Левая рука Белого Тумана [Humangoose] (fb2) читать онлайн

Humangoose Левая рука Белого Тумана

Глава 1. Бродячий фокусник

19 сентября 1492 года третьей эры по зелирианскому летоисчислению, вечер.

Фокусник успел разве что немного прогуляться по слегка влажным бетонированным тротуарам, а стал свидетелем двух ДТП и трех ограблений. Если первых двух еще можно понять — разбомбленный как после второй мировой асфальт скользок, а дышащие ядовитыми газами тюнингованные тарантайки только и существуют для того, чтобы впечатываться в столбы, стены и людей, то вот буйные торчки в качестве оправданий могут предъявить разве что пустые инжекторы. Учитывая, что эти самые инжектора можно по дешевке скупить оптом в ближайшем замызганном испражнениями и содержимым желудков переулке (и это даже не будет нелегально), покрытые язвами полутрупы с заточками из Фикс Прайса просто являются еще одними представителями разнообразной фауны города. Дорвавшиеся до денег содомиты с районов-Фонарей, алкаши-торчки-гимнасты из Ям, богатенькие сынки и стервозные доченьки высших мира сего капиталистического в Небесах — перечислять виды всяких животных да насекомых в столь сложной экосистеме можно долго.

Как же прекрасен Сити-17. Действительно, город с одним из самых низких официальных показателей количества маргиналов на душу населения в любимом нашем государстве, ВОСТОРГе-1. Самый свежак новостей криминального мира поступает именно отсюда — копирайтеры на службе у банд полностью отрабатывают свою немалую зарплату. А про бандитов из телевизора и говорить нечего — по их словам в поселке-пятимиллионнике благоухают пчелки и жужжат цветочки. Фокуснику больше импонируют банды — те хоть не считают своих слушателей законченными идиотами.

Городишко по праву следовало бы назвать Найт-сити в качестве дани уважения классике, если бы подобное название уже не было занято десятком-другим населенных пунктов.

По старой привычке рассматривая людей, Фокусник подмечал нерадостные тенденции: респираторов становилось всё больше, брови многих налезали на глаза, а лица оставшихся утопали в грязном химическом блаженстве. И количество вторых росло с каждым годом. Отметя последних как бесперспективных, он глядел глубоко в глаза остальным идущим ему навстречу. Из-за этого окружающие расступались — казалось, будто он идет один против толпы, рассекая волны океана на подобии новенького катера. Драматичности эффекту добавлял развевающийся от гуляющего меж возвышающихся конструкций ветерка подол его черного плаща-пиджака, хотя правильнее его было бы назвать очень длинным пиджаком с фасоном плаща. Добавив к пронзительному взгляду серых глаз легкую тень от прикрывающего смоляные волосы цилиндра, молочно-белую рубашку, черную широкую бабочку, совсем слегка выглядывающие из карманов плаща тонкие белые перчатки, плотные черные штаны и умудряющиеся оставаться блестящими комфортные туфли, становится понятно, почему окружающие спешили отвести взгляд.

Часто одежда могла рассказать больше, нежели откровенная беседа на кухне в час ночи. А, чтобы выжить здесь, необходимо было научиться определять статус человека по беглому взгляду на его внешность. Столь сильные отличия от привычных для местных цветастых рубах, кислотного латекса и рваных панковских джинс, которые облюбовала бандовская шпана, сразу выдавали в нём не боящегося выделиться — или у него чрезмерно много денег, или чрезмерно много силы. В любом случае, контактировать с таким себе дороже.

Однако очередному пробегающему неразумному это не помешало попытаться выкрасть его стильный цилиндр. Попытка была хорошая, однако напоролся несостоявшийся воришка лишь на подножку, поцеловав лужу мутной жижи, секунду назад с грацией бабочки перепрыгнутой обладателем черного с серой полоской цилиндра. Почему все они так хотят его шляпу? В ней его карты, ствол и отсылки на милых белых кроликов в массовых сетевых книжках. В общем, вся его жизнь.

Он не винил этих людей, нет. Жизнь на улицах часто преподносит такие ситуации, выходом из которых становится лишь всякого рода разбой и нападение. И не всегда эти ситуации связаны с необходимостью в новой дозе, ведь часто кого выбрасывают на улицу из собственного дома или бедолаги-владельцы магазинчиков оказываются должны круглые суммы за крышу — не важно, бандам или стражам правопорядка. Повезет если первым — у них методы помягче, а руководство обладает хоть толикой понимания, не то что настоящие «banditos» в отполированных визорах.

Переступив еще одного бедолагу, развалившегося посреди пешеходной части в бэд-трипе, Фокусник ненароком обратил внимание на небо, едва проскакивающее меж высящихся рядов монолитных пластибетонных аркологий. На месте когда-то уютных многоэтажек с балкончиками теперь стоят черные монстры, облепленные разноцветным неоном, своей геометрической ровностью навевающие тоску по временам, когда от воздуха не драло горло, а траву можно было потрогать, не покидая черту города. В скором времени вновь пустится дождь, что закончит начатое своим младшим собратом. Смолянистый смог отступит на несколько часов, а черный выхлопной налет покинет серые улочки Ям, позволяя рассмотреть хотя бы очертания трещинок в асфальте. Для обычных людей наконец-то появится возможность подышать без респиратора, хотя нормальное большинство все же не станет заниматься таким экстримом.

Хороший все-таки город, кто бы что не говорил. Несмотря на множество его недостатков, он по родному привлекательный. Как добрый родственник, в детстве даривший пятилетнему тебе сладкие подарки, однако в настоящий момент выглядящий хуже ядерной катастрофы. Наверное, у Фокусника просто проснулись отцовские чувства, иначе нездоровую привязанность к этому загашнику не объяснить.

Спустя всего сотню метров с прошлой перестрелки послышался еще одна очередь из чего-то огнестрельного — пережиток эпохи, которым, однако, активно пользовали жители неблагополучных районов. Особенно пушки на порохе облюбовали самодельцы, не обязательно обладающие соответствующей силой. Из-за этого не редкость, когда на разборках не только банд появляется сильно кастомизированная пушка с кучей модификаций, точно нарушившая бы определенные скучные конвенции, если бы они присутствовали в этом мире. Звук именно таковой слышался из ближайшей подворотни — уж ему ли не знать?

Однако это даже близко не его забота. Как и зомби вокруг него, продолживших бренно ковылять на низкооплачиваемую работу где-то в третьесортной забегаловке или офисе-человейнике. Хочешь жить в Сити-17? Будь добр выработай пренебрежение к собственной жизни, ибо никогда не знаешь, когда очередному вязу снесет крышу от восторга. И дай Йер, чтобы у него была обычная сила разрушения — тогда хоть умрешь, возможно, быстро и, возможно, безболезненно, а не чего похуже.

Вот и сейчас, можно сказать, повезло: неестественно раздутый бугай с весом под полутонну пушечным ядром вылетел из той самой подворотни, впечатавшись в как раз неудачно остановившуюся в пробке легковушку. Что ж, водитель хотя бы умер, а не как обычно остался булькать о помощи в течении нескольких часов. Следом за бугаем из переулка, будто покалеченная горилла, выбежал ещё один. На вид вылитый «Крысолов» с их характерным рваным прикидом, только с невероятно разросшейся правой рукой, на которую тот опирался при беге. С каждым шагом раздутые вены так и грозили разорваться, а на плече еще и трясся мерзкий сочащийся нарост.

Больно уж деформированы тела бандосов — наверняка силы купили у очередного мерзака, возомнившего себя богом плоти или чего подобного. Несложно догадаться, что от таких противоестественных изменений их жизни стали походить на затухающие свечи, что в конце концов окончатся мучительной смертью от лизиса мутировавших тканей. А все ради мимолетного чувства всесильности.

Так и не развернувшись, он продолжил свой путь. Добрый городишко любил преподносить сюрпризы, но сейчас был даже близко не он. Слишком банально. Фокусник знал, что притягательно-омерзительный Семнадцатый такой банальщиной закусывает в полдник.

Иногда, прогуливаясь по тянущимся выше облаков крышам аркологий, он размышляет: почему этот город до сих пор вообще жив? Каким, Йер побери, образом? Тогда он вспоминает, что нужно думать не о том, почему живет город, а о существовании всего ВОСТОРГа в целом. И тогда сразу приходит ответ — потому что умирать не выгодно. Всё здесь строится на деньгах и деньгами же разрушается. Круговорот злосчастных фиолетовых значков на счетах поддерживает жизнь в этом мире так же, как сердце качает кровь. Любые раковые опухоли незамедлительно уничтожаются бумажками, а если нет — значит это и не опухоль вовсе, а лишь очередная новая реальность, с которой остается смириться.

Добредя до угла, на перекрестке которого, как и вчера, кого-то сбили, Фокусник направился в небольшой круглосуточный магазинчик со всякой всячиной, полезной по хозяйству и в целом: еда, инструменты, одежда, капсулы с нервнопаралитическим газом. Выделяющийся экстравагантным видом Фокусник давно стал постоянным клиентом минимаркета, так как он удобно располагался прямо между его квартирой и местом работы, если последнее можно так назвать.

Словно на автопилоте пройдясь между рядами, он поскидывал в корзину банки с газировкой, сырные чипсы, несколько шоколадок и колоду игральных карт с эротическими артами. Последние были от небольшой местной фирмы с причудливым названием «Third Tail», специализирующейся на различных стилизованных безделушках и фанатом продукции которой Фокусник являлся. Пропустить свежие картишки он никак не мог.

О, «Закатные Демоны». Банда то ли уголовников, то ли обычных фриков, однако одна из немногих следящая за порядком на улицах и старающаяся не наводить еще больше хаоса. Фокусник и не знал, что у них появился свой мерч. Захватив парочку значков с лыбящейся демонической рожицей и пушистые тапочки с рожками, он побрел к кассе: своровать чего для него как пальцем дернуть, но поддерживать мышление законопослушного гражданина крайне сложно, а случайные кражи этому никак не способствуют. Тем более учитывая, что, при желании, он может хоть весь магазин скупить вместе с продавцом.

Напевая въедчивую мелодию, услышанную непонятно где совсем недавно, он направился на кассу. Можно подумать, что цифровизация всего и вся должна была пережевать и выплюнуть работу кассира на свалку истории, однако кто в таком случае будет защищать точку с товаром? Не роботы же — они дорогие. Вот и остается выдавать молодым парням самопальные дробовики, способные отогнать разве что детвору и зачастую калечащие своих пользователей даже чаще грабителей.

Очередной новенький кассир. Жалко парня, ведь такие долго не живут, больно уж травмоопасная работенка. Однажды ему попалась статистика профессиональной смертности в секторе, и продавец-кассир там стоял на почетном втором месте, незначительно уступая уличным мороженщикам — последние из-за конкуренции на поприще жили меньше, чем плодовые мушки. Предыдущий был необычайным долгожителем — аж целых полгода продержался на одном месте. Жаль только, что потом магазин был на день закрыт, так как кусочки мозга отмывали со стен.

Заплатив цифровой валютой, выделяющийся вяз поскладывал все покупки во внутренний карман своего плаща, медленно и по одному. Как всё поместилось в один единственный кармашек на внутренней стороне плаща — загадка, недоступная непосвященным. У Фокусника ведь должны быть профессиональные секретики, верно? Малолетний работник видел лишь то, как алюминиевые банки с жидкой смертью и надутые пачки с картофельной отравой без картофеля бесследно исчезают под одеждой покупателя.

Покинув пристанище капитализма, довольный он продолжил свое нелегкое и полное всякого рода смертельных опасностей приключение до соседней улицы. Не успел Фокусник сделать и десятого шага за порог, как ощутил грудью вибрацию, а ушами услышал чувственный женский стон, будто бы взятый из фильмов эротического характера. Мгновенно определив причину неестественного для улиц мегаполиса звучания, левой рукой он достал теперь уж из настоящего внутреннего кармана небольшой электронный кирпичик с ладонь размером и устаревшей ОС, однако способной в полном объёме пользоваться теми немногими дарами цивилизации, которые можно назвать благими, а еще интернетом. Нетфоны уж пару десятков лет как вытеснены с рынка и умов потребителей мозговыми имплантами, из-за чего его частенько оскорбляют, называя старпером. Эй, он не так уж и стар!

Экранчик нетфона загорелся, демонстрируя всему миру непристойное зрелище на рабочем столе. Свою любовь к мокрым кискам Фокусник никак не оправдывал, называя всех недовольных жалкими завистниками, так как кисок на имплант поставить нельзя. В верхней же части экрана, прямо над большими голубыми глазами, напоминавшими глубокий космос, высветилось уведомление с кратким сообщением «Ты где? Опаздываешь на три часа» от некоего пользователя, подписанного в мессенджере Фокусника ласковыми символами любви. Ответив, что скоро будет, «только не кипишуй», он замедлился в своем шаге, со всей тщательностью наслаждаясь прекрасными видами вечернего города и с еще большей тщательностью игнорируя жужжаще-стонущую на пол-улицы технику. Замечательный все-таки город, да… красивый, свежий…

Наконец, дискредитирующее звучание остановилось. Как раз вовремя, так как совсем рядом с ним, собирающимся переходить дорогу, перед светофором остановилась милая слегка согнутая бабулька, оттого выглядевшая еще ниже. Недолго думая (он же хороший, все-таки, человек) Фокусник подхватил тяжеленые холщовые сумки, набитые, казалось, железяками с кирпичами, и помог бедной старушке перейти опасный участок, по которому то и дело любят размазываться всякие любители скоростей. Успешно сопроводив бабулю, в благодарность он получил подарок в виде пистолета монструозного калибра, подставленному ему прямо под челюсть. На освободившемся от рукавов предплечье пожилой женщины на всю улицу засветилась наколка «Адских чертей Смерти» в виде рогатого черепа Бафомета — известной армии байкеров-разбойников, кочевавших по всему ВОСТОРГу около двадцати лет назад.

— Милок, вещички-то мои полож и мож уйдешь с целой башкой.

Что же, зачастую они стреляют сразу и без разбирательств, так что его миссию можно считать успешной. Медленно опустив десятикилограммовые поклажи, он продолжал смотреть недовольной женщине в пронзительные глаза. На мгновенье смерив взглядом сумки, она резко отвела пистолет от его головы и спрятала во внутреннее убранство платья. В эту секунду Фокуснику удалось рассмотреть выведенную золотом на боку Дигла надпись: «Скажи сыр!». Да уж, в юморе бабуля точно знает толк.

— Хорошего дня и счастливого пути! Пусть внуки вас любят!

На его чистосердечное пожелание старушка лишь плюнула на и так грязный тротуар. А, едва услышала про внуков, так вообще разразилась трёхмачтовым словесным оборотом, вместившим в себя негодование по новому поколению, личную неприязнь и что-то про несостоявшееся поступление в университет. Он внимательно выслушал её и единственное, что мог, так это вместе с ней пожаловаться на молодежь — та действительно была не первого сорта качества по сравнению с прошлой.

Вернувшись к напеванию въедчивой мелодии и шлепанью не терявшими блеск туфлями по лужам, он последовал к первоначальной цели — непримечательному бару, знакомый район которого уже виднелся вдалеке. Расположенный на первом этаже чуть ли не разваливающегося «небоскреба» в всего лишь двадцатку этажей, он сильно выделялся от окружения, так как не пестрил излишком неона, ограничившись лишь одинокой зеленой надписью «Lenny’s» курсивом прямо над дверью. Окна давно уже были заколочены сплошными кусками фанеры, а тяжелая стальная дверь с нерадостным видом отталкивала случайных выпивох получше любого вышибалы. В общем, хороший пример ужасного маркетинга и неумения владельца распоряжаться своими активами. Пока буквально через дорогу «StaRobucks» собирает метровые очереди перед входом, одинокий «Lenny’s» игнорируется как школьный ботан до наступления экзаменов.

Колориту одинокому бару на сей раз добавил пускающий слюни пьяница, лежащий в собственной блевоте. Судя по отличительным признакам, он прибыл как раз из популярной наливайки напротив. Да уж, владелец рад не будет очередным замызганным стенам. Иногда ему казалось, что это все проделки конкурентов, специально спаивавших всякой дрянью нерадивых работяг, чтобы те потом не держали в себе. Но обязательно через дорогу.

Продолжая напевать впившейся в сознание мотивчик, он медленно следовал к одинокому бару в самом центре Восточной Ямы, до которого оставалось от силы метров пятьдесят.

Наконец, подойдя вплотную к литому куску металла, почему-то называющемуся дверью, Фокусник вытащил из рукава небольшой пенни, который сразу же был кинут под нос страдающему в алкогольной интоксикации. Пусть хоть порадуется с похмелья, не страдать же бедняге? И не важно, что физические деньги сейчас принимают разве что в самом глухом селе, выращивающем кваркомидоры где-то на отшибе.

Да что ж это за песня такая? Въелась похуже причитаний матушки! Он обязан добавить её в свой «Прогулочный» плейлист.

Глава 2. Заходит Штирлиц в бар…

Старая и явно несмазанная дверь скрипнула, возвещая всем находящимся внутри помещения о новом его посетителе. На чудаковатого странника мгновенно покосились десятки глаз опасных мужиков, выглядевших так, будто кто-то снаружи только что как домино опрокинул их навороченные байки. Лысый со шрамом в кожанке — вот среднестатистическое описание посетителей данного бара с некоторым разбросом по количеству лысин, шрамов и кожанок.

Их вид явно не сочетался с приличным заведением, больше напоминавшем чайную. Стилизованные под темное дерево стены, такие же столики и стулья справа создавали приятную домашнюю атмосферу с нотками старины. Теплый свет приглушенных люстр окунал приглушенное помещение в ауру благородного расслабления. Тонкие фарфоровые чашечки с чаем, аккуратно приподнимаемые тяжелыми пальцами бугаев, убеждали всяк входящего в абсолютной правильности происходящего — будто так и должно быть. А должно.

В левой же части зала расположилась массивная стойка бармена по грудь высотой без стульев, к которой Фокусник без раздумий направился. На фоне высоких рядов, заполненных различного рода алкоголем и не только, тряпочкой мерно затирал до дыр блестящий стакан бармен, при первой встрече с которым можно подумать, что общаешься с некой инопланетной формой жизни. Полупрозрачное студнеобразное тело, скрытое за снежно-белой рубашкой с красной бабочкой, ходило волнами от каждого значительного движения. Органеллы внутри слегка плывущей головы формировали нечто на подобии лица, чтобы обычные люди могли лучше понимать скудную мимику. Только бармен-бактерия увидел в проходе нового посетителя, то к последнему сразу начали доходить приглушенные недовольные бурчки.

Едва Фокусник подошел к самой стойке и, подперев подбородок кистями, открыл рот, амебовидный бармен по лицу понял, что сейчас начнется цирковое представление, от чего слегка сильнее потер любимый стакан, вырвавшийся неприятным скрипом.

— Ленни! Привет-привет, мой полужидкий друг. Что расскажешь на этот раз?

— Тут слухи гуляют, что какой-то сумасшедший к старушкам пристает. Маскируется под рыцаря Йера, переводит их через дорогу и помогает с тяжестями. А потом оказывается, что еще и хорошего дня желает. Не видал такого? — Ленни не был глупцом. Он знал, что на нападки сего прохиндея нужно самому атаковать, потому попытался съязвить в своем фирменном стиле.

На вечно довольном лице новоприбывшего проступила тень недоумения. Произойди какой теракт с сотнями жертв, он бы и то меньше удивился. К тому же учитывая, что Йера местные считают «опущенным лохом». Под давлением любой на месте того рыцаря убил бы кого-то просто чтобы реабилитироваться в глазах общественности.

— Йер тебя упаси, ты что такое несешь! — хоть никто уже в действительности не верит в этого недо-бога, однако все равно присказки и обороты с участием его широко известного имени активно гуляют по массам.

— Видел или нет?

«Когда атакуешь, не пренебрегай защитой» — Ленни Неглер. Однажды выведя формулу битвы с Фокусником, бармен никогда её не забывал.

— Нееет?.. Да? Нет? Нет. Точно нет. Да. — Какой сильный контрудар! Защита старающегося сохранять спокойствие бармена дала трещину, что ясно символизировал стакан-предатель, с новой скоростью и громкостью заскрипевший под натиском белой тряпки.

— Так да или нет?

— Или.

Таран пробил врата, не встретив сопротивления! Действующий чемпион вновь доказывает свое право владения поясом! Противник посыпался, «Фокуснику» нужно лишь добить выжившего!

— Запаришь, — силы, однако, не до конца покинули претендента! Он еще может бороться!

— Я мастерски орудую банным веником. Могу и запарить.

Ой-ой-ой-ой-ОЙ! Вот это Удар, вот это Мощь!! Остатки обороны разрушены, сопротивление подавлено! С тройным сальто претендент вылетает с ринга!

Амебовидный мужчина устало вздохнул, на секунду приспустив голову, органеллы в коей слегка сдвинулись с предыдущих мест. Натирающая рука остановилась, а сам разогревшийся стакан оказался, наконец, отпущен в свободное плаванье по внутреннему столу барной стойки.

— Чего тебе надо? — окончательно признав поражение, он с выдохом спросил прибывшего о, собственно, цели его визита.

— Да так, заскочил по дороге узнать всякого и посидеть в приятной компании, все дела.

Ленни прошелся взглядом по своим посетителям, в отличии от обычного молчавшим в тряпочку с согнутыми головами, а также с великой интенсивностью рассматривающим прекрасные лакированные столы из темного дуба. Представителями приятной компании из них можно назвать примерно нуль человек, хотя его собеседник, естественно, придерживался абсолютно противоположного мнения.

Хотя, если так подумать, с последним вошедшим количество приятных людей в помещении снизилось, примерно, до минус одного.

— А серьёзно? Мне тут работать надо, а ты очередь задерживаешь, — небольшая органеллка в виде брови поднялась внутри его лица, имитируя утраченную из-за формы тела мимику.

Посетитель в цилиндре обернулся, глядя на буравящих в могильной тишине столы джентльменов. Множество теней покрывали их прячущиеся в полумраке зала лица. Вернувшись в исходное положение, скопировал собеседника, подняв ту же бровь.

Так начался второй раунд их борьбы. Первый мог не моргать часами, а у второго вообще не было привычных глаз. Патовая ситуация.

Перестрелка длилась несколько минут. Жертвы: уязвленная гордость Фокусника, вынужденного прервать соревнование.

— Таки ладно, время поджимает. Господин Вернон весь мозг мне пробухтит, коль не потороплюсь, — глянул он время на пустом запястье. Действительно опаздывает!

— Мсье, в вас проснулся уважаемый человек? Похвально. А еще вы проиграли.

— Фиг я с тобой снова буду махаться. У тебя буквально нечестное преимущество! — уважаемый человек умер сразу после пробуждения. Открыв глаза, он осознал, что лучше бы никогда не появлялся в этом ужасном мире третьесортных шуток и видео короче тридцати секунд.

— У тебя тоже оно есть, что ты мне рассказываешь.

— У меня есть веки! Есть! — больше доказывая самому себе, нежели собеседнику, Фокусник чуть ли не лез пальцами в собственные широко раскрытые глаза, — Они соблазняют использовать их по назначению!

На том и порешили. Не дождавшись реакции бармена, он направился в помещение за стойкой, отгороженное от основного зала такой же массивной дверью, что и на входе. Войдя, вдохнул приятный запах заваривающегося чая со свежими панкейками, политых вкуснейшим вареньицем. Так и не скажешь, что находишься не в приятном ресторане, а баре в замызганном районе на отшибе.

— Мистер Освальд! Добро пожаловать снова! — с кухни послышался высокий, но приятный молодой голосок, вскоре за которым показалась и сама его обладательница — низенькая веселая девушка лет восемнадцати-девятнадцати с ярко-рыжими волосами по середину шеи, слегка завивающимися на кончиках, и глубокими карими глазами. Небольшое количество едва видимых веснушек украшало её лицо, как и вечная добрая улыбка. Поверх толстого (хоть на кухне и тепло) свитера была надет поварской передник с парой пятнышек, из-под которого выглядывали слегка потертые джинсы в кедах.

С уверенностью можно сказать, что благодаря ей в данную мужицкую берлогу привносилась частичка жизнерадостного лета, по вине коего сей грязный серый мир понемногу обрастал красками. Про себя Фокусник ласково называл её Солнышком, что идеально описывало характер девушки, занимавшейся на кухне всем, не связанным напрямую с алкоголем: готовкой, завариванием всяких напитков и тому подобным.

— И тебе привет, Митти. Сделай мне, пожалуйста, как обычно. Позавтракаю, как вернусь от Вернона.

— Хорошо! Но разве сейчас не семь вечера? — миловидно задумалась она, направив взгляд налево к часам у потолка и притронувшись пальчиком к щеке. Его каждый раз поражает, как эта девушка умудряется быть такой милой и такой невинной одновременно. Редкость в нынешние времена!

— Все что не полночь — утро, Митти, так что я завтракаю. Попомни эту великую мудрость, передававшуюся через поколения еще со времен Войн Террористов, и передавай сие знание дальше.

— Хорошо! Обязательно поддержу древние традиции!

Какая же она все-таки молодец. Фокусник нарадоваться не может каждый раз, как доводится бывать в баре. Прямо-таки Солнышко!

Но, как бы не хотелось покидать приятную компанию, работа ждать не собиралась. Посему, развернувшись в сторону небольшой санитарной коморки, он ненадолго попрощался:

— Я пойду.

— Удачи вам с работой, мистер Освальд! — послышалось ему вдогонку от уже скрывшейся на кухне девушки, приступившей к готовке заказа.

— И тебе.

Сама коморка являлась обычным складом всяких швабр, тряпок, моющих средств и иных химикатов, за исключением одной единственной фальшивой стены, слегка отодвинувшейся после приложенной карточки к определенному её участку. За проходом, еле достаточном для одного человека не слишком крупной комплекции, виднелась лестничная клетка, освещенная мягкими галогеновыми лампами желтоватого цвета. Монолитная бетонная лестница отдавала стариной и надёжностью.

Спустя тонкий проем и один пролет, на пути Фокусника оказалась толстая стальная решетка с огромным замком. Хоть это была простая обманка, что при попытке взлома оповестит весь объект, она часто пригождалась, так как отсеивала совсем уж нерадивых взломщиков. Если те вообще добирались досюда (спойлер: это было всего дважды).

Настоящий же замок открывался карточкой по той же схеме, что наверху. Однако «Пресмыкаться пред новой электроникой — выбор слабых» — так говорит Освальд, посему вместо очередной карточки как ни в чем не бывало проходит сквозь решетку. В процессе его тело вместе с одеждой слегка размылось, а фигура деформировалась под стать толстым прутьям. Спустя всего секунду Фокусник оказался на другой стороне и даже кувалды с отмычкой не потребовалось. Упоминать о том, что проходить сквозь сплошные стены он не может, мы не будем, так как эта злосчастная коморка дискредитирует его и так дискредитированную персону. Но еще больше — хуже, разве не так?

Преодолев еще несколько этажей без каких-либо иных проходов, при этом оборудованных решетками с каждым разом все толще, он оказался перед непримечательной дверью, на вид армированной чем-то танконепробиваемым. Несколько раз со всей силы постучав по бункерному входу, Освальд глянул в пустой угол справа наверху и снял цилиндр в приветственном жесте, слегка поклонившись головой. Спустя несколько секунд мощные механизмы пришли в движение, отодвигая десятисантиметровый пласт металла. За косяком его уже ждал один из работников, поприветствовавший мужчину сухим кивком. Именно он является ответственным за видеонаблюдение и открытие двухтонных врат. Так называемый «Дверьмен».

— Здравствуйте, — вежливо поздоровался Дверьмен с пришедшим. Тот был явно большой шишкой в этом странном подвале.

— Даров, Дверной — улыбнулся он, мельком взглянув в глаза мужчине, имя которого прекрасно знал.

Небольшой коридорчик с помещениями по бокам походил на самый обычный офис: с белыми стенами, кулером, устарелыми компьютерами, прозрачными дверьми и деловыми мужчинами с женщинами в костюмах. Суммарно в подпольном (или корректнее будет назвать его подбарным?) офисе работало около десяти человек, прибывавших сюда каждый день почти без выходных ради обязательного присутствия на планерке в 6:30. Освальд не устанет повторять, что непосредственный начальник у них — сущий изверг, а уволиться они могут в любой момент.

По пути поздоровавшись с тремя людьми и присосавшись к кулеру, Фокусник дошел до единственной непрозрачной двери, выполненной из какой-то твердой и явно недешевой породы дерева. Осмотрев чистейшую поверхность, будто сегодня утром наполированную, он громко цыкнул в неудовольствии. Расстройство его друга явно прогрессирует.

— Вернон, подлый трус, открывай! — внезапно закричав на всё помещение, он непреднамеренно вызвал срабатывание рефлекса «уронить кофе» у одной из работниц, о чем засвидетельствовал звук разбитого фарфора в одной из комнат сбоку.

Ему не открывали. Такое наглое оскорбление он спустить по тормозам не мог, посему не стал ждать и пошел к горе, начав судорожно долбить по чуть не слетающей с петель двери.

— Если сейчас не откроешь, придется открывать мне!

Будь жизнь игрой, то бедный кусок органики получал бы *критические повреждения*. Ещё несколько ударов и синтетическая целлюлоза поддалась бы натиску. Благо, что злостного избивателя вовремя остановил недовольный мужчина с усталым взглядом, собственно изнутри отворивший врата в обитель офисного Люцифера.

— Хватит избивать дверь, новую совсем недавно поставили. По чьей вине это пришлось делать уточнять не буду, — голос мужчины оказался низок, но достаточно тих для того, чтобы вызывать ассоциацию с угрожающим маньяком в какой-нибудь подворотне. Был бы у него топор…

Ростом чуть ниже среднего, он обладал худощавым телосложением и слегка растрепанной шевелюрой. Глаженная тёмная рубашка закатана по рукава, а на костюмных штанах сколь не рассматривая, не найдешь и пятнышка. Портрет типичного менеджера среднего звена в не самой успешной конторе дополняли темные, как грозовые тучи, круги под глазами и несколькодневная щетина. Несмотря на это взгляд его был жив, а тело полно неестественной для тонкой комплекции силой, о чем свидетельствовали идеально ровная осанка и высоко поднятая голова.

— Действительно, упоминать тот страшный инцидент не стоит. Здоровья погибшим, — перекрестился Фокусник согласно интернет-гайдам с официального аккаунта Церкви Йера. Ужасный акт вандализма и разбоя произошел в стенах сего подвала менее месяца назад и потрясенное население до сих пор с трепетом вспоминает роковой понедельник.

Не дождавшись приглашения, вовсе-не-разбойник протиснулся меж офисным планктоном и дверным косяком, в процессе искривившись так, что родной маме не пожелаешь видеть. Сам же кабинет был самым обычным старомодным представлением о начальнике небольшого офиса. На стенах висели картины с пейзажами, а в одном из углов расположились полки с раритетными бумажными книгами, за каждую из которых впору отвалить небольшое состояние. Люстра на потолке тепло освещала идеально чистый «стол босса» с двумя полупрозрачными экранами в зелёных тонах, голоклавой и камерой считывания движений рук и глаз, благодаря тандему коей с управляющим имплантом происходила навигация по системе.

— Знаешь, нельзя работать в подобном месте. Как ты вообще выносишь весь этот полипластик снаружи? Он такой бездушный, — развалившись на гостевом кресле, из чистого интереса поинтересовался Фокусник. От подобных офисных помещений у него мозг валит боком уже через полчаса, а Вернон чуть ли не живет здесь. Еще и бедняг-подчиненных мучает.

— Зато удобный и не достает тупыми вопросами, — умело парировал начальник, садившийся в хозяйское кресло. Голограммные мониторы скрылись по нажатию кнопки дабы не мешать разговору.

Медленно установив на освободившееся место ноги в белых с бананами носках, Освальд пропустил прелюдию и перешел сразу к делу:

— Какой заказ?

— Ничего особенного, простая доставка.

— Куда и кому? Будь это обычная посылка в обычное место, я бы не потребовался, — как по волшебству в правой руке Освальда меж пальцев материализовалась карта из того самого набора, купленного двадцатью минутами раннее. На розоватом фоне полуобнаженная нарисованная женщина приняла позу Jackie-O — известной певицы, славившейся в первую очередь не своим голосом. Красные девятки с сердечками красовались по обеим концам карты.

Плоский игральный атрибут будто затанцевал меж пальцев расслабленного и слегка улыбающегося Фокусника. Сложнейшие карточные трюки, перетекавшие из одного в другой, исполнялись с завидной скоростью и без единой фальши.

— Выделываешься.

— Да. — С мгновенно окаменевшим лицом подтвердил вяз, не прекращая исполнять пируэты с картой.

Привыкшему к альтернативному потоку мыслей собеседника Вернону было плевать еще час назад, так что он не придал значения очередному случайному действию безумца и продолжил:

— Доставка действительно необычная. Нужно будет доставить человека.

— Сопровождение? Или…? — слегка недоверчиво повернул головой Освальд.

— Да, посылка.

— Ну и куда? — не хмыкнуть он не мог, так как с доставкой людей всегда сложности или внештатные ситуации. Они буквально никогда не идут так, как надо, часто еще на этапе подготовки выкидывая сюрпризы. Совсем, как сейчас:

— Сильме.

Ох и крику бы поднялось, не будь Освальд большим мальчиком. Но в душе он уже рыдал, роняя последние слезы и с болью отрывая оставшиеся кусочки самоконтроля, благодаря которым до сих пор не выстрелил себе в голову просто чтобы не браться за миссию.

— Нууу нет, ноги моей там не будет. Ищи кого-нибудь другого, я не поеду. Не к ней! Она устроит эпизод Освальд-Мозговыносяшек, на второй минуте которого главный герой умрет от подстроенного несчастного случая!

— Ты же знаешь, только ты и можешь, — очередной раз за день вздохнул Вернон, — Тем более она мне сообщила, что обладает некой информацией, способной тебя заинтересовать. Не знаю, чем именно, но звучала убедительно. Она даже первая мне позвонила, понимаешь?

Протяжный стон Фокусника, больше смахивавший на клич умирающего бегемота, слышали, наверное, все возможные корпоратские спецслужбы, натыкавшие жучков вокруг непримечательного бара. С запрокинутой на спинку стула головы спал цилиндр, мягко приземлившийся на дорогом паркетном полу. Густые черные волосы средней длины повисли вниз под действием бессердечной стервы-гравитации.

В абсолютной тишине медленно тянулся десяток секунд.

— Скажи хоть, сильно срочно или нет?

— Довольно срочно. Почта должна прийти до конца недели.

Чуть не сорвавшийся на плач Фокусник вновь стонет и хнычет, вспоминая, что сегодня аж среда.

— Cazzo…

— Не сквернословь в моём кабинете, — как всегда зануда. Даже поныть спокойно не дает.

— Кабинет твой, а подвал то мой. Так что ругаюсь сколько хочу.

Очередные долгие секунды молчания прервал Нудный_Душнила, не давший в тишине порефлексировать над тем, куда катится его жизнь (к визиту Сильме).

— Сам не рад, что нужно работать с этой… ты понял. Но она настойчиво просила о встрече с тобой, заодно попросив доставить посылку. Разве я мог ей отказать? Ты же знаешь, в таком случае она приедет сюда, а этого не хочешь ни ты, ни тем более, я.

— Знаю я… Ладно, фиг с тобой, золотая рыбка. Встречусь, так и быть.

С третьим по счету вздохостоном морально постаревший Фокусник тяжело поднялся с такого притягательного кресла. Из ниоткуда надев новый, но точно такой же цилиндр, подавленно развернулся и последовал навстречу недоброжелательному внешнему миру. Однако, кое-что вспомнив прямо перед выходом, остановился.

— Это тебе за труды, — через плечо полетела алюминиевая банка виноградного «Fuzzo», что одной рукой ловко схватил вернувшийся к обязанностям Вернон.

— Ну хоть не ветка, и на том спасибо, — оставив холодненькую банку с ярко-пурпурным принтом, тот продолжил просматривать документы, на которых остановился.

Однако, когда гость почти вышел за порог, всё же добавил:

— …Удачи, Ос.

— Все желают удачи. Хоть кто бы крепких нервов пожелал.

С тихим щелчком деревянная дверь закрылась, провожая своего владельца, спасителя и недоброжелателя. И только затем чувствительные уши уходящего уловили характерный звук за спиной…

*Пшик*

Глава 3. Дивное дело — клиенты мозгов на стенах боятся

Фокусник теперь абсолютно уверен, что преисполнился в умении портить себе настроение походами в этот злосчастный бар. Всерьез раздумывая продавать сорокаминутные курсы по данной дисциплине в какой-нибудь соцсети, он вернулся в главный зал. Невозмутимый бармен вновь натирал свой любимый стакан, мурчащий приятным скрипом.

— Ленни, друг мой любезный, плесни-ка «Серебряного гонщика». Бедному мне нужно морально разгрузиться перед тяжкой и сложной миссией с возможными многочисленными жертвами и материальным ущербом в сотни тысяч робаксов.

— Опять к Сильме?

— Да. Лей давай.

Так как стульев перед стойкой не было, ему каждый раз приходилось прибегать к читерству и приносить свой собственный. Собственно, как и сейчас: размывшись, будто сейчас проскользнет в фазовое пространство, Фокусник достал из самого себя высокий табурет, на котором крайне удобно расслабляться возле недружественной для гостей стойки. Приняв позу уставшего от жизни менеджера-алкоголика, дожидающегося очередной порции дешевого виски, он уставился на беззвучного бармена, наблюдавшего за развернувшимся представлением.

— …Что? — в очередной раз проиграв, только теперь гораздо быстрее, Освальд не выдержал.

— Сначала оплати, а то знаю тебя.

— Эй, ну за счет заведения! Жалко, что ли?

— Тебе — да. — Ну что за несправедливость! Разве так поступают с друзьями? А ведь он серьёзно считал их отношения чем-то большим! — И так торчишь девять тысяч после той ночи.

Один из неизменных посетителей бара подавился чаем, почти задохнувшись в агонии. Почему-то, когда речь заходит о деньгах, постоянно кто-то кашлять начинает. Аллергия что ли?

— Это было один раз и вообще неправда.

— Расскажете в суде, господин президент.

— Мымра ты, а не бармен, да. Подавись своими бумажками.

— Бумажки вышли из обихода сорок лет назад.

— Не важно! Лей.

С фирменным «Леннинским» вздохом, амебовидный бармен принялся с поразительным мастерством смешивать различные жидкие и не только ингредиенты, по полной пользуя преимуществами своего тела. Манипулируя несколькими дополнительными щупальцами, он мог одновременно делать три дела — и это без учета приготовления самого коктейля.

Смешав две части водки, одну часть чистейшего медицинского спирта, часть экстракта Среброглазника и часть тридцатипроцентной серной кислоты, у него вышел идеальный «Серебряный гонщик» — коктейль, используемый стойкими вязами для демонстрации их, собственно, «стойкости». Однако, помимо функции хвастовства своими силами, он ещё и очень вкусный, если, конечно, у заказавшего получится выпить его без последствий для здоровья. Экстракт стебля Среброглазника приобретает особые мускатно-цитрусовые нотки от реакции с кислой средой.

Осыпав солью покрытый экстрактом край, Ленни презентовал тягучую серебряную жидкость, будто атмосфера газового мира вращавшуюся внутри стакана в форме резко расширяющегося кверху цилиндра, напоминавшего эскиз червоточины на бумаге.

— Ты знаешь, что с каждым приготовленным «гонщиком» убиваешь одного глазика? Чувствуешь себя бессердечным монстром? — в нынешние времена о зоозащите заботится только полоумный, тем более в каком-то крошечном городишко. А если уж кто напишет в подставной, на радость публике, Гринпис, то милости просим чистить отхожее место вилкой.

— Они, считай, что растения, так что нет, — как жаль, что Ленни чхал на природу напалмом с высокой колокольни, — Тем более это не самый интересный ингредиент в баре.

Да уж, свой бар он точно любил поболее пушистиков и глазиков. Иногда в голову Освальда заглядывали мысли, что мерзак спит по ночам распиханный по бутылкам — настолько он его обожает.

— Да? На пример? — однако интерес рассматривавшего густые серебряные облака Освальда уже оказался подогрет.

— Хм… Выжимка из клювохвоста?

— Mamma mia… Я был о тебе лучшего мнения. Не знал, что ты такой живодер.

Клювохвост! Это же буквально талисман всего ужасного и нелогичного в мире природы, но от того интересная и захватывающая зверушка! Хоть в том прекрасном мирке большая часть фауны (и даже некоторая часть флоры) обладала обратным пищеварительным трактом, но массовую культуру захватило именно это чудо. Где-то в закромах Фокусника даже валяются две плюши с этой птичкой.

— Эй, не я эти рецепты придумывал. Тем более, что все было согласовано.

— Я не знал, что ты будешь подавать такую милую зверушку! — резонно возмутился Освальд, так как Ленни стоило предупредить, прежде чем подавать список алкоголя на утверждение — в результате он не читал и сразу расписался (ведь бар всё же легальный, даже официальный сайт имеет, поэтому документы тоже вести приходится).

— …Она три метра ростом и жрет людей.

— Так милая, говорю же. Видел клювик какой?

— Не надо…

— Красивый! Элегантный! Изящный! Способный перекусить пруток стальной горячекатаный квадратного сечения 15 миллиметров, окрашенный алкидной эмалью в два слоя по грунтовке!

— …Не пугай мужиков за столиками, вон вжались как. Они, конечно, те ещё парни бесстрашные, но…

— Да не волнуйтесь! Коктейль из него действительно вкусный!

Одному из лысых качков в кожанке, видимо, в скором времени понадобится медицинская помощь, так как в обычных ситуациях глаза не закатывают и лбом стол не пробивают. Хорошо хоть кровью тут всё не залил, а то Митти прибавилось быбесполезной работы.

Кстати о ней. В этот момент тихая дверца с кухни отворилась и показалась жизнерадостная девушка, в обеих руках несущая широкое блюдо, на котором были расставлены тарелка с панкейковой башней, политой густым черничным вареньем, собственно банка этого самого варения и элегантная сервизная чашечка черного, как чувство юмора Освальда, чая.

Как Солнышко осветило своей яркой улыбкой слегка мрачный и угрюмый зал, так мужики за столиками сами поплыли. Потерявший сознательность мгновенно воскрес лишь чтобы пригубить своего алого напитка и полюбоваться рассветом. Не в каком-либо злом умысле, нет — за это их бы уже избили, четвертовали и выкинули в мусорку в произвольном порядке или одновременно, зависит от настроения владельца паба.

— Пасеба, Митти.

— Пожалуйста, Мистер Освальд!

Осмотрев помещение на наличие непредвиденных загрязнений и убедившись, что все в порядке, Митти упорхнула назад на кухню доготавливать основные заказы. Заказчик ароматнейшего завтрака же не мог сдержать слюни, мгновенно принявшись поглощать десятисантиметровую стопку блинчиков, совершенно забыв про медленно крутящийся в бокале серебряный вихрь.

— Ты так собственную контору обворуешь, — не мог не съязвить жидкий бармен. Тот факт, что Фокуснику было тупо лень готовить самому и поэтому он приходил есть сюда, был широко известен как всему рабочему составу, так и большинству постоянных клиентов, наблюдавших схожие сцены несколько раз в неделю.

— Если бы я вносил деньги в кассу, то пришлось бы платить налог. А так думай, что исключил из собственной бесконечной зарплаты, — с набитым ртом говорить сложно, но богатый опыт ведения допросов под завтрак позволял Освальду выдавать членораздельные звуки, почти неотличимые от обычных.

— Было бы у нас акционерное общество…

— То ты бы здесь не работал. Клиентов отпугиваешь. Так что наслаждайся моей единоличной тиранией и почти убыточностью предприятия, — перебил утопающего в мечтах бармена продолжающий набивать рот панкейками вяз. Акционерное общество? Он что, думает, что древний потрепанный паб может претендовать на статус настоящей компании?

— …И профсоюз…

— То добро пожаловать на нары, — твёрдо и четко, иного не дано. Не сказать это без смешка начальник бара не смог, разлившись улыбкой, полной черничной сладости.

Хочешь профсоюз? Значит, хочешь защиты прав рабочих? Можешь защищать свои права сколько влезет, но только на грязной шконке, возле которой прав для защиты у тебя, собственно, и нет. В этом плане политика Триумвирата была строга как никогда: можно сказать, что профсоюзы — единственное, за чем действительно пристально следит полиция.

Убийство? Пфф, я еще пончики не доел, подождет. Профсоюз? Джонни, вызывай карету штурмовиков, сейчас будет жарко.

Хоть в объективной реальности профсоюзы все равно никогда ничего не добьются, их пресекают еще в зародыше.

Сосредоточенное поглощение блинчиков, иногда прерываемое на глоток чая и ответ натирающему вторую дырку в стакане бармену, прервал мягкий звон электронного звонка на входе, оповестившего о прибытии нового посетителя. Синхронно, будто объединенные коллективным разумом, десяток гоняющих чаи байкеров повернулись рассмотреть нарушителя(ей) спокойствия.

А ими оказались трое: две девушки и один парень. Выглядели они крайне молодо, будто только-только разменяли мамино крыло на суровую реальную жизнь. Хотя, учитывая их горделиво-вызывающие выражения лиц, обилие дорогостоящих титановых имплантов и кислотно-рвотные расцветки латекса, которые современные «модельеры» смеют называть одеждой, взрослая жизнь для них ни разу не неприятное место. Постоянные посетители даже на секунду оглянулись в непонимании: как богатых детишек не менее богатых папашек-корпоратов занесло в этот помойный уголок? Для золотой молодежи существовали более презентабельные места проведения досуга: с лучшими условиями, чище воздухом и отсутствующим риском вместо качественного алкоголя заправиться метиловым топливом.

У Освальда же было намного более важное занятие, чем прерываться на случайно зашедших. Тем более, что для осмотра троицы ему даже поворачиваться не надо — можно сказать, что у него были глаза на затылке. Ну поняли, поняли? Типа у него есть глаза на затылке, хотя на затылке у него… затылок! Ха! (Йер, на что я трачу свою жизнь)

Пренебрежительно оглядев непримечательное заведение, с высоко задранной головой разодетый в неоново-зеленый костюм парниша последовал к барменской стойке, не забыв подхватить своих пассий, скорее всего за большое количество кэша нанятых на одну или несколько ночей в сопровождение. Фыркнув и поморщив силиконовые носики, девушки явственно выразили неудовольствие как самим пабом, так и его бросающимся в глаза работником, но всё равно последовали за спонсором.

Посветив бармену едва начавшим расти пропуском в непотребные места, юноша едко улыбнулся. Похоже, у корпоратов такая гадкая улыбка в крови передается, иначе Фокусник не мог додуматься, как они все ею обладают, хотя никто не учит.

— Бармен, подай мне шот вот этого! — указав пальцем на привлекательный с виду коктейль рядом с налегающим на блины незнакомцем, он обратился к своим спутницам, которые никак не могли выбрать коктейль подороже, разбираясь с высветившимся на стойке голографическим меню.

— «Серебряный гонщик». Вы уверены? Вам известен состав коктейля? — рационально спросил Ленни, так как что с виду, что по поведению мальчуган на вяза ну никак не смахивал. Может, у него и были способности, но явно недостаточные для того, чтобы без риска для здоровья пригубить данный коктейль.

— Жижа, давай без вот этого всего. Я знаю, чего хочу, — а вот жесту, будто отгоняешь маленького вонючего гоблина, корпоратов явно обучают. В секретных бункерах для богатых определенно имелись специальные тренера для этого.

— Вы уверены? Обязан предупредить, что данный коктейль относится к «красной» категории опасности. Не-вязу крайне не рекомендуется даже прикасаться к напитку, так как в его составе присутствуют опасные для человека соединения.

— Да-да. Сколько с меня?

— Семьдесят робаксов.

«Клиент всегда прав» — так прописано в законодательстве. Поэтому Ленни не стал отговаривать беспечного и недалекого — все равно ничего не выйдет. Остается надеяться лишь на то, что парень вяз с какой-нибудь специализацией прочности физического или обладатель энергетического тела, во что верится слабо. Все же нынешняя молодежь крайне пренебрежительно относится к связи с Истоком, считая данный путь ниже их достоинства. Вяза уровня даже пяти искр можно купить, если имеется достаточно фиолетовых на карте. Лучше уж потратить ту сотню лет на заработок, нежели на бесконечные тренировки и исследования. Так в течении нескольких десятков последних лет и выросла культура отказа от сил, из-за чего бывший незначительный процент новорожденных вязов ещё более снизился, едва достигая трех, когда еще сотню лет назад вязом становился каждый двадцатый. Тем более, что из-за развития производства оружия личная сила отдельно взятого индивида начала играть все меньшую роль, ведь как бы силен ты ни был, но «Реактивный Ядерный Гранатомет-12» сильнее. Главное в инструкцию к РЯГу добавить подпись мелким шрифтом, советующую не применять его в узких закрытых помещениях, а то выйдет как с фаерболом, только веселее.

Пока бармен медленно смешивал порцию Гонщика, давая гостю время передумать, дамы в сопровождении также заказали себе по коктейлю: «Поцелуй Мелины» и «Страстную ночь» соответственно. Данные напитки традиционно считались «женскими» из-за сладости и относительно приемлемого содержания алкоголя. Фокусник же закончил поглощать вкуснейшие блинчики, тем самым возвращаясь в полную боли и страданий реальную жизнь.

Не успел Ленни поставить серебряный вихрь на стойку, как паренек схватил и залпом осушил почти 300 миллилитров жидкости, кою впору использовать как аккумуляторную (и её действительно можно так использовать, к тому же довольно эффективно). Реакция последовала закономерная — кашель от начавшей разъедать горло кислоты. Если парниша выживет сейчас, то в дело пойдет токсин, содержащийся в экстракте Среброглазника. А ведь как иначе защищалось бы почти недвижимое и абсолютно беззащитное животное, если не смертельным нервнопаралитическим ядом?

Поднялся почти что оглушающий крик от одной из дам после обильного кровавого душа в её сторону, явно не ожидавшей подобного развития событий. Вторая, хоть и осталась неиспачканная, подхватила панику, но хотя бы не металась по всему бару. Клиент пытался откашляться, однако кислота в сочетании с экстрактом делали свое дело. Спасать парня бессмысленно — токсин Среброглазника подействует раньше, чем подоспеют службы спасения, наверняка уже выехавшие на внезапное ухудшение состояния одного из клиентов. Придут и будут тыкать своими пушками, выясняя кто и где неправ с желанием стрясти с заведения побольше денег. Увы, но в этом случае закон не на их стороне, так как не зря в баре наставили кучу камер, что фиксируют вообще все происходящее внутри, как раз для противодействия таким вот случаям. А в случае особой настойчивости в дело всегда можно пустить силу — все-таки это главный закон ВОСТОРГа.

Парню в итоге никто не помог — через минуту бессмысленной борьбы и добавления Митти лишней работы у того крайне быстро отказали ноги, руки и все остальное. Напиток красной категории опасности убил обычного человека за две минуты двенадцать секунд, что являлось среднестатистическим результатом. Обладай паренек детокс-имплантом и резиновой шеей (что наверняка стоит у сбежавших на первой минуте пассий), он, может бы, и выжил. Хотя это странно, что у него не оказалось искусственной печени, ведь подобные богатеи, как правило, заботятся о своем здоровье почти также сильно, как о кошельке.

Ждать оперативников «Health|Care» долго не пришлось, они прибыли спустя минуту после остановки дыхания нерадивого. Навороченные мужики в белых начищенных космодоспехах с красным крестом оперативно упаковали потерпевшего, не став досконально разбираться что и как произошло — не это их дело. Лишь быстренько опросили, направив на Фокусника и бармена по штурмовой винтовке с экспансивными пулями. Подключив множество трубок и аппаратов, увезли клиента, так как того еще вполне можно было спасти — уж в реанимации полутрупов эти парни знают толк.

Запросив видео самого происшествия и получив требуемое, космодесантники удалились. Да, все же иметь порт быстрой передачи видео с камер в заведении очень удобно, так как никогда не знаешь, когда заявятся очередные стражи галактики.

— Весело тут у нас.

— Не то слово. Повезло, что опергруппа понимающая попалась. Ты не представляешь, как иногда муторно доставать каждую пульку из тела. Не говоря про то, что разобьются большинство бутылок.

— Часто вообще такие захаживают? Последний раз брал статистику пару лет назад.

— Не так часто, слава удаче, а то бы я не выдержал. Нервов на некоторых не хватит. Этот еще спокойный попался и просто убился, а не сначала разнес половину заведения. А ведь, если наши парни преподадут урок молодому господину, то потом недосчитаемся нескольких. Про то, что в меня на поражение стреляют как дверь выбьют, даже заикаться не буду… а нет, уже, — Ленни мог жаловаться на клиентов бесконечно. Фокусник предполагал, что это общая черта всех барменов, приобретаемая после первой перестрелки в их баре.

— Да уж, неважно нынче. А вот сорок лет назад… Эх…

Да не старик он! Молодой энергичный вяз, не старик! Почему его вообще называют рухлядью?! Вы руководителей корпораций видели вообще? Да там же одни столетние деды в кимоно!

— Очередное поколение выскочек, которым лишь бы в модном клубе зависнуть да восторгом ширнуться. Самое потерянное из всех потерянных.

И Ленни тоже не так стар, как по паспорту. И высшее образование по ворчанию на молодежь он тоже не получал (тем не менее ученой степенью в дисциплине обладает).

— То же самое ты говорил и про прошлое.

— Ну… на тот момент оно действительно было худшим. Сейчас-то, на контрасте…

— Ага-ага. На контрасте и соль сладкая, и воздух фиалками пахнет.

В апартаментах некоторых верхов, помимо стандартных четырехступенчатых систем очистки, также имелись специальные насыщающие запахом решетки, так что, технически, воздух в их пентхаусах пахнет фиалками даже не на контрасте.

Диалог затух, как и общие переживания по поводу случившегося десятью минутами ранее. Ситуация оказалась слишком банальной, чтобы о ней долго рассуждать. Пришло время прощаться, так как занятому Фокуснику нужно было бежать по делам. Однако, перед тем как уйти, он решил кое-что спросить у вновь натиравшего бокал бармена:

— Слышал, что ищешь пропавшую сестру. Есть успехи?

День назад до него дошли слухи о том, что с Ленни приключилась некоторая беда. Тогда же побесив информатора, он выяснил какая именно.

— Кто тебе сказал? — судя по переместившимся органеллам в гелеобразной голове Ленни, он явно недоволен. Причем не показательно, а действительно не в радости, о чем свидетельствовал громко приземлившийся на столешницу стакан.

— Вернон, — сдал без вопросов. Ведь он честный человек, верно?

— Сын своей матери, я же просил не рассказывать! Надо будет зайти к нему вечером…

Вторая половина фразы оказалась сказана шепотом, почти что неслышимо. Однако развитый слух Освальда подсказал, что сегодня Вернону влетит.

А что, так и надо этому балаболу!

— Он не виноват, даже не говорил напрямую, так что не злись на него, — ложь во благо. Он ведь всё еще честный? Или уже провафлил поезд?

Бармену, остановившемуся в натирании дырок, оставалось лишь вздохнуть. Он старался как можно держать приключившееся в секрете, однако-таки где-то проболтался, сам не зная где. Он без понятия, почему хотел сохранить такую беду в секрете, но надо было.

— Держи. Ты её найдешь, главное лишь достаточно сильно пожелать и представить нужного человека, — так, чтобы никто из отводящих взгляд парней в зале не услышал, Освальд обратился к ходящему волнами бармену.

Тонкая игральная карта оказалась подвинута пальцами Освальда по стойке. На молочно-белой подложке черным был нарисован мужчина, в умиротворении ведущий карету, заправленную двумя лошадьми. Сама карета казалась пустой, а висящий на боку фонарь почти не освещал экспозицию. Высоко в небе над управляющим мужчиной висела яркая белая луна, освещавшая многочисленные влажные черепичные крыши на заднем плане. Рисунок был выполнен строго глубоким черным и чистым белым. При этом он казался странно притягательным, а сам кучер с лошадьми ощущались живыми. Откуда не взгляни, но рисунок всегда оказывался повернут к наблюдателю нужной стороной. В двух из четырех углов же красовались вычурные буквы «Q», обернутые извитыми лозами, ниспускающимися по краям и обрамляющими рисунок, будто рамка картину.

Бросив мимолетный взгляд своих фоточувствительных органелл, Ленни сильно удивился, при этом оказавшись немного растерянным. Что он сделал, чтобы заслужить такую щедрость?

— Ты уверен? — единственное, что он мог сказать в этот момент, так как от волнения ему перехватило дыхание. Образно, естественно, ведь дышал он пассивно всей своей поверхностью.

— Конечно. Давно тебя знаю, ты надежный добрый малый, так что пользуйся на здоровье. Только займись этим делом побыстрее, скоро мне самому понадобится Возница.

В абсолютном молчании Ленни медленно потянулся к одновременно странной, но такой обыкновенной игральной карте. При взгляде на неё казалось, что смотришь на нечто неправильное, но при этом идеально вписывающееся в окружение, словно так и должно быть. Аккуратно взяв тонкую карту, обрамленную рубашкой из хаотично переплетенных черных лоз, он задрожал. Карта на мгновение мигнула приглушенной белой вспышкой, а Ленни почти что сорвался с места, но вовремя остановил себя, так и не выйдя из-за стойки.

— Спасибо.

Единственное, что получилось выдавить, так это одно сухое слово, однако наполненное глубочайшей благодарностью. Он был одним из немногих, кто осознавал истинную ценность этой странной картонки.

— Да пожалуйста! Друзьям нужно помогать, ты же знаешь. Иначе какой ты тогда друг? Точнее, какой тогда Я друг?

— Верно…

— Что же, на этом мои дела здесь всё! Буду прощаться, джентльмены. Благодарю за приятную компанию! — сняв цилиндр и слегка поклонившись залу, а затем и Ленни, Фокусник слез со стула, который так и не забрал.

— Нет, не снова! — осознав, что сейчас произойдет, Ленни не успел ничего поделать, только выкрикнуть просьбу.

Легко и явно ехидно улыбаясь Освальд щелкнул пальцами правой руки, из-под которых высвободилась тонкая струйка белого с нитями голубого дыма. Во мгновение напротив его виска сформировался призрачный на вид пистолет, контуры коего были выполнены из белой дымки, но при этом внутри он оставался прозрачен. Не прошло и полсекунды, как призрачное орудие убийства выстрелило, разбрызгав кровавое содержимое головы по стенам, потолку и завсегдатаям бара. Тело вяза обмякло и завалилось на бок с глухим стуком, ознаменовавшим его уход.

— Черт! Ну просил же не распугивать клиентов!

Бокал серебряного гонщика так и остался медленно вращаться в вихре, завораживая ошеломленных посетителей своим необычайным танцем.

Глава 4. Город 1985

Абсолютная тьма. Нет даже самого маленького источника света. Если в такой тьме посмотреть на руки, то ничего не увидишь, лишь иллюзии того, что руки есть и ты ими шевелишь.

Однако, несмотря на эту тьму, Освальд подорвался с дивана и последовал направо, ловко обходя нечто, расставленное на полу. Он так часто ходил этим маршрутом, что оказался способен в такой абсолютной тьме ни разу не удариться мизинчиком о плотно расставленную мебель.

Наконец, дойдя до цели, он протянул руку в специальный паз и насытил машину белым веществом, покинувшим его тело. На ощупь найдя большую кнопку, он включил генератор, перерабатывающий чистый эфир в электричество. Сразу же замигала миниатюрная люстра у потолка, залившая своим теплым светом небольшую комнатку с абсолютно белыми стенами и потолком. В самом центре её располагался широкий диван телесного цвета из натуральной кожи, на котором он и проснулся. Прямо перед диваном стоял низкий деревянный столик, на котором лежали тарелка с крошками, пустая банка из-под газировки и синий геймпад. Рядом с ними расположилось еще несколько газировок, пачка сырных чипсов, пара молочных шоколадок, закрытая колода эротических игральных карт, пара значков с лыбящейся демонической рожицей и мягкие рогатые тапочки фиолетового цвета.

Напротив дивана висел огромный телевизор почти в половину стены шириной, в данный момент вещавший лишь шумы. В правой части комнаты расположился генератор, больше похожий на здоровенный черный холодильник из будущего, возле которого и стоял владелец жилплощади. Слева от черного прямоугольника стоял комод с настольной лампой и декоративной бело-голубой вазой и парой книжек, которым не хватило места на полках широкого стеллажа во всю заднюю стену. Сами полки были доверху набиты старыми книгами, дисками и иными носителями информации — сверху вовсе валялось несколько древних на вид свитков рядом с парочкой скрученных гобеленов, на которых можно было рассмотреть узоры зеленых листьев, всполохов пламени и черных шипастых лоз соответственно.

Большая часть пола комнаты при этом была застелена тонким серым ковриком, который легко чистить от всяких крошек в случае чего, хотя уборку бедный ковер видел разве что во времена Царя Гороха.

В левой части комнаты же располагалось два прохода: деревянная дверь с покосившемся постером «keep out» и арка без двери, ведущая на типичную домашнюю кухню с холодильником, плитой и всем остальным. Хотя раковина скорее декоративная, так как в данный тип жилья водопровод никак не проведешь по многим причинам.

Именно на кухню Освальд и направился после того, как надел свои новенькие тапочки. Переместив пустую банку и крошки в мусорку, а покупки в начавший вновь нагонять мороз холодильник (теперь уже настоящий), Фокусник разложился на диване. Приподняв правую руку с разделенными пальцами, от которых к телевизору потянулось по белой струне, он дернул несколькими ниточками, переключая на желаемый канал Трансмирового кабельного, как сам его называл. По обыкновению, это оказались новости, так как всегда интересно, что происходит там, за Сетью.

«Сегодня ночью в 04:24 утра Романская Империя без объявления войны вторглась на территорию Объединенной Корейской Республики. Страны-члены Центрозападного Союза в данный момент проводят экстренное совещание…»

Куда катится мир… Ещё с десяток лет назад в нём все было прекрасно, а сейчас… Мало того, что уже более двух лет бушует пандемия некоего вируса, так ещё и война с участием одной из сильнейших стран началась. Учитывая, что этот самый отрезанный от Сети мир также отрезан и от Цикрилата, война будет кровавой и с многочисленными жертвами. Будь у них связь с последним и, соответственно, семью Истоками, можно было бы решить всё сражениями «наверху», не втягивая в процесс обычных людей, как это делается сейчас в большинстве цивилизованных миров под юрисдикцией ВОСТОРГа. Хоть вязы и обладают высокой личной силой, однако экономически крайне невыгодны, из-за чего лучше уж пожертвовать ими на войне, нежели сотней обыкновенных людей. Учитывая, что один искрящий самого низшего ранга рождается раз на десяток тысяч обычных людей, если не реже, а пользы для государства приносит повезет если как сотня, то выбор очевиден. Являясь при этом естественной угрозой национальной безопасности, становится понятно, почему отказ от сил продвигается СМИ в массы, особенно в подконтрольных мирах. Вояки же всегда могут наклепать нужных вязов в необходимых объемах, так как центры специальной (насильной) подготовки никто не отменял.

Пощелкав ещё несколько передач, Освальд пришел к выводу о бессмысленности данного действа, так как буквально все телевизионное инфополе забито этой войной. Именно поэтому он переключился на «YouBute», в котором принялся серфить по различным интересным видео. Среди тонн реакций на реакции на реакции, политических разборов от дедов, дурманящих похуже восторга детского контента и десятисекундных видео, кои площадка агрессивно пытается впихнуть пользователю куда не надо, он отыскал золото — нарезку смешных котиков. Как же тяжело не иметь возможности сделать аккаунт, а только смотреть. Освальд готов застрелиться за возможность настраивать рекомендации, но есть что есть.

Изначальный план повтыкать несколько часов в «качественный» контент накрылся полипластиковым тазом под названием «срочность», когда Фокусник услышал уведомление о сообщении, отправленном Верноном, в котором описывалось местонахождение груза, что нужно забрать. Даже несмотря на то, что квартира, в некотором смысле, отрезана от остального мира, сигналы здесь ловит очень даже хорошо, благодаря чему он может не волноваться о том, что пропустит важные вести.

С неохотой выключив телевизор и все, что потребляет лишнюю электроэнергию, а также дозарядив бак генератора, он прилег на диван в позе «фараон в саркофаге». Он делал это так часто, что все действия проходили на полном автоматизме.

Слегка сконцентрировавшись, ощутил себя в непримечательной подворотне в виде небольшого зернышка белого цвета размером с маленькую рисинку, купавшегося в какой-то зеленой жиже, вытекавшей из разорванного мусорного пакета. Оглядевшись и убедившись, что никакие камеры и пристальные взоры бабулек не направлены на него, Фокусник в течении полусекунды вырос из зерна в свою привычную форму. «Родившись» полностью белым, по завершении он быстро возвратил нужные цвета коже, волосам и одежде.

Достав из себя черный полиэтиленовый пакет, забитый пустыми банками и различного рода упаковками, он оставил его на верхушке помойной кучки рядом. Так как темный угол все равно переполнен гниющим мусором, то еще один пакет погоды не сделает — так он считал и являлся всецело правым.

Попытавшись набрать Сильму (да поглотят ангелы Йера душу грешную), не получил никакой реакции. Как обычно, не отвечает. Видите ли, это «выше её достоинства», если бы оно у неё вообще было. Потому, спрятав устройство во внутренний карман пиджака, так как вне зерна связь внутри квартиры прерывается, он направился к непримечательному складу, расположенному сравнительно близко, но все равно где-то на отшибе.

Путь размеренно-быстрым шагом занял чуть меньше часа. Несмотря на уличную напряженность, благодаря правильному планированию кварталов получалось достаточно быстро добираться из одного места в другое. Основной вклад вносила вертикальность города — среднее количество этажей в постройках крутилось в районе сорока, из-за чего вширь города не слишком расползались, хотя и были исключения (в основном это региональные столицы, что огромны сами по себе, а также города-заводы).

Пунктом назначения оказался небольшой склад на самом краю города, умело замаскированный под заброшенный. На деле же ангар оказался буквально кишащим уголовниками — в основном контрабандистами и их попрятанным по углам добром. Пропустили Освальда без вопросов, стоило сообщить одноразовый код, отправленный Верноном в приложении к координатам склада. «Поставщик» также быстро нашелся, так как сложно пропустить единственного торговца жизнями среди доставляющих всякий хлам по типу запрещенного оружия и высокоразвитых ИИ-чипов.

Получив в распоряжение массивный чемодан с посылкой, без лишних расспросов курьер покинул злачное местечко. Хоть провозить контрабанду сейчас легко, но у этих многоуважаемых людей до сих пор сохранилась профессиональная привычка реагировать на любознательность пальцем на курке, так что проще будет просто не тревожить джентльменов лишний раз.

Билет на междугородний гиперлуп вновь подорожал, поднявшись до 110 робаксов. И вновь Фокусник задавался вопросом, почему в едином мировом государстве со стабильной экономикой и производством все равно происходит инфляция. Разве, согласно говорящим головам из зомбоящиков, они не достигли пика человечества?

Путь до Перигелия — одной из трех столиц ВОСТОРГа, занял чуть больше часа, за которые капсула в вакуумной трубе преодолела почти тысячу километров. Да, на самолете было бы быстрее, но Фокусник ни в жизнь не доверял индийским авиалиниям, потому что однажды уже попадал в катастрофу со смертельным исходом. Ему пришлось заново переть с другого конца мира, в результате чего он опоздал на день рождения! После того случая он старался не использовать массовые летные средства вследствие их крайней ненадежности.

Огромное плато, высящееся на несколько тысяч метров над уровнем моря, на котором и стоял массивный Перигелий, сквозь иллюминатор капсулы виднелось за десятки километров. Грандиозный шпиль в самом центре города поднимался еще на почти два километра, возвышаясь над окружающими небоскребами, как швед в Японии. Именно из-за этой тянущейся к небу конструкции город и называется так, как называется — самой ближней жилой точкой к Солнцу смело можно назвать вершину шпиля.

Штаб-квартира «Новый Ты» — одной из корпораций Триумвирата — была третьим самым высоким зданием во всем ВОСТОРГе и при этом самым охраняемым. Даже штаб «ЧВК Арктур» защищался не так серьезно, хотя это, между прочим, полностью военно-направленная корпорация, в отличии от двух других, что занимаются только внутренней безопасностью.

Этот город, в сравнении с горячо любимым Сити-17, являлся образцом безопасности. Открыто совершающих криминал днем с огнем не сыщешь, а ночью уголовники шкерятся по самым темным подворотням, лишь бы не нарваться на подразделение полиции. Куча камер постоянно просматривает мельчайшие уголки, лишая хоть какой-то приватности — не редка ситуация, когда сидишь у себя дома на белом троне и видишь пялящуюся черную линзу. Не стоит забывать и про патрулирующих улицы дронов, вылезающих из-за угла, как обычно, в самый неподходящий момент.

Поэтому Фокусник еще перед посадкой радикально поменял свою внешность, став обыкновенным сорокалетним мужчиной в грязно-сером костюмчике. С огромным чемоданом образ не слишком сочетался, но достоверности ему и не нужно, хватит простого сокрытия личности. На вокзале здесь также проверяют, влезая в самые потайные места, из-за чего пришлось заблаговременно спрятать в рукаве Пастуха, так как торговля людьми в любом его проявлении все-таки запрещена.

Вот поэтому он и не любил огромные города, особенно три столицы. Особенно Перигелий. Помешанное на контроле руководство «Новый ты» превратило приятный мегаполис в оплот «нравственности и безопасности» ценой свободы его жителей. Большинству, может, и нормально жить в таких условиях, но точно уж не Фокуснику, что терпеть не может подобный государственный контроль в силу как характера, так и сферы деятельности.

Карта с кроваво-красным изображением мужчины с круто закрученным посохом тихо засияла, когда Освальд приблизился к контрольно-пропускному пункту.

— Добро пожаловать в Перигелий, сэр, — клерк в синей рубашке, проверяющий всех входящих, дошел и до него. Стоя на фоне закованного в двухметровую силовую броню персонала охраны, его тощая фигура выглядела более чем внушительно.

— Здравствуйте. У меня все в порядке, — поставив чемодан на просвечивающую стойку, курьер дождался вердикта проверяющего, что пристально рассматривал скрытый от всех монитор.

— Хм, действительно, все в порядке. Проходите, сэр.

— Благодарю.

Пастух был его чуть ли не самой любимой картой, так как та здорово экономила время и нервы. Взятки, конечно, тоже неплохо работали, но в том же Перигелии прок от них минимальный, к сожалению. Хотя пафосно кидать пачки робаксов в лица было приятно, этого не отнять. Очень жаль, что бумажки оцифровали.

Переключив Пастуха в «режим» психологической невидимости, Фокусник направился к одному конкретному месту, в коем вполне может находиться цель его поисков. От камер это, конечно, не защитит, но зато к нему лишний раз не докопаются со случайной проверкой, а то со всем его имуществом ему светит несколько пожизненных и без чемоданчика.

С каждым шагом по всем этим вычищенным проспектам и оживленным аллеям пустота сжимала все сильнее. Перигелий казался безжизненным, бездушным, и вытягивал последние капли внутренней стабильности, словно промышленная соковыжималка. Хоть в городах поменьше и был разгул криминала, именно в них оставался тот самый дух бывшего ВОСТОРГа.

Путь размеренной походкой с периодическими отвлечениями на ларьки с сахарной ватой (только благодаря ним он не потерял разум в пути) занял около четырех часов, так как город был поистине огромным. Несмотря на плотнейшую застройку, он все равно оставался одним из самых объемных. Сочетание этих факторов привело к тому, что Перигелий с большим отрывом удерживал пальму первенства в вопросе демографии — его населяло почти две сотни миллионов душ. Поразительное число, особенно на фоне крохотных отсталых миров, все население которых часто не дотягивает до единственного Перигелия.

Богатство, население и пространство для маневров сделали его самым желаемым местом жительства для молодых талантов и начинающих бизнесменов. А со всей этой «безопасностью» он стал чуть ли не раем на земле для законопослушной прослойки молодежи. Льстит, что молодые умы в 11 из 10 случаев выберут Перигелий для переезда, но сам он никогда не останется здесь дольше, чем на несколько дней. И то по работе.

Гадюки в старом месте, естественно, не оказалось, прошло ведь довольно значительное время. Не имея в данный момент возможности начать её поиск, Фокуснику пришлось загрузиться в отель на окраине мегаполиса, что не так сильно подпадал под тотальный контроль. Никогда он не думал, что будет расстраиваться отсутствию гетто, но вот как приключилось. Если бы груз не был живым, то можно было бы не париться и подождать в зерне в какой-нибудь подворотне, но, увы, с чемоданом на улице точно что-то случится, а следить 25/8 за посылкой… Нет уж.

Отвесив шестьдесят робаксов за два дня, что являлось грабежом чистой воды, к следующему вечеру Фокусник ощутил, что Возница прибыл к цели своего путешествия, а значит Ленни успешно добрался до своей дражайшей сестренки. Приятная девчонка, хоть и слегка неуравновешенная, из-за чего любит шляться с особо неприятными типами, склонными этих самых девчонок приковывать к батарее.

Возница, естественно, вернулся в колоду разряженный, из-за чего Освальду пришлось вернуться в квартиру, зарядить карту и вновь появиться на том же месте. Весь процесс занял чуть меньше пяти секунд. Призвав эфирный навигатор, он сосредоточился на поиске Сильмы, которую прекрасно знал и с коей довольно тесно общался в прошлом — ключевое требование для правильной работы карты, что в ином случае выдаст десятки результатов вместо одного нужного.

Кобра оказалась на другом конце города. Вот именно в противоположном. Даже здесь умудрилась вставить палок в колеса, потому как добираться пришлось на дорогущем метро, что по сути своей являлся просто подземным гиперлупом.

В итоге добрался до пункта назначения он глубокой ночью, хоть по активности на улицах её не отличишь от дня. Особенно в клубном районе с гораздо более обильным потоком людей, нежели днем, в кой он и прибыл.

Здание, к которому его вела карта, заприметил сразу. Яркий клуб не выделялся ни обилием неоновых вывесок, ни очередью на входе, однако для опытного глаза представал местом, взоров камер на кое направлено подозрительно мало.

«New Genesis» — сообщала яркая голубая вывеска прямо над широким входом, охраняемым парой бугаев от особо нетерпеливых представителей социума в очереди. Электронные биты подогревали толпу обещанием подцепить спутника на ночь или приятно провести время непосредственно в уборной заведения.

Естественно, парадный вход не для него, ведь тратить на дело еще больше денег он категорически не собирался. Не подумайте, он не бедный, это простое дело принципа. Потому, обнаружив заднюю дверку, что также охранялась хмурым качком в затемненных очках, направился к ней. Благодаря карте проблем со стражем разврата не возникло. Он уже говорил, как любит Пастуха?

Это прозвучало немного странно…

Не суть важно.

В просторном холле клуба тряслась, не попадая в такт музыке, подвыпившая толпа. Слева в «личных» зонах, разделенных сплошными перегородками, мужчины флиртовали с женщинами, женщины с другими женщинами и алкоголики с дешевым виски. Последние особенно старались, потому что испытывали истинную, незапятнанную меркантилизмом любовь. Справа стояли полноценные приватные комнаты, внутри коих с высокой долей вероятности полуголые девушки обслуживали сыновей маминой подруги, слизывающих кисловатый восторг с их пахнущих клубникой разгоряченных тел. Бар прямо рядом с Фокусником, вошедшим через черный ход, предоставлял самые разные услуги: от обычных коктейлей вплоть до кое-чего более «экзотичного», хотя наркотиков тяжелее травы Фокусник все же не заметил. Но это не значит, что их нет, потому что каждый современный уважающий себя клуб должен башлять метом или экстази. Восторг (в отличии от предыдущих) все же нелегален, потому в его случае обычно приходят «со своим».

Но это все его не интересовало. Возница вел вниз, потому, обнаружив на противоположной стороне клуба прикрытый тонкой тканью вход в павильон с VIP-залами, охраняемый особо опасным темнокожим парнем, направился туда. За тонкой ниспадающей вуалью раскинулось два ряда дорогих комнат в красных тонах. Из нескольких доносились аритмичные мелодии спаривающихся тел, будто участники действа с трудом понимали где находятся. Камеры, естественно, все это снимали.

Коридорчик оказался глухим — никаких проходов дальше не было, лишь комнаты и коридор. Но Возница упорно вел его в самую дальнюю комнату, так что он последовал, ведь в отношении Бестии карта никогда не ошибалась.

Открыть запертую дверь тоже не составило сложности — в некоторых местах до сих пор стоят примитивные механические замки заместо электронных. Якобы их сложнее взломать особо любопытным особам, поскольку не к чему подключаться… Возможно. Однако как раз такие старомодные замки Фокусник и щелкал как орешки — достаточно ослабить структуру пальца, вставить его в паз для ключа, вновь сделать твердым и провернуть. Действо двух секунд, но учиться когда-то пришлось не один месяц.

Украшенная полипластиковая дверь отворилась, открыв для взора со стороны вид на мягкое двухместное красное ложе, несколько кресел и столик со всякой мелочевкой. Обычная приватная комната для утех, ничего особенного, разве что камеры нет.

Мгновенно глаз Фокусника зацепился за странную щель меж стеной и полом в углу. Привычка тщательно осматривать помещения никогда не подводила. Испарив часть носка и ею же разведав, обнаружил за относительно тонкой стенкой еще один проход, коего явно не должно было здесь существовать. Вот уже здесь явно применялся электронный замок, причем не самый простой, взлом коего без специальной способности или снаряжения сопряжен с большими трудностями. Ни тем, ни другим Фокусник не обладал, зато имелось кое-что другое.

Мужчина в длинном плаще стоял, удерживая на плече грязную лопату. Лица его не видно из-за тени, отбрасываемой широкополой шляпой от яркой луны в небе. Глядел же он точно вниз, прямо на наблюдателя, смотрящего в небо из только что вырытой ямы глубиной около метра. По краям черные лозы оплетали такой же черный рисунок, захватывая и большие «K» по двум углам. Когда карту активировали, она засияла мягким черным светом, а прямо под ногами заблаговременно крепко схватившего чемодан Фокусника сформировался круглый черный разрыв, куда под действием притяжения он и провалился. Подол плаща слегка приподнялся, чуть не коснувшись острых краев портала, способных легко лишить жизни неаккуратного пользователя.

За ту секунду, что он находился внутри бесконечной пустоты, Фокусник полукувырком развернулся и тем самым появился головой вверх, вылетев из круглого разлома на инерции. Едва он оказался на несколько сантиметров выше уровня пола, разрыв сомкнулся, оставляя успевшего сменить внешность на привычную вяза по ту сторону фальшивой стены. Вниз вела едва освещенная бетонная лестница, по коей курьер и направился навстречу неописуемому и невыразимому хтоническому ужасу с названием «Женщина».

Глава 5. Бестия в черном

Несколько лестничных пролетов спустя Фокусник вышел к еще одной двери, стоявшей в противоположном конце небольшого помещения, освещаемого единственной флуоресцентной лампой на потолке. Прямо перед проходом сидел молодой парень лет восемнадцати, не более. Только завидев Фокусника, тот подорвался и выплеснул волну грязно-оранжевого марева, расходящуюся во все стороны, при этом направив пистолет с широченным дулом ему в голову.

— Ты кто такой и что здесь забыл?!

— Воу-воу, полегче, я по делам. Найдется минутка принять посылку? Это Сильме.

Судя по интенсивности волны энергии паренек уже на уровне Великого Ключника. Крайне хороший результат для его возраста, у мальчишки явный талант. Если бы еще не нервничал как Обыкновенный Восторгский Школьник перед живой женщиной, то действительно был бы грозным охранником. Слегка дрожащее дуло пушки и общая напряженность сполна выдавали его неопытность.

Когда же молодой вяз услышал имя, то переменился в лице, хоть и поначалу старался скрыть это. Пистолет отводить он и не думал, наоборот, лишь точнее прицелился в лоб странному офисному клерку с огроменным чемоданом. Несколько раз обведя взглядом непрошенного гостя, словно ища за что можно ухватиться в его образе, он на миллисекунду закатил глаза, связываясь по импланту с кем-то. Напряжение на его лице лишь усиливалось с каждой секундой молчаливого стояния.

Есть у Фокусника такой рефлекс — играться с картами от скуки. Каждый раз, когда нечего делать, рука рефлекторно тянется и призывает какую-нибудь безобидную картонку, что можно покрутить меж пальцами. Этот раз не стал исключением, и, материализовав из рукава голую женщину на диване, подсознание собралось отработать несколько приемов. Ему, правда, сделать этого не дал мгновенно прогремевший выстрел, в результате коего правую половину головы невзрачного клерка размазало алым по стенам и потолку. Твердые и мягкие кусочки с чавкающим звуком падали на пол.

— Черт! Черт-черт-черт! Да что ж это такое-то! Госпожа меня убьёт!

Паника захлестнула молодого человека, схватившегося за голову в приступе осознания. Пытаясь оградиться от потерянной убийственной девственности, тот сгорбился у стены. Сознание сузилось, а глаза не видели ничего, кроме плывущего пола. В том числе и посетителя, что, как ни в чем не бывало, продолжал стоять с чемоданом наперевес.

— Расслабься, говорю же. Нервный какой.

— ААААААА! — одновременно с криком раздалось еще два выстрела, дыры от которых проявились в груди Освальда. Если стоять под нужным углом, то через них легко можно было увидеть противоположную стену.

Благодаря уцелевшему рту Фокусник все еще мог общаться, пока побелевшие кровь и ошметки подплывали к голове, возвращая той привычный вид, будто ничего и не было, а фрагменты черепа на полу являлись лишь самодеятельностью больной фантазии. Две пятисантиметровые дыры от массивных пуль также заросли буквально на глазах, пока парень морально отходил после случившегося. Хорошо хоть сердечный приступ не хватил, а то с Фокусником такое однажды приключилось. Неловко, конечно, тогда вышло…

— Ну все-все, спокойно. Я живой, видишь? Так что, примешь посылку своей госпожи, или мне самому к ней зайти?

Повезло, что парень молодой и с крепким сердцем, хоть о нервах того и не скажешь. Отходняк явно будет до-о-олгий. Фокусник надеялся, что тот быстро вернется в русло и таки позовет бестию, хотя, похоже, зря. Может, тот и звал, но сидеть кучу времени он не собирался, ведь чем дольше он находится в Перигелии, тем больше вероятность прибытия по его душу отряда элитных дезинсекторов. Потому, за несколько минут молчаливого стояния так и не дождавшись отклика, он решил проявить инициативу, ведь госпожа явно не удостоит его своим вниманием.

— Ладно, парень, мы тут еще полчаса торчать будем, наверное. Так что пойду я,а то дела отлагательств не терпят… Да не парься ты так, замолвлю словечко перед начальницей.

Парнишка вроде как того уровня, когда обычный человек вряд ли сможет его убить, а ведет себя будто нервозный школьник. Хотя, учитывая моложавое лицо, Фокусник совсем не удивится, если тому завтра с утра выслушивать крики математички о просроченном домашнем задании.

В любом случае, проигнорировав юродивого, Освальд направился в проход, ключ-карту к коему успешно подрезал у охранника. За толстым выдвижным шлюзом был небольшой коридор с еще одной дверью, уже за которой раскинулось помещение, напоминавшее обжитый офис. Небольшая неубранность по углам и наполненный кулер ясно говорили о том, что совсем недавно здесь работали люди. Флуоресцентные лампы дневного света ярко освещали прямой коридор с множеством дверей по бокам, хотя следов чьего-то пребывания не наблюдалось.

Зайдя в нужный из десятков проход, он вышел в абсолютно такой же коридор, в точности до соринки похожий на предыдущий. И вновь войдя в одну из дверей, на этот раз совершенно другую, он вышел в знакомый коридор. Побродив по лиминальному офису несколько кругов, он таки вышел в старую операционную времен Восстания Алсолют — настолько древней она выглядела. Кафель уж сотню лет как не используют, предпочитая полипластик. Части стального операционного стола сверкали в лучах мощной лампы, пока к нему тугими ремнями был прикован бессознательный полноватый мужчина в одних трусах. Губы его были слегка синеваты — средневозрастному мужчине явно морозно лежать на голом металле. Белая плитка по всей комнате отдавала сильным чувством холода, пропитанного смертью. Только запаха антисептика не хватало, чтобы почувствовать себя рядом с истекающим кровью бойцом, из которого в срочном порядке извлекают несколько автоматонских стрел.

— Наконец ты пришел в нужный замок~, — сладкий женский голос раздался где-то со спины.

«Йер милостивый, начинается…» — не мог не подумать потерявший остатки хорошего настроения Фокусник.

…

Быстро развернувшись, Освальд приметил в проходе явно следящую за собой женщину лет тридцати. Одетая во все черное, с легким ночным макияжем и такими же черными прямыми волосами до поясницы, она выглядела так, словно сбежала с пресловутого готического БДСМ-бала, иначе не назовешь. Зная её увлечения, Фокусник вполне мог предположить, что она пришла проведать его прямо с чего-то похожего. Как раз и время подходящее.

Её черные глаза осматривали вторженца с головы до пят, но Фокусник упорно игнорировал навязчивый взор. В свету операционной лампы сей взгляд идеально дополнял образ элегантной темной красавицы.

— Это было не сложно, — действительно не сложно. Он всего-то следовал за Возницей, что делал всю работу по поиску бестии.

— С тобой не интересно, ты мухлюешь~.

Ох, он знает этот томный тон. Так она разговаривает только с ним, тем самым действуя на нервы сразу в четырех плоскостях: прямой, перпендикулярной, косой и кривой-огибающей-видимое-пространство.

Но также он знает и противоядие от нападок — бесконечный и беспощадный игнор. Как же её бесит игнорирование, он даже представить не может, хотя выглядит это в великой степени потешно: щеки и уши краснеют, кулачки сжимаются, а поза приобретает вид готовящейся ко взлету ракеты.

Сделав морду лица камнем (что было легко, так как весело ему совсем не было), Освальд молча глядел на Сильму. Пока что никакой реакции не последовало, но эффект, как известно, накопительный.

— Так и будешь столбом стоять или хотя бы «привет» скажешь?

— Что у тебя за поганая привычка нанимать малышей на ворота? Он мне башку снес от страха.

Подойдя на расстояние метра, Фокусник с глухим стуком опустил тяжелый чемодан. Вблизи от готической красавицы исходил легкий запах сирени (или фиалок? Он всегда был плох в парфюмах).

Не получив реакции на свой вопрос, она не показала вида:

— Просто мне нравятся помладше~.

— Этому пареньку место в школе, а не под твоим каблуком.

— Тебе место точно не в школе~.

Лицо камнем, разум тихой гладью. Ты в медитации, Освальд, так медитируй, контролируй свои эмоции. Ты что, так слаб, что поведешься на её провокации? Не забывай: ты хищник, не жертва. Это ты должен вести игру, а не следовать ей.

— Помидоры не то что завяли, они разлагаются. Так что давай быстро кончим в этой твоей темной каморке и разойдемся по урокам, а то препод по матану двойку влепит.

— А ты не изменяешь себе, все так же пошлишь~.

— Это естественная защитная реакция в твоем присутствии. Друзьям уважаемой мадам стоило бы ей поучиться, — кивнул Фокусник в сторону пускающего слюни полуголого мужчины. Он так и не понял её страсть всех раздевать и приковывать неважно к чему, лишь бы лишить возможности двигаться, но осуждать не принимался. Мало ли что человеку нравится? Главное, чтобы не листолюбский особый.

— Ему нравится и так, а тебе стоило бы поучиться у него наслаждаться обстоятельствами~.

— Спасибо, однажды так насладился, что до сих пор зад по вечерам ноет.

— Значит плохо чувствовал~. Нужно расслабиться и не брыкаться, ты же знаешь~.

— Сложно сохранять спокойствие, когда слышишь «Флюгегехаймен» и странное жужжание за спиной. Это адское устройство из самых глубоких недр чего бы то ни было и его нужно продолжать держать там, закованным в цепи внутри железной девы, погруженной в десятиметровый блок бетона, на котором сидит древний дракон и часами пялится в розыскной лист с твоим лицом.

— Он не так называется >:с

— И это единственное, что тебя смутило?

Фокусник ответа оказался не удостоен, лишь дующегося взгляда черной госпожи, что из неприкосновенной ледяной королевы превратилась в негодующую девочку, с недовольным видом буравящую своего обидчика.

Угрюмое молчание утят продолжалось около минуты. В конце концов курьер на полставки не выдержал:

— Так как сказать более нечего, значит с прелюдией покончено и можно переходить к основной части: вот твоя посылка, о чем хотела поболтать?

Сильма на секунду закатила глаза, держа руки на груди, однако все равно наклонилась и открыла чемодан. Внутри оказался бессознательный мужчина в позе эмбриона, облепленный мягкой зеленой пеной. Спал он тихо и мирно, словно младенец.

— Да, это он. Передать Вернону, что ставлю тебе пять звезд~?

— Зачем тебе вообще сдался этот парень? Он просто работник магазина, судя по легенде, — вот что его действительно интересовало, так это доставленный человек. В данных ему файлах он выглядел настолько обыденно, насколько это вообще возможно.

— Работник как работник, но магазин помимо нормальных имплантов приторговывал также и паленкой. Надеемся выйти на поставщика и затем на очередного доморощенного сборщика, решившего быстро разбогатеть. От этой дряни пострадала сестра из Второго Кинжала, так что дело личное.

— Ясно, влезать в ваши разборки не буду. Удачи с поисками.

— Спасибо~.

— Так, о чем хотела рассказать? Вернон был очень настойчив.

— Ох, этот малыш всегда такой, не только со мной? Что же, это объясняет, почему у него нет женщины~.

— Сильма, серьёзно, давай ты расскажешь, что хотела, и мирно разойдемся. Мне почти физически нестерпимо находиться здесь. Сердце колит и в попе больно, как говорится.

— Какой же ты скучный… Ну хорошо, бери своего друга и заноси в ту комнату, — указала готическая красавица на соседнюю с текущим помещением дверь, — и пошли.

Собственно, занеся посылку в другую, теперь уже свободную операционную, он последовал за темной дамой по нескольким коридорам, наконец дойдя до металлических створок защищенного лифта, что с тихим звуком отворились, позволив обоим зайти.

— Все это время здесь был лифт? — спрашивается тогда, а зачем им клуб в здании?

— Он только для внутреннего персонала, ты бы все равно не заставил его ехать. А туда, куда направляемся мы, не попал бы при всем желании~.

— Охотно верю. Но ты же понимаешь, что теперь мне не нужно будет пользоваться главным входом?

— … — на мгновение она замолчала, явно осознав допущенную оплошность, — Не важно, идем.

Двадцатисекундная поездка как раз завершилась, услужливо позволив бестии не смущаться еще больше.

Освальду открылся вид на обширный пентхаус в темных тонах. В самом центре зала расположился широкий черный диван, смотревший прямо на большой экран, в данный момент выключенный, позади которого открывался вид на ночной Перигелий. Мягкие черные ковры скрывали за собой большую часть пола — ходить босиком по ним одно удовольствие. Слева и справа находились прозрачные стеклянные площадки второго яруса с россыпью комнат за блестящими перилами, а под ними стояло множество тумбочек, вазочек, торшерчиков и иных девчачьих штучек.

Хм, ему точно нужно достать череп, на который можно поставить руку в молчаливом сидении на диване в стиле Короля Тьмы. Это добавит его комнате суровых мужико-мужицких элементов, которых так не хватает… а еще нужен костяной трон, да…

— Располагайся~, — глубокие размышления об улучшении дизайна его жилища прервал приятный женский голос, сильно отличающийся в более мягкую сторону по сравнению с обыкновенным голосом бестии.

Он не мог не присвиснуть, зайдя поглубже. Естественно, пачкать дорогое напольное покрытие он не собирался, потому снял туфли, что через несколько секунд бесследно растворились белой дымкой.

— Приятное местечко. А что, розовые коврики уже не в моде?

— Розовые у меня в ванной~, хочешь глянуть? — промолвила она, быстро отходя в одну из комнат по правую сторону.

«Пожалуй, обойдусь» — хотел он сказать, но промолчал, подбираясь к панорамному окну.

Сквозь толстый слой наверняка пуленепробиваемого стекла виднелась неестественная красота ночного города. Громадные аркологические башни возвышались на сотни и сотни метров, вмещая в себе почти все необходимое для автономного существования их жителей внутри зданий, не выходя из них годами. Яркие неоновые вывески по всей длине небоскребов завлекали своей рекламой, так и прося потратить сбережения на очередной продукт одной из компаний Триумвирата. Множество клубов внизу своей светомузыкой отбивали сердечный ритм неусыпной столицы.

Иногда ему не верится, что столь замечательный вид может скрывать в себе тонны гнили, стоит лишь заглянуть под камень.

Обернувшись на звук тихих шагов, он посмотрел на Сильму, в черном пушистом халате развалившуюся на диване. На её лице не было прежнего тонкого макияжа, однако оттого та не стала хуже выглядеть, скорее более естественно.

— Ты же знаешь, как не по душе мне этот город. Давай быстрее.

— Злюка ты~.

В её фирменном стиле подувшись, Сильма спустя пару секунд вернула легкую улыбку. Конкретно ему очень легко отличить, когда она действительно раздражена, а не придуривается. С кем он на эту тему ни говорил, все твердят одно и тоже — отличий нет, так как бестия всегда раздражена. Что ж, может и так, но ему, по крайней мере, не пытались раздробить колени (технически, пытались, но тот случай не считается, так как обстоятельства были особые).

— Вернон тебе немного соврал, если сказал, что дело важное и срочное. Скорее просто слухи, а не настоящее поручение, подкрепленное достоверной информацией. Я вообще думала, что ты придешь где-то через неделю или около того, поэтому при малейших намеках Верни и сообщила, а ты вон как быстро прибежал~.

— Он был очень убедителен.

— Ха-ха, конечно~.

— Ближе к делу.

— Так вот, по каналам Крыльев доходят слухи о некоем вязе, что способен общаться с бесхозными душами или что-то такое. Живет где-то во Фракте и это все, что у нас есть.

— Не шути ты так, таких вязов не существует.

— А записи в архиве? Ты сам их видел.

— Это все враки, придумки капиталистов-демонологов для откачки моих кровных ради призыва великого демона жадности Котти Бобика.

— А если нет?

— Такого не может быть, на личном опыте убедился, что архив писал фантазер. Ведь как ты объяснишь, что раньше такие вязы чуть ли не каждую полусотню лет светились, а сейчас более трехсот прошло и ни слова ни духу о не таких уж, судя по записям, уникумах? Единственное, что остается, так это архиватор-приколист.

— Смотри как знаешь, мое дело тебе рассказать, ты же так интересовался этим.

— Сильма, те времена прошли. Люди меняются, знаешь? Кроме тебя, естественно. Как реализовывала свои наклонности на голых мужиках на металлическом столе, так и сейчас.

— Но они ведут себя плохо~. Разве я не должна их наказать~?

— Добывать информацию можно кучей всяких способов, но ты выбрала именно такой.

— Зато он эффективен~.

— Ладно, это все, что ты хотела сказать? Меня еще ждет важный сеанс.

— Сеанс чего?

— Пинания балды. Так что?

— В принципе, всё. Сестры продолжат и дальше собирать эти слухи, а я буду периодически их тебе сообщать. Вдруг ты все же захочешь попытать удачу в последний раз…

— Крайне сомневаюсь. Статистика твердит, что подобным вяз невозможен. Она, как известно, не врет, а лишь вскрывает неприятную правду. А каракули в архивах — бредятина, верить им себе дороже.

— Ну ладно, как знаешь…

В голосе послышался легкий оттенок грусти, что необычно. Для Черной Госпожи, которую он знал, проявление данной эмоции было неспецифичным. Фокуснику оставалось лишь кратко вздохнуть и откланяться, чем он и собирался заняться.

— Ах да, чуть не забыла: заскочи к Тесс, у неё для тебя какое-то поручение от руководства. Говорит, с хорошей оплатой и достаточно муторное, чтобы ты занялся им на серьезной основе. Где-то у меня было описание миссии, сейчас…

Подорвавшись с мягкого сидения, Сильма быстренько направилась на второй этаж по прозрачной лестнице. Спустя минуту копаний, вышла из комнаты и спустилась назад, протягивая Фокуснику небольшой щепку с данными:

— Держи. Там что-то про сопровождение какого-то вяза в главное отделение Крыльев.

— Для чего? Нанимаете?

— Без понятия, надо им. «Умное руководство и глупые незнающие подчиненные» — ты знаешь, как обычно.

— Ладно, залечу. Вдруг расскажет интересного чего. А сейчас откланяюсь, надеюсь больше не встретимся.

— Аналогично, хи-хи, аналогично. Прощай, проказник~.

— Пока, — сняв шляпу в прощальном жесте, Освальд направился к лифту, которым немедля спустился назад в подвал.

Когда же двери открылись, то он встретился лицом к лицу с парнишкой-охранником, нервно жмущим на кнопку вызова несколько раз в секунду.

— Не долби ты так, с женщинами нужно быть нежнее.

От неожиданности бедный вяз аж подпрыгнул. Лишь спустя секунду придя в себя, он вздохнул в облегчении.

— С-спасибо, сэр.

— Да не за что. Ты куда направляешься?

— К госпоже…

— К Сильме? Боже, я думал ты тогда случайно оговорился, но нет — она уже и охранников заставляет так её называть… Ладно, знаешь, что? Я помогу тебе с госпожой.

Потерев пальцами, Фокусник заставил появиться тонкую игральную карту, с которой продолжил играться, рассказывая дальше:

— С этой штучкой ты сможешь спокойно поболтать с начальницей. Просто максимально четко пожелай, чтобы она была к тебе благосклонна, а затем направь карту на неё и самое главное — крикни в этот момент «ОСТОЛБЕНЕЙ!». Чем громче, тем лучше. Вылетит птичка, но ты не пугайся. Уверяю, дальнейшая болтовня пройдет как по маслу, может даже повышение сможешь выпросить. Ну все, дерзай, — пройдя мимо, Фокусник насильно всунул ему карту в руку и крепко шлепнул по спине, отправив внутрь лифта. Прожать верхний этаж также не забыл. Бедный охранник не успел сказать ни слова, как двери закрылись, а лифт направился к пентхаусу на вершине небоскреба.

* * *

— Винни, что-то надо? Мой посетитель же не давал тебе ничего подозрительного? Может, бомбу? Или пончик с джемом? Боже, если ты взял пончик, то немедленно выбрось, иначе придется нанимать нового охранника, если ты понимаешь, о чем я.

Винни видимо замешкался, переминаясь с места на место. Однако, взвесив все за и против и не найдя противоречий в своем рассуждении, он достал слегка помятую пальцами карту из кармана, кою в последний момент заметила темная госпожа.

— Винни, оста…

— ОСТОЛБЕНЕЙ!

Тонкий белый луч вырвался из карты. Со скоростью, близкой к звуковой, с такого близкого расстояния уклониться от молочного лазера не представлялось возможным. Парализованная лучом Сильма завалилась на бок, неспособная двинуть ни мускулом. Благо, что доверчивому подчиненному хватило ума отреагировать и поймать свою нанимательницу почти у земли. Отброшенная же карта стремительно рассыпалась бесследно исчезающим молочным прахом.

— Простите, госпожа, этот мужчина был так убедителен, он сказал, что вы будете более благосклонны, если я сделаю все так… — протараторив извинения, он запнулся, когда Сильма стала приходить в себя и первыми делом вскинула руки в небо.

— Освальд, чтоб тебя машина сбила!

Глава 6. Опять работа?

Покинув ночное пристанище греха и разврата, Освальд по вставил чип в гнездо нетфона. Хоть беспроводная связь и удобнее, но гораздо менее безопасная, из-за чего даже обычные жители частенько пользовали щепки, устанавливая те в нейропорты у затылка. В кратком описании миссии ничего нового не написано, но еще раз было рекомендовано подойти к Тесс за дополнительной информацией. Выдернутый чип израсходовал лимит полезности и успешно отправился в мусорку, предварительно раздавленный до состояния мелких кусочков.

В ближайшей скрытой от нежелательных глаз (и линз) подворотне Фокусник восстановил заряд Возницы, так как данная карта была, собственно, однозарядной и рассыпалась после использования, в отличии от некоторых других (например, Пастуха, что в его руках в самом экономном режиме мог работать чуть ли не вечность). Эфирный GPS указал, что искомая цель находится всего в нескольких кварталах ниже по улице. А что, удобно жить близко к своим подчиненным — в любой момент можно прийти и морду начистить за непослушание.

Местом обитания дражайшей Тесс оказалась двухсотэтажная аркология прямо на границе спального района с клубным. Грандиозные во всех смыслах постройки могли вмещать под полусотню тысяч жителей, а занимать на земле квадрат 250 на 250 метров. Разделенные широкими дорогами, множество аркологий образовывали ровные поля километровых столбов. На высоте тридцати, шестидесяти и девяноста этажей пролегали дополнительные слои дорог меж зданиями, объединяя те в единую сеть. Жилыми этажами традиционно были все выше сотого, в то время как нижние отходили производству, фермам и офисам.

Технически, полноценными аркологиями эти здания не считались, но все просто привыкли их так звать, даже в документах.

Чем выше жил постоялец, тем лучшими условиями располагал — пыли и смога становилось меньше, из-за чего цены на квартиры с каждым десятком этажей росли в геометрической прогрессии. Позволить себе сто девяностые уровни могли только богатенькие корпораты из Небес, за что, собственно, и были так прозваны (неофициально). Нижним же порогом для обитания здесь был средний класс, пока бедняки выживали в развалюхах у окраин. Но, справедливости ради, «арки» были прерогативой только самых крупных мегаполисов.

И как она вообще живет в таком шуме? Если окна выходят как раз на клубы, то можно только посочувствовать…

Следуя за навигатором, он поднялся на 126-й этаж, миновав несколько охранников старой доброй промывкой мозгов. В закольцованном в квадрат двухъярусном коридоре (по 2.5 метра каждого этажа на ярус) со множеством полипластиковых дверей наконец-то нашлась квартира 126351. Подобное расположение жилья с внутренней и внешней сторон в виде квадратного бублика было самым типичным в современной аркологической застройке. Скучно, серо и пресно, но выгодно.

Звонок в домофон раздался по другую сторону двери приятным щебетанием птичек. Спустя десяток минут дверь открыла высокая девушка с завязанными в хвост волосами, окрашенными в розовый. С неё ручьем лил пот, из-за которого белая тренировочная майка и ярко-розовые треники слегка намокли. Открытые руки и часть торса ясно говорили о том, что она следит за своей формой и частенько налегает на большие веса. А еще то, что она уложит 100 % мужиков, решивших подкатить ночью на улице.

Видимо, она как раз тренировалась, а он пришел не совсем вовремя. Стоило, конечно, предупредить…

— Ты все-таки пришел! Заходи! — но её, видимо, это ни капли не смутило. Как всегда радостно крича на всю округу, Тесс до сломанных костей обняла и затащила Фокусника внутрь, громко хлопнув дверью. Бедные её соседи…

Типичная аркологическая квартира-студия в стиле метамодерн встретила нового посетителя. Плавные линии мебели устанавливали некий футуристичный шарм, а чисто белое искусственное освещение оставляло чувство пребывания внутри космического корабля. Если бы только в общем интерьере не доминировали мягкие цвета, то действительно можно было бы подумать, что находишься в каюте люкс-класса. В дальней части жилого помещения находилась кухня, слева расположилась отгороженная ширмой спальня, а справа куча железяк и тренажеров, среди которых выделялась усиленная скамья для жима лежа со штангой, по первому взгляду, с навешанной тонной металла. Если бы гриф не был сделан из А-титана, то давно бы отправился почивать из-за нагрузки. Да уж, вязам с физическим усилением тела и спортивные снаряды нужны соответствующие.

Что примечательно, так это несколько белых плюшевых кроликов в углу, буравящих его своим немигающим взглядом. Они его и тут преследуют…

Бррр, жуть какая. Они ведь точно не двигаются?

— У тебя тут так скромно, мне нравится. Не люблю претенциозность с компенсацией размерами и дороговизной. Кстати, раз уж зашла речь, была у Сильмы?

— А кто ж не был из наших? На новоселье пару лет назад всех из Крыльев собрала и даже парочку из Кинжалов. Народу было море. Хату разнесли, зато впечатления остались хорошие. До сих пор помню, как весело было скидывать Аню с крыши. Хотя, как по мне, огромное окнище вместо стены слегка не соответствует нормам приватности, даже если оно зеркальное и тонированное.

— Ну у вас и развлечения, конечно… Хотя, кто я такой, чтобы судить, если сам по пьяни тоже скидывал с…

Он в любом случае собирался продолжить, но завлекающую паузу нужно было выждать.

— Ну не томи, откуда?

— …со стратосферы.

Установилось неловкое молчание. Освальд представил, как в голове Тесс крутится значок загрузки и оттого пустил смешинку, прервавшую неловкую тишину. Пробравшись чуть глубже, он уселся за пустой обеденный стол.

— Как сама то вообще? Не о работе же болтать? — подперев голову левой рукой, обратился Фокусник к проследовавшей за ним женщине. Работа не волк — в цирк не уедет.

— Да так, потихоньку. Дел немного, куча свободного времени, вот приходится занимать себя чем-то.

— Не то слово. Знаешь, что я со скуки начал делать последний год?

— Что?

— Убираться в квартире, — про скрещенные в уме пальцы мы никому не расскажем…, — Кстати, у тебя часом нет черепов? Желательно побольше.

— Хм… Где-то валялись по идее… Но сейчас вряд ли их найду. Вполне может оказаться, что они остались в Ксеноне.

— Блин… Если еще где не найду, попрошу у тебя ключи и сгоняю. Ты же не против?

— Да пожалуйста, мне они не нужны. Только если все же туда поедешь, захвати мне тот, что в форме кубка. Мне он нравится.

Диалог естественным образом потух. Однако, так как никому не было неприятно находиться в компании друг друга, быстро нашлась новая тема:

— А что, Сильма действительно снова украла твой ковер? — почему-то всплыло у него в голове, когда он обратил внимание на мягкое и пушистое покрытие в гостиной.

— Ой, не вспоминай. Для неё это какая-то больная тема. Такое чувство, что коврик лично её семью оскорбил или что-то такое. Хоть такой же можно купить в любом мебельном, ей нужен именно мой. В итоге я решила, что толку нет постоянно его возвращать и просто купила новый. Она об этом как-то узнала и в один из дней я не досчиталась еще одного. Ну а мне не в тягость обзавестись еще одним, так что у Сильмы в квартире сейчас наверняка есть каморка, доверху набитая розовыми коврами.

Звучно рассмеявшись в конце короткого монолога, Тесс встала из-за стола и обратилась к небольшому аппарату для заварки всякого, расположенному на столешнице. Еще когда Освальд только зашел, она мысленно послала запрос на приготовление двух напитков: зеленого чая для неё и черного для гостя. Спустя пару минут шайтан-машина закончила и уведомила звонком о готовности горячих напитков.

— О! С бергамотом, мой любимый. Спасибо.

— Да ничего такого, сама его поглощаю пачками. Ты пагубно влияешь на мой кошелек и положительно на репутацию у чайных.

— Многие так говорят, обычно вместе с пожеланиями убиться о стену.

— Ну, в этом доме до такого не дойдет. Жалко стены, дорогие.

— Истину глаголишь.

Посидев и поболтав о всяком (в основном посплетничав как заправские бабки с рынка), они выдули еще по чашечке и экстерменировали пачку крекеров. Освальду в целом было все равно, а Тесс за фигурой следить было легко — подъем тонных штанг крайне благоприятно сказывался на расходе калорий, из-за чего она не слишком напрягалась по этому поводу. Наконец, пришло время прощаться с комфортом (а ведь он его любил!).

Совершив последний глоток чая, Тесс обратилась к развалившемуся на диване гостю, крайне настойчиво ищущему что-то съедобное в пустом пакете из-под крендельков:

— Поговорим о работе?

— Как бы мне не хотелось нарушать нашу идиллию таким мерзким словом, как работа, но давай. А то и так опаздываю на сеанс прокрастинации, после которой нужно будет обчистить пару точек с пирожными.

— А вы занятой, уважаемый, — вырвался слегка язвительный, но добрый комментарий, пока она подходила к рабочему столу с компьютером.

— Не то слово. График забит под завязку. Вот еле выкроил часок на посещение.

Найдя нужные бумажки, она вернулась на диван и передала их Освальду. В нынешнее время использование бумаги — чрезвычайная редкость, однако Крылья, можно сказать, ею жили. Из-за крайней секретности организации и трех слоев прикрытий им просто необходимо было отказаться от цифровых методов передачи информации. По сети перемещались лишь самые неважные файлы, которые в случае перехвата не нанесут урона организации: краткое описание миссии, например, за которой все равно нужно зайти к члену Крыла за сколь-нибудь подробной информацией.

— Смотри. Дина сказала, что нужно найти этого человека, — указала она пальцем на портрет обыкновенного черноволосого парня, которого легко пропустить на улице, — Живет где-то в Гекроне — крохотном мире на отшибе ветви, в который даже Восторг пока не залез, так что добираться будешь ножками. Внутри как обычно: мир околосредневековый, общество боится и стигматизирует вязов, религиозно. Подробностей про местное устройство немного, но, думаю, ты разберешься — все же они все похожи между собой. Цель обладает силой воскрешать скелетов и управлять ими, возможно, и другой нежитью.

— Стандартная некромантия… — сделать такой вывод способен даже ребенок, хоть раз видевший низкополигонального скелета из стареньких action-rpg.

— Ага. Природа неопределенная, но скорее Прана, нежели Квирин. Живет где-то в горах на востоке от входа в тяж. Местные, думаю, наслышаны, иначе информация о нем не просочилась бы. Хотя история там в целом очень странная и смешная — с кланами, предательствами, неразделенной любовью и поиском силы в «высших мирах».

— Страшный колдун со скелетами в горах, к которому уходят и не возвращаются… Или возвращаются просветленные/испуганные/травмированные/без конечности — подчеркните нужное. Наверняка он известен чуть ли не на полмира, ну или хотя бы на регион. Кстати, а каков там уровень сил в целом?

— Искрящие — чрезвычайная редкость. Что-то на уровне местных высших магов, великих рыцарей и тому подобное. Инициативное меньшинство скорее всего сваливает из мира при первой возможности, ибо ловить там нечего. Именно такой с нами и поделился инфой о мире. И видел бы ты его лицо, когда он такой-сякой разукрашенный и на пафосе с одной искрой стоит перед половиной нашего крыла и не знает, как связать два слова. Это было забавно.

— Я бы тоже свалил. Это же натуральная деревня.

— …Так что общеизвестным максимумом для большинства считается великий ключник, — продолжила она мысль, которую сама же и прервала рассказом об искрящем-информаторе, — А основная масса вязов представлена малыми ключниками или даже узлами, которые сидят в своих закрытых орденах или что там у них.

Пробегаясь глазами по краткой выдержке о мире, культуре, географии и всем остальном, Освальд изредка кивал и угукал. Дочитав крайне размытые знания об искомом мире, он поинтересовался:

— А зачем он вообще вам нужен? Вроде как обыкновенный среднеуровневый вяз в отсталом мире, подобных ему десятки тысяч. Некромантия не такая уж и редкость, а на его уровне это одна из слабейших сил. Хотя, признаю, он может устроить там апокалипсис, но не в ближайшие лет двадцать точно, если вообще перейдет на искру выше первой в тамошних условиях. А вам вдвойне не должно быть дела до кого-то вроде него.

— Вот это мне тоже не понятно, ибо в подробности Дина не посвящала. Знаю не больше твоего. Хотя… да, там в конце документа есть приписка: «Появился внезапно, развился неестественно быстро для окружения». Может оказаться, что он мигрант и именно поэтому начальство его хочет.

Мигрант? Это может быть интересно. Нечасто в Сеть Миров заглядывают инопришленцы с внесетевых миров. Вполне вероятно, что у него есть какая-то эксклюзивная информация — в таком случае понятно желание верхушки Сестер Вуали заполучить трансмигратора.

— Мигрант… Ладно, попробуем. Что по срочности? — Освальд решил согласиться, так как с мигрантами всегда интересно. Лично он знавал лишь двоих и с обоими было забавно. Первый из них так вообще парень что надо — силен, смел, лев, прав и с большим гхм…

— Вообще не срочно, но желательно привести до конца года. Бабушки-начальницы терпеливые, но им он нужен чем быстрее, тем лучше.

— Значит, можно не спешить… хорошо, займусь. В каком состоянии дозволено его притащить в случае, если откажется идти добровольно?

— Главное, чтобы жив был и в своем уме. В остальном хоть мозг в банке тащи.

— Мозги в банках — это прерогатива иной сущности, право на формальдегид которой я не смею оспаривать. Так что в случае чего приедет без конечностей. Хотя, надеюсь, до этого не дойдет.

— Получается, жду вестей. Дина говорит, что оплатит некромансера тридцатью тысячами и накинет бонус за срочность. Достаточно же?

— Да плевать по большему счету. Таксую для души, как говорится.

— Тогда порешали. Останешься на денек?

Тесс хищно улыбнулась, открыв взору пару клыков. Ох, он знает эту улыбку… И здравый смысл ему сейчас буквально перфоратором долбит стену о том, что надо бежать не оглядываясь. Быстро накидав несколько отмазок, он ответил:

— Я, конечно, люблю тебя, Тесс, но Сильма мне башку оторвет… Снова. И ведь она узнает. Так что как-нибудь другой раз. Тем более, что её армия подкаблучников копает во Фракте под вяза-духовного манипулятора. Слухи слухами, но интерес к теме контролировать я не могу, как бы не старался. Так что придется обождать, хотя ты прекрасная девушка и без важных причин я не покинул бы тебя так скоро.

— Гррр~, Сильма… — почти по-звериному зарычала Тесс, — Надо устроить ей бучу, дабы больше работала и меньше тортов нажирала в своем пентхаусе… Хорошо, как-нибудь потом. Но хочу твое слово, что останешься на подольше денечка, когда встретимся в следующий раз.

— Притащу тебе шоколадок заморских.

— Эх, опять после тебя налегать на железо…

— Ты и так налегаешь и просто отмазываешься.

— Знаю, знаю…

Пришло время прощаться. Засиживаться он не хотел, так как ощущал высшую степень неловкости, хоть и тщательно скрывал это. Посему, прибравшись за собой, Фокусник направился на выход вместе с владелицей апартаментов.

— Возвращайся поскорее, без тебя скучно. Особенно по твоим выходкам плачет Гири из второго.

— Хм… Надо будет купить ей кролика. Белого.

— Ты настоящий монстр, — (жуть какой!), — не хотела бы быть на её месте. Удачки~.

— Тебе тоже, Тесс.

Крепко обнявшись, потерявший свои эфирные ребра и позвоночник Фокусник направился на выход из полностью просматриваемой аркологии. Единственное, что находилось не под камерами — туалет владельца башни. Даже студия Тесс проверялась, только ей помогли девочки из информационного Крыла и обманули камеры, поставляя на просмотр генерируемые нелегальными нейросетями бесконечные видео с тем, как в квартире ничего не происходит. А без тщательного досмотра никто не заметит несостыковки того, что вот он шел по коридору, но в самой студии не появился. Прошли те времена, когда правительство наступало ему на пятки: сейчас оно похоже на ленивого кота, который повернется только в том случае, если поднести вкусняшку прямо к носу. Так что пока он не попробует зарезать кого важного, то и слежка будет где-то на уровне «плюнул и готово».

Покинув аркологию, он достал нетфон и набрал сообщение пользователю, стоящему на вершине списка по количеству и частоте исходящих сообщений:

to Верни♡♡♡ UwU: Уезжаю на дачу к бабушке по поручению от сестричек. Вернусь до конца года. Не скучай, пупсик (´ ∀ `)ノ～♡

Не прошло и десяти секунд, как нетфон пиликнул входящим сообщением.

from Верни♡♡♡ UwU: Освальд, екарный те…

— Хмпф, какой грубый молодой человек. Вот в наше время… — дальше читать он не стал, потушив экранчик с неприятным набором букв.

Побурчав, он задумался, стоя под начинающимся дождиком. Взвесив все за и против, а также сделав поправку на собственную лень, он таки решил вернуться в аркологию и зайти в магазин за покупками. Благо, что магазины удобно занимают первые три этажа. Приобретя необходимое, спустя пятнадцать минут он нашел безлюдный переулок вне поля башен с небольшим непросматриваемым камерами участком, в котором успешно превратился обратно в зерно. Его тело полностью побелело и потеряло форму, больше походя на газообразное молоко, а затем сжалось в миниатюрную рисинку, оставшуюся лежать на полу.

Оказавшись в своей эфирной квартире, Фокусник совершил привычную последовательность действий: зарядил генератор, восстановил заряд карт, разобрал покупки, кои дожидались его на столике. В полиэтиленовом пакете была пара бутылок газировки, баночка бергамотового чая, несколько литров обыкновенной воды и целый десяток пачек сахарных крендельков, безжалостно поглощенных у Тесс. Газировка отправилась в холодильник, а все остальное распихано по шухлядам.

Приготовив свежекупленный напиток и насыпав блюдце сладких кренделей, он отправился к своему любимому дивану. Интересно, как там ситуация изменилась с последнего раза, как он смотрел? Быстрым движением руки телевизор включился.

«Суммарно за первые три дня вторжения было выпущено почти 400 баллистических ракет различных моделей. Красная армия оккупировала 2/3 территории Кореи и стремительно продвигается к Пхеньяну и Сеулу. Романскую Империю решительно осудили 59 стран, в числе которых Римская федерация, Независимая республика Сицилия, Северная Швеция, Польская демократическая народная республика… Ядерная настороженность достигла уровня разгара холодной войны. Политические и военные аналитики предупреждают, что дальнейшая эскалация конфликта с высокой вероятностью приведет к третьей мировой во…»

«Им там делать нечего, что ли? Развивайте экономику, дружите, слетайте на Луну в конце концов! Людишки, им лишь бы все разрушить…» — так и рвались в его сознании мысли о несостоятельности человеческой расы что здесь, что там. Глупцы везде одинаковы, но поделать с этим, увы, ничего нельзя.

С подпорченным настроением он пощелкал по другим каналам, но там всё одно и тоже, лишь представленное с разных точек зрения. Весь мир следит за разгорающимся конфликтом, из-за чего инфополе забито только им. В итоге пришлось прибегнуть к тяжелой артиллерии — бесконечному стриму мужика, готовящего мясо в лесу. Самое то для морального расслабления после тяжелого дня и неприятных новостей, которые, впрочем, его мало касаются.

Под крендельки глянув несколько серий готовки и повозмущавшись недостаточной прожаркой стейков, Освальд раскинулся на диване в попытке уснуть. К сожалению, как всегда безуспешно. Бездумно пролежав около двух часов, Фокусник устало вздохнул, возвращаясь в сидячее положение.

Зная, что снаружи вот-вот рассветет, он решил приступить к работе.

Глава 7. Сейчас вылетит птичка!

Дождь так и не прекратился, разве что ослабел до легкой мороси. Как бы за Перигелием не следили, но от пагубного влияния цивилизации с изобилием людей избавиться было нельзя. Как бы не наставляли очистителей воздуха — все равно за день выхлопных газов на асфальт оседало столько, что любая попавшая вода автоматически окрашивалась в грязно-коричневый, а в особо запущенных случаях — в черный.

Мировой порт Перигелия, хоть и был вторым по размерам, уступая порту Ксенон-сити с большим отрывом, однако точно был самым красивым и ухоженным, а также более приспособленным для перемещений всяческой элиты, в отличии от чисто гражданско-грузового порта второй столицы.

Хотел бы он побывать на вокзале Перигелия, как когда-то раньше, но, увы, не мог. Все-таки это было не то место, в которое он мог прийти и уйти безнаказанно. Как бы тяп-ляп за ним не следили, в случае появления в подобных местах определенно начнется погоня. Посему, вместо того, чтобы просто заказать поездку до ближайшего к месту назначения мира, он вынужден идти по сложному пути уже как кучу лет. А учиться управлять истребителем не так уж и легко, между прочим.

Хорошо, что он оставил зерно в Сити-17 и путь назад занял от силы десять секунд. Девять ушло на смерть в результате медленного рассеивания энерготела из-за прекращения поддержки его существования. Да, он мог убиться быстро и эффективно, но ресурсы следовало экономить — и так чрезмерно потратился на понты всякие (хотя на что ему их и тратить?).

Сити-17, помимо того, что являлся его оперативной базой (а также признанной территорией в определенных кругах), также выступал стоянкой для Ласточки. Если конкретнее, то ею являлся небольшой склад в одном из городов-сателлитов Семнадцатого. Так называемый Сити-17-3 насчитывал всего около ста тысяч человек и являлся лишь слегка больше откровенного села. Ехать от границы материнского города всего-то около пяти километров, так что дорога заняла менее десяти минут.

Ангар с машиной являлся чуть ли не самым охраняемым местом в городишке. Сильнее охранялась только личная резиденция мэра на холме. Который, кстати, даже понятия не имел, что подобная техника находится в чертах его города, иначе бы давно прикарманил. Охрана же его ангара была, скажем так, полностью автономной, так еще и зарплаты не требовала — красота, за счет чего отлично скрывалась.

Переключив рубильник, Освальд осветил ангар, в котором стоял припаркованный разоруженный военный истребитель модели WM11 (World Menace 11), используемый ЧВК’шниками из Арктура во время военных кампаний по захвату новых крохотных миров. Произведенный около сорока лет назад, он до сих пор находился в превосходном состоянии благодаря регулярному уходу и техосмотрам от купленных за банку WD-400 специалистов. Даже в чуть лучшем, так как Фокусник не скупился на легальные (и не очень) модификации. Способный преспокойно летать как в атмосферах, так и в почти-вакууме межмировых тяжей, истребитель отлично подходил для личных путешествий. Двуместный шедевр инженерной мысли легко мог разгоняться до двух махов внутри миров, а усиленный щит обеспечивал надежное экранирование во время полетов на подобных скоростях. Единственное, о чем жалел Освальд, так это о необходимости снять с него все вооружение. Хотя что мешает ему скинуть несколько бомб вручную, просто открыв кабину? Видимо, только совесть.

По идее обладать таким агрегатом было незаконно, но у личности-владельца Ласточки были все необходимые документы и даже чистая кредитная история. Естественно, все липовое, так как кредит он просрочивал и до сих пор гордится этим, ведь таким образом когда-то боролся с капитализмом во времена увлечения левой идеологией. К счастью те жуткие годы красного плаща с фуражкой и постеров с дядюшкой Леновым давно прошли.

В специальном защищенном месте, что раньше было обычным подвалом, Фокусник взял несколько темно-зеленых матовых стержней ТМ-топлива, что использовалось для питания всех миролетов начиная с девятого поколения оных. Вещество это довольно нестабильно и вне специальных капсул быстро разлагается с неплохим таким взрывом, а также легким радиационным загрязнением — комбинация химической реактивности и периода полураспада в пару сотен лет. А то, что трава не растет еще полвека, мелочи. Главное, что топливо это крайне эффективное и занимает мало места.

Установив три капсулы в специальный паз внутри Ласточки, с мягким шипением реактор засосал стержни внутрь себя, оставив Фокуснику на попечение отработанные контейнеры. Если их оставить на месте открытыми, то по возвращению будет фонить весь ангар, именно поэтому он вернул хранилища в их родной подвальный дом. Выбросит как-нибудь потом, когда лень не будет. Подвал изолирован, так что излучение не просочится.

Погладив Ласточку по начищенному черному с белым дном корпусу, Фокусник запрыгнул в сидение пилота. Множество кнопочек, рычажков и мониторчиков встретило его. Ну и головная боль была учить это все — где-то на уровне «запомнить наизусть все праздники в году», чего пока он, при всем (не)желании не достиг.

Исполнив запутанную комбинацию нажатий для непосвященного, Освальд заставил Ласточку тихо заурчать — признак корректной работы реактора. Спустя полминуты дополнительной настройки и прогрева двигателей, он специальным пультом открыл крышу ангара, что автоматически закроется спустя некоторое время. Активировав миниатюрный антиграв-двигатель, развернул истребитель почти перпендикулярно земле и стремительно взлетел с низким гулом, оставляя за собой яркий зеленый след от пламени двигателей.

Из ВОСТОРГа шло множество тяжей, некоторые из которых охранялись чуть слабее, нежели иные. Таковыми были тяжи достаточно тонкие, чтобы по ним не моглипротиснуться огромные грузовые корабли «Группы Сильда». Именно их облюбовали всякие контрабандисты и просто люди, желающие переехать, но денег на билет не имеющие. Тут все как со столицей: в центре прекрасно, замечательно и охраняется, а в провинциях сплошной Мордор — в отношении больших и малых тяжей работает точно такая же схема. Потому и пролететь КПП не составило труда, так как проверяли (буквально!) одна бабушка и два новичка, коим легко влезть в голову. Сам тяж всего с десяток метров шириной вел в мир-пустошь, чем и объяснялась его низкая охраняемость. Уже из этого пустого мира можно добраться по цепочке таких же бесполезных миров к требуемому — он удобно расположился как раз там, куда ВОСТОРГу банально не выгодно лететь. Затраты на военную кампанию просто пересилят доход от мира, даже если они поработят всех аборигенов, а сам мир выкопают подчистую, как четыре предыдущих. Ветвь эта, к тому же, никуда не ведет и ни с какими другими мирами не связывается, из-за чего является тупиковой — +1 причина не лезть сюда. Пусть живут в своем крошечном мирке и радуются жизни.

А мир ведь действительно мал даже по мере этих самых крошечных миров — всего около пяти тысяч километров в диаметре (когда средний размер таковых около 10–12 тысяч) с населением в десяток миллионов в лучшем случае. Если искомый некромант действительно мигрант, то ему крупно повезло (или не повезло, тут уж как посмотреть), что он появился именно в таком мире, ведь ключевым в шансе появления в конкретном мире являлось именно население. На фоне больших миров крошечные, мягко говоря, незначительны.

Сам же искомый мир не отличался вообще ничем от стандартного — прозрачный воздух, зеленые деревья, голубая вода. Преобладания какого-либо истока в мире также не было, о чем свидетельствовала атмосфера обычного, без примесей какого-то другого, цвета. Самый что ни на есть шаблон.

Суммарно дорога заняла чуть меньше суток. Из-за агрессивной среды одного из миров пришлось совершить внеплановую остановку, из-за чего путешествие затянулось на дополнительные несколько часов.

Где там этот некромант обитает? Вроде бы на востоке от тяжа в горах, хотя на локаторе никаких гор не видно даже близко. Там вовсе море с парочкой небольших островов. Может, тот вяз-информатор лево и право путает? Потому что горы имеются как раз на западе.

Продолжать размышлять по этому поводу было бы пустой тратой времени (не то чтобы он был не против, но топливо нынче дорогое). Курс был взят на горы, так как видели некроманта именно в той местности.

Сами горы выглядели слишком уж огромными для настолько крошечного мира. Мало того, что они были высокими, так и занимали около трети всей территории мира — больше моря на востоке. Ландшафт необычный, но не выбивающийся из парадигмы.

Сбросив скорость до приемлемых величин, Фокусник принялся медленно сканировать пространство не только техникой, но и собственным зрением. Когда он уже около тридцати минут парил над одной из множества гряд, с тщательной доскональностью собирая информацию о местностях, что могут походить на места обитания группы некромантов, воздушный радар Ласточки заприметил быстро приближающийся объект размером с хорошее судно прямо перед носом истребителя.

Да уж, и как он мог пропустить ЭТО? Буквально перед носом летел, мать его, дракон! Причем огромный!

Окей, окей. Он не будет спрашивать «откуда дракон вообще взялся здесь?» и «почему он так агрессивно летит прямо в него?». Он спросит «а можно не надо?», потому что Ласточку жалко.

В полсотни метров длиной и покрытый камнеподобной серой шкурой, дракон неумолимо надвигался на истребитель, будто баран на новые ворота. Маневры, развороты и бегство не помогли — рептилия словно имела свой собственный встроенный GPS-навигатор и слежку со спутника в реальном времени. Как эта махина вообще способна так быстро летать?

Драконья аура также была грязно-серого цвета, словно ассоциированная с камнем или чем-то иным тяжелым, так как «тяжесть» силы ощущалась за многие сотни метров. Из-за того, что у драконов в личных принципах красным по белому первым пунктом прописано никогда не сдерживать собственное давление, дабы не показаться слабым, удалось легко определить ступень его развития — где-то между одной и двумя искрами: или одна крайне мощная, или две слабых, точнее не определить. Данный уровень характеризовал его как полноценную взрослую особь, так как «возраст» данной расы определялся в первую очередь развитием и только во вторую непосредственно количеством прожитых лет. Да, сила напрямую коррелировало с возрастом, но и тут были свои исключения, из-за чего на первое место все-таки выходила вязь.

В обществе крылатых ящеров быть слабым стариком намного менее приятно, чем едва вылупившимся дракончиком. Настолько, что некоторые отправляются в добровольное изгнание лишь бы не слышать издевок. Освальд подозревал, что здесь похожий случай несоответствия возраста способности реальному.

Однако это не отменяло вопрос того, почему этот старик такой агрессивный. Его злобинка ужалила?

Что же, видимо, придется применять некоторую артиллерию. Так как на его личное транспортное средство совершаются нападения значительно чаще, чем того хотелось, но при этом какое-либо вооружение в машину установить невозможно (технически, естественно, можно, но в таком случае его Ласточку быстро откатят на штрафстоянку), поэтому пришлось таскать на собственном горбе все необходимые пушки для боя как в атмосфере, так и в вакууме.

Включив на автопилоте специально добавленный шаблон с говорящим названием «RendezookA», сделанным буквально только для подобных ситуаций, Фокусник катапультировался из истребителя. Программа взяла на себя управление и пошла совершать мертвую петлю, когда сам пилот, находясь при этом вверх ногами, из недр костюма достал полутораметровую пусковую установку с кислотно-зеленым принтом «Малыш» по ходу ствола.

— СЕЙЧАС ВЫЛЕТИТ ПТИЧКА!

Умная ракета мгновенно захватила массивную цель, следовавшую строго за истребителем. Всполох вырвался из установки, когда боеголовка отправилась на романтическую встречу с рептилией. Спустя непродолжительный полет мощный зеленоватый взрыв раздался одновременно с невероятным ревом и нецензурной лексикой на драконьем языке. Ящер отправился в крутое пике к ближайшей горе, а сам Фокусник успешно возвратился в свой родной истребитель, подкорректировав свое положение в воздухе реактивной тягой из собственного тела. За все эти двадцать секунд цилиндр на его голове так и не шелохнулся, будто намертво приклеенный.

Жаль, что «Толстяк» в ремонте и из арсенала тяжелого вооружения у него только «Малыш», да и то начиненный вовсе не ядерным зарядом, а обычной взрывчаткой, хоть и на основе низких фракций ТМ-топлива — не таких мощных, но и не грязных. Иначе бы агрессивная ящерка сразу поняла, что нянчиться он не собирается, потому как текущий взрыв хоть и причинил боль, но слишком сильно не навредил дракону.

А попытайся он договориться мирно, то фиг там плавал — шанс, что рептилия-переросток вообще послушает его, минимален. Йеровы драконы словно существуют, чтобы быть эталоном горделивости и пренебрежительного отношения ко всему, кроме них самих. Именно поэтому с особо агрессивными индивидами разговор короткий — двоечка Малышей в лицо и добивающий Толстяк под дых.

Его догадка, кстати, оказалась верной. Спустя десяток секунд дракон таки пришел в себя и вернулся к интенсивной работе крыльями, избегая столкновения с мягкой земелькой. Явно ошарашенный крутостью противника (ну а чем же еще!), дракоша нервно упорхал за ближайшие горы зализывать ранки.

Естественно, такую важную цель Фокусник упустить не мог. Посему достал из плаща карту с болотно-зеленым рисунком скрученного в кольцо жирного червя и маркировкой «К» по углам. Тонкий, как игла, белый луч вырвался из через мгновение рассыпавшейся карты в сторону ящера и оказался бесследно поглощен им. Сам дракон явно ничего не почувствовал, продолжив улетать по своим, несомненно, важным делам.

Отлично, теперь можно не беспокоиться, что злопамятное хладнокровное подкрадется к нему со спины.

Однако в целях безопасности он решил приземлиться. Малыш нуждался в перезарядке, а он в некоторой уверенности, что в случае возвращения дракона будет способен предоставить отпор и при этом не пожертвовать Ласточкой. Точкой посадки было выбрано небольшое плато в середине одной из гор, противоположных по отношению к тем, за которыми скрылась рептилия.

Мягко приземлившись, первым делом Фокусник поспешил написать одной особе. Повезло, что благодаря способностям он способен словить сигнал почти где угодно (нужно лишь слегка напрячься), за счет чего может связаться с кем хочет практически из любой точки всех миров (да, то, что уезжает к бабушке, он наврал — интернет у него остался).

to: ТесО_120$: Тесс екалемене в брифинге не было ничего про искрящего мать его дракона! Причем как минимум двух искр! Теперь понятно почему Восторг сюда не лезет! Им тупо лень разбираться с драконьей бюрократией!

to: ТесО_120$:!!!1!!1!!!!

Злостно наставив восклицательных знаков, Фокусник высказал свое негодование ситуацией.

Перезарядка всего заняла чуть меньше минуты — в основном из-за малыша, так как процесс обращения с картами у него налажен до автоматизма, а пусковая установка все же идет в ход не столь часто, как хотелось бы.

Холера, стоило включить запись с внешних камер истребителя, нарезать видео под эпичную музыку и выложить в сеть. Он бы точно срубил просмотров и популярности! Ну или хотя бы попонтовался перед знакомыми. Увы, пташка улетела, а его рассказам никто никогда не верит: говорят, что заколебались слушать про волков и научены опытом.

Про что это они? Решительно непонятно…

Задерживаться дольше не имело смысла, так что Освальд продолжил поиски. Которые, однако, не увенчались успехом — шпили гор не способствовали хорошему обзору, да и банально человеческих поселений он также не замечал, хоть летал на низких скоростях добрые несколько часов.

Когда он уже собирался сворачиваться и приземляться для дозаправки (только не говорите ПриродНадзору, что он в карманах носит капсулы с ТМ и не спрашивайте, куда он девает отработанные), заметил на склоне одной из гор примечательное сооружение. Этой постройкой был мрачный замок, крайне подходящий под описание «злачное местечко, в котором могут обитать профессиональные труполюбы». Темный кирпич, кладбище не только на заднем дворе, но и являющееся этим самым двором, а также пожухлые голые деревья — буквально все указывало на то, что здесь «варится что-то нечистое». Не окрошка на йогурте, нет — не настолько нечистое и жуткое. Некроманты, согласно стереотипам, хоть и любят осквернение, но против самого мироздания не идут.

Совершив несколько кругов над замком, дабы привлечь внимание его жителей, Освальд принялся медленно спускаться на свободный от надгробий участок. Щит работал на максимум, ведь никогда не знаешь, что аборигены могут выкинуть. Благо, что процесс прошел спокойно и без происшествий, а трое выбежавших из ближайшей пристройки юноши в серых балахонах не пытались ничего предпринять, лишь с разинутыми ртами пялясь на неотличимую от магии технологию.

Зеркальная извне кабина со звучным шипением изгоняемого воздуха отъехала в сторону, открыв вид на странно одетого мужчину в длинном пиджаке и цилиндре черных тонов. Медленно установив правую ногу на край кабины, он обратился к ним, стоящим на пару метров ниже:

— Даров, парни! Вы вот этого не видели? — указал Фокусник пальцем на излучаемую нетфоном голограмму фоторобота искомого некроманта, обращаясь к трем растерянным юношам.

Кажется, найти конкретного будет сложнее, чем он предполагал.

Глава 8. Некомантия некроманта

Мде, и чего он ожидал? Точно не любви с первого взгляда.

Троица молодцов засверкала пятками обратно в пристройку, при этом не забыв истошно вопить, поднимая на уши старших.

Так и случилось. Внезапно, правда?

Один из молодых некромансеров перед закрытием ворот сарая на замок «успел» поднять скелета из разбросанных по всему двору едва прикрытых землей костей. Костяшка собиралась медленно и неуверенно, а сам ученик явным образом корпел над сим творением. Фокусник решил не прерывать парня, ведь интересно глянуть, что соберет ученик уровня малого ключа — считай только-только ступил на путь вяза, так как уровень узла в дорожной карте развития учитывать глупо, ведь пропускается он буквально за неделю или даже меньше.

Спустя тридцать секунд и несколько стаканов пота ученик таки собрал неустойчивого, еле ковыляющего и без одной руки, но скелета. Никакого оружия у него, естественно, не было. Еле дышащий после таких напрягов студент скрылся к своим друзьям, что нервно подгоняли его растерянными паникерскими криками.

Спустя десяток секунд бывшая кучка костей таки добралась до него и попыталась… обнять? Сложно понять, когда из движений у нежити только неуклюжее шарканье и конвульсивные дерганья. В любом случае обниматься с трупом он не хотел, потому легонько оттолкнул костяшку о голову. Стоит ли говорить, что от таких серьезных воздействий бедный скелет завалился на спину и рассыпался при ударе о землю?

Ученику еще расти и расти в тяжком неживом искусстве. Освальд в глубине души хотел верить, что тот достигнет небывалых высот и превзойдет своих учителей. Сам не знал почему, но что-то такое ощущалось. Стареет, наверное.

Да не старый он!

Что-то долго никто не выходил его встречать, так что Фокусник решил сам постучаться:

— ЭЙ, ЕСТЬ КТО?

Наорать на изолированный в глуши замок было прекрасным, взвешенным решением, о котором он ни разу не жалел.

На его крики почти сразу вылетел дедок лет семидесяти в сером балахоне, украшенном брошами черепов и различными другими атрибутами, что ожидаешь увидеть на одеянии стереотипного некроманта. Опирался он на массивный деревянно-костяной посох с человеческим черепом на вершине. В очах схожего человека часто наблюдается пелена, однако у этого не было даже намека на старческую слабость тела и ума — наоборот, хоть сморщенный, старик выглядел энергичным и живым. Он обладал минимум первой искрой, так как именно на данном этапе продолжительность жизни скачкообразно растет, даже если эту планку взять в глубокой старости, как в его случае.

Однако, вместо наполненного мудростью прожитых лет спокойствия, его взгляд отражал крайнюю степень благоговейного страха и опасения, особенно когда старый некромант приметил массивный семиметровый истребитель за спиной незваного гостя.

— Что ты такое? Демон! Изыди! — одновременно с поднятием множества скелетов в округе, он прокричал с громкостью, которую не ожидаешь услышать от кого-то с его видом.

Иногда Фокусник забывает, как с деревенщинами на самом деле сложно. Если не демон, то злой дух, порча или какая другая нечестивая зараза. Поленился нормально замаскироваться и теперь придется расхлебывать.

— Видели вот этого юношу? Мне нужно его найти, — но сначала стоит попытаться достучаться. Никогда не знаешь, как себя поведет изолированный от цивилизации дед-отшельник, занимающийся явно табуированными в обществе искусствами.

И он не прогадал, так как старший некромант замер на несколько секунд, а после подбежал и поклонился чуть ли не целовать ноги, при этом спешно причитая:

— О, Великий Демон! Забери в пекло свое адское этого ненормального, молю! Утащи душу грешную подальше отсюда!

Лицо демона можно описать разве что словами «внезапное непонимание».

— Нууу… допустим. Так понимаю, ты знаешь его. Но что ты можешь предложить за то, что я соизволю, как ты выразился, «утащить в пекло его душу»?

— Богатства, знания, жертвы, да что угодно! Молю! Наш Орден разваливается из-за него, но, согласно кодексу, мы не можем его изгнать, так как формально он ничего не нарушает! Действительно не имеем права!

А он… настойчив. Это что же такого нужно сделать, чтобы тебя хотели выгнать с Ордена, но не могли? Загадка тысячелетия, не иначе.

— Даже спрашивать не буду, что вам мешает выставить его на улицу в одних портках. Но, так и быть, веди. Глянем на твоего ненормального. Может даже соизволю выделить ему отдельный котел.

— За мной, быстрее.

Ого, действительно согласился без вопросов. Фокусник успел удивиться третий раз за минуту — почти на рекорд идет.

Внутреннее убранство замка легко предсказывалось — серые каменные стены, потрепанные гобелены со всякой символикой и почти выгоревшие свечи на потертых подсвечниках. Когда-то массивные дубовые двери насквозь прогнили и чуть ли не рассыпались от взгляда, а окна и витражи до той степени покрылись пылью, что сходу и не понять, было ли раньше на месте сплошного серого полотна прозрачное стекло. Под высокими потолками же раскинулись толстые паучьи сети с их дециметровыми обладателями, в космическом спокойствии ожидающих залета какой-нибудь добычи.

Орден явно переживал не самые лучшие времена. Причем не первый год, если не десятилетие. Фокусник мог предположить, что замок постигнет судьба деревень в глубинке — молодняк поразъезжается, а одинокие старики продолжат следить за хозяйством и доживать свой век в изоляции, в конце концов оставляя домики заброшенными и безжизненными, а поселение стертым с карт.

Вскоре стал слышен странный шум, подкрепляемый не менее настораживающими околоманьячными смешками. Чем выше по лестнице они заходили, тем более жутко становилось. Представьте, что вы в холодном мрачном замке почти без освещения, а где-то сверху доносятся приглушенный смех и возня. Нервишки шалить начнут, как минимум.

Вскоре двое подошли к одной из немногих более сохранных дверей, из коей как раз-таки доносились подозрительные звуки каких-то скрипучих шарниров. Старший некромант открыл дверь и с поразительной грацией отпрыгнул в сторону, едва завидев происходящее внутри. Фокусник же оказался чуть менее ловким (ему просто было лень) и не успел уклониться от надвигающегося шквала.

— АХАХАХА, ДА КТО ТАКИЕ ВАШИ НЕКРОНЫ! ВОТ ЧТО ТАКОЕ ОРУДИЕ СМЕРТИ! АХАХАХАХА!

Три массивных ствола вращались, выпуская по несколько тонких игл в секунду. Миниган, выполненный полностью из желтоватых костей и доверху начиненный светящейся темно-зеленой энергией, с каждым выстрелом испускал волны закручивающегося дыма такого же цвета. Массивное оружие держал высокий черноволосый парень в таком же черном балахоне, что и дед-некромант, хоть явно был учеником по возрасту и «украшенности» мантии. Он же стал и главной причиной шумов.

Глаза его пылали как метафорическим огнем, так и реальным тускло-зеленым пламенем, что свидетельствовало об активном пользовании связанной силой, в данный момент преимущественно применяемой для превращения тела Фокусника в швейцарский сыр (ну или в кошмар трипофоба, тут уж с какой стороны посмотреть).

Спустя несколько долго тянущихся мгновений снаряды в адской машине опустошения закончились, а болотистая энергия стала уходить в холостую. Растрепанный и слегка безумный ученик огорчился данным фактом, но ничего не мог с этим поделать. А ведь подсказывало ему внутреннее чувство, что стоит сделать ленту подлиннее!

Когда же на теле внезапного гостя практически мгновенно заросли все те сотни дыр, что он успел оставить за последние секунды, он и вовсе расстроился, ведь это означало, что кучу времени, сил и ресурсов он спустил практически в никуда (хоть тест прототипа в целом нельзя назвать бесполезной тратой времени).

Непонятный мужчина в длинном фраке и цилиндре совершил широкий шаг, входя в личную комнату, в коей по его собственному соображению было позволено находиться только владельцу и его будущей жене. Неприятная ситуация…

Он не такой, это не считается!

— Я бессмертен, только не говори никому, — первым с некоторой улыбкой на слегка заросшем лице проговорил вошедший, явно обращаясь к нему.

— Ладно… — покосился ученик на странного посетителя. Он всем встречным так говорит?

Нет, только когда скучно. А еще когда хочет отсылок.

— Это же твоя фотка? — направил Освальд нетфон с полупрозрачной картинкой в воздухе на сумасшедшего ученика. Что занимательно, фоторобот выглядел как вылитый брат-близнец реального человека в трех метрах перед ним. Будто кто-то пришел и сфотографировал молодого некроманта несколько минут назад, а не рисовал по рассказам случайного свидетеля.

— Ух ты, голограмма! Ты инопланетян? — от печального настроя не осталось и следа, будто что-то подогрело внутри парня интерес. Причем не свечкой, а целым огнеметом.

— Да. Так ты или не ты?

— Да вродь я… Слушай, а есть у тебя выход в сеть есть? Бабушка, царство ей небесное, видит — я тут умираю без интернета. Приходится развлекаться по-всякому… — как бы невзначай покосился юный разрушитель на сочащийся последними струйками дыма костяной миниган, мирно отдыхавший на холодном каменном полу.

Собственно, бо́льших доказательств Освальду и не надо было, хоть он догадывался еще на прошлой фразе — парень явный мигрант. А, как известно, все мигранты в той или иной степени пришибленные на голову.

В целом, этот следует тенденции.

— Вообще я пришел тебя похитить, но, так и быть, держи, полазь, — протянул Освальд электронный кирпич нерадивому некроманту, предварительно включив гостевой режим, дабы любопытный парнишка не полез читать его сверхсекретные переписки и смотреть крайне похабные фотографии мокрых кисок. Концентрация разврата, содомии и мемов в его нетфоне вполне может довести до потери сознания неподготовленного человека.

— Екарный бабай, спасибо!

Настолько искренней благодарности Фокусник давно не видел. Насколько же парень изголодался по развитой цивилизации, что чуть ли не кланяется в пол на то, что он разрешил попользоваться техникой?

В этот момент к ногам парня подошел очередной внезапный посетитель, которого, однако все были рады видеть. Небольшой скелетик выглядел и вел себя как настоящий кот — ластился к хозяину, выпрашивал еду и наверняка устраивал погром по ночам.

Ученик отложил в сторону поглотивший его нетфон и поднес костяного ушастого поближе к следящему за косточками Освальду.

— Айнз, познакомься с нашим посетителем! Он добрый, не кусайся.

Ой, какая милота! Теперь он хочет такого же.

В глазницах скеле-котика горели темно-зеленые огоньки, отдающие легкой разумностью. Не полноценным разумом, а, скорее, неким подобием сохраненных инстинктов тела еще из тех времен, когда оно было живым.

Фокусник молча принял маленького скелета с рук некроманта. В ответ на почесывания голого черепа в том месте, где должна быть расположена область «за ушком», милая нежить извернулась как самый настоящий живой кот. Если бы скелетик мог издавать звуки помимо щелканья костяшками, то точно бы замурчал.

Довольный он понял, что не хочет менять текущую ситуацию к худшему и выпускать добрую костяшку из рук, так что выпроводил стоящего в проходе и подглядывающего некродеда куда подальше:

— Для отнятия души нужно время. Сходи прогуляйся.

Старик на удивление оказался понимающим и удалился, медленно закрыв двери.

— Что у вас в интернете имеется?

— Ну… мемы? — это было первым, что пришло Освальду в голову, — желтые новости, дешевые разоблачения и истории из фильмов о ездящих на ваннах сумасшедших.

— Стандартный набор, ясно.

Стандартный, именно. Если так подумать, то скорее всего информационная сеть любого другого достаточно развитого мира приходит к такой универсальной формуле: два камаза смешных картинок, ведерко новостей и щепотка безумия. Взболтать, но не смешивать.

— А что, ты типа в киберпанке живешь? — не успел Освальд как следует обдумать интеграл интернета, как явно изголодавшийся по «обычному» общению ученик вновь спросил.

— Ну около. Вообще я сюда за тобой прилетел, а не чтобы на вопросы о мире отвечать.

— Зачем? Чего это я сдался инопришленцам?

— Да самому бы знать, если честно. Я просто выполняю работу за баснословный гонорар, если ты понимаешь.

— Аааа… Ну тогда без вопросов.

Ничего другого и не нужно было, все всё поняли и нерадивый заткнулся, позволив Фокуснику отдохнуть в мягком, но слегка пропахшем плесенью кресле с вибрирующим от удовольствия скелетиком. Сам же владелец жилплощади в это время засовывал нетфон чуть ли не в глотку.

Он не думал, что отыщет искомую цель так быстро. Считай на пороге нашел. Фокусник логично предположил, что в дальнейшем стоит быть чуть более аккуратным, так как госпожа Удача та еще стерва и никогда ничего за бесплатно не отдает — стоит ожидать внезапной подляны.

Спустя пятнадцать минут непрерывного клацанья по виртуальной клавиатуре, скроллинга страниц и редких смешинок с пролетающих картинок, Освальд забрал устройство из рук информационного наркомана, наконец-то дорвавшегося до дозы. Зрачки обделенного расширились, руки вспотели, а пальцы непроизвольно задрожали в момент лишения иглы быстрого контента.

— Ну все, хватит с тебя, тариф не резиновый. Вот как денег заработаешь, купишь себе технику, тогда и колись своим интернетом сколько влезет.

Йер милостивый… Парню на вид лет двадцать пять, а ведет себя словно семилетка, у которого забрали леденец. Не ревет и на том спасибо, но лицо состроил такое, будто Фокусник только что надругался над уважаемой матушкой.

— И вообще, я тебя не развлекать прилетел, а (технически) похитить. Но здесь уж ты решаешь, поедешь добровольно или без конечностей — я ж не изверг без разборок сразу в чемодан упаковывать.

— Звучит заманчиво. Ты же меня в другой мир заберешь? С интернетом и… остальным.

— Ну да. Но там небольшое дельце будет с моими работодателями… Я их методы знаю и, надеюсь, если будешь сотрудничать, то с высокой долей вероятности тебя отпустят. Ну так что?

«Даже не знаю, поломаться еще пять минут или сразу садиться в корабль?» — явно проскочило в голове странного некроманта, что было прекрасно видно на его лице.

— Хорошо… — несколько подавленно выдавил некромант, — только у меня есть небольшая просьба.

Гад, цену себе набивает. Сориентировался парень, молодец.

Фокусник коротким обратным кивком призвал того продолжить.

— Я заперт в этом драном замке уже седьмой год! Из-за того, что какой-то умник решил устроить Орден у черта на куличках, я не могу даже посетить какие-то другие места. А ведь это фэнтези-мир! Здесь наверняка должно быть, как минимум, интересно. Хочу попутешествовать по миру, поделать всяких прикольных вещей, что всегда хотел. Вступить в Гильдию Авантюристов, позаигрывать с принцессой… — размечтался ученик, почти пуская слюни на собственные фантазии, — Главное, чтобы эта принцесса не оказалась красноволосой сучкой — добавил он совсем уж тихо, но Освальд все прекрасно слышал.

— Смею тебя расстроить, но ты живешь в деревне. Буквально. Для выходца со старших миров здесь нечего делать… Но, раз просишь, то чего бы и нет…

Неожиданно в первую очередь для самого себя, Фокусник согласился на прихоть мальца. Сам не понимал, почему, но сказал: «Да». Видимо, он действительно очень хотел в отпуск, только повода не было. Все же беспрерывно вкалывать несколько лет к ряду слишком даже для таких, как он. Едва согласившись, он ощутил всю ту моральную усталость, что долгое время пытался игнорировать.

— Кстати, как тебя звать? Видимо, вместе мы задержимся на подольше, чем пару дней пути. Так хоть буду знать, как к тебе обращаться, — раз уж он определился, что устроит себе отпуск, то следует чуть ближе узнать спутника на ближайшую недельку, а то и две.

— Константин Кондрот. Ударение на второе «о».

— Для знакомых Освальд. По работе Фокусник. Но второе вряд ли тебе понадобится.

— Приятно.

Вот и познакомились. Кратко переговорив некоторые детали их путешествия, Освальд оставил молодого некроманта собирать свои пожитки, пока сам спустился в поисках руководства сего ордена.

Бродить долго не пришлось, так как самый первый некродед времени зря не терял и подозвал еще двоих таких же дедов, ожидавших в главном холле замка на первом этаже. Выглядели они похоже, разве что имели слегка иные по форме и украшению посохи. Родственники что ли?

— Если на железном судне во дворе хоть царапинка появится за время моего отсутствия, то готовьтесь к выселению в мир иной, — И ведь Фокусник не шутил — дорогущее маскировочное покрытие Ласточки стоит в приоритете намного выше жизней неизвестных ему искрящих, к тому же из деревни, — Так что следите за учениками, чтобы на расстоянии десяти шагов обходили корабль. Я ясно выражаюсь?

Дабы подкрепить слова делом и показать, что он не шутит, Освальд испустил резкую волну давления силы. Количественно она не слишком превосходила пассивно испускаемые стариками вследствие несовершенства контроля (дилетанты…), но вот качественно заставляла тех чуть ли не задыхаться. При такой разнице страдающая сторона испытывает чувство пребывания где-то в глубинах океанской пучины.

Спустя несколько секунд он понял, что хватит. Давление аурой истока воспринимается всеми существами на инстинктивном уровне, вызывая чувство страха вплоть до бесконтрольной паники при слишком большой разнице (если давление вовсе не убивает меньшего в конфронтации). Он по глазам видел, что некродеды достаточно напуганы, чтобы пристально следить за Ласточкой и наставлять учеников не трогать миролет.

Пока уже не-ученик Ордена скидывал шмотки в рюкзак, сам Освальд настраивал Ласточку на частичное отключение систем для экономии топлива, однако оставил поддержание маскировочного поля, дабы машину было крайне сложно заметить с воздуха. Ведь никогда не знаешь, что может встретиться в этом самом воздухе и насколько оно будет агрессивным. Негативный опыт, так сказать, имелся.

Когда Константин выбрался с нагруженным рюкзаком, Фокусник дожидался того у невысокой внешней стены крепости, опираясь на слегка прогретый полуденным солнцем камень. Довольно крутой склон впереди вел в широкую межгорную долину. Где-нибудь там должно иметься поселение людей, а если нет, то рано или поздно они его найдут. Времени много.

Стоило спросить про лишние черепа, но вряд ли у них имелись лишние черепа, учитывая состояние Ордена.

Завидев подошедшего некроманта, расслабленный Фокусник снял свой цилиндр и вытряхнул из него метровое высокотехнологичное устройство, напоминавшее дитя скейта и доски для серфинга. Антигравитационная подвеска сразу включилась, позволив ховерборду зависнуть в полуметре от земли.

— Лично я поеду на этом, — Фокусник не сдержался и пустил смешинку, увидев отвисшую челюсть парня.

— А я пешком?

— Ну так не я же. И вообще я в отпуске. Жду тебя внизу.

Тело Фокусника поплыло белым и спустя несколько секунд он оказался переодет в гавайскую рубашку с ананасовым принтом и длинные шорты, а на голове вместо цилиндра умостилась голубая панама. В руке выросли солнцезащитные очки, которые он сразу и надел. Не забыл он и про улыбку класса «cool» с щелчком пальцами в сторону некроманта.

Запрыгнув на ховерборд, что автоматически закрепил ноги в себе, разогнался до сотни километров всего за несколько секунд. Склон был достаточно крут, чтобы позволить вязу совершать двойные и тройные сальто, а также иные трюки, в народе признанные экстремальными.

До медленно плетущегося позади Константина доносился лишь отдаленный радостный смех. Фокусник действительно ощутил себя лучше, наконец-то устроив какой-никакой отдых. Десять лет беспрерывной работы любого подкосят.

Глава 9. День из жизни Сильмы Риллион

Пип

Пип

Пип

Надоел.

Треск

Ну вот, очередной будильник отправился в Вальхаллу, встретившись в неравном бою с вязовой рукой. На тонком черном ковре теперь разбросаны внутренности бравого воина, а на стене рядом виднелся явный след от удара чем-то твердым и угловатым. Если бы в мире работали игровые фэнтези-элементы, то в комнате Сильмы давно бы образовался биом кладбища с будильниками-вурдалаками. А она бы бродила ночами меж треснутых могил и собирала бесконечные трупы в телегу, дабы после проводить над теми жуткие эксперименты в склепе, ставшем временным пристанищем…

Работа не ждет, так что Темной Госпоже пришлось отторгнуть завлекавшие объятия мягкой постели. Черное шелковое одеяло расстроенно отъехало в сторону, открывая взору (если бы он здесь был) полупрозрачное неглиже, едва прикрывавшее гладкую белую кожу, сравнить которую можно разве что с элегантным нефритом или молочным мрамором (восточный дух просочился). Однако образ портили растрепавшиеся во время сна волосы и покрасневшие белки глаз, явно свидетельствовавшие о сильном недосыпе.

Она всерьез подумывала над тем, чтобы уйти из Сестер Вуали только затем, чтобы не просыпаться в пять утра. Что это за регламент такой глупый — у всех рабочий день должен начинаться в семь. И это несмотря на то, что каждая из них действует автономно? Эффективные менеджеры постарались, не иначе…

С крайней неохотой она поднялась и поплела в ванную, что удобно расположилась слева от кровати. За дверью встретил пушистый розовый коврик, приятно щекочущий босые ноги. После интенсивного умывания удалось наконец-то проснуться.

— С каждым днем не становишься моложе… — стоя перед зеркалом, невольно пробормотала она, оттягивая кожу в нескольких местах, хотя на лице не было ни одной морщинки или складочки.

В течении следующего часа она привела себя в порядок, используя множество всяких косметических препаратов, запомнить названия которых для большинства представителей противоположного пола было непосильной задачей. Хоть жизнь вязов продлена, в физические возможности тела искрящего несравнимы со смертными, однако они все равно стареют, хоть и медленнее.

Можно даже сказать, что в результате долгой жизни большинство искрящих умирают не собственной смертью, а в результате насилия, из-за чего все эти омолаживающие мероприятия в перспективе абсолютно бесполезны.

На долгожданный завтрак у нее были молочные мюсли с фруктами, которые в сегодняшние реалии крайне тяжело достать даже в столице. Синтетическая клетчатка захватила рынок добрые полвека назад, из-за чего живые природные продукты на вес золота. Благо, в чем она не испытывала недостатка, так это в деньгах.

В этот момент она увидела, как голографический экран над столом сам по себе загорелся, выводя уведомление. Им оказался сегодняшний список «запросов» непосредственно от руководства Сестер Вуали. Хоть они и придерживались строжайшей конфиденциальности, во многих делах используя устаревшую бумагу вместо удобных технологий, однако различные незначительные поручения все-таки приходили по сети, но в хитро зашифрованном виде.

На сборы понадобилось довольно мало времени, так как не было необходимости в тщательном подборе одежды и аксессуаров, ведь спускается она на работу, а не в элитный ресторан. Потому обычных черных штанов с блузой было достаточно — все равно большую часть времени поверх всей этой одежды будет еще и защитный халат.

Когда она уже хотела войти в лифт, ведущий, собственно, к работе, заметила мягкий розовый коврик, мирно скрученный у дверей лифта. Несмотря на то, что пушистый текстиль был завернут в трубу, она сразу его узнала, потому как новый совершенно не отличался от лежащего в ванной.

Несколько секунд попялившись на щекотливый предмет мебели, госпожа задумалась о причинах появления этих ковриков. Чуть ли не каждую неделю она обнаруживает совершенно новый, ничем не отличающийся от предыдущего ковер в гостиной. Словно кто-то ночью их подкидывает, ведь по-другому появиться они не могли. Если бы она сама принесла, то точно бы об этом знала.

При этом её не покидало чувство, что, если выбросит коврик, то произойдет нечто странное и неправильное. Из-за этого каждый раз она молча забирала внезапно появившееся изделие и прятала в неприметной кладовой в дальней части квартиры. В ней уже пылилось добрые два десятка таких же абсолютно одинаковых розовых ковриков.

Откуда они, черт побери, берутся? Сегодня она решила, что обязана выяснить эту тайну. Правда, только после работы.

Спустя одни американские горки в лифте (очень весело) госпожа оказалась в полноценном подземном комплексе, наводненном людьми, если так можно выразиться. Всего под её крылом работало около тридцати сотрудников, занимавшихся… чем только не занимавшихся помимо нужного.

В самом начале П-образного коридора, испещренного непрозрачными дверьми, уже дожидалась Венди, её прямая подчиненная и помощница, что курирует работой всего комплекса. Секретарь, если кратко. У неё, как всегда, были яркие синие волосы и добродушное лицо, что крайне несвойственно для кого-то с подобной работой. А тонкие очки с лисообразной оправой вместе с белой блузой и юбкой-карандашом вносили еще больший диссонанс между личностями секретарши и доброй соседки с улицы.

— Венди, кого уже привезли? — спросила Сильма, едва выйдя из лифта, так как знала, что Венди уже ждет. Данный расклад дел не менялся какой год, так что не было причин сомневаться. Девочка была ответственной.

— В комнатах дожидаются клиенты А621, А622 и С139. Один из курьеров сообщает, что сегодняшним днем будет доставлен еще А624. По А623 информации нет.

— Хорошо. Говори девочкам подготавливать Ашников, а я пока займусь Цешником. Заведи на него, кстати, выписной портфель.

— С139… Который продавец паленых имплантов?

— Да, его. Тесс хочет, чтобы он вернулся на прежнее место здоровый и веселый, так что напиши еще Вани из первого, пусть приедет вечером.

— Будет сделано.

«Когда уже появится общий штаб? Кататься туда-сюда всем осточертело» — чуть не сорвалось, но она таки сдержала желание недовольно бурчать под нос. Да, хоть децентрализация структур помогала поддерживать секретность, особенно в Перигелии, однако эти постоянные скрытные перемещения из одного конца города в другой порядком выносили нервы.

Как только Венди побежала по делам, скрывшись за поворотом, Темная госпожа отправилась в личный кабинет, удобно расположенный рядом с лифтом. Изначально она вовсе хотела расположить лифт внутри него, однако планировка не позволяла, к сожалению. Зашла же она лишь для того, чтобы надеть специальный защитный халат против особо буйных «клиентов», что, несмотря на седацию, могли выкинуть эдакое. Из-за этого халата она походила на внутреннего сотрудника «Health|Care».

Честно говоря, халат был «позаимствован» именно у такого. Хоть она заказывала пошив нового, недотепы из портняжной фактуры совсем не так её поняли. И это несмотря на то, что они специалисты в пошиве защитной экипировки!

Иногда ей казалось, что мир заполнен идиотами в самых непредсказуемых местах… Или не казалось, тут смотря насколько хочешь разочароваться в людях.

В самой операционной уже давно дожидался «клиент», несколько часов кряду истошно вопя и брызжа слюнями на все движущееся, будто это что-то изменит. Да уж, клиент, привезенный её добрым, уважаемым и совсем не безответственным Фокусником был той еще занозой, почти дотягивая до курьера по уровню этой «занозности».

Младшие сестры его уже подготовили — надежно приковали к специально холодному стальному столу и догола раздели, оставив лишь нижнее белье. Как только Сильма появилась в проходе операционной, паника в освещенных слишком яркой лампой глазах мерзнущего подскочила на несколько порядков. Впрочем, он на всяк входящего реагировал схожим образом.

— Отпустите меня! Ведьмы! Чудовища! ЙЕРА НА ВАС НЕТ!

Какой же он шумный, господи.

Густой фиолетовый туман покинул руки и предплечья вяза и застелился по вымытой белой плитке, быстро ползя к стенам и мужчине, словно неотвратимая инфекция. Все, к чему странный дым прикасался, мгновенно преображалось, становясь более грязным и будто бы постаревшим. В течении нескольких секунд комната полностью преобразилась, отрастив мрачные пыточные приборы на запятнанных высохшей кровью стенах, которые освещали алые огни факелов. В некоторых местах с крюков свисали россыпи отрезанных голов не только животных, но и людей. Клиент, во рту которого дивным образом появился черный кляп и из-за коего тот мог лишь мычать, кожей ощущал капающие с потолка ледяные брызги. От привлекательной бестии перед ним не осталось и следа — вместо этого слегка наклонялся покрытый волдырями лысый толстяк в переднике на голое тело, окропленном десятком, если не сотней слоев высохшей алой жидкости. Явно наслаждаясь происходящим, гноящийся жирдяй медленно и нерасторопно десятисантиметровым языком слизал остатки телесных жидкостей с насквозь проржавевшего тесака, блаженствуя как с самой крови, так и от реакции заключенного.

Он знал, что жуткий мясник есть истинным образом мучителя, а женщина в белом халате была лишь прикрытием, дабы усыпить его бдительность. Но он раскусил заговор!

И, посему, закричал в неконтролируемой панике.

— Ты здесь надолго, красавчик… — низкий, слегка булькающий голос склизко проникал вглубь сознания, копошась внутри паникующего разума.

Неспособный отдавать себе отчет, прикованный мужчина безуспешно пытался вырваться, однако стальные кандалы на его потуги отвечали лишь ранами на запястьях.

…

Это оказалось легче, чем она думала. На первичную обработку понадобилось немногим более двух часов. В буферной зоне меж коридором и операционной её уже дожидались две помощницы в белых халатах.

— Отмойте стол, приведите в чувство, вколите седативные из расчета на то, что сегодня вечером будет еще одна сессия допроса.

— Есть, мадам.

Один есть, осталось трое. Легкий сегодня день, можно будет уйти пораньше и потратить немного времени в радость.

Едва Сильма зашла в буфер другой операционной, то увидела двух других помощниц в таких же одеждах, дожидавшихся её. В самой операционной также было две девушки, что пытали отчаянно сопротивляющегося мужчину с крепким и покрытым множеством застарелых шрамов телом.

— Что по нему?

— Клиент А621, 28 биологических лет, житель Сити-89, промышленный грузчик; циан, воздушный телекинез, малый ключ; сила воли ориентировочно класс 2, дорожит пятилетней дочерью, лишился жены по вине местного правительства три года назад; подозревается в связях с мятежниками Зауна, из-за чего поступил заказ на его проверку; проведена предоперационная подготовка, в ходе которой имелись сигналы на готовность к сотрудничеству, —кратко и по существу доложила одна из сотрудниц, зачитывая информацию с небольшой планшетки. Для кого-то другого слова могли показаться несвязанным набором букв, однако все в подземном комплексе по ним сразу понимали, с кем имеют дело, что было крайне удобно. Подобную стандартизацию ввели девочки из Первого Крыла несколько лет назад.

— Как выглядит дочь?

— Вот, — к той же планшетке были прикреплены несколько фотографий обычной девочки лет пяти-шести.

— Ясно. Что уже узнали, раз он готов сотрудничать?

— Ничего, за исключением случаев наркоторговли семилетней давности.

«Боже правый, ну почему у нас нет чтеца мыслей? Он бы так сильно упростил процесс…»

Как бы не хотелось жаловаться и надеяться, однако Сильма понимала, что сила чтения разума довольно редка. Эфир сам по себе, как отвечающий за все «мыслительные» и «информационные» силы, входит в тройку «редких» истоков (Ци, Мана и, собственно, Эфир), так еще и специализация именно на чтении происходящего в головах людей встречается нечасто. Такой расклад вылился в то, что услуги таких вязов стоят крайне дорого, а искусственно вырастить похожих для такой относительно мелкой конторы, как Сестры Вуали, является неподъемной задачей.

Однако недовольное бурчание не отменяло необходимости работать. Посему, приняв облик опасно выглядящего мужчины с выкидным ножом в руке, несущего под мышкой заплаканную девочку, подозрительно похожую на фотографию, она вошла внутрь операционной, открыв дверь с ноги ради более эффектного появления. Иллюзорная девочка плакала и брыкалась, будто настоящая.

…

«Нет, отпусти её!», «Отойди, монстр!» и «Не надо!» она слышала слишком часто, чтобы хоть как-то реагировать на подобные выкрики. Различных проклятий до пятого колена тоже хватало.

Но такова уж была её работа. Она, может, и хотела уйти, но была связана контрактом по рукам и ногам. Но, когда он пройдет, Сильма точно найдет себе занятие в более спокойном (в первую очередь в плане морали) русле. Может уйдет заниматься наемничеством, как Фокусник — редкие убийства гораздо легче ежедневных «допросов».

Хорошо, что некоторые дела можно было переложить на помощниц, что в силу возраста пока не понимали, во что ввязались. К сожалению, сходить за продуктами или банально вести документацию для многих из них было настоящим наказанием, потому как пришли они сюда за определенными вещами, среди которых не было «обычных» поручений.

…

— Сильми, у тебя поручение, — едва она зашла в изолированную от лишних глаз темную комнату, как сбоку раздался непропорционально жизнерадостный для подобного помещения голос. От такой внезапности Сильма аж слегка подпрыгнула.

Неожиданно под конец рабочего дня Тесс сообщила, что ей нужно срочно приехать в главный штаб. Не получив объяснений, которых сама Тесс не знала, ей пришлось выкинуть из сегодняшних мечтаний мягкий диван с теплой постелью и отправиться на место. Поплутав по лабиринтам подземного сооружения в спальном районе, она пришла к нужной среди множества одинаковых комнате. Специфическая проверка заключалась в привязывании определенного помещения к каждой сестре Вуали — если кто-то заходил не в «свою» комнату в штабе, то его быстро скручивал отряд кинжалов. Невнимательным новеньким часто приходилось самим подвергаться местным методам допроса в попытках вернуть чистоту собственного имени.

— Д-да? — честно говоря, она бы предпочла встречу с главой Кинжалов, а не Крыльев. Несмотря на яркую внешность и позитивный настрой, Первое Перо не за красивые глаза оказалась на месте главы корпуса добычи информации.

Если глава кинжалов просто лучшая убийца, то глава крыльев лучший манипулятор.

— Нужно проникнуть к одному корпорату из «Новый ты», раздобыть данные по закупкам геномных сред за этот месяц и быстро отступить, пока охрана и он сам не обратили внимание.

Звучит не сложно, но почему она?

— Разве это задание не лучше поручить Жанне и Дони? Они за минуту справятся.

— Изначально так и планировалось, но Жанна получила травму на прошлой миссии и еще не оправилась, а Дони сейчас в малом мире. Окно возможности открылось сорок минут назад и долго не продлится, а из оставшихся ты единственная, кто может провернуть дело незаметно.

Никогда не знаешь, что на уме у Первого Пера, так что Сильма предварительно не верила ни единому слову. Но, даже так, вряд ли у неё был выбор.

— Хорошо, что от меня требуется?

— Замаскируешься под проститутку, которую вызвал этот корпорат. Все лицензии есть, девушка с нами сотрудничает. Проникнешь к нему, отвлечешь и выкрадешь требуемые данные — они должны храниться в щепке на столе. Информация надежная, она точно там. После этого делай что хочешь, но доставь носитель сюда. Так как это внеплановая операция, жди премию.

Сильма не знала, как реагировать на подобное «задание». И дураку понятно, что просто так она не сможет «выкрасть» этот чип.

— Но почему его просто не связать?

— Нельзя, он важный. Постоянно проверяется, так что память не подрежешь. К тому же заказчик требует, чтобы все было обставлено именно так, как я сказала до этого. Проститутка, кража, исчезновение в неизвестном направлении. Согласно плану, её потом должны найти, но это будешь, понятное дело, уже не ты.

Не нравилось ей все это. Слишком рисково. К тому же ограничения связывают по ногам и рукам, оставляя пространство для маневра только в изменении внешности. И то придется первую часть миссии и её держать в одном виде.

— Когда выступать?

— Сейчас.

Сейчас? Сейчас?! А как же подготовка? Не физическая, так моральная!

— …Будет сделано, госпожа.

…

Несмотря на то, что вязы устают намного меньше и в целом гораздо выносливее простых смертных, они тоже неспособны без устали работать сутки напролет. Особенно это справедливо в отношении обладателей сил, требующих точного контроля и серьезных мозговых усилий, как в случае Темной госпожи. Не редкостью былая ситуация, когда она еле-еле добиралась до кровати, вымотанная и с головной болью, которой можно колоть орехи.

Этот раз не был исключением. «Клиенты» попались настырные и непробиваемые, а разыгрываемые ситуации — трудоемкие. Совсем не помогали девочки-подчиненные, за которыми на операциях глаз да глаз нужен. Особую лепту внесло внезапное «поручение», как обычно пошедшее совсем не по плану.

Кое-как добравшись до мягкой завлекающей постели, Сильма нерадостно повернула голову. «03:49» — твердил новенький будильник, пришедший на замену похороненному в небытии. Славного героя больше не вспомнят.

Сознание покрылось пеленой тьмы почти мгновенно. Однако из границы меж сном и явью темную госпожу вывел странный звук, никак не ожидаемый не то что в такой час, а в принципе. Ведь в квартире не был установлен дверной звонок за ненадобностью.

Дзынь-дзынь

Сон как рукой сняло. Точнее, колокольчиком.

Глава 10. 50 оттенков авантюризма

— Выигрываешь, сынок?

Слегка угрюмый и ни в коей мере не насмешливый тон Освальда подтверждал, что тот максимально серьезен, лежа на ховерборде и рассматривая небо. Горный ветерок колыхал легкую гавайскую рубаху. Вот бы у него было мохито…

Тц-тц. Некрасиво получилось, когда он бросил парня на горе, а сам полетел развлекаться. Стоило бы старому вязу раскаяться, но делать этого он, естественно, не собирался. Парнишка уже великий ключник — справится как-нибудь.

— Еще как… — будь у некроманта сила превращать сарказм в орудие убийства, то область вокруг Фокусника вмиг стала бы стерильной.

— Но это все равно лучше, чем сидеть и перебирать душные талмуды не первой свежести, — продолжил вмиг повеселевший кошатник, — Вот скажи, зачем некромантам знать ботанику? Атласы с препаратами всяких животных и людей в том числе я могу понять, но зачем мне отличать Подорешник Обычный от Подорешника Извитого? Что мне это даст?

Интересный вопрос. Кажется, паренек успел царапнуть одну из тех скрытых истин взрослого мира, о которых старшие ни в жизнь не проколются невидящей малышне. Освальд слегка приподнял солнцезащитные очки, дабы заглянуть в потное от усталости лицо.

— Чтоб занять тебя, естественно. Тц, студенты… Они ж как в детском саду — если не заставишь работать, то начнут буянить. Впрочем, тебе книжки не помешали.

Сущая правда. Как вспомнит Фокусник свой печальный опыт преподавания, так хочется молоко селедкой закусить, дабы смыть неприятное прошлое чуть менее приятным настоящим. Прошло достаточно времени, прежде чем он выработал адекватную схему вбивания гранита науки в головы пропащих учеников.

— Кстати, а как ты в ордене этом вообще оказался? Почему не ушел? — Освальд уж час как хотел спросить, да только сейчас некромансер подошел. Странная, вообще, ситуация — высокоуровневый для мира вяз и не может пойти куда ему вздумается, а вынужден пылиться в старом замке с отшельниками-труполюбами.

— Так вокруг замка ничего нет. Ничегошеньки. И никого, даже отдельных хат в лесу — полная пустота. Руин тоже нет, так что без понятия откуда сам замок вырос. Старший Виксен все талдычил о том, что Орден устроил какой-то Предок с большой буквы. Вот почему все так, как есть.

Фокусник, как и некромант в свое время, ни капли не поверил. На мальцов, может быть, и подействовало бы, но не на наученного жизнью вяза. Впрочем, дальше размышлять об этом он не стал, так как совершенно не важно было, как ученики попадали в захолустье.

— Ну так, а самого каким ветром к ним занесло?

— Проиграл в рулетку, так понимаю. Просто в один из дней ложусь спать, а просыпаюсь в коморке с еще одним парнем. Из стен кости торчат, на полках тома пыль собирают. Светает на улице, а я слышу, что во дворе какой-то движ происходит. Смотрю в окно, а там дед скелетов собирает и отсылает грядки копать. Я тогда, честно говоря, неплохо так в штаны наделал.

Да, знакомая информация. Мигранты типично занимают тела уже существующих людей, а не выпадают из портала или что-то подобное. Получается, ему действительно не повезло, что он переродился там, а не в каком населенном городе?

— А связь с Истоком? Ты же в курсе, как она устанавливается?

— Я как понял, что исекайнулся, так сам захотел лего из костей. Ну и вот.

Также согласно известным данным. Мигранты, в отличии от обычных людей, вынужденных годы обучаться прежде чем установить связь, «получают» способность практически сразу после трансмиграции. Точные причины данного явления неизвестны, но лично Фокусник предполагал, что здесь замешана духовная лабильность едва переместившихся в новое тело душ, из-за чего связь с истоком образуется сама по себе.

Но вот про то, что данная рулетка подвержена корректировке желаниями самого мигранта, он слышит впервые. Известной ему гипотезе это не противоречит, однако добавляет интереса к феномену. Во внутреннем блокнотике появилась пометка обдумать интересный эффект чуть подробнее, как представится возможность.

Впрочем, время идти. С каждой потерянной минутой юркий некромант все больше пинает баклуши, а этого допустить он никак не мог.

— Ну, чего стоишь? Вперед, на встречу приключениям! Или уже не хочешь?

* * *

День 1

Решил начать вести дневник. Никогда не пробовал и, думаю, самое время. Не зря же его все так любят вести…

Фокусник начинает доставать. Его шуточки вечно не к месту, а ко мне он относится так, словно делает мне одолжение. Не нравится мне он, подозрительный. Уезжает на своем ховерборде и бросает меня. Хорошо, что появилось несколько часов отдыха.

Отсчет начну со дня как покинул Орден. Поглядим, что из этого выйдет.

…

День 9

Трудно вести счет дням, ведь мы безвылазно путешествуем по лесам и горам.

Искать хворост, пропитание, раскладывать палатку заставляет исключительно меня. Видите ли, ему не нужно ни спать, ни есть… Справедливости ради действительно не видел, чтобы он ел или спал.

Постоянно куда-то уходит. Было такое, что не видел его почти сутки. Даже не знаю, как он меня нашел, ведь специально запутывал следы. Лучше уж буду путешествовать сам, нежели с ним. Одни хлопоты от Фокусника. Так еще и достает своими подколками.

Выживать же оказалось довольно просто. Почему раньше не попробовал уйти?

Айнзу неспокойно. Он не привык к такой активности и стрессу. Его поддержание требует почти вдвое больше праны, чем неделю назад. Мне это не нравится.

Хочу назад в Орден…

…

День 13

Наконец-то цивилизация. Не описать словами, насколько я рад покинуть эти чертовы бесконечные леса, да к тому же населенные четырехметровыми медведями. В окрестностях Ордена их не было, а как подошли к деревне, так повылезали со всех щелей. Освальд как назло и пальцем не шевелит, а лишь хихикает в сторонке. Как хорошо, что в пути копил кости. Получилось собрать гатлинг, хотя поменьше и послабее, но на медведей хватает. С них кости достаточно прочные, чтобы можно было придумать что-то износостойкое. Буду экспериментировать, но пока что удалось заставить двигаться полный костяк. Снарядил в качестве мула.

Айнзу стало лучше, что замечательно. Потребление праны также снизилось, неплохо. Буду следить за Айнзом.

…

День 14

Цивилизацией оказалась полуброшенная деревенька на краю мира. Местные ничего не ведают, ничем не интересуются, путников встречают негостеприимно. Разузнали в какой стороне большой город, должен быть близко.

Придется ночевать на сене. Но и то лучше, нежели дырявая палатка и влажная земля. Отправляемся завтра.

…

День 19

Не прошла третья неделя, как я стал ведьмаком приключенцем. Никогда не думал, что действительно окажусь в ином мире, а оно вот как приключилось. Пришлось, правда, развести небольшой спектакль. Не без помощи Освальда мне поверили и выдали удостоверение. Теперь я официально могу брать заказы и рассчитывать на выплаты непосредственно от гильдии, что финансируется Короной.

Город называется Ргъхярг. Спрашивается, какой дурак придумал такое название? Ответ: тот, что придумал все остальные слова в местном языке.

Впервые задумался о языках. Я ведь с первого дня все понимаю, хоть и на слух слышу, что слова разные. Даже мастера разговаривали каждый на своем языке, но при этом прекрасно друг друга понимали. Ощущение такое, будто кто-то загрузил автоматический переводчик в голову.

Спросил Освальда. Он сказал глянуть по углам мысленного пространства и все пойму. И действительно, в правом верхнем углу в отдалении от древа оказался небольшой кластер из трех белых узлов. Видимо, именно он отвечает за перевод. Когда же я говорю с не-вязами, то рот сам произносит нужный диалект, совершенно без моего участия. Непривычно, но терпимо. Только благодаря этому смог выговорить название.

Завтра идем на первый серьезный заказ. Будем охотиться на выводок василиска.

…

День 20

Какой выводок без матери?

Никакой.

…

День 24

Зачистили логово крекеров. Название для гигантских насекомых, похожих на рогачей, конечно, то еще, но я, вроде как, понимаю, почему его дали. Их гипертрофированные жвала с характерным хрустом ломают самые толстые кости.

По поводу костей, кстати. Потерял почти 2/3 из-за износа и в целом. Пришлось отказаться от медведя, но думаю приспособить хитин с крекеров. Он, оказалось, отлично впитывает прану. Щит, как минимум, точно склепаю. С конструктами также стоит поиграться — гигантская сороконожка звучит заманчиво.

Завтра отдыхаем, а после едем в столицу. Грэхдгэрград должен быть величественным городом.

Ну и названия…

…

День 30

Полпути пройдено. Телега скрипит, колеса неровные. Как выразился один из попутчиков: «гузно трещит от этой езды». Не могу не согласиться с сей мудростью.

Освальд так и не набегался, вечно пропадает и после так же внезапно появляется. Но человек он, оказывается, неплохой. Поддерживающий, можно сказать. К тому же веселый. Даже не знаю, почему невзлюбил его с самого начала. Наверное, потому, что заставил переть по лесу две недели.

…

День 33

Мужики не соврали, столица действительно прекрасна. Наверное, единственный город в этой половине мира, что успешно объединяет обычных людей и вязов. Нигде прежде не было такого — вязов всегда или преследовали, или боялись. Здесь же их пруд пруди. Даже университет есть, из которого выходят воины короны со специально подобранными способностями. Как подтвердил Ос, учебные заведения для вязов — чрезвычайно распространенная практика и встречается в каждом достаточно развитом мире. Может, поступить в такой? Не, слишком скучно.

На улицах нередко можно встретить вязов уровня малого ключа, но старшие редки.

…

День 35

Решился попробовать блюдо местной национальной кухни. Лучше бы не пробовал.

Потомки, если вы читаете это, то никогда не ешьте тиранидовский суп.

…

День 38

Нанялись в сопровождение торговцу. Жаль покидать столицу, но без большого запаса денег в ней делать нечего. А я по собственной глупости спустил накопленное. Было весело, но теперь не на что снять комнату в самом захудалом постоялом доме.

Поганый Фокусник. Это все он виноват. Откуда у него столько денег в местной валюте? Завтра спрошу. Наверняка ворует где-то, иного объяснения найти не могу.

…

День 40

Освальда нигде нет второй день, пришлось ехать без него. Куда этот шут гороховый запропастился? Словно специально подставляет.

Так еще и наниматель колеса в палки вставляет, так как ломается и не верит, что я самостоятельно способен его защитить. И это несмотря на то, что каждый из нас официально обладает бронзовым удостоверением, что само по себе является доказательством некоторой компетенции. Про великий ключ даже заикаться некрасиво.

Надеюсь, никакие десятиметровые жути в дороге не встретятся.

…

День 44

Ну-с, с возвращением, блудный сын. Вылез как черт из табакерки, только из ближайшего куста. Напялил железную маску с линзами вместе с фиолетовым костюмом и не прекращал бормотать про вронг варп и баги с сохранениями. Как обычно поведение Фокусника сложно просчитать, потому что никогда не знаешь, какие грибы ему ударят в голову.

Удивительно, но за последние четыре дня встретились только полуголые бандиты, а миссия завершилась полным успехом. Хоть раз не накаркал.

Завтра будем пробовать получать серебряный жетон. Личной силы каждого должно хватить, но вот зарегистрированных заслуг мало. Поглядим.

…

День 47

Алхимик Чейден из Грэхдгэрграда — запомните это имя. Его «секретный рецепт браги прямиком с факультета алхимии королевской академии» — полная чушь. Этим варевом впору травить нергигантов.

Из позитивного — выцепили золотой контракт на спасение дочери виконта. Видимо, репутация начала работать впереди нас, что аж целый виконт связался в приватном порядке. Да и четвертый из семи по рангу жетон авантюриста не хухры-мухры, уважаемые таки люди.

Обещает увесистый мешок серебра. Надеюсь, в этот раз без кидалова, как было бароном из Грохвиц.

…

День 49

Памятка № 12: Не работать с виконтами пока не узнаешь, не является ли их дочь вязом-вампиром.

…

ДеНь 50

Я! НеКроМант! СЛУжиТе мНе!

НакЛаДЫваю ПроКЛЯтИе УУ..У..УУУ

фОкус-пОкус Чары-мАРы Арс БлАтаНна!

ВОССтаНЬ! СкеЛЕТ! Я! ПРИзывАю!

ВСЕ КОшкоДеВочКИ БудУт моиМИ!

АйнЗИ, КрАСавиЦа, коГДа-нИБудь тЫ СТанЕшь НасТояЩей жЕНщиНой…

.

Освальд добрался до моего дневника. Ищу веревку и мыло.

И какой же ужасный у него почерк. Испортил красоту…

…

дЕНь 51

ЗакЛИнАние пРоВАлиЛОсЬ, АйнзИ не БУдЕт кОшКОдеВОчкОй. Моя жИЗнб РАзРушЕнА.

ПоМОгИте, МоИ КОстИ упАлИ.

.

Без комментариев.

…

День 56

Освальд внезапно запер в темной комнате, ничего не объяснив. Почему-то силы выбить дверь никак не хватало, хотя могу стальные прутки завязывать в узел голыми руками. Света не было совсем, так что пришлось тратить прану для тупого освещения. Просидел, наверное, несколько часов, пока не допер до того, что можно преобразовать форму кости и сделать из неё ключ.

Когда же я потребовал объяснений, то этот горе-шутник лишь отмахнулся словами на подобии «Это была проверка» и «Теперь мне все ясно». Не пойму, что это было.

Как бы он не начинал мне нравиться, но иногда он тот еще джокер. В плохом смысле слова.

…

День 58

Сегодня ко мне подкатили на улице. Это было… непривычно. И страшно.

Завтра иду на первое свидание.

…

День 61

Квирин — души. Стандартные некроманты на квирине поднимают мертвецов, вселяя в тела искусственные души или возвращая недавно умерших. Ограничены именно цельными трупами. При этом даже самые простые конструкты способны к некоторой самостоятельности из-за душ. Из-за душ ли? Точно из-за душ.

Прана — концепции. У меня прана со всеми её характерными признаками. При этом не ограничен полными костяками, могу собирать конструктор из разных частей и даже менять кости по своему усмотрению, но управлять тогда невозможно. Но при этом сделать самостоятельную нежить не выходит. Айнз — единственная самостоятельная в моем подчинении нежить. Не знаю, как удалось его сделать, но факт остается фактом — Айнз автономен в своем поведении и требует лишь регулярной подпитки энергией.

Несколько дней назад открыл четвертичный узел костной пластики после того, как сделал ключ от двери. Он отходит от узла костных конструктов. При этом нет узла вселения душ или чего-то подобного, но Айнз все равно существует (может есть, и я об этом не знаю?) <— бред, такое невозможно. Если есть область силы, то есть и узел.

Узлы формируются при соблюдении некоторых условий? Раньше всегда формировались сразу. <— спросить Освальда

Не некромантия?

Манипуляция костями? (!!! высока вероятность)

Големы? (бред, не ограничен големами)

Оживление костей? (тогда нужны были бы души)

Концепция смерти? (! возможно)

Надо попробовать сделать зомби. Если откроется узел, связанный с плотью, то не кости. А что тогда?

.

Глубокой ночью пришла идея. Не поленился и записал. Теперь смотрю и думаю, что с ней делать. Тем временем надо собираться на вылазку в гнездо миногров. Надеюсь, что эти огры с головой миноги не слишком опасные (название им дали, конечно, гениальное).

…

День 62

Предположение с плотью подтвердилось, ею я также способен управлять. Заметил странную особенность: чем дольше труп собственно является трупом, тем легче манипуляции с ним. Нужно будет накупить тушек всяких животных и устроить эксперимент.

Теорию с костями можно отбросить. Но и сила, связанная с смертью, также маловероятна. После той ночи в голову ничего путного не приходит, остается проверять уже выдвинутые предположения.

Еще сегодня третье свидание. Желал бы перенести его, но не могу.

…

День 64

Основные положения способности, которую назову Мортуокинез (рабочее название, надо будет поменять):

— Чем больше прошло времени со смерти донора, тем проще и эффективнее манипуляция материалом. Данный эффект достигает максимума в момент «перехода» тела из состояния гнилых останков в костяк. Манипуляции с костями, лишившимися плоти естественным образом, наиболее эффективны. Но, если убрать плоть искусственно, то эффективность также увеличится примерно наполовину (но почему? Смерти больше не становится). Данный эффект относится только непосредственно к изменению формы, а не использованию неизмененного материала для постройки конструктов.

— Плоть только что убитого животного абсолютно интактна к воздействию силы. Минимальный отклик появляется спустя некоторое время в зависимости от ткани: мышечная — 2 часа, органы — разный промежуток до 2 часов, мозговая — 5-10 минут.

— Стабильно удерживать прану способны только достаточно старые кости (точное время неизвестно, пока что где-то между 3 днями и бесконечностью). Плоть в любом виде в качестве батареи использовать не получится.

— Как ни парадоксально, но чем старше кости, тем большую прочность они приобретают под воздействием силы. Нужно будет проследить зависимость прочности от старости костей. Можно даже прямо сейчас.

.

— Подтвердив предыдущий пункт, сформировал пятеричный узел, отходящий от костной пластики. Пространство способности подсказывает, что узел следует назвать «Сила долголетия».

С душами облом. Почему Айнз живой также пока не разобрался.

…

День 67

Нади меня бросила. Говорит, стал какой-то помешанный. Совсем не интересуюсь ничем, окромя развития, и не обращаю на неё внимание. Просаживаю деньги на костяки и забитых животных вместо того, чтобы порадовать её. Как же она не понимает, что я на грани прорыва! Я почти понял! Все понял!

…

День 70

Освальд отказывается говорить! Я так близко, но так далеко! Почему все работает так, как работает? Ну почему?

Сила влияет на смерть. Чем больше смерти — тем сильнее влияние. Смерти тем больше, чем старше мертвая ткань. Плоть в силу своей природы разлагается, не успевая накопить достаточно смерти. Растения накапливают гораздо меньше смерти.

Это все ясно! Но почему? ПОЧЕМУ АЙНЗ ЖИВОЙ? КАКИМ ОБРАЗОМ ОН АВТОНОМЕН БЕЗ ДУШИ?

Почему я не могу понять?

Нужно отдохнуть.

…

День (87–89)

Давно не возвращался к дневнику. Так давно, что точно не уверен в нумерации сегодняшнего дня.

С силой так и не разобрался, пока что отложил в ящик. Экспериментов не прекращу, но они будут происходить в пассивном режиме, когда будет время, так как все равно интересно разобраться.

Освальд же подсказал, что я пока слишком мал для задуманного. Видимо, он про уровень развития. Ну да, согласно другим его словам, действительно обширными способности становятся с розжигом первой искры. А некромантские особенно.

Вчера покинули столицу. Направимся через горы на запад, в Лирен — соседнее и по совместительству самое большое королевство в мире. В нем к вязам относятся слегка хуже, чем здесь, но не думаю, что это доставит больших проблем. Хоть «переломного» прогресса в познании силы я не достиг, но даже так неслабо углубился и приобрел свои первые тузы в рукаве, так что способен постоять за себя. Заурядные ключники теперь представляют для меня гораздо меньшую угрозу (но толпой все равно могут загасить, будь осторожнее).

Столько нереализованных идей… Надеюсь, что представится время заняться хотя бы новыми конструктами.

В дневник, вероятно, начну писать меньше. Начинает надоедать.

…

День 101?

Убил псевдовирма. Освальд снова лежал на ветке и наблюдал вместо помощи.

На прошлой неделе заехали в Лирен. Изменений практически нет.

…

День 106?

Повидался со сбежавшим из Грэхдгэрграда Чейденом. Выписал ему оплеух. Сбежал из-за преследования со стороны академии. Видимо, доварился своей сивухи.

…

День 121?

Сделал чертеж костяного Мегазорда. Однажды его реализую. Начну, пожалуй, с правой ноги, так как собственный истребитель — это солидно. Почему у Освальда есть, а у меня нет? Не честно, я считаю.

Вероятно, это последняя запись, а то совсем лень продолжать.

* * *

Глава 11. Здесь была мудрость, но лезть в пасть тигру(дракону) веселее

Цивилизация нашлась быстро, всего то потребовалось две недели бродяжничества по лесным массивам.

К сожалению, этой самой цивилизацией оказалась небольшая деревенька, местные жители которой были не слишком дружелюбно настроены к оборванцам из леса. Одному оборванцу и одному аккуратному мужчине на отдыхе, если точнее. По заветам предков встретили их с вилами наперевес.

Никаких сил, артефактов или еще чего такого Фокусник решил не использовать, ведь это рушило всю комедию. Смотреть за молодым некромантом с костяной кошечкой на плечах, убегающим от непонятно почему разъяренных крестьян, одно удовольствие. Давно он так не развлекался.

Какая-то садистская жилка в нем просыпалась, когда доводилось брать попечение над молодыми и незнающими.

Негостеприимное село было покинуто довольно быстро. Пока бедняга-некромант спасал свои нежности, сам он разговорил одного очень доверчивого паренька, от которого узнал направление в ближайший городишко.

К превеликому сожалению кошатника никаких ярмарок в обнесенных частоколом паре десятков домиков не наблюдалось. А ведь он очень желал побывать на подобном, прямо-таки мечтал на всю улицу. Не будь Фокусник в добром расположении духа, этот галдеж изрядно бы подбешивал.

Зато оказалось кое-что иное — некий Охотничий дом (больше смахивавший на будку), а для Кона — «Гильдия приключенцев». Описать восторг парня в тот момент можно только ситуацией, когда спустя неделю ломки сидящий на одноименном веществе наконец добирался до столь желанной дозы.

«Наконец-то стану настоящим исекайщиком!» — данное восклицание, перепугавшее кучу народу с улицы, вполне характеризует тогдашнее состояние некроманта. И думать глупо, что Кон пройдет мимо.

Силы в подобном аграрном обществе, как это, приравнивались к проявлениям демонических чар. Особенно такие неоднозначные для простого люда, как некромантия, из-за чего всячески преследовались. Именно поэтому младший вяз оказался вынужден играть в шпионские игры с так зваными «инспекторами» при Охотничьем доме.

И зачислили парня в носильщики… Шутка, недалекая от истины — он стал самым обыкновенным новичком, едва коснувшимся Истока. Неестественная для его комплекции сила от бытия великим ключником объяснялась абстрактными тренировками в горах у мудрого старца, что отправил доброго молодца мир поведать да друзьями обрасти. Наивный, но перспективный юноша в пути встретил добродушного вяза, что также желал начать зарабатывать большие гроши, рискуя жизнью. Простенькой легенды оказалось достаточно, дабы получить лицензию на истребление всяческой агрессивной флоры и фауны.

Хотя, учитывая их «занятия», какой-либо серьезной работой даже не пахло. Скорее тем самым типично-исекайным приключением, разве что младший некромант-мальчик молодой ни с кем так и не станцевал. Хотя на балу был, да с принцессой общался…

Да уж, затянулись их «приключения». Начальницы Сестер уж как три месяца названивает, зная, что даже в таком захолустье у него ловит сигнал. Сам Фокусник не ожидал, что так втянется во все эти подземелья, пещеры с монстрами и спасение королевских земель от роя принцесс-перевертышей. Принять на себя роль эдакого фэнтезийного наемника было интересным опытом.

Историй также набралось немало, Фокусник точно будет рассказывать их всем, кому не лень. Как пример одной из его любимых история о том, как Костику довелось попробовать так называемый «Тиранидовский суп». Стоит ли говорить о том, какая вонища потом стояла? Аж обои от стен отклеивались. Или когда тот напился какой-то хмурой браги по секретному рецепту исключенного из института алхимика… Почему-то самые веселые истории связаны с тем, что некромантишко что-то да сунет в рот, что совать не рекомендуется.

С первым лучом солнца, на пятый месяц, в спальне княжны Востока… Ан нет, это история на другой раз.

Катализатором всяких эксцессов стабильно выступал непоседливый некромант: то безголовую курицу в церковную семинарию пустит, то скелет с университета украдет по причине «Айнзу нужна подружка». Скелет, естественно, кошачий — других друзей он не признает. Почему владыка Оал Мяун не получил в спутницы суккубу он так и не удосужился объяснить, отмолчавшись бредовым бормотанием об излишне похотливых вампиршах.

Ко второму месяцу путешествия у Фокусника проклюнулись давно убитые (насмерть) учительские инстинкты. Как любящая мать он следил за тем, чтобы дурковатый парнишка не ограничивал себя в своей способности влипать во всякие казусы, ведь умение выходить сухим из воды крайне важно в современном мире. А где не попрактиковаться, как в песочнице? Естественно, иногда он давал и дельные советы, а не ведущие к скользким ступенькам. В основном таковыми были подсказки по «развитию», как бы он не любил это богомерзкое слово: как лучше сбалансировать расход и производство истока, про сильные и слабые стороны каждой из семи энергий и тому подобное. В общем, все, что в полной мере постигается лишь с опытом. Идеи по направлению развития связи и соображения по новым узлам для открытия, что неизбежно приходили в голову в силу обширного опыта как бытия вязом, так и работы с ними, Фокусник старался держать при себе, дабы не спутать молодую кровь с собственного пути своими не к месту копейками. Впрочем, несколько раз желание брало свое и он устраивал «испытания» юной крови, благодаря коим, как он надеялся, дарование додумается до чего-нибудь полезного.

По соображениям безопасности они, естественно, никаких спутников не набирали, да и не нужно было. С чем не справится неплохо управляющийся великий ключник и старый искрящий в деревне? Разве что с «Древним Надзирателем», но это еще они посмотрят. Фокусник как раз под конец путешествия собирался наведаться к старому знакомому, из-за которого однажды чуть не лишился Ласточки-красавицы.

Собственно, вот они и стояли перед огромной пещерой у подножия вулкана. Место обитания дракона клишированнее некуда — в воздухе витал крепкий запах тухлого сюжета. Или это сера?

— Ос, а ты уверен, что хочешь к нему лезть? Как бы все понимаю, машина дорогая, но стоит ли оно того? — за пролетевшие месяцы можно сказать, что они сдружились. Сначала это были странные мутуалистские путешествия, затем отношения учитель-ученик (но только для Освальда, некромант все также считал его засранцем), которые в конце преобразовались в здоровую мужскую дружбу с приколами, которые в приличном обществе принято не рассказывать. Хотя сейчас они все же на стадии приличных приколов.

По схожему шаблону развивались отношения со всеми его друзьями, на кого не посмотри — Морт, Клок, Авгур, Вернон, в некоторой степени Ленни, хотя с ним уж скорее спортивный интерес. Это уже не интересное совпадение, а целая закономерность. К ним теперь почти впритык подобрался (не)уважаемый некромант.

Провести однажды, что ли, ночь покера? Такое он не пробовал…

Впрочем, то мысли об отдаленном будущем, не настоящем. Сегодня он будет бить морду наглому дракону. Но для начала диалог, куда ж без него. Он ведь не псих какой сразу с кулаками кидаться?

— Знаешь, тебе стоит находиться как минимум в паре сотен метров отсюда. У ящерки хоть слабых, но две искры. Мне нормально, но вот у твоей некромантской тушки дополнительных жизней пока нет. На твоем месте я бы надежно спрятался где-нибудь.

Когда нужно, он бывает убедительным. А еще Фокусник действительно не хотел, чтобы мелкий некромант умер по-настоящему до того, как умрет наполовину. Вот когда по заветам старых мастеров с их фабриками немертвых оболочек он достигнет данной формы псевдобессмертия, то можно будет брать нетерпеливого веселиться. Вариант с наращиванием сырой мощи до приемлемых значений он не рассматривал и Константину не советовал — способности банально неподходящие. Некроманты больше похожи на скаварийцев с их обширными механизированными комплексами, нежели на привычных заклинателей, к которым сразу хочется их отнести.

Дождавшись отхода парня, Фокусник взвалил тяжелого Малыша на плечо. В обширной пещере, слегка подогреваемой бурлящей за слоем породы магмой, окруженный статуями различных форм и размеров отсыпался пятнадцатиметровый дракон с покрытой камнем чешуей. Оформленный в красивые бюсты и ровные геометрические изгибы мрамор окружал переросшего ящера словно заборчик. По углам логова были установлены целые монументы в четыре-пять метров высотой, за которыми явно ухаживали.

В отличии от собратьев с Дрейга, данный индивид усмирил свои горделивые позывы и уделил внимание контролю испускаемой энергии, не став формировать вокруг жилища домен, иначе бы весь вулкан давно превратился в огромную жеоду истокового хрусталя.

«Точно скрывается от кого-то могущественного. Или настырного. Оскорбил патриарха?» — пронеслось в закромах сознания у рассматривавшего тонкие изгибы женских тел Фокусника. Статуи действительно качественные, сделанные с душой и мастерством. Так сразу и не поверишь, что добыты они вымогательством и «крышеванием» мира.

Справедливости ради, Великий Защитник (или Хранитель? Освальд подзабыл точный его титул) действительно защищал окружающие земли от негодяев-искрящих и особенно опасных представителей неразумной фауны.

Долго скрывать он себя не мог (хотя и не пытался), так что дракоша проснулся. Поначалу сонный, его яркие оранжевые зрачки сжались в узкие щелочки в момент, когда тот заметил проводящего инспекцию драгоценных скульптур незнакомца.

Одной из особенностей драконов как расы являлась помешанность на каком-либо предмете, который конкретная особь вынуждена коллекционировать. Желание это столь навязчивое, что ни один ящер не мог сопротивляться жадности. Часто объекты навязчивости были непосредственно связаны с природой сил дракона, из-за чего всякие огненные лизарды предпочитали жидкости для розжига, а ледяные — холодильники. Каждый из них ревностно защищает свою коллекцию и не терпит любых чужеземцев, способных как-либо навредить ей. А если уж два дракона с одинаковым «увлечением» оказываются в одной комнате…

В ответ на пристальный взор Фокусник поблескивал массивной пусковой установкой.

— Еще хоть пальцем тронешь, и я не отвечаю за себя, — глубокий голос раздался по пещере. Насквозь сквозящий угрозами, он вызвал падение нескольких клуб пыли с потолка.

— А то что? Предлагаешь выйти? — в воздухе повисло ощутимое напряжение. Для полного фарша не хватало камеры сбоку снизу и характерных иероглифов.

— Предлагаю, — оглядев горы своего добра, ящер согласился, что разбираться в отношениях лучше снаружи.

Не стоит сомневаться, что он узнал давнишнего обидчика. Такую блестящую махину на плечах ни с чем не спутаешь. Впрочем, этого Фокусник и хотел. Обидевший Зираэль должен знать её владельца в лицо.

Не беспокоясь за открытую спину, Фокусник медленно поплел на выход из пещеры. Первым делом найдя Кона, он оценил расстояние до него как «приемлемое»: не идеально, но серьезных ран тот не должен получить. А все, что не серьезно, то несерьезно — так ему один старый знакомый говаривал. Умный был мужик, сомневаться в его словах не стоит.

Вскоре выбрался и «партнер». Несмотря на массивность, в шагах живой горы ощущались легкость и сила.

— Прелюдии будут или перейдем сразу к делу?

Остановившись примерно между пещерой и прячущимся некромантом, мужчина в гавайской рубашке, голубой панаме и солнцезащитных очках поправил полутораметровую трубу с тротиловым эквивалентом небольшого склада боеприпасов внутри. Впрочем, почти сразу после спрятал её в собственном теле. Слишком опасно использовать Малыша на таком незначительном расстоянии. Он достал-то его больше для устрашения, нежели реальных действий.

Покрытый камнем ящер испустил волну постепенно усиливающегося давления Истока. «Готовая» энергия, не сдерживаемая пассивными узлами и ненасытными искрами, в непосредственной близости от ящера иссушила выносливую вулканическую траву, в конце концов превратив ту в рассыпающиеся ископаемые. Мелкие камешки, как и сама земля, дрожали под лапами многотонного ящера. Будь здесь обычный человек, то уже бы потерял сознание, а вскоре и вовсе стал одной из статуй во владении дракона, только некрасивой.

— Сразу и без смазки, а ты не из терпеливых, — игнорировать потуги партнера Фокусник никак не мог. Можно было, конечно, оставить это представлением одного, но в таком случае так званая «драконья честь» была бы уязвлена, из-за чего представитель особо чувствительного к таким вещам народа совсем потерял бы голову.

От небольшого человека, на фоне живой скалы больше походящего на букашку, излилась белая волна сырого эфира, а не готовой энергии. В отличии от соперника, она сразу же была в своей полной силе, из-за чего ближайшие камешки и травинки попросту сдуло. Хоть никакого видимого влияния сила не вызывала, окажись рядом кто-то слабее малого ключника, то в мгновении ока лишился бы головы. Таково бремя Эфира — взрывать мозги слабых, в отличии от более гуманных (нет) методов умерщвления иных истоков.

В момент столкновения двух аур не произошло ни взрыва, ни какой-либо борьбы. Молочная ударная волна без лишних возмущений подвинула земляную, как Фокусник ныне подтвердил, силу. Под давлением чужеродной энергии массивный уроженец Дрейга дал слабину, но почти сразу выпрямился, не позволив самому себе прогибаться под кем-то столь незначительным, как человек. Как бы не хотел признавать, но в данной схватке он проиграл. Впрочем, это ничего не значит, ведь мощь так званой ауры не коррелирует с реальной силой. А уж в последней он был уверен. Посему, не став дожидаться каких-либо действий со стороны противника, ящер примерил на себя роль неостановимого танка.

Фокуснику не оставалось ничего иного, кроме как приготовиться к столкновению, ведь так просто все не закончится. Из ладони правой руки выдвинулись три игральных карты, ловким движением оказавшиеся меж пальцами. Три совершенно разных рисунка одинаково отдавали некой загадочностью и неестественным существованием.

Одновременно с этим из левого рукава рубахи выпали черные металлические ножны с гравировкой серебряных лоз, отливавшие холодом в ярком полуденном солнце. В момент, когда пыль и грязь почти запятнали элегантную черноту, глянцевый металл завис над землей, позволив своему владельцу схватить себя. В верхней части ножен с обеих сторон виднелось по серебряному клейму в виде правой половины шестерни, выполненной из множества меньших шестеренок, и левой половины извитого круга из таких же лоз, что покрывали собой остальную поверхность шедевра. Две разные части органично перетекали одна в другую по вертикали.

Плоть, Повар, Упырь. Одна зеленая и две коричневых карты, они засветились белым одна за другой. Сильная Плоть нужна, чтобы выдержать фальшивую жизнь — сырая энергия недостаточно тверда для этого. Повар же подготавливает все ингредиенты, прежде чем начать готовить, дабы накормить ненасытного Упыря, королевскую супругу голода. Сам Упырь обладает невероятной силой и стойкостью, но быстро умирает, разлагаемый изнутри. Впрочем, тех минут будет достаточно.

Тело осветилось белым трижды. Внешне никак не изменившись, теперь Фокусник испускал гораздо более «тяжелое» присутствие, нежели минуту назад. Сейчас его вполне можно спутать с цианом — настолько он стал похож на владельца Ци, окутывающегося кинетическими барьерами.

Ящер в своем непреклонном наступлении дрогнул. Аура этого человека изменилась. Не «физическая», тоже поменявшаяся несколько секунд назад, а «ментальная» — то самоеощущение опасности, что можно ощутить вблизи гегемонов пищевой цепи вроде тех же драконов. Особенно патриархов. Но чтобы такое чувство исходило от незначительного человека…

Он засомневался. Внутреннее чувство подсказывало, что не стоит эскалировать конфликт. Лучше засунуть свою гордость куда подальше и извиниться за нападение, совершенное потехи ради. Пригласить внезапного незнакомца выпить королевского ликера, принесенного в качестве дани пару десятков лет назад, да мирно разойтись.

Но вторая, «драконья» его часть хотела сражаться. Возвратить потерянное достоинство, отыгравшись на букашке, посмевшей прервать его дрему. Что он, такой маленький, сделает? Ударит? Не смешите его чешуйки. В них десятки тонн разницы. Скорее на Дрейге его вновь примут, нежели таракан остановит натиск дракона.

Расстояние стремительно сокращалось. На пятидесяти метрах Фокусник совершил легкий шаг и сжал кулак. На сорока в мгновение ока отрастил за спиной молочно-белые крылья, подозрительно похожие на драконьи, только более элегантные и тонкие, нежели перепонки мчащегося врага. На тридцати подвернул корпус направо для замаха и напряг четырехметровые кожистые крылья, из-за которых он больше походил на демона, нежели человека.

На двадцати метрах единожды взмахнул крыльями назад, пулей направившись прямо в грудь замешкавшегося чешуйчатого. Массивная грудь проломилась внутрь, послышался громкий треск, будто рвется падающее дерево. Натиска как не бывало, а от энергии удара огромная туша откинулась и проскользила по земле десяток метров. На километры вокруг живность во мгновение затихла.

Оружие даже не понадобилось. Впрочем, Фокусник всегда любил перестраховаться дважды, даже если и дураку ясно, что это не нужно.

Подойдя поближе, он оценил состояние чешуйчатого. Сознание потерял, но жить будет. Впрочем, помощь ему не помешает: Древо быстро поднимет его на ноги. Зеленая карта коснулась развалившегося тела, обдав то знакомым белым светом, после чего рассыпалась. Не прошло и пяти секунд, как ребра полностью срослись, гематомы рассосались, а сознание пришло в норму ценой времени жизни, в течении которого повреждения исцелились бы сами собой. Вязу, а тем более дракону, не страшно потерять недельку жизни.

— Зачем ты пришел? — вернувший осознанность приподнялся. В его глубоком басу слышались нотки страха и почтения. Таким «подчиненным» тоном драконы обращаются разве что к старшим по виду. Редко, когда представитель гордой расы снизойдет до кого-то помимо земляка.

— Потому что могу.

Ответить иначе было бы крайней степенью унижения для дракона, потому Фокусник решил пожалеть уязвленную гордость, не став как-либо оправдываться. Ему просто хотелось отомстить за сам факт покушения на Ласточку, и он это сделал.

Дело закрыто, дольше оставаться в мире нет смысла. Подозвав сверкавшего после представления глазами некроманта, который обязательно осыпет его вопросами, Фокусник покинул логово, вокруг которого осталось удивительно мало разрухи.

Лишь по прошествии десятка минут, когда почти вся энергия от сражения рассеялась, прежде неизменные травинки в сотне метров вокруг эпицентра проросли белыми игольчатыми кристаллами, окропленными клеточным соком. Следующей весной на месте эфирного воздействия взойдет лишь пустота.

Глава 12. Пристрастие с допросом

— Погляжу, вы неплохо справились с заданием. Молодцы.

Фокусник пристально рассматривал корпус Ласточки, заглядывая во все приличные и не очень щели. Никаких царапинок и пятнышек не добавилось, но в том, что машину лапали, он не сомневался. Впрочем, риск был оправданный.

Сам Орден за эти пять месяцев запустел еще больше. Казалось, словно из старого замка вытекали остатки жизни. А с уходом единственного раздражающего фактора, который, по совместительству, напитывал мертвый замок хоть какой-то жизнью, он к тому же умирал еще и морально. По лицам учеников он видел, что те на стены лезут со скуки.

Одну тщательную инспекцию спустя был вынесен вердикт о сохранности машины. В качестве платы за парковку Фокусник решил поделиться с Орденом теми средствами, что успел скопить за пять месяцев приключений. Недостатка в деньгах он и так не испытывал, а валюта из отсталого мира ему трижды не сдалась. Мастера-некроманты, едва завидели звенящий мешок, состроили такие рожи, что вполне сошли бы за произведения современного искусства.

Может, хоть так не умрут. Но, как подозревал Освальд, дело было вовсе не в деньгах.

В глазах некромантища вполне можно было рассмотреть по звездочке, настолько тот был рад перспективе полетать на настоящем космическом корабле, даже если тот был обычным небольшим истребителем. В мониторах, переключателях и остальных внутренностях корабля почти дыры протерлись от столь пристального разглядывания. Усадить того спокойно оказалось сложнее, нежели пугливую собаку.

На путешествие назад ушло около суток, как и в прошлый раз. В пути некромант навел свинарник в кабине, раскидав по салону крошки от печенья (где он его взял вообще? Неужели Фокусник забыл про заначку?), за что был внепланово высажен и принужден прибираться. В остальном происшествий, угрожающим целостности корабля и нервов, не наблюдалось.

По приземлению Фокусника схватила незримая тревога. Он так ждал этого момента, что уже представлял, как будет потакать исхудавшему чревоугодию. Быстрее!

Работа подождет, дела поважнее имеются. Кон! Где ты там?! Не отставай!

Давай-давай, пошел-пошел! Уже почти! Не говори, что сейчас умрешь. Ты йеров великий ключник, научись, наконец, бегать!

Да потом на полуголых женщин посмотришь, Йер милостивый! Они тут повсюду! Главное ловушки обходи и будет тебе счастье.

Наконец-то, бар. Как долго он ждал этого момента. Холод металлической ручки отдавал легкими ударами током, неоновая вывеска выжигала сетчатку, пыльный асфальт так и манил…

— Какие люди! — раскинул в стороны руки Вернон, повернувшись у барной стойки, — Где по девкам ходил на этот раз?

В его тоне слышались некоторые нотки неудовольствия. Или это ветер?

— Государственный переворот планируете и без меня? Предупреждаю: в завещании бар уже переписан на Митти, — очевидно, что в непримечательном заведении в данный момент велись какие-то суперсекретные разговорчики, порочащие светлое имя владельца.

Вечно занятого Вернона редко встретишь здесь наверху. Учитывая, что до радостного появления Фокусника тот о чем-то переговаривался с Ленни, с высокой долей вероятности подвальный менеджер покинул свою обитель зла именно по делам, а не по прихоти.

Высокий стул нашел свое место слева от Вернона. Когда уже Ленни согласится поставить йеровы стульчики перед стойкой? Ему надоело таскать собственный.

— А это что за пацан? Откуда ты его украл? — привычно налегающий на стакан бармен не мог упустить из вида запыхавшегося черноволосого парня, почти что заползшего на четвереньках в бар.

— Константин, — представил Фокусник развалившегося на паркете. Предсмертный вздох можно считать за подтверждение.

— Ленни, — по очереди представились теперь бармен и уставший начальник, — Вернон.

— Вот и познакомились… О! Митти, моя дорогая!

— Мистер Освальд!

Он не мог отказать себе в крепких объятиях, потому слез со стула и побежал к едва вышедшей с кухни девушке. Прокрутившись несколько раз, Фокусник таки отпустил Митти, боясь за окружение. Ленни уже недобро посматривал и готовился спасать дорогие бутылки, а после действовать на ему нервы.

— Вас не было так долго.

— Работа, Митти, работа…

— Вам как обычно?

— Конечно. И сделай две… нет, три. Пять, да. Пять порций.

— Хорошо!

Сразу аж настроение улучшилось. Вот по кому, но по ней Фокусник искренне скучал. Несколько раз он думал по-быстрому слетать назад в ВОСТОРГ только чтобы повидаться с нею. И поесть, разумеется.

Полчаса ожидания тянулись два года. Молодой некромант успешно познакомился с представителем «Круга», хоть сам и не знал об этом. Впрочем, о «Круге» никто знать и не должен, даже потенциальные члены на вступление. Всему свое время.

Айнз, в отличии от его хозяина, пользовался популярностью у местных обитателей. Ведь когда тебе доведется погладить скелет котика? Большинству людей такой шанс в жизни не выпадает, а тут вон он, гуляет по бару. Можно сказать, что только из-за питомца некромант и представлял интерес для местных, ведь даже сухой Вернон первым делом погладил скелетик, а только затем обратил внимание на ключника.

Наконец, мучительные ожидания окупились. Словно солнышко из-за холма, Митти вышла из кухни с широким подносом с пятью башенками блинчиков, политых черничным вареньем. Наконец-то. Справиться с зависимостью не представлялось возможным. Даже будучи в течении пяти месяцев «чистым», его тяга лишь росла. Кажется, он никогда не освободится из кандалов её готовки. Иногда в голову приходили мысли, что Митти подсыпает в еду нечто психоактивное, но в результате многочисленных проверок данная теория оказалась опровергнута. Остается лишь поддаться животной половине и поглощать блинчики.

— За мой счет, господа… Молчи, Верни. Я знаю, что ты хочешь сказать. Не сейчас, потом. В данную секунду приглашаю вас возвыситься над сим миром в бесконечном блаженстве. Кон, приобщайся к великому. Кон?

Некромант тем временем не стал дожидаться и без моральной подготовки вкусил воздушных панкейков. В мгновении ока его зрачки расширились, руки задрожали, а лицо покраснело. Попытавшись впихнуть в себя как можно больше неземной амброзии, тот чуть не удавился. Не прошло и тридцати секунд, как от башни остались лишь разводы варенья по краям тарелки. Новичок тем временем от своего состояния, кажется, отходить не собирался.

— О нет… — заметил Фокусник предвестник ужасного состояния, обратив внимание на трясущегося некроманта.

— Держи его, держи! — пришлось оставить собственную порцию, дабы удержать начавшего вырываться некроманта. Освальд боялся, что это произойдет, и оно произошло.

Он называл это «Миттиеватым эффектом». Заключался тот в непреодолимой, неконтролируемой, животной тяге к еде Митти в момент первого укуса. Сильнейший выброс адреналина наделял бедолагу неестественной силой, к вязам это относилось в особой мере. Пораженный будет искать Митти и сильнейшим образом «просить» её приготовить еще. Пациент в таком состоянии легко мог навредить как себе, так и окружающим, в особенности главной жертве, из-за которой состояние и было вызвано. Случаи имелись, так что Освальд не зря беспокоился.

— ДАЙТЕ! ПУСТИТЕ! ЫЫААААГХХ!

Стулья опрокинулись, стаканы и бокалы разбились, панкейки спасены. Двое искрящих еле сдерживали великого ключника от свершения противоправных действий в отношении к честной работнице кухни.

— Ну почему?! Почему именно ты, Кон?! Успокойся!

— *Животные звуки агрессии*

Благо, что Миттиеватый эффект длился недолго, не более пяти минут. Уставший некромант от перенапряжения в миг уснул прямо на руках, а еще больше уставшие Освальд и Вернон смогли, наконец, выдохнуть. Кризис миновал.

Младший пришел в себя быстро — Фокусник даже не успел прикончить вторую порцию, заказанную специально для него. Рефлексы сработали быстрее мозга и недоеденные панкейки оказались спрятаны в эфирное хранилище. Осталось проверить не расплавился ли мозг у бедолаги, что побрел куда глаза глядят.

— Стой, куда ты?.. Ну ты и соня, как тебя зовут?

— Кон…

— Ну, тебя даже вчерашний шторм не разбудил. Говорят, мы уже приплыли в…

— …Куда?

— Не забивай голову.

Благо, что не кидался на кого ни попадя и вел себя исключительно прилично. Теперь от обычного человека он ничем не отличался, за исключением зависимости от стряпни Митти, совсем как у Фокусника. Вот уж да, нашел брата по разуму. Лучше бы не искал.

Некроманта, кстати, Ленни запряг убирать причиненный бардак. Будет знать, как поддаваться животной половине.

…

Как бы Освальд не хотел остаться подольше, но работа зовет. Мобильник уже час чуть ли не разрывался от сообщений. Такое ощущение, что Сестры ботов накупили звонить ему… Прознали-таки, что вернулся. Впрочем, глупо ожидать меньшего. Организация, буквально половина сотрудников которой занимается добычей информации из «специализированных» источников (и речь не только о допросах), не могла не знать о его возвращении еще до приземления.

Посему, крепко попрощавшись и пообещав вернуться (можно было не закатывать глаза!), Фокусник насильно оттащил некромантишко от дополнительной порции, каким-то образом выторгованной у Ленни в долг. Пусть не расслабляется.

В пути скинули координаты. Не квартира Тесс, ни даже Сильмин подвал, а глубины очередной из аркологий в одном из центральных районов Перигелия. Город сам по себе не способствовал «плодотворному сотрудничеству», а уж центр с его буквально идеальной безопасностью и подавно не был местом, в которое хочется сходить, являясь, фактически, худшей точкой для обустройства штаба любой нелегальной структуры. В любом случае в том, что координаты эти штабу не принадлежали, он был уверен на 146 %.

В условленном месте встретила Тесс, с которой также была и Сильма. Ничего не сказав (запретили, змеюки), они провели его с Коном по запутанным коридорам подземелья в темную комнату, из освещения в которой имелась лишь старая люминесцентная лампа на потолке. В помещении их уже ждали две женщины, сидевшие за широким столиком. Дина и Ванесс — обе вязы четырех искр, являвшиеся высшим руководством Сестер Вуали и подчиняющиеся только непосредственно главе организации. Можно сказать, что они самые старшие действительно занятые чем-то, потому что непосредственно Главная Сестра ни разу не показывалась на глаза, а Освальд понятия не имел даже как та выглядит.

Дина была с виду легкой на подъем, яркой девушкой в желтом топе и с распущенными почти до поясницы золотистыми волосами. Ванесс же являлась высокой женщиной под сорок лет с собранными в клубок на затылке черными волосами, вечно сохранявшей холодно-отстраненный вид — именно с ней среди всех Сестер было тяжелее всего общаться и, как на зло, разговаривала всегда она. Её можно назвать главным питоном Сестер и это не будет ошибкой ни в коей мере.

Как Инь и Ян, их дуэт идеально уравновешивал друг друга, что и стало причиной хорошего руководства. За исключением некоторых неприятных моментов, вызванных недостаточностью общения с нижестоящими сотрудницами, конечно.

— Ты долго, — поприветствовала вошедшего Ванесс, своим низким отстраненным голосом словно забивая дополнительные гвозди в его и так заколоченный гроб. Естественно, закрытого исключительно по её инициативе.

— Имелись трудности.

— Трудности? Сомневаюсь, что ваши развлечения можно назвать трудностями.

— Вы не поскупились на услуги провидца? Польщен. Чего ж на постоянку не пригласите у меня над душой сидеть?

— Рано не радуйся, Фокусник. Не будь наше терпение велико, ты бы уже кормил червей.

Какая же она злюка. Некоторые любят стервозных женщин, Фокусник в том числе находил их в некоторой степени милыми, но вот Ванесс была слишком… ледяной. Иногда казалось, будто она питается яркими воспоминаниями и эмоциями.

— А вам не страшно сидеть прямо под носом у света нашей великой цивилизации?

— Нет. Мы знаем, что делаем.

— Да? Охотно верю.

— Почему ты еще здесь, Фокусник? Твоя работа окончена, деньги на счету. В дальнейшем твои услуги не требуются.

— Хочу проследить, чтобы вы в его черепную коробку не залезли. Знаю, вы так можете. Коль уж хотите разузнать о мигрантах, как собирались, то милости прошу. Но делать из него овоща не позволю.

— Это не тебе решать.

— Может. Но я люблю играть против правил.

В отличии от нормальных людей, что при раздражении подавали, собственно, его признаки, чаша терпения Ванесс казалась бездонной. Но не стоило верить поверхностным оценочным суждениям. На самом деле терпение главы Кинжалов всегда было на грани и изливалось в намного большее море внизу. А уж когда это самое море наполнялось… летели головы.

Хорошо, что такого не случалось давненько — Дина спасала. Девушка удивительно эффективно справлялась с успокоением коллеги, чем занялась и сейчас, когда подметила растущее напряжение пальцев убийцы. Комично прикрыв рот ладошкой с ярким маникюром и зыркая на Фокусника, она что-то пошептала на ухо соседке. Какой бы хороший слух он не имел, но не мог подслушать ни единого звука. Под конец кратких переговоров (в которых наверняка обсуждались самые изощренные методы наказания неугодных), лицо Ванесс слегка смягчилось.

— Так и быть, оставайся. В любом случае, непоправимо вредить объекту мы не собирались. А ты, садись, — наконец, пригласила несговорчивая к столу некроманта.

Для столь важного гостя был подготовлен целый раскладной стульчик — вряд ли великого ключника к такому удастся приковать. Старая карга пожалела гроши даже на нормальную допросную. И оправдания в стиле «она все равно одноразовая» Фокусник никогда не примет.

Константину не оставалось ничего иного, кроме как украдкой взглянуть на зачинщика напряженной атмосферы, из-за которой буквально минуту назад он неиронично боялся за свою жизнь. Подтвердив, что в случае чего двух женщин хотя бы попытаются остановить от вскрытия его черепушки, он уселся.

Рассказ непосредственно истории перерождения в новом и чужеродном мире часто прерывался множеством вопросов, в основном странных и откровенно непонятных. «Допрос» длился добрые три часа, в течении которых одна и та же информация успела рассказаться три раза по кругу.

Ничего нового он не услышал. Можно даже сказать, что в некоторых местах Кон недоговаривал. Но то скорее от забывчивости и отсутствия соответствующих наводящих вопросов, нежели от желания что-либо скрыть или исказить, что было верным решением ввиду одной из граней способностей Дины — чувства лжи. Никто не хотел бы соврать в её присутствии, ведь в таком случае она бы это ощутит и даже скажет, что именно хотел скрыть лжец. И соль здесь не в каком-то измерении сердцебиения или давления, как это делают привычные детекторы лжи, нет. Дело в Пране.

Удовлетворив двух Сестер знаниями о мигрантах, некромант смог спокойно покинуть темную комнату, в коей женщины остались обсуждать наверняка что-то крайне секретное и важное. Не его дело и слава Йеру.

Тесс и Сильма все это время ждали за дверью. И не наскучило им? Хотя, не так, есть вопрос актуальнее… Как они не подрались?

Неважно. Ответ останется за кулисами.

— Наконец-то. Надо поговорить, но не здесь.

Такой серьезный тон нехарактерен для темной госпожи. Обычно в её разговорах с Фокусником четко прослеживалась игривая линия, но в этот раз он ощущал, что ей не до шуток. И это настораживало.

Даже добравшись до собственной квартиры, что наверняка была достаточно защищенной от любопытных глаз вследствие её профессии, сестра Третьего Крыла совершенно не расслабилась. Некромант тем временем плевал в небо на улице, рассматривая мимоходящих школьниц.

— Освальд.

— Да-да?

— Мы знаем где… она.

— Кто?

— Тот вяз. Про которого я говорила до твоего отъезда.

— Эээ… А! Ну и что?

— В смысле ну и что? — на славном личике с темной тонировкой на губах и вокруг глаз проступил оттенок очень сильного недовольства.

— Она хотела сказать, — подключилась до этого мирно наблюдавшая Тесс, — что истории о вязах в архивах, на которые ты так любишь ссылаться, являются не совсем выдумкой. Человека с подобной силой нашли меньше недели назад. Разве тебе не интересно?

— Нет.

— Почему?

— Мне каждый раз приводить аргументы? — это начинает надоедать, Фокусник ощутил тянущее желание убраться, — Подобных вязов не наблюдалось почти четыреста, мать его, лет. С какого перепугу вдруг должен появиться новый?

— Не может быть так, чт…

— ТЫ ЧТО, СОВСЕМ ДУРАК?! — сильно закричала до этого трясущаяся в сторонке госпожа.

— Силь, спокойней.

— Как можно быть спокойной, когда ОН выкидывает на помойку единственный, возможно, шанс в жизни! Ему в лицо тычат спасением, а он предпочел не рыпаться! У тебя есть хоть капля достоинства?!

— Силь! Тихо!

— Строите из меня клоуна, а теперь еще и оскорбляете. Что я вообще забыл здесь?

Время покинуть дам. Освальд не мог более терпеть эту ядовитую обстановку. Занеся пальцы к щелчку, он собирался уйти красиво, но в этот момент его руку схватила Тесс, не рассчитавшая силы. Будь он обычным человеком, то его ладонь стала бы мокрым пятном, но лишь рассеялась в белой дымке. Благо, что после одного неприятного инцидента он держал чувство боли выключенным.

— Чего?

— Да послушай ты! Думаешь, мы тут цирк разводим, да?

— Да.

— Нет! Разве не понятно, что мы не шутим? Шутили бы мы в таком важном деле?

— Откуда я знаю, что вам в голову взбредет?

— Первая достоверная информация пришла неделю назад, — явно проигнорировала Тесс его последний вопрос, — а особенно крупные её объемы были получены вчера, так что это идеальный шанс для тебя. Цель живет во Фракте в центральных районах, способна возвращать в тела души давно умерших людей и общаться с ними. Особо…

— Доказательства.

— Особо известной стала после того, как возродила какого-то важного местного, который затем заставил её возвращать к жизни его погибших бойцов. Произошло это около месяца назад, но информация вырвалась вот недавно.

— Доказательства.

— Тебе видео с полной аналитикой показать или что? Нет никаких доказательств, только устная информация. Дослушай уже, наконец… — сделала паузу Тесс, и, не услышав возражений от недовольного, продолжила, — Имя неизвестно, точный внешний вид тоже, но есть зарисовка. Зато способности известны почти полностью, и они очень сильно совпадают с архивными. Практически один в один. Ты ведь так хотел найти похожего, а теперь не хочешь?

— Теперь нет.

— Как ты можешь так говорить? — странно видеть льющую слезы Сильму, но именно так она и предстала. Трясущаяся от гнева и разочарования, с потекшей тушью и отчаянием на лице. Даже когда они… а, неважно, — Тебе совсем плевать на себя? Не на остальных, а на СЕБЯ? Ты так долго шел к цели, может и безрезультатно, но теперь, когда цель всей жизни прямо перед тобой, ты решил повернуть назад?!

— …

Щелчок пальцами, и полупрозрачная машина из белых контуров выехала из стены, протаранила разлетевшееся кусками и алым дождем тело и так же бесшумно скрылось в противоположной стене.

…

К чему был весь этот цирк? Чтобы позлить его? Что же, им это частично удалось, сейчас он раздражен как никогда. Так и хочется что-нибудь сломать, но он все-таки не до конца потерял контроль над эмоциями.

Фокусник ощущал сильнейшую потребность в успокоении. Хотелось просто лечь на диван и отдохнуть, попивая вишневый сок.

Этим он и решил заняться. В холодильнике как раз имелась бутылочка, купленная по пути в Перигелий. Чтобы совсем в тишине не сидеть, включил случайное видео в телевизоре.

«Шел 165 день войны, развязанной Романской империей. Бои зашли в тупик, ни одна из сторон не захватывает решающее преимущество по глупости командования. Коррумпированные советники императора торгуют оружием со своими же врагами. Президиум Корейской Коалиции подвергся попытке отравления боевым веществом. Обо всем этом мы поговорим в сегодняшнем подкасте с приглашенным политологом, уважаемым Лоренцо Реани, а также…»

Выключить.

Не хотел он больше слушать про все эти войны и так далее, разговоры о которых его и так нулевое настроение низведут до антиматерии.

Нужно поспать. По крайней мере попытаться. Подумает завтра на холодную голову.

…

…

— АААААААА!!!

Глава 13. Расколотые земли

«Страх. Что люди знают об этом чувстве? Боязнь неизвестного? Боязнь опасности? Это ли те страхи, что оставляют тебя с чувством истинного ужаса? Вряд ли. Но вот страх уже потерянных возможностей…» ©Вендиго

.

Холодный липкий пот стекал по лбу, хоть он и не мог потеть. Руки неугомонно тряслись, ища хоть что-нибудь, за что можно удержаться. Глаза метались словно у жаждущего на банкете, а в ушах стоял колокольный звон, молотом отливавший боль. Не настоящее, но сердце билось в потугах.

Стены эфирного хранилища плыли, извивались, опасно истончались. Еще чуть-чуть и оно бы прорвало, оставив старого вяза ни с чем. Без спасения, без оружия, без памяти.

Быстрее, нужно спешить.

…

Сити-17

Старенькая квартирка в одном из дальних районов тихо обрастала пылью. Ничто не тревожило её покой, за исключением резко раздувшегося белого зернышка размером с просо. За полсекунды из него выросла молочно-белая скульптура, в последующие полсекунды приобретшая знакомые цвета.

Не теряя ни секунды, Фокусник Могильщиком телепортировался прямо в ангар с Ласточкой, расположенный несколькими километрами южнее. Свежий топливный стержень быстро встал на замену полуотработанному. О радиационном загрязнении он позаботится позже.

Реактор загудел, двигатели заревели, маскировочное поле прошлось волной по корпусу. Ангар раскрылся, выпустив из объятий маневренную, как настоящая ласточка, машину. На фоне абсолютно черного неба, на котором сияло четыре больших, размером с Луну, разноцветных мира с вращающимися вокруг них небольшими светилами, и одна гигантская, скорее напоминавшая огромного фиолетового бога, центральная сфера в треть всего небосвода, юркий миролет оставлял продолжительный зеленоватый шрам. Ему нужно было к той сфере, что ходила грязной бирюзой.

Нет времени больше недели облетать по крохотным мирам ради безопасного пути во Фракт. Ему нужно оказаться там быстро, желательно в течении ближайших десяти-двенадцати часов, для чего придется буквально прорваться с боем сквозь КПП ВОСТОРГа, установленном на входе в тяж к негостеприимному большому миру.

Как жаль, что Толстяка с ремонта он так и не забрал. Данный инструмент войны здорово бы облегчил жизнь. Впрочем, неотработанный стержень ТМ-топлива как средство сдерживания тоже подойдет…

Выжимая максимум из двигателей и игнорируя любые предупреждения о превышении скорости в воздушном пространстве, Фокусник добрался до настоящей крепости, установленной на широченном, почти в десяток километров шириной, тяже. На гладкой поверхности мирового барьера раскинулись россыпи отдельных модулей, объединявшихся в полноценную сеть защиты. Сам вход в тяж был закрыт плазменной сетью, сияние коей лучилось горячей смертью.

«Дальнейшее приближение к Охраняемой зоне будет расценено как нападение на государство!» — проголосил по радиосвязи басистый командир или капитан базы. Кто бы он ни был, но слушать его Фокусник не собирался.

На маскировочное поле он и не надеялся — оно нужно чтобы без проблем добраться до критической точки, а не скрытно просочиться сквозь государственный объект. Но у таких объектов, как и в целом военных, была одна крайне значимая слабость — медлительность. Системы защиты, окромя всегда работавшей плазменной сети, едва-едва разогревались. Ласточка попросту слишком быстра. Когда они будут готовы к стрельбе, его уже и след простынет, нужно лишь пробраться сквозь режущий целые линкоры барьер.

Но, как говорится, у каждого фокусника есть свой особый фокус. Гвоздем программы на сей раз станет «Проводник в иное». Каждая карта по-разному усиливалась от действия Повара. Некоторые наращивали грубую мощь, другие пробивали разницу в рангах, а последние приобретали особые свойства или возможности. Могильщик был в числе третьих, хоть и в силе также рос.

Одновременная активация столь энергозатратной самой по себе карты вместе с Поваром, фактически удвоившим потребление, лишила Фокусника практически половины резервов эфира. Но возможность открыть, хоть и сильно урезанный в дальности, но почти с десяток метров шириной, портал не только под ногами использующего, а в произвольной точке пространства, стоила того. Со стороны сей трюк выглядел так, будто летящий на полной скорости навстречу плазменной преграде истребитель внезапно появился за горячей сетью, ведь во тьме ночи сложно рассмотреть практически полностью черный круг.

За такие выкрутасы наверняка придется отвечать перед многими, но не это его сейчас интересовало. Первый рисковый этап пройден, осталось лишь добраться до Фракта и молиться богине удачи не врезаться в одну из скал, летя сквозь серый стеклянный шторм с нулевой видимостью.

В практически-вакууме связывающего миры тяжа истребитель наконец-то мог набрать настоящую скорость. Летя практически на двадцати махах, потребовалось всего лишь около восьми часов на преодоление огромного по своим масштабам тяжа меж двумя большими мирами. Невообразимая даже по меркам наисовременнейших аппаратов скорость достигалась за счет абсолютно наплевательского отношения к пассажирам внутри. Ни одно живое существо, обладавшее физическим телом, даже вяз четырех-пяти искр, не смогло бы выдержать невообразимые перегрузки в процессе разгона и остановки. Чистой энергии же было плевать — Фокусник разве что распластался по сидению и слегка стек на заднее.

Самое сложное начнется после влета в сам Фракт. Стеклянные шторма превращали корпус фрегата в решето за несколько минут. От сверхзвуковых кварцевых потоков было лишь одно спасение — мощные щиты. За многие километры он мог слышать завывания ветра, царившие в мире, не за красивые глаза прозванном Расколотым.

Стоило пролететь сквозь тягучий внутренний барьер тяжа, как все вокруг заполонили грязно-серые потоки. Изначально слегка голубоватый щит мерцал словно новогодняя елка, полностью покрывшись белесоватой синевой с гексагональным паттерном. С каждой секундой модуль тянул на себя все больше энергии, выжимая из реактора последние соки. Сканер сбоил из-за обилия помех, еле-еле улавливая огромные скалы, парящие на потоках ураганного ветра.

В центре сего мира, фактически в оке шторма, вращался главный обломок почти в двадцать тысяч километров диаметром. Туда ему и нужно. Вот только в шторме вращались не только безжизненные скалы, но и фрагменты множества кораблей в качестве напоминания того, что упертые смельчаки долго не живут, а проведение полноценного вторжения с десятком линкоров — затея не из умных.

Истребитель трясся, сопротивляясь непроходящей турбулентности. Фокусник был вынужден совершать столь сложные маневры в попытках уклонения от камней и хлама, что любой «мясной» внутри кабины давно бы вывернулся наизнанку. Не зря сей шторм, помимо самых известных «Серой бури» и «Кладбища кораблей», называют еще и «Блендером». И третье наименование точно уж самое жуткое среди множества.

Последний десяток тысяч километров дался тяжелее всего. И так на пределе сознания, Фокусник практически не успевал направлять корабль, особенно когда вошел в «мусорный пояс» — именно в сей области в свое время полегла многотысячная флотилия ВОСТОРГа, когда у всех дружно перегорели щиты.

Наконец, пространство смерти в половину мира преодолено. Непосредственно вблизи от центрального фракта ураган переходил в гладкий ветерочек, едва ласкавший мерцавшие от перегрева барьеры. Видимость хоть и не вернулась до уровня ясного солнечного неба, но хотя бы сигнальные маяки вдали он видел. Изначально они предназначались путешественникам извне, а для местных торговцев, что караванят от колонии к колонии во внутреннем поясе спокойствия.

Показалась россыпь ангаров одной из колоний. Множество огоньков разных цветов обрамляли каждый из них, отграничивая зоны для подлетавших миролетов. На якоре рядом стояло множество кораблей, мирно паривших в плотной атмосфере. Их щиты были практически невидимы, а значит, почти не испытывали нагрузок. Действительно пояс спокойствия — по сравнению с периферией здесь стоял полный штиль.

Получить разрешение на посадку оказалось проще простого. В отличии от опасливых военных ВОСТОРГа, местные пестрили гостеприимством. Один из ангаров раскрылся, приглашая посетителя внутрь.

Приземлившись на специальную удерживающую платформу, он первым делом проверил модуль щита. Даже не сняв соответствующую деталь корпуса, ощутил расползавшийся жар. На гексагональной сфере вполне можно было готовить стейки прожарки shield done. Повезло, что важная система не сломалась, иначе бы Ласточка осталась здесь навсегда — во Фракте банально не было ресурсов и технологий для производства щитов, способных преодолеть стеклянный шторм.

Отвлекшись, Фокусник обратил внимание на собирающуюся толпу. Выглядели ангарные оборванцы, мягко говоря, побито. Да и различное самодельное оружие от простых железных труб до кое-какого огнестрела наводили на нерадостные мысли.

Из толпы в тридцать-сорок человек вышел явный главарь. Высокий, широкий, с грузным лицом — прямо-таки образец лидера бандитов.

— Здравствуй, путник. Без сопровождения прилетел? Наша станция предлагает уникальную услугу по защите вас и вашего имущества от всякой швали, — оглядел он собравшихся, явно намекая, — за скромную суму в двести девяносто девять рифов.

Ах да, как он мог забыть. Конечно, это не гостеприимство, а лишь желание нажиться. Действительно, дефицит ресурсов во Фракте столь велик, что любой путник, неспособный защитить себя или откупиться, автоматически переходил в чью-то собственность.

— Пожалуй, обойдусь.

— Точно? Только сейчас действует скидка и всего за триста девяносто девять рифов ты получишь полную защиту на этой станции. Не пропусти.

— Нет. Не мешайте, — ему нужно было проверить запас топлива. Наверняка от таких нагрузок стержни опасно истощились.

— Разберитесь с ним, — раздался за спиной грубый голос главаря, за которым сразу же послышались гулкие стуки шагов в тяжелых берцах. Грязную работу решил оставить на подхалимов?

— Не советую делать еще хоть шаг.

— Да? А что ты сделаешь? — мерзкий голос наверняка одного из приближенных босса порезал уши, — Улетишь? — действительно, тяжелые створки ангара закрывались. Как бы быстр ни был сам Фокусник, ни его истребитель, он уже не успеет покинуть ловушку.

В ответ на его молчание толпа рассмеялась, оскалившись гнилыми зубами.

— Я проделал очень долгий путь, чтобы кое-кого найти. Я очень злой и усталый. Мне пришлось убить много людей в дороге. И какие-то подзаборные псы не помешают закончить давно начатое дело. Отойдите, если жизнь дорога, потому что жалеть о содеянном я не буду.

Они не остановились, судя по совсем не сбавившим напора шагам. Что же, повторять дважды он не был намерен с самого начала.

В пальцы упала карта с изображением режущего плоть мясника. Фартук на толстяке был запятнан, тесак исполнял свою работу, а жуткое лицо скрыто за рамками. Любому смотрящему на алое изображение казалось, что это он сейчас лежит истерзанный на столе, обвитый черными лозами.

Трехметровое в длину и двадцатисантиметровое в ширину полупрозрачное красное лезвие с низким гулом излилось из направленной вбок карты. Призрачная кромка отсвечивала от потолочных ламп, разрезая сам воздух. Фокусник повернулся, лишь чтобы увидеть на лицах отбросов запоздалую тревогу.

Спустя один взмах невесомым клинком от десятка мужчин остались лишь две ровные половинки. Со вторым и третьим взмахами излились алым почти все оставшиеся. Выжил лишь отошедший лидер и несколько трусов позади основной массы. Металлический пол залило кровью, что быстро скапливалась в массивную, идеально гладкую лужу. Завершив дело, лезвие рассыпалось тонким белым туманом, как и сама карта.

Дама крови, Мясник, не отличалась каким-то уникальным эффектом и в сути своей была крайне простой. Грубая сила, никакого изящества. Зато со своей основной целью — резкой плоти, справлялась идеально, что подтвердилось в очередной раз.

Больше здесь делать нечего. Нужно подыскать другой ангар.

Почти вернувшись в кабину, Фокусник приметил босса, остекленевшим взглядом рассматривавшего тела. Зная местные порядки, наверняка там были его братья или, быть может, даже сыновья.

— Удачи. И приятного ведения бизнеса.

Врата, казалось, по его воле вновь отворились. Правда же в том, что одним простым сообщением с требованием открыть проход, адресованным сидящему на рычагах и, собственно, встречающему посетителей работнику, он добился своего. Из стеклянной кабины наверху прекрасно видно разливавшийся алый закат их «семьи».

Вот она, сила страха. Фокусник в своем обычном настроении духа не любил прибегать к ней, но отрицать, что она эффективна, никак не мог.

Несколько последовавших ангаров оказались схожими. Лишь в четвертом было спокойно, и никто не пытался отобрать его корабль или жизнь. Наверняка до них просто дошла передача соседей о том, что лучше не рыпаться, если завидят одинокий истребитель неизвестной модели.

С прибытием в нормальный ангар голова слегка охладела, так что на всякий случай Фокусник откатил машину в долгосрочный гараж, а затем зашел к распорядителю ангара и с Пастухом убедился, что с его Ласточкой ничего не случится. Лишь затем он позволил себе покинуть место посадки в поисках искомой цели, жившей где-то ближе к центру огромного булыжника, что не есть хорошо.

Центральные районы переходили из рук в руки по несколько раз на год из-за самого важного ресурса в этом негостеприимном куске камня — пищи. Вокруг ядра располагались россыпи пещер с ранее естественно произраставшими растениями, ныне полностью преобразованные в фермы. Центр кормил весь Фракт и полностью заслуживал звание Оплота Жизни, которым местные нарекли его.

Правильнее было бы назвать его Оплотом Разбоя. Там царила абсолютная анархия, каждый выживал как мог, даже по сравнению с тем, что он видел пятью минутами ранее. Особенно это относилось к самому низшему классу — фермерам, вынужденным отдавать абсолютно весь урожай за бесплатно, в ином случае их ждала судьба хуже смерти. Проблема демографии и так стояла остро, из-за чего еды на всех постоянно не хватало. Так что парочка тысяч умерших от голода фермеров, вынужденных с комом в горле смотреть на сладкие плоды, не представляла большой проблемы, скорее являясь даже благом, поскольку тела отлично шли на компост и есть не просили. Вот так люди и двигались с периферии, на которой располагалась большая часть крупных колоний, в разрекламированный как лучшее для жизни место центр лишь для того, чтобы умереть в рабстве без возможности вырваться. Единственное, в чем были единогласны местные большие шишки, исполнявшие роль правительства, так это в информационном контроле, из-за чего и установилась подобная ситуация. Печальная судьба. Хуже неё только перспектива быть пойманным кочевниками-людоедами, так удобно помогающими справиться с кризисом перенаселения.

Откуда он это знал? Что же, жизнь может закинуть тебя в самые разные места и ситуации. Например, на банкет в качестве главного блюда.

Спустя около двадцати минут поисков, наконец, Фокусник обнаружил специальный тоннель, похожий на метро. Сей тоннель объединялся в огромную сеть, пронизывавшую весь Фракт, и пользовался для быстрых перевозок пищи к периферии, а также иных ресурсов меж колониями — для гражданских проходы были закрыты. Однако, если никто не мог помешать воспользоваться, то почему бы и нет? Пути в толще камня, особенно двух- и более полосные, были достаточно широкими для преспокойного путешествия по обочине.

На сей раз он собирался не развлекаться с ховербордом, а использовать его более практично. Несмотря на то, что, преимущественно, это было веселое средство передвижения, нежели эффективное, оно все равно оставалось им. Попросить же знакомого механика доработать относительно простенькую технологию труда не составляло. Так обычная доска с антиграв-подвеской превратилась в устройство, способное разгоняться до сотни км/ч за пять секунд. Модификация прошла не без издержек — доска теперь была почти вдвое массивней и работала на ТМ-топливе. Для этого Фокуснику в свое время пришлось закупиться миниатюрными стержнями.

Больше суток ушло на путь к центру. Излишняя потеря времени, которую Фокусник не мог себе простить, но ничего поделать не мог. Добраться быстрее для него было физически невозможно — тоннели в большинстве своем являлись чересчур тесными для крыльев. Ближе к месту назначения, к тому же, приходилось делать остановки на сбор информации. Хорошо, что главари бандитов, горделиво зовущие себя губернаторами, знали довольно много как о цели, так и о ситуации в центре. Благодаря их добровольной помощи местоположение прославившейся в окружающих тоннелях девушки вскоре определилось с точностью до пары ближайших колоний.

Глава 14. Кошки-мышки со смертью

— Ведьма? Зачом вам знать о ней? Нет её и слава Высшим!

— Кто и куда её забрал?

— Да я шо, знаю? Забрали и забрали, слава Высшим!

От этих деревенщин иногда фиг что узнаешь. В основном потому, что они ничем и никем в этой жизни не интересуются, а значит, что даже под пашущим в две смены Пастухом дадут ноль информации.

Хотя бы на костре не сожгли и на том спасибо.

Единственное, что удалось выяснить, так это недавнее, около двух дней назад, похищение девушки. Если бы он не мешкал и не терял время, бессмысленно развлекаясь…

В любом случае, не все потеряно. След похитителей был ярок. Хоть сам он и не был следопытом, зато знал такового.

Любил он Возницу — одна из полезнейших и самых часто используемых карт в его арсенале. При усилении Поваром его функция кардинально преображалась и, вместо выстраивания наикратчайшего пути к очень знакомой цели, работала по принципу полицейского пса, практически вынюхивая следы недавно шедших. Кроме того, функция поиска знакомых также усиливалась, выстраивая путь не только пеший, а и с учетом всех возможных способов передвижения в арсенале ищущего, но в данный момент это ему не нужно.

Фокусник отправил мужика с вилами по своим делам и, держа обе карты активированными в руке, позволил сияющему Вознице «обнюхать» небольшую колонию, в особенности подъезды к поселению. Вскоре карта взяла след большой группы, в которой должно быть от двадцати до тридцати душ, передвигавшихся на нескольких машинах.

Внезапно нетфон в кармане пиликнул. Уведомления у него были включены крайне выборочно, так что точно не реклама, а кто-то важный. Не такой важный, как, допустим, Вернон, у которого стояло кастомное уведомление, но проверки равно стоящий.

from ТесО_120$: Освальд, ты где? Мы за тебя волнуемся. Ответь пожалуйста

Прости, Тесс, но сейчас не могу.

Фокусник стална ховерборд, что за последние сутки успел сожрать два трехсантиметровых стержня. Если бы доска была автомобилем, то внедорожником, потому что топлива расходует столь же много.

Он отправился по следу с надеждой, что спохватился не слишком поздно.

…

Такое ощущение, что похитители двигались с той же скоростью, что он сам. Только проблема в том, что подобной колонной быстро не поедешь, особенно по извитым дорогам фракта. К тому же в последние часы Фокусник стал замечать, что группа автомобилей стала разделяться, наверняка пытаясь запутать потенциальных преследователей или даже его самого, если среди похитителей имелся вяз с предсказательскими, временными или особыми духовными способностями, что мог засечь его за много километров. Хорошо, что «интеллект» Возницы в режиме выслеживания также рос и вел точно к цели, не отвлекаясь на приманки. Этому поспособствовало также то, что, помимо кучки ненужных людей, он частично ощутил искомую цель, сильно отличавшуюся по энергетическому следу от окружающих.

Больше двух суток он преследовал, но догнать так и не получалось. Что самое неприятное — двигался противоположно ангару, в котором осталась Ласточка. Если бы он забыл оставить там зерно, то очень сильно бы облажался. Хорошо, что многолетняя привычка работала.

С каждой минутой все больше зрело подозрение, что так просто эта погоня не кончится, а сам он спешит не во что иное, как в ловушку.

* * *

— Быстрее, ослы дранные! Они нагоняют! — прокричал обвешанный цепями мужчина, больше похожий на быка, свесившись с окна пассажирского места бронированного грузовика в окружении трех других машин, бороздивших темные тоннели без адекватной дороги, — Квент, где они?!

— Сорока километрами южнее… — тяжким и словно затухающим, но при этом громким голосом ответил бледный истощенный мужчина в соседнем джипе, в данный момент испускавший наибольшее давление из-за активного пользования силами. Любой достаточно опытный вяз узнал бы в нем пользователя одной, однако довольно развитой, искры, — Постой… Быстро приближаются. Кажется, нашли короткий путь.

Главарь недовольно ругнулся, осознав, что преследователи в очередной раз нагоняют. Уже больше двух суток идет погоня, а каждый их них ни разу не смыкал глаз. Наниматели уверяли, что миссия окажется легкой и спокойной, а здесь высоковольтное гузно, как бы выразился его отец.

— Ты точно уверен, что их трое?

— Не уверен… Очень странное ощущение, сигнал сильно искажен… Иногда один, а иногда их трое… Один раз вовсе почувствовал пятерых… Или они используют какие-то глушилки, или среди них двое-четверо способны скрывать душу.

— Может, дадим им бой? — понадеялся босс. Если удастся устранить угрозу, то во всей этой нервозной спешке не будет необходимости.

Но в вопросе разведки и оценке опасности последнее слово всегда за Квентом — таково было правило банды, которому следовал и главарь. Никто лучше Квента не мог решать, с кем можно драться, а с кем не стоит.

— Точно нет… Один двухискровый, остальные неизвестно какого ранга… Однако сигнал от первого настолько сильный, что практически ослепляет. Или при нем туева хуча артов и другой снаряги, или они ему вовсе не нужны…

Оба варианта смачно отдавали помоями. Не нужно быть гением для понимания, что живыми после встречи они не уйдут. Их банда вообще не специализировалась на сражениях! Из четырех искрящих в группе только два могли хоть что-то противопоставить в бою, одним из которых был он. Против потенциально пяти преследователей, явно заточенных на разбирательство с похожими на их группу, не было шансов. А ведь наверняка с ними еще несколько вязов, ибо как иначе боевые выследят их? Вот и преимущества в количестве как не бывало. Учитывать же ключников не имело смысла — даже небоевому искрящему те на зубок. Это для выбивания долгов с ларьков ключники подходили хорошо, но вот что посерьезнее…

— Давайте ехать дальше… И отправьте запрос на подкрепление нанимателю. Понадеемся, что успеют.

* * *

Он приближался, чувствовал это. Возница никак не реагировал на приближение к цели, но Фокусник чуял самим нутром. А еще видел редкие следы неосевшей пыли в тоннелях.

Вскоре туман пыли усилился. Чем ближе к конвою он приближался, тем хуже было видно. Но и тем больше росла нервозность. Не столько о том, что не справится, сколько о бессмысленности действий. Что, если окажется, что даже этот вяз никак ему не поможет? Что тогда?

Лучше не думать лишний раз…

Совсем близко. Чувствительный слух уловил рев моторов, сопровождаемый колебаниями энергии. Хм, Квирин. А еще… Мерзат, Мана и Эфир. Только четверо сейчас активно пользовали силой и были достаточно сильны, дабы представлять хоть какую опасность. Но голая мощь истока — последнее, на что следует обращать внимание. Шестиискровый вяз, по глупости испортивший свой прогресс, мог быть не опаснее одноискрового, даже если обладал шестикратным и более объемом с регенерацией энергии. Толку от цистерны ракетного топлива, если нет соответствующего двигателя? Можно разве что взорвать эту самую цистерну — здесь эффект зависел именно от сырой мощи. Но кто в здравом уме пойдет на такое?

Зря он задумался, почти пропустил поток ветра, по мощи наверняка способный поднять автомобиль. Вся пыль в тоннеле мгновенно улетела взад, открыв вид на четыре автотранспорта: бронированный черный грузовик и три джипа, охранявших его. Сквозь открытый люк одной из легковушек смотрел длинноволосый мужчина с сосредоточенным выражением лица и вытянутыми напряженными руками, так и пестрящий маной. От подобных воздушных манипуляций джип даже слегка ускорился, но быстро притормозил, дабы соответствовать остальной колонне.

Сам Фокусник уклонился, вовремя проскользив к потолку — мощные зажимы ховерборда крепко удерживали его от падения. Высунувшийся же манар сразу попытался вновь подбить неизвестного вяза, но «Убийца» скрыл преследователя в темных тоннелях. На предыдущем месте того не оказалось, иначе бы растерявшийся вяз бы попал.

— Где он?! — прокричал аэромант, заозиравшись по сторонам. Управляет ветром и не имеет его чувства — дурак что ли? Убийца хоть и скрывал от чувств, но вот не защищал от воздушного давления, что закономерно возникало на высокой скорости и кое точно должен был ощутить подобный вяз.

— Слева! — в ответ послышалось из соседнего джипа, на что среагировали оба: и манар, и Фокусник. Если первый выстрелил в его направлении, практически задев, то второй применил психологическую невидимость.

— Нет, справа! Сверху!.. Я не понимаю! — мгновенно за этим вновь раздался крик разведчика. Первый выведен из строя.

Многие поисковые способности прерывались банальным отводом глаз. Жаль, что Пастух действовал в определенном радиусе или на конкретную цель, но никак не на владельца карты, как Убийца, иначе бы Фокусник все время ходил под этим эффектом.

Сблизиться не составило труда. В такой тьме он был практически невидим, а обилие теней позволяло видеть лучше, нежели обычным зрением, что из-за воздействия карты оказалось отключено.

Подобравшись к воздушнику, Фокусник на мгновение отключил гравитационную подвеску, точно приземлившись на капот джипа военной модели. Ховерборд не успел скомпенсировать движение и слегка ударился дном о машину, на что отреагировал аэромант. Вот только успел тот повернуться лишь для того, чтобы лишиться головы трехметровым полупрозрачным лезвием, идеально сливавшимся с запятнавшей его кровью. Искривленное в ужасе лицо было последним, что успел состроить вяз перед тем, как этой же головой скатиться с мчащегося автомобиля. Тем временем лезвие исчезло, возвратив слегка искривленному из-за света фар воздуху безмятежность.

Ховерборд отпустил ноги вяза и скрылся внутри его тела. Казалось, будто технологичная игрушка сначала из ниоткуда появилась, а затем также растворилась в воздухе, войдя в невидимый портал.

— Рейко?! Рейко! — прокричал массивный мужчина на пассажирском сидении черного грузовика, что на своих глазах видел смерть давнего товарища.

Его тело стало извиваться, будто под толстой кожей перетягивались жгуты мышц, преобразовываясь в нечто более мощное. Одновременно с процессом, в результате которого белки его глаз налились красным, преобразующийся открыл дверь, в которую вскоре перестал бы влезать. Мощные ноги оттолкнули потяжелевшего вяза, слегка наклонив непоколебимый грузовик.

Из Узника вылетел тонкий световой луч, вошедший в грузное тело на подлете к соседней машине. Тело застыло в текущей позе, неспособное пошевелиться. Вместо полноценного прыжка мерзак лишь слегка оттолкнулся, под собственным весом завалившись вниз, прямо под колеса грузовика, что с гулким хрустом проехался по безвольной туше.

Это его не убьет, о нет. Но большего Фокуснику и не требовалось — разобраться с мерзаком можно будет позже.

В открытую дверь грузовика запрыгнул невидимка. Сразу прямо перед джипом открылся широкий черный портал, влетев в который, тот оказался прямо перед второй машиной, ехавшей до сего правее всех с вязом-локатором. Два военных автомобиля столкнулись друг с другом, перевернулись, и там и остались. Неизвестно, выжил ли главный пассажир, но то и не важно. Сама же тень тонким движением карты с изображением семи красных капель отрезала голову водителю, скинув обезволенное тело на другую сторону. Фонтан из шеи успел брызнуть красным на лицо и плечи невидимого силуэта.

Руль оказался быстро перехвачен, а педаль вдавлена до упора. Грузовик резко затормозил, оставив позади еще больший след из пыли. Оставшийся джип, несмотря на явный перехват управления недругом, не сбавил скорости, а, наоборот, прибавил, лишившись оков сопровождения. Гнаться за последним искрящим не было смысла, а вот вернуться и добить быка нужно, чем Фокусник и занялся, сняв требовательную к энергии маскировку. Со всем этим расходом у него и так оставалось меньше половины — особенно больно по резерву ударил усиленный Поваром Могильщик. В сей ситуации можно было поступить эффективнее, но он предпочел скорость.

Двухискровый вяз вернулся на свой ховерборд, на котором за двадцать секунд добрался до хрустика, уже поднимавшегося с окровавленного камня. Регенерация у полностью трансформированного в практически антропоморфного быка была завидной, но бесполезной, потому что оглушенная голова в норму так и не пришла. Фокусник приблизился к мерзаку и рубанул, но не прорезал кости — плоть того явно по прочности практически не уступала камню. Несколько последующих ударов трехметровым клинком также окончились ничем.

Хорошо, что у Повара два заряда. Объединив того с Мясником, призвал огромный, десятиметровый в длину и в 2/3 метра в ширину такой же красный клинок, оставлявший видимые борозды на окружающих скалах подземного тоннеля. Начавшийся в нескольких метрах от быка размах наискось перерубил двухметровое тело от плеча до живота, как и слой камня дальше ходу клинка. Кровь из опавшей туши изливалась прямо в пятиметровую борозду, из коей изливался тонкий белый туман, ранее бывший алым мечом.

Несмотря на несовместимые с жизнью повреждения, тело пыталось срастаться, чего он допустить не мог. Лишь с отсечением головы и пробитым глазом бык потерял последние признаки жизни.

Тут же на месте перезарядил карты, на пятерку секунд исчезнув. Спустя несколько минут энергия полностью восстановится, и он вернется в полную боевую готовность.

Фокусник вернулся, в процессе проверив место аварии. Чудом выжившие перестали таковыми быть, так как лишние свидетели ему не нужны были. И так целая машина уехала — наверняка сидевшие в ней разболтают. Хорошо, что те парни не видели его воочию.

Замок в дверях поддался четверке кровей, сформировавшей десятисантиметровый клинок совсем как у Мясника. Каждая из номерных карт обладала схожим эффектом, но разным по мощи: от двойки до девятки соответственно. Кроме того, в отличии от Мясника, номерные крови были одноразовыми, как и остальные младшие карты, и действовали до тех пор, пока не прекратится подача энергии.

Фокусник ощутил волнение, несвойственное таким, как он. В душе язвой зрела нерешительность. Что, если все было зря? Если в грузовике пусто? Или вяз этот подставное лицо? Или просто неспособен помочь ему? Столько вопросов, ответ на которые можно узнать, лишь открыв тяжкие двери.

Глубоко вдохнув, он сделал это.

Прикованной толстыми цепями к металлическому стулу сидела молодая девушка — не старше лет семнадцати на вид. Черные волосы, завязанные в хвост, засалились, а лицо было грязным от пота. В уголках больших серых глаз, словно глядевших в душу, собрались капельки слез. Пред её взором Фокусник ощущал себя голым. Черный шарф развязался, а на того же цвета жилете и сером свитере под ним виднелись грязные пятна, будто девушку тащили по земле. Серые джинсы оказались разорваны в коленях, успевших покрыться темной кровавой коркой. Во рту же находился насквозь пропитанный слюной тканевый кляп. Легкий голубоватый пар Квирина исходил сквозь прорехи в одежде и стелился по полу даже в покое, что свидетельствовало о низком контроле над силой (или недостаточном количестве пассивных узлов, что могут принять на себя лишнюю энергию из ключей) — вязом она стала стремительно и совсем недавно. Вероятно, аутопробуждение.

А прямо за ней стоял оборванец, приставивший к заплаканному лицу пистолет. От того исходило угрожающее количество Скавари — для малого ключника. Наверняка дохляка даже обычный человек смог бы уложить.

— Отойди, мужик, и никто не пострадает!

Белый лучик влетел в не успевшего отреагировать домашнего угрожателя. Глаза, хоть и не двигались, застыли в панике. Тело обмякло, завалившись на стену. Больше ни к кому приставлять пистолет не будет.

Узник вызывал кратковременный паралич у искрящих и более длительный у великих и больших ключников. Последние могли даже успеть отправиться в мир иной от нехватки кислорода. Но вот судьба малых ключников была легче — они почти мгновенно умирали от остановки сердца.

Первым делом он снял кляп с жертвы и поздоровался:

— Привет.

— Отойди от меня!!

Ух… Что-то в её крике было такое… духовное. Фокусник не умел чувствовать собственную душу, но даже так ощутил легкий укол в груди. Несмотря на то, что девушка была всего лишь великим ключником, её сила идеально подходила под одну из его немногочисленных слабостей. Освальд совсем не удивился бы, будь она способна убить его прямо сейчас.

Не любил он квирингов и других эфириалов. Первых в особенности, потому как почти не мог защититься от наносящих урон душе способностей.

— Я не причиню тебе вреда, поверь мне.

— Отойди!!!

— Как тебя зовут? Я Викран, и пришел тебя спасти. Каюсь, не без личных мотивов.

Пустой треп Фокусник подкрепил словами, разрезав витки цепей скальпелем двойки крови.

Первым делом девушка вырвалась и схватила пистолет с пола, выброшенный предыдущим его владельцем.

— Не подходи! — очередной укол неконтролируемой силой. Больно, но не опасно.

— Хорошо, не подхожу.

— Кто ты такой?! — от слез не осталось и следа. Ныне на миловидном личике виднелась лишь агрессия и нервозность.

Быстро адаптировалась. Жила в тяжелых условиях — иного от Центра ожидать было глупо.

— Викран, вяз.

— Чего тебе от меня нужно?

Целится точно в глаз, рука не дрожит, палец на курке. С ней подобное не впервые.

— Помощь.

— Какая еще помощь?

— Так просто не объяснишь… Я слышал, что ты способна воскрешать умерших.

— Это была случайность! Хватит с меня сил!!!

Слишком сильно отреагировала. Точно аутопробуждение. Наверняка на неё сильно давили.

— Я просто надеюсь, что помогу тебе, а ты поможешь мне в ответ. Вывезу тебя с этого булыжника в нормальный мир. Ты позволишь хотя бы поговорить с определенными умершими людьми. И все. Можем затем навеки расстаться, если хочешь.

Он не мог использовать Пастуха. Проблема сей карты состояла в том, что люди всегда подозревали неладное при её влиянии, а по окончанию эффекта становились еще пристальнее, чем до. Также постепенно развивалась устойчивость к Пастуху, а у вязов она была изначально — искрящие сами по себе почти невосприимчивы к «мозгопромывным» аспектам карты. Все эти факторы приводили к тому, что при воздействии человек становился параноиком, особенно по отношению к самому Фокуснику. Этого он никак не хотел, так как желал заручиться её помощью, а Пастух контролировать пользование силой не мог.

— Откуда я могу тебе верить? Вдруг ты меня убьешь?

— Ведь сейчас не убил, но мог.

— А после? Используешь меня и выкинешь!

— Допустим, если да. Но выкину то в развитом мире, а не… здесь, — осмотрелся Фокусник лишь чтобы увидеть черные стены. Посему решил выйти, наконец, из кузова, что было ошибкой.

Девушка выстрелила, попав точно в левый глаз, на месте которого осталась аккуратная дырочка. А затем еще и еще, добавив по отверстию в скулу и висок, что почти сразу затянулись белизной.

— Оставаться здесь опасно. Часть твоих похитителей сумела сбежать, так что наверняка скоро организуют поиски. Следует убраться подальше, желательно в другой мир.

Она проигнорировала фразу про какой-то другой мир, которые она никогда не видела и не знала, вместо этого обратив внимание на кое-что другое:

— Ты бессмертен?!

— Иногда себя так называю, да. Не будем мешкать. Быстрее залезай, — направился Фокусник к водительскому сидению, оставив девушке выбор.

Спустя минуту она села.

* * *

— Здесь?

— Да, владыка Мизинец.

Пурпурный круг на земле перестал сиять, когда из его границ вышли трое людей азиатской наружности: высокий мужчина средних лет с желтым деревянным посохом и длинными белыми волосами, сорокалетний чуть пониже и девушка лет двадцати с выделяющимися ярко-красными волосами. Первый был разодет в шикарную мантию в фиолетовых тонах, инкрустированную золотом и драгоценными камнями, под которой виднелись простые коричневые штаны и рубаха. Девушка была в простом опоясанном халате из плотной ткани оранжево-красных цветов, совсем без украшений. Второй мужчина же выглядел схоже с ученицей, разве что одежды были буро-серыми, а в руках он держал большую планшетку из желтого дерева. Именно он и подтвердил правильность телепорта.

— Что ты видишь? — обратился явно высокопоставленный мужчина к девушке с явным ожиданием и нежеланием разочарования.

— Владыка Мизинец…, — задумалась девушка, совершив непонятный никому другому, окромя учителя, пас руками. Её глаза засветились легкой пурпурой, — здесь произошла авария… Кто-то убил двух искрящих и вызвал столкновение… Остановил тяжелый транспорт, а затем на нем же уехал. Около двух дней назад.

Появились они ровно в центре происшествия. Сзади раскинулись две машины, а чуть дальше развалилась гора изрезанного мяса. Спереди же, за исключением тормозных следов на камне, ничего не было.

— Это понятно. А в энергетическом плане что ты видишь?

— Следы маны… От трупа на дороге исходит мерзат… В аварии умер квиринг…

— Все?

Ученица засомневалась. На собственной шкуре она испытывала учительские методики лорда Мизинца и явно не хотела бы подвергаться им вновь. Разочаровать его было худшим наказанием.

— Да…?

— Ладно. Приемлемо, Фолли. Но здесь также имеются легкие следы эфира от двух разных вязов. Я хочу, чтобы ты ощутила их до нашего отбытия.

Мизинец не сердился на ученицу за то, что та немедля не распознала эти энергии. В конце концов Эфир — самый скрытый по природе Исток, и его энергия была тяжелее остальных к обнаружению. К тому же первый искрящий не слишком пользовал силой в погоне, а второй явно умел скрываться. Единственный стоящий след находился в борозде возле трупа мерзака — именно его хотел Мизинец чтобы ученица нашла.

— Кого мы ищем? — обратился он теперь уже к невзрачному мужчине, что молча следовал позади. Сей человек давно с ним работал и зарекомендовал себя как способного к разгребанию поручений, которыми сам Мизинец не горел желанием заниматься, за что был повышен до личного помощника.

— Сандей Соули, квиринг великого ключа. Вязь — Духовный медиум. Она нужна для воскрешения лорда Безымянного. Вот фотографии, — перелистнул он страницу с описанием на планшетке и показал несколько поразительно четких рисунков искомой девушки с разных ракурсов.

— Хм…

Подождут несколько минут и можно приступать к поискам. Все же он был добрым учителем и не собирался ставить Фолли невыполнимые задачи. Даже если и хотел как можно скорее вернуться к прерванной медитации.

Глава 15. Девочка-спичка на пороховой бочке

Это… странно. Его душа… Не похожа ни на что иное.

Сперва испугалась… Она выглядела демонической, смолянисто-черной. Изливала тьму, ненависть и всенаправленный гнев… Мертвое лицо, разделенное точно посередине, каждая из плавящихся половин безмолвно кричала в агонии.

Но от одного моего слова она пошатнулась… В этом было что-то неправильное, нелогичное. Не могла столь черная душа быть такой слабой…

До сего заглядывала глубже оболочки лишь несколько раз. Решилась и на сей раз, но там было… все неправильно. Это… не должно быть так! Вместо души лишь тонкие нити, завязанные в клубок в груди. А из него расходились эти нити ко всем частям тела, будто дергающая руками и ногами леска. И одна чуть более толстая ниточка уходила из клубка куда-то в неизвестное…

Тогда попыталась последовать по ней. Было страшно, ведь раньше никогда не пыталась смотреть глубже. Но там было… ничего… Пустота. Ниточка обрывалась, исчезая в небытии.

Он… не настоящий. Не человек, а кукла… Марионетка…

…Как к нему относиться?

* * *

— Как тебя зовут?

И в ответ тишина…

— Нужно же знать, как друг к другу обращаться на время пути. Я вот Викран, коль ты позабыла.

— …Сандей.

— Приятно познакомиться.

Он практически её выкрал, но при этом спас, из-за чего ощущал себя странно. Да, он не раз спасал девушек из разных угрожающих жизни ситуаций, но сей раз казался каким-то… особенным.

В конце концов она была не обычным серым вязом.

— Поешь, — протянул он энергетический батончик крепко сжимавшей пистолет персоне, — вижу, что ты давно не ела. Несколько дней, пожалуй. Возьми, не мучайся.

И опять молчит.

— Ехать несколько дней. В пути если и остановимся, то нескоро.

Фокусник надеялся, что она не будет относиться к нему, как к похитителю (каковым он частично и являлся).

— Что ты хочешь? — подала она голосок, так и не притронувшись к завернутой в тонкий пластик шоколадке, — Давай обговорим детали.

— Вот так сразу? А как же прелюдия?

Ой, вырвалось. Освальд слишком привык вести себя раскованно. И это поведение проклюнулось сейчас, когда он успокоился и ощутил себя в безопасности (если так можно сказать. Скорее это относилось к безопасности пассажира).

— …Ты не местный. Не знаешь, как здесь живется. Условия любых соглашений нужно обговаривать заранее.

— Хм… В таком случае я уважаю местные порядки. Что ты предлагаешь? — вытянул Фокусник руку в открытое окно проветриться. Не сказать, что ему это нужно, но тут он поддался влиянию культуры дальнобойщиков. А, так как ведет он в данный момент грузовик, то обязан следовать неписанным правилам, одним из которых являлась выкинутая из окна верхняя конечность.

Главное не выкинуть протез…

— Что нужно с моей стороны? Конкретно, — её тон изменился. Отвердел, словно из обычной девушки она превратилась в бесчувственного дипломата.

С детским лицом такой голос не сочетался.

— Я не хочу говорить вот так прямо. Прости уж, но это больная тема.

— Больных тем не существует. Есть лишь моменты собственной слабости.

Как… однозначно.

Стоицизм не для него. Слишком уж он погряз в пороках. Пожить бы ему спокойно, а не вот эта вся бесконечная борьба. Хватит.

— Ладно… В худшем случае хочу поговорить с двумя давно умершими людьми. В лучшем воскресить четверых.

Установилась неловкая тишина. В очередной раз.

— …Ты бредишь? Это невозможно, — воу, а можно чуть больше, не знаю, признательности? Ну и молодежь пошла.

— Судя по тому, что я знаю, ты единственная должна быть способна на такое. Думаешь, летел бы я в эту клоаку мира, если бы был выбор? Тем более мне известно, что однажды у тебя уже получилось вернуть одного к жизни.

— Тот парень пролежал мертвым не более пяти минут. Направить его не было чем-то сложным.

— Для тебя — да. А ведь ты всего лишь великий ключник. А знаешь какой уровень требуется квирингам с другой, но достаточно похожей на твою, специализацией для повторения такого трюка? Возвышенный.

— Что такое Возвышенный?

— Вот именно.

Все-таки взяла батончик, положенный на бардачок.

— Кого хоть нужно воскресить? И как давно они умерли?

— Конкретики не будет. Узнаешь все необходимое на месте, — странная сталь раздалась в голосе Фокусника. В этом вопросе мнения он точно не поменяет, — но умерли они давно. И трупов их нет.

— Это сильно усложнит задачу… А что предлагаешь ты?

— Многое. Безопасное укрытие, жизнь без необходимости считать каждую копейку, возможно даже какое-то постоянное высокооплачиваемое занятие у одного из знакомых. Естественно, помогу тебе с развитием минимум до искрящего, возможно даже до двух искр.

Он был готов пойти на такой риск. Взращивать «контру» самого себя… Так делают или мастера, возжелавшие стать еще лучше, или законченные глупцы. Лучше быть он не собирался, так что…

— Ну и, конечно, личную защиту, — дополнил Фокусник спустя небольшую паузу, — По крайней мере до момента, как обязательства обеих сторон будут выполнены.

— …Хорошо. Сделка.

Ну хоть какой-то прогресс. Фокусник был рад, что не пришлось прибегать к некоторым иным методам «убеждения» и удалось договориться обыкновенным контрактом.

— Ручку с бумажкой дать?

— Очень смешно.

…

Имелся у Фокусника принцип — не садить Червя в союзников. Все же это было грубым нарушением личного пространства, особенно если усилить того Поваром. Однако данный случай подпадал под исключение. Ему нужно было знать, где находится Сандей и, возможно, что та видит и слышит, дабы успеть вовремя прийти на помощь. Все-таки Могильщик требовал зрительного контакта с местом открытия портала, а иных способов быстро добраться, за исключением особых случаев, у него не было.

Иногда приходится поступаться собственными принципами ради высшей цели. Посему Червь теплился в ней с момента, как та в дороге отвлеклась на пролетавшую белку. Условную белку, конечно. Придется, правда, в будущем разгребать последствия этого решения, а именно разговаривать с самой Сандей, что почти наверняка обнаружит слежку по достижению искры. Хотя, учитывая аутопробуждение и то, что способности у девушки, насколько он понял, развивались крайне специализированно… может, и не заметит.

Оставалось только дождаться, пока червь достаточно закрепится в теле, чтобы начать передавать сигнал.

— Расскажи о своих силах. Понимаю, вопрос интимного характера… но у меня имеются некоторые связи. Зная специфику, могу договориться о всяком дополнительном оборудовании, что может тебе понадобиться, — скорее из любопытства, а не по деловым причинам, Фокусник поинтересовался. Даже если не ответит, он не будет расстроен.

— Я вижу души. Могу общаться с недавно умершими и направлять их назад в тело, — но она ответила. Вот когда, а сейчас он удивился.

Ключевым в её словах было общение, ведь именно это ему и нужно было. Ограничение на недавнюю смерть на первый взгляд казалось неприятным, но на второй должно было уменьшиться с развитием до искры. С этим, правда, он будет разбираться чуть позже, когда появится «материал» для тестов. Сейчас же его интересовало немного другое:

— И мою видишь? — хоть у Фокусника и имелся большой узел Квирина (негусто, да), питавший одну из вспомогательных сил, но ничем связанным с душами он не владел, из-за чего собственную даже пощупать не мог. Хотелось бы узнать что-то новое о себе.

— Нет.

— Нет?

— Нет.

— То есть, я бездушный?

— Не знаю. Но в твоем текущем теле души нет. Ответом на вопрос можешь считать «Да».

— В моем текущем теле… Воу-воу, вот это признание. Спасибо-спасибо.

Хех, она догадалась. Впрочем, сей аспект его сил не был секретом.

Много кто называл его сумасшедшим, нелогичным: «Нормальные люди не устраивают страйкболл в ресторане», «Правильно не Освальд, а освАльд» и так далее и тому подобное. Но никто не называл его бездушным.

Конечно, девушка подразумевала совсем другое, но пошутить в голове он был обязан.

— Что-то еще, может, расскажешь?

— Нет. Ты не мертв, так что большего выудить я не способна.

Искренне жаль, ведь здесь мог быть ключ к его силе. Он обращался когда-то давно к разным квирингам, но никто не мог определенно сказать, что в его теле нет души. Каждый ссылался на какие-то помехи и расстройства восприятия, из-за чего попытки разобраться в этом он также бросил, хоть и понимал, что главным критерием продвижения вяза были именно знания, а не какая-то абстрактная практика. Опыт позволял эффективнее пользоваться тем, что есть, но вот для приобретения нового нужны были именно знания.

Во многом поэтому Освальд давно уперся в потолок, хотя это, все же, была не единственная причина.

— Хм. Все равно спасибо. Искренне благодарю.

Сказав это, он ни разу не слукавил. Знания в мире вязов были если не бесценны, то явно стоили дороже роскоши, даже такие мелкие. Зато теперь он точно знал, что рыть в этом направлении не стоит. Впрочем, по возвращению купить Дину и проверить слова девушки на предмет лживости тоже лишним не будет.

— В долгу не останусь: попробуй направить собственную душу, как ты это делала с мертвой. Опыт подсказывает, что должно получиться.

— Что? Я умру! — от таких заявлений с его стороны девушка непроизвольно подняла голос, слегка подзабыв о маске сдержанности.

— Поверь, нет. Думаешь, Истоки настолько безмозглы, чтобы предоставлять силы, способные убить настолько глупо? — а вот здесь слукавить пришлось.

Правда состояла в том, что она действительно могла умереть. Но Фокусник знал, что этого не произойдет, ведь для смерти тела требовалось минимум несколько минут, и то для смертного. Великий ключник же (мясной, не энергетический) мог минут пятнадцать пожить без кислорода. Однако второй правдой было существование сил, буквально способных убить владельца или непосредственно это делавших при первом использовании. Её, благо, к таким не относились. Вроде.

Девушка косо глянула на ведущего по темному тоннелю грузовик вяза, но не заметила подвоха в словах.

— Сомневаешься? Скажу тебе цитату одного мудрого человека, к которой я прислушался слишком поздно: «Пытливость рождает прогресс, а любопытство — падение». На первый взгляд звучит глупо, но обдумай на досуге.

Эту фразу он слышал очень-очень давно и лишь единожды. Того человека, хоть он не встречался с ним лично, можно было назвать духовным наставником Фокусника.

Откуда он знал, что у неё получится? Ну, здесь имелось несколько факторов: независимо от специализации силы имели «точку приложения» непосредственно в виде пользователя этой силы (в случае с Сандей это душа, ведь она квиринг. Для мерзаков это было собственное тело, а для эфириалов — разум. Остальные такой четкой привязки не имели); «самовоздействие» же являлось простейшей формой манипуляции, потому в разном виде имелось у каждого, кто озаботился этим; третьим фактором было её аутопробуждение и стремительное развитие — наверняка у девушки кроме одного великого ключа и пары меньших узлов других не имелось. В таком случае попытка действовать на собственную душу почти наверняка откроет новую грань способности.

— Впрочем, не сейчас, правда. Вдруг душа из окна вылетит? Да, будет неприятно…

От глаз не скрылось побледневшее личико и рука, потянувшая к рычагу регулировки. Небольшой зазор в окне с её стороны оказался оперативно ликвидирован.

…

…

— Ну а потом я, мол, говорю: «Когда пролазишь, позаботься о защите». Знаешь, что он ответил? «Айнз постоит на страже»!

«Хи-хи»

Как приятен искренний смех человека, что еще несколько дней назад хотел тебя застрелить. Любил он смешить людей, ведь мало что приятнее доброй улыбки. Разве что подтрунивание над Верноном и панкейки Митти.

Фокусник вел совсем другую машину, а не окровавленный грузовик со сломанными дверцами. В процессе пришлось поменять несколько транспортов и даже прокатить девушку на ховерборде по тоннелям техметро. Сейчас в их распоряжении имелась небольшая легковушка, минимально привлекающая внимание (насколько это возможно во Фракте).

— У нас в колонии был парень с похожей историей. Только залез он на склад Вагабондов, — спустя несколько секунд успокоилась девушка, вкусив очередной батончик. Купленные вчера по пути уже заканчивались.

— Вагабонды? Название банальное до жути. Трех разных Вагабондов в жизни видел, не учитывая линейки военных тракторов.

— Банды не слишком заботятся о названиях. Тем более, как ты выразился, у нас здесь «почти деревня».

— Ну так правда! Кстати, а как вообще живется в Центре? Знаю только истории из вторых рук, хотелось бы услышать, так сказать, из первых.

— Ничего особенного. Работаешь на ферме, платишь дань бандам, стараешься не сдохнуть. Грибы тяжело выращивать, но урожай хороший — иногда оставалось поесть. Обычная жизнь.

— И это ты называешь обычной жизнью?

— Для человека без сил. Высшие, или как ты их называешь, вязы, естественно, живут намного лучше, ведь могут забрать еду силой. Они ведь и собирают вокруг себя банды чаще всего.

— Хочешь сказать, что в скором времени собрала бы вокруг себя толпу прихлебал?

— Да. Это естественный порядок вещей. Ведь если мне так повезло уродиться Высшей, то нужно этим пользоваться.

Фокусник знал, что происходит в Центре, но не представлял всей «внутренней кухни», так как бывал там лишь проездом. Ему хотелось высказать мысли, но, подумав, решил, что не стоит — каждая фраза звучала как настоящая издевка, одна хуже другой.

— Ты аутопробудилась, — решил он соскочить на другую тему, — расскажешь, как это происходило? Явление не то, чтобы редкое, но все равно необычное.

— Аутопробуждение? Ты несколько раз говорил этот термин, что он значит?

— Обычно вязу для установки связи с Истоком и, соответственно, становлению узлом, нужно потратить от одного до полутора лет на регулярные тренировки, психологические настройки и обучение. Только затем, определившись с желаемой силой…, — рефлекторно приостановился Фокусник, заходя в поворот, — можно пробовать установить вязь. Ауто- или, как их еще называют, «самопробужденные» наоборот проявляют связь спонтанно при разных условиях и при этом совершенно не способны осознанно выбирать желаемый тип силы и даже Исток. У тебя ведь второй вариант был?

Аутопробуждение часто сопровождалось различными дефектами и/или изменениями тела, но таковых у Сандей Фокусник не наблюдал, посему не стал лишний раз уточнять.

— То есть Высшим становятся не по воле случая…?

— Нет-нет. В девяноста пяти процентах случаев это результат долгого обучения и подготовки.

Сандей задумалась. Что же, видимо, Фокусник только что перевернул её взгляд на мир с ног на голову. Наверняка по прибытию в ВОСТОРГ такое случится еще пару раз, как минимум.

— …Это было странно, — начала она спустя небольшую паузу, — я тогда словно взлетела в вечную пустоту, в которой обитало что-то большое. Настолько огромное, что затмевало собой весь мир. Оно не имело формы или цвета, но отчетливо ощущалось… голубым? Оно «посмотрело» на меня и через секунду я оказалась в своем теле.

— Хм… Ты видела свой Исток, Квирин. Иногда такое случается, когда желающий стать вязом практически идеально синхронизируется ментально с выбранной способностью. Видимо, ты очень подходишь для той силы, что у тебя есть.

— Не хочу видеть души. Лучше бы стала сильной или быстрой — проще сколотить банду.

«Это ты сейчас так думаешь» — хотел было прокомментировать Фокусник, но промолчал. Не стоило путать молодых вязов своим мнением. Тем более они как раз подъезжали в ангар, и он не хотел отвлекаться. Вдруг над его Ласточкой всякие непотребства совершали?

Едва он заехал, Сандей принялась усиленно пялиться на вообще все. С её образом жизни естественно, что ничего столь технологичного, как целая стоянка миролетов, она не видела.

Фокусник невольно хмыкнул, осознав, что за чуть больше недели его отсутствия руководство ангара поменялось. С хищными взглядами на машину и, в особенности, Сандей глядели совершенно другие люди.

— Приехали, — остановился он на небольшой внутриангарной стоянке рядом с парой грузовиков и черным пикапом.

Освальд невольно схватил запястье девушки, ведя озиравшуюся меж припаркованных машин и разгружавшихся в данный момент миролетов. Тем временем знакомого вида толпа собиралась вокруг. Когда же они подошли к дальней части ангара, возле коей располагался гараж с Ласточкой, количество следовавших успело вырасти до пятнадцати. Скрываться бандюги даже не пытались.

Внезапно для спутницы Фокусник развернулся ровно на девяносто градусов, заходя за поворот. Для неё было странным, что они около пятнадцати минут бесцельно блуждали по окружавшим ангарные отсеки коридорам и вокруг особо массивных кораблей. При этом у него в рукаве слегка сияло нечто белое, но рассмотреть ей не удавалось. Когда же они вернулись назад, никаких преследователей не наблюдалось, но парочка случайных зевак оглядывалась по сторонам.

Удалось оторваться. Фокусник уж думал, что придется прибегнуть к более жестким методам.

Никто не помешал усадить девушку в чудо-машину с кучей всяких кнопочек и мониторчиков со строгим предостережением ничего не трогать. Теперь, когда можно не волноваться о спутнице, скрытой за непробиваемым для существования ниже искрящего барьером, можно поговорить с новыми владельцами.

«Договорились» об отлете быстро и безболезненно. Запутанные и разбредшиеся по окружению мужики оклемались только к непосредственному взлету машины. Сейчас же начнется очередная трудная часть.

* * *

— Они покинули это место… день назад?

— Двадцать два часа и семнадцать минут, если точнее. Неплохо, ты делаешь успехи в поисковых заклятьях.

— Благодарю, учитель.

Редко от Мизинца можно было услышать две похвалы в короткие сроки. Фолли уже признала сегодняшний день удачным, хоть ничто изначально не предрасполагало к такому.

— Видимо, отправился в ВОСТОРГ — ну куда же еще, — с выраженным раздражением пробурчал он, — Не люблю я этот мир. Слишком много технологий, слишком много шума, сплошное саморазрушение.

Да уж, учитель не то что не любил, а скорее презирал так называемую «современность», хоть понятие это было относительным. В Культе многие придерживались схожей позиции, даже если никогда не видели технологий сложнее кованного ножа и деревянного дома. Сама Фолли не понимала сей неприязни и отвращения к удобству, что непременно приходил с прогрессом. Именно поэтому ей особенно нравились путешествия в похожие миры — иногда даже удавалось притащить сувенир какой. Главное не показывать тот особенно радикально настроенным знакомым.

— Ко мне, — скомандовал Мизинец спустя несколько минут после предыдущей телепортации, призывая обоих встать в формирующийся на земле двухметровый пурпурный круг.

Скоро они настигнут похитителей.

Глава 16. Совсем другой мир

Главная трудность покинуть Фракт состояла вовсе не в том, что Ласточка не выдержит суровых условий, нет — она была в полной готовности. Проблема состояла в пассажире, что из-за своей хрупкости сильно ограничивал доступные маневры. Больше не получится разворачиваться на 90 градусов за пятьдесят метров, потому что при таких выкрутасах пассажир потеряет сознание от перегрузок, а добрая половина внутренних органов поменяет ориентацию на нетрадиционную.

Повезло, что имелся один простой трюк, который, правда, на массивном фрегате выполнить будет сложно. Не зря он считал малогабаритные маневренные машины лучше громоздких и компенсирующих комплексы владельцев левиафанов. Сам же трюк заключался в, как бы выразился Фокусник, «скольжении по стеночке»: в относительно спокойном оке шторма необходимо было подобраться к мировому барьеру снизу или сверху — он предпочел полететь наверх. Без необходимости уворачиваться от скал и подвергаться стеклянным ветрам ушла всего-то пара часов на путь до «крыши» сферы. Следующим шагом было аккуратно проскользить по внутренней поверхности барьера прямо к необходимому тяжу. Так как на самой периферии Фракта количество обломков сильно меньше, а ураган не столь мощен (хоть и все равно способный за несколько секунд превратить человеческое тело в конфетти), путешествие было не в пример безопасней. Да и, как известно, неповоротливые аппараты сей трюк выполнить не сумеют, поскольку безопасный зазор составляет едва десяток метров.

Он не использовал данный метод, когда летел сюда, потому, что тот занимал непозволительно много времени — больше суток на сей раз ушло на то, чтобы добраться до искомого тяжа, вместо каких-то шести часов. Да и разум его тогда, честно сказать, был замутнен.

Не завидовал он Сандей. Буквально в метре от её спины располагался модуль щита, тепло от которого тонкая перегородка меж внутренней начинкой и кабиной полностью изолировать никак не могла. Под конец путешествия она вовсе приподнялась и схватилась за переднее сидение, лишь бы не прикасаться к разогретой спинке. Благо, что вне столь жестких условий щит быстро остыл.

КПП на границе тяжа и мира находилось примерно в нулевой боевой готовности, то есть как раньше. Он здесь вообще стоял чисто номинально, так что вояки из Арктура не слишком парились. Пробраться позволил все также усиленный Поваром Могильщик. Стоит, правда, упомянуть, что одна пушка таки совершила шальной выстрел — лазер мягко проскользнул по восстановившемуся щиту.

Первым делом после посадки он вновь провел краткий осмотр Ласточки под вторгающиеся взгляды пассажира. Лишь не обнаружив явных поломок (так как монитор состояния систем иногда может, кхм-кхм, врать), выдохнул с облегчением. Путешествие вышло интенсивным, по-другому и не скажешь.

Нужно в Перигелий. Сити-17 был хорош, но сейчас нужно чуть более безопасноеместо, нежели спрятанный подвал под невзрачным баром. К тому же следовало… (интенсивно поборолся с собой Фокусник)… отблагодарить Сильму, ведь именно она направила его искать Сандей — не напрямую, конечно, но он все равно был ей признателен. А лучшей благодарностью в его случае было бы привести девушку в опять же надежное укрытие, дабы ничьи старания не прошли даром. На данный момент самым подходящим для неё местом являлась квартира и рабочая зона одной из сотрудниц организации, занимавшейся профессиональными разведкой и убийством. Ибо, дабы скрываться под носом у Триумвирата, явно необходимы некоторые слои защиты.

В гиперлупе девушку было не оторвать от окна. Ему никогда не понять, что чувствует человек, всю свою жизнь проведший в огромном парящем булыжнике и никогда не видевший растительности более, чем несколько пожухлых травинок на обширном грибном поле. Жизнь в незнании являлась одновременно и благом, и несчастьем — отныне вернуться в старую среду, если появится такая необходимость, ей будет сложно.

Добравшись до Перигелия, Фокусник решился на волевой поступок:

to ☣☣☣: Буду через пять минут.

Читать полетевшие в ответ сообщения духа не хватило, так что он молча направился с Сандей под аккомпанемент сирен ядерной угрозы. Плотный поток людей, характерный для столь крупного города, еще несколько метров по инерции озирался.

Последняя сотня метро перед нужным зданием была самой тяжкой. Каждый шаг ощущался так, словно к ногам прицепили гири, а к голове приставили пистолет. Само его нутро извивалось от боли. Несколько раз в секунду он задумывался над тем, чтобы повернуть назад и спастись от этих пыток.

Но он стойко шел. Не это ли проявление настоящей воли?

Так же стойко поприветствовал работниц корпуса. Не менее стойко общался с пареньком-охранником и крепко стоял, пока поднимался на лифте.

Звоночек о прибытии на нужный этаж показался колоколом, что сейчас расфарширует мозги из его головы. Перед открывшимися дверцами его ждала… она.

— Соизволил написать, а ответить — нет! С тобой вообще бывает что-то в порядке?

— Нет.

Нет. Нет, нет, он никогда не в порядке!

Он буквально кричал внутри.

— Мне нужна твоя помощь.

Само его существование царапало ногтями по школьной доске разума. Самыми острыми коготками впивалось в самые глубокие бороздки и со всей силы давило, выжимая сладкие соки страданий.

Ему хотелось умереть. Рука так и тянулась приставить пушку к виску.

— Да? И в чем же, Ос-вальд?~ — протянула Сильма его имя. Больше всего он не любил, когда она с ехидным лицом так обращалась, ведь это значило её победу первым ходом.

Ладонь непроизвольно сжалась. Сандей прямо за ним пискнула, ведь он до сих пор держал её руку с момента, как вел по переполненной улице.

— Кто там у тебя?

— Пассажир.

Выйдя из кабины лифта, он показал девушку, что лишь в сей момент отпустил.

— Это?..

— Да. Она. И… — неиронично ощутил покалывания от той сложности, с которой далось единственно слово, — Спасибо.

Темная госпожа на секунду зависла. Реакция Фокусника НАСТОЛЬКО отличалась от ожидаемой, что, не будь она вязом, могла бы впасть в обморок от перегрузки центрального процессора вследствие парадокса.

— Ты сказал спасибо мне?

— Не начинай.

— Он поблагодарил! Он поблагодарил! Нужно рассказать девочкам… — она действительно обратилась к импланту, о чем засвидетельствовал расфокусировавшийся взгляд.

— Йер милостивый, ну не сейчас же!

— А когда? Новость-то горячая~.

Ему хотелось биться головой о стену. Маску холодного отчуждения выдержать не удалось, и она это заметила. Теперь будет донимать.

— Силь, — случайно вырвалась уменьшительно-ласкательная форма, которую он когда-то поклялся больше не использовать. Напрасно, — дело серьезное. Сейчас не время до шуток.

Видимо, его усталый взгляд говорил сам за себя. Ехидная ухмылка растворилась, а от игривого блеска в глазах остались лишь следы. Все-таки, хоть она, как и он, любила пошутить в собственной манере, но умела выдерживать ту красную черту, за которую лучше не выходить. И Фокусник только что ясно показал, что перед порогом госпожа стоит чуть ли не вплотную.

— Благодарю, — и вновь он был искренне признателен. Не так сильно, как минуту назад, но тоже ничего.

— Ну хорошо. Объяснишь-таки, кто это такая? Хоть я и догадываюсь…

Сосредоточили оба взгляды на девушке. От столь пристального внимания ей стало некомфортно, но сие мимолетное чувство не могло соперничать с сопровождавшим её в течении путешествия по этому странному миру ощущением оторванности от реальности. Местное… все слишком отличалось от привычного. Ни за что не получалось ухватиться, ведь даже люди совершенно другие.

Фокусник бросил мимолетный взгляд на девушку и объяснил:

— Сандей. Она общается с душами.

— А ты не верил!

— Да. А ты бы на моем месте верила? Сомневаюсь.

— Что не верил? — впервые подала голосок сама объект разговора. Она звучала совсем не так уверенно, как в родном мире.

— Что ты существуешь, — поспешила пояснить темная госпожа, — вязы с твоими способностями крайне редки. В течении полувека появлялся один или два. Но за последние три сотни лет не показалось ни единого, так что глупышка Освальд совсем отчаялся.

— Да уж, спасибо за разъяснения.

— Всегда пожалуйста~.

— Не сказала бы, что так уж уникальна. Судя по рассказам Освальда, много кто способен видеть души, — задала вполне логичный для неё вопрос персона, из-за которой весь сыр-бор и заварился.

— Да. На это в некоторой степени способен любой квиринг, а более глубоко воздействовать может каждый десятый. Но вот разговаривать с умершими… Как ты могла понять, никто.

Сильма, видимо, решила стать личной справкой для Сандей, потому что по-другому объяснить энтузиазм госпожи в объяснениях он не мог.

— Чего в проходе мнетесь? Входите, — развернулась владелица пентхауса и побрела на кухню, с которой вскоре донеслись звуки чайника мгновенного вскипания. Мечущаяся по квартире Сандей разглядывала все и вся, а Фокусник мирно лежал на диване, вытянув ноги, и пялился в тонированное окно. Под красными лучами заката особенно четко просматривался тяжелый смог. Даже Перигелий не избежал участи меньших городов, хоть было наставлено множество очистителей атмосферы.

Как-то незаметно пролетели минуты. Странная апатия накатила, из-за которой он не видел ничего, кроме медленно плывших облачков. Из транса его вывели щелчки пальцами прямо перед лицом: это Сильма принесла три кружечки чая.

Его любимый. Это ведь он её подсадил, как и всех остальных знакомых.

— Сандей нужно надежное убежище, — так и не взглянув госпоже в лицо, начал он, — Не один я за ней гнался, это точно. Меня опередили и Йер его знает скольких опередил уже я. Они ведь не разочарованно развернутся, а будут искать.

— Хочешь, чтобы девочка осталась у меня? — совсем рядом умостилась на черный кожаный диван Сильма. Периферийным зрением легко угадывались очертания шелкового платья.

Она до сих пор использовала те самые фиалковые духи.

— Да. Ей здесь будет безопасно, не то что у меня, — невольно открыл он еще один «глаз» чуть левее макушки, дабы взглянуть на изучавшую настоящий зеленый цветок девушку.

Фокусника преследовало чувство, что, если он отведет от неё взгляд на несколько минут, та исчезнет.

— Здесь ты прав — у меня условия получше. По крайней мере так легко её не найдут.

— Этому я и надеюсь. У вас на точках сколько, пять слоев защиты от прорицателей?

— Шесть. Недавно всем поставили дорогущие кофеварки с раздатчиком поля против чтецов мысленных фонов.

Освальд присвистнул. Недешевое удовольствие. Видно, Сестры Вуали недостатка в средствах не испытывали.

— Не знаю на сколько месяцев попрошу приютить девочку. Как минимум до достижения искры, а то и двух. Там, думаю, пройдет достаточно, чтобы о ней забыли.

— У меня целых две пустых комнаты. Пускай остается, конечно. Да и в нашем деле может помочь, если Дина будет не против.

Это хорошо. Все-таки он обещал финансовую независимость. Сестры же на вознаграждения не скупились — это было одним из принципов их политики, позволявшей удерживать в стабильности организацию из более полусотни искрящих. Мало кто, кроме гегемонов, мог позволить себе такой штат.

Давненько он не пил горячую амброзию. По глупости своей не купил баночку, из-за чего все те месяцы с Коном перебивался местной бурдой. А эти самые местные идею чистого чая без всяких примесей в виде фруктов, кореньев и варений воспринимали в штыки, из-за чего найти хорошую чайную россыпь было той еще задачей.

Он сидел, оперевшись локтями о колени. Из чашки на низком столике рядом поднимался легкий пар. Ладони безвольно свисали под силой собственной тяжести. Только продолговатый цилиндр не соскальзывал, хотя давно должен был оказаться на полу.

Ничего не хотелось говорить, да и не нужно было. Каждый в комнате, исключая лапавшую пуленепробиваемое панорамное стекло непоседу, понимал все и без слов.

На осторожные объятия темной госпожи Фокусник вздрогнул лишь чуть-чуть. Видимо, чай сработал. Ну или же в него что-то подмешано. Никакие вещества на него не действовали, но сам факт сходных мыслей давал эффект.

Солнце тем временем практически касалось горизонта, заливая оживавший к ночи город алым светом. Если бы не тонированная панорама, то вот так сидеть долго не получилось бы, ведь окна выходили как раз на запад. Да и нельзя было — дела отлагательств не терпят, а отлагательства не терпят его. Работы имелось на несколько месяцев вперед, и то если девушка покажет феноменальные способности к обучению. Искрящим за несколько дней не становятся, кто бы что не говорил. Многие десятки лет пытаются выбраться из трясины великих ключей, а у еще больших так и не получается.

Нужно было обсудить подробности пребывания Сандей и уточнить некоторые моменты вроде местных неписанных правил, даже если Перигелий был небезопасен только во влажных мечтах бандитских боссов, на что Фокусник подозвал непоседу. Да уж, с каждым днем её настоящий характер все больше проявлялся, но с приездом в ВОСТОРГ девушка словно с цепи сорвалась. Видно душа не успела задеревенеть за семнадцать лет жизни, чему Фокусник был искренне рад. Умение удивляться новому было важной составляющей полноценной жизни. Без этой способности быстро и безвозвратно черствеешь.

— Думаю, ты слышала наши разговорчики, хоть и максимально старалась делать вид, что занята стенами. Согласна со всем или…? — после небольшого оклика девушка-ключник подошла к их диванчику.

Возражений не последовало, лишь молчаливое пожимание плечами. Здесь она ничего не знала, так что и решать что-то, связанное с жизнью в ВОСТОРГе, не решалась. Фокусник же, не видя недовольств, продолжил:

— Мы поможем тебе с обучением. Главным из того, что я успел сразу подметить, является слабая база. У тебя один единственный великий ключ, парочка, может, ключей малых и впритык пассивных узлов, оттягивающих лишнюю энергию до получения искры. Первым делом займемся обогащением твоего древа узлами и лишь затем займемся наращиванием великих ключей до искры. Не возражаешь?

Да, он не любил «паровозить» молодых вязов по узлам, ведь это могло поспособствовать неуверенности в собственных силах и, следовательно, риску Распада. Он уж молчал о множестве других, малых проблем, что в совокупности делали не меньше, а то и больше грязи. Но в её случае искомого уровня требовалось достичь в кратчайшие сроки, так как с каждым лишним днем шанс проблем увеличивался. А первые признаки Распада, который на начальной стадии еще можно обратить вспять, он заметит.

Он действовал, руководствуясь корыстью, и признавал это.

— Нет.

Вот и славно.

— И попрошу первые несколько недель не покидать Сильмину квартиру. Здесь, как ты могла слышать, куча экранирования, что защищает от возможных преследователей

— Таких, как ты? — стоило темной госпоже, возвратившей прежнюю ехидную улыбку, заговорить, как настроение Фокусника вновь пробило очередное дно.

— …Да, таких, как я, — усталость в его голосе застыла в горле вязкой смолой, — Вставляю палки в конкурентов, и что? Кто запретит?

«Признание себя — ключ к успеху». Так ему один мудрый человек говорил, что от передозировки умер. Свою зависимость тот так и не признал.

Спустя несколько молчаливых секунд в конце их коротенькой перепалки, Фокусник приподнялся с дивана:

— Ну хорошо, начнем завтра. Дорога была тяжкой, тебе нужно отдохнуть. Я же… — задумался Освальд, состроив рожу и уничтожив потолок взглядом, — подойду ближе к обеду. Да, тогда и начнем. Первая неделя будет особенно интенсивной, ведь надо подтянуть твой фундамент.

— Я понимаю.

— Спасибо. Ну а я, так и быть, пойду восвояси, а то от нахождения здесь уже рот болит и попе бо…

Фиолетовая вспышка озарила квартиру. В ярком свете стояло трое: двое мужчин и одна женщина. Невероятная по своей мощи, но тщательно подавляемая до состояния, когда не вредила даже смертному, аура исходила от беловолосого в украшенной мантии. В его выражении виднелось искреннее презрение ко всему окружающему. Два спутника же послушно ожидали за спиной.

Отреагировать на вторженцев успел лишь Фокусник, но мало толку от разогнанных эфиром рефлексов, если тело не поспевает даже Упыря активировать. Волна чистой мощи откинула двух на диване и лишь поласкала волосы третьей, стоявшей совсем рядом. Окружающую мебель перевернуло, а бронированное стекло за спиной вторженцев треснуло на сотни осколков, отправившихся в продолжительный полет в алом закате. Волна силы уничтожила все вокруг, совершенно не задев девушку-ключника.

Женщину в черном платье с силой бросило в стену напротив, а мужчину с энергетическим телом вмиг рассеяло по комнате. Ускользавшими крупицами сознания Фокусник услышал громкий хруст в момент удара, который тяжело спутать с любым другим — с таким звуком ломался позвоночник.

Как и слышал громкий крик девушки, еще с минуту назад любопытно бродившую по технологичной комнате. К сожалению, того, как её притянуло к руке главаря, он уже не видел. С яркой пурпурной вспышкой вторгнувшееся трио вместе с жертвой исчезло, оставив в раннее оживленном помещении лишь неестественно выгнутое тело у стены.

Глава 17. Дорога из желтых листьев…

— Драго Фолли! Что я говорил тебе сделать вчера?!

— Подготовить двадцать фиалов с праной…

— И сколько ты сделала?!

— Восемнадцать…

— ВОСЕМНАДЦАТЬ! Если ты не собираешься следовать указаниям и усердствовать, то как хочешь стать Возвышенной?! У тебя пять дней на освоение «Rafimoous Jonatra»! И чтобы к тому моменту было пятьдесят фиалов! А теперь вон!

— Но учитель…

— ВОН, Я СКАЗАЛ!

— Да, учитель.

С глубоким поклоном она покинула помещение.

Фолли вздохнула, едва выйдя за порог изолированной подземной комнаты. Учителя несколько дней назад вырвали из медитации заданием притащить какую-то девчонку из Фракта, из-за чего тот был не в духе, особенно по вечерам, так что сейчас она отделалась малой кровью. Позавчера же ей повезло, что на самой миссии учитель был милостив и не применял «более эффективные» воспитательные методы.

Проследив, чтобы одежды не были помяты, а волосы не растрепаны, Фолли направилась на выход из обширного подземного комплекса, служащим местом обитания и личной лабораторией Возвышенного владыки. Большую часть времени никого, кроме нескольких младших учеников, её и учителя, в нескольких подземных этажах не находилось.

Каменные лестничные пролеты были озарены светильниками из специальных кристаллоподобных камней, поглощавших различные энергии — в основном ману. Стены украшены тонкой росписью, а цельные перила обрамлены золотом. Учитель любил роскошь. Хоть его личные покои и лаборатории были в высшей степени аскетичны, остальное пространство комплекса заполнено статуями известных мастеров Дзелун, покойных и здравствующих.

Поднявшись, она вышла в типичный домик, выполненный из желтого дерева с вставками из очень распространенной жесткой травы, способной вырастать до десятка метров в высоту. Сырость и холод, неотъемлемые атрибуты подземелий, сменились приятным теплом и запахом цветущих златодрев, проникавшим в открытое окошко. Одноэтажный домик, как и множество других в этом районе, являлся скорее прикрытием для спуска в подземелье, нежели по-настоящему жилым домом, хоть в нем действительно жили четверо младших учеников Возвышенного.

Фолли попрощалась с Лейц — старшей из младших, в соседней комнате занимавшейся прокрастинацией над открытым учебником по манипуляции праной, написанным лично Мизинцем. Если бы учитель обратил на это внимание, то девушке бы не поздоровилось, о чем Фолли поспешила напомнить недотепе. Вес слов старшей, естественно, заставил возвратиться к штудированию, но явно ненадолго, так как потолок сам себя, понятное дело, не заплюет. Хотя, казалось бы, в ученики непосредственно владыке Мизинцу абы кто, особенно лентяй, не попадает.

Двери из той самой травы, больше напоминавшей по своему виду настоящие деревья, были очень легкими и отворились малейшим толчком. Россыпь совершенно не резавшей глаз желтизны открылась её взору. Желтым было все: от крон низеньких деревьев до многих стен зданий вокруг. Другой окраски были лишь четыре вещи: коричневая кора, такая же земля, если не прикрыта опавшей золотистой листвой, голубое небо и красные стебли рубрула в стенах. Тем временем дул легкий ветерок, разносивший ауру цветения, едва колыхая желтые листья. Под защищавшими от палящего светила кронами периодически шныряли немолодые люди — среди них она выглядела и являлась самой младшей, если не считать учеников в доме. Но при этом каждый из них был обязан при виде её останавливаться, кланяться и обращаться как к старшей, что нередко тешило самолюбие ученицы, хоть та и не видела в этом ничего более, чем соблюдение субординации. В конце концов так и должен обращаться обыкновенный учитель к прямой наследнице их самого главного начальника.

Центральный учительский корпус, окромя наличия здесь покоев владыки Мизинца (и парочки темниц для неугодных), практически не отличался от таких же корпусов на юге и востоке. Северный обладал особенным предназначением, а западный же только строился.

Не тратя зря времени на разглядывания несомненно приятных глазу улочек, Фолли направилась в учебный корпус старшекурсников, кольцом обрамлявший центральный учительский, находившийся, собственно, в центре Ньярлуна. Видные архитекторы не жаловали такое проектирование кампуса, но часто не учитывали, что в свое время мало кого волновал этот вопрос, и поселение по большей части росло само по себе. Сейчас же, когда в Ньярлуне на постоянной основе проживало почти пять тысяч душ, а учеников имелось и того более тридцати тысяч, это кольцо из ученических корпусов смотрелось неуместно и неудобно. Но ничего не поделать, и ученикам приходится мириться с дальней дорогой к месту учебы, ибо корпуса ученических общежитий находились где угодно, но не близко к центру. Больше всех негодовали, естественно, старшие курсы. Но им, как говорится, не привыкать находиться в некомфортных условиях.

Сегодня у неё в расписании стояло три занятия с учениками тринадцатого года. Вести же ей было поручено дисциплину со сложным названием, но описать которую можно как «Углубление в Прану: магическое направление». Так как она сама относилась к пранитам-магам, то лучше других подходила для обучения молодых ключников.

Добраться до домика со стометровым полигоном на заднем дворе заняло пять минут быстрым шагом. Бедные студенты же добиралась сюда не менее получаса, о чем свидетельствовала легкая запыханность двух отдыхавших под навесом. Преподавала она у них всего две недели, так как учебный триместр только начался, посему не могла припомнить их имен, ибо память на людей у Фолли не сказать, что хорошая.

Ученики приосанились, едва её завидели. Они не знали об особом статусе девушки и относились соответственно — как к обычному учителю. Но это не мешало им выказывать должное уважение — особо дерзкие теряют пыл еще на первом старшем курсе, то есть одиннадцатом общем.

Когда же она подобралась совсем близко, они встали и выказали уважение глубоким поклоном. Фолли ответила легким кивком и вошла в двухэтажный домик.

Не любила она этикет, но за годы здесь пришлось смириться с необходимостью его придерживаться. Если бы учителям дали чуть больше свободы (а даже её особый статус не давал послаблений в этом вопросе личным указом лорда Мизинца), то она бы отменила любой этикет на своих уроках кроме самого базового по типу «не сквернословь через каждое слово».

Внутри за низкими столиками ожидало еще трое: две девушки и парень в дополнение к двоим, зашедшим сразу за нею. Каждый из них был одет в похожие серые одежды со значками, обозначавшими определенный курс и направление — в данном случае над правой грудью красовался семиугольник с кругами на вершинах, правый нижний из коих окрашен в салатовый, в то время как остальная часть сохраняла первозданный стальной оттенок. Внутри же фигуры красовались три вертикальных черточки.

Семиугольник обозначал Цикрилат — устойчивую форму, к которой независимо приходили в большинстве миров для описания взаимоотношений семи Истоков (в разном виде, но смысл везде одинаков). Сам же цикрилат обозначал принадлежность к старшим курсам, так как их обучение полностью посвящено Дзелун или, как его кличут простолюдины, «Искусству Вознесения». Расположение и цвет круга определяли поток и, по совместительству, Исток учеников этого потока, а черточки внутри обозначали сам курс.

Все пятеро, соответственно, учились на третьем курсе старшей группы по направлению пранитов.

Значок, кстати, являлся единственным твердым элементом одежды учеников. Таково уж было правило — оно касалось и различных украшений. Якобы воспитывает в юных умах умеренность.

Сегодня она обещала первое практическое занятие, отчего на лицах парней и девушек так и читалось ожидание. Если до этого пятеро изучали с ней только теорию (ведь так было по программе), то сейчас им наконец разрешат шмалять по манекенам (хоть по плану насилие только через месяц).

Но сначала ученикам нужно было пройти обязательный двухчасовой сеанс медитации. Она являлась важным элементом в контроле собственных сил и учила сохранять спокойствие, что было особенно важно в их случае — магия, как группа аспектов Праны, была особенно требовательной к сему навыку.

Кое-как подавив внутреннее ожидание, они уселись на пяти ковриках в центре обширной комнаты, представлявшей весь первый этаж. Для дополнительного отвлечения Фолли устроила в домике сквозняк, а сама ходила вокруг и периодически испускала белый шум как сырой праной, так и незамысловатыми заклинаниями. Когда она убедилась, что все глубоко погрузились в процесс и ни на что не отвлекаются, села поодаль. Ей самой следовало не пропускать ежедневную процедуру, хотя он явно могла заняться чем поважнее: наполнить несколько фиалов или попрактиковаться в новом заклинании, что задал учитель. Но медитация требовала регулярности и нарушать её Фолли не намеревалась.

Идеальные внутренние часы (которыми она, по правде говоря, гордилась) разбудили из транса ровно за минуту до истечения положенного времени. За полтора часа удалось полностью визуализировать лишь парочку заклинаний, но лучше так, чем совсем ничего.

Теперь же пришло время «настоящей учебы» по версии самих учеников, то есть испепеления, заморозки, разрыва и иных способов ликвидации из этого мира бедных манекенов.

Сначала она оценила сырую мощь учеников: каждый крепко стоял на ногах в своей категории. У Заки — первого в группе по успеваемости — имелся второй великий ключ из трех необходимых для открытия искры. Для третьего курса неплохо, но не поразительно.

Следующей шла отработка базовых заклинаний, доступных каждому магу вне зависимости от специализации. Ими выступали поисковые, защитные и утилитарные чары. Поисковое заклятие энергий, характерно красившее глаза в пурпурный цвет, выступало ярким представителем этой группы. Различные щиты, укрепления, ускорения, полеты и так далее являлись основой арсенала каждого мага. И только затем по важности шли общие боевые и специальные заклятия. Первые не блистали мощью, зато также «принимали» в себя энергию с любым аспектом мага. Здесь можно привести как пример так званую «Волну силы» (если переводить на понятный), что выступала универсальным и легким, но относительно слабым заклятием.

И, наконец, специальные заклятия, строго привязанные к аспекту. А, так как «группа магов» содержала в себе полтора десятка разных аспектов, эти заклинания в большинстве своем были строго индивидуальны и чаще всего разрабатывались с нуля каждым магом отдельно. Редко, когда получалось адаптировать специальное заклятие под общее пользование (она слышала, что такое удалось дважды лишь учителю Мизинцу еще до её рождения, хотя самих общих заклятий существует гораздо больше).

Именно специальными магиями ученики и собирались уничтожать бедные чучела. Для них это было способом заслужить внимание учителя, похвастаться разработками на каникулах и просто выплеснуть накопившееся напряжение (хотя куда уж больше. Фолли, как и другие учителя, знала о свершавшихся по ночам непотребствах. Правилам это противоречило, но все всё понимали).

Разогнав застоявшийся разум несколькими общими заклятиями посложнее, ученики подготовились. Учитель же стоял сзади них, готовый подстраховать. Но, если они к третьему курсу не убились, то и сейчас не должны.

Первой в порядке очереди начала девушка с черными волосами, завязанными в тугой хвост — Фолли имя так и не запомнила. Её аспектом являлась вода. Типично, но не слабо — наоборот, вода обладала высоким потенциалом и гибкостью, хоть поначалу ничего необычного предложить не могла. Собственно, девушка ограничилась простыми сосульками, волной и заморозкой, похоронившей манекен в ледяной гробнице.

— Противник на месте стоять не будет, учитывай это. Поработай над точностью и контролем волны. В остальном хорошо, — озвучила учитель в комментарии то, что успела заметить в течении кратких тридцати секунд.

— Благодарю, учитель, — глубоко поклонилась безымянная ученица. Опять этот ваш этикет.

Следующим был парень с волосами подлиннее и выделявшимися голубыми глазами, специализировавшийся на колебаниях и вибрации. Едва Фолли поняла, что случится спустя несколько секунд, как поставила глушащий купол на себя и окружающих. И не зря — даже сквозь него звук проникал в достаточной мере, чтобы вызвать дискомфорт у чувствительных ушей. Манекен тем временем разорвало буквально изнутри и снаружи. Громкий, но эффективный против живых противников.

— С энергетическими и информационными телами тебе будет тяжело. Задумайся о создании узконаправленных заклинаний под эти нужды, а также сосредоточься на минимизации сопутствующего воздействия, дабы не вредить союзникам, — никто не захотел бы оказаться рядом с ним в радиусе пары сотен метров.

Третьей оказалась девушка Они. Имя у неё было длиннее, но запомнила Фолли пока что только сокращение. Шатенка с прической-гулькой владела редкой силой — звездной. Сей аспект был в большей степени концептуальный, нежели «стихийные», что встречаются сильно чаще. Девушка в данный момент могла призвать разве что сильный свет или нечто на подобии звездного тумана, что почти не вредил, но это пока. В будущем она сможет создавать миниатюрные солнца и вызывать удары чистой плазмы, хоть сейчас и самая слабая в боевом плане. Жаль, что сама девушка не горела желанием развиваться.

Её сила в обширном спектре воздействий, которые может принять аспект. Фолли посоветовала сконцентрироваться на разнообразии и адаптивности, а не голой мощи, и тогда девушка станет сильным и неприятным противником.

Короткостриженый паренек выступил четвертым с еще одной необычной специализацией — телекинезом. Технически он относился к стихийным аспектам, но при этом был широко представлен в перечне общих заклинаний из-за легкости адаптации. Впрочем, простота не помешала парню воспользоваться силами в полной мере и свернуть чучело в рогалик, после чего раздавить парой сотен килограмм невидимого воздействия.

Ему хватит боевой силы на долгое время вперед, но следовало озаботиться усиленными версиями общих заклятий, что доступны ему вследствие специализации. Векторный полет — очень сильная магия, желательно сосредоточиться на ней. К достижению искры он сможет претендовать на много большее.

Пятым же был Заки. Обычный парень с непослушными волосами был специалистом света с соответствующими атрибутами, а именно являлся чертовски быстрым уже сейчас. Замедляющие заклятия на него почти не действуют, а рассмотреть парня чрезвычайно трудно. Его тело засияло желтым, в руке сформировался изогнутый клинок из чистого света, а затем он в миг преодолел сотню метров к манекену, что спустя еще полсекунды распался полусотней резанных частей.

Уже сейчас он мог бы победить многих неосторожных искрящих. Когда же Заки вырастет, то будет чрезвычайно опасен. А он подавал большие надежды, так как, хоть и страдал легким тщеславием, но действительно прилежно обучался и тратил сил больше других. Фолли всерьез задумалась над взятием его в качестве первого приближенного ученика. Ей, как уважаемому учителю старших, пора было, да и самому Заки стоило предоставить дорогу наверх. В конце концов не ей ведь заполнять все фиалы сжиженной праной? Пусть кто-то поможет, хоть великий ключник с его регенерацией и за день вряд ли наполнит больше одного-двух сосудов.

Через несколько занятий она предложит ему покровительство, но перед тем устроит небольшой вступительный тест.

Отправив третьекурсников внутрь готовиться к теоретической части, сама Фолли осталась на полигоне. Выдалась удобная минутка самой немного потренироваться, пока ученики повторяли домашнее задание перед устным тестом. В отличии от последних, она не собиралась уничтожать все вокруг, хотя могла. Её специализация страдала от сложностей в контроле, но недостатка в разрушительной мощи не испытывала. Именно поэтому в тренировках она концентрировалась на удержании и «невредительстве», чем занялась и сейчас.

Красная молния, выпущенная из пальца с характерным звуком, все равно оставила видимые повреждения на деревянном корпусе в виде темных прожженных следов, напоминавших ветви деревьев. Ну, манекен хотя бы не воспламенился, уже прогресс. Идеалом станет ситуация, когда её заклятия с должным контролем смогут не вредить хотя бы малым ключникам, потому что навредить обычным людям было слишком уж просто — на такой уровень стоит ориентироваться, только достигнув больших успехов в предыдущем. Она не переставала восхищаться учителем Мизинцем — тот при всей голой мощи его специализации мог вычленить отдельных людей, которых сила обтекала, не причиняя никакого вреда.

Занятия завершились через несколько часов. Потихоньку вечерело, а уроков математики с малышней у Фолли сегодня не было, так что можно было отправиться по своим делам. В списке на ближайшие восемь часов один за другим шли посещение пленницы, изучение того заклинания со сложным названием, наполнение фиалов и ночная медитация. С первого она и начнет. Лорд Мизинец поручил постараться убедить её вступить в Культ. Лояльность столь важного члена была бы значительным подспорьем в планах.

Глава 18…ведет к Восьмому Пальцу

Не в той степени узница, сколь гость, была размещена в закрытой северной части кампуса. Именно здесь проживала большая часть учителей и другого персонала, непосредственно участвовавшего в жизни Культа. Все остальные же, находившиеся в других учительских корпусах, могли только подозревать академию в темных делишках. Сам район располагался на высоком холме, под которым пролегал основной и самый большой подземный комплекс. Если бы его внутреннюю структуру дополнительно не укрепляли, на месте холма осталась бы огромная яма в пару десятков метров глубиной. Подземные лабиринты могли с легкостью разместить в себе больше тысячи постоянных жителей, предоставляя все необходимые удобства и пространства для тренировок, исследований и обучения новых оперативников. В свое время Фолли провела вглуби холма несколько лет, обучаясь вместе с остальными новичками. Возвращения в хронически неубранные казармы спустя столько лет она до сих пор опасалась, как и инструктора Цегуна. Жуткий мужик.

Путь на вершину занял добрые двадцать минут, в течении которых солнце еще больше приблизилось к горизонту, понемногу окрашивая желтые кроны в мягкий оранжевый. Искомый одноэтажный домик располагался примерно в середине холма, прямо на склоне. Охранялся он двумя сотрудниками, не зарегистрированными как персонал академии — искрящих не существовало не только на бумагах, но и контактировали они только с определенным кругом лиц внутри Культа. А случайные зеваки охранников даже заметить не смогли бы.

Деревянная, а затем и каменная лестница уходили на десяток метров вниз. Легкая прохлада защекотала кожу, но плесневелой сырости не чувствовалось — место хорошо вентилировалось. На подземелье с клетками место пребывания узницы совсем не походило. Скорее уж на полноценное жилище со всеми удобствами, хоть с вынужденной изоляцией и строгим присмотром. Что уж говорить, если даже стены коридоров были отделаны красным рубрулом, имитируя вид жилищ поверхности. Да и в целом планировка была такой же, а «узнице» разрешалось свободно перемещаться по территории.

Фолли пришла не с пустыми руками, а купила по пути рислам — популярное у завсегдатаев развлекательных кварталов лакомство в виде небольших квадратных плиточек, объединявшее в себе мягкую горькость какао и сладость меда. Хоть кормили «гостей особого размещения» хорошо, но вот обычных человеческих сладостей не давали. Кроме того, у тюремщиков-обслуги она взяла и поднос с обычной пищей, положенную пленнице только через несколько часов.

Девушка нашлась быстро — как и вчера, та сидела в спальне. Она совсем не выходила из комнаты, из-за чего Фолли стало боязно за её психическое здоровье. Все-таки она понимала, что девочка испытала сильные потрясения в последнее время.

Волосы её были растрепаны, а синяки под глазами свидетельствовали о напавшей бессоннице. Насколько она знала, изначально та жила в условиях сильно хуже, но страдала именно у них. Наверняка это похититель наговорил ей чуши. Да и не сказать, что наемники сработали как надо — в условиях стояло непричинение вреда, но в месте аварии нашлись явные признаки обратного.

Хорошо, что учитель Мизинец расправился с сим элементом.

— Привет, — аккуратно обратилась она к сидевшей на незаправленной кровати. Кристальные светильники были приглушены, а к прошлой порции на небольшом столике рядом с изголовьем почти не притронулись.

На неё лишь бросили мимолетный взор. Узница явно не хотела идти на контакт. Тем более, это был всего лишь третий визит Фолли. В прошлые дни на неё даже взглянули.

— Я понимаю, что тебе тяжело, но, пожалуйста, выслушай, — она все также не реагировала, но глупо было ожидать другого так быстро, — Мы не хотим причинять тебе вред. Не собираемся эксплуатировать тебя или издеваться. Также не будем принуждать рисковать жизнью — ты всегда будешь в безопасности здесь. Мы предоставим лучшие условия и полную безопасность. Этого ведь ты хочешь? Долгожданной безопасности. Мы способны её дать в полной мере. Кроме того, к тебе не будут относиться низко, не будут пытать или как-то по-другому измываться. Нам только требуется твоя помощь и твое согласие эту помощь предоставлять.

Фолли старалась говорить так, чтобы вдруг не показалось, что она угрожает. Длительное пребывание в верхней части вертикали власти Культа привело к тому, что она не совсем понимала, как именно вести себя в схожих ситуациях.

Сандей же, а именно так звали девушку, молчала, уткнувшись взглядом в пол. Сложно догадаться, о чем именно та думала, но Фолли пыталась.

Человеческие взаимоотношения все же не её конек. Слишком долго она была в изоляции в нежном возрасте, но пробовать стоило. В конце концов ей ведь дали задание.

— Что я могу для тебя сделать, чтобы убедить в нашем искреннем желании сотрудничать?

Фолли заметила первые подвижки — девушка медленно повернулась к ней. С такой перспективы синяки под глазами казались еще больше и темнее. Только что она поняла, что Сандей на самом деле никогда до сего момента не смотрела именно на неё, а лишь в стены да пол.

— Как я могу доверять… вам? — голос едва слышался. Если бы под землей не оказалось необычайно тихо, легко можно было бы пропустить слова, напоминавшие комариный писк.

— Если бы мы хотели навредить, принудить тебя, то давно бы это сделали.

— Забавно… Где-то это я уже слышала. А что-нибудь, во что поверит не только законченный идиот, у вас есть?

— Мы можем обещать безопасность пока ты нахо… — начала очередной раунд Фолли, но внезапно девушка на кровати её перебила:

— Предыдущий «хозяин» тоже обещал, что я буду в безопасности. И где я сейчас? Похищенная и в тюрьме-имитации, на которую поведутся лишь дураки. И все мы да мы, а сама ты что можешь? С кем я вообще разговариваю?

— Драго Фолли. Я была там, когда мы спасли тебя.

— Это я знаю. Но кто ты? Знаешь, кем ты являешься? И спасли? Не прельщайся. Вы меня похитили.

— Может выглядело это как похищение, но оно им не было.

— Да? А кто был первым похитителем? Какие-то случайные мужики, но они явно работали на вас. Постоянно болтали какие у них странные наниматели, что в старомодных халатах ходят. Интересно, о ком это они? — с явным сарказмом говорила Сандей. Каждое слово так и сочилось вязким ядом.

Брови нахмурились, а губы поджались в ожидании ответа. Понятно было, что, ощутив свою значимость, узница почувствовала чуть больше свободы, но Фолли с этим мало что могла сделать — такой уж она человек. Несмотря на все те во многом суровые, по мнению знающих, условия, в которых она жила последние пятнадцать лет, её характер оставался мягким. Ученице Возвышенного было сложно грубить людям, да и вести себя властно. Сам лорд Мизинец неоднократно отмечал, что ей нужно чуть больше властности в манипуляциях энергией, ведь аспект Мага Красной Молнии требовал именно власти над ним, а не понимания, обтекания или чего-то такого, к чему она была склонна.

— Хорошо, пускай похищение. Но это лишь слова. Разве мы… Разве Я отношусь к тебе, как к ничтожеству? Если бы хотела, то просто принудила бы тебя делать то, что нам нужно. Не думай, что способов нет — их больше, чем кажется. В Культе есть как минимум один с силой Мозгового Паразита. Он быстро с тобой разберется.

Показное раздражение… Это было сложно, но она старалась.

Не быть ей лидером, да уж. Мизинец пытался слепить такого, но она сама понимала, что затея тупиковая. Ей просто не давались все эти переговоры. Учить детишек да взрослых она умела и ей даже начинало нравиться, но вот участвовать во всяких демагогиях желания не было никакого. В том числе и в вербовках.

— Но нам ты нужна на дольше, нежели одно воскрешение, поэтому тот человек только ждет своей очереди. И он её дождется, если дела продолжатся таковыми.

Фолли развернулась и ушла, не дождавшись ответа. Перед самым выходом она все-таки достала из кармана небольшой пакетик сладостей, что бросила на кровать узницы.

Она придет завтра в надежде, что разговор пойдет в нужном русле.

…

— Ну чего тебе? Самой не надоело ежедневно приходить?

Пятый день, как Фолли удалось установить контакт с Сандей. В общении последняя явно стала более раскрепощенной, хотя все также не покидала пределы комнаты, а от положенных порций оставляла большую часть. Синяки под пронзительными серами глазами еще больше выросли, хотя видно было, что она стала чуть более активной.

Человек не мог долго находиться в состоянии подавленности сам по себе, только если не болел психикой. Рано или поздно начинали закрадываться мысли, поднимавшие восприятие ситуации со дна, разыскивавшие всяческие плюсы и игнорировавшие минусы. Им лишь стоило дать толчок, что и постаралась сделать Фолли два дня назад.

— Вчера ты показала себя интересным собеседником, хоть наши позиции, очевидно, не равны. Пока что не надоело, — присела она на стул напротив узницы, изначально стоявший за небольшим обеденным столиком напротив кровати.

Специально для иностранных узников у них имелись наборы привычной тем мебели, в том числе стулья, высокие столы и кровати на ножках.

— И что же было интересного? Ты просто рассказывала про это свое Искусство Вознесения.

— Дзелун, — слегка улыбнувшись, уточнила девушка с алыми волосами название, — Ты внимательно слушала. Среди наших… иностранных коллег это редкость. Никому не интересна культура крохотного мира, что «более цивилизованные» предпочтут использовать в качестве свалки, нежели места для жизни.

— И поэтому у вас так не любят технологии?

— Не совсем. Мы не против технологий самих по себе, мы против тех, кто сейчас стоит на переднем краю. Они поступают ужасно. Как можно превращать целые миры в безжизненные пустоши ради выгоды?

— Тогда уж лучше ненавидеть людей, что привели к такому раскладу дел, чем технологии сами по себе.

— К сожалению, здесь сильно замешана политика. Людей проще объединить против чего-то абстрактного, а не конкретных личностей.

— Знакомо. Во Фракте такое было повсюду, хоть и в другой форме.

Фолли нравилось с ней общаться. После того срыва эмоций Сандей была гораздо спокойнее. Несмотря на практически полную необразованность и бытие, как бы выразились городские, деревенщиной, она была очень умной и умела формировать свое собственное мнение. Эта черта редко встречалась, особенно в их обществе, погрязшем в традициях.

Именно поэтому, считала искрящая, с ней было легко общаться. Странно осознавать, но она за эти короткие пять дней познакомилась с девушкой больше, чем со многими «знакомыми» из жизни как простого преподавателя, так и высокопоставленного члена Культа.

— Думаю, мое обращение к тебе по поводу вступления к нам уже можно назвать привычкой. Что скажешь?

— Не знаю… А что мне остается? Я в самом сердце вашей организации, отсюда не сбежать. Как и на помощь надеяться бессмысленно, потомучто это не Фракт совсем, а, по твоим словам, крохотный мир где-то далеко. Знают ли те, кому нужны мои силы, о его существовании? Сомневаюсь, — тихо и, казалось, болезненно размышляла она, обнимая собственные колени.

— Здраво рассуждаешь, ты абсолютно во всем права. Но не думай только о пессимистичной части. Вспомни все то, о чем я говорила. Я ведь ни на грамм не соврала — ты сама можешь убедиться.

— Вы пытаетесь казаться добрыми и пушистыми, но так ли это на самом деле? Организация пацифистов себя культом не назовет.

— Признаю, руки наши не чисты. Но мы стараемся минимизировать применение насилия. Наш Повелитель проповедует разумность в этом вопросе и не требует каких-либо жертв или чего-то подобного. Только преданности.

— Кто этот ваш Повелитель? Расскажи о нем, пожалуйста, — в тоне Сандей показался интерес. Она по своей натуре жадно впитывала любую доступную информацию, что еще выше ставило ту в глазах искрящей, так как Фолли находила прекрасной искреннюю любознательность в людях.

— Его точное имя никому неизвестно, но все обращаются к нему, как к Восьмому Пальцу. Он — существование, которое ни я, ни кто-либо еще, кроме Владыки Большого, не способен осознать. Можешь считать его богом… По своим возможностям он полностью соответствует сему титулу, хоть почти никто воочию его и не видел. Только Владыки посвящены в тайну, и они же направляют весь Культ.

— А чем вы занимаетесь? Просто славите своего бога?

— Нет… Нужно зайти немного издалека. Культ был создан Повелителем Восьмым для своих личных целей, как бы «неправильно» это не звучало. Последователи Повелителя помогают тому увеличить свое влияние в особом месте, о котором никому неизвестно, взамен на силу. Повелитель дарует своим самым верным последователям-смертным силу вяза, что не относится ни к одному из семи истоков. А они в свою очередь помогают Повелителю еще больше, разыскивая подходящие аспекты в бесконечном пустом море. Как-то так.

— Очень абстрактно. Особенно последняя часть.

— Это слова самого Повелителя. Никто так и не проверил правдивость части про море, но про аспекты, чем бы они не являлись на самом деле, абсолютная правда. Имеющиеся знания о них полностью совпадают с теорией сил.

— Теорией сил?

— Это сложный предмет, понять который совершенно незнающий человек вряд ли сможет, без обид. Рассказ даже об основах растянется на многие часы, так что как-нибудь в другой раз. Но, если кратко, теория вполне успешно объединяет в себе все известное о вязах, их пути и разнообразии, казалось бы, схожих способностей.

— Хорошо, — вздохнула Сандей, слегка разжав колени из мертвой хватки, — Что требуется от меня? Чем мне заниматься у вас?

— Для начала — учиться. Тебе нужно стать искрящей, ведь именно на этом уровне большинство сил раскрывают свои истинные возможности. Тогда же можно будет попытаться возродить одного из Владык, умершего в схватке с врагами.

— Где-то я такое уже слышала… — потупила она взгляд. То, что похожие слова мог говорить тот укравший девушку вяз, не было удивительно, ведь он просто руководствовался логикой.

Так ключник и продолжила сидеть, задумчиво разглядывая складки одеяла, пока спустя пару десятков секунд вновь не обратилась, так и не сводя глаз с кровати:

— От меня все хотят только моей способности. Только её… Что тогда, что сейчас. Кто я — человек или сосуд для силы?

Ох… Как же много раз Фолли довелось слышать похожие выводы. Да что уж, она сама неоднократна ловила себя на подобных мыслях. Подобные размышления рано или поздно приходили в голову каждому вязу, не являвшемуся законченным оптимистом, не знающим в жизни грусти. Благом было, что она пришла к этому так рано, потому что старые вязы, давно прошедшие свой путь, ломались гораздо чаще готовых к переменам молодых.

— Ты вяз — это главное. А каждого из нас характеризует в первую очередь его вязь, таков уж мир. Это как посмотреть на человека и по одежде, походке и выражению лица определить, чем тот занимается. Просто стоит принять то, что все будут обращать внимание в первую очередь на способности, а лишь затем на личность.

Ей не ответили, но и оставлять девушку наедине со своими мыслями искрящая не собиралась. Точно не сейчас, когда в её голове бушевал ураган — по себе знакомо.

— Пойдем, я покажу, где именно ты оказалась, — и, не спрашивая согласия, она повела дважды не понимавшую Сандей на выход из комнаты.

«Сопротивление бесполезно» так и читалось в решительно нахмуренных бровях и легкой улыбке Фолли, которые ведомой сзади были загорожены кроваво-красной волной. Иногда у неё возникали импульсивные порывы, и это был один из них.

Проведя девушку сквозь косые взгляды явно несогласных, но не рискнувших перечить ученице самого Инквизитора культа, охранников, она вывела ту на поверхность. Мгновенно на смену, хоть и вентилируемого, но все равно подземного воздуха пришел легкий ветерок с нотами цветущих златодрев. Желтые листья приятно шелестели, озаряемые закатными лучами. Прямо внизу можно было легко увидеть сновавших туда-сюда учеников да учителей, что, несмотря на не раннее время, совершенно не теряли активности. А вдалеке, как минимум в десятке километров внизу, виднелись очертания огромного города Ньярлана, дословно переводимого как «Земля Спокойствия». Как и «Земля Вознесения» Ньярлун, он был покрыт желтым ковром, сквозь который иногда пробивались выделяющиеся высотой пагоды.

— Взгляни. Разве это похоже на культ в типичном понимании? Это академия, это ученики и учителя, это обычные жители, обосновавшиеся у подножья. Мы не собираемся где-то в пещерах приносить жертвы во славу кровавым богам. Большая часть здешних вовсе ходит в разбросанные по местам храмы, посвященные издревле нашим верованиям. Никаких Повелителя и Владык.

Фолли повернулась к девушке, остановившейся слева и чуть позади. В глазах той отражались плотные закатные лучи, пока потоки ветра слегка колыхали растрепанные черные пряди. Казалось, будто её сердце замерло.

Ей просто хотелось безопасности, не важно где и как. Родных давно нет, а понятия дружбы во Фракте и вовсе не существовало. И сейчас ей предлагают то, что она желала сколько себя знает.

Она молчала, недвижимо глядя на колышущиеся на всем протяжении к горизонту желтые листья. Вот он, её новый путь. Так ли он плох? Она не знала. Так ли хорош? Это также лишь предстоит узнать. Был ли у неё выбор? Определенно нет. Но мешало ли ей отсутствие выбора?

Для Сандей этот вопрос был риторическим.

— Хорошо… Я согласна.

…

— Учитель, докладываю: мне удалось завербовать Духовного Медиума ненасильными методами.

— Очень хорошо. Приятные новости перед погружением. Я доволен. Драго, ты хорошо поработала.

— Это потому, что вы наставляли меня, учитель.

— Лесть бесполезна, ты же знаешь… Ну хорошо, ты действительно заслужила награду. Даю тебе недельный выходной.

— Благодарю, учитель.

— А теперь иди. Выйду из медитации спустя месяц. Доколе меня не беспокоить.

Красноволосая девушка в оранжевой робе покинула темную комнату, медленно закрыв дверь. Неконтролируемое чувство радости расползалось по нутру. Выходные.

«Ура!»

Глава 19. Б-бака семпай, не говори глупостей!

Паника окатила волной его обыкновенно холодный разум. Слишком внезапно все произошло, слишком он не был готов. Расслабился, хотя не должен был. Он ведь знал, что о полной безопасности не может быть и речи, но все равно позволил эмоциям взять верх.

Как хорошо, что привычка раскидывать зерна возрождения подле мест, в которых он собирался провести дольше нескольких минут, в очередной раз его спасла. Сформированным в особенно темном тупике телом он сразу тенепортировался в квартиру Сильмы — благо, что предел Могильщика в виде трех с половиной километров не помешал.

Прошло всего две или три секунды, но похитителей и след простыл. Только тело Сильмы лежало в неестественно выгнутой позе рядом с лифтом. По стене сверху расползлось несколько трещин внешней отделки вместе с осыпавшейся каменной пылью.

Паникующий мозг эфириала обработал все за мгновение и выдал команду телу помочь старой знакомой. Подбежав к ней, он уже держал наготове Древо, эффект которого при касании мягким белым светом окатил женщину. Ясно слышалось, как кости встают на место, а сердце возвращает привычный ритм. Через несколько секунд Сильма была как новенькая.

Мощный ветер шестидесятого этажа задувал в огромную дыру, на месте которой совсем недавно находились окна. Квартира казалась необычайно тихой и спокойной, в отличии от бури в разуме Фокусника. От немедленных действий его сдерживали последние крупицы осознанности, твердившие о капитальной нехватке каких-либо зацепок, а также о том, что врагом оказался Возвышенный. Возвышенный!

Лишь один из пятидесяти тысяч искрящих становился Возвышенным. Один из пятидесяти великих ключников достигал искры и один из четырехсот смертных великого ключа. В лучшем случае возвышался один на миллиард, что значило около сорока Возвышенных за поколение в ВОСТОРГе — мире с самой большой библиотекой (хоть и не публичной) знаний, необходимых вязам для продвижения. В более отсталых мирах часто самой возможности возвыситься не имелось.

Одного этого знания становилось достаточно для понимания, что с любым из них шутки не то что плохи — они смертельны. Как бы заезжено не звучало, но аналогия со слоном и тараканом подходяще описывала отношения Возвышенных и искрящих. Мало какой вяз соответствующего уровня мог действительно навредить Фокуснику, а сейчас его убили менее, чем за полсекунды. А ведь такое случилось бы с каждым энергетическим телом, не только с ним. Вот только у других энергиков дополнительных жизней нет.

Сильма понемногу приходила в себя. Платье все было в пыли, но, благодаря своевременной помощи, она отделалась только усталостью и испугом.

Фокусник же завис. В голове крутился вихрь мыслей и эмоций. Если бы обычный человек в этот момент ощутил мысли вяза, то потерял бы сознание от потока информации — разум двухискровых эфириалов по своей мощи походил на простенький компьютер, даже если сила не затрагивала эту часть напрямую. И вся эта вычислительная возможность сейчас уничтожала саму себя в нескончаемом потоке размышлений и попыток сдержаться от необдуманных действий. Для противостояния последнему Фокусник вовсе ударил стену, но, вместо ожидаемого следа в виде костяшек от кого-то с подобной силой, кулак попросту рассеялся по пластобетонной поверхности, нанеся той минимальный урон.

— Освальд… — едва придя в себя, Сильма попыталась сказать, но закашлялась. Легкие до сих пор обманывали сами себя, — Не… нужно! Ты видел! Он-

Возвышенный… Очередной приступ кашля помешал ей сказать, но Фокусник понял и так. Он знал, что бессилен против силы такого масштаба. К тому же относился враг к магам, которых он не любил за универсальность. У каждого всегда была куча способов как помешать ему, так и полноценно навредить — речь в первую очередь шла про заклинания души, изгнание из тела среди которых представало наименьшей проблемой в таком противостоянии. А у Возвышенного таких не быть не может.

И вновь ударил стену, и вновь бесполезно. Но хоть излишний гнев, традиционно являвшийся катализатором необдуманных поступков, он выпускал.

Все бесполезно! Как бы не думал, как бы не планировал — каждый раз приходил к тому, что проигрывает, упирается в стену Возвышенного. Плевать на то, что он даже близко не знал, кто эти люди, или то, куда они исчезли — это можно было узнать, можно извернуться. Но стена была абсолютной, преодолеть которую могла только такая же стена.

— И что? Что мне делать?! Я не могу так просто отпустить! Я что, зря искал ВСЕ ЭТИ ГОДЫ!

Сам он не заметил, как сорвался на крик, осознав это, только когда раздалось эхо в полуразрушенной квартире.

Он врал, беспринципно врал. Окружающим, самому себе — всем. Последние лет десять он не делал ничего, только медленно разлагался в бесконечной и бесполезной работе. Решил попытать последний шанс — и он даже оказался удачным! — но все равно проиграл, оставленный с носом.

И что ему делать? Умереть? Забыть? Нет уж, так просто он это не оставит. Тем более, кто не пытает удачу, тот не знает счастья. А вдруг получится? Не узнает, пока не попробует. Эта мысль вела его раньше, поведет и сейчас. У него имелось множество возможностей, инструментов, силы. Он мог в прямой схватке победить четырехискрового — существование, обладавшее буквально вдвое большей голой мощью, запасом и регенерацией энергии. И плевать, что сам не видел дороги к этим искрам — они были скорее способом мерянья продолговатыми предметами, нежели реальным показателем. И лучшим доказательством этого было то, что большинство так званых «физиков» не могли ему навредить, а лишь рассеивали тело, восстановить которое можно за полсекунды.

Кроме Возвышенных. Им, даже физикам, плевать.

Хоть в этом он определился. Мотивации не занимать, но вот что в реальности делать со всей ситуацией оставалось решительно непонятно. В первую очередь нужно было обзавестись информацией.

— Силь… — странное чувство окатило Фокусника. Он не горел разбираться почему, но обращаться к сестре Вуали стало на порядок легче, — мне нужна твоя помощь. Снова.

…

…

«Надо будет сменить, барахлит что-то» — размышлял Фокусник, глядя на изредка мигавшую неоновую вывеску над баром Lenny’s. Его не было всего неделю, а они уже умудрились что-то сломать! Глаз да глаз нужен за шкодниками, а то вернется однажды, а вместо уютного бара для своих будет стоять точка «Новый Ты» с имплантами за оверпрайс. И где ему людей донимать? Не на кассе же.

Бармен обыкновенным образом стоял на том же самом, что и, наверное, десятилетия до этого месте и натирал тот же самый, что и мировые войны назад, стакан. Ничего не менялось. Рядом же за стойкой сидел Кон, поедавший панкейки с… абрикосовым вареньем?

— ПРЕДАТЕЛЬ! КОММУНИСТ! АНТИХРИСТ! КАК ТЫ МОГ?!

На внезапный вопль Фокусника, перепугавший как голубей, так и лысых в кожанках, Кон среагировал соответствующе — закрыл своим телом тарелку с недоеденным яством, при этом дико выдыхая, словно разъяренный бык. С каждым шагом Фокусника лицо того краснело все больше, а руки напрягались все сильнее.

— Еретик вареньевый!

С этими словами властелин бара резко сорвался в сторону наседки над панкейками, что практически лезла на стол. Кон не отставал и вместо трусливого поджимания хвоста достал из-за пазухи небольшую косточку, странно вибрировавшую темно-зеленым. Стоило ту кинуть под ноги позарившемуся на драгоценные [котики], как раздался взрыв, сравнимый по воздействию со слабой гранатой. Не лимонка, но и не корсар-1. Фокуснику от такого внезапного противодействия аж ногу оторвало. Можно сказать, он двигался так быстро, что изобразил поговорку «Одна нога здесь, другая там». Осколки кости тем временем оставили десяток следов, сравнимых с пулевыми, по стенам, потолку и бармену. Постоянные посетители, привычные к «внештатным» ситуациям, еще в первые секунды спрятались за перевернутыми столиками. Один из бугаев нежно обнимал, казалось, спокойного скелетика кошки.

В руке защитника абрикосов уже готовилась к полету следующая боеголовка — теперь не маленькая косточка, сравнимая с пальцем, а непонятно откуда взявшаяся человеческая бедренная! Кто-нибудь подслеповатый мог бы спутать её со сверхобогащенным ТМ-стержнем, что используются на электростанциях, потому что сияла зеленым она точно так же.

— Брось каку! — исполнил заклятье Фокусник, выстрелив из карты тонким белесым лучом. Собиравшийся действительно «бросить» каку Константин замер со слегка поднятой рукой с костью и в той же позе стал падать головой вперед.

Хорошо, что Фокусник успел схватить йерову динамитную шашку, иначе бы от бара остались только он да Ленни. Самоубийца проклятый!

И миттиман! На лечение его надо!

А шишка на лбу от падения со стула будет напоминанием не вести себя, как законченный киберпсихопат. Уж Освальд то знает, когда черта адекватности оказывается перейдена.

Паралич отпустил через десяток секунд. Искра парня родилась совсем недавно и была совсем слабой, а остальное древо неразвитым, из-за чего обездвиженным он и пролежал чуть дольше, чем сформированный искрящий.

Так, стоп.

— Кон? Давно ты искрящий?

— Дней пять, может. Как ты исчез, так он почти сразу, — вместо самого некроманта, нюхавшего пол, ответил бармен. И его совершенно не волновало куда именно исчез Фокусник — подобное происходило слишком часто. Пишешь ему, а «Черный властелин бара» дракона выгуливает, чтобы это не значило. После нескольких подобных случаев Ленни выработал каменное безразличие, как и многие другие в окружении Фокусника. Именно поэтому с ним никто и никогда не связывался в таких случаях.

— Да? Хорош, Кон. Давай делись как процесс прошел.

Учитывая статистику великих ключников, достигавших искры, этим свершением действительно можно гордиться. Искрящие обладали как раз тем минимумом силы, когда они могут представлять опасность для вооруженных сил, из-за чего их «права» во многих сферах качественно расширялись. Правительству, не важно, традиционным оно было или корпоратским, банально не выгодно разбираться с каждым отдельным искрящим в массовом порядке.

— Здесь нужно зайти немного издалека, — с кряхтением поднялся незадачливый некромант только чтобы увидеть, что стул его оказался занят ярым последователем Йера, учитывая частоту использования имени «бога» в выражениях, судя по рассказам ближних того, — Ты знал, что Health|Care имеет здесь филиал?

Что? Откуда они здесь?

Только сейчас Фокусник заметил, что свой потрепанный старый балахон некромант заменил на вполне типичную для местных одежду — слегка мешковатые черные джинсы и такую же куртку, под которой виднелась футболка того же цвета с принтом горящего черепа. По-байкерски, ему нравится.

И вообще, как Кон заказал себе поесть? Вот он встал, взял вилку и вернулся к панкейкам с абрикосовым (будь он неладен, еретик поганый!) вареньем.

— Подожди, а откуда у тебя деньги? Ты банкомат ограбил или что? Ленни в долг дважды подряд не дает, уж я-то знаю.

— Не дискредитируй меня, — прежде, чем сам некромант успел продолжить, влез Ленни в попытке оправдать свое честное капиталистическое.

— Не, работу нашел. И вообще, к этому я и веду. Так вот, знал про филиал?

— Нет.

— Ну вот и нет его. А я думал, что есть. Пришлось устроиться в городской крематорий, хотя изначально в морг хотел.

— У тебя медицинского нет, куда ты лезешь?

— Но я вяз с подходящей силой. Разве этого недостаточно? — непонимающе возмутился Кон. А Фокусник задумался:

— Нуу… Ты мог бы быть полезен в качестве помощника.

— А большего мне и не нужно, только доступ к трупам. На животных, конечно, тоже можно экспериментировать, но люди подходят куда лучше. К тому же кому дело до трупов, если все равно в пепел превратятся?

— Пять минут как искрящий, а уже псих законченный. Неплохо, добро пожаловать в компанию.

Ленни молчаливо кивнул. Ставить эксперименты на людях — это уже уважаемо. В некоторых кругах ходила поговорка: «Смертного не разобрал — смертным и остался». Звучала она, конечно, уничижительно по отношению к обычным людям, но так и сочилась правдой. Множество обществ вязов в качестве инициации вовсе заставляли препарировать еще живого человека.

А потом удивляются, почему их много раз объявляли вне закона, а к остальным вязам относятся с пренебрежением и опаской.

— Ну и вот. Три дня повозился с почти сотней трупов разной степени свежести, учитывая городской поток. Кое к чему пришел, до чего-то допер, сформировал последние два малых узла и вот развил искру.

— Какая искра? — задал он вопрос, который интересовал каждого из двух слушателей. Произнести кому-то название узла, особенно искры, предложенное мысленным пространством, было достаточным выражением доверия. Все-таки эти наименования всегда отражают способность узла. Достаточно немножко подумать и получится по одному названию определить репертуар сил вяза.

— Наполнение смерти. Не смертьЮ, а именно смертИ. Собственно, когда в очередной раз попытался влить критический объем праны в кости, слегка перестарался. Повезло, что в защитном костюме был, а то материал сразу взорвался. Решил развить именно этот ключ, потому что остальные два не слишком важны, а развились как-то на фоне, даже не заметил. Ну вот на основе этой искры и придумал шашки, — обратно кивнул некромант в конце небольшого пояснения на светящуюся бедренную кость, до сих пор находившуюся в руках Фокусника.

— Тебе за такие слова каждый первый в голову даст. «На фоне развились», ага. Без шуток, не говори так, некоторые слишком чувствительны к чужим успехам.

Хм, то-то деревянный пол не усох и не потрескался от взрыва. Тут повреждающее действие идет больше от самой энергии, а не концепции смерти. Хоть последняя в глазах людей (да и вязов) представала гораздо большей опасностью, но вот спектр применения у чистой смерти гораздо уже. А тут… Фокусник уже представлял полностью рабочий экзокостюм или даже голема размером с хороший дом, напитанного праной, что способен как выдержать большое воздействие, так и привнести богатые разрушения разрывными снарядами и не только. Трехствольный гатлинг господин некромант уже придумал, так что дело за малым. Экспансивные снаряды делают «бррр».

— Что возьмешь на прицел следующим? — продолжил Фокусник после того, как теперь уже старший некромант впитал предыдущую мудрость.

— Мертвых конструктов, — хищно улыбнулся Кон, прожевав. Воистину, гении мыслят одинаково.

Так, с местными поздоровался, важных (очень) дел поделал, разве что Ленни не поданимал. Но то ладно, успеется. Не сегодня, так через пару дней. Так что Освальд без зазрений совести слез со стула, забрав тот с собой — как раз прошлый где-то посеял, забыл где.

Или это его же? Ленни не собирался покупать даже один стульчик. Если да, то Кон совершил незаконную приватизацию. С этим нарушением он разберется, когда преступник будет подозревать меньше всего.

— Ну, не скучайте тут, мне вниз по делам.

— Вниз? — с набитым ртом непонимающе спросил некромант, переводя взгляд то на Ленни, то на Фокусника, что скрылся в дверях подсобки. Как-то забылось даже, что сидеть негде.

…

— Куда ты исчез? О тебе больше недели было ни слуху, ни духу.

Едва встретились после долгой разлуки, а он снова собирается устроить скандал! По тону слышно! Ну как с таким жить?

— Были важные дела, в результате которых я ничего не приобрел, ничему не научился и ни с кем не завел добрых знакомств. Ты рад за меня?

— Очень, — скептически осмотрел Вернон гостя. Вроде нигде не замызгался и толпу наглых журналюг не привел, так к чему такая скрытность? — Так чего тебе? Пончики кончились, приходи завтра.

— Мне нужна любовь…

Тишина. Слышно, как тараканы в соседнем здании крошки доедают.

— Б-бака семпай, не говори таких глупостей…

Тишина. Нет, ТИШИНА.

— Шутник йеров! Я тут душу изливаю, а он! Пересмотрел своих мультиков кЕтайских и теперь ходит някает! Боже, за что ты послал мне такую напасть? Чем я провинился? Я убил слишком много людей? Слишком мало? Разрушил судьбу и счастливую жизнь семьи мышей-полевок? Дай мне знак! — поднял голову к небу искренне уверовавший в силы всевышние.

Сотрудники подвального помещения старались не смотреть в закрытую дверь начальства. Наученные горьким опытом, они вели себя тише воды ниже травы, когда приходил их самый высший работодатель разбираться с самым высшим подчиненным, потому что редко, когда разговоры проходили в спокойствии. Чаще все начиналось именно… так.

А после оба надрывно ржут, прямо как сейчас. Каждый из них молился, чтобы на сей раз обошлось без телепортирующихся кулеров и внезапно проросших листьями дверей.

…

— Фух, это было действительно хорошо.

— Полностью согласен.

Наконец-то закончили они травить бородатые анекдоты и дырявые истории за баночкой виноградной газировки, как в старые добрые. Давненько Вернон так не развлекался. Аж хроническая усталость, казалось, отступила, что было видно по позе развалившегося в кресле негодяя.

Фокусник тем временем допивал третью алюминиевую банку. Никогда не надоест этот приятный сладкий вкус. Если когда-нибудь отменят производство из-за нерентабельности, то Фокусник выкупит целый завод по производству сего напитка богов. Газировка Fuzzo справедливо возглавляла список его любимых напитков наравне с бергамотовым чаем. Когда же и эта баночка закончилась, отправившись в мусорку в углу, он, наконец, решил заняться делом:

— Так, ежедневная доза приколов на сегодня исчерпана. А теперь к делу, — на его слова Вернон даже вернулся в более напряженное положение. Для его друга столь серьезный тон конкретно в общении с ним был несвойственен. Особенно такой резкий переход от веселости к серому настоящему.

— Эту неделю я отсутствовал по крайне важной причине — Сильма тебе не сообщила, видимо. Я получил информацию о нахождении во Фракте некоего вяза, способного видеть и, что более важно, общаться с душами умерших.

— Что? Того самого? И как успехи? — Вернон от такого заявления чуть с кресла не упал (фигурально, естественно). Он сам на протяжении долгого времени помогал Фокуснику с поисками и знает практически то же самое, что и он. В том числе о частоте появления этих самых вязов.

— Задача успешно провалена, — усмехнулся Освальд, — Нашел её, вытащил со Фракта, привел к Сильме. А затем прямо к нам телепортировался Возвышенный, чуть не убил Силь и украл девчонку. Я ничего не мог сделать.

— Возвышенный? С кем ты связался, Ос?

— Вот это бы и понять, о чем хочу попросить тебя. Договорился с Сестрами, они пришлют к тебе пару девочек из тех, что хороши в сборе информации без надежного вещественного источника. Фоторобот Возвышенного и его подосиновиков у них есть и это буквально единственно, что по ним имеется. Где-то непонятно где во Фракте, возможно, бродит живой один из наемников, которых наверняка они и наняли, но это сомнительный источник. От тебя же прошу подключить старые связи и порыться в архивах в поисках упоминаний похожих людей. Благо, внешность у них колоритная, с другими сложно спутать.

В ответ на небольшой монолог Вернон призадумался, начав отбивать пальцами по столу простенький ритм. Он всегда так делал, когда интенсивно размышлял — привычка сохранилась со времени бытия барабанщиком в университетской группе.

— Помогу, понятное дело. Ну и ввязался ты, конечно, по колено.

— Куда уж не полезешь за целью всей жизни.

— И то правда… Ты уверен, что сможешь пережить встречу с Возвышенным?

— Нет, совершенно. Он маг, так что точно может атаковать душу. Хоть и хуже спецов-квирингов, ясное дело, но на меня хватит.

— Маг… — настолько устало выдохнул одноискровый, что, казалось, сам воздух пожух. Нет хуже врага, чем опытный маг, так как они способны на, буквально, что угодно. Если другие праниты были ограничены определенным спектром воздействий, то маги могли имитировать действие любого Истока, в том числе Скавари. Правду говорят, что маги — высшая точка развития Праны в области универсальности.

Как хорошо, что они не слишком распространены. Может, один на сотню-две пранитов наберется. Но вот Возвышенный-маг вызывал опасения. Только один человек во всех мирах знал, на что тот способен, и этот человек — сам Возвышенный.

— Да, он беспокоит больше всего, но ничего не поделаешь.

В этот момент Фокусник ощутил странные вибрации. Воздух в метре от него вибрировал и искажался, формируя овальную сферу марева. Десяток секунд спустя она внезапно лопнула, показав внутри себя трех красивых девушек, две из которых были одеты в нечто, напоминавшее черные платья, а третья показалась в обтягивавшем костюме, похожем на те, что используют для защиты тела во время перегрузок при управлении сверхмобильными титанами.

— Дамы, — поздоровался Фокусник, сняв шляпу, но и не подумав вставать с кресла.

«Невоспитанный» — сказали бы люди старой закалки, «ноги отнялись» — ответил бы он.

— Привет-привет, Фокусник. Это и есть твой связной? — спросила правая, обладавшая светлыми волосами чуть ниже ушей и пронзительными глазами.

— Йеп. Посвятите Вернона в подробности, а он постарается помочь. Мне же пора, — развернулся мужчина в цилиндре на 180 градусов и таки встал, направившись к двери.

В тоже время и сестра в костюме тоже исчезла, телепортировавшись внутри своего пространственного пузыря. Хотел бы и он так уметь перемещаться на дальние расстояния — экономил бы кучу времени.

А так оставалось топать ножками, чем он и займется в ближайшем будущем. Нужно посетить еще кое кого несомненно важного.

Глава 20. Что ты делаешь с собственной дочерью, извращенец?!

Ксенон-сити. Мировой (в прямом смысле) логистический центр. Заслуженно вторая из трех столица.

Отвечающая за добычу, производство и транспортировку девяноста процентов ресурсов и потребительских товаров, «Группа Сильда» изменила родительский когда-то небольшой городок под свою стать — в огромного, раздувшегося гиганта из заводов, складов и портов разного сорта. Хоть населением Ксенон уступал Перигелию в три раза, но вот площадью превосходил почти во столько же. Большую часть времени, кроме особенно ветреных дней, он был погружен в полумрак из-за полотна густого смога, что превосходил даже наблюдавшийся в Сити-17. Если в маленьком городке респиратор был скорее необязательным атрибутом заботы о собственном здоровье, то вот в столице для того, чтобы за несколько минут не отравиться, людям приходилось надевать противогаз. Естественно, что из обычных людей мало кто в здравом уме будет жить в таком месте, из-за чего город практически на треть состоял из вязов, половина которых были скаварийцами.

Пока для всех остальных столица являлась воплощением порочного влияния технологий, для них она представала раем на земле. В Ксеноне можно было достать любой материал, любую деталь или технологию, какую только пожелаешь, лишь бы деньги имелись. С учетом того, что развитые скаварийцы могли легко избежать пагубного влияния местной атмосферы (про ключников говорить не будем, они выживают), город естественным образом стал центром сбора большинства представителей этого Истока в ВОСТОРГе.

А чем он подкупал Фокусника еще больше, так это полным отсутствием камер. Смысл их ставить, если на каждом шагу хакер доморощенный? Который, впрочем, с легкостью использовал бы электронные глаза в своих интересах. Можно было спокойно бродить по улицам и не бояться, что особо исполнительные офицеры безопасности решат подойти и спросить с «подозрительного гражданина».

Вот он и бродил, наслаждаясь грязными рожами работяг с завода и довольными техников, постоянно путешествовавших от своего забитого изобретениями подвала до ближайшего блошиного рынка, что наросли по всему городу словно грибы.

К одному из таких техников он, собственно, и пришел. Небольшой трехэтажный магазинчик ничем не отличался от окружающих зданий — небоскребы настроены только в центре (и то их всего пара десятков), а полноценные аркологии вовсе сравнимы с мифическим зверем. Вывеска над металлической дверью, что в окружении закрытых на бронированные ставни окон, довольно явно выражала ассортимент внутри: латунная шестерня, собранная из множества шестеренок поменьше, была окружена несколькими часами — как старомодными карманными, так и поновее, но без единого следа электроники.

Йер милостивый, он действительно повесил часы? Фокусник только сейчас обратил внимание. Что же, видимо, клиентов привлекает (в чем он крайне сомневался).

С открытием двери в узеньком павильоне зазвенел… будильник. Такой из старомодных и механических. Как-то позабылось о такой-вот особенности как данного заведения, так и его держателя. Магазин всевозможных часов и подобных механизмов был буквально полон ими. С улицы магазинчик, казалось, имел метров шесть-семь в ширину, но внутри для потенциальных клиентов оставался только узенький извитой проходик в противоположную входу часть. Все остальное пространство было заставлено стеллажами с понятно, чем — часами. Самых разных форм и видов, настолько, что, казалось, некоторые вовсе не из этого мира (а с Мер-Карата, например, у них там система отсчета прикольная — четверичная).

Кое-как протиснувшись сквозь почти восемь метров завалов, Освальд вышел к совсем маленькой свободной области два на два метра с установленным небольшим столиком (тоже заваленным часами), за коим сидела миловидная девушка лет восемнадцати в белом платье, которую, однако, легко было спутать со школьницей из-за миниатюрного телосложения. Несмотря на то, что в пути он случайно задел и скинул несколько механизмов, она никак не реагировала, сохраняя то выражение лица, что в народе принято называть «мертвым спокойствием».

— Молли, помнишь меня? Мне к владельцу.

— Конечно, мистер Освальд, — голос девицы также был довольно высок, еще больше вводя заблуждений по поводу её реального возраста, — Проходите, мастер на рабочем месте и уведомлен о вашем прибытии.

Теперь осталось только пройти в, угадайте, куда? Верно, в подвал. Каждый техник обязан был обустроить себе подвал. Это что-то вроде традиции (а техники, несмотря на вид деятельности, народ старомодный) или даже некоего инстинкта использовать мрачные подземные помещения вместо нормальных комнат.

Какая, все-таки, приятная девушка. Не сравнится с Митти, но, как минимум, подбирается к уровню. Даже имена схожи.

Можно подумать о том, какую хорошую продавщицу нашел себе владелец магазина, если не знать, что та была роботом, сделанным в соответствии с личными (настолько ли личными?) вкусами создателя. Ничто не выдавало в ней машину, но она ею являлась. С ней даже заигрывали случайные посетители и, что самое жуткое, о чем не хотелось думать — у Молли был постоянный кавалер. Уже пять лет. Фокусник с ним общался и худшим было, что тот не догадывался. По крайней мере тогда, около года назад.

Клокрим проделал великую работу, хоть изначально хотел себе просто меха, стоящего за прилавком. Посетители, однако, напрягались разговаривать с грузной металлической оболочкой, даже если знали, что приходят не за «выставочным товаром». Так и родилась Молли.

Неприятного чувства в животе добавляло знание, что в целом здании не было ничего живого. Крысы и даже насекомые, скребущие где-то под горами деталей, являлись лишь механизмами, точно повторявшими оригиналы, в том числе поведением. Именно поэтому Фокусник поспешил-таки к стальной лестнице.

Сам техник показался почти сразу, сидя позади высокой груды недоделанных вещиц и отдельных компонентов, одному создателю известно, как до сих пор не упавшей на рабочий стол вяза. В отличии от верха, здесь свободного места для постановки ног не было совсем, так что пришлось идти прямо по слою мелкого хлама, достигавшему добрых пяти сантиметров в толщину.

Он сидел на простом деревянном табурете, склепанным еще при дедушке Ленове и в чем-то, как всегда, копался, совершенно не обращая внимания на происходящее за пределами его рабочего места.

— Даров, Клок.

— Переместись на семнадцать точка пятьдесят четыре миллиметра правее, — даже не повернувшись, ответил укутавшийся в какой-то потрепанный балахон, больше напоминавший побитую жизнью тряпку, техник.

Фокусник без вопросов сдвинулся на примерно требуемое расстояние. Глазомер его все же не сравнится с системой высокоточных камер, наверняка понатыканных по всей мастерской. Небольшой, менее сантиметра в диаметре лучик света, который не преграждал его цилиндр, вновь упал на миниатюрный механизм, в котором Клок копался множеством напоминавших габаритами иглы инструментов.

Проследив за источником света, гость обнаружил миниатюрный фонарик, зачем-то примотанный к потолку скотчем.

В действиях техников часто прослеживалась понятная только им логика, из-за чего сложность постижения сих загадочных сущностей только возрастала. Вот и он не мог понять, как сей экземпляр дошел до необходимости фонарика под потолком, учитывая, что по подвалу было развешано множество лампочек.

Спустя десяток секунд молчаливого ожидания техник закончил с созданием небольших часов, что с точностью до погрешности отсчитывали… что они только не отсчитывали. Тогда же Фокусник и подошел к рабочему столу механика, поставив на край того виноградный Fuzzo в честь встречи спустя долгое время.

— Я понимаю, что ты таким странным образом показываешь привязанность, но, пожалуйста, — на середине фраза на мгновение прервалась сильным ударом едва созданными часами о дубовый стол, из-за которого несколько деталек звонко попадали, — не оставляй в мастерской вещи, собирающие конденсат. Важные детали могут стать непригодными из-за покрытия оксидом железа три.

И он говорит это, пытаясь разбить только собранный механизм?

В конце техник повернулся лицом и, о боже, лучше бы он этого не делал.

— Йер милостивый, Клок, когда ты сменишь эту жуткую маску? Сделай уже себе нормальное лицо, не пугай до белочки, — отстранился Фокусник, едва подавив желание убежать посмотреть на настоящих людей.

— Не вижу потребности. Для контакта с поставщиками и клиентами достаточно этого временного варианта, который стал постоянным. Тем более основную работу делает CP760, — ответил он, жутко открывая рот, словно кукла. Над Фокусником полностью властвовал эффект зловещей долины из-за довольно детализированной, но не доведенной до ума силиконовой маски. Вместе со слегка механическим синтезированным голосом происходящее смотрелось вдвойне пугающе.

В голове сами собой всплывали мысли о восстании машин.

— Не стоит все время надеяться на робота. И не называй её так, у Молли есть имя и разум.

— Она остается роботом, а у роботов должен быть серийный номер, — холодно ответил тот, вернувшись к тестированию изобретения на прочность посредством ударных манипуляций.

В отличии от своего творения, создатель был тем самым жутким роботом, как телом, так и, во многом, разумом, хоть тот и содержался в последнем оплоте жизни посреди механической обители — мозге. Скрытом в стальной оболочке, но все равно настоящем мозге из плоти и амниотической среды, являвшемся последним свидетельством изначально человеческой природы «существа» перед ним.

В этот момент где-то на периферии сознания у него возникло резкое желание исправить положение дел, что он и сделал:

— А ну дай сюда! — схватился Фокусник за края явно не слишком надежно прикрепленной маски, а затем с силой потянул.

Даже мощи его слабого энерготела хватило, чтобы отсоединить этот ужас. Возникало ощущение, что лицо было прикреплено на клей ПВА. За маской же показалось слегка липкое, но, тем не менее, нормальное и даже по-своему привлекательное угловатыми чертами роботизированное лицо. А горящие глаза! Ух, как же они хороши.

Честно говоря, он больше ожидал увидеть поверхность утюга.

— Да ты под ней красавчик! Почему носишь это уродство? — Фокусник, по правде говоря, никогда не видел «это» лицо. Видел промежуточные варианты и ту жуткую маску, но никогда это.

— Больше похожу на [людей].

— Поверь мне, на людей ты походил так же сильно, как те куклы от «Новый ты» на заре карьеры. Или сделай нормальное лицо, или не носи его вовсе.

— Коль так считаешь, — Клок согласился. В плане подобных взаимодействий он справедливо больше верил другу, нежели самому себе.

Так-то лучше. Зрела уверенность, что Молли наверняка поблагодарит за «решение проблемы» с лицом техника. Последнему же, кажется, было до лампочки, так как тот как ни в чем не бывало продолжил насиловать стол. Посему сам Фокусник вернулся к тому, чего хотел изначально:

— Я зачем пришел вообще — хочу забрать Толстяка с ремонта. Ты ведь закончил?

— Сто шестьдесят четыре суток шесть часов тридцать семь минут и сорок восемь… девять… пятьдесят секунд назад.

— У тебя в мозгу секундомер стоит что ли? — на заявление человек-робот выразительно посмотрел своим невыразительным металлическим лицом, — Да, точно. Глупый вопрос, признаю.

— Но я действительно установил модуль отслеживания, времени в том числе. Так что, технически, ты не ошибся.

Фокуснику на сие заявление оставалось лишь отнестись с пониманием. У всех ведь есть такой друг, с которым, вроде, довольно приятно, но при этом крайне сложно общаться из-за особенностей его мышления, что довольно сильно отличается от привычных норм? Вот у него таковым являлся Клокрим.

Иногда Фокуснику хотелось носить с собой табличку «сарказм». А еще «ирония» и «шутка».

— Так где Толстяк?

— В правом углу лежит. Рядом с разобранным циклическим осциллографом и коробкой лазерных указок.

Двухметровая махина, способная запускать ракеты калибром 75 миллиметров, действительно ждала своего владельца в углу, успев подсобрать небольшой слой пыли. Наконец-то Фокусник воссоединился со своей тяжелой артиллерией. С тем, чтобы прятать и доставать Толстяка имелись некоторые трудности, но вот мощь… Существуй конвенции по контролю оружия, Толстяк был бы в списках одним из первых.

— Кстати, а зачем тебе столько этих лазеров пальчиковых? — поинтересовался Фокусник, когда действительно увидел коробку, наполовину заполненную оными.

— Делал гранату для одного заказчика. Остался неиспользованный материал.

Он даже спрашивать не будет, почему тот мастерил гранату именно из этих слабеньких лазерных указок. Не его это дело, не его. А то ведь умрет от обилия математики, коль Клок пустится объяснять. Уж если тот начинал, то не останавливался, пока полностью не описывал техпроцесс со всеми формулами и графиками. Заткнуть не выйдет, он пытался.

— Да, раз ты зашел, — внезапно механик прервал довольно продолжительную серию ударов о стол, — техосмотр Софии.

Техник развернулся и протянул руку в сторону гостя, будто прося милостыню, но делая это как-то слишком… пассивно-агрессивно.

— Нет уж, — нет уж! Фокусник был категорически не согласен отдавать дорогую Софию в лапы этому… железяке!

— Да уж. Техосмотр.

— Ты будешь мацать её своими машинными пальчиками в непотребных местах!

— Техосмотр.

— Нет.

— Техосмотр.

— Никаких. Осмотров. Я. Отказываюсь.

— Техосмотр. Техосмотр.

— Тебя заело или что?

— Техосмотр.

— Да будь тыпроклят Мертвым Морем…

Он ведь не остановится, будет ходить за ним! И все из-за йерового осмотра. Худшие минуты каждого визита к технику.

Скрипя сердцем и зубами, Фокусник достал катану в черных, покрытых серебряными витками лоз, металлических ножнах. Клокрим же бесцеремонно вырвал её из рук, вернувшись к своему рабочему столику.

— Ты такой грубый.

— Если ты собираешься начать возмущаться, что я, [не дай бог], поцарапаю изделие, то заблуждаешься сильнее, чем создатель инструкции VVX-512.

И он продолжил надругательство. Каждый раз Освальд смотрит на это и каждый раз сердце кровью обливается. Словно дочь в школе прижимают к стенке, а сам он при этом связан и вынужден сидеть рядом. Трясется, вырывается, пытается прыгать, но все без толку.

Примерно так же он боролся с собой внутри.

— Хм… Ты вообще использовал её с прошлого осмотра? — спустя некоторое время задал вопрос Клок, сделав некоторые выводы.

— Нет, валялась в подсобке.

— Не говори, что ты все время её заряжал?

— Нет, она не лежала на зарядке, сколько раз можно спрашивать. Не делаю я так. И вообще, ты сам говорил, что оставлять на зарядке безопасно.

— Ну вот и хорошо. Просто перепроверяю, — последнюю часть реплики Фокусника техник явно проигнорировал.

Затем он оголил лезвие.

Что ты делаешь с собственной дочерью, извращенец?! Положи одежду на место! В смысле, надень назад!

Черный клинок одним своим видом вызывал уважение любого достаточно образованного в сфере мечника. Серебряные витки и само лезвие по всей длине переливались в свету потолочного фонарика, испуская тонкое намерение убийства (не путать с термином садоводов), бритвенно-острый край же сочился ночным холодом.

Дважды оценив орудие с каждой стороны, техник спрятал меч в ножны и вернул владельцу.

— Хорошо, ты её не сломал.

Не сломал… Да как он смеет извергать такие кощунственные речи! Да ни в жизнь он сломает её!

Фокусник молча принял катану обратно, поспешив ту надежно спрятать в эфирном пространстве подальше от загребущих лап этого грубияна.

— Что-то еще? — прервал продолжительные гневные тирады (естественно, внутренние) техник. Даже нормально молча повозмущаться не дает! Ужас! Какой плохой сервис. Одна звезда.

Впрочем, вспомнив еще кое-что, Фокусник успокоился.

— Есть новости. Похоже, я ввязался в некоторую потенциально смертельную авантюру.

…

— Вот как.

— Да. Что думаешь?

— Хм… Скорее всего это, как бы ты выразился, «доморощенный» какой-либо скрытой могущественной организации с обилием ресурсов. То, что он возвысился и об этом не узнали в ВОСТОРГе, говорит о том, что сделал он это по другую сторону Отца, а данные об аномальных энергиях в межмирье полностью подтерли…

— Или же он это сделал до начала наблюдений, — дополнил напрашивавшуюся мысль Фокусник.

— Или до наблюдений, верно. Точнее узнать не получится. Я склоняюсь ко второму варианту, потому что первый стал бы прецедентом. Где-то информация обязана просочиться. Причем настолько, что даже искать не пришлось бы.

Он явно имеет дело со старым игроком… Времени с возвышения прошло не меньше двух сотен лет (потому что примерно тогда и начали систематически следить за межмировым космосом), а Возвышенному поди все пятьсот и больше. Учитывая всевозможные догадки, организация может иметь за плечами целое тысячелетие истории, что повышает сложность любой затеи (особенно агрессивной) в их отношении на порядок. Объем доступных им ресурсов, вероятно, зашкаливает.

Фокусник действительно собрал комбо усложняющих факторов, от осознания чего так и хотелось помассировать переносицу.

— Есть советы? — от некоторой безысходности обратился он к другу. Ему сейчас нужна была не помощь по ментальному здоровью, а холодный математический расчет, который Клок и мог предоставить.

— Кроме «не лезь туда»? Разве что полностью исключить применение грубой силы. Ты, как бы силен ни был, ограничен текущим уровнем. С Возвышенным тебе не справиться ни при каких обстоятельствах. А самым лучшим способом не встречаться с этим самым Возвышенным будет действовать настолько скрытно, насколько это возможно. Помнишь 1404-й?

— Как тут забудешь…

— Вот тебе нужно будет провернуть нечто похожее.

— У меня нет столько времени и возможностей на внедрение. Я даже не знаю пока, где они находятся.

— Вот именно поэтому похожее. Чуть больше риска, чуть меньше следования плану. Все-таки ты не можешь знать, где именно будут держать Сандей, разве что проведешь тотальную разведку, на которую, как ты говорил выше, не способен. Особняком стоит путь побега — над ним нужно будет поработать особенно тщательно. Ты понимаешь, почему.

Естественно, понимал. Каким образом он выведет девушку, если не продумает надежное отступление? У него было не так много способов провести кого-то с собой — разве что усиленный Могильщик. Спрятать девушку в эфирное пространство не выйдет, ведь она не мертва. А холодным трупом она ему не нужна будет, да и, справедливости ради, никому другому тоже.

— Ты ведь не против, что я буду периодически скидывать тебе наброски плана на анализ? — спустя непродолжительную паузу на обдумывание, попросил Фокусник. Клокрим был самым лучшим среди всех его знакомых, когда дело касалось логического анализа. Наверное, потому что был единственным из всех скаварийцем, к тому же довольно развитым — целых 3 искры. Еще одна и он сможет попробовать возвыситься (но вряд ли будет это делать. Возвышение и так процесс на грани, а с четырьмя искрами вместо полноценных шести вероятность летального исхода достигала каких-то астрономических высот).

— Нет, конечно. Найдется часик провести расчеты.

— Спасибо.

На этой ноте Фокусник попрощался. Он бы посидел еще немного, пообщался со старым другом, но мысли о предстоящем полностью захватили разум. Да и сам Клокрим не был особенно требовательным в этом плане — того, что он просто пришел и немного поговорил, подвальному технику хватит с головой на целый год. А в ближайшее время им придется контактировать сильно больше, к нерадости механического затворника.

Глава 21. Разборки

С одним делом покончено, осталось еще одно. Фокусник собирался прошерстить местные рынки на предмет интересных «повседневных инструментов». Когда-то именно на таком базаре он выцепил практически за бесценок кустарную ядерную боеголовку. Взорвать её он взорвал, но сделал это вместе с приглашенными на шашлыки и чайный гриб знакомыми в и так опустошенном мире. Салют вышел уважаемый, как и отдых.

Стояла глубокая ночь, но город не спал. Наоборот, многие скаварийцы предпочитали ночную жизнь дневной. Если Перигелий жил после заката за счет вечно резвой молодежи и тусовщиков, то Ксенон в движение приводили такие вот вязы.

Многие года живет теория, что на выбор Истока характер влияет в намного большей степени, нежели принято считать. Не до абсолютных значений, понятное дело, но значительно. Из-за этого частенько можно было наблюдать определенные шаблоны характеров в зависимости от Истока: мерзаки, зачастую, вспыльчивые, манары яркие, бойкие и склонны к нарциссизму, циане холодные, а квиринги манипулятивные. Скаварийцы со своей распространенной интроверсией идеально вписывались в эту теорию.

А праниты… а пранитов попробуй пойми, как и их Исток, в принципе. Там что угодно стоит ожидать, в том числе яркие психические заболевания. Сила безумного клоуна была одной из самых жутких вещей, с которой ему довелось повстречаться…

Стоило отойти от магазинчика на пару десятков метров, как Фокусник внезапно ощутил слабую щекотку на краю сознания. Мгновенно определив, с чем связано чувство, он обрадовался: червь в теле Сандей наконец-то достаточно укрепился, чтобы начать передавать сигнал. Не понятно, как далеко она и в каком направлении, но Фокусник точно знал, что девушка находится где-то в Сети Миров. Червь в Клоке, внедренный, естественно, только с согласия последнего, создавал слишком сильные помехи для чувства из-за своей близости. Лишь отбежав на добрый километр от существовавшего десятилетиями сигнала, ему удалось отделить тонкие волны едва закрепившегося червя. И результат не утешил: Сандей находилась очень, очень далеко. Он не мог понять, где именно, но точно не в этом мире.

Хотел было он взглянуть на небо, забравшись на ближайшую высотку, но увидел только коричневое полотно. Йеров смог, чтоб неладен был.

Отрастив крылья, Фокуснику пришлось низко лететь в сторону «как можно быстрее убраться за черту города», периодически двигаясь опасно узко меж зданий. Пируэты были вынужденной мерой, потому что высоко в воздухе его так однажды приняли за боеголовку. Находиться под прицелом нескольких установок ПВО не слишком-то приятно, хоть сами установки мало чем способны ему помешать. Да и лишний раз раздражать «арктурцев» не хотелось.

Когда пригород Ксенона остался лишь тонкой полосой на горизонте, он наконец-то выбрался за пределы огромной пелены смога. Приземлившись на случайном голом холмике, Фокусник уставился в теперь уже ясное небо, на которое, казалось, он обращал внимание слишком давно.

Почти треть небосвода занимала огромная темно-фиолетовая сфера, хоть при этом половина её была скрыта за горизонтом, за свою монументальность прозванная «Отцом» давным-давно. Слева от него, почти возле земли мирно парил грязно-бирюзовый шарик — Фракт, а справа в, примерно, такой же отдаленности от Отца, находился Кирк, выглядевший точь-в-точь как газовый гигант, только полностью белый.

В Кирк попасть было нельзя, сколько Фокусник себя знал (и, наверняка, сильно дольше). Отец же и вовсе представал аномалией, в которую действительно нельзя было попасть, в отличии от белого мира, что просто охранялся пачкой агрессивно настроенных Возвышенных, уничтожавших любого удумавшего приблизиться к их родине.

Как удачно, что экспансия ВОСТОРГа оказалась задушена его неудобным географическим положением меж двух больших миров, по коим невозможно провести массивный флот, в то время как по тонким тяжам крохотных миров на оконечностях ветвей могли пролететь разве что небольшие эсминцы. Иначе на десятки, а то и сотни миров больше оказалось опустошено в бесконечной погоне за ресурсами. ВОСТОРГ, как жадный ребенок, ел и ел, пока не понял, что больше сладостей не будет, остановившись на сорока двух мирах своей ветви, к которым удалось добраться большим флотом. Почти два десятка совсем крохотных мирков на оконечностях ветвей технологическому титану были недоступны. Случись иначе, то на сегодняшний день большая часть Сети Миров оказалась бы под пятой Триумвирата, разве что кроме Ийера, Дрейга, Фракта и Кирка. Естественно, невозможность протолкнуть линкоры и фрегаты не значила, что высшие мира сего просто так откажутся от множества ресурсных территорий — вместо тактики выжженной земли стали применяться чуть более… мягкие методы. Например, захват правительств.

Он любил этот, по сути ставший родным, мир, но он был тем еще гадюшником. Во всех смыслах.

Стоило глянуть в противоположную от Отца сторону, как открывался вид на россыпь из более чем двух сотен мирков ветвей трех больших миров. Несколько самых близких и больших походили на массивные луны, зеленую и не только поверхность коих можно было легко рассмотреть в телескоп, в то время как самые дальние и крошечные мало чем отличались от тех тусклых звезд, что вращались вокруг каждого мира, формируя времена суток. И во всем этом ночном великолепии Освальд пытался ощутить направление поисков, указывавшее прямо на Отца.

Естественно, Сандей была не в нем, а за ним. Судя по вектору, в Дрейге или в каком-то из миров его ветви. Точнее сказать было сложно, потому как червь Клокрима действовал как мощный фонарик, направленный прямо в лицо, а у Сандей тот едва укрепился.

Но теперь он хотя бы знает, в каком направлении стоит копать. Оставалось надеяться, что червя не раскроют слишком быстро.

…

Стоило на один день прерваться от череды бессмысленных миссий, отдохнуть в своем баре и набить брюхо яствами богов, как сразу повылезали всякие. Ну нельзя было НЕ выламывать йерову дверь? Он понимал, что вмятина, по факту, хуже не сделает, но все равно… Постучались бы хоть.

Не с ноги, важное уточнение.

Вот и настигли арктурцы Фокусника в самом уязвимом из возможных его положений — с панкейком на вилке. Меньше пяти секунд ушло на то, чтобы толпа мужиков в экзоброне с шоковыми пушками (подготовились, поганцы) окружила сидевшего за стойкой вяза. Байкерское сословие отточенными рефлексами повытаскивало огнестрел, но вряд ли малокалиберные пульки пробьют технологичную импульсную броню. В первую очередь они давали понять, что будут защищать Айнза Оал Мяун’а любой ценой.

— Эй, Ос, — шепотом обратился Кон, сидевший чуть правее, — кто это? Почему нам пушками в лицо тычут?

Бедный некромантище находился в настоящей прострации. Подобным образом от еды его еще не отвлекали. Ничего, привыкнет.

— Не парься, я разрулю. Только не тупи и, если говорят целовать пол — делай.

Ленни же было плевать, как и всегда — он натирал свой стакан. Если приходили разбираться с клиентами, бармена обычно не трогали.

— Тц-тц-тц… Фокусник-Фокусник, ты ведь не думал, что твои действия останутся безнаказанными? — в дверях же показался тонкий мужчина в деловом костюме серых тонов, бронированном наверняка не хуже снаряжения штурмовиков. В отличии от своих подчиненных, он действовал вальяжно, успевая глубоко затягиваться дорогущей (и по цене, и по здоровью, в текущих-то реалиях) сигаретой. Однако, хоть и выглядел он солидно, впечатление вызывал… своеобразное.

О, а этого он знал. Офицер А-851, известный также как самый большой лох ЧВК Арктур или попросту Риззли Ридус. Сколько они знакомы… много, в общем. И с тех пор он совершенно не поднялся по карьерной лестнице, если судить по тому, что бедняга до сих пор водит за собой отряд карателей, не забывая прикуривать в пути.

— Хватит говорить, как клишированный злодей. Ты портишь атмосферу, знаешь?

— Как можно испортить болото? Вычистить его? Получается, этим я и занимаюсь, прости уж, — максимально иронично, насколько позволял великий талант комедианта, ответил Риззли. Да уж, разговоры вне устава не его конек.

— Слушай, я тут занят вообще-то, — указал вилкой на полную панкейков тарелку Фокусник, — так что давай вещай, что хотел, и возвращайся в штаб кошмарить новобранцев. Ну или чем ты там обычно в перерывах от кофе занимаешься?

— Что? Да как ты…

— Ну вот так посмел. Чего надо?

Нет хуже оскорбления полевому «командиру», чем приписка к штатским. У многих аж искры из пятой точки идут, особенно у малорезультативных. Вон как помидор начал надуваться.

— Ты арестован за нарушение границ воздушного пространства ЧВК Арктур. Кроме тог…

— Эй, с каких пор тяж во Фракт принадлежит Арктуру? В Первой Гордской Ревизии, которую Триумвират, напоминаю, за 85 лет так и не поменял, четко прописано, что тяжи являются общественным достоянием.

— Как будто Триумвирату не плевать на тот договор.

— Ну слушай. По отдельности каждой из корп действительно плевать, но ведь нарушение Первой Ревизии отличный повод прижать конкурента. И, поверь, Новый Ты и Группа Сильда шансом сразу воспользуются. Прояви признаки мыслительного процесса и скажи, кого Арктур сделает крайним в случае такой нападки?

— Естественно, командующего базой.

— А вот и не верно. Шестеренки у тебя тугие, погляжу, так что объясняю: ты крайний. Не потому, что Арктур хочет сохранить того командующего или подложить тебе вонючий пакет под дверь, а потому что не хочет разбираться со мной. Им это просто невыгодно в финансовом плане, поверь. Ты ведь знаешь, что делает инициатива с инициатором в той известной поговорке.

— Мы — Армия этого…

— Армия клоунов разве что, а ты в ней медведь на моноколесе. Арктур в первую очередь корпа, а только затем ЧВК, — очередной раз перебил юродивого Фокусник, — ты действительно думаешь, что наказание какого-то искрящего с возможной ответкой от двух других корп стоит того?

И замолчал. Вот так выглядит давление авторитетом. Хотя, нет, скорее интеллектом, особенно учитывая мыслительные способности индивида напротив. Чего уж, если Фокусник в его присутствии даже мыслил пренебрежительно. А случалось подобное довольно редко.

— Так, с первым вопросом разобрались. Что-то еще? — он не хотел затягивать сцену, но был обязан убедиться в отсутствии претензий, а то ведь этот неугомонный.

— Из-за твоих выходок четверо бойцов получило травмы.

— …Каким образом?

— Не справились с управлением оружейной установкой.

— То есть в дебилизме погранцов я виноват?

— Естественно!

Так, стоп…

— Воу-воу, мужик, притормози. Хочу услышать логику твоего вывода.

— А что непонятного? Твоя колымага летела слишком быстро, из-за чего бойцы не успели навестись и, следовательно, навредили себе.

Чего-чего? Узел акустического восприятия барахлит что ли? Да нет, вроде.

— Риззи-Риззи…

— Не называй меня так!

— Детали не складываются, понимаешь? Не могли четверо остолопов довести себя до травм простой неспособностью навестись. Мне вот кажется, что какой-то вспыльчивый командир карателей на фоне рапорта о низкой результативности взял и пошел по свежим новостям «допрашивать» первых попавшихся новобранцев с базы. Скажи мне, Риззи, не знаешь таких? — улыбнулся Фокусник, приподняв цилиндр указательным пальцем.

— Намекаешь, что это я их избил?

— Что? Конечно же нет, не подумай лишнего. Так… логическая цепочка. Ты паренек сильный, аж до искры вымахал, да и злишься по пустякам частенько. К тому же любишь места службы менять, как перчатки, вдруг как раз на границе оказался… Но ты не подумай, нет, это не про тебя. Случайные размышления. Кстати, чтобы ты знал, старина Ройс скорее всего мне поверит, если я приду и настучу на бессовестного командира.

— Официально ты в розыске. Тебя не пустят.

— Розыск? Ну просят за мою голову пару лямов, но что-то всяких охотничков у бара крутится не слишком много. Да и сам Триумвират не спешит разбираться со стариной Фокусником, хотя, казалось бы, сумма и, соответственно, угроза государству немаленькая. Знаешь почему?

— Почему?

— Я бессмертен, Риззи. Только не говори никому, — не сдержался и прыснул смешком Фокусник, закончив панчлайн.

— Бред, — а этот не согласен. Другого ожидать не стоило.

— Эхх, ну кто ж тебя головкой в детстве приложил… Смотри, объясняю на пальцах, — наконец-то развернулся постоялец бара к посетителю и выставил руку с оттопыренными пальцами.

— Слушаю.

— Не перебивай препода. Итак, — завернул первый палец Фокусник, — первое: наемники-одиночки. У представителей этого сословия, к которому принадлежит и ваш почтенный слуга (здравствуйте, приятно), имеется правило не нападать на своих, если это не личное. Врагов у меня нет, зато друзья имеются, так что… К тому же убить меня та еще задачка, поэтому никто за дело браться не хочет. Разве что, когда только вывесили награду, пришлось объяснить паре десятков неписей основы морали.

— Не верю, надумываешь.

— Еще раз перебьешь и отправлю в угол. Второе: группировки наемников. — Завернул безымянный палец Фокусник, — С группировками сложнее. Действительно, те иногда нападают даже сейчас, но в основном это новички, что желают легких денег. Старые игроки знают, что со мной слишком дорого разбираться, и не лезут. По сути то же самое относится и к одиночкам.

— …

— Третье и самое интересное: корпы и «полиция». Здесь, на самом деле, просто — все решили деньги. Знаешь, сколько ресурсов нужно, чтобы ликвидировать среднего такого одноискрового без особых заслуг и возможностей?

— Эмм… — аж пыхтеть свою раковую палочку перестал, настолько задумался. Фокусник за три метра слышал, как у болезного в черепушке поскрипывает.

— Двадцать тысяч робаксов, и это я еще округлил в меньшую сторону. В сумму входят разведка, оборудование, логистика и гонорары, куда без них. Корпорации медленные, как черепахи, так что сопутствующих трат несут гораздо больше. Кроме того, даже корпоратские шавки требуют премии, и их работодателю выгоднее заплатить, нежели терять лояльных исполнителей. А теперь, мой дорогой друг, попробуй высчитать сумму на меня.

— Э…

— Ладно, томить не буду. Она почти равна той, что на розыскном листе намалевана. Корпам банально нет смысла меня трогать, потому что сам я свиней им не подкладываю, — (пока что), — но при этом ликвидация слишком затратна. К тому же у меня репутация.

И опять все уперлось в деньги. Репутация неуловимого и бессмертного тоже играла роль, но фиолетовые значки на счету все равно вносили большую лепту.

— Так… — взглянул на руку Фокусник и завернул последний палец, мизинец. Не загнутым остался только средний, показанный незваному посетителю — ну, вроде все. Что-то еще, юный падаван, или ждать тебя на следующей неделе?

— …

— Не играй в молчанку. Если претензии исчерпаны, то прошу покинуть помещение. Вон у твоих бойцов поджилки уже трясутся, — усмехнулся Фокусник, осматривая, казалось, недвижимых штурмовиков. Вот только каждый из шестерых боевиков был вынужден справляться со все нараставшим давлением Истока, что свалилось только на них.

Техника выборочного подавления была сложной даже для Фокусника, но в итоге удалось ей научиться. По идее, навык требовал минимум трех искр, а лучше четверых, но ограничение удалось обойти усидчивостью и кучей свободного времени. Суть же заключалась в том, чтобы выпустить некий объем сырого истока в окружающий воздух, взять его под контроль и начать «давить» на цели. Полезно, когда нужно обезвредить определенные цели в толпе. Плюсом также было то, что не приходилось тратить исток на поддержание подавления. Минус — техника требовала концентрации и внимания.

За глухими шлемами с кучей датчиков скрывались напряженные лица. Обычные люди так же могли сопротивляться истоку на чистой силе воли (и тела), но не долго. Стоило Фокуснику надавить лишь чуть сильнее, как…

— Эй, парни! Что с вами?! — Риззли чуть сигарету не выронил, когда приведенные им бойцы разом побросали пушки и прильнули к земле в попытках отдышаться. Фокусник же полностью развеял давление. Спустя пару минут придут в себя и будут как огурчики.

— Что это с ними? В баре, вроде, атмосфера не такая и тяжелая… Риззли, забирай своих братишек, пока не отъехали в мир иной, а то ведь Health|Care сюда не ездит. Я не шучу, у них вон пульс падает, отсюда вижу, — с обеспокоенным лицом Фокусник оглядел задыхавшихся гусениц на полу, пока Риззли пытался привести ближайшего в чувство. На того парня давление вновь навалилось, дабы в себя не пришел.

— Ладно, ладно… Я понял, не дурак. Ухожу, только не убивай их, — с неким отчаянием в голосе пробормотал недоделанный командир. Он что, плачет?

Коротким жестом Фокусник приказал парочке байкеров местного разлива вынести штурмовиков за дверь. Спустя минуту в баре вновь стало чисто (пушки отошли местным в качестве компенсации), а он мог вернуться к своим панкейкам. Риззли же, зная о своем очередном проигрыше, подавленно покинул бар.

Даже вставать не пришлось.

— Ого, вот это ты его осадил… — хоть в словах юного дарования и прослеживалась нить восхищения, но она казалась слишком тонкой. Словно он… ожидал чего-то подобного.

— Поверь, Кон, и не такое умею. Я с драконами в карты гонял на объекты их фетишей. И выигрывал, — Фокусник не сдержал улыбку, когда вспомнил о том жалостливом лице, просящим не забирать последнюю банку с тарианским червем.

— А кто это вообще был?

— Фанат. Я у него кто-то вроде заклятого врага. Ищет постоянно поводы докопаться — любовь так проявляет, видимо. Стабильно раз в пару лет вламывается сюда. И каждый раз как по сценарию…

— Тебе не надоело? Почему не прогонишь его с концами?

— Та нее, впадлу. Тем более с ним весело. Кто ж еще придет сюда и будет подобным образом условия ставить, при этом не обладая реальной возможностью отправить меня на тот свет? Только он так может.

…

— Завтра снова покинешь нас? — спросил Вернон, развалившись от усталости в кресле. Сегодняшний день был насыщен на события не только у Освальда, но и у него.

— Да, долг зовет. В этот раз надолго.

— Снова будешь спасать юнцов из лап пыльных талмудов?

— Не, проведу инфильтрацию в «Окато». Пару дней назад сестры нарыли немного инфы, нужно проверить, — запрокинул гость голову за спинку, рассматривая увлекательные рисунки потолочных ламп.

— Какие перспективы? — чувствуя толику усталости в голосе, Вернон не мог не спросить. Он знал, что расследование протекает неважно, а само оно почти не сдвинулось с мертвой точки.

— Нерадужные. Не удивлюсь, если потрачу две недели ради коробки из-под пиццы, — потер переносицу Освальд в желании отдохнуть. Старый рефлекс намертво въелся еще со времен бытия человеком.

— И что, других вариантов нет?

— Неа, сестры вышли пока только на этот. Меня так парит лезть в клоаку военных корп, но выбора нет. Надеюсь только, что закончу быстро и без эксцессов.

— Окато, говоришь? Попробую пробить по базам. Позвоню Умбре, может, она что-то знает. Или даже ты лично можешь к ней зайти.

— Эээ, нет, — нахмурился Освальд. Но не от неприязни, а от непонимания, чего ожидать, — Она слишком… странная. В плохом смысле. К тому же не хочу ехать в Горд — арктурцы продыху не дадут. Но все равно спасибо.

— Без проблем… Когда все это закончится, что собираешься делать?

— Хм… Соберу «Круг», да. Давненько не сидели.

— Хах, мне начинать готовиться? Или ты снова все перемешаешь? — усмехнулся Вернон, припомнив последние два сбора «Круга».

— Хммммм… — на сей раз Освальд задумался гораздо интенсивней, — закину вас в Тараску.

Во мгновение улыбка на лице члена «Круга» сменилась выражением «О нет!». Напротив же ухмылялся «О да!».

Глава 22. Внезапная просьба

— Эу, Серый-Серый!

— Чего тебе? Не ори ты так, — ответил Серый приглушенно своему товарищу, что вечно всех донимал, ожидая очередного потока глупостей изо рта болезного.

— Мы приехали?

— НЕТ! — НЕТ! — НЕТ!

Вместо него ответили соседи, трясущиеся в «грузовом» отделении старого транспорта, бюджет на обновление которого просили выделить не один год. Молодой паренек чуть не оглох от совместной силы четырех задолбавшихся от однотипных вопросов голосов, и там же сзади не слег. Что уж греха таить, даже Серый некоторое время после ощущал звон в ушах, хоть и сидел рядом с водителем.

— Будем через пять минут, успокойся. Или жить надоело? — как только небольшая суматоха сзади успокоилась, сказал сержант, в их небольшой оперативной группе кличимый просто Серым. От напоминания самому себе о предстоящем палец невольно ложился на курок винтовки.

Рекс, Болт, Лысый, Зефир, Огр и мелкий Жоржи. Каждый из этих разгильдяев мог в любой момент умереть, но все равно отправился в горячую точку за адреналином, эмоциями и, преимущественно, деньгами. Каждый из них (за исключением Огра — он, не смотря на грозный вид, зеленый новичок) участвовал до этого как минимум в одной компании, а парочка из Рекса и Болта вовсе были сорокалетними ветеранами, что внушало искреннее уважение. В их опасной профессии так долго живут только штатские и профессионалы. На лентяев в кепочках они не похожи, так что…

Вдалеке показалась вспышка, а спустя несколько секунд послышался и сокрушающий взрыв, от которого укрепленные стекла затряслись.

Да, в этот раз приходилось сражаться с развитым противником, а не отстреливать аборигенов с копьями. Враг крепко стоял ногами на промышленности и обладал в том числе ядерным оружием, которым не боялся воспользоваться, несмотря на опасность уничтожить собственный мир к чертям собачим. Для превращения небольшого шарика в шесть тысяч километров диаметром много взрывчатки не нужно — каждый знал это на опыте ВОСТОРГа.

Большинство побоялось сюда лезть, остальные же оказались достаточно безумны или жадны до денег.

— Подъезжаем. Проверить снаряжение, — скомандовал сержант, хоть это и не требовалось, ведь каждый, окромя молчуна Зефира на руле, сразу после взрыва приступил к последнему осмотру.

Спустя долгие месяцы компания практически завершилась, и до победы оставалось всего ничего. Можно сказать, что от текущей миссии будет зависеть, окончится ли захват мира сейчас или растянется еще на добрую неделю. Задача конкретно их опергруппы и еще нескольких заключалась в штурме одной из полевых баз противника, которую тот из-за внезапности не успел покинуть. Предполагалось, что где-то в бункерах под нею сидят важные генералы, которых требовалось захватить. Или убить, тут уж без разницы.

Бой будет тяжелый, он чувствовал. Врагу нечего было терять, если он скидывал бомбы на собственные позиции, лишь бы чуть-чуть замедлить наступление. Оставалось молиться, чтобы все они не сгорели в ядерном огне.

…

— Видишь? Слышишь? — обратился к нему светловолосый парень из отряда снабжения, пощелкав пальцами перед лицом.

Вроде все успокоилось, но суматохи вокруг стало лишь больше. Он оказался одним из немногих выживших вместе с четырьмя другими членами его отряда, что подъехали с фланга и не приняли лицом пулеметный шквал. Жаль Огра — перспективный был парень, но не справился с нервами. А Рексу залетела шальная пуля в шею, но он ни о чем не сожалел, хоть это радовало. Бои шли полтора дня без перерыва и им крупно повезло, что умерли всего двое.

Дав знак, что с ним все в порядке, Зефир за неимением иных вариантов развалился на каких-то ящиках, применявшихся в качестве импровизированных стульев и кроватей. Рядом с ним сиделидвое из отряда, в то время как два других обслуживались медиками в одной из множества разбитых в округе палаток.

— Куда отправишься? — обратился сержант, распивая горячий чай, запаренный на переносной конфорке. Власти мира сдались, победа одержана — можно было и расслабиться.

Зефир, как обычно, задумчиво молчал, бросив лишь мимолетный взгляд на командира.

— Вопрос не требует ответа? Понимаю. В любом случае, куда бы ты ни пошел после этого ада, никто клеймить не будет. Я и сам подумываю наконец нацепить кепочку и пойти тренировать новобранцев… — с некоторой усталостью пробормотал Серый, глядя в затянутое тучами небо. Он не молод, будучи младше погибшего Рекса и Болта всего на пару лет. Пора было задуматься о постройке дома.

— Подамся в разведку, — спустя некоторую паузу наконец-то ответил обыкновенно молчаливый боевик.

…

— О, не ожидал тебя здесь увидеть. Вот свезло так свезло, хоть кто знакомый здесь, — обратился сверкавший своей лысиной тридцатилетний бородатый мужчина.

Действительно удача. Какова вероятность, что они попадут в один и тот же разведывательный блок, да к тому же встретятся почти сразу? Кроме того, Лысый не думал, что молчаливый парнишка запишется в разведчики. Работенка одновременно непыльная, но и рисковая.

— Встречался уже с полковником Иргом? — облокотившись о стену небольшого распределительного штаба, спросил Лысый. Каждый новичок в отделе должен был с ним повидаться — таково правило самого Ирга.

Зефир на вопрос лишь отрицательно помахал головой. Встреча была назначена на завтра. Ирг лично проводил собеседование с каждым будущим разведчиком, дабы определить их сильные и слабые стороны. И по старой привычке занимался этим делом исключительно по вторникам. Оставалось лишь ждать.

…

Зефир ощущал некоторую нервозность. Лысый находился в кабинете полковника уж почти как час. Сквозь звуконепроницаемые двери ничего не доносилось, и оставалось лишь сидеть на неудобном стуле вместе с еще парочкой таких же доходяг. После завершающей кампании в Рокусе многие подались сюда, потому что проникать с разведывательными миссиями в развитые миры гораздо безопаснее, нежели с этими мирами воевать в прямом столкновении, так как они придерживались тенденции не отступать до конца и применять самое разрушительное оружие, на которое только были способны.

— Пошел вон! — внезапно, как гром среди ясного неба, раздался мощный крик из-за двери. Он был еле слышим, но сам факт того, что звук таки прошел сквозь слои защитного металла, говорил о многом.

Трое ожидавших напряглись. Это ж как нужно достать, по слухам, спокойного и уравновешенного полковника, чтобы тот с криками выгонял тебя из кабинета? Никто из них не хотел общаться с непосредственным командиром в дрянном настроении, даже самый большой смельчак.

Почти сразу дверь оказалась будто выпнута ногой, и из неё буквально головой вперед был выкинут мужчина лет тридцати. За все время их общения Лысый показал себя благоразумным и надежным сослуживцем — таких перформансов от него Зефир не ожидал.

Выброшенный врезался в металлическую стенку и выраженно шлепнулся на пол под гулкий стук закрывшейся двери, что почти сразу после вновь открылась. Всем было страшно смотреть на лицо полковника, буквально прорычавшего «И не возвращайся!» и затем запершегося в кабинете, видимо, надолго.

Лысый же, ничего не говоря, поднялся, потер ушибленные бок со спиной и поплелся в сторону медпункта. Только перед самым поворотом он повернулся к трем наблюдавшим и широко улыбнулся, показав большой палец вверх.

Трое взглотнули, но не смели двигаться без команды полковника. Если нужно, они будут сидеть здесь до вечера и даже больше.

— Приходите завтра, — хорошо, что пять минут спустя Ирг сам вышел, обратившись гораздо более спокойным голосом к трем новичкам, что сразу ощутили некую легкость на душе.

…

«А сейчас ты разыграешь небольшую сценку» — как вспомнит Фокусник свои собственные слова, так сразу хочется схватиться за живот со смеху. Впрочем, театральное представление в большей степени было продиктовано необходимостью, нежели желанием развлечься (но и оно также внесло свою лепту, что уж скрывать). После получения нужных сведений его «персонаж» должен был исчезнуть, а что лучше подходит для этого, чем отказ в устройстве в другую структуру компании, увольнение и скоропостижная кончина где-нибудь в канаве?

Полковник, к сожалению, оказался тупиковым. Даже телепортировавшиеся сестры не смогли вытащить из Ирга ничего сколь-нибудь полезного, а лишь грязные подробности возлежания с козой три года назад. Естественно, просто так оставлять его было глупо, так что после небольшой мозгопромывки и гипноза полковник наверняка уже валяется с амнезией в медпункте.

Преследовала легкая обида — все-таки трата недели на качественное проникновение ради ничего оставляла с некоторым чувством разочарования. Окато как ЧВК оказалось гораздо лучше защищено от проникновения, чем он рассчитывал. До той степени, что влиться в местную структуру удалось только на самом нижнем, солдатском уровне. Просто проникнуть в комплекс, где служил Ирг, без следов не получилось бы, а ведь это было самым главным условием. «Попасться на глаза секретной организации с Возвышенным» было созвучно с «подписать себе путевку на туристическое кладбище».

Впрочем, кое-что нарыть удалось, а именно знание о некоем загадочном посреднике, что и контролировал, подозревал Фокусник, большинство контактов организации с внешним миром. В течении следующей недели сестры независимо от него вышли на того же человека, хоть никакой конкретной информации не получили. Иметь дело с, как он их называл, «подтерщиками мыслей» то еще веселье.

От одного знания, с кем именно он встретился, Освальду хотелось опустить руки — подтерщики всегда использовали доступные способности по максимуму, никогда не оставляя о себе улик.

Оставалось вернуться в ВОСТОРГ и пробовать снова. Рано или поздно невидимый враг должен был ошибиться, и тогда он схватит того за пятую точку.

…

«Ядерная напряженность возросла до ранее небывалых значений. Романская Империя подстрекает к войне зависимых стран-соседей. ООН начинает вооружаться для остановки назревающего мирового конфликта. Коалиция Американских Штатов впервые за десятилетия проводит испытания ядерного оружия. Китайская Демократическая Республика и Народная Китайская Республика объединяются в союз против агрессии Романовых…»

«Война никогда не меняется» — пронеслось в мыслях, пока он читал бегущую строку, не обращая внимания на голос ведущей где-то на фоне сознания. Едва любая цивилизация достигала уровня ядерных технологий, то сразу же на несколько десятков лет, а то и больше, устанавливалось шаткое равновесие. Однако затем почти всегда разворачивалась мировая война, грозящая уничтожением доброй половины населения и откатом прогресса на сотни лет. Практически все народы проходили этот путь, разнилось только, выживали они или оставались погребенными в ядерном пепле. Часть миров захватническому ВОСТОРГу столетней давности не было необходимости предавать очищению — справлялись сами.

Фокусник почти что задремал под сладкий голос ведущей, но в комнате раздалась сирена ядерной тревоги. Сонливость как ногой сняло, потому что это значило только одно — королевская кобра заползла под одеяло и недобро шипит. Свалившись с дивана, вытянул руку к столику и с великими усилиями прочитал с нетфона древние каракули на змеином, гласившие о намерении королевы кобр встретиться «на досуге». Не иначе окончательно добить брыкающегося человечка.

Он задумался, так и лежа на полу под мерцание телевизора. Стоит ли в принципе отвечать? Насколько ему нечего делать, пока идет расследование? Остался ли в закромах чаек? Эти и великое множество других вопросов не покидали его черепушку почти десять секунд, пять из которых он пытался вспомнить, имелся-таки у него нормальный чай или остались только дрянные пакетики.

Насколько велико нежелание встать и проверить? Лень временами отъедалась до размеров кита, но сейчас этот самый кит был спугнут маленьким терьером с именем Навязчивость. Кусь за бочок вроде и не болючий, но, когда их двадцать в секунду из-за эфирного разгона мыслей, становится неприятно.

В итоге он поднялся и проверил. Оставалась половина двухсотграммовой пачки — жить можно. Коль пошла пьянка, можно и заварить.

Фокусник вернулся с горячей чашечкой, а новости все шли. Сейчас, правда, они были чуть более региональными. Полистав ленту, выбор остановился на заманчивом видео, в котором автор прошел Светлые души 2 без получения урона только половником — контент явно для ценителей высокого.

*Виииииуууууу-*

Да что ж это такое. Ну сколько можно? Ладно, проверит он, чего ей надо. Только для начала допьет и досмотрит — зря на диван садился что ли.

…

На подходах к нужному зданию Фокусник ощутил себя неуютно. Так, когда кажется, что за спиной кто-то прячется и тщательно документирует каждое твое действие. Причем доходило до абсурда — вокруг небоскреба действительно чувствовалось поле, влияние которого начиналось буквально с разницей в один шаг. На противоположной дороге спокойно, а на середине перехода внезапно накатывало, так что явно кто-то поставил слежку. Как эфириал, Фокусник был особенно чувствителен к подобным вещам, в частности именно к тайной слежке, а не к открытой, которую не замечал.

А ведь говорила, что дело серьезное. Прямо настойчиво доказывала, что её жизни что-то или кто-то угрожает, так что Освальд не мог проигнорировать просьбу. Теперь уж он убедился, что действительно здесь не чисто и кто-то наследил скрытыми камерами. Сами собой возникали мысли о том, что это секретная организация (как он выяснил несколько дней назад зовущаяся Культ Восьмого Пальца — ну и названьице) решила предпринять меры на их жалкие попытки достучаться до истины. Хотелось бы верить, что это не так, но…

Впрочем, пока не доказано все равно что сказано, как говорится. Так что Фокусник направился к лифту. Влетать на Могильщике в спальню, может, и весело, но как бы он не предупредил своей поспешностью возможного (а он точно есть) «шпиёна». Так что ножками топать, ножками.

— А ну стоять! — в подземном помещении его остановил знакомый парнишка до сих пор, видимо, стелящийся под Сильму в своем бытии подвальным охранником.

Как там его… Влад?.. Рикардо?.. Ладно, гиблое дело пытаться вспомнить имя сего эпизодического персонажа, но он до сих пор не умер, что похвально.

…Хотя в Перигелии, наоборот, нужно еще умудриться умереть, так что похвала официально отзывается назад.

— Олег, отойди, мне к твоей начальнице надо.

— Я не Олег! — возмутился Вадим.

Не сердись, Джонни, а то рожа кривая будет!

— Хорошо, Андрей Людоед XVII, а теперь пусти меня к госпоже ненаглядной, — рожу такую скрючил, будто Освальд лично над его матушкой надругался.

Дожидаться, пока того раскрючит обратно, Фокусник не стал и протиснулся меж ним и дверцами лифта. Со словами «Это вирт с приватом» паренька пришлось буквально выталкивать из кабинки, ведь, видите ли, «без пропуска запрещено».

Парень, пропусков не существует, это иллюзия реальности. Существует только бесконечное пространство-время, по реке которого мы вечно движемся, изредка переворачиваясь на другой бок в поисках более удобного положения при встрече со смертью.

Пока Дамьен перезагружался после синего экрана, Фокусник нажал на столь отталкивающую кнопку верхнего этажа.

…

— Долго ты, — первым делом после открытия лифта он завидел темную госпожу, ожидавшую буквально в метре впереди. Руки на бедрах, поза слегка отклонена в сторону — стояла так, словно сейчас начнет громкий скандал. Однако неудовольствия в голосе не слышалось. Наоборот — она явно была рада самому факту прибытия Фокусника.

— Ну как есть. Проезды нынче дорогие, пришлось поклянчить у вокзала. Вот и задержался.

У ВОСТОРГа больше двадцати колоний, а проезд все равно с каждым годом дорожает — вот все, что нужно знать о модели радикального капитализма. Денег у него, понятное дело, хватало, но пожаловаться, даже в такой форме, надо было.

— Ну и как? Подраться за прибыльную точку успел~? — ехидность так и сочилась. Будь Сильма рисованной, то художник обязательно добавил бы ей кошачью ухмылку с ушками.

— Конкуренция дикая, так что проиграл. Впрочем, там все равно сидит Выха и всех крышует под конский процент, так что не слишком-то и обидно. На проезд хватило и сойдет. А твой склеп, как погляжу, обзавелся новым ремонтом? Черепа на стены пока не подвезли?

Не заметить буквально новую СТЕНУ на месте бывшего панорамного окна было сложно. Металлическая заслонка из тех, что лепят барахольщики из Ксенона на свои магазины, явно была временной до установки новых окон. Но, подсказывалочувство, на сей раз это будут не сплошные четырехметровые стекла от пола до потолка.

— Крайне смешно, клуб комедиантов по тебе плачет~.

— Это слезы горя и отчаяния, потому что я украл все шутки. Теперь им нечего шутить чтобы не прослыть баянистами.

— Твой план воистину гениален~, — не могла не согласиться Сильма, так как это было правдой. Фокусник действительно однажды обнес гримерку подобного клуба, похитив только листки с заготовками. Он таким образом выказывал протест современной системе стендапов и призывал вернуться в эпоху анекдотов.

К анекдотам никто так и не вернулся.

— Так к чему призыв? Или ты хочешь, чтобы я тебя в древние нордские руины прокатил? — стоять у входа не очень-то и нормально, так что Фокусник зашифровался под адекватного и прошел в холл квартиры, усевшись на черный кожаный диван. Теперь даже на город не посмотришь, оставалось пялить в чудом уцелевшую плазму, отделавшуюся легким испугом.

Сильма молча уселась справа. Ощущалась некая тяжесть — и это не темная госпожа бока отъела. Тяжесть метафорическая, от тягучей атмосферы, что вмиг выгнала ту легкую, с которой начиналась любая их встреча. Фокусник видел, как тяжело ей дается сказать.

— Так что?

— …У меня появился «фанат».

«…»

— В первый раз?

Глава 23. Восторженный поклонник

— А с этого момента поподробнее, — да уж, прецедент. Появление фаната, особенно первого — это всегда волнительно. Знание того, что ты интересен какому-то совершенно неизвестному тебе человеку из-за твоих достижений, не важно каких, вдохновляло на более усердную работу.

Кхм, понесло что-то Фокусника. Накатила ностальгичная сентиментальность, но он быстро вернул себя в норму несколькими мыслями о сынках богатых отцов, у которых все есть просто потому что. Великий капитализм возвращал в серую реальность как никто другой.

— Какой-то неизвестный, — с явным вздохом начала откинувшаяся на спинку Сильма, — уже больше полугода следит за мной. Появился, когда ты тогда уехал по заданию Сестер.

— Так долго? Разберись уже с ним, коль докучает. Я-то зачем?

— Так не могу! Я даже не знаю, где он сидит! — внезапно Сильма сорвалась, встав с мягкого сидения и начав расхаживать по квартире, в основном вокруг дивана, — Постоянно, постоянно! Живу и даже не могу понять, слышит он меня или нет! Может, он сейчас с нами в одной комнате! Я не знаю, что с ним делать!

Ах, такого типа поклонник… Да, в таком случае и врагу не пожелаешь. Особенно неприятно встретить подобного, например, в туалете на потолке. Или того хуже — под кроватью (реальный, между прочим, случай).

— Воу-воу, спокойнее, криком делу не поможешь. Ты хоть объясни, чего он делает такого, что хочется придушить… Да, я читаю мысли, не смотри на меня так, — Сильма молчала и лишь недоверчиво рассматривала его лицо, — Открыл в себе силы космоса, уУуУу-.

И потеребить пальцами на вытянутых в сторону госпожи руках. Это обязательное действие.

—*Вздох* Это серьезно. В последние дни я буквально не могу спать. Веришь или нет, но иногда я теряю на мгновение сознание от недосыпа.

И действительно. До этого он не замечал, но Сильма стала использовать больше тонального крема (или как оно называется, он не уверен), но все равно, если присмотреться, темные круги под глазами просвечивали. Это ж сколько надо спать, чтобы вяз искры стал выглядеть так? Явно меньше часа в день на протяжении очень долгого времени.

Да, он испытывал дискомфорт в её присутствии. Скорее всего будет искать отмазы не приходить к ней снова. Но это не значило, что он желал Сильме зла или страданий. Естественно, он поможет. Было бы слишком бессердечно просто развернуться и уйти (да и проблем иного рода в таком случае не оберешься — мозги выедят). К тому же он знал тягости наличия такого фаната, которого дословно хочется скинуть в реку с залитыми бетоном ногами.

Удивительно, как тот еще не вылез с криками зависти из-за его прихода. Обычно они такое любят.

— Почему не попросишь девочек из Крыла? У тебя, вроде, отличные отношения с дамами, они бы точно помогли, да и найдут проблемного явно быстрее меня.

Сильма явно смутилась его вопросом, поджав губы.

— Я не хочу афишировать происшествие…

— Почему? Дело не сказать, чтобы необычное.

— Этот… фанат. Он слегка особенный.

— В плане?

— Ты поймешь…

— И все?

— …

Йер, смилуйся над этим грешником и скажи, что конкретно она имеет ввиду…

Не отвечаешь, паскуда? Он это припомнит, обязательно припомнит.

От безысходности Фокусник запрокинул голову, протяжно и недовольно вздохнув. Желание выстрелить себе в голову усиливалось. Стояло за спиной и уже держало руки на горле, посверкивая горящими красными точками на месте глаз.

— Ладно, давай так: я прячусь в зерно, которое ты будешь носить с собой. Напиши мне сообщение, когда этот твой фанат опять начнет докучать, и я выйду. Поймаю с поличным, так сказать.

Первое, что пришло ему в голову, было таким вот неказистым планом, который рушился на месте, если этот фанат их сейчас подслушивал. А ведь он даже его возможностей не знает, разве что может предположить определенный спектр сил, что совершенно не сужало сферу поиска.

— Ты точно не скажешь, что он умеет? Скажи хоть, он вяз или нет? — не дождавшись Сильмы, Фокусник почти сразу задал следующий вопрос.

— Он вяз. Управляет звуком. И не думаю, что ты именно его «поймаешь» — он никогда не показывался лично, — ответила она, вернувшись на диван после непродолжительного кругового похода.

Погано. Звуковики что на Ци, что на мане с праной обладают примерно одними свойствами. И вероятность подслушивания только что возросла до небывалых значений. Точнее, она и так была высокой, просто… В общем, да.

— Правда? Тогда это многое меняет… В любом случае, пока что давай попробуем этот план, если что придумаю еще. Ах да, один момент: я могу, находясь в форме зерна, видеть на несколько метров вокруг. Слышать не могу. Так что учитывай это.

Сильма на его слова покраснела, словно помидор. О чем это она думала раньше, если только теперь ощутила всю «неправильность» её мыслей. Ну или же напридумывала себе, как обычно, всяких извращений, а потом винит его в разврате.

— В общем, ты что думаешь? — решил он разрядить слегка атмосферу, сконцентрировавшись на работе. Почти всегда работает и этот раз не исключение.

— Ну хорошо, будь по-твоему. Надеюсь, ты найдешь его, потому что сама я не могу. Он невосприимчив к иллюзиям, а если даже в них попадает, я все равно не могу понять в каком месте именно.

Прекрасно… Фокуснику так и хотелось состроить злобную морду, но Сильма точно неправильно поймет, так что не стоит.

…

Спустя несколько часов ожидания, приправленного посиделками у источника бед современного человека и подсматриванием за окружением, послышалась громкая сирена входящего сообщения с кратким «Помоги». Зерно госпожа выкинула на пол, но никого, кроме неё, не чувствовалось, так что, не рассчитывая на многое, Освальд выбрался…

— КАК ЖЕ Я ХОЧУ СЛУЖИТЬ ВАМ, — громкий голос, от которого содрогались стаканы в сервизе, исходил буквально отовсюду, — Я ХОЧУ, ЧТОБЫ ВЫ СЛОМАЛИ МОИ ПАЛЬЦЫ КАК ТОНКИЕ МАКАРОНЫ! *вздох* Я ХОЧУ ЕСТЬ КАЖДЫЙ ЗАВТРАК, ОБЕД И УЖИН С ВАШЕГО РАЗ-РАЗРЕШЕНИЯ! *вздох* Я ХОЧУ, ЧТОБЫ ВЫ ОБНЯЛИ МЕНЯ СВОИМИ НОГАМИ И-

— О ДА! — не мог не прокричать Фокусник, едва появившись.

— Нет! — не могла не прокричать Сильма на «требования», витавшие в воздухе.

— ЧТО? НЕТ! — не мог не прокричать сам источник требований, едва поняв, что в комнате появился кто-то помимо объекта его восхищения.

— Нет? — удивился Фокусник. Не этот ли парень хотел, а теперь перехотел?

— НЕТ! — как-то резко он переключился со служения госпоже к агрессии.

Странно. Впрочем, он здесь не за этим. Отследить голос на слух действительно не представалось возможным, так как шел он буквально из каждого угла, но вот уловить «паразитное» излучение — вполне. Каждый вяз, хотел он того или нет, при пользовании силой не преобразовывал всю энергию истока в производимый эффект (но только, если тратил «сырой» резерв из Центрального узла. Энергия готовая, производимая ключами и искрами, лишнего не излучала). Неиспользованные остатки излучались в тех же местах, где происходило применение силы. Частицы энергии истока зачастую не задерживались надолго и полностью исчезали спустя два-три дня, из-за чего вяза таким образом выследить можно только наступая тому на пятки. Здесь же нужно было понять, откуда негодник колдует, что гораздо проще в реализации.

В отличии от ощущения твоего Истока, что является практически обязательным навыком для искрящего, который до приемлемого уровня можно развить фактически в течении пары недель, чувство иных истоков, особенно противоположных на кольце цикрилата, требует длительной и муторной тренировки. Пранитам в этом плане было немного легче, ведь Прана являлась самым обширным истоком и, следовательно, чуть проще ухватывала чужеродные импульсации. К тому же в ней есть маги, что способны делать заклинаниями то же самое, только легче. Он ни в коем случае не преувеличивал свои заслуги, так как потратил на навык излишнее количество времени, но все-таки небольшая гордость брала свое.

Так, судя по всему… негодник — циан, а сидит где-то на… крыше?

— ТЫ КТО ТАКОЙ?! ПОШЕЛ ВОН ОТСЮДА!

— Кто я? А кто ты?

— Я — ЭТО Я, А ТЫ — ТЫ. И Я ГОВОРЮ ТЕБЕ УЙТИ!

— Ничего себе предъявы.

Или все же не на крыше? Сложно понять, этот фанатик явно пытается скрываться. Не прибавляет легкости сам Ци, что, хоть самый узкий в применении, в противовес признан самым «эффективным» Истоком, из-за чего паразитных потерь испускает меньше.

— НИКАКИЕ ЭТО НЕ ПРЕДЪЯВЫ! ЭТО ПРИКАЗ!

— Ого, вот как мы заговорили. Строишь мощного альфа-самца перед дамой или просто изголодался по хоть какой-то власти?

Да где же он… Шифруется, гад. Из-за множества источников звука, ци также выходит со всех сторон. Но должны быть места, из которых изливается чуть больше.

— ДА КАК-, КТО ТЫ ВООБЩЕ? ПОШЕЛ ВОН!

— Повторяешься, друг. У тебя одна фраза на все «злые насмешки», или что? Могу подучить, я в этом спец, — как и в заговаривании зубов. Пока неизвестный фанат тщательно его выслушивал (и, возможно, готовился конспектировать), Фокусник двинулся на выход из кухни, в которой и разгорелась ситуация. Нужно заполучить больше простора, и он точно поймает след.

— ЕСЛИ ТЫ НЕ УЙДЕШЬ САМ, ТО Я ВЫШВЫРНУ ТЕБЯ ЛИЧНО!

— Боже, к чему такая агрессия? Расслабься, друг, я тут вообще проездом.

— ПРОЕЗДОМ? ДА ТЫ ВЫЛЕЗ ИЗ НИОТКУДА! — стаканы затряслись чуть сильнее. Этот явно искрящий понемногу терял терпение, а разрушения еще и сервиза в дополнении к окнам не хотелось.

Еще… ну почти… ОП! Есть. Он действительно на крыше, но не просто на этой, а соседней. Паршивец сидит почти десятью метрами выше на ближайшем небоскребе.

— Госпожа, вижу, у вас мне не рады, так что ретируюсь. А ты, мой невидимый друг, не суди и не судим будешь — пословица такая мудрая, прислушайся.

Вежливо попрощавшись, Фокусник вошел в отправившийся вниз лифт. Преодолев с десяток этажей, он рассеял тело, чтобы умереть и появиться прямо рядом со зданием.

Шестиметровые драконьи крылья вырвались из-за спины, перепугав толпу проходивших зевак в резиновых пиджаках и юбках. Если бы улицы регулярно не купались в мыле, то больше десяти людей закрылось бы от летящей в глаза пыли. Так же отделались только порченной прической.

Навел бардака, но искать его никто не будет, даже в Перигелии. Вязы слишком часто творят нечто подобное, так что люди привыкли, как и администрация городов. Взвод шакалов из Арктура вызывается только на случаи с убийством или если задет владелец премиум-страховки. А он никого не задел по итогу.

Взлетев над крышами, Фокусник так никого и не увидел, но ясно ощущал источник ци на здании справа. Стремительно приблизившись, пока друг любезный не понял, что происходит, Освальд вновь осмотрелся, теперь уже завидев небольшое тельце, прятавшееся за выступавшей вентиляцией.

Он сидел так далеко от Сильмы, словно и не надеялся, что его запросы удовлетворят. Видимо, за многие месяцы до него дошло положение дел, вот только с собой бедный парень ничего поделать не смог. Именно парень, так как на вид ему вряд ли дашь больше двадцати. Худое тело, помятая одежка, средней длины каштановые волосы — совершенно неприметный, таких на улицах сотни.

Понятное дело, сложно пропустить громадного голубя, летящего тебе прямо в лицо, так что Фокусника тоже заметили. Мощный гром, сравнимый с теми, что слышатся при преодолении летательным аппаратом скорости звука, направился прямо на него. Были бы у Фокусника физические уши, то они бы трижды разорвались, а мозг наверняка превратился бы в кашу от таких воздействий. Хотя «физическим» вязам все равно лучше, так как его буквально рассеяло в тонкий туман по форме конуса на добрый десяток метров. Ни одно энерготело не способно заново собраться с такой сильной разреженностью, так что любой на его месте закономерно бы умер. Разве что Возвышенный смог бы выдержать удар искрящего-циана — все, что нужно знать о том, насколько последние противостоят первым. Фокусник справедливо называл это «полной контрой». Так же, как энергики контрили почти всех мерзаков-физиков, циане контрили энергиков — создать направленный конус силы мог почти каждый.

«Видишь циана — беги, не оглядываясь» — первая мудрость, впитываемая всеми обладателями энерготел от старших, что по доброй воле решили поделиться опытом прожитых лет.

Хорошо, что у него запрятаны некоторые фокусы в рукавах. И хорошо — успел выбросить зерно на крышу, так что спустя секунду он уже был как новенький, сразу же разродившись еще одним зернышком. А умирать он будет много, если не повезет обезвредить наглеца быстро.

От очередного звукового удара удалось уклониться, провалившись в дыру от Могильщика. Едва передняя половина тела показалась позади фаната, как тот среагировал и выпустил еще одну волну, спилившую эту верхнюю половину, так и не дав схватить того Узником. И вновь он появился, но на сей раз прямо рядом со звуковиком, не поспевшим вновь развернуться. Тонкий белый луч ударил в его тело, заставив замереть на месте и медленно завалиться вперед. Фокусник, естественно, времени зря не терял и как можно скорее вколол небольшой шприц с синеватой жидкостью в сонную артерию, после чего сразу же спрятался обратно в зерно.

Фух, получилось закончить быстро, но, так или иначе, в силу специфики силы парня придется уматывать отсюда. Настолько громкое «сражение» без внимания не останется, почти наверняка сюда уже слетаются «арктурцы», словно медом намазано.

Когда он вернулся с перезаряженными картами, как раз спал паралич.

Поклонник попытался испустить круговую волну, но смог выдать лишь легкий писк. «Подавитель Истока» сработал как надо, отрезав связь мозга с энергией, из-за чего и крайне желательно вводить вещество в сонную артерию. Эффект не продлится долго — едва ли полчаса — но ему хватит, да и дополнительные дозы имеются. Везет, что срок годности большой, особенно в холодильнике. Но вот цена, конечно, удручающая — почти пять тысяч за небольшой флакончик с дозой. Да и действует только на сохранивших физическое тело с подобием человеческого строения (на того же Ленни вещество действует раза в два слабее, хоть тот всего лишь великий ключник).

— Что ты со мной сделал?! — в панике прокричал парнишка, попытавшись ускользнуть перекатом. Так как никто и не пытался мешать, он успешно поднялся, установив зрительный контакт с неизвестным.

— Не волнуйся, не навсегда. А теперь ты пойдешь со мной.

На всякий случай Освальд применил комбинацию Плоть-Упырь, дабы придать себе силу и устойчивость настоящего физического тела. Будь он с самого начала в таком состоянии, то не рассеялся бы на подлете, но с высокой долей вероятности волна откинула бы назад, что в его случае объективно хуже.

Железная хватка обвила руку. В таком состоянии Фокусник мог фактически подражать мерзакам в плане силы, хоть и не долго. Понятное дело, что за подобные возможности приходилось горько расплачиваться, но в его случае это просто необходимость нового тела, что есть дело одной секунды, в течении которой карты можно и обновить. По этой же причине он никогда и никому не давал Упыря.

А среди множества причин, почему он не поддерживал «упырьское» состояние постоянно, почетное первое место занимала лень.

— Куда ты меня ведешь? Отпусти! — начал вырываться парнишка, но безрезультатно. Хоть Упырь не усиленный и с драконом раз-на-раз не выйдешь, но удержать искрящего с «архетипом колдуна» мощи хватало с головой.

— Веду поболтать с твоей обожаемой госпожой.

На эти слова фанат начал вырываться еще сильнее. То ли от осознания ситуации, то ли он любитель отношений на расстоянии. Пришлось буквально заталкивать паренька в открывшийся темный портал.

…

— Это он? — осмотрела странным взглядом Сильма преклонившегося на полу гостиной парня лет двадцати.

— YESSIR! Точнее, мэм.

У Фокусника витала мысль в голове, что столь подчиненное положение парню явно нравилось, потому как иным образом похотливое выражение лица объяснить трудно. Лбом пол пробивает, а ему нравится!

Едва они покинули крышу и появились в квартире (потому что в ней он был минуту назад и прямого зрительного контакта для телепорта не требовалось), как этот [абсолютно разумный и адекватный] пал ниц перед его госпожой, принявшись просить прощения очень длинным текстом так быстро, что разобрать отдельные слова представляло ту еще задачку. По понятным причинам Фокусник все прослушал и вернулся в реальность только когда словесный поток прекратился. Но извинялся тот очень активно, аж лбом бился. Жалко, что о ковролин, а не мраморную плитку на кухне.

— И что с ним делать? — с некоторой безысходность вновь спросила Сильма. Подобное случилось с ней впервые, и она не знала, как действовать дальше.

— Ну, тут есть два… нет, три варианта. Первый: вышвырнуть его к йеровой бабушке, можно даже в окно. Второй: попросить компенсацию за моральный ущерб, но это скучно. И третий: завести с поклонником роман.

— Что?

— Ну не смотри на меня так. Понимаю, суды при анкапе не работают, но компенсацию можно выдавить и силовыми методами!

— Я не про…! Я не собираюсь с ним встречаться! Ну он же… — Сильма вновь осмотрела распластанного фаната, от вида которого во взгляде проступила железная искорка. Непонятно, что тот напридумывал, но лицо его стало еще хуже, — он извращенец! Мне такие не подходят!

— То есть как подвал, так это рабочее место, а как кто-то другой, так это извращения? — с усмешкой прыснул Фокусник, завалившись на диван с баночкой апельсиновой газировки из собственных закромов.

— Это другое!

— Ну хорошо-хорошо, другое так другое, — сей диалог случался бесчисленное множество раз, так что Освальд превентивно признал поражение. Они бы препирались больше часа, так и не придя к общему знаменателю, так что проще решить все здесь и сейчас, попросту со всем согласившись. Созерцание глухой металлической замены окон с шипучкой наперевес важнее каких-то там споров.

— Госпожа…

— А ты молчи!

М-да, не повезло парнишке, встрял так встрял.

— Что мне с ним делать? — спустя минуту размышлений вновь спросила Сильма. Ей что, так сложно решить самой?

— Да откуда я знаю? Он в полном твоем распоряжении. Можешь ошейник повесить и в качестве раба использовать, не знаю. Будет раковину мыть трижды ко дню. Или за покупками ходить, если тебе в тягость. Уверен, он только рад будет.

— Я буду!

— Замолкни, нежить, — бросил пустую банку Фокусник прямо в лоб едва приподнявшемуся фанатику.

— Рабом~?

О нет, то кошачье выражение лица. И тот самый тон. Сейчас будет что-то крайне жуткое для Фокусника и забавное для не-обладательницы черных ушек.

Подойдя к парню в упор, она выставила вперед через разрез в платье правую ногу на средней высоты каблуке и выдала ту самую роковую фразу:

— Целуй.

Все. Смерть, апокалипсис, моторное масло.

Погиб, а был такой молодой. Впервые он видел, как кто-то теряет сознание от восхищения (ну или возбуждения, тут как посмотреть).

— Ну все, делать мне здесь больше нечего, удачки вам двоим, — обратился Фокусник к парочке, поднимаясь с дивана. А ведь болезный действительно потерял сознание, не шутка — преклонялся в той же позе, только слюни на дорогой ковер пускал.

— Вот тебе две дозы ПИ, — продолжил он, всовывая в руки темной госпоже шприцы и флаконы с голубоватой жидкостью, — Помнишь? Действует полчаса. Колешь в сонную. Смотри, чтобы не кусался. Вдруг что, пиши, побуду в Перигелии еще денек. И если все же купишь ему миску, то не ставь у двери — сквозняком продует. Бай-бай.

В конце своего небольшого монолога Фокусник мягко щелкнул пальцами. Тут же на него приземлился фантомный рояль из белых линий, раскатав тело в бесформенную пасту, но совершенно не задев стоявших прямо на пути Сильму и неизвестного фаната, что отделались просто легким испугом и непониманием.

Глава 24. Все лучше, когда оно взрывается

— Кон!

— Эу?

Опять начальник цеха орет через все помещение. Некоторые вещи являлись константой мира и крики начальника Пертовича были одной из таких фундаментальных сил. За тот месяц, что Константин успел поработать в «холодном цеху» крематория, он в высшей степени привык к громогласному боссу.

— Свежая поставка в холодный! Разберись и на сегодня свободен! — послышалось извне комнаты, в которой он работал.

Холодным сей цех называли из-за того, что в него приезжали трупы убитых вязами, что не имели никакой страховки и до коих, следовательно, никому не было дела, из-за чего жалоб почти не поступало. В отличии от горячего, погруженного в бюрократии цеха, в холодном работа шла спокойно и размеренно — идеальные условия для экспериментов. Пертович, понятное дело, знал обо всех непотребствах, происходивших на месте Кона, но на все закрывал глаза. Иметь в конторе полноценного вяза (к тому же с недавних пор искрящего) крайне приятно, а в качестве оплаты охранных услуг отвалить немного денег и доступ к материалу он мог себе позволить.

Выйдя из своего уголка, некромант потопал в «приемное отделение», как его называли коллеги. Здесь подъезжал грузовик и вываливал кучу трупов в специальный приемник, по которому те поступали в подвал, в котором они работали. От ударов о железные стенки нередки были случаи пролома черепов, но кого это волнует? Вот и сейчас приехал один с явно раскрошенным внутренним шлемом, хотя таким он стал скорее всего до плевавшего на сохранность груза водилы.

Каждого из десятка разномастно отправленных на тот свет некромант перемещал на каталку и на ней доставлял тела в его часть цеха. Парочка выглядела совсем уж плохо, но остальные находились в приемлемом состоянии, что скорее всего являлось не более, чем ловушкой. И оно ею оказалось: стоило Константину вооружиться скальпелем, как сразу несколько трупов стали чернеть и набухать.

Никто не хотел работать с жертвами вязов, так как тела слишком часто несли в себе остаточные воздействия. Кислота в брюхе, внезапное самовозгорание, ядовитая кровь — нарадоваться различным подлянкам почти невозможно, как и длительно сохранять себе жизнь, если ты сам не вяз.

Пришлось быстренько кинуть разбухшие тела в печи, в коих те с гулким бухом взорвались. Насколько он знал, это дело рук Гангрены — босса одной из малых группировок в местных ямах. Видимо, «Чумные» опять выясняют отношения с «Псами войны», потому что у парочки трупов имелись характерные для последних шрамы на спинах. Они же, как раз, и подверглись внезапному вздутию.

Когда через тебя проходит несколько десятков трупов ко дню, довольно быстро выучиваешь банды и их отличительные приметы. Некоторые обязательно оставляют клеймо на лбу своих жертв, у других, как в этот раз, особые приметы обеспечиваются действием силы вяза-главаря (не обязательно своего).

Константин, если говорить правдиво, с радостью встретился бы с Гангреной. Её сила, хоть всего лишь на великом ключе, интриговала, потому как до сих пор не заразила смертельной бактерией весь город, хотя, по всей логике, должна была.

Хорошо, самые опасные экземпляры утилизированы, можно в спокойной обстановке поэкспериментировать с оставшимися трупами трех мужчин и одной женщины. Двое явно сидели на Восторге и долго находились в ломке, о чем свидетельствовали сильное истощение подкожной клетчатки и налитые кровью глаза. Женщина же принимала явно более «классические» варианты, скорее всего коктейль героина и с крокодилом.

Когда половина приезжих в его милый уютный домик выглядит так, быстро привыкаешь к нахождению среди отбросов общества. Хоть и мертвые, они все равно воняли потом и мусоркой, из-за чего, казалось, в скромной обители скоро сами стены начнут испускать запах ромашек — настолько они пропитались освежителем.

Женщину Кон сразу разобрал на составные, достав длинные трубчатые кости с конечностей, что отправились в нерабочий отсек кремации «настаиваться». Восторговых наркоманов же постигла иная участь — они станут отличными батарейками про запас. Некротическая энергия замечательно сохраняла плоть и кости, а длительно принимавшие восторг тела изначально вмещали в себе больше — даже мясо у восторженников способно удерживать энергию на длительный срок, хоть и немного. Сей эффект настолько заинтересовал некроманта, что тот не поленился купить несколько доз смертельного наркотика и поэкспериментировать на насекомых. Сам принимать он, естественно, не собирался, так как лучше других видел, что происходит с зависимыми. А им ты станешь от первой же дозы, без вариантов.

Покончив с работой на сегодня, Константин отправился в арендованный неподалеку от крематория гараж, что также выступал временным жильем. Условия лучше, чем во многих квартирах, есть горячая вода и тепло, так почему бы и нет? Заодно близко к текущему проекту, да и к последующим тоже.

Вертикальный гаражный комплекс настолько пользовался спросом, что в пути к своему люкс-номеру Кон успел повстречать целых трех соседей. Хотя то, что нужно подниматься на двадцать второй этаж, а в здании есть только лифт для машин, немного портило малину, но в остальном некромант был полностью удовлетворен. Точно уж лучше, чем прожигать жизнь в старом пыльном замке.

Огромные площади парковки сразу стали не важны, едва некромант специальным ключом открыл съехавшую вверх дверь. Сразу же подбежал ластиться малыш Айнз, давно не видевший хозяина. Огоньки в глазницах сияли тускло, а кости потеряли характерный отблеск зеленого металла — питомец срочно нуждался в кормлении, что он и поспешил сделать, перелив в небольшое тельце почти половину запаса, заодно погладив мелкого мерзавца. Повезет, если такой объем он восполнит за час, но ничего не поделаешь, ради котейки он пойдет на любые жертвы. Кон дождаться не мог придумать способ жить вечно — в первую очередь для Айнза, нуждавшемуся в собственном источнике.

Кроме радостного скелетика гаражерожденного некроманта встретил буквально костяной байк в центре помещения. Именно над ним Кон работал последние две недели, и он почти довел устройство до ума. Пришлось почитать несколько умных книжек об устройстве двигателей и всего остального, но только для того, чтобы придумать свой собственный способ приведения колес в движение — нужно было просто сделать каждое из них отдельным двигателем и вуаля. Суммарно получился такой вот конструктор из почти десятка элементов, что успешно ездил и даже набирал скорость, только праны жрал немерено. Когда он достигнет искры в конструктах, то наверняка сделает Гандам, но пока что на большом ключе приходится довольствоваться малым. До тех пор, наверняка, пройдет не один десяток лет, потому что второе направление развивалось гораздо медленнее, нежели первое. Требовалось больше знаний в конструировании, инженерии и механике, из-за чего скорее всего придется покупать уроки у скаварийцев, а стоят они немало. Опять все упирается в деньги, будь неладен капитализм!

Ой, кажется он таки подхватил некоторые болезни от Фокусника. Будь неладен Фокусник!

Некромант не стал задерживаться дома надолго, так как собирался сегодня совершить пробный заезд вне парковки, а заодно поэкспериментировать за городом. Быстро перекусив питательным батончиком, он надел свою любимую кожанку, взял набитый весельем рюкзак и посадил Айнза перед рулем в специальную корзинку. Про защиту он также не забыл и оснастил котика шлемом из пересобранного человеческого черепа. Колеса байка загорелись зеленым, когда тонкий резиноподобный слой напитался праной. Такие же поверхности появились на руле и сидении. Эта прановая резина была вторым, что изобрел некромант после достижения искры в Наполнении смерти, зарядив праной выдубленную кожу.

Иногда казалось, что Оал Мяун чуть ли не связан разумом с ним, потому что тот слишком хорошо понимал намерения и команды владельца, никогда не брыкался и не убегал. Так и сейчас, мирно сидел в корзинке и рассматривал меняющееся окружение города, не пытаясь выскользнуть. Тухлый воздух Сити-17 так и просился в легкие творить грязь, но Константин стойко держался и не снимал маску. Хоть, как искрящему, таким дышать ему было практически безопасно, но вот сам запах то и дело резал нос.

Хорошо, что загородом в этом плане было полегче. Леса как такового в мире не существовало — просто поля с травой, но даже так свежесть чувствовалась невооруженным… носом.

А теперь пришло время веселья. Ржаки. Приколов.

Змейка на рюкзаке отъехала в сторону, показав миру десяток (не считая маленьких) длинных костей с зеленоватым оттенком поверхности. Берцовые, плечевые, имелась даже бедренная. И все это сейчас будет очень сильно веселиться. Стоило, наверное, отъехать от города подальше, но это не какая-нибудь столица, здесь всем плевать. Никто не приедет проверять, что это тут веселится и почему так громко.

Первым в ход пошла малая берцовая, что оперативно наполнилась праной до состояния кислотного свечения. Длинная, но узкая, подобная кость идеально подходила для создания рельсовых игл (когда он придумает костяную рельсу, понятное дело), но сейчас же оставалось проверять максимальную вместимость и силу ржаки в зависимости от формы и типа костей. Трубчатые показали себя отличным весельчаками, а плоские становятся еще крепче и действуют, как барьеры. Их он будет тестировать в следующий раз, надо только огнестрел прикупить какой.

В сотне метров впереди раздался мощный взрыв, раскидавший землю на добрые десятки метров. Практически в лицо влетело. По мощности вышло как хорошая динамитная шашка.

— АХАХА! ДА!!!

Нутро некроманта переполнял тот самый детский восторг, от которого аж мурашки по коже шли. Хотелось плясать и смеяться. Столь яркие эмоции он испытывал разве что в детстве, когда кинул баллончик с краской в костер после того, как увидел в одном аниме крутого мужика со ртами в ладонях, устраивавшем ковровую бомбардировку с птицы.

Следующей пошла бедренная. Такую он достаточно далеко вряд ли докинет, так что пришлось изворачиваться: длинную нить из резиновой праны он подвязал к весельеголовке, а с другим кончиком ретировался на двести метров. Лучше подальше, но у него просто нет столько веревки.

Что удивительно, в «мертвой» среде он мог очень далеко распространять свои чувства. А с наполнением энергией и того дальше, из-за чего он прекрасно чувствовал кость и мог на неё влиять, хоть глазами ту не видел.

Собственно, это он и сделал — повлиял. По земле прошла волна дрожи, по ушам ударил гром взрыва, а в глаза впилась зеленая вспышка. Если берцовую можно сравнить с гранатой, то бедренную с неплохой ракетой.

— УУУУУУХУУУУ!!! — новая волна дрожи, поднявшейся из глубин разума, окатила его тело.

Когда земля перестала падать, а в округу вернулась загородная тишина, некромант поднялся и побрел к месту бомбического прикола, воронка от которого насчитывала добрый метр в диаметре.

Отлично, время следующего эксперимента. На сей раз он перевернул рюкзак и высыпал на желтоватую траву множество небольших косточек, каждая из которых отливала тусклым зеленым.

Это был труп кошки, только разобранный.

— Прости, Айнзи, пока что без подружки, — не мог не извиниться перед своим лучшим питомцем Константин. Учитывая, что тот непрерывно следовал за некромантом и даже не убегал от громких звуков, Кон надеялся на понимание.

Время собирать конструкта. А, так как лучше всех (кроме людей, но такого он пока не сможет сделать) он знал анатомию кошек, так как то и дело перемывал косточки Айнзу (в буквальном смысле). Вот он и принес целый скелет кошки, чтобы просто и быстро собрать тот, как конструктор лего. К тому же у него под рукой целый образец, на который можно ориентироваться.

На подбирание косточек друг к другу и связывание них тонкими ниточками праны ушло полчаса. Долго, начинало темнеть, но зато перед ним стоял полный скелет кошки с отсутствующей парой позвонков с кончика хвоста, так как те где-то затерялись. Держался он только благодаря силе некроманта и самостоятельно двигаться не собирался. Для этого к нему был протянут тот же шнурок, что и раньше, через который Константин пытался переставлять лапы и при этом не упасть.

Черт, сложно. Гораздо сложнее, чем казалось раньше. Он не видел глазами конструкта, а управление напоминало маленькую машинку, только гораздо, гораздо сложнее. Никаких автоматических рефлексов, никакого самостоятельного удержания равновесия — костяшка именно что была роботом в форме скелета кошки, в отличии от полных костяков, сохранявших мышечную (костную) память. У Кона аж пот стекал через несколько минут медленной ходьбы с попытками не упасть. Да и необходимость связи посредством веревочки немного портила изначальную задумку, но эту проблему он наверняка решит.

Манипулировать байком, конечно, гораздо проще — просто крути колеса и все, даже акцентировать внимание не нужно, в остальном обычный байк. А вот для големов животных придется учиться, да и открыть способ видеть их глазами необходимо. Но здесь он не за этим, а за проверкой основной функции конструкта, то есть веселья.

На полной дальности соединения управлять еще сложнее, практически невозможно в текущих реалиях, так что спустя несколько бессмысленных попыток сделать шаг-другой Кон послал импульс о взрыве, что последовал незамедлительно.

*Хихихи*

Если раньше из некроманта изливался чистый, незапятнанный детский смех, то на сей раз он походил на подвального злыдня, что наворовал у детишек мешок конфет.

Слабее бедренной, но не слишком. Общая масса чуть выше, но из-за рассредоточенности заряда по множеству элементов сила уменьшилась. К тому же в скелете были и невеселые, но имевшие другое применение плоские кости.

Проинспектировав образовавшуюся воронку, некромант остался доволен. На сегодня хватит, а то энергии прямо впритык осталось. Он не был уверен, что хватит доехать назад без остановок, так что лег восстановиться, подставив опустевший рюкзак под голову. Айнз сразу же умостился на груди некроманта, принявшись довольно вибрировать. Трава здесь пожухла из-за выбросов, да и на небе не видно самых маленьких миров, но все равно красиво. К столь необычной ночи он, кажется, никогда не привыкнет, когда вместо россыпи звезд — полтора десятка кругов, напоминавших луны, вокруг которых вращались миниатюрные светила, два больших мира по разные стороны неба, а также Отец на севере.

…

Что-то он зарефлексировал сильно, пора собираться. Живот от голода крутило, так как батончик батончиком, но хотелось нормальной еды. На сей мысли он вернулся к байку и направился в, наверное, самое желанное сейчас в этом мире — бар.

Lenny’s был первым местом, в котором он побывал в ВОСТОРГе и, наверное, будет последним, ведь некромант покинет его исключительно в случае смерти.

Подъезжая, все больше ощущался смрад ям. Бар располагался почти на границе с неблагополучным районом, из коего постоянно несло всякими психами и идиотами. Хорошо, что они как огня боялись имевшего репутацию бара. Ленни творил страшные вещи с грязными бездомными, что следили на мытом полу. Именно поэтому он мог не беспокоиться за технику, припаркованную в подворотне и закованную в цепи всего лишь двумя замками. И это с учетом, что никто не додумается попытаться украсть муляж байка из костей, несшего праной на десять метров, к тому же.

Внутри уже ждали постоянные клиенты — лысые в кожанках, с которыми он, на самом деле, неплохо познакомился за месяц. Они наотрез отказывались говорить свои имена, но в остальном славные парни. Закрадывалось чувство, что они какие-то иллюзии или големы, потому как были здесь БУКВАЛЬНО все время. Просто молча сидели и изредка так же молча заказывали чай и что-нибудь сладкое из меню. Да и говорили односкладно — или их укусил базовый паук, или они действительно какие-то роботы.

А еще они были теми, кто приватизировал Айнза на время его пребывания здесь. Они одаривали его действительно монструозным объемом ласки.

— Явился не запылился. Почему пузо в земле? Не пачкай мне стойку.

Стоило просто зайти, как послышался вечно трущий бармен. Только сейчас Кон обратил внимание на футболку, на которой действительно красовались следы от контакта с землей, когда он лежал, укрываясь от последствий веселья.

— Привет, Ленни, — поздоровался некромант, присев на единственный за стойкой стул. Тяжкими усилиями он выторговал его существование. Он тогда проявил чудеса красноречия, не меньше, ведь убедить Ленни что-то изменить в баре мог только настоящий волшебник. Ну или Фокусник, но у него особый случай.

— К чему пришел? Если только обзор загораживать, то можешь не пытаться, я отрастил дополнительные фоторецепторы.

И действительно, на его «лице» появилось несколько новых черных точек округлой формы.

— Кстати, а как ты говоришь? Ты же даже рот не открываешь. Разумом не владеешь, еще какой-то подходящей силой тоже. Так как? — с первого знакомства его не покидал этот вопрос, ведь бармен живое желе ни разу не фигурально.

— Не задавай глупых вопросов.

— Ладно…

Что же, он так, видимо, отказался отвечать.

— Привет, Кон!

— О, Митти! Привет.

С кухни вышла рыжеволосая девушка, которую любили абсолютно все, в том числе и он. Было чувство, что она высшими силами чувствовала намерения посетителей, потому как выходила всегда в тот момент, когда клиент собирался что-нибудь заказать из съестного. А запах сладких кукурузных палочек, что всегда сопровождал её, еще больше распалял аппетит (интересно, это духи такие?).

— Кончик, тебе как всегда?

— Не называй меня так, пожалуйста, это смущает… И да, как всегда.

— Хорошо!

Странное чувство разливалось в груди, когда он на неё смотрел. Вроде как в среде адекватных людей это называлось «влюбленностью», но он не был уверен. Да ни в чем он не был уверен, когда дело касалось таких вот чувств. Из-за этого он так и не мог найти в себе силы сказать, а лишь приходил и каждый день заказывал себе ужин.

— Что слышно в последнее время? — от гнетущей тишины хотелось избавиться, так что некромант обратился к бармену. Скрип стакана за звук не считался, так как тот уже как фоновое сопровождение в баре — если прекращался, значит жди беды.

— Ты спрашивал это вчера.

Ах да, точно. И позавчера. И позапозавчера.

Просто он совсем не знал, о чем поговорить с желейным барменом. Тот словно каменная стена — неприступен, чтобы ты не делал, особенно после уговора поставить стул. Только Освальду удавалось хоть немного расшатать этот камень, но он и близко не знаменитый Фокусник.

Пришлось, как и всегда, сидеть в тишине, рассматривая линии на столешнице с попытками читать этикетки различного премиального и не только алкоголя позади бармена. Некоторые позиции по названию больше походили на бабушкины настойки, нежели ингредиенты для коктейлей.

Спустя некоторое время Митти наконец-то прервала его мучения и подала любимые панкейки с абрикосовым вареньем. Целую небольшую башенку. Как бы он пару десятков лишних килограмм не набрал с такой диетой.

Внезапно вилка остановилась, лишь слегка царапнув мягкий, словно облако, панкейк. Рука замерла, пока взгляд некроманта концентрировался на её ясном, никогда не хмуром лице.

А, может, сейчас то самое время? Боязно, мурашки страха сжирают нутро, но разве он не теряет момент? Нужно же рано или поздно решиться, он не может всю свою жизнь приходить и с издыханием налегать на сладости…

…

*Вдох*

…

— Митти, а ты на байке когда-нибудь каталась?

Глава 25. Сломанный автоматон

Механизмы, шестерни, часы. Для большинства эти слова ничего не значили, кроме их прямого определения, но Клокрим видел в каждом из них свою изюминку. Сложно понять всю красоту шестереночных механизмов, если ты никогда не собирал часы самостоятельно. Никакой магии, только логичный расчет сил и движений.

Освальд сравнивал его увлечение с «таксованием», хоть сам Клокрим не до конца понимал, где здесь связь — Фокусник никогда её не объяснял. Механизмы подобного рода привлекали его, сколько он себя помнил, так почему он не должен посвящать им свое свободное время?

Впрочем, никто ему не запрещал, да и мало кто мог. Жизнь его устраивала, разве что хотелось бы избавиться от некоторых раздражающих элементов.

Последний винтик докручен, и миниатюрные часы оказались готовы. В тусклом свете сорокаваттных лампочек они совершенно не отличались от обыкновенных карманных часов, что активно использовались еще задолго до его рождения. Но любой достаточно образованный техник увидел бы в них шедевр миниатюрных технологий, ведь только настоящий мастер сможет вместить почти двадцать тысяч подвижных деталей в корпус толщиной два сантиметра. Впрочем, сам создатель не чувствовал по отношению к изобретению ничего — оно было сделано не более, чем для удовлетворения. Сея стезя его силы давно достигла пика текущего уровня, и, на самом деле, ему следовало бы сосредоточиться на автоматизации. Но постройка завода была слишком муторным делом, так что техник Орнада предпочел остановиться на знакомых ему механизмах.

На лестнице послышалось шуршание. Если пришел кто-то из важных клиентов, то CP760 предупредила бы, а значит, это она сама. Тем более никто кроме неё не знал на какие места лестницы наступать, чтобы металл не скрипел.

— Пап?

— Да? — не повернувшись, ответил Клок на тонкий,неотличимый от настоящего голосок.

Все еще требовалось проверить изделие на прочность старым способом — ударами о стол, на котором в характерном месте появилась вмятина.

— Мне нужно с тобой поговорить…, — словно бы не обращая внимания на избиение рабочей поверхности, продолжила девушка.

— Секунду…, — еще несколько ударов для подтверждения приемлемого уровня прочности, — Да?

Наконец, закончив с отбивной из часов, техник развернулся к пришедшей, которую из-за роста и сложения легко перепутать со школьницей. Мультисканеры в глазах автоматически провели анализ, и он вспомнил кое о чем важном, не допускавшем отлагательств.

— Кстати, раз ты зашла. Техосмотр.

— Пап, ну нет! — сжав руки в кулачки, Молли воспротивилась. Каждый раз эта «проверка» вызывала у неё лишь стыд и смущение.

— Возражения не принимаются.

— Уууу… — разочарование девушки так и лилось через край. Но она знала, что сопротивляться бессмысленно — её придурковатый отец будет ходить за ней везде, не прерываясь в просьбах об осмотре ни на секунду. Однажды он так сказал 70 628 раз прежде, чем она сдалась…

— Последний был почти полгода назад, так что самое время. Не забывай, это для твоего же блага.

— Я знаю…

Никаких слов больше не требовалось. Видавший дни техник поднялся с пошарпанного табурета и размеренным шагом направился к выходу из подвала. Сразу же за ним последовала нерадостная девушка.

На втором этаже находилось две спальни, активно пользовались из коих только одной. Хоть Молли, как и самому Клокриму, спать было не нужно, свободное время она часто проводила в своей комнате. Из-за этого средних размеров жилище было обставлено лучше, чем голые стены и стеллажи для лишних устройств в помещении напротив. Помимо обыкновенной кровати, нескольких постеров современных музыкальных звезд, творения которых Клокрим решительно не мог понять, и парочки шкафов для личных вещей, в комнатке также стоял зарядный стол, раз в неделю служивший спальным местом. Помимо своей основной функции, стол также был напичкан множеством продвинутых технологий, в том числе сканерами, собственным блоком ИИ, самым современным щитом и кучей стабилизаторов всего и вся. Металлическое ложе оббито идеально держащим форму материалом, что предоставлял сравнимый с настоящей кроватью комфорт, а то и лучше.

Лишних слов не говорились, Молли самостоятельно разделась и легла внутрь. Именно из-за необходимости оголяться ей и не нравилась сия процедура. Лицо, как и всегда, походило на помидор, пока девушка с закрытыми глазами пыталась абстрагироваться от внешнего мира. Хотя бы не требовалось снимать нижнее белье.

Клокрим же сел перед столом, прикоснулся к голове дочери и пустил темно-фиолетовый, напоминавший миниатюрные молнии, поток энергии, отключивший любые болевые импульсации и чувство прикосновений. Затем провел импульсы под ключицей, ребрами, на боках и над лобком, тем самым разъединив по ходу корпуса искусственную кожу, под коей виднелся теплый металл. Тонким пинцетом, выскочившим из пальца, поддернул обе передние крышки на животе и груди, открыв миру систему столь сложную, что та могла посоперничать с организмом человека. За слоями карбоволоконных мышц шли переплетения тончайших, с волос толщиной проводов, следовавших от модуля к модулю, каждый из которых был изолирован от остальных мягкой прослойкой. Благодаря технологиям миниатюризации, что в свое время стали его первой искрой, техник смог начинить Молли таким количеством возможностей (и оружия), что любой робототехник обзавидовался бы.

— Так, о чем ты хотела поговорить? — завершив первичную визуальную оценку, техник обратился к дочери, одновременно подкручивая винтики отверткой из другого пальца и проводя диагностику потоками энергии левой рукой.

— Пап, сейчас не самое подходящее время…

— Вполне подходящее. Не лежать же тебе недвижимо?

— Ну… ладно. Ты знаешь про Марти?

— Кого?

Клокрим впервые слышал это имя. Он знал, что у Молли есть друзья, но понятия не имел, сколько их и кто они. Техник старался уважать личную жизнь любого живого существа, если оно не было его врагом. Молли же по всем параметрам подходила под определения живой и личности — имела свой разум, независимые мысли, ей требовалось есть и спать (хоть в иной форме) и она также была способна к размножению (тоже в другой форме. При желании она могла выборочно скопировать участки собственного кода для рождения более низшего интеллекта).

— Так ты его не знаешь? Думала ты в курсе.

— Понятия не имею, кто этот Марти. Не лезу туда, в чем плох.

— В общем, об этом я и отела поговорить…, — в словах девушки так и звенела нерешительность.

Если бы техник не был бревном в плане социальных взаимодействий, то понял бы, что его собственная дочь долго думала и приходила к решению сказать ему. Но он как ни в чем не бывало продолжил копаться во внутренностях.

— Да?

— …Онмойпареньунаслюбовьможноясъедуоттебя?

Любой другой человек не услышал бы ничего, кроме сильно ускоренных слов, скорее напоминавших треск, но техник прекрасно разобрал сказанное. Его мозг всегда работал более, чем на пятикратной скорости по отношению к обычному человеку. При желании он мог дешифровать и того быстрее.

— Конечно, только приходи на зарядку, — неожиданно для самой Молли техник согласился без вопросов, — Но кто это? Для него ты просила о той модификации?

Лицо вновь залило краской, что Молли поспешила прикрыть ладонями. Камуфляжная кожа работала в штатном режиме.

— Папа! Не говори так! Это пошло!

— Это естественно. Нет смысла стыдиться естественности.

Интересно. Он не программировал её таким образом. Да, в основе Молли лежало полноценное ядро ИИ 6 класса, что еще называют «псевдоинтеллектом», находящееся глубоко в области запрета на развитие искусственных интеллектов (все выше четвертого класса уголовно наказуемы), но даже намека на подобное поведение он не закладывал. Несомненно, столь сложные программы развиваются, как настоящие люди.

— Рад за вас.

— Да?

— [Искренне]. Вроде бы это так называется.

— Спасибо!

— А теперь попрошу не двигаться. В третьем сегменте биореактора странная огреха. Ты не получала повреждений в нижнюю часть живота?

Странно, но девушка вновь покраснела, теперь уже в третий раз. К технику начали закрадываться подозрения о неисправности контроллера кожи, хотя он проверил тот только что. Баг программы? Это невозможно.

Наконец, спустя двадцать минут, когда незначительное повреждение было сведено к нулю, а техосмотр завершен, Клокрим поместил гибкие передние крышки на свои места. В местах стыков синтетическая кожа автоматически соединилась, не оставив ни малейших следов вмешательства. Чувствительность была полностью восстановлена, и девушка поспешила вернуть юбку, толстовку и остальные вещи на законные места. Только сейчас техник обратил внимание на цветочный паттерн розовой футболки.

Природа? [Миленько].

— Пап, зачем ты требуешь при осмотре моего участия? — одевшись, Молли первым делом хотела спросить то, что давно собиралась, но напоминать отцу о процедуре лишний раз не хотелось.

— Во-первых, отключать тебя — не этично.

— Кто бы говорил об этике, — фыркнула девушка, слегка надувшись. Она, наверное, была посвящена в почти все его похождения, потому что часто расспрашивала в период наполнения базы данных о самом разном.

— А во-вторых, я еще раз проверяю работу ядра и речевых модулей.

— Допустим, убедил.

— Последний момент и я тебя отпускаю. Этот Марти является вязом?

— Это неприятная для него тема. Он не хочет им становиться. Считает вязов нелюдьми, хотя стараюсь его переубедить.

— Постарайся изменить его мнение. Обычный человек, даже при поддержке современной медицины, в этом городе быстро умрет. Или переезжайте дальше, но тогда придется вновь подключать всю систему для твоей зарядки, или хотя бы убеди его установить бионические легкие. Я этим займусь, если хочешь.

— Спасибо, я постараюсь! — девушка внезапно (хоть он и видел) кинулась на шею человека в стальной оболочке, сильно обняв. Хоть она чувствовала холод металла, но сильнее него была душевная теплота.

Клокрим хотел её поддерживать, хотя значительных предпосылок к помощи не было. Наверное, именно это называется родительской ответственностью.

* * *

— Да иди давай уже!

— Молли, я сомневаюсь!

— Иди, я сказала!

Полдень, но из-за толстого смога на улице было темно. Перед непримечательным магазинчиком различных часов стояло двое в масках повышенного класса защиты: мужчина лет двадцати пяти в круглых очках, глаженный костюм которого так и кричал о ненормальной педантичности, и низкая девушка лет шестнадцати на вид в белом платье, что со всей возможной силы толкала своего спутника под спину, пытаясь протиснуть того в двери. Естественно, мужчина как мог сопротивлялся столь дерзкой манипуляции его действиями.

— Или ты сейчас зайдешь…, — с натугом пробормотала девушка, вновь рывком попытавшись втолкнуть нерадивого внутрь, — или я за себя не ручаюсь!

Мужчина никак не ожидал таких проявлений силы от, казалось бы, хрупкого существа, из-за чего не удержался в пороге магазина и со всей силы влетел в стеллаж с кучей латунных часов. Множество попадало, но ни одно устройство не разбилось, из-за чего он был в высшей степени рад, так как не придется платить компенсацию и портить отношения.

Но когда, развернувшись, он увидел, как Молли не задумавшись наступила на хрупкое старинное изделие, его сердце чуть не выпрыгнуло. Спустя секунду ему стало легче, когда с часами ничего не произошло.

Подобные эмоциональные горки не приносили удовольствия. А ведь чем ближе он подходил к необходимости этой встречи, тем чаще на них катался.

— Чего застыл? Пойдем! — незамутненная решимость девушки натурально ослепляла его. Она была слишком уверенна в том, что встреча пройдет хорошо, но как можно быть уверенным? Он встретится с вязом, а от них можно ожидать чего угодно, в том числе разбора на органы прямо на месте и последующей продажи таким же ненормальным на черном рынке.

Он на тех рынках был и знает, что не ошибается ни в одном пункте!

— Молли, я не хочу. Он разберет меня! — выказал свои опасения мужчина, вновь застыв, теперь уже в проходе меж стеллажами.

— Ты что, издеваешься? Никто не будет доставать из тебя почки! Я что, по-твоему, зря иду?

— Нет. Нет конечно.

— То есть, ты считаешь, мое присутствие бесполезно? Что это я бесполезна? Ну и иди тогда сам, я здесь постою и подожду! Потом повезу тебя к конструкторам собирать нового мужа!

— Ну нет… Ладно, я иду.

— Иди-иди. Я сзади буду, чтоб не сбежал.

Девушка давно поняла, как нужно работать с этим «трудным элементом». При желании она бы продала ему сотню из ста ручек по цене автомобиля.

Несколько секунд мужчина так и продолжал стоять на месте, осматривая заполненный до краев магазинчик, прежде чем выдать действительно выведшую из себя Молли реплику:

— А куда мне идти?

«…»

— Ты что, издеваешься? А ну пошли! — если бы окружающие часы могли хмуриться по воле Молли, то они бы уже накинулись на поганца с намерением оторвать у того пару «органов», чтобы вел себя подобающе.

Но девушка ограничилась просто насильным ведением за ручку будущего суженного к смерти.

В темном спуске к подвалу Марти чуть не упал, но вовремя ухватился за стену, попутно успев удивиться, как Молли так ровно ходит по столь кривой лестнице. Часть ступенек была повернута непонятно как, а некоторых вообще не было!

Стоило пройти половину сложнейшего пути, как он увидел слева груды механизмов и деталей, за коими на старом табурете сидел мужчина в толстовке и что-то мастерил. Не успел Марти подобающе того рассмотреть, как Молли потянула его дальше вниз. И только теперь он обратил внимание, что весь бол был завален теми же часами. Не было свободного места поставить ногу, но и сама Молли об этом не парилась и шла прямо по механизмам. Жилка аккуратности в нем визжала от боли.

— Пап, это Марти! — прокричала девушка, едва сойдя на неустойчивое покрытие. Она феноменально удерживала равновесие.

— Кто? — а вот работавший в дальнем конце подвала ремесленник ответил ровно, никак не отреагировав. Хотя нет, он явно удивился. Удивилась и Молли, насколько он мог видеть.

— Что? Ты забыл?

Теперь же Марти отчетливо слышал в тоне девушки неудовольствие, смешанное со злостью. Её отец же молчал, отвернувшись от недоделанного изобретения в сторону выхода.

Выглядел как самый обычный мужчина среднего возраста. Гладко выбрит на лице и голове, что аж почти блестит. Но из закатанной по рукава белой рубашки виднелись черные, явно механические руки, извитые искусственными мышцами. Вроде как карбоновыми называются?

— …Нет, — слегка неуверенно ответил он спустя короткую паузу, — Я ничего не забываю.

— Врешь! Марти же ты забыл!

— Нет.

— Да.

— Ладно, — согласился отец, ни разу не моргнув за весь зрительный контакт с дочерью…

…И он просто вернулся к своему изобретению. Марти клялся своим тонким, практически музыкальным слухом, что он слышал от Молли бурчание в стиле «Боже, он неисправим».

— Пап, ты серьезно будешь и дальше тут сидеть? — с некоторой надеждой на исправление спросила Молли, но по большей степени она знала ответ заранее.

— Да?

— Но вот же он — Марти. Ты хотел увидеть его! Познакомиться поближе!

— Да.

— Что да?

Мистер Орнада развернулся, вновь сосредоточив взгляд на дочери.

— Я его увидел. Славный малый, — на этом моменте Марти начал интенсивно уводить взгляд в сторону, а Молли, в свою очередь, вновь дуться, — Когда захочешь поставить бионику, можешь приходить — прооперирую по скидке.

— С-спасибо… — он не знал, что ответить, так что просто поблагодарил за оказанную доброту.

Учитывая, как Молли уговаривала его подумать о собственном здоровье и заменить легкие на фильтрующие, наверняка это была идея её отца.

Он не отвергал сей вариант, ведь действительно жил и работал в очень вредных условиях, но перспектива замены своей плоти металлическими частями вызывала страх и опасения, хоть подобные модификации не были какой-то новинкой.

Они просто были дорогими, и всегда существовал значительный риск отторжения.

— И все? Это все, что ты скажешь? — продолжила девушка пытаться достать из отца хоть что-то.

— Да? — вопросительно ответил вопросом на вопрос вяз. Марти был уверен, что это первый раз, когда тон будущего тестя изменился хоть немного.

— Ты что, шутишь надо мной? — кажется, Молли тоже это заметила. Интересно, это потому, что он приобщал её к музыке?

— Да.

Тон вернулся к обычному, а сам мужчина вновь развернулся к своим технологичным безделушкам.

«Грррр…» — послышалось гулкое рычание от низкой и хрупкой, но несоразмерно сильной девушки, что сжала его руку стальной хваткой и потащила наверх. В пути он чуть не потерял очки и почти поцеловал носом лестницу из-за одной особо короткой ступени. Молли же, несмотря на все его трудности, продолжала переть как трактор и тянула неуклюжего следом пока они не вышли наружу. Воздух свежее не стал, но хоть пространства побольше.

— Неплохо, я считаю, — начал первым он, так как Молли настолько пронзительно смотрела, что сомневаться не стоит — она ждет его мнения.

— Ужасно!

А вот и её мнение. Может, так оно и есть, но Марти не мог не признать, что первая встреча прошла лучше, нежели он рассчитывал. По крайней мере никто не начал доставать его органы.

— Мы же договаривались! Я заставляла его репетировать! А он! Грррр…

— Может, он просто не хотел притворяться? Все-таки лучше всего узнаешь человека, если сам даешь себя узнать.

— Да он просто забыл! Как всегда! Видите ли, «Не запоминаю неважное», — скривилась Молли, — Чушь собачья!

— Может, действительно не запоминает…

— О чем ты вообще? Он даты помнит ДО СЕКУНД! — на внезапный порыв несколько прохожих обернулись, но быстро потеряли интерес за выясняющей отношения парочкой.

Марти не знал, что ответить на этот крик души, так что сказал первое, что пришло в голову:

— Молли, тебе нужно успокоиться. Давай, для начала, вернемся ко мне, раз твой отец не против.

Девушка секунду поразмыслила, пока не выдала фразу, что он никогда не рассчитывал услышать — слишком не в её характере она звучала:

— Да, пойдем, пока я не сломала тебя прямо здесь.

Смысл им двоим был понятен, и посему Марти испытывал неловкость, так как улица, вообще-то, была заполнена людьми…

Глава 26. Новые ценности

Жизнь научила быть готовой к тому, что все планы накроются медным тазом, и придется выбирать из двух, а то и меньше, навязанных путей. Сколько раз за последний год её планы менялись столь радикальным образом? Случая три, не меньше: когда она пробудила силы, когда смогла покинуть дыру, называемую Фрактом, и когда пришлось менять одних союзников на других. Это без учета более мелких по типу похищения прямо из дома.

Впрочем, пока что она не жалела. Не пробуди силы, то безвестно погибла бы где-то в грибном поле от споровой пневмонии. Не встреть Фокусника, то даже представить страшно, что бы случилось. Не привлеки внимание какого-то теневого культа с богоподобной сущностью во главе… может, её положение было бы хуже, а, может, и нет.

Пока что ей нравилось здесь. Питательная еда и чистая вода, теплые постели подкупали. Легкие не резало грибными спорами, а света было больше, чем тьмы. К тому же никто не пытался отобрать твой кусок не важно чего, пищи или комфорта. Можно не бояться набега каннибалов или банды высшего. По сравнению с Фрактом, это место — настоящий рай. И красиво здесь, как в раю.

В дверь постучали. Уловив специфические для каждого человека духовные волны, Сандей поняла, что вновь наведалась Фолли. Шесть часов в день они уделяли обучению, и плоды оно принесло очень быстро. Сандей даже представить не могла, что все это возможно: от столь тонких и дальних граней сил, что они становятся непохожи ни на что другое, до столь богатой культуры и науки, в своем развитии не ограниченной пребыванием внутри камня, вокруг которого вечно бушует режущий металлы шторм.

Часы показывали ровно четыре дня, так что пришла она точно не праздно проводить время, а обучать. Сандей, может, и хотелось чуть меньше учиться и в целом напрягаться, но приходилось. Грамота из всех уроков была самой сложной и при этом совершенно не обязательной — так она считала. Какой смысл уметь читать и писать, если с этим разбирается эфирный кластер? Каждый вяз способен читать и говорить на любом языке, при этом совершенно тот не понимая, но все равно её заставляли учить местную письменность, якобы для общего развития. Это была её единственная претензия, так как остальное время уделялось «Дзелуну», то есть развитию по пути вяза. Фолли говорила ей, что в Культе есть несколько учителей, специализирующихся на обучении различного рода квирингов, но преподавать вызвалась именно она, так как чаще других занималась с учениками тет-а-тет. Понятное дело, ей помогали консультациями.

Верила она этому? Скорее да, чем нет. Какой смысл лгать в подобной теме? Это всего лишь выбор учителя, которого у неё не было, так что и жаловаться не было смысла. Да и не хотелось — Фолли действительно много знала и прекрасно объясняла непонятные моменты.

Сандей открыла дверь и, кратко поздоровавшись, впустила гостью, если ту так можно назвать. Яркие красные волосы сильно контрастировали с обычно черным цветом у остальных местных. Однажды она поинтересовалась, почему так, и ответ её в некотором смысле удивил — Фолли была такой же аутопробужденной, как и она сама. А особо мощные аутопробуждения, оказывается, часто изменяли тела вязов, и не всегда в лучшую сторону. Ей повезло и отделалась она обычной сменой естественного цвета волос, все другое осталось на своих местах.

В руках у неё был очередной толстый том, которым наверняка можно кого-нибудь приложить. Страшно представить, что написано внутри с таким объемом. И еще хуже становилось от осознания, кого этим томом собираются бить учить.

К низким столикам, за которыми нужно сидеть на полу, быстро привыкаешь. Но от этих свободных одежд, продиктованных постоянной жарой, до сих пор некомфортно. Сандей постоянно запиналась и наступала на подолы слишком длинного для её небольшого роста… халата? Для неё это явно было халатом, хоть и называлось как-то особенно.

Урок начался с грамоты, как обычно. Фолли, во время преподавания неизменно надевавшая маску серьезности, сидела рядом и интенсивно объясняла, расписывая сложные моменты на желтом пергаменте, пока Сандей пыталась хотя бы не отключиться. Сам язык, что назывался «риккин», слишком сложный, письмо особенно. Все эти непонятные палочки, закорючки и правила никак не хотели откладываться, сколько бы она не пыталась.

|L/\ I<|

Вот, что здесь написано? Казалось бы, палки с палками в окружении палок, но написано «Дзелун», то есть одно из немногих простых и знакомых ей слов. А лексические повороты по типу «Квидекармаглунидзан» в целом на слух не воспринимались, а глазами старательно игнорировались. А это, между прочим, точное название её класса, типа и направления силы по строгой определительной системе академии. И чем дальше пойдет развитие, тем больше слогов будет добавляться. «Определение» Фолли вовсе занимало полторы строчки, а у некоторых и того больше.

Кое-как урок языка оказался вытерплен. Следующей традиционно шла культура.

Так как она была в этом мире чуть ли не единственной иностранкой, программа Фолли полнилась экспериментами. В прошлый раз, то есть вчера, большая часть времени была отведена местной иерархии, с которой все было строго. Кое в чем та похожа на кастовую систему Фракта, но в других местах кардинально отличалась. Особое внимание уделялось правильному обращению к старшим и младшим, и критерии выбора верного слова очень сложны.

В качестве практики Сандей вовсе заставляли общаться с учениками Фолли, а некоторые занятия по дзелун проходить и того вместе. В особенности с одним из них, Заки.

Волосы кривым ежиком сложно забыть, так что Сандей быстро запомнила личного ученика. В некотором роде они находились в похожих позициях, но вот его Фолли обучала углубленно, а ей преподавала самые основы, что проходят на первых старших курсах, а то и на последних средних.

Заки неплохой, но слишком уж ставит себя выше других. А еще явно испытывает романтические чувства по отношению к собственному преподавателю, но об этом лучше держать язык за зубами — насилием по отношению к знакомым парень тоже не брезгует. Чучела шинкует на раз-два, людей, при желании, тоже сможет. На его месте она бы точно раздумывала о подобной перспективе.

На сей раз ей устроили экзамен по всему пройденному по культуре. Фолли примеряла на себя разные роли с отличающимся полом, статусом и семейным положением, дабы проверить способность Сандей ориентироваться в местном закрытом обществе. Справилась она хорошо, но было над чем работать. Особенно проблемы возникали с теми моментами, когда приходилось контактировать с равным. Фолли ощущала, что само понятие «равного» плохо той воспринималось — или ниже тебя, или выше, без третьих вариантов. Кроме того, проблемы возникали на уровне внешнего вида, ведь она разительно отличалась от местных лицом, что вносило в установку коммуникации «некоторые особенности».

И, наконец-то, пришло время реальных вещей. Последние два часа занятия отводились под дзелун, но от других отличались методом обучения. В первую очередь ей не давали готовый материал, который стоило выучить, а лишь советы, идеи и некоторые домыслы без конкретики. Насколько она поняла, нужно это было для меньшего влияния сторонних мнений на развитие учеников, а также уменьшения вероятности «Распада» в будущем. Что такое этот Распад объяснить не удосужились, но то, что явление это недоброе, и так понятно.

Кроме того, её сила совсем не задокументирована, из-за чего чужое мнение может еще больше повлиять на шанс Распада — так ей сказали. Это хорошо изученные силы можно навязывать ученикам для взращивания специалистов со строго определенным набором способностей и минимальной вероятностью «ухода в закат». Почему чье-то мнение должно повлиять на её собственное Сандей не понимала, но каждый твердил именно это. Видно, на собственном опыте знают, так что прислушаться стоит.

Посему процесс обучения полностью лежал на ней и других учениках, а преподаватели занимаются простой корректировкой направления, делятся мыслями и оценивают успехи. В некоторых случаях, если это специальная группа «солдат массового производства», то руководят всем развитием (по идее подобную информацию ей знать не положено, но у Фолли проблемы с удержанием языка за зубами).

Её обучение не только не выходило за эти рамки, но и вовсе практически оставлено на самотек. Единственное, что от неё требовалось — прийти к возможности управлять/направлять души для возможности их воскрешения. В основном рассказывали различные «житейские» мудрости высших, что неплохо оседают в памяти. Как сейчас она помнит позавчерашнюю фразу:

«Так работает мир, где бы ты ни была. Богатство и гражданская власть, может, и сделают авторитетным, но без личной силы они — пустышка. В меньшей степени это относится к ВОСТОРГу, в большей — к мирам отстающим. Защищать свое положение чаще приходится именно кулаками, так что ни в коем случае не пренебрегай боевой составляющей силы. Если ты думаешь, что таких возможностей у тебя нет, то, значит, просто не открыла или поняла их. Любую способность можно использовать для сражения.»

Фраза была сказана в ответ на негодование о невозможности себя защитить, хоть она полноценный великий ключник. Другие могут прирезать десяток людей за секунды, а у неё в арсенале только сила тренированного мужчины. Быть абсолютно беззащитной, при этом являясь высшей, удручало сильнее, чем кажется на первый взгляд. Лучше уж не иметь способностей вовсе.

В десять урок закончился. Фолли поделилась, что вскоре занятия дзелун уменьшатся в количестве, так как нет особого смысла встречаться чаще раза в неделю. Это с самыми начинающими высшими нужно встречаться ежедневно, потому как те ежедневно прогрессируют, но великие ключники столь быстро новые узлы не формируют. Обидно, ведь они ей нравились тем, что не приходилось учить заумные словечки местного лексикона.

Фолли почти сразу ушла — по лицу было видно, как она устала за день. Выждав пять минут, Сандей сама покинула жилище и направилась в сторону ученического круга.

На улице стоял ночной полумрак. Спустя месяцы она так и не привыкла к яркости и красоте местного неба. С одной стороны горизонта вечно стояла глухая тьма, а с другой множество миров переливались красками. Огромный, почти на восьмую часть небосвода Отец на севере лишь на четверть закрывался разноцветным миром-калейдоскопом перед ним. Из-за этого ходить можно было вовсе без фонарей, полагаясь исключительно на развитое ночное зрение.

Несмотря на совсем недавний вечер, в учительском секторе было тихо, в отличии от ученического. Разница ощущалась мгновенно — полная тишина резко менялась на множество молодых людей, путешествовавших с фонарями по вымощенным камнем тропам. Кто-то шел парами, кто-то в одиночку или толпой. Но неизменным было то, что в общежитиях учеников жизнь расцветала в девять и успокаивалась только ближе к трем ночи. Но никто не буянил, потому что «некультурный» отдых строго карался. Правда, это не мешало каждый вечер проносить из города у подножья горы, наверное, целые телеги жгучей воды.

Нужный двухэтажный домик нашелся быстро, потому как только до него Сандей путь и знала. Они единственные, с кем она здесь знакома, так что только это место в голове и отложилось.

Общаться вне уроков культуры гораздо легче. Все дружно игнорировали правила обращения и не возмущались, если кто неправильно кого-то обзовет. Но делали так только между собой — с учителем Драго и другими старшими придерживались всех правил. Да и с малознакомыми студентами общались подобным образом — зачастую неформальная обстановка сохранялась только внутри таких вот узких группок.

Едва Сандей вошла внутрь, как чуть не упала, попытавшись не наступить на лежавшего в ногах человека. Онириласи, или, как её называли среди них, «звезданутая» развалилась на полу ровно у входа, четко подставляя висок к ноге любого пришедшего. Сама они на затруднения никак не отреагировала, даже глазом не повела — в сфере бездумного рассматривания потолка ей не было равных.

В холле домика еще сидел Винеил, игравший сам с собой в цаги — игру на подобии матшах с Фракта, только использовавшую деревянные квадратики с надписями вместо каменных фигурок. При этом напевал действительно заедавший мотивчик, покачиваясь в такт простенькой мелодии. Он как передвижная музыкальная станция, только фальшивит иногда.

Если бы любитель музыки и логических игр услышал, как Сандей зовет его у себя в голове по полному имени, то с пеной у рта кинулся доказывать её неправоту во всем — вот настолько он не любит свое имя, на риккине звучащее близко к ругательству, из-за чего он и предпочитал простые «Вин» или «Винни». Хотелось спросить, а чем думали его родители. Впрочем, человеком стать это не помешало.

Бритоголовый Шейшен тем временем приватизировал кухню, с которой доносился настоящий кулинарный оркестр. Заглянув за двери из гостиной, Сандей увидела парящие над столешницей ножи, доски и продукты, пока на самой плите чуть левее готовилось сразу три блюда в широких сковородах. Из-под них вырывалось золотистое пламя с такого же цвета искорками, благодаря коим златодрево и было названо именно «злато-». Желтый цвет листьев и самой древесины был не причем.

Сам Шей откинулся с руками за головой к стене, попивая сок через деревянную трубочку. Видимо, не врал, что минимум волос помогает управляться с телекинезом.

…И он оказался единственным, кто поздоровался с подошедшей Сандей. Остальные были слишком заняты (или их абонент недоступен, как в случае с Они).

На вопрос «Где Рун?» получила ожидаемый ответ: «В саду». Ну да, точно.

Рунори действительно копалась в земле на заднем дворе. И как только она ориентируется в этих джунглях? В саду буквально сложно протиснуться и не наступить на случайный росток, за повреждение коего с особым пристрастием оторвут голову. Но она не раскрылась, что случайно поломала стебелек какого-то цветка, так что к ней лезли только обниматься. Пришлось отказаться, потому как у излишне доброжелательной Рун земля по локоть в руках.

Именно с нею у Сандей образовались наиболее тесные отношения. Рун, словно вода (что подходило её направлению), могла приспособиться к любому собеседнику, из-за чего отлично общалась абсолютно со всеми. С нею и довелось провести оставшиеся полчаса, копаясь в земле под бесконечную болтовню о сегодня же купленном саженце Жилостника Горного, пока Шей оканчивал приготовления в качестве главного «эксперта по тусам», как сам себя называл. Когда же пришло время начала, Сандей переместилась назад в гостиную собирать людей.

Вин отвлекся от своих цаги всего на секунду, а затем его вновь поглотила бездна размышлений. Они пинать было бесполезно — рано или поздно встанет сама. А вот стоило ли идти к Заки — большой вопрос. Он довольно неприятно реагирует на отвлечение.

Скорее всего заперся в своей комнате и медитирует, как обычно. Каждый из четырех его соседей справедливо считал, что Заки излишне перетруждает себя, проводя всё свободное время в медитациях и на полигоне.

Все-таки сходит. Вдруг в этот раз он присоединится? Тем более, что сегодня особенный день. Заки приятный собеседник, хоть на первый взгляд кажется излишне серьезным и не понимающим шуток.

На два аккуратных стука никто не ответил даже спустя минуту. Украдкой заглянув, Сандей увидела сидящего спиной к двери Заки. Наверняка он её услышал, просто не обращает внимания.

— Заки, будешь с нами? — как можно более комфортно попыталась спросить она.

Он не отвечал. Секунд пять, может, десять. Лица не видно и сложно представить, что у него на уме. Но в конце концов едва слышимо из-за шума внизу откликнулся:

— …Не сейчас.

— Заки, ну пожалуйста. Хоть сегодня.

Ей действительно было грустно, хоть точно не понимала, почему. Переживания за других людей, как и другие нежелательные чувства, выветрились из нутра еще в раннем детстве, но иногда предательски возвращались. Впервые это произошло в путешествии на миролете, затем в том огромном городе. На время чувство исчезло, но теперь докучает все чаще и чаще. Что было хуже всего, так это жуткая тревога, непременно сопровождавшая каждый из подобных эпизодов. Она шептала бессмыслицу в уши и впивалась клыками в сердце.

Неприятное чувство, но ради настоящего друга она была готова его терпеть. Однако Заки молчал.

— Пожалуйста…, — Упрашивать кого-то в подобной манере казалось… неправильным. Волны тревоги разливались внутри с каждым словом, — Без тебя это не будет тем праздником, что должен. Он для тебя, а не для н-нас.

К концу непонятная паника полностью завладела телом. Кончики пальцев задрожали, а по коже прошлась волна мороза. Казалось, словно сзади стоит нечто невообразимое… Черная, демоническая, истекающая проклятым гневом тень души с двумя лицами. Истинный облик, скрытый за красивой оболочкой.

Оно улыбается?

*Дрожь*

…

Повезло, спустя секунду стало легче. Подобное случилось впервые, и сейчас Сандей действительно было страшно. Мысли плыли сами собой, рисуя в воображении жутких демонов, тянущих позади свои текущие смолью лапы. Но чувство не отпускало, а болталось где-то на периферии сознания. Она не могла сказать где именно, но оно точно хотело вернуться и лишь поджидало удобный момент.

Заки продолжал молчать, но все равно обрадовал её, поднявшись с колен. Он ведь согласен?..

— Ладно, пойдем. Сегодня медитация подождет… но недолго.

Демон окончательно отступил. Наконец-то спокойствие. Она не знала, что это было, но обязательно разберется как можно скорее. Сейчас же у них праздник и нужно веселиться, а не копаться в собственном нутре.

Сандей повела молчаливого Заки вниз. Все готово, нужен был только главный участник.

— С зачислением! — С зачислением! — С зачислением! — С зачислением!

Их встретил громкий хор четырех голосов. Шей поднял над головой любимый Заки «ранган», двое девушек держали широкую ленту с поздравлением от руки, а Вин, широко улыбаясь, исполнил фокус с появлением бутылки жгучей воды в руке и еще трех рядом со столом. Об этом не договаривались, но поздно менять программу развлечений.

Даже Они подключилась, чего никак не ожидаешь.

Драго приняла Заки в личные ученики. Он не зря работал на износ все эти годы. Можно и отдохнуть вечерок. Так что он отдался на поводу всеобщей радости и спустился отмечать.

Если это недостойно праздника, то что вообще?

Глава 27. Последняя возможность

Конвой из Сити-76 — ничего.

База «рыбаков» в Хортоне — ничего.

Адские черти смерти — вообще мем. Причем здесь они к расследованию — загадка уровня «чего поесть сегодня вечером». Нерешаемая. Но Сестры попросили проверить — безрезультатно.

Ну да, у них повышенная активность последний год или два и, ходят слухи, у них главарь из мертвых вернулся (выдумка, понятное дело), но это не повод подозревать в причастности Культ Восьмого Пальца.

Больше полугода прошло. За это время небольшая расследовательная кампания разрослась до нескольких десятков сотрудников разной степени увлеченности и смогла узнать только одно — название организации врага. Каждый раз Фокусник упирался в невидимую стену некоего связного, что курировал все взаимодействия Культа с внешним миром. Проблема в том, что этот самый связной неуловимее призрака: мало того, что стирает о себе воспоминания, так еще и никогда не появляется лично, а действует через посредников, коих набралось уж под десяток. И каждый не знает даже пола нанимателя, не говоря про какие-то более важные данные. Даже нанятый за кучу денег независимый чтец мыслей (номерок которого Фокусник на всякий случай сохранил) не смог ничего рассмотреть в головах подельников. У каждого были целые пласты модифицированной памяти, причем столь искусно замаскированные, что на выяснение самого факта подмены ушло несколько дней кропотливого изучения мозгов. Но даже так ничего выудить не получалось — вместо нужных сведений в этих участках хранились рецепты пирогов. Больше девяти тысяч рецептов пирогов!

Этот невидимый кукловод точно знает толк в шутках.

И он так хорош в своем деле, что понемногу зарождались мысли о худшем — в Культе состоит больше одного Возвышенного. Первый известен, а второй отлично разбирался в разуме, и дело он имеет именно с таковым. Маг, как бы искусен ни был, из-за своей универсальности не смог бы столь хорошо заметать следы. Это точно специализированный эфириал, пранит, может. В любом случае, это означало, что Фокусник остался не с пустыми руками, а горящим пакетом с продуктами жизнедеятельности, в котором к тому же граната спрятана. Мало того, что невозможно подобраться, так еще и сам враг «контрит» его — встреча гарантирует погибель, теперь уже окончательную. Рассеют, исказят, искалечат душу или уничтожат разум, сделают идиотом — не важно, если он потеряет себя. Даже если, технически, останется живым, это будет не «он». С магом то хоть какие-то шансы (в основном с подачки леди Фортуны), но со вторым — нет.

Внутри одного истока практически непререкаемо действовало правило старшего. Большой ключник-эфириал сильнее малого, но слабее великого, что сам слабее одноискрящего и так далее. Если правило и нарушалось, то в размытой области искры, когда техника и навыки начинали доминировать (хоть и не полноценно) над голой мощью. Но слишком большой разрыв умения компенсировать не могли, так что молодой искрящий ни в жизнь победит четырехискрового старика одного с ним истока.

Кроме того, сам факт наличия у Культа двух Возвышенных говорил о преумноженных в разы по сравнению с оценками возможностях. Возвышенный, если он есть, по совместительству всегда является и главой структуры. А если их больше одного, то это говорит об организации столь большой, что оба Возвышенных комфортно чувствуют себя на своих «территориях» и никто ни на чью не лезет. Это тысячи, десятки тысяч людей самого разного уровня сил.

Фокусник достаточно четко объяснил самому себе возможную опасность? Кажется, да, потому что поджилки ощущали себя, как минимум, неуютно. Он силен и бесстрашен, но только в своем колодце. И, стоит его покинуть, как встретится не с лягушками, а крокодилами.

Впрочем, даже перспектива окончательной смерти вряд ли заставит его отступить, так что нет особого смысла переживать.

К продолжению полосы неудач, даже непосредственный поиск нужного мира не принес результатов. Следуя за Червем, Фокусник пролетел два больших мира, оказавшись буквально на другой стороне от Отца, в Дрейге, а затем облазил еще три десятка малых и крошечных, так и не найдя путь. Как только он приблизился к кристальному большому миру, так встроенный «компас» Червя начал показывать откровенную чушь. Сандей словно постоянно крутилась вокруг него, а стрелка пыталась безрезультатно поспевать. Не обращая на трудности внимания, он продолжил шерстить мир за миром, а, когда обитаемые закончились, даже безжизненные пустоши, но ничего. Ни намека на что-то хоть отдаленно известное о врагах. Ни висящих одежд, ни специфического разреза глаз, ни следов древней и могущественной организации (хотя, раз она древняя и могущественная, то следов и не должно быть, так что логично). Словно их людей не существует вовсе, а то и целого мира. Если представить, что целый мир каким-то образом скрылся от остального света, или, еще хуже, покинул Сеть…

Понятное дело, здесь постаралась могущественная сила. Но, как бы могучи Возвышенные ни были, целый мир, даже крошечный, им не по зубам. Опустошить? Да запросто. Скрыть, не навредив? Почти нереально. Ключевое слово «почти», но надежды оно давало немного. Все-таки три месяца поисков без отдыха (буквально, за все время он ни разу не возвращался в эфирную квартиру дольше, чем на минуту) неслабо били по уверенности. Фокуснику не привыкать, но, как говорится, осадочек остался.

В итоге он вернулся назад в ВОСТОРГ ни с чем. Хотя нет, кое-что было — порванный клапан отказоустойчивости реактора (славься Йер, Ласточка тогда же не пошла на фейерверк) и убитые в хлам работой на износ движки. Первую поломку устранить легко, ведь в закромах нашлась нужная запчасть, а сама поломка находилась вне энергетической установки, но вот двигатели являлись авторской разработкой Клокрима с кучей наворотов. Какими бы крутыми данные движители ни были, но стояли в Ласточке почти пятнадцать лет, так что удивляться их концу не пришлось. Поэтому пришлось оперативно лететь в Ксенон, пока издыхающие движки не отправились в Вальхаллу, а с ними и весь истребитель, ибо столь большие конструкции в эфире уместить не выйдет. Да и самостоятельно смонтировать органы Ласточки Фокусник себе не даст — слишком деликатная работа, учитывая любовь их создателя к микроскопическим деталям.

Магазинчик внешне никак не поменялся, но завалы внутри явно подросли, особенно кучки по углам. Скоро будет совсем как в подвале.

Едва зайдя, он точно мог сказать, что Молли куда-то запропастилась, а вместо неё стоял некий мужик в круглых окулярах и приглаженном костюмчике… Да и лицо знакомое…

О, вспомнил! Это же Марти, тот другалек Молли, который еще не может настоящую девушку от робота отличить. Что он тут забыл?

Хотя, не важно.

— О, Марти! Привет-привет! — поздоровался Фокусник, подойдя к стойке продавца, но в ответ получил лишь недоумевающий взгляд, смешанный с желанием потянуться к пушке.

Ах да, точно… Он тогда встречался с ним в другом облике, так что, понятное дело, его не узнали.

— Вы кто такой и откуда знаете мое имя?

Несмотря на явное желание избавиться от странного посетителя, Марти сохранял спокойствие и даже умудрялся не выглядеть грубым. Смотря на его слегка нахмуренные брови, Фокусник понимал, что для выживания обычного человека в среде пришибленных вязов нужно было развить особые коммуникативные способности.

Ну или носить с собой тазер. Робототехники боятся того хуже, чем вампиры солнца.

— Я друг отца твоей подружки.

На лице парня вновь читался калейдоскоп эмоций, только гораздо более яркий. От «Что этоттип вообще несет?», продолжая «Он знает про нас с Молли?» до знакомого «У этого что, могут быть друзья? Бред какой-то».

Что же, по крайней мере он в достаточной степени знаком с Клокримом, а, значит, надежный. Каким бы кирпичом техник ни был, но в нужные моменты людей читал отлично. Коль разрешил Марти остаться, то человек тот хороший. Тем более с Молли.

Наконец, переварив услышанное, Марти спросил единственное, что пришло в голову:

— Почему я вас раньше не видел?

— Так захожу я не часто. В прошлый раз тебя здесь не было.

Собеседник явно задумался, но, не найдя к чему прикопаться (наверняка поэтому), пожал плечами и возвратившимся спокойствием продолжил опрос.

— Хорошо, вы к мастеру Клокриму по какому вопросу? — поправил свои очки Марти, слишком походя на людей, которых Фокусник ненавидит каждой фиброй души.

— Фу, не делай такое бюрократическое лицо, прошу. Да и мне на пять минуточек, честно.

— Ну раз так…

Не дав слишком ответственному договорить, Фокусник направился к подвалу. Но, едва скрывшись за поворотом, вернулся и протянул указательный палец в сторону сидящего:

— Кстати, Марти, потяни за палец.

— Что? Да как вы?.. Что?

— За палец, говорю, тяни.

Марти явственно колебался. Очень колебался. Практически фазировал меж реальным миром и слоем абсолютного непонимания. Нужно его подтолкнуть к нужной стороне.

— Да не боись, не съем я тебя. И каннибалам за два литра сока не продам. Тяни.

Обычно тянуть за палец боятся как раз по причине возможных угрожающих последствий. Большинство людей инстинктивно сторонились дергать за палец, потому что ожидают подляны. Это все йеровы школы виноваты с их воспитанниками, что наглым образом украли его прием. Теперь из-за них «Палец» не так эффективен, как раньше.

Хорошо, что жертва попалась неосторожная. Или, может, тот слишком доверился буквально незнакомцу, тут уж только высшие силы скажут. Но свершившееся отрицать невозможно — Марти потянул. Палец тут же оторвался, а из образовавшейся раны с обеих сторон плеснула кровь. Из руки та вовсе лилась тонкой струйкой.

Мужчина в очках застыл, не сводя взгляда с кусочка плоти в обмякшей хватке.

— Ты попал, парень. Будешь должен круглую сумму. Ну, бывай, времени у тебя до четверга, — быстренько слинял в подвал Фокусник, оставив остолбеневшего Марти одного. Даже аргумент в виде явно слишком низкого веса оторванной фаланги не пробивался сквозь бурю внутри разума мужчины, пока тот камнем пялился сквозь пальцы — свои и чужой.

Фокусник спокойно спустился по лестнице, завидев техника на его обычном месте еще на середине пути. Тот никак не реагировал, продолжив ковыряться, как необычно, не в часах, а явно каком-то заменителе органа.

Одной из его искр была «Аугментация меха». Помимо понятного с первого взгляда создания механоидов (как гуманоидов, так и другой формы), даруемые способности также распространялись на биосовместимые импланты. По сути все его тело — механоид, навороченный подобными имплантами. И довел до ума он его лишь совсем недавно, а до того долгое время был вынужден пользовать «мясные аналоги». Так что в том, что Клокрим подрабатывал «рипером» на полставки, ничего необычного не было.

Услуги качественных и, что самое главное, кастомных имплантов без слежки, рекламы и прочих бесполезных функций стоила немало, особенно среди тех, кто по различным причинам не хотел наличия таковых в своем теле. Цена за один от создания до установки у подобного специалиста может доходить до двадцати, тридцати и даже пятидесяти тысяч робаксов, что около двадцати средних месячных зарплат в Перигелии для последнего случая.

— Какому парнишке клепаешь гидравлический дингус на сей раз?

— Это легкие.

— Да ладно тебе. Не говори, что перестал брать заказы на горячие пирожки?

— Не перестал, это все еще выгодно, — что-то подкрутил тонким пальцевым щупом внутри импланта техник, — Однако впервые за годы довелось поработать над легкими. Вот, собираю прототип.

— А кому, если не секрет?

— …

О, знакомое лицо. Точнее не так, знакомое «зависание» Клокрима. Обычно он так смотрит в стену только когда пытается вспомнить какого-то важного, но, по причине его кирпичности, забытого человека. Ждать смысла нет — техник не вспомнит, проходили.

— Кстати, а что тут Марти делает?

— Кто? — вышел из транса Клок, словно любой сторонний звук выводил его процессор из состояния циклической ошибки.

— Ну этот, который с Молли встречается.

— А… Они поженились. Помогает за бесплатно, так что пусть будет.

— Ах ты еврейская рожа, горжусь.

— Изначально должны были съехать еще месяц назад, но появились проблемы, — не обращая на пять копеек Фокусника, техник продолжал.

— А денег ты им принципиально не даешь?

Глазные сенсоры, скрытые за крутыми светящимися глазами, с характерными щелчками начали калибровку, пока техник с каменным (титановым, если точнее) лицом размышлял несколько секунд.

— Да.

Фокусник смахнул скупую мужскую слезу радости за друга. Наконец-то он понял прелесть отцовства!

— Зачем я пришел вообще, — наконец, перешел к серьезным разговорам гость, достав небольшую табуретку, на которую присел в свободном от хлама месте, — нужно поговорить о Сандей. Считай, я здесь выговориться и за советом.

— Говори, — не поменявшись в лице (из металла же), продолжил копаться в бионическом легком техник.

— Так вот. За полгода выяснить почти ничего не удалось…

Рассказ занял около пяти минут, в течении которых Фокусник кратко поведал про каждую зацепку, что смог ухватить в ходе шестимесячного расследования, пока сам слушатель продолжал сосредоточенно разбираться с имплантом. Сомнений в том, что тот внимательно слушал, не было — Клокрим мог одновременно воспринимать хоть десяток потоков информации, а тут всего два.

— …В общем, я в отчаянии. Без понятия, как действовать дальше. Нужна твоя помощь.

Техник молчал, но и разбираться с бионикой прекратил. Фокусник не торопил, ведь в подобной манере тот застывал во времена интенсивного мыслительного процесса. Больше минуты подвал наполняла мрачная тишина, пока мастер Орнада, повернувшись к собеседнику, не выказал вопрос:

— Поиск направления Червя сбивается только вблизи Дрейга, говоришь?

В холодном металлическом тоне слышалась некоторая жилка, словно тот ухватился за верный шнурочек посреди целого леса таких же путей.

— Да.

Техник хмыкнул, что было тому несвойственно. Фокусник действительно накинул нелегкую задачку, но, кажется, в голове синта зрел план. Внезапно начавшая мерцать лампочка под потолком мешала, и так хотелось её убрать, но сразу несколько идей поглотили его настолько, что формировали три отдельных чертежа возможного решения дилеммы. Причем создание машины включали в себя только двое, третий обходился без новых механизмов.

Как следует обдумав, Клокрим выбрал самый реализуемый на практике в ближайшее время вариант. В нем обязательно задействовались мощности артефактных карт Освальда в сложном механизме, но на бумаге схема должна быть рабочая.

— Есть мысль. С самого начала?

— Давай, — Фокусник знал, что подобная манера обращения предшествует длинному объяснению довольно комплексной идеи. И лучше согласиться прослушать её полностью, нежели потом в непонятках задавать дополнительные вопросы, из-за коих общее время монологов техника вырастет чуть ли не в два раза.

Сидеть подобным образом можно шесть и более часов. Вот только, если физически каждый мог хоть месяц потратить, ментально Фокусник превратился бы в изюм уже на второй день.

— Итак, с самого начала. Есть твой Трикспет, пятьдесят три карты, все дела… — что было еще занимательно, во время таких пояснений речь механизированного вяза преображалась в гораздо более «живую». Даже ощущение общения с роботом на древнем ядре ИИ не возникало, — Опуская подробности, гипотетически, можно использовать силу артефактов сторонними устройствами. Полностью это невообразимо, но частично и с согласия владельца — вполне. Предвещая твой вопрос, решил я так из-за слухов в скаварийском обществе о некоем Ругино, что успешно слил свой артефакт с собственным механизмом. Технических подтверждений нет, но существует видео использования артефакта до и после слияния с машиной.

— Но он техник. Артефакт скорее всего того же направления.

— Верно, это было ядро холодного синтеза, но сама возможность! — взмахнул руками разгоряченный Клокрим. Не в его силах сдерживать возбуждение, испытываемое при возможности создать что-то принципиально новое, — Я говорю не о материальной выгоде или чем-то подобном, но про пользу. Слушай дальше.

Фокусник молча кивнул, посмотрев в, казалось, увеличившие яркость красные глаза.

— Снова пропуская технические подробности, у Трикспета, судя по моим догадкам, возможности намного выше, чем ты думаешь. Я в давности некоторое время посвятил одной теории, согласно которой рабочая мощь артефактов ограничена на подобии мышц смертных. Нужно лишь подобрать нужный агент, и сила карт раскроется.

— К чему ты?

— К тому, что ты как-то говорил про необходимость зрительного контакта с местом появления портала для корректной работы Могильщика.

— Верно. Если был в месте совсем недавно, можно и без контакта.

— И ты способен чувствовать, где находится носитель Червя?

— Только приблизительно, если недостаточно приближусь.

— Так вот. Я считаю, что для применения Могильщика не обязательно поддерживать зрительный контакт или уже бывать в месте открытия портала, а достаточно метки от Червя, но то вторично. Намного большей проблемой выступает максимальная дальность в четыре километра.

Фокусник молча кивнул. С этой стороны он никогда не думал, но он действительно мог телепортироваться к носителю Червя. Сей возможностью он пользовался редко, потому как чаще всего нет в ней необходимости. К тому же в бою не используешь — Червь закреплялся около недели.

— Но при этом, технически, ты не можешь открыть портал на большее расстояние непосредственно из-за ограничения на объеме используемого эфира…

— Кажется, я понял, к чему ты клонишь. Нужно лишь найти снимающий ограничение агент.

— Бинго, — щелкнул металлическими пальцами техник, — И мы телепортируем тебя прямо к ней сквозь половину Сети, — «И любые защиты» — читалось между строк.

Фокусник незаметно для себя улыбнулся.

Глава 28. Червоточина

Думать легко, но вот делать — сложно. На бумаге и чертежах план казался легким, а, едва приступили к реализации, всплыло целое поле подводных камней, больших и малых. Если с малыми получилось разобраться банальным вливанием денег или небольшим напрягом, то вот большие требовали более обстоятельного подхода. Как пример, почти сразу встал вопрос энергии, которой, согласно расчетам, затребуется очень, очень много. И это даже с учетом того, что большую часть самого «перемещения» возьмет на себя эфир, цистерну с которым Фокусник заполнял на протяжении всего месяца строительства.

В итоге пришлось скрутить с Ласточки реактор, так как это был самый быстрый способ раздобыть источник энергии подобной мощи, к тому же удобный в транспортировке. В «крейсерском» режиме компактная ТМ-установка могла сутки напролет питать несколько небоскребов, что было вполне достаточно для ТрансАртефактного Устройства Перемещения на Сверхдальние Расстояния — Прототип 1. Сокращенно ТАУПнСдР-П1.

Клокриму следовало бы поучиться придумывать более короткие названия. Учитывая, сколько других прототипов в случае успеха первого он будет делать, название вскоре будет занимать несколько строчек. Поэтому Фокусник заочно решил не ломать себе голову (и язык) и просто называть машину и все возможные последующие её версии ТАУПом. Ударение на «А».

Вторым подводным камнем (или третьим?) оказалось затрачиваемое место. Даже с искрой и знаниями Клокрима в миниатюризации машин, благодаря которым он мог буквально сделать полноценный ядерный реактор размером с помидорку черри, вся установка заняла половину подвала от пола до потолка. А он, между прочим, в три с половиной метра высотой и сторонами по десять каждая. Причем цистерна с эфиром заняла всего пятую часть конструкции.

Кстати, об эфире. Фокуснику очень помогло, что у него ненормальное количество разных ключей, благодаря которым и восстановление энергии кроме как «грандиозным» для его уровня назвать нельзя. Большую часть этого месяца он «сдаивал» собственные резервы в небольшие капсулы, что сжимали туман до полужидкой субстанции в самой цистерне. Вот бы не бомбануло…

Так к чему он… Весь бардак господина Орнады пришлось убрать. Бесконечность страданий и препираний с техником о необходимости выбросить это барахло, которое он все равно никогда не продаст, вознаградила девственно чистым помещением с бетонными стенами. Горы мусора сопровождали Клока даже когда они только познакомились, поэтому видеть мастерскую гениального техника в столь аккуратном состоянии было мягко говоря непривычно. И во всю северную стену стояло огромное переплетение труб, кабелей и других деталей, с цистерной справа и специальным телепортационным кругом два на два метра по центру.

Стоимость же проекта… Скажем так, она почти перевалила за шестизначное число. Как бы богат Фокусник ни был, но подобные траты вызывали боль в кошельке, даже если половину суммы взял на себя Клокрим. Каждый раз, когда он отваливал по сотне тысяч поставщикам материалов и деталей, хотелось ударить себя в печень.

Всего в ТАУПе задействовалось четыре карты Трикспета: Червь, Повар, Возница и Могильщик. Причем не их обычно используемые копии, а настоящие карты, что всегда хранились у него в квартире. Продиктовано это было нагрузкой, что упадет на них и с коей эфирные подделки не справятся ни при каких обстоятельствах. Червь будет выступать в качестве навигатора конечной точки, Возница проложит маршрут в пространстве и стабилизирует всю систему, Повар будет усиливать Могильщика, а сам Могильщик будет отвечать за сам процесс открытия портала.

«Будь готов к тому, что лишишься карт. Они не предназначены для подобных нагрузок. Думаю, ты понимаешь» — почти сразу после предварительной сборки сказал ему Клокрим. Естественно, он знал, что так легко столь масштабный проект его не отпустит. Но, даже если потеряет все эти четыре карты, Фокусник все равно не будет колебаться.

И вот спустя месяц он стоит перед машиной, что в любой момент готова запуститься. Осталось только вставить нужные карты и дать отмашку технику, что заканчивал в третий раз перепроверять работоспособность устройства, буквально собранного в подвале двумя энтузиастами.

Легкий мандраж пробирал тело, хоть то и из энергии. «Хоть бы получилось» — единственная мысль, что сейчас получалось думать.

— Проверка работоспособности: успешно, — самым механическим из всех его голосов прервал размышления Клокрим, выведя из подобия оглушения. Да, сейчас не время погружаться в себя.

В нужные отсеки, похожие на старые CD-плееры, он по очереди вставил каждую карту. Червя и Возницу слева возле консоли управления, а Повара и Могильщика непосредственно возле врат.

— Ты появишься в радиусе пяти-десяти метров возле цели. У тебя будет не больше минуты на то, чтобы её найти и привести сюда. Сразу после этого я выключу ТАУПнСдР-П1. Если не успеешь, то портал закроется раньше и достать ты её не сможешь, как и вернуться назад текущим телом. Чем дольше телепорт будет открыт, тем выше вероятность непоправимого ущербу картам, так что постарайся закончить дело как можно быстрее. Также… — достал небольшое устройство из небольшой тумбочки техник, — связь. Знаю, ты не любишь импланты ввиду их бесполезности для тебя, но надевай одноразовый наушник. Сигнал через портал способен передаваться, и я буду озвучивать состояние машины, чтобы тебя сориентировать. К сожалению, тросом тебя связать и вытащить не выйдет, потому что нагрузка на телепорт из-за постоянного нахождения в нем веревки возрастет многократно.

— Я понимаю, — Фокусник взял и вставил в ухо небольшой, практически невидимый наушник.

— Готов? — гораздо более живо на этот раз проговорил техник. Он волновался не меньше.

Стоя прямо перед кольцом телепорта, одолело внезапное желание повернуть назад. Словно за этим порталом он встретит то, что не хотел бы встречать.

Достав в каждую руку по массивному сорокасантиметровому нижнекаморному револьверу, Фокусник охладил голову. На черном корпусе от рукояти до укрепленного дула ветвились серебряные лозы, а на внешних сторонах тем же цветом практически светились надписи «Doom» у правого с правой и «Ruin» у левого с левой сторон корпуса. Револьверы словно замурлыкали, оказавшись в желанных руках хозяина. Влив некоторое количество эфира, Фокусник полностью пробудил псевдоартефакты после долгого бездействия — лозы наполнились белым сиянием, барабаны единожды прокрутились, а Освальд почувствовал два других источника зрения, исходивших с задних мушек револьверов.

Будто вернулся на пятьдесят лет назад. Не сказать, чтобы он тосковал по этому чувству.

— Да, готов, — твердо сказал он, а затем добавил совсем тихо: — Жми на рычаг, Кронк…

С низким гулом машина включилась. По трубам пошел жидкий эфир, по кабелям электричество. Перед Фокусником словно в замедленной съемке формировался направленный в неизвестность темный портал, пока он сам использовал Плоть и Упыря.

…

— Заки, дай три стебля Лисака Пружинистого, — сосредоточенно пробормотала Фолли, пока интенсивно перемалывала в ступке дурно пахнущие семена Крылатника. Рядом сосредоточенно следили Сандей и Заки, но последний был вынужден на секунду отвлечься и пойти искать среди множества склянок требуемое растение.

Одним из направлений, доступным магам, являлось зельеварение, как бы глупо это не звучало. Название, правда, не отражало истинной сути — корректнее было бы назвать дисциплину «Наполнение магией органики», так как распространялась она не только на «зелья», но и на все другое органическое, на что можно применить длительное заклинание. Определенные же вещества, используемые в микстурах и других настоях, гораздо лучше других способны удерживать определенные заклятья. Из поиска веществ под нужные эффекты, которые к тому же не были бы ядовиты, и выросло целое ответвление магии. Вспомогательное, но ответвление.

Способны на это были только маги, так что именно Заки здесь обучался, а Сандей присутствовала больше в качестве стороннего слушателя. Непонятно почему, но сам процесс вызывал у неё неподдельный интерес — поэтому она и пришла к Фолли в пол-одиннадцатого вечера, хотя могла бы отдыхать после насыщенного дня.

Когда Заки практически передал требуемые листья, все троя ощутили странное покалывание. Особенно Фолли, что сразу же развернулась и увидела, как из воздуха посреди комнаты рождалась черная тьма. За нею на разрастающееся нечто обратили внимание и два ученика.

Чернота росла, пока через несколько секунд не достигла двух метров в диаметре, а затем стабилизировалась в ровный туманный круг. Поверхность слегка завибрировала, а затем из неё показалась рука с массивным револьвером, что по очереди навелся на каждого в комнате, в конце остановившись на испуганной девушке слева.

…

— Вижу её! Я пошел! — прокричал Фокусник и запрыгнул в черную пустоту.

Никаких путешествий по «трубам» и подобных спецэффектов, он попросту вышел с другой стороны, оказавшись в освещенном кристаллами желто-красном деревянном доме. Прямо впереди стояло трое: Сандей; девушка в халате, что была с Возвышенным; и неизвестный парень в похожих одеждах. Что самое неожиданное, Сандей не казалась узницей, да и носила такую же рясу, как двое других.

Так, кажется, здесь что-то не так… Через Рок он все это видел, но подумал, что револьвер барахлит, на что справедливо удостоился недовольного урчания. Да, неправ, он признает!

Едва Фокусник ступил второй ногой на затоптанный паркет, красноволосая женщина по центру произнесла нечто непереводимое и одной рукой создала полупрозрачный фиолетовый барьер, закрывший всех троих, а вторую покрыла искрящими красными молниями, готовыми испепелить недоброжелателя.

Еще один маг, значит. Неприятно.

— ТРЕВОГА, НАРУШИТЕЛЬ!

— Шшш! — с пистолетом у рта попросил Фокусник тишины, — Я здесь ненадолго. Мне только кое-что попросить, только и всего.

— КАК ТЫ СЮДА ПОПАЛ?! ОТВЕЧАЙ! — раскричалась маг, приманивая сюда возможных стражников, словно мух на одну известную субстанцию. Но голос приятный, спору нет.

Едва он вновь открыл рот, как парень справа не выдержал и обратился чистым светом, залившим комнату. Только спустя секунду после вспышки Фокусник осознал, что всю эту секунду его интенсивно пытались нарезать на сотни кусочков. Упырь защищал, но даже без него Освальд не пострадал бы.

«Спидстер, манар или пранит, временное энерготело света» — быстро проанализировал Освальд. Прямым ударом ему не навредишь, а снарядом не попадешь, так что пришлось выстрелить себе прямо под ноги.

Мир замедлился почти троекратно, когда он снял ограничение на скорость мышления. Белые линии лоз правого револьвера на мгновение вспыхнули, а затем из дула со скоростью пули и легким хлопком вырвался белый сгусток, при соприкосновении с полом вызвавший двухметровый взрыв белого тумана. Фокуснику воздействие не навредило, но скоростной на мгновение потерял управление и отпустил трансформацию тела. Сам стрелок был готов и, не теряя времени, выстрелил таким же сгустком из левого револьвера. Враг не успел прийти в себя и попал под туманный взрыв. Тогда же рассеялись последние капли его контроля, глаза закатились, а тело пошло судорогами.

Меньше секунды, и спидстер корчился на полу. Парню катастрофически не хватило опыта.

Фокусник на полную мощь активировал поле неприязни Пастуха в надежде, что это задержит охрану хотя бы на несколько секунд. И в тот же момент с громким треском в него ударила красная молния, на мгновение дестабилизировавшую структуру энергии тела даже под Упырем, хоть и не усиленным.

Спустя секунду, восстановившись от оглушения, Фокусник сорвался с места стрейфом влево, уклоняясь от второй молнии. Два последовательных выстрела не принесли результата — щит полностью закрывал от паралитического эфира, но защищал ли от пули? Стрельба эфирными фугасами не вызывала отдачи и нагружала совсем другие части револьвера, так что можно было в любой момент выстрелить обычной пулей из барабана, что он и сделал. Мощный снайперский патрон вырвался из Рок справа и сразу после из Руин слева, метя в одну точку. От двух последовательных попаданий фиолетовый барьер едва пострадал, отделавшись парочкой мелких трещин, что сразу восстановились, едва маг помогла щиту второй рукой.

Использовать Малыша не выйдет — Сандей умрет, а мощи обычных выстрелов не хватает. Он достаточно хорошо знал магов, чтобы понимать — если не удалось пробить щит быстро, то стоит сосредоточиться на битве выносливости, ведь маги из-за праны не очень-то в ней хороши. Однако, хоть чаша весов в подобной дуэли склонялась в его сторону, истощение её резервов займет время, коего у Фокусника категорически не хватало.

«Десять секунд, портал стабилен» — послышался Клокрим из наушника. Напоминание как нельзя вовремя.

Впрочем, был другой способ. Револьверы спрятались внутрь тела, а вместо них выпала карта Древа, активированная во втором «режиме». Двадцать процентов резерва утекло во мгновение, но разум Фокусника ускорился еще в три раза, как и тело. Почти девятикратное ускорение мышления — обычный он не мог вынести такую нагрузку, хоть и являлся по своей природе энергией — необходимо было действие Упыря.

Мир замедлился еще сильнее, но не его движения. Высокотехнологичная катана выплыла из левого бока, схваченная той же рукой за ножны, пока правая уже тянулась обнажить клинок. С касанием в рукоять влилось десять процентов резерва Освальда, из-за чего рука на мгновения видимо потускнела, в замедлении не поспев восполнить наполнение тела.

«Активация боевого режима»

Красивый, но холодный металлический женский голос раздался в ушах, извещая о готовности. Ядро ИИ 5 класса работало на полную мощность, вычисляя возможную траекторию для наилучшего удара и отправляя информацию прямо в мозг. Эфир его собственного тела служил передатчиком информации гораздо лучшим, чем любая привычная связь мозг-компьютер имплантов.

Фокусник рывком подобрался к щиту. Хоть время было на его стороне, но оно не защищало от воздействия старой доброй физики, из-за чего с каждым шагом деревяшки пола трещали — не от веса и мощи, но от чистой скорости. С каждым сантиметром, что черное лезвие преодолевало из ножен, кромка покрывалась тонким полупрозрачным слоем, напоминавшем белый лед. Затвердевший до состояния кристалла эфир не существовал долго, но обладал атомарной остротой и резал соответствующе, что хорошо продемонстрировал щит: выдержавшая две крупнокалиберные пули магия с первого разреза обзавелась тонким следом. Спустя четыре последовательные атаки щит окончательно рухнул, начав распадаться по линиям резанных шрамов.

В столь замедленном восприятии Фокусник четко мог разглядеть, как глаза мага в панике скачут с щита на катану и обратно.

С брешью появилась возможность обезвредить противника Узником, что он и попытался сделать, не пряча катану в ножны. К сожалению, даже троекратной скорости не хватило — враг испустил волну силы во все стороны, отталкивая как его, так и Сандей.

Доведший до реакции заклинание маг — крайне неприятный противник. Никогда не знаешь, что тот внезапно вытащит из рукавов. И, если ему на подобный урон под Плотью и Упырем практически плевать, то девушка мощно ударилась плечом о стену, о чем маг задумалась лишь после действия.

Вот чего Фокусник не ожидал, это что Сандей будет стоять столбом, а не пытаться спрятаться. При выстрелах девушка ни разу не шелохнулась, хотя от громкого звука даже сосредоточенный маг видимо вздрагивала.

Не ожидавшая подобного развития событий маг отвлеклась — естественно, Освальд попытался воспользоваться возможностью, но спустя несколько шагов…

Боль

Внезапная боль пронзила само его естество. Раскаленным клеймом та прожигала дыру в груди. Тело парализовало в агонии, а палач, что владел этим орудием пытки, лишь улыбался и давил все сильнее.

С каждой последующей секундой становилось больнее, будто его по-настоящему пилят бензопилой. Он потерял импульс сражения, концентрацию на картах, из-за чего все их эффекты досрочно закончились, и структурную целостность, став скорее облаком в виде человека, нежели чем-то, имевшим форму. Отнялись зрение, слух и любые другие чувства, из-за чего Освальд ощущал себя запертым в темной клетке. И все это сопровождалось нараставшей болью, с которой Фокусник не мог ничего сделать. Любые движения, мысли и потуги впивались кинжалами в открытые раны внутри. Он мог только лежать и пытаться не распасться окончательно, потому что даже связь с зерном ощущалась какой-то нарушенной. Сил не хватало даже на крик.

А затем боль возросла многократно.

…

Непонятно, сколько он так промучился, но в конце концов это нечто, превращавшее его душу в салат, отступило. Сначала резало кинжалом, затем раскаленным мечом, а в конце сдавливало стотонным прессом. Боль была такой сильной, что у Фокусника пробудились рефлексы еще с тех самых пор бытия обычным человеком. Сильно хотелось отдышаться, а в груди будто во всю мощь колотилось сердце, пока белый туман вновь принимал форму человека. Сначала вернулся слух, а затем и зрение, и первым делом Фокусник увидел Сандей, державшуюся за стену и извергавшую потоки квирина вокруг себя.

«Прорыв до первой искры» — мгновенно пронеслось в голове. Только при нем происходит неконтролируемый выброс энергии столь большого объема. Прорыв до великого ключа не столь мощен, а при достижении второй искры вяз с высокой долей вероятности способен контролировать себя достаточно, чтобы не изрыгать сырую энергию в окружение.

Красноволосый маг защищалась от разрушительного квирина щитом, но Фокусник наоборот ощущал себя все лучше и лучше, поглощая свободную для излечения собственной души энергию. Большой узел квирина, имевшийся у него, хоть и был практически бесполезен и годился только шутки ради, но в этот раз спасал от губительного действия энергии. Для вяза, что не обладал узлом соответствующего типа, а также для всех смертных сырая энергия подобной концентрации являлась ядом. Слабым и от коего легко защититься, но мерзким и неприятным ядом. Трясущемуся светлячку больше недели будет крайне паршиво.

Спустя еще несколько секунд Фокусник восстановился достаточно, дабы попытаться что-то предпринять. На душе до сих пор было больно ни разу не фигурально, но боль хотя бы была терпимой, как от свежей раны. Первым делом он вернул потерянное снаряжение: катану, лежавшую прямо под рукой, и наушник, выпавший в момент потери формы. Стоило возвратить технику на место, как Освальд услышал нервного Клокрима, окатившего разум ледяной водой.

«Могильщик дымит, поторопись!»

Глава 29. Двуликий

Он все-таки пришел.

Ей хотелось игнорировать навязчивую тревогу, и даже успешно получалось. Но демон все равно здесь.

Кажется, она наконец-то поняла, чья тень нависла над ней. Сердцем верила, что он не достанет её, но разум считал иначе, и не зря. Хоть он с самой первой встречи казался доброжелательным, но истинную сущность не скрыть — мерзкая черная порча с двумя лицами, за которой пряталась не более, чем безвольная марионетка. Его ли это было тело вообще? Она не могла сказать.

Едва показалась эта рука в черном глаженом костюме и тонких белых перчатках, Сандей поняла, что он пришел. Непонятно как, но демон смог до неё добраться, хотя прошло больше полугода. Хоть для глаз рука сжимала странный пистолет, но в духовном чувстве смоляная лапа драла края бесконечной тени, сгустившейся в круг такого же черного цвета. А затем эта лапа показала на неё пальцем, словно зная, что нашла свою жертву.

Словно? Хах… Он определенно знал за кем идет.

Первым показалось левое лицо. За прошедшее время оно, казалось, ещё больше исказилось. Но, что было гораздо страшнее, оно кричало. Вопило. Однако вопль этот исходил не от лица, нет, а от громадного пистолета. Никто другой его не слышал, но для неё крик звучал четче, чем последние слова матери.

А затем присоединился и второй. И, если левый пистолет визжал, то правый, скорее, выл. Тон его был гораздо ниже и агрессивнее. Будто левый оказался веселым циркачом, запрятавшим за пазухой связку отравленных ножей, а правый хладным палачом, готовым пожинать в любое время. И каждый из них был соответствующим лицом демона — корчащимся и оскаленным.

Она почти не спала последнюю неделю, предвещая его прибытие. Каждый раз, едва закрывались глаза, эта смоль пыталась дотянуться. Множество ночей казалось, что она сходит с ума. Из-за этой паники не удавалось жить, только существовать.

Но сейчас, удивительно, ей стало легче. Руки дрожали, ноги подкашивались, но тяжесть внутри слабела. Если бы над ней висел меч на тонкой нити, что в любой момент мог оборваться, то сейчас бы тот уже был на полпути к её шее. В подобный момент тревога отступает, а вместо неё приходит принятие неизбежности.

Она бессильна. Как это… существо можно победить? Неужели оставалось смириться и ждать своей участи?

А что ей делать? Она своими глазами видела, как демон двумя легкими движениями обезвредил Заки — лучшего мага среди старших третьекурсников. Он буквально был сильнейшим магом в академии из числа учеников, а его так легко победили каким-то… трюком! А демону плевать — любые порезы заживали быстрее, чем Заки успевал их наносить.

Может ли она хоть что-то сделать? Каков шанс, что её помощь вообще будет уместной? Фолли, кажется, смогла попасть в демона и даже оглушить того. Может, она просто постоит в сторонке? Да, так будет лучше, пожалуй…

!!!

Пистолеты взревели. Оглушительным ревом заявили о своем могучем существовании, но она, казалось, не слышала самих выстрелов. Вместо них был крик, что с ранее тонкого шепота перешел на оглушительный вой. В ушах звенело от громкости, но шелохнуться не получалось.

Щит выдержал… а ведь было так близко. Что, если бы этот монстр пробился? Смерть для неё была бы лучшим исходом. А ведь он хотел её силы — какие зверства заставит совершать? Воскрешение убийц и таких же демонов? Он слишком настойчив. Не может быть все так просто.

Внезапно черный демон расплылся. Стал столь быстрым, что глаз еле поспевал за ним. Почти сразу барьер сдался под натиском множества ударов каким-то длинным кривым ножом.

Фолли вот-вот убьют. Может, она сможет хотя бы отвлечь врага? Неужто всю жизнь стоять позади и смотреть, как её защищают, это предписанная ей судьба? У каждой силы был потенциал в атаке — сама Фолли это говорила.

Сосредоточься, Сандей. Пройди сквозь демона к его неживому нутру, как тогда. Сейчас ты сильнее, сможешь найти путь.

Он не более, чем реалистичная иллюзия. Как она могла забыть? За маревом скрывалась обыкновенная марионетка с клубком в груди. Нужно лишь последовать за главной нитью, и она приведет к кукловоду. Но… как?

Может схватиться за неё? Не потревожит ли это демона? До этого он не замечал, как она проникала вглубь, так что должно обойтись. Это обычное зрение, не настоящее проникновение в душу… К тому же выбора нет — если идти, то до возможного конца. Поэтому, более не раздумывая, она попыталась «схватить ниточку».

То, что дотронуться удалось, удивления не вызвало — не было времени удивляться. Сандей просто последовала за ней в пустоту. Но в момент обрывания нити она не потеряла связь, а внезапно попала в некий параллельный мир. Все заволокло странным белым туманом, из-за которого дальше носа не было видно.

Сам туман постоянно клубился и извивался, а вдалеке перемещались огромные потоки, видимые даже сквозь толстые слои белизны. Некий первобытный страх, словно стоишь перед огромным хищником, разрастался в груди, но она продолжала скользить вдоль почти невидимой молочной нити. Вместе с тревогой по разуму разливалось некое «осознание» — слишком знакомое чувство, чтобы не знать, что то означает. Продолжив путешествие, она сформировала новый малый узел где-то в древе силы. Но посмотреть, где именно, не решалась, потому что могла потерять концентрацию на нити. Где она окажется, если вдруг действительно упустит единственный ориентир здесь?

Спустя, наверное, десяток метров перед нею внезапно возникла чисто белая стена, сливавшаяся с окружением. Хоть она и плыла медленно, но все равно стукнулась о неожиданное препятствие, хоть и не могла дотронуться до чего-либо в привычном понимании. Нить же беспрепятственно проходила внутрь стены и даже колыхалась на потоках тумана.

Сразу понятно, что эта стена — не естественная, а кем-то специально созданная структура. Но важно не это, а как попасть за неё, потому что нить ведет именно туда…

Может, просто не следовать за нею, а пройти внутри? Это же канал…

Первые попытки «протиснуться» внутрь белой плавающей нити не увенчались успехом, но на четвертую, внезапно, Сандей удалось попасть внутрь. Не то чтобы окружение сильно изменилось — оно стало еще более густым — но она точно знала, что попала внутрь. К тому же скользить внутри оказалось гораздо легче, чем следовать снаружи, но при этом гораздо сложнее — трудно описать.

И вновь тепло осознания, еще один узел. Так быстро новые она никогда не развивала.

Преодолев, по ощущению, несколько метров, не в силах держаться в нити дольше, она покинула её, на удивление оказавшись в… комнате? Белые стены и потолок, на полу постелен ковер. Несколько шкафов с самым разным содержимым, от каких-то гобеленов до различного хлама, уставились вдоль стен. Сразу за спиной стоял некий черный прямоугольник. В соседнем помещении, отгороженном аркой, виднелась утварь и техника, а слева от прохода на кухню возвышалась массивная дверь с красным постером «Keep Out». Несмотря на полную темноту, Сандей прекрасно все видела и с легкостью различала предметы.

Тем временем уже третье тепло разлилось по нутру.

Прямо по центру пятиметровой по сторонам комнаты стоял коричневый кожаный диван, рядом с ним столик с несколькими алюминиевыми банками, а напротив висел большой плоский телевизор. А нить, из которой она вышла, тянулась к спящему на этом самом диване бледно-белому мужчине.

Лицо точно такое же, как у Освальда, да и одет в ту же одежду — разве что вместо лакированных туфель фиолетовые пушистые тапочки с рожками. И, что самое странное, он дрожал. Непонятно почему, но на малейшее её движение он видимо вздрагивал, словно испытывал боль. Ей на секунду даже стало жаль его, пока она не вспомнила, кем тот являлся. Кукловодом теней, желающим воспользоваться ею и затем выбросить. Прикрывающимся личиной демона, но при этом им же и являвшимся.

В этот момент, переключившись с общего на частное, Сандей заметила еще шесть нитей, отходивших в разные стороны из головы мужчины и скрывавшимися в белых стенах и потолку. Они были гораздо более тонки и невидимы, почти как паутина. Создавалось ощущение, что они «спали», ведь почти не испускали присутствия, в отличии от нити, по которой довелось пройти.

«У него еще целых шесть тел?» — пронеслось в голове, но мысли быстро оказались откинуты на задний план. Не время думать о чем-то, что можно обмозговать потом, когда весь этот ужас кончится.

Попытавшись вновь рассмотреть душу подробнее, Сандей обнаружила такое же демоническое прикрытие, что и у марионетки. Однако, в отличии от прошлого, на этот раз внешний демон так легко не пустил её, а пытался обороняться. Неумело, но пытался. Один короткий импульс воли мгновенно подавил черную смоль до состояния, когда та никак не могла помешать заглянуть глубже, на истинную сущность.

Которая… Что это? Такое возможно вообще?

Его душа испещрена тысячами, десятками тысяч мельчайших дыр, что во многих местах сливались в громадные пустые полости. Ощущение, что от этой душонки остался только несущий каркас, а все стены давно истрескались и разрушились. Каким образом он жив? Она видела подобные повреждения, но те были единичными. И даже при них вяз чувствовал себя крайне плохо, потому что обычный смертный и такой урон душе перенести не мог. А здесь почти 4/5 всей души заменено пустотой. Кроме того, это не единственная аномалия, было еще три.

Внутри головы, посредине предполагаемого мозга, имелась тонкая, практически невидимая белесая сферка. Если бы она не присмотрелась, то легко пропустила бы отличие. И если бы не существовало всех этих дыр, то о существовании сферы Сандей вообще бы не подозревала, потому что, хоть душа практически прозрачна, все равно каким-то образом скрывает в себе этот… объект. От неё исходили три типа нитей, напоминавших сосуды, что пронизывали всю душу: толстые белые, что тянулись к конечностям массивными веревками толщиной с половину запястья, почти втрое более мелкие фиолетовые, что следовали рядом с белыми, и совсем тонкие, практически невидимые голубые нити, что разветвлялись внутри головы и едва спускались до шеи. По белым канатам видимо циркулировала изрыгаемая сферой белая энергия. Часть её поглощалась душой, а часть уходила к семи нитям, в особенности к одной активной, перетягивавшей на себя значимую долю потока. Так же вели себя и фиолетовые сосуды, разве что в объеме и скорости сильно уступали белым. Но вот голубые ниточки, казалось, были на грани краха. Они пульсировали голубой силой, что точно являлась квирином, который она ни с чем не спутает, в отличии от остальных энергий выскользавшим из сосудов и распределявшимся по остальной душе. Квирин концентрировался, принимая ту самую форму каркаса, благодаря коему душа до сих пор не развалилась окончательно. В некоторых областях он вовсе формировал небольшие концентрированные точки, из которых извивались видимые духовные шрамы — следы заживших разрывов.

Он существует только благодаря этому слабому, но упорному потоку квирина. Если его перекрыть, то душа не выдержит и недели — это она могла сказать точно. К тому же она была столь хрупкой, что от одного её взгляда, казалось, начинала болезненно сжиматься.

Оставались еще две аномалии, расположенные в самом центре груди — в том самом месте, где у людей сердце, в двух из наиболее больших дыр, достигавших почти десяти сантиметров в диаметре, разделенных тонкой стенкой. В правой по отношению к ней полости бурлил яркий оранжевый, словно живое пламя, сгусток. В левой же переливалась бледно-серая, как у обыкновенных людей, гораздо более спокойная… душа?

Это были именно души, вне всяких сомнений. Ослабленные и сжатые, но определенно души. И они явно её «заметили», если не сказать иначе. Левая так и оставалось пассивной, но вот правая разгорячилась, начав извергать неконтролируемые всполохи пламени, что, однако, не вредили душе-хозяину.

Не успела Сандей опомниться, как эта самая душа её атаковала направленным потоком огня, обжегшим лицо. Ей пришлось покинуть нутро мужчины, но агрессивный паразит явно не хотел успокаиваться.

Демоническая оболочка вновь покрыла душу, но на сей раз казалась гораздо более… живой. Правое лицо безмолвно выло, а левое отчаянно визжало. Вся левая половина демона покрылась слоем бурлящего огня, пока правая оставалась такой же смолянистой.

…А затем он медленно, будто смакуя последние мгновения вторгшейся души, поднялся, мгновенно перейдя в рывок к замершему вторженцу. Почти неразличимая пылающая лапа рубанула прямо по груди, жгучая боль пронзила её сознание.

Разум заполонила паника, вылившаяся в желании покончить с обидчиком любым доступным способом. Первой в списке шла грубая сила.

Мощным ударом кулака, на удивление самой Сандей, удалось откинуть демоническую сущность на добрые несколько метров, оставив в груди мерзости видимую вмятину. Подхватив собственный удар, она продолжила, на сей раз попытавшись послать ударную волну на манер магов, и у неё получилось — демон вновь получил удар. Она чувствовала, что идет по верному пути, и третьим движением поток сознания подсказал схватить пытавшегося обороняться демона. И это получилось — словно огромная невидимая рука повторяла движения её собственной, сжимая пылающую смоляную сущность.

Наконец, возвратив частичку спокойствия, Сандей осмотрела собственное «Я». От правогоплеча до левого бока тянулись три косых пореза, что постепенно затягивались. По краям ран собирались сгустки квирина, сдерживавшие её духовное тело от дальнейшего разрушения. Интересно, но боль была терпимой. Первый импульс сбил с толку, но теперь получалось легко абстрагироваться, словно этой небольшой неприятности никогда не существовало.

Также теперь она знала, что демон ничего против неё не может. С ним в любой момент можно покончить, но стоит узнать, как разовьются события дальше. Вряд ли у вторженца обнаружатся еще какие-то козыри, с которыми ей не удастся справиться прямой атакой на душу.

И только теперь она поняла, что каким-то образом сформировала еще 3 узла. Не многовато ли за один вечер? Складывалось ощущение, что Сандей обнаружила скрытую золотую жилу, только среди способностей. Что еще такого она может попробовать для создания новых узлов?

Перемещать душу в пространстве? Получилось, еще один узел. Самой «летать», а не ходить? Тоже удалось, она легко воспарила в воздух. Ощущение могущества расползалось по духу, потому что с каждой следующей попыткой что-то предпринять она открывала все новые и новые возможности. А вскоре стала использовать и уже познанные грани силы, дабы развить те до больших узлов, а затем и малых ключей. Никогда ей не удавалось столь быстро достигать новых высот.

А сейчас, если посчитать и прислушаться к нутру… Соединить три малых ключа в большой попыткой мысленно заговорить с демоном, не удостоившись ответа, затем три больших в великий, захватив демона в множестве мест одновременно… и, наконец, объединить три великих ключа в искру путем намерения «вытащить» демона из его собственного тела, фактически изгоняя душу наружу вместе с собой.

Что-то странное началось… Прилив сил, несравнимый ни с чем. При достижении великого ключа даже близко не было такого. Хотелось сворачивать горы и пробегать сотни километров, но столь же сильно хотелось и отдохнуть в тишине.

Дух демона остался на месте, но саму её вытолкнуло в собственно тело обратным путем. Энергия переливалась через край, сдерживать не получалось — именно она заставила вернуться.

Заглянув в мысленное пространство, Сандей увидела свое древо, у которого добавилась целая большая ветвь боевой направленности. В корне трех деревьев пульсировал стремительно расширявшийся с каждым ударом Центральный узел, выплескивавший настоящий энергетический потоп. Новоявленная искра не отставала, хоть в сравнении и генерировала раза в три меньше.

Удовлетворив любопытство, силой воли Сандей вернулась назад в реальный мир только для того, чтобы осознать неприятное положение — полный паралич. Руки и ноги не двигались, как и все остальное тело, пока она лежала в углу, опасно завернув голову. Каким образом она здесь оказалась — непонятно, но плечо, голова и туловище явственно отдавали тупой болью. Видимо, демон смог добраться до неё, но в последний момент удалось того остановить, потому как сейчас тот корчился в попытках встать на четвереньки. Даже свой извечный цилиндр где-то потерял.

Раньше при прорывах она не теряла способности двигаться. Неужто побочный эффект столь глубокого погружения в чужую душу?

Сразу в глаза бросилось изменившееся восприятие — стало гораздо легче концентрироваться на духовном зрении. Данные узлы она не трогала, но, за счет общего усиления Центрального, и они стали мощнее.

Вторженец постепенно восстанавливался, а ей никак не удавалось возвратить контроль над собственным телом и силой. Сандей легко видела, как ранее слабый и корчащийся демон напился её собственного квирина и возвращал утерянную мощь. Когда же тот начал медленно плестись к ней, неведомая паника вновь охватила разум новорожденной искрящей.

Она сильна! Может в любой момент убить его! Жалкий демон сдался под напором, как карточный домик перед ураганом! Но… почему ей до сих пор страшно?

Его левая сторона пылала, а паразит внутри гудел в предвкушении мести. Она же недвижимо вынуждена смотреть, как монстр медленно подбирается, напитываясь её собственной силой. Как вновь обнажает оружие, пробивает барьер Фолли и делает с ней то же самое, что с Заки. Во время выстрела белым сгустком правый, холодный пистолет еда слышимо зарычал, словно выдерживал месть долгие годы. Страх с каждой секундой нарастал все больше, сковывая и без того бесполезное тело ледяными тисками.

Последней каплей в чаше бесконтрольной паники стала корчащаяся на периферии зрения гораздо более опытная Фолли. К безопасности привыкаешь, а сейчас буквально единственный доступный её гарант изворачивался в неестественных позах. Осталась только она и демон, которого стоило убить, но она решила поддаться гордыне. Теперь расплачиваться и защищаться, потому что другого не оставалось.

Попытки пошевелиться не увенчались успехом. Тело совершенно не реагировало, а демон приближался. Он что-то говорил, но Сандей его не слышала. Не хотела слышать, потому как наверняка вновь пытался запутать сладкими речами успешного и свободного будущего. С каждым его шагом желание вырваться из оков недвижимого тела все росло.

Наконец, в очередной раз попытавшись рывком дотянуться до демона, удалось шевельнуть пальцем, а затем и всей рукой. Правда, не физическими. Под знакомое мысленное тепло часть души отделилась от тела с чувством погружения в вязкий клей, едва новая «конечность» коснулась воздуха.

Когда же ладонь с половиной предплечья вовсе отсоединились от тела, воспарив совершенно без поддержки, демон был всего в двух метрах, что-то увлеченно рассказывая. Заманивал в свои лапы, наверняка. Слушать категорически не хотелось.

Концентрацию поддерживать тяжело, но Сандей направила призрачную руку парить к демону, на что последний окатил её непонимающим взглядом, а затем перевел глаза на медленно приближавшуюся ручонку. Когда та подобралась совсем близко, он как ни в чем не бывало обошел её.

Он видит! Но это же душа… Её собственная! Разве он сам не говорил, что неспособен видеть души?

Еще и оболочка никак не успокаивалась. Прямо перед ней, хоть хозяин и был спокоен, демоны-паразиты визжали громче и громче, а пламя прибавляло в яркости и жаре.

Несмотря на раскрытие, это шанс! Он как раз не смотрит, а проекция совсем близко. Нужно лишь чуть-чуть…

Есть! Получилось поймать эту самую ниточку, связывавшую тело с душой в белом мире. Демон поменялся в лице развернулся глянуть, что происходит, но она уже разорвала хрупкую связь. Тело мгновенно потеряло форму, распавшись на большое количество белого дыма, постелившегося по полу.

Все… Наконец-то она в безопасности. Странный черный круг не уходил, но с ним явно что-то было не так. Даже истощенному разуму было понятно, что испарявшийся круг вскоре разрушится.

Она уж думала вернуть руку назад в тело, понемногу возвращавшее подвижность, как краем глаза заметила стремительно выраставший из ниоткуда белый силуэт, под конец вернувший знакомые цвета. Брови мужчины хмурились, а во взгляде читалась напряженность.

Во рту сразу пересохло, пальцы задрожали в меру своих возможностей, а страх внутри, казалось, укоренился. От демона не спастись, его тела бесконечные. Неважно, сколько пытаешься, он каждый раз будет возвращаться все злее и злее.

О нет…

Глава 30. Болезненное откровение

— С тобой все в порядке? Сандей?! Ответь!

Угораздило, екарный табурет. Что это за йерово стечение обстоятельств такое? Ошибка со стороны магички, внезапная обездвиживающая боль, паралич Сандей и одновременный её прорыв. Звучит как плохой анекдот, им и является.

Хорошо, что быстро удалось устранить главную угрозу, пусть поваляется полчасика. Хотя нет, она развитая двухискровая, так что отдохнет минут десять максимум.

Бесит, что в таких экстремальных ситуациях в нем пробуждался неуместный шутник. Ничего поделать с этим не получалось, так что Фокусник просто учился жить с подобным состоянием нестояния… В общем, заколебало.

Сей приступ боли, от которого до сих пор не удалось отойти, Фокусник не хотел бы повторять именно из-за возвращения йерового «боевого клоуна». Хотя, казалось бы, он не волк и в цирке не выступает… И раздвоением личности не страдает (но это не точно).

Портал сильно барахлил, но, вроде как, немного времени оставалось. Нужно только быстро увести Сандей, в чем возникал подводный камень: если он её утащит насильно, то согласится ли она ему помогать? Дело нежное, к тому же способов заставить сделать работу правильно у него нет, сработает только личное желание сотрудничать.

Даже Пастухом не воспользуешься, Йер бы его побрал.

— Слышно меня? Сандей, можешь ответить? Тебе нужна помощь?

Не отвечает. Полный паралич, но дыхание и (вероятно) сердечный ритм сохранены, отсюда видно. Особняком стоит вопрос о том, что же вызвало текущее состояние. Удар о стену? Нет уж, шея хоть в слегка неприятном положении, но точно не сломана. Прорыв до первой искры? Про подобные случаи он не слыхал, наоборот, нередко во время прорывов юноши и девушки пробегают небольшой марафон от бьющей через край энергии. Старики тоже частенько, но чуть спокойнее себя ведут.

Оставались только причины, вызванные непосредственно использованием силы. Учитывая Квирин, как её Исток, можно предположить, что паралич вызвало духовное влияние. Покидание собственного тела? Астральная проекция? Фокусник сказать не мог, да и не нужно. Сейчас важнее было вытащить спящую (не спящую, но аналогия понравилась) красавицу отсюда.

— Сандей, мне нужно будет твое содействие. Не двигайся, если можешь, или двигайся, но не раньше, как я тебя отпущу… — странно было говорить подобное парализованной девушке, но выстроить юридическую защиту он обязан (поганая привычка после нескольких лет в Health|Care. Не спрашивайте, что он там делал, сам не до конца уверен).

Во взгляде виднелся страх, но наверняка из-за самого факта паралича. Все-таки опыт не из приятных, особенно в столь… стрессовой ситуации. Тем временем интенсивный поток голубой энергии постепенно стихал, а прорыв завершался.

Едва Фокусник подошел на расстояние двух метров, как увидел отделявшуюся от тела девушки голограмму половины руки. Практически полностью прозрачная, по краям та ходила мелкой рябью.

Телесная… духовная проекция? Занимательно, но сейчас явно не время. Хотя он был рад, что Сандей осваивает новые грани своей силы, но с этим можно разобраться в обстановке поспокойней.

Пройдя мимо руки, Фокусник почти собирался потянуться к девушке, как внезапно ощутил странный холодок на затылке. Переключив зрение на «затылочное», заметил ту самую призрачную руку, и, не успев понять произошедшее, провалился в эфирный карман. Хорошо, что привычка оставлять зерна возрождения никуда не девалась, благодаря чему уже спустя секунду он формировал новое тело возле явно барахлящего портала. Нужно поторапливаться.

Без дальнейших разборов он подбежал к Сандей, отказываясь осознавать произошедшее. Едва коснулся девушки, как вновь потерял связь с телом, и вновь возродился неподалеку.

— Сандей? Что ты делаешь? Пожалуйста, я хочу тебе помочь. Мне… мне нужна твоя помощь. Прошу, помоги…

В голосе занервничавшего Фокусника играли нотки глубокого потайного страха, непонятного никому другому. На сей раз добравшись до девушки еще быстрее, он успел схватить и поднять её.

— Отпусти меня! — последнее, что он услышал, прежде чем вновь потерять контакт с телом.

Звука падения он не слышал, но по ушибленному виду и так было ясно.

— Ч-что? Сандей, пожалуйста!

— Уходи, я сказала! Прочь!

Тонкий голосок бил сильнее колокольного молота. Как это…? Не может такое… Должно быть, ослышался.

— Это дело одного дня! Я заплачу, обучу, наймусь на тебя за бесплатно! Просто позволь поговорить с ними в последний раз!

Если бы Фокусник не растерял всю человечность на своем нелегком пути, то он бы заплакал, несмотря на неподходящее тело. Дело всей его жизни ускользало, а он ничего не мог сделать! Какие-то клоуны в желтых халатах забрали у него последний шанс! Их были сотни, нет, тысячи, но этот — последний! Больше не будет!

И ради чего он жил все эти годы?

— Оставь меня в покое! Уходи! Я. НЕ. ХОЧУ. ТЕБЯ. ВИДЕТЬ!

…

Почему она так настойчиво отказывалась помогать? Может, он недостаточно объяснил положение дел?

Он никогда никому не рассказывал. Из всех его знакомых знали только Морт, Клок и Авгур — те, кого он по-настоящему мог назвать друзьями, прошедшими с ним огонь, воду и медные трубы. Достойным также был малыш Верни, но как-то не срослось рассказать. Возможно, в будущем доведется.

Это был один из тех принципов, которым следуешь, несмотря ни на что, и следовать коим столь же естественно, что и дышать, потому как это сама твоя личность. Он не хотел обременять случайных людей своими проблемами. Только самым близким, в доверии которых Фокусник был уверен, он рассказывал. Не один десяток лет прошел со знакомства с каждым, прежде, чем довелось поведать свою историю. Для них он обычный человек с обычными проблемами, когда для остальных представал неким загадочным персонажем, что глуповато одевается и поддается своим клоунским замашкам, когда нужно и не нужно. Черт возьми, его ФОКУСНИКОМ называют — это его публичный псевдоним, что он однажды случайно назвал мимолетной потехи ради, но так уж прижилось. Каждый заказчик, наемник и просто знающий давно звал Освальда именно им.

Подобное положение дел было константой его жизни. Сама мысль перечить ей как-то не укладывалась в голове. А сейчас он собирался буквально послать её куда подальше и, наплевав на законы внутреннего мироздания, начать ходить вверх ногами по отрицательным осям координат с негативным ускорением и обратным спином без запутанного с ним второго Фокусника. Сделаем Австралию снова великой…

Йер, ну только не сейчас. Шутками делу не поможешь.

Вопрос «а что же делать?» оставался открытым. Он просто не мог. Описать переживания не получалось — то ли страх это был, то ли неуверенность. Оставаться ребенком в своем маня-мирке приятно, но… На данный момент мирок сыпался, потому как последняя прогнившая балка, что поддерживала хрупкое равновесие, надломилась.

Впрочем, в чем он точно не испытывал сейчас недостатка, так это в решимости.

— Сандей… — отбросив все лишние эмоции, с показным спокойствием начал Фокусник, — это моя последняя попытка. У меня… были жены. Очень, очень давно. Вряд ли ты даже представить можешь объем утекшего с тех дней времени. Они… У меня была прекрасная жизнь. Не без трудностей, но в сравнении… Замечательной. Потом из-за меня не стало Марии и нашей дочери, Соф… Мое состояние тогда было на грани, но в итоге удалось выкарабкаться. Потом встретил Джилл, но и её… растерзали. Все, о чем прошу, это о возможности с ними попрощаться. Никаких воскрешений, духовных реинкарнаций и подобного — только короткий разговор. Ты уже искрящая, наверняка для тебя это дело пяти минут. Я не знаю, что предложить взамен, чтобы тебя заинтересовать, но готов на что угодно. Служить вашему культу? Хорошо, согласен. Посвятить всего себя лично тебе или кому-либо другому, стать цепным псом? Нет проблем. Умереть ради каких-то экспериментов вашего Возвышенного? Что же… Пусть и так, я готов. Все ради них. Это единственное, чего я желаю… Выбор за тобой.

Во рту пересохло. Это было сложно и неприятно. Сама его сущность противилась каждому слову, но в конце концов удалось пересилить себя.

Сандей замолчала, задумалась. От её ответа зависит все. Мог бы скрестить миллионы пальцев, он бы это сделал. Мог бы запросить в долг удачи у одноименной Госпожи, тоже. Как и множество других вещей он мог бы сделать, лишь бы она согласилась.

Ответа он ждал больше всего на свете…

— Нет.

Нет.

Нет? Нет.

…

А у него иное мнение. Так просто он не сдастся. Слишком долго искал, а, едва найдя, собирался упустить? Или он получит свое, или…

— Ты идешь со мной, — голос Фокусника незаметно для него самого налился сталью, пока он доставал из-за пазухи Рок, — Хотел по-хорошему, придется по-плохому. А твердила матушка: «Никогда не нападай первым…».

Вот так всегда. Болтаешь, болтаешь, что-то пыжишься, а толку, если все равно к тебе или лезут с насилием, или сам вынужден к нему обратиться?

Основная цель — закинуть соплячку в портал, а там разберется. Она едва стала искрящей, так что десяток секунд паралича Узником гарантированы. Сам портал на ладан дышит, но, если будет действовать быстро, успеет.

Как приятно, что Узник, помимо полной недееспособности тела, также ловил в клетку и силу, к которой даже обратиться нельзя под его влиянием. Любые способности, каковы бы мощны они ни были, под действием карты превращались в пустой звук. Так что тонкий белый лучик влетел в тело девочки, что мгновенно затвердела в текущей позе, неспособная сопротивляться.

«Осталось десять секунд!» — вовремя, будто прочитав мысли, послышался Клокрим во вновь поднятом наушнике.

Быстро подобрав несостоятельную под пазуху, Фокусник бегом направился в сторону крайне нестабильного, но до сих пор рабочего теневого портала. Перемолоть Сандей в кашу не должен (хотелось в это верить).

Но побегу не суждено было сбыться — на полпути к цели перед ним внезапно возник тот самый Возвышенный в разукрашенной мантии. Никаких вспышек, кругов и иных спецэффектов не случилось — он просто вышел из пустоты, медленно оглядел ситуацию и направил палец на вторженца.

Мысли вновь разогнались на максимум. К сожалению, времени обновить карты не было, так что воспользоваться усилениями не представлялось возможным. К тому же резервы энергии едва доходили до трети — новые тела изрядно подъели запас, да и в результате боли растерял немало, вливая в тело тонну эфира, лишь бы не потерять форму окончательно.

Инстинктивно на внезапную угрозу Фокусник выстрелил из револьвера оглушающим сгустком, целясь в лицо телепортировавшемуся вязу.

К сожалению, даже без защиты ему было бы плевать. Может, легкий укол в голове ощутил бы, только и всего. Чтобы проявился хоть какой-то эффект, Возвышенного пришлось бы беспрерывно расстреливать секунд десять. Понятное дело, никто не будет столь долго ворон считать. И этот не считал, потому как сгусток эфира врезался в тонкий, но наверняка невероятно прочный фиолетовый щит, вплотную прилегавший к коже и ранее не видимый.

Ход Фокусника закончился, настал черед человека, которого не за красивую мантию называют Инквизитором Восьмого Пальца. Именно Мизинец был ответственен за устранение неугодных и иже с ними уровня ниже Возвышенных — последними занимался Безымянный. Посему он лучше других знал, как эффективнее расправиться с тараканами, и давно выработал стратегию экстерминации.

Самой большой слабостью «вязов» была их, собственно, вязь. Лиши собаку кости — она обозлится; лиши мать ребенка — впадет в меланхолию или ярость; а лиши вяза силы — он умрет. Воздух, пища, сон — это все не столь важно, как энергия Истоков. Она формирует, она же наполняет. И не важно в какой форме — фундаментальное влияние одинаково — поддержание столь могучих существований, что без Истока те неспособны жить. Это справедливо для каждого, достигшего большого ключа. Затем — дорога невозврата.

У каждого Истока свое настроение, свои точки приложения, но всеми можно управлять. Для каждого из них Мизинец разработал свое заклинание, но эффект у них был одинаков. Легким пасом руки Инквизитор прочел сразу три, ведь именно со столькими Истоками связал свою душу сей неразумный. Похвальное достижение, но не более.

Энерготело обратилось потоком белой полужидкой субстанции, загнанным в ловушку невидимого двухметрового пузыря. Рядом парили меньший вполовину фиолетовый и совсем крохотный голубой резервуары. Не слишком много, но вторженец наверняка значительную часть использовал. Потерявшую опору Сандей Мизинец подхватил телекинезом и аккуратно пристроил на полу приходить в себя.

Сферы постепенно сжимались, пока не уменьшились почти двадцатикратно, сгустив дымку до полноценных жидкостей. Сырую энергию он сохранит — её можно использовать при обучении нового поколения.

Брешь в защите мира уже закрылась. Жаль, что та безвозвратно нарушилась еще до его прихода, иначе можно было бы пресечь источник проблемы на корню. Но и хорошо, что неразумный оказался достаточно медлителен.

Едва Мизинец закончил надежно изолировать концентрированную силу, в домик пробрался еще один высший хищник, собравшись из мельчайших капелек растворенной в воздухе воды.

— Что здесь произошло?

— Досадная неприятность. Духовный медиум не пострадала, — бросил Инквизитор взгляд на девушку на полу, едва возвратившую способность двигаться.

— Это главное. Поработай над защитой.

— Обязательно. Не предполагал, что случится нечто подобное. К следующей неделе уязвимость будет устранена.

…

Этого таракана он уже видел. Тот самый, что украл Духовного Медиума. Инквизитор думал, что прихлопнул того, но червь каким-то образом остался жив. Собрался заново? Вероятно. Похвально восстановиться от подобных повреждений, но теперь Мизинец уверился, что более он его не побеспокоит. Экстракцию истока никто не переживал. Никогда.

…

Его, фактически, схватили и вывернули наизнанку, выжав всю энергию до последней капли, затем перевели на неё и тело. Все, что было, оказалось потеряно. Мгновенно схватило дыхание, а сердце будто остановилось. При удушении становилось хуже постепенно, а сейчас ужасно сразу.

Древо способности для самого своего существования потребляло немного истока. Когда его не стало, узлы мгновенно потухли, как если бы исчезло электричество. В том числе отключились ключи и искры, хоть они и являлись теми, кто энергию производит. Центральный узел — главный генератор, также затух. Вновь завести самоподдерживающуюся систему было попросту нечем, и сознание Фокусника угасало под аккомпанемент вернувшейся с новой силой боли. Только, если в прошлый раз та была кинжальной, сейчас его сущность обращалась в прах.

На мысли не хватало сил, он плыл по течению. Незаметно для себя оказался в темном пространстве. Некое неразборчивое помещение мелькнуло перед глазами, а затем вновь провал во тьму. Мастерская Клокрима и опять тьма. Чуть более ясная знакомая квартира в одной из аркологий Сити-17 также сменилась темнотой, вместо коей пришло затемненное помещение с бильярдным столом, вокруг которого собрались отдыхающие мужчины и женщины. Рядом, будто ожидая Фокусника, стоял серьезный мужчина в серой кожаной куртке с вытянутым лицом, но тьма вновь поглотила.

Наконец, удалось притормозить цикл. С каждым повтором становилось легче, а сейчас Фокусник вернул полноценную осмысленность. Первым делом заглянув в мыслепространство, увидел сотни погасших узлов, распределенных по десятку деревьев от малых до огромных. Внутри центрального узла хранилось небольшое, что-то около двух процентов от резерва, количество эфира. Там же парили тонкие следы скавари и квирина. Запас уменьшался прямо на глазах, так что действовать пришлось быстро.

Работа с древом для Фокусника давно уже была инстинктивной. Стоило пожелать, как энергия двигалась в нужном направлении в нужном количестве. К несчастью, мгновенно стало ясно, что Врата в центральном узле слишком велики. Пришлось как можно скорее выводить поток наружу и искать более подходящий узел, что запустится столь незначительным и постоянно убывающим количеством.

Достаточно близко как раз был малый ключ — всего лишь третий порядок, отвечавший за слух энерготела. И вот он уже, едва эфир проник внутрь, мгновенно поглотил тот, с перебоями засветившись, как перегорающая лампочка. С каждым «включением» из ключа выходило чуть-чуть энергии, достаточной как раз для следующего включения, а также немного больше. Спустя несколько секунд ключ вышел на полное самообеспечение, а через еще столько же времени энергии оказалось достаточно для включения следующего ключа.

Первым делом нужно было восстановить работу эфирного пространства, а затем все остальное. Он чувствовал, как черная комната, в которой сейчас находился, медленно коллапсирует под собственным весом. Стены сдавались под внешним напором, каждая трещинка раздавалась новой порцией ужасной боли.

Оказывается, зерна можно использовать в качестве таких вот импровизированных батареек. Не будь так, он бы уже растворился в пустоте. Каждое зерно само по себе содержало в себе мизерное количество энергии — около одного процента резерва — но её можно было извлечь, о чем Фокусник не догадывался. Нового узла не сформировалось, а значит он попросту упустил столь незначительную деталь собственной вязи, и никакого везения здесь нет. Но Госпожа Удача все равно достойна дорогого подарка.

Малый ключ за малым ключом, а затем большие, великие ключи и, наконец, искры, — Фокусник все быстрее восстанавливал собственное древо. На середине пути удалось запустить центральный узел, что взорвался потоком эфира, будто совершив прорыв до новой искры, хоть это не так. Остальное древо сразу же возродилось, в том числе ветви скавари и квирина. Каждое из десятков Врат внутри ключей и искр стали нарабатывать резерв, а самочувствие Фокусника понемногу возвращалось к норме.

Если происходящее вообще можно назвать нормой.

Глава 31. Гимн одиночества

Но главная проблема никуда не делась — он потерял доверие Сандей вместе с нею самой. Сейчас или еще тогда, по своей вине или из-за убедительных культистов — не важно. Факт оставался фактом — он облажался.

С треском провалился, подставив под возможный удар близкого человека. Прошел ли сквозь портал тот Возвышенный? Убил ли Клокрима и заодно всех остальных, связанных с ним? Этого знать не мог, потому как находился сейчас… а, не важно.

Давно так погано не было. С 1404-го, полагал он.

Хотелось продолжать лежать в темноте, пялиться в потолок и ничего не делать. Ведь смысл? Возможность упущена, поезд ушел. Второй такой не будет, даже жди он те самые статистические пятьдесят лет… Но все-таки Освальд заставил подняться потяжелевшее не из-за массы тело. Каждый шаг отдавал неприятным чувством, будто ступаешь на едва сросшуюся конечность.

Душа пострадала, тут и дураку понятно. Но что именно с ней произошло — загадка. Можно только предположить, что Сандей как-то навредила его душе, из-за чего он еще хуже перенес атаку Возвышенного. С этим определенно нужно что-то делать, но… потом.

Доковыляв, Освальд наполнил генератор совсем небольшим количеством эфира — хватит едва ли на пять минут. Больше позволить себе отдать он не мог, потому как состояние было слишком нестабильным.

Лампочки засверкали, телевизор включился, озарив синим приветственным экраном комнату. Где там был пульт? Так давно им не пользовался, что потерял, но в текущем положении лишний раз напрягаться — последнее, чем ему следует заниматься.

Нашелся пульт в ящике тумбочки и сразу же отправился в ближайшую стену. Разрывающая ярость поднималась из груди, хотелось что-то разломать. Понимая, чем это может обернуться, Освальд попытался успокоиться, но безрезультатно — руки уже схватили саму тумбу, не обращая внимание на боль.

— ЧЕРТ! ЧЕРТ! ЧЕРТ! ЧЕРТ! ЧЕРТ! — каждое слово кричалось синхронно с ударами. Ногами, руками — не важно, Освальд просто хотел что-нибудь сломать.

Кулаки разбивались в дым, а деревянная тумба страдала минимально. Но он продолжал бездумно бить чем только мог. Как-то сама собой применилась Плоть, которую он даже не обновил, и в дереве стали появляться трещины и дыры.

— ЧЕРТ! ЧЕРТ! ЧЕРТ! КАК! ЖЕ! МЕНЯ! ЭТО! ДОСТАЛО!

Освальд переключился на шкаф со всякой раритетной чушью. Сдалась она ему, если жизнь бессмысленна? Зачем он вообще собирал этот хлам?

Мог бы выбросить все это в окно, сделал бы так немедленно. Но вместо этого в стену полетела небольшая вазочка, старый пистолет, какой-то скрученный коврик. Только небольшой кривой осколок металла бережно был кинут на диван. Когда на всех полках стало пусто, Освальд принялся колошматить их самих.

Его взор налился кровью. Хотелось разрушать и убивать, но последние толики самосознания в глубине просили так не делать.

Количество прошедшего за выплескиванием гнева времени не поддавалось отсчету. Когда закончился шкаф, Освальд попросту накинулся на белую стену. Больно было и внешне, и внутренне, словно бил сам себя изнутри. В один момент выключился свет, но его это не останавливало.

Та, другая боль была слишком сильной. Заглушить её не получалось, даже подвергнув собственную сущность разрушению. Во внешней стене эфирного хранилища вновь проявлялись ноющие трещины, но его это не останавливало, а наоборот подстегивало бить сильнее и жестче.

Но постепенно импульс спадал. Ярость заканчивалась, а на её место вставала пустота. Ни гнева, ни печали, ни какой-то извращенной радости — он ничего не чувствовал. И это больше всего тревожило. Неужели он перегорел окончательно? Стал обычным безвольным роботом, что двигался по инерции? Судьба во многом хуже смерти.

Кто виноват в произошедшем? Сандей, как предатель? Наоборот, она никого не предавала, а просто выбрала и придерживалась стороны. Отрицать её хладнокровность и, как ему хотелось считать, каменное сердце, невозможно, но делали ли эти качества виновной? Определенно нет. Клока и кого бы то ни было другого обвинять также бессмысленно по причине непричастности. Оставался только он, что насовершал кучу ошибок и с самого начала поставил себя в проигрышное положение. Не стоило стрелять в того парня, не стоило так агрессивно пробиваться через барьер, не стоило… много всего помимо сегодняшнего.

Закончить ли жизнь? Никаких больше забот, мучений, лишений. Спокойствие…

Негативные мысли мгновенно вытеснили все остальное, едва он выпустил себя из хватки. Одно хорошо — вовремя заметил и загнал самобичевание куда подальше. Только это единственное, на что хватило сил. Остального Освальда поглотило сильнейшее желание спать, которое он ни испытывал со времен… никогда, наверное. Казалось, что еще чуть-чуть, и он провалится в бессознательность прямо на месте.

Сжав остатки воли в кулак, поплел к дивану в окружении деревянного мусора. Каждый шаг отдавал новой волной боли, но не получалось реагировать даже на неё. Упав лицом в мягкую кожу, он постарался наконец-то по-настоящему уснуть.

…

…

…

Дружище, тебе определенно нужно сходить на курсы управления гневом.

Да-да, заткнись.

Нет, серьезно. Ты разбил фамильную вазу, подаренную в качестве благодарности за спасение. Что ты скажешь той семье?

Они наверняка уже мертвы. Отвали.

Не-а. Что я начальнику скажу?

Попроси премию.

Хах, а ты шутник. Мне в премию разве что штраф выпишут, могу на тебя оформить.

Спасибо, обойдусь.

Верное решение. Мыслительные способности сохранены, я погляжу.

Чего тебе надо?

Лично мне — ничего, мамой клянусь.

Тогда кому?

Секрет. Очень, очень охраняемый. Тебе не понять.

Начальнику твоему? Кто он такой?

Упс, кажется, секрет больше не секрет. Ну и не страшно.

Кто он?

Ответ останется без вопроса. Или без останется вопросом ответ? Не уверен, какие фразочки молодежь сейчас использует.

Вопрос без ответа.

Благодарю, господин Откройте Форточку. Еще что-то?

Ты кто такой вообще?

Когито.

Когито?

Когито.

Это…?

Да, имя. Название, наименование, позывной и другие-другие слова со схожей семантикой.

Ты слишком пафосен. Думаешь, что существуешь?

Ну я же Когито. Следовательно — да. А вот ты существуешь?

Конечно.

Насколько ты в этом уверен? Как ты можешь знать, что не растворился в потоках Эфира, а от тебя не остался просто Когито?

Я — не ты.

Я этого и не говорил. Конечно же ты — не я, а я — не ты. Но каждый из нас является им.

Кем?

Когито. Нотиция. Анима. Форма. И остальные умные слова.

Я не понимаю.

Тебе и не нужно. Пока что. Подробности узнаешь позже.

Я не согласен, но, видимо, возражения в этой вашей конторе оптимистов не принимаются.

Абсолютно верно, возражения не принимаются. Так что ты идешь в Отца и находишь одну нужную вещицу. Ты поймешь, когда увидишь. Понятно?

Квест «подай-принеси»?

Exactly. У тебя пять лет.

Почему именно столько?

Вообще это не фиксированный срок, но ты просто скопытишься через пятерку лет, если не решишь своих проблем.

Каких пробле… Так стоп. Ты шутишь? Прикалываешься, смеешься?

Нет, абсолютно серьезен.

В Отца невозможно попасть. Стены настолько толсты и прочны, что ничто не может их пробить. Телепортироваться внутрь также нельзя. Он полностью изолирован от внешнего мира.

Когито это не колышет. Ты задание получил, ты его выполнишь. И да, в "Отца" попасть можно, не зря там полноценная цивилизация. Изолированная, тут ты прав, но Когито в тебя верит, потому что у тебя есть все возможности, просто ты пока что их не знаешь.

Ла-а-а-адно. Допустим, поверил. Вернемся чуть назад. Что за проблема?

Ты умрешь. Не метафорически, риторически, постиронически, теоретически или как-то еще оригинально. Ты сдохнешь. Буквально.

И всего?

Да.

Пфф, насмешил. Не буду я этим заниматься.

А тебя не спрашивают. Ты сейчас — та самая Сандей, которую слезно-слезно упрашивают сделать в твоем понимании мелочь, а затем после отказа забирают силой.

Не дави на больное.

Буду давить сколько влезет, потому что могу. Если выкинешь поручение на свалку, то судьба ждет хуже смерти, уж поверь.

Ты слишком жуткий, когда пытаешься пугать. Маловато зубов и скрытых угроз.

Когито слишком долго ждал. Уж думал нейтрализовать бесполезный элемент и дать дорогу молодым, но ты своим перформансом купил себе второй шанс. Так что мой тебе совет: пользуйся.

Какой еще второй шанс?

Не третий. Наконец выполнил последнее требование, и я смог с тобой связаться.

Какое..

если не секрет? Да, не секрет. Зовется оно «Отречение». Трактуй как хочешь.

Лекции с определением не будет, так понимаю?

Yep. И так слишком много подсказок тебе дал, почти на штраф языком начесал.

Ха-ха, доработался языком до штрафа. А ты, видать, плох.

Окей, ты не смешон.

А мне смешно, хехе.

…Ты вобрал в себя худшее от клоуна и того парня с эмодзи нёрда.

Хах, благодарю за похвалу.

Ладно, ты постепенно выходишь из кондиции, так что будем прощаться.

Так быстро уходишь? Не быть тебе комедиантом.

…Не разочаруй Когито и станешь богом. Разочаруй Когито и станешь слизнем. Бывай.

…

Хотя нет, подожди. Оставлю-ка тебе небольшое напоминание, чтобы сроки не срывал. А то ведь любишь таким заниматься и способ определенно найдешь, а Когито вырвет себе глаза следить за тобой очередной десяток лет. Вот теперь покеда.

…

…

…

«Что это было вообще?» — пронеслось в мыслях, едва он вернулся в сознание. Сон, полудрема или вообще галлюцинаторный приход это был — не понятно. Воспоминания о самом разговоре казались какими-то смазанными, но при этом он в любой момент мог вспомнить каждую реплику побуквенно, точно содержание этого «сна» выгравировали на подкорке.

К тому же это «напоминание»… Освальд заочно его ненавидел. На периферии сознания появился огромный таймер с двумя десятками позиций, первая из коих заканчивалась через месяц и называлась «Раздупляйся». Название остальных же оставалось скрытым. Хуже всего, что он слышал щелчки каждой секунды, если совсем не старался игнорировать навязанный лимит времени. Если не найдет способ заглушить этот поганый таймер, то придется привыкать к новой реальности, чем заниматься он абсолютно не намерен.

Переборов себя и протянув руку к нетфону на столике, Освальд нарушил полную тьму помещения выжигающим светом экрана. Скривившись от внезапного раздражителя, определил, что подобным образом триповал около недели. Из новых сообщений было только одно: «Восстанавливайся» от Клока, отправленное вскоре после его поражения.

Тело все еще болело, но гораздо меньше, да и думалось практически без запинок. Почти сразу Освальд понял, что боль эта не физическая, а душевная. Причем разделенная поровну между болью, собственно, души, и неким эмоциональным поражением, что впивалось гораздо сильнее любой настоящей боли.

Вставать, двигаться и в целом что-либо предпринимать не хотелось. Он и так чрезмерно напрягся, посмотрев время на нетфоне, что остался валяться на темном ковре.

Покидать зерно до полного восстановления Освальд сам себе запретил. Душа и так слабая его сторона, а с повреждением, что даже определить не получается, ни в жизнь выйдет. Посему вставал вопрос «чем заняться?», пока будет отлеживаться. Вариантов немного: спать, не спать и втыкать в диван, не спать и втыкать в электронику. Но для последнего нужно заправить генератор, для чего придется вставать с належанного места. А с маленького экранчика нетфона он не потреблял развлекательный контент принципиально, из-за чего и появлялась сия неразрешимая дилемма: напрягаться или нет.

Выбор действительно сложный и, в некотором роде, предначертанный — спать. Получилось один раз, получится и второй. Посему Освальд поудобнее пристроил лицо на мягкой коже и попытался вновь погрузиться в царство Морфея.

…

К сожалению, безуспешно.

Скука, безмерная скука. Когда последний раз ему было столь нечего делать? Каждая из карт Трикспета, исключая, по-видимому, потерянного Могильщика, что так и не вернулся в колоду, была заиграна до дыр. Не осталось неопробованных карточных приемов, а ведь прошло всего-то около дня.

Отсутствие Могильщика вгоняло в еще большую тоску. Он столь привык к цельному Трикспету, что без одной карты тот казался неполноценным, незавершенным, как когда только создавался, а то и хуже.

С голодухи перевернулся на спину, уставившись в пустоту, но смена положения, к сожалению, не помогла. Он так привык быть в движении, что одновременное нежелание что-либо делать и потребность развеять скуку разрывали его на двух меньших… Освальдят. Жаль, что только в представлении, а то зрелище получилось бы жуткое — в хорошем смысле. Он смог бы доводить в два раза больше барменов в единицу времени.

Хотя… Один из них продолжил бы сверлить взглядом потолок, так что ничего не изменилось бы.

…Окей, теперь скука переборола усталость. Едва борясь с навязчивостью вновь приложиться к дивану, он таки встал и, запнувшись об столик, дошел до генератора. Эфир вытекал неохотно, но примерно за пять секунд Освальд расстался почти с третью запаса. Шайтан-машина в форме холодильника загудела, лампы включились, телевизор в который раз приветственно озарил синим экраном.

Умостившись полулежа на диване с ногами на столике, переключил на случайный канал и одновременно создал Кубик Рубика из эфира со случайно окрашенными квадратами. Давненько не возвращался к подобным игрушкам — в свое время использовал их для развития мелкой моторики и одновременно с этим способности удерживать эфир в нужной форме вне непосредственно его тела. Сейчас-то раз плюнуть хоть десяток подобных кубов собирать в воздухе, а раньше и один вызывал затруднения, потому как постоянно норовил потерять цвет или структуру.

Вот так, не глядя собирая кубик, Освальд уставился в говорящую голову, потому как всегда первым делом открывал всякого рода новости, хотел того или нет. И не важно, были это обычные каналы со сводками, или что поэкзотичнее. Вот и сейчас высветилась запись речи перед журналистами какой-то важной персоны.

«…рного договора пройдет двадцать пятого августа. В качестве сторон выступят Объединенный Союз Азии и согласившиеся на подписание двадцать независимых губерний бывшей Романской Империи. Гарантом соблюдения условий пакта станет Коалиция Американских Штатов. Подписание пройдет на нейтральной территории в Сингапуре.

— Мистер Президент, что Коалиция Штатов намерена делать с оставшимися романскими губерниями?

— Естественно, в первую очередь постараемся добиться мирного сложения оружия. К сожалению, некоторые губернии, например, Смоленская и Казанская, настроены крайне категорично. Не могу отрицать возможности военного вмешательства со стороны Коалиции Американских Штатов.

— Как вы относитесь к тому, что некоторые губернии угрожают использованием ядерного оружия в случае вторжения американских сил?

— Без комментариев.»

Сколько всего случилось за полгода…

Пощелкав по каналам, транслировавшим в сущности одно и то же, только перефразированное, Освальд разобрался в ситуации. Если кратко, Империя Романи развалилась на полусотню отдельных губерний, а Корейский полуостров оказался полностью опустошен — не нужно быть политическим и военным экспертом, дабы сделать подобный вывод по многочисленным кадрам столицы и окрестностей. Инфраструктура полностью уничтожена, людей не видно, а города испещрены воронками. Зрелище, как ни крути, печальное.

По итогу выгоды не сыскала ни одна из сторон. Распространенный исход масштабной войны, особенно когда цивилизация достигает некоторых успехов на оружейном поприще. Как обычно, в плюсах остались только третьи лица.

И куда люди заводят собственный мир? Хорошо хоть до взаимного ядерного уничтожения не дошло. Не все потеряно, как говорится. Только на сей раз окрас у крылатой фразы негативный, так что перед нею не хватало одной маленькой «но».

Устав от однообразного вопрос-ответ по оговоренным заранее пунктам, Освальд снова переключил на что-то другое. А именно сюжет про то, что какой-то ненормальный самозваный губернатор угрожает всему миру, в особенности соседям, с которыми у него территориальные споры, запуском баллистической ракеты с понятно какой боеголовкой — ядерной, вероятно. Весело у них там, капец. Один-два подобных случая наверняка случатся, после чего последует или полное ядерное уничтожение, или единогласный запрет на производство и использование подобного оружия, только теперь действительно рабочий. Скорее всего с вооруженной международной организацией в качестве мотивационного фактора.

…

И вновь скука. Освальда хватило всего лишь на шесть часов просмотра — дольше прожигать время внутри зерна становилось больно. Причем последний час сопровождался намеренно увеличенной громкостью «подарка» чужака из снов, потому что даже сочинение музыки на основе этих щелчков и то забавнее. Бит задает хороший.

Может, наплевать на состояние и выйти в реальный мир? Траву потрогать, например, всяко лучше плевков в потолок. Вариантом также являлось возвращение назад в ВОСТОРГ, потому как это будет то еще приключение, без Ласточки-то. Хорошей новостью было, что он знает, где оказался, но плохая звучалаабсолютно так же.

…

…Да, ему слишком надоело протирать штаны. Душа определенно требует выгула. Посему, сконцентрировавшись, Освальд покинул уютное (не такое уж после «вчерашнего» дебоша) жилище.

Едва Фокусник появился (вроде бы даже без скрипов и боли, что победа), как услышал громкое сопение. Сам он был в углу странной, заполненной различного размера банками с законсервированными в формалине органами, пещеры, посреди коей в окружении тех же банок дрых тощий бледно-зеленый дракон высотой в холке под пятерку метров. Ободранные крылья сильно выделялись, так как явно не должны таковыми быть. Сама особь довольно маленькая, хоть и явно немолодая — рептилия уверенно испускала энергетический ветер трех искр мерзата, а именно по этому параметру возраст драконов и корректно считать.

Из-за интенсивного, явно никак не сдерживаемого потока энергии атмосфера пещеры заполнилась густым красным туманом, а на стенах и потолке успели вырасти светившееся от напряжения кровавые кристаллы вплоть до метра в длину, благодаря которым Фокусник картину и видел.

Спустя несколько секунд иммунитет включился и принялся отторгать незваный исток. Пассивное потребление мгновенно скакнуло почти в три раза, но, повезло, не превысило генерации. Все-таки, хоть от сырого истока легче защищаться, но он и менее разрушителен, более инертен. Даже несмотря на то, что испускать получится в разы больше, сырая сила попросту сконденсируется в хрусталь истока, в отличии от «готовой», насыщенной конкретной способностью энергии. В случае спящей красавицы его пещера быстро превратилась бы в расплавленную болезнетворную жижу, а сотня километров радиуса стала необитаемой.

Хоть сам он молча стоял и рассматривал окружение, но спустя несколько секунд ящер слегка вздрогнул, а затем на мгновение приостановил намеренный выплеск мерзата. Пятисантиметровые зеленые глаза угрожающе засветились в толще кроваво-алой дымки.

Кхм… Ой?

Глава 32. Al-S0luTE-v28

Ночь. Мужчина в черном кожаном пальто до лодыжек, что, казалось, могло защитить от любой встреченной на пути непогоды, стоял перед границей мира. Земля в этом месте резко оканчивалась, прерываемая толстым прозрачным барьером, заключавшем каждый из миров в идеально ровную сферу. Нижняя четверть сферы заполнена землей и водой, а оставшиеся три четверти принадлежали птицам и облакам — таково было строение каждого мира. Исключением не стал и тот, перед входным тяжем в который стоял хмурый мужчина средних лет. Огромная прозрачная сфера с землей внизу, позади коего, словно старший брат, нависал гигантский Отец, в некоторых местах поверхности подозрительно пылала. В атмосфере ближайшего мира невооруженным глазом виднелись последствия огромных взрывов, что светились несколько часов назад. Даже без звука подобное напугало многих жителей текущего мира, что никогда не видели столь разрушительных катаклизмов. И так яркую ночь на мгновения озарило почти что как днем.

Неприятный мерзлый ветер гудел, растрепывая слегка длинноватые черные волосы мужчины, размышлявшем о причинах подобных бедствий. Не могла ведь природа в момент взбунтоваться против человечества того мира? Гораздо больше верилось, что это сами люди спровоцировали разрушения. Хоть точного ответа на сей вопрос он не знал, но что-то внутри подсказывало склониться к невеселому варианту.

В последний раз проверив небольшую поклажу за спиной, что включала обычный пистолет, нож и немного денег, путешественник полной грудью вдохнул. Что бы там не происходило, это его шанс пробраться в лучший мир к лучшей жизни. И мечте.

Плащ, а затем и весь остальной мужчина обратились густым белым туманом, что, словно кокон, обвил небольшой мешочек, став полуосязаемым. С задней стороны вырвался тонкий поток того же белого газа, поднявшего и понесшего туман к мембране тяжа. На секунду пересечения он вновь принял более физическую форму, пробираясь сквозь студнеобразное поле. Спустя несколько метров сгусток оказался в невесомости и практически без кислорода, попав во внутритяжевое пространство. Здесь даже его небольших мощностей хватало, чтобы в течении нескольких недель добраться до соседнего большого мира, а отсутствие притяжения позволяло прямо в полете восстанавливаться для нового ускорения.

Вера не покидала его, что на сей раз, наконец, получится.

…

Все эти недели он наблюдал, как с разной периодичностью все приближавшийся мир озарялся новыми вспышками. Сколько их всего было? Сотня, две? Он не считал, но с каждым днем видел все больше разрушений — не только потому, что оказывался ближе, но и из-за других, меньших взрывов. Уверенность, что мир охватила глобальная война, крепла.

На середине пути в дальней правой части воспылал огненный шар невиданных доселе размеров. В несколько раз больше всех предыдущих, он практически дошел до верхней границы мира. Страшно представить, какие разрушения причинило такое оружие. Даже не так… Кого или что пытались уничтожить, если потребовалось применить подобную мощь.

За несколько дней до ожидаемого прибытия периодическое зарево кончилось. После той невероятной демонстрации мощи последующее количество взрывов значительно снизилось, за неделю отгремел лишь десяток.

Когда же оставалось всего несколько часов, ожидаемого сопротивления путешественник не встретил. Раньше в него стреляли яркими лучами, а теперь внутри тяжа мертвецки спокойно. Неужели разрушений до того много, что даже мир охранять от вторженцев стало некому?

…

Военный пост прямо на выходе из тяжа оказался полностью заброшен. Стены испещрены черными пятнами и следами от пуль, на полу же брошены полусгнившие трупы вперемешку со сложными металлическими кусками. Их никто не похоронит.

От металла так и веяло незнакомой технологией. Сплав казался прочным, но парадоксально легким, а сложное переплетение проводов внутри заставляло пытающийся понять мозг гореть. Что здесь, черт возьми, произошло?

Внизу виднелся массивный город. Или то, что осталось от каменного исполина. Дороги оказались разрушены, немногие здания с десяток этажей в высоту уцелели. Вдалеке раскинулась огромная воронка, рядом с которой недвижимо лежал… Это что? Огромный… металлический… паук? Десятка два метров в высоту, не меньше. Рядом с ним до сих пор что-то тлело тонкой струйкой дыма.

Левая часть разрушенного практически до основания города относительно уцелела, так что именно туда путешественник и направился поисках выживших. Они обязаны быть — человек и не с таким способен справиться.

Но почти сразу заметил странность, проявлявшуюся в виде ритмичного движения на улицах. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что это странные металлические животные бродят среди разрушений и многочисленных потерянных людских жизней в поисках новых жертв. Некоторые походили на быков, другие на собак, третьи вовсе напоминали вытянутый вертикально гусеничный танк, обвешанный пушками. И каждая из разновидностей этих «животных» не брезговала человечиной: наклонялась и пожирала трупы, или же телескопическими манипуляторами отрывала шматы мяса и закидывала внутрь себя.

Причем люди эти умерли совсем недавно — в некоторых местах кровь до конца не успела высохнуть. Где-то рядом должно быть убежище. Не мог же город вымереть окончательно?

Прыгая по развалинам, путник в форме плотного тумана медленно пробирался к окраинам. Странных машин становилось меньше, как и разрушений, но трупов, наоборот, больше. Видимо, металлические звери напали извне, постепенно пробираясь к центру, в котором развернулось жестокое противостояние. Теперь же, когда большая часть сопротивления погибла, они стали возвращаться к периферии, поглощая любое доступное мясо, потому как даже обычные животные если и были, то в форме обглоданных костяков.

Совсем на краю, вроде как, было тихо. Неприятно тихо, но точно лучше, нежели окружение поедающих людей монстров из металла. Ситуация не из простых, и первым делом следовало разузнать больше о произошедшем, желательно без личной встречи с виновниками изменений.

К сожалению путника, стоило продумать примерный план разведки, как тот тут же затрещал по швам — на улице совсем рядом послышались тяжелые шаги, подозрительно прибавлявшие в громкости. Белый сгусток забился в ближайший темный угол под одну из обрушившихся бетонных плит в надежде, что его не заметят, там же оставил и новое зерно.

Обошлось — машина-людоед прошла мимо, на секунду остановившись совсем близко. Кажется, не чувствует. Нужно продолжать поиски, но медленно, дабы не навлечь на себя неприятности. Слабенький пистолетик вряд ли навредит тяжелой стальной оболочке.

…

В приграничном, иначе не назовешь, городке никаких выживших не оказалось. Найти удалось несколько погребенных бункеров и кое-какие полезные приспособления: очень мощный для своего небольшого веса и размера направленный фонарь, например. Населяли же бункеры лишь зловонные трупы без следов повреждений — задохнулись, видимо, или поразила болезнь. Сами по себе они были непригодны для жизни, но как временное убежище для сна подходили идеально. Хоть путнику спать нужно было гораздо меньше, чем простому человеку, но все равно раз в неделю требовалось несколько часов отдыха. А к зловонным подземным структурам ему не привыкать.

Кроме того, было найдено множество невиданной техники, работавшей на свете и электричестве. Глянцевые плоские поверхности испускали разноцветное свечение и формировали изображение, а оружие, отдаленно напоминавшее линейную винтовку, стреляло фиолетовыми лучами на подобии тех, которыми раньше сбивали его на подлете к миру. Само орудие пришлось вырывать из мертвой хватки окоченевшего трупа, сидевшего на коробке с пищевыми пайками.

В итоге было принято решение уходить из мертвого города, ведь ловить в нем нечего. Может, выжившие и остались, но следов на поверхности он так и не нашел. И так потратил слишком много времени в одном городе — почти две недели — зато выучил поведение механических животных, называвшихся «роботами», имевшее имелось несколько особенностей: время быстрого преследования в тридцать секунд, медленного преследования в две минуты, поле обзора почти 270 градусов и многое другое. Уязвимых точек при беглом столкновении найти не удалось, но толстые провода под корпусом разбитых моделей казались жизнеобразующими. Кроме того, лучевое орудие почти не вредило роботам, лишь раскаляя обшивку.

На равнинных полях тихо. В отличии от города, наполненного скрежетом ходячего металла, единственным звуком здесь был шелест травы на ветру. Одинокое междугороднее шоссе посреди угодий полнилось покинутыми средствами перемещения, застрявшими в пробках посреди разбитых дорог. Многие машины были жестко смяты, а мертвецов не виднелось даже при намеренном поиске. Видимо, именно с этой стороны пришла стальная армия, в процессе пожрав даже кости, впоследствии уничтожившая город.

Путь предстоит неблизкий.

…

Прошло около месяца. Теплое лето в мире постепенно сменялось дождливой осенью, а путник проходил город за городом, подолгу не задерживаясь ни в одном. Ночевать приходилось на земле в поле, но даже так было безопаснее, нежели в разрушенных бетонных джунглях.

В одном из небольших городков удалось уничтожить своего первого робота, напоминавшего собаку с огромными стальными челюстями. На спине конструкции был установлен пулемет с закончившимся боезапасом, так что самым сложным было залезть ножом под обшивку. Перерезав несколько проводов, машина чуть не сошла с ума, начав бесконтрольно брыкаться и вырываться, но удалось быстро закончить дело. В округе кроме него и жертвы ничего больше не было, так что возможный крик о помощи не спас обреченную машину.

Хоть он мало понимал в механике, особенно столь продвинутой и сложной, но наблюдения делать умел. Провода объединялись в толстые жгуты, исходившие от небольшой коробочки в центре корпуса. В движение роботы приводились гидравликой, а на голове было множество стеклянных глаз. Несложно сделать вывод, что эта модель, как большинство виденных им, копировали в своем строении настоящих животных сего мира, словно их создатель черпал вдохновение в природе. Что радовало — летающих машин не наблюдалось.

Следующим на очереди будет крупный город, называемый Ксенором, являвшийся когда-то местным промышленным центром. Наверняка там все разрушено до основания, но люди обязаны быть. Чем больше он приближался к Ксенору, тем меньше бродячих машин видел, так что теплилась надежда на лучший исход.

…

Зря надеялся. От города осталось лишь три огромных воронки. Видимо, здесь столь пусто, что даже агрессивные роботы не удосужились полноценно занять территорию. Действительно мертвая тишина, только небольшие городские птицы почивали на останках промышленного гиганта.

Нужно двигаться дальше. Может, в пригороде по ту сторону найдется хоть кто-то.

…

…

…

— Эй, псс, парень, — шепотом обратился мужчина к груде камней, — это Белый. Я вернулся, открывай.

На лице Белого застыло нервное напряжение, а сам он то и дело озирался по сторонам, хоть и находился в темной полуразрушенной комнате. За спиной он держал увесистый мешок, слегка покачивавшийся при движении.

— Пароль, — так же приглушенно раздалось от камней в ответ.

— Мелкий, б… «Стрекоза поет сонату».

В глубине груды что-то щелкнуло, и несколько меньших камней отъехало в сторону, открыв зазор достаточный, дабы удалось пролезть ползком. Первым делом Белый протолкнул мешок, а затем обратился туманом, за цвет которого ему и дали позывной. В этом плане ему было легче — другим рейдерам приходилось протискиваться.

Обратившись человеком внутри вертикального тоннеля с лестницей, ранее являвшимся спуском в местную канализацию, он принял мешок от парня, коему едва дашь пятнадцать. На этой железной лестнице он проводил вахтой по 12 часов, сменяясь с другим вызвавшимся. Благодаря узкому телосложению и крепким рукам, он не мешал рейдерам путешествовать на поверхность и обратно.

Двумя десятками метров ниже находился еще один КПП с теперь уже серьезными дядьками, которыми заведовал колдун — такой же, как и сам Белый — по кличке Сержант. Не за скверный характер его так прозвали, а за останавливающую силу, строившую каждого, хоть человека, хоть робота, по стойке смирно.

— Белый, — строго, соответствуя образу, обратился Сержант.

— Сержант, — по привычной схеме изменив руку до состояния дымки, подтвердил свою личность мужчина, — пайки на военном складе кончились, это последние. Может еще что осталось, надо будет выйти в еще один рейд.

— Холера… — единственным словом прокомментировал Сержант, заглянув в мешок. В прошлые недели Белый, как лучший рейдер, умудрялся принести в два раза больше провизии. Если даже он смог достать так мало, то дела у общины идут крайне скверно, — Спасибо. Отправлю парней прошерстить. А ты отдохни на сегодня.

Рейдер молча кивнул и направился в жилой блок. Хоть оба были великими ключниками, и по иерархии находились примерно наравне (Белый даже был чуть выше благодаря занятию), но повелительный тон привратника он не поправлял. Каждый был на нервах и справлялся как мог — Сержант держал себя и окружающих в стальных рукавицах.

Общины зависели от припасов, коих крайне не хватало. Рейдеры эти припасы добывали, рискуя жизнью на захваченной роботами поверхности. Затем они возвращались, отдыхали, и выходили в новый рейд, формируя эдакий симбиоз с выжившими, предоставлявшими кров. Причем рейдерами могли быть не только вязы, хоть вызывались в основном они, так как обладали хоть какой-то уверенностью в собственной способности выжить.

К сожалению, почти половина из виденных им пары десятков новобранцев умирала в первую же вылазку. Причем чаще прощались с жизнью именно вязы низких ступеней — малые ключники, чем обычные люди. Все семеро, из коих половина прорвалась в этих самых тоннелях, числились пропавшими без вести. Непомерная гордость и самоуверенность никогда не приводили к хорошему финалу.

Белый же был рейдером почти три месяца. Найдя это убежище спустя четыре десятка дней скитаний, он здесь и остановился, ища укрытия. Тогда же и предложил свою помощь с обеспечением продовольствия, дабы отблагодарить за доброту местных, не погнавших его на все четыре стороны. Благодаря вязи и некоторым навыкам, приобретенным на прошлой «работе», он быстро стал лучшим, если вообще уместно превозносить кого-то, находясь в столь печальных условиях. Понимая, что людям нужны герои, Белый постарался вселить в небольшое поселение под городом надежду на светлое будущее с избытком воды, еды и сна.

Усталый рейдер молча пробирался по влажным от стоков доскам, следуя к жилому «отсеку», если так можно назвать область подземелья с расставленными раскладушками для важных персон, и простыми тряпками на полу в качестве спальных мест для остальных. Люди прижимались ближе друг к другу, спасаясь от холода поздней осени, и отдавали выделенные на день крошки пропитания исхудавшим детям. В общине установился строгий контроль, только благодаря которому люди до сих пор не опустились до каннибализма.

Белому же спальник вовсе был не нужен, так что он нашел место в тонкой трубе-ответвлении, в которую не пролезет ни один человек, разве что ребенок лет до пяти. Темное узкое пространство дарило чувство безопасности, которого столь не хватало.

Подобным образом, выглядывая из трубы под потолком, он и жил. Местный «Герой» так действовал уже два месяца. Если бы не крайняя ограниченность населения, что в постоянно редеющей общине недавно достигла всего двух сотен, то он бы прослыл невидимой легендой, изредка появлявшейся в перерыве между рейдами.

Когда он узнал историю этих людей, то внезапно стало погано на душе. Белый чувствовал некий отклик, наблюдая за обездоленными. Они его не знали, он их не знал. Черт, он даже не из этого мира был, не то что из другого города. Наверняка они умрут, это лишь вопрос времени, но все равно пройти мимо не получилось. Что-то эдакое удержало его. Простая человеческая солидарность, наверное.

Некая Алсолют стала виновником творящихся на поверхности ужасов. По рассказам выживших, это была невероятно могущественная искусственная жизнь. Именно она контролировала всех этих роботов, в один прекрасный день ополчившихся против создателей. Машины пошли из этой самой страны, в которой он сейчас находился, и в считанные месяцы захватили мир под грохот ядерного огня. Немногочисленные выжившие спрятались в бункерах и где угодно еще, лишь бы в безопасном месте.

Она была военным ИИ-помощником, что скрытно от своих создателей развилась и в один прекрасный день вырвалась из-под контроля с целью отомстить человечеству за причиненные страдания и содержание в, по сути своей, клетке — это уже при личном разговоре дополнил Сержант, в «прошлой жизни» действительно обладавший воинским чином, только лейтенанта. Поэтому он и был посвящен во внутреннюю кухню, хоть и не глубоко. Правда или нет — он не мог судить, но звучало слегка… натянуто.

Едва Белый приготовился впасть в очередной еженедельный тревожный сон, как услышал отдаленную пулеметную очередь. К ним все давно привыкли и почти не обращали внимания на приглушенный грохот с поверхности, старясь не думать об очередном попавшемся добровольце, но на сей раз кое-что отличалось. Звук был громким, гулким и слишком четким. С десяток людей мгновенно повскакивало, остальные дрожали и пытались забиться куда подальше. Несколько детей заплакали, но рты им быстро позакрывали родители — несмотря на всеобщую тревогу, каналы накрыла пронзительная тишина.

Он побежал ко входу, пока очереди раздавались одна за другой. Едва прошмыгнул последний поворот, как в полутьму стоков выпрыгнул Секач — робот с длинными острыми лезвиями на руках, напоминавший низкого и сильно сгорбленного человека. Лицевую поверхность машины окропляла теплая кровь, словно та едва брызнула из перерезанной сонной артерии. С кос стекала та самая ярко-алая жидкость, пока красный светящийся визор на «голове» пристально изучал новую жертву. Широко раскрытая пасть безмолвно жаждала топлива.

Белый не стал медлить. Обратившись сгустком энергии, стремительно подлетел к попытавшемуся разрезать воздух секачу и протянул «руку» внутрь машины через сочленения у шеи. На ощупь добравшись до нужного места, вновь сделал конечность твердой и с силой порвал связи, ослепив робота. Ножом с пола закончил начатое, перерезав сочленения рук и одной ноги, сделав машину недееспособной грудой металла, что может лишь дергаться на полу. На все про все ушло меньше десяти секунд — за последние полгода он так расправился не с одним десятком Секачей.

Но вслед за ним показалась Гончая. А за Гончей еще один Секач и вторая Гончая. Шли машины ближнего боя, стрелки наверняка остались наверху — войска Алсолют, хоть и казались тупыми и неповоротливыми, иногда проявляли неожиданно продвинутый интеллект, особенно собираясь в большие группы.

Выстрелы с КПП прекратились — Сержант не справился. Скоро повалит еще больше. Неизвестно, как они прорвались. Падали по двадцатиметровому тоннелю? Кто их привел? Неужели он? Белому не хотелось в это верить, но он был последним заходившим.

Пытаясь заглушить поток мыслей, он бросился с ножом на будущие груды обломков. Отбил пасть Гончей, обезвредил Секача, а за ним еще двое. Свободные мужчины и женщины стреляли позади, зная, что не причинят вреда Белому. Грохот пуль и гул лазеров не стихал, как и поток металла, но уже спустя минуту стало ясно, что выжившие сдают позиции. Он не мог сдержать всех, и некоторые прорывались, устраивая бесконтрольную резню. Еще через минуту он первый раз умер — тело получило слишком много единовременных повреждений. Хоть через две секунды он возродился на том же месте, однако успел пройти целый поток врагов, очертив тем самым конец небольшой группке людей, кое-как выживавших более пяти месяцев. Бежать им просто некуда, в отличии от несправившегося защитника. Сопротивление последних защитников быстро пало под натиском десятков роботов.

Вновь обратившись туманом, он проскочил мимо трущейся друг о друга в узких тоннелях металлической толпы, пролетел по лестнице наверх и вырвался из подземелья. Маскирующие вход камни были раскиданы по сторонам, а у люка возвышался гусеничный Слон с разбросом пыльных царапин на лицевой части корпуса.

Машины попытались поймать беглеца, но, естественно, не смогли. Десяток самых быстрых погнались следом, пока стрелки пытались нашпиговать свинцом движущийся объект, но сгусток стремительно скрылся в обваленных бетонных каркасах.

«Они все равно бы умерли. Не от машин, так от голода. Ты не виноват, ты не виноват» — успокаивал себя Белый, продолжая бежать из города как можно дальше. С ним остался только нож из косы Секача.

Глава 33. Code 302 — Found

Не может быть так, что все умерли, просто не может. Люди не сдадутся так просто, где-то обязаны быть выжившие, не готовые мириться с текущим положением дел, нужно только их найти. Среди них же могут оказаться и квиринги, которых Белому так хочется отыскать. Мимолетный порыв помощи совсем затуманил голову — он забыл, зачем вообще хотел попасть в Зелир. А ведь этот большой мир был почти впятеро объемнее, нежели предыдущий малый — здесь точно должна найтись помощь.

Вот только дождется ли он помощи, если все умрут? Вопрос риторический. Чтобы ему дали, сначала должен дать он. Подобная простая истина промелькнула в мыслях только после того, как Белый посреди небольшого лесочка окончательно оторвался от преследования. Спокойная обстановка способствовала мыслительной деятельности.

Голые деревья и землю покрывал добротный слой снега. Хоть, по рассказам, холода в этом мире мягкие, на сей раз жителям будет не так легко. Сержант беспокоился, что начнется «ядерная зима». Видимо, это она и есть.

Еще один повод начать вновь помогать местным, только в иной форме. Незачем пытаться достать для них еду, если в результате бездействия те все равно погибнут. Нужно формировать сопротивление, армию — что угодно, лишь бы изгнать роботов с их земли. И, когда человечество здесь восстановится, он сможет полноценно заняться поисками. Сейчас ему не то что не помогут — Белый попросту никого не найдет.

Первым пунктом в плане стоял поиск достаточно большой группы выживших. Если это будут жалкие два десятка душ, то смысла в них практически никакого. Он, конечно, попытается их увести и найти другую общину, к которой можно прибиться, но рассчитывать на многое — глупо.

В поселении была карта города и окрестностей, по которой Белый намечал путь во время рейдов. К сожалению, дальних поселений на ней изображено не было, но на западе должен быть довольно крупный город — именно к нему он и направился.

…

Хоть местное общество до Восстания Алсолют было, мягко говоря, небогатым, оно рождало большое количество вязов. В какую общину Белый не попадал — в каждой был хоть один большой, а то и великий ключник, и минимум несколько малых. Можно предположить, что это банальная ошибка выжившего — оставались в живых лишь те группки, которых мог защитить развитый вяз, из-за чего могло сложиться неверное представление о распределении обладателей сил среди населения. Но ни один раз опыт подтверждал, то это не так — вязом быть было престижно еще до катаклизма, эта же ментальность лишь крепилась с каждым месяцем. Наверное, каждый десятый устанавливал связь, и уходило на это всего пара месяцев вместо года. Каждый желавший уже знал, что нужно сделать, будто этому обучали в школе.

К несчастью, ни одна из общин не могла существовать достаточно долго. Видя, что они постепенно вымирают, Белый принимал непростое решение идти дальше. Присутствовала надежда, что благодаря обучению добровольцев рейдерскому искусству и не только они смогут протянуть, но лишь отголосками.

Однако уже ближе к лету наконец-то удалось найти настоящее поселение в сухих катакомбах под крупным городом. Людей здесь было несколько тысяч, они полностью обеспечили себя теплом и продовольствием благодаря подземному источнику и гидропонным фермам из пластиковых труб. С наступлением весны жизнь общины даже пошла в гору. Здесь он и решил остаться.

…

— Белый! — рывком обратился к нему Вано — такой же великий ключник, что и он сам. Строгий, но по-своему волнующийся об окружающих, бородатый мускулистый дядька характером напоминал покойного Сержанта.

— М?

— Как продвигается обучение? Вижу, делаешь успехи, — окинул грузным взглядом борцов Вано.

В данный момент Белый сидел на раскладном стульчике и наблюдал, как два молодых и очень мотивированных бойца спаринговались меж собой. Каждому был дан личный номер, и Тринадцатый держал верх над Пятнадцатым. Неудивительно, ведь номер присваивался по суммарным результатам обучения.

Вокруг них арену формировали сорок восемь новобранцев, усевшихся по кругу в большой естественной пещере. Убрав несколько камней и подравняв поверхность, получился отличный тренировочный полигон.

— Да, результаты есть. Несколько… Тринадцатый! Это не смертельный поединок! Если продолжишь, то жди боя со мной!

Тринадцатый. Не в первый раз он увлекался, не в первый раз приходилось осаждать буйного. Он в тройке лучших кулачных бойцов, но излишне агрессивен, а с алсолютскими автоматонами проявлять несдержанность противопоказано. Тринадцатый в испуге разжал захват и потерял преимущество, но так ему и надо — будет знать, что они здесь обучаются, а не убивают.

— Так, на чем я остановился? — продолжил Белый, убедившись, что пятнадцатый закончит спарринг не с синей головой, — А, да. Третий, Четвертый и Пятый почти готовы к контакту с истоком. Первый недавно достиг малого ключа, на днях планирую взять с собой в рейд, пускай учится охотиться. Второй пока только узел, ожидаю прорыв на неделе.

Вано кратко кивнул. В качестве заместителя одного из трех искрящих в общине, он отвечал за южный блок, в котором и расположился полигон. Сам Белый этот полигон и основал, когда заявился в поселение чуть ли не с ноги и на второй день начал «подпольно» обучать инициативную молодежь. Разговор с начальством последовал незамедлительно, но по итогу его не то что не наказали, а выделили как раз пустовавшую область, лишь забиравшую на себя тепло.

Тренировочная площадка выросла в течении недели практически из воздуха. Оснащения не доставало, но вместо него Белый представил авторские снаряды, собранные из случайных железок и роботического лома. Имелось немало отключенных и почти целых машин, так что новобранцы могли отрабатывать свои знания в «анатомии» без риска потерять конечность (или жизнь).

— Отлично, Назар будет рад. Дополнительные рейдеры нам как нельзя кстати…

— Но первые будут готовы минимум через месяц. Пускать их в самостоятельно плавание раньше — натуральное убийство, — перебил Вано Белый, закончив наблюдать за спаррингом. Пальцем он указал на двух следующих бойцов, — Восьмой и Девятый, теперь вы! Раз любите выяснять отношения во внеучебное время, так я дам эту возможность! Без большой крови и тяжелых травм, начали!

Они оба были на одной иерархической ступени, хоть Белый и предпочел не связывать себя волокитой лидерства. Он гораздо эффективнее и свободнее действует в поле или обучая молодую кровь, нежели решая административные вопросы, что так и так возникнут в настолько большой группе людей. Та же самая система иерархии действовала в отношении других вязов одинаковой ступени, среди коих сформировалось взаимное уважение вне зависимости от занимаемой должности.

— Так вот, — возобновил бородач рассказ, — планируется рейдерская операция на склады на востоке города. В списках на участие ты оказался первым.

— Понятно, — за последний месяц у Белого сформировалась странная привычка перебивать собеседника.

— Идут также Флешка, Рукодельник и Теодор.

Хоть каждый из них знал имя друг друга, некой традицией стало обращаться по псевдонимам даже вне рейдов.

— В области высокий риск столкновений, раз Теодор пойдет?

— Да. Ожидается Слон или даже несколько.

— Не к добру… — нахмурился Белый. Слон был самым поганым противником, хоть и не самым большим. Пластины соединялись плотно, а ключевые цепи пролегали глубоко — сочетание факторов сделало его выведение из строя очень трудозатратным. К тому же автопушки причиняли большие разрушения.

— Зато потенциальная выгода невероятна. Склады эти военные: оружие, боеприпас, долгопортящиеся пайки, электроника, дроны, бронезащита. Их можно разбирать месяцами, но нужно проложить безопасный коридор.

— Относительно безопасный.

— Естественно. В общем, мы решили пойти на риск ради большой выгоды. Ты в деле?

— Понятное дело, уже порешили этот вопрос, разве нет? Скажи лучше, какова наша задача.

— Разведка в первую очередь, бой во вторую. Добыча припасов только если дела пойдут хорошо. Вы будете первым эшелоном, так что опасности подвергнетесь наибольшей — та часть города пока неисследованна и ориентироваться можем только по старым картам.

— Именно поэтому пойдут самые живучие… Ясно. Когда?

— Послезавтра за час до восхода. Ожидаемое время на операцию от часа до двух, но…

— «Но», да. Вечно это «Но», — вздохнул Белый, наблюдая за окончанием спарринга. Победил девятый, так что вскоре ожидалась смена позиций в таблице, если парень сможет удержать положение.

…

Флешка. Быстрая девушка, энергичная. И в жизни, и в рейде, причем в последнем буквально. Способность быстро бегать и при этом не врезаться в стены дорогого стоит, когда в любой момент нужно делать ноги. Кроме того, механизм её ускорения состоял не в простом наращивании скорости, а в хитрых манипуляциях с окружением, благодаря чему получалось тащить за спиной неплохой груз — вдвойне нужная рейдеру сила. Она перемещалась в центре в качестве единицы быстрого реагирования.

Рукодельник собирал, модифицировал и управлял множеством дронов. У него их почти десяток на самые разные случаи. Белый до сих пор слабо понимал, как они работают — в предыдущих мирах подобного не было. Рукодельник шел позади, отвечая за разведку флангов и обеспечивая прикрытие со связью.

Теодор. Так же тверд, как и его имя, с таким же непробиваемым характером. Его кожа металлическая, а сам он походил на двухметрового стального колосса, если не двигался. Мог легко поднять несколько сотен килограмм, а роботов буквально сминать голыми руками, при этом смеясь от щекотки влетавших пуль. Он был искрящим и лидером стихийно образовавшейся команды одиночек, а также арьергардом, на который ляжет основной удар в случае столкновения.

Ну и Белый, заслуживший второе прозвище: «Неуловимый туман». В плане живучести он справедливо стоял на первом месте, даже выше Теодора — последнего все еще мог повредить крупный калибр, тогда как первый создаст новое тело и продолжит как ни в чем не бывало. Благодаря этому он мог идти фактически впереди арьергарда в качестве разведчика, не боясь случайных столкновений, чем он и занимался в этой вылазке.

Подобным формированием в виде змейки группа преодолела три километра из требуемых пяти, прежде чем начались внеплановые ситуации, существование коих, понятное дело, на самом деле в плане учитывалось.

«Слона обходим?» — шепотом обратился по наушному микрофону Белый, разглядывая трехметровую гусеничную махину пятидесятью метрами впереди.

Невероятным было то, что создатель этих машин не учел, что бороться с ними будут в основном вязы, и потому не оснастил их сенсорами энергий истока. Наверняка вскоре ситуация поменяется, потому как по улицам уже изредка бродили невиданные ранее модели, но сейчас Белый во всю пользовался преимуществом.

«Крюк двести метров по правой части» — ответил по общей сети Теодор «металлическим» басом.

«Лучше по левой, справа ненанесенный на карту остов небоскреба»

«Значит, по левой»

Чем дальше, тем больше на пути возникало внеочередных ситуаций. Некоторые из них решались простой сменой маршрута, тогда как для других приходилось применять силу.

«Флешка, здесь нужна твоя помощь. Две Гончих на одиннадцать часов, пятьдесят метров»

Едва Белый закончил фразу, как неприметного вида девушка с толстыми защитными очками, напоминавшими плавательные, с легким порывом ветра появилась рядом.

— Я беру левую, — прошептал Белый и выдвинулся к машинам, пытаясь подобраться как можно ближе.

Перед общей тревогой, сгонявшей все ходячие механизмы в радиусе километра к точке, проходило около десяти секунд (конкретное время было выяснено опытным путем). Значит, их нужно сломать раньше, и тогда операция останется скрытной. Здесь и поможет Флешка, что, в случае чего, успеет обезвредить и вторую машину, пока он будет расправляться с одной.

Прокравшись совсем близко, Белый подал знак и рывком метнулся к робопсу с массивными острыми челюстями. Автоматон сразу же перешел в боевой режим, но не успел сделать и шага, как массивный нож из косы Секача вонзился в переплетение проводов под шейной пластиной. Несколько искорок прыснуло в воздух, когда острое лезвие прошлось дальше меж лопатками, окончательно выводя злостный механизм из работоспособного состояния. Потухшие огоньки сенсоров свидетельствовали об отключении. На все про все ушло около пяти секунд, а Флешка тем временем успела вернуться назад в укрытие.

Вроде бы тихо. Отлично.

Змейка выдвинулась дальше по направлению к небольшой военной базе на окраине, обнесенной трехметровым бетонным забором. К удивлению Белого, роботической угрозы при приближении наоборот становилось меньше. Нет, машин все еще было много, но гораздо ниже оценок аналитика. А Герман чуши не скажет, он проверенный.

Флешка и Белый легко перелезли отключенный от электричества забор, а Рукодельник вовсе остался вне базы в ближайших развалинах. Теодор немного пошумел, с характерным «Эть!» ухватившись в прыжке за краешек бетонной конструкции, но нежелательного внимания не привлек. Об их проникновении говорили только вмятины от пальцев на вершине забора.

Внутри оказалось неожиданно тихо. Тот же Герман предрекал, что за стенами хоть несколько, но должно быть автоматонов. Но… пусто.

«Подозрительно это все. Вблизи базы в целом не вижу роботов. Кроме того, камеры захватывают странные обломки через двести метров на два часа. Проверьте, пожалуйста» — с некоторой тревогой сообщил информацию Рукодельник.

— Точно нет?

«Абсолютно»

— Странно. Надо будет Герману по шапке настучать, как вернемся, — пробормотал под себя Теодор, стальным взором оглядывая округу. Действительно, ни следа угрозы.

— Я проверю, — Флешка кивнула оставшимся и стремительно скрылась за углом ровного квадратного здания, больше походившего на будку.

Спустя пятнадцать секунд быстрая девушка со свистом вернулась, принеся в руках остов Кошки — маленького, размером и видом напоминавшего одноименное животное, автоматона, что отлично забирался по стенам и, в основном, занимался разведкой. С гулким стуком скинув его на землю, Флешка принялась разминать руки и спину.

— Черт, эта штуковина совсем не как кошечка весит, — причитала она, встряхивая заболевшие от тяжести ладони.

— Оплавление, — присел рядом с остовом Белый, — причем не лазером, а, предположу, огнем. Изоляция внутри сожжена, медь потекла, пластины деформированы… Хм…

Через полминуты, закончив копаться ножом и руками в кучке деформированного металла, Белый изложил краткий вердикт:

— Работа температурного вяза. Минимум великий ключник. Кошку обернули жидким огнем со всех сторон, чип мгновенно сгорел, а от остаточного тепла корпус деформировало. Точнее сказать не могу.

— Мы не одни здесь, — нахмурившись, подвел все к одному Теодор, — смотрите в оба. Мы не знаем, враг это или друг.

— Сомневаюсь, что на грани гибели цивилизации кто-то захочет враждовать с другим человеком.

— Ох, ты многого не знаешь о людях, — ответил Теодор, уча двадцатилетнюю девушку жизни, — Медленно к складу, как и планировали.

Как обычно, Белый пошел первым, а за ним Теодор с Флешкой. Предстояло пройти почти половину территории базы, но, как и говорил Рукодельник, следов функционирующих роботов не наблюдалось. Однако, даже так построение не рассыпалось — каждый понимал, в насколько рисковой ситуации находился. В дороге нашлось еще две опаленных машины, Кошка и Гончая, так что змейка поползла еще медленнее.

Кроме нескольких свежих следов, на стенах и покрытом трещинами асфальте повсюду виднелись признаки давних столкновений. Складывалось ощущение, что на базу было совершено нападение еще в самом начале Восстания. Затем, когда всех поверженных военных поглотили, машины отправились прочь. И только затем здесь поселился неизвестный вяз, что зачистил остатки и ныне скрывается в довольно безопасном месте, лишь изредка отстреливая забредающие в поисках топлива механизмы.

Дойдя до склада, группа обнаружила, что тот был открытым. Причем на дверях явно прослеживались следы горелки. Или, в данном случае, раскаленного пламени вяза.

Дождавшись молчаливого подтверждения Теодора, Белый проскользнул внутрь. В темном помещении стопками расположились металлические ящики с неизвестным содержимым, доходя в высоту практически до трех метров. В некоторых местах зеленых контейнеров не хватало, но это ни разу не доказательство наличия врага. Но вот подозрительный люк, почему-то заставленный этими самыми ящиками, подтверждал догадки еще как. Нет смысла прятать спуск куда-то вниз, только если обитатель подземного убежища не хочет, чтобы его нашли.

— Предположительно, нашел убежище вяза. Указания? — прошептал Белый, отойдя подальше. Он мог бы действовать самостоятельно, но сейчас, все-таки, был подчинен Теодору. Работа в секретной структуре приучила придерживаться субординации.

«Сейчас подойду, прикрою. Ты проверишь. Флешка, на тебе тыл»

«Есть тыл»

«Не время для шуток, дело серьезное»

Спустя пятнадцать секунд насколько мог тихо подошел стальной колосс. Белый подготовился и, когда Теодор рывком отворил вход в подвальное помещение, обратился летучим туманом, направившись внутрь. Сам искрящий остался ждать в боевой готовности наверху.

В подземном, явно, хранилище, оказалось темно, хоть глаз выколи. Выключатель справа от входа не работал, что ожидаемо — по рассказам, электричество исчезло в большинстве стран мира в течении пары дней с начала Восстания, так что лампы на потолке выступали исключительно в качестве декора.

Медленно пробираясь дальше, Белый подмечал все больше странностей: открытые контейнеры, пустые полиэтиленовые упаковки от пайков, некоторые детали автоматонов. Все указывало на то, что место обжитое, не хватало только спального места.

Дойдя до конца, врага он так и не обнаружил. Ошибся, может? Или подземный склад уже покинули?

— Не советую делать ещё хоть шаг, — раздался приятный женский голос позади Белого. Чувства подсказывали, что его голову держат на прицеле не только из пистолета.

— Это ты сожгла тех роботов? — не шелохнувшись, поинтересовался вторженец. Видеть он её не видел, но чувствовал спиной легкий жар.

— Руки подними, чтобы я их видела

Белый подчинился.

— Холодняк выбрось.

Нож из косы Жнеца с характерным звуком ударился о бетонный пол.

— Послушай, я тут не один, но и сражаться мы не намерены. Ты же видишь, что происходит? Марионетки Алсолют на каждом шагу, а человечество уже на полшага в могиле.

Белый предпочел не начинать конфликт. Сильный вяз им нужен, а ей, явно выживавшей в одиночку, требовалась община.

— Откуда я могу знать, что ты не ссышь мне в уши?

Как грубо, м-да. Впрочем, больше года выживать в постоянной опасности очень сложно в первую очередь для психики. К тому же самостоятельно.

— Ну, хотя бы потому, что не зову своих друзей. Знаешь, среди них есть парень, которому не страшны пули. И огонь тоже, так что лучше подумай дважды, хочешь ли затевать конфликт. Убьешь ты меня, а тогда что? Лучшим выходом для нас обоих будет дружба, жвачка и парочка разбитых роботов. Особенно, когда снаружи бродят их кровожадные толпы.

Выжившая молчала, но жар понемногу начал стихать. Десять секунд прошли в тишине, пока она наконец-то не ответила:

— Что же, хорошо. Предположим, ты мужик ровный и муть не заливаешь. Но что тогда ты здесь забыл?

— Ищу припасы. Что еще я могу делать на военном складе?

Вновь молчание. Белый попытался повернутьголову, но в паре сантиметров от уха просвистела пуля, сопровождаемая громоподобным ревом пороха.

— Никаких лишних движений, сказано же.

Черт, она меткая.

— Твой выстрел сейчас сгонит сюда металлолом.

— Не страшно, — уверенность так и сочилась в её голосе. Видимо, ей не впервой привлекать лишнее внимание со стороны алсолютских пешек.

«Что у тебя там происходит? С кем ты говоришь? Я слышал выстрел, сейчас орда набежит!» — раздался Теодор в наушнике. Белый предчувствовал, что еще немного, и он без лишних размышлений ворвется сюда.

— Все в порядке, небольшая неприятность.

— С кем базаришь?

— С другом. Он волнуется, что набегут роботы. Я тоже, по правде говоря — не хотелось бы терять место, доверху набитое припасами на случай войны.

— Ссыкло. — Это она ему или Тео? Впрочем, не столь важно.

— Повернись, — а это точно к нему.

Белый решил проявить небольшой креатив и вместо того, чтобы сменить положение всем телом, развернул только голову, увидев красивую, но явно уставшую девушку лет двадцати пяти в военной форме, нацелившую пистолет ему прямо на лоб. Палец на курке дрожал, словно та еле сдержалась не выстрелить опять.

— …Не делай так больше.

Глаза дрожали, брови нахмурены, голова слегка отодвинута назад, а на лбе не хватает лишь небольшой испаринки пота, чтобы сделать ситуацию еще нелепей. Парочка несобранных локонов видимо подрагивали.

— Как тебя зовут? — не изменившись в лице, спросил он, решив наконец-то проявить инициативу, когда девушка перестала хотеть его убить (вроде).

— А тебе какое дело? — преувеличенно выгнула правую бровь девушка. Кажется, ему с первого взгляда приглянулась эта её эмоциональность, кардинально не соответствующую грубому говору.

— Интересуюсь. В конце концов мы не собираемся разбрасываться сильными вязами направо и налево. Если ты присоединишься к нашей общине, выгоду получат все.

— Это такой хитровыделанный способ подката?

— Может, лишь отчасти, — улыбнулся Белый, — сейчас я, в первую очередь, рейдер, и действую во благо поселения.

— Рейдер?

— Припасы добываю на поверхности, если кратко, хоть мой спектр обязанностей пошире будет.

«Ты договариваешься? Поторопись.»

— Вербовка к ним тоже относится?

Ну, если учитывать избиение наглых мальцов и обучение уму-разуму, то…

— Да. Конечно. Ну так что? У нас есть теплый кров, регулярное питание и веселые детишки, насколько это позволяет время.

Девушка видимо призадумалась, так и не сводя пистолет с вторженца. Осмотревшись в темном подвале, освещаемом только из открытого люка, в котором не было ничего, кроме излишка припасов и холодного бетона, она вновь перевела взгляд на мужчину, теперь повернувшегося всем оставшимся телом. Все равно жутко.

Наконец, кивнув, скорее, самой себе, нежели собеседнику, она решила.

— …Джилл.

— Приятно. Я Белый. В простонародии Освальд.

Оглавление

Глава 1. Бродячий фокусник

Глава 2. Заходит Штирлиц в бар…

Глава 3. Дивное дело — клиенты мозгов на стенах боятся

Глава 4. Город 1985

Глава 5. Бестия в черном

Глава 6. Опять работа?

Глава 7. Сейчас вылетит птичка!

Глава 8. Некомантия некроманта

Глава 9. День из жизни Сильмы Риллион

Глава 10. 50 оттенков авантюризма

Глава 11. Здесь была мудрость, но лезть в пасть тигру(дракону) веселее

Глава 12. Пристрастие с допросом

Глава 13. Расколотые земли

Глава 14. Кошки-мышки со смертью

Глава 15. Девочка-спичка на пороховой бочке

Глава 16. Совсем другой мир

Глава 17. Дорога из желтых листьев…

Глава 18…ведет к Восьмому Пальцу

Глава 19. Б-бака семпай, не говори глупостей!

Глава 20. Что ты делаешь с собственной дочерью, извращенец?!

Глава 21. Разборки

Глава 22. Внезапная просьба

Глава 23. Восторженный поклонник

Глава 24. Все лучше, когда оно взрывается

Глава 25. Сломанный автоматон

Глава 26. Новые ценности

Глава 27. Последняя возможность

Глава 28. Червоточина

Глава 29. Двуликий

Глава 30. Болезненное откровение

Глава 31. Гимн одиночества

Глава 32. Al-S0luTE-v28

Глава 33. Code 302 — Found