронзительными глазами. Диван, конечно, симпатичный и очень удобный, но все же: — Кажется, мне пора. Дела не ждут, сами понимаете. Столько хлопот, столько забот. Возможно, вы, сверхъестественные существа, можете целыми днями тереть мяту**, но мы, простые смертные должны столько всего переделать. Спасибо за какао, очень вкусно было. Вы прекрасно готовите какао. Спасибо за гостеприимство, — и, привстав с дивана, я осторожно попятилась к двери. Хотелось домой и цитрамона. Причем не обязательно в таком порядке. Голова все же болела, но не резкой, а тупой ноющей болью, такой, к которой привыкаешь и забываешь, насколько хорошо жилось прежде, когда ничего не болело.

— Куда же ты так торопишься, piu? — спросил старик с таким печальным видом, словно мой уход буквально разрывал ему сердце. — Обожди немного, я тебя провожу. Не следует такой молодой девушке ночами одной ходить. Всякое можно повстречать.

Ага. Я уже повстречала. Спасибо большое.

— Иляна, я предлагаю тебе остаться на ночь в комнате для гостей, а утром мы поговорим обо всем, что ты видела и о том, чего тебе не следовало видеть, после чего, я лично провожу тебя на вокзал и куплю тебе билет до… куда тебе там нужно? — гладкая речь Адриана закончилась столь же гладким вопросом, и я почти ответила, но вовремя заставила себя прикусить язык.

— Пьятра-Нямц, — ляпнула я наугад, понимая, что оставлять вопрос без ответа будет подозрительнее, чем просто солгать. Сказала и практически сразу сообразила, что направление выбрала не самое лучшее, поскольку Пьятра-Нями в противоположной стороне от той, откуда я прибыла.

— Ты же из Клужа приехала, — удивился Клодиу и добродушно погрозил пальцем, словно я была соседской девчонкой, сказавшей, что не знает, куда делась курица. — Мы ведь на одном поезде ехали.

— Ну, да… — попыталась выкрутиться я. Получалось не очень хорошо, видимо, столкновения с машинами — пусть даже от худшей части меня избавил мой нечистый спаситель — плохо влияют на когнитивные способности. — Приехала оттуда, но живу я в другой стороне, вот и поеду домой, потому что.. потому что там мой дом.

— Так, кажется, у тебя уже язык начинает заплетаться. Пойдем спать. Сейчас спать, а утром все остальное, — осторожно подхватив меня под локоть, Адриан повел меня по коридору. — Завтра, все завтра, — ласковым голосом, каким обычно говорят с детьми и животными, увещевал меня он. — Утром проснешься, позавтракаешь, побеседуем немножко, а потом отправим тебя домой. Живой и здоровой, на этот счёт можешь не переживать. Сегодня ты явно не в состоянии путешествовать, но, уверяю тебя, я позабочусь, чтобы ты добралась домой в полном порядке, Иляна. Тем более, что поезда сегодня уже не ходят, а на машине будешь добираться целую вечность, не хватало еще, чтобы твою несчастную голову растрясло еще сильнее. Вон ты уже жмуришься и щуришься.

Сопротивляться я не могла да и не хотела. Несмотря на все мои опасения, никакой реальной угрозы ни от Адриана, ни от Клодиу я не чувствовала. А выходить сейчас на темные улицы чужого города и искать отель — потому что поезда в такое время действительно не ходят — мне хотелось меньше всего на свете. С моей сегодняшней удачей я еще и заблужусь, попав в какие-нибудь неприятности. Нет уж, пусть лучше все неприятности мира меня подождут. Завтра я буду готова сражаться с любыми трудностями и принимать любые вызовы, брошенные жизнью, но сегодня… Сегодня я чертовски устала. Адриан прав, я действительно щурилась от яркого света, причинявшего боль, и жаждала оказаться в темной тихой спальне, скользнуть между прохладных простыней и уткнуться лицом в подушку, отгородившись от всего мира.

Не став даже рассматривать интерьер комнаты, в которой оказалась, я пробормотала что-то на прощание Адриану, закрыла дверь, не забыв запереть ее на ключ, хотя понимала, что от оборотня это меня едва ли спасет, разделась, побросав одежду на пол, и плюхнулась в кровать, мечтая проспать минимум пару-тройку столетий.

Проснулась я от звука разбитого стекла. Приподнялась на локтях, щурясь спросонья и пытаясь оглядеть комнату в неверном предрассветном свете, чтобы вычислить источник звука. Не успела. Комнату заволокло густым дымом.

__________________________________________

* Балаур — румынское мифологическое существо. Многоголовый крылатый змей с лапами. В сказках его часто побеждает герой Фэт-Фрумос. В некоторых сказках от балаура Фэт-Фрумос спасает свою возлюбленную Иляну Косынзяну. Случайно ли мы назвали свою героиню Иляной? Как знать, дорогие читатели, как знать.

** Тереть мяту — румынская идиома, означающая терять время или бездельничать, притворяясь, что делаете какую-то работу.

Глава 5, в которой Иляна все время откуда-то падает

События предыдущего вечера промелькнули в голове яркой вспышкой, и я осознала, где нахожусь и как здесь оказалась. Единственное, чего я не знала, но что было невыразимо важным в текущей ситуации, это местоположение двери. Большая комната моментально наполнилась едким дымом, я, путаясь в простынях, поспешно скатилась с высокой кровати и больно ударилась о твердый пол, который оказался как-то удручающе далеко.

Удар вышиб из меня дух, смешная косточка прострелила всю руку тем противным шоковым ощущением, которое заставляет на пару мгновений пожалеть о том, что у тебя в принципе есть локти и кости.

Я лежала на полу, нелепо взмахивая ногами и руками, как пришпиленная булавкой лягушка, трепыхающаяся в попытке хоть что-то изменить, но осознающая, что конец близко. Интересно, а осознают ли это лягушки?

Горло саднило и болело, едкий дым туманил рассудок, но я всё ещё помнила самое главное: срочно отыскать дверь. Чёртову дверь, которую я, неизвестно зачем (можно сколь угодно корить себя, но я прекрасно помню, зачем) заперла на ключ. Добраться до выхода, повернуть чёртов ключ, навалиться на ручку, толкнуть гладкое дерево и вывалиться в широкий коридор. План был прост и изящен, вот только заминка возникла на первом же шаге.

Невольно вдохнув щедрую порцию дыма, я закашлялась. Лёгкие горели, словно какой-то особенно изощренный маньяк поджёг их прямо в грудной клетке. В отдалении вдруг раздался удар, грохот… я ощутила вибрацию чьих-то гулких тяжёлых шагов по деревянному полу, отдающихся эхом где-то глубоко в груди, а потом меня подхватили и понесли куда-то. Поворот, другой, хлопали двери и переговаривались чьи-то раздражённые голоса, а затем пронзительно-холодный свежий воздух наотмашь хлестнул по лицу.

Извиваясь, я вырвалась из рук, держащих меня, и неудачно грохнулась на асфальт. Колени и ладони дёрнуло острой болью, слегка приведя в себя. Сухие спазмы сотрясли тело: пустому желудку было нечего отдавать.

Кто-то промурлыкал что-то ободряющее — по крайней мере, я восприняла это так — и на мои плечи опустилась тёплая тяжесть. Примерно в этот момент я вновь начала осознавать себя и окружающее меня пространство. Оборотень жил не в квартире, как я предположила изначально, а в доме, возле которого мы и стояли в данный момент.

Небо едва лишь начало светлеть, до рассвета ещё оставалось время. Моросил мелкий дождь, промозглая мряка, когда крохотные капли не падают, а просто висят в воздухе, замерев во времени и пространстве. Они обволакивают тебя противным всепроникающим облаком, оседая на коже и мерзко пропитывая одежду...

Но подобные мелочи меня в данный момент не волновали. Как не волновала и тишина пустой улицы, разрываемая разве что звучащим в отдалении яростным собачьим лаем. Никаких пронзительных сирен пожарных и скорых машин, примчавшихся спасать погибающих граждан. Никаких усталых, но добрых деловитых докторов, суетящихся вокруг несчастной жертвы пожара и многочисленных падений с кровати и высоты оборотня…

Зачем такая высокая кровать вообще? Конечно, если ты ворон, тебе всё равно с какого насеста слетать! Но не всем, знаете ли, повезло заиметь крылья!

Слегка пошатываясь, я поднялась. К ладоням прилипли мелкие острые камешки, обнажённые ноги мёрзли, а колени саднили. Похоже, я расшибла их до крови. Всё это, однако, не играло большой роли, ведь влажный холодный воздух был таким вкусным и приятным, что я готова была есть его ложками. Я могла дышать! Как все же мало нужно человеку для счастья!

— Что... что произошло? — выдавила я, едва лишь почувствовала, что ко мне вернулся дар речи. Дышать мне нравилось так сильно, что даже говорить я старалась на вдохе. Получалось не очень хорошо, но общий смысл от моих спутников не ускользнул.

— Что-нибудь болит? — проигнорировал, однако, мой вопрос оборотень.

Ответа он дожидаться не стал, начав вдруг горячими широкими ладонями шарить по моему телу. Резкий возглас возмущения замер на губах, когда я поняла, что мужчина профессиональными безличными движениями, не задерживаясь надолго нигде, ощупывает меня на предмет повреждений. Сообразив, что из одежды на мне только маечка и трусики, я мучительно покраснела. Умом понимала, что это всё такая ерунда, учитывая, что за сутки я дважды чуть не умерла. Но некоторые вещи не подчиняются холодной логике и здравому смыслу. Поэтому мне ничего не оставалось, кроме как сварливо выпалить:

— С вами всегда подобное происходит, или это только мне так повезло оказаться на грани смерти дважды за сутки, едва лишь я встретила ваше семейство?

В конце концов, предупреждать надо, что вы такие невезучие!

Не зря говорят, что добрые дела наказуемы. Или это инициатива? Ах, неважно. В любом случае, я попала. Сначала хотела помочь симпатичному старичку и проводить его, в результате чего чуть не закончила жизнь, раскатанная по асфальту в лепёшку дурным водителем автомобиля. Не успела отойти от первого злоключения, как оказалась в горящем доме. То ли это у оборотней карма плохая, то ли у вампиров, то ли дело конкретно в этих двух экземплярах.

— Ну, если уже возмущаешься, значит, жить будешь, — удовлетворённо протянул Адриан, поправив на мне пропахший дымом шерстяной пиджак, и скомандовал:

— Держись.

Спросить, за что, собственно, нужно держаться, я не успела. Адриан невозмутимо подхватил меня на руки. Мягко хлопнули крылья, и мимо пронесся черный ворон, напоследок мазнув меня крылом по щеке.

— Мне надо в больницу. И домой. Я хочу домой, — по-детски потребовала я, поджимая озябшие пальцы ног.

— Апчхи! — утвердительно отозвался Адриан, деликатно отвернув голову. — Вот домой мы как раз и поедем сейчас. Открывай.

Растерянно хлопнув ресницами, я обнаружила, что мы стоим… ну, то есть, он стоит у машины. Дёрнув ручку, я открыла пассажирскую дверцу и меня бережно сгрузили на сиденье.

Глава 6, в которой Иляна думает о ежах и волчьем воспитании

Серое небо, серая дорога, серые деревья. Бесцветный мир окружал меня. В детстве я думала, что в таком мире жили люди прежде, а черно-белое кино лишь отражало их действительность.

— Где мы? — хриплым со сна голосом спросила я.

В машине было тепло и уютно. На моих коленях лежал скомканный пушистый плед, видимо, сползший, когда я ворочалась во сне. Надо же, заботливый оборотень меня укрыл. Как мило. Или было бы мило, если бы я не обнаружила, что мы едем в неизвестном направлении, а на мне из одежды только нижнее белье. Поёрзав, я торопливо задрапировалась в плед, постаравшись не оставлять открытых участков тела. Получилось не слишком эффектно, но, по крайней мере, эффективно.

— Ты сопишь во сне, — вместо ответа сообщил он, бросая на меня косой взгляд.

Большие руки его лежали на руле, машина бесшумно мчала нас вперед, ничто не казалось странным или необычным. Просто парочка куда-то на выходные отдохнуть. Если только забыть о том, что познакомились мы вчера, а привлекательный мужчина рядом со мной на самом деле оборотень. Вот так и заканчиваются сказки. Девочка пошла по длинной дорожке, а волк побежал по короткой. Куда заведет меня эта дорожка? Не приведет ли она меня прямо в пасть волка, полную белоснежных клыков? Какой-то части меня всё ещё казалось, что это просто интересное приключение, вроде тех, что бывают в видеоиграх. Небольшой квест, который закончится без потерь. В крайнем случае ведь можно вернуться к предыдущей сохраненной версии.

— Я спросила, где мы, — с нажимом напомнила я.

— Е60, — просто сказал он.

— Е60, — недоверчиво повторила я.

Достаточно расплывчато. Мы можем двигаться в любом направлении от Бреста, что на западе Франции, и до самого Кыргызстана. Впрочем, если бы он хотел вывезти меня из страны, я бы, наверное, ехала в багажнике. Слабый повод для утешения, но уж какой есть. Надо во всём уметь находить светлые стороны — вот мой девиз!

— Где-то через час приедем.

— Приедем куда? — напряжённо спросила я, чувствуя, как в желудке ёрзает ком, словно я съела семью ежей. А ведь ежеедством я не занимаюсь. И вообще, вроде как, они невкусные, и псиной воняют… О чём это я?

Ах да, мы едем куда-то, а у меня в желудке ежи обосновались.

Интересно, а если я скажу, что у меня большая семья, и меня будут искать? Это ведь правда. Шесть старших сестер — это вам не шутки! Они за меня любого порвут. Я и сама себя в обиду стараюсь не давать, но если вдруг нужна помощь, достаточно одного звонка — и толпа разъяренных девиц набросится на обидчика. Так было с детства.

Отчасти поэтому я и уехала учиться в другой город. Невероятно люблю свою семью, но теперь её стало ещё больше! К толпе старших сестёр, прибавились мужья, которые есть у четверых из них, плюс целая куча наших тёть и дядь, плюс кузины и кузены... Очень много людей, для которых я до сих пор маленькая Иляна, porumbiță*, vrăbiuță** и iepurașule***, хотя я взрослая женщина и дипломированный специалист в области литературы.

— Сигишоара, — ответил Адриан, бросая на меня очередной настороженный взгляд, словно я подозрительный предмет, обнаруженный в метро. — Только не кричи, пожалуйста, у меня довольно тонкий слух.

Если он думает, что подобные реплики помогают людям меньше хотеть кричать, то дела его совсем плохи. Кажется, оборотень рос в лесу с волками и общаться с людьми его никто не учил.

— Мы едем в дом моих родителей. Клодиу уже на пути туда.

— Хорошо, — медленно протянула я. — А зачем мы туда едем? Меня ждут в Бистрице еще со вчерашнего дня. А в понедельник я должна предоставить куратору план своей магистерской. Не говоря уже о том, что у меня есть ещё работа и лекции, которые тоже необходимо посещать. Либо разверни машину и отвези меня обратно в Бистрицу, либо высади меня в ближайшем городе, и я доберусь сама.

— Не могу, — сквозь зубы процедил Адриан. — Нас пытались убить сегодня ночью. Кто-то одновременно разбил все окна, бросив внутрь особую дымовую шашку, способную уложить даже оборотня.

— Не повезло вам, — равнодушно пожала я плечом.

— А до этого дедушку чуть не сбил автомобиль. А на прошлой неделе убили друидку из Ретезата. А за пару дней до этого кто-то вырезал ночью семью магов в Яссы. Что-то неладное происходит с нечистью в наших краях.

— Это ужасно, но я тут точно ни при чем. И помочь тоже ничем не могу. Обратитесь к даме по фамилии Марпл или ещё к кому, — выпалила я и потеющей рукой потянулась к радио. Пусть хотя бы музыка будет для фона. Что угодно, лишь бы не думать о том, что чудовища из сказок вдруг оказались реальны (друиды? маги? вампиры!), как реальны и те, кто охотится на них.

Весёленькая песня заорала из динамиков. Я вздрогнула и тут же выключила. Нет, я так не могу.

— За что они убивают таких, как вы? Если вы не врёте, и даже вампиры питаются донорской кровью… кому вы мешаете?

— Ты же не думаешь, что человеческая ненависть ограничивается только объективными причинами? Конечно, я не исключаю, что это кто-то из наших. Но, возможно, нашёлся какой-нибудь ван Хельсинг из обычных. Я не знаю. Но оставаться было нельзя. А раз мы уезжаем, ты едешь с нами. Мы ещё не всё обсудили о нашем мире и о том, чего тебе знать не положено.

— Вы сотрёте мне память? — с искренним любопытством осведомилась я.

— Для начала мы тебя накормим. Отсюда слышу, как у тебя живот урчит. На заднем сиденье пакет.

Позволив ему сменить тему — я действительно чувствовала сильный голод, вчерашнее какао казалось далеким расплывчатым воспоминанием, похожим на сон — я извернулась на сиденье, пытаясь одновременно удержать плед и дотянуть до пакета.

— Но здесь какие-то вещи, — разочарованно протянула я. Никакой еды.

— Как проницательно! Это действительно “какие-то вещи”. Ты их наденешь, и мы заедем куда-нибудь выпить кофе и съесть чего-нибудь.

— Большой мокко и тыквенную вертуту, — мечтательно вздохнула я.

Сначала еда, а потом всё остальное. Нужно уметь расставлять приоритеты, Иляна. Да-да, и во всём находить светлые стороны! Если меня будут убивать, то хоть не на голодный желудок.

________________________________________________________

* porumbiță — голубка;

** vrăbiuță — воробушек;

*** iepurașule — зайчонок.

Глава 7, в которой Иляна наконец-то ест, а заодно размышляет о перспективах стать призраком

В туалете придорожного кафе я сменила импровизированный хитон на более удобную и современную одежду. Темно-синие джинсы и белый джемпер были чуть великоваты, но едва ли это хуже, чем расхаживать закутанной в плед. Тем более, учитывая, что в пакете обнаружился и ремень, который я тут же затянула на талии. А вот симпатичные ботинки из мягкой черной кожи были аккурат моего размера. Даже не знаю, стоит ли спрашивать оборотня, где он добыл все эти вещи среди ночи?

Девушка в отражении казалась уставшей, но не напуганной. Слегка бледновата, темные круги под глазами и следы несмытой вовремя туши, но никакого липкого ужаса.

Я не похищена, я в общественном месте, я… просто попала в сказку. Иляна Косынзяна и Змий. Ну, в данном случае Иляна Косынзяна и Волк. Разве я не зачитывалась подобными историями в детстве? Шестеро старших сестер читали мне сказки о чудесных созданиях и невероятной магии. Родика и Анка — самые старшие сестры — обожали волшебные истории и приучили к этому остальных. А уж как они настаивали на подходящем имени для меня… Мама с папой чуть с ума не сошли, слушая подходящие, по мнению сестер, варианты. Меня назвали Иляной только потому что матушка наложила вето на имена вроде Золушки и Мулан. Стоит ли удивляться тому, что сказочная жизнь рано или поздно нашла меня? Наверное, нет. “Как вы яхту назовёте, так она и поплывёт”. Наверное, поэтому я не чувствую ни страха, ни паники.

— Вертут у них не было, я взял тебе симит* и чорбу**, — бросил оборотень, не поднимая на меня взгляда.

Он сидел за пустым столиком в углу и копался в телефоне. Острая вспышка сожаления кольнула, когда я подумала о судьбе собственного телефона. Наверное, он остался в доме Адриана. А может вообще не выжил в ходе прошлой ночи.

Оттолкнув прочь ненужные мысли, я скользнула на сидение напротив парня.

— Родители уже ждут нас. Мы поедем по объездной, на случай если за нами кто-то следует, — сказал Адриан, когда миловидная официантка принесла еду и, уточнив, не желают ли гости что-нибудь еще — гости не желали — удалилась.

Чорба выглядела аппетитно, и я тут же приступила к завтраку. Впиваясь зубами в симит — не слишком свежий, но, определенно, лучше, чем ничего — я спросила:

— А родители тоже оборотни? Оба?

— Вампиры, — не вдаваясь в подробности сообщил Адриан, не отрываясь от телефона.

— Ну как же... — растерялась я. — Разве ты сам не… — на всякий случай, я огляделась, убедившись, что рядом нет никого, кто мог бы подслушать конфиденциальную беседу. В кафе было пусто, — оборотень? Клодиу же говорил… Как такое возможно?

— Я оборотень, — ничуть не смущаясь, признал он. И правда, а чего тут смущаться? Наверное, для него это то же, что говорить: «я брюнет» или «у меня первая группа крови». — А родители вампиры.

Надувшись, я с большей, чем требовалось, силой плюхнула ложку в тарелку. Чорба брызнула по столу. Я фыркнула и продолжила есть, словно ничего не произошло.

— Так получилось, — примирительно сообщил Адриан, вглядываясь в свою крохотную чашечку кофе, видимо, в поисках попавших туда капелек супа. Удовлетворившись визуальным осмотром, он сделал глоток.

— Выверты генетики? — шутливо процитировала я деда Клодиу, таким же жестом покрутив ладонью.

Лицо Адриана помрачнело.

— Нет. Просто так получилось, — обрубил он. — Генетика нормальная. За исключением аллергии.

Ясно. Вопросы о семье, наверное, лучше не задавать. В конце концов, он оборотень с родителями-вампирами, живущий в Румынии. Возможно, в какой-то момент что-то пошло не так для Адриана. Может его усыновили, и это больной вопрос? Как бы то ни было, на эту мозоль я давить не буду… хотя и очень любопытно.

— Лучше скажи, ты сама-то откуда? Явно не к родственникам сюда приехала, — попытался сгладить зашедший не туда разговор Адриан.

— Я местная, — с готовностью поддержала я смену темы. — Почти. Не настолько местная, чтобы быть из Бистрицы или из Клуж-Напока. В Бистрице я оказалась из-за учебы, а в Клуже живу. Учусь на факультете литературы в университете Бабеша-Бойяи. Магистратура. Изучаю народную культуру. Вот и в Бистрицу поехала, чтобы в библиотеке покопаться. Там хранятся колыбельные пятнадцатого века, это может быть полезно для моей магистерской. Могло быть, — поправилась я. — В библиотеку я так и не попала. А в понедельник доамна Димитреску, моя куратор, меня убьет. Сожжет тело, а прах развеет над Хойя***. И стану я одним из тамошних привидений.

Вздохнув, я поболтала ложкой в супе. Вот так живешь, жонглируешь разными делами, в бесконечной попытке найти баланс между двумя работами, учебой, семьей и вялой личной жизнью, а потом одно событие и все катится под откос. Шарики, которыми жонглировала, падают и разбиваются о холодные плиты пола. И остаются только брызги разноцветных осколков.

— Довольно драматичное развитие событий, — кончик сурового рта дернулся вверх. Эту почти улыбку я засчитала в свою пользу. — Думаю, не стоит увеличивать популяцию привидений Хойя. Сегодня воскресенье, у всех выходной, но завтра я позвоню в твой университет и договорюсь с руководством. Пусть засчитают тебе эти дни за практику. В конце концов, ты действительно изучаешь народную культуру, — и он хитро ухмыльнулся, разводя руками. Мол, вот он я — изучай, сколько хочешь.

— В университет? — скептически прищурилась я. — Позвонишь в университет и они так просто меня отпустят? Или вы с ректором раз в месяц вместе на луну воете? Или чем там оборотни занимаются..

Да уж, зоология не моя стихия.

_________________________________________

* Симит — хлебобулочное изделие из пшеничной муки, похожее на бублик с кунжутом. Мягкий и легкий, хрустящий снаружи, нежный и воздушный внутри. Симиты популярны на Востоке и на Балканах. В общем, там, где прошлась Османская Империя, ведь родом он из Стамбула.

** Чорба — суп. Под чорбой понимаются самые разные национальные супы самых разных народов Балкан и Востока. Опять же, где была Османская Империя.

*** Хойя — лес неподалеку от Клуж-Напока возле открытой экспозиции Этнографического музея Трансильвании. Если бы кураторка Димитреску выбирала, где развеять прах нерадивой студентки, она бы наверняка выбрала именно это место. Тем более что по легендам в этом лесу действительно обитают разные сверхъестественные создания вроде призраков

Глава 8, в которой Иляна почти ван Хельсинг

— Не такая уж сложная задача, — пожал плечами Адриан. — Договориться можно практически с каждым. Было бы желание. Доедай и поедем дальше. Не стоит здесь задерживаться.

— Думаешь, они могут быть здесь? — нервно оглянулась я.

На первый взгляд никого подозрительного нет, официантка протирает столик, темноволосый худощавый мужчина зевает над своей чашкой. Никакие они не омрачают привычный порядок вещей. Тишь и благодать. Обычное утро в обычном мире. Моём мире. Том самом, где оборотни и вампиры это красивые легенды и способ привлечь побольше туристов в наши края. Брэм Стокер подарил нашей стране золотую жилу. За это мы прощаем ему то, что он и в Румынии-то никогда не бывал.

— Понятия не имею, — последовал откровенный ответ. — Я даже не уверен, что эти ребята ищут именно меня. Может, все дело в тебе. Ты случайно не похищала какие-нибудь ценные рукописи или древние артефакты в последнее время?

— Ничего такого, за что меня могли бы пытаться убить, — тихо рассмеялась я. — Самый обычный книжный червь. Едва ли у такой как я могут быть враги. Особенно если учесть, что вся эта свистопляска началась, как только я встретила вас. Не понимаю, зачем ты меня вообще потащил с собой. Если только не планируешь прикрываться мной, когда на тебя нападут.

— Возможно, именно это я и планирую. В крайнем случае, просто съем тебя, если проголодаюсь. Удобно, когда при себе всегда перекус, — и оборотень сверкнул зубастой улыбкой, сделавшей его лицо еще более привлекательным.

Занятно, но мне показалось, что он и сам не до конца понимает, почему забрал меня с собой. Ничто не мешало ему высадить меня у станции, вручив мне некоторую сумму на билет и пожелав удачи. Вместо этого Адриан тащит меня в Сигишоара к своей семье. К слову о семье.

— Мне нужно позвонить. Или написать сообщение. В общем, мне нужно связаться кое с кем.

— Твой парень тебя потерял?

Как тонко. Мысленно я фыркнула, однако внешне попыталась остаться спокойной и невозмутимой. Стоит ли увильнуть от ответа или сказать все как есть?

Я прищурилась, взвешивая варианты. Нет, загадочность и тонкий флирт не моя стихия. Можно было бы изящно ускользать, заманивая и завлекая, но это была бы уже не я. Да и не хочется мне казаться кем-то другим. Рядом с Адрианом вообще не хотелось притворяться или выставлять свои лучшие стороны. А еще в голове едва заметно пульсировала странная и неуместная мысль «вот ты где». Словно когда-то давно мы запланировали встречу, но я о ней забыла, а теперь, наконец, свиделись. Словно все так и должно быть. Наверное, это раннее пробуждение так действует на меня. Того и гляди домечтаюсь до любви с первого взгляда или чего-то в этом роде. Нужно быть благоразумной, Иляна.

— У меня нет парня, — тем не менее, честно ответила я. — Однако, у меня есть семья. И они будут беспокоиться и искать меня. Поверь, — я тяжело вздохнула, — лучше не подавать им лишнего повода устроить драму и перевернуть район-другой. Вместе с горами.

— Можешь связаться с семьёй, — он положил на стол свой телефон и подвинул ко мне. — Сообщи им, куда ты едешь и скажи, что они смогут с тобой связаться по этому номеру в любое время.

— А они смогут? — осторожно уточнила я.

— Разумеется, смогут.

— Интересно, у меня будет возможность заглянуть в дом гильдий? Конечно, это не совсем связано с темой моего исследования, но ремесла находят очень интересное отражение в фольклоре и, если попытаться, можно отыскать… — голос мой становился все тише, пока, наконец, не увял, как цветок под жарким солнцем.

Энтузиазм стоит держать под контролем. Не каждый готов слушать мои длинные бессвязные восторги о зоометафорах в языках романской группы, об антропоморфных образах смерти в румынской лингвокультуре и о прочих вещах, которые целиком и полностью захватывают мое воображение.

— Если меня не пристрелят на въезде в город и не удушит в объятиях мама, можем зайти в дом гильдий. И в исторический музей, если хочешь. Там работает мой знакомый, так что можно будет даже взглянуть на закрытую часть экспозиции. Полагаю, тебя это может заинтересовать, — невозмутимо проговорил Адриан, словно он только что не предложил мне лучший подарок из всех возможных. Широкая улыбка расползлась по моему лицу и как я не пыталась ее обуздать, лицевые мышцы не желали подчиняться.

— Погоди, — вдруг дошла до моего сознания другая часть сказанного. — Ты сказал «пристрелить». Так про серебряные пули это правда?

— Ты доела? — вместо ответа поинтересовался оборотень и, дождавшись утвердительного кивка, поднялся. — Тогда пойдем. Нас уже заждались. Телефон-то возьми. В машине напишешь своим родным, — и он впихнул мне в руки сотовый.

— Когда в тебя стреляют это в принципе не очень приятно, — продолжил Адриан, пока я пристёгивалась. — Независимо от металла, из которого сделаны пули.

— А кол? Твоих родных можно убить колом в сердце? И нужен ли непременно осиновый? А если он сделан не из цельного дерева, а из опилок? — сыпала вопросами я. Ужасно хотелось начать делать записи, но блокнот вместе с телефоном и планшетом канул в небытие в доме Адриана.

— Твоя фамилия случайно не ван Хельсинг? — с подозрением осведомился оборотень. — И вообще, тебе не кажется, что это не очень красиво: ехать в гости и примеряться осиновым колом к груди хозяев?

— Просто мне интересно, как это работает, — фыркнула я. — Гипотетически. И вообще, в гости меня зовут почти насильно, не давая особого выбора.

— У меня странные предчувствия, — бросил Адриан, заводя машину. — А я привык им доверять.

Двигатель довольно заурчал. Мы выехали на трассу.

— Расслабься, — продолжил он, противореча сам себе. — В конце концов ты едешь на родину Дракулы. Наслаждайся поездкой и прочувствуй атмосферу легенд. Это же, вроде как, твоя работа? Не думай, что из этого правда, а что нет. Была когда-нибудь в Сигишоара?

— Ни разу. Я вообще мало путешествовала.

— Тем более. Меньше анализируй, больше чувствуй. И смотри!

Глава 9, в которой Иляна знакомится с другой стороной Адриана

Иляна

Легко ему сказать «чувствуй больше»! Если я ещё хоть чуть-чуть больше почувствую, я просто лопну от избытка впечатлений!

Может для него это всё нормально и привычно, он каждый день чай с банши пьёт. А я… я… Вспомнив все свои злоключения мне захотелось поплакать, жалея себя… а ещё лучше поплакаться сёстрам. И тут я, как наяву, услышала голос старшей, Марийки: «Гей, малая! Смотри, какая сказка! Это же такое приключение! Немедленно всё разузнай, и расскажешь!»

Ей вторила Сильвия: «Вот дурында! Ты посмотри на парнишку! Блеск! Ну и что, что оборотень?»

Вмешалась Иванка: «Не забудь пригласить его к нам в гости! Он с Петру и Джошем поможет нам дрова наколоть!»

«А брат у него есть?!» — отпихивала Иванку Анка.

В ужасе я затрясла головой, стараясь вытряхнуть оттуда прочно обосновавшихся сестёр с их советами.

«Будь осторожней, малышка!» — напоследок я услышала голос мамы.

Всё, приехали. У меня галлюцинации. Наверняка таки отравилась угарным газом, и теперь бедные клетки моего головного мозга буксуют и тормозят, не в силах отличить явь от причуд подсознания.

Ну что ж, если этот симпатичный парень везёт меня в такой шикарный город как Сигишоара, да ещё и обещает показать запасники музея… я согласна немного погаллюцинировать. Или даже много!

Раздался визг шин, меня мотнуло в сторону, больно дёрнув поперёк груди натянувшимся ремнём…

Машину закрутило под невнятные ругательства Адриана, в которых я не без удовольствия отметила парочку слов, которые, как мне казалось, давно вышли из употребления.

Никто же сейчас не употребляет в ругательствах дракона (или дракулу?) с попыткой насадить его на кол? Эээ… так подумать, с этом ругательстве было гораздо больше сексуальной подоплёки, чем пыточной! Я запоздало покраснела.

— Сидеть и не высовываться! — рявкнул Адриан, прервав мои лингвистические изыскания.

— Sfinte Dumnezeule*! — пискнула я, приходя в себя.

— Нет, это точно не он, — буркнул Адриан, выскакивая из машины.

Я втянула голову в плечи, одновременно пытаясь выглянуть в окно, чтобы выяснить, что, происходит. Эти противоречивые действия какое-то время не давали мне осуществить задуманное, но в конце концов я собралась с духом…

И тут же машина дёрнулась, клюнув капотом под тяжестью… здоровенного волка, щерившегося на меня сквозь лобовое стекло.

Ой! Это Адриан решил меня напугать?

Надо же, я думала, что волки серые, а этот какой-то пегий… Может они к зиме линяют? Но этот как-то совсем не похож на Адриана!

Словно обидевшись на эти мои мысли волк громогласно зарычал и размахнулся лапой, оснащённой просто кошмарными когтями, явно намереваясь разбить стекло.

Но не успела я дёрнуться, как его просто снесло с капота, а мои уши оглушил такой рык, словно рядом заработал отбойный молоток.

На всякий случай я отстегнулась. Не то чтобы я рассчитывала бодро убежать от волка — бег на короткие дистанции на физкультуре мне натягивали максимум на троечку — но ждать в пристёгнутом виде, как меня будут есть, я не собиралась. В случае чего засуну этому волку в глотку… а что тут, собственно, у меня есть? Вот только одеяло. Я скомкала одеяло, готовая пихать его в зубы любому волку, который осмелится разинуть на меня свою пасть.

Но ничего не происходило. Из окна машины тоже ничего не было видно. Только было понятно, что мы стоим на обочине дороги около полоски леса. Машина развернулась, сквозь лобовое стекло ничего не было видно…

Я не выдержала и осторожно полезла из машины. А вдруг что-то случилось?!

К моему удивлению снаружи было пусто. Дорога была пуста, видимо, по случаю раннего воскресного утра, лёгкий ветерок шелестел желтеющими листьями леса… Куда делся Адриан? Я обошла машину и споткнулась, задыхаясь: перед капотом расплылась огромная лужа крови. Весь перед машины был заляпан красным… и какими-то ошмётками.

Я поняла, что мне становится дурно. Сделала шаг назад в попытке привалиться к боку машины, но обернулась, на движение, которое уловила краем глаза. И с ужасом увидела, что прямо на меня вдоль дороги мчится волк.

Может это всё-таки Адриан? — пронеслась робкая мысли, в то время как всё внутри меня орало: «Нет! Беги!»

Волк прыгнул, ощерив пасть… Ну тут откуда-то из леса наперерез ему вылетела бело-серая молния, ударила в бок, сбив с ног… и по земле покатился ком скрутившихся в схватке животных… Рык, рывок, фонтан крови… И вот уже от поверженного волка на меня поднимает сияющие дьявольским светом глаза белоснежный барс… весь залитый алой кровью

Мамочки! Откуда у нас ирбисы?! Всё, я точно попала!

Я машинально отступила, почувствовав за спиной бок машины и поняв, что отступать на самом деле некуда.

Барс тем временем оторвался от поверженного волка и, не отрывая от меня горящих глаз, крадучись, сделал шаг… потом другой… встряхнулся с коротким рыком, сбрасывая с морды и груди капли крови… и я поняла, что теряю сознание.

Перед глазами потемнело, и я начала сползать по машине вниз… но меня подхватили знакомые сильные руки.

— Я же тебе говорил, чтобы сидела в машине и не высовывалась! — раздался раздражённый голос Адриана.

Я открыла глаза, чтобы возмутиться и потребовать отчёта, где он шлялся, пока меня тут пыталось сожрать интернациональное братство волков и ирбисов… Но увидела измазанную в крови скулу, на которую падали слипшиеся от крови волосы… в мозгу что-то щёлкнуло, и я таки отключилась.

…Я пришла в себя от того, что моё лицо кто-то вылизывал холодным шершавым языком.

«Фу! Плюнь! Я невкусная!» — захотелось заорать мне, но из горла вырвалось только тихое блеяние.

— Ну наконец-то! — вздохнул надо мной знакомый голос. — Ты в порядке?

Я осторожно приоткрыла один глаз, не в силах вот так сразу ответить на этот сложный вопрос. Как, ко всем волколакам, я могу быть в порядке?! После такого потрясения! Мои нервные клетки, те, которые не умерли сразу, я уверена, до сих пор хлопают друг дружку по щекам, пытаясь привести в порядок! Вид вымазанного в крови Адриана оказался просто убийственным!

Я прищурилась. Адриан обтирал мне лицо влажной салфеткой и выглядел вполне себе чистым и прилично выглядящим… Я опустила взгляд и зажмурилась. Он был без одежды! И я лежала у него на коленях! А он без одежды! То-то моей спине так горячо!

— Прекрати ёрзать, — устало вздохнул Адриан. — Извини, что так получилось… Но когда я приказываю сидеть и не рыпаться, нужно выполнять! — напоследок его голос окреп, почти превратившись в рык.

И тут меня задело за живое.

— Приказывать своим оборотням будешь! — яростно возмутилась я.

Ну я хотела «яростно», я получился жалобный писк. Судя по тому, что в голосе Адриана зазвучал плохо сдерживаемый смех, произвести впечатление мне не удалось.

— Ты что злишься, пигалица? Тебя чуть не сожрали!

— Слушай, — устало сообщила ему я, не открывая глаз. — Может ты как-нибудь отправишь меня домой? Сил моих больше нет пытаться выжить в ваших разборках!

— Отправлю, — так же устало вздохнул он. — Нужно разобраться, что происходит. Обсудим с родителями и дедом… может они что-то понимают… Отвернись, я оденусь.

Он приподнял меня со своих колен, и спине сразу стало очень холодно, словно я оказалась без одежды.

От неожиданности и смущения я спрятала лицо в руки.

— Ты… ты ирбис? — пробормотала я, не в силах избавиться от мелькающих перед глазами картин… самых разнообразных!

— Ну и что? — равнодушно спросил Адриан, шурша одеждой сзади.

— Я думала, что волк! — я от злости повернулась и ткнула в него пальцем.

— Ничем не могу помочь, — пожал обнажёнными плечами Адриан, сбив меня этим зрелищем с дыхания. Впрочем, он сразу накинул на себя толстовку с капюшоном, позволив мне наконец сделать вдох.

— Откуда? У нас разве водятся ирбисы? — возмутилась я, почему-то чувствуя себя обманутой.

— Я вожусь, — хмыкнул Адриан. — Так получилось.

_________________________

* О, боже (рум.)

Глава 10, в которой Иляна встречает самую обыкновенную сверхъестественную семью

Иляна

Он провёл пятернёй по влажным волосам, откидывая их назад, и от этого жеста у меня снова ёкнуло сердце. Да что ж такое! Неужели я заработала себе какое-то нервное расстройство, и теперь каждый его жест будет отзываться во мне каким-нибудь нервным тиком?!

— Ты в порядке? Идти можешь?

— Могу, — кивнула я. — А куда?

— До машины, — усмехнулся Адриан. — Я поменял колесо, теперь мы можем ехать.

— Я так долго валялась без сознания? — ошарашенно переспросила я.

— Эмм… — как-то неубедительно произнёс он. — Ну, в общем да. Нужно было дать тебе немного прийти в себя.

— Ты меня чем-то накачал?! — ужаснулась я, начав искать в себе признаки опьянения, отравления… или чего-нибудь такого эдакого.

— Да зачем оно мне? — возмутился Адриан. — Старое доброе вампирское воздействие. Способствует крепкому здоровому сну.

— Ты же не вампир! — возмутилась я, начиная очень многое понимать во всей этой истории.

— Ну и что? — вздёрнул бровь Адриан. — Это не помешало мне научиться.

— А я смогу? — заинтересовалась я.

Брови Адриана удивлённо прыгнули вверх.

— Знаешь что? — потёр он лоб. — Поехали-ка домой.

Я сделала было шаг к машине и сразу затормозила.

— Там… там…

— Там уже ничего нет. Я всё убрал.

И он почти не соврал. Туши волка там не было. А вот лужи крови, небрежно присыпанные пылью, очень даже.

Я почувствовала, что меня начинает тошнить.

— Ты их убил? — пробормотала я, поскорее садясь в машину, чтобы не травмировать себя лишний раз этим зрелищем, сразу всколыхнувшем в памяти все события.

— А что, я должен был подождать, пока убьют меня? — заинтересованно спросил Адриан, оборачиваясь на меня с водительского сиденья.

— Нет… но… не знаю. Неужели не было другого выхода? А как же закон?

— У нас свои законы, — отрезал Адриан. — И, поверь, очень справедливые. Но и у нас находятся отдельные личности, которые считают, что закон для них не писан.

— Но…

Резко зазвонил телефон, от чего я аж подпрыгнула. Совсем нервы ни к чёрту!

Адриан поднял сотовый к уху.

— Да, мам?

Звонкий молодой голос было слышно даже мне.

— Мур, ты не мог бы по пути захватить хлеба и вирсли? А то твой отец не выпускает меня из дома.

— Не выпускает? Почему?

— Ну, мы тут, в некотором смысле, сидим в осаде…

— Какая ещё осада? — тряхнул головой Адриан. — ты о чём? Кто тебя осаждает?

— Твой отец! — недовольно сообщила женщина.

— Около нашего дома прячется несколько волков. Явно не местные, — в трубке зарокотал представительный мужской бас. А она рвётся с ними разобраться.

— Ну и что? — удивлённо спросил Адриан. — Когда маму могли остановить какие-то волки?

— Да вот в том-то и дело, — раздался вздох в телефоне. — У неё сейчас больно боевое настроение, а мне не хочется разборок с кланом оборотней. Мы прошлое дело еле уладили.

— Штефан! — раздался недовольный женский голос. — Не утрируй! То была полностью их вина. И сейчас тоже будет их! Нельзя становиться между вампиром и его едой! А мне нужно в магазин!

— Мама! Ты не любишь хлеб!

— Зато я люблю вирсли… Да, и мититеи захвати, когда у мясника будешь. И вырезку говяжью!

— Ма, ты собираешься кормить всех этих оборотней?

— Нет конечно! — возмутилась женщина. — Они просто хамы! Подсматривать и подслушивать под чужими окнами! Я собираюсь кормить тебя и девочку.

При упоминании о говяжьей вырезке у «девочки» снова подступил к горлу ком. Возможно я после всей этой истории стану вегетарианкой.

Адриан обернулся на меня и поджал губы.

— Хорошо, мы скоро будем. Тату! Прогони ты этих волков!

— Мне они мне не мешают, пусть сидят. Жалко, что ли? Даже забавно. Они явно думают, что хорошо спрятались, и их никто не видит.

— Они мешают маме, а ты прекрасно понимаешь, что это значит!

— Хорошо, — буркнул мужчина и отключился.

Адриан отбросил телефон и устало прикрыл глаза.

А у меня внутри что-то злорадно захихикало: оказывается, и у нашего бравого котика (как там его мама назвала? Мур?) имеются заботливые и настойчивые родственники!

— Смешно? — не оборачиваясь поинтересовался он, заводя машину.

— Забавно, — признала я. — У меня такие же. Только волки к нам не заходят, бог миловал.

— К нам тоже, — буркнул Адриан. — Мне это не нравится. Чего или кого они ждут?

Мы снова мчались по дороге, и Адриан делал звонок за звонком. Для начала он позвонил мяснику и продиктовал заказ. Потом звонил ещё кому-то. Судя по тому, как он понижал голос в ответ на невнятное приглушённое бормотание, доносившееся из трубки, он не хотел, чтобы его подслушивали.

Я уже было хотела вставить в уши наушники и включить музыку… но поняла, что боюсь. А вдруг снова что-то внезапно случится?

Но ничего не случилось.

Мы приехали в Сигишоара, очаровательный старинный городок, раскинувшийся на холмах. Адриан медленно провёз меня насквозь, явно, чтобы я могла насладиться этой яркой смесью немецко-венгерской архитектуры. Ярко раскрашенные домики чередовались с типично немецкими строгими строениями с вот этими забавными перекрещенными балками. И, конечно, издалека виднелась известная Часовая башня.

Крепости и крепостицы, возведённые тут и там на заросших лесом холмах, вызывали желание бросить всё, и остаться здесь на месяц-другой, чтобы неспешно бродить по этим улочкам, касаться рукой старинных кладок, ходить по музеям… Самое забавное, что в моём родном городе тоже всё это есть. Но там всё уже знакомое и привычное, а тут — всё ещё окружено ореолом тайны.

Мы проехали через весь город, свернув на дорогу, круто уводившую в холмы.

— Мы уезжаем? — удивилась я.

— Ну не думаешь же ты, что моя семья живёт в центре города? — хмыкнул Адриан.

— А почему нет? — пожала плечами я. — Откуда я знаю, как ведут себя современные вампиры.

— Вампиры традиционалисты, — нравоучительно заметил Адриан. — И предпочитают покой и уединение. Хотя ты права, дом в центре у них тоже есть. Кстати о доме…

Адриан вдруг резко свернул на какую-то улочку и, немного попетляв, остановился у небольшого магазинчика, ничем особенно не отличавшегося от ряда таких же на маленькой площади.

— Сиди! — обернулся Адриан. — Я мигом!

Не успел он выскочить из машины, как на порог лавочки вышел богатырского сложения немолодой мужчина в сером фартуке. В руке он держал огромный пакет, который передал Адриану.

— Наилучшие пожелания доамне Сесилии! Тут всё, как она любит!

— Благодарю, домнуле Стоески!

И Адриан стремительно вернулся в машину, попутно закинув пакет в багажник.

— Всё, домой. Чуть не забыл.

И мы снова выехали из города по дороге, петляющей по горам, в какой-то незаметный момент свернув на узкую дорогу, которая привела нас… к самому настоящему замку. Явно старинному, с красными черепичными крышами над башенками, и живописно оплетённому начавшим слегка краснеть плющом. Замок был великолепен!

Ну ладно, это был очень маленький замок. Но, тем не менее, гораздо больше, чем среднестатистический дом. Пожалуй даже больше, чем большой дом!

— Вампиры живут в замках! — восхитилась я.

— А ты не знала? — усмехнулся Адриан, открывая передо мной дверцу машины и заглядывая в багажник за пакетом.

— Я читала легенды и сказки, — с достоинством ответила я. — Я не знала, что вампиры на самом деле существуют, да ещё и до сих пор владеют замками.

— Пфф! — совершенно по-кошачьи фыркнул Адриан. — Все немецкие и итальянские фамилии. Зачем им кому-то отдавать своё наследие? Здесь у нас вампиров мало осталось.

— Убили? — удивилась я.

— Переехали. Ну, ты понимаешь, комфорт, блага цивилизации, медицинское обслуживание…

— Издеваешься! — резюмировала я.

— Пойдём, — усмехнулся Адриан вместо ответа. — Нас уже встречают.

И в самом деле, на ступенях главного входа стояла парочка. Высокая стройная брюнетка в узком чёрном платье, обтягивающем, словно вторая кожа, фигуру, и волосами, убранными в высокую гладкую причёску. Кроваво-красные рубины, покачивающиеся в ушах отбрасывали яркие блики на фарфорово-белую кожу. Рядом с этой ошеломительной женщиной стоял представительный мужчина с элегантной проседью на висках, одетый, ни много ни мало, в костюм. На вид они напоминали какую-нибудь дипломатическую пару.

— Мур! — расплылась дама в сияющей улыбке, протягивая руки к Адриану. — Почему ты так задержался?

— Привет, ма! Дед уже здесь?

— Да, — изящно махнула рукой женщина. — Прилетел и полетел посмотреть, что это за оборотни к нам заявились. Какой-то он недовольный. Что у вас случилось?

— Потом расскажу, — отмахнулся Адриан и, обхватив странно-собственническим жестом меня за плечи, подвёл ближе. — Ма, Пап, это Иляна. Иляна, это мои родители.

— Сесилия, — улыбнулась дама.

— Штефан, — пробасил мужчина. — Приятно познакомиться.

— Заходите! — пригласила Сесилия. — Располагайтесь. Спасибо, что захватил мясо. Скоро будет обед!

Глава 11, в которой появляется ещё больше вампиров

Иляна

На робкое предложение помочь, Сесилия изящно подняла тонко очерченную бровь:

— Но мясом должны заниматься мужчины!.. Если только оно ещё не совсем свежее… — она мечтательно прикрыла глаза, заставив меня внутренне содрогнуться. Что-то у меня не создалось впечатление, что эта дама питается исключительно донорской кровью.

— Иляна, — шагнул ко мне Адриан. — У нас тут неплохая библиотека. Книги собирались веками. Хочешь проведу?

В библиотеку?! В древнюю библиотеку? В древнюю библиотеку настоящих вампиров?! Он шутит?! Да я готова была рвануть туда, теряя обувь! Но они же тут будут обсуждать, что происходит! И я должна присутствовать, чтобы дать понять, что хочу домой! Я устала, я боюсь! Откровенно говоря, я даже не уверена, что смогу теперь спокойно спать по ночам, зная, что меня окружает мир с двойным дном и двойными стандартами. Перед внутренним взором встала картина ирбиса, одним рывком вырывающего горло незадачливому волку. Ну да, этот волк перед этим явно был настроен вырвать горло мне… Но всё равно! Самосуд на месте, мгновенные убийства… Я, кстати, даже не знаю, скольких там успел убить Адриан. Не погулять же он там в лес бегал!

— Иляна?

— А? — подняла я глаза на Адриана, поняв, что слишком уж увлеклась размышлениями. — Извини. Я очень хочу, но…

— Ты боишься, — утвердительно сообщил он, проницательно глядя мне в глаза.

И от этого взгляда, странно сочетавшего спокойствие и заботу, стало одновременно тепло и грустно. Мысль о том, что я должна уехать и больше никогда не увидеть этого парня почему-то отозвалась глухой тоской в груди.

— Я боюсь, — вздохнула я, опуская взгляд. — Я ничего не понимаю и боюсь. Поэтому я сначала хочу понять.

— Хорошо, — кивнул Адриан. — Вино будешь? Мы владеем неплохим виноградником. Рекомендую.

— Вино? — ошарашенно переспросила я.

— Ну, ты не производишь впечатление человека, который пьёт палинку, — он вдруг улыбнулся озорной улыбкой, от которой его на лицо на миг преобразилось, сбросив тень проблем. — Хотя я могу и ошибаться.

— Нет-нет, — замотала я головой. — Не надо палинку! И цуйку не надо! Вино будет в самый раз. Просто удивилась, почему вдруг… — я замялась.

— Мне кажется, тебе нужно немного расслабиться, — вздохнул Адриан. — Ну и, в конце концов, ты в гостях. Пойдём, посидишь с родителями, пока мы с дедом будем готовить.

— А твоя мама…

— Моя мама действительно любит мититеи. Утверждает, что они идеально подходят к бокалу… хммм… Впрочем, вино она тоже любит. Не бойся. Знаешь…

Он вдруг неожиданно положил мне руки на плечи, проникновенно заглядывая в глаза.

— Мы нигде не встречались раньше? У меня ощущение, что я тебя откуда-то знаю!

Я задохнулась от этого пронзительного взгляда… Да, мне тоже почему-то казалось, что знаю его вечность! Чувствую его настроение, его опасения, тревогу… Вот и сейчас…

— Не говори, — мотнул головой он. — Я вижу, что ты это тоже чувствуешь.

Я тихо кивнула, борясь с почти непреодолимым желанием опустить голову ему на грудь и закрыть глаза, чтобы полностью прочувствовать этот океан странных новых чувств и ощущений.

— Я…

Но тут раздалось громкое хлопанье крыльев и в окно влетел здоровенный ворон, который сел на стул и каким-то непонятным образом вдруг преобразился в деда Клодиу.

— Апчхи! — громогласно поприветствовал его Адриан.

— И ты тоже будь здоров! — кивнул тот. — Я Луану привёл.

— Зачем? — поморщился Адриан.

— Она говорит, что в последнее время непонятное что-то происходит. Впрочем, откуда ей знать, она молодая да зелёная Ты девочку покормил? — вдруг спохватился он, переведя взгляд на меня. — Ты смотри, какая бледная!

— На нас волколаки напали, — поморщился Адриан. — Я поздно заметил на дороге ловушку. Хорошо только одну шину проколол.

— Ты смотри! — подивился дед. — Чай не местные. Понаехали! Вот только разборок между волчьими кланами нам сейчас не хватало! На кой их сюда принесло?

— У меня создалось впечатление, что у них тут какое-то дело. И это дело касается вашей семьи, — раздался мелодичный голос.

Я обернулась на звук и остолбенела: в комнату вошла самая настоящая фотомодель, словно только что сошедшая со страниц самого гламурного из всех гламурных журналов!

Изящно — волосок к волоску! — растрёпанные тёмные волосы с какими-то хитрыми переливами тона, бездонные синие глаза, высокая грудь, тонкая талия… и целые километры стройных ног в туфлях на столь высоченных шпильках, что мне на такие только со страховочным тросом забираться!

Я, одетая в джемпер и джинсы, встрёпанная, помятая, без макияжа, разом почувствовала себя полным убожеством.

А эта дива, словно стараясь окончательно меня добить, подошла к Адриану и по-собственнически его поцеловала… Вроде ничего особенного, но лично мне показалось, что температура в помещении подскочила градусов на десять.

При этом холодные когти впились в сердце… Ну почему, почему мне начало казаться, что я интересна Адриану?! Как я могу быть ему интересна, когда рядом с ним… такое!

— Луана, — улыбнулся Адриан, мягко отступая от красотки. — Я тоже рад тебя видеть. Но почему ты решила, что тут замешана моя семья?

— Ну они же пришли сюда, к вам, — повела изящным плечиком девушка, присаживаясь в кресло и складывая ноги так, что мне показалось, даже мебель в комнате не сводит с них глаз. — В Семье говорят, что появился Маг, который собирает Силу. Мы все в опасности.

Дед Клодиу, которому, по-моему, единственному было наплевать на её ноги, поморщился:

— Луана, не забивай свою хорошенькую головку вещами, в которых ты пока ничего не понимаешь! Это не так просто — собирать силу. Сила вампира и оборотня — очень разные вещи. А то, что мы видим, это бессистемные убийства совершенно разных существ.

— Дед, — спросил вдруг Адриан. — Ты проследил за оборотнями? Что им было нужно?

— К сожалению не успел, — скривился Клодиу. — они сбежали. Ты говорил с Драгошем?

— Да, — кивнул Адриан. — К нему никто не приходил. А это закон. Значит тут что-то не то. Ну ладно напали на меня… Я не волк, да… Но тут нужно быть самоубийцей. Дед, я ничего не понимаю!

— Разберёмся, pui, разберёмся, — кивнул Клодиу. — А теперь давай пойдём и займёмся наконец едой. Твой отец так и не смог в этом разобраться.

— Луана! — в комнату, разминувшись с выходящими дедом и внуком, вошла Сесилия с бокалом, наполненным рубиновой жидкостью.

Для собственного спокойствия я предпочла думать, что это вино. С их хвалёных виноградников. Которое мне так никто и не налил. Ещё бы! Адриан оказался слишком занят красоткой с километровыми ногами. Какое уж там вино для уборогой растрёпы!

— Вы уже познакомились? — поинтересовалась Сесилия, и красотка наконец соизволила обратить своё царственное внимание на меня. — Это Иляна. Наша новая… подопечная. Её привёл Клодиу.

— Клодиу решил завести птенца? — изумилась красотка.

— Ах, нет! — повела бокалом Сесилия. — Там что-то другое… Иляна, — обратилась она ко мне. — Это Луана!

— Я девушка Адриана, — расставила все точки над i красотка, не оставляя мне никаких шансов на мечты.

Глава 12, в которой вокруг Иляны слишком много женщин

Иляна

Задумчиво рассмотрев носки своей обуви, я решила таки быть вежливой:

— Очень приятно. Мне, право, неловко появляться у вас, но Клодиу и Адриан почему-то настаивали. Как я понимаю, дом Адриана пытались поджечь, или что-то в этом роде… — моя тирада увяла под пронзительным, воистину вампирским, взглядом двух дам. Я запоздало поняла, что, возможно, сболтнула лишнего. Может Адриан вовсе не жаждал раскрывать матери свои проблемы. Я бы вот точно не стала, ибо чревато. Эх, язык мой — враг мой!

— Мурочка! — возопила Сесилия озвучив самые мои ужасные опасения. — Малыш! На тебя покушались?! Да как они посмели?!!

Я с ужасом почувствовала, как вокруг женщины плеснула крыльями и закрутилась водоворотом первобытная тьма, самое мрачное, что можно было себе вообразить… нет, лучше не воображать! Такого ужаса я не испытывала никогда!

— Дорогая, что с тобой? — рядом с женой материализовался Штефан. — Что случилось?!

— Сесилия! Что за истерика?! — Клодиу тоже был тут как тут.

— Иляна, — тихий голос за спиной заставил меня подпрыгнуть и обернуться.

Рядом стоял, улыбаясь, Адриан, протягивая мне бокал:

— Твоё вино. Извини, что не могу составить компанию. Но готовить тут умеем только мы с дедом.

— Это ты меня извини, — потупилась я, принимая бокал. — Кажется, я нечаянно проболталась…

— Не переживай, — усмехнулся Адриан. — Мама в своём репертуаре. Ей нужно знать всё, поэтому она будет действовать всем на нервы… вернее, воздействовать. А ты самая беззащитная. Так что не вини себя. Всё в порядке.

— Штефан! На нашего сына покушались! Мы должны взять дело в свои руки! — заламывая свои изящные ручки, сообщила Сесилия. Я, впрочем, почему-то не сомневалась, что эти самые ручки вполне способны свернуть шею оборотню. Изящно.

— Это правда, дед? — Штефан, обняв жену, обернулся к Клодиу.

— Что-то произошло, но пока рано делать выводы, — хмыкнул тот. Интересно, он политикой не занимается? Что-то произошло, но мы не знаем, что именно, а если бы и знали, то не сказали. Тьфу ты! — Сесилия, успокойся! Адриан разберётся.

— Адриан, — Луана каким-то неуловимым движением оказалась рядом, ловко подхватывая его под руку. — Милый, ты же знаешь, что всегда можешь на меня рассчитывать… — трогательно заверила его она.

— Конечно, — улыбнулся Адриан, мягко высвобождаясь из хватки этой… хищницы. — Извини, мне нужно вернуться к еде.

Он повернулся к Сесилии.

— Ма, всё в порядке, не переживай. Я уже связался с Яношем и Драгошем, они будут начеку.

— Я поговорю с Семьёй… — мурлыкнула Луана, взмахнув веером пушистых ресниц.

Клодиу скептически хмыкнул, но, ничего не сказав, вышел из комнаты вслед за Адрианом. Штефан, пожав плечами, последовал за ними.

Луана тоже было дёрнулась следом, но вдруг остановилась, нахмурившись, и вытянула из миниатюрной сумочки телефон. Некоторое время она рассматривала пришедшее сообщение, а потом с гримасой лёгкого недовольства подняла голову.

— Прошу прощения, Сесилия, но я должна уехать. Похоже, это срочно.

— О, дорогая, как жаль! — жалости в голосе Сесилии, впрочем, не наблюдалось. С другой стороны, похоже эта женщина даже не подозревает о существовании этого чувства. — Я так люблю большие семейные обеды…

Луана мило улыбнулась Сесилии, метнула угрожающе-предупреждающий взгляд на меня, и вышла из комнаты. Чуть погодя хлопнула входная дверь.

Сесилия покачала бокал вина в ладони и вопросила пространство:

— Клодиу, ну зачем так грубо?

— Ты же знаешь, что я терпеть её не могу! — дед на минуту заглянул в комнату. — Никогда не понимал, что наш Мур в ней нашёл.

— Это она в нём нашла, — хмыкнула Сесилия. — А наш мальчик слишком вежлив… Ну и я не исключаю все эти порывы… — она задумчиво помахала бокалом в создухе. — Это нетерпение так присущее юности, особенно теплокровным…

Дед, закатив глаза, махнул рукой, и снова исчез из поля зрения. А вампирская маман перевела изучающий взгляд на меня.

Под препарирующим взглядом я смешалась, застеснялась и снова обратилась за поддержкой к носкам своей обуви.

— Просто расскажи, что случилось, — тихо попросила Сесилия. — С самого начала.

И я рассказала. А что я ещё могла сделать? Боюсь, даже священнику я бы не рассказала всё так подробно… Хмм… Впрочем, каким-то образом я умудрилась рассказать всё довольно безлично, никак не упомянув моих чувств к Адриану… Мамочки! Какие там могут быть чувства?! Немедленно забыть! Куда мне соревноваться с гламурной хищницей! Я даже вздохнула. Адриан и она, надоотдать должное, великолепно смотрелись вместе! А я…

— Ты нравишься Адриану, — спокойно констатировала Сесилия.

— С чего вы взяли? — возможно, это всё этот огромный бокал вина на голодный желудок, но мой ответ был довольно резким.

Вампирша тихо рассмеялась.

— Его сердце начинает биться чаще рядом с тобой, — мурлыкнула она. — Поверь, мы это хорошо чувствуем. Плюс… я хорошо знаю своего сына.

— Сына? — иронично переспросила я.

— Да, — кивнула Сесилия, иронично улыбнувшись. — Он действительно стал нам сыном. Хочешь, я просто расскажу тебе эту историю, и, возможно, ты кое-что поймёшь.

Я с удивлением подняла голову, впервые посмотрев Сесилии прямо в глаза.

— Конечно хочу.

Он кивнула и, поднявшись из кресла, взяла из моих рук опустевший бокал. Неспешно подошла к столу, наполнила наши бокалы вином и, вернув мне мой, так же неспешно отсалютовала:

— Noroc!

Я молча подняла свой бокал. Удача не помешает никогда, а в создавшейся ситуации — особенно!

В груди расплывалось невероятное тепло. Возможно, конечно, это всё вино… Но кого я там пытаюсь обмануть! Заявление Сесилии, что я нравлюсь Адриану, мгновенно окутало меня тёплым облаком блаженства.

И теперь я приготовилась внимать этой загадочной истории появления ирбиса в вампирской семье.

Глава 13, в которой Иляна узнает, откуда берутся котики

Иляна

Сесилия села в кресло, задумчиво вертя в руке бокал.

— Возможно, ты не знаешь, но у вампиров не может быть детей… в общепринятом смысле…

— Я занимаюсь легендами и сказаниями, — слегка обиделась я. — Думаю, что представляю размер трагедии.

— Да-да, — рассеянно произнесла Сесилия. Было заметно, что она уже где-то далеко, в событиях более чем четвертьвековой давности.

Я сделала глоток действительно прекрасного вина и приготовилась внимать дальше.

— На самом деле, я никогда не мечтали ни о детях, ни о птенцах, — сообщила Сесилия с таким видом, словно признавалась в тайном желании уничтожить весь мир.

Я сочувственно покивала, еле удержавшись от желания спросить: «И как вы думаете, почему?»

— Но у всех вампиров, как я уже упомянула, есть эта тяга к теплокровным… Они… успокаивают и одновременно тонизируют. В общем, в какой-то момент я дала Штефану понять, что хотела бы домашнее животное. Щенка там… или котёнка… Это приятно иметь дома такого компаньона… И нет, кровь животных мы не пьём. Только в случае крайнего голода. Но сейчас с этим проблем нет… Если честно, никогда не было, — холодно усмехнулась дама, пустив по моему позвоночнику целую стаю холодных мурашек.

— Штефан — потрясающий муж, — улыбнулась Сесилия, продолжая свой рассказ. — И поэтому я не удивилась, когда через какое-то время он принёс мне корзинку, в которой тихо посапывал… настоящий котёнок снежного барса!

— Штефан, откуда?! — спросила я его, очаровываясь милым созданием. — Спасибо огромное, это потрясающий подарок!

— Ты не поверишь, дорогая, — ответил мне он. — Я шёл мимо железнодорожных путей и увидел это ужасное зрелище: маленький странный котёнок пытался в одиночку отбиться от стаи бродячих псов. Я сразу вспомнил твоё пожелание и подумал, что такой оригинальный котёнок — это самое лучшее, что я мог бы тебе предложить.

— Но ирбис… Откуда? Наверняка его ищут?

— Знаешь, нигде не увидел никаких объявлений или намёков. Если этот малыш сбежал от какого-нибудь частного коллекционера… Я уверен, что мы сможем дать ему гораздо лучший дом!

— Ты его усыпил? — спросила я, поглаживая мягкую шёрстку зверька. Он выглядел грязным, но упитанным и не запущенным. Явно сбежал недавно. Что за манера у этих людей забавляться дикими животными. Вот что этот ненормальный тип делал бы, когда барс вырос?! — Он так сладко спит!

— Ещё бы! — хмыкнул Штефан. — Он был настолько голодным, что сожрал килограмм говяжьей вырезки и сразу уснул. Видно, сильно умаялся. Совсем малыш ещё. Мне даже не пришлось ничего делать.

Я прикрыла сладко спящего малыша одеяльцем и пересела за компьютер, чтобы посмотреть, как лучше ухаживать за таким животным. Незаметно я увлеклась, делая выписки и прикидывая, что нужно купить, и потеряла счёт времени.

И тут моё внимание привлек очень характерный всплеск магии… и странное покряхтывание…

— Сесилия! — в комнату вошёл Штефан, потрясая свежей газетой. — Похоже, у нас проблема!

— И ты себе не представляешь, какая! — произнесла я, глядя в корзину, где кряхтел, пытаясь выбраться, упитаный розовощёкий малыш.

Штефан, проследив мой взгляд, тихо выругался.

— Как ты умудрился не заметить, что это оборотень?!

— Дорогая, — муж, не отрываясь, разглядывал младенца, — ты прекрасно знаешь, что в таком возрасте это очень проблематично. Да и они обычно ещё не оборачиваются так рано! Что-то случилось. И я подозреваю, что это как-то связано вот с этим! — он развернул газету.

В газете была статья о разбойном нападении на зоопарк. Преступники убили уссурийского тигра и самку снежного барса с детёнышем, недавно подаренных зоопарку. Бла-бла-бла, невосполнимая потеря, ругань в адрес неведомых преступников, награда за любые сведения… Газетчики вовсю спекулировали идеями об азиатской мафии и международных торговцах. Слепому ежу было понятно, что дело нечисто.

— С этим придётся разобраться, — вздохнул Штефан.

— С чем вы собираетесь разбираться? — в комнату вошёл Клодиу, дед Штефана, который обладал потрясающей способностью появляться там, где не нужно. — О! какой очаровательный малыш-оборотень! — восхитился он. — Зачем он вам?

Мы со Штефаном одновременно закатили глаза. Конечно, признать оборотня, когда он в человеческой ипостаси, немного легче, но с такими малышами… Как это у него получилось?

— Может ты ещё скажешь вот так сразу, что за оборотень? — хмыкнула я. Непоколебимая уверенность в себе Клодиу всегда изрядно раздражала.

— Конечно! — дед выхватил ребёнка из корзины и повертел в руках. — Кто-то из кошачьих! Ой! Ах ты мелкий поросёнок!

Ребёнок неожиданно пустил фонтанчик, с хихиканьем облив держащего его в руках деда.

— Так поросёнок или кот? — не удержавшись от смеха, уточнил Штефан.

— По поведению так чистый поросёнок! — буркнул дед, укладывая веселящегося малыша обратно. Тот лежать не стал, а, перевалившись через бортик, бодро пополз к выходу из комнаты. — Ну что вы смотрите! Держите ребёнка, пока он с лестницы не упал!

Мы со Штефаном неловко переглянулись. Вот как-то на ребёнка мы не рассчитывали.

— Нет, ну вот встали, как два столба! — забурчал дед, снова подхватывая ребёнка, но теперь предусмотрительно держа его слегка на отлёте. — Как он у вас оказался?

— Я просила котёнка или собачку, — пожала плечами я. — Штефан принёс мне вот это. Мы не знали, что это оборотень.

— O tempora, o mores!* — закатил глаза Клодиу. — Чему вас только учили! Ты приняла подарок?

— Да, — вздохнула я, понимая, чем нам это грозит. Вслух признав, что принимаю подарок, я автоматически приняла оборотня под своё крыло. Только вот принимала я детёныша ирбиса. Одно дело — животное, и совсем другое — вот это. Но слово было сказано, и слово было законом.

— Понятно, — кивнул дед. — Ну что, будем разбираться. Теперь он наш. Даже если мы найдём родителей, он навсегда останется под нашей опекой. — Держи его! — Клодиу насильно вручил мне ребёнка, который с радостным улюлюканьем мгновенно вцепился в мою причёску маленькими цепкими пальчиками. — Я пока переоденусь…

Сесилия вздохнула, выныривая из своих воспоминаний, и снова встала, чтобы налить себе вина. А я как-то даже забыла, что продолжаю сидеть с почти полным бокалом.

— Вы не смогли найти родителей Адриана? — поинтересовалась я.

— Конечно смогли, — пожала изящным плечиком Сесилия. — В своём роде. К сожалению, это оказалась очень печальная история. Разборки между кланами Китая и Тибета… Отец Адриана был убит, практически весь его клан вырезан. Его мать с младенцем и телохранителем сумели спастись. Они долгое время прятались… на виду. Многие зоопарки рады получить ирбиса, как редкое и охраняемое животное. Они прятались в зоопарках. Но в конце концов их выследили. Как я понимаю, ценой собственной жизни мать и её телохранитель смогли спасти Адриана. И мой муж нашёл его быстрее, чем убийцы.

— И его больше не искали?

— Искали, — от кровожадной усмешки Сесилии мороз продрал по коже. — Конечно искали. И даже нашли! Потеряв с полдюжины своих скаутов, они решили больше не связываться. Особенно после того, как мы им популярно объяснили, что Адриан теперь принадлежит Семье. А связываться с вампирами… Это мало, кому под силу. Мы и живём подольше, и посильнее будем… Ну и связи у нас хорошие. Мы не грызёмся так, как оборотни.

— А Адриан знает всю эту историю?

— Конечно. В общих чертах.

— Ему больше ничего не грозит?

— Думаю, что грозит. Но идти на конфронтацию они не будут. Клодиу заявил, что лично засунет любому узкоглазому ирбису, который осмелится покуситься на его правнука, его собственные яйца в его же глотку. По самую задницу.

— Но ведь на него же снова начали покушаться…

— Волки? Поджог? Думаю, на этот раз тут что-то другое. Судя по тому, что Клодиу не торопится выполнять своё обещание. А такие вещи он зубом чует.

— Иляна? Мама? — в комнату заглянул Адриан. — Еда готова! Давайте в столовую. — И снова скрылся.

— Почему вы мне это рассказали? — я с любопытством взглянула на Сесилию.

— Потому что я чувствую, что тебе это нужно, — одарила она меня загадочной улыбкой, выходя из комнаты. — К тому же… разве ты не поняла? Клодиу вслух признал тебя «нашей», — её улыбка превратилась в ироничную. — Так забавно! Но слово сказано, и слово — закон. Следуй за мной!

—----

*о времена, о нравы (лат)

Глава 14, в которой Иляна знакомится с историей и попадает в историю

Иляна

Обед действительно удался на славу, хотя мне было очень непривычно видеть, что только Адриан со здоровым аппетитом молодого мужчины налегает на мясо и хлеб. Ну ещё Сесилия с аристократической медлительностью препарировала у себя на терелке мититеи.

Клодиу поддерживал светскую беседу, рассказывая о детских шалостях Адриана. У меня создалось впечатление, что приёмные родители, хоть и любили сына, но больше времени он проводил именно с дедом. Вернее, прадедом.

Они все честно пытались создать лёгкую и непринуждённую атмосферу, но у меня не получалось расслабиться. Почему-то не отпускало ощущение, что я сижу на бомбе с часовым механизмом. Хотелось убежать, неважно, куда. К тому же мою голову занимала головокружительная новость, что я теперь официально «наша». Это, интересно, как? Я теперь тоже правнучка Клодиу? Надеюсь, это никак не повлияет на… если Адриан и я… От одной этой мысли становилось жарко, и аппетит пропадал напрочь.

Поэтому я с облегчением вздохнула, когда обед, наконец, закончился.

— Пойдём погуляем по городу? — предложил Адриан. — Я уже договорился с другом, заглянем в запасники музея.

— Конечно! — я сразу почувствовала, как у меня начинает подниматься настроение. Прогулка по городу наедине с Адрианом — что может быть лучше!

— Вы что-нибудь придумали? — поинтересовалась я у Адриана, пытаясь рассмотреть фигурки на Часовой башне. Это было легче, чем смотреть на него в упор. — Поняли, что происходит?

— Нет, не поняли, — вздохнул Адриан. — Но, пожалуй, продумали план действий. Если ты всё ещё хочешь уехать…

— Да, хочу, — кивнула я. Лучше держаться от всего этого подальше. А если я действительно нравлюсь Адриану, как утверждает его мать, он знает, где меня найти. А если нет… Тем более, лучше сразу исчезнуть, пока не влюбилась окончательно. Я на миг зажмурилась, пытаясь унять заколотившееся сердце.

— Вот вы где! — раздался уже знакомый голос, чуть растягивающий гласные. — Какая хорошая идея погулять после обеда.

Я обернулась на появившуюся откуда-то Луану. Она сменила изящные туфли на удобные мокасины (ну да, попробуй походить на шпильках по древней брусчатой мостовой), мини-юбку — на элегантные брюки с высокой талией… но в целом её вид сохранил флёр всё того же броского гламура.

— Что ты здесь делаешь? — поинтересовался Адриан.

— Я проходила мимо, и решила составить тебе компанию, — непринуждённо улыбнулась эта… хищница. — Влад сказал, что ты собираешься привести ему студентку на осмотр закрытой экспозиции… Ну вот пока она будет это всё изучать, мы с тобой можем прогуляться. Не говори мне, что тоже собирался в этот музей! Ты там уже сто раз был!

— Но я действительно собирался… — начал было Адриан.

— Нет-нет, — перебила его я. — Идите! Я собираюсь застрять здесь надолго! Тебе станет скучно.

— Ну если ты уверена…

— Конечно она уверена! — Луана уже тянула Адриана прочь. — Мы встретимся позже.

— Стоп, — Адриан вырвался из её хватки. — Дай я провожу её и познакомлю с Владом.

— Да что там знакомить? — кокетливо надулась Луана. — Не съедят же её тут, в самом деле!

Но Адриан уже увлёк меня внутрь музея, где нас встретил приятный парень немногим меня старше. Я удивилась, ожидая увидеть убелённого сединами старика.

— Привет! — поздоровался он. — Я Влад. Работаю здесь. Пойдём, покажу, что у нас есть.

— А где дед Могош?

— Вышел пообедать, — пожал плечами Влад. — Скоро вернётся.

Какой-то он немногословный.

— Ты не переживай, — продолжил Влад. — У нас здесь безопасно.

— Я не переживаю, — усмехнулся Адриан и протянул мне телефон. — Держи. Я осмелился купить тебе телефон взамен того, что мы оставили в доме. Я вбил туда свой номер. Как закончишь, позвони, я тебя заберу.

— Но это очень дорогой подарок… — я крутила в руках последнюю модель айфона. — Я не могу это принять.

— Можешь, — вздохнул Адриан. — Поверь, мы все чувствуем себя крайне неудобно из-за того, что произошло.

— Нет, я так не могу! — я помотала головой.

— Хорошо, — кивнул Адриан. — Давай сделаем так. Я постараюсь потом найти твой телефон и пришлю его тебе. А пока считай, что это напрокат. Так лучше?

— Хорошо, — внутренне обрадовалась я, что он обязательно мне позвонит, хотя бы чтобы рассказать, нашёл ли он мой телефон.

Сунула телефон в карман и отправилась вслед за Владом.

Он действительно оказался немногословным и даже немного угрюмым… Правда когда речь зашла об экспонатах, его глаза зажглись тем же фанатичным блеском, каким, я подозреваю, зажигались и мои собственные глаза. В общем, он показал мне где, что и как, и ушёл по своим делам. А я провела несколько блаженных часов, забыв обо всём на свете.

И только телефон, зазвонивший у меня в кармане, вернул меня на грешную землю.

— Ты ещё жива? — поинтересовался Адриан. — Или решила остаться жить в музее?

— Пожалуй нет, — хихикнула я. — Не хочу разрушать ценные экспонаты. Извини, я совсем забыла про время. Выхожу!

К моему удивлению на улице уже было темно, и Адриан был один. Луаны рядом не наблюдалось.

— А где Луана? — удивилась я.

Адриан поморщился.

— Если честно, я надеялся, что ты позвонишь, и я смогу под благовидным предлогом избавиться от её общества, — хмыкнул он.

— Вот ещё! — фыркнула я. — Ещё я не работала отпугивателем твоих девушек! Сам завёл, сам разгоняй!

— Договорились, — усмехнулся он. — Пойдём? Отсюда довольно далеко до парковки. Ты не устала?

— Да нет. Наоборот приятно будет размяться после нескольких часов в почти полной неподвижности.

— А что ты там делала неподвижно? — удивился Адриан, аккуратно беря меня под локоть и подпихивая в нужном направлении.

— Нуу… Кое-что зарисовывала, кое-что записывала, кое-что фотографировала.

— Но записывать-то зачем?

— Ты не понимаешь! Это такой кайф повторять линии букв старого алфавита…

— Понятно, — кивнул Адриан. — У меня на руках настоящий исторический маньяк.

— И вовсе не на руках! — возмутилась я.

— Сейчас будет! — рассмеялся Адриан и вдруг, подхватив меня на руки, закружил.

— Ты что… ты что делаешь?! — задохнулась от неожиданности я.

— Я соскучился, — улыбнулся он. — И ты слишком медленно идёшь. Мне проще донести тебя до машины.

— Ты с ума сошёл! — прошептала я, тая под проникновенным взглядом его глаз, в которых блестели то ли собственным сиянием, то ли отражая свет многочисленных фонарей.

— Наверное, — согласился он с улыбкой.

Но вдруг насторожился и, резко развернувшись, куда-то помчался, по-прежнему держа меня на руках. Ощущение опасности хлестнуло бичом.

— Что случилось?

— Что-то не то, — буркнул он. — Нужно срочно туда…

Он вдруг остановился и поставил меня на землю.

— Держи! — он рывком скинул с себя толстовку, и резком движением расстегнув молнию на джинсах содрал и их тоже.

— Ты… Ты что делаешь?! — ужаснулась я, зажмуриваясь.

— Мне нужно обернуться, — отрывисто сообщил он. — Держи мою одежду. И спрячься вон там! — он всучил мне в руки ворох своего барахла и толкнул в подворотню.

Откуда-то послышались приглушённые хлопки.

Адриан зарычал и рванул за угол. Последнее, что я увидела, это бело-чёрный хвост.

Глава 15, в которой Иляна узнает кое-что о шрамах в неожиданных местах

Иляна

Некоторое время я послушно стояла у стены, прижав к себе ворох одежды… Но очень быстро поняла, что бездействие просто выше моих сил. А что, если с ним что-то случилось? Эти хлопки… А если это выстрелы?! Убьют же, а я даже не узнаю!

Оставаться на месте было страшнее, поэтому я помчалась сломя голову туда, откуда доносились эти звуки… И только вылетев на крошечную плазу, на которой два человека склонились над третьим, лежащим на земле, до меня дошло, что я, пожалуй, погорячилась. Что я смогу сделать против здоровых мужиков, вооружённая лишь джинсами и толстовкой?! Ну ещё своим природным обаянием, которое, как я подозреваю, действует очень выборочно. Куда мне до моих сестёр! Вот та же Анка как начнёт наступать на мужика: «Ай, ты, красавец дорогой, а чего закручинился? А поди-ка сюда, вижу судьба твоя близко! Красотка, прямо как я, точь-в-точь, черноброва, богата… аж три сына у неё есть! Все о тато мечтают! Ну поди же ближе, путь к счастью укажу!..»

Обычно этого хватало, чтобы «гость дорогой» исчезал в голубой дали, теряя тапки. Это при том, что Анка действительно на редкость хороша собой, а вот детей у неё не было…

Интересно, это сработает сейчас? — думала я, аккуратно отступая назад, стремясь укрыться в тёмном переулке.

К сожалению, я опоздала. Оба мужчины обернулись ко мне. Глаза одного блеснули алым… И я заледенела от ужаса: вампир! И, может, даже не такой домашний вегетарианец, как мои новые знакомые!

А второй вдруг махнул мне рукой:

— Иди сюда! — и я, чуть не умерев от облегчения, узнала Адриана. — Мне как раз нужна одежда!

Сделав несколько шагов на всё ещё подгибающихся ногах, я с ужасом обнаружила, что одежды на Адриане нет от слова совсем. Я зажмурилась, выставив перед собой вещи.

— Ну что ты, как маленькая, — раздался голос Адриана и одежда исчезла из моих рук. — Словно ни разу мужчину не видела!

Ну и что мне ему сказать? Что действительно так много и так сразу не видела? Во всяком случае, на расстоянии вытянутой руки… Уж промолчу про ближе… А даже если бы видела, что у меня, иммунитет? Как к такому вообще может быть иммунитет?

Поэтому я предпочла промолчать.

— Это кто? — от холодного голоса второго по моему позвоночнику побежали ледяные мурашки. Точно вампир! Аж кровь в жилах стынет!

— Это со мной, — так же холодно ответил Адриан. И чуть помедлив добавил:

— Что за ерунда, не понимаю.

Я осторожно приоткрыла глаза, выяснив, что Адриан уже оделся, и теперь рассматривает тело, лежащее на брусчатке у стены.

— С тобой? — скривился его спутник, высокий сухощавый брюнет с леденящим взглядом, полным презрения. — Это человек! Ты что, закон забыл?!

— Я помню и чту закон, — ответил Адриан ровным голосом, в котором я, тем не менее, слышала отзвук зарождающейся грозы. — Весь закон! — добавил он. — Если у тебя есть проблемы, рекомендую поговорить с Клодиу. Если он ушёл с поста Хранителя, это не значит, что растерял последние мозги.

— Клодиу… — снова скривился брюнет. — Я должен был предугадать, что в этом замешан именно он! Не в первый раз этот старый…

— Рекомендую подбирать слова! — о голос Адриана, казалось, можно было порезаться. — Ты сейчас говоришь о моём прадеде.

— Именно это я и имел в виду! — выплюнул тип. Мне он уже интенсивно не нравился. Клодиу один из самых милых лю… вампиров, которых я встречала. Приютил, какао напоил и вообще вел себя со мной как с членом семьи. Он дал мне почувствовать себя членом семьи!

— Мы потом обсудим этот вопрос наедине, — бросил Адриан. — Займись лучше Луаной. Какого беса она дурака валяет?

Луана? Я сделала шаг вперёд, присматриваясь. На земле действительно лежала Луана. И рукав её белоснежной идеальной блузы безобразно пачкало кровавое пятно.

Неужели её убили?! Какой ужас! Нет, я не питала к ней никаких добрых чувств, но всё-таки искренне считала, что быть стервой не заслуживает смертного приговора. Да и не делала она ничего плохого.

Ну, немножко собственница, ну и что? Если бы у меня был такой партнер как Адриан, я бы, может, тоже за него цеплялась. Впрочем, нет, я бы не цеплялась. Всегда считала, что отношения либо работают, либо не работают, а держаться за мужчину, как утопающий за соломинку, это дело бессмысленное.

Окровавленная фигура Луаны, лежащая на земле, наводит, однако, на какие-то нехорошие размышления.

Адриан тем временем поднял что-то с земли и вертел это перед глазами, разве что не обнюхивая. А может и обнюхивал.

— Не понимаю, — сообщил он. — Это простой свинец.

А затем вдруг обратился к лежащей на земле девушке:

— Может объяснишь, что тут происходит? Почему ты лежишь? Только не говори, что у тебя смертельное ранение. Во-первых, пуля задела только руку, а во-вторых, она даже не серебряная.

— Как не серебряная? — слабым голосом спросила та, приподнимаясь. — А почему так больно?! Я же не умру?

— Нет, выживешь, — хмыкнул Адриан, поднимая её на ноги. — Стоять можешь?

— Ах, нет! — она повалилась прямо на парня, обвив руками его шею. — Ноги не держат! Я так испугалась!

И про рану ж забыла, стервятница! Может и превращается в такого мерзкого голошеего грифа, — размечталась я. Вот было бы приятно!

— Что за молодёжь пошла! — брюзгливо фыркнул вампир. — Даже не знают, что такое серебряная пуля! Поверь, такое ни с чем не спутаешь! Напомни, я тебе при случае шрам покажу… После серебра регенерация ни к чёрту.

— О, Адриан! — Луана обвилась вокруг него ещё сильнее, стрельнув в мою сторону томным взглядом поверх его плеча. — А этот шрам у тебя там, внизу, он тоже от серебряной пули?

Я еле подавила желание демонстративно закатить глаза. Да успокойся, никто не сомневался, что ты с ним спала!

Адриан вздохнул.

— «Там, внизу» — это на лопатке? — ехидно поинтересовался он. — Других шрамов у меня нет.

— Ну, когда я сверху, то он внизу, — кокетливо мурлыкнула эта стерва.

И как ей не стыдно на всю улицу всё объявлять?!

— Иштван, забери свою подопечную, — голос Адриана резко заледенел, и он, рывком отцепив от себя эту длинноногую пиявку, впихнул её в объятия противного вампира. — Я должен разобраться, что тут произошло.

— Но зачем? — пискнула Луана, с огромной неохотой отрываясь от Адриана. — Я в порядке… Просто очень сильно испугалась. Возможно было какое-то недоразумение.

— Вот я и должен убедиться, что недоразумений больше не будет, — хищно оскалился Адриан. — Сейчас вызову Драгоша с ребятами, они всё проверят.

— Но зачем раздувать из мухи слона?

— Луана, — одёрнул её вампир. — Это абсолютно нормальный протокол. Виновные должны понести наказание. А если это люди, то вдвойне! — вампир хищно усмехнулся, и свет фонарей блеснул на его удлиннившихся клыках. — Нам пора. Обращайся.

Луана вздохнула и превратилась… нет, к сожалению, не в мерзкого грифа. И даже не в жабу, что, на мой взгляд, гораздо больше бы подошло её отвратительному характеру. А во вполне милую бархатисто-чёрную летучую мышку. Обидно немножко.

Её патрон сделал то же самое. Они сделали круг над нами, и ещё услышала, как он её выговаривает:

— Я не понимаю, как ты могла не увернуться? Как ты не успела обратиться?! Слишком много времени проводишь в этом облике! Пора снова на курс тренировок! Совсем эта молодёжь нюх потеряла! Нет на вас охотников на вампиров! Вот то ли дело двести лет назад! — по-стариковски ворчал он. Ему бы на лавочку к другим пенсионерам.

— Иштван, ты даже ещё не родился двести лет назад! — огрызалась вторая летучая мышь, припадая на одно крыло.

—

— Мне отец рассказывал! Давай, шевели крыльями! Сейчас будешь рассказывать!

И они улетели.

Адриан, вздохнув с облегчением, достал из кармана толстовки телефон.

— Драгош? Нужна парочка ребят с хорошим нюхом… Да. Так, чтобы и в городе могли след взять. Да, прямо сейчас… Ну, я надеялся, что ты сможешь присоединиться сам. Ты лучший… — Адриан обернулся на меня и отошёл в сторону, понизив голос.

Да пожалуйста! Не больно-то и хотелось! Хотя нет, вру! Хотелось! Этот Драгош, он оборотень? Если про нюх? Волк? Конечно мне хотелось послушать и посмотреть!

Адриан вернулся ко мне, улыбаясь какой-то отчаянной улыбкой.

— Извини, что тебе пришлось быть свидетельницей всего этого.

— Чего? — приподняла брови я. — Всё нормально. Во всяком случае, не выходит за рамки того, что происходит со мной последние пару дней.

Нелепая влюблённость во впервые в жизни увиденного оборотня (мамочки, оборотня!) и неожиданно проснувшаяся душераздирающая ревность в эти рамки точно не входили, но об этом я учтиво промолчала. Срочно отсюда! Уехать и постараться забыть! А то я от обилия сверхъестественного начинаю потихоньку с ума сходить. Может, если этот Драгош симпатичный, я его увижу и отпустит? Наверное, у меня просто кинк на оборотней. И с Адрианом это никак не связано. Вот люблю я пушистиков и все тут.

— Не верю, — вздохнул Адриан. — Но пусть будет так. Пойдём домой.

— Ты же, вроде, кого-то позвал?.. Разве не хочешь дождаться?

— Они сами разберутся, — дёрнул плечом он. — Пойдём быстрее. Нас наверняка уже потеряли.

Что это? Мне мерещится, или он не хочет, чтобы я встретилась с этим загадочным Драгошем? А вот я хочу, но никто меня не спрашивает. Эх…

Глава 16, в которой Иляна пытается уехать

Иляна

Чаяниям Адриана, однако, не суждено было сбыться. Не успели мы пройти и ста метров, как нам навстречу из-за угла вырулила парочка здоровяков. Типичные гопники: руки в карманах, капюшоны худи натянуты на глаза… Один демонстративно подбрасывал на ладони нож.

Я сделала попытку спрятаться за Адриана. Безопасными эти личности не выглядели совершенно!

Адриан вздохнул, делая шаг вперёд:

— На кого впечатление произвести хотите?

— О, привет, бро! — сообщил самый крупный, откидывая капюшон. — Это мы в образ вживаемся!

В образ? Актерская труппа что ли? Или циркачи странствующие? Я уже во все готова поверить.

— Для кого представление-то? Тут никого не осталось.

— Да не делай себе нервы, бро! — парень шагнул ближе, позволяя мне увидеть широкую улыбку, копну каштановых волос и смеющиеся глаза, блеснувшие жёлтым в свете уличного фонаря. — Познакомь с девушкой! Ты же её от кого-то спасал? А мы сейчас всё выясним, и с утра на совете обсудим. Придёшь? Кончай манкировать обязанностями!

— Обязанности у него перед нами! — из соседнего переулка мягкой походкой вышел рыжий парень в широко распахнутой клетчатой рубашке.

— Соберём общий совет. Дело странное, — кивнул Адриан. — Я тоже рад тебя видеть, Янош. Я тебя не вызывал.

— А вот это ты зря, — нахмурился рыжий. — Мы не хуже этих всё чуем. Поэтому я сам решил прийти.

— Майка — трепло, — резюмировал первый. — Ты, кошак, держись подальше от наших девчонок!

— Они сами решат, с кем гулять, — огрызнулся тот, кого назвали Яношем.

— С девочкой познакомь! — гнул свою линию первый, как-то неожиданно оказавшись совсем рядом со мной.

— Молчать! — вдруг рявкнул Адриан так, что у меня чуть ноги не подкосились. — Девчонка моя. Драгош… и Янош, раз ты здесь, вы займётесь выяснением того, что случилось. На Луану напали. На мой взгляд очень глупое нападение: огнестрельное оружие, обычные пули. Даже святой водой не пахнет. Мне не нравится, что она как-то темнит. Выясните, кто это был. Завтра с утра доложите…

— Принято, — кивнул первый. Оказывается, он и есть Драгош. Волк. — Зачем тебе человеческая девчонка? У нас закон…

— Я знаю закон! — в голос Адриана прорвался звериный рык. — Моё дело. Не советую встревать! Займитесь своим!

И он потащил меня мимо всей этой группы… Мне было страшновато и неудобно. Почему Адриан так говорил обо мне? И почему я вдруг оказалась интересна этим парням… оборотням.

Довольно симпатичным, надо заметить. Такие обычно на меня не обращают внимания. Почему вдруг эти так смотрят, словно я особенно интересный экспонат? Потому что Адриан обратил? Настроение стремительно падало куда-то в преисподнюю. Ну и ладно, будет там весело проводить время с моей самооценкой. Хорошая компания соберется.

Мрачный Адриан тащил меня за собой, явно задумавшись о чём-то, а я еле успевала перебирать ногами. Всё-таки Адриан гораздо выше меня. Может мне стоило начать скандалить, и потребовать, чтобы он остановился… Но я из вредности и гордости не желала этого делать.

Очнулся он только у нашей машины, которая в полном одиночестве стояла на парковке.

— Иляна… — его голос был наполнен глубоким раскаянием. — Ты в порядке? Извини, не знаю, что на меня нашло.

— Всё в порядке, — вздохнула я, садясь в машину. Ну не убил же, в самом деле. — Во сколько завтрашний поезд?

— Ты всё ещё хочешь уехать? — помрачнел Адриан.

— Да, — кивнула я. — Извини, это всё не для меня.

— Понятно, — кивнул он, заводя машину.

Мы подъехали к их дому-замку, в полной темноте, разрываемой только светом фар. Освещение собственного жилища явно не входило в приоритет семейства вампиров. Логично, конечно, они же вампиры. Им полагается загадочно таиться во мраке. В этом основная прелесть вампирской жизни, как мне кажется. Загадочно таиться и неожиданно выныривать в луч лунного света.

Я не видела ровным счётом ничего после того, как Адриан остановился и вырубил мотор. Адриана же это явно совершенно не напрягало.

Он открыл передо мной дверь и любезно помог мне выбраться наружу.

А потом, глядя, как я хлопаю глазами на непроницаемую тьму, вдруг усмехнулся (я это просто кожей почувствовала почему-то) и подхватил меня на руки.

— Я всё-таки закончу это, — прошептал он мне на ухо, неся по тропинке к одному ему видимому дому.

— Что именно? — тоже прошептала я, поддавшись на миг этому таинственному тону.

— Вот это! — щёлкнул замок входной двери, меня поставили на ноги…

И вдруг к моим губам прикоснулись губы Адриана. Жёсткие, жадные, страстные…

Глава 17, в которой Иляна всё ещё пытается уехать

Я не успела даже ахнуть, как вдруг поняла, что отвечаю. Сначала неуверенно и робко, но когда его язык уверенно скользнул сквозь мои расслабленно-полуоткрытые губы внутрь, требовательно вовлекая меня в это безумие… Кажется, я куда-то упала. Пропала в водовороте ощущений, нахлынувших так резко и стремительно, что я в них просто захлебнулась.

И теперь я могла только жадно пить его поцелуй, не понимая до конца, что происходит, и почему, просто наслаждаясь каждой секундой происходящего.

И только когда его губы, отпустив мои, скользнули по шее ниже, ниже, зажигая на коже огненные всполохи, мгновенно растекающиеся по всему телу, чтобы сконцентрироваться в низу живота, наполняя его сводящим с ума томлением… Тогда я очнулась.

— Нет! — я слабо попыталась вырваться. — Не надо так!

— А как надо? — жаркий шёпот на ухо сводил с ума не хуже поцелуя.

— У тебя есть девушка, а я завтра уезжаю… Я так не могу!

— Я понял, — Адриан провёл губами по моей щеке от уха до уголка губ и замер, еле касаясь. — Я разберусь со своими делами и приеду к тебе. Так будет лучше?

— Да, — выдохнула я и, не в силах сопротивляться соблазну, поцеловала сама эти губы, чуть касающиеся моих, снова проваливаясь в безумный поцелуй, так не похожий на что-либо испытанное мной до этого.

А потом, как ни в чём ни бывало, он проводил меня в отведённую мне гостевую комнату.

— Здесь ничего не случится, — твёрдо проговорил он, глядя мне в глаза. — Сюда никто не посмеет сунуться, так что спи спокойно.

…И, конечно, всю ночь я беспокойно проворочалась в мягкой уютной постели. Сначала вспоминая, переживая заново, не в силах успокоить колотящееся сердце, а потом со страхом прислушиваясь к доносящимся звукам. После полуночи дом, казалось, зажил собственной жизнью: поскрипывали половицы, что-то шуршало в углах, до меня доносился какой-то таинственный шёпот…

В общем, забыться тревожным нервным сном мне удалось только под утро.

За поздним завтраком компанию мне составил только сам Адриан и дед Клодиу. Дед поил нас своим фирменным какао кормил папанаси и свежим пирогом добруджа с сыром, а сам вовсю сыпал прибаутками и какими-то историями, но было видно, что он чем-то озабочен. Адриан так и вовсе был откровенно мрачен, еле роняя скупые слова.

— Я купил билет на дневной поезд, — сообщил мне он наконец. — Мы можем идти.

В полном молчании мы доехали до вокзала.

— Позвони, как только доедешь, хорошо? — спросил Адриан, высаживая меня перед зданием, не делая ни малейшей попытки проводить. И правильно. Так даже лучше. Раз и всё.

Я кивнула головой. Слова почему-то застряли в горле. Стало трудно говорить. Почему он стал такой… отстранённый? Жалеет о том, что случилось ночью? Даже в глаза не смотрит!

Жалею ли я? Возможно, пожалею позже, когда пойму, что каждого мужчину сравниваю с Адрианом, когда пойму, что ни время, ни расстояние не способны стереть из памяти тот восхитительный поцелуй, что был отпущен нам.

Развернулась и пошла к зданию вокзала, слыша, как за спиной взвизгнули колёса разворачивающейся машины.

Не удержавшись, оглянулась. Площадь была пуста. Я пожала плечами и пошла к платформе.

Народа было мало. Те, кому нужно было на работу, уже уехали, а туристы ещё, видимо, не особо проснулись. Тощая рыжеватая собака деловито обнюхивала урны, страстно целовалась какая-то парочка у стены, да ещё одинокий мужчина, сидя на скамейке, внимательно изучал газету, зарывшись в неё так, что было видно только кепку на голове.

Я побрела по перрону дальше, буквально с каждым шагом чувствуя, как отдаляется от меня всё, произошедшее за последние два дня, и как, затмевая всё это, перед моим внутренним взором вырастает крайне недовольное лицо доамны Димитреску. Ох, что меня ждёт! Может было бы лучше, если бы меня съели вампиры?

— Девушка, разрешите с вами познакомиться? — голос сзади, наложившись на мои размышления о кураторе, чуть не заставил меня подпрыгнуть от неожиданности.

Я развернулась.

Сзади меня, в крайне неприятной близости сверкали доброжелательными улыбками акул два мускулистых парня. Что-то странное было в их взгляде. Обжигающий равнодушный лёд, характерный тем, кому не привыкать к убийствам. Или мне это показалось? В реальной жизни, к которой я возвращаюсь, по улицам не ходят убийцы с глазами, похожими на стеклянные шарики.

— Извините, я занята, — сумела выдавить из себя я, подавляя дрожь кролика перед парой удавов. — Сейчас прибывает мой поезд. Меня ждут.

— Ничего, подождут, — от леденящей улыбки, подаренной мне, сердце пропустило удар. — А вам всё-таки придётся пройти с нами.

Быстрый взгляд поверх моей головы, кивок… И я почувствовала, как на моих плечах сомкнулись тиски чьих-то рук.

В ужасе завертев головой, я обнаружила, что меня подхватили под руки ещё два невесть откуда появившихся парня…

И люди… Все люди куда-то исчезли. А тот мужик, читавший на скамейке, старательно свернул газету и, не глядя в нашу сторону, быстро исчез в здании вокзала. Кричать бесполезно.

— Шевелитесь, ребята! — кивнул главарь. — Уходим.

Глава 18, в которой Адриан идёт на рыбалку

Адриан

Я загнал машину в подворотню и, уткнувшись лбом в сложенные на руле руки, позволил себе миг сожалений. Перед глазами так и стояли огромные печальные глаза Иляны и мелькнувшее в них разочарование, когда она поняла, что я не собираюсь её провожать.

Извини, милая, так нужно.

На душе бесновалась целая стая ирбисов-собратьев, раздирая её в кровь, но приходилось сжимать эмоции в кулак.

Происходит что-то совершенно непонятное, и мне очень нужно в этом разобраться. И для этого я собираюсь использовать эту милую девочку в качестве наживки. За кем охотятся? За мной? За дедом? За ней? И кто? Если это Одарённые, нельзя, чтобы она знала, что я тут, рядом. Они легко считают поверхностные эмоции, а мне нужно, чтобы она искренне боялась и чувствовала себя в опасности.

Ещё и эта дура Луана со своей ревностью!

Я вышел из машины, в сердцах хлопнув дверью.

Перемахнул через живую изгородь и притаился в кустах. Оттуда мне хорошо просматривалась платформа и тоненькая фигурка Иляны, растерянно стоящая на краю, спиной ко мне.

Пока тихо.

Я сжал кулаки, пытаясь погасить ярость, бушующую после утреннего Совета. Драгош с Яношем принёсли такие новости, что мне захотелось разнести всю вампирскую резиденцию. Что я и собрался делать, захватив родителей и деда.

Нет, вампиры были ни при чём. Это всё Луана. И вот там, припёртая к стенке, она призналась, что договорилась с какими-то отморозками, чтобы они устроили фальшивое покушение на неё… Якобы она с ума сходила от ревности. На вопрос, откуда она взяла этих отморозков, Луана подозрительно выкручивалась и юлила…

И тогда встал дед Клодиу. Он просто подошёл к Луане и, глядя ей в глаза спросил, что хотели отморозки за свою помощь. Дед всегда зрил в корень.

— Да ничего особенного, — пожала плечами Луана. — Захотели посмотреть, что за девка такая, что даже у меня парня смогла отбить.

— И?.. — я понял, что сейчас убью эту дуру.

— Ну я им сказала, что она завтра уезжает на этом поезде. Пусть смотрят, жалко, что ли?

Дед меня вовремя утащил, оставив родителей разбираться на Совете. У меня там особого веса нет… Хорошо, что утащил. Как я раньше не замечал, что она злобная и мелочная стерва? Уверен, что Иляне в голову бы никогда не пришло подставлять другого человека!

— Что ты думаешь по этому поводу? — дед, сидя за столом, рассматривал свои пальцы, пока я делал себе кофе. — Зачем им Иляна?

— Я не знаю, что и подумать, пожал плечами я. — Но всё это началось именно тогда, когда ты сошёл с ней с поезда. Логичнее предположить что тот, кто охотится на Одарённых, наконец добрался до нас. Правда цель выбрал какую-то зубастую. Ты всё-таки не дриада.

— Логичнее, — кивнул дед. — Но, возможно, мы просто не видем всю картину. Почему я принял её за Одарённую? — он поморщился, поймав выражение моего лица. — Вот только не надо насчёт моего возраста и обоняния. У меня было много времени, чтобы хорошенько её рассмотреть. Я до последнего был уверен, что она — внучка Петру.

Я вздохнул. Деда не переубедишь. Он всегда молод, остёр и бодр.

— Хорошо, — усмехнулся дед, явно поняв, о чем я думаю. — Почему ты сам на неё запал?

— Я?.. — я смутился и отвёл глаза, уткнувшись в кружку с кофе.

— Ты, ты, — подначил дед. — Здесь больше никого нет, а девочка пока что спит. Признайся сам себе, если мне не можешь!

Я отвернулся к окну, сжимая в руках кружку.

Уже признался. Сам себе — да. Один взгляд на эту девушку с огромными наивными глазами переворачивал у меня внутри всё. С самого первого момента, когда она, обмякшая, бледная, лежала у меня на руках после того, как в них врезалась машина. Тогда меня словно молнией пронзило. Я не хотел её отпускать ни на минуту, ни на секунду!

Чего мне стоило бесстрастное выражение лица, полный контроль за каждым собственным движением, чтобы не напугать, не выдать бури, воцарившейся в душе.

Будь я проклят, я даже был рад тому нелепому поджогу! Потому что я снова мог держать её на руках, такую маленькую, тоненькую, доверчивую!

Договориться с деканом? Да я готов был договориться с самим Президентом, с чёртом, с дьяволом! Я готов был лично открыть перед ней все музеи в городе, только чтобы она осталась рядом!

Я был счастлив, увозя её домой, к родителям… Вот только про Луану напрочь забыл. Мне казалось, что мы давно не пара. Я переехал в другой город, оставив в прошлом юношескую влюблённость… У меня с тех пор и девушки другие были… Почему-то Луану мои девушки и моя личная жизнь не особо волновала до последнего времени. Ну да, время от времени мы проводили время вместе, но без каких-либо обязательств.

А тут вдруг выяснилось, что у неё ещё какие-то виды на меня. Или это просто собственнические чувства, которые взыграли при виде меня и Иляны. Луану не обманешь. Чёртовы вампиры чувствуют чужие сердца. Ни одна девушка не кружила мне голову так, как Иляна, и Луана наверняка это поняла.

Кстати, надо спросить у мамы, как реагирует Иляна на меня. Впрочем… зачем? Я и так чувствую. Но почему я вдруг на неё запал — спросите что-нибудь полегче. Никогда не верил в любовь с первого взгляда. И вдруг…

Я сам не понял, как стал вдруг суеверным. Вчера не выдержал. Мне казалось, что если я внесу её в дом родителей на руках, как невесту, по традиции, всё станет хорошо. Это скоро сбудется по-настоящему.

А потом я не выдержал ещё раз. И тот безумный поцелуй чуть не унёс меня в какие-то запредельные дали. Я ведь действительно готов был нести её в спальню, и… Ну что делать, если она была такой нежной, сладкой, мягкой… Остановиться было просто невозможно! Хорошо, что она оказалась сильнее меня! Чёрт!

От воспоминаний вдруг разбушевалась чёртова эрекция. Как не вовремя! Хорош я буду, если сейчас придётся выскакивать из засады!

О, дьявол! Глянув на платформу, я увидел, что выскакивать придётся. К Иляне со спины подходили два парня, а стоило ей обернуться на них, откуда ни возьмисьвыскочили ещё двое. Остальных людей с платформы как ветром сдуло.

Четверо… Не похоже, что Одарённые. Впрочем, я могу ошибаться. Справлюсь в любом случае, если только это не медведи… Но будем действовать наверняка.

Я достал телефон и набрал Яноша. Глава клана рысей, он, вместе со всем кланом, считал меня своим настоящим вожаком. Мне было всё равно. Впрочем, с моей помощью им удалось наконец перестать перманентно драться с местным кланом волков под предводительством Драгоша. Теперь они были в союзе, а их редкие стычки носили характер дружеских подначек.

— Янош? Жду. Нужна помощь. И Драгошу с его ребятами скажи.

Я договорился, что с десяток рысей и волков будут ждать неподалёку на тот случай, если понадобится помощь.

Если бы Иляна спокойно села в поезд и уехала… Ну, никто бы ей не дал уехать просто так. Я собирался запрыгнуть в вагон в последний момент и следить до конца. Лучше убедиться сразу, что Иляна тут ни при чём, и охотятся именно на наших. А там, глядишь, удастся убедить её вернуться.

Но нет. Кому-то действительно понадобилась моя девочка. Моя! Четверо на одну маленькую, беззащитную… Я почувствовал, что из горла непроизвольно рвётся рык, а тело балансирует на грани трансформации: кинуться с рычанием, впиться в шею, ломая хребет, разодрать когтями задних лап… Уфф!

Я мотнул головой, отгоняя желание немедленного оборота и, перемахнув через кусты, бесшумно, буквально в несколько прыжков оказался за спинами парней, уволакивающих куда-то Иляну с платформы.

Загудел прибывающий поезд. Иляна дёрнулась было, пытаясь оглянуться, но её прижали к стене, загораживая телами.

— Отпустите девушку, — потребовал я, стараясь, чтобы рвущийся откуда-то изнутри рык не заглушал человеческую речь.

Глава 19, в которой Иляна не понимает, это драка или благотворительный ланч

Иляна

Раздался гудок прибывающего поезда, и я безуспешно дёрнулась в крепкой хватке похитителей, понимая, что домой я точно не попаду… И будет большим чудом, если не попаду на кладбище. В конечном итоге, когда лет через несколько мои останки найдут где-нибудь в лесу… возможно. А если они голодные, то даже косточек не отыщет никто.

Бандиты втолкнули меня в небольшую нишу и прижали к стене, закрывая своими телами от выходящих из поезда пассажиров. Да те и не обращали на нас никакого внимания, торопясь по своим делам.

Я с ужасом понимала, что когда поезд отойдёт от платформы, меня просто унесут туда, куда хотели, и никто мне не поможет.

— Отпустите девушку! — раздался вдруг грозный рык, наполнив меня таким невероятным облегчением, что если бы меня не держали, я бы непременно рухнула на сомнительной чистоты пол.

Адриан вернулся! Он вернулся!

Ой!

Держащие меня парни слаженно развернулись, двигаясь, словно в хорошо отрепетированном спектакле. Трое шагнули навстречу яростно сжимавшему кулаки Адриану, а один, прижав меня к себе локтем за шею, шагнул в сторону, прошипев на ухо:

— Не советую трепыхаться. Сейчас около твоей печени находится очень острый нож, — и меня действительно что-то ощутимо кольнуло сквозь ткань толстовки. — Одно неверное движение…

Я послушно замерла. Да какое там послушно! Меня просто заморозило от ужаса. Что происходит? Почему? У меня вообще нет ничего, что могло бы их заинтересовать. У нашей семьи ни денег, ни связей… никаких! Зачем я им?

— Парень, иди, куда шёл, — лениво сообщил главарь. — У нас свои дела.

— С моей девушкой? — приподнял бровь Адриан. — Не понял!

— Твоей девушкой? Никогда не видел тебя с ней рядом. Так что не втирай мне! Вали, пока сам цел! А то и тебя на ленточки порежем.

Нет, а вот сейчас обидно было. Что значит, никогда меня с ним не видели? Да мы уже два дня ходим по всей округе, как шерочка с машерочкой! Не отлипаем друг от друга совершенно! А они говорят, не видели!

— Я предупредил, — рыкнул Адриан.

И разом превратился в какой-то смерч. Я не знала, что люди могут двигаться настолько быстро… Впрочем, мои похитители оказались не хуже. Тот, который держал меня, воспользовался моментом и, оттащив подальше от дерущихся, достал телефон.

Его захват на моей шее стал практически невыносимым, когда он, стреляя глазами по сторонам, кричал в трубку, что нужны ещё люди… В какой-то момент я почти потеряла сознание: перед глазами потемнело, в ушах загудел непонятный шум. Хотелось злорадно сказать, что люди им тут не помогут. Пусть берут сразу отряд вампиров, и то не факт, что поможет.

А потом вдруг зрение вернулось. Явно потому, что мой мучитель отпустил меня и радостно ржал, наблюдая как… главарь схватив за горло Адриана прижимал его к стене, нехорошо улыбаясь… Да, главарь щеголял огромным фингалом на пол-лица и разодранной рубахой, да, его подельник корчился рядом на асфальте… Но он сам триумфально держал Адриана за горло…

— Иляна, закрой глаза! — прохрипел Адриан.

Не успела я сообразить, что он имеет ввиду, и почему, как события начали развиваться с какой-то дикой скоростью.

Естественно, глаза я не закрыла. Ну нет у меня привычки не думая повиноваться… И сразу же пожалела.

Я запомнила издевательскую улыбку на лице Адриана… а потом мир перед моими глазами пошёл рябью.

И вот уже главарь пытается удержать огромного барса… Выражение дикого удивления на его лице… а потом резкий взмах мощных задних лап зверя — и главарь падает на асфальт, весь в кроваво-сизых спиралях собственных внутренностей… и эта застывшая улыбка бесконечного удивления на его лице…

Я не успела никак среагировать, ничего подумать… Это был фильм ужасов, крутящийся перед моим лицом.

Вопль человека, который меня держал… Бросок барса — и вопль замирает, а человек уже лежит в луже крови у моих ног… Я отшатываюсь назад в ужасе… И невероятный, невозможный взгляд умных синих глаз на морде барса. Он словно говорит мне: «держись!»

И я держусь! Последний из четверых, напавших на меня, делает попытку удрать, но на перроне вдруг появляется... рысь, одним прыжком выскочившая откуда-то. А вслед за рысью вальяжно выходит пара волков… И человек с воем валится на землю… Что не мешает рыси…

— Я же просил тебя закрыть глаза! — голос Адриана доносится сзади и сильные руки поворачивают меня к себе… И я блаженно утыкаюсь в его грудь, не сразу замечая, что на нём нет никакой одежды. Сейчас мне всё равно. Я вдыхаю его запах: хвоя, мороз и что-то звериное, но безумно приятное.

— Адриан! — бормочу я, не понимая, что несу. — Как хорошо, что это ты! Мне так страшно!

— Всё, всё, маленькая, — успокаивающе шепчет мне на ухо он, и я так хочу верить, что это действительно «всё»! Но что-то мне подсказывает, что это только начало. С каких это пор я стала провидицей? Но чувство скручивает изнутри, не позволяя усомниться в истинности.

— Не всё! — всхлипываю я в его грудь. — Это только начало! Я боюсь! Боюсь!

— Я тебя никому не отдам! — в голосе Адриана снова прорезается звериный рык, заставляя какие-то неведомые струны моего тела дрожать то ли от восторга, то ли от ужаса… — Ты моя!

— Твоя? — я не верю своим ушам. — Почему?

— Моя! — повторяет Адриан, не углубляясь в детали.

— Вы всё пропустили! — хриплое карканье трансформируется в голос дела Клодиу. — Ты знаешь, что эти типы вызвали подмогу?

Мы оборачиваемся. Клодиу угрюмо сутулится в двух шагах от нас.

— Puiule, я рад, что Адриан успел, — сообщил он, мрачно поводя носом, словно принюхиваясь к чему-то. — Но мы явно упустили очень крупную рыбку. Человек. Маг. И что-то не так с его силой. Молчу уж о том, что тут целый отряд каких-то наёмников… Хорошо люди! Я оторвался!

— Дед! — укоризненно протянул Адриан, ещё сильнее прижимая меня к себе. Впрочем, я ничего не имела против. После всего произошедшего, я с трудом цеплялась за реальность, и тепло Адриана, такое настоящее, ёмкое, осязаемое… Его запах… Это всё как-то позволяло удержаться на краю сознания, балансируя между безумием и нормальностью… если последний термин вообще хоть что-то означает.

— Что дед? — возмутился Клодиу. — Эта донорская кровь — совершенно не то! Ты не представляешь, до какой степени антикоагулянты портят вкус! И вообще, они жутко вредны для пищеварения! А тут всё натуральное! Просто майский день, именины сердца!

“Мёртвые души, — машинально подумала я. — Какая точная цитата!”

— Ты ещё скажи, что родителей позвал! — простонал Адриан, которому было явно не до литературных пристрастий деда.

— Конечно позвал! — возмутился Клодиу. — Не всё же мне одному! Это такой редкий случай!

— Малыш, — обратился ко мне Адриан. — Не слушай этого старого пройдоху. Всё хорошо!

— Хей, бро! — к нам подходили Янош и Драгош. — Всё пучком! Мы их задержали, а тут ещё твои предки подоспели — ух! Шикарно!

— Кто-то успел уйти? — раздражённо спросил Адриан.

Парни смущённо переглянулись.

— Внучек, ты меня вообще слушал? — вклинился Клодиу. — Я о чём тебе талдычу уже полчаса!

— Дайте мне одежду, а? — Адриан, оторвав одну руку от меня, потёр лоб. — И сами оденьтесь наконец! Это всё-таки моя девушка!

— Я твоя девушка? — удивилась я, пытаясь поймать его взгляд.

— Давай мы обсудим это позже? — попросил он, на миг зажмурившись. — Вот я оденусь, приедем домой…

И только сейчас я поняла, что животом чувствую нечто очень крупное и горячее, прижимающееся ко мне…

«Йу-ху!» — воскликнул внутри меня голос Анки.

«Мамочки!» — подумала я.

Глава 20, в которой Иляна практически горит

Иляна

В общем, я не знала, куда смотреть, хотя посмотреть, честно говоря, было на что. Прямо передо мной, явно рисуясь, поигрывали мышцами два оборотня. Одеты они были, во что боженька при рождении нарядил, и явно гордились своей статью. Уже молчу о том, что и сама я начала просто полыхать от горячего тела, к которому меня прижимали. В самом что ни на есть прямом смысле, мне кажется, что от моих пылающих ушей можно костры разводить.

— Милый, ты бы не хотел одеться? — спокойный мелодичный голос Сесилии раздался совсем рядом. — Мы всё-таки в общественном месте. Когда тебе было полгодика, это выглядело очаровательно… Сейчас, на третьем десятке, это может потянуть на серьёзное нарушение общественного порядка.

— Да, — вступил в разговор отец Адриана, рассеянно осматриваясь и промакивая губы белоснежным платочком. — Мы, конечно, оцепили площадь, но вот-вот должен подойти следующий поезд… Такому количеству людей, мы не сможем глаза отвести.

Да как тут глаза отведешь, в самом деле. И хотела бы, да не получается.

— Мальчики, — мурлыкнула Сесилия поворачиваясь к оборотням. — Вас это тоже касается. Вы, конечно, красавчики, и всё такое…

Красавчики слегка взбледнули и испарились из поля зрения. А Сесилия, вздохнув с некоторым сожалением, протянула Адриану стопку одежды.

— Не забудь трусы! — заботливо напомнила ему она. — Вечно забываешь про них. Так ведь можно застудить самое ценное.

— Ма-а! — сконфуженно буркнул Адриан, отворачиваясь от меня, чтобы принять одежду.

Я мгновенно зажмурилась. Рассматривать Адриана в присутствии его родителей, которые с интересом рассматривали меня… Это здорово попахивало каким-то извращением. Хотя Адриана порассматривать очень хотелось.

— Иди сюда, puiule, — рядом со мной материализовался Клодиу. — Совсем ничего эти дурни не понимают, ты же еле на ногах стоишь! Испугалась, бедняжка? — он участливо заглянул мне в глаза, ловко подхватывая под локоть.

С другой стороны меня подхватил Штефан, и они бережно, как какую-нибудь фарфоровую статую, потащили меня куда-то с перрона.

Я беспомощно оглянулась назад, понимая, что надежда уехать домой растворяется в туманной дали вместе с поездом. С другой стороны, мне крупно повезло… Я осталась жива и здорова (не будем считать мириады моих нервных клеток, погибших в этом неравном бою с реалиями жизни). Но что делать-то?!

— Что это было? — поинтересовалась я, послушно перебирая ватными ногами. — Это было… было… Что скажет полиция?!

Какая полиция, Иляна?! Полиция нравов? Они же, натурально, голые были! Прямо голышом-голышом в общественном месте!

И тут, как по заказу, перед нами появился полицейский. Я в ужасе замерла, надеясь, что страж порядка попросту не заметит ни меня, ни вампира, ни одевающегося оборотня, но Клодиу доброжелательно бросил:

— Добрый день, Марко. Как всё?

— Разберёмся, — пожал плечами полицейский.

— Штефан, пойди с Марко, объясни ему, что к чему, — кивнул Клодиу. — А я провожу девочку до машины. Да скажи там Адриану, чтобы пошевеливался.

— Полиция ничего не скажет, — равнодушно сообщил Клодиу, провожая задумчивым взглядом полицейского вместе со Штефаном возвращавшихся к зданию вокзала. — Потому что у нас есть свои полицейские в отрядах… и потому что всё, что касается мира Одарённых, это наше дело.

— Почему вы мне всё это рассказываете? — вздохнула я. — Разве вы не должны… ну не знаю, если не убить меня, то загипнотизировать, чтобы я всё забыла?

Клодиу умехнулся.

— Для начала, ты уже и так много знаешь еще с того момента, когда нас с тобой чуть не сбили в Бистрице ночью. Убить тебя, как видишь, уже пытаются. А мы пока не понимаем, почему. Ты уверена, что ты не из семьи Одарённых?

— Абсолютно, — кивнула я. — Единственное волшебство, которое мы когда-либо наблюдали, это полное исчезновение зарплаты через час после получения. Но, подозреваю, это норма для большой семьи.

— Ты не разговаривала с родителями? Из вашей семьи больше ни на кого не покушаются?

И тут я просто заледенела от ужаса: совершенно не подумала, что что-то может случиться с моими.

Дрожащими руками я попыталась вытащить телефон, не удержала, уронив на асфальт…

Но Клодиу, сделав неуловимое движение рукой, подхватил телефон у самой земли.

— Садись, — открыл он передо мной дверцу машины Адриана. — Звони. Адриан сейчас придёт.

Трясущимися руками я набрала знакомый номер.

— Я слушаю? — мне ответил отец. — Fiica, это ты?

— Тата! — обрадовалась я. — Как дела, как мама? У вас всё хорошо?

— А что может быть не хорошо? — удивился отец.

— Ну не знаю, что-нибудь странное, экстраординарное…

— Хмм… — задумался отец. — Экстраординарное? Василь нос соседскому мальчишке вчера разбил. Это подойдёт?

Я не смогла удержаться от улыбки. Василь, мой племянник, был тихим книжным мальчиком. И обычно в драках с мальчишками не участвовал. А если участвовал, то попадало именно ему.

— Герой! — восхитилась я.

— А то ж! — поддакнул отец. — Анка даже торт купила, чтобы отпраздновать. Мужает, говорит, племяш!

— И больше ничего?

— Да нет, вроде, — и я, словно наяву, увидела, как он усмехается в усы. — А у тебя, я смотрю, поклонник появился.

— С чего ты взял? — я почувствовала, что неудержимо краснею.

— Ну как же! Позвонил нам молодой человек с приятным голосом, представился, сказал, что ты спасла его прадеда из-под машины, но твой телефон разбился. Так что он продиктовал нам твой новый номер телефона, вот этот, и сказал, что его семья, полная благодарности за спасение, не отпустит тебя ещё с неделю, и поможет со всеми историческими изысканиями. Это ты у нас герой, оказывается!

Я промычала что-то невразумительное. Вот Адриан, вот…

— Не злись на меня, — серьёзный и уже одетый Адриан опустился на водительское место. — Я просто не мог тебя отпустить в такой непонятной ситуации. А родителей предупредить надо.

— О! — раздался голос отца в трубке. — Никак я слышу Адриана! Привет ему! Приглашай в гости, как закончишь там свои изыскания!

Я бессильно уронила телефон на колени.

— Почему ты мне ничего не сказал?

— Потому что ты боялась и не верила, — вздохнул парень, поворачиваясь ко мне. — За твоей семьёй уже следят мои… оборотни. Они защитят в случае чего. Не переживай.

— А я? Что делать мне? Что ты со мной делаешь?

Адриан вдруг улыбнулся странной улыбкой, от которой внутри меня всё начало плавиться, как мороженое на солнцепёке.

— Лучше объясни, что делаешь со мной ты, floare!

Я, не в силах выдержать его взгляд, опустила голову, чувствуя, как с новой силой заполыхало моё лицо. Вот почему так: когда он меня обнимает, я чувствую себя великолепно, невзирая на… на всякие штуки, упирающиеся мне в живот. А когда он просто рядом и просто смотрит, я сгораю от смущения!

— Ты как себя чувствуешь? — спросил он, словно не было только что этого обжигающего взгляда, словно не было недавно этих объятий… словно не было этой кровавой бани перед моими глазами…

До меня только дошло, что вся моя одежда заляпана кровью.

— Я… я не знаю, — мой голос сорвался. Голова шла кругом, я до сих пор не могла полностью охватить идею этого жестокого мира Одарённых, явно существовавшего параллельно с моим более-менее уютным и спокойным миром.

— Понятно, — кивнул Адриан. — Давай мы поедем домой… я имею в виду ко мне, и ещё раз попробуем подумать. Извини, Иляна, я не хочу и не могу сейчас оставить тебя одну. Сначала нужно выяснить, зачем ты кому-то настолько понадобилась, что за тобой посылают наёмников. Может ты на самом деле внучка английской королевы?

Ага. Очень секретная внучка. Настолько секретная, что ни королева не знала, ни я, ни мои родители. Шифруемся со всех сторон.

Глава 21, в которой Иляна очаровывается видами и не только

Иляна

В полном молчании мы ехали обратно в замок. Я украдкой бросала взгляды на сильные кисти Адриана, лежащие на руле, на его профиль… Откровенно говоря, у меня голова шла кругом. Только-только мне удавалось как-то смириться с вывертами реальности, как судьба, казалось, говорила: «О, подожди, совсем забыла, вот тебе ещё!».

— Ты голодная? — поинтересовался Адриан.

Я нервно сглотнула. Перед глазами снова живенько встали картины валяющихся в лужах крови людей… отец Адриана, помакивающий губы платочком, на котором оставались красные пятна… Сесилия, с королевским безразличием выступающая между трупов… Кажется, вегетарианкой я после этого стану. Зелень буду есть и фрукты. Хватит с меня мяса. Впрочем, если взять стейк хорошей прожарки…

— Во что я ввязалась? — спросила я вместо ответа.

— Это хороший вопрос, — кивнул Адриан. — Боюсь, ответ на него мне неизвестен. А пока мы ищем ответ, я бы предпочёл, чтобы ты находилась рядом.

— Почему?

— Потому что у меня больше шансов тебя защитить, — он по-прежнему смотрел на дорогу, и только заигравшие на скулах желваки выдавали его напряжение.

— Почему? — настойчиво допытывалась я, сама не понимая, какой ответ хочу услышать. — Из-за Клодиу? Из-за того, что он принял меня за свою?

Резкий визг тормозов, машину занесло, и мы, вылетев куда-то с дороги, остановились.

Я вскрикнула, пытаясь удержаться на месте.

— На нас снова напали?!

— Нет, — Адриан вышел из машины и открыл мою дверь, подавая мне руку. — Выходи. Хочу кое-что тебе показать.

Я вложила свою дрожащую ладонь в его руку и вышла. Мы стояли на обзорной площадке, с которой открывался великолепный вид на горы, на замки, тонущие в осенней листве, на старый город…

Адриан обнял меня сзади, прижимая к себе.

— Смотри, как красиво!

— Красиво, — кивнула я. Мысли в голове метались кучей вспугнутых зайцев.

— Я не хочу тебя отпускать, — шепнул он мне на ухо. — И дед тут ни при чём.

— У тебя есть девушка, — невпопад ответила я, чувствуя, как от его шёпота по всему телу разбегаются горячие мурашки.

— Луана солгала, — сообщил Адриан, и почему-то от этих слов меня окатила волна такого облегчения, что я практически забыла обо всей этой бойне… почти!

— Более того, Луана специально заказала то покушение на себя… я не знаю, на что она рассчитывала. Нам нужно как следует с ней поговорить. Она что-то скрывает… Но это неважно. Важно то, что я надеюсь… я очень хочу, чтобы у нас был шанс. Ты дашь мне его?

Что он хотел услышать? Что я умираю от одного взгляда на него? И просто не понимаю, что он во мне нашёл? Что я и сейчас не верю своим ушам? Так же, как не верила тогда, на платформе, когда он называл меня своей девушкой.

— Иляна? — он развернул меня к себе. — Что ты скажешь?

— Я согласна, — прошептала я и, зажмурившись от собственной смелости, поднялась на носочки и поцеловала его. Сама.

Правда он сразу же перехватил инициативу, и мгновенно поплыла на волшебных волнах каких-то невероятных ощущений…

Нет, я целовалась раньше, и это даже иногда было неплохо… Но то, что творилось со мной сейчас, это было что-то запредельное. Это был какой-то наркотик, заставляющий терять голову, чувство времени, пространства и мечтать только об одном: чтобы это никогда не заканчивалось!

— Иляна?

Я еле удержала стон разочарования. «Не заканчивалось!» А оно…

— Если ты будешь продолжать меня раздевать, мы очень не скоро доберёмся до дома… Но это полбеды! У нас появится очень много зрителей!

— О чём ты говоришь? — пробормотала я, уткнувшись носом в его грудь, и вдруг поняла, что мои руки каким-то образом нырнули под его худи и сейчас с наслаждением обводили крепкие мышцы на его чуть подрагивающем животе.

Ой, мамочки! Что я делаю?! Я отдёрнула руки и спрятала их у себя на груди.

— Ты не подумай, — промурлыкал Адриан. — Мне очень нравится! До такой степени, что я могу захотеть продолжения… прямо здесь. А тогда нас потеряют мои родители, и отправятся на поиски… Ты понимаешь, к чему я клоню?

— Срочно поехали домой! — я даже заоглядывалась, пытаясь понять, а нет ли уже незваных свидетелей в округе? Я достаточно хорошо познакомилась с дедом Клодиу, чтобы понимать, что с него станется сидеть на ближайшей сосне и одобрительно кивать клювом.

Естественно, в замок мы приехали последними.

Вся семья собралась в гостиной. Клодиу листал какой-то ошеломительных размеров фолиант, который выглядел настолько древним, что мне моментально захотелось сунуть туда нос. Штефан записывал что-то в блокноте, а Сесилия, устроившись с противоположной стороны стола от Клодиу, бойко стучала клавишами ноутбука, загадочно улыбаясь самой себе.

— Давай пойдём на кухню и что-нибудь приготовим? — прошептал мне на ухо Адриан. — Не будем мешать. А я голоден, как… как барс!

— Да-да, идите на кухню, — отозвалась Сесилия. — Там уже сидит Янош и накачивается пивом. Драгош куда-то вышел, но, по-моему, недалеко. Она на миг подняла глаза к потолку, словно к чему-то прислушиваясь, но пожала плечами и снова вернулась к своему занятию.

Мы прошли на кухню. И там действительно сидел рыжий Янош, задумчиво пытаясь увидеть дно в огромной кружке пива. Рядом с ним стояла тарелка с сардельками.

— Ну что там у вас было? — бросил Адриан, заглядывая в холодильник и начав вытаскивать из него целые кучи свёртков.

— Два десятка наёмников. Из них — дюжина волков. Чёрные, откуда-то с юга. Не наши. Даже не разговаривали. Всё молча, без объяснений. Такое ощущение, что укуренные какие-то. Милоша и Николу сильно подрали. Петру малого… того… совсем. И Марко…

Адриан, выслушивая Яноша, мрачнел на глазах.

— Чего хотели?

— Не объяснили, — в противоположную дверь вошёл взъерошенный Драгош. — Рвались напропалую. Я прижал одного, потребовал объяснений. Как вожак местной стаи.

— И?

— И он рассмеялся мне в лицо. Сказал, что мы скоро все сдохнем, потому что идёт Хозяин.

— Хозяин, значит… — потёр подбородок Адриан. — А что этот Хозяин хочет, значит, непонятно.

— Думаю, хочет он силу, — раздался сзади голос Клодиу. — И убивает ради силы.

— Ты сам говорил, что это нереально! — возмутился Адриан. — Убивают разных Одарённых. Сила разная!

— Возможно, есть что-то общее, что позволяет этому магу всё-таки комбинировать силу, что-то, что объединяет жертв. Что-то, что мы пока не видим.

— И как предлагаешь увидеть?

— Изучить всё, что мы знаем о жертвах.

— Как?

— Да, придётся помотаться, — кивнул Клодиу. — Пока мы знаем только одну вещь: на оборотней не покушались. На вампиров тоже. Этот фарс с Луаной не считается. Пока только маги, друиды, водяные, ведьмы.

— А этот автомобиль, который чуть тебя не сбил? — хмыкнул Адриан. — Водитель ничего не помнил, словно кто-то им управлял.

— А на меня ли он охотился? — иронично улыбнулся Клодиу. — Тебе сегодняшний день ничего не подсказал?

— Иляна? — Адриан резко обернулся на меня, выронив картофелину, которую чистил.

— Ты очень быстро соображаешь! — восхитился дед.

— Не иронизируй! — поморщился Адриан. — И без тебя тошно.

— Это ещё цветочки! — успокоил его Клодиу.

— Ты не заметил, что начиналось это всё с тех, кто послабее? Дриады, русалки… ведьмы. Потом пошли маги. Единственная семья. Они были довольно слабыми, но то, что произошло там вообще ни в какие ворота. Там было сделано настоящее жертвоприношение. По всем канонам. Посмотри в книге, я закладку оставил. Убили даже ребёнка. У меня ощущение, что наш обещанный Хозяин идёт по нарастающей. Копит силу по крохе и вот-вот примется за нас, оборотней и вампиров. Мы должны его опередить.

— Янош, Драгош? — Адриан обернулся на оборотней. — Вы всё поняли? Отправьте эмиссаров по всей Румынии. Сопроводительные письма я вам дам. Выяснить всё про убитых, включая то, что они ели перед смертью на ужин. Их друзей, родню, связи, симпатии и антипатии. Любовников и любовниц, внебрачных детей и родителей!

— Поняли, — вразнобой кивнули парни.

— Я с вами сегодня не смогу… — начал Адриан. — Но вот, — он бросил на стол две толстых пачки зелёных. Выдайте всем премию и… помяните парней. Сегодня с семи я забронировал вам ресторан «У Йозефа Т.».

— А ты? — поинтересовался Драгош, убирая пачку банкнот в карман.

— А нам ещё очень много нужно обсудить и распланировать, — пожал плечами Адриан, делая вид, что натирание специями мяса занимает всё его внимание.

— Ну да, конечно, — хмыкнул Драгош, бросая на меня взгляд, сопровождающийся понимающей ухмылкой. — Я просто представляю, как много. Но я тебя прекрасно понимаю!

— Др-рагош-ш! — зарычал Адриан.

— Всё-всё! — усмехнулся Драгош. — Понял, заткнулся, уходим!

И они исчезли, бесшумно растворившись в темноте за окном, словно какие-нибудь призраки.

Глава 22, в которой Иляна размышляет о неисповедимых путях аппетита и книгах

Иляна

Некоторое время Адриан молча переворачивал натёртое специями мясо, затем плеснул масло на тяжеленную чугунную сковороду, которую мне пришлось бы поднимать обеими руками, а он орудовал ею легко, словно она была алюминиевой…

— Просто пожарю стейки, — разорвал затянувшееся молчание он. — Мама любит с кровью… — он усмехнулся. — Тебе же well done?

— Medium well, — машинально отозвалась я. В хороших ресторанах я была всего пару раз в жизни, но степени готовности стейков почему-то запомнила.

— Дед? — не оборачиваясь спросил Адриан.

— Нет, благодарю, — хмыкнул старик. — Не люблю я этот ваш эрзац. В моём возрасте вредно набивать брюхо, чем попало.

— Ты согласен с моим планом? — так же не оборачиваясь уточнил Адриан.

— Поверь, внук, если бы я был не согласен, я бы озвучил это очень громко, — буркнул старик. — На данный момент — это всё, что мы можем сделать.

— Хорошо, — кивнул Адриан, переворачивая шипящие и брызжущие маслом стейки на сковороде.

— Не вижу пока ничего хорошего, — брюзгливо заметил Клодиу. — Но за неимением лучшего… Если честно, давно не чувствовал себя таким идиотом, — помолчав, признался он. — Что-то вертится на границе понимания, но я никак не могу поймать мерзкую мысль за хвост!

— Как ты сам меня учил, — заметил Адриан, — отвлекись и позволь мыслям самим собраться в нужной композиции.

— Да… — глубокомысленно заметил Клодиу. — Правильно.

И, поднявшись, вышел.

Мы с Адрианом остались одни на кухне. Он поставил передо мной тарелку и отдохнувшим стейком и свежим салатом, отнёс тарелку метери в комнату и вернулся, сев напротив меня перед огромной тарелкой, на которой лежал, судя по вытекающему соку, стейк с кровью.

Некоторое время мы ели молча, и я удивлялась, как всё произошедшее за сегодняшний день не сумело испортить мой аппетит. Даже наоборот: стейк был воистину шедевром поварского искусства: нежный, сочный, в меру прожаренный… Идеальный.

— Ты уверен, что мои родители в безопасности? — не выдержала я. — Может это какая-то кровная месть? О которой я ничего не знаю, — я тяжело вздохнула. К сожалению, я читала, что обычаи кровной мести до сих пор кое-где сохранились. Правда, всё больше, как мне казалось, среди горцев. Око за око, и останутся одни слепые. Знать бы еще кто и за что мстит… Был бы какой-нибудь реестр, в котором четко написано, кто кому какую обиду нанес.

— Я полагаю, что твои родители в безопасности, — ровно ответил Адриан. — Во всяком случае, для этого сделано всё возможное.

Я вздохнула. Почему-то всё равно было тревожно. Срочно нужно отвлечься. А что может отвлечь лучше, чем хорошая книга? Тем более, что в вампирской библиотеке таких должно быть немало.

— Ты обещал показать мне вашу библиотеку. Можно?

— Да, конечно, — кивнул Адриан, доедая свой стейк. — Пойдём. Мне всё равно нужно там полистать пару книг. Чай будешь?

— Может потом? — неуверенно спросила я.

— Тогда пойдём в библиотеку, я попрошу, чтобы чай и десерт принесли туда.

— Кого попросишь? — удивилась я. — У вас есть прислуга?

— Ну а как без неё в таком огромном помещении, — усмехнулся Адриан. — Но мы предпочитаем приходящую. Их постоянной у нас только экономка с помощницей и садовник.

— Люди?

— Оборотни. Рыси. Людей мы стараемся не подпускать близко.

…Библиотека была шикарная. Как в сказке. Многочисленные полки аж до потолка, набитые явно старинными книгами, мягкий полумрак, и этот ни с чем не сравнимый аромат книг. Здесь к нему подмешивалось что-то ещё: будоражащий воображение ореол древности и тайны.

— Выбирай, — улыбнулся Адриан, обводя рукой всё это богатство. — Устраивайся.

Он сам ушёл к дальним полкам и вернулся оттуда с несколькими потрёпанными томами. Устроился в обитом бархатом кресле около тяжёлого деревянного стола и углубился в чтение.

А я ещё долго ходила вдоль полок, нежно проводя пальцами по корешкам книг, читая названия, написанные витиеватыми буквами. В конце концов я выбрала «Жизнь с гуцулами» Кшиштофа Драгула. Никогда не слышала о таком авторе, но гуцулы — это интересно.

Не успела я устроиться в уютном кресле, забравшись в него с ногами, как в библиотеку скользнула пожилая женщина с подносом в руках. Поставив его на стол, она грациозно удалилась, не проронив ни слова. На подносе стоял фарфоровый чайничек и стояли две чашки, уже наполненные горячим ароматным чаем. Рядом стояла корзиночка с маленькими пирожными. И как она умудрилась нести всё это, не расплескав ни капли?

Адриан, не глядя, взял с подноса чашку, игнорируя сладости. А вот я отдала должное и тому, и другому. А потом, углубившись в книгу, забыла про всё. В какой-то момент я ненадолго очнулась, когда Адриан вдруг подошёл и укрыл мои ноги пледом.

— Мне кажется, тебе холодно, — промурлыкал он.

— Да, спасибо. Я даже и не заметила!

Он кивнул и снова углубился в чтение, периодически делая какие-то выписки.

А я снова провалилась в книгу, зачитавшись до такой степени, что позабыла про время. Да и, если честно, не хотела я идти в спальню. Я не хотела оставаться одна. Я боялась. Как бы Адриан ни пытался убедить меня в том, что всё в порядке… Нет, мне было страшно, и я чувствовала, что этого самого «порядка» нет и не предвидится. Почему-то истинный покой существует только на книжных страницах, где, хотя и не обходится без горя, страха и слез, все же проще и легче живется. К сожалению, заменить реальный мир книжным не получается, хотя нельзя сказать, что люди не пытались.

Глава 23, в которой Иляна пытается уснуть

К сожалению, книга закончилась. Она была не особенно толстой. Правда в конце обещалось продолжение… Я нехотя закрыла книгу и подняла голову, выяснив, что Адриан уже некоторое время смотрит на меня, и его глаза мерцают этим загадочним и страшноватым синим огоньком. В библиотеке уже стемнело, и только яркий свет настольной лампы под прозрачным зелёным абажуром рассеивал тьму.

— Пойдём спать? — предложил Адриан. — Уже поздно.

— Да, — вздохнула я, пытаясь смириться с тем, что вот-вот придётся остаться одной и встретиться со своими страхами. Ну не проситься же к нему на ночевку в самом деле. Это в детстве хорошо было: приснился кошмар, выскользнула из-под одеяла и прибежала к старшей сестре под бочок. А сестёр у меня много, шесть штук, можно хоть каждую ночь бегать к кому-то из них ночевать. Здесь же сестёр нет, только оборотни да вампиры и хотя в их обществе я чувствую себя на редкость уютно, но все же не до такой степени, чтобы ломиться к кому-то из них в спальню.

Он проводил меня до спальни и замешкался, открывая передо мной дверь и включая свет.

В ярком электрическом свете спальня выглядела милой, уютной и совсем не страшной. Но я-то помнила, что начнётся, стоит только погасить свет… Оставить там и спать со светом? Как глупо.

— Спокойной ночи, — Адриан повернул меня к себе, явно намереваясь поцеловать.

— Мне страшно тут, — прошептала я прямо в его губы вместо того, чтобы просто раствориться в долгожданном поцелуе. Призналась и, на всякий случай, зажмурилась, не находя в себе сил встречаться с оборотнем взглядами.

— Мне остаться? — так же тихо спросил Адриан.

— Да, — прошептала я смущённо. — То есть нет! — я вдруг подумала, что он имеет ввиду… а я пока не готова. — То есть…

— Не переживай, puiule, — ответил он, нежно касаясь губами моих губ. — Ты в безопасности. Я просто останусь рядом.

Я окончательно смутилась и убежала в ванную комнату, где долго умывалась, пытаясь смыть с лица жаркий румянец.

Когда я вернулась, Адриан сидел в кресле у окна и читал книгу. Он погасил верхний свет, оставив только тусклый ночник рядом с собой.

Я забралась в постель, укрылась с головой одеялом и попыталась уснуть. Вдох, выдох. Вот так. Все просто. Спи, Иляна.

Какое там уснуть! Почему-то именно когда больше всего пытаешься, такая простая задача становится невероятно сложной. Высунув кончик носа из-под одеяла, я рассматривала Адриана. Тень от длинных девичьих ресниц, падающая на высокие скулы… упрямый подбородок с ямочкой, который так хотелось поцеловать… прядь непослушных волос, падающая на лоб, слегка золотящаяся в мягком свете ночника.

Как можно уснуть, когда рядом такой красавец?

— А ты почему не идёшь спать? — пискнула я. — Нам тут хватит места.

— Приглашаешь? — улыбнулся Адриан.

А я спрятала голову под одеяло, чувствуя, как матрас рядом со мной прогибается, и горячие руки, найдя меня под одеялом, притягивают к себе. И я устраиваюсь в кольце этих рук, как в гнезде, утыкаясь носом в ямку под его ключицей… И впервые за последние дни меня отпускает. Мне не страшно. Мне хорошо и спокойно. Его запах окутывает меня тёплым облаком, и я мгновенно засыпаю.

…Просыпаюсь я от того, что мне невероятно мягко и жарко. Тягучая нега скользит по телу нежными пёрышками. Так хорошо и спокойно, что совершенно не хочется открывать глаза. Но я всё-таки их открываю. И обнаруживаю, что лежу в огромном ворохе бело-чёрного меха, который нежно щекочет мои обнажённые плечи и… мерно мурчит.

А потом над моим лицом поднялась огромная голова барса, который щурил свои невозможно голубые глаза и неожиданно лизнул меня ужасно шершавым языком по щеке, чуть не содрав кожу и обдав лицо жарким дыханием.

— Адриан? — удивилась я.

Барс замурчал ещё громче и, как-то хитро извернувшись, сграбастал меня огромными тяжёлыми лапами, прижимая к пушистому животу. От прикосновения меха к обнажённой коже (куда делась моя ночная рубашка?) было очень приятно и немного щекотно. Я протянула руку и почесала его, как кота, за ухом. Барс прикрыл глаза, и заурчал, как трактор. Приподнялась, освобождая вторую руку, и начала чесать его за обоими ушами, сама наслаждаясь мягким мехом под моими пальцами и мурчанием, от которого всё моё тело вибрировало, словно наполняясь какой-то неведомой энергией и… счастьем. Да, счастьем.

Я не выдержала, и чмокнула барса в мокрый чёрный нос…

Но тут случилось что-то непонятное: перед моими глазами на миг зарябило, мне показалось, что я теряю равновесие, ухая в какую-то бездну…

А через миг оказалось, что я лежу, страстно обнимая Адриана в его человеческой сущности. И, судя по тому, что очень отчётливо чувствую, он откровенно голый… Как, впрочем, и я.

— Что… — и закашлялась. — Что это было?

— Свершилось чудо, — промурлыкал Адриан, прижимая меня поплотнее к себе. — Прекрасная дева своим поцелуем расколдовала заточённого в звериной шкуре принца.

И его губы пробежали по моей шее вниз, до самой груди, оставляя цепочку невесомых, но сводящих с ума поцелуев.

— А-адриан, — простонала я, невольно выгибаясь ему навстречу.

— Очень, очень тяжело спать с тобой рядом в человеческом облике, — пробормотал Адриан, возвращаясь к моим губам. — Но и барсом ненамного легче. Ты меня просто с ума сводишь, puiule.

Он приподнялся, накрывая мои губы жарким, мучительно-страстным поцелуем, покусывая мои губы, ласково щекоча их языком, заставляя отвечать ему со всей страстью и всем желанием, которое овладело мной практически мгновенно. Что я делаю?

Но, если честно, мне было всё равно.

И тут в самый неподходящий момент на столе дзынькнул телефон.

Я мгновенно пришла в себя, сжимаясь в комочек…

— Рuiule, — укоризненно прошептал Адриан, укачивая меня в объятиях и нежно целуя в лоб. — Не бойся. Я никому не дам тебя в обиду.

— Извини, — шепнула я, снова утыкаясь ему в грудь. — Это всё как-то очень неожиданно.

— Я понимаю, — улыбнулся Адриан, приподнимая мой подбородок пальцем. — Я всегда рядом. Не забывай, моя puiule.

И он, скатившись с кровати, отправился в ванную, оставив меня задыхаться от бури чувств, включая неутолённое желание. Почему я никак не могу наконец переспать с парнем? Особенно сейчас, когда рядом такой невероятный, заботливый и нежный? Что меня останавливает? Ну и что, что я его знаю всего несколько дней. Некоторые мои подруги без проблем занимаются сексом на первом же свидании… А мне кажется это неправильным. Тяжело всё-таки быть девственницей. Вроде и знаешь, как всё происходит, а всё равно страшновато.

Я повертелась в постели и обнаружила обрывки ночной рубашки. Видимо, барсу она не пришлась по вкусу, и он умудрился ловко и незаметно меня раздеть во сне.

Вот, пожалуйста! Я всю жизнь мечтала о высокой и прекрасной любви. И встретила… вампиров и барса. Барса! Который хочет быть моим парнем. Который целуется так, что я улетаю на седьмое небо. От каждого прикосновения которого у меня подгибаются колени, и я плавлюсь, как мороженое на июльском солнцепёке. Да что там прикосновение! Один взгляд этих его синющих глаз — и всё. Что делать?

С другой стороны, а чего я так напрягаюсь? Ну, подумаешь оборотень. У каждого свои недостатки. Если так подумать, то оборотней среди мужчин очень много. Правда превалируют в основном козлы и кобели. И оборачиваться тоже начинают именно в тот момент, когда особенно не ждёшь. Так что ничего особенного. А этот хоть мурлыкать умеет просто волшебно. Да ещё и готовит — пальчики оближешь!

— Идёшь в ванную? — поинтересовался предмет моих грёз, освободивший оную комнату, и теперь стоящий передо мной в одном полотенце, небрежно обмотанном вокруг бёдер. Что мгновенно заставило меня растерять все мысли.

— Там дед уже завтрак приготовил, — продолжил Адриан. — Не буду тебя смущать, пойду к себе, переоденусь.

И он вышел из комнаты.

Мне очень хотелось удержать его, закричать: «Нет, останься, смущай меня, целуй меня! Повтори всё то, что ты уже делал и добавь то, чего ещё не делал!..»

Но вместо этого я вздохнула и пошла умываться.

Глава 24, в которой Иляна отправляется на прогулку и узнает нечто неожиданное

Иляна

Я задумчиво допивала фирменный какао деда Клодиу, который почему-то посматривал на меня каким-то хитрым взглядом, но ничего не говорил, и размышляла, что делать дальше. По всему выходило, нужно начинать собственное расследование. Кому там наша семья могла наступить на больную мозоль? Больше всего меня, конечно, интересовала мысль: как?

Повторюсь: ни о каких оборотнях, ни о какой магии я и слыхом не слыхивала до недавнего времени (ну, фольклор, который я интенсивно изучала, естественно не в счёт!), и мои болтушки сёстры даже полунамёком никогда не обмолвливались. Семья наша банальнейшая из банальнейших: мама — учительница начальных классов, папа — бухгалтер на небольшом предприятии. Ну разве что многодетные. Мама всегда хотела много детей, папа был согласен. Думаю, он втайне мечтал о сыне. Но у него родились семь девчонок, и он впал в суеверный ужас, говоря, что на приданое теперь не напасётся.

Мама смеялась и говорила, что такова судьба: в ее семье рождаются только девочки. И что-то насчет приданого он не особенно беспокоился, сватаясь к ней, девушке из семьи с десятью детьми, все из которых были девочками.

— Просто ты ведьма! — смеялся отец, обнимая и целуя маму. — Околдовала меня, бедного, я аж про приданое забыл!

— Ну вот так и наши девочки, — довольно улыбалась мама, ероша ничуть не поредевшую с возрастом шевелюру отца. — Очаруют, влюбят, и выйдут замуж без проблем!

И, таки да, проблем пока не было. Сёстры вразнобой и по очереди влюблялись, гуляли с парнями… трое уже вышли замуж. Если честно, я болела за безбашенную Анку, которая, хоть и была самой красивой из старших, никак не могла найти себе подходящего парня.

— Мне особенный нужен, — усмехалась она. — Такой, чтоб — ух! И с чувством юмора. А не вот эти все унылые павлины, которые только хвост умеют распускать…

И вот теперь я смотрела на Адриана, и понимала, что нашла вот такого «Ух!». Но для себя. Никому не отдам! Не понимаю, что он во мне нашёл, но я безумно рада.

Словно с ответ на мои собственнические мысли Адриан обернулся на меня с тёплой улыбкой и спросил:

— Что сегодня будем делать? Снова музей или съездим погулять по лесу?

— А мы что, не будем принимать участие в расследовании?

— Не беги впередипаровоза, puiule, — усмехнулся Клодиу, придвигая ближе ко мне тарелку со свежими пончиками. — Бегать собирать информацию — удел других. Вот принесут, мы проанализируем и тогда уже посмотрим, кого стоит навестить…

И глаза его блеснули хищным алым огоньком.

— Сходите в лес лучше, погуляйте, — посоветовал Клодиу, снова отворачиваясь к плите, у которой колдовал, что-то помешивая в небольшой кастрюльке, над которой разносился острый запах трав.

— А можно сначала в лес, а потом в музей? Я там не всё, что хотела, осмотрела, если честно.

— Конечно, — кивнул Адриан. — Всё равно Влад работает по вечерам. Мы успеем и погулять, и в город съездить.

…Мы шли по лесной тропинке, шурша разноцветными опавшими листьями. Вернее, шуршала только я. Адриан шагал абсолютно бесшумно, словно призрак. Высокий широкоплечий мужчина — и ни звука. Потрясающе.

— Ты говорил, что работаешь архитектором, — начала я. — Разве тебе не нужно быть на работе?

— Я взял отпуск, — пожал плечами Адриан. — Кое-какие проекты взял на дом. Я не могу сейчас оставить тебя одну.

— Ты думаешь, что охотятся на меня?

— Да. Дед думает так же.

— Адриан, — я остановилась, поворачиваясь к нему. — Объясни мне, что происходит?

— Если бы я знал! — усмехнулся парень. — Я же говорил, что понятия не имею, что происходит. Но, может быть, вот вернутся эмиссары, может они принесут какие-нибудь интересные новости…

— Я не об этом, — помотала я головой. — Что происходит между нами? Ты знаешь меня пару дней, и при этом пререворачиваешь ради меня всю свою жизнь. Почему твой дед, только увидев меня, заговорил о тебе?

Адриан усмехнулся.

— Я не могу ничего сказать насчет деда. Клодиу — старый интриган, который до сих пор доводит Совет до икоты и нервной трясучки. У него опыт, интуиция… и чёрт знает что ещё. При этом, как выяснилось, он любит умело притворяться немощным старцем. Но вот я…

Адриан надолго замолчал, пиная жёлтые листья. Наконец я не выдержала.

— Что — ты?

— Я — оборотень.

— И что?

— У оборотней есть весьма интересная особенность…

— Какая же? — у меня создалось ощущение, что из Адриана каждое слово приходится вытягивать клещами. — Каждое полнолуние вы должны съесть человека с определённым запахом, и у меня оказался именно такой запах? И теперь тебе нужно удержать меня ровно до полнолуния? — я улыбнулась полёту собственной фантазии, и очень удивилась, когда сбившийся с шага Адриан вдруг сгрёб меня в объятия, притягивая к себе.

— Твоя интуиция — это нечто! — прошептал он, склоняясь к моим губам, от чего у меня подогнулись колени, а в животе завязался трепещущий желанием узел — вот как такое возможно, только от взгляда? От голоса?!

— Ты меня будешь есть сейчас? — сумела выдавить из себя я. — Но ведь полнолуние ещё не наступило!

— Обожаю твоё чувство юмора! — Адриан чмокнул меня в нос и на миг прижал к себе.

Эх, лучше бы поцеловал! Я поняла, что его поцелуи — это самый потрясающий наркотик с привыканием с первого раза. Честное слово, мне казалось, что я готова на всё, только бы снова испытать этот водоворот сводящих с ума ощущений, когда полностью исчезает мир, превращаясь в полностью другую, абсолютно фантастическую реальность.

— Только чувство юмора? — фыркнула я.

— Нет, — покачал головой Адриан, отстраняясь и буквально пронзая меня взглядом своих невозможно ярких глаз. — Я обожаю тебя всю.

— За два дня?

— Да, — кивнул он. — Я начал говорить об особенностях оборотней… Не могу сказать, что я в это особо верил или понимал… Но, встретив тебя, осознал целиком и полностью.

Я нахмурилась. Адриан, хоть и разговаривал со мной, но, казалось, целиком ушёл в себя. В его голосе звучала задумчивость толика удивления.

— Я не очень понимаю…

— У каждого оборотня всегда есть пара. То существо, с которым он или она становится связан неразрывно и безоглядно. Это даже не любовь с первого взгляда. Это гораздо сильнее, острее, непоправимее…

— И что? — я вдруг почувствовала, как моё сердце падает в какую-то бездну. Я не оборотень.

— И оборотень эту пару чувствует сразу. По запаху, по прикосновению, по… поцелую.

— И?.. — я сжалась, ожидая услышать, что Адриан недавно нашёл свою пару, и ему жаль…

— И моя пара — ты.

Мир вокруг закружился метелью охряных осенних листьев, и сердце как будто остановилось на миг, забыв как биться.

Глава 25, в которой Иляна размышляет о природе любви

Иляна

Я пошатнулась и, наверное, упала бы, но Адриан держал крепко.

— Ты в порядке? Что с тобой?

Я покачала головой, оглушённая этой новостью. Если честно, все мои познания о «парах» такого типа ограничивались книгами фэнтези и парочкой известных фильмов… Верить в такое мой разум отказывался напрочь. Это же просто какое-то насилие!

— Но я же… — начала я. — Я не оборотень, я просто человек! Как такое возможно?

— Иногда возможно, — пожал плечами Адриан.

— Не понимаю, — дёрнула я плечом, потихоньку приходя в себя. — Это значит, что я, сама по себе, тут ни при чём, просто какая-то неведомая сила привязала тебя ко мне?

Адриан удивлённо посмотрел на меня и вдруг расхохотался. Он смеялся долго, со вкусом, аж слёзы выступили на глазах, и он вынужден был отпусть меня, чтобы вытереть их.

— Иляна, — наконец простонал он сквозь смех. — Я тебя обожаю! Это ж надо такое выдумать! Привязать! Верё-овочкой! — провыл сквозь новый приступ смеха он.

— Что тут смешного? — надулась я, складывая руки на груди. Мне было обидно. Я-то надеялась, что, возможно, нравлюсь ему просто так, потому что нравлюсь. А тут, какая-то неведомая хрень. Как можно верить в искренность чьих-то чувств, если знаешь, что они навязаны извне? А если однажды этот гипноз, вызванный инстинктами пройдет? Как долго ждать, пока однажды я обнаружу, что застряла с совершенно чужим человеком, который не хочет меня, а я его?

— Иляна, — вкрадчиво начал он. — А как, ты думаешь, люди влюбляются?

Я пожала плечами. Никогда об этом не задумывалась. Как-то…

— Ты встречаешь человека, — продолжил Адриан, — и он вызывает у тебя симпатию. Может не сразу, постепенно. Его улыбка, его глаза, его запах… паззл складывается в нужную картину, и вот уже внутри тебя бушует гормональная буря. Ведь так?

— Как-то… — я поёжилась. — Цинично. Но, наверное, ты прав.

— У Одарённых с этим проще... И сложнее. Мы можем определить свою пару, но не можем заставить её воспылать ответными чувствами. Если пара из Одарённых, обычно проблем нет. Но иногда, очень редко, случается, что парой Одарённому становится человек.

— А почему человек — это проблема? — удивилась я.

— Потому что у нас пара — это навсегда. А человек не чувствует притяжения пары. Он может влюбиться, а может потом разлюбить и уйти. И это очень плохо заканчивается для одарённого.

— Ты… — у меня перехватило дыхание, когда я вспомнила, что писали обо всём этом в сказках, — ты умрёшь?

— Нет, — усмехнулся Адриан. — Чаще всего Одарённые, покинутые парой, выживают. Но я не буду говорить о цене, которую они платят, и можно ли назвать полноценной жизнью их последующее существование.

— Я никогда тебя не брошу! — кинулась к нему, прижалась, обняла так, словно он мог вдруг исчезнуть, испариться, как туман, под моими ладонями.

— Ты и не совсем человек, — улыбнулся Адриан, в ответ прижимая меня к себе. — Ты чувствуешь связь, ты отвечаешь…

Я быстро закивала, не отрываясь от него. Я слишком хорошо отвечаю, на мой вкус. Хотелось бы немного снизить накал этих эмоций, а то у меня ощущение, что схожу с ума.

— Но я человек!

— Нет, — отрезал Адриан. — Нам только предстоит выяснить, что ты из себя представляешь. Никто из наших с таким не сталкивался. Даже Клодиу в недоумении, граничащем с восторгом. Магии в тебе не чувствуется, ты не оборотень, ты не ведьма… Но почему, демоны раздери, на тебя охотится какой-то маг-маньяк, кидая в игру всё новые и новые силы?

Адриан вдруг поднял голову вверх.

— Мама? Что ты здесь делаешь?

Я проследила за его взглядом и, к своему удивлению, увидела на ветке сову. Пёструю пушистую сову, которая вдруг мягким облачком пепла слетела со своего места и встала рядом с ними Сесилией, с её слегка отвлечённой улыбкой. Она настолько странно смотрелась в этом лесу — леди прямиком с приёма, в чёрном вечернем платье, рубиновом гарнитуре и туфлях на высоченных шпильках — что я просто потеряла дар речи.

— Милый, — обратилась Сесилия к сыну. — Возвращались бы вы домой. Не нравятся мне эти чёрные волки, которые тут шастают.

— Волки? — нахмурился Адриан. — Почему Драгош не предупредил?

— Ах, я ему сказала, — изящно махнула рукой Сесилия. — Ему их не почуять. Веришь, какая-то странная магия, отбивающая запах. Клодиу с утра пытается сварить зелье с таким же эффектом. Пока безуспешно. Но на Драгоша и остальных твоих пушистиков пока надежды мало. Нам-то всё равно. Старое доброе бьющееся сердце… Ах! — она облизнулась острым розовым язычком. — Надеюсь этот неприятный тип не начнет подсылать умертвий…

— Я понял, — кивнул Адриан. — Мы возвращаемся.

— Папа проследит за вами, — кивнула Сесилия и изящно зевнула. — Я как-то не очень люблю выходить из дома утром… если, конечно, меня не приглашают на хороший завтрак.

Сесилия ласково улыбнулась нам на прощание и бесшумным облачком взмыла вверх, затерявшись среди веток.

— Ну что, поехали по музеям? — безмятежно предложил Адриан, проводив взглядом мать.

— Но… — заикнулась я. — Но твоя мама сказала…

— Она порекомендовала не шляться по лесу без прикрытия, только и всего, — усмехнулся Адриан. — А в доме нас ждёт раздражённый дед, у которого не получается зелье. Он будет язвить, злиться… возможно даже что-нибудь взорвёт. Это будет весело, но нерезультативно. Лучше всего прогуляться по городу. Если за нами следят, то я наверняка их увижу, возможно даже смогу поймать. Если притащить такого деду живьём, возможно мы что-нибудь узнаем.

— Но как ты их узнаешь? Сесилия сказала, что у них нет запаха.

— У них есть сердце, и оно бьётся, — пожал плечами Адриан. — Неужели ты думаешь, что я не подхватил кое-чего из вампирьих уловок?

— Но почему…

— Почему сейчас я их не вычислил? — Адриан кивнул. — Да, для этого мне нужно зелье. Мы просто заедем домой по дороге в город.

Держась за руки — мы просто держались за руки, но от этого по всему моему телу порхали горячие бабочки, и волнам накатывала какая-то безумная щемящая нежность — мы вернулись к замку.

— Подожди меня в машине, — Адриан открыл передо мной дверцу. — Я быстро. Просто если мы там появимся вдвоём, быстро уйти не получится. Извини, на всякий случай запру машину.

— Да, конечно, — кивнула я. — Не беспокойся.

Я достала телефон, собираясь поговорить с родителями, выяснить, как у них дела, окольным путём проверяя обещание Адриана. Не то, чтобы я ему не доверяла, просто грызла тревога.

Телефон отозвался длинными ровными гудками… Я взглянула на часы. Ах, ну да, о чём я думаю! Родители ещё на работе. Нужно перезвонить через пару часов.

Адриан, довольно весёлый и загадочно улыбающийся, вернулся и прыгнул за руль.

— Ну что? Хороший ланч в городе и музей? Так?

— Звучит хорошо, — улыбнулась я в ответ. — Поехали.

Мы ехали, я, как обычно, украдкой из-под ресниц любовалась точёным профилем Адриана, позволяя сердцу таять в сладком тумане. Я его пара! Нет, я никогда его не брошу! Ни за что! И я буду сильной! Ради него мне нужно перестать трястись, как осиновый лист, и встретить будущее лицом к лицу. Раз уж сказки вдруг стали былью… Нужно начать пользоваться тем, что я их знаю. Я должна стать сильной. Но сильной становиться не хотелось. Хотелось обхватить себя руками, зажмурить глаза и ни о чём не думать.

…А потом был ланч в маленьком ресторанчике, и влюблённый взгляд Адриана, от которого исчезало всё вокруг, и оставались только они вдвоём.

Адриан отошёл на минутку, и я решила ещё раз набрать родителей. Телефон ответил теми же равнодушными гудками. Странно. Впрочем, родители иногда заезжали после работы в магазин. Я решила набрать Анку, но с ужасом поняла, что телефон-то у меня новый! А у меня всегда было плохо с цифрами. Я полностью полагалась на память телефона, который по мановению пальца соединял меня, с кем угодно… А тут вдруг такая незадача.

Машинально я набрала номер родителей ещё раз, и неожиданно звонок был принят. Вот только голос, поприветствовавший меня, был совсем чужим.

— Привет, куколка! — сообщил хриплый мужской голос. — Не хочешь навестить истосковавшихся родителей? Поспеши! И не вздумай ничего говорить своему блохастому бойфренду, а то твоих предков найдут завтра в Мельничном канале с перерезанным горлом. Всё поняла, куколка? И побыстрее!

Глава 26, в которой Иляна сбегает

Иляна

Телефон выпал из моих ослабевших пальцев, завалившись куда-то под стол. Ошарашенная и дезориентированная, я машинально полезла за ним.

— Ты решила от меня спрятаться? — весёлый голос вернувшегося Адриана застал меня врасплох, и я, неловко дёрнувшись, больно ударилась головой о столешницу.

Адриан ловко, но осторожно выудил меня из-под стола и озабоченно спросил:

— Ты в порядке?

А я стояла перед ним, чувствуя, как глаза начинают застилать слёзы, и в голове крутилось только одно: «не вздумай ничего говорить… а то…»

— Ты плачешь? Сильно ударилась? Что ты вообще там делала?

— Т-телефон уронила, — выдавила из себя я.

— А я тебя напугал, — кивнул Адриан, явно успокаиваясь. — Больно? Дай посмотрю.

— Нет-нет, — помотала я головой. — Всё в порядке. Просто неожиданно. Аж искры из глаз брызнули.

Я заставила себя улыбнуться и повторила ещё раз:

— Всё в порядке.

— Ну что, пойдём гулять дальше?

— Да, конечно, — кивнула я, судорожно соображая, что делать, как мне умудриться уехать домой так, чтобы Адриан не спохватился. Как от него вообще можно убежать?

Говорить ничего нельзя. Родители, мои милые ни в чем неповинные родители, которых могут убить, стоит мне сказать лишь слово.

— Что ты такая молчаливая? — поинтересовался Адриан, бережно ведя меня по улице.

Я переступала ногами, сосредотачиваясь на этом просто действе. Шаг левой ногой, шаг правой ногой, шаг левой, шаг правой. Держать голову ровно, сохранять нейтральное выражение лица, не дать комку в горле вырваться рыданиями и затопить плотину моего самообладания.

— Родителям звонила? У них что-то не так? — насторожился он.

— Не знаю, — не смогла соврать я. — Я не дозвонилась. Они наверное в магазин поехали.

— Мы перезвоним им попозже, — кивнул Адриан. — Хочешь пойти в музей прямо сейчас?

— Ты просто читаешь мои мысли, — бледно улыбнулся я. — Я бы не возражала отвлечься.

— И, конечно, снова в одиночестве? — усмехнулся он.

— Тебе будет скучно, — сделала я жалобные глаза. — И мне будет неудобно.

— Хорошо, — вздохнул Адриан. — Будь по-твоему. Я буду в соседнем кафе, нам нужно кое-что обсудить с Драгошем и Яношем. Первые эмиссары вернулись.

— Позвони мне, когда будешь готова, я встречу тебя у входа, хорошо?

Я послушно кивнула.

В этот раз Адриан сдал меня на руки сморщенному старичку, деду Могошу, который был шустр, бодр и настолько говорлив, что у меня мгновенно зазвенело в ушах. В любой другой момент я бы с удовольствием выслушала его и приняла участие в дискуссии, благо он действительно рассказывал невероятно интересные вещи… Но сейчас я была просто не в состоянии сосредоточиться ни на чём, кроме навязчивой идеи: я должна сбежать. И сбежать так, чтобы Адриан не заметил.

Я сидела на полу, делая вид, что рассматриваю экспонаты, а на самом деле лихорадочно соображала, что бы придумать. Просто пойти и сесть на поезд? Следующий поезд ночью. За это время Адриан точно меня найдёт. По запаху. Не он, так его волки.

Что делать?

И тут я вспомнила, что мой бывший одноклассник, вроде как, живёт тут, в пригороде. Когда мы разговаривали в последний раз, он рассказывал о своём бизнесе, небольшой автомастерской. Ну, у него действительно были золотые руки. Мы дружили со школы, чуть ли не с первого класса, а сразу после школы его семья переехала сюда. Может быть, он и имел на меня когда-либо какие-то виды, но никогда не признавался, а я всегда смотрела на него, как на брата, которого у меня никогда не было. Может он сможет помочь?

Я достала телефон. Надеюсь, он не сменил номер. Его телефону было уже лет пять. За это время я таки умудрилась его выучить. Его и Анкин. Но Анка полгода назад вдребезги рассорилась со своим очередным воздыхателем и сменила номер… И вот его-то я ещё не выучила. Эх, знала бы я, что будет, зазубрила бы все номера, как таблицу умножения!

Я набрала номер. К моему удивлению Стефан ответил сразу и очень обрадовался:

— Лянка! — кстати, только он называл меня таким именем. В первом классе он плоховато выговаривал некоторые буквы, меня жутко бесило, как он коверкает моё имя, мы подрались на большой перемене, были оттащены к директору для строгого выговора… И с тех пор стали закадычными друзьями. Ну и я позволила ему издеваться над своим именем. — Что у тебя случилось?

— Почему у меня должно было что-то случиться? — прикинулась удивлённой я.

— Точно случилось! У тебя голос дрожит. Почему я сразу понял? Да ты мне сама никогда не звонишь, только на день рождения! А сегодня точно не он!

Я натянуто рассмеялась.

— Да, ты прав. Мне нужна твоя помощь.

— В чём дело?

— Видишь ли… — я начала на ходу изобретать историю. — Я слегка поругалась с парнем и мне нужно срочно вернуться к родителям. А он с дружками контролирует вокзал, и вообще меня не пускает.

Стефан задумался. Мысленно я искренне просила прощения у Адриана, что выставляю его такой сволочью… Но я не могла ничего ему рассказать. Как ничего не могла рассказать и Стефану, чтобы его не подставлять.

— Тебя до Клуж Напоки подбросить? — уточнил он.

— Да нет, достаточно до соседнего города, чтобы я там на поезд села.

— Ага, понятно. Ты где сейчас?

— В музее Башни.

— Где тебя подобрать?

— Притормози в боковой улочке. Я к тебе выйду.

— Он тебя не контролирует?

— Ну, музеи он не любит, — я сама скривилась от собственной лжи, — зашёл в соседний ресторан перекусить.

— Хорошо, через сорок минут ровно буду тебя ждать. У тебя есть столько времени?

— Да, кивнула я. Спасибо.

Стефан отключился, а я откинулась к стенке, зажмурив глаза. Мне было отвратительно стыдно, мне было плохо… Но какой у меня был выбор?

В общем, следующие сорок минут я тщательно делала вид, что рассматриваю экспонаты, на самом деле не отрывая взгляда от часов. Это, пожалуй, были самые длинные сорок минут в моей жизни.

А потом я уверенной походкой направилась в туалет. В свой прошлый визит я заметила, что около туалета есть окно, и оно открыто. Может быть, открыто и сейчас.

Окно оказалось закрыто, потому что на улице начал накрапывать дождик. Но раздолбанный шпингалет — это не самый мощный замок. Поэтому я ловко выбралась из окна, аккуратно его за собой прикрыв.

Крадучись, выскочила в переулок. Благо резко усилившийся дождь разогнал всех случайных прохожих.

Там, в переулке, прислонившись спиной к фольксвагену цвета мокрого асфальта и подняв лицо к небу, прямо под капли дождя, стоял Стефан. И он моментально обернулся, стоило мне оторваться от стены и выйти на открытое место.

— Ну что, поехали? — он открыл передо мной дверцу. — По дороге всё расскажешь.

— Да нечего рассказывать, — пожала плечами я, вдруг поняв, что больше не могу врать. Ложь просто разъедала душу, хуже кислоты. — Мне срочно нужно домой, а он против.

— Ну и поехал бы с тобой, — бросил Стефан, выруливая из города.

— У него тут дела… А у меня там, — вздохнула я.

— Ну может хоть позвонишь ему, расскажешь.

— Расскажу, — кивнула я. — Потом. Когда приеду к родителям. Слушай, давай сменим тему?

— Давай, — согласился он.

И следующий час мы просто болтали ни о чём, делясь друг с другом последними новостями.

— Извини, мне нужно заправиться, — вдруг сообщил Стефан, озабоченно глянув на панель машины. Я так торопился, что не успел. Ну и, может, куплю что перекусить? Что-нибудь хочешь?

— Кофе, — зевнула я. Всё-таки нервный выдался день. Меня до сих пор потряхивало. Спать не хотелось, но очень хотелось покатать на языке острую горечь эспрессо. — Самый крепкий, какой сможешь найти в местных забегаловках.

— Будет сделано, — усмехнулся он, подруливая к ближайшей заправке.

А потом начался кошмар. Не успел Стефан выйти из машины, как тень бензоколонки разделилась на две, вторая тень взмахнула чем-то, и Стефан сломанной куклой упал на землю. А на его место за рулём сел плечистый парень с холодным взглядом.

— Ну что, куколка, прокатимся? — лениво усмехнулся он, заводя мотор.

Глава 27, в которой Иляна предпочитает фантазии реальности и готовится к неизбежному

«Я убила его. Я убила собственного друга», крутилась во враз опустевшей голове одна-единственная мысль.

Стефан пострадал ни за что. Это знала я, это знали нападавшие, это знал бы сам Стефан, будь он жив. Машина мчалась по шоссе, ранние сумерки разрезал мягкий свет фонарей. Я сидела, вцепившись в ручку двери. Открывать ее смысла не было, даже если ее не заблокировали, какой прок? Вывалиться на полной скорости на дорогу? Так ведь я не оборотень, я подобное не переживу.

— Куда… — голос дал петуха, делая меня еще более жалкой. Я попробовала еще раз. — Куда вы меня везете?

Про Стефана спрашивать не стала. Ответ мне вряд ли понравится. Не думать о нем, не думать о нем. Не хватало еще позорно разреветься прямо здесь. Надо сохранять самообладание. Никогда в жизни мне не было так страшно. Даже когда меня пытались похитить на вокзале. Тогда все было иначе, все было не так. Сейчас помощи ждать точно неоткуда. Адриан даже не знает, что я сбежала. Впрочем, нет, теперь-то уже знает. Обнаружил, что меня нет в музее и поднял шум. Наверное, ищет меня и предполагает худшее. А худшее происходит сейчас, в это самое мгновение в прямом эфире.

Сбегая от Адриана, я знала, что на моей жизни можно ставить крест. Знала, что шанс на выживание минимальный, примерно такой, как если бы я прыгнула в бассейн, кишащий акулами, или купила пирожок на вокзале. Чего я не знала, так этого того, что потащу за собой еще кого-то. Никто не должен был пострадать: мои родители, Стефан, все они должны были остаться жить. Этим людям, нелюдям, чудовищам нужна именно я.

— Просто немного прогуляемся, — наконец, ответил похититель. — Не переживай, тебе понравится.

— Мои родители, — пронзительным высоким голосом сказала я. — Мои родители. Что с ними?

— О, ты думаешь, что оказалась в той, ситуации, когда можешь задавать вопросы? Занятно, — протянул он, бросая на меня косой взгляд. Кажется, его и правда забавляло это.

— Они вам не нужны, вам нужна только я, — с уверенностью, которой не чувствовала, продолжала напирать я.

А кто вообще знает, что им нужно? Может, им и родители мои нужны? И сестры? И мои маленькие племянники… Нет-нет-нет, не думать об этом сейчас. Схватить эти мысли и убрать под замок.

— Занятно, — повторил он. — Ты нам еще будешь рассказывать, что нам нужно. Может, укоротить твой длинный язычок? Думаю, Хозяин не станет возражать. В конце концов, он с тобой не разговоры разговаривать собирается. А без языка из тебя и собеседница неплохая получится, — и он заржал, словно сказал что-то невероятно уморительное.

Сидя на пассажирском сиденье, я дрожала мелкой дрожью и размышляла о том, что можно сделать. Проносились мимо деревья. Мигали фарами автомобили. Люди вокруг есть, а выхода… а выхода нет.

Осторожно и, по возможности, незаметно потянувшись одеревеневшей рукой, я нащупала в кармане телефон. Его прохладная глянцевая поверхность успокаивала, но, поразмыслив немного, я осознала, что ничего не могу сделать. Как незаметно набрать номер и позвонить? Этот парень явно не человек, у него слух и нюх гораздо острее. Глупо рассчитывать, что я могу отвернуться к стеклу, набрать номер, позвонить и позвать кого-то на помощь.

И кого звать? Полицию? О да, там только меня и ждут. Адриана? Бессмысленно и глупо. Все бессмысленно и глупо. Я пропала.

Автомобиль свернул с шоссе на дорогу. Слегка замедлил ход, подпрыгивая на кочках.

«Несет меня лиса за темные леса, за быстрые реки, за высокие горы», вспомнилось вдруг мне. Такие сказки я читала, такие истории я знаю. Они всегда заканчиваются хорошо, в конце концов, это же сказки. Голос петушка волшебным образом доносится до его друга, которого отделяют от глупого петушка километры леса… Я так громко кричать не умею. Да и бессмысленно это. Сразу свернут шею. Как петушку.

Глупый-глупый петушок, зачем он выставил голову в окно? Глупая-глупая Иляна, зачем я убила себя и друга? Зачем я испортила жизнь Адриану? Он же говорил, что без пары жизнь оборотня превращается в постоянную глухую тоску. Я же обещала, что не брошу его! Я солгала.

Спросить про Стефана или не спросить? Маятник качнулся влево, потом вправо. Молчать, говорить. Действовать, замирать. Быть, не быть. Ответов нет. Спрошу, напомню лишний раз им о свидетеле. Может, они просто оставили его там.

Я почти наяву видела эту картину. Темнеющая парковка, свет фар, рассеивающий тьму. Кто-то выходит из машины, мужчина или женщина. Хлопает дверца. Возглас изумления. Что это? Человек лежит. Ему плохо? Ах, какой ужас. Вы в порядке, домнуле? Конечно, он не в порядке. Похолодевшие пальцы торопливо набирают вызубренный наизусть номер. Короткий разговор. Отбой. Потом он или она опускается на колени, пачкая безупречно чистые брюки, проверяет пульс. Незнакомец жив. Сердце бьется. Пронзительно воет машина скорой медицинской помощи, приближаясь к парковке. Дальнейшие события это набор коротких кадров, отрывистые картинки, на которых видно, как врачи привычными отработанными движениями работают над пострадавшим, как опрашивают водителя машины. «Я ничего не видел, просто подъехал, а тут он лежит. Ужасно, конечно, что такое происходит в наши дни. Он будет в порядке?». Водитель, разумеется, взволнован: его рутинный день только что превратился в самое настоящее приключение, пусть и не слишком радужное.

Следующий кадр: Стефан лежит на больничной койке. Он бледный, голова забинтована, но он жив. С неудовольствием таращится на больничное желе, ковыряя его ложкой. Желе он никогда не любил. Еще в школе, когда на десерт в столовой давали это блюдо, отдавал свою порцию мне.

В это мгновение я почти чувствую во рту чуть горьковатый привкус апельсинового желе. Белый шум мотора стихает, и я возвращаюсь в реальность. Машина остановилась, мы прибыли. Не знаю куда, но подозреваю, что это мой последний приют.

— Выходи, — грубо приказал парень-похититель. — И без фокусов.

Фокусы — это не моя специальность. Иванка умела доставать из уха монетку. Долго училась, чтобы выступить на школьном вечере. Усилием воли отогнала прочь мысли о сестре. Не время. Не время.

На негнущихся ногах вышла из машины. Я готова.

Глава 28, в которой Иляна размышляет о кинематографе и воспитании

Сглотнув ком в горле, я глубоко вздохнула. Прохладный свежий воздух наполнил мои легкие.

— Шагай давай, — грубо пихнул меня в спину похититель. — Не на пикник приехали.

И он вновь подтолкнул меня вперед, в сторону окруженного густыми деревьями небольшого особняка с мансардой, возвышающегося над нами. Классический злодейский домик в лесу. Маньяки с крючьями и бензопилами. К такому меня подготовил кинематограф.

Незапертая дверь легко поддалась, и я едва удержалась от смешка. Разумеется, дверь не заперта, Иляна, не эти существа должны запираться, боясь мира, миру стоит опасаться их.

— Она здесь, Хозяин, — почтительно проговорил мой похититель и, видимо, на всякий случай, слегка поклонился. Кому был адресован этот полукивок-полупоклон не очень понятно, потому что в чистой светлой передней не было никого кроме высокой зеленой пальмы, гордо растопырившей упругие листья.

Ну, ладненько. Либо они поклоняются пальме, либо мужик слетел с катушек, либо Хозяин следит за нами через камеру или еще какую приблуду. Может, у него дырочка в стене. Ну, вроде тех, что в женской бане бывают. Полезная вещь для особей, не обремененных нормами морали.

Уверенные шаги приближались откуда-то из глубины дома. Значит, все-таки существует этот самый Хозяин. Жаль. Очень жаль.

Темноволосый мужчина был высок и широкоплеч. Пожалуй, телосложением он напоминал игрушку Супермена, что была когда-то у Сильвии. В детстве сестра обожала эта нелепую куклу, подаренную кем-то из дальних родственников на Рождество, и таскала ее повсюду, не выпуская из рук даже во сне. Огромные плечи, пудовые кулаки, мощная шея, массивная грудная клетка и маленькая голова. Сильвия души не чаяла в этом Супермене, а я никогда не могла понять, почему у него такая маленькая голова. Глупый, что ли? В четыре года мне казалось, что у всех умных людей непременно должна быть большая голова. Так вот, пресловутый Хозяин по меркам четырехлетней Иляны, оказался не самым умным человеком, поскольку вместилище его разума было непропорционально маленьким по сравнению со всем остальным.

Хозяин расплылся в улыбке, обнажая полный рот мелких белоснежных зубов. Взмахом руки отпустив моего конвоира, он медленно обошел меня по кругу. Пристально вгляделся в лицо, дотронулся до растрепавшихся волос, подался вперед и принюхался, а потом вновь разулыбался.

— Отлично! Восхитительно! Чудесно! А в жизни ты еще краше, чем на фото, Иляна! Конечно, нос не самый изящный, но зато такие выразительные глаза. Кстати, не думала исправить нос? Знаю хорошего пластического хирурга. Впрочем, сейчас уже смысла нет, да?

А к такому меня кинематограф точно не готовил.

— Я.. я не..

— Конечно, — понимающе протянул он и скроил что-то, что сошло бы за сочувствующую гримасу, будь это другой человек и другая ситуация. — Конечно, ты не. Разумеется, — и он кивнул с таким видом, словно мы два человека, только что договорившихся о чем-то необычайно секретном. Мол, не переживай, я никому не скажу, если ты не скажешь.

— Да, но…

— Чаю? Выглядишь так, словно тебе не помешает чашка чая. Пойдем в комнату.

На негнущихся ногах я шагнула вперед, но была остановлена резким окриком.

— Э, нет! Разувайся, — и он ткнул пальцем в мои ботинки. — Никто не входит в касса маре* в обуви. Тебя родители совсем не воспитывали? — он покачал головой и зацокал языком. На лице его отразилось глубочайшее разочарование в моей персоне и во всей семье Урсу.

— Родители воспитывали меня так, чтобы я не убивала людей, — неожиданно спокойно выпалила я.

Кажется, лимит волнений я просто-напросто исчерпала. Может, после чашки чая мне действительно полегчает, и я смогу дальше бояться, но пока сил не оставалось даже на страх. Слишком долго мы ехали, слишком много вариантов успело подбросить мне живое воображение. Если получится, я сбегу. Сделаю все, чтобы вырваться из этого места и вернуться домой.

Спасу родителей и крепко их обниму, расцелую сестер, стану магистром, съезжу, наконец, в Лондон и посмотрю, падает ли Лондонский мост**, научусь танцевать польку и прочитаю все книги на свете. Я легко могла представить, как делаю все это, как живу свою лучшую и единственную жизнь, а на каждом шагу этой жизни меня сопровождает самый лучший мужчина в мире. Разумеется, я необъективна, но для меня он лучший и с этим уже ничего не поделать.

Я потеряна для брачного рынка окончательно, так что соседка доамна Унурии может шагать вместе со своим жутким племянником куда подальше. Так ей и скажу, если встречу еще когда-нибудь. Если встречу.

Сейчас мне никуда отсюда не деться. Снаружи дежурит мерзкий тип, что привез меня сюда, а вдобавок еще парочка таких же отпетых головорезов. И это я молчу про хозяина дома, который переломит меня как тростинку, почти не прилагая усилий. Нет, здесь растяжка и пилатес, куда я хожу периодически, никак не помогут.

— Языкастая, — одобрительно кивнул Хозяин. — Вижу семейные черты. Молоко? Сахар?

— Что? — тупо переспросила я, не сообразив, о чем идет речь. Нельзя теряться в своих мыслях, Иляна, это тебе не дом, здесь исход будет хуже, чем пара добродушных смешков, когда я, зачитавшись, отвечаю «да» на любой вопрос, давая близким повод для развлечений.

— Чай, — неожиданно терпеливо повторил гостеприимный хозяин, исчезая в комнате. — С молоком или, может быть, с сахаром?

— Немного молока, пожалуйста, — крикнула я ему вслед, снимая кроссовки.

— Разумеется, — удовлетворенно произнес он.

Я обернулась, бросив взгляд на входную дверь. Прохладная и белая поверхность обещала покой. За дверью скрывалась свобода. Стоило только повернуть ручку, и я оказалась бы на улице.

Безрассудная часть мозг рефреном повторяла «беги, Иляна, беги» и требовала, чтобы я распахнула дверь и рванула прочь из этого дома, где меня так вежливо принимают и где меня, вероятно, совсем скоро убьют. Предыдущих они просто убили. Им не нужна от меня информация, или деньги, или что-то еще. Мне нечего предложить и нет возможности торговаться. Я просто умру здесь, когда этому человеку надоест играть в чаепитие. А если попытаюсь сбежать прямо сейчас, то не доживу даже до конца чаепития. Значит, буду пить чай.

_______________________________________________

* Каса маре — с рум. букв. «большой дом». Самая главная и красивая комната в доме. Здесь принимают гостей, провожают девушек замуж и проводят семейные обряды. Всегда чистая и нарядная комната, где хранятся ценные вещи — символ достатка — ковры, вышитые рушники и прочее важное для крестьян имущество.

** «Лондонский мост падает» — строчка из популярной детской песенки.

Глава 29, в которой Иляна готова даже отправиться в Похъелу к старухе Лоухи

Изящная фарфоровая чашечка издавала приятный мелодичный звон, когда тряслась в моей руке, соприкасаясь с блюдцем. Я сидела в кресле, выпрямившись, и никак не решалась сделать глоток чая. Не потому что думала, что меня отравят, просто боялась расколоть хрупкий фарфор трясущейся в руке чашки о мои зубы. Я знала, что бояться нет смысла, я и не боялась.

А вот телу моему, видимо, никто не сообщил, что мы здесь строим из себя храбрую и отважную амазонку. Тело бледнело, холодело, дрожало и всячески меня дискредитировало. Человек несовершенен и с этим ничего не поделаешь. В конце концов, я не амазонка, не Диана, способная сломать хребет любому нахалу, который на неё не так посмотрит, и не Лемминкяйнен, что беспечно шатался в Похъелу, как к себе домой.

— Горячий? — заботливо поинтересовался хозяин дома.

— Нет-нет, в самый раз. Я просто… задумалась, — уклончиво закончила я, понимая, что фразы вроде «перепугалась сегодня до полусмерти трижды, а мой лимит это два раза в день, так что теперь у меня руки дрожат и вряд ли дрожать перестанут когда-нибудь» едва ли помогут растопить лед. Я понимала, что сейчас согласна даже на Похъелу.

— Ты, наверное, гадаешь, зачем тебя пригласили, — с явным удовольствием отпивая свой чай, протянул он.

Пригласили? Похитили и затащили в дом посреди леса, где никто не услышит моих криков. Вот так вернее будет.

За окном стремительно темнело. Осенью всегда так. Словно кто-то набросил на мир огромное одеяло. В детстве мне нравилось читать, сидя под одеялом с фонариком. Это был мой мир, маленький и безопасный. Светлая хорошо обставленная гостиная безопасной не была. Бледно-голубая обивка чиппендейловского кресла была мягкой и уютной, потрескивал огонь в камине, ароматный чай и закуски расположились на столе.

— Угощайся. Попробуй клубничный кремеш. В это время года только одно заведение способно приготовить кремеш с действительно вкусной клубникой. Было бы преступлением не отведать кусочек.

Тонкое блюдце в руках этого великана казалось крохотным. Он подвинул десерт в мою сторону и жестом фокусника извлек из салфетки чайную ложку.

— Прошу, — сверкнула белозубая усмешка.

— Спасибо.

Сладкий крем комом застревал в горле, а я старательно пропихивала его дальше.

— Вкусно? — заботливо поинтересовался он и, дождавшись моего кивка, благодушно продолжил:

— Ну и славно. Итак, Иляна… я же могу называть тебя Иляной? Так и думал. Итак, Иляна, как у тебя продвигаются дела на магическом фронте? Есть успехи?

— Что?

— Мне нравится твоя лаконичность, но это уже начинает раздражать. Знаешь, я ведь не прошу, чтобы ты двигала магией горы. Ничего подобного. Ещё чаю?

Я молча покачала головой.

— А я себе, пожалуй, долью, — он бережно взял приземистый чайник приятного молочного цвета и наполнил свою чашку с таким вниманием, словно это было, как минимум, делом государственной важности. — Пойми, Иляна, мне не нужно, чтобы ты могла выращивать растения движением руки, превращаться в летучую мышь или отращивать себе хвост и жабры. Все это так, фасад. Мне нужно лишь, чтобы твоя магия проснулась. В конце концов, невозможно поглотить что-то, если этого нет. К примеру, это восхитительно пирожное существует, и я могу его съесть, однако, оно могло бы существовать, но оставаться недоступным для меня. С магией та же история, поэтому придется поднапрячься, если она в тебе до сих пор не проснулась.

— С чего вы взяли, что она у меня появится? — либо он спятил, либо знает то, чего не знаю я. — Всю жизнь я была самой обычной, никакой магии у меня никогда не было.

Он разочарованно цокнул языком и покачал головой.

— Какое невежество. Разве ты не знаешь основной закон мироздания?

— Карма? — пискнула я.

— Закон сохранения, карма, всеобщий естественный закон... Причины и следствия, маятник часов, стрелки вечного механизма, не прекращающего движения ни на мгновение. Люди придумали много ненужных слов, но суть всегда проста: ничто не свете не возникает из ниоткуда и не исчезает никуда. Магия всегда была в тебе, просто спала. И, видимо, до сих пор не пробудилась, несмотря на стресс последних дней. А я так старался! Печально. Возможно, придется действовать классическими методами. Так не люблю лишнюю возню и грязь, — он поморщился.

— Но откуда?

— Откуда она у тебя? — он смотрел на меня с пониманием и теплом. — От матери, разумеется. Вернее, через мать. Ты же не думала, что твой отец мог принадлежать к магической семье? Я видел его, знаешь ли.

— Что вы с ними сделали? — волнующий меня больше всего на свете вопрос выскользнул так незаметно, что я не успела его перехватить. Он сорвался с моих уст и выражение лица мужчины тут же переменилось. Он смотрел на меня практически с печалью.

— У меня их никогда не было. Знаю-знаю, — он развел руками, — ложью вымощена дорога к хаосу, но, видишь ли, я не прочь внести немного хаоса в этот мир, если это приведет меня к тому, чего я хочу. Твои родители же мне ни к чему. Мне нужна была именно ты, Иляна Урсу, и вот ты здесь. Все складывается необычайно удачно. Ты закончила с чаем? Нам пора заняться делами. Если я хочу заставить тебя обрести свою силу сегодня, стоит начать поскорее. К примеру, с огня. Адреналин прекрасно пробуждает спящую магию в Одарённых. Сильные ожоги могут быть очень неприятны для человеческого организма. Впрочем, если ты предпочитаешь утопление, удушение или что-нибудь другое, самое время об этом сказать.

Глава 30, в которой Иляна считает сиблингов и узнает о себе нечто новое

Я предпочитала смерть от старости. Именно это ответил бы любой приличный герой легенд. Именно это ответила я. Хозяин откинул голову и зычно рассмеялся, искренне и легко, словно я невероятно остроумно пошутила.

— Не получится. На самом деле, всего этого можно было бы избежать, если бы твои силы пробудились за эти дни. Стресса было хоть отбавляй, но, видимо, для твоей магии нужно не эмоциональное потрясение, а нечто более физическое. Придется организовать.

— Или ты ошибся, и никакой магии у меня и вовсе нет. Так бывает. Моя мать самая обычная женщина. Если бы она пила кровь или превращалась в животных, я бы наверняка заметила.

— Пойдем в подвал. Там как раз и пентаграмма рядом. Чудесная пентаграмма, мне ее чертил сам Аштахельм. Пришлось, конечно, постараться, но результат того стоил.

С тоской посмотрев в сторону окна, я поплелась за Хозяином. Называть его Хозяином даже у себя в голове, было неприятно, и меня передернуло.

— Кстати, можешь называть меня Штефан, — обернулся тот, словно прочитал мои мысли. Могу называть, потому что это его имя или потому что это его выдуманное имя? С другой стороны, нет резона выдумывать фальшивое имя и называть его пленнице, если все равно планируешь убить ее.

Светлая хорошо освещенная лестница ускользала вниз. Если бы я не знала, что там меня ждет пентаграмма и пытки, подумала бы, что это обычный подвал, в котором хозяева хранят вино.

— Я не такая, — попыталась я еще раз объясниться, стоя на ступеньке между жизнью и смертью. — У меня нет того, что ты ищешь.

Лицо Штефана потемнело. Он подался вперед и склонился, теперь наши лица разделяло не больше пары сантиметров. В это мгновение я целиком и полностью осознавала, что смотрю на Хозяина. Радушный владелец лесного дома, принимавший меня у себя и поивший чаем с пирожными, растворился, словно его и не было.

Хуже всего было, пожалуй, то, что я смотрела на него и не видела ни следа ненависти в его глазах. Для Штефана я была лишь инструментом, помогающим достичь его целей. Нет, даже не инструментом. Камешком на дороге, бутылкой сока, которую нужно просто открыть, осушить и выбросить. Ничего личного. Это же прямое предназначение бутылок.

Мороз бежал по коже при мысли о том, что этот человек способен за чашкой чая хладнокровно интересоваться, как меня лучше пытать, а потом спускаться в подвал, делать это и возвращаться наверх, чтобы прикончить пирожные. Не сомневаюсь, что у него даже аппетит не пропадёт из-за моей смерти.

— Ты хоть представляешь, кто ты? — с холодным любопытством, граничащим с презрением, спрашивал Хозяин. — Поколениями магия рода спала, но в тебе она просто обязана проснуться, потому что ты седьмая дочь седьмой дочери.

Я тихонько ахнула. Седьмая дочь седьмой дочери. Вот, кто я такая, вот, что я такое. В сказках и легендах можно найти много интересного. Прекрасные девы, отважные воины, умныекрестьянки и жадные принцессы, отданные в жертву дети и мудрые животные. Седьмой сын седьмого сына всегда имеет редкий дар. Он прорицатель, он мудрец, он видит то, чего не видят другие. Седьмая дочь седьмой дочери… с ней всё не так однозначно. Говорят, она ведьма, говорят, в ее жилах течет сама магия, говорят, что она принесёт великое зло в этот мир, говорят…

Все эти истории я читала в детстве, залпом глотая книги, все эти истории я разбирала в университете, докапываясь до сути народных верований, теперь же я оказалась здесь. Седьмая дочь седьмой дочери. Очевидная деталь собственной биографии, которую я никогда не замечала. Идиотка. Ну, конечно, если у тебя шесть старших сестер, ты седьмая. Эта мысль лежала на поверхности, но я не привыкла смотреть на себя сквозь призму сказочных реалий. Как понять, где правда, а где вымысел? Как отличить подлинное от ложного?

— Хотя бы это ты знаешь, — удовлетворенно протянул Штефан и неожиданно мягко подтолкнул меня вперед. — Проходи, Иляна. Для последнего слова уже слишком поздно. Отложим это на следующий раз.

«Следующего раза у меня не будет», подумала я, но послушно зашагала по ступенькам.

Если родители не у него, значит, я могу пытаться бежать, не боясь, что пострадает кто-то кроме меня. Из подвала особенно не побегаешь, но должен же быть какой-то выход. Если есть вход, значит, должен быть и выход. Это обязательное условие существования вселенной. В старинных балладах сейчас явился бы храбрец, чтобы спасти меня. Самое время, Адриан, самое время. Если ты выжидаешь удобный момент, чтобы эффектно появиться, то оставь эти глупости, просто приходи.

Я готова была молить небеса, преисподнюю и всех богов, чтобы сейчас хлопнула дверь, и в дом вошёл Адриан. Какая же я идиотка, что поверила этой лжи о родителях! Нужно было проверить! Нужно было сказать Адриану!

А теперь поздно. Каждая ступенька, по которой я спускалась, отделяла меня от спасения, отделяла от жизни. Позади раздавались тяжелые шаги Штефана.

— Налево, — приказал он. — Справа я храню вино.

Надо же, действительно вино. Мазнув взглядом стеллаж, заполненный бутылками, и большую бочку, я свернула налево.

— В нашей семье встречается особая предрасположенность к магии огня, так что начнем именно с неё. Не переживай, здесь стоят ограничения, так что, если ты надеешься сжечь меня вместе с домом и тем самым спастись, советую подумать еще раз.

Он указал на стены, изрисованные какими рунами и символами. Какие-то из них я узнавала, иные же показались мне совершенно незнакомыми. На полу, нарисованная весёленькой ярко-голубой краской, красовалась пентаграмма.

Глава 31, в которой Иляна встречает не такую уж неожиданную пособницу злодея

У стола возвышалась до отвращения знакомая изящная фигура.

— Ну и славно, — ласково пропела она и улыбнулась, обнажая белоснежные острые зубы. — А то я уже заждалась. Штефан, ты же обещал, что покажешь мне, как она превращается в ничто, растворяя самую суть своей магии в пентаграмме.

— Терпение, Луана. Ты всё увидишь своими глазами. Более того, даже поучаствуешь в этом увлекательном мероприятии.

Ярко накрашенный рот Луаны изогнулся в почти что похотливой улыбке. Казалось, мысль о моём уничтожении доставляет ей недюжинное удовольствие. Она смахнула невидимую пылинку с обтянутой в серебристый мерцающий шёлк груди, удовлетворенно изучила собственные ногти, выкрашенные в алый цвет.

— Замечательно, — промурлыкала вампирша, выгибая спину, словно кошка. — Передать от тебя привет Адриану? Он будет так огорчен, моя дорогая…

Сердито оскалившись, я дёрнулась было к ней. Желание впечатать свой кулак в лицо нахалки было почти непреодолимым. Я всегда считала, что физические методы неразумны, что любой конфликт можно решить вербально. Сегодня же, как оказалась я была готова перейти черту.

— Знаешь что, — сделав глубокий вдох, медленно произнесла я. Нет, избить или даже убить вампиршу я не смогу даже физически, не говоря уже о том, что мамочка учила меня не драться, значит, будем использовать то оружие, которое имеем. — Тебе всё равно это не поможет. Если твой единственный способ завоевать сердце мужчины — это убить его девушку, значит, ты что-то делаешь неправильно. Нет смысла отрицать, что ты шикарная женщина, Луана, а за такую фигуру как у тебя, многие готовы убивать. Тебе бы к таким внешним данным немного самоуважения, и было бы просто замечательно. Ты могла бы покорять мир и оставлять за собой миллионы разбитых сердец, но вместо этого выбрала мелочный путь мести, решив, непонятно зачем, остановиться на одном-единственном мужчине, который тебе, скорее всего, даже и не нужен. Я понимаю, почему для меня свет клином сошелся на Адриане, но с чего бы тебе так сходить от него с ума? Он не единственное в мире смазливое личико. В общем, сходи-ка ты к психологу, Луана, и прекращай мучить себя и окружающих.

Если бы у меня был микрофон, я бы непременно драматично бросила его на пол. Микрофона не было, поэтому пришлось поднять повыше подбородок и состроить безразличное выражение лица. Если мне предстоит сегодня умереть, хотя бы оставлю последнее слово за собой.

Луана озадаченно моргнула. Видимо, не ожидала, что у человеческой жертвы тоже есть зубки.

— Ну вот и славно, — первым пришел в себя Штефан. — Раз уж вы всё обсудили, можно переходить к делу. Иляна, будь добра, возьми в руки тот хрустальный шар, что стоит на столе.

Не без опасений, я приблизилась к столу. Вампирша, восстановившая самообладание, бросила на меня презрительный взгляд. Ничего-ничего, меня взглядами не пробьёшь, мне сейчас угрожает кое-что куда серьёзнее. Одна деваться было некуда, и я протянула руки к небольшому хрустальному шару, в котором извивались завихрения метели.

— А теперь встряхни его, — выжидательно уставившись на шар, велел Штефан.

Я послушно выполнила его приказ. Снежные порывы вздрогнули, а потом сменили оттенок, став ярко-синими.

— Ах, ну что за незадача, — покачал головой Штефан. Он выглядел искренне огорченным. — Кажется, магическая энергия нашей Иляны требует внешнего толчка от кого-то с той же полярностью. Надеюсь, вы, дамы, не сочтете это за сексизм, но у женской и мужской магии разная полярность.

Уголки его губ дрогнули в невесёлой усмешке.

— К чему… к чему ты клонишь, Штефан? — голос Луаны дрогнул и дал петуха в середине предложения. Невозмутимая роскошная вампирша выглядела в этот момент как никогда некрасиво.

Дверь распахнулась, и в подвал бесшумно вошел мускулистый мужик в обтягивающей маечке. «Прямо конкурс бодибилдеров, а не злодейское логово», отметила я. Плакать и бояться не хотелось. Уж лучше буду язвить и огрызаться.

— Вы звали, Хозяин, — констатировал тот.

— Полагаю, ты и сама всё понимаешь, Луана, — мягким голосом сказал Штефан.

Луана-то, может, и понимала, а вот я нисколько. Вот прямо ни капельки. Возможно, дело в том, что я в свои почтенные годы, имея почти два высших образования, до сих пор не знала базовых магических вещей. Ну что поделать, если магическое образование в наших учебных заведениях хромает на обе ноги, как безумное франкенштейновское сочетание Асмодея* и Жоффрея де Пейрака**.

Попросить объяснить, в чём тут дело, для непосвященных слоев населения или лучше молчать и сливаться со стенкой? Глядишь, забудут, что я вообще тут стою… Помчалась бы к двери, но между мной и выходом стоит амбал, кажется, днюющий и ночующий в спортзале. А может это злодейские дела помогают так подкачаться. А что? Тут мёртвое тело перетащил, там заложников потаскал, вот тебе и кубики на животе. Прямо фитнес-программа настоящая.

— Сам не хотел, — продолжил, между тем, Штефан. — Но, к сожалению, искать ещё одну женщину с магией нам сейчас недосуг. Видишь ли, я уже настроился. Хочется разобраться с Иляной поскорее. Думаю, ты поймёшь мое нетерпение. Да и ты сама мечтала от неё избавиться.

— Даже не смей приближаться ко мне, — страшным хриплым голосом проговорила Луана. Она, кажется, уже пришла в себя и теперь была готова, без преувеличений, перегрызть глотку любому, кто к ней приблизится. — Ты не посмеешь меня убить. Зачем тебе скандал с вампирами?

Штефан развел руками и тяжело вздохнул.

— Луана, давай не будем усугублять. Исход все равно один. Лишнее сопротивление только оттянет финал. А с вампирами я смогу по-свойски разобраться, после того, как заполучу необходимое, так что не переживай.

Вампирша зашипела. Качок шагнул к ней, явно намереваясь утихомирить буйную жертву. Штефан с грустью сыпал сожалениями, рассказывая о том, как не забудет великий дар Луаны.

Вампиршу, кажется, не слишком вдохновляла перспектива дарить кому-то собственную жизнь. Дело пахло керосином и большой дракой. Я же, воспользовавшись тем, что на меня перестали обращать внимание, сделала единственное, что могла в этой ситуации.

_________________________________________

* Асмодей — злой демон мифологии и персонаж двух романов и балета под названием «Хромой бес», где предстает в образе хромоногого существа (иногда карлика).

** Жоффрей де Пейрак — хромоножка из серии романов Анн Голон об Анжелике. Любимый муж Анжелики.

Глава 32, в которой Иляна прибегает таки к физическим методам

Движение Луаны можно было сравнить с молниеносным броском кобры. Мелькнула смазанная фигура, слишком быстро, чтобы человеческий глаз разобрал, а потом качок рухнул на пол.

Ух ты, я тоже так хочу. Не была бы Луана такой гнусной э-э-э.. особью, непременно попросила бы научить меня такому полезному навыку. А что? И в темном переулке можно отбиться и вообще по жизни пригодится. В любом случае, удобнее, чем газовый баллончик в сумочке.

— Как нехорошо, — опечаленно покачал головой Хозяин, без сожалений или ужаса глядя на распростертое на полу тело слуги. Прислужника? Помощника? Телохранителя? Какая у них вообще иерархия в этом злодейском клане? — Боюсь, придется прибегнуть к более суровым мерам, Луана.

Он вывернул кисть в каком-то странном жесте — как бы не вывихнул, ах, хоть бы вывихнул — и Луана упала на колени, шипя что-то нецензурное. Еще одно такое же странное движение и ее тело изогнулось, позвоночник выгнулся дугой.

Вампирша лежала на полу, сотрясаясь в болезненных спазмах. По безупречно бледным щекам катились прозрачные крупные слезы. Клыки впивались в нижнюю губу, прокусывая кожу. Тонкая струйка крови медленно сползала вниз, пачкая совершенство светлой кожи.

Штефан подошел к распростертой на полу вампирше и взглянул на нее с легким сожалением. Склонился над ней и почти ласково прошептал:

— Это моя территория, здесь действуют мои правила. Любое магическое создание в этом доме ничто против меня. Луана, мне очень жаль, что приходится возвращаться к пройденному материалу и объяснять основы, но, видимо, ты была крайне невнимательна. Теперь я убью тебя и ты больше никогда не смо…

Глухой удар и тишина. Горячие слезы брызнули из моих глаз. Тело тряслось в истерических спазмах. Я так больше не могла. Это оказалось чересчур.

— Что… что это было? — слабо прошептала Луана. Ее веки задрожали, пальцы беспомощно цеплялись за безупречно ровный пол.

Выронив остатки бутылки, я бросилась к ней. Осторожно подхватила и помогла встать. Пошатываясь, Луана поднялась, наполовину опершись на меня, наполовину на стол.

— Это ты его так? — недоверчиво спросила она.

Огромная фигура Штефана лежала лицом вниз. Рядом со мной он, наверное, был похож на мамонта, убитого крохотными и беспомощными дикарями с палками. Темная жидкость расползалась лужей у его головы.

— Он забыл, что палки у дикарей бывают острые, — ровно произнесла я, не в силах отвести от него взгляда. Это сделала я. Мои действия привели к тому, что этот человек ранен или может быть даже мертв.

— О чем ты? — со слабым раздражением спросила вампирша. Она казалась еще более бледной, чем обычно, но уже почти пришла в себя, по крайней мере, теперь она почти не полагалась на мою помощь, чтобы удержаться на ногах.

— Бутылка. Кажется, здешние сотрудники не прочь выпить на рабочем месте. Полагаю, кто-то принес сюда и открыл бутылку вина, а выпить не успел. Заткнул пробкой, спрятал в углу и умчался. Штефан слишком полагался на магию, поэтому не ожидал, что я буду действовать столь обычными методами.

— Ты вырубила его бутылкой? — в голосе Луаны послышалось что-то похожее на уважение. Наверное, мне показалось. — Не ожидала такого от слабой человеческой рохли вроде тебя.

Точно показалось.

— Ну, спасибо, — язвительно ответила я. Никакой благодарности. Я ей, можно сказать, жизнь спасла. Вот и связывайся после этого с вампирами.

— Нет, серьезно, ты же такая хилая. Абсолютно слабая, я удивляюсь, как ты до сих пор не умерла. То есть, вы люди и так слабые и жалкие, а ты, кажется, воплощаешь в себе всю вашу человечность.

— Да-да, я тебя услышала.

Чтобы я еще хоть раз спасала вампирш! Не дождетесь!

— Ты мне все еще не нравишься.

— И это я тоже поняла, нет необходимости повторяться.

— Я считаю, что ты недостойна Адриана. Ты беспомощная, слабая и несуразная. Адриан заслуживает лучшего.

— Если думаешь, что раньше хорошо скрывала свое мнение, то ты ошибаешься. Все это буквально читалось на твоем лице.

— Тем не менее, тебя хочет мой враг. Он пытался меня убить, ты — нет.

— Ясно. В рейтинге твоих врагов я на пару строк ниже, чем Штефан, — понимающе кивнула я.

— И ты спасла меня, — продолжала какую-то неведомую мне логическую цепочку Луана.

— Верно… — протянула я. К чему она клонит? Спасибо хочет сказать? На спасибо это не было похоже.

— Я непременно пожалею об этом.. Ах, о чем я, уже жалею! Пойдем, — резко бросила вампирша и обхватила мое запястье железной хваткой.

— Ай! — не удержалась от вскрика я.

— Какая же ты слабая, — закатила она глаза.

Она потащила меня в другую часть подвала, ту, где возвышались полки с винными бутылками и стояли бочки.

— Куда мы идем? Ведь выход там, — указала я в сторону лестницы.

— Выход и толпа штефановских головорезов. Нет, спасибо. Мы воспользуемся боковой дверью, — ее тонкие изящные пальцы ловко перебирали особенно пыльные бутылки на одной полке. — Где же тут.. Ах, вот..

Никакого зловещего скрипа. Тайный проход открылся бесшумно, словно часть стены вдруг растворилась.

— Пойдем, — прошипела вампирша и потащила меня дальше. — Штефан скоро придет в себя, его так просто не убьешь. А я слишком слаба, чтобы драться с ним, тем более на его территории.

Бросив последний взгляд на подвал, я глубоко вздохнула и нырнула в темный проход за Луаной. Возможно, я об этом еще пожалею, но сейчас враг моего врага — мой друг.

Глава 33, в которой Иляна немного препирается с вампиршей и размышляет о Римской империи

Прохладный ночной воздух обжигал легкие. Я жадно вдыхала его полной грудью. Еще десять минут назад я сомневалась, что мне хоть когда-нибудь доведется выбраться из того ужасного дома. Нет, дом, конечно, симпатичный, дизайн вполне хорош и всё такое, но осознание того, что это место станет моим последним прибежищем, немного портило атмосферу.

Луана уводила нас всё дальше и дальше в чащу леса. Вампирша отчетливо прихрамывала. Пальцы, сжатые в кулаки, маскировали дрожь. Подводка расплылась, а под еще недавно безупречно накрашенными глазами неопрятными хлопьями осыпалась тушь. Я брела за Луаной, автоматически перебирая ногами. Я ударила человека. Ударила и хотела убить. То, что он не мёртв, это заслуга его сверхъестественной природы, а не моих стараний. Сожалела ли я? Наверное, нет.

Не выдержав напряжения беспокойно теснящихся в голове мыслей, я истерично захихикала.

— Сейчас не время, — сквозь зубы прошипела вампирша. — Нервные срывы отложи до лучших времен. Какая же ты жалкая, — презрительно добавила она. — Удивляюсь, как ты до сих пор ухитрялась выживать.

— Если помнишь, я тебя спасла не далее, как двадцать минут назад.

— Я не просила, — буркнула она. — Сама бы справилась. Удивительно, что тебе хватило смелости его ударить. Я думала, ты ради спасения собственной жизни и пальцем не шевельнёшь, так и будешь стоять и рыдать, как младенец, ожидая, когда же появится рыцарь на белом коне, чтобы спасти твою тощую ничтожную задницу.

Кажется, язвительный монолог отнял у нее остатки сил, потому что она прислонилась к ближайшему стволу толстой сосны, едва не оседая на подстилку из иголок. Осторожно приблизившись, я протянула было руку, чтобы удержать вампиршу, но та злобно зашипела. Ну и ладно. Раз шипит, значит, и стоять может.

— А я и не смогла бы, — откровенно ответила я, пожав плечами. Опершись на ту же сосну, я искоса взглянула на Луану. — Кажется, я способна на такие подвиги только если… — и я замолчала. Произносить это вслух не хотелось.

— Ты же меня ненавидишь, — изумленно хмыкнула она, правильно рассудив, что бить злодеев по голове я могу только если кому-то другому угрожает опасность.

— Ты ужасная, — без обиняков сообщила я и ухмыльнулась. — Злобная и мерзкая стерва. Но смотреть, как тебя убивают, я не смогла. Наши счёты мы сведем позже, самостоятельно, и без участия психа с жаждой магии и зачарованных кругов. Может, пришлю тебе приглашение на нашу с Адрианом свадьбу, чтобы поиздеваться, может, подолью тебе галлюциногены в кровь. В общем, возможно придумаю что-нибудь мелочное, но убийство это чересчур. А может и на мелочи размениваться не буду. Зачем?

Вампирша задумчиво смотрела на меня, а потом произнесла без обычного презрения:

— Странная ты, Иляна Урсу.

— И это говоришь мне ты, — не смогла удержаться от смешка я. — Ты отдохнула? Куда дальше?

— Я и не уставала, — тут же выпрямилась Луана. До её прежних грациозных поз было еще далеко, но стояла она без поддержки дерева вполне себе уверенно. — Остановилась только, чтобы твоё слабое человеческое тело могло получить передышку.

А, ну да, разумеется. Мы же вампирши, у нас же гонор!

— Моё слабое человеческое тело отдохнуло, — миролюбиво ответила я. — Идем?

— Там дальше, на востоке, есть ручей. Если доберемся до него, возможно, получится скрыться. Они уже наверняка обнаружили Штефана и бросились в погоню. С чутьём оборотней нас найдут очень скоро. Вода — наш единственный шанс.

Она зашагала дальше, и мне ничего не оставалось, кроме как двинуться вперёд, догоняя вздорную вампиршу.

— Погоди! — я лихорадочно зашарила по карманам. — У меня же есть телефон! Позвоню Адриану и… — неуклюжими от волнения пальцами я извлекла спасительный аппарат. Только бы работал, только бы работал! — Скину ему геолокацию, он в два счета будет здесь и…

Я живо вообразила до боли знакомую высокую широкоплечую фигуру, идущую к нам из леса. Я почти ощущала вкус его кожи и чувствовала крепкие мышцы под своими ладонями. Если выживу, тысячу раз попрошу у него прощения. Десять тысяч раз! За ложь, за глупость, за глупую ложь. За то, что предпочла поверить незнакомцам, вместо того, чтобы довериться ему. За то, что рвала, где тонко. Наши хрупкие новые отношения не были предназначены для таких страстей, но жизнь не спрашивает, к чему мы готовы, а к чему нет… Дьявол! Только бы у меня был второй шанс!

Телефон работал. Экран новенького, ещё непривычного аппарата, послушно загорелся, едва лишь я нажала на тугую кнопку. А вот связи не было. Чёртов лес!

— Ну, да, — злорадно хмыкнула Луана. Вот же чело.. вампирша! Ей всё равно, что будет с ней, лишь бы ближнему было плохо. Паскудное она существо, как ни посмотри, но ведь деваться некуда. Мы в ответе за тех, кого… эмм… спасли от бешеного злодея, одержимого убийствами.

— Ты ещё почтовую сову попробуй поймать, — глумливо продолжила она. — Как в этих ваших глупых фильмах. Если ты истинная Адриана, он тебя и без телефона найдет.

— А если нет? — с тревогой спросила я.

Мог ли Адриан ошибиться? Не знаю, как у оборотней, но у обычных мужчин это обычное дело, пока до постели не дошло, девушка кажется той самой единственной и вообще светом очей, а наутро… а наутро превращается в тыкву. С другой стороны, Адриан и после… хм, всего, что успело случиться... говорил, что я его пара.

— Тогда мы можем рассчитывать только на себя, — издевательски скривилась Луана. — Не переживай, в крайнем случае я сломаю тебе шею, а ему скажу, что ты пала смертью героя, а я изо всех сил пыталась спасти тебя.

И она ухмыльнулась, давая понять, что это такое сомнительное чувство юмора, а не серьезные планы. Ха-ха, мне очень смешно. Я, криво усмехнувшись, проигнорировала её выпад, сосредоточившись на мыслях об Адриане. Он должен появиться. Должен. Иначе как мне попросить прощения? Иначе как мне поцеловать его? Иначе как мне прожить с ним всю жизнь?

Я, затормозив на миг, взглянула в небо: ты слышишь?! Ты?!! Я должна, я обязана увидеть Адриана и успеть попросить прощения! Понятно?! Я настаиваю! Я требую!!

…Луана остановилась так резко, что я по инерции прошла ещё несколько шагов, даже не заметив, что моя спутница осталась позади. Наконец уловив это и обернувшись, я увидела, как она сосредоточенно вертит головой, прислушиваясь к чему-то, что было далеко за границами моей человеческой слышимости.

— Что... — начала было я встревоженно, но она одёрнула меня повелительным взмахом ладони.

Ясно. Молчу.

— Не успеем, — наконец, холодным ровным голосом сказала она. Её хрупкая фигура — о, я знала, какая в ней таится сила на самом деле! — казалась такой одинокой на фоне леса. Выпрямив спину и подняв подбородок, без привычного презрения, Луана стояла спокойно и смирно. В это мгновение она была похожа на древнюю воительницу перед последней битвой. Она напомнила мне Боудикку*. Безжалостная и отчаявшаяся, утратившая всё, кроме жажды мести, она готова была убивать и идти на смерть, пока не придёт её час. — Они уже близко. Последние слова есть? Начинай придумывать.

__________________________________________

* Боудикка — кельтская царица I в. н.э., чье царство после смерти мужа было аннексировано римлянами, саму Боудикку выпороли, а её дочерей изнасиловали. Жаждущая мести царица возглавила восстание против Римской империи и шла по городам, разрушая их, безжалостно убивая мужчин и женщин.

Глава 34, в которой Иляна козыряет датой рождения и приходит к некоторым выводам относительно характера Луаны

Последних слов у меня не было. Вот ни одного. «Не убивайте меня»? Как-то слабовато и неинтересно. Герои легенд в такие моменты чувствовали небывалый подъем и с отчаянной смелостью бросались навстречу опасности. Я навстречу опасности бросаться категорически не желала, ощущая только страх, вытесняющий из головы все остальное. Страх и тошноту. Выпитый некоторое время назад чай просился наружу.

Эти самые герои легенд, похоже, существа вообще без нервов и эмоций. Мне до них далеко, охотно признаю.

Хлопали крыльями птицы где-то у нас над головами. Мы ждали. Почему-то ожидание порой куда хуже, чем само действо. И вот вдали зазвенели мужские голоса, полные ярости и нетерпения.

— А ты превратиться в кого-нибудь можешь? — в жалкой попытке отвлечься, вглядываясь отвлечься в ветви в поисках неведомых птиц, спросила я.

Зачем спросила? Сейчас ударится о землю, превратится в летучую мышь и поминай как звали. Интересно, почему до сих пор так не поступила? Прониклась за это время ко мне нежной любовью? Маловероятно. Хочет собственноручно убедиться, что меня таки сцапали? Вот это уже больше похоже на правду.

— В призрак прошлого Рождества? — зло осведомилась Луана и, чуть помолчав, неохотно призналась. — Он использовал на мне какое-то особенно поганое заклинание, так что контролировать превращение я сейчас не смогу. Мне не слишком хочется застрять в промежуточной форме.

— Может, на дерево залезем? — робко предложила я.

— И шишками будем швыряться горящими? Это тебе не варги, это оборотни. Вот поэтому человечество обречено, у вас же ни логики, ни разума, — пренебрежительно отмахнулась вампирша.

Луана из тех персон, что даже со смертного одра поднимутся, если вдруг выдастся возможность выразить ближнему свое презрение и бросить пару-тройку язвительных реплик.

— А человеческие книжки про горящие шишки читала, — не упустила я случая ткнуть ее носом в собственное лицемерие. Делать все равно было нечего. Бежать смысла нет, догонят быстрее, чем успеем пискнуть. Кроме того я устала. Даже почти магическое действие адреналина должно было рано или поздно закончится.

До рассвета еще бесконечно далеко. Почему мне кажется, что на рассвете все станет проще? Может, потому что я пару раз чуть не сломала ногу, споткнувшись обо что-то в темноте? А может рассвет просто несет надежду на подсознательном уровне.

— Профессор, если хочешь знать, был из наших*. Думаешь, откуда он столько знал о нашем мире?

Надо же, как интересно. Мелькнула дурацкая мысль, что доамне Димитреску бы понравилось. Если ещё и грамотно привязать это к моей магистерской… Это, конечно, не румынская мифология, но если провести сравнительный анализ скандинавских варгов, варгов Средиземья и наших народных… О чём ты, Иляна? Не будет никакой магистерской!

Послышался треск ломаемых сучьев. Тяжёлые упругие шаги. Они выскочили из ниоткуда и, если бы мы их не ждали, я бы непременно подумала, что четвёрка крепких мужчин выросла из-под земли.

— Я родилась в субботу**! — громко выпалила я и зажмурилась.

— Чего? — буркнул один из мужчин. — Какое нам дело до твоего дня рождения?

— А она, видимо, поздравлений ждет! — радостно загоготал второй.

— Так мы ей сейчас выпишем. И поздравим, и подарочек подарим.

— Совсем двинулась от страха, да? — почти бесшумно пробормотала Луана. — Всё же наш мир не для всех.

Дьявол её задери, она серьезно?! Она сейчас будет хвастаться тем, что их злодеи-убийцы круче, чем человеческие? Мол, наши маньяки маньячнее ваших. Вы, люди, таких бы не пережили. Тоже мне, повод для гордости нашла! Сумасшедшая. Абсолютно сумасшедшая! От злости я даже разожмурилась и сердито уставилась на вампиршу.

Она же вела себя так, словно нам тут светский визит нанесли. Плавно взмахнула рукой, приветствуя гостей — ни дать, ни взять английская королева — а потом ласково защебетала (расскажи кто, не поверила бы, что язвительная вампирша может так сладко петь):

— Мальчики, вы, конечно, очень милые и чудные, а Больдо мне даже почти нравится, когда жуёт с закрытым ртом, но шли бы вы подобру-поздорову.

— Отдай девчонку и мы, возможно, отпустим тебя, Луана, — ухмыльнулся самый крупный из злобных убийц, бродящих этой ночью по лесу.

Он стоял в десяти шагах от нас, скрестив руки на груди, и ленивым взглядом ощупывал нас с Луаной. Вид у нас был самый что ни есть затрапезный. Не производили мы впечатления особ, способных торговаться с четвёркой свежих и бодрых мужчин за свои жалкие жизни. Вампирша, однако, явно со мной бы не согласилась.

— Как любезно, — промурлыкала она. — А как насчет альтернативного предложения? Звучит оно примерно так: катитесь лесом — благо он большой — и я не стану вас убивать или калечить, — она внимательно изучила собственный маникюр, удовлетворенно кивнула и добавила: — Дать вам время осмыслить столь длинную фразу или вы уже готовы согласиться?

Ага, вот теперь понятно. Луана не только со мной себя так ведёт, она просто по жизни... ну, по смерти стерва.

— Зачем тебе она? — и громила самым невежливым образом ткнул в мою сторону пальцем.

— Она мой боевой трофей. Верну её Адриану и буду смотреть, как он передо мной унижается, рассыпаясь в ритуальных благодарностях.

Седьмой участник этой ночной встречи в лесу подошел с другой стороны. Он выплыл из-за деревьев откуда-то слева от нас с Луаной с изяществом, которое и не заподозришь в столь крупной фигуре.

— Чудесный план, — сказал Штефан, а это был именно он, доброжелательно. Выглядел он уже не таким холёным. Мятая одежда, окровавленное лицо. — Жаль, разочаровывать, но ничего не выйдет, — маска мягкости слетела с него, как ненужная шелуха. — Взять их, — сказал он жёстко. — И не повредите шкурку Иляне. Она мне еще пригодится.

Четверо бросились на нас одновременно, как хорошо смазанный отлаженный механизм.

_______________________________________________

* Речь идёт, конечно, о профессоре Дж. Р. Р. Толкине.

** Иляна, возможно, от страха соображает чуть хуже, но в её словах есть смысл (кажется, никакой ужас не может вытравить из человека любимое образование). Считается, что вырколаки (волки-оборотни, вампиры из румынской мифологии) боятся и избегают людей, родившихся в субботу.

Глава 35, в которой Иляна получает сотрясение, а Луана теряет нечто весьма ценное

Луана отбросила первого же несчастного в сторону с такой легкостью, словно он не весил ничего. Казалось, она откинула боль и усталость, превратившись в безжалостную машину для убийств. Плавные и полные изящества движения создавали впечатление какого-то танца, и лишь присмотревшись, можно было увидеть напряженность в её хрупкой фигурке. Вампирша была смертельно истощена, но какие-то внутренние резервы организма еще какое-то время могли поддерживать её.

Отлетел, ударившись с глухим стуком о ствол дерева, один из нападавших. Он дёрнулся в мою сторону, и я… громко завизжала. Луана, могу поклясться, закатила глаза, что каким-то неведомым образом придало мне сил. С отчаянностью попавшего в капкан зверя, я пнула поднимающегося на ноги мужчину. Он издал сдавленный стон.

— Извините! — быстро бросила я и тут же добавила: — Вы сами виноваты.

Он встал и сказал то, что я отказываюсь повторять даже мысленно. Скажу лишь, что это касалось моей милой доброй матушки и промискуитета, которому она, якобы, регулярно предавалась с самыми разнообразными живыми организмами и даже отдельными частями тела, принадлежащими или не принадлежащими неодушевленным предметам. В общем, это было нечто крайне оскорбительное, что тут же смыло с меня остатки стыда за тот пинок.

Коротко вскрикнула Луана, пропустив очередной удар. Она упала на колено, пошатнулась — на какое-то мгновение я подумала, что вампирша свалится и больше не поднимется — а затем сделала резкое и почти незаметное человеческому взгляду движение, досмотреть которое мне было не суждено.

Горячие слезы брызнули из моих глаз. Один из мужчин держал меня за волосы так крепко, что можно было бы предположить, будто ему нужна не сама Иляна Урсу, а исключительно её скальп.

Штефан же стоял в стороне, спокойный и благодушный. Разворачивающееся кровопролитие его явно ничуть не беспокоило.

Я отчаянно пинала ногами воздух, пытаясь добраться до мучителя, по-прежнему сжимавшего мои волосы в кулаке. Бесполезно. Мои попытки сопротивления были для него не страшнее комариных укусов. Досадная мелочь, не более того.

В темноте и, вдобавок, сквозь пелену слёз я почти не видела, что происходит, услышала лишь как во внезапно наступившей тишине кто-то резко, с присвистом, вдохнул воздух, а потом лишь тихий звук упавшего на землю тела и всё. Я бы хотела лгать себе и утверждать, что это было не упавшее тело, а если и оно, то принадлежит оно не Луане, но Маргарет Митчелл была права, когда говорила что самообман это удел слабых натур. Я не прочь побыть слабой и не прочь немного обмануть себя, в конце концов, это же так просто, но… но не сегодня, не сейчас. Сегодня я должна смотреть правде в глаза. Именно поэтому я дернулась так отчаянно, что оставила добрый клок волос в широкой лапище бандита и побежала так быстро, как могла.

Убежала недалеко, они хоть и отвлеклись на Луану, но не настолько, чтобы упустить из виду главную цель. Меня снова схватили, но на этот раз крепко стукнули головой о дерево, видимо, чтобы не помышляла о следующих попытках.

— Я ведь велел быть аккуратнее с ней, — напомнил ледяной голос Штефана. Ох, кажется, кто-то разозлил хозяина. Теперь не получишь косточку, плохой пёсик.

— Хозяин, но она же… — начал было оправдываться бандит, но, Штефана его отговорки мало интересовали.

Хозяин уже обращался к трём другим членам своей шайки.

— Что там с вампиршей?

— Хозяин, она, кажется, это.. померла, — с легкой ноткой удивления прогрохотал кто-то из троицы.

— Так кажется или померла? Больдо, я иногда удивляюсь, почему ты до сих пор жив.

— Она мертва, — поспешно встрял другой, явно более сообразительный товарищ Больдо.

— Ладно, бросьте её здесь и оставьте маячок. Разберемся с делами, вернётесь и приберетесь здесь. Испортили мне вечер. Теперь придется искать другую женщину. Пустил бы вас в расход, но у вас энергетика не та.

Смерть вампирши явно не трогала тонких струн его души. Если, конечно, эта самая душа у него в принципе имелась и функционировала.

На сей раз меня не стали даже вести. Один из здоровяков просто забросил меня на плечо и понёс. После удара голова кружилась, а мысли путались. Не знаю, сотрясение или что похуже. Впрочем, что может быть хуже, чем пытки с последующей смертью? Пожалуй, я исчерпала свое представление о плохо.

С другой стороны, будет неплохо, если меня стошнит на этого типа. Мелочь, а приятно.

— Не переживай, если ты перестанешь подавлять магию, мы закончим очень быстро, — утешил меня Хозяин, идущий рядом. — Может сейчас попробуешь что-нибудь? Зажечь свечу, наколдовать немного воды? Ничего сверхъестественного не требую, так какую-нибудь мелочь. Нет? — правильно истолковал он моё молчание. — Уверена?

— Штефан, — выдавила я и лаконично, но ярко объяснила, куда именно ему следует идти и чем там заняться. Никто не умеет ругаться лучше, чем фольклористы. Мы знаем такие слова и выражения, о которых широкая общественность позабыла столетия назад. Если знать, где искать, в старинных сказках и балладах можно отыскать немало интересного.

— Ах, какой язык, Иляна, — недовольно пробормотал Штефан, но, к счастью, отстал.

Они были уверены, что всё позади. Слишком уверены. Настолько, что позволили себе расслабиться и огромный белоснежный барс, выпрыгнувший прямо на одного из бандитской четверки Штефана, стал для всех неожиданностью. Для всех, кроме меня, потому что я утратила способность удивляться. Может, из-за удара о дерево, может, из-за смерти — о, боже, она действительно умерла?! — Луаны.

— Вам каюк, мальчики, — удовлетворенно пробормотала я и позволила туману в голове, наконец, взять верх над рассудком.

Глава 36, в которой Адриан

Адриан

Он знал, что нельзя было выпускать Иляну из виду даже на мгновение. Вина за то, что упустил ее, будет преследовать его до конца его дней, независимо от того, чем закончится эта темная осенняя ночь. Даже если солнце вновь воссияет, и они оба увидят следующий рассвет и тот, что за ним, и те, что будут позже, какая-то часть Адриана всегда будет нести этот груз вины.

Обретение Истинной это величайшая удача и величайшее счастье для любого оборотня. Горе тому, кто подведет Истинного. Страшнее этого позора быть не может ничего. Огромными упругими прыжками передвигаясь по лесу, Адриан приближался к месту развития событий. В облике барса он всегда чувствовал себя более свободным, его вели инстинкты и инстинкты знали, что делать. Животная часть Адриана жалобно скулила при мысли о том, что Истинная находится в беде. Животная же часть придавала его яростному праведному гневу особую глубину. Он найдет Иляну. Найдет и больше никогда не позволит навредить ей — слабой, мягкой и человечной. Она не привыкла к жестокости мира, в который попала, и Адриан сделает все, чтобы впредь уберечь ее от худшего.

Остановился он только один раз. Крохотная прогалина пахла кровью. Острый металлический запах заставил его сердце сбиться с ритма. Иляна?

Он не стыдился своего облегчения, когда понял, что темноволосая хрупкая фигурка, распростертая на земле, это Луана. Оборотень готов был пережить гибель мира, но не смерть Иляны. Что до вампирши… ее вклад в эту историю заставлял шерсть на загривке Адриана вставать дыбом, а где-то в глубине его горла рождалось низкое рычание.

Он осторожно приблизился. Подушечки лап намокли из-за крови. Слишком много, чтобы она вся принадлежала Луане. Выходит, вампирша сумела таки если не забрать с собой кого-то еще, то хотя бы пообщипать врагов. Неподвижная и уже не такая холеная, Луана была не похожа сама на себя не только из-за огромной раны, зияющей в груди. Размазанный макияж, обломанные ногти, перепачканная и рваная одежде, в таком виде он никогда ее не видел, но удивляло не это, а выражение лица вампирши. Луана шагала по жизни, ловко перебирая ногами, обутыми в туфли на высоких каблуках, щедро изливая презрение на каждого, кто казался ей недостаточно Одаренным, на каждого, чья родословная была недостаточно длинной и так далее. Мертвая вампирша же словно освободилась от ненависти и пренебрежения. Она казалась молодой и мирной.

Барс принюхался. Он Луаны пахло кровью и смертью, но под всем этим были и другие запахи. Он ощутил мерзкую грязную магию, что вызывала желание чихнуть и уткнуть носом в собственную шерсть. Они что-то сделали с ней, ослабили Луану, а затем убили. Но помимо магии был еще один запах. Запах, который Адриан узнал бы из тысячи. Иляна. Адриан был уже совсем близко.

— Присмотри за ней! — прорычал он ворону, сидящему на ветке.

Ворон пристально смотрел на Адриана глазами-бусинками. Из всех птиц мира именно вороны всегда были любимыми у Адриана. Именно с ними первыми он научился разговаривать. Дед Клодиу всегда говорил, что эти птицы мудрее людей, хотя бы потому что знают цену словам. Вот и сейчас ворон не сказал ничего, лишь склонил голову набок и взглянул на изорванное тело вампирши. Другой ответ Адриану не требовался, он знал, что птица все сделает как нужно.

Ткнув напоследок носом в щеку вампирши — искаженная пародия на прощание с умершими в сообществе оборотней — он ринулся дальше. След вел его так же ясно, как если бы это была взлетно-посадочная полоса, освещенная яркими огнями.

Глухое низкое ворчание вибрировало в груди. Мощные сильные лапы несли его навстречу судьбе.

Увидеть ее вновь после столь разрушительной разлуки было удивительно. Больше всего на свете он желал броситься к ней и никогда больше не отпускать, однако, холодный прагматизм деда Клодиу превозмог. Прыжок огромного зверя был прекрасен. Четкая аккуратная дуга, завершившаяся падением одного из шестерых, движущихся в сторону особняка Штефана. Адриан знал, что сделает все, чтобы до рассвета дожил только один из этих шестерых.

Эффект неожиданности прошел быстро, враги бросились на барса. Противники не щадили друг друга, ставки в игре были слишком велики, чтобы каждое движение было чем-то кроме смерти, движущейся от адресанта к адресату.

Оборотни были сильны, но не сильнее, чем Адриан. Их было четверо, а он один, но дрался он с остервенелой отчаянностью существа, которое готово расстаться с собственной жизнью, если это поможет сохранить нечто куда более ценное.

Один из оборотней уже понял это и теперь лежал, истекая кровью из перегрызенной глотки.

Их Хозяин — о, Адриан наслышан был об экспериментах Штефана Морару — стоял в стороне, ожидая, пока подручные разберутся с барсом. Да уж, не при таких обстоятельствах Адриан хотел бы познакомиться с родственником — пусть и очень дальним — будущей жены. С другой стороны, хуже быть вряд ли может, так что встреча с тестем и тещей просто обязана пройти куда лучше. По телефону они казались очень милыми людьми. В отличие от Штефана, который вспомнил о семейных связях только потому что магия родственников была, как ни тавтологично это прозвучит, была.. родственной, а значит, годилась для того, что можно назвать переливанием. Штефан считал, что ему повезло найти в своем роду седьмую дочь седьмой дочери — источник мощной магии. Но он ошибся. Ему крайне не повезло, потому что к Иляне прилагался Адриан, а Адриан был намерен сделать все, чтобы она выжила.

Глава 37, в которой Иляна блуждает в тумане и проводит логические цепочки

Осень это пора туманов. Мне всегда нравилось, как исчезают в мягкой дымке люди, деревья, машины, дома. Словно сама вечность медленно пожирает мир. Куда менее приятно, когда туман поглощает тебя саму, охватывая мысли и образы, путая воспоминания. Я помнила, где я, но с трудом понимала, что происходит, будто что-то блокировало часть моего разума. Рядом кто-то рычал и кричал, слышно было чье-то сбивчивое дыхание и треск ломающихся сучьев. Под моей щекой была не слишком комфортная подстилка из влажных опавших листьев. Какая прелесть, похоже, меня сгрузили на землю, как какой-нибудь чемодан без ручки. Вот тебе и бесценная добыча, похищенная ради великой цели. Ну, кто бы мог подумать.

С другой стороны, Штефану нет резона переживать, что я простужусь. Если все пройдет по его плану, я даже не успею заболеть. На самом деле, как ни странно, я даже не замерзла, но все равно неприятно. Других заложников берегут и лелеют, а со мной обращаются как со старым пальто.

Осторожно присев — больную голову надо беречь — я тут же наткнулась взглядом на лежащий рядом труп. Лежащий. Рядом. Со. Мной. Труп. Посторонние мысли тут же исчезли под давлением этого факта. В медицине я разбираюсь плохо, но тут даже пульс не было необходимости щупать, чтобы сказать, что этот чело.. оборотень мертв. Чутье подсказывает, что живые люди редко бывают разорваны пополам. Буквально. Верхняя половина лежала в полуметре от нижней.

Нервное хихиканье родилось где-то в глубине горла. Прямо как шоколадные яйца с игрушкой. Там игрушки зачастую состоят из нескольких частей и их нужно собрать. Только эта игрушка побольше будет. А еще у него, кажется, руки нет. Оторванная конечность стала последней каплей, и я едва успела отвернуться, чтобы извергнуть жалкое содержимое собственного желудка в жухлую траву.

Старательно не глядя на мертвеца, я повернула голову туда, где разворачивались основные события. Штефан, видимо, решил, что отсиживаться подобно генералу где-то в стороне, он более не желает. А может, понял, что его банда не справиться с Адрианом. Смертоносный и быстрый, оборотень-барс давал отпор оставшимся двум приспешникам и самому Хозяину, но и он не мог сражаться бесконечно. На морде Адриана уже красовалась огромная царапина, бок кровоточил, а задняя лапа утратила подвижность.

Что я могу сделать? Могу ли помочь? Влезть в драку? Ну да, я с головокружением и слабыми человеческими силами полезу в самую гущу схватки магических существ. Сомнительнаякакая-то идея. Лучше воспользоваться тем, что у меня есть — мозгами. Если, конечно, мне их не отбили окончательно во время всех этих безумных приключений.

Итак, если численное преимущество не на нашей стороне, значит, надо это как-то изменить. Убить кого-то я не в силах, я слаба, как котенок, а вот прибавить еще пару человек, чтобы схватка была более честной, можно попытаться. Нужен только телефон, тогда я вызову всю королевскую конницу и всю королевскую рать в виде семейства Адриана. Уверена, его вампирские родичи не обрадуются, узнав, что какой-то бешеный маньяк пытается растерзать их любимого сына и внука. А ведь есть еще оборотнические шайки с этими.. в общем, с этими. Тупая непрекращающаяся боль в затылке не давала мозгу осуществлять когнитивные функции на должном уровне. Примерно как с похмелья. И не какого-нибудь похмелья, когда ты выпила немножко, а наутро вскочила и побежала по своим делам, а того вида похмелья, которое начинается еще пока пьешь, сила его нарастает по спирали, а ты просто наблюдаешь за своим грехопадением и заранее жалеешь будущую себя, на которую придется основной удар последствий всех этих обильных возлияний.

Стоп, Иляна. Не путаемся. План прост. Телефон-звонок-подмога. Элементарная цепочка. Прикрыв глаза, чтобы уменьшить хоть немножко количество раздражителей, я нырнула левой рукой в карман, чтобы наткнутся на пустоту и маленькую дырочку. Хм. Попробуем еще раз. Правой руке повезло не больше, в ее кармане обнаружилась пара монет и резинка для волос. Старательно сохраняя спокойствие, я быстро обшарила все карманы. Ничего. Совсем ничего. Телефон безвозвратно сгинул где-то в пучинах сегодняшней ночи. Второй телефон за неделю. Кажется, я иду на рекорд.

Откуда-то сбоку донесся громкий визг, словно бесчеловечный хулиган пнул животное. Размышлять о том, какое именно животное издавало эти звуки и не было ли это мое животное, не хотелось. Я предпочла другой вариант. Дыша через рот — «как собака», невольно подумалось мне, и я нервно хихикнула — я медленно подползла к верхней половине тела. Эта цепочка была еще проще. На теле есть куртка — в куртке есть карманы — в кармане может быть телефон. А дальше возвращаемся к предыдущей «телефон-звонок-подмога». Главное, мысли формировать попроще, тогда будет легче.

Ощупывание карманов мертвеца едва ли можно отнести к занятиям, о которых приятно вспомнить. Ничуть. Но меня уже один раз ударило о дерево и один раз стошнило. Не говоря уже о похищении и смерти Луаны, которая не была мне ни подругой, ни приятельницей, ни даже особью, которую я хотела бы увидеть когда-либо еще, но смерти я ей однозначно не желала. В общем, впечатление об этом ночи уже безвозвратно испорчено, так что обыск трупа хуже не сделает.

Спустя минуту — минуту, о которой я больше никогда-никогда не буду вспоминать — я оказалась лицом к лицу с двумя новостями. Хорошей и плохой.

Глава 38, в которой Иляна рассказывает сказку

Хорошая новость состояла в том, что телефон я действительно нашла. Плохая заключалась в том, что ни одного номера я не помнила. Ну, разве что 112*, но от них в данной ситуации проку никакого. Все цифры разлетелись испуганными птицами, а даже если бы нет, кому я могла позвонить? Адриану? Так он здесь, его в данный момент разрывают на клочки враги. Маме с папой? Они мне, конечно, очень помогут, слабые люди, находящиеся дома. Надеюсь, этот псих мне не врал и родители действительно дома в безопасности. Бестолково пошарив по чужому смартфону — даже пароль не поставил, их там информационной безопасности совсем не учат? — я запасливо убрала аппарат в карман. Не сейчас, так позже пригодится. Владельцу телефон уж точно больше не нужен.

Других умных — или каких-либо ещё — мыслей не было, поэтому я устало доползла до ствола дерева и оперлась на него. Это нехитрое действие отняло у меня остатки сил, поэтому я снова ненадолго отключилась, а когда пришла в себя, вокруг было подозрительно тихо. Не полное безмолвие, лес говорил, но говорил тихим размеренным шёпотом. Вот от ветра слегка постукивали друг об друга ветви деревьев, вот кто-то маленький копошился в сухой траве, издалека долетал едва слышный плач какой-то птицы. Не слышно было лишь людей. Разорванный мужчина всё ещё лежал недалеко от меня и при свете дня выглядел ещё более ужасающе, но я исчерпала свою возможность ужасаться, поэтому, скользнув по нему равнодушным взглядом, принялась изучать местность дальше. Примятая трава, обломанные сучья, огромная трещина на одном из деревьев.

Природоохранная служба, наверное, будет в ужасе. Испоганили хорошее старое дерево. Ну никакого сладу с этими оборотнями. Вот только где они, эти оборотни? Где мой оборотень?

— Адри.. Адриан? — прохрипела я. Слова царапались, не желая покидать пересохшее горло. — Адриан? — вновь попробовала я. Получилось, кажется, лучше, по крайней мере, больше похоже на человеческую речь.

Ни звука в ответ. Интересно, долго я пробыла без сознания? И что произошло за это время? Ну, если меня никто не вернул в подвал к пентаграмме, значит, мы победили? А если так, то где Адриан?

Тяжело поднявшись на ноги, я, после недолгих размышлений, скорее поползла, чем побрела туда, где исчез мой оборотень. Откуда я знала, куда именно идти? Любовь безошибочно указывала мне направление. Любовь и широкий след из сломанных ветвей, рытвин на земле и ободранной коры.

Ужасная догадка не давала покоя, и я готова была молить всех богов, чтобы я ошибалась. Не могло все закончиться так, просто не могло.

Идти пришлось не так уж долго. Уже через несколько минут я вышла на небольшую прогалину, в центре которой лежала в луже крови знакомая фигура. Я бы даже сказала до отвращения знакомая. Проигнорировав труп Штефана — он мне не слишком интересен — я двинулась дальше. Каждый шаг болезненным эхом отдавался в каждой части моего тела. По черепу барабанила сотня невидимых молоточков, а многочисленные ссадины.. да-да, саднили.

— Нужно найти Адриана. Найти Адриана и всё будет хорошо, — убеждала я сама себя вслух.

Звуки больше походили на тихое хриплое покаркивание, чем на человеческую речь, но меня это странным образом подбадривало. У деда Клодиу речь иногда похожа на карканье, особенно, когда задумается.

— Адриан? Адриан, Адриан, Адриан, — словно молитву шептала я и была услышана какими-то неизвестными божествами, потому что за кустами виднелась чья-то шевелюра. Человек лежал лицом вниз, и издалека было не очень понятно, кто он, и жив ли вообще, но сердце мое забилось чаще, зная, что поиски мои окончены, зная, что я нашла Его.

На негнущихся ногах я медленно приблизилась к телу. Протянула руку, касаясь обнаженного плеча. Был ли он холодный или я просто перестала верно воспринимать температуру? Пришлось напрячься, чтобы перевернуть его на спину, но мной руководило отчаяние, а для него нет ничего невозможного. Его лицо было спокойно. Длинные тени ресниц придавали Адриану более молодой вид, на щеке красовалась неглубокая царапина, расслабленный рот почти улыбался. Дрожащими пальцами я протянула руку к его запястью** и попыталась нащупать пульс, но постоянно промахивалась, ощущая только шум в собственных ушах и холод, исходивший от Адриана.

— Прекрати улыбаться, — зло велела я ему. — Немедленно прекрати. Если ты думаешь, что можешь так просто сложить свои кошачьи лапки и умереть, то… — я смахнула гневные слезы. — Ты ошибаешься. Ты… ты победил его. Уложил этого маньяка бешеного, теперь мы должны жить долго и счастливо. Адриан, истории… истории это моя специальность, я знаю, как всё заканчивается.

Сквозь пелену слёз я плохо видела его лицо. Бережно погладив колючую щеку — где уж тут бриться, когда непутевую Иляну опять похитили — я скользнула пальцами в растрепанные волосы. Пригладила их. Вот теперь лучше. И только потом я опустила взгляд на глубокую рваную рану на его груди. Ту самую рану, из которой уже не текла кровь. Потому что не было больше ничего. Осталось только тело.

— И тогда Базилик Фэт-Фрумос*** сжег змия и ведьму дотла, так что ни в воде, ни в земле, ни в воздухе не осталось ни следа, — глухим одеревеневшим голосом шептала я. Нащупав холодную ладонь, я крепко схватилась за нее, второй рукой продолжая гладить Адриана по волосам. — Все будет хорошо. Все будет хорошо.

Неправда! Всё, что здесь происходит — неправда!

— Адриан! Ты не смеешь умереть! Не так! Не сейчас! В конце концов я лучше знаю! Я специалист, и я настаиваю! — я всхлипнула и мотнула головой, разбрызгивая слёзы. — Ну кто угодно! Это же вероятно! Пусть он будет жив! Мне нужно! Я не смогу! Пусть!

Мои мысли дробились между реальностью и вымыслом…

— И тогда попросил Базилик Фэт-Фрумос руки у прекрасной Иляны Косынзяны. И сыграли они свадьбу… — сбилась я и продолжила, подавляя дрожь в голосе. — Слышишь?! Свадьбу весёлую! И сам Солнце присутствовал на той свадьбе, опустошая жбан за жбаном за счастье своей сестры Иляны Косынзяны и мужа ее Фэт-Фрумоса****. Вот так все было, Адриан, поэтому вставай. Ты не можешь испортить сказку, слышишь?! — властно велела я, и если бы силой воли можно было пробуждать мертвых, он бы ожил в то же мгновение.

Вместо этого он стал еще более холодным. Пустая оболочка, в которой больше не было того, кого я любила. И тогда я рассердилась. Я была в ярости на мир, на Адриана, на Штефана, на всех и каждого, кто допустил, чтобы человек, которого я ждала всю жизнь, бросил меня самым неприемлемым образом. Злость кипела и бурлила во мне, не получая выхода, когда сквозь алую пелену ярости я увидела нечто до боли знакомое с детства.

______________________________________________________________

* Номер службы экстренной помощи

** Да, не самый надежный способ, но Иляна не врач, а напуганный влюбленный человек с травмами.

*** Фэт-Фрумос — один из главных героев румынской мифологии. Прозвище Базилик это почти отчество, поскольку парень был зачат от базилика, который понюхала его мать. Классическое непорочное зачатие.

**** Румынская народная сказка «Базилик Фэт-Фрумос и Иляна Косынзяна, сестра Солнца».

Глава 39, в которой Иляна узнает себя с новой стороны

Оранжевое пламя с розовыми всполохами снилось мне с самого детства с периодичностью до трёх-четырех раз в месяц. Пламя бывало разным, иногда оно беззвучно — ни единого шороха или треска — пожирало всё кругом: зверя, птицу, лес и дом.

сталь сгрызёт, железо сгложет, крепкий камень уничтожит, власть его всего сильней, даже власти королей

В другие дни огонь был мягким и почти ручным, он ласкался, как щенок, то прильнет к моим рукам, то умчится прочь. Иногда сны меня пугали, я просыпалась и бежала проверять спальни сестер и родителей, чтобы убедиться, что ни одна из комнат не объята огнём. В другие дни я пробуждалась с улыбкой на губах и осознанием того, что этот уютный жар никогда не причинит мне вреда.

И вот это же пламя я впервые в жизни увидела наяву. Самые яркие вспышки сосредоточились на огромной кровавой ране Адриана, но искорки блуждали по всему его телу. Я испуганно отшатнулась и взмахнула руками, пытаясь убрать огонь. Он же слегка взмыл вверх, подставляясь рыже-розовой пушистой гривой под мои ладони.

— Что ты... что ты такое? — прошептала я, приветливо почесывая его, словно котёнка или щенка. Ощущения были странные: не горячо и даже не тепло. Просто приятно и… мягко. Будто температура его была равна температуре моего тела и не ощущалась как нечто инородное, будто этот огонек был продолжением меня самой. — Так и есть, да? — спросила я у него.

Он весело встрепенулся.

— Ты сможешь ему помочь? Он… он мёртв?

Огонек побагровел и каким-то образом сделал такой вид, что я сразу поняла: он снисходительно поглядывает на меня, как на сумасшедшую. Как я могла подумать, что он будет лечить мертвеца?

— Извини, я просто… первый раз общаюсь со своей магией. Я только недавно узнала, что ты вообще у меня есть. Ещё не привыкла.

Огненная капля юркнула ввысь, потерлась о мою щеку, а потом вернулась к Адриану. Затаив дыхание, я следила, как волшебство делает то, что не под силу мне. Медленно стягивались края ран, сияя, уменьшались царапины, пока не исчезали совсем, являя взгляду чистую кожу.

— Адриан? — слабо и почти беззвучно окликнула его я. Слишком высоки ставки. Мне дали вкусить надежду. Если теперь окажется, что он всё-таки умер, я этого не переживу. Крушение надежд может быть куда хуже, чем бесплодная долина безостановочного отчаяния.

Он не произнес ни звука, не шевельнулись мягкие губы, не затрепетали длинные ресницы.

— Адриан? — медленно, невыносимо медленно, но в том же время невероятно быстро, я протянула руку. Холодное тело под моей ладонью осталось неподвижным. Не в силах больше сдерживаться, я всхлипнула и разрыдалась.

— Давай кефир в сметану обратим, — голос тихий и слабый, но он звучал! Знакомые глаза серо-голубого невероятного и невозможного цвета смотрели серьезно и вдумчиво.

— Что? — тупо спросила я и захихикала. Он нёс какую-то чушь, но больше всего на свете я хотела сказать ему: «продолжай, скажи еще что-нибудь невразумительное, я так рада, что ты жив».

— Кефир покажется сметаной*, — повторил он и протянул руку.

— Боже… Только ты, Адриан, только ты мог такое сказать… — расхохоталась я и вложила свою ладонь в его.

— Подумал, что смогу произвести на тебя впечатление таким образом, — ухмыльнулся он, и пусть эта ухмылка была лишь тенью прежней, Адриан был жив. Он жив!

Если я еще хоть раз попрошу о чём-то небеса, напомните мне об этом моменте. Он жив и будет жить! Могу ли я желать чего-то еще? Возможно, душ, завтрак, мазь от синяков и не меньше двадцати часов в постели, но какая же это ерунда по сравнению с чудом, которое только что произошло.

— Можешь считать, что произвёл, — улыбнулась я.

— Могу усилить, сказав, что ты невероятно горячая девушка. Буквально.

И только в этот момент я поняла, какой дурочкой была. Это не он был холодным, как лед, а моя температура выше, чем у обычного человека. Пламя моей магии, вероятно, обожгло бы любого другого, но для меня оно — ласковый котенок самой комфортной на свете температуры.

— Спасибо, — чертя узоры на его ладони, усмехнулась я. — Ты чрезвычайно любезен.

— И чрезвычайно жив. Подозреваю, что благодаря тебе, Иляна.

Я пожала плечом.

— Что поделать, хобби у меня такое, спасаю привлекательных мужчин на досуге.

Его глаза сверкнули от удовольствия.

— Тогда мне повезло, что я привлекательный.

— Очень, — честно ответила я. — Очень повезло и очень привлекательный, но, пожалуйста, больше не делай так.

— Не спасать тебе жизнь? Этого обещать не могу.

— Я думала, что потеряла тебя.

— Я думал, что потерял тебя, — напомнил он, но сгладил упрек, нежно заправив выбившуюся прядь мне за ухо. Я знала, что к моему побегу мы еще вернемся, но пока не чувствовала, что готова.

Я не чувствовала, что готова обсуждать хоть что-нибудь из произошедшего за последние сутки. Слишком много, слишком больно, слишком страшно, слишком…

— Ты не ранена? — смилостивился надо мной Адриан.

— Нет, — покачала головой я. — Он ничего не успел сделать. Я отделалась парой ушибов и испугом. Луана... — осеклась я. — Луана мертва.

— Я знаю. Видел ее в лесу.

— Она пыталась защитить меня. Я ей не нравлюсь… не нравилась, но она все равно не отдала меня Штефану.

— У Луаны была довольно гибкая и странная, по общепринятым меркам, мораль. Она могла не любить тебя, но делать всё, чтобы ты не пострадала, если это будет полезно для неё или если она оказалась перед тобой в долгу. При этом всю дорогу она бы ворчала и называла тебя ничтожеством.

— Ты хорошо ее знаешь.

— Сообщество вампиров Румынии довольно узкое, рано или поздно узнаешь всех. Она... она хотела того, что я не мог ей дать. Луана была уверена, что может получить всё, что пожелает. Это её и погубило. Не играла бы со Штефаном в его игры, ничего бы не случилось.

— Адриан, он всё равно бы меня достал. Я была нужна ему.

— Он забыл, что оборотни своё не отдают, — Адриан предупреждающе оскалился, словно где-то здесь пряталась еще свора чернокнижников, желающих наложить на меня свои загребущие лапы. Признаться, оказаться объектом столь яростной защиты было очень приятно.

_____________________________________________

* «Когда возьмешь красивую девушку за руку, то и кефир сметаной покажется». Румынская пословица. Да, Адриан клеит свою девушку-филолога при помощи народных изречений.

Глава 40, в которой Иляна старательно игнорирует некоторые детали

Конечно, я не хотела вставать с сырой холодной земли. Конечно, я не желала отрываться от Адриана ни на минуту. Я готова была вечность провести здесь. Каждый герой истории должен рано или поздно выйти из леса. Изгнание, сопровождающееся испытаниями и опасностями, заканчивается и для Беовульфа, и для Рамы, и Геркулеса, и для многих других героев. Вот только я не герой, я просто Иляна Урсу, книжный червь, которому повезло пробудить магию и спасти того, кто мне всего дороже. И теперь пора моих подвигов и испытаний закончена, я не готова больше шевелиться и куда-то мчаться.

И, разумеется, Адриан прекрасно знал, на какие струны моей души нужно воздействовать.

— …останемся здесь навсегда. Никуда не хочу идти. Ты тут, мне больше ничего не нужно, — шептала я ему.

Адриан сдавленно застонал, и я тут же встрепенулась.

— Больно?

Он стоически поморщился, что вызвало во мне очередной всплеск тревоги. Надо убираться отсюда. Чем быстрее, тем лучше.

— Где твой телефон?

— Иляна, ты видишь на мне карманы? — хитро прищурился оборотень, и я вспыхнула. На время мне удалось забыть, что мужчина мечты лежал передо мной во всей своей обнаженной первозданной красоте, но теперь, когда угроза жизни миновала, я не могла более игнорировать этот факт.

— Хорошо, тогда как нам связаться с кем-нибудь и вызвать помощь? — поинтересовалась я у ближайшего куста. Тащить Адриана из леса я точно не смогу. Особенно, если он останется в таком виде.

— Иляна, — ласково проурчал мой оборотень. Ну вылитый кот!

— Что? — неубедительно огрызнулась я. — Ты только что чуть не умер. Нам нужно немедленно убраться отсюда и показать тебя врачу. Может даже не одному, а целому консилиуму.

— Помоги мне подняться, — попросил он, а затем сообщил, что команда оборотней прибудет в ближайшее время. — Возникли некоторые сложности с границами территорий. Если не хотим спровоцировать войну стай, нужно действовать через глав кланов. Собственно, поэтому спасательная операция и состоит из меня одного. Формально я не являюсь членом какой-либо стаи оборотней, поэтому могу перемещаться свободнее, чем оборотни из стай. Вдобавок здесь моя пара, так что ни один клан в мире не смог бы удержать меня. Драгош с парнями решит вопрос с альянсом и прибудет сюда. А этого/.. — он поморщился, бросив быстрый взгляд влево, туда, где за кустами лежало тело Штефана, — будут судить посмертно.

— Хорошо. А мы что сейчас делаем? — вся эта политика меня не так сильно волновала. Конечно, это несколько недальновидно, что оборотни не могут зайти на чужую территорию без особого разрешения, но сейчас меня куда больше интересовал Адриан и его здоровье. Впрочем, был ещ` один вопрос. — Мои родители? Они живы?

— Настолько живы, что наверняка захотят всыпать тебе за самоуправство и побег, — фыркнул оборотень и добавил чуть серьезнее: — Они в полном порядке. Парни с них глаз не сводят. И с твоих сестер тоже.

— А… Стефан? Мой... мой друг, который был…

— Я знаю, кто это, — нахмурился Адриан. — Он в больнице. Жить будет. Возможно, не слишком долго, если вы оба еще раз попытаетесь провернуть подобный фокус.

Да уж, видимо, слишком самонадеянно с моей стороны было рассчитывать, что Адриан оставит мой побег без внимания хотя бы на некоторое время. Впрочем, это все не имело никакого значения, по сравнению с тем простым фактом, что мой друг жив.

Стефан жив, я не убила его своей глупостью и трусостью. Родители и сёстры в безопасности, Адриан здесь, рядом со мной, живой и тёплый. Волна накатившего на меня облегчения была такой сильной, что я пошатнулась. Всё хорошо. Все настолько хорошо, что я даже не смела надеяться на подобный исход. Эту ночь пережили все, кто мне дорог. А впереди у нас ещё много-много дней и ночей, целая жизнь, чтобы плакать и смеяться, радоваться и грустить, любить и ненавидеть. Хотя кого мне теперь ненавидеть?

— Чудесно! — выпалила я радостно.

— Неожиданная реакция, — темная бровь удивленно приподнялась.

— Просто восхитительно! Невероятно! Лучше не бывает! — воскликнула я и набросилась на своего оборотня волной пылких поцелуев.

Он отвечал на мои бесхитростные ласки с энтузиазмом. Спустя средних размеров вечность я вспомнила, что все еще стою посреди леса в компании мертвых тел и голого красавца-оборотня и не без усилий отстранилась.

— Где-то здесь должен быть домик. Кажется, — он сосредоточенно нахмурился, оглядываясь, — километрах в двух к северу. Можем подождать там.

Утренний лес уже не казался таким зловещим и опасным. Щебетали радостно птицы, пламенели на ветвях листья, солнечные зайчики плясали по земле. Мы медленно шли, нарушая тишину лишь мерным звуком шагов. Моих шагов, потому что босой Адриан двигался тихо, как кошка. Я чувствовала невероятное тепло и мирное удовлетворение, какое возникает, когда лежишь в горячей ванне, ощущая, как расслабляется каждая мышца, или когда нежишься на солнце в ясный летний день, зная, что никуда не нужно идти и ничто не нарушит покоя. Довольное мурлыканье того, что, видимо, было моей магией, расползалось по коже тысячей будоражащих мурашек. Она была довольна, как и я. Она была мной.

Глава 41, в которой Иляна насыщается

Засохшая деревянная дверь небольшого домика хоть и была закрыта на простой засов, но открывалась туго. Внутри оказалось чуть теплее, чем на улице, и пахло затхлостью. Пощёлкав пару раз выключателем, я растерянно замерла. Сквозь небольшие окна проникал солнечный свет. Встревоженные нашим появлением пылинки заполошно сновали в луче света. Бледный Адриан в этот момент цветом лица не уступал своим родителям.

— Я буду в порядке. Просто магический баланс еще не восстановился, — верно интерпретировал он мои взволнованные взгляды.

— Моя магия тебе не помогла? — неужели моя неопытность всему виной? Я действовала интуитивно, наугад нащупывая дорогу в этом странном и непонятном мире магии.

Он обернулся, отвлекшись от изучения комнаты. Обхватив мое лицо ладонями, Адриан серьезно сказал:

— Иляна, ты сделала нечто невероятное, ты спасла мне жизнь и не смей даже думать иначе. Ты просто чудо. Но жизнь порой чуть сложнее любых чудес. Я оборотень, магическое существо, поэтому для полного выздоровления мне нужно восстановить собственные резервы. Через пару часов я буду в полном порядке.

— Точно? — одними губами шепнула я.

— Точно-точно. Гарантия девяносто девять процентов.

— Почему не сто?

— Один процент оставил на возможность падения метеорита на планету, — усмехнулся он. — В конце концов, не всё же зависит от меня одного.

— Как предусмотрительно, — хмыкнула я и кошачьим движением потерлась щекой о его ладонь.

— Надеюсь, хозяева тоже были предусмотрительны и здесь найдется немного еды, — он шагнул прочь и открыл ближайший шкафчик. Я обняла себя, оплакивая потерю тепла чужого-родного тела. — В конце концов, не могу же я допустить, чтобы моя невеста голодала.

— Невеста? — вскинула я брови. — С каких это пор?

— С недавних.

— Не помню, чтобы я соглашалась на брак.

— А ты планируешь отказаться?

— Ну... — протянула я. — Пока не уверена. Надо обдумать всё. Взвесить аргументы и всё такое. В конце концов, замужество это очень серьёзный вопрос.

— Так ты обдумай хорошенько. Учти, я завидный жених, — и он жестом фокусника извлек с дальней полки какой-то пакет. — Ну кто еще тебе предложит подобную роскошь?

— Считаешь, меня можно покорить, — я подошла ближе и выдернула у него упаковку. — Пачкой крекеров?

— А если к крекерам прилагается еще и это? — консервная банка присоединилась к крекерам.

— О, ну если паштет... Вот теперь мне действительно есть над чем подумать, — глубокомысленно кивнула я, а потом не выдержала и расхохоталась. Глубокий низкий смех Адриана вторил моему хихиканью. Напряжение последнего дня смывалось с нас и растворялось в этом общем веселье. Все переживания и страсти поблекли перед нами двумя, просто смеющимися над какой-то нелепостью.

Мы пообедали крекерами с паштетом, запивая их чуть затхлой водой из канистры. А на десерт Адриан откопал в кладовой пыльную банку земляничного варенья. Поскольку столовые приборы нам на глаза не попались, варенье мы ели как непослушные дети, стащившие лакомство из буфета. Ныряли руками в банку, а потом облизывали сладкие липкие пальцы, обмениваясь заговорщицкими взглядами.

Сыто откинувшись на кушетку, я расплылась в довольной улыбке.

— Ты наелась, puiule?

Я открыла было рот для ответа, но ахнула, осененная догадкой.

— Погодите, домнуле, неужели это было свидание? Вы пригласили меня в это роскошное место, а я… ах, а я так одета, — и я указала на свой затрапезный наряд, стыдливо хлопая ресничками.

— Вы ранили меня в самое сердце, грёза моих грёз, ведь это не просто свидание, а самый настоящий праздничный обед в честь нашей помолвки, — хватаясь за грудь, простонал Адриан.

— Ах да, я ведь, кажется, была сражена вашими талантами добытчика, домнуле.

— И раз так, мы можем перейти на имена. Меня зовут Адриан, — подаваясь ближе сказал он.

— Даже не знаю, мы так плохо знакомы… — лукаво промурлыкала я.

Он склонился надо мной и прошептал мне прямо в губы.

— Так давайте знакомиться лучше. Предлагаю перейти к невербальному общению.

— Вы знаете жестовый язык? — взволнованная его близостью пролепетала я настолько невозмутимо, насколько смогла. При каждом вдохе моя грудь касалась его обнаженной груди и это не могло не вызывать во мне трепета. Возможно, когда-нибудь я смогу оставаться равнодушна к близости этого мужчины, но не сегодня. Надеюсь, что никогда, ведь это так сладко, каждой клеточкой, каждой дюймом кожи ощущать присутствие Адриана.

— Лучше, — шепнул он. — Намного лучше.

И он поцеловал меня.

Он был прав. Это куда лучше языка жестов. Это куда лучше всего на свете.

— Ну как? — отстраняясь, проурчал Адриан.

— Не помешала бы расшифровка, — восстановив дыхание, ответила я и подкрепила свои слова дерзкой улыбкой.

— Может лучше повторить? Уверен, вы догадаетесь по контексту, что я имел в виду, милостивая домнишоара, если я скажу это ещё раз.

— Новые знания всегда приветствуются, — невозмутимо кивнула я.

Ах, как жаль, что я лишь читаю и разбираю чужие тексты, а не пишу свои. Поцелуи Адриана достойны поэм и баллад. Их стоило бы воспевать в легендах, потому что ничего невероятнее не существовало и не может существовать на всем белом свете. Пусть они никогда не заканчиваются!

Глава 42, в которой Иляна открывает для себя новые семь чудес света

Семь чудес света? Забудьте! Вот вам новые чудеса!

Первое. Адриан мягко прикусывает мою нижнюю губу, и лёгкая боль, смешанная с удовольствием, прокатывается по моему телу. Нехитрое движение заставляет меня задыхаться от удовольствия и предвкушения.

Второе. Я мягко толкаю его в грудь и опрокидываю навзничь. Он лежит на спине, а в его ярких глазах сверкает восторг и неприкрытое восхищение. Это же восхищение заставляет меня послать ему сияющую улыбку и с неожиданной раскованностью снять с себя кофточку. Под его взглядом я чувствую себя как никогда сильной и прекрасной. Я никогда не стыдилась своего тела, но и особенно красивой себя не чувствовала. Просто обычная Иляна. Адриан же смотрит на меня так, что я чувствую себя единственной женщиной в мире, не меньше. Мои пальцы слегка дрожат, сражаясь с крючками, а затем бюстгальтер летит куда-то прочь. Адриан не выдерживает позиции пассивного наблюдателя, навязанной мной, и с тихим рычанием подается вперед, осыпая короткими обжигающими поцелуями мою шею и грудь.

Третье чудо — это жар, пылающий в моем теле. Он рождается где-то в области солнечного сплетения, распространяясь пожаром, и я знаю, что это пламя могло бы поджечь весь мир. Это не просто магия, а совершенно особенная и неповторимая магия.

Четвертое. Я неловко ёрзаю у Адриана на коленях, выгибаясь под поцелуями. Меня раздирают противоречивые желания. Хочется прижаться к этому мужчине сильнее, вплавиться в него и стать единым. С другой стороны, на мне все еще остаются джинсы и трусики. Дилемма кажется столь сложной, что будет настоящим чудом, если её получится как-то разрешить. И Адриан — о, Адриан! — во всей своей мудрости и проницательности берет проблему на себя. Поднимается, удерживая меня на себе, дарит мне пару поцелуев на весу — я крепко обвиваю его талию ногами, но не потому что боюсь падения, он меня не уронит, никогда не уронит, и это я знаю, это единственное, в чем я уверена — и… и застывает в таком положении, потому что я оставляю жаркий поцелуй-укус в том месте, где его шея переходит в плечо. Я отшатываюсь, неуверенность и неопытность — Иляна, ты же сама не понимаешь, что творишь! — заставляют меня усомниться в собственных действиях.

— Адриан? Всё… — от неловкости я поджимаю пальцы ног, по прежнему цепляющихся за талию Адриана. — Всё в порядке?

— Лучше, чем в порядке, — хрипло отвечает он, и по открытому искреннему взгляду я понимаю, что так оно и есть.

— О, так это было.. — я лукаво усмехаюсь. — Это было хорошее нечто. Просто ты так завис, что я начала волноваться.

— Иляна, — рокочущий смех в его голосе заставляет меня склонить голову набок, шаловливо взглянуть на него из-под ресниц и захихикать. В конце концов, как любит говорить Анка, плох секс, если вы не можете позволить себе посмеяться вместе в процессе. И это пятое чудо. Мы всё ещё мы и мы можем позволить себе быть собой.

— Или это.. м-м-м.. кошачьи штучки? — я выгибаю пальцы, словно когти, и добавляю: — Могу ещё почесать за ушком.

— Иляна, — рычит он и сияет, сияет, сияет.

Смех замирает у меня в горле, когда оборотень целует меня за ухом. А когда он мягко прикусывает мочку, я не могу сдержать стон. Мои ноги превращаются в мягкую лапшу, и я непременно свалилась бы, если бы Адриан не поддерживал меня.

— Кошачьи штучки? — ухмыляется он, и я клянусь себе, что сделаю все, чтобы прогнать эту ухмылочку с его лица. Он у меня забудет не только насмешливые ухмылки, но и собственное имя.

Меня бережно сгружают на жалкую кровать — она поскрипывает, но держится, а большего нам и не надо, я не променяла бы это мгновение ни на какие дворцы и роскошные спальни — и в эту секунду мне становится страшно. Что если мне не понравится? Что если ему не понравится? Что если я разочарую его? Что если…

— Куда исчезла моя Иляна? — спрашивает Адриан, мягко касаясь указательным пальцем моей нижней губы.

— Просто... я немного… понимаешь, я никогда раньше…

Я молчу о том, что все его предыдущие женщины наверняка были опытными и точно знали, что делать и как доставить удовольствие себе и партнеру, тогда как я… это просто я. Пузырящаяся волшебная уверенность куда-то исчезает, словно лопнули воздушный шарик.

Шестое. Его пылающий потемневший взгляд, мягкая улыбка и бесчисленные глупые нежности, которые он шепчет мне на ухо. Это шестое чудо и равного ему на свете нет, потому что комок в моей груди растворяется без следа.

Это Адриан и я. Я и Адриан. Никого другого нет и никто другой не важен. А потому когда остатки моей одежды, отброшенные его сильной рукой, летят прочь, а мужской взгляд оглядывает моё тело, я не смущаюсь. Я горю, я пылаю. Я жажду его и встречаю каждое его движение с восторгом.

Легкая боль, когда он входит в меня, заставляет меня сжаться, а его замереть. Весь мир останавливается, прекращает вращение планета. Я нетерпеливо киваю, давая Адриану сигнал продолжать. И он продолжает. И это прекрасно. Первобытные движения, которые были до нас и будут после нас, но в это невозможно поверить. Разве у всех так прекрасно? Разве все это чувствуют? Кажется, будто я первая женщина, а он первый мужчина. Не было никого до нас, кто испытал бы это. И это чудо. Наше чудо. Седьмое.

Глава 43, в которой Иляна убеждается, что была Гитлером

После мы лежим в обнимку на узкой кровати и лениво целуемся. В голове царит восхитительная пустота. Кажется, впервые в жизни поток мыслей остановился, и я просто существую, не думая ни о чем. Ни единой, даже самой вялой и глупой мысли. Лишь нега и приятное послевкусие.

Наверное, в этом-то всё дело: человеку не полагается быть настолько удовлетворенным и счастливым. Если бы это было так, люди бы давным-давно бросили все прочие занятия, отдав всё время и силы лишь одному-единственному делу.

В общем, в том, что произошло дальше, я вижу какую-то попытку вселенной восстановить баланс. Или это у меня кармический хвост как у кометы Икэя-Чжана. Почему-то в тот момент, когда резким рывком распахнулась дверь, я вдруг подумала о дурацкой комете. Папа рассказывал, что это комета с самым длинным из всех измеренных сегодня хвостом. Надо сказать Адриану, чтобы спросил папу о космосе. Неплохой способ растопить лёд во время первой встречи. Она непременно будет, эта встреча.

Адриан вскочил, на ходу перевоплощаясь, но был отброшен мощным рывком. Я бы сказала, что не поверила своим глазам, но беда в том, что поверила. Сразу же. Неубиваемый Штефан просто обязан был стать гвоздем сегодняшнего дня. А как иначе? Не мог же он оставить нас отдыхать и нежиться в постсвечении после первого в моей жизни секса. О нет, это было бы слишком просто. Наверное, в прошлой жизни я была Гитлером. Или Иродом Великим. Это самое подходящее объяснение для всего происходящего. Иначе за что мне всё это?

— Тебя-то кто звал, сволочь? — рявкнула я в совершенно несвойственной для себя манере. Честное слово, я очень хорошая девочка и обычно так не делаю, но, видимо, даже у очень хороших девочек есть свой лимит терпения.

Штефан выглядел так, словно его убили, закопали, а потом передумали и откопали. Если бы право голоса отдали мне, то этого урода бы кремировали. Чтобы уже раз и навсегда. Лицо Хозяина (уж не знаю, чей он теперь хозяин, если Адриан перебил всех его прихвостней; наверное, хозяйничает в своем доме с чудным винным погребом) измазано то ли грязью, то ли засохшей кровью, то ли и тем, и другим. Одежда грязная и рваная. Зато глаза сияют чистейшим огнем ненависти.

— Знаешь, так даже лучше, — склонив голову набок, он рассматривал меня как лепидоптеролог особенно интересный экземпляр.

— Я бы поспорила, — беззубо огрызнулась я, отползая к стенке и изо всех сил удерживая одеяло. Всё и так ужасно, если этот тип ещё и увидит мою грудь, я не вынесу. Думаю, это станет той самой соломинкой, что способна переломить спину верблюду.

— Не думаю, что пытки бы сработали, — продолжал он, не обращая на меня никакого внимания. — Ты из тех, кто расцветает в присутствии других. Забота о ближних, — смакуя эти слова, словно незнакомое блюдо, произнес он. — Вот в чем был твой ключик. А теперь твоя магия проснулась, а этот, — он кивнул в сторону барса, распластавшегося у стены, — тебе больше ничем не поможет.

Будто из жажды противоречия, Адриан дернулся и с трудом поднялся на лапы. Тяжело ступая, он сделал шаг, ещё.

— Опять? — брезгливо уточнил Штефан. — Тебе не хватило?

Удар был сильным. Настолько сильным, что я слышала, как хрустнули кости барса. Бесчувственным кулем он повалился на пол.

— Пойдем, Иляна, давай не будем делать ситуацию ещё более уродливой, — мягко увещевая, Штефан протянул руку.

Бросив быстрый взгляд в сторону Адриана, я вложила свою ладонь в ладонь Хозяина. Прикосновение должно было быть неприятным и липким, таким, чтобы меня передернуло от омерзения, но рука оставалась всего лишь рукой. Штефан бережно поднял меня с кровати, деликатно глядя исключительно мне в лицо. Взгляд его ни разу не опустился ниже подбородка. Подумать только, какой джентльмен. Восхитилась бы, да что-то желания нет.

— Могу я хотя бы одеться? — ровным чуть хрипловатым голосом, спросила я и торопливо выдернула руку. Рано, слишком рано. Моя одежда всё еще валялась на полу. Целую вечность назад он лихорадочно раздевал меня и мы не желали ничего, кроме как быть ближе-ближе-ближе друг к другу.

— В этом нет никакого смысла, Иляна, — с усталым видом учителя, утомленного невероятной тупостью учеников, протянул Штефан. — Всё равно это всё ненадолго. Давай не будем тянуть время. Тебя уже поджидает уютная пентаграмма. Не стоит усложнять ситуацию. И, — он поднял указательный палец и укоризненно покачал им из стороны в сторону, — без глупостей, пожалуйста. Твой защитник, может, и силён, но он уже отработал своё и на большее не способен. А к тому моменту, когда прибудет ваша кавалерия, я уже получу то, за чем пришел, и буду далеко. Ты ничего не можешь сделать, а твои очаровательные фокусы едва ли сойдут за магию, поэтому не будем омрачать радость нашей новой встречи. Веди себя хорошо и всё закончится быстро.

— Будет больно? — выпалила я, подтягивая края одеяла повыше и заворачиваясь в него. Не готова я голышом шагать по лесу.

— Разве что совсем чуть-чуть. Как комарик укусит, — неубедительно утешил Штефан.

Я молча кивнула и послушно шагнула за ним на улицу. Оглянулась, на долю секунды посмотрев назад, и тут же отвернулась. Плохая идея. Она всегда заканчивается плохо. Обернулся Орфей, обернулась жена Лота. Да, это всегда заканчивается плохо.

Рассохшаяся старенькая дверь висела теперь на одной петле. Крохотный безыскусный домик, ставший сегодня прибежищем для нас с Адрианом, стоял, разверзнутый и осквернённый. Всё тепло, свет и смех улетучились из него, вытесненные присутствием Штефана.

Даже один-единственный последний взгляд не бросила я на Адриана. Не сейчас. Нельзя. Вместо этого я покорно шла, глядя под ноги. Босые ступни не холодила сырая осенняя земля. Я не мёрзла.

Тихая слабая возня послышалась позади. Это Адриан выползал из домика, готовясь к последнему рывку. Победа или смерть. Со щитом иль на щите. Но победить он не может. Магические резервы Адриана еще не пришли в норму, а оборот отнял почти все оставшиеся силы. Мой любимый держался на чистом упрямстве и от смерти его отделял лишь один прыжок. В этот раз Штефан закончит всё без труда.

Глава 44, в которой Иляна разводит костер и думает о масках для лица

В этот момент я почти ненавидела Адриана. И себя заодно. Почему у всех порядочных влюбленных почти мистическое взаимопонимание, граничащее с чтением мысли, а нам подобного счастья не досталось? Почему я не могу транслировать ему одну простую мысль «отстань и не лезь»? Не влезай, убьет! Мне не хватило буквально минуты. Одной минуты. Шестьдесят секунд мира, которых хватило бы, чтобы пламя, бушующее в моей груди, достигло нужной стадии. Чтобы жар вырвался из моего тела. Да, я ничего не умею, я не знаю, как работает моя магия, но нет ничего проще разрушения. Сломать, сжечь, испортить с помощью внутреннего огня я смогу. Мне лишь нужна была минута.

Прыжок барса не отличался особым изяществом, это был тяжеловесный бросок насквозь утомленного и полуживого существа, держащегося лишь за счет внутренних резервов. Он не допрыгнул.

С отчаянием существа борющегося не за свою жизнь, а за жизнь того, кто для меня ценнее всех сокровищ, я бросилась на Штефана, лишь чудом не потеряв одеяло. Обхватила врага обеими руками, сжала крепко-крепко, зажмурилась и выпустила все то, что копила и бережно хранила внутри. Под веками вспыхнули алые пятна.

В сказках Дженет прижимала к груди раскаленный брусок, в который превратила её возлюбленного королева фейри. В жизни все оказалось иначе. Здесь я стала раскаленным бруском, чтобы спасти себя и своего возлюбленного. Возможно, со временем я смогу контролировать свои способности, но пока я знала лишь, что нужно крепче держаться за Штефана, не дать ему ускользнуть из моих рук. Говорят, огонь успокаивает. Я прочувствовала это на себе. Заорал какие-то незнакомые слова на чужом языке Штефан (подозреваю, что заклинание), но слова быстро перешли в нечленораздельные проклятья, а позже и просто вопли, когда он понял, что его чары не работают.

Мне было тепло. Так тепло, как бывает в горячей ванне. Как бывает в солнечный июньский день, когда сидишь в гамаке, жуешь черешню и прогреваешься, кажется, до самых костей. Никакой ритмичной непрекращающейся канонады, складывающейся в слово «уничтожить, уничтожить, уничтожить». В конце концов, я же не далек*. Не испытывала я ни ненависти, ни горечи. Просто тепло и желание покончить со всем. Штефан не даст мне покоя. Штефан пытался убить Адриана, словно тот какой-то сопутствующий ущерб на пути к... а чего там хотел Штефан, когда получит мою силу? Мировое господство? Алмазный трон? Золотой унитаз? Участок на Марсе? Не имеет значения. Теперь он не получит ничего.

Он отчаянно рвался, пытаясь извернуться из моей хватки, но не на ту напал. Во-первых, я чемпионка по обнимашкам. У меня шесть сестер и куча племянников. А во-вторых, не так-то просто вырваться из рук раскаленной девушки. Затих Штефан, затих мир.

Когда я очнулась, уже стемнело. «Опять день насмарку», не смогла не подумать я. А от меня еще доамна Димитреску работу ждет. И вообще, у меня защита скоро. Да, в конце года, но скоро. И свадьба, кажется, тоже скоро. И вампирская свекровь, которая выглядит роскошнее, чем я. Масочку себе что ли купить глиняную? Может, ещё патчи какие. А то обидно будет, если свекровь на свадьбе будет свежее выглядеть, чем я, хотя из нас двоих как раз она-то и есть ходячий труп.

— Иляна! — явно не в первый раз пытался докричаться до меня знакомый хрипловатый голос.

— Адриан, — расплылась в довольной улыбке я, но тут же насторожилась. — Почему ты там стоишь?

Он стоял в пяти метрах от меня посреди пепелища. Я огляделась. Штефан исчез, а вот полянка у дома преобразилась. Живенько так, в смысле мертвенько. И от полянки, и от дома остался лишь ровный слой пепла на земле. Даже не поймешь, где вообще стояла избушка. Ну, если с румынской литературой не заладится, всегда можно сделать карьеру в какой-нибудь фирме по сносу зданий. Одеяло, кстати, тоже сгорело. Жалко.

— А вот об этом тебя надо спросить. Может,выпустишь меня, наконец? — хмурился Адриан, скрестив руки на груди. Обнаженный Адриан хмурился так эффектно, что я ненадолго выпала из реальности, вспоминая некоторые эпизоды из недавнего прошлого. Вот как же хорошо всё было! Пришёл Штефан и всё испортил.

— Выпустить? — сумев, в конце концов, отвлечься от созерцания бицепсов, мощной груди и... и вообще всего Адриана, уточнила я.

— Когда я пытаюсь шагнуть из круга, огонь отбрасывает меня назад, — пожаловался он, словно сердитый малыш, которого мама не выпускает погулять.

— Ой. А я… — начала было я объяснять, что не знаю, как это убрать, но вдруг поняла, что знаю.

Путаясь в ногах, я бросилась к Адриану в объятия.

— Она пыталась защитить тебя, — не извиняясь, поясняла я. Никогда не смогу извиняться за то, что хочу видеть его живым. — Ты важен. Важнее всего. И для меня, и для моей магии.

— Тогда будь добра, не запирай меня в следующий раз, — прижимая меня ближе к себе. — Я чуть с ума не сошел, пока смотрел, как ты выступаешь против Штефана.

— Штефан… — осторожно сказала я, не зная, как сформулировать вопрос. Адриан понял.

— Ты его испепелила. Уж не знаю как, но… — он осекся и уставился с непроницаемым лицом куда-то в черноту деревьев. — Прячься.

И он отточенным движением — словно мы это раньше репетировали — задвинул меня за спину.

_________________________________

* Далеки — внеземная раса существ из сериала “Доктор Кто”. Их единственная цель — уничтожение всех, кто не является далеком, их коронная фраза “уничтожить”.

Глава 45, в которой Иляна вновь встречается с вампирами

«Опять?!», готова была взреветь я. Нет, я, конечно, понимаю, что была бы шея, а ярмо найдется, был бы человек, а проблемы сами придут, но можно же как-то дозировано выдавать?! Партиями! Невозможно же свалить все на одного человека и смотреть, выплывет он или нет.

Если выживем, первым делом пойду к ведьме-гадалке какой-нибудь. Пусть с меня снимет порчу. Венца безбрачия на мне явно нет, а вот порчу кто-то наверняка навел. Иначе за что мне всё это?

— Кого там нечистая несет? — утомленно поинтересовалась я у Адриана. — Много их?

— Много, — коротко ответил он.

— Бить будут? — с тоской уточнила я, хотя догадывалась, что будут. Я хоть и не гадалка, но чутье у меня в такие моменты просто сверхъестественное.

— Только если мы пострадали, — вздохнул он. — Это мама. И все остальные.

Из-за деревьев вылетела крупная мужская фигура и Адриан тут же ощетинился.

— Отвернись. И дай что-нибудь из одежды, — приказал он Драгошу.

Ах, вот почему он меня так прикрывает. Вовсе не для того чтобы уберечь от очередной партии врагов. Вид у Адриана был такой властный, что Драгош без лишних разговоров снял с себя куртку и бросил в нашу сторону. Куртка была перехвачена ловкой рукой моего оборотня. Пока Адриан, старательно закрывая меня своим телом, драпировал меня в пусть и большую, но все же не заменяющую полноценную одежду, куртку, на поляну выбежали остальные. Вихрем налетела на нас Сесилия, как всегда изящная и прекрасная, хотя и взволнованная донельзя. Мне кажется или даже ухитрилась побледнеть еще больше?

— Живы? Целы? Где они? — оскалилась она, демонстрируя два ряда белоснежных острых клыков, и я не сомневалась, достаточно нам ткнуть пальцем в сторону врагов и сказать: «это они нас обидели», как никаких врагов больше не будет. Совсем не будет. — Мур, почему у тебя девочка мёрзнет? Разве мы этому тебя учили?

Вампирские родители суетились вокруг нас с Адрианом, то готовые терзать недругов, разрывая их на мелкие кусочки, то жаждущие одарить нас родительской лаской. И да, кажется, Сесилию расстроил тот факт, что мы успели разобраться со всей бандой Хозяина до приезда подмоги. Сдается мне, вампирша была бы не прочь открутить пару-тройку голов.

Нотку здравомыслия в ситуацию внес Клодиу. Он решительно заявил, то испытывает головную боль от этого места, а посему хорошо бы нам всем переместиться куда-нибудь.

— И чем дальше, тем лучше, — добавил он. — А детям вообще не помешает в душ. И пообедать. Правда, Штефан?

— Верно, — торопливо закивал отец моего будущего мужа.

Кажется, я буду называть его, то бишь отца моего будущего мужа, не иначе как папой, потому что после стольких проклятий, что я обрушила сегодня на головы всех штефанов мира, некоторое время мне будет неловко произносить это имя.

— Морозим девочку! — всплеснула руками Сесилия. — Срочно в машину! Драгош, ты останешься здесь и... — она окинула красноречивым взглядом пепелище, — вы с мальчиками немного тут приберётесь. Адриан, ты идёшь с нами, и это не обсуждается.

— Разве я бы посмел, мама? — почтительно ответил оборотень, но краешек его рта дернулся в ухмылке.

Да, похоже, Сесилия твердо намерена задушить нас нежной заботой. Не то чтобы я возражала. Оказаться объектом маминой заботы всегда приятно, даже если это не твоя мать.

Нас оперативно распихали по машинам. Дед Клодиу сказал, что доберется сам.

— Крылья размять мне не помешает. И потом, это лес Равнинного Альянса, не помешает им немного глаза помозолить вампиром в истинном облике. Эти нелюди меня сорок лет сюда не пускали. Да и Иштвана надо встретить. Помочь ему с телом Луаны… — он пожал плечами, словно оправдываясь. — Иштван её любил. А она… дурная девка. Всегда действовала по принципу “или пан или пропал”. К сожалению, пан на сей раз… совсем пропал.

И Клодиу, хлопнув крыльями, исчез в кронах деревьев.

Драгош же с большей частью своей стаи остался, как сказала Сесилия, «немного прибраться». Я не была уверена, что хочу знать подробности того, что скрывается под столь обтекаемой формулировкой. Да, Штефан сгорел без следа, но где-то там в лесу все ещё лежит несколько тел, включая тело Луаны. А еще есть дом с подвалом, в котором по-прежнему мирно ждёт своего часа пентаграмма. И об этом тоже я не готова сейчас думать. Совсем не готова. Знаю только, что ни дом, ни пентаграмму, ни этот проклятый лес видеть больше никогда не желаю.

— Иляна? — настойчиво окликнул меня мелодичный женский голос. Судя по всему, не в первый раз окликнул.

— Да, Сесилия?

— Ты голодна? Можем заехать куда-нибудь перекусить. Что ты любишь?

Сидя на заднем сидении, я свернулась калачиком, всем телом прижимаясь к Адриану. Не в поисках тепла, просто потому что хотела и могла. Припасённая Сесилией одежда пахла свежестью и кондиционером для белья, хотя явно была новой. Почему-то от мысли о том, что кто-то постирал для меня новую одежду просто чтобы она приятно пахла, у меня на глазах выступили слезы.

— Я не голодна, — устало покачала я головой. Мысль о том, что нужно будет напрягаться и шевелить челюстями, жевать и глотать странным образом вызывала ещё большую усталость.

— Маленькая врушка! — сглаживая оскорбление, Адриан успокаивающе погладил меня по плечу. — Ты не ела несколько часов, и даже тогда это был довольно жалкий завтрак. Не говоря уже о том, сколько сил ты потратила на свой магический фокус.

— Фокус, который спас тебе жизнь, — ехидно напомнила я. Теперь, когда всё закончилось, было легче вспоминать о произошедшем с юмором и относиться ко всему как к необычному приключению. Очень необычному. С риском для жизни. Примерно как альпинизм.

— Кажется, наша Иляна обрела свою магию, — лукаво усмехнулась Сесилия. — Девочка, мы в любом случае были бы рады тебе в нашей семье, но стихийный маг огня… Теперь Иулия наконец перестанет при каждой встрече рассказывать, какая у нее талантливая невестка. Уши вянут от её болтовни.

— Похоже, ты изрядно поднимаешь мамин престиж, — шепнул Адриан и его горячее дыхание обдало мое ухо, посылая сонм мурашек по телу.

— Ну что же, рада, что и от меня есть польза, — беззлобно хмыкнула я.

— Не глупи, дорогая, от тебя масса пользы, — Сесилия обернулась и похлопала меня по руке. — Мой сын сроду столько не улыбался как рядом с тобой.

— И это притом, что половину времени вы находились в смертельной опасности, — добавил Штефан.

Глава 46, в которой Иляна получает (вполне заслуженно) свою самую лучшую ночь

Иляна

Эта ночь была самой лучшей в моей жизни.

И не только потому, что, когда мы приехали обратно в замок родителей Адриана, я наконец смогла принять душ, поесть и даже поспать… Если честно, я просто отключилась в какой-то момент, по-моему, даже не успев дожевать невероятно вкусное мясо, приготовленное Штефаном… Адриановым Штефаном.

Но даже во сне я упорно цеплялась за Адриана, не отпуская его от себя, судорожно всхлипывая помимо воли, когда он делал попытку встать. Хорошо, это всё продолжалось недолго. Каких-то пару часов. А когда я открыла глаза, оказалось, что за окном уже стемнело, Мы с Адрианом полулежим на диване в гостиной, я у него на коленях, и его глаза, не отрывающиеся от моего лица, светятся этим потрясающими синими огоньками: и жутковато и прекрасно.

— Долго я спала? — пробормотала я, вдруг почувствовав жуткий голод.

— Нет, — улыбнулся Адриан. — Ты у нас стойкий оловянный солдатик. Хочешь есть?

— Откуда ты знаешь?

— Знакомо, — усмехнулся он. — Я тоже хочу. Пойдём, сметём остатки обеда, пока никого нет.

— А где все? — удивилась я.

— Мама отправилась по магазинам и лавкам. Делает заказы. Сказала, что ей нужно очень много успеть. Отец с дедом у вампиров. Завтра будет церемония для Луаны.

— Нам тоже нужно там быть? — поинтересовалась я.

— Не думаю, что это будет хорошая идея, — прикрыл глаза Адриан. — Иштван винит меня в её гибели… ну и тебя тоже, естественно. Я с Луаной уже попрощался там, в лесу. Всё.

Я осторожно погладила его по щеке.

— Извини, это всё из-за меня.

— Нет, — вздохнул Адриан, накрывая мою руку своей и нежно сжимая. — Это всё из-за неё. Она продала тебя за иллюзию силы, которой с ней пообещал поделиться Штефан. Глупо верить такому человеку, как он. Что особенно неприятно, она предала и меня, зная, что ты моя истинная, и что твоя смерть обречёт меня на жизнь инвалида. Ладно, хватит о ней. Пойдём ужинать.

На кухне Адриан, усадив меня на стул и хитро улыбаясь, за считаные минуты накрыл стол и даже водрузил на него шикарный канделябр с полыхающими свечами. Потом критически осмотрел композицию и убрал канделябр подальше, а на его место поставил маленький пузатый стаканчик, с горевшей внутри него одинокой свечой.

— Это не будет мне мешать смотреть на тебя, — с улыбкой пояснил он, открывая бутылку шампанского и разливая искрящееся в свете свечей вино по фужерам. — Мы должны наконец выпить за наше обручение, как полагается.

— Разве это не полагается делать в шумной компании родственников, сватов и всех соседей по деревне? — лукаво улыбнулась я, склоняя голову к плечу. Мне нравилось видеть этот жадный огонёк в его глазах, когда он смотрел на меня.

— Знаешь, — он ответно склонил голову к плечу. — Родственников, друзей и прочего народа будет полным-полно завтра. А на сегодняшнюю ночь у меня крупные планы — при этом его глаза сверкнули особенно ярко в полутьме, слабо рассеиваемой одинокой свечой. — И — да-да — эти планы включают твоё непосредственное участие.

— Коварный оборотень, — кокетливо улыбнулась я, делая маленький глоток предложенного шампанского. — Ты решил споить девушку, чтобы она полностью оказалась в твоей власти.

— Ты очень точно это поняла! — полыхнул взглядом Адриан. — Я еле себя удерживаю, если честно.

— А может и не стоит? — промурлыкала я, вставая и подходя к нему. Он тоже встал со своего места, принимая меня в объятия. Я подняла голову и, привстав на цыпочки, куснула его за подбородок… уже чисто выбритый, гладкий… и такой…

А потом я потеряла нить размышлений, потому что он уже жарко меня целовал… И моя магия пушистым тёплым солнышком сразу расцвела внутри меня, отзываясь на эти поцелуи, делая их ещё более сладкими… как будто такое вообще было возможно.

Да, а потом была эта ночь. Самая лучшая ночь в моей жизни. Просто потому, что сейчас я чувствовала себя спокойной и защищённой, зная, что в этом месте я в полной безопасности. И Адриан был со мной. И я наконец могла изучить его всего, не захлёбываясь той страстью нашего первого раза, когда опасность, ярость и безумное желание полностью отключали мозг, унося в дремучие первобытные инстинкты, а с наслаждением гурмана смакуя каждое прикосновение, каждый прерывающийся вздох, каждый поцелуй.

Я обводила пальцами мышцы на его груди, замирая от сладкого трепета внутри, и на кончиках моих пальцев трепетали огоньки, щекочущие мою и его кожу, отражаясь близким пожаром в его ставших абсолютно чёрными глазами.

— Пожалуй, я единственный, кто может с абсолютной уверенностью сказать, что его жена — просто огонь! — хриплым голосом прошептал он.

— Жена? — улыбнулась я. — Ты немного торопишься, тебе не кажется?

— Не кажется, — Адриан порывистым движением перевернул меня на спину, вжимая своим сильным телом в кровать. Мне хотелось закрыть глаза и просто растаять в нём, в его силе, в его порыве… но я заставила себя смотреть прямо в его глаза, в которых билось такое неуёмное желание, что я смогла только тихо застонать.

— Это всё формальности, которые мы уладим послезавтра. Но моя жена ты уже сейчас, с того первого поцелуя, который ты подарила мне, с того момента в старой лесной избушке, когда ты полностью стала моей. Оборотни своё не отдают!

И он впился в мои губы жадным, страстным, собственническим… и таким сладким поцелуем, что я разом вспыхнула в его объятиях.

Боюсь, это не было фигурой речи. Но моё пламя ласково обвивало нас, лаская, охраняя, защищая… растворяя нас двоих в своей сути, делая из нас воистину одно существо. Магия. Это была магия огня и магия любви.

Это была самая лучшая ночь в моей жизни. В нашей жизни.

Глава 47, в которой Иляна оказывается в центре встречи двух семей

Иляна

Утром замок гудел, как растревоженный улей. Собственно, это меня и разбудило. Я просто кожей почувствовала царящую суету, возбуждение, нервозность…

Распахнула глаза и сразу увидела улыбку Адриана. И это было самым лучшим зрелищем во всей Вселенной!

Оказалось, я по-собственнически обхватила его и руками, и ногами, вольготно откинув голову на его плечо…

— Я тебе ничего не отдавила? — извиняясь прошептала я. — Сколько ты уже лежишь тут, не шевелясь, ожидая, когда я проснусь.

— Любимая, — Адриан мягко улыбнулся, — Dragă*, я не могу на тебя наглядеться. Просто не верю, что это всё наконец случилось: ты со мной, ты моя! Я могу так лежать вечность!

Я расцвела маргариткой на солнышке, но, тем не менее сообщила:

— Ну, раз так, то я первая в ванную! — и, чмокнув его, выскочила из кровати.

Энергия играла во мне пузырьками шампанского, искрилась совершенно детской безудержной радостью…

— Эй! — донёсся до меня вопль Адриана. — А как же я?

— Минуточку! — со смехом ответила я.

Срочно нужно выполнить все необходимые с утра процедуры, пока Адриан не решил, что я его бросила и действительно собралась вставать. Нет, я не собралась! И, да, мне плевать, почему весь замок просто вибрирует ожиданием и предчувствием. Пока рядом со мной Адриан, мне плевать на всё!

Я моментально закончила все утренние процедуры и вылетела из ванной прямо в его объятия.

— Ты куда? — насторожилась я.

— Хочешь со мной? — хитро улыбнулся Адриан. — Дай мне всего пять минут!

Я смутилась: ну нельзя же такие глупости у человека с утра пораньше спрашивать, и, вырвавшись из его объятий снова бросилась на кровать.

Пока Адриан приводил себя в порядок, я пару раз попыталась возлечь на кровати, принимая соблазнительные позы… каждая из них буквально через секунду начинала казаться мне развратной и вульгарной, и я пряталась под одеяло, натягивая его до ушей. Когда Адриан был рядом, я была другой: свободной, бесстрашной, раскованной… А сейчас я приходила в ужас от мысли, что он мог обо мне подумать?! Никогда не думала, что всё это так сложно!

В конце концов я выскочила из кровати и подошла к двери в ванную, чтобы, как он и предлагал, присоединиться к нему. Да, я это сделала, хотя мои щёки и полыхали так, что от них можно было, наверное, зажигать свечи… Впрочем — ирония судьбы — от меня и так можно зажигать, и не только свечи.

Но моя бравада не понадобилась. Не успела я сделать и шагу к ванной, как дверь открылась, и оттуда вышел Адриан — ах! — одетый только в капли воды!

И он немедленно подхватил меня на руки, мгновенно находя мои губы, чтобы увлечь в омут очередных безумств…

— Знаешь, — сказал мне он половинку вечности спустя, когда мы уже расслабленно прижимались друг к другу после очередного раунда безумств. — мы, наверное, должны всё-таки спуститься вниз…

— Зачем? — пробормотала я, слишком занятая вырисовыванием замысловатых узоров на его груди и лениво раздумывая, не стоит ли мне куснуть его — вот тут — чтобы окунуться в новый раунд этой огненной феерии.

— Ну, начать с того, что должны были приехать твои родители и сёстры, — усмехнулся Адриан, прижимая мою руку к груди.

— Сёстры?! — встрепенулась я, понимая, что с парочки моих сестёр станется завалиться к нам в спальню, невзирая ни на что. И Анка будет во главе этой буйной компании.

— Ага, — ещё шире заулыбался Адриан. — Мои родители заранее озаботились, чтобы все прибыли ко дню свадьбы, который у нас завтра.

— Завтра?! — запаниковала я.

— Подожди, — недоумённо приподнял бровь Адриан. — Я же тебе говорил!

— Не помню! — покаялась я, садясь в постели и прижимая к груди одеяло. — Совсем не помню.

— Напоминаю, — невозмутимо сообщил Адриан. — У нас завтра свадьба, и внизу уже расположилось твоё семейство, жаждущее тебя обнять.

Я в ужасе выскочила из кровати. Срочно в душ! Одеться!

— Ну-ну, — расслабленно промурлыкал Адриан. — Не торопись. Поверь, мама спокойно сможет отвлечь пару дюжин родственников, как минимум.

— У меня там примерно столько и будет, если считать ещё свояков и племянников…

— Мама справится, — расслабленно сообщил Адриан. — Нам можно особо не торопиться, но спуститься, чтобы показать уважение, нужно. Ты же понимаешь, porumbito**?

— Я-то понимаю! — всплеснула руками я, задерживая взгляд на Адриане, прекрасном, как греческий бог, лежащим на кровати в настолько потрясающей и в то же время естественной позе, что у меня во рту мгновенно пересохло. Вот что он со мной делает?!

Адриан, словно поняв, какие чувства у меня вызывает, тоже поднялся с кровати.

— Я не предлагаю пойти с тобой в душ, — улыбнулся он. — Мне очень этого хочется, но так мы задержимся ещё на час. Поэтому поспешим, огонёк мой!

И мы поспешили. По мере возможности.

Спустившись вниз, мы обнаружили, что в гостиной яблоку негде упасть. Сесилия угощала вином, колаком*** и задушевной беседой мою маму, замужних сестёр и ещё несколько высоких грациозных женщин, Штефан неподалёку проделывал ту же процедуру с моим отцом и мужьями сестёр. Из кухни по всему дому расплывался аромат какао — дед Клодиу явно был в своём репертуаре — и доносились звонкие вопли моих племянников и племянниц. А куда подевались остальные мои сёстры, включая Анку?

Я решила выяснить это позже. Для начала мне хотелось обнять родителей. Боже, как я переволновалась за них!

— Мама! — я подскочила к ней, обнимая. — Как я соскучилась!

— Vrăbiută****, — сзади подошёл отец. — Мне казалось, ты едешь собирать фольклор! А насобирала вон какого жениха! — он довольно улыбнулся, скользнув взглядом по фигуре Адриана. — Сказочница ты наша! Да ещё и свадьба сразу же! Кто ж так делает?! Без помолвки, без сватов, без даров… Мы даже не успели всю семью созвать!

— Ну-ну, — успокаивающе похлопала его по руке мама. — Я уверена, тут есть какое-то объяснение.

— Татă! — я повернулась чтобы обнять отца. — Извини, так получилось. Я вам кое-что должна рассказать… и, наверное, показать, — я неуверенно взглянула на Адриана, который сразу сделал шаг вперёд, беря меня за руку.

— Домнуле, — вежливо поклонился он отцу. — Давайте сэкономим время. Считайте, что я уже попросил у вас два раза руки вашей дочери, и вы мне отказали. И теперь я прошу в третий раз. А за дарами дело не станет, — широко улыбнулся он.

— Какие вы тут все шустрые, — усмехнулся отец. — Да твой друг уже за тебя попросил, как положено*****. И с теми же словами: давайте время экономить. Так что бог с вами. Я ж вижу, что без ума друг от друга.

— Больше, чем без ума, — проницательно заметила моя матушка, покачивая головой. — И как вы умудрились? Чудо какое-то.

— Да, мама, чудо, — улыбнулась я. — Много чудес произошло, даже не знаю, как рассказать.

— Здесь все свои, милая, — меланхолично отсалютовала мне бокалом Сесилия. — Покажи маме с папой. Да и нас порадуй. Такую магию в наше время не встретишь уже. Заодно и объясним дорогим гостям, почему такая спешка.

И мы объяснили. Нет, мы, конечно, опустили историю моего похищения и спасения… за что я была очень благодарна своей новой семье. Редко когда я чувствовала себя настолько дурой, как тогда, когда повелась на обман Хозяина. Да и вспоминать свою убогую беспомощность не хотелось, не говоря уже о том, что не хотелось пугать родителей.

Когда я показала свой огонь, отец сначала подумал, что я просто научилась какому-то фокусу и чуть было в ладоши не захлопал. А вот мама нахмурилась снова. Что-то она знала точно!

А вот когда превратился Адриан, отец побледнел, схватился за сердце и плюхнулся на диван. Но пришёл дед Клодиу, поворчал, напоил своим приторным какао, успокоил…

— Милый, — мама погладила всё ещё ошарашенного отца по плечу. — Я же говорила тебе, что ты женился на ведьме! А ты не верил. А Иляна у нас, похоже, самая главная ведьма теперь. И пара ей тоже нужна особая, я понимаю. Правильно, что они свадьбу так быстро играют. Дар нужно стабилизировать мужской силой.

— Ты… ты… — задохнулся отец, глядя на мать. — Ты тоже так можешь? И остальные дочери?!

— Нет, — покачала головой мама. — Мы с остальными дочерьми очень слабые, мало в нас этого. Всё, что я знаю, мне пра-прабабушка рассказывала, когда я ещё маленькой девочкой была. А у Иляны получилось.

Я оставила родителей разбираться (и по-настоящему знакомиться) с новыми родственниками и пошла искать остальных сестёр.

Оказалось, что они сидят на улице, наслаждаясь невероятно тёплым днём и… компанией красавчиков-оборотней. Оборотни вовсю красовались перед симпатичными девушками, девушки млели и расточали нежные улыбки…

Кроме Анки. Чуть подальше, в саду, раскрасневшаяся Анка, уперев руки в бока что-то язвительно выговаривала рыжему Яношу, который, расслабленно привалившись к старой яблоне, доброжелательно улыбался на все эти выпады, потом с ехидным видом бросал пару слов, от чего Анка просто взвивалась. Никогда её такой не видела!

— Ого — незаметно подошедший сзади Адриан, положил руку мне на плечо, прижимая к себе. — Сколько страсти! Ставлю на то, что скоро мы будем играть ещё одну свадьбу!

— Да ты что? — удивилась я. — Она же злится!

— Она не всерьёз злится, — подмигнул мне Адриан. — Мы такие вещи чуем.

Тут, словно в подтверждение его слов, Анка повернулась в нашу сторону и, заметив нас, вдруг растерянно и как-то беззащитно улыбнулась.

–––––––––––––––––––––––––-

*Dragă (рум) — любимая

**Porumbito (рум.) — голубка

***Колак — традиционный хлеб, которым встречают гостей на свадьбе

**** Vrăbiută (рум.) — воробушек

*****По румынской традиции друг жениха приходит просить руки девушки для друга, а родители невесты ему отказывают, соглашаясь только на третий раз

Глава 48 (она же эпилог), в которой Иляна выходит замуж, а авторы счастливы, что добрались до финала

Иляна

Невесте положено думать и заботиться о множестве разных вещей. Например, о платье, причёске, макияже, подружках, угощении… На меня же собственная свадьба свалилась так быстро и неожиданно, что я никак не могла поверить, что всё это происходит со мной. И думать я могла только о двух вещах: об Адриане (хотя он очень даже не вещь) и о своей магии (которая тоже не вещь, а совсем непонятно что).

В общем, мне было абсолютно всё равно, в чём, где и как выходить замуж. Хоть в пижаме. Лишь бы рядом стоял этот невероятный синеглазый мужчина, навеки похитивший моё сердце. А так как вылезать из постели с ним мне категорически не хотелось ближайшие пару недель, как минимум, именно пижама в качестве свадебного наряда мне и светила. При условии, что Адриан сам меня вытащит и понесёт на церемонию. В чём я тоже сомневалась, потому что он, судя по всему, полностью разделял мои взгляды на ближайшее времяпровождение… Хотя… Нет, наверное, вытащил бы. Ему позарез нужна была официальная церемония.

Но со свадебной пижамой в любом случае ничего не вышло. Моя дальновидная уже-почти-свекровь вечером перед свадьбой зашла в нашу с Адрианом комнату (да-да, мы злостно нарушали традиции, и не собирались расставаться даже на одну ночь!), неся так элегантно, словно они ничего не весили, две длинных красивых коробки.

В ответ на мой недоумённый взгляд она снизошла до объяснений:

— Тебе нужно свадебное платье… Вот.

— Два? — удивилась я.

— Откровенно говоря, я выбрала одно, ориентируясь на свой вкус, — повела плечиком Сесилия. — Вот это.

Она открыла первую коробку и с лёгкой небрежностью встряхнула самым прекрасным свадебным платьем, какое я только могла себе вообразить: белоснежный шёлк лепестками лилии, на которых каплями росы сверкали стразы, расходился вниз от закрытого корсажа, расшитого жемчужным бисером. Спина у платья была слегка открыта v-образным вырезом, элегантно и интригующе одновременно…

Я не сдержала восхищённый вздох.

— Да, — кивнула Сесилия, небрежно бросая платье на кресло. — Мне оно тоже понравилось. Показалось, что отражает твою сущность.

Она открыла вторую коробку.

— Но ты знаешь, Адриан убедил меня, что, возможно, ты захочешь выйти замуж в национальном костюме… — Она пожала плечами. — Я не очень это понимаю. Всё-таки это наряд простых людей, знатные дамы такое не носили. Но раз уж у нас так мало времени, я решила предоставить тебе выбор.

И она извлекла из второй коробки национальную женскую рубаху, расшитую такими невероятными узорами, что мне немедленно захотелось парочку срисовать.

Видимо, жадный блеск моих глаз был настолько очевиден, что Сесилия пояснила:

— Там ещё юбка, жилет, пояс и всё остальное, что полагается. Старый Могош нашёл кое-что в запасниках Мы воспроизвели. Он с удовольствием нас консультировал.

— За одну ночь воспроизвели? — я с ужасом и восторгом изучала тонкую вышивку, узнавая отдельные элементы: обереги, урожай, плодовитость… — Но это же невозможно!

— Ну почему за одну ночь? — удивлённо приподняла бровь Сесилия. — Буквально на следующий день после того, как Адриан представил тебя нам. Да, времени было немного, но ты удивишься, узнав, что могут сделать деньги.

— Вы сразу начали готовиться к свадьбе? — у меня глаза буквально полезли на лоб.

— Конечно! Зачем терять время? Такое развлечение! Нам сразу было понятно, что Мурочка встретил наконец свою пару. А когда дело касается пары, оборотни не отличаются терпением и выдержкой.

Адриан, до этого находившийся в ванной, вышел (к счастью, он для разнообразия приоделся в набедренную повязку из полотенца) и, увидев, что мы разбираем платья, удовлетворённо кивнул.

— Это ещё не всё, — усмехнулся он. — Мама принесла самые красивые. Там целая комната отведена под платья: вдруг тебе что-то другое приглянётся.

— Так и есть, — Сесилия повела плечом, ничуть не смущаясь своей расточительности. — День свадьбы — это очень важный день. Он должен быть прекрасен! И невеста должна быть счастлива.

— Да-да! — снова кивнул Адриан. — Мама у меня полумерами не ограничивается. Она оба клана оборотней припахала помогать. И пару своих вампирских подружек… Ну, эти больше по бутикам ездили.

— Кто-то же должен этим всем заниматься, — усмехнулась Сесилия. — Пока вы спасаете мир и друг друга.

— Я счастлива! — подняла глаза на Адриана. — Я счастлива настолько, что, если честно, забыла, что невесте полагаются какие-то там платья.

Хотя и рада была осознать, что Сесилия не просто позаботилась об этом за меня, но и нашла именно то, чего я хотела. Все же мы с ней почти незнакомы, но она приложила немало усилий, предупреждая мои желания и вкусы, о которых знала столь мало. Свадебный наряд в национальном стиле… Для человека моей профессии, для человека, столь увлеченного родной культурой, это просто Грааль.

— Ммм… — задумался Адриан. — Без платья мне тоже нравится, но толпа в таком случае — это совершенно лишнее. Так что выбирай.

— Или, если хочешь, пойдём посмотрим остальные платья, — добавила Сесилия.

— Нет, — покачала головой я. — Я доверяю вашему вкусу. Оба платья бесподобны. И если вы сказали, что они лучшие, значит так оно и есть. Но я не могу выбрать! Они оба просто шикарные!

— Не вижу проблемы, — улыбнулась Сесилия. — Мы проведём две церемонии. Если ты заметила, Адриан у нас и к вампирам, и к оборотням относится. Сначала думали совместить… Но так будет лучше. Оборотням не нравится, что церемония будет проходить у нас в замке. Они хотели природу, лес… Значит проведём две церемонии. Первую — в замке, и ты наденешь белое платье, а вторую — в лесу, на поляне Собрания. Там национальный костюм будет более уместен

Кто будет церемонию проводить? — деловито поинтересовался Адриан. — Иштван?

— Ну что ты, — махнув рукой, рассмеялась Сесилия. — Когда Иштван только об этом заикнулся, Клодиу чуть ему крылья не выдрал: как, моего любимого правнучка и его не менее восхитительную невесту будет сочетать какой-то там... На это стоило посмотреть! Так что Клодиу будет проводить. На правах старейшего.

— А от оборотней Янош?

— А вот тут я не уверена, — снова заулыбалась Сесилия. — Янош, похоже, сбагрил эту торжественную обязанность на Драгоша. Вроде как волчий клан более многочисленный и всё такое. Но на самом деле, мне кажется, он хочет освободить себе побольше времени на твою сестричку, — Сесилия хитро улыбнулась мне. — Поэтому он быстренько записался в дружки, чтобы стоять с ней в паре на церемониях.

— Вот это да! — ошарашенно проговорила я. — А она сама-то как к этому отнеслась?

— А ты сама взгляни! — Сесилия с той же хитрой улыбкой кивнула на окно.

Я выглянула. И замерла в полном потрясении: в ярком свете полной луны под яблонями страстно целовались Анка и Янош. Я несколько секунд хлопала глазами, открывая и закрывая рот. Моя вредная и переборчивая сестра, которая даже в щёчку-то поцеловать далеко не на первом свидании позволяла… И вдруг такое! Мир сошел с ума!

— Н-но как это? — пробормотала я, всё ещё не веря своим глазам.

— Похоже, Янош тоже нашёл свою пару, — усмехнулся Адриан. — У вас на редкость притягательная семья!

— Да, мы очень любим котиков, — с гордостью сообщила я, вдруг поняв, что Янош же тоже из кошачьих.

Адриан с Сесилией, оценив шутку, рассмеялись.

— Ну ладно, — кивнула моя почти-свекровь. — Не буду вас отвлекать. Завтра вставать рано. Надеюсь на твою ответственность и пунктуальность!

И она вышла из комнаты, оставив нас наедине.

— Ну да, — буркнул Адриан. — Надеется. Ещё бы! Если я просплю, сюда прилетит дед и будет долбить клювом в стекло, пока я не проснусь. И хорошо, если в стекло, а не по моей голове! И то, я полагаю, только из уважения к твоему присутствию.

— А что, такое было? — прыснула я.

— Ну, скажем так, будильник, чтобы вставать в школу, мне никогда не был нужен, — и он машинально потёр затылок.

…А наутро нас ждало торжество.

Отец торжественно вёл меня, одетую с белоснежное платье по залу, чтобы вложить мою руку в руку Адриана, стоящего у алтаря.

Адриан, одетый в чёрный смокинг, выглядел… ах, он выглядел, как всегда потрясающе! И дед Клодиу в чёрной мантии с кроваво-красным подбоем выглядел невероятно величественно, словно сбросив, как минимум, полвека.

— Адриан! По доброй ли воле…

Мой слух словно включался и выключался, в голове шумело… Что происходит?

— Готов ли ты…

— Да!

— Согласен ли ты…

— Да!

— Иляна!

Я взглянула на Клодиу, с трудом подавив желание помотать головой, чтобы стряхнуть с себя странное оцепенение.

— Иляна, по доброй ли воле ты соединяешь свою судьбу с Адрианом?

— Да!

— Готова ли ты…

И тут вокруг меня вспыхнуло пламя, обвиваясь вокруг нас с Адрианом в недвусмысленном ответе.

— Да!

Клодиу довольно улыбнулся под восторженный гул всего зала, воздел руки и затянул какой-то речитатив на непонятном мне языке, смеси латыни и чего-то ещё. К моему удивлению, за окнами резко стемнело, и сгустившуюся темноту озарила ослепительная вспышка молнии, оглушающе громыхнул раскат грома, в стёкла плетью хлестнуло дождём… Но через мгновение тьма рассеялась, и снова засияло солнце.

Дед Клодиу одобрительно кивнул, и несколько старых вампиров, стоящих за ним, тоже довольно закивали.

Откуда ни возьмись, в руках у Клодиу оказалась золотая, украшенная драгоценными камнями чаша. Он протянул её нам.

Я приняла чашу, которая оказалась настолько тяжёлой, что я непременно бы её выронила, если бы сильные ладони Адриана не легли мгновенно поверх моих, удерживая её.

Не разрывая наших соединённых рук, он первый сделал глоток из чаши, а потом направил её к моим губам.

Я сделала глоток густого сладкого и почему-то чуть-чуть солёного красного вина.

— Отныне вы муж и жена! — провозгласил Клодиу, и чаша исчезла из наших рук.

А потом был поцелуй. Наш первый поцелуй мужа и жены со сладким привкусом вина на губах.

…А потом была церемония в лесу. У огромного камня на укромной поляне стоял Драгош в полном национальном костюме. И мы с Адрианом, уже тоже переодетые, как положено, ступили к нему по траве, усыпанной лепестками цветов. Адриан выглядел божественно в расшитой рубахе, подчеркивающей его широкие плечи, а мощную грудь, видневшуюся в вырезе мне просто мучительно хотелось поцеловать… И в его глазах я видела желание, полыхающее не слабее моего.

Он поднял руку и поправил на моей голове пышный венок из живых цветов, в котором я чувствовала себя настоящей Иляной Косынзяной. Это всё было как в сказке. Вот она я, и вот он, мой богатырь, прошедший все испытания. Теперь мы будем вместе навсегда!

И Драгош связал наши руки поясом, обозначая именно это: мы муж и жена, отныне и навеки.

— Моя! — прижал меня к себе Адриан.

— Мой! — улыбнулась ему я.

И моё пламя снова окутало нас сияющей завесой скрывая наш поцелуй.

Это было счастье.

КОНЕЦ

Оглавление

Глава 1, в которой Иляна садится на поезд и обнаруживает, что мир довольно небольшое место

Глава 2, в которой Иляна страдает от похмелья, которого нет

Глава 3, в которой сверхъестественные существа готовят сверхъестественное какао

Глава 4, в которой Иляна путается в показаниях и грезит о поездах

Глава 5, в которой Иляна все время откуда-то падает

Глава 6, в которой Иляна думает о ежах и волчьем воспитании

Глава 7, в которой Иляна наконец-то ест, а заодно размышляет о перспективах стать призраком

Глава 8, в которой Иляна почти ван Хельсинг

Глава 9, в которой Иляна знакомится с другой стороной Адриана

Глава 10, в которой Иляна встречает самую обыкновенную сверхъестественную семью

Глава 11, в которой появляется ещё больше вампиров

Глава 12, в которой вокруг Иляны слишком много женщин

Глава 13, в которой Иляна узнает, откуда берутся котики

Глава 14, в которой Иляна знакомится с историей и попадает в историю

Глава 15, в которой Иляна узнает кое-что о шрамах в неожиданных местах

Глава 16, в которой Иляна пытается уехать

Глава 17, в которой Иляна всё ещё пытается уехать

Глава 18, в которой Адриан идёт на рыбалку

Глава 19, в которой Иляна не понимает, это драка или благотворительный ланч

Глава 20, в которой Иляна практически горит

Глава 21, в которой Иляна очаровывается видами и не только

Глава 22, в которой Иляна размышляет о неисповедимых путях аппетита и книгах

Глава 23, в которой Иляна пытается уснуть

Глава 24, в которой Иляна отправляется на прогулку и узнает нечто неожиданное

Глава 25, в которой Иляна размышляет о природе любви

Глава 26, в которой Иляна сбегает

Глава 27, в которой Иляна предпочитает фантазии реальности и готовится к неизбежному

Глава 28, в которой Иляна размышляет о кинематографе и воспитании

Глава 29, в которой Иляна готова даже отправиться в Похъелу к старухе Лоухи

Глава 30, в которой Иляна считает сиблингов и узнает о себе нечто новое

Глава 31, в которой Иляна встречает не такую уж неожиданную пособницу злодея

Глава 32, в которой Иляна прибегает таки к физическим методам

Глава 33, в которой Иляна немного препирается с вампиршей и размышляет о Римской империи

Глава 34, в которой Иляна козыряет датой рождения и приходит к некоторым выводам относительно характера Луаны

Глава 35, в которой Иляна получает сотрясение, а Луана теряет нечто весьма ценное

Глава 36, в которой Адриан

Глава 37, в которой Иляна блуждает в тумане и проводит логические цепочки

Глава 38, в которой Иляна рассказывает сказку

Глава 39, в которой Иляна узнает себя с новой стороны

Глава 40, в которой Иляна старательно игнорирует некоторые детали

Глава 41, в которой Иляна насыщается

Глава 42, в которой Иляна открывает для себя новые семь чудес света

Глава 43, в которой Иляна убеждается, что была Гитлером

Глава 44, в которой Иляна разводит костер и думает о масках для лица

Глава 45, в которой Иляна вновь встречается с вампирами

Глава 46, в которой Иляна получает (вполне заслуженно) свою самую лучшую ночь

Глава 47, в которой Иляна оказывается в центре встречи двух семей

Глава 48 (она же эпилог), в которой Иляна выходит замуж, а авторы счастливы, что добрались до финала