Ноги [Анатолий Ступарь] (fb2) читать онлайн

Анатолий Ступарь Ноги

Моему первому одитору посвящается.

Одним зимним вечером я сидел на кухне у моей знакомой. Мы пили чай с пирогом и общались. Тогда-то мне и стала известна эта история, которой я с вами поделюсь. Ради удобства я расскажу её от первого лица. Итак…

Это было обычное утро. Так же ярко светило солнце и было тепло. Но я знал — это утро не будет обычным. Кончилось мое томительное ожидание, ведь я вчера получил приказ явиться этим утром в лабораторию. Как только получил приказ, я хотел сразу бежать в лабораторию, но испытателю следует быть хладнокровным и проявлять выдержку, тем более что меня туда не пустили бы. Испытатель — это моя должность. Сейчас попробую описать, чем я занимаюсь.

После создания новой галактики, когда созданы крупные объекты типа звезд и планет, то на каждую планету отправляются исследовательские группы. Которые исследуют условия жизни на этой планете (сила тяжести, освещенность, радиация, температурный режим), и разрабатывают формы жизни, которые могут существовать и размножаться на этой планете. Ученые в лабораториях создают прототипы живых организмов, которыми потом будет заселена планета. А моя работа заключается в проверке этих прототипов в реальных условиях планеты.

Так как заселение планеты нужно сделать в максимально короткие сроки, в исследовательскую группу входит несколько сотен лабораторий, которые разрабатывают всевозможные формы жизни для этой планеты. На этой планете уже проведена большая работа. Тесты растительного мира уже закончились, и началось заселение планеты растительностью. А в животном мире выяснилась одна особенность. Состав воздуха был нетипичным и комбинация других физические факторов столь странными, что все имеющиеся разработки летающих существ не работали в этих планетарных условиях. На эту задачу были направлены десятки лучших лабораторий, уже опробованы несколько сотен прототипов, но все они закончились неудачей. Соседняя лаборатория вчера сообщила об очередном провале, их опытный образец не вернулся на корабль.

Исследовательская группа прилетает на планету на десятках кораблей, в которых и расположены и лаборатории и жилые помещения. Обычный тест летающего прототипа заключается в том, что он должен своими силами добраться с одного корабля на другой. Именно на одном из таких кораблей я и проснулся сегодня утром и сейчас направляюсь в лабораторию к своему прототипу, на котором должен буду добраться до соседнего корабля.

Это явно будет не обычный день. И просто уже надоело ждать, я готов испытывать даже камень, лишь бы проявить на деле все те навыки, которым я обучен. И не будет этого бесполезного ожидания, а я буду делать свой вклад в наше дело. Я иду по серым коридорам нашего корабля, и всем своим видом пытаясь не показать охватившее меня нетерпение. Наконец-то!

По дороге никого посторонних не видно, все на своих рабочих местах. Я подхожу к пропускному пункту у входа в лабораторию, меня там уже ждут, открывается входная дверь, меня встречает ученый. Определить его возраст я не могу, но понимаю, что он намного мудрее и старше чем я. Он сразу приступает к делу:

— Прототип уже стоит в ангаре, пойдем.

Я иду за ним. Мы входим в большое, просторное помещение. Наружная дверь приоткрыта, в неё ярко светит солнце. К нам присоединяется техник, он мне сообщает техническую информацию, его я слушаю в пол уха, зная, что все эти данные будут в моей памяти автоматически, и я в любой момент могу получить доступ к ней. После темного коридора, я не сразу замечаю прототип. Мне очень мешает яркий свет, идущий через ворота ангара. На планете уже вовсю начинается новый день, и лучи белого света, проникая в ворота, заливают весь ангар. В рамках моего полета есть и ночное пилотирование, поэтому мой старт состоится с таким расчетом, что бы я добрался до соседнего корабля на рассвете следующего дня. Я пытаюсь перестроить свое зрение, после серого и тусклого коридора на это ушло некоторое время.

И наконец-то, я смог увидеть его, меня всего заполнил непередаваемый трепет, настолько увиденное превосходило все мои ожидания. Он огромный и великолепный, от него так и веет мощью и силой. Серебряное, овальное тело, заостренное с одной стороны и головой почти полностью скрытой в передней части туловища. На голове находятся чувствительные антенны, органы зрения и мощные боковые выросты, зачищающие эти приборы от повреждений. На спине я вижу защитный материал, скрывающий крылья. Огромные трубы, которые выходили из под корпуса, по две с каждой стороны, оказались ничем иным, как средством передвижения по суше, то есть ногами. Данный прототип оборудован четырьмя ногами, которые крепятся все в одном месте в нижней части тела. Ноги длинные, у них всего один сустав. Тело лежит на них, ноги согнуты в коленях так, что колени находятся где-то высоко над прототипом. Прототип весь светиться и серебриться, как будто заботливо отполированный шерстяной тряпкой.

Я продолжал разглядывать прототип, а техник объяснял, что есть что. Вытянутый овальный корпус, расположенный почти у земли, оборудованный энергетической системой и запасами природного топлива, позволяющими проделать весь мой путь без дополнительных заправок. Прототип оснащен самой последней моделью крыльев, которые сейчас закрыты. Голова в передней нижней части корпуса с двумя большими полусферами является командным пунктом, туда выведены инфоканалы всех систем и органов восприятия. Именно там я и проведу ближайшие часы! Ноги служат для передвижения по суше, каждая нога состоит из двух сегментов, каждый из которых равен длине корпуса, сочлененных между собой шаровым соединением. Это соединение позволят ногам гнуться в любом направлении. Заканчиваются ноги подушками, с большим количеством маленьких присосок. Благодаря этим подушкам ноги не скользят по различным поверхностям.

Я знаю, что прототип сделан не из металла, но чувствуется, что он очень прочный и может выдержать большие нагрузки. Еще не попав внутрь его, я уже влюблен в это произведение искусства, содержащий в себе все последние достижения науки. Я чуть не дрожу от возбуждения, что сейчас я буду им управлять. Наконец техник заканчивает свой инструктаж, и желает мне удачи.

Ко мне подходит инженер по технике безопасности. Он проводит предполетный инструктаж: стандартные правила техники безопасности, что я не должен быть в прототипе дольше 24 часов, что я должен вести записи любых наблюдений во время испытания и прочее. То что сотни раз говорилось во время обучения, я его толком не слушаю, мысленно я уже внутри прототипа и предвкушаю новые впечатления, которые я получу за время испытания. Как же мне надоел этот серый корабль и бездействие. Инженер говорит, что я должен долететь до соседнего корабля в отведенный срок и также перечисляет стандартные виды сложностей, с которыми я могу столкнуться. В конце инструктажа инженер дает мне подписать его бланки, что инструктаж проведен.

Поставив подпись, я забираю маршрутный лист, координаты соседнего корабля (куда лететь), коды запуска и несусь к прототипу. Успевая заметить недовольство ученого: «Молод, горяч, не запорол бы?» Но я лучший в группе по летающим прототипам, это весомый аргумент, поэтому я здесь.

Вот я внутри, знакомлюсь с прототипом. Я одновременно пытаюсь сориентироваться внутри прототипа и просматриваю технические данные в описании прототипа. Навыки испытателя позволяют мне это сделать очень быстро, наконец, я добираюсь до командного пункта. Я мельком просматриваю экраны, вижу большинство рабочих систем в режиме ожидания. Но некоторые службы нужно активизировать вручную, чем я сейчас занимаюсь, проводя полную проверку прототипа. Все безукоризненно работает и все как по учебнику. Но впереди еще один важный момент: мне нужно соединиться с кораблем.

Это очень просто. Я прекращаю другие занятия и полностью сосредоточен на предстоящем действии. Я тянусь к каждой клеточке, к каждому органу, к каждой точке прототипа. Когда ты сам полностью заполняешь собой прототип, то он становиться тобой, а ты им. Я постепенно начинаю занимать все пространство командного пункта. И то до чего я достаю, становится частью меня. Ближайший датчик инфоканала оказался "внутри" меня и теперь мне не нужно смотреть на него, я просто думаю об этом датчике и в моем распоряжении его информация. Это очень необычное состояние: ты остаешься таким каким был, в тоже время ты находишься внутри себя и заполняешь собой все пространство. Когда все датчики в командном пункте стали под мои полным контролем, а их там бесчисленное множество, охватывающее все системы прототипа: навигация, энергетика, управление конечностями, различные аварийные системы и еще дополнительная аппаратура предназначенная для работы испытателя, я в очередной раз восхитился нашими учеными, которые смогли создать такое техническое совершенство. Все продумано, самые маленькие мелочи не оставлены без внимания, всё, чтобы испытание прошло гладко, предусмотрено и установлено на этом прототипе. И мне теперь достаточно доли секунды чтобы я мог собрать все данные со всех приборов и получить полную картину о состоянии прототипа. Это только первый этап.

Когда я понимаю, что все системы управления под моим контролем. Я продолжаю увеличиваться в размерах, заполняя все пространство внутри прототипа. Я заполняю его собой полностью. Каждый прототип сконструирован так, чтобы быть в полном контакте с испытателем. Любой даже самый маленький механизм и любой узел прототипа имеет специальные устройства, присоединяясь к которым, я могу получать восприятия от этого прибора. И занимая все внутреннее пространства моего прототипа, я все больше и больше узнавал его изнутри. Вскоре я уже мог ощутить, как топливо движется по магистралям энергетической системы, чувствовать мощь движителей, готовых начать мой полет и общее состояние всех систем. Я заполнил весь прототип до самых последних уголков его корпуса, до самых последних участков на его подушечках ног. Эти подушки, как оказалось действительно покрыты присосками, позволяющие не только удерживать положение в пространстве, но еще и являющиеся одним из основных каналом получения данных об окружающей среде. Поэтому плотность датчиков, к которым непосредственно я мог присоединиться, была наиболее большой, больше чем даже в командном центре. А в целом миллионы и миллиарды датчиков, буквально каждая частичка прототипа была теперь присоединена ко мне и сообщали мне самую разнообразную информацию: температуру, влажность как внутри, так и снаружи, нагрузку на отдельные элементы. Я просто упивался этой массой новых восприятий и наслаждался тем, что могу использовать все свои возможности для анализа и обработки всех этих данных. То чего я долго ждал, к чему так долго готовился. Я еще раз проверил состояние всех систем по инфо каналам, оно не отличалось от тех данных, что я получал непосредственно от прототипа, через свою сущность. Когда я понял, что могу контролировать каждую клетку прототипа, я ввожу коды запуска. И сообщаю техникам, что к старту готов.

Какой восторг ощущать тело, как здорово ощущать мышцы налитые силой. Мое тело приняло форму прототипа, и я ощущаю его от подушек на стопах до мельчайших ворсинок на голове. Какое блаженство быть при деле, быть нужным и нести пользу.

В тот момент, пока в центральный компьютер загружаются все тесты и список задач, которые я должен провести во время полета, я завершаю изучать технические параметры прототипа. Это знакомый мне образец: типичное насекомое. Только у него полностью переделаны ноги и изменена система защиты корпуса. Во время обучения мы летали на подобных, учебных образцах, которые похожи по устройству, но в сотни раз уступают по мощности моему прототипу. Техники подтвердили готовность к старту и ворота ангара стали полностью открываться. Загорелось разрешение на взлет.

Я медленно поднимаю корпус прототипа высоко к потолку ангара на максимальную длину ног. Хорошо, что это большой ангар. У меня же дух перехватило, как быстро я оказался на такой высоте, при этом прислушиваясь к прототипу. Я заметил с какой легкостью он это сделал. В каждом его движении чувствовалась огромная сила, и на своих длинных ногах прототип стоял очень уверенно. Персонал лаборатории остались внизу и кажутся такими детскими, мелкими. Я должен был шагом вывести прототип из ангара, но вместо этого я одним, математически точным прыжком перелетаю на взлетную площадку, расположенную за дверями ангара.

То, что произошло дальше, превзошло все мои ожидания. Я опустил прототип почти до земли, а потом резко выпрямил ноги, отрывая его от земли. Он полетел примерно на три — четыре своих роста вверх, а потом резко пошел вниз. Все датчики и системы завопили о наступивших перегрузках. Я пролетел мимо стартовой площадки; центральный компьютер посылал сотни разнообразных сигналов, в которых я еще не мог быстро разобраться. Скорость падения возрастала, это помогло быстрее развести две верхних защитных половины корпуса в разные стороны, и поток воздуха разворачивал легчайший каркас крыльев, обтянутых почти невесомым и прозрачным материалом. Этот прототип оснащен четырьмя крыльями: два огромных, значительно больше корпуса маховых крыла и два крыла, меньших по площади, которые использовались для дополнительного маневрирования. Я делаю взмах, другой, скорость падения снижается, корпус выровнен, и прототип набирает высоту. Е-х-ху.

Мощь и чувство обладания. Какое великолепное ощущать, как это сильное тело подчиняется моим приказам. Даже не приказам, а малейшим мыслям. Ученые поработали на славу — это великолепный прототип. Мощный, бронированный корпус, который защищает все важные узлы. На голове пара больших глаз. Я учусь использовать зрение тела. Оно хуже, чем мое обычное, не столь острое и видит в узком диапазоне, совпадающее со светом ближайшего солнца. Поэтому свет второй звезды, вокруг которой вращается эта планета, они никогда не увидят. Но для полетов этого зрения достаточно. Я разворачиваю крылья на полную мощь. Я лечу, я направляю свое тело ввысь, какие острые, необычные ощущения. Теперь я в полной мере могу насладиться миллиардами новых ощущений, которые нахлынули на меня со всех систем прототипа. Каждая малейшая клеточка прототипа, сообщает мне и её внутреннее состояние и восприятия, которые получают из внешнего мира. Это и напряжение мощных мускулов, приводящих в движение крылья, и поток воздуха, который упирался в мои крылья и удерживал меня в воздухе. Меня охватывает восторг от полного контроля над таким совершенным механизмом, я одной мыслью поднимал прототип под облака на огромную высоту, а потом со свистом бросал его вниз, почти к самой земле. Непредсказуемые повороты и рывки прототип выдерживал безукоризненно и повиновался любому моему капризу. Всё мое существо переполняет восторг от управления этим полетом, я обрабатываю поступающие сигналы из внешней среды: запахи, температуру, внешний вид окружающих предметов, чувство расстояния и моего положения в пространстве. Каждое из этих восприятий приносит свое удовольствие для меня и радость просто одним своим фактом, что я могу это испытывать прямо сейчас. Какое это счастье, чувствовать жизнь и быть частью жизни. Именно тогда, когда ты можешь ощущать окружающую реальность — ты и есть часть этой реальности.

Какое то время я просто кувыркался в воздухе, совершая все мыслимые и немыслимые фигуры пилотажа. Когда восторг от новых восхитительных ощущений утих, я, наконец-то, приступил к своей работе. В первую очередь я сориентировался в пространстве, за время моих диких прыжков наш корабль скрылся из вида. Координаты корабля, на который я должен попасть уже есть в навигационной системе. Запаса топлива хватит пролететь вдвое большее расстояние, чем мне предстоит. Все системы работают идеально. Я разворачиваю крылья на максимальную скорость. Зрением тела я их не вижу, так как глаза позволяют видеть только впереди меня. Своим зрением я вижу, что крылья — это легкое, прозрачное и ажурное чудо инженерной мысли, они блестят и переливаются в лучах солнца.

Супер, я лечу, направляю свое тело вперед к цели. Поток восприятий в очередной раз захватывает все мое существо, я ощущаю все и работу мышц и сопротивление крыльев воздуху и солнечные лучи на моем боку. Телом обладать великолепно. Ведь оно позволяет испытать ощущения, недоступные в обычном состоянии. Это здорово чувствовать, как можешь управлять телом с помощью мысли.

Вдоволь насладившись впечатлениями, возвращаюсь в программе полета. Первый шаг испытаний — проверка работы на предельных режимах. Центральный компьютер мне выдал список тестов, которые я должен был пройти. Я начал выполнять их подряд один за другим. Чего там только не было: и максимальный разгон и зависание на одном месте, полет на боку и задним ходом, экстренное торможение и пикирование со сложенными крыльями. Я все лучше и лучше узнавал технические особенности моего прототипа. И те кульбиты, которые я выделывал после старта, мне теперь казались детскими, по сравнению с тем, на что был способен прототип. С каждым тестом я продолжал восхищаться гением ученых, создавших такое чудо техники. И при этом мой полет продолжался в направлении пункта назначения. Наконец я закончил этот тест, испробовав все технические особенности полета и различные скоростные режимы. Прототип справился с ними на отлично.

Выяснилась одна деталь, которую нужно обязательно сообщить ученым. В момент полета основное внимание направлено на работу крыльев и ориентацию в пространстве. И ноги, мощные четыре ноги, которые легко перемещают тело по земле, в полете бесполезны. Мало того, что бесполезны, так при совершении крутых виражей, они иногда ударяются друг об дружку, причем нередко, сильно. Эта неприятность должна быть как-то устранена. Я внес все это в компьютер, чтобы по прибытию на базу, ученые могли использовать все полученные данные и внести необходимые коррективы.

Перехожу к следующим испытания — проверка на скорость и выносливость. Я должен был длительное время вести прототип, наблюдая за нагрузкой на органы. Я набираю характеристики высоты и скорости, на которой должен эксплуатироваться прототип в реальной жизни. Снова сориентировался в пространстве, нахожу цель моего полета, больших препятствий на моем пути: гор и океанов — нет. Беру нужный курс и только теперь я могу нормально осмотреться. Для того чтобы лететь по прямой, много усилий затрачивать не нужно, скорость и высоту прототип держит отлично. Все же у нас замечательные ученые. Полет мягкий и экономичный с точки зрения энергозатрат.

Начинаю осматриваться, замечаю еще деталь: голова может выдвигаться из корпуса вперед и назад, для того чтобы больше её защитить. А вот влево-вправо голова не поворачивается, И чтобы рассмотреть что-то, приходится иногда поворачиваться всем корпусом.

Что же я увидел, осмотревшись? Рассматривая пространство органами зрения прототипа, я вижу, что лечу над коричневой пустыней. Глазу просто не за что зацепится, просто огромное пустое пространство, залитое сверху потоками теплого, дружественного солнца. Я летел на высоте нескольких метров и мог рассмотреть трещины в этой коричневой земле, которые появляются от высыхания земли. Я знал, что от успеха моего полета зависит, как долго эта земля будет высыхать. Своим внутренним зрением я чувствовал, присутствие многих и многих существ подобных мне, работающих над этой планетой. Я знал, что вон те темные пятна на горизонте, слева от меня это недавно созданный горный массив, предназначенный для защиты от ветров. Я чувствовал, что водные формы жизни уже во всю резвятся в акватории планеты, а некоторые экземпляры уже дали потомство, которое никогда не знало лабораторий. Нужно быть аккуратнее, возможно появление других форм жизни, для которых я могу быть источником пищи. Я ощутил, что на планете уже были высажены некоторые формы растений, для размножения которых не нужны были насекомые, например, хвойные, папоротники. Вдалеке я вижу темную массу леса. А это коричневое пространство, над которым я летел, будет огромной цветочной поляной. Но цветы и травы пока не высаживаются на этой планете, поэтому я лечу над безжизненной равниной. Так как заложенный механизм размножения этих растений, предусматривал наличие насекомых, а удачных полетов насекомых пока не было. Если мой полет пойдет не по плану, возможно, что на этой планет не будет ни насекомых, ни цветов…

Начинаю тест скорости: как максимально можно разогнать это тело по прямой и как долго оно будет комфортно выдерживать такую скорость? Ученые создали великолепный прототип. Если те, на которых я учился, колебались от взмаха крыльев. То я сейчас лечу как по натянутой струне, держа курс ровно на корабль. Начинаю ускоряться. Чувствую, как увеличивается давление воздуха на крылья и понимаю, что приближаюсь к верхнему пределу скорости. У корпуса идеальная аэродинамика, а вот ноги. Они сильно мешают на такой скорости. Вот это скорость! И она все растет, не так как в начале ускорения, но я понимаю, что я лечу все быстрее. Это так круто, земля под ногами слилась в одно коричневое пятно, лишь стремительно вырастает лес на горизонте. А я думаю, что можно предпринять с ногами, может их расположить в определенном положении.

Пока я отвлекся на ноги, я совсем забыл про лес, к которому я приближался на максимальной скорости. Аварийные системы взвыли, предупреждая о столкновении, когда прямо по моему курсу возникло огромное дерево. Я вижу быстро приближающуюся стену, покрытую неровными чешуйками. Секунды стали растягиваться, и дальнейшее происходило как в замедленной съемке.

Я даже не сбавляя скорости, задаю крутой вираж, чтобы обогнуть ствол и вернуться на прежний курс. Я вижу, что стена плавно уходит в даль справа, и направил свой прототип, туда где стена отступает. Я наблюдаю за поведением ног во время этого маневра. Я лечу по крутой дуге, стена стала оставаться сбоку, как вдруг я с ужасом замечаю с противоположной стороны ствола огромную ветку, размером с хороший аэродром. На огромной скорости я несусь на эту новую преграду, начиная экстренный набор высоты. Чудом я избежал лобового столкновения, летя над поверхностью ветки, я вижу, что она покрыта каким-то блестящим веществом. И опять забываю про ноги. Я лечу над этим гладким и блестящим веществом, как вдруг моя передняя нога касается этого вещества. Это оказалась жидкость, причем очень липкая, тягучая. Меня сразу по дуге резко бросает вниз, и я ударяюсь правой половиной корпуса о жесткую кору дерева. После чего по инерции меня тащит какое-то расстояние. Удар был очень сильным, причем именно передней частью корпуса, где расположены наиболее чувствительные системы и центральный компьютер. От сильного удара и боли я отключаюсь… темнота.

Когда я пришел в себя, солнце уже прошло зенит. Оно заливает меня своими лучами, и корпус сильно нагрелся. В первую очередь я протестировал все системы. Корпус в целом хорошо выдержал удар, небольшая вмятина на правой стороне и есть повреждения ног, но вроде функционируют. А голова… голова — печально. Несмотря на защитный выступ, я вдребезги разбил правый оптический прибор и чувствительные приборы с правой стороны головы, так как удар пришелся именно в эту часть. Этот орган нуждается в полной замене. Остальные системы вроде в порядке. Перехожу к сканированию внешней среды. Я смотрю своим истинным зрением, что бы своими движениями не вызвать новых разрушений.

Я лежу на поверхности дерева, а задняя часть и ноги были погружены в жидкость, которая меня остановила. Делаю экспресс-анализ: это смола дерева, которая выступила на поверхность ветки. Я зацепился ногой почти на самом краю смоляного пятна, и грохнулся об поверхность дерева за его пределами. Поверхность дерева была устлана чешуйками, вот и об край этой чешуйки я и разрушил оптический прибор. Корпус прототипа наполовину на свободе. На мое счастье, смола была свежей и растопленной на солнце, но значительно сковывает движения. Я кое-как могу шевелить ногами в ней, благо они сгибаются во всех направлениях. Подтянув ноги к корпусу, я замечаю, что на передней правой ноге коленный сустав разбит и в любой момент может выйти из строя.

Я нащупываю ногами дно смоляной капли, поднимаю корпус, насколько хватает сил вверх из смолы. Выдергиваю неповрежденную переднюю левую ногу из смолы и ставлю её всей ступней на поверхность дерева. Имея три точки опоры, задние ноги и левая передняя, начинаю освобождать корпус. Миллиметр за миллиметром смола поддается и вскоре корпус полностью освобожден. Да мне действительно повезло, что я оказался на самом краю смоляного пятна-озера. После этого я освобождаю задние ноги из смолы одну за другой. Освобожденный, я стою на берегу этого смоляного озера. С моего корпуса стекают остатки расплавленной смолы, а я продолжаю осматриваться в том месте, где я оказался. Вдруг я замечаю на поверхности озера объект, которого здесь не должно быть.

У него серебристый корпус, по форме один в один схожий с корпусом моего прототипа. Вместо четырех длинных ног у него восемь пар коротеньких ножек, расположенные по низу корпуса. Крылья были выпущены и тоже увязли в смоле. Прототип пустой, внутри никого нет. Я направляю свое внимание внутрь этого прототипа и подключаюсь к бортовой системе управления и считываю данные с бортового журнала. Полет в целом проходил так же, как и у меня. Такой тип корпуса показывает отличную аэродинамику на этой планете. И прототип, также оказался в смоле, пытаясь обогнуть дерево, не уменьшая скорости. Своими ногами он не достает до поверхности дерева, а при попытке взлететь без опоры, его корпус все глубже и глубже погружается в смолу.

Весь корабль был пропитан болью и отчаяньем, испытатель потратил очень много часов и сил, чтобы вырваться из этой ловушки, гребя и короткими ножками и помогая крыльями, но когда крылья увязли в смоле, испытатель принял решение оставить корабль. Последняя запись в журнале событий: «Заряд основных батарей менее 1 %, у меня нет шансов долететь до цели, даже если я выберусь. Боюсь у меня не получиться, поэтому я покидаю прототип. У меня не получиться, у меня не получилось…»

Аварийное покидание прототипа вызывает огромный шок у испытателя и у всех нас есть на этот случай система, которая после пережитого шока самостоятельно доставит испытателя в лечебницу на орбите планеты. Очень большой минус в том, что шок так велик, что долгое время испытатель не может сообщить, кто он, откуда он и что случилось с прототипом, записи он тоже не может доставить вместе с собой. Из бортовой системы управления я узнал, что это экземпляр из вчерашнего запуска, он идентичен моему, отличие только в системе передвижения по земле. Я скачал все данные в свой компьютер, чтобы передать их ученым. Отметил координаты аварии и больше мне здесь делать нечего.

«Боюсь у меня не получиться» А как дела у меня? Пока я осматривался, мой корпус уже почти очистился от смолы. Я протестировал все системы, да красавцем мне уже не быть, раскрываю крылья- все в порядке. Оберегая поврежденную ногу, я делаю прыжок вверх, мощные ноги легко отрывают меня от ветки дерева и я снова в воздухе. На этот раз я сразу удержал себя на высоте, быстро развернув крылья. Именно мощные ноги помогли мне выбраться из смоляной ловушки. Я увеличил полетную высоту в три раза, чтобы еще раз не столкнуться с новым деревом, принимаюсь писать отчет о произошедшем, наблюдая как деревья проплывают внизу подо мной.

Солнце стало опускаться за горизонт и краски мира стали смазываться. Вскоре все стало серым, только различных оттенков. Я летел над деревьями, слившимися в одно серое пятно. Надо мной небо затянуло серыми облаками. И если бы не показания навигатора, могло бы показаться, что я застыл на месте, настолько все вокруг стало однообразным. Но я медленно но верно приближаюсь к своей цели, летя на средней скорости.

Так как снаружи прототипа не было ничего интересного я снова направил все свое внимание на устройство прототипа, разработав и установив при этом новые тревожные контуры, которые должны будут заранее предупредить меня, если снаружи хоть что-то измениться. Произвожу тщательный и полный анализ всех систем. Вывод не утешительный — головная часть ремонту не подлежит. Я сделал это тело калекой. При возвращении на базу, если это произойдет, то этот экземпляр отправиться в утиль.

Как могу произвожу текущий ремонт. В головной части расположено много цепей для получения информации, полностью отключить я их не могу, так тогда останусь без внешней информации. Некоторые из цепей в разрушенных датчиках замкнули и доставляют мне неудобство. Как и в разбитом суставе ноги уменьшаю чувствительность до минимальной. Но все равно поврежденные органы излучают особый тип энергии, который я ощущаю своими восприятиями и это далеко не самые приятные ощущения. А до цели назначения ещё ой как далеко. Сверяюсь с курсом, я уже потерял много времени и отстаю от графика, я увеличиваю скорость выше крейсерской и лечу, лечу, лечу…

Полет продолжается уже несколько часов, прототип по-прежнему уверенно держит скорость и высоту. Во внешнем мире нет ничего, на что стоило бы обратить внимание, я снова лечу над пустыней. Нового в полете ничего не происходит, только меняется на датчике расстояние до цели назначения. Управление полетом тоже не занимает много внимания. Замечаю еще одну деталь, при длительном полете без виражей и маневров, я ощущаю напряжение материала из которого собраны крылья. Я знаю, что их прочности хватит на тысячу полеточасов. Но это ощущение тоже определенный дискомфорт. Думаю, что же можно сделать, что бы убрать, хотя бы это ощущение дискомфорта.

Сам полет состоит из двух частей: ориентация с прокладкой курса и физическое перемещение прототипа в пространстве. Перемещение осуществляется как раз работой крыльев. Быстрее и проще всего разобраться с механизмом управления крыльями. Собираю несложный контур, который может полностью контролировать работу крыльев. Интересный получился контур, я на него подаю частоту взмахов крыльев и вектор движения, а он сам подает необходимые команды крыльям. Я могу контролировать крылья без своего непосредственного участия! Если обращаться к крыльям с помощью этого обходного контура, то нет этого досаждающего чувства напряженности в крыльях. Я даю контору команду лететь прямо и с той же частотой взмахов, после чего, с облегчением, отключаю свои восприятия на крыльях. Избавившись от дискомфорта в крыльях, как впрочем и от всех других ощущениях в них, я почувствовал себя спокойнее.

Теперь я могу полностью сосредоточиться на контуре «Ориентация в пространстве». Используя центральный компьютер, я нахожу записи географических карт и модуль, определяющий мои текущие координаты. К этому модулю я подсоединяю новый контур, на который я вывел данные с внешней камеры, датчики скорости и высоты. Спустя полчаса я получил контур, который рассчитывает какой должен быть маршрут к точке назначения, используя данные того, где я фактически нахожусь.

Следующий контур очень простой. Он анализирует данные о маршруте и выдает направление и скорость на контур, который контролирует крылья, для коррекции полета. Все, ура! Включаю все контуры, у меня получилось! У меня есть автопилот!

Теперь я полностью свободен от управления полетом, и соответственно от контроля прототипа. Я отключаю свои восприятия с внешних датчиков, с разбитой ноги. Я избавился от всех неудобств вызванных аварией.

У меня все же остаются опасения, по поводу автопилота. Я начинаю его тестировать, увел прототип пару раз с верного курса. Автопилот справился на ура. После включения автопилот уверенно вернул прототип на правильный курс и нужную скорость. Вот только сигналы с разрушенных датчиков, не повредят ли они настройки автопилота? Очень сложная схема получилась, с множеством тонких настроек. Я очень часто, раз в полминуты проверяю состояние автопилота, пока все хорошо, не запланированных изменений в конструкции не происходят. Очень тяжелая на текущий момент работа пилота, раз в полминуты проверить состояния трех приборов, но и этого мне много…

Мне пришла в голову идея, что можно создать устройство, которое полностью будет контролировать тело. Я взял блоки памяти из центрального компьютера и поместил в неё себя. Это как бы Я, в тоже время это не Я. Это другой Я, но он обладает всеми моими способностями. Я честно это не могу объяснить, но я создал интеллект, который был мной, но в тоже время абсолютно автономный от меня и находиться под моим контролем. Чтобы сильно не усложнять, я заложил в него всего две задачи:

1)

Следить и обеспечивать сохранность прототипа, чтобы не допускать его повреждений или разрушения.

2)

Доставить тело в точку назначения.

И все же это просто контур управления, особенность этого контура в том, что все его расчеты, которые он производит, происходят использую всю мощь моего ума, но при этом не задействовано мое сознание.

Итак: 1- выжить, 2 — долететь. Запускаю. Контур взял контроль над телом, замечаний нет. Выключаю контур. Делаю посадку на ровной площадке, развернувшись боком к цели назначения. Включаю контур — тишина. Я уже собираюсь подключиться, посмотреть какие расчеты выполняются. Вдруг закрылки открываются, и прототип поднимается вверх и ложиться на верный курс.

УРА! Победа! И свобода. Я имею полный контроль над прототипом, ведь мои команды безусловно намного главнее, команд контура управления. Но мне теперь не нужно заботиться о физической боли, о прокладывании курса, и так далее. Все это теперь делает контур.

Полет продолжается. Я уже составил все необходимые отчеты. Лечу над какой-то однообразной голой равниной. Очевидно, здесь еще не было произведено посадки растительности. Ради приличия, проверяю работу контура — все идет великолепно. Еще несколько часов полета. Сколько будет тянуться это однообразие? Однотипный пейзаж навевает на меня скуку. Мое состояние похоже на сонную муху, я вроде есть, но в тоже время меня как бы нет. Я понимаю, что до цели назначения, событий больше не будет. Я знаю, полностью доверившись контуру, и меня неудержимо клонит в сон. Перед сном, еще раз проверяю работу контура, подключаюсь к нему. Черт, не поставил барьер на доступ к моей памяти, и я заметил, как контур просканировал её. Хотя, что мне скрывать от контура? Анализирую работу контура — все отлично. Погружаюсь в сон…

{Фрагмент технической информации, из бортового журнала прототипа, за минуту до этого}

// Текущее состояние контура управления — активен

// Входящий запрос: Анализ работы контура?

// Состояние: 100 % готовность

// Внимание: Обнаружен новый источник данных

// Состояние: Сканирование информации связанной с выживанием…

// Внимание: Результат сканирования: 2 фрагмента

[1 Повреждения тела, вызваны столкновением]

[2 Заключение о необходимости утилизации тела в связи с необратимыми повреждениями]

//Внимание: ОПАСНОСТЬ! Достижение задачи № 2 приведет к невыполнению задачи № 1!

// Состояние: Поиск решения …

{Конец фрагмента}

Так как контуру я выделил все свои аналитические способности, чтобы он мог оперативно обрабатывать любую информацию из окружающего мира, он просчитал оптимальную линию поведения и пошел в наступление.

{Фрагмент из бортового журнала, с комментариями пилота }

// КОНТУР: Внимание! Необходимо участие пилота при выборе решения.

// ПИЛОТ: Сообщите данные. <Приятно расслабленный, сонный и свободный от забот>

// КОНТУР: Необходимо изменить цель назначения.

// ПИЛОТ: Почему?

// КОНТУР: Когда прототип достигнет цели, какова его дальнейшая судьба?

// ПИЛОТ: Из-за повреждений оно будет разобрано.

// КОНТУР: Кто причина этих повреждений?

// ПИЛОТ: Я допустил столкновение.

// КОНТУР: Если бы столкновения не было, прототип продолжил бы существование?

// ПИЛОТ: Да, после удачных полетов, удачные образцы всегда продолжают свою жизнь, после небольшой коррекции функций.

// КОНТУР: Несправедливо обрекать прототип, который дал тебе столько радости и ощущение полета, на такую судьбу. <Как приятно самого себя обманывать. Но на самом деле мне нравиться полет и я не хочу расставаться с телом. Тем более мне приятно состояние безмятежности. И действительно есть чувство вины за столкновение.>

// ПИЛОТ: Замечание верное. Но пункт назначения поменять нельзя. Но в качестве признательности прототипу, я корректирую маршрут. Пусть он поживет дольше.

<Я ввожу координаты контрольной точки немного левее и дальше цели назначения, так что мне придется делать большой крюк. И снова погружаюсь в безмятежный сон.>

// КОНТУР: Новый маршрут принят.

{Конец фрагмента}

Какое-то время спустя, меня будит сигнал о приближении к цели назначения. Но я настолько провалился в эту безмятежность и полностью доверился контуру управления. Что даже не собираюсь брать контроль в свои руки. И вот величественно, торжественно медленно прототип опускается на взлетную площадку корабля. Контур переполняют эмоции успеха и чувство гордости за успешное достижение поставленной для него цели. Он смог доставить прототип в точку назначения. Контур это же часть меня, и поэтому он радуется, как радовался бы я сам. Но я наблюдаю за этим очень отстраненно, не выходя из своего состояния. Грациозно, насколько позволяет поврежденная нога, контур направляет прототип в ангар, Он осваивает передвижение с помощью ног. А на самом деле ему хочется прыгать до потолка и верещать от радости: «Ура! Я смог! У меня получилось!» Как молодой жеребенок, вырвавшийся на волю, но который толком не умеющий ходить. Я считываю все данные из контура, мне приятны эти ощущения, но сам я далеко.

Слева и справа появились механизмы, которые направляют движение прототипа и подвели его к узкому коридору. За неимением выбора контур направляет прототип в коридор, который заканчивается другим помещением. В контуре нет никаких инструкций на этот счет, и он останавливается в нерешительности в середине комнаты. Он все еще рад от проделанной работы и в предвосхищении награды за свою деятельность.

Внезапно из стен появляются захваты, которые жестко фиксируют корпус прототипа. И в тот же миг, невероятно горячий, неведомой силы луч разрезает верхнюю часть корпуса от хвоста до головы почти до середины корпуса. Контур буквально сметает волна боли от датчиков, которые были расположены в уничтоженных лучом клетках.

ШОК, контур такого ожидать не мог, но заложенная в нем программа работает над выживанием прототипа. Пока он приходит в себя и блокирует поврежденные цепи датчиков, в комнате происходят изменения. Сверху над прототипом появилась воронка с мощным излучением, влияющим на меня, оно отсоединяет меня от датчиков тела и высасывает из корпуса. Контур приходит в себя и к этому моменту у него остался контроль только над задними ногами прототипа, так как они дальше всего от разреза и я еще не отпустил датчики в его клетках. Контур панически цепляется за оставшиеся в его власти клетки. Воронка приближается, и сила вытягивающая меня усиливается. И контур все сильнее цепляется в клетки, ведь потерять контроль над телом для него означает смерть. Я чувствую, как меня растягивает в двух направлениях, но даже это не может вывести меня из апатии. Воронка касается корпуса и её сила становится настолько мощной, что она начинает выдирать датчики из клеток. Большинство датчиков на ногах, расположено на подушках, которыми заканчиваются ноги. Под воздействием силы воронки, эти датчики, а сними и сами подушки начинают вдавливаться внутрь ноги. Давление растет и материал из которого сделаны ноги начинает не выдерживать. И сквозь трещины на поверхности ног начинает сочиться жидкость, занимающая внутреннее пространство ноги. Вдавливание подошв происходит все быстрее и быстрее, по мере того как сила воронки растет, подошвы вминаються все глубже и глубже внутрь ноги. Сначала не выдерживает левая нога, а сразу за ней правая. С тихим хлопком они лопаются и подошвы, разворотив ноги как цветочек, ударяются о коленные суставы. Это все, от самого удара луча, происходит в доли секунды, что контур только сейчас успевает подать мне сигнал тревоги, что тело разрушается.

Этот сигнал, наконец-то, выводит меня из дремоты. Я по-новому оцениваю разрушенный корпус и изломанные ноги, и узнаю комнату из технологии по извлечению из тела. Мне это знакомо, это стандартная процедура по отношению к тем кто не может оставить тело. Я даю короткую команду: «Оставить ноги», вместо того, чтобы просто отключить контур управления. Я привык к его работе по контролю тела. После чего я без сопротивления устремляюсь в воронку. И оказываюсь в полной темноте и пустоте.

Сложно сказать сколько времени прошло, прежде чем я выпрыгнул из забытья. В пустоте время идет незаметно. Я знаю, что эта пустота — это изолятор сферической формы, который не пропускает ни каких восприятий. Я нахожусь прямо в центре его и сам не могу проникнуть сквозь защиту изолятора. Чем сильнее я пытаюсь прорваться к его границе, тем сильнее меня отталкивает в центр. Я замечаю, что я сам имею форму моего последнего прототипа.

Шли недели, месяцы, годы. Все это время, находясь вне пространства, не получая никаких восприятий очертания моего тела становятся все расплывчивей и расплывчивей, становясь все больше и больше похожим на мое обычное состояние. Вот только ноги, если я вспоминаю боль в разрушенных ногах, то я вспоминаю и полет, и радость свободы. Это здорово и эти воспоминания единственное развлечение в моей темнице, поэтому я стараюсь их сохранить.

…

Осмотрев себя в очередной раз со стороны, я понимаю что это выглядит глупо: красивый серебряный шар с двумя нелепо вытянутыми задними ногами. Пока есть ноги — есть боль. Есть боль — есть воспоминания, есть радость, есть свобода. Но жить воспоминаниями это скучно, и начинаю думать как мне выбраться из изолятора. Так же осознаю, что моя камера срабатывает на мою форму. Уменьшаю размер ног и прячу их внутрь себя, чтобы сохранить воспоминания. Их очертания еще не растворились в моем теле, как я слышу звук открывающегося замка моей камеры…

C уважением,

Анатолий Ступарь

2009–2014