Слова, слова, слова [Александр Владимирович Мальцев Trend] (fb2) читать онлайн

Людмила Саакян, Александр Мальцев Слова, слова, слова

От составителя. Лена Чугунова

Идея создать очную литературную мастерскую давно бродила в моей голове. Как здорово давать взрослым людям время и пространство для творчества!

Прежде всего, для меня было важным, чтобы мой ученик нашёл время для себя, для своей творческой реализации. И очень важным было создать произведение – неважно объемное или не очень. Ведь главное, когда мастерская закончится, начинающий писатель скажет себе: «Я смог! Я сделал! У меня получилось!». И пусть это маленький, первый изданный сборник станет путеводителем и вдохновением не только для моих учеников, но для всех смелых мечтателей, бросающих вызов повседневности!

Тема сборника «Слова, слова, слова» родилась сама, на одной из репетиций моей театральной студии. Я говорила юным артистам не сцене: «Ребята, да ведь это только слова и ничего больше!». И в этот момент меня осенило – у писателя есть только слово. Значит, о нём и должен быть первый сборник! Здесь есть рассказы-размышления, рассказы-сердца, рассказы-истории. Они разные, как и все мы.

Приятного чтения и непременного вдохновения!

Александр Мальцев

Слова, слова, слова

Даже в своих фантазиях сочинителя я не мог придумать такого персонажа, с которым я познакомлюсь сегодня. Мой пеший маршрут домой, как и всегда, рассекает ровно на две половины городской парк.

В летнюю пору в этом парке всегда людно и весело. Поднимающийся к безоблачному небу жар от плавящегося асфальта ласкает лица прохожих. Из  громкоговорителей неназойливо, звучит весёлая эстрадная музыка, что добавляет градус в праздничное настроение каждого посетителя этого парка. В тени раскидистого клёна на лавочке сидит явно чем-то расстроенный малыш. В руках у него вафельный рожок, увенчанный розовым шариком мороженного и старенький букварь. Не смог пройти мимо этих розовых, недовольно надутых щёк мальчугана и аккуратно обратился к нему: "Привет, мужик! Ты что-то очень серьёзен, может, могу тебе помочь?" "Нет" – сказал малыш, но охотно продолжил диалог с незнакомцем в моём лице.

Этот милый бутуз с жиденькой золотистой шевелюрой рассказал мне крайне душещипательную (детскую) историю о том, что букварь, который у него в руках, ему подарил любимый папочка. Папа очень мечтает, чтобы его сын Георгий, так оказалось, зовут моего юного собеседника, стал великим учёным и создателем  полезных и нужных  изобретений  для людей всего мира. А вот расстроился Гоша только лишь из-за того, что подлое мороженое начало быстро таять и розовая жирная капля мороженого упала на обложку букваря. Предательски быстро высохла, оставив след в виде розовой сопли. Эта розовая клякса на обложке букваря в детских, но логичных рассуждениях маленького Гоши стала документальным подтверждением оскорбления чувств его любимого отца. Гоша назвал эту сладкую кляксу предательством мечты папы и спросил меня:

– Может, мы можем как-то очистить мою книжку?

– Конечно!

Я протянул грустному малышу маленькую пачку влажных салфеток. С их помощью мы точно вернём любимой книжке малыша первоначальный вид.

***

Несколько лет назад влажные салфетки стали для меня важным атрибутом, как платок для мушкетера. Всё дело в банальной гигиене рук. Около пяти лет назад мне удалось навестить своего старого друга, который около двух лет живет в жаркой азиатской стране. Он в постоянных поисках просветления и прочей сопутствующей мути. Я в шутку называю его Хипарь. Мы крайне молоды, веселы и самоуверенны. В итоге мой дружеский визит перерос в адский алкогольный тур по окрестностям Бангкока, в следствии чего я успешно подхватил какую-то жуткую кишечную инфекцию, моё состояние здоровья на тот момент подсказывало, что уже пора выучить "Отче наш…"

Но, хвала азиатской медицине и медицинской страховке! Меня за несколько часов быстро вернули к нормальной жизни. При этом желтолицые парни в белых халатах покатали меня с сиреной и рыже-синими всполохами маяков на стареньком универсале марки "субару" со  "сверхзвуковой" скоростью по провинциальному городку, игнорируя все светофоры и ограничения скорости. Самый запоминающийся момент, вызвавший у меня улыбку в полубреду на высушенных и растрескавшихся губах в качестве ремней безопасности, чтоб я не свалился на крутых виражах, меня обнимала миниатюрная тайка в белом халате, и иногда ей приходилось даже ложиться на меня всем телом, так как наши весовые категории были явно не равны. Думаю, она с ужасом понимала, как тяжело будет поднять моё обессиленное тело с грязного пола универсала. От неё пахло благовониями, которые тут тлеют повсюду. Меня вернула к жизни капельница с каким-то мощным лекарством, от которого меня жутко трясло, а проявления болезни быстро исчезали. В процессе моего экспресс-лечения я лицезрел смешные отличия нашей советской капельницы от азиатской. Вместо штатива для пакетика с лекарством рядом с моей больничной кушеткой стояла миниатюрная медсестра, а в руках у неё огромный шприц с лекарством. Вместо иглы на этой цистерне с поршнем закреплен малюсенький, но длинный шланг, переходящий в иглу, пронзающую мою вену. Из этого агрегата неподвижно стоящий медработник (вероятно, вообразившая себя штативом),  технично, нудно и медленно вводила лекарство мне в вену. Она абсолютно равнодушно смотрела на мои болезненные конвульсии-вздрагивания  и одобрительно кивала, давая мне понять, что так и должно быть…

***

Тем временем, пока я замер, мысленно листая книгу воспоминаний. Мой собеседник самостоятельно удалил причину своего испорченного настроения. Предложенными мною салфетками.

Покинув туманное облако своего прошлого. Я продолжил диалог:

– Когда-то я мечтал стать медбратом и кататься на машине скорой помощи, спасать людей от болезней. А ты уже точно решил стать изобретателем, как мечтает твой отец?

– Хи, конечно же, нет, – улыбнулся мой юный собеседник. – Об этом просто говорил папа. Но я сам еще не знаю, кем я хочу стать. Папа сказал, что я сам должен выбрать для себя профессию.

– У тебя очень мудрый папа. А ты изучил уже все буквы в этой книжке?

– Конечно! Уже давно, – малыш по деловому махнул рукой, как старый автослесарь делает знак заказчику: "ваша проблема для нас не проблема".

–Так почему же ты с букварем, а не читаешь другие книги?

– Мне здесь нравятся картинки, потому что это похоже на комиксы. Я читал в одном журнале, что есть такие американские книги, где много, много картинок. Прям под каждым предложением! Думаю, интересно такую почитать. Но папа сказал, что у нас пока такие книги не продаются.

– Ого! Я о таких книжках и не слышал! Да такую и мне интересно было-бы прочитать. Я так думаю, что это чем-то похоже на наш журнал "Мурзилка".  Ты читал такой журнал?

– Да, мы выписываем этот журнал. Я читаю все номера. А ещё мы выписываем журнал "крокодил". Там всегда смешные картинки. Но папа говорит, что его газету мне ещё рано читать.

– Ну, я согласен с твоим папой. Придет время, и ты почитаешь. А вот на сегодня ты какую книжку читаешь?

– "Остров сокровищ". Мне только тяжело запоминать имена героев, от этого я путаюсь в событиях, и приходится перечитывать предложения по несколько раз. Там имена какие-то не русские…

Тут Гоша взглянул на огромные часы, висящие при входе в парк, и тактично сообщил, что более беседовать со мной не может, так как ему надо идти на занятия по подготовке в школу. "Вот это да!" подумал я. "Этот гном только собирается пойти в первый класс и уже читает Стивенсона! Так еще и способен определить время по часам со стрелками. Вспоминая своё детство, я, будучи в первом классе, выходил из дома за час до прибытия школьного автобуса, потому что никак не мог понять, куда-же точно показывает короткая стрелка часов.

Я проводил малыша доброй улыбкой. И он потопал в неизвестном для меня направлении.

После этой встречи я часто встречал этого паренька в парке на этом же месте. У него был какой-то свой график детских дел. Наши графики перемещений по городу пересекались именно здесь. Иногда мы просто здоровались, (когда, мне казалось, что мой юный знакомый не имеет желания отвлекаться на разговоры от чтения книжки в тени раскидистого зеленого дерева). Иногда так же легко беседовали, как и в день знакомства.

Приближался сентябрь. В одной из встреч Гоха, (так я стал его называть на правах уже старого друга), предупредил меня, что в связи с началом учёбы в школе его график важных детских дел изменится. Да и вообще осенью в парке холодно и скучно. Из-за этого мы, вероятно, увидимся только следующим летом. Осень для меня довольно противное время года, поэтому я подумал, что это даже и не плохо. Но изредка, ныряя в свои воспоминания, я возвращался к персоне этого юного любителя чтения. Я не знаком с его родителями, не знаю, где он живет, у него точно интересная, насыщенная жизнь и, вероятно, великое будущее. За это лето Гоха, сидящий на лавочке парка, стал для меня чем-то похожим на талисман, как бронзовый пёс на Московской станции метро "Площадь революции" которому уже больше сорока лет натирают нос суеверные прохожие. В сентябре я лишился своего талисмана, а к наступлению зимы, погруженный в рутину своих дел, уже и вовсе начал забывать о его существовании.

За зимой, как и положено, наступила вечно дурманящая меня весна. Я с удовольствием отказался от поездок на автобусе и перемещаюсь по городу исключительно пешком. Вот тут-то, при очередном пешем транзите через парк, в моей голове всплыла персона юного Гохи. Ого! У меня же есть интересный, странный юный друг. Интересно, интересно, как у него дела там…

–Тааак! Наверное, я встречу его здесь только в начале июня, и он мне расскажет много новостей из жизни одаренного первоклашки.

Шли дни и собирались в месяца. Лето близится к финалу, а мой интересный собеседник так и не появился. Какое-то время я гонял мысли в голове на тему исчезновения моего знакомого малыша. Очень скоро мне показалось, что переживания и размышления о том, где сейчас какой-то посторонний мальчишка, вообще не должны рождаться у меня в голове. На фоне подобных выводов моё отношение к Гохе стало более прохладным. Я предположил с присущей мне долей иронии, что Гоша за этот учебный год экстерном прошел курс начальной школы и теперь уехал учиться в какой-нибудь легендарный Оксфорд или МГУ. Конечно, после всех этих размышлений я перестал ждать его появления в парке.

Прошел ещё один учебный год. Наше знакомство с Гохой в моей памяти перешло в разряд далеких воспоминаний о встрече с интересной персоной. Насколько мне известно, чужие дети быстро растут, поэтому, даже встретив его, вряд ли я его узнаю.

Это жаркое лето я провел в командировке на Дальнем Востоке по обмену опытом с местными инженерами в настройке радиолокационных комплексов. Кому-то показалось, что японцы последнее время недоброжелательно настроены, а мы всегда на страже безопасности нашей страны…

Возвращение в родной осенний город не дало мне ни одной радостной минуты. Я простужен и уже вторую неделю положенного после командировки отпуска валяюсь в кровати с адской температурой тридцать семь и два. Даже любимое занятие – курить в подъезде – сейчас стало невозможным из-за удушливого кашля. Но попытки курить я никогда не прекращал, хоть и заканчивалось это кашлем и спазмами в пищеводе.

Во время очередного мероприятия по копчению своих лёгких. В подъезде этажом выше я вдруг услышал тихий диалог двух парней. Это был детский шепот, но в акустике кафельного подъезда речь звучала очень разборчиво.

– О закурил. Тихо.

– Ща докурит. Хабарик мой.

– На двоих. Ты чё?

– Эй, парни, – обратился я к неизвестным, не став изображать из себя безучастного.

– Спускайтесь, покурим вместе.

В ответ тишина. Только растерянное шарканье ботинок по грязному кафелю выдает присутствие кого-то этажом выше.

– Я не мент, и мамке не скажу. Спускайтесь. Всё лучше, чем грязные бычки облизывать.

По лестничному маршу сверху вниз немного растерянно спускались два парня. Они производили вид нашкодивших малышей, которых вывели на показательное наказание. При этом по взгляду более старшего парня я понял, что он оценивает габариты коридора и изучает маршрут вероятного бегства.

– Не бойся, шпана. Сколько вам лет, парни?

– Одиннадцать, десять, – отозвались парни.

– Давно курите?

– С первого класса, – гордо сказал одиннадцатилетний курильщик. Второй только поморгал своими бирюзовыми глазками.

– Воспитывать будете или реально сигареткой угостите?

– Угощу. Воспитывать вас не вижу смысла.

Из мятой пачки вытянул сигарету и передал старшему. В этой не многочисленной компании.

– Так нас же двое? удивился мой высокий, но юный собеседник.

Я хотел было сказать ему избитую фразу (народную мудрость). Будешь курить – не вырастешь. Но в данном случае она явно была не к месту. Чем их кормят в школьной столовке. Что он смог так вырасти за одиннадцать лет. Второй парень, похоже, не ходит в столовую, – шутил я в своей голове и разглядывал мальчишек.

– А он не курит – кивнул я в сторону младшего. – Я не вижу у него желания дышать вонючим дымом. Верно, – обратился я к парню в безразмерной вязаной шапке, скрывающей брови с бирюзовыми бусинками глаз, святящимися из-под неё. Этот Гаврош в ответ молча пожал плечами и опустил взгляд.

"Не разговорчив или излишне застенчив". Сделал вывод я.

Тем временем долговязый хулиган изучил предложенную мной сигарету и сказал:

– О! "Стерва"* Дорогие сигареты! Спасибо, дядь. Ну, мы пойдём?

(*Примечание автора: "Стерва" – слэнговое название болгарских сигарет "Стюардесса")

– Да, давайте. Но будете курить, станете похожими на меня, – сказал я фразой Шерлока Холмса из советской экранизации книги уже вслед убегающим вниз по лестнице пацанам.

Что за парни? Я их раньше не видел, – лицо младшего какое-то знакомое. Так значит, всё-таки местные. Просто я лично, вероятно, не знаком…

С этими мыслями я отправился на свой диван смотреть телевизионные новости, продолжая считать себя самым больным в мире человеком. В новостях уже третий день мусолят новость о самолёте Аэрофлота, который выкатился со взлётной полосы аэродрома Люксембурга прямо в лес. Рассказывают о семи погибших пассажирах.

На следующий день я почувствовал себя намного лучше и решил отправиться в поликлинику, которая размещалась в здании городской больницы и занимала весь первый этаж этого муравейника лекарей. Вот я уже час стою в очереди в регистратуру из скрюченных спин  старушек и огромных смешных шаров  беременных женщин. Беременные и пенсионеры обслуживаются вне очереди. В итоге они создали внеочередную очередь. А мне то что делать? Возникло желание отправиться на работу без больничного листа. Пусть считают это прогулом, только бы не толкаться в этом душном коридоре, пахнущем таблетками и какими-то мазями.

Точно! Не нужны мне эти ваши услуги медицины. Пойду домой. Я отправился к выходу.

В дверях поликлиники в меня врезалась и чуть не сбила с ног симпатичная черноволосая женщина не высокого роста. По красным глазам и красному носу на милом бледноватом лице было ясно, что совсем недавно она ревела. Но сейчас она просто преисполнена решимости. Я не посмел мешаться ей на пути, поэтому старательно вжал своё тело в бежевую стену больничного коридора. Она стремительно вошла, полностью игнорируя моё присутствие. Задержала дверь в открытом положении и позвала жестом кого-то с улицы. В дверной проём шагнул крепкий и очень высокий мужик ростом выше среднего, а на руках у него был ребенок. Разглядеть подробности внешности маленького больного было невозможно из-за огромной куртки, в которую наспех завернули дитя, и нелепая вязаная шапка, закрывающая лицо.

Шапка! Я видел её вчера! Так это паренёк, которого я вчера встретил в подъезде своего дома.

Вот это поворот! Я никуда не пойду. Вырвите мне язык! Я хочу знать, что произошло и что случилось с этим юнцом-хулиганом?

Я, как детектив, оцениваю и раздаю роли персонажам происходящего действа. Перед моими глазами. В этом свёртке черной теплой куртки находится голубоглазый паренек десяти лет. Нервная и решительная женщина, растолкавшая всю очередь у окна регистрации. Мамашка этого маленького хулигана. А этот мужик-крепыш с мальчиком на руках – папаша.

Через секунду появилась больничная каталка. На неё уложили парня. Похоже, он без сознания или крайне обессилен. Папа катит каталку. Впереди бежит медсестра, указывая маршрут движения по больничным коридорам. Мамашка держит своё чадо за руку и семенит рядом. Через несколько секунд они скрылись за углом коридора. От увиденного я растерялся и обессиленно присел на стоящий у стены стул.

"Вот это даааа"! Поглаживая свои колени, выдохнул я. Дождавшись, пока родители этого парня покинут здание, я, по примеру мамаши мелкого хулигана, с невозмутимым лицом протолкался к окну регистрации и спросил:

– Где найти парня десяти лет, которого доставили около тридцати минут назад?

– Георгий Синицин? Он в реанимации. Посещение сегодня запрещено. Кто вы ему? – хладнокровно спросила Тётка в белом чепчике из открытого окошка регистратуры.

Я потерял дар речи. В голове крутились слова: Георгий, Гоша, Гоха. Неужели это ты? Мой знакомый ребенок-вундеркинд. Круто тебя жизнь мотает. Неужели это действительно ты?

– Мужчина, кто вы Синицину? Посещение только завтра, – начала повышать голос тётка из окна.

Я молча и растерянно вернулся к дверям поликлиники и вышел на улицу. Холодный осенний ветер немного продул мне мозг. Я понял и осознал, что этот голубоглазый юный курильщик в нелепой вязаной шапке – мой юный друг Гоха. Всё! Не буду гонять эти мысли. Посещение завтра. Я должен проведать его, а он должен рассказать мне очень много нового и интересного.

Утро не подарило ничего приятного. Пасмурное небо, холод и  мрачный пейзаж из окна квартиры. Пытаясь отвлечься от событий вчерашнего дня, затеял грандиозную уборку в квартире. Попутно решил сварить огромную порцию супа, чтоб хватило до конца недели. Суп я испортил пригоревшим луком и морковкой, поэтому с лёгкостью вылил это "ведьмино зелье" в унитаз. Процесс уборки квартиры  остановился из-за телевизионной новости из ФРГ: Гельмут Коль занял пост федерального канцлера ФРГ. Вот я уже с головой погружен в информационное болото голубого экрана. В итоге уборка квартиры заморожена до будущих выходных.

Вырвавшись из плена новостей, я решаюсь на визит к моему старому знакомому. Гоха, я сейчас приду. Хотя, как я понимаю, ты не желаешь меня видеть.

Двадцатиминутная прогулка с пронизывающим ветром. Я опять в помещении с запахом таблеток. И всё также неприятная тётка в окошке.

– Георгий Синицин. В какой палате?

– Тридцать вторая. Верхнюю одежду сдайте в гардероб и возьмите халат.

Конечно. После таких чётких указаний я даже не осмелился сделать что-то иначе.

Найти нужную мне палату оказалось не так уж и просто. Я прошерстил три этажа больницы и с использованием логики и накопленного опыта скитания по коридорам административных зданий, всё-таки нашел нужную мне цифру на белой двери больничной палаты. Ни грамма не колебавшись, вхожу. В палате один Гоха и больше никого.

– Привет. Ты что тут один? Скучно, наверное?

– Ой, – Гоха замер в больничной постели с какой-то книжкой в руках. Как будто ничего не изменилось. Всё тот же читающий парень.

– Привет, Сергей. Так ты меня узнал? Ты меня сразу узнал? Ещё позавчера? А как ты меня тут нашел? Ты же говорил, что инженер, а сам как сыщик-милиционер меня выследил.

– Да неее, Гох, я случайно видел, как вчера тебя привезли сюда родители. Также случайно услышал твоё имя. Ну а дальше. Да. Я построил логическую цепочку.

– Вот это стечение обстоятельств! Как в детективных романах, – с искрящейся радостью в глазах ответил Гоха.

– Так ты рад меня видеть или нет?

– Рад. Но есть опасения, что ты, как и все взрослые, будешь читать мне нотации, что хорошо, а что плохо.

– Гоха, мне не пофиг, но обещаю не вести себя как взрослый зануда. Мне капец как интересно, как у тебя дела и какие новости. Давай просто поболтаем? Только сначала скажи, что с тобой и как себя чувствуешь? И ещё. Разве тебе десять лет? По моим подсчётам, тебе девять.

– У меня всё хорошо. Ну да, мне девять лет. А тогда в подъезде я испугался, что ты меня можешь узнать, и поэтому наврал. После нашей последней встречи я пошел в школу и первого сентября после праздничной линейки у нас был один урок. Училка назвала это собрание классный час. Мы знакомились и нам рассказывали, как здорово ходить в школу и что это новый шаг в жизни. В этот же день в школе я познакомился с новыми друзьями. С ними вместе и возвращался домой после школы. Мои новые друзья Валерка, Лёха, Женька и Мишка позвали меня по пути зайти на стройку. Я думаю, нафига нам туда лезть, но пошел с ними. Оказалось, что они все уже курят, как настоящие мужики. Миха старший уже пятиклассник. Он так ловко зажег спичку об школьные штаны и прикурил сигарету! Это было как в фильме о ковбоях. Это так круто! Женька, мой одноклассник, так же круто зажег спичку, чиркнув об голенище своего резинового сапога. Я обалдел! Эти парни добывают огонь круче, чем делает свои фокусы Амаяк Акопян! Так ещё и пускают изо рта кольцами дым. Женька, докуривая свою сигарету, сказал мне: "Хочешь черкаш?" Я говорю: "А что это такое?".

– Сможешь зажигать спички, как я. Жека показал мне коричневое пятнышко на голенище своего резинового сапога.

– Ого! Давай.

Жендос стянул с меня ботинок. Положил его себе на колени. Докурил сигарету до самого фильтра. Положил фильтр от сигареты на боковинку подошвы моего ботинка и поджег его. А наготове держал коробок спичек в левой руке.

Мишка, как самый старший и опытный, следил за Женькой.

Когда горящий фильтр сигареты съёжился и начал превращаться в чёрную кляксу, Мишка скомандовал Женьку: "Давай"!

Женёк прилепил на горящие остатки сигаретного фильтра коричневую боковинку спичечного коробка. Женька держит коробок и старательно дует на эти склеенные предметы. Отрывает коробок от подошвы и вуаля!

На каблуке моего ботинка коричневый черкаш. Точно как на спичечном коробке, только маленького размера. Если не ходить по лужам, то очень эффектно можно зажигать спички. Просто так зажигать спички мне очень быстро надоело, и я решил попробовать курить. Как парни.

Добыть сигареты в нашем районе не возможно. Малолеткам сигареты не продают. А ещё продавщица может рассказать маме. Тогда это вообще катастрофа. Парни мне рассказали, что в санатории, который на окраине нашего района, часто отдыхают иностранцы. Так они, богачи, выбрасывают огромные окурки. Мы ходили туда, как на охоту, собирали импортные хабарики и курили.

– Фу, Гоха! Это же капец как не гигиенично!

– Да! Парни мне тоже говорили, что от бычков можно подцепить какую-то страшную и неизлечимую болезнь – сифилис. Но чтоб любая зараза умерла, нужно просто перед тем, как брать в рот окурок, оплавить фильтр огнём. Тогда тебе ничего не угрожает.

– Классный рецепт, – усмехнулся я.

– Короче, я начал курить. Оказалось, что это не простое занятие, этому ещё надо было научиться. Но, как ты знаешь, дурное дело не хитрое. В тот день, когда ты нас встретил в подъезде, мы с другом Антохой насобирали полную майонезную банку бычков и сидели курили на теплотрассе. Потом я вернулся домой, и мне стало очень плохо. Меня тошнило и кружилась голова. Вот поэтому я здесь. Мне тут сделали всего один укол и всё прошло. Только вот не знаю, что теперь сказать маме. Попадёт мне, наверное.

– Говори правду. В этой ситуации вообще нет смысла юлить.

– Ну. Я тоже так думаю.

Вздохнул мой собеседник.

– Гоха, ты меня поражаешь. Ты безудержно читающий ботаник в моих глазах. И вдруг стал откровенным хулиганом.

– Так я реально ботаник. Все мои одноклассники считают меня ботаником. Только никто не пытается меня обижать, как остальных ботанов, потому что я дружу с нормальными пацанами.

– Ты специально так приспособился?

– Неееее. Мне с ними реально интересно и весело. Я, как и раньше, много читаю и занимаюсь самообучением. Я прочитал из школьной библиотеки все учебники с первого до третьего класса. Я сдал школьную программу с первого по третий класс экстерном. Меня только ругают за плохой почерк. Недавно  меня исключили из школьной библиотеки, и я пока не знаю, как мне дальше продолжить свой экстерн. Я обогнал школьную программу на два года, поэтому я скоро попаду в класс к старшаку Мишке. Его оставили на второй год. Он вообще не хочет учиться. Так что я скоро буду с ним одноклассником.

– Вот это номер! Как тебе удалось исключиться из школьной библиотеки? А еще меня поражает, как ловко ты вставляешь в разговоре уличные словечки.

Малыш застенчиво улыбнулся.

– Была история, когда мы с моими друзьями построили шалаш, чтобы собираться там во время школьной перемены и курить. В наш шалаш забрел Митька, сын пионервожатой школы. Он очень противный парень, требовал принять его в нашу компанию и тусоваться с нами в нашем шалаше. А если мы откажемся, угрожал рассказать о нашем "притоне" своей маме. Чтобы отвадить противного Митьку от нашего шалаша, я предложил парням заманить его в наш "притон" и запереть. Все поддержали мою идею. В итоге Митька просидел в холоде несколько часов и пропустил три урока. А когда эта история стала всем известна благодаря Митьке, его мамашка очень ругалась и обещала, что я никогда не стану пионером. Меня это как-то не особо беспокоило. Но дело ещё в том, что библиотекарша – это подружка Митькиной мамы. Они всегда вместе гоняют чаи в библиотеке. Я после учебного года не вернул в библиотеку ни одного учебника и ни одной книжки. Поэтому она с удовольствием сказала, что я больше не получу из библиотеки ни одной книжки. Даже написала какое-то заявление директору.

– Ну, Гоха, ты хулиган с большой буквы "Х"! Чрезвычайно интересная история, а что-же ты книжки в библиотеку не возвращаешь?

– Так что проблемы в школьной библиотеке подстроила мамка Митьки. А еще я не хочу расставаться с прочитанными книгами. Мне кажется, это как сокровище. Если я её верну, то могу забыть, что там написано. Я не хочу ни с кем делиться. Пусть мои знания останутся у меня, я ими очень дорожу.

– Где же ты хранишь свои сокровища?

– В моей комнате. Папа сделал мне полки, как в библиотеке. По всем четырём стенам комнаты. С каждым днём у меня всё больше и больше книг. Я горжусь и любуюсь своей коллекцией. За счёт этих книг на полках я могу видеть, насколько много знаний помещается в моей голове. Ты только представь себе, несколько сотен килограммов печатных слов помещаются в моей голове, и мне от этого совсем даже не тяжело.

– Время посещений окончено!

Возник голос медработника из больничного коридора.

– Гоха, мне пора. Не будешь больше избегать встреч со мной?

– Не буду. Я просто раньше думал, что ты зануда, как все взрослые.

Я с глупой улыбкой на лице покинул больничное здание. Вот это парень! Как в нем уживаются прилежный, эталонный ученик с феноменальной тягой к знаниям и откровенный хулиган. Он точно феномен! Интересно наблюдать за его жизнью. Когда придет время писать мемуары, я обязательно посвящу этому парню не одну главу.

Впоследствии нашего уже более доверительного общения оказалось, что Гоха живет на соседней улице, а все перечисленные им друзья живут с ним в одном дворе. Вот это компашка подобралась!

Теперь Гоха не выпадал из моего поля зрения. Я смог наблюдать со стороны все его этапы взросления и как будто сам заново переживал все детские приключения.

С каждым годом Георгий не переставал меня поражать, удивлять и в некоторых случаях радовать. Думаю, что постоянно читать книжки и умнеть ему было скучно, поэтому его образование вылезало из него в самых разнообразных формах. Он творил такие вещи, на которые я в его годы не смог-бы и решиться. При этом всегда оставался прилежным школьником. Как с его выходками мирились его родители, всегда оставалось загадкой.

В двенадцать лет Гоха всё-таки признал и принял, что курение – это зло, и довольно легко завязал с этой привычкой. На эти года пришелся расцвет эпохи фарцовщиков, и не смотря на свой малый возраст, Гоха не отставал от экономической эволюции страны. Он интересовался абсолютно всем, и в его голове рождались множество интересных затей. У Гохи появился новый  друг, старше него на пять лет. Почти все его друзья были старше. Взять, к примеру, даже меня. Киндапуля. Так зовут нового друга Гохи.

– Так это же кличка! А имя у него есть? – спрашивал я у Гохи.

– Да я не знаю. Парни со двора его знают как Киндапуля. Зачем мне больше информации. Он офигенный фотограф. У него есть фотоувеличитель и вся необходимая химия для печати фотографий. Я проявлял плёнку вместе с ним и  смотрел, как он печатает фотографии. Когда Киндапуля при свете красной лампочки в закрытом тёмном помещении ванной комнаты опускает листик фотобумаги в лоток с химией, а через пару минут на этом листе проявляется изображение. Это просто фантастическое зрелище! У меня в этот момент аж мурашки по спине бегут.

В подшивках модных журналов в нашей городской библиотеке я наткнулся на очень крутое фото бодибилдера Арнольда Шварценеггера. На фото он, конечно, играл своими бицепсами и был одет в военный жилет с висящими на нём гранатами. Это была статья о презентации в американских кинотеатрах нового боевика  "Командо".

В библиотеках всегда так тихо. А мне была нужна эта фотография. Я сидел, повернувшись спиной к библиотекарше и уткнувшись лицом в журнал. Нежно, стараясь не издать ни звука, медленно, всего по несколько миллиметров, вырывал эту страницу с фоткой Шварца из сшитого в огромную пачку глянцевого журнала. Это было так сложно. Я потел от страха. Мне казалось, что библиотекарша смотрит сквозь меня и видит, что я творю. Потели ладошки и дрожали пальцы, но отказаться от этой картинки я не уже не мог. В самом конце, когда осталось всего пару сантиметров, я обессилел от напряжения. Поэтому родилось спонтанное решение. Я надуманно громко чихнул и под этот шум последним рывком дорвал страницу и пихнул её под свой свитер. Сразу положил подшивку журналов на стол, сказал библиотекарше: "До свидания". Быстро ушел. Выйдя на улицу, прячусь за угол здания, достаю своё бумажное сокровище, бережно разглаживаю и бегу к Киндапуле. У меня родилась гениальная затея!

– Киндапуля. Привет!

Мой друг был не очень рад моему визиту, потому что я его разбудил. Но увидев фотку силача в военном жилете, его глаза хитро заблестели.

– Будем печатать? – спросил он.

– Да. Давай попробуем?!

Киндапуля прогладил утюгом полученный листик, очень долго настраивал освещение, чтобы избавиться от бликов фонаря, и сделал фото картинки. Потом зарядил плёнку из фотоаппарата в специальную чёрную пластиковую банку, залил в неё какую-то вонючую жижу и доверил мне процесс проявки плёнки. Моя задача состояла в том, чтобы нежно покачивать эту банку с плёнкой для проявления изображения.

Пока я ходил с этой баночкой по квартире друга, как будто укачивал младенца. Киндапуля выволок из угла комнаты алюминиевый бак, зачерпнул из него железной кружкой мутную жижу, и довольный, уселся на диван.

– Будешь? – спросил он у меня.

– А что это?

– Бражка вкусная, но коварная. Никогда не пробовал? Тогда тебе можно не больше пол кружки.

Киндапуля быстро отпил половину содержимого и протянул кружку мне.

– Буду! – я уселся рядом и взял кружку. – Мммм. Приятная кисленькая водичка.

– Давай мне плёнку. Пойду выну её сушиться. А ты пей. Только больше не черпай из бака, а то плохо будет.

Я с удовольствием допил предложенное мне пойло и залип на диване с какими-то сложными и непонятными мыслями в голове. Киндапуля вернулся в комнату и отвлек меня от запутанных  мыслей.

– Пошли. Будешь помогать фотобумагу резать.

Я встал с дивана, но ноги не послушались меня. Я как будто был слеплен из мокрой ваты и поэтому упал.

– Ха! Так ты пьяный! – смеялся Киндапуля. – Вот это тебя расплющило со ста грамм. Я говорил, бражка коварная. Ладно, посиди тут, минут через двадцать всё пройдет. Я сам всё сделаю.

Действительно, довольно скоро, а может, мне просто так показалось, нарушения координации исчезли, и я вместе с другом развешивал сырые фотоснимки американского качка. Но этот эффект от бражки меня напугал. Больше никогда не буду эту дрянь.

Мы отпечатали примерно сорок листов фотографий, и на следующий день я приволок их в школу.  Успешно продал всем желающим по полтора рубля за штуку. Деньги мы всегда делим с Киндапулей пополам.

– Гоха! Это преступление. Не советую тебе этим заниматься.

– Будь спок! Я малолетка, мне ничего не грозит. Да, за счёт этого у меня появились новые друзья, которые занимаются реальной  фарцовкой.

После фото Шварцнейгера мы с Киндапулей отпечатали самодельную колоду игральных карт с голыми тётками вместо изображений королей и вольтов и тому подобного.

– Видел такие карты? Хочешь, подарю колоду? – хитро прищурился Гоха, явно довольный собой.

– У меня уже есть похожая колода. Надеюсь, она не вашего производства.

Усмехнулся я.

– Печатать карты, конечно, очень долго. За день можно напечатать всего две колоды, но зато они продаются очень легко и быстро – по тридцать рублей за колоду! У нас очередь покупателей на эти карты.

– Но, Гоха, зачем тебе это?

– Для дружбы с фарцовщиками нужны деньги. С их помощью я смог добыть интересные книги, которых нет и никогда не будет в продаже в нашей стране. Это очень дорого. Ну не просить же у родителей деньги на рассказы запрещенных эмигрантов. Ты, например, читал рассказы Чарльза Буковски? А еще ты обалдеешь! За двести  рублей я смог получить печатную копию книги  Уильяма Пауэлла "Поваренная книга анархиста". Она запрещена к распространению в большинстве стран всего мира. И в нашей стране, конечно, тоже, хоть и написана была в качестве протеста войны во Въетнаме.

– Гоха, у меня зарплата двести пятьдесят рублей в месяц, а ты книжки покупаешь. Ты чрезвычайно крут, но, общаясь с тобой, я уже начинаю опасаться даже за себя.

– Серёжа, я всё понимаю. Не бойся.

Шли года. Жизнь, как и положено, распределила каждому из друзей детства Гохи свою судьбу адекватно заслугам и стилю жизни.

Старшак Мишка женился, и у него даже появился сын. Но в какой-то момент он бесследно исчез. До сих пор числится пропавшим.

Одноклассник Женька по призыву в армию отправился на войну в Чечню и не вернулся оттуда.

Киндапуля так сильно увлёкся алкогольными напитками, что в один из весенних дней своего очередного запоя в восемь утра упал около винного магазина, не дождавшись его открытия, и скромно, незаметно умер. Только после его смерти я узнал его настоящее имя, прочитав на могильной плите: Кондаков Дмитрий.

Так шли года, и Гоха растерял всех своих детских друзей. Конечно, были и другие новые друзья, но нить связи с детством истиралась и рвалась. Георгий вроде нашел своё призвание и трудился в каком-то НИИ. Я даже не пытался вникать в сферу его деятельности. Забавляло то, что к этому двадцатидвухлетнему пацану уже начали обращаться с упоминанием имени и отчества.

Он больше не хулиган и фарцовщик, а учёный с мутным прошлым. Шутливо думал я о его персоне.

Для большинства идейных тружеников науки, к которым я причислял Георгия, настали голодные девяностые.

В этот год от болезни умер его отец. Мама не сумела пережить потерю любимого мужа и спустя месяц тихо умерла во сне. Гоха казался морально истощенным. Я каждую неделю навещал его на старой даче родителей. Он переехал туда после похорон матери. Я всегда заставал его в одной и тоже позе. Он сидел у камина на первом этаже и читал. Дом грязный и неухоженный, повсюду его дурацкие книги, даже ходить тесно. Холодильник пустой. Зато каждую неделю в доме появляется новая стопка прочитанных гением книг. Его состояние уже очень сильно беспокоит меня.

– Гоха. Вот если бы ты женился, у тебя бы и дома почище было. Да и сам бы ты духом воспрял.

– Что-то пока не встретил такую.

– Ну, хоть служебный роман закрути. На работу-то ходишь?

– Хожу, но скоро, вероятно, некуда будет ходить. Нашему НИИ отменили дотации из бюджета. Обещают прикрыть нашу конторку. Зарплаты не видел уже два месяца.

– Так ты придумал, чем займешься?

– Думаю стать литературным критиком, – смеясь сказал Гоха и продолжил: Сейчас в нашей стране откровенный беспредел. Конечно, жить можно. Приспособиться и жить, причём вполне достойно. Но не об этом я мечтал и не так видел своё будущее. Сейчас моему поколению уготована пустая и скучная жизнь. Ни кино, ни живописи, ни литературы. Везде деньги, реклама и порнуха. Я планирую переждать эту смуту. Не сможет такой бандитский разгул долго длиться.

В тот день мы разговаривали до глубокой ночи. Гоха рассказывал мне своё видение ситуации в стране, отношение к религии и возможный сценарий развития событий. Беседа была для меня не очень-то интересная и не очень понятная, но я не мог оставить друга в таком настроении. В итоге я пропустил последнюю электричку, а гостеприимный хозяин, по причине отсутствия дополнительной мебели в доме, постелил мне матрац прямо на книги. Спалось на сокровищах Гохи очень дурно. Кошмары являлись во сне один за другим. Домой уехал утром сразу, как только смог разогнуться от ночного отдыха в мудрой постели.

Я настойчиво продолжал навещать своего друга и был в курсе всех его проблем и переживаний. Поддерживал, как мог. Но выходило у меня это как-то не очень. Через пару месяцев, при очередном визите к другу, я застал у него в гостях девушку. Она не произвела на меня абсолютно никакого впечатления, но в общении с ней я почувствовал лёгкий дискомфорт по абсолютно не понятным причинам. Может поэтому я и сам до сих пор не женат.

Милое лицо обрамляет мальчишеская стрижка, довольно маленький рост и  симпатичная фигура. Зовут её Света. Живет она в соседнем доме со своими родителями. На первый взгляд она немного старше Гохи, но  самое главное, она не замужем. Я воспрял духом больше, чем сам Гоха. Я очень жду развития событий в их отношениях. Может хоть сейчас он начнёт трахаться вместо бесконечного чтения книг.

Так и вышло. Светлана в скором времени переехала в дом Гоши.  Георгий, как обычно и бывает, слегка отдалился в общении со мной. Вот они уже совместно строят свой быт. Я приезжаю в гости к своему другу не чаще одного раза в месяц. Нам этого оказалось вполне достаточно для поддержания дружбы. Теперь  в его доме чисто и светло. Гоха щеголяет по дому в белоснежной футболке и выстиранном трико. Даже носки в районе большого пальца без дырок. Абсолютно все книги перекочевали на второй этаж дома. Эта часть жилища по согласию сторон определена как рабочий кабинет главы семьи. Кабинетом это правда назвать сложно, т.к. это помещение без перегородок. Ровными стопками выстроились бесконечные колонны из пыльных книг, а самом центре этого пыльного лабиринта из литературных сокровищ стоит кресло-качалка и напольный светильник. Да, это точно райское место для Гохи.

Как и следовало ожидать, через год мой по-прежнему молодой друг Гоха стал папой.

«Чур меня! Пусть растят и  воспитывают, а я просто порадуюсь за них».

С возрастом жизнь начала отсчитывать года более стремительно. Прошел год, а может уже и несколько лет.  Мы утонули в своих будничных делах и заботах, сведя наше дружеское общение к нулю.

В какой-то момент от Валерки я узнал, что у нашего Гохи назрел кризис семейных отношений. И вновь проявились тени душевного  угасания.

Возникло спонтанное желание приехать к другу и попробовать поучаствовать в деликатной настройке семейных отношений, но что я себе вообразил? Что я в этом понимаю? Я за свои пятьдесят лет ни разу не сумел заиметь серьёзных семейных отношений. Уверен, я сделаю только хуже. Поэтому надеялся, что моему начитанному другу хватит накопленной мудрости для сохранения полноценной и, главное, счастливой семейной жизни. Но в итоге  – увы.

Спустя несколько месяцев от того же Валерки я узнал, что Георгий  и Светлана отказалась от какого либо общения и разбежались. Ребёнок, как принято в нашей стране, остался с мамой. Для свиданий с сыном суд назначил для Папы определенные дни недели. Фу, как отвратительно расстаются люди! Мне очень неприятно стало от этих новостей.

Гоха встретил меня слегка пьяным и с красными белками глаз. Мы не говорили ни о едином из прошедших событий. Наша встреча переросла в унылую пьянку на кухне. Осудили политику действующего президента, перемыли кости многим эстрадным личностям и даже добрались до европейских футболистов. На десерт пьяного полубреда были беседы о религии и загробной жизни.

Утро было ещё более поганым, чем день приезда. Я попросил Гоху, как смог, не унывать и жить дальше, а после этого отправился на железнодорожный вокзал для доставки своего дрожащего похмельного тела домой.

Гоха молча проводил меня. Начинаю новую одинокую жизнь. "Тааак" выдохнул свежеиспеченный холостяк и решил для начала избавиться от воспоминаний. Собрал в мешки абсолютно все найденные в доме вещи, напоминающие о прекрасной Светлане, и отволок на мусорную свалку. «Порядок! Займусь наведением порядка в этом старом пыльном доме».

Выдал сам себе идею и погрузился с головой в процесс созидания чистоты. Мытьё посуды растянулось на несколько часов, далее мытьё полов и перемещение мебели и вещей по всему дому с целью создания гармонии и уюта. Очередная порция книг в его чердачную коллекцию перекочевала из прихожей на второй этаж дома, но для их размещения там места уже не было. Георгий спустил на первый этаж своё любимое кресло-качалку и напольный торшер. Буду читать здесь, а за счёт этого переезда появится свободное место для пополнения коллекции всей моей жизни.

Потом было ещё много суеты с истреблением пыли по всему дому. Гоха даже добрался до плафонов освещения и вытряхнул из них всех дохлых мух. За окном уже темно, тоска продолжает грызть, и желания спать нет ни грамма.

«Карлос Кастанеда, я давно хотел почитать твои труды! Вот этим и займусь».

Георгий заварил чай, скромно добавил в горячий напиток несколько грамм крепкого спиртного и уселся в своё любимое кресло с толстой книгой в красном переплёте. Через минуту он уже провалился в тексты Кастанеды и перестал замечать реальность. Литературную медитацию резко и неожиданно нарушил  хруст дерева. Как обычно происходит в деревянных домах. Гоха вздрогнул от этого щелчка, а с потолка на него опустилось маленькое туманное облачко чердачной пыли. Гоха недовольно отряхнулся и нырнул обратно в манящую бездну повествования.

В эту секунду перекрытия второго этажа устали держать на своих плечах многотонный вес накопленных знаний  хозяина дома. Книги вперемешку с досками огромным грузом обрушились на первый этаж здания. Плотность возникшего пыльного облака моглапосоперничать с бетонной стеной. Песок заскрипел на зубах Гохи. Грудь сдавило. Щёлк!

«Очевидно, лопнуло ребро», – подумал он.

Этот звук остался сидеть в голове продолжительным эхом.  Глаза залепило густой пылью. Пытается моргать и с трудом разлепляет веки. Он не может ничего разглядеть. Рот наполнила какая-то тёплая и сладковатая жижа.

«Похоже, повреждено лёгкое. При таком раскладе в моём распоряжении не более пяти минут».

Гоха мысленно поставил сам себе диагноз. Шевелиться он не может. Прикован к деревянному полу своими же жизненными знаниями. Это непомерно огромный вес. Надо смириться со своей участью. Темнеет в глазах, каждый новый вздох даётся с более высоким усилием. В бреду от нехватки воздуха в голове тускло брезжит мысль:

«Я планировал сам начать писать мемуары, обогнать в мастерстве Илью Ильфа».

Мои мемуары не написаны.

Лётчик

В полёте нельзя дёрнуть «стоп кран». Остановиться на обочине, перевести дух и вернуть ясность ума. Нет возможности «затупить» на перекрестке в размышлениях, кто должен проехать первым? В воздухе нет времени на всё это. Мозг пилота совершенен. Обрабатывает информацию и принимает решения быстрее любого новомодного компьютера. Авиатор креативен и хладнокровен в своих решениях, превосходя тем самым возможности бездушных машин.

Граффити

Граффити – наскальная живопись больших городов. В каждом рисунке и в каждом тексте кроется боль или радость автора.

Изложение максимально кратко, но очень мощно и точно, как выстрел. И именно это восхищает. Размещение этих урбанистических иероглифов в самых публичных местах мегаполиса не говорит, а прямо кричит о желании автора быть услышанным.

Писатель

Писать рассказ ничуть не сложнее, чем его читать. Созданные писателем герои живут своей жизнью и совершают поступки, достойные себя и окружающих персонажей. Поступки героев, в свою очередь, приводят их  к самым разнообразным и неожиданным результатам. На всё это не нужна воля автора. Писатель лишь следит за жизнью созданных героев и тщательно конспектирует их жизнь. Получается, что писатель тоже читает, но читает душой.

Лепрекон

Я лепрекон. Не добрый и не злой. Люблю зеленые наряды. Мифы создали меня сильным, смелым, хитрым и бескомпромиссным. Каждый лепрекон, несмотря на малый рост,  способен постоять за себя и за свой лес. Не пытайся давать оценки моим поступкам. Я против покушений на мои богатства. Собирай ягоды, грибы, орехи. Не вздумай портить мой лес, мой сказочный дом. Мой горшок золота не принесет тебе счастья, так зачем он тебе? Живи спокойно.  Цени бесплатные для тебя богатства природы.

Иначе прокляну.

Людмила Саакян

Подарок!

Маме исполнилось… Хотя какая разница, сколько. Женщине всегда столько лет, сколько ей самой хочется … Подарили мы ей с дочкой щенка пекинесика. Мальчика!  Это существенная разница между собачкой, девочкой и мальчиком. Так вот, поселился у нас любимчик бабушкин. Она называет его сыночек или хозяин… Он самый главный в её жизни  человек, даже без кавычек…  Арчик требует внимания, заботы и её присутствия каждую минуту совместного времяпровождения… Спят они на одной  кровати, гуляют вокруг дома, когда ему заблагорассудится. Хоть в четыре утра, хоть в десять вечера! Он главный! Его интересы – интересы всей нашей женской семьи. Он красив и знает об этом. Он капризный, обидчивый  и очень славный. Это квинтэссенция нашей женской не востребованности. Мы его наделили всеми качествами настоящего мужчины. Мужчина – защитник, мужчина – это голова и утешитель! Вот кто такой Пекинес Арчик трёх лет от роду… Всем необходим друг!  В каком бы обличье он не появился в жизни…

Шерстяной комочек!

У моей подруги есть чудесный шерстяной щеночек. Зовут его гордо: Лорд, Лордик! Это йорк-мини! Чёрные бусинки смотрят серьезно, будто бы спрашивают:

«Ты кто? Ты будешь со мной играть? Ты из какой стаи? Из какого царства-государства?  От тебя пахнет собакой. А так ты из наших, из собачников».

Наверно так, размышляет Лордик, обнюхивая мою протянутую руку.

Собаки – это самые замечательные существа, живущие рядом с человеком бок о бок. Они преданы тебе просто так, потому что тебе посчастливилось быть рядом с ним. И ты его друг. Без каких-либо условий. По честному.

«Не обижай меня, хозяин, и я буду предан тебе до конца своих дней».

История Хатико – это символ собачьей верности и преданности! Вспомнился фильм с Вячеславом Тихоновым «Белый Бим, чёрное ухо».

Человек может отказаться от собаки по разным причинам, а собака от хозяина – НИКОГДА! Вот и вся разница. Есть выражение: собачьи глаза – значит преданные, любящие и всепрощающие. Главное – собака – друг! С собакой ты не одинок. Ты и собака – это уже коллектив!  Многие старые люди бояться умереть раньше своих собак, беспокоясь об их дальнейшей судьбе.  Известная присказка: Мы в ответе за тех, кого приручаем. Очень человеческая!

Человек, будь милосерден к своему четвероногому другу. Не предавай, не обижай, и ты обретёшь в своей жизни  шерстяное счастье!

Жажда новогоднего чуда!

Иду в магазин. Список продуктов есть, деньги есть. Праздник на носу! Новый год! Новый год, что он нам принесёт…

У кассы обратила внимание – мужчины покупают билеты Спортлото. Ага, эти  халявщики что-то знают, чего не знаю я. Купила тоже парочку! Пореченков такой убедительный с экрана рекламирует новую красивую жизнь. Только после покупки билетиков счастья! КУПИЛА! Я мать! Кто же не хочет своей кровиночке подарков накупить и под  ёлочку положить! Мечты стали меня одолевать, сон почти пропал. Еле-еле дожила до розыгрыша!

А всё-таки великий наш и могучий русский язык! Ведь не просто называется: РОЗЫГРЫШ. Чего не понятного? Розыгрыш – читай – шутка! Двести рублей было жалко… Могла бы колготки  купить и под ёлку самой себе  положить. Конечно же, на ум приходит «наше всё, Александр Сергеевич, «не гонялся бы ты, поп, за дешевизной …»

Мораль сей  истории такова: работай честно, и тебе улыбнутся премиальные. Новогодние, например…

Хотя о чём это я? Страна поэтов! Идёт по ТВ,  и люди читают стихи с экрана. Разные учителя, рабочие, студенты… Я как попка-дурак! Здравствуй, жопа Новый год! Жду Новогоднего Чуда! Правда, страна поэтов и мечтателей… Стыдно перед товарищами.

Вдох!

Дышите правильно! Вдох! Выдох! Говорила нам наша учительница Елена Васильевна… «Диафрагма должна работать!»

Звук, исторгающийся из меня, был низкий и густой… Как же это получается? Говорю пискляво. А вот как же тогда… Это просто настоящий мой голос вырывается наружу из меня! Без зажимов – жертва воспитания. Девушка должна быть нежной, ласковой и послушной. Что на самом деле у тебя внутри, ни кого не интересует… И вдруг оказывается, он есть. И ни куда не исчезал мой собственный голос. В детстве я пела в хоре партию альтов. Мне нравилось, что Наталья Арнольдовна  хвалила альтов: «Вы основа! Держите на себе весь лад!»

Время прошло, и я забыла это ощущение… Я главная  в своём мире. От меня зависит  мой лад… Вдох правильный и ты уже не мямлишь, а чётко и громко говоришь от себя! Своим  голосом! Вдох! Выдох!

Рука Бога!

Я никогда не умела рисовать. В школе мне натягивали четыре по рисованию из жалости. Мои зайки получались с мордами крокодильими. В этом году я пошла в наш Клуб Культуры. Захотелось научиться рисовать. У нас замечательная учитель рисования Галина Васильевна. Молодая, доброжелательная, а главное,  не навязчиво и спокойно объясняющая свой любимый предмет!

Рисовать стало мне очень нравиться, и я вдруг ощутила себя не бесталанной. Стала получать удовольствие от занятий несказанное. А сегодня вообще было необыкновенное занятие. Нам предложили на выбор очень красивые орнаменты  для раскрашивания. Но раскрашивать узоры не так как мы хотим, а как мне скажет сосед. Я, в свою очередь, выбираю элементы для раскрашивания ему или спрашиваю у кого захочу… Цвет надо выбирать рандомно, то есть наугад, не глядя брать цветные фломастеры, какой попадётся. Опыт потрясающий. Сначала было интересно и смешно… Потом стало раздражать невозможность выбора. Под конец – невыносимо… Не как хочется, а как выпадет… Я стала раскрашивать по своему, никого не спрашивая. И цвет, и что мне раскрашивать… Я САМА!

Пришла домой и вдруг подумалось: а как же отдаваться на Волю Божью? Беспрекословно, безропотно, как в молитве. Не так, как я. Господи! Ощущение, до сегодняшнего дня мне не знакомое… Урок рисования и не только…

Оглавление

Александр Мальцев

Людмила Саакян