Как долго я к тебе шла [Сергей Семенович Монастырский] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (5) »
Сергей Монастырский Как долго я к тебе шла
Вот уже тридцатый день, как я ушла из жизни, а я все еще летаю над этой землей, над домом, где живет мой сын, и где, еще не зная, что ее бабушки уже нет, и никогда больше не будет, живет моя маленькая внучка, моя крошечка, мое счастье. Иногда я улетаю далеко, в другой город, где вижу свою старшую. Уже слово внучка ей не подходит, она уже взрослая женщина, мать семейства. Но это тоже мое большое счастье! Улететь не долго — любое расстояние здесь — это две секунды! Когда умирал Сеня — мой муж, я говорила ему, что там, куда он уходит, будет другая жизнь, не может же быть, чтобы человек исчез в никуда — бесследно! Сама, конечно, не верила, но ему говорила. И что через недолгое время — я, ведь, уже старая — мы там с ним встретимся! — Нет, — говорил он, — там нет ничего! И это лучше! Просто не будет меня, а потом не будет тебя, Но вот меня уже нет, а я все летаю, вернее душа моя, потому что тело-то есть, собственно, лежит в земле, и я это вижу! И все как рассказывают — сорок дней душа не покидает этот мир! Может, и правда, там что-то есть?! … Я летаю и смотрю в родные мне окна, в окна своих друзей, тех, кто остался, иду за ними по улице. Открываю к ним двери, входить к ним или просто подходить, чтобы взять за руку, нельзя, мертвые не должны этого делать! Смотрю, как они живут без меня? А ничего, живут! Конечно, иногда говорят обо мне, порой приходят на могилу… Внучка иной раз спрашивает: — Когда придет бабушка7 Скоро разговоры начнут затихать, внучка перестанет спрашивать. Надо мной вырастит забвение, как трава на заброшенной могиле! … За эти дни я попрощаюсь со всеми. Я уже увидела, как они будут жить без меня, мне уже пора расставаться. Мне бы уже туда, к Сене! Ведь если есть сорок дней, может быть, есть жизнь на небесах. Но вот что меня мучает и не дает обрести, покой — это мой сын! Конечно, я всегда знала, что у меня очаровательный сын, что это мой мальчик, хотя какой уже мальчик в пятьдесят с лишним лет! Но такого от него не ожидала! Уже целый месяц, возвращаясь с работы, он идет не к себе домой, а ко мне. Открывает, как всегда, квартиру своим ключом, садится в кресло, в котором всегда около меня сидел, и молчит. Наверное, он разговаривает со мной. Эх, мой мальчик! Ты всегда заезжал до работы ко мне проведать, и потом с работы, чтобы проведать. — Мам, ты как? — обычный вопрос. Через пятнадцать минут ты начинал собираться с виноватым видом, объясняя, что ждут дома, или еще какую-нибудь причину придумывал, и начинал одеваться. — Мам, ну чего сидеть, я же тебе все рассказал! Да, рассказал, что на работе все нормально, что дома все нормально, что девочка, моя внучка, придет ко мне в субботу, что сейчас очень некогда … Я его ждала целый день. Знала, что обязательно придет, хотела с ним вспомнить что-то из прошлой жизни, очень хотела узнать что-то о его жизни, не знаю, о чем … — Ну, я пошел! И уходя, наскоро целуя меня в лоб, совсем не думал, что поцелуй в холодный лоб, может быть, когда-нибудь прощальным. Молодым всегда кажется, что жизнь вечна! И я когда-то, когда была жива моя мама, думала, что жизнь вечна, что еще успею, что вот завтра поговорим, а потом завтра не наступило… …Нет, он очень хороший сын! Когда-то мы жили все вместе. В трехкомнатной квартире: мы с отцом, сын и его жена, потом еще и их дочка — моя внучка. Сеня ворчал, что никогда не думал, что будем жить вместе в таком колхозе, а я была счастлива! Как ни странно, это было лучшее время в моей жизни. Это я сейчас так вспоминаю. Потому что тогда мы были все вместе и все были живы. Был Сеня. Были дети. Так я сейчас называю сына и его жену. Его первую жену. И была внучка. Моя первая внучка. Тогда такая же крохотная, как моя последняя любовь, которая еще не знает, что ее бабушки нет, которую я больше никогда не увижу. Потому что меня нет. … Сеня был крупным чиновником. И в жизни семьи почти не участвовал. Во-первых, он постоянно был в командировках. Во-вторых, в его голове на первом месте было порученное ему дело, всякие сделки, взаимоотношения, интриги. И никакого времени для нас почти не оставалось. — Что ты меня пилишь? Мое дело обеспечивать семью! — А моё? — А твое — семья, дети! Но когда сын привел в дом будущую жену и объявил: — Родители, мы решили пожениться! Я впала в ступор: — Вы еще учитесь в институте! У вас впереди карьера, на что вы собираетесь жить? Сеня вдруг решил поучаствовать в семейных делах: — Отстань от них, мать! Они уже взрослые люди, пусть делают, что хотят! — Это сейчас! — кричала я, — конфеты — пирожные, любовь — морковь! А на что будут жить? — Вот и будет стимул, — здраво рассуждал Сеня, — А если любовь — морковь — это временно, то и разойдутся! Сам Сеня никаких конфет-пирожных мне в свое время не предлагал. Ложился в постель без всяких пирожных. Но я к тому времени уже его любила. Потому и легла. А еще Сеня сделал огромную ошибку. И- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (5) »
Последние комментарии
11 часов 14 минут назад
18 часов 24 минут назад
19 часов 31 минут назад
20 часов 36 минут назад
20 часов 59 минут назад
21 часов 4 минут назад