Мир в XX веке: эпоха глобальных трансформаций. Книга 2 [Коллектив авторов] (fb2) читать постранично, страница - 3

конфликтов. Но воевать никто и не собирался. Западные страны (Великобритания, Франция, США) отказались от союзнических обязательств. Германия получила почти одну треть чехословацкой территории, ее население увеличилось до 79 млн человек. Конечно, если бы Э. Даладье знал, что через четыре с половиной года он будет сидеть в немецкой тюрьме, он, скорее всего, поступил бы по-другому. Однако из Мюнхена Н. Чемберлен и Э. Даладье вернулись домой национальными героями, обоих встречали ликующие толпы. Вполне вероятно, что многим людям искренне хотелось верить в наступление прочного мира. К их сожалению, в Берлине думали иначе.

В литературе опубликовано много предположений о том, оказал ли бы Советский Союз помощь Чехословакии в случае отказа Франции от своих договорных обязательств. Значительная часть исследователей склоняются к маловероятности такого сценария. Как выясняется, мы могли бы узнать точный ответ на этот вопрос. 30 сентября 1938 г. в 17.00 президент Чехословакии Э. Бенеш срочно запросил Москву: как относится СССР к альтернативе — война или капитуляция, поскольку великие державы принесли Чехословакию в жертву А. Гитлеру. Советскому правительству давалось максимум два часа на ответ. Однако такой ответ не поступил — и не смог бы поступить. Судя по архиву Кремля, уже через 45 минут, т.е. до истечения им самим назначенного срока, Э. Бенеш отозвал запрос. Пражское правительство приняло мюнхенский ультиматум. Советский посол в Праге объяснял И.В. Сталину мотивы Запада предельно четко: «Гитлеру удалось убедить Чемберлена и Даладье, что в данной ситуации большую опасность для мира в Европе представляет не он, а СССР, который объективно является большевистским форпостом и может сыграть роль поджигателя новой войны». Политика «мюнхенцев» сильно повлияла на дальнейшие действия Кремля в отношении своих государственных границ на румынском, польском, северо-западном (прибалтийском и финском), а также дальневосточном направлениях.

После Мюнхенских соглашений Советский Союз оказался в довольно сложной ситуации. Рассекреченные документы свидетельствуют, что И.В. Сталин был готов участвовать в переговорах. Отстранение СССР от решения Судетского кризиса он воспринял как попытку изоляции и еще одно подтверждение антикоммунизма Запада. Попытки найти общий язык с Францией и Англией, чтобы сдержать экспансионизм национал-социалистической Германии, потерпели крах. Политика коллективной безопасности провалилась. Как и в случае с Франко в Испании, западные деятели считали достижение компромисса с Гитлером более перспективным подходом, чем какие-либо договоренности с Москвой. Советский Союз целенаправленно изолировали, с ним демонстративно перестали считаться.

В подобной ситуации легко понять раздражение Москвы. Когда англичане, делая вид, что ничего особенного не произошло, попытались через полпреда И.М. Майского прояснить позицию советского руководства («Что Вы теперь будете делать?»), то в Лондон ушла гневная шифровка: «Полпред не обязан отвечать всем обращающимся к нему об основах политики своего правительства. Рекомендуем отделываться общими замечаниями, что советское правительство изучает новую обстановку, созданную событиями последнего времени». Как известно, результатом «изучения обстановки» стало германо-советское сближение в 1939 г.

Историки до сих пор спорят о том, кто стал инициатором улучшения отношений между ярыми идеологическими и политическими противниками. Часто ссылаются на речь И.В. Сталина на XVIII съезде ВКП(б), в которой генсек «намекал» на готовность к изменениям. Однако ставшие доступными только в XXI в. материалы из архива Политбюро доказывают, что первый сигнал послали все-таки из Берлина. В начале февраля 1939 г. А. Гитлер дал указание прекратить в прессе какую-либо критику и публикацию негативных сообщений о Советском Союзе. Затем немцы поинтересовались, а правильно ли их поняли? Речь И.В. Сталина подтверждает, что «сигнал дошел». После подобных полунамеков начинается осторожное выяснение позиций, причем по мере изменения расклада сил в Европе немцы вели себя все активнее и откровеннее.

На съезде партии И.В. Сталин озвучил основные опасения СССР, которые обсуждались в секретных дипломатических и партийных документах: «Можно подумать, что немцам отдали районы Чехословакии как цену за обязательство начать войну с Советским Союзом», что это «очень похоже на подталкивание, на поощрение агрессора». И сделал вывод: «Большая и опасная политическая игра, начатая сторонниками политики невмешательства, может окончиться для них серьезным провалом». Недвусмысленное предупреждение из Кремля на Западе восприняли как обычную пропаганду. Советско-германский антагонизм не подлежал сомнению, и вопрос о будущем столкновении двух держав казался решенным делом.

Тем временем события набирали стремительный оборот. В нарушение всех договоренностей 15 марта войска вермахта вошли в Чехословакию. А. Гитлер