Террор террритория [Сергей Раст] (fb2) читать онлайн

Террор террритория

От автора

Это первая крупная форма, посвящённая проекту Vолна и странствующему наёмнику без имени, который путешествует по неспокойному миру в компании синеволосой девушки.

Проект Vолна — это киберпанковая модель нашего мира с постапокалиптичными нотками. Неслучайно я вынес в название книги "киберпостап". Это слово как нельзя лучше отражает сущность вселенной, где ГГ превозмогает трудности. С одной стороны планету сотрясают катаклизмы, вызванные вмешательством человека в таинства природы, с другой — идет дальнейшее внедрение современных технологий в жизнь человека. Только в более пессимистичном окрасе. И все же постап в этой книге не слишком суров. Он получился приземлённым и оттого правдивым.

Серия Voлна — это проект в первую очередь о сильных людях, которые ломают преграды наперекор всему. Это выживание через обострённое чувства долга, справедливости и веры в самого себя. В общем, Добро пожаловать в увлекательный мир киберпостапа.

Глава 1. Нулевой километр

1.

Огромная тень накрыла лесную дорогу, на которой лежал искорёженный мотобот. Солнечные лучи, пронзающие просветы между деревьев, окончательно потерялись в густой чаще. Но даже в тени можно было рассмотреть фигуру лежачего человека, что раскорячился рядом с карликовой берёзкой на фоне массивной сосны.

Секст Эций больше не скрывался. Он вышел из укрытия, как только убедился, что ему никто не угрожает. Труп с оторванной механической рукой и разлохмаченным бронежилетом навсегда замер у вогнутого колеса, его напарник истекал кровью. Боевик зажимал рану на бедре. Плохую рану. Турникет едва справлялся со своей функцией, и всё же кровь по-прежнему сочилась. Раненый еще мог пободаться за свою жизнь, если бы не человек с импульсной винтовкой.

Наёмник наступил на сосновую ветку с засохшими иголками, и остановился напротив лежачего «террора». Черная униформа с множеством карманов и разгрузкой была изгваздана в грязи и траве. Шеврон с шестиугольником и перевёрнутой буквой «А» полуоторванной тряпочкой висел на рукаве. Боевик морщился от боли и с толикой ненависти буравил взглядом оппонента с оружием. С большим желанием он поменялся бы местами со здоровым противником.

— Тебя всё равно достанут, наёмник! И девку твою тоже. Не я, так кто-то другой. Твоя рожа в списках на уничтожение во всём Московском округе. Двадцать агентов, первоклассных спецов, выехали по твою шкурку. Они тебя разыщут и трахнут. Беги, крыса, беги!

Секст Эций подобное слышал не раз.

— Почему я?

Раненый сплюнул. Он перестал баюкать рану и сдерживать рвущиеся на свободу тонкие красные ручейки. Дрожащей рукой он нашарил в небольшом кармане маленький чёрный предмет.

— Потому, ржавый кусок дерьма.

Под ноги Сексту упала чёрная ржавая гайка с обточенными гранями — отличительная фишка боевиков влиятельной организации «Terra», называемой повсеместно террорами.

Эций хмыкнул. Импульсная винтовка хлопнула дважды. Раненый дёрнулся в последний раз и затих, сжав окровавленную ладонь в кулак. Лицо умирающего исказила гримаса смерти и уставилось на хмурое сентябрьское небо.

Тень, загородившее собой солнце, вдруг разом исчезла.

Секст Эций опустил чужое оружие. Вздоха облегчения он не почувствовал. Если «террор» прав, то проблемы у найма только начинались. Он едва не погиб в схватке с двумя бегунками, и чудом спасся от переносной армы, когда спрыгнул с бота в поросль. А противостоять квадам из двадцати боевиков — самоубийство. Оставалось только бежать куда глаза глядят. Но куда?

Даже «на колёсах» у него оставалось мало вариантов. Мобильный противник наверняка патрулирует основные трассы. Оставалось пробираться просёлочными дорогами через болота и леса, срезая там, где это возможно. Секст мог попробовать выехать к радиационному сектору, и улизнуть по краешку опасного участку, проезжая мимо выжженных посёлков и городков. Вариант неплохой, но покойник террор на него так и вышел. Проехал по следам протекторов, видных даже ночью, и едва не снёс ему голову. Теперь эти рассуждения бесполезны. Транспорт уничтожен. Достать грузовик Секст не сможет, не говоря о приспособленном для перевозки тяжестей мобильном байке. Пора забыть в ближайшей перспективе о транспорте.

Уйти от терроров он мог лишь пешком, продираясь по лесам и полям Карелии далеко на Север. Затем сотню миль пробираться вдоль очага радиоактивного заражения, пытаясь замести следы. В одиночку это нетрудно, даже с тяжёлым рюкзаком на спине. Благо есть подвесная система. Главное, не останавливаться. Если повезёт, он сбросит преследователей раньше, выйдя к Ладогскому морю. Перезимовать не проблема, когда есть рядом озеро или река под боком. Наловить рыбы он сможет, а в полях неизменно попадался дикий картофель.

Вопрос в другом. Как быть с ней?

Эций спрыгнул в овраг. Он склонился над автономной криокапсулой, внутри которой технологической жидкости плавала синеволосая девушка. Она казалась спящей куклой, которая вот-вот откроет глаза и скажет «мама». Вот уже полгода она колесила вместе с ним по городам и дорогам. Они спасались от Волны и войны, радовала своим молчанием, когда у него были психические обострения. За неё авансом заплатили большие деньги, чтобы наёмник за ней присматривал. Он и присматривал.

Теперь за него взялись всерьёз искушенные в диверсиях ребята, а на повестке дня встал вопрос о собственном выживании. Он не сможет таскать за собой эту куклу по пересечённой местности, тратить силы на лишние восемьдесят килограмм веса. Терроры загонят его, как дичь, даже не запыхавшись. А Саркофаг, как называл наёмник капсулу, нуждался в периодическом обслуживании, не говоря уже о том, что девчонку внутри нужно периодически подкармливать белково-углеводным коктейлем. На две недели у него осталось еды для «неё». Но протянет ли он в бегах такой огромный срок?

Он сотню раз спрашивал себя, как допустил такую промашку и оказался на окраине в Питерском округе. Земной шар огромный, возможности позволяли отправиться куда угодно, но он выбрал самый неудачный вариант, поддавшись одному мужскому соблазну. Встреча с Катрин окончилась потасовкой в баре и терактом, в результате которого погибла дочь одного из бонз влиятельной организации. Плевать, что пытались убить его самого, а трагедия произошла не по его вине. Терроры объявили охоту на него, и с каждым часом ставка росла, а его шансы таяли, как ледяная шапка на горе летом. Полмиллиона криптоденег за мёртвого Эция — неудивительно, что терроры сами, без посредников, подрядились на этот контракт. Обычно они мало занимались ликвидациями, предпочитая подрывать терминалы с топливом и логистические хабы. Но не в этот раз. Видимо, заказчику требовалось кровь с носу стереть с лица земли зарвавшегося чужака. Вот он и отправил резервы на немедленное уничтожение.

Секст Эций обобрал карманы убитого. Винтовку он бросил в овраг, патроны ссыпал в карман. Маячок с Глонасс-сигналом сразу же уничтожил. Пока труп найдут, он сможет на пять-шесть часов оторваться. С большой неохотой он схватился за двухколёсную тележку с капсулой, и обречённо поволочил ноги по сыпучей балке, толкая впереди себя груз.

Он уже давно очень сильно устал.

Каждое движение сопровождалось болезненными ощущениями в мышцах. Вены на руках вспучились от серьёзных физических нагрузок. Пошёл третий день, как он спасался бегством от погони. Теперь его желание сводилось к простому «упасть и не вставать». Нечеловеческими усилиями он заставлял себя двигаться дальше по узким, едва заметным, звериным тропам Дикой Карелии, и тащить капсулу с девчонкой в коме. Все чаще его посещала мысль оставить синеволосую девку в укромном месте, и залечь на дно в какой-нибудь берлоге. А ведь рядом проходила граница, разделяющая безлюдную Карелию и цивилизованный Питерский округ.

Неспроста эти места называли Дикими землями. Безлюдные, малонаселённые территории с густой растительностью, гнусом и болотами привлекали редких искателей приключений. Пустынные дороги заросли травой и кустарником, бетонные шоссе потерялись в лесных чащах и огромных зарослях мутировавшей ежевики. Чем ближе к Запретной зоне, тем чаще попадались места с повышенным радиофоном и ядовитые озёра.

Дикая Карелия, мать ее! Или Дикая территория.

Но такое название Карелия получила не из-за бурной растительности и близости к точке падения ядерной боеголовки. Что-то жуткое и потустороннее происходило на Дикой территории. Брошенные города и вымершие деревни — яркое тому подтверждение. А нет ничего сильнее, чем сильный людской страх, вызванный вмешательством тёмных сил. Поэтому и называли её Дикой или Ничейной территорией. А ещё местные называли её hyperborea, произнося это слово шёпотом.

Наёмник Эций скептически относился к подобным россказням, искренне считая домыслы аборигенов, да еще под алкогольными парами, плодом воображения. Он привык доверять собственным глазам, но не людским пересудам. Даже когда терроры загнали его глубоко в тыл, Секст больше опасался преследователей, чем гиперборейских демонов. Байками из бара только детей пугать и недалёких женщин. А когда тебе за сорок, и ты повидал дерьма на десяток жизней, тебя больше ничем не удивить.

Пот тёк с него ручьём. Он всё чаще выбивался из сил и оглядывался назад, отмахиваясь от полчищ нужного гнуса. Жужжащая биомасса плотно сопровождала Эция на всём пути, но термоядерный коктейль из бензина, спирта и мочи делал своё дело — отгонял мошкару от тела. Беглец сминал карликовые берёзки, ломился через можжевельник и аккуратно продирался между зарослями ежевичных кустов, попутно закидывая в рот чёрные переспевшие ягоды. Иногда он прикладывался к гидратору, хлебая тёплую воду, и снова катил тележку вперёд. Мимо высоких деревьев, кустарников с висячим на них мхом, и высокого папоротника. Мимо скал и глубоких оврагов, где белели кости упавших туда животных. С каждой милей он всё больше удалялся от цивилизации, где он мог принять душ, заказать горячий обед и поглазеть на доступных девиц.

Закат солнца застал измученного Эция у подъёма на невысокий холм, густо поросший лапчастым ельником. Он оставил Саркофаг на тележке, как есть, и обессиленно рухнул на песок, перемешанный с сосновыми иголками и мхом. Он не мог больше идти в таком высоком темпе. Это была первая остановка после стычки с боевиками. Всё это время наёмник рвался изо всех сил на северо-восток, поближе к зоне загрязнения. Терроры прочёсывали окрестности, пуская дроны далеко вперёд. Рано или поздно они его настигнут, если только Секст чудом не оторвётся и не выйдет к Зоне, рядом с которой спутники волшебным образом слепли.

Отлежавшись, Секст поднялся на холм — осмотреться. И буквально наткнулся взглядом на развалины охотничьей сторожки. Почерневшее строение встретило его запустением и шуршащим сквозняком. А еще крышей над головой. Правда, местами балки и стропила сгнили и местами провисли, но Эция такие мелочи не волновали. В лесу шныряли оголодавшие рыси и волки, и оставаться вне деревянных стен в тёмное время было опасно.

Наёмник только со второй попытки сумел втянуть внутрь домика тяжёлую двухколёсную телегу. Отстёгивать Саркофаг он не стал, оставив его в полулежачем положении. Зато сбросил ненавистный рюкзак. На большее сил у наёмника не хватило. Он растянулся на пыльном полу, упёршись спиной к стене, прикрыл веки. У него снова разболелась голова.

Очнулся он в полной темноте от тихого шороха. Он сразу понял, что допустил серьёзную ошибку, позволив уставшему организму уснуть. Но волновало теперь его не это. Кто-то крался по лесному грунту, практически без страха. Даже рысь и та побаивалась подходить настолько близко к человеку. Пистолет сам влез в пальцы, придав уверенности наёмнику. Он моргнул глазами несколько раз, привыкая к темноте, и наконец увидел источник шума. Худой сгорбленный силуэт вынырнул из чернильного пространства привидением, и навис над большим походным рюкзаком. Его рюкзаком!

Наёмник собрал все силы в кулак и резким движением поднялся на ноги. Захрустел песок под ботинками, в бок отлетел кусок деревяшки.

— Стой! Или я стреляй! — косноязычно рявкнул Секст, ловя силуэт пистолетом.

От окрика и возни за спиной фигура коротко, по-детски, вскрикнула и застыла на месте. Непрошеный гость с тонким голосом подозрительно напоминал девочку-подростка.

— Не убивай! — пискнула ночная гостья. Он не ошибся в своих суждениях. Только Секст совсем не знал, как себя вести с детьми, да еще ночью в глухом лесу.

— Замри на месте. Только не убегай. И тогда я не причиню тебе зла.

— Ага. — проговорила девочка.

— В боковом кармане лежит излучатель. Дай сюда.

Она шмыгнула носом. Худые руки проворно зашарили по рюкзаку. Наконец она извлекла из одного из них небольшой карандаш.

— Это?

— Давай.

Наёмник выдернул из рук подростка излучатель, сломал его наполовину и нажал на углубление в одной из половинок. Тусклый синий свет выхватил из кромешной темноты огромный рюкзак, часть Саркофага, мирно покоящегося на треноге с двумя колесами, и худую растрёпанную замарашку с узким разрезом глаз. Более жалкого зрелища он не видал. Даже бедняки в трущобах одевались поприличнее. Девчонка хлопала глазами и щурилась, со страхом и интересом рассматривая мужчину с пистолетом напротив.

— Зачем шла за мной? Говори! — он опустил пистолет, но взгляда с неё не сводил. Где-то недалеко по Дикой территории колесили вооружённые тройки терроров, которые усиленно искали одного наглого наёмника с одним ценным грузом. И тот факт, что за ним таскалась бродяжка, о которой он даже не догадывался, сильно напрягала Эция.

— Меня отправили к тебе твои друзья! — сказала тихо девочка. Она села и обняла свои драные колени. В тусклом свете ионного излучателя она походила на ожившую тень.

— У меня нет друзей. — не поверил своим ушам Секст. Более неправдоподобной чуши он давно не слышал.

— Ошибаешься. Тебе помогают. Ты просто этого не видишь. Даже у меня есть веская причина делать это.

— Я мог тебя убить. Я думал, ко мне крадётся рысь.

«Или терроры!» — закончил мысль Эций.

— Я и не скрывалась. Я умею ходить по Дикой Территории. Беззвучно. Но нам и вправду нужно уходить. Последнюю фразу девочка сказала очень уверенным голосом. Она всё меньше походила на испуганную девочку.

— Кто мне помогает?

— Мой хозяин. Это он отправил меня к тебе. Дал точные координаты, куда ты пойдёшь. Это страшный человек. Если бы он захотел, ты был бы уже мёртв.

У него снова разболелась голова. А еще заныла спина под шеей. Кажется, он её безбожно натёр до крови. В свете ионного излучателя девчонка казалась бесформенной говорящей кляксой. Достаточно моргнуть, и морок схлопнется вместе с глупыми разговорами, и в развалинах останется только он один. Но девочка не исчезала. Как и пульсирующая навязчивая боль.

— Нужно идти, — сказала она, вставая. — Скоро сюда нагрянут плохие люди.

Судя по обноскам, маленькая путешественница шла долго по Дикой территории. И эту бескрайнюю пустошь не зря называли «дикой». Люди обходили стороной местность, прилегающую к радиоактивному пятну, и даже звери предпочитали не соваться вглубь пустынного безмолвия. И тем более было безумным встретить здесь худосочного подростка с хлюпающим носом и спутанным пучком волос.

— Кто тебе сказал, что я с тобой пойду, если я этого не хочу. Мне проще тебя прихлопнуть, как жука.

Секст пригрозил ей пистолетом.

— Или ты можешь пойти со мной, и затем уехать отсюда на огромном грузовике. Я знаю, где он останавливается.

А вот это уже было интересно. Трак, в Karelia? Любопытно.

— Какой ещё грузовик? — поинтересовался Секст.

— Автобот. Он перевозит людей. Я знаю, где на него можно сесть.

Эций наморщил лоб. Здравый смысл подсказывал ему поступить по-своему — придерживаться первоначального плана. Верить на слово чумазой девчонки — сомнительный выбор. Только вот пространства для манёвров у него не осталось. Куда ни глянь, его везде ждал риск. А подросток предлагал ему реальный шанс выбраться из переделки. Если только это не хитрый план заманить его в настоящую западню.

— Где эта остановка?

— Недалеко. — подумав немного, ответила она. — Там.

Палец девчонки указывал на северо-восток. Совсем в другую сторону, куда бежал Эций.

Далеко отсюда ночную тишину порвала оружейная очередь. Стреляли из крупного калибра. Терроры подобрались совсем рядом и совсем не скрывали своих намерений. Иначе они бы не стали стрелять в ночи.

Секст быстро подошёл к девчонке в дрянной одежде и схватил её за локоть. Девчонка сжалась, сжала зубы.

— Если ты меня обманула, я убью тебя! — сказал серьёзно Эций, пряча пистолет. Аборигенка послушно кивнула.

Эций выкатил двухколёсную тележку с капсулой из убежища, и неспешно направил её в горку. Девчонка, поёжившись, обогнала его и заняла место в авангарде.

— Меня Софья зовут! — сказала она напоследок, перед тем как, уйти вперёд.

2.

Он снова оказался в лесной чаще. Тревога последних дней вернулась к нему гудящим набатом. Высокие сосны со скрипом надвигались на него широким заслоном. Колючие можжевеловые побеги хватали за одежду, цепляясь за Саркофаг. Исполинские валуны таили молчаливую угрозу встречной засады, и каждый раз Эций вздрагивал, когда заглядывал за него. Его нервы шалили, как у неврастенического больного, и хуже всего, что он ничего не мог поделать с этим. Дикая территория будто забрала у него привычную невозмутимость, наполнила его нутро неуверенностью. Даже спустя две недели бегства, наёмник не привык у угрюмым пейзажам дикой Карелии.

Маленькая чертовка хорошо ориентировалась в лесной местности. Она безошибочно, несмотря на темноту, выбирала нужный путь, чтобы можно было без проблем вести каталку с капсулой. Наёмник едва поспевал за ею, обливаясь потом и завидуя её лёгкости. В свете ионного излучателя фигура девочки выглядела невесомой и воздушной, несмотря на обноски. Особенно на фоне мрачных пейзажей Karelia. Её поведение не вязалось с привычным образом женщины. Она двигалась, как опытный охотник, шагая бесшумно и уверенно. А ведь ей на минуточку тринадцать, может, четырнадцать лет. Такому нельзя научить в раннем детстве, да еще в неблагоприятных условиях с отвратительной экологией. Или он сейчас себя накручивал, подгоняя факты под одну нелепую теорию.

Софи его явно не жалела. Она задала высокий темп ходьбы, куда выше, чем он обычно двигался. Секст скрипел зубами, проклиная чертовку, но терпел и вгрызался ногами в песок снова и снова. Девочка периодически к нему возвращалась, бросала обидное «мы отстаём» и возвращалась в авангард.

Они пересекли странную полянку с выжженным центром по самому краешку, вышли на опушку векового леса к груде валунов, облепленных мхом и летучими соцветиями. Софья забежала за груду гранита, а Секст внезапно споткнулся. Он потерял равновесие и растянулся на песке. Саркофаг тяжело завалился на бок.

Темнота обволокла Эция. Валуны надвинулись на него ближе угрожающей серой массой. Наёмник задышал чаще, обливаясь холодным потом. Он попробовал отыскать излучатель, но тот куда-то запропастился. Упал в щель между камнями, видимо.

— Эй! — тихо позвал подростка-проводника наёмник. Он больше не хотел никуда идти, и собирался сказать это девочке, которую отрядил с заданием тайный доброжелатель.

Она вернулась с зажжённым излучателем. Молчаливое дрожащее привидение не сказало ему ни слова, только покорно стояла рядом в ожидании, пока мужчина отдохнёт. Секст возненавидел её ещё больше за это. Она не тянула на 13 летнюю девочку-подростка по поведению. Какая девочка осмелится передвигаться по дикому лесу в таком возрасте? С ней явно было что-то не то. У него не выходила из головы мысль, что у него на шее затягивалась петля, а девочка несёт угрозу. Вероятность встретить любую женщину в отдалённом уголке Дикой Территории стремилась к нулю, не говоря уже о ребёнке. В совпадение наёмник никогда не верил. А когда твой зад пытается поджарить команда подготовленных спецов-диверсантов, то и подавно.

— А где твои вещи? Шастать по Дикой территории без защиты и оружия — это самоубийство. — сказал Секст.

— Мне они не нужны. Я скоро буду свободна.

— Далеко ещё?

— Два или три часа. Должны успеть. Трак всегда прибывает утром. — авторитетно заявила она.

— Ты так и не сказал мне своё имя. — проговорила Софья, глядя за вспотевшее лицо наёмника.

— Имя? Зови меня Секст.

— Как секс?

— Нет. Секс-Т с буквой Т на конце.

«Дурацкое имя, знаю. Но других документов у меня не было под рукой».

— Понятно. Я не вру насчёт трака. Иначе хозяин не отправил меня к тебе.

— Кто он такой?

— Скоро узнаешь!

Она забралась на камни ловко, как кошка. Секст накрутил излучатель на полную, проверил батарейку. И зацепился взглядом на ближайшем камне. На потрескавшейся поверхности выступили очертания креста странной формы. Он уже видел похожий рисунок раньше. На стене разрушенного кирпичного дома.

— Идём, Секс! — донеслось до него сверху. В этот раз с долей мизерного превосходства. Эта русская насмехалась над ним.

Наёмник не любил огромную Россию. Хотя самые жирные контракты были оттуда. Заказчики с необъятной «Russia» платили не торгуясь, как правило. И редко пытались набиваться в друзья, что очень привлекало Секста. Но холодный край вызывал в нём дикое ощущение собственной неполноценности. Эций не понимал, как можно выживать в таких условиях и верить в человечество и духовные принципы, например. Носители «русского» мыслили другими категориями, отторгая от себя и одновременно вызывая восхищение своими поступками. И при этом с явным превосходством над тобой. Даже дети могли с тобой заговорить свысока, чего себе не позволяли малолетки в продвинутом Содружестве. А ещё в России нельзя быть уверенным в чём-либо. Проще жить одним днём, как это делают местные.

До рассвета они шли молча. Они оставили за собой еще пять полных миль по бездорожью. Эций натёр ногу, сбил дыхание, и, как следует, приуныл. Будущее не предвещало ему ничего хорошего. Истощённый организм требовал полноценного отдыха, и чем скорее, тем лучше.

— Еще полкилометра. — сказала Софья, ткнув пальцем в едва видимую точку. Она будто прочитала его мысли, озвучив то, о чём он мечтал с самого утра.

— Там парковка за мусорными кучами. — шепнула она и посмотрела назад. Наблюдательный наёмник отметил про себя эту маленькую особенность.

— Во сколько прибывает трак?

— Рано. Я видела его лишь раз, и то издалека. — ответила девочка и запнулась, будто хотела ещё что-то сказать, но в последний момент передумала.

— Хорошо.

Они заложили крутой вираж по дороге к парковочному месту. Девчонка пыталась ему возразить, но Секст настоял на своём. Транспортная стоянка притаилась рядом с бывшим мусорным полигоном, а это считай, сотни гектаров открытого пространства. В любой момент из-за леса могли вынырнуть вражеские коптеры и заснять прогуливающих беглецов. Кроме того, Эций всё еще сомневался в словах подростка. Софья могла всё придумать или приукрасить по приказу «хозяина». Поэтому полкилометра очень скоро превратились в милю, и Эций сотню раз пожалел, что не решился на риск.

Теперь они двигались черепашьим ходом. Всё чаще Секст прибегал в оптическому визору, который не выпускал из рук. Он рассматривал воздушное пространство и поглядывал на местность. Особенно его интересовала дорога с разбитым асфальтовым покрытием. На ней действительно виднелись относительно свежие следы от чёрных шин. Дорогой пользовались, нечасто, но следы протектора на засохшей грязи читались издалека.

Он оставил в покое Саркофаг и развернулся к Софии.

— Останься здесь! Я хочу осмотреться и провести дополнительную разведку. Если с капсулой что-то случится, или ты потеряешься, то клянусь всеми богами, я найду тебя и разделаю на органы.

Она утвердительно закивала, прекрасно понимая, что сильный злобный мужчина не шутит. Эций, в свою очередь, побрёл к стоянке — осмотреться. Но вскоре он вернулся к девочке, которая наглым образом стащила у него батончик и собиралась им позавтракать, будто ничего произошло.

— Что ещё? — буркнула она.

Эций шагнул к ней и бесцеремонно схватил её в охапку. Девка пискнула от такой грубости. Секст ощупал одежду, провёл руками по плечам, бёдрам и талии. Девчонка лишь взрагивала от холодных прикосновений его рук. Проверил он и волосы у подростка. Та смутилась, но ничего не сказала, стерпела. Этого показалось мало Сексту. Он содрал с неё рубашку, разодрал футболку, оголив белую кожу, грубо снял штаны.

— Стой смирно! — приказал он.

Он переключил излучатель в режим ультрафиолета и принялся пристально изучать кожу подростка. Секст искал татуировку или любую другую отметину одиозной группировки в виде шестиугольника с треугольником внутри или буквой «t» в треугольнике. Но девка была чиста, не считая подозрительных порезов на обеих руках и животе. А ещё бурых и бесцветных отметин на внутренней поверхности бёдер.

— Доволен? — бросила она, когда наёмник отшатнулся от малолетки. — Ты мне испортил одежду.

— Хозяин даст новую.

Софи хмыкнула обиженно и отвернулась. Смотреть, как девка одевается, Эций не стал.

— Скоро буду! — бросил он напоследок, и быстро направился к стоянке. Рюкзак он прихватил с собой.

Его беспокоили мусорные кучи.

Он потратил битый час, изучая наслоения старого, утрамбованного твёрдого мусора, поросший сверху сорняками и ползучей травой. Паранойя и опыт подсказывали ему, что в таких нагромождениях легко спрятать роту боевиков для хорошей засады. Или парочку диверсантов-наблюдателей. Но терриконы и навалы выглядели безжизненными холмиками без видимых следов местных обитателей. Так же, как и дорога, уходящая серым полотном далеко за лес.

Наёмник послонялся вблизи парковки еще какое-то время, и потопал к Софи.

3.

Ожидание — самая бессмысленная и неблагодарная трата времени. Особенно, когда веруешь в обещания людей, заражаясь мнимой надеждой на успех. Но часики тикали, минута уплывала за минутой, давление на психику росло сильнее — «быть» или «не быть!». И хорошо, если твои планы, навеянные робкой мыслью со стороны, претворялись в жизнь, а не били со всего размаху провалом по твоему самолюбию.

Наёмник прекрасно понимал, что его будущее зависит от слов пигалицы в нескольких метрах от неё. Которая свалилась из ниоткуда и следила за ним, шла по пятам, будто хищница, чтобы вытрясти его карманы и распотрошить рюкзак. И даром, что девчонке 13 лет. Дети не бродят по Дикой Карелии без присмотра, а те что бродят — далеко не дети.

Софья много чего не договаривала. Она ничего не сказала о хозяине. Наверняка она его и вправду боялась, раз предпочла держать рот на замке. Такие откровения хороши в баре под пиво, но не для прожжённого бродяги. Он за милю чуял подставу, хотя с выводами не торопился. Пусть Софи и дальше играет свою роль. Наёмник подождёт, пока дерьмо не выплывет наружу.

Они больше не разговаривали. Секст настрого запретил ей раскрывать рот, и они молча сидели в укрытии, каждый на своей волне. Периодически Эций ловил на себе взгляды с укоризной. Видимо, девчонка обиделась на его грубость. Подумаешь, оголилась! Она больше не пыталась «трепаться», не шла на контакт, а только хлопала глазами, всматриваясь в едва видимое пятно между деревьев — на парковку.

А ведь странный трак мог и не приехать. Они давно жили в ненормальном мире, где блага человечества стоили дорого и предназначались для избранных. Вряд ли грузовик курсировал по расписанию, как древний пассажирский автобус. Поверить в это сложно. Да и не факт, что он и вовсе существовал. Следы от шин на асфальте — не показатель. По дороге мог проехать кто-угодно. Например, банда терроров. Возможно, прямо сейчас они взяли след наёмника и окружают парковку, чтобы стремительной атакой уничтожить «Цель» и сорвать куш. Возможно, за этот час он сумел бы оторваться или спрятаться в укрытии, пока боевики рыщут по лесам. Вместо этого он торчит на месте, как безвольная жертва в ожидании скорой казни, втайне надеясь, что скоро здесь появится спаситель.

— Где трак? — не выдержали нервы у наёмника. Он давно порывался задать этот вопрос пигалице, но каждый раз тянул время.

— Не знаю. Он должен приехать. Я верю. Я не обманщица.

— Дерьмо! — выругался Секст. Он едва сдержался, чтобы не выместить злобу на этой странной девушке, прибившаяся к нему, как репей. Отчасти из-за неё он упускал драгоценные минуты и часы. Терроры-спецы не привыкли тянуть резину.

— За тобой идут плохие люди. Они не достанут нас. Грузовик нас заберёт. И тебя, и меня, и человека в «гробу». — сказала уверенно Софья без страха. В отличие от него, она ни капли не сомневалась в успехе.

Наёмник подошёл к девчонке вплотную, и навис над нею.

— Если нас атакуют терроры, ты умрёшь очень быстро. За свои ошибки нужно платить. Полчаса, и дальше я пойду без тебя. Усекла?

Она спрятала глаза и тихо сказала:

— Усекла.

— Вот и славно.

Из-за опушки леса розовело. Темнота постепенно отпускала загадочную и таинственную Дикую Территорию. По мусорному полигону ползли громадные тени. Луна еще не скрылась в облаках, и кровавым серпом висела в облачной дымке до последнего. Нехороший знак! Набожная женщина пришла бы в ужас, увидев на утреннем небосклоне увядающую луну. Секст нервничал от бездействия. И только обречённая Софи сохраняла спокойствие.

На исходе одиннадцатой минуты послышался далёкий механический гул, нарастающий по мере приближения тяжелого транспорта. Скрежет гравия о колёса окончательно отбросил всякие сомнения в правдивости слов Софи.

— Едет, едет! Я правду сказала! — воскликнула Софья, вскочившая с места. Но Секст её тут же задержал на месте.

— Не суетись! Приехал — хорошо! Это еще ничего не значит. Мы еще к нему не подошли.

Девчонка закусила губу и остановилась, адресовав наёмнику новый укор. Эций забросил за спину рюкзак, и схватил тележку с Саркофагом. Сейчас предстояла самая опасная часть миссии — пересечь пятьдесят метров открытого пространства и подобраться к грузовику.

Девчонка стояла на месте.

— Секс-Т! Я не пойду.

Эций оставил в покое капсулу и вернулся.

— Проведи меня к нему тогда. До стоянки.

Она послушно кивнула.

Лес зашумел сильнее, когда наёмник вытолкал из укрытия на разбитый асфальт нелёгкую поклажу. Рыхлый грунт и папоротниковые заросли не хотели его отпускать, мешая движению. Грузовик он увидел сразу, как только ботинок коснулся нагретой поверхности раздолбанной поверхности. Огромный монстр-тягач как раз выруливал на парковку, аккуратно вклиниваясь между ржавым остовом легковушки и контейнером с выбитым дном.

Беспилотный тягач грузоподъёмностью в 36 тонн и длиной больше двадцати метров замер на площадке, подсветив габаритными огнями загаженную парковку. Его могучее чёрное туловище выглядело инопланетным аппаратом на фоне карельских джунглей. Такого грузовика наёмник никогда не видел. Инженеры основательно поработали над траком, напоминающий в первую очередь модернизированный бронепоезд на колёсах для военных. Утопленные амбразуры с выдвижными турелями. Отбойник спереди для уборки мусора на дороге, мощные колёса с первым классов защиты от порезов и проколов, пуленепробиваемое панорамное стекло. Решётки на боках защищали от армы и гранатомётного огня. Такой грузовик мог принадлежать исключительно военным корпорациям, но никак не гражданским.

Наёмник окинул взглядом окружающее пространство. Чисто. Напрасно он искал тут подвох. Громадный трак лениво покачивался на толстых колёсах в утренней прохладе негостеприимной Karelia.

— Бежим. — бросил он Софи. И ускорил шаг.

Тележка с капсулой не слушалась. Она то и дело натыкалась на трещины в полотне, вязла, колёса упирались в камни и сухие ветки. Секст не сводил глаз с чёрной не двигающей туши на колёсах. Двигатели трака не работали, однако это не означало, что их поджидали. Наверняка беспилотная система подчинялась какому-то специальному протоколу, устанавливающему время посадки и остановки. Софи плелась сзади с неохотой и явным желанием сбежать от него и трака.

Эций сразу определил, где в грузовике находился вход — узкая дверь, наползающая на проём сверху вниз. Обычно так располагались выходы для десанта в бронированных машинах типа 4 на 4. Похожий принцип инженеры применили и в этой огромадине. Секст поискал глазами рычаг активации двери, и не увидел. На помощь ему пришла девчонка. Она нажала на мигающее углубление рядом с дверью.

Кнопка замигала зелёным, и тут же из чёрного металла выехало табло с сенсорными кнопками. Софья нажала на одну из них, и тут же с изумлением развернулась к наёмнику. Теперь она не походила на девчонку тринадцати лет, а выглядела куда старше.

На дисплее загорелась бегущая строка приветствия.

«Добро пожаловать на борт автоматизированного Sprinter Truck номер 09922. Желаете стать одним из пассажиров?»

Эций повернулся к Софи и взял её за предплечье. Девчонка на несколько секунд выпала из прострации, уставившись себе под ноги. Она опомнилась не сразу, но попробовала вырваться. Наёмник не отпустил её.

— Знаешь, я передумал. Ты поедешь со мной!

— Н-нет.

Она сказала это нехотя, будто находилась под чужим ментальным контролем. Хозяина? Будто знала, что иначе с ней произойдёт что-то ужасное, чего она боялась до одури. Больше, чем злобного бродягу с криокапсулой и отмороженных терроров.

— Я сверну тебе шею, если ты заупрямишься. — рявкнул наёмник и толкнул девочку к траку. — Быстрее. Шутки кончились. Поверь на слово.

— Ты ничем не лучше остальных, — ответила она ему. — Такой же урод! А я ведь спасаю твою жалкую жизнь!

— Не ты. Твой хозяин. Ты просто марионетка и шлюха. Правда в том, что у тебя нет выбора.

— У меня никогда его не было.

В тонком голоске появилась плаксивость. Еще немного и чертовка заплачет, как заправская актриса. Только для него её ухищрения насмарку. Секст с раздражением ударил кулаком по траку.

— Жми на чёртову кнопку!

— У меня нет денег. Совсем. А пропуск на борт стоит немало. — скороговоркой проговорила Софья, хлопая глазами и озираясь по сторонам. У нее дрожали руки.

— Я заплачу. Вводи свои данные, пока я не передумал.

Она тут же вернулась к меню и быстро-быстро принялась регистрироваться. А он с опаской озирался вокруг. Небо уже прилично посветлело, чтобы выпустить парочку всевидящих дронов. Если только паранойя ничего не выдумала, а терроры не полные тупицы.

«Ваш пол и возраст».

Девчонка не хотела, чтобы он подсматривал за ней. Но Секст внимательно следил за вводом данных. Скорее, по старой привычке, подмечать каждую мелочь, очевидную и не очень.

Зелёный луч отсканировал девчонку. Раздался короткий сигнал.

«Неверные данные. Введите корректную информацию» — зажглось в окошке.

Непонимающий Эций с изумлением смотрел на Софи. По щеке у неё катилась крупная слеза. Она боялась его, и наверняка боялась вытаскивать из тёмного места настоящую правду. Её звали не Софи. Но как она могла ошибиться в возрасте и поле?

«Женский. 14 лет».

— Вводи правильные данные. — потребовал твёрдо наёмник. — Иначе я не смогу тебе помочь. Эта система видит нас лучше людей. Третьего шанса может и не быть.

Софья кивнула и настучала на сенсорной клавиатуре:

«Женский. 27 лет».

Эций думал, ему померещилось. Спутать двойку с единицей можно, и всё же со зрением у него никогда не было проблем. Девчонка точно ввела «27» и этот факт поверг его в состояние отупения. Система «проглотила» ответ и выкатила новые вопросы Софьи, которая с молниеносной быстротой расправилась с ними. А наёмник опомнился только тогда, когда девчонка толкнула его в бок.

— 257 жетонов стоит вход!

— Что?

— 257… жетонов…

Она прекрасно поняла, о чём он думает. Софи больше не выглядела тринадцатилетним несмышлёнышем. В узких глазах, окаймлённых морщинками, плескалась обречённость двадцатисемилетней женщины, которая по какой-то причине выглядела значительно моложе. Хозяин послал к нему чудовище с детским лицом. Если это так, то правда еще хуже, чем он мог предположить.

Горизонт полыхал заревом восходящего солнца. Фигура худощавой Софи — генномодифицированной русской горбилась у угрожающе-чёрного автопоезда с турельными пулемётами. С выреза рубашки выглядывала растянутая и порванная футболка. Где-то в опасной близости прочёсывали леса мобильные квады боевиков с шевронами «terra». На мусорных кучах вспучивались вихревые шлейфы из песка и мелкого мусора.

Почему, почему у него раскалывается голова?

— Секс?!

Чертовка снова исковеркала его вымышленное имя, дурацкое и обидное. Неужели так трудно запомнить произношение! Эта русская ждала его решения. Здравый смысл требовал раз и навсегда покончить с очередной занозой в заднице, оставив Софи с «ребяческим» лицом на парковке. Но она ведь этого и добивалась с самого начала. Привести жертву в нужное место и заманить в трак. А самой остаться на месте для дальнейших приказаний. Смазливую девку легко могли завербовать терроры. Это их территория! Заслать опытного диверсанта с детским лицом — очень умно! Даже матёрый бродяга не заметит подлога, не говоря о менее искушенных ходоках. Только девчонка запросто могла его убить этой ночью и обчистить карманы! Хозяин приказал не трогать его?

Всё стало слишком сложно.

Терроры, трак, нимфетка. Дикая, блэт, территория!

Он с отстранённым взглядом приставил запястье к табло с требованием уплаты за проезд. Мигающий красный сменился зелёным индикатором — с его счёта сняли криптовалюту.

«Регистрация пассажира номер 14 завершена. Входите!». — отчеканила система.

Дверь поползла вверх. «Лже-подросток» схватил пропуск, и бросился вовнутрь, бесцеремонно толкнув найма. Дверь тут же захлопнулась после неё.

Секст повторно нажал на кнопку.

«Чтобы приступить к регистрации, прочтите протокол «О перевозках» компании «Erra Nord» и поставьте галочку, что вы согласны с требованиями и обязанностями «пассажир»! В противном случае, доступ в салон трака будет отказано. Кроме того, система распознавания личности вправе отказать клиенту, если вводимые данные не соответствуют истинности!»

Наёмник бегло пробежался глазами по длиннющему документу грузовой компании, и нажал на нужную кнопку. Его тут же выкинуло из окна, и перекинуло на новое окошко с припиской мелкими буквами «конфиденциально!» и перечнем новых вопросов. Наёмник взялся за голову от такой бюрократии, но ломать комедию не стал. Пришлось подчиниться. Он и так слишком долго торчит у грузовика на видном месте.

«Ваш пол и возраст?» — задала очередной вопрос система беспилотного тягача.

«Мужской. 41 год.»

«Есть с собой габаритные предметы? Или лица, нуждающиеся в сопровождении?».

Подумав немного, Эций написал в окне:

«Герметичная капсула с женщиной».

Индикатор вспыхнул, и из тонкой прорези под дисплеем вылетел зелёный луч, который выхватил Секста и тележку с Саркофагом. Луч обогнул криоустановку несколько раз, после чего исчез.

«Сканирование завершено. Наличие капсулы с неподвижным пациентом подтверждено. Маркировка — пассажир с полной потеря сознания. Статус — Неактивный. Желаете продолжить регистрацию?».

«Да».

Дальше шли типовые вопросы об запрете оружия и взрывчатых веществ в личной клади, а также о недопустимости агрессии по отношению к другим пассажирам. Эций с лёгкостью расправился с большой частью вопросов, пока очередной не поверг его в ступор:

«Имеется ли у вас боевой опыт и навыки обращения с огнестрельным оружием?». Если да, оцените свои навыки по пятибалльной шкале, где 5 — это «в совершенстве», а 1 — «время от времени пользовался».

Он выбрал в дереве «имеется» и ввёл цифру 5 с самым высоким приоритетом, задумавшись о причинах подобного вопроса. Нехорошее предположение появилось у него, а самая идея с траком больше не выглядела удачной. Интересно, что спросит ИИ у него дальше.

«Лояльны ли вы к компании «Erra Nord»? Разделяете ли вы её политику? Укажите по пятибалльной шкале лояльность, где 5 — высочайшее доверие».

Эций задумался, лихорадочно соображая. Он явно не хотел попасть в кабалу на тридцать часов к какой-то транспортной компании, перевозившая случайных людей. Но время играло против него, и выбора у него не оставалось. Он ткнул в циферку 5, ожидая, что его ждёт на этот раз.

Но вопросы кончились. На экране вспыхнуло слово «идёт регистрация» и индикатор загорелся красным. Спустя тридцать секунд раздался короткий звуковой сигнал, и тихий мягкий голос с металлическим акцентом возвестил Секста:

— Регистрация пассажира номер 15 — статус неактивный, одобрена и завершена. Регистрация пассажира номер 16 — статус Активный, одобрена и завершена. Приоритет — Высокий. Стоимость — один жетон. Пассажир номер 16 несёт ответственность за пассажира номер 15 и автоматически получает статус «Спонсор».

Для завершения посадки оплатите поездку в любом удобном вам виде и сдайте оружие и боеприпасы в специальную ячейку.

Обескураженный наёмник хмыкнул, и приложил наручный криптокошелёк к горящему красным индикатору. У него были и жетоны Содружества Джи-7, но их он решил оставить для худших времён. В любом случае, бесплатный проезд его насторожил. Не всё так просто с этими условиями. Он отметил мысленно, что нужно как следует изучить положение с обязанностями пассажира, чтобы понять, где тут подвох.

Из крошечного отверстия вывалился кругляш с цифрой 15 и магнитной лентой посередине — пропуск на борт трака. Затем справа вынырнула еще одна ячейка, на этот раз узкая. Эций положил туда пистолет и патроны. Зелёный луч дважды прошёлся к нему, проверяя еще раз его «честность».

«Вход разрешён».

Дверь поползла вверх.

Секст освободил Саркофаг от тележки и подтащил его к открытому входу. Он ни капли не удивился, когда из утренней дымки на светлеющем горизонте вывалились три чёрные точки и с крейсерской скоростью устремились к парковке. С каждой секундой они увеличивались в размерах, приближаясь к траку всё ближе. Это были не птицы, хотя «птичками» их тоже называли.

Секст больше не торопился. Спешка потеряла всякий смысл. Сучьи дроны с большой высоты отследили его, жужжа своими крошечными механическими сердцами над головой. Пройдёт минута времени, и операторам убийц отправятся на координаты найденной «помехи». И в этот раз они его больше не потеряют.

Терроры нашли его!

name=t3>

Глава 2. Терроры

1.

Нутро трака встретило его мраком и тяжёлым спёртым воздухом. А еще жуткой теснотой. Широкоплечий Секст с капсулой постоянно натыкался на препятствия в виде самодельных переборок и выпуклых ячеек с поворотными механизмами. А еще на любопытные взгляды пассажиров, выглядывающих из своих крошечных убежищ. Половина из них расположились на полу кунга в узких пронумерованных ложах, часть — отдыхала на полузакрытых верхних ярусах. Лица пассажиров расплывались тёмными кляксами, а их фигуры напоминали движущиеся беспокойные тени.

Эций свернул не в тот проход. Криоустановка застряла между двумя переборками. Одна из них пустовала, а из второй торчала нога в разваленном ботинке. Капсула пошатнула «логово» с обладателем плохой обуви — нога дёрнулась, и через несколько секунд оттуда показался худой парень с длинными волосами и двумя отсутствующими пальцами. Найм бесцеремонно сунул ему металлический кругляш-пропуск с циферкой три прямо под нос. Тот понял сразу, пальцем ткнув в нишу, что располагалась в центре трака аккурат под нависающей круглой площадкой. Секст сразу смекнул о предназначении площадки с поворотным механизмом и выдвижной рамочной лесенкой. Подобные конструкции активно реализовывали в военных ботах. На них обычно ставили пулемёты или автопушки с ведением кругового огня.

Криокапсула целиком заняла всю нишу, не оставив Сексту свободного места. Но его такие мелочи не волновали. Он взобрался на Саркофаг, и с наслаждением вытянул ноги. Впервые за три дня он мог перевести дух и унять мандраж, вызванный погоней. Он находился в относительной безопасности. Терроры не рискнут атаковать автобот. Рисковать репутацией могущественного теневого Подполья ради сиюминутной выгоды — это непрофессионально. Но теперь он оказался в западне. Боевики вычислили его и теперь прекрасно знают, где искать жертву. Проследить сверху за маршрутом трака очень легко. При первой возможности они наверняка постараются его выковырять из укрытия. Например, во время вынужденной остановки. В том, что они будут останавливаться, наёмник не сомневался.

Загудели электрогенераторы, запуская двигатели. Заиграла разноцветными огоньками иллюминация в кузове. Вспыхивали активными экранами подсветка в портативных планшетках на узких тумбах, разделяющих секции с койко-местами. Отдыхающий исполин на колёсах ожил после недолгой спячки, чтобы через минуту-вторую тронуться с места черепашьим ходом.

Смирившись со своим новым положением полусвободного человека, Секст занялся капсулой. Первым делом Секст снял показания с анализаторов. Криоустановка не пострадала. Давление было в норме, и жизни Дайны, плавающей в прозрачном желе, ничего не угрожало. Разве что дефицит белка в питательной жидкости. Он высунул ногтём на себя преобразователь, в рюкзаке нашёл распечатанную упаковку белка и нож. Отрезав ломоть белёсой массы с отвратным запахом, он сунул «стейк» в ячейку и захлопнул её. Зажужжали измельчители, расщепляя на микроны твёрдую массу для лучшего всасывания в питательный раствор. Удовлетворённый «кормёжкой», Эций отпил глоток воды из гидрофляжки, встроенного в рюкзак, и на пару минут прикрыл веки.

Грузовик трясся на ухабах, скрипел своими шестёренками, продолжая путь в никуда. Неровная езда раздражала: наёмник постоянно норовил съехать с капсулы на пол. Спустя полчаса ему это осточертело, и он решил немного осмотреться и понять, во что он вляпался. Всё-таки замкнутые пространства он не любил.

Рядом с его нишей, куда любезный ИИ трака определил его в качестве «активного» пассажира, на магнитных фиксаторах висела портативная планшетка. Информационная панель. Наёмник снял планшетку, прикоснулся к холодному экрану. На лэптопе он увидел привычное, как для регистрации, меню. Ряд кнопок моргали синим цветом деактивации. Секст выбрал в дереве «справочная информация»/«протокол Пассажира» Он пытался понять, почему его «билет» стоил рубль, выражаясь языком русских, а не больше 200 жетонов.

Чем дольше он читал протокол, тем больше мрачнел. Согласно нескольким пунктам, мужчины с военным прошлым в течении поездки обязались защищать трак от нападения, обеспечивая другим пассажирам безопасность. Компания в свою очередь компенсировала затраты на перевозки и обеспечивала повышенным уровнем комфорта военного. Остальные пассажиры в меру своих сил обязались помогать бесперебойной работе автобота. В случае отказа билет аннулировался, а пассажир обязан был покинуть транспортное средство на маршруте. Система выборочно выбирала исполнителей, если возникала такая необходимость. И только статус «неактивный» освобождал пассажира от общественных «мероприятий». Вот тебе и условно бесплатное пользование. Даже плата за багаж не освобождала тебя от труда в пользу «Erra Nord».

Возникал закономерный вопрос — а куда двигался трак, похожий на боевую игрушку военных?

Увы! Лэптоп такой информации не выдал. Многие каталоги ИИ скрыл от публичного доступа, оставив только общие положения и Устав. Остальные категории Система промаркировала «Только для сотрудников компании». Впрочем, кое-что наёмник знал и без маршрута.

Этот монстр мог проехать до 2000 миль без подзарядки и дозаправки. Секст видел, какие массивные батареи прятались в «голове» трака в нижней части. А водородный двигатель превращал исполина в гибридное существо, используя не только энергию литий-ионных батарей, но и дефицитный водород. Такой бот мог проехать на другой край света, при условии, что дороги не убиты. Часть пути он уже смог преодолеть. И это в безлюдной Karelia, где встретить живого человека — уже новость.

Наёмника отвлекли чужие шаги. В узком проходе, хромая, ковыляла мужская фигура с переднего сектора. Эций оставил в покое планшетку, шагнул в бокс за перегородку, пытаясь угадать, пройдёт ли идущий мимо или остановится.

Их разделяло примерно восемь шагов. Почти шесть метров.

Найм считал. Он часто так делал, тренируя своё чутье. Оно подсказывало ему, что хромой направлялся к нему.

Два шага. Три.

Шесть.

Еще один, и гость поравняется с нишей, где отдыхал Секст. Мужчина не спешил, а трак качался со стороны в сторону. Идущему человеку приходилось держать равновесие, чтобы не влететь головой в тупые изгибы притопленной платформы. Споткнуться в темноте — дело секундное.

Секст не ошибся. В тесную нишу, занятую Саркофагом, заглянул человек. На вид ему было пятьдесят лет, хотя с таким же успехом ему могло быть и сорок. Куцая борода, морщинистые глаза, залысины в двух местах. На шее виднелись ожоги, которые в искусственном освещении выделялись синими пятнами. Он мало чем отличался от обычных граждан, если бы не выбритый висок с татуировкой в виде цифрового штрих-кода. Ошибка молодости или своеобразный пропуск в тайное общество?

— Я могу с тобой поговорить, пассажир номер шестнадцать?

Чужой голос прорвался через скрипы и скрежет внутренностей трака стандартным вопросом. Только хромой не походил на просителя или типичного любителя поболтать. В его образе было что-то отталкивающее, преступное.

— Нет. — ответил наёмник.

— Тебе придётся. Благодаря мне ты оказался в этом сучьем траке.

«Вот кого Софи называла хозяином!» — догадался найм.

— Я должен сказать тебе «спасибо»?

— Не стоит. Для уверенного в себе человека жалкое «спасиба» — пустой звук! Что же, значит, останусь в роли зрителя. Посмотрю со стороны, как тебя распотрошат члены «terra».

Секст кивнул, соглашаясь.

Лицо гостя расплылось в саркастической гримасе. Хромой и не думал уходить. Он пальцем ткнул на Саркофаг:

— Я присяду? Ноги болят.

Найм кивнул, и посетитель тяжело опустился на краешек капсулы.

— Я не ищу друзей. Не обижайся, когда я вежливо вышвырну тебя вон, если ты мне разонравишься. — честно предупредил Секст.

— Дерзишь старику. Но так даже лучше. Безвольный человек долго не живёт. А у тебя яйца из вольфранита.

Наёмник пожал плечами.

— Моё имя Ван. По-русски, Иван. — продолжил разговор старик. — Я пришел к тебе обсудить кое-что важное. В твоих же интересах.

— Я уже сбился со счёта, сколько раз мне подобное говорили. Сто? Двести раз? Многие из них уже мертвы.

— Решил со мной членом помериться? Поверь, мой друг, мне это ни к чему. Правда в том, что за тобой гонится банда головорезов, которая пойдёт на всё, чтобы выковырять из движущейся банки упёртого ублюдка. И есть один доброжелатель, который не хочет, чтобы этого ублюдка убили.

— Заманчивое предложение. Я, пожалуй, откажусь.

— Узнаю типичного одиночку. Всё хочешь сделать сам. Похвально. Только что ты скажешь на тот факт, что ты уже давно на крючке, как и твоя «подружка» в Саркофаге!

Рефлекс Секста был мгновенный. Он рывком выхватил керамический нож, который привычно прятал в кармане и приставил его к горлу гостя. Никто не заметил этого быстрого движения. К чести старика, тот даже не дёрнулся. Он только задрал голову повыше, без страха заглядывая в самую душу наёмника.

— Откуда…ты…узнал? — медленно, по слогам, проговорил Секст. — Ты такой реакции ждал, хромоногий? Хотел чтобы я вспылил?

— Хороший нож. Острый! — выдохнул Иван. — И ни грамма металла. Даже искусственный интеллект не заметил подлога.

Эций вдавил лезвие в кожу. Тёмная капля сорвалась из кончика лезвия, и скатилась вниз, затем вторая.

— Не испытывай моё терпение! Если я и сдохну здесь, то прихвачу и тебя, старик, на тот свет.

Он дёрнулся, его левая рука поползла вниз, к карману.

— Я достану наладонник. У меня в правом кармане.

Рука с узловатыми венами нащупала в складках одежды древний коммуникатор. Старик наощупь разблокировал его и протянул Эцию.

— Узнаёшь?

Даже в тусклом освещении наёмник легко узнал своё фото, сделанное в хорошем качестве. Дрянная стрижка, шрам на щеке, гримаса ярости — это изображение уже полгода гуляло в сети.

— Листай вправо! — прохрипел старик.

Секст повел пальцем в бок. Выскочила картинка с досье и фоткой поменьше. Он увеличил изображение с текстом по-русски. Половину слов он не разобрал, но прочитанного хватило, чтобы понять смысл прочитанного.

«Цель — наёмник. Скрывается под разными именами. Приоритет — высокий. Особые приметы — шрам на щеке. Передвигается на мотоботе. С собой возит «саркофаг», в котором предположительно находится женщина в коме. Стоимость — 500 тыс. крипты за мёртвого».

— Убери нож, найм. По протоколу, если пассажиру угрожает опасность, Система может вмешаться. — потребовал Иван.

Секст на секунду стушевался, но в итоге послушался старика. Тот мазнул по шее, смахивая очередные капли с пореза. Он облизнул окровавленные пальцы, и полез в карман, откуда вынул обрывок ткани с пришитой пуговицей. Ткань Иван приложил к месту прокола.

— Невежливо калечить немощных стариков.

— Ты работаешь на «терроров»? — прошипел Секст, перехватывая нож поудобнее. Он вспомнил о Софи, с которой так и не поговорил по душам. Связная с детским лицом. Правда, Эций сомневался, что девушка заодно с могущественной организацией. Затравленный взгляд невозможно подделать никакими уловками.

— Ты меня почти оскорбил. Скорее, организация работала на меня. Как скромный идеолог некогда небольшой подпольной организации, официально заявляю, что к ним сейчас я не имею отношения. Не тупи, беглец!

— Они больше не Подполье! Терроры давно стали отпетыми подонками, подобно Свидетелям Солнца, танатологам или Воронам Судного дня! Даже я на фоне их — невинное дитя, хотя мне приходилось тоже убивать. Что по поводу ума? Ты прав. Иначе не оказался бы в этом гробу на колёсах в компании разного отребья.

— Нет, тебя нельзя назвать тупым. Я лишь говорю о том, перед тобой находится человек, который привык дёргать кукол за ниточки, а не плясать самостоятельно под чужую дудку. Тридцать лет я строил свою маленькую империю зла. Я тот, кто в дремучем 20… году основал хак-движение «killbyrl». Его последователей со временем «жёлтая» пресса окрестила ёмким и хлёстким названием «terror». Меня зовут Иван Тарков.

— Брехня. Тарков давно умер. Даже двойников убили. Я видел прямые эфиры. Вдова и друзья опознали тело основателя «killbeer».

— Нет ничего проще назначить стрелочника. Тарковым мог стать любой из нас. Это символ нашей организации…

— … прогнившей насквозь. — перебил Ивана Секст. — Раньше я уважал «терроров», считая их дело правым, но Подполье давно считает их предателями. Особенно после смерти Таркова.

— Он не умер.

— Чушь! Чушь! Чушь! — ударил кулаком по капсуле Секст.

— Как скажешь. Только пять лет назад я и сам разочаровался в организации. Всё то, ради чего я потратил половину своей жизни, разрушили в труху. Знаешь, почему мы пускали поезда под откос с химическими реактивами, взрывали терминалы с сжиженным газом и захватывали танкеры с сырой нефтью? Я с друзьями выступал против масштабной войны и поставок оружия, чтобы не допустить мировой бойни. «Ракеты на трактора!» — помнишь слоган? Мы жаждали экологической революции, а не технологической стагнации. Но парадокс, чем больше мы устраивали блэкауты в городах и останавливали атомные станции, тем сильнее шла гонка вооружений. Точка соприкосновения сместилась в стратосферу, ядерные державы наводнили оружием судного дня космос. К чему в итоге всё привело, ты знаешь! Резонанс, разрушенные города, изменение климата. И это не считая жуткие эпидемии и катаклизмы, волной прокатившиеся по материкам и странам. Удивительно, но даже после такого апокалипсиса, организация не утратила силу. Наоборот, получила влияние и власть. А это было ошибкой! «Терроры» утратили идентичность, утонули в политических интригах и коррупции, прогнили, как испорченный фрукт. Хак-движение превратилось в монструозный инструмент влияния с миллиардной капитализацией, а «killbyrl» стал посмешищем. Кто платит — тот и прав! И неважно, что требуется: сжечь деревушку Согми со всеми женщинами и детьми, или убить неугодного человека, перешедшему дорогу влиятельному бизнесмену. Для капитала это издержки, статистическая погрешность в полпроцента. Что же касается меня, то я не смог пойти против своих принципов. Я умыл руки и ушёл на покой.

— Твоё фото у тебя в планшетке. Ты заодно с террорами!

— Нет. Для них я списанный материал, полоумный старик, доживающий свои дни в бункере с охраной. Мёртвой охраной. Крошка Софи подсыпала им кое-что в воду. А Главари не знают, что я нахожусь внутри трака и действую самостоятельно, на свой страх и риск, хе-хе. И да, это я направил девку, чтобы тебе заморочила голову и помогла тебе добраться до точки. Иначе ты бы по-прежнему блуждал по полям Карелии, пока стервятники сверху не забросали бы тебя гранатами. Поэтому я не с ними, мой друг. Впервые в жизни Тарков выступил против «терроров», покинув безопасный бункер.

— И чем может мне помочь старикан с гнусной рожей, которому не верю ни единому слову?

— Информацией. Я знаю, где они нанесут удар. Место и время. Глупо спрашивать о тактике «Терроров» у основателя организации. Порой кулаки и пушки бессильны против нужной и проверенной информации.

— В чём твоя выгода? Я никто для тебя.

— Верно. Дело как раз-таки не в тебе. Ты стал попутной целью, вроде дополнительного квеста. Конечно, это было спонтанным решением, но двадцать против одного — это не спортивно. Тарков не хочет, чтобы льва убили гиены. А по поводу ориентировки — не переживай. У меня остались надёжные друзья. Даже у такого психа, как я, есть надёжные друзья. — повторил Иван.

Старик показательно захихикал, отчего у Секста пошли мурашки. Слова Ивана казались чудовищной фантазией больного человека. Однако Эций не мог ни опровергнуть его слова, ни подтвердить. ЛжеТарков основательно запудрил ему мозги болтовнёй, отчего у наёмника заныли виски от напряжения. Софи, Тарков, «терроры» — всё это смешалось в кучу одним дурнопахнущим комом. Наёмник уже жалел, что послушал «тринадцатилетнюю» шлюху, позволив себя убедить сесть в автобот.

— Но ты пришёл ко мне не поговорить по душам. За любую информацию нужно платить! Чего ты хочешь от меня тогда? В чём подвох?

— Подвоха нет, наёмник! Ты разочаровался в людях, вот в чём твоя проблема. А я фаталист. Чему не быть, того не миновать. Если мне суждено подохнуть в этом траке, то и хрен с ним. Я готов. Сидеть в уютном бункере наскучило.

Старик встал со своего места.

— Маршрут трака, вот что мне нужно от тебя. Маленькая записка, с указанием нужных точек. На тот случай, если я не доеду до конца путешествия. Всё же уцелеть хорошо обученному человеку гораздо проще, чем дилетанту, вроде меня.

— И это всё? Маршрут с пометками на карте? Ради этого ты рискуешь своим благополучием?

— Однажды ты поумнеешь, наёмник без имени, и тогда сможешь рассмотреть бревно в глазу вместо крошечной соринки. Считаю, что ты согласился на моё единственное условие.

— Вообще-то нет. Я пока не согласился.

— Ты уже меня выслушал. А это много для меня значит. И ещё кое-что. Зря ты взял на борт шлюху. Лучше бы ты её оставил ТАМ. Она опасна, эта девочка с лицом подростка.

— Плевать.

Старик покинул нишу и зашагал прочь.

2.

Трак ехал по разбитой дороге. От постоянной тряски не помогали ни гидравлическая подвеска, ни эластичные шины. Скорость упала до неприлично низкой, и всё чаще пассажиры слышали хлёсткие удары по металлическому «туловищу». Похоже, они ехали по лесной дороге. Внутри салона резко потемнело. Видимо, трак экономил энергию батарей, вот и отключил подсветку. Нейро не интересовал комфорт пассажиров.

Секст в задумчивости ковырял ногтём засохшую грязь на криокапсуле. Предложение Ивана теперь не казалось навязчивым бредом, даже если связь с «террорами» он выдумал. Многое из сказанного вполне укладывалось в прописные, всем известные истины, и игнорировать это наёмник не мог. Например, что боевики не остановятся, пока не убьют свою жертву. Впрочем, кое-что Эций мог выяснить для себя. Нужно лишь разыскать Софи и прижать её к стенке. Ей определённо было что сказать ему.

Керамический нож он спрятал в ножны, вшитые во внутренний карман кожаной куртки, в карман положил на всякий случай портативный фонарик. Он набросил на Саркофаг походное одеяло, и направился в хвост грузовика, где мигала сигнальная иллюминация трака.

Сектор два, как окрестил для себя хвост трака, встретил его беспорядком. Наёмник постоянно спотыкался о мусор и брошенную одежду, грязную и вонючую, судя по отвратному запаху. Похожим образом пахли эпидемики. Споровые язвы выделяли гной и липкие выделения, похожие на мочу. Отсюда и вонь. Впрочем, тут и без болезни воняло человеческими экскрементами, а еще почему-то кровью. Интересно, почему?

Наёмник наступил на шелестящую упаковку, которая громче обычного разорвала тишину противным треском. Сигнализация? Он чертыхнулся одновременно с глухим ударом о борт чего-то тяжелого. Носком ботинка Секст отбросил мусор прочь, и — упёрся грудью в импровизированную баррикаду из обломков деревянных палет и пластиметовых стоек прямо на проходе между двумя перегородками. Кто-то разломал переборку со спальным местом. Нелюдимые пассажиры из сектора 2 явно не хотели видеть тут кого-то еще.

С другой стороны баррикады послышалось сопение. С глубины сектора 2 дохнуло зловонным дыханием, в тусклом просвете из темноты вынырнула фигура в чёрном.

Наёмник нащупал фонарик, но потом передумал его вытаскивать. Он не хотел, чтобы люди из хвоста запомнили его лицо.

— Уходи! Тебе сюда нельзя!

Это сказала женщина грудным голосом. Она стала с той стороны груды хлама и Секст видел лишь её спутанные волосы, выглядывающие из-под балахона, и профиль руки. Секст слышал и других людей, находившихся позади женщины. Они забились в укромные места и только изредка шевелились.

Эций замер, соображая, что делать дальше. Он не знал, как на его активные действия отреагирует система. Если обитатели будут защищать свою хлипкую баррикаду от оккупанта в лице наёмника, стоит ли это считать признаком агрессии по отношению к пассажирам? И если да, то какая его кара подстерегает? Но пассажиры сектора два ехали на общих правах. Это не давало им никакого права загораживать вход! Что-то здесь было нечисто!

Он втянул запах застоявшегося воздуха, нащупал в кармане фонарь.

— Не иди сюда, человек! Мы хотим быть сами по себе. Оставь в покое несчастных. — прошептала женщина, выставив перед собой голые ладони. Она явно демонстрировала добрые намерения, что не совсем вязались с поведением пассажиров в этой части трака. А ведь он лишь пытался осмотреться, вот и всё.

Интересно, а где сейчас Софи? Случайно, её место не в хвосте автопоезда? Невозможно исчезнуть с борта грузовика. Даже такого огромного.

— Я ищу девочку 13 лет. Я её отец. — соврал наёмник без раздумий. Он хотел немного потянуть время и проверить небольшую теорию.

Женщина говорила не по собственному желанию. Ей приказали. Едва слышимый шёпот за спиной пассажирки только подтвердил подозрение наёмника.

— У нас нет детей. — тихо сказал она.

Только почему она замешкалась с ответом? Обычно люди отвечают практически сразу, когда не приходится лгать, и всегда врут, стоит на них надавить. А пауза нивелировала честность ответа, что наводило на нехорошие выводы.

— Я только осмотрюсь! Быстро! — сказал, как можно миролюбивее Секст, внутренне готовый к любому сценарию. Лучше решит проблему миром, чем потом расхлёбывать дерьмо из-за силового решения.

— Уходи прочь! — в голосе у женщины появилась угроза. А вот это она сказала зря. Теперь у Секста появилась маленькое желание разнести на атомы искусственное препятствие.

Он отошёл на два метра назад и прижался вплотную к стене. Секст тянул время, чтобы пассажиры потеряли бдительность. Пройдёт минута, и он вышибет баррикаду плечом, после чего пройдётся с фонариком по гадюшнику для личного удовлетворения. Если Софи прячется от него, то ей не поздоровится. Пора устроить тут маленькие разрушения.

Он досчитал до пятидесяти пяти, выдохнул.

«Пора».

Завизжали тормоза по жёсткому гравию, и трак остановился. Вспыхнули зелёным и красным габаритные огни. Несколько секунд ничего не происходило, после чего под самой крышей зажглась тусклым светом полоска света. Короткий звуковой сигнал возвестил о том, что включился громкоговоритель.

- Движение затруднено. Компания «Erd Nord» любезно приглашает пассажиров 2, 9 и 12 помочь автоботу продолжить путь во избежание штрафных санкций. Специального пассажира номер 16 любезно просим получить оружие в оружейной и подняться на крышу транспортного средства для обеспечения безопасности всех участников поездки. Уровень опасности — низкий. Время сбора — 3 минуты.

Мягкий голос искусственного интеллекта замолчал. Послышалась громкая возня. Трак оживал. Зажигались дополнительные огни, освещая путь пассажирам, которые выползали из своих убежищ. Многие хотели понаблюдать за счастливчиками, которых система отобрала в качестве платы за путешествие.

Пассажиром номер два оказалась чернокожая женщина лет тридцати. Она проворно покинула убежище, и первой направилась к выходу, разминая шею и руки. К слову, одна рука у неё была механической. Номер девятым оказался новый знакомый Секста — сам Иван. Он неспешно присоединился к стоящей женщине у мигающего красным входа, перекинувшись с ней парочкой фразой. Двенадцатый пассажир пока не появлялся в пределах видимости Эция, вернувшийся к своему месту. Напрасно он пытался отыскать глазами в хвосте Софи. Девушка будто испарилась, и этот факт насторожил наёмника.

Но ждать пассажира «12» он не стал. Эций опустил лестницу. Стоило тонкому металлу коснуться пола, как в верхней части овальной платформы загорелась кнопка активации «оружейной». Секст поначалу думал, что это наклейка, но система обманула его. Он нажал на эмблему с оружием.

Последующие три щелчка откинули запорную крышку, и Секст увидел небольшой арсенал. Безгильзовый пулемёт с полным боекомплектом на триста патронов. Классический вариант с полуторным прицелом. Рядом покоилась импульсная полуавтоматическая винтовка. Штурмовая модель в обвесе. Все оружие — в калибре 4.7.Удовлетворённый Секст выдернул из ячейки тяжёлый пулемёт, забросил его за спину. Запорное ложе он вернул в прежнее состояние, тем самым блокируя туда доступ.

Третья минута подходила к концу. Пассажир под номером «двенадцать» так и не объявился. Избранные столпились у двери, а Секст завис на лестнице. Он считал секунды.

«Пятьдесят восемь. Пятьдесят девять».

Когда раздался короткий сигнал, Секст спиной навалился на тяжёлый люк, который удерживали магнитные запоры. Люк отвратительно «чпокнул» и подался вбок под давлением наёмника, рвавшегося на свежий воздух. И пусть он провёл внутри «чудовища» не больше часа, он хотел видеть над собой кусочек неба и дышать загаженным Карельским воздухом.

3.

Лес в России вызывал у Секста первобытный страх. Куда там равняться жиденькой растительности на предгорьях на исторической родине. У него на родине деревья вырубили еще до того, как он родился. Здесь лес рос настоящий, как на картинках в глубоком детстве. Мощные сучкастые стволы лиственниц взмывали поближе к небу, густые ели прятали за своими неприлично широкими лапчастыми лапами солнце, застилая собой обзор. Повсеместно встречались сосны в два обхвата со смолистыми и узловатыми комлями. Густой реликтовый лес, который пощадил человек — зрелище не для слабонервных. Когда до тебя доносится лишь скрипы стволов и шевеление колючих крон, тогда ты начинаешь понимать, что значит одиночество. А еще постоянно видишь скрытую угрозу на пути в сказочную Борею. Правильнее сказать, Гиперборею. Кажется, так звали Дикую территорию отмороженные терроры. Удивительно, но и они относились к этой части суши с пиетом и неким уважением. Некоторые боевики носили с собой обереги. Секст нашёл у одного из трупов металлический крестик странной формы со славянскими рунами. Конечно, от пули беднягу крест не спас, но игнорировать мистическую подноготную Карелии Эций не хотел. Даже если в это он не верил.

Вот и сейчас в шуме деревьев ему чудилось нечто потустороннее. Чем больше Секст всматривался в чащу, тем больше склонялся к выводу, что в деревьях что-то или кто-то есть. Невидимая сила притаилась в мраке и ждала часа, чтобы нанести разящий удар. Терроры не в счёт. Как ни крути, но боевики обычные люди из крови и мяса. Они не вызывали в нём паническое желание спрятаться в траке — единственном безопасном месте в этой части вселенной. Эций потряс головой, концентрируясь на более реальной угрозе.

Узкая полоска асфальта разрезала чащобу на две половину, уходила за горизонт неприметной дорожкой, а деревья вплотную подходили к затерявшейся колее, местами проламывая её свои корнями. Кое-где ветви и вовсе нависали над дорогой, будто пытались заключить в объятия проезжающий трак. В трёх местах автобот сломал самые низкие ветки, что безвольно висели на тонкой коре. Но грузовик остановился по другой причине. Ствол сосны, поваленной на маршруте, оказался для трака непреодолимым препятствием. Если бы не дерево, они бы и поныне катили на медленной скорости на Север.

Идеальное место для засады. Как по учебнику.

Турель на овальной платформе безвольно смотрела вниз. ИИ трака не позволил активировать автоматику, оставив Секста на крыше лишь в качестве зрителя. Впрочем, он не собирался оспаривать причины такого запрета на пользование мощной зенитки. Ему с лихвой хватало пулемётной установки в руках, чтобы не чувствовать себя беззащитным котёнком верхом на бронированной махине.

Он до рези в глазах всматривался в хмурое, всё еще утреннее небо осенней Карелии, высматривая вражеские дроны. Но они либо зависли на предельной высоте для наблюдения, либо притаились за лесом. Раз терроры его засекли, глупо надеяться, что они отказались от своих преступных замыслов. Дерево не могло упасть случайно, да ещё такое крепкое. Даже от сильного ветра.

Наёмник запрыгнул на высокую кабину с массивными бронированными стёклами из пластимета. Подумав немного, он спрыгнул на капот, и уже оттуда спрыгнул на землю. Рядом с поваленным деревом уже вовсю кипела работа. Иван ловко орудовал резаком, взятым из внешней разблокированной «технички», кромсая сучья. Темнокожая женщина шла вслед за стариком, оттаскивая в сторону ветки. Секст на несколько секунд даже залюбовался сильным пружинистым телом женщины, пока девушка с укором не поймала его взгляд.

— Ты зря пришёл! — громко, чтобы Секст услышал, сказал Иван, когда вооружённый наёмник подошёл поближе. — Мы с Розой и вдвоём управимся. Смотри за тылом.

— Знаю! Хотел убедиться, что дерево не упало само от старости.

— Тут нечего смотреть. И так всё ясно!

Иван был прав. Дерево срезали резаком совсем недавно. Смола еще не успела свернуться на тонком блестящем срезе. Терроры опережали их на час.

— Шевелитесь! — приказал Секст новоявленным лесорубам, а сам приник к прицелу. Адреналин привычно взбодрил Эция, заставив сердечную мышцу биться чуть быстрее обычного. Это была его стихия — рисковать головой. Секст привычно закусил губу. Его взгляд обшаривал поросль, заглядывал за стволы деревьев и спины работающих пассажиров через оптический прицел с небольшим увеличением. Наёмник жалел, что не взял винтовку с тепловизором. Это здорово облегчило бы задачу Сексту. Например, засечь наблюдателя. Или снайпера.

Старик подрезал бревно с двух сторон. Запах жжёного дерево от термического воздействия приятно шибанул в ноздри. Наёмник попятился назад, намереваясь забраться снова на грузовик.

— Пятое дерево по правой стороне. — донеслось от старика. Наёмник тут же ушёл влево, вскидывая пулемёт в сторону дальней ели. В перекрестие появилась тень. Эций едва сдержался, но палец так и не дожал спуск.

Тень не двигалась.

— Быстрей! — крикнул тихо он Розе, оказавшаяся рядом. Роза катнула двухметровое полено, бросилась за следующим.

С противоположной стороны раздался оглушительный треск. С деревьев посыпались сухие ветки и иголки. На высокой лиственнице промелькнуло гибкое поджарое тело с бледно-жёлтыми подпалинами. Лесной тигр или рысь. Секст уже встречался с подобной кошкообразной образиной, столкнувшись с ней пару дней назад. Кошак чудом не загрыз его. Стрелок сместил пулемёт в сторону рыси, как короткий ствол упёрся в мягкую грудь женщины.

— Не стреляй, прошу тебя! — взволнованная Роза пыталась ему помешать.

— Отойди, Роза!

— Не надо! Это всего лишь животное!

Наёмник чертыхнулся, и ловким движением ушёл от девушки, одновременно вскидывая пулёмет на дальнюю елку. Признаться, Секст и не думал стрелять в тупое животное. Лесная тигрица не сделала ему ничего плохого. Он всего лишь хотел проследить её движение, чтобы зверь не вышел им в тыл.

Рысь ловко перемахнула на соседнюю ель, рядом с дальним деревом. И внезапно с диким рёвом атаковала подозрительную тень.

Тигрица пришла убивать. Её ярость была направлена на того, кто засел на сетке могучей ели. А ведь рыси, насколько Секст знал от старожилов, всегда охотились молча. Значит, это была не охота.

— Не стреляй, наёмник!

Просьба Ивана потонула в глухой борьбе в десяти метрах от них и последующим падением человеческого тела. Террор-наблюдатель (больше некому) упал лицом вниз, уткнувшись в асфальтовую крошку в неестественной позе. Но расправа на этом не закончилась. Туша рыси приземлилась на спину бесчувственной жертвы и заревела громче, после чего с урчанием набросилась на тело. Обезумевшая кошка рвала на части шею, вгрызалась в спинной хребет, рвала и царапала мягкие и податливые ткани жертвы, пока мертвец не стал напоминать окровавленное месиво.

Секст дал короткую очередь в небо. Окровавленный кошак мигом повернул голову на звук стрельбы. С его клыков капало. Рысь раскрыла пасть пошире, рыкнула в их адрес что-то нечленораздельное и неспешно, на правах хозяйки леса, побрела в лес.

— Что это за жуть такая? — пробормотала растерянная Роза. На её тёмной коже проступил пот, хотя погода стояла отнюдь не тёплая.

— Это Дикая территория, — отрезал Иван. — Это еще не конец. Роза, заканчивай с деревом, а ты живо полезай на крышу. Мне нужно осмотреть труп.

— Эй, ты куда? Не уходи далеко! — попытался остановить упрямца наёмник. Но Иван уже сорвался с места, сокращая дистанцию быстрыми шагами до обезображенного трупа.

— Никогда такого не видела. В неё будто вселился демон. — пробормотала девушка.

— Радуйся, что не испытала на себе её клыков.

Ответ наёмник не услышал. Он забросил оружие за спину и забрался на приземистый капот. Три секунды — и он оказался на бронированной крыше, готовясь отразить любой удар. Но Эция сейчас интересовал старик. Он опередил его на несколько секунд. Секст и сам хотел получить ответы на интересующие вопросы? Что русский хотел увидеть на месте жуткой расправы? Неужели обшарить карманы и разжиться новой информацией?

Иван добежал до тела и склонился над ним. Он что-то искал рядом с трупом. Его затылок со штрихкодом очень хорошо смотрелся в перекрестие, как затылок любого террора. Одно нажатие — и жизнь Таркова оборвалась бы, в этот раз по-настоящему. Но что позволительно сектанту и другим ублюдком, непозволительно для солдата удачи с принципами. В конце концов, Тарков в данный момент ему не враг.

Тогда почему ощущение опасности не пропало вместе с ушедшей рысью, а усилилось в разы. Теперь Сексту за каждым деревом мерещился боевик с переносной армой или чем похуже.

Пока всё было под контролем.

Суетливая Роза расправилась с очередным поленом толщиной с человека средней комплекции, и убирала с дороги мелочь. Её механическая рука недвусмысленно щёлкала в предплечье, намекая на проблему с гидравлическими сервососудами. Ей бы технику хорошему показаться, да только она и слушать не станет. Женщины, вроде неё, привыкли тащить бремя на собственном горбу, игнорируя других людей и не жалуясь. Вот и Роза молчком «прибиралась», изредка поглядывая на дорогу.

Старик выпрямил спину и встал. Давно пора. Часики тикали и оставаться тут было опасно. Только хромоногий особо не торопился. Он истуканом наблюдал за местом трагедии, раздражая Секста. Почему старый хер не возвращается?

«Ну, давай, вали в трак!» — мысленно подгонял его недовольный наёмник, которого начинала раздражать подобная самодеятельность. Вначале Роза закрыла грудью линию огня, что было непростительно тупо даже для неё, а теперь и малахольный лжеТарков играл в детектива. Без дисциплины отряд долго не живёт. Даже профи придерживались порядка при выходе на рейд-маршрут.

— Я всё!

Умница Роза с резаком в руках замерла у чёрной огромадины с агрессивной мордой. Наёмник махнул оружием в сторону двери, «мол, иди туда», и сразу же перенёс своё внимание на Ивана. Только старый псих вместо того, чтобы вернуться, направился в лес.

— Куда! — проревел Секст. Он прицелился и одиночным выстрелом выбил кору из ели впереди идущего человека. Но тот даже не обернулся. Еще шаг, и Иван вовсе скрылся из виду, оставив растерянного найма вместе с девкой.

В другой раз он бы наплевал на старика, но только не при сложившихся обстоятельствах. Тарков или как его там звали, знал достаточно, чтобы сберечь ему жизнь. Только русский, похоже, чихать хотел на его выкладки.

— Эй, наёмник! Дверь заблокирована!

Мягкий голос темнокожей женщины вернул его в жестокую реальность. Раз вход заперт, значит, опасность не миновала, значит…

— Роза!

— Что?

— Полезай на крышу. Следи за небом, я за стариком.

Эций отсоединил прицел, и бросил его напряжённой девушке. Та приняла его с опаской, будто Секст отдал ей взведённую бомбу.

— Не подведи!

Разозлённый Секст спрыгнул на дорогу с огромным желанием размазать старого негодяя на асфальте. Он не на это подписывался, бегать по лесу за полоумным идиотом. Даже если идиот стоял у истоков хак-организации.

Лес зашумел громче. Он стонал кряжистыми стволами, качался от наскоков порывистого ветра, скрипел и всхлипывал, нервируя Секста ещё больше. Он категорически не хотел идти вглубь поросли, куда забрался старик. Но поступить по-другому наёмник не мог. Старик увидел кое-что любопытное, и этот факт Секст очень хотел узнать.

Он лишь на секунду взглянул на растерзанный труп террора, и сразу же отвернулся. Хищник буквально распотрошил его и фактически отделил голову от тела. Наёмник перехватил удобнее пулемёт, смахнул со лба холодный пот и шагнул в лесной сумрак.

Старик отошёл от дороги недалеко. Он нашёлся сразу же. Он стоял на месте под огромной нависающей лапой ели и что-то теребил в руках, будто рисовал на ходу.

— Иван!

— Взгляни на это! — старик не глядя ткнул пальцем в какое-то светлое пятно у подножия поваленной ели. Иван сошёл в сторону, подпуская Секста поближе.

Наёмник разразился громкой бранью.

На корточках под ёлкой сидел боевик «терроров». В знаменитой чёрной униформе с множеством карманчиков и шевроном «горящего факела» в центре круга на рукаве, человек безжизненно таращился на противоположное дерево. Только вместо глаз у него зияли чёрные провалы с красноватыми прожилками, тянувшиеся синими ручейками на надбровные дуги. Мертвец с выжженными зрачками в дремучем лесу — зрелище не для слабонервных. Рядом с трупом лежали очки VR для управления дроном-камикадзе и штурмовая винтовка с погнутым стволом.

— Похоже, преследователи сами стали жертвой. — старик закончил рисовать и спрятал блокнот. — Второй, на которого напала рысь, тоже был мёртв. Кровь плохо сворачивалась.

— Хочешь сказать, тут еще КТО-ТО есть?

Старик промолчал и зашагал обратно, будто ничего существенного не произошло, и он просто вышел на прогулку на свежий воздух. Этого стерпеть наёмник не мог. Он догнал Ивана и грубо тронул его за плечо.

— Что ты еще увидел? Что?

— Не время для допросов. Пора возвращаться. Зря ты пошёл за мной и оставил Розу.

— Ты не хотел, чтобы я узнал, почему терроры сдохли. Я правильно угадал мысль?

— Будем в безопасности, я всё расскажу.

— Хрена с два! Ты один из них. К чему тебе трепаться с будущим смертником, раз ты в доле. По глазам твоим вижу.

Старик развернулся и отвёл руку наёмника.

— У терроров есть еще один оператор дронов. А ты оставил Розу. Защити её!

Последний аргумент стал решающим для прекращение неудавшегося разговора. Наёмник грозно зыркнул на упрямца со штрихкодом на виске и поднырнул под ветку, выбираясь на свет.

Он не сразу уловил тревожное «сюда-ааа!». Только прошагав пять шагов в направлении хищной морды трака, он чётко услышал крик Розы, стоящей во весь рост на автоботе. Что есть мочи, Секст побежал к грузовику, втайне надеясь не опоздать. Старик был прав, тысячу раз прав насчёт оператора. Тройка из снайпера, наблюдателя и оператора работала куда эффективнее штурмовых отрядов, когда требовалось ликвидировать одиночную жертву.

Роза махала ему рукой, показывая на небо. Она никогда не видела боевых дронов, иначе сразу же скатилась на землю за надёжное укрытие, защищённое с трёх сторон. Это он приказал ей наблюдать за воздухом и оставил её одну, беззащитную и безоружную. Что же он наделал?

Эций подбегал к траку, когда чёрная точка, величиной с жетон, нависла над грузовиком.

— Ложись! — скомандовал он черноволосой и чернокожей женщине с испуганным лицом. Роза не понимала, что дальше делать, и вряд могла помочь себе. Она слишком поздно среагировала на окрик наёмника, а Секст слишком поздно взмыл на кабину трака, чтобы исправить глупейшую ошибку. Взрыв осколочного заряда прошёлся по ушным перепонкам горячей звуковой волной. Осколки пропели над головой и под головой, разлетаясь по округе. «Бум-бум-бум» пропела прочная броня, наваренная на борта транспорта, рикошетами возвращая кинетическую энергию раскалённого металла обратно.

Эций не понимал, что делает. Им прочно завладела отупляющая ярость, которая заглушила собой весь боевой опыт. Она швырнула его в самый эпицентр разрыва гранаты, наплевав на осторожность. Секст устал бежать от опасности и постоянно увиливать от смертоносного огня. Он взбирался на трак с одним единственным желанием — трахнуть терроров да так, чтобы озлобленные твари утратили покой. Думал ли Эций, что таким безрассудным шагом выторговывает у госпожи удачи несколько драгоценных секунд перед тем, как самому атаковать. Или в этом бессмысленном акте искупления скрывалось отчаянная попытка не потерять лицо профессионала? Нет. Эмоции надругались над разумом, выплеснув наружу весь негатив из измученного организма. «Психоэмоциональный взрыв» — как сказал бы один знакомый док-наркоша, прочитав вдобавок длиннющую проповедь о привлекательности суицида.

Граната пощадила его. Только вместо него на матовом покрытии длинной базы лежала Роза. Она приняла на себя удар убийц. Тонкая рука, что всё еще сжимала прицел, дрожала от шока. Умница Роза умирала, благодаря его опрометчивой тупости.

Секст высадил очередь из пулемёта по воздушной цели и сразу отбросил оружие за спину. Бесполезно. Цель слишком сложная, чтобы достать из стрелкового оружия. Он перепрыгнул темнокожую девушку и в два шага настиг турель.

— Пассажиры и трак в опасности. Нас атакуют враги! — прокричал он, прикладывая пропуск к магнитному окошку идентификации личности. Честно говоря, он и не рассчитывал, что нейро автобота ему позволит воспользоваться внушительным бонусом, но мигнуло зелёным, и махина на круглой подошве качнулась от вибрации. Турель из спаренных зенитных пулемётов внушительного калибра ожила. Осталось лишь сесть за «пункт управления» и применить мощное оружие по назначению. Что Секст и сделал. Он уже управлял подобной «дурой».

Второй взрыв раздался впереди трака. Один из осколков пропел над ухом. Эций вырулил спарку в нужное направление, приподнял ствол и с удовольствием вдавил гашетку. Турель плюнула свинцом с двух стволом по сектору полёта, замолчала — Секст учёл поправки, чтобы вжарить по ненавистной мишени посильнее. Чёрная точка высоко лавировала между трассеров, пули летели мимо, наёмник скупо долбил, мечтая свалить ненавистный коптер.

Но оператор своевременно увёл дрон с зоны обстрела, поднимая машинку вверх и значительно левее. Наёмник за ним не успел. И когда он опомнился, коптер уже вовсю заходил за спину.

Помощь пришла откуда он не ждал. На кабину взобрался Иван. В руках он держал коробочку — пульт управления дронами. Видимо, снял с трупа погибшего наблюдателя. Он замер рядом с неподвижной Розой и выдвинул антенну.

Коптер подпрыгнул, и ушёл вниз, кружась на месте. Манипуляции с вражеским пультомудались, хотя оператор не позволил полностью взять под контроль «птичку». Дрон ещё мог уйти, если бы не вмешался Секст.

Он наконец разобрался, как включить подсветку цели. Лазерный луч нащупал в небе неустойчивый аппарат, очерчивая абрисы коптера. Наёмник выждал момент, когда дрон замрёт в одной точке, и выжал гашетку.

Турель не оставила шансов подсвеченной мишени. Трассеры накрывала подсвеченный квадрат свинцовым роем снова и снова, пока одна из крупнокалиберных пуль не достала дрон. Снаряжённые боеприпасами аппарат разлетелся на мелкие запчасти. Сдвоенный взрыв с интервалом в полсекунды стал финальным аккордом победы над противником. тот взорвался в воздухе сдвоенным хлопком на мелкие запчасти. Секст вскинул кулак, удовлетворительно хмыкнув и выбрался с платформы, усеянная гильзами. Она тяжело качнулась, окутав его напоследок пороховым выхлопом.

Победу омрачило одно. Роза не двигалась. Рядом с головой чернело красное пятно. Возле неё хлопотал старик, щупая пульс.

— Доволен? — сказал Иван Сексту, стоя на коленях перед девушкой. Он осторожно бинтовал куском ткани кровоточащую рану.

Наёмник проглотил влажный ком. Он был близок к тому, чтобы вышибить мозги старику, но в итоге ограничился вздохом. Нервы стоило поберечь.

— Она жива?

— Ранена. Осколок в предплечье. Несём её в трак. Тогда и поговорим.

— Идёт.

Он выпрямил натруженную спину, вдыхая лесной воздух, теперь перемешанный с выхлопом интенсивной пальбы. Лесной массив с тревогой тянул к нему свои массивные ветви, будто пытался ему что-то сказать. В этом шёпоте ему чудилось только ультимативное «сдохни».

Секст склонился над бесчувственной Розой с окровавленным плечом, и приподнял.

— Прости меня! — прошептал он девушке, чтобы старик не услышал. Но он услышал.

Глава 3. Пассажиры

1.

Автобот без вопросов пропустил трёх человек. Не понадобились и магнитные пропуски. Стоило Ивану с раненой Розой на руках подойти к узкой двери, как зелёный индикатор зажёгся на приборной панели. Единственное, что потребовал нейроинтеллект — сдать оружие. Эций с большим сожалением положил в лоток нажитый пулемёт, и захлопнул за собой вытянутый ромбовидный люк.

Стоило Сексту выйти в центр, как защелкала голосовая связь и зажглись неоновые огни по обоим сторонам кузова.

— Компания «Erra Nord» благодарит пассажира номер 9 и пассажира номер 2 за своевременную помощь. За их службу компания дарит поощрительные бонусы. Забрать их возможно в боксе номер 13, приложив личный пропуск. На пассажира номер 12 накладываются штрафные санкции в виде 500 жетонов. Оплату следует провести в течении получаса. Иначе его ждут другие санкции.

Спустя минуты две заработали электродвигатели, и тяжёлая неповоротливая махина тронулась с места.

Секст сразу же бросился к себе, проверить состояние капсулы. Он сдёрнул покрывало, включил фонарь. Он внимательно осмотрел датчики, компрессию, обыскал нишу, где он остановился. Впервые за месяц он оставил капсулу без присмотра больше, чем на десять минут. Убедившись, что установка работает нормально, он собрался навестить старика, который занимался раной Розы. Но его стоило ему выглянуть из убежища, как короткий звуковой сигнал пискнул у информационного терминала.

- Специальный пассажир номер 16. Для вас сообщение.

Заинтригованный Секст быстро шагнул к терминалу. Он догадался, что послание нейро не адресовалось для посторонних ушей, вот почему она отправила его на планшетку. Он дотронулся пальцем до экрана и смахнул сообщение.

«Возьмите камеру и прикрепите у себя на груди. Она находится на вашем пассажирском месте. После этого проследуйте в хвостовой сектор и к пассажиру 12 и возьмите оплату с него 500 жетонов. В случае сопротивления примите все меры для его нейтрализации».

Наёмник криво ухмыльнулся. Похоже, управление беспилотным траком повесило на него ряд обязанностей по охране и выбиванию штрафов. Вот что означала циферка «пять», когда он регистрировался в качестве пассажира. А камера нужна, чтобы заглянуть в «мёртвые зоны» бота. Раз система хочет, чтобы он стал оружием в руках, он им станет. Хвостовой отсек? С удовольствием. Он давно хотел вторгнуться в этот гадюшник и понять, что там происходит. С Софи он так и не поговорил. Раз в головном секторе её нет, логично, стоит поискать девку в хвосте трака.

Камеру пришлось поискать. Секст догадался обшарить пространство выше себя и выудить запыленный квадратик размером с плату средних размеров в технологическом отверстии. Он повертел прямоугольник в руках, рассматривая, где его включать. Всё оказалось до тупости простым. Стоило камере «прилипнуть» липкой стороной к куртке, как вспыхнул в глубине крошечный светодиод.

«Камера активирована» — догадался он. Он нащупал в кармане нож на всякий случай, во втором узкий фонарик, и медленно направился в хвостовой отсек.

Трак набирал скорость. Лесная дорога, по-видимому, закончилась, и их больше не швыряло со стороны в сторону. Не нужно больше расставлять ноги пошире, чтобы головой случайно не влететь в какой-нибудь выступ и руками держаться за стену. Секст отбросил прочь шелестящую упаковку из сухпайка, в этот раз специально, для привлечения внимания. Он видел, как за хлипкой баррикадой шмыгает женщина, приставленная для наблюдения за «чужими». Она больше не пыталась его отговорить не лезть на чужую территорию, просто с интересом и страхом наблюдала через узкие щели нагромождения.

Рукой отбросив пластиметовую планку, наёмник грудью навалился на заслон из «дерьма и палок». Преграда затрещала и с шумом посыпалась во все стороны, освобождая проход в темноту. Ему попытались помешать, выставив перед ним костлявую руку, но он несильно ударил по ней. Худая женщина, ойкнула, отступила назад. Вспыхнул фонарик в руке Эция. Узкий луч полоснул по лицу «охранницы» и тесного закутка, где всё это время она сидела. Секст увидел измождённое землистое лицо со впалыми щеками и красными глазами. В расширенных зрачках блуждала злоба.

— Ии-и-и-и… — закричала она, закрывая лицо руками. Секст, готовый ко всему, инстинктивно дёрнулся, и едва успел увернуться от пущенной из глубины сектора круглого предмета. Раздался металлический грохот и падение чего-то увесистого! Камень? Похоже. Это было подло!

— Пошли со мной! — сказал он женщине со спутанными волосами, резко заламывая ей руку и разворачивая лицом к чёрному проходу в конец кузова. Она застонала, и попыталась сесть, но боль и настойчивость взрослого мужчины не позволили ей отвертеться. Секст легонько подтолкнул потерявшую человеческий вид костлявую «тень», спрятался за её спиной.

Ноги скользили по скользкому полу, на котором что-то разлили и затем наспех вытерли. Зловоние от нечистот забивало нос, щипало глаза, но Секст бывал в местах куда похуже, чем в загаженном автоботе. Фонарь выхватывал в сумраке очередных пассажиров. Мальчик и девочка семи лет, одетые как «неприкасаемые», забились в угол. Перед ними валялась грязная тарелка со следами еды, больше похожей на отбросы. Напротив них на полу кузова под ворохом одежды спал человек. Пол его определить было сложно. Секст ткнул его ногой, но тот только пошевелился и снова затих. Луч нашарил на стене цифру «одиннадцать». Всё понятно.

Безумная баба притихла. Она перестала ныть, и только тяжело дышала, лениво передвигала конечностями. Она замерла у ниши с цифрой «двенадцать», наспех закрашенной чёрной краской, но Секст протащил её чуть дальше к занавешенному покрывалу. В отличие от головной части автобота, обитатели хвоста предпочитали уединение.

— Стой! — приказал он ей.

Он заглянул за грязную ткань, посветив фонариком перед собой. Закуток, более чистый, чем другие, пустовал. Только на лежанке лежал оторванный лоскут женской кофты. Надо же, с каждым пройденным метром становилось всё интереснее в этом тесном лабиринте.

— Где она? — вернулся Секст к пленнице. Он заломал руку женщине посильнее. Та взвыла по-настоящему, забилась в его руках.

— Не з-наю… я ничего не знаю. — промычала она.

— Идём тогда дальше.

— Нет. Нет. Не надо. Нет!!! Не надо! — запричитала она и вяло попробовала оказать сопротивление Сексту. Тщетно. Эций ловко придерживал дёргающуюся куклу, не позволяя той излишней ретивости. Он силком толкал её в спину, распаляясь всё больше от злости. Происходящее в этом секторе не нравилось ему всё больше.

Он не удивился, когда перед ними вырос профиль соседа с куском обшивки, острой и опасной. Всё это время глупец прятался с другой стороны хлипкой стенки. Он всерьёз рассчитывал его напугать? Секст осадил барышню назад. Та от коварного движения споткнулась и с шумом завалилась на бок. Наёмник сразу же переключил внимание на вооруженного пассажира.

Он специально светил фонарём прямо в лицо мужчине, со свалявшимися длинными волосами. Пассажир был без обуви, в грязной засаленной робе завода Баас. В красных воспалённых глазах плескались страх и… слабоумие.

— Оставь нас в покое. — прошептал он.

— Нас?

Твёрдым шагом Эций сократил расстояние до простофили и схватился за острую кромку рукой в перчатке. Патлатый с вытаращенными глазами стоял смирно, будто не до конца понимал, что происходит. Секст разжал ему пальцы и забрал «оружие» с рук.

Железка улетела в коридор. Эций за шиворот втолкнул защитника в свободный угол. Он особо не сопротивлялся: рухнул в угол на тряпки и пищевой мусор, и успокоился.

Секст замер у последней переборки в самом хвосте. Она была больше обычного, с узкой непрозрачной дверью. Наёмник с шумом распахнул её.

В просторной нише, занимавшей всю ширину кузова «автономки» уже горел свет. Его не хватало на полное освещение, но этого вполне было достаточно, чтобы не натыкаться на окружающие предметы. Но Секст хотел получше рассмотреть это место, которое так защищали два человека с воспалёнными глазами. Вспыхнул фонарь. Луч пошёл по стенам, разрезая полумглу на части.

Подобное место в обычном городе называли притоном. Убогая обстановка, спёртый воздух, наполненный мочой, спермой и дешёвым алкоголем. Оболваненные до беспамятства шлюхи. Трип и мрак в царствии вечного кайфа для наркош, потерявших человеческий облик. Многое стало на свои места. Каким-то образом трак стал пристанищем для полусектанской общины, проповедовавшей культ «альтернативной жизни». Без страха, страданий и поиска себя. Без оглядки на тяжелое прошлое и мучительное будущее. «Живи одним днём и ничего не бойся».

Исписанные стены рунами и кириллическими буквами блестели в ультрафиолетовом сиянии. Их нанесли недавно, судя по химическому запаху внутри отсека. Некоторые рисунки Эций видел раньше много лет назад.

Он шагнул вперёд, чтобы получше рассмотреть заключительные два метра пространства.

В левом углу отсека сидела на корточках с опущенной головой его старая знакомая. Софи колупала ногтем грязь в полу. На её шее поблескивал обруч, к которому вела металлическая цепь, что терялась за переборкой. Лгунья, похоже, угодила в ловушку, или Эций кое-чего не понимал. Девушка не реагировала на свет, разве что слабо щурилась от воздействия на сетчатку. Похожие симптомы были и других пассажиров в этой части грузового трака. Слезящиеся глаза, похожие на воспаление, расфокусированный взгляд, апатия к жизни.

«Живи одним днём».

В притонах нельзя расслабляться. Стоит ослабить бдительность, и к тебе рванёт возбуждённый адепт с куском остро заточенного металла, чтобы вонзить его в брюхо. Секты с наркосеансами опасны вдвойне. Фанатики под кайфом готовы пожертвовать всем, лишь бы убрать источник беспокойства извне, как назойливую муху.

Секст замер, вдыхая прогорклую вонь этого свинарника. И сразу же уловил рецепторами обоняния запах пролитой крови. Его невозможно спутать с другими, даже более едкими запахами. Привкус железа, вернее застарелой ржавчины еще долго висит в воздухе, где недавно вспороли плоть. Луч остановился на куче одежды, сваленной строго в одном месте. Чувствуя неладное, Эций отбросил фонарём тряпки.

Тёмная кофта с одним рукавом лежала под трупом обнажённой женщины. Её лицо было залито красным. В правом глазу торчал кусок острой заточки. В левом зияла чернота.

Светодиодик камеры заморгал всё чаще. Объектив камеры был направлен точнехонько в сторону голой покойницы, прикованной цепью к тонкой пластиметовой стенки. Нейро автобота фиксировало каждый сантиметр худосочного тельца с черным пушком внизу живота, с мелкими порезами на щиколотках и руках, заклеенные липкой лентой. Камера снимала и фотографировала маленькую грудь с тёмными точками-брызгами, худые, в ссадинах и ушибах коленки, связанный сзади руки. Пассажирка из двенадцатого сектора больше никуда не доедет. Её жизнь оборвал наркосектант, который, очевидно, успел хорошо развлечься перед смертью девушки.

Секст решительным шагом подскочил к безучастной Софи.

Он схватил её за талию и поставил на ноги. Металлическая цепь натянулась потуже, тихо звякнула.

— Софи, очнись! Это я, Секст! Что здесь произошло?

Девушка, услышав своё имя, вздрогнула, замахала головой. Она постоянно норовила упасть, её ноги разъезжались в сторону, звякала цепь. Наёмнику пришлось поддерживать девушку. Не добившись от неё толку, Эций отпустил её, и взялся за цепь. Софи, конечно, лгунья, но она точно не заслужила подобной участи.

Камера на груди больше не работала. Крошечный диод не моргал «алармом» в темноте. Секст бросил цепь под ноги Софи, освободив её наконец. Девушка подобрала под себя ноги, и вновь заползла к себе в угол, будто ничего и не случилось.

Грузовик дернулся несколько раз и плавно начал снижать скорость, будто собирался остановиться. По крайней мере, у Секста сложилось такое впечатление. К чему бы это?

Освобождённая Софи подняла голову, немного наклонила её. И неожиданно бросилась мимо Секста в сторону мёртвой пассажирки. Куда делись вялость и апатия! Трансформация лжедевочки из ходячего полутрупа поражала, а в её движении просматривался определённая логика. Она загремела коленями по полу, заработала локтями, двигаясь вперёд к луже густой стылой крови. Ожившая Софи сшибла чужой ботинок, замерла, чтобы вцепиться спустя секунду ногтями в половую планку, набитую поверх листов металла. Ей это неожиданно удалось. Она сковырнула кусок негорючего пластика, и запустила руку в узкую щель.

Трак останавливался.

К дверям последнего жилого отсека подползла безумная женщина. Она на коленях застыла у входа, не решаясь подползи ближе. Секст полоснул по её лицу фонарём, она закрылась рукой и отвернулась. Софи вытащила руку из тайника. Она держала небольшую пластиковую баночку, заполненной наполовину красными таблетками. Среди них затесались редкие вкрапления жёлтых. Кислотная смесь.

Трак покачнулся и остановился. Софи в упор любовалась содержимым баночки с красно-жёлтой отравой. Она выглядела счастливым и умиротворённым подростком, впервые попробовавшим вишнёвый сидр. Девушка с нестареющим лицом больше не походила на помыкаемую амёбу, как раньше. На несчастном лице заискрило некое подобие надежды, раскрашенной в красное с добавлением жёлтого.

Тёмное помещение, таблетки, суета…

Секст потёр виски. Его голову наполняла боль. Призраки прошлого возвращались жуткими воспоминаниями. Это было не к добру. Он, почуяв неладное, в два шага сократил расстояние между ним и русской лгуньи и коварно схватил таблетки, сам не понимая, зачем. Девушка, не ожидая подобной подлости, рухнула на пол.

Наёмник развернулся и побрёл прочь. Фонарь заметался по тесным помещениям, по безумной женщине у дверного косяка. Она схватила его за ноги, но Секст рвался с этого душного и опостылевшего «притона». Он больше никого не хотел видеть. Ни крошку Софи, ни труп женщины, ни сектанта в спецовке Бааса, выглядывающего из своего угла. Эций бежал прочь от места преступления, как трус. Вокруг него раздавались приглушенные хлопки шипящего газа, стремительно заполнявшего нутро грузовика. Эций втянул ноздрями клубы газа. Сладковатый.

Таблетки, хлопки, газ….

Пространство с жуткими картинками качалось со стороны в сторону вместе с базой грузовика. На затылок наваливалась чудовищная тяжесть. По носу прокатилась холодная капля пота, которая с противным «хлип» грохнулась на пол. Секст еще был в сознании, когда жуткие воспоминания заполнили собой пространство вместе с сладковатыми клубами газа. Он уже проходил через нечто подобное.

Он больше не Секст Эций, свободный хантер.

Тяжёлой поступью он шагает по мокрой канализационной ливнёвке в самом центре Джи-7. Практически в полной и кромешной темноте. Голос высокопоставленного Ворона ведёт его по этому лабиринту, «вправо», «влево», «назад». Тяжёлый неповоротливый огнемёт холодит руки, вжимаясь ранцем в худые плечи. Это его инструмент для зачистки, значения которого юный Секст не знал. Ему всего было шестнадцать лет.

Влево, вправо. Со свода капало. Всё ближе голоса ненавистных сектантов, ошивающихся в исторических местах сильного союза 7 анклавов. Топливная ёмкость с напалмом всё тяжелее и тяжелей. Быстрее бы всё закончилось.

— Они здесь, мастер!

— Подойди поближе и поджарь их, сынок!

Он вжимается в стену от волнения, считает шаги, чтобы вынырнуть с той стороны, направить в гущу фанатиков раструб ТОСА и вдавить до посинения кнопку подачи топливной смеси. Всё просто! Направить, нажать и отойди назад, чтобы не угодить самому от жара.

— Шевелись, сынок! Вороны гордятся тобой!

«А я горжусь братством!» — бубнел про себя юноша, приближаясь к финишной точке.

Выбежавший из-за угла испуганный мальчик лет семи спутал все карты. Он ударился лбом о ствол ТОСа, и повалился на бетонный пол с немым криком. И когда юный Ворон собирался довершить миссию, выполнив чёртовый приказ покровителя, к упавшему мальчику сбежались ещё дети. Пять или шесть подростков, гораздо младше его.

Но у него ничего не вышло. Мощный взрыв опрокинул его. Пол вздыбился и юный Ворон сильно ударился головой о стену тоннеля. А когда очнулся, подземелье заполнял сладковатый дымок удушающего газа. Наверняка ему не суждено было выжить в этой переделке, если бы не один из подростков. Он освободил Ворона от огнемётного ранца и положил в ладонь крохотный треугольник. Это была таблетка.

— Ешь. Только запомни, что эта штука заберёт твою прошлую жизнь.

Мальчик ушёл. Когда дышать стало невмоготу, умирающий парень проглотил жёлтый кругляш…

2.

Он не умер от удушья. И всё еще находился в траке, живой и невредимый, судя по состоянию организма. Разве что в голове шумело. Сказывался побочный эффект воздействия газа. До своего уютного «номера» в «гранд-отеле на колёсах» Секст так и не дополз. Сонный газ свалил его на выходе из «притона», как он про себя назвал хвостовой сектор автопоезда. Интересно, сколько он так провалялся в отключке? Судя по тихому гудению электрогенераторов, довольно долго. Автобот снова куда-то ехал по только ему известному маршруту, и в этот раз он не плёлся по лесным тропинкам, а нёсся на приличной скорости. Трак даже перестало трясти.

Кое-как он поднялся, и поковылял к себе. Саркофаг с Дайаной никуда не делся, вопреки всем опасениям. Нейро не позарилась на его драгоценную ношу. Секст повалился на криоустановку, вытянув в проход ноги! Он думал над тем, почему Искусственный интеллект пустил газ в салон?

Нейро ответила ему по громкой связи на мысленный вопрос. В этот раз публично. Прозвучал короткий звуковой сигнал, и томный женский голос ворвался в гробовую тишину:

— Наша компания благодарит пассажира 16 за оказанную помощь в нейтрализации опасного человека на борту автобота. Награда ждёт своего героя в призовой ячейке рядом с сектором 10.

Последующие аплодисменты смутили Эция, который не привык купаться в лучах славы. Даже такой локальный успех настораживал, не говоря уже о подачках со стороны компании. Он ничего особенного не сделал. Всего-то проследовал в хвостовой отсек и заснял всё на камеру.

Голос нейро взял паузу, после чего продолжил свой спич:

— Обращаем ваше внимание, что насилие не приемлемо для наших пассажиров. Любое посягательство на человеческую жизнь карается согласно правилам Протокола. Ознакомиться с правилами вы сможете в любом активном терминале.

«Только всё это написано на чужом языке и, как правило, мелким шрифтом» — заметил Секст, вставая с Саркофага.

Уставшие ноги гудели ломотой. Напряжённые глаза слезились от постоянного моргания в темноте. Коридор закончился быстрее ожидаемого, и Эций больно приложился плечом о выпуклый изгиб переборки. Шарахнулась любопытная тень пассажира под номером десять.

Секст приложил пропуск в ячейку. Зелёный луч сканера привычно прошёлся по физиономии. Из ячейки вынырнул запечатанный предмет в плотный полиэтилен. А на табло зажглось сообщение от системы.

«Вам начислено 500 криптожетонов за оборону трака.

Вам начислено 268 криптожетонов за расследование пропавшего пассажира. Приложите браслет с криптокошельком к терминалу, чтобы получить вознаграждение».

Наёмник приставил запястье с браслетом. Тот моргнул зелёным, что означало зачисление суммы на баланс. Теперь он стал богаче ровно на 768 единиц крипты. Но эта хорошая новость его вовсе не радовала. В автопоезде происходила какая-то хрень, при чём постоянно.

Он смахнул с полки полиэтиленовый пакет, и заметил, что на него смотрит темнокожая девушка. Роза. Она умудрилась подкрасться почти незаметно. На раненой руке у неё красовалась белая повязка. Старик постарался.

— Нужно поговорить! — не стала тянуть резину девушка.

Секст кивнул.

— Ты от старика?

— Нет. У него к тебе свой интерес. У меня свой. — призналась Роза.

— Говори.

Карие глаза девушки излучали обеспокоенность.

— Я пришла, чтобы предупредить. За тобой идут Тени. Демоны с Дикой территории хотят выпить твою душу и съесть глаза. Ты всё видел сам. И я тоже видела. Тьма идёт за тобой, мужчина!

Эций скептически хмыкнул:

— Раз в год я слышу подобную чушь. Каждый раз находится провидец, который торопится со мной поделить соображениями о моей безопасности. Знаешь, мне уже не двадцать лет, чтобы верить в эту чепуху.

Роза схватила его за руку протезом, сжав ему предплечье. Лишённые органики пальцы до боли сжали мышцы.

— Там, откуда я родом, я умела видеть будущее. Мой отец был шаманом. Ты в опасности, человек! Гиперборея выпустила своих вестников мщения!

— Я уже давно в опасности, красавица! — отшатнулся от девушки наёмник, сжимая запечатанный пакет. — А пока позволь мне покинуть тебя.

— Что ты сделал не так? Вспомни. Иначе ты умрёшь! На тебе печать демонов! — прошептала Роза вдогонку.

Старика не месте не оказалось. Ивана Таркова Секст нашёл в отхожем месте. Идеолог «терроров» закончил отливать, и теперь недовольно бурчал под нос.

— Зря девчонку не послушал. Она потомственный медиум. И не дура.

— Вижу, с ней всё хорошо! Обойдусь без посторонней помощи. Смотрю, ты тоже веришь во всякое…

— Скажи, ты видел трупы, ТАМ, рядом с упавшим деревом?

— Хочешь сказать, это сделали демоны? Да это же смешно!

Иван пожал плечами.

— Не стоит недооценивать местные обычаи. Ты забрался на чужую территорию, как незваный гость. Карелию не зря называют Гипербореей — территорией сверхлюдей. Тут полно загадок и необъяснимой хрени. Например, этот трак. Никто не видел, и никто не знает, куда курсирует этот беспилотный бот. Я слыхал, что есть возможность добраться до самой северной точки Карелии напрямую, а не в обход. Ты понимаешь, к чему я клоню…как бы тебя не звали?

— На Крайний Север. Где постоянно холодно? Не может быть.

— Может.

Старик сел поближе к Сексту с видом заправского мастерс-сержанта, который собирается посвятить новобранца преступному плану.

— Боги прокляли Карелию после магнитного резонанса. И без того недружелюбная земля стала слишком чужой для человеческой расы. Неспроста на месте закрытых военных объектов появилась Запретная Зона. До сих пор на месте некоторых городов тлеют пепелища с ядерным душком, а по густым лесам бродят биологические мутанты. Неудивительно, что об этой негостеприимной территории слагают кучу страшилок. Тени, появляющиеся в полдень. Город на букву М., который нельзя упоминать. Людоеды. Будь бы ты поумнее, ты в жизни не оказался на Дикой территории, и в частности, внутри этого грузовика. О нём тоже есть легенда.

— Какая?

— Люди по ту сторону радиоактивной пустыни рассказывали, что раз в месяц, или чуть меньше, из тумана появляется грузовик, набитый трупами. Автономный бот с наваренными решётками и вмятинами. С автоматической турелью на крыше. Узнаешь, что это за грузовик? Ты сейчас находишься в нём вместе со мной. А теперь подумай, куда он едет, раз точка выезда из опасной зоны находилась за тысячу сто милль отсюда. Вот тебе и легенда, в которой вымысла почти и нет. Так что через пару часов мы окажемся в самом настоящем аду.

Трак тряхануло на очередной яме, и бот снизил скорость. Теперь он ехал значительно медленнее обычного.

— Я не верю в легенды. Привык доверять собственным глазам. — ответил ему Секст. — Даже если ты прав, и мы двигаемся навстречу погибели, это не повод поддаваться панике.

Иван потянул потрескавшиеся губы в улыбку.

— Вот этим ты мне и нравишься. В тебе нет обречённости, как в пассажирах, что едут в этом траке. Ты цепляешься за жизнь с маниакальным упорством, невзирая на трудности. Для тебя случайный автопоезд — еще одно приключение. Для прочих — соломинка в мутной воде. Люди внутри этого грузовика бегут от ужасного прошлого, настолько сурового, что им плевать на результат. Умрут они в конце, согласно легенде о «призрачном траке», или нет, неважно. Уже тот факт, что они вырвались из оков настоящего, привело их в нутро движущегося состава без водителя и маршрута. Даже ты, бегущий по лезвию под бесконечными атаками убийц, выбрал бот вместо бесцельного блуждания по лесам. Почему?

— Логический расчёт. Террорам будет сложнее меня достать.

— Вот именно. Ты поверил в защищенность этих стен, хотя и не знаешь, куда тебя привезёт автобот. Вдруг через парочку часов ты окажешься на базе терроров!

— Смотрю, ты хорошо изучил эту тему, лжеТарков. Говоришь красивыми правильными фразами, манипулируя смыслами. В чём лично твоя выгода, если ты покинул бункер с охраной и сел в этот грузовик?

Иван ждал этот вопрос. Он погладил лысину и щёлкнул пальцами.

— Я слишком долго был заперт в бетонной коробке. За двадцать лет я так никуда и не смог вырваться, кроме окрестного парка. Ни друзей, ни семьи, только борьба с целым миром. Я трус, наёмник! Только теперь я осмелился вырваться на свободу и бросить вызов всему, во что я верил. Как и двадцать лет назад, мной снова движет любопытство — жадное, поглощающее чувство, которое вынуждает идти вперёд наперекор своему страху. Это нелегко. Вот почему я так хочу понять, как движется этот трак, найти логику его маршрута. По этой причине я и отправил наркошлюху с детским лицом за тобой. Мне стало интересно пообщаться с человеком, который постоянно находится в движении и рискует собой.

— Ты, случаем, не психопат?

— Нет. Я всего лишь русский, который пытается вытащить тебя из задницы. Я не позволю своему бывшему детищу убить тебя.

— Вы все, русские, пытаетесь помочь ближним, даже если они полные подонки? Ты же обо мне ничего не знаешь. Ни ты, ни Роза!

Тарков смерил его презренным взглядом.

— Я тебе сказал больше, чем хотелось бы. Не моя вина, что ты слеп и глуп. Теперь перейдём к делу. Я знаю, что дальше произойдёт. А теперь слушай меня внимательно!

3.

Рука в кармане привычно нащупала керамический нож, пронесённый в трак контрабандой. И пластиковую баночку, заполненной красно-жёлтыми таблетками. Он зачем-то вырвал её из рук лгуньи с детским лицом. Её звали не Софи. Старик назвал ему другое имя, но Секст не запомнил. Он возвращался к тому времени, когда катил по пыльной дороге на мотоботе и мечтал срубить немного денег. Только теперь это всё давно в прошлом. Он сейчас движется куда-то на север в грязном траке в компании сомнительных личностей, а его настоящее состоит из ожидания нападения фанатиков. И еще этой злосчастной банки с таблетками.

Красные шестиугольники.

Жёлтые треугольники.

Они неизбежно притягивали внимание своими ровными геометрическими гранями и яркими цветами. Убойное сочетание для наркотических стимуляторов.

Почему он думает о них, вместо того, чтобы выбросить это дерьмо из головы? За ним охотится банда головорезов и какие-то демоны, а он прокручивает в голове, как какой-то фанатик давным-давно скормил ему жёлтую дрянь.

Он переложил рюкзак, затем взглянул на часы. До времени t осталось совсем ничего, если только Иван Тарков ничего не наврал или и вовсе не ошибся.

Скребущие шаги по полу движущегося трака выдали с головой Безумную женщину. Только она могла производить столько шума! Она ломилась вперёд, не поднимая носки разваленной обуви, и её глухие «шварк-шварк» слышали все остальные пассажиры.

Но женщина была не одна. Крошка Софи и рабочий Бааса замыкали странную процессию, которая больше напоминала парад-уродов. Так выглядели Неприкасаемые в самых бедных районах крупных полисов.

Секст вышел сам к ним навстречу.

Безумная женщина наткнулась на его плечо и испуганно вздрогнула. В полумраке она была похожа на рассерженную фурию с распущенными волосами. Рабочий с опущенной головой опёрся о стену, и по ней спиной сполз на стену. И только Софи еще сохраняла капли рассудка, судя по открытой позе. Она и заговорила с ним.

— Ты забрал наши таблетки. Верни.

— Верни, — прошипела устало женщина, но Софи её тут же заткнула взмахом руки. Очевидно, кто тут был главным.

— Верну, если ты мне расскажешь, что всё это значит?

Софи замялась.

— Это сложно.

— Попробуй.

— Красная таблетка — это путь наверх из бездны. Очищение. Через кровь, жертвы и лишения. Она напоминает тебе о том аде, через который ты прошёл, чтобы однажды оказаться у черты. И притупляет страдания. Каждый из послушников должен пройти четыре круга, чтобы получить пятую таблетку.

— Жёлтую. — добавил Секст. Он вытащил из кармана баночку с содержимым.

Софи равнодушно мазнула по ней взглядом. Её детское лицо заострилось, повзрослело разом на пять лет.

— Жёлтую. Она последняя. Она или тебя убьёт, или вытащит из бездны другим человеком. Более сильным, решительным, смелым. А мир вокруг тебя изменится. До неузнаваемости.

Последнее слово она мечтательно прошептала. Похоже, девушка свято верила в ту чепуху, которую только что сейчас сказала. Секта есть секта, неважно, что она пропагандирует: религиозные убийства или веру в Избранного.

Софи с детским лицом протянула ему ладонь:

— Верни… их. Они нужны Им. Они страдают без них больше, чем мы.

Безумная женщина распрямила в спину и покачала головой. Рабочий ударил головой о стену и закатил глаза.

— Что произошло в траке? Мужик из одиннадцатого сектора убил твою подружку. Я правильно понял?

— Он лишь ей помог. Это её решение. Плохое решение. У нас больше нет курьера. Зря я села на этот трак.

— Значит, ваша команда перевозит эту дрянь?

— Верни таблетки. Тебе они ни к чему.

Софи говорила убедительно. Она только прикидывалась дурочкой, или наивной малолеткой, в зависимости от нужного образа. Кажется, Секст начинал понимать, почему Софи

Секст отвинтил крышку. Двумя пальцами он выковырял из россыпи крошечных шестиугольников жёлтую штучку и положил себе в карман. Затем закрутил крышку обратно и вложил банку в ладонь хрупкой девушки.

— Я тоже хочу перемен. Как и вы. — сказал он, пряча таблетку в карман.

Софи с банкой медленно направилась в хвостовой отсек. Она ничего не ответила. Следом за ней захромала и Безумная женщина.

Глава 4. Время t

1.

Грузовик останавливался. Старик всё рассчитал, судя по точному времени остановки. Это означало, что Время t наступало.

— Еще будет две остановки. Сюда зайдут новые пассажиры. Среди них будут и убийцы. Они будут следить за тобой и наблюдать. И по тайному сигналу они бросятся на тебя. Может, трое, или же четверо. Кто знает! Но в любом случае они доведут свою миссию до конца. Тебя растерзают, наёмник. Смертникам терять больше нечего. Они продали свои жизни задорого, и всеми силами постараются отработать плату.

— Что мне нужно делать?

— Наблюдай и действуй. Только помни, что нельзя применять насилие к пассажирам. Иначе система трака тебя ликвидирует.

— Откуда ты знаешь время стоянок?

— Я уже давно интересуюсь проездом автопоезда. Я знаю его маршрут до Запретной Зоны. Так вот, еще будет две стоянки. Смотри в оба!

И правда. Грузовик потыкался немного взад-вперёд длинной базой и вскоре замер. Через пять минут сработал механизм открытия двери. Эций с ножом в руке зашёл за выступающую турельную платформу, где он был малозаметен. По узкому коридору в трак заскочил первый человек. Мужчина. Его лицо скрывала широкая уличная повязка, закрывающая даже нос. Он вполне тянул на террора-смертника. Размашистой походкой он направился в хвост трака, где и скрылся в темноте.

Следующей в салоне появилась женщина. Лет сорока, судя по широким оплывшим от жира рукам и бёдрам. От неё несло рыбой и болотной тиной. На испещрённом оспинами лице сквозило полное безразличие. Она тут же сбежала в хвостовой отсек.

Третьего пассажира он заметил лишь мельком. Мужчина, худой и юркий. Он носил тёмную шапочку, и куртку с кармашками. Двигался он практически бесшумно. Террор? Вполне возможно.

Четвёртый зашёл в трак спустя восемь минут. Он тащил за собой огромный баул со всяким барахлом. Содержимое клади Секст не видел, как и лица прибывшего. Только знал, что он тоже мужчина. Мог он числиться в списке убийц? Вполне. В большом бауле он мог пронести на борт оружие, несмотря на сканер трака.

Итого под подозрением оказалось три человека. Все трое — взрослые мужчины, и как минимум, один из них — весьма грозный противник. Худой в шапке мог доставить больших хлопот в автопоезде.

Трак тронулся только через десять минут, после того, как все расселись по местам. Загудели генераторы, перерабатывая водородное топливо. Залязгали движущиеся металлические детали. Заморгали лампочки и светодиоды внутри салона, внутри салона послышалась возня и гомон пассажиров.

— Им понадобится время, чтобы вычислить тебя сканером опознавания лиц или же визуально. Поэтому постарайся на время «исчезнуть» с поля зрения. Одень повязку на лицо и не отсвечивай. Так ты выиграешь время и подготовишься к встрече.

Голос Таркова звучал в голове Секста всё чаще. Старикан хитрил, и его помощь могла оказаться хитроумной западнёй. Разве что он правильно сообщил расчётное время для остановки. Секст по-прежнему не доверял Вану, но его советы игнорировать не стал. Помятая бандана на небритое неприметное лицо — попробуй определи, кто перед тобой в такой темноте. Что касается «действий», то Эций не собирался отсиживаться на месте, надеясь на удачу.

У него появилась одна смелая идея, которую он хотел воплотить до прихода новых гостей.

Трак набирал скорость. Они выехали на хорошую трассу. Значит, у него оставалось всего полчаса для следующей остановки. Последней, перед тем, как смертники атакуют его, если они не нанесут удар сейчас.

Секст поднялся с Саркофага, чувствуя необыкновенный прилив сил. Головная боль, привычная и неминуемая, перестала его беспокоить. Мандраж перед предстоящей схваткой сошёл на «нет», а усталость в напряжённых мышцах ушла. Еще недавно он едва переставлял ноги от упадка физических сил. Вот только поспит ещё чутка, и можно двигаться дальше.

Стоп! Какое поспать!

Он открыл веки пошире и едва не закричал. В полутьме движущейся машины вынырнуло лицо чернокожей женщины. Роза. Она стояла напротив и всматривалась ему в лицо, спящее и безмятежное. Белые зубы и повязка на раненой руке — неудивительно, что он посчитал её чудовищем во мраке с раскрытой пастью. И хуже всего, что она подкралась бесшумно, в самый уязвимый момент.

— Такими темпами бегущий от демонов скоро отдаст свою жизнь. Во сне.

Она присела на капсулу. Как старик, на самый краешек, поближе к выходу. Её руки перебирали костяные чётки с вырезанными странными рунами. Её карие глаза в тусклом приглушённом свете казались безжизненными и гипнотизирующими. Старик говорил о ней, как о медиуме, да еще потомственном. Походило на правду.

— Что ты здесь делаешь? — спросил её наёмник.

— Размышляю о жизни и смерти. Человек в шапочке приказал мне убраться восвояси. Я, как слабая женщина, не стала спорить с ним и ушла. Мы и так все умрём. А кто-то и не один раз!

«Один террор нашёлся» — мрачно заметил Секст, потирая глаза. Сонливость так и не спала с него вместе с головной пульсирующей болью.

— Он был один?

— Может, да, может, нет. Всё дело в тебе, бродяга, спасающийся от демонов? Я не зря назвала тебя обречённым. Я не могла ошибиться. Поэтому и пришла к тебе.

Фигура Розы выразительно выделалась в полумраке. Белая повязка на раненой руке теперь окрасилась в грязно-серый цвети и потускнела. Секст, что обычно пялился на стену трака, внезапно отметил, что ему нравится эта девушка. Она двигалась как кошка, мягкой вкрадчивой поступью, медленно ворочая широкими бёдрами. Ещё тогда, в лесу, Эций задержал внимание на них дольше обычного, как всегда, с последующим сожалением о не том времени и не том месте.

— Мне кажется, ты преувеличиваешь насчёт демонов. У меня проблемы куда серьёзнее, чем твои подозрения. Ты говорила о человеке в шапке?

— Пустой. В безжизненных глазах плескалась тьма. Он обречён, как и ты.

— Что еще ты заметила?

— Он торопился и не находил себе места. Будто ждал с секунды на секунду какой-то знак. Похоже, ты ему действительно нужен.

— Да. Я крепко насолил террорам. Вот они и пытаются меня достать.

Непропорциональное лицо Розы то исчезало в тени ниши, то вновь появлялось. Секст избегал смотреть в её кошачьи карие глаза. Дочь шамана будто пыталась вывернуть его наизнанку, забраться в черепную коробку, и заставить говорить. Она дышала уверенностью, в отличие от него. В последнее время неудачи преследовали его так часто, что даже обыденный отдых казался за счастье.

— Ты задумывался над тем, почему умерли те несчастные на тропе? Почему на одного из убийц напал тигр и перегрыз тому шею? Я видела это своими глазами.

— Они умерли, и этого достаточно, чтобы двигаться дальше. Даже если я пойму, отчего подохли эти уроды, мне не станет лучше или хуже. Только добавится больше хлопот.

— Почему ты не можешь принять, что за тобой идут демоны Дикой Карелии? Ты веришь в свои силы, в удачу, плюёшь через плечо, но скептически говоришь о Высших силах. Эти места и раньше считались не слишком гостеприимными. Теперь же вызывают у здешних жителей благоговейный трепет. Думаешь, это сказки?

— Такой уж я уродился. Мне некогда размышлять над причинами, когда ты каждый день рискуешь больше не проснуться. Демоны, чудовища, психи-убийцы, вирусы — этот мир наполнен до краёв болью и страданиями. А те, кто вдаются в философию, легко подпадают под влияние сектантов или одиозных культов, что тоже ведёт гибели. В той половине едет шайка жалких наркоадептов. Они верят в перемены, а я нет. Знаешь, почему? Я реалист до мозга костей. Поэтому… мне наплевать. Единственное, чего я не понимаю, почему так остальные лезут в мою жизнь, включая тебя.

Девушка поднялась. Она поправила повязку на предплечье. Механическая рука на секунду повисла плетью. Роза смутилась, тряханула рукой — протез снова заработал, как ни в чём не бывало.

— Я могу починить твою руку. — сказал он ей на прощание, прекрасно понимая, что гордая девушка никогда не послушает дельного совета.

— Дурак ты, наёмник. Ты так ничего и не понял.

2.

За ним наблюдали. Как с переднего сектора, так и с заднего. Терроры копили силы для решающего рывка, присматривались, оценивая «дичь» со всех сторон. Тарков говорил, что организация пойдёт на всё, чтобы уничтожить «цель» до въезда в Запретную Зону, даже если придётся пожертвовать несколькими боевиками-смертниками. Как ни пытался, Секст не сумел разговорить старика, почему терроры включили его в список на уничтожение «прямо сейчас». Иван лишь деловито почесывал лысину и отнекивался общими фразами. Старик явно глумился над ним, ведя свою игру с множеством неизвестных.

Эцию было не до шуток. Он видел перед собой очередной враждебный мир, который пытался его сломать и перемолоть. Он снова бился один против всех, по правилам, придуманным не в его пользу. Терроры, демоны Гипербореи, наркосектанты, Тарков. Разве что поменялись привычные декорации. Вместо джунглей и пустыни — грязные прокопченные стены транспортного бота. Место ничем не лучше и ничем не хуже подземелий Джи-7, разве что тесновато для манёвров. С другой стороны, Эций собирался использовать тесноту в своих интересах.

У них будет две тактики. Возможно, они постараются достать тебя по одиночке, улучив нужный момент. Или же накопят силы и набросятся скопом. В последнем случае, тебе придётся несладко. Тебе придётся как следует поломать голову, чтобы противостоять им. Но это не самый плохой расклад. Есть еще и третий вариант. Если терроры умны, уверен, они выберут именно этот способ.

— Какой?

— С отвлекающим манёвром. Что для тебя дороже всего в этом грузовике? Чем ты обременён? Терроры не остановятся ни перед чем. Даже если придётся сжечь всех заживо и выковырять из Саркофага твою девку.

Он выволок злополучный Саркофаг из «гармошки» и потащил в хвостовой отсек. Чёртов Тарков умён только добавил ему новых хлопот. Наёмник понимал, что драться на равных с мотивированными бойцами не сможет. Даже если он уничтожит нападавших, система автотрака избавится от «нарушителя дисциплины. Получалась нехорошая «вилка», где в проигрыше в итоге оказывался сам, если только он не придумает способ, как нейтрализовать терроров без насилия.

Наёмник подтянул Саркофаг к узкому входу в хвостовой сектор. Тусклое свечение над головой гаплогенного фонаря едва выхватывала из темноты кусок пространства с переборками. Фонарь зажигать Секст не стал. Он хорошо помнил по предыдущему разу, куда нужно двигаться. Главное, чтобы капсула проехала по ширине. Иначе всё закончится для него очень плачевно.

Саркофаг едва-едва вклинился в узкий коридор. Шарахнулась тень сорокалетней женщины, которая появилась в траке недавно. Она запричитала и бросилась в свободныйугол слева, дрожа от страха. Но проехать дальше ему не позволили дети. Они выкатились навстречу жуткими тенями, и только в последнюю секунду Эций сумел избежать столкновения. Бампер тяжелой криоустановки замер у груди худощавого мальчика, за спиной которого стояла такая же худая девочка. Секст видел их уже раньше, когда искал пассажира номер «двенадцать». Но только сейчас он задался вопросом, что они делают на траке?

Дети не боялись его. Они рассматривали его с пугающим спокойствием, будто так и должно быть в движущемся в неизвестность траке с незнакомыми взрослыми. Их привело сюда любопытство, но только не страх. Эций хорошо знал цену такого взгляда. Лишенные детства мальчики и девочки очень рано взрослели. Они давно перестали пугаться неизвестности, а лишения научили их терпению и по-взрослому оценивать этот мир. Эти детишки могли запросто разделать его на запчасти, дай им ножи и пообещай сто жетонов.

Мальчик не уходил. Девочка, прятавшаяся позади, что-то показывала ему жестами, и периодически толкала в плечо. Тот огрызался, отмахивался от неё, как от назойливой мухи, и постоянно тёр лоб от волнения. Он явно порывался сообщить Сексту что-то интересное. Нетерпеливый наёмник не стал разбираться в вербальном контакте между детьми, а сразу сказал:

— Ну что еще?

Это было лишним. Девочка попятилась назад. Мальчуган, лишившись поддержки со стороны подружки, замер на месте с открытым ртом. Он не издал ни звука, и, кажется, Секст понимал, по какой причине. Чтобы как-то сгладить вербальный конфуз, он покопался в рюкзаке и вытащил оттуда сухой паёк на два дня — предпоследний из запасов.

— Хотите есть?

Дети молчали. Наёмник пошевелил пакетом:

— Пакет будет ваш, если присмотрите за грузом.

Мальчик кивнул. Девочка, посмотрев на брата, потянулась к Сексту с открытой ладошкой, крошечной, но мозолистой. Эций вложил пакет в руку девчонке и добавил:

— Не подведите.

Девочка окинула его убийственным взглядом, будто Секст сказал полную ахинею. И это в восемь, или девять лет! Похоже, насчёт них он не ошибся. Пакет она выдернула у него с рук и тут же спрятала. И тут же махнула ему рукой на Саркофаг, отдавая компаньону только ему понятный приказ.

Мальчик помедлил, ожидая реакцию от Эция, после чего потянулся к Саркофагу. Худые жилистые ручки схватили тяжёлую ношу, он упёрся ногами в пол и со всех сил потянул капсулу.

Ещё месяц назад наёмник не подпустил бы живого человека и на метр к капсуле. Но теперь ситуация изменилась. Он попал в тяжелое положение, где его окружали только враги, а союзники могли вонзить нож в спину. Роза оставалась загадкой. Тарков — ненадёжный болтун, который занял нейтральную позицию. Бежать из трака — это признаться в свой слабости и продлить бессмысленную агонию. Проще дать бой противнику здесь, в движущемся транспорте, и умереть, как мужик, чем бежать без оглядки неделями.

А дети не подведут. Они никогда его не подводили. Одолжи тысячу жетонов твоему другу — и через неделю он приведёт отряд танатологов с оружием. Отдай еду ребёнку и чуток внимания — и получишь верного союзника, при условии, что ты с ним будешь на «равных». Они чутко понимают, когда с ними заодно, а не свысока, и готовы умереть за дружбу с тобой.

Эция мотало со стороны в сторону, когда он оставил детей. Пол ходил ходуном. Они съехали на хреновую дорогу, и болтанка чувствовалась всем телом. Несколько раз скорость снижалась до практически пешеходной, и Секст мысленно готовился встречать новых гостей, но затем бот ехал дальше, ускоряясь. Это играло на руку Сексту, который решил обезопасить тыл, перед тем как начнётся заварушка.

— Помни, если грузовик остановится во второй раз, то счёт пойдёт на минуты. Смертники нанесут удар, и произойдёт это быстро. Поэтому важно не прохлопать этот момент, иначе твой труп останется лежать на полу в луже крови.

— Они могут выждать более удобный момент?

— Нет. Стоит тебе пересечь Запретную Зону, как твоя ликвидация теряет всякий смысл. Время важнее результата. Даже если ты в конечном итоге умрёшь сам, главари не смогут предоставить доказательства твоей смерти на территории Молчания. Но не обольщайся. Терроры всё сделают, чтобы ты исчез. Скоро.

Глаза Секста давно привыкли к темноте. Он медленно продвигался среди мусора по хвостовому отсеку, оценивая обстановку. В этот раз он искал второго пассажира, который последовал в хвостовой отсек. Гулкое постукивающее эхо отдавалось в правое ухо Эция неприятным дискомфортом, отдаваясь в висках. Он то и дело тёр голову круговыми движениями, снимая таким образом напряжение.

Человек без лица нашёлся в укромном месте, где раньше жила зарезанная наркошлюха. Он сразу замахал руками на вошедшего:

— Не иди сюда, человек! Прошу, не подходи.

Найм его не послушал. Тяжёлый запах пота и гниения резко шибанул в ноздри наёмнику. Секст раскрыл заготовленный керамический нож, и направил его в сторону незнакомца, демонстрируя не самые мирные намерения.

— Снимай повязку. Хочу убедиться, что ты не террор.

Безлицый махнул отрицательно.

— Пожалуйста, не надо. Я не опасен.

— Почему я должен тебе верить? Терроры хотят меня убить, и если ты один из них… Снимай, говорю!

— Я умираю. Третья стадия сыпи. Мне недолго осталось. Повязка — гарантия твоей безопасности. Я не хочу, чтобы и ты подцепил заразу. — прошепелявил пассажир.

Облако отвратного смрада накрыло наёмника с головой. Так действительно воняли только эпидемики. А терроры брезговали нанимать заражённых.

— Что ты забыл в этом траке?

— Надежду.

Секст хорошо помнил, как выглядят лица больных споровой сыпью. Черный рот, кожа в трещинах, множественные гноящиеся рубцы, выпадающие зубы. Зрелище не для слабонервных. Редко кто из эпидемиков выживал после третьей стадии, когда споры активно начинали делиться. Неудивительно, что заражённый встал в позу.

— Я скоро покину транспорт. Осталось недолго. Прошу, как друга. Позволь мне умереть достойно, как подобает свободному человеку.

Секст молчал. Это было не его дело. Раз нейро автобота пропустила заражённого на борт, значит, он не имеет никакого права вмешиваться в чужую жизнь. Все они в равных условиях. За пределами трака любой эпидемик — вне закона. В Джи-7 они автоматически попадали в концентрационные лагеря. В России жили в резервациях — охраняемых стоп-зонах. Во многих странах их и вовсе истребляли на корню, борясь таким образом с заразой.

— Расскажи, куда едет этот трак! Только не нужно мне байки рассказывать о труповозке-призраке?

Безлицый мужчина тяжело опустился на корточки. Он закашлял, с хрипом и свистом.

«Поражены лёгкие. Разложение гортани» — определил на слух Эций. Так бы сказал Док — его старый друг с Большой земли, которого уже не видел тысячу лет.

— Ты разве не знаешь?

— Нет. Я пришлый. Чужак и враг. Так меня считают здесь, в холодной России.

— Ты не враг. Ты иной, и всё же человек из плоти и крови, пусть и с ужасным акцентом и иным мировоззрением.

— Ты не ответил на вопрос?

— Раз это так важно, то я слышал историю о других заражённых, которые смогли начать новую жизнь. Без страха и контроля, без камней в спину и клеймения на лбу. Они сумели приспособиться к новому миру, в месте, куда остальные боятся соваться. В Запретной Зоне. Туда я и еду. И если повезёт, я попаду в Треугольник — место поселения для таких как я. Вот и всё!

Эций кивнул и спустя несколько секунд покинул удушливый от гнойных испарений закуток. Он с облегчением вдохнул привычную вонь от нечистот и бытового мусора. Эпидемик не опасен, если его не трогать, особенно, когда болезнь протекает в предпоследней стадии.

Последователей «желто-красных» таблеток он нашёл в последнем секторе. Все они лежали без сознания в разнообразных позах. Безумная женщины вытянулась у самой двери. Её растрёпанные волосы закрывали лицо полностью. Она дышала, судя по поднимающейся груди. Мужчина в робе завалился на бок в дальнем углу. Вскрытые вены на руках и отсутствие пульса говорили, что мужик отправился в свой личный рай. Эций накрыл простофилю вонючей тряпкой, скрывая тело.

Крошка Софи сидела на своём прежнем месте. Голова упала на грудь. Изо рта текла слюна. Её невинное личико тринадцатилетней девочки заострилось, Правая рука девки покоилась в трусах, левая что-то сжимала в кулаке. Наёмник разжал кулачок. Оттуда вывалилась записка. Секст сунул клочок бумаги в карман. Потом прочитает.

Обдолбанные сектанты успокоили наёмника. Он ожидал более жёсткую реакцию после случившегося. Но «полное погружение» не вечное. Пройдёт час, или чуть меньше, и состояние амёбы сменит прилив сил и ураганная активность, и вот тогда неконтролируемые сектанты станут проблемой. А теперь пора подготовиться к встрече «друзей».

3.

Смертники применили осторожную тактику выжидания. Они знали, что наёмник очень опасен, и поэтому не спешили с ним разделываться. Но за сектором в хвосте автопоезда усиленно следили. Две пары глаз с тепловизионными окулярами терпеливо фиксировали каждое движение в конце трака. Терроры действовали аккуратно, не выдавая своих планов.

А Секст строил баррикаду из подручных материалов. Ему активно помогала немая девочка, которая оказалась умелым руководителем. Она тянула его за полу куртки и толкала в бок, когда наёмник тупил, приматывая липкой лентой не тот кусок обшивки. Это немного повеселило. Девчонка со всей серьёзностью контролировала процесс, всем своим видом показывая, что нужно делать на совесть. В последнем Секст сомневался. Баррикада из дерьма и палок только отсрочит агонию на несколько секунд, но она не панацея.

Куда больше его напрягало собственное состояние. Он вырубался на секунду, и вдруг выныривал в реальность с непониманием, почему это случилось снова. Или же замирал на месте, глядя в точку. И это в самый ответственный момент, когда с минуты на минуту за тобой придут убийцы. Даже девчонка заметила его несобранность, и оттого злилась ещё больше, буравя своими крошечными глазками.

«Демоны идут за тобой!» — так говорила Роза-медиум, которая никогда не ошибается. Она и не ошиблась. С ним происходила какая-то нездоровая фигня.

Фигурка девочки раздвоилась. Он поморгал, глюк улетучился. Секст выронил планку и отдал девчонке скотч.

— Малышка, найди Розу. Она в начале грузовика. Позови. Ленту оставь себе.

Девочка дотронулась до его лба и торопливо направилась в другой конец автопоезда. А Секст пополз за баррикаду.

Грузовик трясло. Пульсирующая боль усилилась. Она била теперь в самое темечко, вонзаясь глубоко в кору головного мозга. Секст вздрагивал, мотал головой, как подраненный олень. Мало освещённый коридор трака превратился в глубокий тоннель, притопленный сточными водами.

Он больше не наёмник Эций.

Маленький мальчик в дрянных ботинках, остриженный наголо — вот кто.

В длинном тоннеле сыро и холодно. Вода вязкая, с тошнотворным запахом. Голова постоянно натыкается на липкий бетон арочного тоннеля, а ведь мальчику не больше девяти лет. Он заперт в этой кишке, без еды и воды, в наказание за непослушание перед старшими Воронами. Но вонючий тоннель — не самое страшное. В десяти метрах от него чернеет твёрдый, как камень, спрессованный жировик. Он закупорил древнюю канализацию, и теперь вода не идёт по трубам вниз к старым домам, а затапливает площадь нечистотами. Чтобы восстановить самотёк по трубе, нужно разбить жировик, вынести его в отстойник до последнего кусочка. Но нет ничего омерзительнее этой работы. Вонючая субстанция въедается в кожу, забивает дыхание жуткими спазмами, налипает жирными хлопьями на тело. Пальцы скользят по кирке, норовят соскочить, крошечные куски летят за шиворот, лезут в нос и ноздри, выворачивая желудок наизнанку. И так на протяжении нескольких дней, пока ты не сломаешь десяток метров мерзкой преграды. Иначе тебя не выпустят наверх, не нальют миску супа и не смоешь с себя слой пятидесятилетнего жира.

Кирка тяжела и неудобна. Жировик твёрд. Мозоли огромные. Ты радуешься, что всё еще живой. Тебя не смыла в океан огромная Волна, как твоих родителей год назад. Ты не попал под резонанс, как девочка соседка, которую тут же увезли Вороны в пластиковом пакете. А вонь и тяжёлый физический труд — это путь, который сделает тебя свободным. Не сразу, нужно только потерпеть и выстоять. Бездомным детям всегда тяжелее всего. Поэтому они и должны страдать. В каждодневных лишениях формируется стержень настоящего воина. Иначе ты долго не протянешь. Хлюпикам не место среди чёрных рейнджеров. Так говорил Старший Ворон и более взрослые ребята.

Только мальчик помнил другую жизнь. Он не заслуживает такого наказания. Разве это правильно?

Чёрная глыба плюхнулась в воду, разорвав гладь мутными и едкими брызгами. Мальчик отступил назад, выпрямил спину и ударился затылком о свод трубы. В этот раз гораздо сильнее обычного. Он едва устоял на ногах, но тут жировик сильно толкнул его в грудь.

— Какой же ты дурак!

Это сказала Роза. Или Ворон? Он инстинктивно вжался в стену, ожидая удара. Мальчика часто били, особенно после тяжёлого изнурённого труда.

Нет, он не мальчик! Он находится в траке, и его хотят убить терроры!

Секст дёрнулся вперёд, реагируя на движение впереди, — и едва не ударил Розу лбом, которая оказалась очень близко от его лица. Гораздо ближе, чем рискнул бы он подойти в здравом уме. Она остановила его жалкие усилия, уперев рукой в грудь. Щелкнул гидравлический привод в механической руке. Глубокий вырез рубашки с карманами стал шире. Её бедро соприкоснулось с его бедром. Девушка вздрогнула, но ногу не убрала, наоборот, площадь соприкосновения сталf больше. Её пухлые губы замерли у рта Секста, и разделяли их считанные миллиметры.

— Секс-Т. — прошептала она почти в самое ухо.

«Откуда она знает моё имя? Только Софи знала его! Она не могла так сказать! Это плод больного воображения водит за нос».

Его обдало жгучей восточной пряностью, корицей или куркумой. И ещё морем. Забытым запахом моря. Так пахла чернокожая Роза — медиум в третьем поколении.

— Ты болен, наёмник! Слышишь меня!

Он слышал. Но ничего не мог с собой поделать. Она пылала молодостью и энергией, в ней бурлила кровь темпераментной женщины. Он ждал оплеуху, но Роза приняла его игру. Он инстинктивно потянулся вперёд, грубо вторгаясь в её интимное пространство.

Их губы смялись в едином порыве.

Роза. Трак. Терроры. Неужели это ему померещилось?

Где-то в глубине автобота смеялся один старик по имени Ван…

— Почему, почему ты меня не послушал?

— Не знаю. Я редко кого слушаю. Правда, со временем я понимаю, что стоило…

— И то правда. Демоны крепко взяли тебя в оборот. Ты едва не поплыл.

Карие глаза Розы вынимали из него душу. Теперь она взялась за него всерьёз. В этот раз он чётко знал, что вернулся в ту же самую точку, откуда вышел. Он окончательно запутался, где явь, а где альтернативная реальность. Но Роза выглядела очень настоящей, живой в этом движущемся царстве технотьмы.

— Тебе придётся подчиниться мне, если хочешь остаться в живых. У тебя интоксикация.

— Ч-чорт! Что это значит?

— То и значит. Ты болен, наёмник!

Секст кивнул. Кажется, дела его полный швах. Вначале терроры, затем трак и вдобавок он получил токсины. Только как они попали в организм, когда он двигался по чистым местам? Или сказки о Дикой территории вовсе не сказки.

Она стала напротив него, вглядываясь в лицо, будто искала что-то. Затем вынула из кармана шарик светло-зелёного цвета, и принялась его разжёвывать. Её нормальная рука легла ему на грудь, затем поползла под потную футболку и куртку.

— Что ты делаешь? Решила меня соблазнить. Только с меня сейчас поганый любовник, да и время ты выбрала не удачное.

— Заткнись. Стой смирно!

Фигура девушки качалась перед ним. Она слилась с пространством, став частью трака. И только далёкий женский голос на чистом русском подсказывал Сексту, что он не бредит. Были еще прикосновения, но они казались чудовищно ненастоящими, не поддающимися логике. Чужое тепло, чужое дыхание, — Эций не верил в это.

Она смяла ему сосок под футболкой. Рука поползла выше, за спину: девушка едва не прижалась к нему всем телом.

— Ты чувствуешь жар на спине?

— Да.

— Где особенно горячо?

— Под ключицей.

Пальцы Розы добрались до низа ключицы.

— Здесь?

— Кажется да! — ответил невпопад Секст.

Она пальцем зафиксировала место и вдруг несильно нажала. Секст замычал от вспыхнувшей в затылке острой боли.

— Не вырубайся! Чувствуешь в этом месте бугорок?

— Да.

Она буркнула что-то на непереводимом и руку убрала.

— Всё понятно. Ты поймал клещевика. Все симптомы налицо. Раздвоение личности, потеря концентрации, сонливость, апатия. Тебе повезло, что эта дрянь полуактивная. Иначе ты потерял бы свою личность.

— Клещевик?

— Биологическое оружие противника. Двадцать лет в лабораториях энцефалитных клещей накачивали вирусами, вживляя им полусинтетические яды и токсины, попутно облучая. Мутированных насекомых отбирали и продолжали опыты. Так появились клещевики — бионические организмы в состоянии анабиоза. Карелия — стала испытательным полигоном для них. При попадании на кожу паразиты забираются внутрь и затем вырабатывают сильные токсины, воздействующие на ЦНС и клетки мозга.

— Я думал, это запрещённое оружие.

— Все думали.

— Я сдохну?

— Если принять меры, то нет. Проблема в другом. Его нельзя сейчас доставать. Паразит сейчас в состоянии гибернации. Попытка уничтожения его вызовет резкий выброс нейротоксинов в спинной мозг.

Слова Розы звучали как приговор. Надежда, которую он лелеял в траке на благополучный исход, вдруг лопнула мыльным пузырём. Плохая полоса не прервалась, она окрасилась в очередной оттенок зловещей черноты с малоприятным концом.

— Что делать? Я так понимаю, проще пулю в лоб?

— Нет. Есть шанс убить заразу. Нужно только подождать, когда он вновь проснётся и примется отравлять твой организм медленным ядом. А пока я купирую воздействие жвачкой из полыни. Она поможет тебе не потеряться в пространстве и слегка ослабит яд.

— Почему ты мне помогаешь, Роза? Мы с тобой едва знакомы.

— Дурак ты, наёмник! — отмахнулась она.

Она заклеила полынный компресс лентой и смущённый Секст отряхнул одежду. Лицо Розы по-прежнему выглядело сосредоточенным. А он всё никак не мог отойти от морока, вскруживший ему голову.

— Иди. Здесь опасно оставаться. Ты можешь пострадать. В конце концов, это моя война!

— Береги себя.

Роза дотронулась механическим протезом до его плеча и развернулась к выходу. Гаплогенный фонарь удачно подсветил копну чёрных спутанных волос и шею девушки. Эций бросил прощальный взгляд на фигуру Розы, полный очередной дозы сожаления о не том месте и не том времени. Темнокожая медиум запнулась, смахнула непослушные волосы на бок — и Секст мельком увидел рельефную татуировку на шее.

Треугольник с буквой Т. Перевёрнутый символ мощной организации, которая пыталась его убить.

Глава 5. 500К

1.

Последние десять минут трак ехал гораздо медленнее обычного. Постоянно включались-выключались аварийные огни, а тело беспилотной железяки сотрясали хлёсткие удары тонких деревьев. К этому времени Сексту было всё равно, что с ним дальше произойдёт. Он сидел на корточках у входа в импровизированную баррикаду и тихо тянул нехитрую пошловатую мелодию. Он подслушал её в баре на другом конце планеты.

Борьба его потеряла всякий смысл. Как ни крути, он покойник. Он исчерпал свой лимит удачи до конца, и теперь его ждал лишь утилизатор-крематорий в лучшем случае. В худшем — выбросят труп на дорогу. Мёртвому всё равно, в каком виде труп станет удобрением для здешней почвы. Он сдавался, и ни капли не жалел об этом. Когда у тебя в спинном мозге торчит ядовитый клещевик, вырабатывающий токсичные вещества, сложно сохранить остатки рассудка. В конце концов, он пожил достаточно.

Секст жалел лишь об одном. В криокапсуле лежала девушка, о которой он заботился долгие полгода. Дайана. С его смертью хрупкое создание с синими волосами обречено на медленную и мучительную смерть. Или быструю, если оборвать провода внутри контейнера. Мало кто способен позаботиться о таком пациенте, даже за большие деньги. Ей нужен белок, фильтры очистки, и минимум внимания.

Наёмник встал. Он прорвался через баррикаду, прошмыгнул мимо ребятни. Он вдруг захотел срочно взглянуть на «синюю обузу», как он ласково называл Дайану в капсуле. Нашёл он её не сразу. Ребятня основательно потрудилась над маскировкой Саркофага, соорудив из кусков обшивки защитный кокон. Но посмотреть на неё ему не позволили. Мальчик с девочкой на пальцах объяснили ему, что придётся заново мастерить защиту. Эций окончательно пал духом.

— Там лежит мой друг. Она слабая беззащитная девушка. Я за ней присматриваю.

Девочка сочувственно кивнула.

— Если я умру, то заберёте все мои вещи. Их всё равно растащат.

Он пожал каждому руку. Маленькие ладони повзрослевшей ребятни казались крошечными. Девочка едва сдерживала слёзы от переполнявших её эмоций, а мальчуган покраснел и постоянно тёр грязный нос. Эций не стал больше объясняться с его единственными союзниками, хотя ему и хотелось выговориться. Он вернулся на свой пост.

Трак останавливался.

В затылке покалывало. Клещевик просыпался. Пройдёт еще чуть времени — и Секст ухнет в пучину иллюзий, пока ему не раскроят голову тупым предметом. Терроры уже выдвигались в атаку, готовясь к решающему штурму. Кто-то из них заработает 500 тыс криптоденег. Посмертно. Чьи-то родственники станут богаче на 500к, а воротила из «Terra» наконец-то будет спать спокойно. Помеха устранена вовремя. Если не сработает принцип «шкуры неубитого медведя». Кажется, так говорят русские о желаниях и возможностях.

В переднем секторе тем временем толпились люди. Секст услышал испуганный крик Розы и приглушённый хлопок. Её защищал старик, судя по сердитым возгласам. Или это засевший в подключичной зоне паразит уже пустил токсины в мозг, выдумывая эпизоды, которые наёмник хотел видеть. Секст дёрнулся по инерции, в мыслях круша и ломая противника, но осторожность взяла своё. Пусть идут! Он встретит их лицом к лицу голыми руками.

Когда трак остановился, Секст увидел их. Нейро грузовика подсветила стоп-огнями пространство. Три человека с битами в руках замерли в коридоре рядом с утопленной турелью. Мужик в шапочке пальцем ткнул на него. Его соратники тут же загалдели, воодушевляясь близостью жертвы.

Счёт теперь потянулся на мгновения. Перемирие не могло длиться вечно, а у наёмника слишком сильно раскалывалась голова от воздействия клещевика. Секст мечтал, чтобы это закончилось побыстрее.

Люк пополз в сторону. Минуту ничего не происходила, пока в трак не зашёл человек. Один из терроров. Его сразу же позвали остальные боевики, готовые к атаке. Второй тип появился спустя минуты четыре. Он сильно хромал, но он был слишком огромным и заметным.

«Главная ударная сила!!».

Здоровяк хищно осклабился. И лениво направился к своим.

Стоп-сигналы погасли, погружая автобот в привычную темноту. Теперь Секст не видел, что там происходит. Зато к нему вернулся голос Таркова. Старик решил тоже поиграть, вместе со своими побратимами.

— У тебя есть только один шанс противостоять смертникам. Если они разделят силы. А они обязательно разделятся. Атаковать в ограниченном пространстве всегда лучше парой, чем навалом толпой. Более эффективно. Передние «штурмы» тебя измотают в ближнем бою, а резервы добьют. Думаю, их будет пятеро. Два «танка», резервная команда и связной, который отправит центру отчёт с фото. Если дураки, то набросятся скопом. Тогда у тебя появится маленький шанс выстоять.

Терроры дураками не были. Когда автобот тронулся со своего места, нейро снова включила дополнительное освещение. Короткого взгляда на ту сторону хватило, чтобы понять тактику киллеров. Два плюс два. В «штурмах» переминался с ноги на ногу здоровяк с металлическим прутом толщиной в палец. Последнего боевика (связного) Секст не увидел, зато прекрасно наблюдал, как раздаёт команды мужичок в шапочке. Опасный тип.

Свет снова потух. Секст замер на месте. Адреналин предстоящей свалки заглушил на время воздействия биологической твари под кожей. Мандраж исчез, посторонние мысли растворились в напряженной тишине. Еще несколько секунд тишины — и жизнь отдельно взятого человека разделится на «до» и «после».

Две секунды.

Пять!

Осторожные шаги мальчика нарушили эту идиллию. Секст не решился его прогнать. Это его выбор, вполне осознанный. Наверняка пацан хотел посмотреть на шоу в первых рядах. Жаль будет, если и он погибнет. Дети не должны умирать из-за ошибок взрослых.

Девять секунд!

В темноте послышался бросок. Мелкие металлические предметы загрохотали по пластиметовому полу, рикошетами разлетаясь по всему коридору. Один из них высоко подпрыгнул и ужалил Эция по ноге с глухим стоном. Шестиугольная ржавая гайка — неизменный атрибут боевика-террора. Даже здесь они оставались верны принципам, заложенным Иваном Тарковым.

Эций не двигался с места. Он ждал. А дешёвые трюки его не смутили не капли.

Терроры не стали кричать и нестись вперёд со слепым желание убить неугодного человека. «Штурмы» действовали строго с отданными командами человека в шапочке. Они медленно наступали, не торопясь, будучи уверенными в своих силах. Движения здоровяка были хорошо заметны даже в полутьме.

Секст вздрогнул, когда мальчик потянул его за куртку с силой. Наёмник едва не ударил парнишку. А тот протягивал ему металлические блестящие шарики, скользкие от масла.

«Подшипник» — смекнул найм.

Он кивнул, догадавшись о намерениях смекалистого мальчугана, и тот тут же с воодушевлением бросил шарики в наступающую пехоту.

Трюк с подшипниковой шрапнелью удался. Один боевик из резерва с шумом растянулся на полу. В ответ посыпались проклятия от великана, который выскочил в зону видимости обороняющегося и намеревался его прикончить замахом прута. Подготовленный Секст со всей силы метнул в великана мешок, набитый тяжёлым хламом.

Промах!

Секст не растерялся и ткнул в грудь страшилу тонкой стойкой. Террор взвыл, но подлый укол его не смутил. Прут с нечеловеческой силой обрушился на баррикаду, круша её. Эций отпрыгнул влево, столкнувшись нос к носу со вторым «штурмовиком». Террор с ножом воспользовался секундной суматохой и пытался незаметно просочиться внутрь коридора с наёмником, однако опыт последнего сыграл свою роль. Секст ударил того головой в нос, нырнул подмышку противника и развернул его лицом к разъярённому великану.

Великан ударил снова. Только удар металлического штыря пришёлся по виску обездвиженного ловким трюком боевика. Тот хрюкнул напоследок, и засучил руками от агонии. Наёмник толкнул тело умирающего на здоровяка для отвлечения внимания и сразу же бросился врукопашную.

Бух-бух-бух.

Сдвоенные удары по корпусу и челюсти находили свою цель. Здоровяк пытался огрызаться взмахами кулаков, но Секст уворачивался, крутился и менял угол атаки. Великан и не думал падать. Он лишь ворочал своей толстой шеей и ревел, приседая на колено от боли. И всё же он свалился на пол. Боец споткнулся хромой ногой о тело своего незадачливого товарища и растянулся на полу трака.

Как только завалился на спину последний «штурм», как наёмника атаковал издали резерв. В него полетели ножи и камни. Секст нырнул на пол, прямо на мусор и обломки баррикады. Плечо обожгло рикошетом. Он зашипел, и пополз ногами назад, ограничивая зону поражения. Только отдохнуть ему не позволил громила. Он оправился от падения и уже вставал, полный решимости продолжить поединок.

Секст ответил вторым броском пакета с грузом, заготовленные им заранее. В этот раз он угодил куда нужно. Громила схватился за голову, роняя арматуру. Его огромная туша напоминала медведя в клетке, такого же неуклюжего и нескладного. Великан зашатался, сделал шаг вперёд, оказавшись на полкорпуса в коридоре. Он явно горел желанием разорвать противника голыми руками.

Если бы не дурацкие правила в беспилотном транспорте, Эций давно прикончил здоровяка. Керамический нож в брюхо — и террор труп. Наёмнику пришлось импровизировать, сочетая опыт со смекалкой. Не придумав ничего лучше, как Секст бросился под ноги противника, подхватывая арматуру. На счёт раз, он засунул железо между ног увальня. На счёт «два» он дёрнул со всей силы. Террор упал. В этом раз с оглушительным грохотом. Грузовик вздрогнул и заходил ходуном.

Но подняться быстро у него не получилось. Террор в шапочке ужом протиснулся в коридор и взмахнул ножом, пытаясь воткнуть керамическое лезвие в шею полулежачего наёмника. Тот едва успел вильнуть в сторону. Боевик напал снова, нанося резкие удары ногами по корпусу Секста.

Бум-бум-бум.

Эций пропустил удар каблука в затылок, ухо обожгло. Еле-еле он сумел подтащить к себе кусок арматуры, чтобы защититься от атакующего.

Он проигрывал. Сучный террор в шапочке двигался быстро и эффективно. Он и не думал отпускать слабеющую жертву, наседал с упорством. По руке Секста текла кровь от неглубоких порезов и царапин. Ещё немного — и террор добъётся своего.

Виски его сжало холодом. Эций моргнул. В узком пространстве возникла еще одна тень. На этот раз с другой стороны. Наёмник теперь хорошо видел в темноте. Безумная женщина вышла на прогулку. Она не сразу обратила внимание на разгоряченную борьбу. Её безумные холодные глаза выражали полнейшее безразличие к происходящей драке. И зря. Она легко могла стать случайной жертвой терроров. Им всё равно, сколько еще человек умрёт для достижения цели. Один, десять, тысяча.

Но женщина не боялась. Она плыла по коридору, гонимая собственными демонами, которым она принадлежала. Красные таблетки. Желтые треугольники, обещающие перемены. Ни страха, ни сомнений.

Эций выбил нож у мужика в шапочке. Тот не растерялся и схватился двумя руками за арматуру, намереваясь задушить лежачего Секста. Толстяк снова ожил. Где-то поджидали еще два смертника. Их жизни им больше не принадлежали. Это роднило их с сектантами в траке, перевозившие из точки А в точку Б загадочные таблетки, определённо, военного назначения.

Секст извернулся и сбросил соперника с себя, воспользовавшись разницей в весовых категориях. Он попробовал подняться, и у него это почти вышло, но трак резко ударил по тормозам. Серая стена в метре от него подалась к нему навстречу с распростёртыми объятиями, смяла сознание.

Кажется, он ударился головой. По лицу струилось что-то липкое. Кровь? Не похоже. Или же это клещевик вгрызался в мозги, выкручивая их наизнанку. Паразит всерьёз и надолго завладел личиной Секста, размывая реальность вымышленными картинками.

Трак, Роза, крошка Софи, эпидемик…

Всё смешалось в одну яркую мигающую кляксу наподобие гаплогенного фонаря. Или это заработала камера на его груди, моргая в темноте крошечным зелёным светодиодом? Взгляд Секста взмыл повыше. Его будто подбросили на полтора метра, и оставили висеть над поверхностью. Удачное решение! С этой точки гораздо лучше видно! Означало ли это, что он умер? Нет. Иначе не смог бы сейчас думать и наблюдать за происходящим.

Секст знал, что сейчас произойдёт. Пройдёт минута или две, и вовнутрь просочится газ. Сладковатый и приторный. Обратная тяга в секунды разгонит клубы дряни по всему нутру монструоида на колёсах. В этот раз автобот не досчитается многих пассажиров. А пока у терроров еще осталось время, чтобы его прикончить.

Мужик в шапочке лежал на спине и держался за ушибленное плечо. Толстяк не двигался. Безумная женщина стояла на коленях. В левой руке она держала оброненный нож нападавшего. За толстяком шевелился ещё один боевик. Вот только самого себя Эций не видел. Клещевик скрывал его состояние, будто пытался обмануть носителя ложной картинкой.

Мужик в шапочке слишком поздно увидел, как к нему подползла безумная женщина. Слишком поздно глаза на затылке отреагировали на угрозу бестии с ножом. Наркосектантка молниеносно набросилась на боевика и что есть силы ударила керамикой с острым лезвием. Жертва успела лишь выставить ладонь. Нож прошёл через неё насквозь, воткнувшись в плечо. Женщина ударила снова. Теперь террор отчаянно пытался защитить себя от фурии, но она молотила и молотила руками, нанося колотые и резаные раны с отчаянием берсеркра.

Шапочка слетела с боевика. Горячие красные капли брызгали на стены, где металась в жутком танце жуткая фигура убийцы с ножом, разлетались в стороны, цепляясь за одежду и кожу. Безумие схлестнулось с другой крайностью, заливая трак чужой кровью и ненавистью. В ней уже не осталось ничего человеческого, только выпотрошенная оболочка.

Её танец над поверженным трупом прервал толстяк. Он сумел подползти вплотную к схватке и вцепился за ногу безумной женщины. Великан одним рывком опрокинул фурию на пол, после чего с легкостью свернул ей шею. Он убил её улыбаясь, будто проворачивал подобное тысячу раз с большим наслаждением. И теперь собирался убить ещё раз.

— Секст!

Его позвали по имени. Знакомый голос ворвался в эфир едва слышным писком. Только один человек знал его имя из этого трака. Эций пытался сосредоточиться на этом месте, но клещевик взялся за него всерьёз. В голову будто вкручивали длинные саморезы по миллиметру, с каждой минутой все глубже и сильнее. Секст вспомнил о жёлтой таблетке. Один раз она спасла ему жизнь.

Толстяк полз к нему. Его опередил террор из резерва с самодельным тесаком. Он переступил через конкурента и замер напротив жертвы.

— Секст!

Эций не смог ей ответить. Крошка Софи зря с ним заговаривает. Он больше не Секст Эций — беглец с одним странным именем и криокапсулой. Он добыча токсичного паразита, его кукла, безвольная и податливая.

Тоненькая фигурка девушки бросилась наперерез к террору с тесаком. Что есть мочи она оттолкнула его, и заслонила собой слабо соображающего наёмника. Боевик с холодным оружием хмыкнул. Он взялся за нож поудобнее, и собирался прикончить защитницу, но ему помешал другой террор.

Пятый, что до недавнего времени держался в тени.

Он схватил за руку напарника и между ними завязалась нешуточная борьба. Тесак грохнулся на пол. Замелькали кулаки в замкнутом пространстве. Глухие удары сотрясали воздух. Секст перестал понимать логику происходящего. Почему его защищала Софи и безумная женщина? Почему пятый боевик напал на резерв?

— Не умирай, Секст! Не выключайся! — Софи кричала ему прямо в ухо.

Она попыталась его оттащить вглубь хвостового отсека, но худощавая девушка смогла лишь сдвинуть его с места на несколько сантиметров.

Пятый и резервный свалились прямо на великана. Тот ухнул, ударился подбородком о пол, замер. Резервный отмахнулся от пятого локтем и подобрал тесак. Он ударил лезвием назад несколько раз через плечо, после чего рванулся из объятий пятого. Не получилось. Боевик крепко держал в своих объятиях собрата, мешая ему. Тогда резерв со всей силы метнул нож в полусидячего Эция.

2.

Он видел, как пространство внутри автобота заполняет сладковатый газ. Эцию всегда казалось, что газ розового цвета, а не зелёного. Как поспевающая клубника из далёкого полузабытого детства. Наёмник давно ждал, когда можно уже закрыть глаза и провалиться в вечный сон, лишь бы не мучиться и не выслушивать упрёки от Крошки Софи.

— Смотри на меня. Не спи! Не спи, Секс-Т!

Эций знал, что от ран он должен был давно потерять сознание. Террор не промахнулся. Острый тесак достал плечо, взрезал его. Кровоточило бедро от арматурного тычка, а в боку у него сидел тонкий шип от пружинной гранаты. Видимо, всё дело в клещевике! Это он не позволял ему забыться.

Софи вместе с подоспевшими детьми перевернула его на живот. Детские руки стащили с него одежду, приложили к ранам куски материи, чтобы кровь больше не текла.

— Ты не умрёшь, наёмник! Я не позволю!

Кажется, эта фурия с лицом 13 летней девочки была еще более ненормальной, чем её подружка. Вещества превратили её в боевую деву, с жёстким пронзительным взглядом. В ней не осталось ничего женского, кроме торчащих сосков через плотную ткань. Иначе не объяснить столь разительные перемены в её поведении.

Красные шестиугольники. Жёлтые треугольники. Эций вспомнил, что у него тоже есть жёлтая таблетка. Стимуляторы? Однажды она спасла жизнь маленькому мальчику, изменив его жизнь.

Всё те же детские ручонки нацепили ему на лицо респиратор. Такой же был и у Софи, которая склонилась над его спиной. Это она забрала у него нож! Она торопилась!

Жёлтые шестиугольники.

Красные треугольники.

Розово-зелёный газ.

Всё смешалось в кучу. Кто все эти люди? Неужели это дурацкий сон? Терроры, Роза, Иван Тарков. Тогда почему ему так больно! Почему он страдает? Где его таблетка? Софи безжалостно ворочала ножом в спине.

— Секс! Секс! Секс!

Это не он. Не его имя! Не его!! Это другой человек, скрывающийся во мраке. Секст — дурацкое имя для него!

Газ добрался до распростёртых терроров во главе с толстяком, накрыл их с головой. Двое из них были крепко связаны детьми, кроме предателя-боевика. Он истекал кровью от полученных ран. В переднем секторе слышались звуки падения тел, которые повылазили из своих убежищ посмотреть схватку. Газ начинал действовать, погружая пассажиров в крепкий кратковременный сон.

До хвоста автопоезда зеленоватая дымка добралась позже. Дети сами легли на пол рядом с Секстом. Худенькие тельца вытянулись в струнку, обнялись, да и так и застыли, глотнув сладковатую взвесь. Софи проделала последний надрез и двумя пальцами вытянула из наёмника полусинтетического паразита. Она сама уничтожила клещевика, раздробив рукояткой ножа его маленькое тельце.

— Всё хорошо, Секс-Т. — бросила она напоследок и прилепила пластырь на спину из его же аптечки. Респиратор она сдвинула на подбородок. Спустя тридцать секунд девушка завалилась на бок без сознания.

Секст дрожал и всё никак не вырубался. Остаточные токсины всё еще действовали на него помимо респиратора, по-прежнему причиняя боль. Эций же шарил в карманах, пытаясь найти злосчастную таблетку. Он лишь хотел облегчить страдания и только.

Трак погрузился в полную темноту. Ненадолго. Спустя десять секунд его залил искусственный свет. Открылись двери, и во внутрь вошёл незнакомый человек, одетый в полинялую спецовку компании «Erra Nord» и тёмные очки. Он опирался на тонкую трость. С собой он нёс планшетку. Человек двигался очень медленно. Он ничего не видел, и трость помогала ему нащупать верный путь. Слепой сразу направился к первому трупу, будто точно знал, где нужно искать.

Убитого террора выхватил зелёный луч прямиком с планшетки.

«Угроза ликвидирована!» — опознала боевика система.

Слепой хмыкнул. Раздался громкий щелчок, и из недр трака вышел робопёс — боевой робот с системой ведения огня и вспомогательными инструментами. Он подбежал к трупу и двумя передними конечностями поднял его таким образом, чтобы слепец мог без проблем натянуть на тело тонкий непрозрачный мешок. Человек так и поступил. Пёс взвалил на себя труп и потащил его на выход. Его не было ровно минуту. Операция повторилась дважды. По очереди четвероногий друг сотрудника «Erra Nord» вынес на своём горбу безумную женщину и мужика в шапочке.

Слепой тростью наткнулся на толстяка. Выпорхнувший зелёный луч обогнул большого человека.

«Пассажир представляет опасность! Принять меры по ликвидации».

Робопёс активировал систему наведения. Красный луч замер на груди великана. Выстрел. Импульсный удар прожёг сердце великана. Слепой вынул новый пакет из спецовки — механический пёс послушно потащил ношу на выход.

Такая судьба постигла и «резерв». Все, кто применил агрессию против пассажиров, уничтожались. Так было записано в Протоколе трака. Секст по этой причине схватился с террорами голыми руками. Система трака не оставила ему никакого выбора!

Карательный отряд сохранил жизнь «миролюбивому» террору. Правда, парень истекал кровью. Бурые капли сочились через повязку на шее, стекали на одежду. Теперь Секст хорошо видел лицо нападавшего. Слишком юное для боевика-смертника. Карие глаза и скуластый профиль наводили Секста на размышления. Он вдруг понял, почему террор не позволил убить Софи.

Зелёный луч упёрся в Секста. Он зажмурил веки, ослеплённый неожиданным вторжением. Робопёс наступил ему на ногу. Секст вздрогнул, ожидая выстрела из импульсной установки.

«Пассажир с высоким статусом. Опасности не представляет».

Пёс разом потерял к нему интерес. Он переступил аккуратно расластанного полуголого наёмника и побрёл вглубь хвостового отсека. Но не слепой. Человек с тростью присел и взглянул в глаза Секста. Он будто отвечал ему на поставленные вопросы, молча, на ментальном уровне. А может просто хотел убедиться, что пассажир номер 16 не спит. Слепой стащил с лица наёмника респиратор, отбросил в сторону, затем принялся рыться в одежде раненого.

Вместе с камерой из кармана куртки выпала бумажка и еще одна маленькая таблетка. Крошечный треугольник жёлтого цвета. Человек в спецовке положил камеру в карман, и будто случайно развернул записку перед лицом лежачего.

Клубы зелёного дыма дотянулись своими рассеянными щупальцами до Секста. Он вдохнул поглубже сладковатый дымок, выдохнул и заострил внимание на записке.

На ней было написано всего два слова.

«Спаси меня!».

Оглавление

От автора

Глава 1. Нулевой километр

Глава 2. Терроры

Глава 3. Пассажиры

Глава 4. Время t

Глава 5. 500К