АСЕ – ключ к тайнам мироздания (трицентричность сознания) [Сергей Алексеевич Минский] (fb2) читать онлайн

Сергей Минский АСЕ — ключ к тайнам мироздания (трицентричность сознания)

Вместо предисловия

Даже тогда, когда даётся

разумное объяснение, понимание

представляет внутренний рост,

а не внешнее добавление.

Дайсэцу Судзуки

Письмо мирянина ко Второму Патриарху Дзэн-Буддизма Эке (487–593 гг.) и ответ на него.

«Тень преследует человека, а звук порождает эхо. Изнурив свое тело в погоне за тенью, человек не знает, что тень — порождение тела. Он не знает также, что эхо нельзя подавить повышением голоса, так как именно голос его и производит. Подобным образом того, кто, стремясь к Нирване, подавляет желания и страсти, можно сравнить с человеком, гоняющимся за своей тенью, а того, кто стремится к совершенству Будды, считая, что не зависит от природы живых существ, с тем, кто молчит, но все же желает услышать эхо, произведенное его голосом. Поэтому и просветленный и невежда идут одной и той же дорогой; мудрец нисколько не отличается от профана. Мы даем название тому, что не имеет никакого названия, однако мы основываем свои суждения на этих названиях. Мы создаем теории там, где они неуместны, и созданные нами теории вызывают споры и разногласия. Все это — призраки, лишенные реальности. Кто может сказать, где правда? Все они пусты и бесплодны: кто знает, что существует, а чего не существует? Таким образом, приходится признать, что наше достижение действительно не есть достижение, а потеря также не есть потеря. Я изложил свою точку зрения, и если я ошибаюсь, то, пожалуйста, направьте меня на истинный путь».

«Ты поистине понял, что такое дхарма: глубочайшая истина заключается в принципе единства. Вследствие неведения человек принимает драгоценный камень за осколок кирпича, но смотрите же. Как только он пробуждается и достигает просветления, он видит, что перед ним действительная драгоценность. Невежда и просветленный в сущности одно: в действительности не следует искать различий между ними. Следует знать, что все вещи таковы, каковы они есть. Те, кто усматривает в мире двойственность, достойны сожаления, и именно им я посвящаю это письмо. Если мы знаем, что ничто не отделяет это тело от Будды, то какой смысл тогда искать Нирвану (как нечто не находящееся в нас самих)».

Вступление

Моя цель — осознанность творенья бытия. И я, понимая связь между Лучом Творения и Лучом Эволюции, осознаю путь, который мне предстоит пройти: эволюция уровней сознания. Я знаю путь, но не знаю дороги.

От себя

Не помню уже — это было прочитано, услышано или выплыло из глубинной памяти, но мысль поразила своей простотой и правдивостью: «В этом мире ничего нельзя изобрести, можно только открыть». Сейчас, по прошествии многих лет понимаю эту фразу, а не просто знаю, что Он в нас, а мы в Нем, и потому обладаем всей информацией о Вселенной. И, значит, нам подвластны любые открытия.

Вся история человечества, его эволюция связаны с такими открытиями, делающими развитие цивилизации постоянно строящейся широкой магистралью, которую предваряет огромное количество извилистых окольных путей. Эти открытия либо становятся парадигмальными вехами этой исторической магистрали, ее верхним покрытием, либо остаются в толще подготовительного слоя, о котором знают лишь те, кто должен. У цивилизации, как и у любой развивающейся системы, существует свой гомеостаз — подвижное равновесное состояние. Его суть — стремление к равновесию, что в условиях проявленного мира и есть само по себе равновесие, ибо статического равновесия в природе быть, как мы понимаем, не может. Суть же динамического равновесия в минимальной амплитуде раскачивания условного маятника при максимальной частоте колебаний. Такое равновесие достигается путем соотношения огромных величин ряда чисел Фибоначчи, в идеале стремящихся к значению константы Золотого Сечения. А так как данное соотношение не может дать значения константы, ибо оно есть величина иррациональная, которую невозможно получить путем соотношения двух чисел, то наше равновесие — понятие условное.

Всякое движение во Вселенной в итоге нацелено на достижение равновесия, на достижение недостижимой истины, покоя. Вселенная, выйдя из Истины, Совершенства, Точки, Пустоты и дойдя до максимального расширения, стремится к своим истокам, к Совершенству, к Точке. Вот почему все в нашей Вселенной пульсирует: имеет амплитуду отклонения от какого-то центра и постоянно к нему стремится.

Дионисий Андреас Фрейер (1649–1728), уроженец Нюрнберга, одну из своих Парадоксальных Эмблем подписал так: «Подобно тени, Центр бежит от того, кто стремится к Нему, и преследует того, кто от него убегает. Это удивительно, но такова истина».

А истина гласит: Центр — везде. Законы Космоса едины для всех: для Солнца, Земли, человека, микроорганизма, атома и т. д. Вот почему по законам Космоса мы и обязаны мгновенно приспосабливаться к постоянно изменяющимся с огромной скоростью условиям среды, в которой мы обречены находиться. Ибо нежелание или невозможность уравновесить условия среды — это начало патологии, ведущее к быстрейшему завершению очередного цикла существования. И тогда кончина — смерть — мгновенна. Результат зависит от структуры создавшейся ситуации и от реакции на нее.

Человечество расшифровало свой геном. Отлично! Открыло ген, заведующий старением организма. Прекрасно! Вот, кажется, и найдено средство, которое приблизило нас к физическому бессмертию. Да. Вот именно, приблизило. Но не привело к нему. Это как вертолет, самодвижущаяся повозка или подводная лодка Леонардо да Винчи, как космический корабль Циолковского. Конечно, технические средства развиваются, прогресс в этой области жизни уже почти мгновенен. Согласен. От идей Леонардо до их технического воплощения прошли века, а от идеи Циолковского до первых ракет — лишь десятилетия, хотя это можно списать и на дальновидность-недальновидность ученых. А может быть, на то, что явление реактивного двигателя до Циолковского уже было известно? История — дама коварная: очень часто она замалчивает имена одних и выпячивает имена других своих детей. В данном случае принципиальную схему ракеты-носителя разработал и описал в своей книге, изданной в 1650-м году, еще некто Семенович. Он погибает через год после выхода первой своей книги по артиллерии, что по одной из версий связано с возможным выходом в свет второй его книги. Предположительно это факт того, что и в первом издании было выдано достаточно много секретов. Возможно, вторая книга была совсем уж некстати.

Но и такая постановка вопроса до конца не проливает свет на возникновение ракеты. Мы забываем, что пиротехнические штучки появились в Китае еще в десятом веке. И имя первооткрывателя принципа реактивного двигателя мы, наверно, вряд ли узнаем. Единственное, что нам известно, что в цепи событий это явление связано с открытием человечеством пороха.

Возвращаясь к равновесию, скажем, что суть этого явления в рамках человеческого творчества заключена в том, что среда должна уравновесить мысль, воплощение — идею, женское начало — мужское. И только тогда происходит то, ради чего это все делалось. Как говорит оккультизм, происходит нейтрализация бинера, образуется тернер, полярности интегрируются, создавая нечто новое. До тех пор, пока этого не случилось, идея, дух — бесплотны. И, появляясь на свет, создают напряжение, влекущее к развитию.

А порождается идея переходом из одного цикла в другой. Начало нового цикла — это и есть новая идея, новая информация, новое мужское начало, новый Иод, создающий новое напряжение, новый порыв, новые поиски равновесия, потому что поиск равновесия есть залог движения, жизни, бесконечного развития. Как сказал однажды один из богов во плоти трижды мудрый (Трижды Великий, Великий в Трех Мирах) Гермес Трисмегист: истина — это ложь в движении.

Юнг писал в предисловии к пятому изданию «Психологии бессознательного» о предмете своего исследования: «Перед нами еще необозримая область неизведанного, куда мы пытаемся проникнуть, и лишь окольными путями открываем мы прямую дорогу». Нынешний технократический аспект цивилизации — янская, аналитическая часть целого. Он обречен на переход к внутренним возможностям человечества, к их усиленному развитию. Это неизбежность: рано или поздно аналитический период в жизни любого образования заканчивается и плавно, а вместе с тем молниеносно меняет направление движения. Аналитическая составляющая целого переходит в синтетическую. Одно без другого существовать не может, ибо это изначальная суть Системы Систем. Человечество, пройдя путь своего духовного падения от Адама и Евы, путь от Бога, дошло, наконец, до завершающей стадии аналитического процесса формирования, и ныне перешло в свою синтетическую стадию, стадию духовного подъема. Это уже путь к Богу.

Проблема нынешнего среднестатистического человека в том, что он не располагает инструкцией по эксплуатации сложнейшей техники, каковой являются его представители. Мы обречены создавать эту инструкцию сами. И только изучая себя, мы познаем окружающий мир, а через него еще больше познаем себя. А это наше представление дает возможность синтезировать нам механизмы, являющиеся жалким подобием того, что уже создано Богом. Мы — дети, ломающие игрушки для того, чтобы понять — как они функционируют. Но, как не раз было замечено, препарирование трупов не дает ответа на вопрос о том, что же оживляло эти самые трупы.

Если сравнить человека (очень принципиально) с компьютером, то физическое тело в какой-то степени будет соответствовать «железу», которое даже при наличии инструкции не даст обычному пользователю ответа на вопрос, каким образом оно функционирует. А для того, чтобы «железо» заработало, необходимо энергетическое и информационное наполнение, что еще больше усложняет задачу изучения. На первом этапе лишь аналогии могут нам дать какой-то материал. И лишь потом приходит за ними эксперимент, создавая соответствующий инструментарий. Изучая вселенную, мы открываем что-то в себе, а изучая себя, открываем что-то во Вселенной. По прошествии достаточно большого количества времени человек ответит на очень многие вопросы, которые его всегда интересовали. Он ближе подойдет к истине. Но никогда до нее не дотянется, потому что процесс познания для человечества бесконечен: конец одного этапа развития это лишь начало следующего.

С этого конца мы, пожалуй, и приступим к очередному началу.

С Богом.

Книга первая: АСЕ

Вводная часть

Золотая пропорция

Дао рождает одно, одно рождает два, два рождает три, а три — все существа. Все существа носят в себе инь и ян, наполнены ци и образуют гармонию… Люди распространяют свое учение, тем же занимаюсь и я.

Лао Цзы

«Красота! Казалось бы, это понятие, лишенное практической ценности, материальности, очевидной полезности, не играющее существенной роли в жизни людей, является чем-то второстепенным, маловажным. Но почему же с давних времен до наших дней не прекращаются исследования этого непознанного чуда, почему человек издавна стремится окружить себя красивыми вещами?»

Так начинает свою книгу Николай Александрович Васютинский, ученый, исследователь константы золотого сечения, константы гармонии, являющейся одним из условий построения нашего мира.

О золотой пропорции было известно издавна, еще в античности на нее обратили внимание: она упоминается Пифагором, Платоном и Эвклидом. Свое название золотая пропорция получила, хотя авторство это и не бесспорно, от Леонардо да Винчи, он называл ее «Sectio autea». На протяжении большого промежутка истории золотое сечение активно изучается. Это продолжается вплоть до Кеплера. «После И. Кеплера золотое сечение было предано забвению, и около 200 лет о нем никто не вспоминал. Лишь в 1850 году немецкий ученый Цейзинг открыл его снова», — пишет Васютинский, и далее цитирует всем нам ныне хорошо известную формулу из «Эстетических исследований»: «Для того, чтобы целое, разделенное на две неравные части, явилось прекрасным с точки зрения формы, между меньшей и большей частями должно быть такое же отношение, что между большей частью и целым». Золотая пропорция — величина иррациональная, то есть несоизмеримая, которая в идеале не может получиться из отношения двух чисел, она «отвечает простому математическому выражению» (1+V5): 2 и равна 1,61803398874989484820458683436563…

О золотой пропорции написано много и в связи со многим. Ее проявления в виде рядов чисел Фибоначчи и затем Люка наблюдаются во многих аспектах жизни природы, в социуме, в самом человеке. Золотую пропорцию вы найдете в архитектуре и поэзии, в музыке и художественных произведениях. Она в математике и химии, в физике и биологии, в языке и технических системах. Она, наконец, в нас самих: от Начала Начал до сегодняшних дней и, естественно, что без нее нет ни возникновения, ни метаболизма нашего физического тела. Она символизирует системность, она сама по себе есть результат взаимодействия систем и суть внутрисистемных взаимоотношений. Эта константа является эталоном божественного построения мира, она лежит в основе универсальных законов мироздания. Я понимаю, что сравнительного материала для тех читателей, кто не знаком с данной константой, маловато, но в нашей работе мы движимы иной задачей, в которой не предусмотрено подробное исследование конкретных проявлений Золотого сечения. Это уже сделано и без нас. Наша задача, пусть не покажется она слишком амбициозной специалистам, которым придется в будущем все проверять, заключается в описании происхождения данного чуда. А суть его лежит в развертывании Системы Систем, то есть Абсолютного.

Для этого нам придется обратиться к знаниям, которые все больше и больше начинают интересовать человечество, к той чаше, к которой все чаще и чаще припадает академическая наука. Мы обратимся к знаниям предыдущих цивилизаций, разными путями дошедшим до нас. Они — эти пути — могут быть разными, но самый главный из них — это сознательное собирание знаний, их обработка, систематизация и выявление наносного, личностного, несостоятельного. Но наряду с этим сохранение и изучение не понятого и кажущегося несостоятельным. Здесь может помочь только стержень божественной организации в нас самих. Ведь мы созданы по образу и подобию Системы Систем, а значит вся информация о Вселенной Абсолютного заложена в нас. Распознавание же ее — это глубина анализа поступающей к нам информации и идентификация последней с нашей собственной, что и дает нам мгновенное ее постижение.

Обратимся к информации, собранной Георгием Гурджиевым в своих путешествиях по Среднему Востоку, и записанной с его слов одним из его лучших учеников Петром Успенским.

Буквально, два слова о Гурджиеве для тех, кто сталкивается с его именем впервые. Георгий Гурджиев — один из плеяды загадочных людей двадцатого столетия. Обладал большими теоретическими и практическими знаниями, что повлекло за собой создание собственной школы, которая дала миру немало известных имен. Кстати, и нынешнее представление о происхождении вселенной — «Теория Большого взрыва», и одна из теорий происхождения Луны через столкновение с другой планетой, пусть даже косвенно, но обязано своим появлением описанию этих процессов Гурджиевым в том числе.

Очень интересны собранные и синтезированные им представления о Мироздании. Речь пойдет о Луче Творения и о том факте, что лучше всего виден в построении музыкальных октав: это факт отсутствия достаточного количества энергии в интервалах между «ми» и «фа» и между «си» и «до». Подробнее об этом мы поговорим в дальнейшем, а пока остановимся на представлении о Мирах, сотворенных Абсолютным, о дополнительных толчках в местах нехватки энергии и о появившемся у меня, исходя из этого, особом аналитико-синтетическом представлении, как результате, который и обнаружил в задаче по разведению кроликов Леонардо Фибоначчи. Все это синтезировалось во мне в концепцию, которую я так и назвал — АСЕ — аналитико-синтетическое единство.

Луч Творения это символическое представление о расширении точки, Центра, Абсолютного, результатом которого стала проявленная Вселенная Абсолютного. Луч Творения это одна из ветвей Древа Мирового — графического изображения этого процесса.

Я не буду углубляться в материал, описанный Успенским в его книге «В поисках чудесного», обращу только внимание на то, что распространение импульса, символизированного Лучом Творения, происходило (и происходит), судя по количественно-качественному составу Миров, не только непрерывно, но и дискретно, что и навело меня на некоторые соображения.

Итак, Гурджиев дифференцирует такие миры:

Абсолют Все

все Миры

все звезды (одного мира; у нас Млечный Путь)

звезда (для нас — Солнце)

все планеты (из системы этой звезды)

Земля

Луна

Абсолют Ничто

Абсолюту Ничто будет соответствовать, например, «до» первой октавы. Тогда Абсолюту Все — «до» второй октавы. Значит, интервал от Мира «Земля» до Мира «все планеты» будет соответствовать интервалу от «ми» до «фа», а от «все Миры» до «Абсолют Все» — интервал от «си» до «до».

В Луче Творения мы видим инволюционную, если можно так сказать, октаву. Естественно, что Луч Творения — это всего лишь веточка на Древе Мировом, а таких веточек там несчетное количество. Но нас интересует не факт множества из Единства, а факт системности количественно-качественного перехода частоты вибраций, то есть трансформация материи от более тонкой вначале к более грубой по мере удаления от Центра. Почему этот процесс, например, не непрерывный, а непрерывно-дискретный.

Вот здесь нам поможет Закон Семикратности, названный Гурджиевым в его книге «Беседы Вельзевула со своим внуком» Гептапарапаршинох. Этот закон — наглядное пособие по спектральности анализа. Приведу пример, пусть немного грубоватый, но, тем не менее, он поможет кому-то сориентироваться. Если мы первый раз разделим яблоко на семь частей, затем каждую часть — еще на семь, и так далее, то это как раз и будет проявлением Закона Семикратности, где каждая частичка в спектре (в седмице, семерице) как раз и станет олицетворением дискретности развития. В слишком же тонких градациях мы уже не сможем «рассмотреть» этой дискретности из-за несоизмеримости наших времен.

Итак, мы имеем семь интервалов, которые не равны не только с точки зрения тонкости-плотности вибраций, но и потому, что среди них есть меньшие и большие. Для тех, кто не связан с музыкой, и уже не помнит школьных уроков пения, я хочу напомнить, что промежутки между нотами поделены на полутона, где два полутона составляют тон. Октава предстанет в таком виде: «тон — тон — полутон — три тона — полутон».

Между «до» и «ре» — тон. Между «ре» и «ми» — тон. А вот между «ми» и «фа» почему-то не хватает полтона усилия — какая-то слабая позиция. Почему? А далее от «фа» до «соль», от «соль» до «ля» и от «ля» до «си» снова по целому тону. От «си» до «до» — снова полтона.

Для большей ясности разделим все тона на полутона. Перед нами предстает такая картина: до момента первой нехватки энергии — пять интервалов, от него до следующего — семь. Всего — двенадцать интервалов. И вот здесь — самый интересный и самый, пожалуй, значимый во всей этой истории факт, который долгое время ускользал от меня в учении Гурджиева. А от него зависело, ни много ни мало, понимание происхождения константы золотого сечения и появление всей концепции, о которой идёт речь — аналитико-синтетического единства (АСЕ). Этот факт — постоянный дополнительный толчок в Луче Творения, ибо система живет, а значит, она постоянно обновляется. Система же, сутью существования которой является постоянный поиск равновесия, то есть компенсаторность, вынуждена была найти противовес постоянному дополнительному толчку в Луче Творения от «до2» до «си», то есть в инволюционной октаве. Значит, коль система существует, постоянный дополнительный толчок от «си» до «до2» есть и в «эволюционной» октаве. По моим предположениям этот дополнительный толчок есть высвобожденная энергия при акте умирания предыдущего АСЕ, что возможно только в эволюционной октаве, ибо она олицетворяет так называемую живую природу.

Приведу слова Георгия Гурджиева из его лекции: «Действие Абсолютного на мир или миры, созданные им или находящиеся внутри него, продолжается. Точно так же продолжается действие каждого из этих миров на последующие миры. «Все солнца» Млечного Пути влияют на наше Солнце; Солнце влияет на планеты; «все планеты» влияют на нашу Землю, а Земля влияет на Луну. Эти влияния передаются посредством излучений, проходящих сквозь звездное и межпланетное пространство».

Надо обязательно сказать, что говорилось это в самом начале двадцатого века, а получены эти знания Гурджиевым были не позже конца девятнадцатого. Но постичь, когда появились они на самом деле, нам, пожалуй, уже не дано, хотя, конечно, человечество в отдельных представителях хранит всю информацию о своем развитии, что весьма кстати.

Итак, мы изобрели велосипед — пришли к тому, что Солнце свою епархию освещает постоянно. Странно, но почему-то очевидные факты часто доходят до человека опосредованно и не сразу. Значит, дополнительный толчок в инволюционных октавах постоянен. А, исходя даже из такой постановки вопроса, можно уже говорить о компенсаторности — о постоянстве дополнительного толчка в эволюционной октаве. Назовем ее в противовес Лучу Творения Лучом Эволюции.

Не буду долго ходить вокруг да около, скажу сразу, что, как, наверное, уже вы заметили, Луч Творения представляет так называемую неживую материю. Живая же материя, которую мы видим в Луче Эволюции, представлена нам пока только в планетарном масштабе.

Но вернемся к разделению Миров, от которого отвлеклись. У нас есть двенадцать интервалов и дополнительный толчок в качестве тринадцатого интервала во всей системе Миров. А в половине от «фа» до «до» второй октавы этих интервалов становится восемь.

Эврика!!! Это же соотношение, дающее константу золотого сечения: 13:8=8:5.

Вот с этого озарения теория аналитико-синтетического единства, названная впоследствии Теорией Единства, и начала свой отсчёт. Я вспомнил свою работу в музее бывшего центра старообрядчества, где кроме более позднего пласта культуры, связанного с этим старообрядчеством, очень мощно представлено язычество: с его магическими обрядами, горловым пением и ткачеством — как осовремененном, так и в реликтовом виде. И… все завертелось и закрутилось. Рушники. Знаковая система на них. Космос со своей иерархией. Ноосфера Вернадского. Коллективное бессознательное Юнга. Дзэн-Буддизм. Таро… Но, если быть более точным, в этот момент аналогия провела параллель между соотношением в константе золотой пропорции и ромбовидным символом «Великий урожай». Этот архетипический символ наш руководитель — Галина Григорьевна Нечаева интерпретировала как аналогичный свастике, солнцевороту. А есть еще «Засеянное поле» и «Незасеянное поле». И все это ромбы, вытянутые, как правило, по горизонтали. Вот это-то и навело меня на мысль о пространственно-временном континууме, который символически проявился в формах листьев, форме яйца, в телах рыб и морских животных, отразился в построении человеческих тел, в капле воды в свободном падении и т. д., и т. д.

Это расширяющийся, а затем сужающийся информационно-энергетический вихрь, который и дает нам на графике ромб. Правда, края его в АСЕ немного по-разному вытянуты по горизонтали. По вертикали возьмем произвольное расстояние.

. № 1

Вот она — проекция на плоскости пространственно-временного континуума: пространство, порожденное движением точки, ее расширением и затем сжатием. Вот оно — аналитико-синтетическое единство — аналог фрагмента всех причинно-следственных связей, происходящих во Вселенной Абсолютного. А суть его дискретных преобразований заключена в том ряду чисел, которым, как мы уже отмечали, Фибоначчи привлекал своих соотечественников к разведению кроликов. Жизнь полна подобных парадоксов.

Маленькая деталь для полноты картины, опять же из «Золотой пропорции»: «В воззрениях пифагорейцев впервые стали трактовать гармонию как единство противоположностей. Они же пришли к выводу о необходимости числового выражения гармонического соотношения частей в целом…».

На иллюстрации аналитико-синтетическое единство Вселенной Абсолютного — «гармоническое соотношение частей в целом», представленное единством противоположностей.

фа

. № 2

Чтобы читателю было более понятно, что музыкальная октава лишь отражение божественного представления о строении Вселенной, стоит привести записи Успенского, где он дает соотношения высоты нот или частоты колебаний (без комментария):

«Если принять «до» за единицу, тогда «ре» будет составлять 9/8, «ми» — 5/4, «фа» — 4/3, «соль» — 3/2, «ля» — 5/3, «си» — 15/8, «до» — 2.

Разница в ускорении, или повышение в нотах, или различение в тонах, будет следующей:

Между «до» и «ре» 9/8: 1 = 9/8, «ре» и «ми» 5/4: 9/8 = 10/9, «ми» и «фа» 4/3: 5/4 = 16/15 (замедление роста), «фа» и «соль» 3/2: 4/3 = 9/8, «соль» и «ля» 5/3: 3/2 = 10/9, «ля» и «си» 15/8: 5/3 = 9/8, «си» и «до» 2: 15/8 = 16/15 (новое замедление). Различия между нотами или различия в их высоте, называются интервалами. Мы видим, что существует три вида интервалов в октаве: 9/8, 10/9, 16/15, которые в целых числах соответствуют величинам 405, 400, 384. Наименьший интервал 16/15 встречается между «ми» и «фа» и между «си» и «до». Как раз в этих местах происходит замедление октавы.

По отношению к музыкальной гамме в семь тонов считается общепринятым (теоретически), что между каждыми двумя нотами существует два полутона, за исключением интервалов «ми-фа» и «си-до», где имеется только один полутон; считается, что там один полутон выпадает.

Таким образом, получается двадцать нот, из которых восемь основных: до, ре, ми, фа, соль, ля, си, до и десять промежуточных: по две между каждыми из следующих нот:

до-ре, ре-ми, фа-соль, соль-ля, ля-си, и по одной между каждыми из следующих двух нот: ми-фа, си-до.

Но на практике, т. е. в музыке, вместо двенадцати промежуточных полутонов берется только пять, т. е. по одному полутону между: до-ре, ре-ми, фа-соль, соль-ля, ля-си Между «ми» и «фа», а также между «си» и «до» полутон вообще не берется.

Итак, строение музыкальной гаммы семи тонов дает схему космического закона «интервалов», или отсутствующих полутонов. А когда об октавах говорится только в «космическом» или «механическом» смысле, «интервалами» называются только промежутки между «ми» и «фа», и «си» и «до».

Конец цитаты.

Кому-то, может быть, покажется слишком сложной такая градация музыкальной октавы, но суть данной работы не предполагает анализа этой темы.

Эту главу о смысле, заложенном в константе золотого сечения, что на самом деле оказалось законом организации Системы Систем, хочу закончить словами из лекции Гурджиева:

«Вы знаете молитву: «Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Бессмертный!»? Эта молитва пришла из древнего знания. «Святый Боже» значит Абсолютное, или Все; «Святый Крепкий» также означает Абсолютное, или Ничто, «Святый Бессмертный» означает то, что находится между ними, т. е. шесть нот луча творения с органической жизнью. Все три, взятые вместе, составляют одно; это нераздельная и неслиянная Троица».

Остается провести аналогию с человеком, где, на мой взгляд, Абсолют Все — вечный дух, дополнительный толчок. Абсолют Ничто — прах, физическое тело. И, наконец, то, что находится между ними — душа — шесть тонких тел человека. Три нижних — смертная душа. Три верхних — бессмертная. Я не претендую на истину в последней инстанции, что само по себе — глупость, но в дальнейшем попытаюсь убедить читателя в разумности такого подхода.

Что такое АСЕ?

Великое совершенство похоже на несовершенное, его действие бесконечно; великая полнота похожа на пустоту, ее действие неисчерпаемо. Великая прямота похожа на кривое; великое остроумие похоже на глупость; великий оратор похож на заику.

Движение побеждает холод, покой побеждает жару. Спокойствие создает порядок в мире.

Лао Цзы

Что же это такое — АСЕ?

АСЕ — это аналитико-синтетическое единство. Если попытаться его охарактеризовать, то это — процесс трансформации точки через ее максимальное расширение в точку. Это универсальное представление о мироздании, т. е. символически (а точнее — архетипически) выраженный свод законов по которым происходит рождение, развитие и умирание, где все эти процессы, как бы это ни парадоксально звучало, всего лишь трансформация точки в точку.

Но это лишь формальный подход. На самом же деле (мы коснемся этого позже) это трансформация сознания (Абсолюта Всё) через максимальную материализацию (распыление) в сознание. Говоря научным языком, это отражение энтропии в первой стадии процесса — «материализации» сознания и синтропии — во второй — «осознанивании» материи. В данном случае сознание мы рассматриваем в континууме — как полюс, противоположный полюсу материи.

Само по себе аналитико-синтетическое единство известно очень и очень давно. Это то единство противоположностей, которое знают, пожалуй, все. Это те самые противоположности, которые, являясь единством, постоянно находятся в борьбе. А если сказать точнее, не в борьбе, а во взаимодействии, ибо друг без друга не существуют.

В принципе, постоянную трансформацию противоположностей можно в какой-то степени назвать и взаимоуничтожением, что, вероятно, и приводит к ассоциации с борьбой. Но нас аналитико-синтетическое единство интересует не с точки зрения существования оппозиций, но с точки зрения его универсальности: что это за «рубаха» такая, которую могут примерить на себя как Вселенная, звезда, планета или человек, так и клетка, молекула или атом.

Очень интересно об универсализации эволюционного развития в связи с механизмом определения пола пишет в своей книге «Беседы по биологии пола» доктор биологических наук Николай Николаевич Медведев: «И действительно, даже самому пылкому фантасту, вероятно, не пришла бы в голову мысль искать глубокое сходство между мухой и домашними животными, между мухой и человеком. А между тем это так, как бы ни казалось удивительным. По-видимому, природа долго и тщательно шлифовала механизм определения пола и, доведя до нужной степени надежности, сделала его достоянием огромного числа живых существ, независимо от степени их биологического развития и положения в естественной системе. В этом, как, впрочем, и во всех других отношениях, у природы нет пасынков и фаворитов: все то, что апробировано ею в течение длительного эволюционного развития, поражает удивительной целесообразностью».

Могу лишь не согласиться с тем, что природе здесь отводится главенствующая позиция, тогда как она всего лишь исполнительница Божественного замысла в планетарных условиях.

Что же объединяет нас? Нас объединяют Универсальные Законы Мироздания, цель действия которых — динамическое равновесие (гомеостаз) — залог стабильности Системы Систем, а значит и всего в нее входящего.

Существуют базовые представления о построении этого самого мироздания. Они есть принципы, порождающие законы, по которым и строятся миры. Вот одним из таких базовых законов и представлен закон взаимообусловленности пространства и времени, ибо ни одно, ни другое не могут существовать друг без друга. Пространство появляется только тогда, когда появляется напряжение, провоцирующее движение — время. Они формируют так называемый пространственно-временной континуум, коим и мы с вами, как ни покажется кому-либо странным мое заявление, являемся. Вот такой пространственно-временной континуум (ПВК) и интересует нас с точки зрения аналитико-синтетического единства, которое есть градация его рождения, развития и умирания. АСЕ — это пространственно-временной континуум, подвергнутый спектральному делению, который мы с вами попытаемся проанализировать с различных точек зрения, что даст нам некоторое символическое представление о мироздании, о том, как устроены и как взаимодействуют его части, такие же мироздания, с такими же принципиальными частями-мирозданиями.

Для начала иллюстрация проекции ПВК в его недифференцированном виде:

. № 3

Ромб символизирует пространство — это «отпечаток» расширяющегося и затем сужающегося информационно- энергетического вихря. Стрела — время: вектор, направление движения. Но почему пространство — ромб? На этот вопрос нетрудно будет ответить, если мы в качестве объяснения изобразим АСЕ как таковое.

. № 4

Что же мы видим на втором изображении? Тот же ПВК, но разделенный на тринадцать частей. Если взять вертикальную линию, соединяющую правую и левую «половины» ромба, то получится два больших равнобедренных треугольника с одним общим основанием. Один из них состоит из пяти частей, другой — из восьми. Отношения большей части к меньшей и целого (ромба) — к большей соответствуют. Итак, 13 относится к 8, как 8 — к 5. Первое отношение равно 1,625. Второе — 1,6. И то, и другое стремятся к числу константы золотого сечения. Это число представляет собой иррациональную величину, как уже говорилось, равную 1,6180339…; и далее не имеющий определенного порядка ряд цифр, уходящий в бесконечность.

Откуда мы взяли эти тринадцать частей? В связи с чем так разделили их на две неравные части? Давайте порассуждаем еще раз, чтобы напомнить себе, к каким выводам мы недавно пришли. Для этого снова вернемся к музыкальной октаве. Думаю, если не все представляют, что цвета спектра — это определенные вибрации, то уж о звуках это знают точно все. Каждая нота, каждый звук — это вибрации, это определенная частота колебаний. Между нотами неодинаковые промежутки: тон — тон — полутон — три тона — полутон.

Чертим новую диаграмму и обозначаем вертикальные линии нотами по мере их возрастания с учетом интервалов между ними.

фа

. № 5

У нас между «си» и «до2» получилось почему-то два интервала, один из которых мы закрасили. Что это такое?

Чтобы объяснить появление тринадцатого промежутка, изображенного на третьей в этой статье диаграмме, вспомним сравнение юриспруденции и философии у Конфуция, где идут поиски черной кошки в темной комнате. В одном из эпизодов кошка в комнате есть. Вот и у нас этого интервала на графике быть не должно. Он лишь должен подразумеваться. Это и есть наша черная кошка в темной комнате. И она там есть. Георгий Гурджиев называет это явление добавочным толчком (у нас — дополнительный). Он утверждает, что дополнительный толчок здесь — постоянен. Герметическая космогония говорит, что Центр — везде, подразумевая под центром Абсолютное и наделяя Его силой порождения. Этот дополнительный толчок есть Бог в каждом начинании, это условие, без которого Бог не был бы Богом. Говоря банальным языком — это копия момента начала расширения Абсолюта Всё, благодаря которому произошла его Вселенная, и который на самом деле вечен, ибо повторяется в каждом вновь рождающемся импульсе, а также Мире по образу и подобию.

В этот самый момент, вы, читатель, присутствуете при открытии одного из таинств, которое так долго будоражило умы исследователей. Речь о сути существования константы золотого сечения. И в данном случае тем, кто не знаком с рядом чисел, нас для этого интересующих, процитирую один из абзацев книги Васютинского «Золотая пропорция».

«В этих условиях (имеется в виду инквизиция — авт.) появление книги по математике, написанной в 1202 году итальянским математиком Леонардо из Пизы, явилось важным событием в «научной жизни общества». В книге «Liber abaci» («Книга об абаке») были собраны известные в то время сведения по математике, приводились примеры решения всевозможных задач. И среди них была простая, не лишенная практической ценности для предприимчивых итальянцев, задача о кроликах: «Сколько пар кроликов в один год от одной пары рождается?»

Далее в задаче поясняется, что природа кроликов такова, что через месяц пара их производит на свет другую пару, а начинают размножаться кролики со второго месяца после своего рождения. В результате этой немудреной задачи получился ряд чисел: 1, 1, 2, 3, 5, 8, 13, 21, 34, 55, 89, 144 и т. д. Этот ряд чисел был позже назван именем Фибоначчи, так называли Леонардо (Fibonacci — сокращенное filius Bonacci, то есть сын Боначчи).

Этот ряд чисел необходим будет нам и в последующем изложении материала. Но, как вы убедились по предыдущему материалу, он проявился уже.

Этот ряд чисел лежит в основе рождения аналитико-синтетического единства. Если мы представим несколько иной вид нашего АСЕ, в основе которого все тот же «тон — тон — полутон — три тона — полутон», то получим АСЕ, где четко виден участок с нехваткой энергии. В этом месте и происходит изменение направления движения (Гераклитова Enantiodromia). И в этом месте целое делится на две неравные части: в одной — 5, в другой — 7. А исходя из условия постоянного дополнительного толчка в «до», мы имеем в большей половине восемь частей (восьмая — результат компенсаторности) и, в общем, ряд чисел, дающий нам возможность получить ту гармонию, без которой наш мир не был бы таким, какой он есть. И был ли бы он вообще.

Сейчас мы с вами, ни много ни мало, наконец, постигли происхождение константы золотого сечения. Оно — в Луче Творения Абсолютного и его отражении. Но нам с вами в этом случае дано не только открытие происхождения константы золотого сечения — перед нами, благодаря обнаруженному изменению направления движения, открывается тайна вечной трансформации мужского начала в женское и наоборот.

Мы возьмем для удобства термины из восточной философской мысли: ян — мужское начало и инь — женское. Ян переходит в инь, а инь — в ян, и т. д., и т. д. Это то, что мы с вами знаем, как переход количественных показателей в качественные и обратно, наглядно очень ярко показанный нам древними каббалистическими циклами. В их основе интерпретированная западной оккультной мыслью формула тетраграмматона — IHVH.

Что представляют собой эти загадочные циклы? Это и суточный переход от света к темноте и обратно со всеми промежуточными явлениями, и лунные циклы, связанные с приливами и отливами, что для земной жизни имеет огромнейшее значение, и систола-диастола сердечной мышцы, и наш с вами вдох-выдох, и т. д., и т. д., и т. д. Это пульсации, и закон, по которому эти пульсации происходят. Суть этого закона — как бы сбой в поступлении сигнала, как бы препятствие на пути естественного развития резонанса. Диссонанс, нехватка достаточного количества энергии в двух местах развития. И благодаря такому явлению постоянно меняется суть движения, что и влияет на изменение качества, производимого этим движением: либо это расширение — анализ, либо сжатие — синтез. А, исходя из того, что существует постоянный импульс (дополнительный толчок) в «до», этот процесс бесконечен, по крайней мере, на уровне Вселенной.

В заключение скажу, что о бесконечности и конечности мы еще будем говорить: это олицетворение дискретности и непрерывности. Сейчас только сообщу, что это обусловлено размерами Миров и их соотношениями: то, что для одного конечно, для другого бесконечно. А конечность заключена в самом механизме АСЕ, а точнее в единичном его проявлении. Миры — конечны, бесконечность же есть несоизмеримость Миров. Если, например, Мир хотя бы нашего светила измерять «аршином» Мира человека, то это как раз и будет бесконечностью.

И еще: для тех, кто знаком с другими представлениями о градации звуков и интервалов между ними, скажу, что сути это не меняет. Ибо два момента, где не хватает энергии, существуют независимо от условностей человеческих градаций. Наоборот, градации подстраиваются под эти моменты.

Тонкие тела

Что такое человеческое существо? Какова его структура? Как оно функционирует?

Множество вопросов волнует человека. Но одни по лености своей, другие по недостаточности эволюционного (реинкарнационного) развития, третьи по занятости делами социума не могут реализовать свою заинтересованность по-настоящему. Поэтому пользуются какими-то обрывочными знаниями, бытующими в обиходе и передающимися из поколения в поколение; рассказами бывалых, которые в своих кругах являются непререкаемыми авторитетами; слухами, суевериями, а иногда совсем уж фантастическими небылицами.

В современной психологии существует психофизиологическая проблема: проблема взаимосвязи психики и мозга (ЦНС), которая до сих пор не решена. И она решена не будет, пока ученый мир от психологии не откажется от того, что человеческое существо — это мешок костей и мяса, по каким-то неведомым причинам обладающий никому непонятной психикой. И если уж выбирать в данном случае один из подходов решения психофизиологической проблемы, то к истине гораздо ближе, пусть и с большими оговорками, декартовский подход, который говорит о постоянном взаимодействии и оказании влияния друг на друга психических и физиологических процессов. Если выразиться точнее, это единый психофизиологический принцип взаимодействия, даже в том случае, если психику не дифференцировать. Принцип же психофизиологического параллелизма в чистом виде несостоятелен уже потому, что разбивается о простейшие примеры из обыденной жизни. Воспоминание о неблаговидном поступке вызывает чувство стыда у нормального человека со всеми вытекающими физиологическими проявлениями. Представление о лимоне заставляет работать слюнные железы. И т. д., и т. п. Параллелизм может существовать только в одном случае — если он имеет общий энергетический источник. Другого параллелизма не может быть по определению. Но коль существует общий энергетический источник, значит, между ними существуют причинно-следственные связи — работает принцип детерминизма. А это уже значит, что существуют и некие последовательные взаимоотношения между ними, пусть и «законспирированные». Это все тот же извечный вопрос о яйце икурице — об идеальном и материальном. Он напоминает спор средневековых теологов-схоластов о том, сколько ангелов может уместиться на кончике иглы. И суть здесь кроется, насколько я понимаю, в подмене понятий. В этом мире, в нашей проявленной вселенной нет ничего нематериального. Материально все, кроме Абсолютного — Точки, Центра. Но материя неоднородна. Она разнопланова. Мы же называем материей, как правило, лишь вещество да несколько видов энергий, если говорить утрировано. Отсюда и исходит невозможность решения психофизиологической проблемы. Нам нужно воспользоваться знаниями прежних цивилизаций. Нам нужно, наконец, увидеть человеческое существо как систему, созданную по образу и подобию материализовавшегося Бога, то есть Вселенной Абсолютного. Как говорилось во вступлении, величайший парадокс жизни заключается в том, что необходимо доказывать очевидное. В данном случае, пожалуй, нужно оговориться: это парадокс не жизни, это парадокс взаимоотношений прогрессивного и консервативного начал в человеческих взаимоотношениях — через тернии к звездам. А жизнь — она не требует доказательств очевидного. В ней давно уже существуют знания о тонких телах и их функционировании. В качестве примера можно привести работу с эфирным телом, с так называемыми «чудесными меридианами». Это всем известное иглоукалывание.

Информация о Вселенной Абсолютного существует в нас, как в нашей планетарной форме, так и в оживляющей её сути. В процессе земной жизни эти аспекты неотделимы друг от друга. Наша форма отражает вселенское содержание, адаптированное к условиям планеты. Мы, извините за банальность, есть образ и подобие Всевышнего, состоящего из Центра и Периферии — Его Вселенной, где физическая ее часть это седьмая ступень инволюционного процесса.

Считается, что Центр — это Абсолют Все, край периферии — ее видимая для нас часть, если так будет понятней — Абсолют Ничто. Между «Все» и «Ничто» лежит Пространство, заполненное мириадами и мириадами всевозможных объектов. Мир Абсолютного, конечно же, не хаотичен. Он подчинен большому количеству законов, как фундаментальных, базовых, так и автономных, имеющих силу реализации в строго ограниченных какими-то условиями рамках.

Существуют разные взгляды на устройство Вселенной Абсолютного даже в наше, как мы самонадеянно считаем, просвещенное время. Хотя пока что наша цивилизация в большей степени занимается констатацией увиденного и естественным для нас попугайничаньем, развивая тем самым технические, внешние, средства проникновения в Макро и Микро Миры. Это — «детскость» человечества, которая проявляется в подражании «взрослой» Природе на столь примитивном уровне, что даже не сведущий в подобных делах человек и тот может заметить это.

Конечно, в рамках развития сознания цивилизация — это всего лишь — тик-так — два отклонения маятника. В данном случае это янская, аналитическая, экстравертивная в какой-то степени составляющая развития нынешней цивилизации. А если рассматривать нашу цивилизацию более конкретно, то нынешнее время в ее аналитико-синтетическом единстве (что это, мы узнаем в четвертой главе данной части) будет соответствовать переходному периоду от третьего к четвертому уровню. Если сравнивать с тонкими телами человека, то это переход от астрального к ментальному телу. Эти два тела лежат на границе перехода ян в инь, то есть из аналитической в синтетическую часть Вселенной Человека.

Вот здесь, пожалуй, и стоит назвать тонкие тела, назвать просто по порядку: по степени увеличения вибраций за счет увеличения скоростей процессов, происходящих в них, начиная от физического тела. За физическим — следует эфирное тело. За ним — астральное. Далее — ментальное. Следующее — каузальное (причинное, тело плотной кармы). За ним — будхиальное (или будхическое). И, наконец, атманическое (или атмическое). Итого — шесть тонких тел, из которых первых три — это смертная часть души, и другие три — бессмертная. Соответственно: первые — это личность, вторые — сущность человеческого существа. Эти понятия мы будем обсуждать в следующей главе. Единственное, что нам нужно выяснить сейчас, что физическое, эфирное и астральное тела находятся в аналитической части АСЕ, остальные же — в синтетической.

Но вернемся к нашей цивилизации. Итак, переход между третьим и четвертым уровнями АСЕ нашей цивилизации — это переход от так называемого капиталистического мироустройства к социальному (назовем его так). Этот период характерен тем, что в рамках единства общечеловеческого развития наблюдается переход от анализа к синтезу, т. е. от ян к инь, от расширения к сжатию, что, как правило, отражено в количественно-качественных показателях, соответствующих уровню перехода от одной общественно-экономической формации к другой. Чтобы облегчить читателю переваривание данного материала, я попробую состряпать блюдо, в котором продукты будут соответствовать друг другу. Назовем его в шутку базисно-телесно-энергетическим салатом.

Начнем с того, что есть рождение, развитие и умирание любой системы. Развитие, как действие, нейтрализующее рождение и умирание, состоит из двух частей: одна — продолжение рождения, другая — подготовка к умиранию. Мы, как правило, наблюдаем только видимую часть этих событий. Но ведь события эти происходят на глубинном уровне, они лишь закрепляются формально. Вот эти глубинные процессы суть информационно-энергетические изменения во всем аналитико-синтетическом единстве человека. Подробнее об этом мы будем говорить позже. А пока нас интересует соответствие тонких тел человека общественно-экономическим формациям — как это происходит в рамках интересующей нас темы.

Мы привыкли считать рождением появление на белый свет. Однако рождение — это даже не зачатие. Если говорить об этом, не вдаваясь особенно в философско-космогонические дебри, то предваряет рождение появление напряжения при переходе из оболочки в оболочку, влекущее за собой появление «идеи». Она (итог «послесмертия», тибетского «бардо») напрягается поисками более грубой материи — почвы для посева. Это — очищенный от шелухи предыдущей личности божественный «сперматозоид» — монада (дух, божественный импульс) с сущностью. Это то, что будет оплодотворять планетарную «яйцеклетку» — в данном случае планетарное (человеческое) тело, что на самом начальном этапе будет представлено зиготой. Сразу доведу до читателя, что под божественным «сперматозоидом» подразумевается то, что мы называли в октаве дополнительным толчком, с сущностью — бессмертной частью души. Напряжение, связанное с поисками более грубой материи и высвобождение божественного «сперматозоида» — это этап, который соответствует подбору родительской пары и собственно зачатию. Далее читателю, я надеюсь, не затруднительно будет все представить самому.

Однако, вернемся, пожалуй, к тому, от чего мы отклонились — к аналогии принципиальной параллельности общественно-экономических формаций и тонких тел человека. Здесь самое время сказать, что представление об общественно-экономических формациях у нас не будет классическим. Между первобытнообщинным и капиталистическим устройством человеческого общества представим не две формации — рабовладельческую и феодальную, но одну, имеющую две особо выделяющиеся разновидности, ибо нет повода разделять это явление на две формации, потому что для смены производственных отношений необходима смена производительных сил, чего на самом деле не происходит. В данном случае вместо капитального ремонта произведен лишь косметический. Думаю, что здесь феодальная формация — это всего лишь формальная разновидность рабовладельческой, принявшая в центральной Европе особенные черты. А так как формирование классического взгляда пришлось, так сказать, на тот период, когда Европа «председательствовала» в рамках нынешней цивилизации, то вместо одной формации получилось две.

Исходя из концепции АСЕ, физическому телу соответствует первобытнообщинная формация. Эфирному — рабовладельческая. Астральному — капиталистическая. И, наконец, ментальному соответствует формация, которую мы назвали социальной. А если же попытаться с точки зрения нашей концепции провести аналогию в соответствии с развитием нашего физического тела — мы (то есть — цивилизация) находимся на рубеже перехода от разворачивания к сворачиванию, что соответствует примерно двадцати одному году жизни мужчины или восемнадцати — женщины. Создана форма, которая теперь, поначалу незаметно, начнет постепенно стареть и разрушаться. Но с точки зрения тонких тел сформировано только эмоциональное (эфирное) тело и тело чувств (астральное). Впереди еще тела мысли, воли, творчества и миссии. Закончилось детство — начинается взрослая жизнь, хотя по-настоящему взрослая начнется только после того, как сформируется ментальное тело цивилизации. А на это уйдет две эпохи — Водолея и Козерога (два тона).

Исходя из всего до этого сказанного, возникает вопрос: каким же образом устроен весь этот мир?

Одной из точек зрения, которую я всецело поддерживаю, на организацию Вселенной Абсолютного есть архетипическая точка зрения, часто появляющаяся в русском фольклоре в связи с образом Кощея Бессмертного. Надеюсь, все помнят, где находилось его сердце, и какой формы оно было (вспомним ПВК — ромб с неравными частями — графически изображенное яйцо, в середину которого заключен вектор — игла)? Кстати говоря, в сердце находится центр вселенной человека, проявляющий себя постоянным дополнительным толчком. Надеюсь, все представили форму сердца.

Как уже упоминалось, одна из аналогий Абсолюта Ничто — человек. Однако, это не тот человек, «тварь копошащаяся», какими мы в основе своей еще пребываем, а тот, которого мы боготворим. О котором один из наших современников сказал, что каждый хотел бы иметь в учителях Христа, но узнает ли он Его в толпе. Гермес Трисмегист — Трижды Мудрый — подсказал мне это на первый взгляд кощунственное мнение своими словами о том, что Бог — это бессмертный человек, а человек — это смертный бог. Но об этом, как и о бессмертии, а точнее о временах — чуть позже.

Итак, сердце Кощея Бессмертного (игла) лежало в яйце. Яйцо — в утке. Утка — в зайце и т. д. Принцип матрешки. В большом — меньшее. В меньшем — еще меньше, затем еще меньше, еще и еще. Кстати, повторяясь, хочу предложить читателю как следует осмыслить форму АСЕ с показателем времени развития — стрелой — и сердце Кощея. Игла — это противоположно направленный вектор, символизирующий вечное движение, вечную жизнь, андрогинность божественного импульса. И мы знаем, чтобы Бессмертный стал смертным, иглу надо переломить. Это состояние разделенности, смертности есть олицетворение проявленности Абсолютного.

Догадки по вопросу построения мироздания принципиально хорошо расписаны у Петра Успенского. Он и до встречи с Гурджиевым был очень оригинально мыслящим человеком, его гипотезы, основанные на собственных наблюдениях и опирающиеся на предыдущий опыт человечества не были чем-то посредственным и обыденным. А после знакомства с учителем и его школой, он, став одним из его лучших учеников и последователей, открыл миру огромное количество идей и имен, не всегда связанных с его именем напрямую.

Как я уже говорил, Георгий Гурджиев — человек-загадка, обладавший как теоретическими, так и практическими высшими знаниями. Он создал свою школу, последователями которой стало большое количество известных людей, сделавших свои имена на разработке синтезированных им идей. Он оставил несколько своих трудов, разобраться в которых иногда достаточно трудная задача, ибо язык и терминология довольно-таки сложны у этой литературы. И я не сразу понял, что сложность его языка — дело нарочитое. Чтобы удерживать внимание в довольно длинных фразах, не теряя нити логики, необходимо иметь запас тонкой энергии, которой не всегда хватает даже у тех, у кого она может быть. Если же ее маловато или же меньше меньшего, то браться за книги Гурджиева не стоит, ибо не хватит сил удерживать внимание на должном уровне. В первое время мне казалось, что это не позиция, что это просто литературная неопытность. Со временем я пришел к переоценке своего мнения: с углублением в смысл написанного (Логос все равно между строк в расширении анализа), я заметил эту нарочитость и в оригиналах и в переводах с английского. Какое-то смутное чувство неудовлетворенности постоянно мешало читать, постоянно преследовало неудобство в постижении материала с потерей мысли и возвращением назад. Что-то подпороговое, говоря языком Юнга, пыталось прорваться в сознание, но никак не могло преодолеть этот порог. Так продолжалось, пока в «Вельзевуле» мое подпоро- говое нечто не вылилось в догадку, в мысль о том, что все это делается специально. Я вдруг вспомнил те неудобные позы по команде учителя «замри», дающие возможность ученикам изменять своим — годами, всей предыдущей жизнью — наработанным негативным привычкам. Позже эти идеи я нашел в мнемотехнике: чем абсурднее чувственная привязка, тем легче происходит запоминание такой единицы информации. То же самое в акмеизме — инверсионный подход к построению предложений оживляет эти предложения и заставляет их запоминать. (Сейчас, кстати, приемы мнемотехники и инверсии активно используют рекламщики).

Но все эти догадки пришли позже: тогда же я начал постигать смысл гурджиевских абракадабр через «вельзевуловские» всевозможные имена собственные. Кто читал, обратил, конечно же, внимание на то, что все эти слова сложны не только потому, что они длинны, а еще и потому, что часто они на редкость «неуклюжи»: неудобные сочетания звуков, иногда плохо сочетаемые слоги, а иногда с большим количеством согласных звуков. Но когда я начал постоянно спотыкаться о них и, естественно, возвращаться, чтобы перепроверить — правильно ли я их прочитал, я вдруг (эврика) почувствовал, что я их запоминаю. Если бы не это их качество, я, возможно, проскочил бы их на всех парах и тут же забыл. Но разве можно забыть такое: законы Дейвибрицкара, Триамазикамно, Гептапарапаршинох — они годами не выходят из головы, а вместе с этими словами помнится и то, что с ними связано. Например, закон Дейвибрицкара — это закон ограниченных пространств или замкнутых систем. Он знаком человечеству с незапамятных времен, а если точнее, он был знаком еще в ранний период зарождения нашей цивилизации в Китае — еще за пять тысяч лет до нашей эры. Мы сейчас прекрасно знаем о нем по работам мастеров фэншуй. Закон Триамазикамно — это не что иное, как закон нейтрализации, так называемый Закон Трех. Это один из базовых принципов, который показывает, каким образом происходит процесс синтеза — иньской сути целого. Гептапарапаршинох — закон семикратности. А этот принцип показывает нам, как происходит анализ в Луче Творения, что такое «седмицы».

Такое отступление, надеюсь, правомерно, потому что тонкие тела повторяют матрицу организации Миров, с которой мы начали знакомиться в предыдущей главе.

И еще. Хочу оговориться, что такое чередование периодов развития (базисов) не исключает смены нескольких глобальных цивилизаций на нашей планете после перехода общего развития сознания в трицентричное состояние. Теория АСЕ (рождение, развитие и умирание) не только приемлет такой подход, но видит его как неизбежность. Скорее всего, речь идет о неполном цикле развития предыдущих цивилизаций, о их гибели, потому что мы, последующая цивилизация, по логике вещей, при полном развитии предыдущей должны бы, кажется, находиться на более высоком уровне развития. Но все говорит об обратном. О том, что мы менее развиты, что мы до сих пор собираем по крохам достижения предыдущих. Однако это только видимая часть эволюции. На самом же деле мы и есть более развитая цивилизация. Но мы еще об этом мало знаем, потому что еще очень молоды. Мы — дети, изучающие родительский опыт.

Мироздание

Все вещи имеют своим началом Точку.

Все вещи объединяются, чтобы увеличить Ее.

Д. А. Фрейер

Как мы понимаем, формальное представление в деталях о мироздании у разных народов может отличаться. Это, как правило, внешние образы, связанные с погодными условиями, с флорой и фауной, что определяет характер взаимоотношений человека и окружающей природы. У индейцев южно-американских джунглей не могло быть в фольклоре климатических особенностей, которыми изобилует фольклор ненцев или чукчей, и наоборот. Но принципиальная картина, ведущая к конвергенции в сознании различных народов в различные времена — это построение человека по образу и подобию божьему: в нас заложена, повторюсь, вся информация о Вселенной. Эта принципиальная картина обусловлена, во-первых, построением человеческих тел на данном историческом этапе развития; во-вторых, способом и характером межчеловеческого общения; а в-третьих, взаимодействием с непререкаемыми величинами окружающего нас космоса, который и делает нашу жизнь такой, а не другой. В конечном счете, эта картина везде фактически одинакова. Это как раз и делает нашу многоступенчатую жизнь (я имею в виду реинкарнационный принцип) более универсальной. Ибо, с одной стороны, таковой данностью является консервативная для человечества структура космических объектов, благодаря непостижимым жизненным пределам. С другой стороны, консервативность вносит совокупный результат метемпсихоза — коллективное бессознательное как противовес сиюминутности видоизменения. С третьей, что также очень важно, — консервативность, как мы только что говорили, хотя может быть и более относительная, заложена в форме физического тела человека. По поводу последнего факта Юнг высказывает интересную мысль. «Этот факт обусловлен тем, что каждому человеку от рождения дан высокоразвитый мозг, обеспечивающий ему возможность богатой духовной деятельности, возможность, которую он ни приобрел, ни развил онтогенетически».

В связи с установкой жестких условий, поставленных перед нами Универсальными Законами Мироздания, можно привести для понимания консервативной структуры космических объектов комментарий Станислава Гроффа: «Большинство из нас считают мифы выдумками, вымышленными рассказами о приключениях воображаемых героев в несуществующих странах — плодами фантазии и воображения. Однако новаторские работы К. Г. Юнга и Джозефа Кэмпбелла, равно как и многих других исследователей, дают основание считать такое понимание мифологии поверхностным и неверным. Они показали, что подлинные мифы представляют собой проявления фундаментальных организующих принципов, существующих в космосе и воздействующих на все живое. Юнг назвал их архетипами.

Эти архетипы выражаются через психику индивидов, но сами не создаются человеком. В определенном смысле они налагаются на психику свыше и представляют действие вселенских управляющих принципов в нашей жизни. Согласно Юнгу, мощные архетипы могут влиять не только на наши индивидуальные процессы и поведение, но и на крупные культурные и исторические события. Архетипы универсальны, и для них не существует исторических, географических и культурных границ, хотя в разных культурах они могут проявляться под разными именами или слегка видоизменяться. Поскольку мифы связаны с архетипами, их можно по праву считать самостоятельными и ни в коей мере не зависящими от нас как от творцов. Они существуют в бескрайнем море человеческого знания, которое Юнг назвал коллективным бессознательным, столь же реальные, как птицы, летающие в небе, как морские обитатели, плавающие в океанах».

Видимая суть архетипа для человека, скорее всего, в его форме, которая отражает максимально возможную степень плотности архивации информации заложенной в одном из Универсальных Законов Мироздания (УЗМ). То есть, форма сжатой информации об УЗМ есть архетип. Здесь выкристаллизовывается мысль о том, что архетипы — это не что иное, как информация, которая жестко заставляет поступать нас так, а не иначе. Архетипы воздействуют на высшие тела, а те, в свою очередь, заставляют поступать соответствующим образом. То есть архетипы моделируют наше поведение «сверху»: информация воспринимается, судя по всему, любым из семи тел и, если не корректируется через сознание ментальное (редактор), то воспринимается как информация к действию. Потом мы можем делать разбор учений: наслаждаться результатом своего поступка или же «скрежетать зубами», но «указание свыше», мы, скорее всего, будем выполнять неукоснительно.

В дальнейшем нам с вами предстоит узнать, что реинкарнационный процесс обуславливает естественное генетическое моделирование (назовем это так), то есть подбор родительской пары.

О коллективном бессознательном мы поговорим в главе «Синтетический ум». Здесь же мы с вами рассмотрим одну из точек зрения наших предков на появление и развитие как Вселенной Абсолютного, так и ее «противовеса» на планетарном уровне — биосферы. Сразу хочу оговориться по поводу Вселенной Абсолютного: это пространственно-временной континуум, превосходящий все самые смелые и невозможные предположения человека, в которых метагалактика, то есть то, что доступно нашему глазу, оснащенному самыми современными приборами, будет занимать какую-то крохотную, несоизмеримую со всей Вселенной частичку.

Давайте вспомним, каким образом Георгий Гурджиев разделял Луч Творения — одну из ветвей Древа Мирового.

Абсолют Все

Все Миры

Все звезды (Млечный Путь) Звезда (Солнце)

Все планеты (Солнечной системы)

Земля

Луна

Абсолют Ничто

Как уже говорилось, Абсолют Ничто — это человек, но человек, который, пожалуй, ближе к богу, чем к среднему показателю очеловеченности. Точно так же, как мужчина и женщина, являясь в физиологическом аспекте существования крайностями единого целого «человек» по горизонтали, человек-животное и человек-бог (ангел во плоти?) — крайности единого целого «человек» с точки зрения эволюционного (реинкарнационного) развития — по вертикали. Это словосочетание в данном контексте будет обозначать непрерывность процесса поступательного реинкарнационного движения. Другими словами, это количество воплощений сущностной основы от «голой» монады (божественной частички) через дочеловеческие и человеческие воплощения до последнего уровня развития физиологии, обусловленного развитием сущности, то есть трех высших тел — каузального, будхиального и атманического. Затем переход в иное состояние (постчеловеческое).

В данном случае революционный, количественно- качественный переход (скачок) будет двойным. С одной стороны, это предполагаемый непрерывный переход (условно) на уровне сознания. С другой — переход из более грубого состояния материи, обслуживающей сознание, в более тонкое — дискретный. (Человеческое тело — венец земного творения, но оно — представитель только первого уровня Луча Эволюции).

В связи с этим хочется сделать небольшую ремарку в защиту «Теории видов» Чарльза Дарвина. Дарвин был совершенно прав, он интуитивно увидел в иерархии видов изменение уровней сознания, где биологические виды лишь обслуживают это развитие, приспосабливая с одной стороны физические тела к всё быстрее растущему через накопление опыта сознанию, с другой — к постоянно изменяющимся условиям планеты. Создавая огромное количество так называемых отклонений от нормы в разных видах, природа планеты создает условия для более стабильного выживания органической жизни. Чем больше мутаций, тем больше вариантов для выживания. А отсутствие зачастую переходных форм — это все тот же механизм непрерывно-дискретного преобразования. Скорей всего, благодаря ему мы и не имеем промежуточного звена между гоминидами и человеком, ибо этот процесс слишком скоротечен. В данном случае поиски этого «недостающего» звена равносильны поиску иголки в стогу сена. Мы еще к этому вернемся.

Продолжим далее. Система миров, или космосов, записанная Успенским, имеет свой прототип из древних знаний. Судя по структуризации и квалификации древних, к которой они пришли по поводу космосов, мы имеем несколько иной качественный подход: здесь у нас исчезает Луна и Земля, но появляется органическая жизнь.

Протокосмос (Абсолют)

Айокосмос (Все Миры)

Макрокосмос (Млечный Путь)

Дейтерокосмос (Солнце)

Мезокосмос (планеты)

Тритокосмос (органическая жизнь)

Микрокосмос (человек)

Других названий космосов у Успенского нет, а сомнения в значении у них с Гурджиевым появлялись только по поводу Микрокосмоса: является ли он эквивалентным человеку. «Гурджиев говорил, — пишет Успенский, — что каждый космос трехмерен для самого себя. Это означает, что следующий за ним высший космос будет для него четырехмерным, а следующий низший космос — двухмерным». Я не разделяю эту точку зрения, ибо многомерность, на мой взгляд, это результат взаимодействия пространственно-временных континуумов — курирующего и курируемого, которые каждый сами по себе уже явление четырехмерное. И нам дано увидеть многомерность не на высших Мирах, но на низших. Я определил данную концепцию простой формулой: пространство — это вещество, которое мы видим изнутри; вещество — это пространство, которое мы видим снаружи. Согласно этому представлению, вещество как раз и является результатом взаимодействия его определенным образом структурированных составляющих. Они, эти составляющие, благодаря своей жизнедеятельности и обусловленному законами мироздания движению и создают «десять тысяч вещей», как говорит древнекитайская философская мысль. Сразу оговорюсь, что под веществом я имею в виду не столько химическое представление о веществе, сколько алхимическое. Для тех, кто, может быть, не знает или забыл, напомню, что, если для химии веществом может являться всего лишь одна молекула, то для алхимии минимальная частичка вещества должна передавать качества этого вещества. То есть интеллектуальное и творческое мышление в совокупности с эмпирическим и трансцендентным анализом дадут в результате осознание взаимоотношений двух пространственно-временных континуумов через божественную формулу «я в Нём и Он во мне», что и есть на самом деле многомерность.

В заключение материала о концепции Гурджиева по поводу устройства Вселенной, записанной с его слов Успенским, и которая, конечно же, дана очень коротко и не полно, хочу привести в дополнение его слова по поводу космосов: «Каждый космос — это одушевленное и разумное существо. Каждый космос рождается, живет, умирает. В одном космосе невозможно понять все законы вселенной; но три космоса, взятые вместе, заключают в себе все законы вселенной; или два космоса, один высший, другой низший, определяют космос, расположенный между ними. Переходя в своем сознании на уровень высшего космоса, человек в силу одного лишь этого факта переходит и на уровень низшего космоса».

Заканчивая эту часть главы, хочу, наконец, коснуться дискретности Миров или космосов. Дело в том, что разнонаправленность сигнала, порождающего вибрационный процесс, ведёт к тому, что внешняя бесконечность ограничивается внутренней конечностью, что и порождает дискретность в беспрерывности, то есть систему в бессистемности. Отсюда появление точки опоры (системы координат) в «безбрежном» океане Сущего, что и даёт возможность четкой организации иньско-янских, качественно-количественных переходов. А это — появление в свою очередь, при конечной без дополнительного толчка глубине анализа, «живой» материи, как необходимости возврата к божественному сознанию, где человеческое состояние сознания — лишь очередной этап развития божественного. Появление живой планетарной материи — это янско-иньский переход в рамках Вселенной Абсолютного, экстраполированный, если можно так выразиться, на планетарный уровень. Таким образом, интерпретируемое нами видение качественно-количественных (инволюционных) и количественно-качественных (эволюционных) переходов во Вселенной полностью исключает какую-либо случайность появления жизни вообще. В данной ситуации, закрывая глаза на панспермию, могу лишь с огромным скепсисом допустить предположение о «случайности» зарождения жизни на Земле — об автономности ее зарождения, и то только пока, исходя из понимания, что случайность — это всего лишь не понятая ещё закономерность.

Вехи

Эту главу я хочу закончить статьёй с именами людей, чьи работы в психологии оказались для меня как бы вехами в становлении представления о развитии современного взгляда на психику человека. Эти имена отражают как бы некую парадигмальность изучения психики с точки зрения нашей теории.

Правильнее было бы, конечно, возглавить эту статью Ивану Михайловичу Сеченову, поскольку без его трудов психологию по настоящему представить трудно, как, впрочем, и без физиологии вообще. Вне всяких сомнений кроме имен, которые будут названы, в истории познания психики достаточно много есть достойных, однако невозможно, как говорится, объять необъятное, да и в нашей работе мы используем то, что для данной работы необходимо.

Почему я выстроил эти имена таким образом? Первое и, я думаю, правильное объяснение — это поступательность возникновения систем в изучении человеческой психики с точки зрения энергоинформационного её наполнения, а, значит, и с точки зрения нашей теории. Фрейд — основоположник. Адлер и Юнг — ученики, по очереди «оспаривающие» своего учителя. Хаббард — один из первопроходцев энергоинформационного очищения банков памяти подсознания через изменённое состояние сознания. Грофф, как и Хаббард, к первой тройке «гигантов» вроде бы и не относится. Но его достижения — это продукт изучения психики человека его предшественниками плюс его собственные подтвержденные экспериментом изыскания. А кто, как не Фрейд, Адлер и Юнг эти самые ближайшие предшественники, которые попытались уже не с точки зрения религий и философии взглянуть на конгломерат под названием «человек». А еще один момент, по которому Грофф, как и Хаббард, включен в эту когорту, его глубокие исследования измененных состояний сознания. Он заговорил о реинкарнации не первым в среде ученых, но сделал это на базе эксперимента, что даёт неоспоримое преимущество его обоснованиям.

Другое объяснение этой градации — глубинное проявление основ психики, заключенное в дифференцированных оттенках работы тонких тел. Исходя из этого, я в свою очередь хочу уточнить эту градацию с точки зрения структуризации пространственно-временных образований. Это необходимо сделать, чтобы понять: почему вообще произошло расслоение психоанализа, почему из него произросли индивидуальная и аналитическая психологии, и как это все связано с дианетикой и с психологией трансперсональной.

Зигмунд Фрейд.

С точки зрения структуры в аналитико-синтетическом единстве тонких тел человека эфирное тело, — энергетическое тело человека в широком смысле, — занимает первое место в луче эволюции вместе с физическим и является центром второго базового инстинкта. Этот центр заведует размножением, продолжением рода, сексуальной энергией. Его возможности, как тела первичного сознания, без которого физическое тело вообще ничто, настолько велико, что неудивительно, что Фрейд в недифференцированном пространстве психики обратил внимание именно на него. Вспомните поговорку: миром правят Любовь и Голод. Первые два базовых инстинкта. А учитывая пошаговость развития, можно с полной определенностью сказать, что другого шага вслед за физиологами Фрейд сделать просто не мог.

Альфред Адлер.

Психоанализ появился. Казалось бы, Фрейд объяснил миру — что движет человеком в его непростой и в то же время очень просто объяснимой жизни. Но куда там. Разве закон развития позволит топтаться на месте? Адлер, изучив систему взглядов своего учителя, приходит к выводу, что тот не совсем прав. Что превалирующим значением причинности в управлении психикой человека является не сексуальное влечение, а стремление к власти. Адлер спонтанно вышел на уровень третьего базового инстинкта — стадного (стайного), где основа существования — иерархия, со своими жесткими правилами, которые навязаны структуризацией потребностей, приблизительно показанной Абрахамом Маслоу в его пирамиде.

Как вы уже догадались, я намекаю на то, что иерархия предполагает борьбу за власть: это стремление быть выше, стать над кем-то, пусть даже это желание и неосознанное или тщательно скрываемое от самого себя, вызванное невозможностью интеграции двойственности, что в результате дает однобокое восприятие действительности.

Это третий уровень в АСЕ человека, уровень астрального тела — уровень структурного оформления определённого качества психики, а, значит, и её места в иерархически складывающихся стихийных человеческих общностях. Не осознавая энергоинформационной структуры психики человека, трудно, а вернее, невозможно было удержаться от критики предыдущего взгляда на неё.

Далее, прежде чем сказать о Карле Густаве Юнге, приведу его слова по поводу развития знаний.

«Я часто ошибался и не раз должен был переучиваться. Однако я знаю и потому примирился с тем, что подобно тому, как лишь из ночи возникает день, так и истина выходит из заблуждения. Я рассматривал как предостережение слова Гийома Ферреро о ««miserable vanite du savant» (жалком тщеславии ученого) и поэтому никогда не боялся ошибок и всерьез не раскаивался в них. Ибо научно-исследовательская деятельность никогда не была для меня дойной коровой или средством приобретения престижа, а была вынужденным, нередко горьким разбирательством, необходимость которого диктовалась повседневным психологическим опытом работы с больными».

Привожу высказывание Гийома Ферреро: «Рисковать совершить ошибки и подвергнуться критике, чтобы наука постоянно развивалась, — это же долг человека науки… Те, кто обладает достаточно серьезным умом, чтобы не полагать, будто все то, что они пишут, есть выражение абсолютной и вечной истины, одобряет эту теорию, которая ставит интересы науки гораздо выше жалкого тщеславия и мелкого самолюбия ученого».

Юнг уже более широко смотрит на психику человека, хотя и избежать поступательного развития он не может, он его заложник. Юнг выходит на уровень более высокого, как я уже говорил, формирующегося ныне, если так можно сказать, инстинкта сохранения жизни вообще как таковой на планете. Инстинктом, конечно же, этот уровень восприятия окружающего мира называть нельзя, ибо суть его лежит уже в синтетической части АСЕ.

Итак, Юнг смотрит на изучаемый предмет шире, чем это делал его учитель Фрейд и коллега Адлер. Юнг со своей ступеньки освоения проявлений пространственно-временных образований «человеческая психика» видит, что это всего лишь точки зрения на многосоставное и, конечно же, структурированное целое, структуру которого он и пытается постигать. Он постоянно находится в поиске. Ему мало того, что психика делится на сознание и бессознательное, он пытается постигнуть структуру бессознательного через его проявления.

Уровень, который следует за астральным, и со ступеньки которого Юнг постигает пространство психики, ментальный. Он подразумевает максимальную дифференциацию изучаемого предмета или явления с естественным обострением полярности во всем, к чему бы этот уровень ни прикладывал свою линейку (суть гипертрофированного интеллекта). Думаю, что это, при соответствующей информационной базе практических исследований, то есть научного подхода, и есть возможность максимально проявиться методу аналогии, как части в общем целом практической исследовательской работы. В дальнейшем Юнг через логическую глубину изучаемого предмета приходит к осознанию трансцендентного восприятия действительности, но почему-то не догадывается ранжировать это явление как третью сигнальную систему, что мы и делаем сейчас.

Главная заслуга Рона Л. Хаббарда в создании техники, работающей с психикой человека на уровне энергетическом, которая не только породила интерес к практической психологии, но всколыхнула огромное количество умов, обративших свое внимание на опыт духовных исканий предков. Волна последователей, которую создал Хаббард, все более и более набирает силу, все глубже проникая в тайны нашей психики, а через это вновь открывает для человечества забытые знания вселенских законов. Дианетика явилась как бы закваской для появления огромного количества всевозможных практических подходов в работе с бессознательным — для его очищения от информационно-энергетического мусора, а через это и к интеграции полярностей, ведущей к единству человеческой сути.

Что касается Станислава Гроффа, то он на базе участия в научных работах по изучению ЛСД вошел, скорее всего, посредством надсознания в банки памяти синтетических тел, что и позволило ему более быстро разбираться с задачами, на решение которых уходили месяцы, годы, а порой и десятилетия. Я имею в виду личное и доличное бессознательные, которые формируют психические и психосоматические заболевания, а также порождения реактивного ума — аффективные проявления психики.

Но самое главное, что включает Станислава Гроффа в список вехообразующих этапов нашей концепции, это отношение к проявлениям сущности. А это — следующая ступенька после ментального тела, с позиций которого в основном смотрел на психику Юнг. Каузальное тело — первое тело бессмертной части души (индивидуальное бессознательное), где, скорее всего, уже сохраняется наша реинкарнационная память. Грофф пишет: «Доктрина перевоплощения — вовсе не предмет верования, а серьезная попытка концептуализировать очень конкретные и специфические переживания и наблюдения, связанные с прошлой жизнью. И хотя существование самих переживаний — это факт, который может подтвердить любой серьезный исследователь, знакомый с необычными состояниями сознания, имеются различные способы интерпретации одних и тех же данных. Так дело обстоит с любым серьезным научным вопросом».

Нам же остается только повторить, что все несущественное не проходит испытания временем, оно рано или поздно утрачивается. Всё же истинное живет вечно.

Часть первая. Личность и сущность

О терминологии

Если мы заранее не оговорим некоторые из базовых терминов, то само повествование очень быстро заведет нас в дебри многозначности восприятия, что, по сути, соответствует тупиковой ситуации. Дело в том, что данные термины в основном и не термины вовсе. Эти слова не опредмечены, с расплывчатой смысловой нагрузкой, которые всегда на слуху. А коль они постоянно находятся в употреблении, значит, они постоянно изменяются, ибо живой язык не приемлет жестких рамок. Как правило, рамки выставляет литературный язык, да и то ненадолго. Он-то и является временно консервирующим явлением языка вообще.

Следующим консервирующим явлением языка назовем научный язык, а точнее язык определенной науки, которая взяла на себя смелость запереть слово в свое узкое ведомство, поработив его, загнав в рамки одного значения, сделав его термином. Как правило, если наука прикладная, если она становится повседневным фактом в существовании социума, некоторые из терминов получают свободу и снова возвращаются в лоно живого языка, но, как правило, это уже другие слова — у них уже другое или несколько иное значение.

Читатель вправе спросить — к чему такой ликбез? Зачем такая длинная предыстория перед тем, как дать свою трактовку используемых слов? Ответ прост. Только для того, чтобы заострить внимание, увести от предыдущих мыслей, настроить на чуткое восприятие этих слов. Ведь изменение смысла, вложенного в слово — это изменение Логоса, семантики этого слова, т. е. изменение понятийной ситуации, которая в дальнейшем должна будет владеть сознанием для того, чтобы не потерять нить логики повествования, ибо это заведет в упоминаемые нами ранее дебри многозначности восприятия. А что может быть хуже, чем неправильно понятое слово? Пожалуй, ничего, ибо от неправильно понятого слова возникает неправильно структурированное пространство. Мы все помним библейскую Вавилонскую башню, построенную на непонимании, и то, что с ней произошло.

Начнем с самого, пожалуй, известного всем нам слова «личность». Единственное, в чем мы все, я думаю, сойдемся — это в том, что данное понятие относится к нам — к каждому из нас в отдельности. В остальном же это слово мы охарактеризуем — кто как сможет. У философа это понятие будет одним, у психолога — другим, у теолога — третьим. Я уже не говорю о разношерстном мнении людей, которые вообще, может быть, никогда нарочито не задумывались о значении многих используемых ими слов. Самое первое, что приходит на ум, скорее всего, что слово это связано с лицом. С чем-то личным, т. е. принадлежащим лицу, с чем-то, может быть, даже сокровенным. Вот, пожалуй, и все. Личность — это я — лицо. Это роль, которую я играю, но играю самозабвенно, не задумываясь порой об этом. И мне в такой момент все равно, как это назовет философ, психолог или представитель религии.

Что касается различных интерпретаций, то, например, для родоначальника аналитической психологии, коим является Карл Густав Юнг, личность — явление сложное и многосоставное. Вот что пишет он: «Видимо, это не случайность, что от слова «персона» происходят наши современные понятия «личностный» (personlich) и «личность» (Personlichkeit). Насколько я могу утверждать о своем Я, что оно личностно или является личностью, настолько же я и о своей персоне могу сказать, что она — личность, с которой я себя более или менее идентифицирую. Тот факт, что в таком случае у меня будет, собственно, две личности, вовсе не удивителен, поскольку любой автономный или хотя бы только относительно автономный комплекс имеет свойство являться в качестве личности, т. е. персонифицировано».

В русском языке есть слово «личина». Личина — это маска, это то, что надевает человек на себя, чтобы не показать своей сути, сущности. То есть это социальное приобретение, необходимое для жизни среди людей, это нечто соответствующее общим представлениям социума о человеке и человека о себе самом через окружение данного социума. Это то, что Юнг называет персоной.

Личное может быть сознательным и бессознательным. Роль первого в какой-то мере выполняет «персона», второго — «анима» или «анимус» в зависимости от пола человека. Если коротко, то, таксказать, светлая сторона личности, персона это «…сложная система отношений между индивидуальным сознанием и социальностью, удобный вид маски, рассчитанной на то, чтобы, с одной стороны, производить на других определенное впечатление, а с другой — скрывать истинную природу индивидуума». Что касается его темной стороны, т. е. бессознательной части личности, то у мужчины — это анима, у женщины — анимус. Если перефразировать приведенное выше высказывание Юнга об аниме, то получится сносная формулировка и для того, и для другого.

Итак, в бессознательном человека существует унаследованный коллективный образ противоположного пола, с помощью которого он и постигает природу другого пола. Т. е. унаследованный коллективный образ женщины — анима. Унаследованный коллективный образ мужчины в бессознательном женщин — анимус. Это не приобретенный онтогенетически, т. е. в период настоящей жизни, через какие-то коллективные обсуждения образ, это образ врожденный, дошедший до каждого из нас в нашей эволюционной памяти благодаря реинкарнационному процессу и, как результат взаимодействия содержания и формы, генетическому аппарату.

Резюмируем: личность по Юнгу, грубо говоря, — это в большей своей части проявление персоны в публичной жизни (лицо) и в большей степени проявление анимы или анимуса в приватной (изнанка). Переводчик подает материал так: «Персона, идеальный образ мужчины, каким он должен быть, компенсируется женской слабостью, и как внешне индивидуум играет роль сильного мужчины, так внутри он становится бабой, анимой, ибо именно анима противостоит персоне». С женщинами происходит то же самое, только наоборот.

Психология находится в процессе становления, если не сказать зарождения. Представлений о личности больше, чем достаточно, и каждое базируется на экспериментальных исследованиях. А значит, не лишено оснований. В это представление включаются различные слои человеческой психики, а также частенько включается и физиология. Один из учебников по общей психологии (Маклаков А.Г.) так обобщает понятие личности: «…это конкретный человек, взятый в системе его устойчивых социально обусловленных психологических характеристик, которые проявляются в общественных связях и отношениях, определяют его нравственные поступки и имеют существенное значение для него самого и окружающих».

Что касается философии, то философский энциклопедический словарь говорит, что личность это «общежитейский и научный термин, обозначающий:

— устойчивую систему социально-значимых черт, характеризующих индивида как члена того или иного общества или общности;

— индивидуального носителя этих черт как свободного и ответственного субъекта сознательной волевой деятельности. Понятие личности, употребляемое в этом значении, нужно отличать от понятия индивидуальности, подразумевающего своеобразие, особенности данного лица».

В остальном же — так, как и у психологов — единого мнения о предмете не существует.

В Каббале человеческое существо разделено по вертикали на три составляющих: дух, душу и личность. В состав личности входят сферы (сефиры): Малкут, Иесод, Ход, Нецах и часть сферы Тиферет. Малкут отвечает, грубо говоря, за связь с внешним миром. Иесод — это подсознание, Ход — мысль, Нецах — чувство, Тиферет — эго. Все это вместе — личность. Конечно, в данном отрывке для тех, кто не знаком с Каббалой, информации фактически нет. Есть только возможность попытаться представить — что это такое.

Следующий термин — сущность. Когда мы произносим слово «сущность», мы имеем в виду, скорее всего, глубинную суть того предмета, о котором говорим, его существо, те качества, благодаря которым этот предмет или явление и есть то, что есть. Сразу оговорюсь, что в философии термин «сущность» употребляется наряду с другим понятием — «явлением». Напомню, если кто-то забыл, — приведу отрывок из философского словаря, характеризующий разные мнения по поводу понятия «сущность»: «В античной философии сущность мыслилась как «начало» понимания вещей и вместе с тем как источник их реального генезиса, а явление — как видимый, иллюзорный образ вещей или как то, что существует лишь «по мнению». Согласно Демокриту, сущность вещи неотделима от самой вещи и производна от тех атомов, из которых она составлена. По Платону, сущность («идея») несводима к телесно-чувственному бытию, т. е. совокупности конкретных явлений; она имеет сверхчувственный нематериальный характер, вечна и бесконечна. У Аристотеля, в отличие от Платона, сущность («форма вещей») не существует отдельно, помимо единичных вещей; с другой стороны, сущность, по Аристотелю, не выводится из той «материи», из которой строится вещь. В средневековой философии сущность резко противопоставляется явлению: носителем сущности выступает здесь бог, а земное существование рассматривается как неистинное, иллюзорное. В философии нового времени противопоставление сущности и явления приобретает гносеологический характер и находит свое выражение в концепции первичных и вторичных качеств».

Дополним список представлений о сущности и явлении из словаря по психологии: «…Спиноза был убежден, что феномены субстанции вполне могут быть тождественны тем или иным явлениям, связанным с познанием и реинкарнацией природных факторов; Кант указывал на то, что гностизация явлений-феноменов может происходить лишь в том случае, если само по себе явление может генерировать-продуцировать в актах сознания субъекта субъективно-индивидуальные полипредставления; Фихте в своих работах-сочинениях считал, что явление частично-парциально может коррелироваться с трансцендентными кондициями-факторами и парциально с реально-достоверными условиями экзистенции-онтологии; Гегель пытался в своих постулатах устранить антитезу-противоречия между сущностью и явлением, а явление он дефиницировал как конкретно-достоверное отражение самой сущности, когда сама сущность должна представляться являющейся», и т. д., и т. д.

Думаю, что многие из читателей, не связанных с науками вообще и с психологией в частности, не в восторге от предыдущего абзаца. Но есть еще одно препятствие, вносящее путаницу в сознание людей, которые, казалось бы, знают смысл этих слов: свойство терминов таково, что в разных науках они могут нести довольно разную смысловую нагрузку, заметно удаленную от смысла первоосновы, то есть слова, от которого произошли. Благодаря этому может быть путаница, искажающая смысл того, о чем говорится, как это иногда происходит в близкородственных языках. Поэтому, если у кого-то есть желание приобщиться к разным научным терминам, прошу проштудировать толковые и специальные словари. Ну а если нет, то пойдем дальше, потому что этот «иностранный» текст не повлияет на смысл нашего повествования.

Итак, мы достаточно много говорили о личности и сущности, и наступило время представить нашу версию этих двух понятий.

Личность — это сложное информационно-энергетическое образование — смертная часть души, создающаяся и формирующаяся в онтогенезе (земной жизни) и являющаяся инструментом адаптации сущности к планетарным условиям.

Сущность — это сложное информационно-энергетическое образование, бессмертная часть души, которая формируется при божественном импульсе (монаде, атмане, дополнительном толчке, Центре) через реинкарнационный процесс на протяжении всей его жизни, от выхода из лона и до возвращения в лоно Абсолютного.

Реинкарнационный процесс — это процесс эволюционный, где сущность играет роль накопителя и трансформатора опыта, постигаемого благодаря физическому телу и личности. Вот почему истинное «я» — это наша сущность. И, видимо, уже становится понятным, что личность вместе с ЦНС — лишь «переводчик», адаптер между нами истинными и теми условиями, в которых мы находимся. Другое дело, что чаще всего личность настолько гипертрофирована социумом и условиями инкарнации, а сущность настолько неразвита, что личность не только представляет сущность, но и играет ее роль.

Для того чтобы нам лучше разобраться в этом материале, пожалуй, необходимо будет провести параллели между личностью и сущностью, между смертной и бессмертной частями души. А для этого мы коснемся материала, который мной назван функциональными парами.

Функциональные пары

Физическое тело, соприкасаясь с внешним миром, через свои сенсорные аппараты, будучи «двутональным», и анализирует, и синтезирует его энергии. И делает это, как для себя, так и для эфирного тела, которое использует результат его работы для нужд анализа и синтеза в себе. Здесь синтетический энергоинформационный конструкт в первой, аналитической фазе дифференцируется, а затем синтезируется во второй в эмоции. Далее «картинка», окрашенная одной из эмоций эфирного тела (приятно или неприятно), уходит в тело астральное. В нём, как «однотональном» синтетическом аспекте психики, происходит дальнейшая структуризация информации эфирного тела и преобразование ее в энергию тела астрального. Расслоение информационно-энергетического материала в телах по уровням вибраций и распределение вниз, вверх и на собственные нужды, как вы догадываетесь, постоянный обменный процесс, происходящий как последовательно через информационно-энергетические восходящие и нисходящие «каналы», так и параллельно через работу чакр — преобразователей частот. Чакры связывают тонкие тела с физическим через его куратора — эфирное тело. Через три его основных энергетических канала — Иду, Сушумну и Пингалу.

Далее выше, — в ментальном теле, — происходит анализ прибывшего из астрального тела энергоинформационного конструкта — обращение его в информацию. Этот процесс не всегда может быть объяснен логически, но он всегда отличается человеком от процесса анализа энергий, поступающих от каузального тела при обратном движении сигнала.

По поводу последовательного прохождения информационно-энергетического сигнала через спектр тонких тел есть, — пусть и не совсем корректное, — сравнение у Авессалома Подводного. Принципиально он представляет любое из тел в виде поперечного среза сада, где низ — почва, сад — середина и верх — небо и солнце. Если поместить тонкие тела одно над другим по уровню возрастания частоты вибраций в них, то получится «слоеный пирог» — картина как нельзя лучше передающая последовательное восприятие взаимодействия тел. Сравнение, конечно, несколько грубоватое, но, однако, передающее в какой-то мере суть происходящего. Например, солнце эфирного тела будет по уровню частоты вибраций очень близко к почве астрального, а почва каузального тела — это почти солнце для тела ментального.

Итак, человек представлен семью телами. Таким образом, нами сделан примитивный спектральный анализ (седмица) образования (конгломерата) по имени «человек», которое, как и все в этом мире, — неоднородно. Неоднородность эта прослеживается нами даже в том состоянии сознания, когда мы еще вовсе не задумываемся над самими процессами, происходящими в нем.

Пойдем далее. Результаты работы ментального тела синтезируются каузальным, что создает причину включения в процесс сознания третьего аналитического тела — будхиального, анализ которого заключается уже в «видении» факта соприкосновения с внешним миром и осознания этого контакта. Т. е. будхиальное тело уже «видит» и объект внешнего мира, и субъекта, который этот внешний мир наблюдает. Тем самым, завершая анализ, передает информацию в атманическое тело для синтеза самой тонкой в человеческой душе энергии.

Хочу сделать небольшую ремарку по поводу использования мной слов энергия, информация и материя. Материя, в данном случае, это все проявленные планы во вселенной, где и информация, и энергия — это тоже материя, только более тонкая. В данном случае издержки связаны с инерцией в языке: так установилось, что в обычной жизни материей мы называем только материю грубоматериального плана — вещество. Для меня же вещество и энергия — это различные уровни информации. В той же самой мере, как, например, информация — это очень тонкая энергия или тончайшее вещество, обладающее непостижимой для современного восприятия действительности амплитудой вибраций, что предполагает сверхскорости, ибо только они могут дать дальнодействие, без которого на этих планах бытия не обойтись. Единственная оговорка, которую я хотел бы сделать, заключена в том, что энергию я вижу как синтетическое состояние материи, а информацию — как аналитическое, но это также достаточно условное разделение для лучшего понимания сути аналитического и синтетического процессов. Если у вас промелькнула мысль о корпускулярно-волновом дуализме, значит, скорее всего, вы физик. Улыбнитесь: всё гораздо сложнее.

Итак, продолжим. Попробуем проанализировать — что же происходит с телами при взаимодействии: давайте попробуем взглянуть на энергию и информацию с точки зрения нашей теории. Информацией назовем поток сигналов из аналитических тел в синтетические, т. е. информация — это, грубо говоря, энергия, подвергнутая анализу. Энергия же в данном случае, наоборот, синтезированная информация. Таким образом, аналитические тела в синтетические поставляют информацию. А синтетические в аналитические — энергию. Надо, однако, еще раз упомянуть о том, что, во-первых, такое представление нам необходимо лишь условно, чтобы понять разницу процессов. А во-вторых, что тела сами по себе — это не нечто неделимое, что они суть сложные системы, где происходит «бесконечное» деление и соединение, и что взаимодействие осуществляется, как снизу вверх, так и обратно. Если говорить о тонкости-плотности материи, то, чем тоньше материя, тем плотнее вибрации (высокая скорость колебательного процесса), а чем плотнее материя, тем более разрежены вибрации (низкая скорость).

Теперь непосредственно перейдем к так называемым функциональным парам. Существует три пары тел с подобными функциями. Или, скорее всего, коррелирующимися между собой функциями, ибо на самом деле функции у них совершенно различны, потому что сами тела слишком разные. Но, тем не менее, есть в них что-то общее. И это общее заключено в параллельности функций в различных частях души (АСЕ человека). Для наглядности проиллюстрируем это.

ч м

. № 6

Душа разделена шестью телами на две части: смертную и бессмертную, личность и сущность. «Первая» часть — личность, планетарная часть души — это инструмент социума. Это инструмент, при помощи которого осуществляется работа двух из трех базовых инстинктов: продолжения рода и стадного (стайного). Первым инстинктом «заведует» физическое тело. Первый инстинкт — инстинкт самосохранения — это выживание особи, второй — выживание рода и третий — выживание вида, где уже четко прослеживается иерархия стаи, стада у высших животных или модифицированная иерархия социума у людей, в которой организм занимает свою нишу благодаря определенным врожденным, а затем приобретенным качествам. Вот те три кита в мире живых организмов, благодаря которым они живут, размножаются и сожительствуют. У людей, с развитием третьего (будхиального) уровня сознания ментальное тело получает гиперразвитие и тем самым открывает «четвертый инстинкт», как уже упоминалось, связанный с общечеловеческими ценностями, хотя по-настоящему его инстинктом не назовешь, напомню, потому что ментальное тело находится в синтетической части и не требует уже такого жесткого насилия над собой.

Вторая часть души — высшая по наличию входящих в нее более тонких субстанций — бессмертная ее часть. Она представляет собой так называемое «истинное я», отличающееся от многочисленных «я» личности тем, что это уже не сиюминутные, короткие состояния настроения, а результат, выработанный волей — высшим энергетическим телом.

Что есть многочисленные «я» личности? Это эмоционально-чувственные состояния человека, зафиксированные в форме поведения (заимствованные социальные штампы поведения — субличности, аспекты личности) — результат взаимодействия со средой, не прошедший полного осмысления в ментальном теле и не зафиксированный каузальным (индивидуальным банком памяти). Мы в данном контексте охарактеризуем их как настроения.

Явление, о котором мы говорим, описывалось многими учеными. Конечно, мы рассуждаем об этом в очень упрощенной форме. Как правило, перед нами предстает в такой подаче материала совершенно примитивный человек. Но не надо забывать о том, что таких людей очень и очень много. Что гораздо больше людей на Земле живет сиюминутными настроениями, нежели наработками воли. Хотя, конечно, надо учитывать, что человек сложная машина, а значит, и настроения у него будут сложной организацией. Это настроения, сгруппированные в субличностях и их аспектах: в чертах характера, в привычках и комплексах, в идентичностях.

«Настроение» же каузального тела, т. е. «волевая установка истинного я», это продукты осмысления, закрепленные в определенных поступках, а если быть более точным — в искусственно созданных привычках, из которых вытекает определенное поведение на основе иерархии сложных динамически проявляющихся конфигураций информации. Это механизм выработки осмысленного поведения за счет «насилия» сущности над личностью с целью упорядочения мышления: с одной стороны, это формирование динамически развивающихся убеждений и создание на их основе осознанных привычек, т. е. механического поведения, с другой — формирование осмысленного, с подавлением эмпирических позывов, операционального поведения. Это как бы самодрессура, осознанное делание самого себя — реконструкция.

Конечно же, данный процесс не осуществляется только лишь в ментально-каузальной АСП (аналитико-синтетической паре). Естественно предположить, что этот процесс без будхиального тела (по крайней мере, без его аналитической фазы) вообще невозможен, ибо тело это как раз и является основным дрессировщиком, осознающим «who is who», ибо только в нем происходит разделение сути существования на субъект и объект. Без будхиального тела или при его ослабленной функции может присутствовать только внешняя дрессура с помощью чужой воли или же необходимости выживания, что принципиально одно и то же.

Если мы философски подойдем к данной теме, то обнаружим здесь извечную борьбу между божественным и животным в человеке, между двумя телами чувств — астральным и будхиальным, где полигоном является ментально-каузальная аналитико-синтетическая пара. В ней и происходят основные сражения.

А теперь сравним по порядку параллели личности и сущности. У нас их будет три: тела энергетические, чувств и мыслей.

В чем заключено основное различие двух энергетических тел: эфирного и каузального? Принципиальное их назначение — резервуары энергии для тел чувствующих и мыслящих. Различие же, если так можно выразиться, между ними — в координатах по местоположению и свойствам. Я не зря оговорился о том, можно ли так выразиться. Конечно же, это опять условные ориентиры: время выверит их названия. Так вот местоположение — это положение по тонкости-плотности вибраций или материи. А по свойствам — место в АСЕ: то ли это аналитическое тело со свойствами мужского начала, то ли синтетическое — соответственно, со свойствами женского.

Решена следующая часть сходства и различия функциональных пар. Итак: эфирное тело — это эмоциональное тело, являющееся (кроме того, что это главный резервуар энергии человека) энергетическим фундаментом личности. Оно — аналитическое, а значит, направленное вовне, выполняющее функцию осознания внешнего мира. А каузальное тело? Это также тело энергетическое (тело воли), которое также является энергетическим фундаментом, но уже для сущности. Оно — синтетическое, т. е. структурирующее информацию, как идущую сверху, так и снизу для передачи более высокому по вертикали телу и более низкому.

Не напоминает ли вам структуризация в синтетических телах архиватор с хранилищем «невидимых» до поры до времени данных. Отсюда невольно напрашивается предположение о целых четырех хранилищах, о четырех банках памяти, сосредоточенных в четырех синтетических телах. Но об этом позже.

Далее у нас следующая функциональная пара — тела чувств. Низшее из них — астральное — синтетично, высшее — будхиальное — является аналитическим. При помощи первого мы структурируем ощущения и эмоции эфирного тела, т. е. ощущения, полученные при помощи контакта органов чувств физического тела с внешней средой, и эмоции — продукт синтетической части эфирного тела, в чувства. Отчасти это делается для собственных нужд, отчасти для передачи в ментальное тело, где происходит процесс осознания этого контакта. В моменте передачи сигнала от «ми» к «фа», как вам уже известно, существует нехватка энергии по «замыслу» одного из фундаментальных космических законов, что, собственно говоря, и проявляется в реальной жизни слабостью данной позиции в передаче информационно-энергетического сигнала.

А теперь я хочу, чтобы вы с огромным вниманием отнеслись к следующему абзацу. Ибо если вы поймете механизм, негативно действующий в нас, то сможете во многом противостоять ему. Этот механизм — реактивный ум (термин взят мной у Папюса). Итак, зависит слабая позиция «ми-фа», с одной стороны, от структурного положения. С другой — от плотности синтеза астрального тела, которое напрямую связано количеством энергии в эфирном. И которое, опять-таки, зависимо от физического — машины для выработки энергии. Как вы знаете, люди со слабым здоровьем чаще теряют сознание, чем их антиподы. Вот уж поистине, в здоровом теле — здоровый дух. И если в переходах от «до1» к «ре» и от «ре» к «ми» сохраняется резонанс в передаче энергоинформационного сигнала, то от «ми» к «фа» он может максимально ослабевать или перерождаться в свою противоположность — в диссонанс, что будет создавать затрудненные условия и даже преграду в передаче сигнала. Это, например, при болевом шоке, может почти полностью или частично привести к потере энергии, так необходимой для взаимодействия центров. Соответственно, сигнал либо пропадает на некоторое время, либо почти пропадает. Это в свою очередь приводит к полному, либо частичному возврату сигнала опасности в эфирное тело. С бытовой и медицинской точек зрения полная и неполная потеря сознания. Тем самым эфирное тело (первичное сознание) возвращает себе право, будучи телом аналитическим, функцию ментального. А находясь в АСЕ человека в позиции развертывания анализа, т. е. в его неполной стадии, эфирное тело не может полноценно различать составляющие сигнала, тем самым отождествляя все, из чего этот сигнал состоит. Тем самым достигается эффект умножения неосознанного сигнала опасности, который снова реверсируется — возвращается в физическое тело, заведующее инстинктом самосохранения, и т. д., и т. д. Сигнал как бы «мечется» в досознании, тем самым увеличивая негатив. В данном случае он усиливает неадекватное восприятие действительности благодаря страху, который таится в неизвестности или непонятности, что, в конце концов, ведет к определенной реакции физического тела, не могущего «правильно» отреагировать на внешний раздражитель, и потому действует реактивно. Думаю, что это как раз и есть механизм возникновения аффективного поведения. Надо полагать, включаются более архаичные механизмы, т. е. базовые инстинкты, и в частности — инстинкт выживания. Эти догадки как нельзя лучше описаны Хаббардом в его «Дианетике», он хорошо констатирует тождественность анализа информационно-энергетических сигналов, проводимую первичным сознанием. Единственное, чего ему не хватает, так это структуризации, которая и объясняет и недостаточность сигнала, и синкретическую тождественность восприятия.

Для наглядности (утрированно) можете себе представить человека с очень плохим зрением, который вдруг снимает очки, теряя тем самым возможность дифференцировать полноценно окружающий его мир. Таким образом, можно понять — как эфирное тело может выполнить работу ментального.

Но продолжим далее. Если при помощи астрального тела мы синтезируем, то при помощи будхиального — анализируем. Третье — высшее аналитическое тело, как мы уже говорили, занимает особое положение в иерархии аналитических тел (уровней сознания). Оно — наблюдающий за наблюдающим: тот, который видит наблюдающего, и осознает, что это не кто иной, как он сам. Этот процесс сродни тому, как мы смотрим в зеркало, осознавая, что там не кто-то другой, но мы сами, вернее это наше отражение. Нечто похожее происходит и в данном случае. Эфирное соприкасается через органы чувств физического с внешним миром. Ментальное отражает и дифференцирует этот мир. Будхиальное обобщает все это, привнося недостающую, третью точку в систему координат, что позволяет не только сознательно (субъективно) ориентироваться в пространстве, но и вычленить себя самого из безбрежного океана информации в качестве объекта.

Таким образом, мир делится на две части — на субъект и объект, на «я» и «не я», создав тем самым новые понятия в осознании действительности: хорошо и плохо, добро и зло. Под этими понятиями, кроме голой целесообразности, выражавшейся данными природой «приятно-неприятно», появляются интерпретации, порой извращенные до неузнаваемости. То есть «приятно-неприятно» превращаются в философские категории, в вопрос искусства, ибо будхиальное тело, будучи телом чувств и одновременно телом аналитическим, способным к обучению, приводит к творческим актам на все более и более высоких уровнях развития. Будхиальное тело олицетворяет сверхсознание и становится таковым при полном развитии. Здесь необходимо уточнить. Субъект и объект появляются с точки зрения третьего уровня сознания. То есть субъект, доселе существовавший, как просто субъект, своеобразно (субъективно) воспринимавший мир, становится, по сути, и субъектом и объектом одновременно. Он становится объективированным субъектом, который уже можно реконструировать — сознательно подвергать изменениям.

И, наконец, тела мысли. Ментальное тело или то, что принято называть сознанием, интеллектом, наверное, изучено человечеством лучше всего. Это что-то, могущее быть очень мощным и в то же самое время очень хрупким. Мощность тела зависит, естественно, от его разработки, а точнее, от разработки энергоинформационных каналов связи между телами. А его хрупкость обусловлена его положением в человеческом пространственно-временном континууме: оно располагается в одном из двух мест, где наблюдается нехватка энергии. Отсюда такая слабая позиция.

Вот мы и подошли к последнему, рассматриваемому нами телу, — телу атманическому. Оно считается самым высоким с точки зрения вибрационного процесса и самым загадочным из тел. Его называют высшим манасом в противовес ментальному телу, которое являет собой низший манас. А еще — высшим мыслительным центром и телом миссии. Человек должен исполнить то, что ему предначертано на данном этапе эволюционного (реинкарнационного) развития при помощи инструмента — пространственно- временного континуума, что представляет собой физическое тело и его жизнь, т. е. одухотворенное планетарное тело, являющееся пространством, тогда как жизнь — время существования этого пространства.

Что можно сказать об атманическом теле, кроме того, что его вибрации — самые плотные, а материя в нем — самая тонкая. Оно — синтетическое, а значит, для него, в противовес ментальному, нет проблем в нейтрализации любых бинеров. Если человек с развитым ментальным телом не способен в своей аналитико-синтетической паре посредством каузального тела объединить очень и очень многие противоположности, человек с развитым будхиальным телом посредством атманического может интегрировать любые, даже самые, казалось бы, не смешиваемые понятия.

Почему так происходит?

Если высшие центры, т. е. сущность, развиты, это ведет к трансцендентному восприятию внешнего мира. Существующее мнение о том, что Иисус Христос не смеялся, не лишены почвы. Если тела его были развиты на сто процентов, о чем высказывает предположение М.М. Некрасов в «Ансамбле универсальных миров», значит, его атманическое тело нейтрализовало любые противоположности, что и не должно было вызывать смех. Ведь основная суть смеха — это реакция на абсурдную, невозможную нейтрализовать логической частью сознания ситуацию.

Итак, сделаем предварительный вывод.

У нас есть три группы функциональных пар, соотнесенных нами по трем категориям: тела энергетические, чувств и мыслей. Первая группа — эфирное и каузальное тела, вторая — астральное и будхиальное, и третья — ментальное и атманическое.

Первая группа. Разница в сути функции эфирного и каузального тел заключена в том, что одно — выполняет аналитическую работу, другое — синтетическую. Для первого анализ окружающей среды — возможность выживания. Для другого — синтез мыслительного процесса — возможность управления последним, как результат укрощения более примитивной, эгоистической сути личности. Мысль, выходя на определенный уровень развития (уже даже в синтетической части ментального тела), становится при обратном — от каузального тела — движении сигнала своим собственным противником, порабощая себя самое. Это суть гиперинтеллекта человека, это суть сатаны, олицетворяющего гиперинтеллект: «джины еще долго будут строить храмы и одарять людей новыми Богами», как сказала Елена Рерих.

Каузальное тело — это интуиция, основанная на огромном количестве сравнительного материала. Чем большее количество работы произведено рациональным и творческим уровнями сознания, тем более развитым становится каузальное тело, синтезирующее их информацию. Оно начинает использовать рациональную часть интеллекта в благих целях. Развитое каузальное тело через синтезированную систему убеждений — мировоззрение — осуществляет уже управление личностью, — животной и социальной природой человека, — не через страх или выгоду, но через понимание служения высоким идеалам духа.

Вторая группа. Астральное и будхиальное тела так же, как и энергетические, объединенные общностью, в данном случае тем, что они — тела чувств, в то же время отличаются, как уровнем вибрационным, так и местом в АСЕ. Астральное тело синтетическое, будхиальное — аналитическое. Первое, являясь посредником между ощущениями и мыслями, как бы объединяет весь процесс соприкосновения с внешней средой, синтезируя все виды ощущений воедино и передавая ментальному телу для анализа готовый результат взаимоотношений организма с окружающей средой. Далее психическая деятельность производит более дифференцированный анализ в ментальном теле, если суть показателя не является аффективными крайностями «приятно» и «неприятно», и передает далее информацию, которая в каузальном теле в виде интуиции руководит поведением организма. Интуиция каузального тела приводит нас к творчеству будхиального.

Будхиальное тело, будучи параллельным астральному в ряду личность-сущность, но являясь в то же время аналитическим телом и потому третьим центром сознания, уже не синтезирует интуицию энергетического тела. Оно анализирует ее, предполагая варианты поведения, абстрагируясь от образно-символического мышления второго уровня сознания в сторону символического мышления, тем самым создавая виртуальные варианты символически созданных образов, что мы называем муками творчества.

Третья группа. И, наконец, третья, последняя пара в ряду «личность-сущность» — это тела мысли: низший и высший манасы — ментальное и атманическое тела.

Первое — аналитическое. О нем сказано достаточно. Другое — синтетическое. Оно завершает трансформацию идущей от органов чувств информации (снизу вверх) тем, что муки творчества завершаются эврикой. Для атманического тела нет невозможного при его развитости. Оно синтезирует все и со всем. Оно интегрирует — соединяет — несоединимое, давая результаты, которые под силу лишь богам.

Процесс непрерывно-дискретной трансформации информации снизу вверх более-менее нам теперь известен. Но существует трансформация и сверху вниз, в чем и предстоит нам разобраться в дальнейшем.

Формирование личности

Как миллиарды ярких искр, танцующих на волнах океана, над которыми светит одна луна, так наши быстро исчезающие личности — иллюзорные оболочки бессмертного Я, мерцают и танцуют на волнах Майи.

Е. Блаватская

Эту часть хотелось бы начать со слов Юнга. Он сказал, что «…развитие личности от исходных задатков до полной сознательности — это харизма и одновременно проклятие: первое следствие этого развития есть сознательное и неминуемое обособление отдельного существа из неразличимости и бессознательности стада. Это одиночество, и по этому поводу нельзя сказать ничего утешительного». И далее его слова звучат как гротеск, как насмешка над участью человека, обреченного получить инструмент, нейтрализующий физическое тело и наше истинное «я» — личность. «Развитие личности — это такое счастье, за которое можно дорого заплатить. Тот, кто более всего говорит о развертывании личности, менее всего думает о последствиях, которые сами по себе способны напрочь отпугнуть слабых духом». Юнг часто упоминает о том, что самый действенный вдохновитель нашего развития — это нужда, необходимость. Она определяет на фоне окружающей среды, как мы развиваемся, какие качества приобрели, «выкручиваясь» из тех ситуаций, в которые ввергает нас жизнь. Как наше «животное» и «божественное» корректируют выбор, связанный с необходимостью определенных действий или бездействия. Для того чтобы в полной мере было понятно, как мы приходим к тому жизненному пути, которым и идем впоследствии, несмотря на то, что он может быть нам не по нраву, и это будет еще мягко сказано, необходимо чуть-чуть коснуться темы формирования всей человеческой жизни. В данном случае мы пока не будем ориентироваться на психологическую науку. Как все мы прекрасно знаем — ничего не появляется вдруг. Оно начинается в неосознаваемом нами существовании с того, что мы появляемся в определенное время, в определенном месте, у определенных родителей. А в той жизни, которую мы называем сознательной — со смутного ощущения жизненной миссии, которое мы годами носим в себе в виде различных идей, совершенно разных на протяжении последнего проявленного состояния, благодаря постоянно изменяющимся условиям. Иногда нас довольно далеко уносит от того пути, который мы должны пройти, и не все на него возвращаются, хотя наша судьба применяет к нам в таком случае настоящие репрессивные меры. Так в жизни устроено, что мы всегда чувствуем — туда ли мы идем, и на своем ли пути находимся, даже если и не осознаем это чувство как таковое. Как правило, еще в детстве мы все начинаем творить: рисовать, петь, строить, решать насущные задачи и т. д., и т. п. Это универсализация, где нет еще личностей, только результаты эволюции сущностей, слабо приспособленных к нынешним условиям. Далее вмешиваются силы, энергии алгоритма того процесса, который мы называем жизнью, и отсюда начинается «скрежет зубов» или освоение новых рубежей. Как говорит восточная мудрость — человек приходит в этот мир либо наслаждаться, либо страдать. Конечно, мысль, заключенная в этой фразе, гротескна, но в принципе, то есть в основе своей она права.

Усиленное проявление кармических коррекций начинается обычно с семи-восьми лет, когда заканчивается планетарное оформление тонких тел. Далее происходит работа по интенсивному заполнению этих тел теми энергиями, которые формируют взрослый организм. Для наглядности дадим две диаграммы АСЕ, представляющие два ярко выраженных периода человеческой жизни: одна для возраста до восьми лет, другая — от восьми.

1

З — зачатие Р- рождение

до1 ре ми фа соль ля си до2

. № 7

Что происходит на диаграммах?

На первой наша жизнь от «идеи» до восьми лет. «До-ре» — момент «послесмертия» и подготовительного периода, включающего «созревание идеи» вплоть до подбора родительской пары и зачатия. В АСЕ спектра человеческих тел соответствует физическому телу и всем вытекающим из этого параллелям.

Далее, от зачатия до рождения, в период вынашивания плода, происходит формирование тела, заведующего соматикой и эмоциями (в нашей интерпретации эмоции — это продукт синтетической части эфирного тела, начальная стадия структуризации ощущений). В этот период в утробе матери происходит формирование эфирного тела. Окончание этой фазы характерно тем, что ребенок рождается с относительно высокоразвитыми сенсорными возможностями, с развитой нейрогуморальной системой: после рождения их функции только оттачиваются. Все это уже готово к течению следующих стадий развития психики и ее инструмента — физического тела.

Но, прежде чем продолжить свою версию структуризации стадий развития психики человека, необходимо сказать, что существует довольно большое количество подходов к этой проблеме и особенно к структуризации этапов развития психики ребенка. Несмотря на различия этих подходов, они довольно схожи, ибо сроки этапов в основном ориентированы на дискретность закрепленных физиологией проявлений. Разные авторы интерпретируют эти этапы психофизического развития в довольно небольшой амплитуде. И, что мне было крайне интересно, мои определения этапов и их характеристики не очень-то разошлись с предыдущими, хотя «каркас» книги я соорудил задолго до того, как прошел курс психологии и познакомился с представлениями многих маститых психологов, в частности, с представлениями А.Н. Леонтьева и Б.Г. Ананьева. Последние мне особенно были интересны, потому что в них дифференцировано развитие мужчин и женщин, что всегда лежало на поверхности, но почему-то было не замечаемо. И Ананьев и Леонтьев выделяют по семь стадий развития ребенка. Они у них несколько различны, но сравнительного анализа этих стадий, как и сравнения с нашей точкой зрения, мы делать не будем. Цель наша в другом. Поэтому продолжим знакомство с диаграммами.

От рождения до года формируется тело чувств (астральное). В это время происходит структуризация ощущений и эмоций, приходящих из эфирного тела, по их значимости, что формирует иерархию чувств на фоне общего развития. К окончанию этой фазы в основном складываются все «сочетанные ощущения»: в том числе филогенетически более поздние, дистантные — зрительные и слуховые. И как итог — ребенок начинает в основном осваивать ходьбу и речь.

От года до двух происходит формирование тела мысли (ментальное). Время, когда идет бурное интеллектуальное развитие. Осваивается язык, развивается речь и логическое мышление. В это время у ребенка начинает наблюдаться специфически человеческое отражение действительности.

На этом заканчивается «закладка» личности и начинает «оформляться» сущность. От двух до трех — энергетическое тело — каузальное. Особым показателем этого возраста является возрастающее упрямство, когда ребенок все хочет делать самостоятельно.

От трех до пяти — высшее тело чувств — будхиальное. Старт его формирования — всем нам знакомая и всегда очень радующая родителей фраза «я сам» вместо «Витя сам» или «Оля сама». Характерной особенностью данного периода можно назвать освоение ролевых игр, в которых формируется творческое воображение с произвольностью поведения.

И от пяти до восьми — высшее мыслительное тело — атманическое. Характерной чертой последнего является то, что в этом возрасте дети ведут себя довольно часто как маленькие взрослые, сохраняя за собой лишь право на непосредственность, что обусловлено неразвитой личностью. Связано это с вхождением в новые отношения. Ребенок попадает в коллектив — мини общество. У него появляются «взрослые» обязанности. А с другой стороны он начинает чувствовать миссию: он «задумывается» над тем, кем он хочет быть во взрослой жизни. Но это, понятно, еще не ориентация на профессию, как у подростков.

Конечно же, все эти фазы постоянно находятся в развитии, мы здесь только описываем их ярко выраженные с точки зрения ряда чисел Фибоначчи периоды. Все эти процессы естественным образом сопряжены с первоначальным накоплением информации и адаптации монады с сущностью к новым условиям жизни, что естественным образом связано с изменением тонких тел — особенно личности.

На второй диаграмме первая часть АСЕ — повторение АСЕ первой диаграммы в сжатом виде: оформление тонких тел и накопление первоначальной информации до семи-восьми лет — это подготовительный период адаптации к планетарной жизни, включающий в данном случае предыдущее АСЕ как форму (результат) предыдущего содержания. Во втором АСЕ показано дальнейшее развитие тонких тел и их влияние на развитие физического.

Позволю себе привести слова Гермеса Трисмегиста по поводу наполняющих человека энергий, чтобы было понятно, о чем говорится: «За душой следуют энергии, которые появляются подле нее вовсе не разом; напротив, некоторые из них начинают действовать одновременно с возникновением человека, вместе с душой располагаясь подле неразумных его частей, а другие, более чистые энергии по мере взросления начинают действовать вместе с разумной частью души… Это рассуждение, дитя (обращение к Тату — авт.), священно. Тело не может составиться без души, действовать же оно в состоянии».

Мы привыкли считать, а точнее, замечаем, что переходный возраст у детей начинается на уровне двенадцати-четырнадцати лет. Но действие этого периода активизируется еще на уровне семи — восьми лет, просто заполнение энергиями эфирного тела «не так заметно», как астрального, ибо не нарушает по-настоящему социального спокойствия. Но дискретность в развитии человека заложена изначально условиями иньско-янского постоянного взаимопроникновения. Она обусловлена наличием в нас программы причинно-следственного механизма, неизбежно приводящего к количественно-качественным преобразованиям развития. А это, в свою очередь, предполагает некую дискретность в непрерывности. И дискретность в развитии ребенка видна постоянно, просто мы в большинстве случаев не дифференцируем ее вовремя, а поэтому и не всегда склонны замечать скачкообразность развития (это касается и развития собственного).Переход же, когда начинается «закачка» энергиями астрального тела, мы замечаем в связи с протестом личности, формирование которой корректируется воздействием энергий третьего базового инстинкта.

Итак, от восьми до тринадцати лет у мальчиков и от семи до одиннадцати у девочек заполняется энергиями эфирное тело, что сопряжено для физического бурным развитием плоти. Это обусловлено тем, что наша физическая форма зависит от его эфирного двойника (голографическое тело — то же, что и эфирное). В это время все эмоции обострены, происходят так называемые перекосы в физическом развитии, связанные с неравномерным приходом энергий, что часто сопряжено с появлением болевых ощущений. Это результат дискретности в седмицах эфирного тела, в седмицах седмиц и т. д. Результатом заполнения сосуда эфирного тела становится готовность организма к воспроизводству. Говоря языком биологов, завершается процесс созревания первичных половых клеток — овогониев и сперматогониев — в яйцеклетки и сперматозоиды. То есть от заполнения энергиями эфирного тела зависит начало и вообще существование овогенеза и сперматогенеза.

Второй «взрыв» в развитии человека происходит в тринадцать (одиннадцать для женщин) лет. Тело чувств заполняется энергиями от тринадцати до двадцати одного года у юношей и от одиннадцати до восемнадцати лет у девушек и заканчивается социальной половой зрелостью.

Этот период известен всем как пресловутый переходный возраст. Особенно асоциален он в своей аналитической или янской фазе (от 13 до 16 у юношей и от 11 до 14 у девушек). Связано это с социальным протестом формирующейся личности, ибо основа ее формирования третий базовый инстинкт. Отсюда и поиски своей ниши в готовых (семья, общество) или складывающихся (школа, улица) иерархиях. Здесь из-за недостатка знаний и бурлящих энергий и происходят постоянные перекосы в восприятии действительности. Все это может выливаться в варварство по отношению к существующему миропорядку.

В данном случае это неизбежность для всех (разница — лишь в степени), ибо мы на ранних этапах развития повторяем исторические этапы развития человечества — так же, как эмбрион повторяет филогенез. Астральный период накопления энергий соответствует с точки зрения аналогии капиталистической (при отсутствии самостоятельной феодальной) общественно-экономической формации. Мы видим, как правило, в начале этого периода еще примитивно развитое существо с большими амбициями, считающее себя зрелым человеком, умеющим, однако же, лишь представлять себе сложные категории как простые. Это только одна сторона, которая является общей для всех. Но существует другая. Это кармические долги — собственные и родовые — в виде оскомины, оставшейся от съеденного предками «кислого винограда», впечатанной импринтно на первых порах накопления информационного багажа. Добавьте к этому средний или низкий уровень эволюционного развития сущности, и вы получите превосходный экземпляр варвара, для которого все самые последние достижения, как правило, происходящие на поверхности жизни, это его достижения. Все просто: на что предки тратили целые жизни, приходит быстро и само по себе. С годами, если подросток проходит нормальный курс обучения и воспитания, количество приобретаемой информации и качество приобретенных навыков дает иное представление о людях и о себе, но последнее начинает создаваться, если говорить о среднестатистическом человеке, уже в промежутке от двадцати одного года до тридцати четырех лет.

Мы плавно подошли к следующему отрезку нашей земной жизни. Конец заполнения энергиями астрального тела и переход к «накачке» ментального, как я уже говорил, сопряжено с социальной половой зрелостью, оттачиваемой почти десятилетие, и, как давно замечено человечеством, это еще и конец полного формирования физического тела.

Закончился аналитический отрезок движения для физического тела. Разворачивание цветка физиологии произошло. Но мгновенье кратко и ничем его не остановить. Enantiodromia. Начинается умирание, когда мы только собрались жить. Начинается синтетический период для физического тела, для земной жизни человека. Хотя это совершенно не касается самого по себе человеческого развития. Человек еще даже не развил свою нынешнюю личность, не закончил первичную социализацию. Я уж не говорю об этапах коррекции более тонких тел, представляющих сущность, что связано с активизацией интенсивности отработки кармических долгов.

Наше ментальное тело, которое мы в основном связываем с интеллектом, при надлежащих условиях активнейшим образом функционирует, используя в основном предварительно накопленную онтогенетически информацию и информацию коллективных форм бессознательного, если взять без оговорок термин Юнга, с 18–21 года до 29–34 лет. В данный промежуток времени окончательно формируется личность. Человек становится окончательно социализированным. Его уже не разрывают на части энергии, которые приходят в него по-хозяйски, ибо это уже другие, более тонкие энергии, плавно вливающиеся в него, но, тем не менее, они более основательны и более влиятельны, хотя их проявление и не так заметно внешне. Не зря одна из самых легендарных фигур на Земле представлена нам тридцатитрехлетней. Не зря, наверное, совершеннолетие у древних греков наступало в тридцать два года. И становится понятным, почему Елена Рерих говорила, что человеку очень многое, особенно то, что касается трансцендентных знаний, становится по силам только после тридцати. Теперь мы можем убедиться в том, что это не высосанное из пальца число. С поправкой на ряды чисел Фибоначчи и Люка, эти числа: тридцать четыре — для мужчин и двадцать девять — для женщин.

На этом заканчивается полное создание личности (первичная социализация) и начинается коррекция сущности. Этот материал мы разберем в следующей главе. Единственное, что мне хотелось бы добавить, попросив извинения у читательниц, что я даю взгляд на АСЕ человеческой жизни чаще с точки зрения мужской природы, которую представляет ряд чисел Фибоначчи. Женская природа отражена в другом ряду чисел — Люка.

Вот он: (2),1, 3, 4, 7, 11, 18, 29, 47, 76, 123, 199 и т. д.

Наверное, вы обратили сразу же внимание по первым цифрам и числам (исключим 2), что они, если взять их параллельно ряду чисел Фибоначчи, больше. Это отражено в развитии физиологии: женская, как мы знаем, развивается быстрее. Мужчины — это материал для экспериментов природы, женщины же — результат этих экспериментов. Кстати, мальчиков рождается всегда больше, чем девочек. «Во время войн и сразу после них, а также в любых других тяжелых для населения условиях рождается относительно больше мальчиков. Видно, на соотношение Х-сперматозоидов и У-сперматозоидов, которые вырабатываются в мужском организме, воздействуют разные, пока еще недостаточно изученные факторы» — пишут в книге «Девочка — подросток — девушка» авторы. И далее, как комментарий к предыдущему, приводят следующий факт: «В прошлом столетии (девятнадцатом — авт.), например, сделано такое наблюдение. Если к моменту овуляции (выходу зрелой яйцеклетки из яичников) сперматозоиды уже находятся в половых путях женщины (это значит в матке или маточных трубах), то большая вероятность рождения девочки, если же они попадают туда после овуляции, возрастает вероятность рождения мальчика». Соответственно данным ученого демографа Урланиса (советский период), уровень смертности мальчиков в двенадцать лет равен уровню смертности девочек в семнадцать. Мужчин — в 25, такой же как женщин — в 42. А мужчин — в 40, как женщин — в 52.

Женщины, как мы видим из ряда чисел Люка, развиваются физиологически быстрее мужчин, что связано с большими возможностями сохранения вида.

Далее. Интеллектуальное развитие мужской половины человечества качественно отличается от женской, ибо природа мужчины — быть ведущим, прокладывать дорогу, подвергать себя опасности, что значит — быстро соображать. Здесь я сразу же делаю оговорку о мужских и женских организмах: это всего лишь биологические единицы, где срабатывают, с одной стороны, полярные качества, с другой — филогенетические особенности, приведшие к такой постановке вопроса вообще. Но это касается только лишь среднестатистических качеств Адама и Евы. Их истинное человеческое наполнение — результат огромной работы каждого из них, где любая среднестатистическая женщина может быть интеллектуально гораздо выше любого такого же мужчины. Зависит это от того, что, хотя мы с вами (мужчины и женщины) и представляем внешне крайности одного целого по горизонтали, внутри мы — нескончаемая вереница градаций, где мужские и женские качества, а точнее, качества мужского и женского начал, во всех частях конгломерата «человек» составлены индивидуально. А значит, мужчины и женщины мы — чисто физиологический факт, хотя, конечно же, и накладывающий на нас определенный отпечаток. Мужчины никогда не смогут рожать, ибо в женщине заложено все апробированное природой на мужских особях. Обязанность последних — защита и выживание вида, где развитие этого самого пресловутого инструмента, интеллекта, всего лишь приспособительный акт природы. Ранняя же физиология женщины — это ответ на повторение в ней филогенеза в сжатом виде (развитие плода), который с точки зрения скорейшего воспроизводства дает больше возможностей виду.

Я делаю такое отступление, ибо не хочу быть заподозренным в пристрастном отношении к какому-либо полу на базе недооценки одного из них. Женщин же, готовых посвятить свою жизнь борьбе за свои политические права в нынешнем социуме, хочу по возможности оградить от бесполезной работы, сообщив им, что грядет матриархат, и что скоро женщинам придется взвалить на себя бремя ответственности за входящую в синтетический процесс развития цивилизацию. Мы сейчас, как я уже говорил, живем при очень интересных обстоятельствах. Человечество в данный исторический момент своего глобального цивилизационного развития переходит из аналитического состояния существования в синтетическое, что олицетворяет женское начало. И это влияние распространится на все проявления жизни, в том числе социальную и политическую. Это придет естественным образом, и не нужно будет ломать копья, ибо все идет так, как должно идти. Я думаю, люди внимательные уже заметили такую тенденцию в жизни нашего мира, ибо переходы — процесс дискретный.

На этом глава, касающаяся формирования и заполнения энергиями тонких тел, составляющих образование под названием «личность», в основном исчерпана. И теперь мы с вами перейдем к следующей теме, или же продолжим эту, если смотреть с точки зрения АСЕ человеческих тел.

Коррекция сущности

За душой следуют энергии, которые появляются подле нее вовсе не разом; напротив, некоторые из них начинают действовать одновременно с возникновением человека, вместе с душой располагаясь подле неразумных его частей, а другие, более чистые энергии, по мере взросления начинают действовать вместе с разумной частью души.

Из диалогов Гермеса с Татом

Как мы уже говорили, личность повторяет на низшем информационно-энергетическом уровне сущность. Как бы подражает ей, если можно так сказать. А сущность строит личность как бы по своему образу и подобию. И в то же время личность курирует количественно-качественное соотношение сущности и физического тела в процессе их взаимодействия.

В противовес личности сущность создается не одной, а всеми пройденными инкарнациями. И, естественно, в одной инкарнации — например, земной жизни — она не создается, а только корректируется. Это так называемая «работа над ошибками», т. е. работа над собой, что подразумевает изменение в лучшую (или, вполне может быть, в худшую) сторону нашего дальнейшего существования. Все это делается с целью или без цели с нашей стороны, и зависит от эволюционного уровня развития человека. Эволюционный уровень — это уровень зрелости сущности (и человека в целом), который зависит от продолжительности и качества всех предыдущих воплощений.

Исходя из того, что под руководством сущности строится физическое тело, сущность впоследствии курирует его через архетипические клише. Попробуем расшифровать данный тезис.

С одной стороны, инстинкты, сформированные филогенетическим развитием, с другой — архетипы, отражающие реинкарнационный процесс развития психики, т. е. освоение все новых и новых энергий. Эти два взаимообусловленных процесса суть один. И он — локомотив эволюции. Этот процесс, как и всё в природе, непрерывно-дискретный. Развитие психики усложняет физиологию, усложненная физиология дает возможность для дальнейшего развития психики. Физиология — это инструмент, благодаря которому возникает возможность на планетарном уровне взаимодействовать с все более и более тонкими энергиями, дающими человеку божественные привилегии осознанного творчества. Символически это можно представить так: с одной стороны, инстинктивность, как высшее проявление интуитивности физиологии на низких уровнях развития, с другой — интуитивность, как высшее проявление инстинктивности психики на высоких уровнях.

Не будем говорить о том, что форма и содержание едины, это общеизвестный факт. То, что представляем мы с вами (человек), суть целое, от чистого духа, говоря словами Каббалы, до физического тела со всеми промежуточными телами. И, значит, наше физическое тело и впоследствии личность — это части, олицетворяющие форму, построенную исходя из окружения монады, то есть сущности. А значит, чтобы изменить эту форму, надо изменить содержание.

Древние греки говорили, что человек после тридцати лет ответственен за свое лицо. Оказывается, внутренние перемены в человеке можно видеть даже на таких коротких промежутках времени.

И еще одна фраза: мы — то, что мы едим. Конечно же, здесь подразумевается не только наша обычная пища, но и та, которой мы питаемся через легкие в виде воздуха и находящихся в нем аэрозолей, и информация, получаемая нами через всевозможные органы чувств, в виде впечатлений. Так устроена наша жизнь, что мы выбираем среду, в которой нам комфортнее, или ту, где мы хотим что-то получить. А эта среда, в свою очередь, начинает творить нас, исходя из закона Ограниченнъх Пространств, где формы окружающих предметов, передающих их содержание, влияют на психику и вообще на все существование человека, ибо благодаря этим формам вокруг нас движутся потоки энергии, определенным образом искривляется пространство.

Вот вам примитивный пример. Многие из нас, думаю, наблюдали формирование сугробов во время метели или песчаных масс в пустынных районах, а также структурирование дна на песчаных отмелях рек. И, конечно же, все обратили внимание на то, как эти движущиеся массы реагируют на препятствия. Вот так же, примерно, и энергии при движении, огибая препятствия, несут те частицы, которые им надлежит нести, и точно так же теряют их при преодолении препятствий. А что это — питательные вещества в крови, отходы жизнедеятельности, химические элементы, частички чувств или мыслей — неважно, потому что, так или иначе, все это подчинено в итоге фундаментальным законам. Конечно, в зависимости от плотности вибраций (сред) есть отличия в распространении информационно-энергетических потоков. Но отличаясь в частностях, в целом все подобно.

В зависимости от изменений вверху нашего человеческого целого, творится его нижняя часть, а изменения в физическом теле и личности человека, в свою очередь, корректируют верхние отделы целого. Наша божественная субстанция (монада, атман, чистый дух) с сущностью создают условия для развития личности и физического тела. И тем самым не дают возможности большого выбора среды существования и большой свободы маневра. А это через конфликт обрекает целое на страдания. Жизнедеятельность же в запрограммированных условиях, в свою очередь, ведет к не очень большой коррекции сущности, если в программе жизни, конечно, не предусмотрен процесс подключения воли или системы гипермотивов, в корне меняющих осознание действительности.

Однако пора продолжить тему формирования и заполнения энергиями тонких тел. В предыдущей статье нами были описаны тела, составляющие смертную часть души — личность. В этой — речь пойдет о более высоких по плотности вибраций образованиях, которые составляют параллели личностным. Как мы уже знаем, проявление такого параллелизма именуется у нас функциональными парами. Каузальное, будхиальное и атманическое суть тела энергетическое, чувств и мыслей, находящиеся в другом волновом диапазоне и выполняющие с нашей точки зрения более принципиальную работу, хотя и проявляющуюся очень конкретно и сильно.

Каузальное тело.

В Луче Эволюции одна из задач этой части бессознательного — структуризация и синтез мысли: претворение в жизнь интеллектуальных наработок, к которым приходит человек через накопление опыта. Это во взрослом состоянии сознания, как уже упоминалось, проявление самодрессуры — использования энергии каузального тела для реализации этих самых наработок через создание новых, осмысленно необходимых привычек, которые по пониманию индивида должны помочь ему в осуществлении поставленных жизнью задач. Говоря проще — привычек, которые дадут возможность ему более легко выживать в социуме и добиваться того, о чём он мечтает.

Итак, исходя из ряда чисел Фибоначчи, первый раз в структуре «человек» тело воли начинает себя активно проявлять с двух до трех лет, когда, как мы уже говорили, ребенок очень активно стремится делать все сам — «я сам» (конечно, это универсальные данные). Активная же коррекция этого центра начинается с тридцати четырех лет и заканчивается к пятидесяти пяти годам. Это время связано с особо интенсивной отработкой кармических долгов, с особенно сильной «оскоминой». Древние греки, скорее всего, именно этот период называли временем сбора камней. Мы привыкли называть этот период кризисом среднего возраста (янско-иньский переход данного отрезка у мужчин приходится на сорок два года, у женщин на тридцать шесть). Этот период у большинства людей — так называемая работа над ошибками, связанная с активизацией тонких тел личности сначала у их детей, а затем у внуков. Взрослые начинают изживать или усиливать отрицательные качества родов, полученные через бессознательное усвоение привычек своих родителей, которые они передали своим детям. Иногда мы уже до этого периода освобождаемся от какого-то негатива, но, если мы успели его передать детям, то нам придется пережить вытекающие из этого последствия еще раз.

Каузальное тело дважды синтетично. Во-первых, оно расположено в синтетической части АСЕ человеческих тел, то есть человеческого целого. Во-вторых, оно синтетично по своему положению в этом самом АСЕ, находясь между двумя аналитическими телами. Если прибавить масштабность и удаленность Мира, который оно представляет (а это наше светило), то тело это довольно таки таинственно для современных знаний. Завеса таинственности будет уходить по мере развития научной базы, но до непосредственного изучения этого центра с точки зрения чисто технократических позиций еще настолько далеко, что и представить себе невозможно, хотя нынешнее видение в науке должно вот-вот измениться, исходя из того, что меняется вектор движения развития человечества. И тогда, возможно, с изменением парадигмального представления о пути, по которому развивается наука, изменятся и подходы осуществления практического познания неизведанного. А это может привести к кардинальному увеличению скоростей изучения как внешнего, так и внутреннего мира, что в принципе всегда будет идти параллельно, ибо составляет единое целое.

Будхиальное тело

Следующее тело — будхиальное. Работа этого центра, как и всех остальных аналитических центров, более заметна и осмыслена, хотя и слабо дифференцирована. Это тело составляет суть творческого потенциала людей. При помощи этого центра сознания человек эстетически анализирует окружающий мир, не просто дифференцирует информацию, как это делает ментальное тело, но воспринимает ее через творческий акт, соотнося с гармонией осознаваемых внешнего и внутреннего миров. Такое восприятие происходит в нас либо автоматически, либо в муках творчества, осознанно, и зависит от развитости или неразвитости данного центра. Качественное состояние последнего зависит в свою очередь от эволюционного развития и от эстетического обучения и воспитания.

Как вы догадались, мы говорим об образно-виртуальной работе будхиального тела. В отличие от логического мышления предыдущего уровня сознания, суть которого линейный процесс, где внимание сфокусировано на точке, в творческом представлении информация задействована в комплексе. И чем больше информации сможет охватить будхиальное тело, тем в атманическом произойдет более качественный синтез: результат соотношения частей в полученном образе будет максимально приближенным по своей сути к константе золотого сечения, то есть будет более высокохудожественным, более гармоничным.

Активная коррекция эстетического центра начинается после пятидесяти пяти лет и заканчивается к восьмидесяти девяти годам. Не удивляйтесь: у основной массы человечества жизнь в условиях нынешней цивилизации, скорее, не жизнь, а полусознательное существование. Вот поэтому возраст в восемьдесят девять лет и кажется для среднестатистического человека чем-то недосягаемым. В скором времени люди начнут пересматривать представления о собственных возможностях. Не секрет ведь, что процесс длительности жизни напрямую зависит от того, как человек ее проживает, как он распоряжается данным ему ресурсом. А это для основной массы зависит от условий окружающего мира. От психического равновесия в социуме и в собственной психике. От представления о распределении материальных благ. От знаний гигиены и правил питания. Ну, и от местной экологии, конечно. А ведь только в восемьдесят девять начинается интенсивная работа по коррекции атманического тела.

Здесь мне нужно во избежание непонимания оговориться по поводу разницы между творческим процессом в человеке и коррекцией будхиального (осуществляющего вместе с атманическим этот процесс) тела. Использование творческого потенциала (а это результат наработки всех предыдущих воплощений) и непрерывная умеренная коррекция, конечно же, соотносится со всеми этапами нынешней жизни человека. Коррекция же будхиального тела с точки зрения циклического развития сущности, интенсивная коррекция, если не брать во внимание специальные техники, ускоряющие «приход» энергий, происходит в земном воплощении в диапазоне от пятидесяти пяти до восьмидесяти девяти лет (от сорока семи до семидесяти восьми у женщин).

Атманическое тело — самое высокое образование среди тонких тел человека. Являясь телом мысли, оно, тем не менее, синтетично. Его, как мы уже говорили, еще называют телом миссии. При полностью развитых атманическом и будхиальном телах, при развитом и чистом причинном (каузальном) теле человек фактически бог во плоти. Повторяя слова Гермеса Трисмегиста скажем, что это смертный бог.

Атманическое тело при нормальных условиях жизни начинает интенсивно корректироваться после восьмидесяти девяти лет и заканчивается полной коррекцией сущности к ста сорока четырем годам.

После столь долгого навязывания читателю ряда чисел Фибоначчи и его соответствия формированию и коррекции тонких тел человека я должен сделать оговорку, которая назрела, и, вероятно, мысль об этом давно уже закралась в головы многих, кто знаком с тем, о чем мы сейчас будем говорить. Дело в том, что время, принятое нами как общий эталон, это набор естественных природных ритмов. Создание такого ориентира — необходимость жизни социума. Но мы с вами уже знаем, что время — это жизнь. И поэтому биологическое время каждого из нас различно. Кто-то за полгода проживает столько, сколько другой за год или за десять лет. Это условие развития биологической единицы, ее собственный ритм. Я уж не говорю о временах в самом человеке, где каждое тонкое тело имеет свои соответствия времени в тех Мирах, представителями которых они являются. В этом смысле людей разделяют порой не годы и даже не столетия. И чем выше тело, тем большая разбежка во времени может быть. Физиологически мы, может быть, так сильно и не различаемся (хотя даже количество мелких костей у нас может разниться без патологии), но, тем не менее, конституциональные отличия есть, и они налагают определенные предрасположенности на организм. Как мы уже не раз говорили, форма и содержание едины (возьмем без оговорок). Ритм жизни, потенциал жизненной энергии — все заложено в нашей форме благодаря естественному генетическому моделированию, исходя из причинно-следственного механизма Вселенной. А мы зависимы от ритма проживания нашей земной жизни постольку, поскольку человеческий пространственно-временной континуум есть единство занимаемого нами пространства с ритмичностью времени, отпущенного этому пространству, что в итоге составляет нашу жизнь.

Специалисты по данному вопросу могли бы очень много сказать по этой теме, я же только могу предостеречь читателя от жесткого подхода к данным, сообщаемым мною. Ибо в нашем существовании, я имею в виду проявленный мир, нет ничего безотносительно жесткого, постоянного, кроме Бога — Центра, который постоянен своей непроявленностью. Как мы уже замечали, постоянны только перемены. Всё проявленное меняется, всё переходит из одного в другое, происходит взаимопроникновение, взаимозамена, что тут же меняет полюс, а, значит, и ценность. А те явления, которые нам кажутся незыблемыми — это всего лишь явления, неподвластные оценке с точки зрения нам отпущенного в онтогенезе собственного времени. Они в какой-то степени для нас твердыня. И чем ближе к Центру, тем значимей для нас все, связанное с ними. То есть важнее всего нам те законы, которые являются порождением высших миров. Чем выше Мир, тем универсальней и более всепроникающ закон, порожденный им. Чем ниже мир, тем законы его менее важны, ибо они более временны для нас, имеют меньшее воздействие на наше общее формирование. С точки зрения Теории Единства уровни бессознательного сверху вниз в человеческом целом отражают Планы Бытия в таком порядке: атманический — идеи; каузальный — принципы; астральный — Универсальные Законы Мироздания; физический — законы природы и их отражение в социуме.

Возвращаясь к разговору о различиях, хотелось бы добавить, что, чем больше мы отличаемся на начальном этапе онтогенетического пути, тем в более космические величины эта разница может выливаться. Но она настолько велика, что осознать ее размеры с точки зрения социума уже невозможно. И здесь не важно, сколько лет каждому из нас, если нас разделяют тысячелетия с точки зрения эволюционного развития. Вот поэтому и пророк, и невежда суть одно.

Итак, кто-то из читателей повторил то, что знал, кто-то узнал что-то новое для себя, но кто-то, не сомневаюсь в этом, оказался в еще более худшем положении, чем был, ибо запутался окончательно. Но если человек, будучи озадаченным чем-либо, все же не потерял интерес к этому, значит, задача будет решена. Главное в этой ситуации — не докопаться до истины, ибо звуки фанфар недолго ласкают слух. Главное — всегда видеть горизонт, а он, как мы знаем, недостижим. Тогда можно добиться очень и очень многого, не став заложником тоски — спутницы достигнутых целей.

Личность и сущность

Сущий — Бог, Центр, Непроявленное, Абсолют Всё. Сущее — космос, Вселенная Абсолютного. И, наконец, человеческая сущность — это нечто сопричастное Богу и его проявлению. Это что-то существующее реально, это нечто, имеющее другую относительно физического тела жизнь, то есть другое время относительно биологической жизни человеческого существа, ибо это триединство высших тонких тел человека является как бы представителем высших, созданных Абсолютным Миров. Пространственно-временной континуум даже самого малого из них настолько несравним с ПВК физического тела, насколько, например, жизнь и пространство электрона несоизмеримо с жизнью и пространством человека.

Почему я позволяю себе такое вольное сравнение? Да потому что при таких огромных различиях говорить о соизмеримости просто нереально из-за совершенно различных свойств, действующих в разных условиях. Этого не постичь ни эмпирически, ни даже рационально. Разве что — трансцендентно. И если первые два метода познания мира (эмпирический и рациональный) мы делегируем первым двум уровням сознания — эфирному и ментальному, то последний — будхиальному.

Такова наша человеческая доля — предполагать. Ибо, если мы не будем предполагать, не будет знаний. Как правило, одни предполагают, оторвавшись от действительности, другие структурируют оставшееся за ними пространство и проверяют — в том ли направлении, исходя из нынешних запросов социума, ушла мысль. Структуризация обнаруженного пространства (будь то пространство внешнее или внутреннее) дает возможность изучения последнего путем создания для этого соответствующих инструментов. Значит все, даже самые, казалось бы, нереальные мысли рано или поздно могут стать реальными. Вспомним снова вертолет Леонардо да Винчи. Однажды, уж и не помню когда, мне на глаза попалась такая фраза: Бог — это чистый лист бумаги, на котором может появиться все, что угодно. А сотворчество божественному всегда будет зависеть от того, насколько человечество разовьет свои внутренние способности — качества, дающиеся человеку, чтобы, в конце концов, стать богом. Развитие же внутренних способностей — это не что иное, как создание на уровне физиологии новых «приборов», способных взаимодействовать с теми энергиями, с которыми сейчас работают те, кто находится в авангарде развития человечества. Этот процесс аналогичен развитию локомоций, зависящих от среды обитания. Но этот процесс отражает приспособление тел, а мы, освещая возможность развития внутренних способностей, говорим о реконструкции тел через их осознанное развитие. Хотя на самом деле это никакая не реконструкция, это исполнение божественного замысла — того, что никак не может принять научное сообщество.

На уровне личности идет мощнейший процесс обучения человека (вспомните — на этом уровне два аналитических тела, и одно из них аналитично дважды). Хотя, если говорить о мощности процесса более точно, то она может иметь место, но она не обязательна и зависит от среды, в которую попадает индивидуум, имеющий определенные возможности. Всё опять-таки зависит от посыла двух корректирующих личность центров: сущности с одной стороны и построенного по его «проекту» планетарного тела — с другой. Процесс обучения обусловлен самой структурой личности, как мы уже говорили, состоящей из двух аналитических и одного синтетического тела. Говоря о последнем — астральном, нельзя не заметить, что оно «ущербно», если можно так сказать: имеет лишь один тон — как бы неполное развитие, за счет чего и происходит изменение направления движения в АСЕ в целом.

На ранних стадиях онтогенетическое эволюционирование происходит, повторюсь, в основном за счет эфирного тела через энергоинформационный непосредственный обмен и подражание. Эфирное тело, анализируя внешнюю среду, воспроизводит ее в астральном теле в виде положительных или отрицательных чувств. Именно они в основном являются стимулирующим фактором в выборе решения для действия или бездействия физического тела. Если, например, ребенку (классическая ситуация) одна и та же информация будет подаваться как в положительной, так и в отрицательной «упаковке», то и выбор, соответственно, будет создаваться исходя из этой подоплеки. Всё заключается, как мы уже не раз говорили, в глубинной сути эфирного тела, могущего оперировать только поверхностно дифференцированной информацией при анализе того или иного предмета или явления, что обусловлено его местом в АСЕ человеческого целого. Отсюда — синкретическое отождествление, где выбор происходит не в пользу «разумного», которое определяет социум, но в пользу приятного, как противодействие неприятному. Если обратиться к Эрику Берну и его концепции взаимодействия, то наши подсознание, операциональное сознание и надсознание — это и есть уровни обработки информации Ребенком, Взрослым и Родителем: через наив, логику и эмпатию.

В случае с алкоголем, наркотиками и вообще созданными заведомо для наслаждения продуктами организм становится заложником искусственно создаваемых условий. Здесь приятное не есть полезное, потому что не является результатом интенсивной физической работы организма: эти вещества не приходят через потребности, обусловленные объективной необходимостью, как, например, выработка организмом эндорфинов или алколоидов. Приятное и неприятное в этом случае лишь определяется готовой структурой физического тела с его первичным сознанием. А принимается или же не принимается психикой, как источник наслаждения, зависит уже непосредственно от каузального тела — его силы или слабости. Эти два центра бессознательного — физическое и каузальное тела — фактически формируют на фоне внешних обстоятельств личность человека. У мужчин это в основном происходит в промежутке от восьми до тридцати четырех лет, у женщин — от семи до двадцати девяти лет. За этот период в три этапа человек, как правило, полностью проходит необходимую социализацию, названную нами первичной. Это, конечно же, зависит от его собственного уровня эволюционного развития, сформированного всем предыдущим существованием. Личность или смертная часть души, говоря языком эзотерики, является инструментом, нейтрализующим конфликты между физиологическими потребностями и внутренней сутью человека (физическим телом и сущностью), сохраняя по возможности душевное равновесие.

На этом часть книги о формировании и развитии личности и о коррекции сущности в какой-то мере может быть исчерпана, что ни в коем случае не говорит об исчерпанности данной темы вообще. Это лишь означает то, что продолжение следует.

Часть вторая. Сознания и бессознательные

Гиперразвитие

Сознание в живой природе — это то, что работает со знанием, то есть с обучением, это система координат, накладываемая на внешний мир. Отсюда восприятие действительности — плод работы сознания отдельного существа.

В начале двадцатого века в США зарождается, а затем и становится ведущим направлением в психологии — бихевиоризм. Основная схема последнего — «стимул — реакция». О бихевиоризме сказано, что он «считал предметом психологии не сознание, а поведение, понимаемое как совокупность двигательных и сводимых к ним словесных и эмоциональных ответов (реакций) на воздействия (стимулы) внешней среды».

Говоря простым языком, это как бы попытка прогноза реакции организма на предлагаемые условия без участия сознания, а точнее, с нашей точки зрения — с примитивнейшим сознанием.

В дальнейшем необихевиоризм вводит промежуточное звено в схему, и она видоизменяется в «стимул — промежуточные переменные — реакция», тем самым различая познавательные и побудительные факторы, что, однако, не сгладило абсурдности ситуации в направлении. Дело в том, что, поверхностно познав природу сознания, представители этого направления пытались синтезировать результат, исходя из предполагаемых условий. Бихевиоризм явился с точки зрения нашей теории как бы промежуточным звеном между работами физиологов и Фрейдом.

Мы коснулись данного вопроса отнюдь не для того, чтобы в очередной раз сказать о несостоятельности этого метода. Он появился вовремя и принес достаточно пользы в изучении человеческой психики, которая оказалась куда сложнее, чем простые поведенческие реакции. Суть упоминания бихевиоризма для нас заключается в дифференциации бицентричного и трицентричного состояний сознания. Бихевиоризм критиковали за то, что он игнорировал существование сознания. Но на самом деле он не видел в основном только третий, человеческий уровень сознания, обладающий возможностью осознанного творчества, что и проявилось в вариативности поведения на один и тот же стимул.

То, что принято называть сознанием в психологии, мы будем называть человеческим сознанием или человеческой психикой. Для того, чтобы пояснить наше видение заявленного термина, разделим пока человеческую психику всего лишь по двум полярным позициям, понятным нам в их недифференцированном виде. Разделим его на человеческое сознание и бессознательное.

Бессознательное синтетично и зависимо в своем развитии от сознания. Оно, если можно так сказать, «проще» с точки зрения функциональности, ибо, являясь следствием, неизбежно. Но эта простота возникает от недифференцированности — простота, за которой скрывается совершенство механизма. Для нас это более таинственная часть психики и, по Божественным законам, — более обширная. Другая же его часть — аналитическая, которая также зависима от своего визави, совсем не проста, если получает гиперразвитие. Нельзя говорить, какая из этих двух групп тел (при разделении психики на сознание и бессознательное) по значимости лидирует, ибо они неразрывно связаны и не могут существовать друг без друга, хотя с точки зрения Системы Систем (Бога) анализ первичен, ибо перед Богом мы ничего не знаем. А вот с точки зрения концепции АСЕ, до анализа должен быть синтез, о существовании которого мы уж точно никогда не узнаем, даже если он и есть (вечный вопрос о яйце и курице).

Так что же является наиважнейшей функцией сознания — «аналитического ума»? И почему этот божественный ум, осознающий самое себя, по словам Гермеса Трисмегиста, есть только у Всевышнего и у человека? Речь здесь, конечно же, не об «аналитическом уме» как таковом, потому что последний есть у всех живых организмов, а о гиперразвитом втором — ментальном уровне сознания и третьем — будхиальном, являющимся отличительной чертой человека, благодаря которой, наверное, Гермес Трисмегист и называл людей смертными богами. Дело в том, что только у человека и у Абслютного существует весь набор тел. У низших существ не развиты высшие тела, а высшие существа постепенно лишаются низших тел по мере восхождения к Центру.

Наиважнейшей функцией человеческого сознания является осознанное творчество. И суть его — пошаговое развитие: «аналитический ум» не может анализировать то, чего не выдал «ум синтетический»: то ли это сигнал с рецепторов физического тела, то ли любой другой информационно-энергетический сигнал от любого из четырех бессознательных. Здесь я подразумеваю собственное причинно-следственное взаимодействие (в пределах одного АСЕ), исходящее из знаний цивилизационных (cognicio) и знания божественного (sciencia), уровень которых и позволяет судить о том, насколько далеко может продвинуться мысль человека — эта энергия, движущаяся от точки предыдущей до точки следующей, между которыми ей приходится на первой стадии пройти максимальное расширение, а на второй — максимальное сжатие, чтобы, в конце концов, стать следующей ступенькой в развитии человеческих знаний. Ребенок, начиная более-менее сознательную жизнь, задает массу вопросов, постигая азы цивилизации, чтобы однажды дойти до определенного предела, когда уже никто из людей не даст ему готового ответа. В Дзэн-буддизме есть такая сентенция: учеником становится тот, кто дорос до вопроса. А вопрос — это расширение предыдущей точки — плод предыдущего синтеза, это аналитическая часть целого. Те же дзэн-буддисты говорят, что, коль существует вопрос, существует и ответ. И ответ, — как ни покажется кому-либо странным, — в нас самих. Потому что вопрос, возникший в нас, как мы уже говорили, всего лишь часть целого. И если мы не находим ответ в себе, это не значит, что его нет. Это значит, что стадия анализа не достигла предела расширения, чтобы перейти в стадию синтеза, который, как правило, происходит молниеносно (всплеск). Можно сказать, что вопрос не созрел, он еще сырой. Тот, кто задался этим вопросом, еще недостаточно осмыслил его, недостаточно развил. Людям, как правило, кажется, да и вообще так принято думать, что человек в книгах находит ответы на свои вопросы. Это величайшее заблуждение. Человек там находит вопросы, до которых дорос, и, исходя из того, что все знания Вселенские заключены в нас, ибо мы — модели Вселенной, он находит ответы на эти вопросы в себе и сверяет их с ответами предшественников. Вот в чем суть передачи знаний. Не в том, чтобы дать готовый ответ, а в том, чтобы подтянуть до вопроса. Тогда вопрос и ответ становятся тем строительным материалом, кирпичиком в здании, которое ты строишь изо дня в день, из года в год, из жизни в жизнь. Такова причинно-следственная подоплёка вопросов и ответов, что по сути то же самое живое равновесие — стремление к равновесию статическому, к истине, которая в проявленном мире, как мы уже знаем, есть ложь в движении.

А теперь пришло время попробовать разобраться — что же такое аналитический и синтетический «умы». Какова их структура, и что несет в себе каждая часть этих понятий? С вашего позволения, я перейду от терминологии Гермеса Трисмегиста, который, исходя из его многочисленных диалогов, по-видимому, использовал эти слова в непростительно широком смысле, к терминологии, которая будет в большей степени соответствовать данной теме. Для «синтетического ума» мы используем термин — бессознательное. А для аналитического — сознание. У нас будет три уровня сознания — мы их дифференцируем и дадим им названия, и четыре — бессознательного, которые мы также назовем, частично используя уже готовую терминологию. Для этого, чтобы стало более понятно место каждого выделяемого нами аспекта психики, мы создадим диаграмму АСЕ человека не просто с точки зрения его тонких тел, но с точки зрения их отношения к полярности проявленного мира, то есть отношения к мужскому или женскому началу в причинно-следственном механизме. В данном случае речь идет об их основных качествах — сознательном или бессознательном функционировании.

. № 8

Итак, мы видим знакомое нам разделение на тонкие тела с одной лишь разницей — тела окрашены по-разному. Светлые из них представляют «аналитический ум», включающий аналитические тонкие тела. Это триединство мы с вами назвали сознанием. Те же, которые окрашены вболее темный цвет, мы определили как бессознательное.

Теперь, прежде чем заняться описанием всего этого сонма систем, а это, понятно, не конечный продукт нашего анализа, мы обязаны узнать их имена, ибо, если помните, «вначале было Слово». Итак, есть сознание и бессознательное. Первое состоит из трех тонких тел, трех центров сознания — эфирного, ментального и будхиального. Второе — из четырех: физического, астрального, каузального и атманического. Как эти центры называются, и какие функции выполняют, мы узнаем в следующих статьях.

«Аналитический ум»

Задаваясь вопросом о названии данной главы, я думал, как же «более умно», «более кругло» отразить в информационной строке то, что так просто звучит. «Аналитический ум» — одна из тех подсказок, которые постепенно вывели меня на символ пространственно-временного континуума конгломерата «человек», ставший впоследствии аналитико-синтетическим единством. Кто читал диалоги Трижды Величайшего, тот, конечно же, вспомнил, что Гермес Трисмегист (повторюсь) говорил об аналитическом — божественном уме, которым обладают только Бог и человек, и синтетическом — космическом уме, обладателями которого являются многочисленные боги и животные. С одной стороны, такая постановка вопроса делает человека равным Абсолютному, с другой, все остальное тогда находится между ними. Фраза же о том, что Бог — это бессмертный человек, а человек — это смертный бог, привела меня к пониманию Абсолюта Ничто — как человека, хотя в символизме такого глубокого понятия это всего лишь одно из проявлений. Простота объяснений — коварна: на самом деле «ничто» — это и есть ничто.

Я рассказал о человеке-боге не в качестве прелюдии к статье, а затем, чтобы кто-то, обладающий недостающими мне знаниями, развил это представление, хотя мысль о прелюдии тоже имеет смысл. А теперь — к делу. Наша тема — «аналитический ум», и, естественно, он не однороден, как и все в этом мире, а потому давайте разбираться.

Сознание и материя во Вселенной, в каждой ее части, представляющей целое, есть совокупность, континуум, в котором сознание и материя уравновешивают друг друга. Точно так же, как неделимы пространство и время, ибо не существуют друг без друга на практике, точно так же неделимы сознание и материя в проявленном мире.

Итак, человеческое сознание в планетарном масштабе эволюции материи это сознание, состоящее из трех уровней, из трех видов сознаний, возникавших постепенно от самого низшего уровня так называемой неживой природы и далее в процессе филогенеза в эволюционирующих живых организмах. Все три уровня сознания в более-менее развитом виде представлены только в человеке. Георгий Гурджиев называл людей трицентричными существами, наряду с бицентричными и моноцентричными, что также явилось для меня очередной подсказкой.

А теперь попробуем определиться с названиями. Исходя из того, что мы привыкли называть сознанием наш рациональный (операциональный) центр, оставим право на это название за ним. А так, как он занимает среднюю позицию в нашей схеме, то первичное, или эфирное, сознание, как более архаичное с точки зрения эволюции и более грубое с точки зрения восприятия информации, займет место под ним, что и определит, как мы уже говорили ранее, его название как подсознание.

Третий центр сознания, как представитель более высокого уровня вибраций, выполняющий соответственно им более высокую эволюционную задачу, назовем надсознанием или сверхсознанием. И то и другое название передает суть функционирования данного тела по отношению к двум первым. Работу же всех трех сознательных центров мы назовем человеческим сознанием, ибо, как мы уже знаем, три сознания есть только у человека (в их более-менее развитом состоянии).

Еще раз повторюсь: наше «человеческое сознание» в психологии за отсутствием структуры психики — просто «сознание». Оно и станет у нас предметом анализа: сознание, состоящее из трех опосредованно взаимодействующих между собой отделов, которые мы назвали по возрастающей подсознанием, сознанием или операциональным сознанием и надсознанием.

Подсознание

1. Первичное сознание, расположенное в диапазоне от «ре» до «ми» — это подсознание. В триединстве сознания человека — самое архаичное из трех. Его функция — ощущения, эмоции. Его инструмент в физическом теле — органы чувств, информационно-энергетические потоки от которых эфирное сознание дифференцирует, насколько это позволяет ему положение в аналитическом процессе АСЕ тонких тел человека, то есть рамки его уровня расширения анализа, что и видно на схеме. Исходя из этого, разговор пойдет о тождественности — как признаке двух «крайних» аналитических тел. Первое — в связи с рассмотрением реверсивного психического центра — «реактивного ума», второе — в связи с творческим процессом, где человек может виртуально преобразовывать образы и символы, придавая им новые смыслы. Принципиальная разница между ними заключена в следующем. Тождественные конструкты подсознания, — а точнее эфирно-астральной аналитико-синтетической пары, — с точки зрения процесса развития предполагают их дальнейший анализ, их обработку в ментально-каузальной АСП с дальнейшим синтезом в широком понимании в будхиально-атманической — зоне надсознания. Здесь и происходит вторичное отождествление единиц информации, что связано с творческим процессом — с созданием так называемых симулякров. Подсознание копирует образы, производя лишь первичный анализ, который не способен отделить составляющие этих образов друг от друга. Надсознание же эти образы создаёт благодаря предыдущей работе операционального уровня сознания, благодаря его конституциональной сути — производить очень глубокий анализ поступающего в обработку материала из подсознания.

Но вернемся к первичному сознанию в том понимании, о котором мы только что говорили, понимании тождественности. Тождественность — как данность первичного сознания, находящегося в ограниченном положении в аналитическом аспекте АСЕ человеческого целого, диктует определенное представление этого сознания о мире. Его дифференциация внешнего мира, приводя сравнение с рациональным сознанием, такова, как, если бы мы сравнили зрение плохо видящего человека со стопроцентным зрением другого. Зрение с недостаточной степенью, как мы говорим, резкости — это и есть тождественность восприятия эфирным сознанием действительности, когда очертания размыты и нечетки. Конечно, пример, может быть, и не очень хорош, но он в какой-то мере передает суть недостаточной степени анализа в восприятии мира.

Эфирное тело (подсознание) аналитико-аналитическое. С одной стороны — оно находится в аналитическом аспекте АСЕ человеческих тел, с другой — оно само по себе аналитическое. О чем это говорит? О том, что, если его, вдобавок ко всему, подвергнуть спектральному анализу, то его аналитическая часть по отношению к синтетической будет на весьма большой высоте, ибо это будет третья ступень анализа при единственной и относительно очень небольшой синтетической составляющей. Это означает высочайшую степень обучаемости. Здесь нужно сказать, что филогенетическое формирование сознания вообще — это способность к обучению, которая проявляется на более низких уровнях развития в виде приспособления к окружающей среде. Сначала через детерминизм в чистом виде, что на первых порах предполагает энергоинформационное взаимодействие с окружающей средой и между особями. А затем через любопытство-подражание. Первичный уровень сознания в данном случае является наиболее продуктивным инструментом обучения: он дает возможность очень быстро постигать суть выживания. В качестве примера приведу такое сравнение: легко и быстро человек скопирует простейшее движение, сложнее его научить считать, и еще сложнее научить играть на скрипке. Первое обучение осуществляет в большей степени первичное сознание, второе — первичное и рациональное, третье — все три. На самом деле, конечно же, всё гораздо сложнее.

Обучение на уровне первичного сознания идет по трем направлениям (базовые инстинкты): опасность, потомство и место в сообществе (исключая моноцентрические существа). Первое сохраняет целостность физического тела, второе — целостность рода, третье обеспечивает большую возможность выживания вида. Первое понятно — это инстинкт самосохранения. Второе тоже — продолжение в потомстве. А третье — это иерархия, это структуризация сообществ, где есть разделение функций. Без иерархии потомство на более высоких уровнях эволюционного развития вряд ли сможет выжить, ибо нуждается еще какое- то время после рождения в опеке. В отношении же человека еще сложнее, ибо человека вне наработок социума, то есть достижений цивилизации, вообще быть не может.

В конце этого коротенького представления первичного сознания, хочу вспомнить о том, что многократно повторенные удачные движения, как и внешние признаки, связанные с выживанием, закрепляются в потомстве генетически. Точно так же происходит и обратный процесс, если необходимость во внешнем признаке, движении и т. д. исчезает.

Собственно сознание

2. Рациональное, операциональное сознание, лежащее в диапазоне от «фа» до «соль» (ментальное тело) и представляющее собой как бы основу интеллекта человека, названо нами в данном контексте собственно сознанием. Почему? Потому, что для человека это обозначение, с одной стороны, более привычно. С другой — оно передает понимание нами работы интеллекта, как максимальной дифференциации предметов и явлений и их идентификации, которое и дает человеческой психике возможность наивысшего различения составляющих макро- и микромиров, что мы и привыкли считать сознанием.

Как я уже упоминал, один из авторов литературы о Дзэн-буддизме, Сэкида Кацуки, дал весьма, на мой взгляд, прекрасную характеристику работы ментального тела — «скальпель интеллекта». Суть скальпеля — в максимально точном рассекании целого, в более дифференцированной пролонгации полярностей, которые в будущем придется нейтрализовать и интегрировать третьему уровню сознания.

Ментальное тело, или ментальное сознание по уровню вибраций в волновом диапазоне психики гораздо выше эфирного и занимает вместе с астральным телом самую широкую часть АСЕ тел человека, что как раз и говорит о возможности максимальной дифференциации информации. Данный уровень сознания начинается на переходе ян в инь в Луче Эволюции человеческого целого — на максимально возможной ступени анализа. Здесь мужское начало заканчивает в данном АСЕ свое существование и преобразуется в женское. Но анализ только начинается в самом ментальном теле, и это — весьма интересное явление, которое существует в нашей психике. Сейчас суть этого мы попытаемся раскрыть. Здесь очень показательно взаимодействие аналитического отдела — второго уровня сознания (ментального тела) и личного бессознательного (астрального тела) — одного из синтетических отделов человеческой психики. Оба тела лежат на границе перехода ян в инь в АСЕ конгломерата «человек». Но синтетическое тело находится в аналитическом отделе. Аналитическое же — в синтетическом. Отсюда, казалось бы, парадокс: в конце аналитического процесса легко развивающееся, почти неуправляемое расширение примитивных чувств, состоящих из синтезированных эмоций. Однако нет никакого парадокса: трудность аналитического процесса в АСЕ человека здесь уравновешена «легкостью» синтетического в астральном теле. Синтетический же процесс в человеческом АСЕ определяет сравнительную легкость аналитического процесса в виде восприятия и спонтанного мышления.

Может, не всем сразу будет понятна эта мысль. Поэтому дам уточнение: анализ, или процесс расширения, это определенная трудность, преодоление; синтез же происходит, как мы уже говорили, по принципу последней капли при переходе количества в качество — то есть почти мгновенно, как бы без усилий со стороны человека, но, главное, фактически неизбежно. Отсюда можно, перечитав еще раз взаимодействие двух тел, сделать для себя соответствующие выводы по сознательному управлению ими. Речь идет о контроле низкой эмоционально-чувственной сферы: это позволит оставаться не просто в обычном состоянии сознания (не впадать в аффектацию), но и даст возможность потоку сознания не застревать в «словомешалке» — в спонтанном мышлении.

Заканчивая статью, подытожим: ментальное тело по своему положению в АСЕ человека синтетическо-аналитическое, находящееся в месте максимального расширения этого АСЕ, что и определяет его функции в дифференциации и идентификации предметов и явлений внешнего и внутреннего мира. А синтетическо-аналитическое оно потому, что, будучи само по себе аналитическим, находится в синтетическом отделе аналитико-синтетического единства человеческой индивидуальности.

Надсознание

3. И, наконец, третий уровень сознания — надсознание или сверхсознание.

Термин сверхсознание использовать по отношению к рассматриваемой теме мы не будем. Интуитивно я вижу значение данного понятия в фактически полном развитии будхиального тела, что связано с максимальным «осознаниванием» содержимого тела атманического. А через это максимально возможного трансцендентного восприятия окружающего мира. Это то, как мне кажется, что и делает человека смертным богом. При обычном же человеческом состоянии сознания, а мы рассматриваем именно такой вариант — усредненный, будхиальное тело имеет небольшое или среднее развитие. Поэтому, думаю, более точно передаст значение рассматриваемого нами понятия, а, значит, и лучше подойдет для наших изысканий термин надсознание (параллель в Каббале — сефира Даат — знание).

Местоположение надсознания в АСЕ тел человека обусловливает его количественные и качественные показатели. Во-первых, оно находится в синтетическом отделе целого. Во-вторых, уровень расширения, если можно так сказать, в этом месте АСЕ — небольшой, что говорит об ослабленной дифференциации предметов и явлений, то есть будет присутствовать такое качество как тождественность. Но последняя, по сравнению с эфирным аспектом сознания, уже будет, с оговоркой, осознано творческой — эклектической. И, наконец, это одно из высших тел, обладающее в волновом диапазоне психики очень высоким уровнем вибраций, что определяет более тонкое восприятие мира. Все это, конечно же, отличает его от других отделов человеческого сознания. Как только что было сказано, данный уровень есть творческое сознание: в нем отсутствует логика в классическом понимании по вполне понятным причинам — это тело чувств, а не мыслей. Сверхскорости при такой частоте вибраций, соединенные с вращательным моментом, дают возможность образно-символического — «окоёмного» представления о мире. Это все та же пресловутая тождественность, но уже на очень высоком уровне сознания. Здесь уже совершенно другой этап развития человеческого существа: здесь нет обычного представления о линейном развитии сигнала (сверхскорости), да и само понятие чувств, как таковых, претерпевает огромное изменение. Это уже, скорее, виртуальный образ: клубок эмоций, чувств низкого уровня, мыслей и волевых посылов, распутать который предыдущему аспекту сознания — рациональному — очень сложно, ибо его линейность — это относительно низкая скорость обработки информационно-энергетических сигналов.

Самой главной отличительной чертой последней части сознания является то, что она в Луче Эволюции — ничто без первых двух. Если первая может существовать с грубой материей без остальных, то уже рациональную его часть трудно представить без первой. А уж последний, третий уровень сознания в виде автономного образования рассматривать и вовсе невозможно. Оговорюсь: это касается воплощенного существования (жизни в физическом теле).

Взаимодействия сознаний, как я уже сказал выше, мы коснемся в следующей главе.

По поводу будхиального тела осталось сказать, что оно синтетическо-аналитическое, как и ментальное. А значит, синтез, как функция вышестоящей структурной единицы (АСЕ человека), в какой-то мере способствует процессу анализа в нем. Однако его положение, по сравнению с ментальным телом, не дает ему возможности так же четко проводить различение, расподобление, дифференциацию того, что по необходимости делает второй центр. Ниже мы попробуем через ряд понятий, освещающих суть деятельности уровней сознания, получить более-менее близкую по смыслу картинку соответствий-различий функциональных особенностей аналитических тел.

Итак, проведем сравнительный анализ различий на базе нескольких понятий, объединяющих эти тела в единое целое, которое мы назвали человеческим сознанием.

Во-первых, это их «аналитичность» — главенство мужского начала. Исходя из этого, мы можем определить принципиально три вида анализа в Луче Творения и столько же — в Луче Эволюции. Нарушим несколько божественный порядок вещей и начнем снизу вверх, в Луче Эволюции:

эфирное тело — первичный анализ

ментальное тело — логический анализ

будхиальное тело — эстетический анализ

Первичный анализ — это первичная обработка информации, полученной с рецепторов органов чувств физического тела. Этот уровень анализа, как мы уже знаем, достаточно примитивен и к тому же здесь еще царит и тождество. Эфирное сознание — строго биполярно по степени восприятия (приятно и неприятно), что связано, как вы уже догадались, с выживанием. Оно — самый примитивный механизм защиты, и его биполярная логика способна только отождествлять реалии мира с понятиями «приятно» и «неприятно», нанизывая какие угодно предметы или явления на эти два копья примитивного анализа.

Логический анализ — это максимальная дифференциация привлекшей внимание «картинки», пришедшей через астральное тело в ментальное. Это уже сложный анализ, связанный с идентификацией информации для выживания в мире — в стае, в сообществе, в социуме. Если эфирное сознание пытается различать пищу и врага, то ментальное — отражает сложнейший процесс, который при наличии будхиального получает вообще суперразвитие. Это и дает повод назвать его логику — причинно-следственную цепочку — «скальпелем интеллекта», ибо острота человеческой возможности различения действительности за счет накопления чужих знаний принципиально поднимается на неимоверный по сравнению с животным миром уровень.

Эстетический анализ — это окоёмное, образно-символическое восприятие действительности с творческим подходом к последней, охватывающее целостность поступающей «картинки», что связано с вторичным проявлением тождественности, но уже на более высоком уровне вибраций (сознания). Такое положение дает возможность данному уровню сознания творчески подходить к развитию анализа. То есть эстетически заниматься поиском составляющих для объединения в своем виртуальном мире, подбирая максимально приближенные варианты к божественной композиции составляющих. Это проявляется в последующем синтезировании каких угодно произведений, созданных человеком, начиная от прозаических орудий труда до суперсовременной техники и художественных произведений. Иногда человеческая логика может показаться абсурдной, но в этом заключен великий смысл переходных состояний, промежуточных, пограничных реалий. Все эти явления связаны с возможностями эстетического сознания: с особенностью отождествления восприятий и, наконец, с тем фактом, что будхиальное сознание в Луче Эволюции не существует без двух других, но, в то же самое время, дает возможность узнать о их существовании.

Если проиллюстрировать работу трех сознаний в Луче Творения («сверху вниз»), то по существу это те же самые уровни анализа, только осуществленные от более тонких тел к более грубым, что есть не что иное, как передача сигнала команды сверху. А это говорит о том, что, если в Луче Эволюции аналитические тела несут основную нагрузку по взаимодействию с внешним миром, то в Луче Творения — это как бы расшифровка миссии и работа с более высокими центрами бессознательного — как банками памяти, хотя такая постановка вопроса может быть и не всегда состоятельной. Деятельность аналитических тел очень точно в этом случае охарактеризована, как я уже неоднократно говорил, Юнгом — его термином «осознанивание».

Работа сознания

Результаты работы пропорциональны сознательности в ней.

Г. Гурджиев

Однажды, еще в юности, я купил книгу о Дзэн-буддизме. Она открывала «Библиотеку Восточной религиозно-мистической философии». В нее вошли, как гласит предисловие, фундаментальные труды — «Основы Дзэн-буддизма» Дайсэцу Судзуки и «Практика Дзэн», автор которого Сэкида Кацуки. Несколько раз на протяжении лет пятнадцати я совершал попытки прочитать эти книги. Но все кончалось довольно-таки быстро. Сначала я заставлял себя читать через силу в надежде, что наберется какой-то информационный багаж, и дальше пойдет уже как по маслу. Но потом на глаза попадалась какая-нибудь другая книга. Я говорил себе, что только просмотрю ее и все. Однако, как оказывалось, она была увлекательней, и я снова забрасывал «Основы Дзэн-буддизма». Как вы понимаете, до «Практики Дзэн» дело тем более не доходило.

Что ни говори, а время идет. И вот взяв в очередной раз «Основы», я вдруг нашел этот труд достаточно увлекательным и прочитал его, не отрываясь. А когда я начал читать «Практику Дзэн», я понял — сколько я потерял. Это произведение — кладезь мудрости, но главное, что я в ней нашел — недостающее звено в представлении о том, как происходит принципиально процесс мышления (позже, у Сеченова я обнаружил подтверждение этому), хотя желанием постичь этот процесс я обзавелся очень и очень давно. Думаю, что многих из людей этот вопрос посещал неоднократно, особенно, когда от него что-то в жизни зависело. Кстати сказать, в этой главе представлено в основном мышление, осуществляемое через последовательные информационно-энергетические связи.

У Сэкиды Кацуки я нахожу представление о нэн- действиях, которые принципиально соотносятся с работой аналитических тел в АСЕ и с представлением о трицентрич- ности, которое я нашел у Гурджиева.

В этой статье мне придется много цитировать, и делать я это буду не потому, что мне лень концентрировать материал, а потому, что он сам по себе очень плотен, из него почти нечего выбрасывать. Сэкида Кацуки очень лаконичен, каким, наверное, и следует быть мастеру Дзэн. Очень многое в его повествовании о процессе мышления перекликается с представлениями Георгия Гурджиева, особенно, что касается так называемого «самовспоминания». У Сэкиды Кацуки состояние сознания, когда человек живет, не осознавая себя, представлено как бессознательное мышление (неуправляемый поток сознания, спонтанное мышление). В Дзэн это состояние еще называется положительным самадхи.

«Человек мыслит и действует, не замечая этого. Когда он думает: «Сегодня прекрасный день», — он чувствует погоду, но не ощущает своей собственной мысли. Именно отражающее действие мысли, которое приходит сразу же после ее проявления, заставляет его осознавать собственное мышление. Сам акт размышления о погоде есть акт внешнего взгляда и поглощенности предметом мысли. С другой стороны, отражающая функция сознания глядит внутрь и отражает предыдущее действие ума. Это только что прошедшее оставляет за собой след, который представляет собой непосредственное прошлое. Благодаря отражающему действию сознания человек узнает, что происходит у него в уме, что у него вообще есть ум, он также узнает, что обладает бытием. Оба эти вида действий сознания называются «нэн». Его можно приблизительно перевести словами: мысленный импульс. Нэн ежемгновенно сменяют друг друга; вероятно, нам представляется, что они возникают почти одновременно. Однако нэн-действия, которые занимают сцену сознания, появляются по одному за раз. Может существовать много импульсов, которые толпятся за кулисами, страстно желая выйти на сцену (вспомните юнговское «осознанивание» — авт.). Каждое нэн-действие имеет свои границы, и эти подсознательные импульсы могут заставить нас почувствовать, что несколько действий совершаются там параллельно друг другу. Однако режим работы ума таков, что на сцене в данный момент находится только один актер, а фокус сознания направлен лишь на него».

Далее мы возьмем у Сэкиды Кацуки описание взаимодействия нэн-действий. «Назовем действие сознания, направленное на внешний мир, первым нэн, а отражающее мыслительное действие сознания назовем вторым нэн. Первый и второй нэн ежесекундно приходят и уходят; и когда имеет место серийный процесс мышления, второй нэн будет часто появляться на сцене, чтобы осветить предыдущий нэн: оба они взаимно смешиваются, как бы связанные друг с другом».

Это фактически описан процесс мышления человека, страстно увлеченного каким-либо занятием, это мышление ребенка, пока он еще не дифференцировал «я», у которого не оформился еще достаточно третий центр сознания — будхиальное тело. Тот же Сэкида Кацуки называет такое состояние положительным самадхи, в противовес абсолютному самадхи — трансовому состоянию.

«Второй нэн выражает и освещает непосредственно предшествующий нэн, однако он также ничего не знает о себе. То, что осознает себя, — это другая рассудочная функция сознания, которая следует сразу же за вторым нэн. Ее действия представляют собой дальнейшую ступень самосознания. Они укрепляют более ранние уровни мышления. Мы назовем его третьим нэн. Такой третий нэн, например, будет думать: «Вижу, я заметил, что подумал о том, что сегодня прекрасная погода». Или он может сказать: «Я вижу, что ощутил себя знающим, что я заметил свои размышления о том, какая сегодня прекрасная погода»… Однако наш ум в своей деятельности сложен и динамичен, и невозможно изобразить истинную последовательность мыслей, пользуясь несколькими простыми схемами».

Конечно же, сознание, являясь совокупностью аналитических тел, то есть анализирующих центров, естественно, поступает с информацией в зависимости от обстоятельств или поставленной задачи (а вернее — от того и другого), и не важно, пришла эта информация опосредовано извне или опосредовано изнутри, из банков памяти. Если это глубина анализа (например, изучение какого-то предмета) — это один способ действия мышления, если идентификация — другой, если творческий процесс — третий, несмотря на их схожесть. Но в любом случае эта информация подвержена прохождению всех инстанций опознания, независимо от того, проходная она или та, которая будет владеть нашим человеческим, творческим сознанием — осмысленной последовательностью третьих нэн.

Если проецировать работу нэн-действий на АСЕ человека, то попробуем представить это так. Первый нэн — это ощущения и эмоции первичного сознания, когда человек без всякого осмысления может, например, возрадоваться прекрасной погоде или расстроиться по поводу плохой. Второй нэн — это восприятие аналитической части ментального тела. Третий нэн (с последующими третьими нэн) — это либо «словомешалка» синтетического отдела ментального тела, либо медитативное мышление — результат работы будхиального тела: тогда процесс мышления, то есть смена этих третьих нэн — подконтрольно третьему уровню сознания посредством каузального. Разница между «словомешалкой» — спонтанным мышлением, и осознанным мышлением — медитативным — заключена в том, что первый акт легок, потому что дважды синтетичен: синтетический отдел АСЕ человека и синтетический отдел ментального тела, имеющий к тому же чувственную подоплеку астрального тела. Акт осознанного мышления сложен, ибо опосредован третьим аналитическим центром и телом воли. Со временем, когда медитативное мышление по определенной тематике переходит в привычку, оно становится частично осознанным, что делает его как бы фактом нейтрализации двух видов мышления. Здесь происходит частичная трансформация цели в мотив, что дает чувственную поддержку астрального тела.

Что мы видим в работе уровней сознания? Первичное, примитивное сознание по своей функции совершенно совпадает с первым нэн. Его задача — ощущения, то есть констатация внешнего или внутреннего мира при помощи анализа работы органов чувств.

Второй уровень сознания — рациональный, также отражает представление о втором нэн. Его задача различение и идентификация в первой фазе АСЕ ментального тела, то есть узнавание (восприятие) того, что констатировало примитивное сознание, и передача во вторую фазу — синтетическую, где и происходит мышление — неосознанное или осознанное: если есть необходимость, человеческий организм воспринимает информационно-энергетические сигналы третьим аналитическим центром.

Третий центр сознания является собственно человеческим. Он «видит» работу первых двух сознаний, так как в Луче Эволюции, при том, что информация приходит от текущих событий, а не из памяти, будхиальное сознание — это уже третья воспринимающая поток сознания инстанция. И, естественно, информация в ней — результат работы первых двух центров. А значит, третий центр сознания «видит» и наблюдаемое и наблюдающего. Наблюдаемое — анализ, проделанный первичным сознанием. Наблюдающий — анализ ментального центра сознания. На третьем уровне анализа появляются субъект и объект, «я» и «не я», что всегда делегировалось эго, или недифференцированному интеллекту. И вот здесь как раз и хотелось бы сделать замечание по поводу собственно субъективности и субъективности осознаваемой, то есть находящейся уже в состоянии объекта (объективированная субъективность). Человек всегда действует субъективно, исходя из собственной карты реальности. Если мы возьмем отраженное состояние сознания, т. е. рациональный анализ, и действие, к которому прибегнул человек, исходя из этого состояния сознания, то такое действие будет субъективным. При таком освещении разница будет только в том, что человек в этот момент не видит себя со стороны, а при трицентричном постижении сигнала у него появляется эта способность, то есть он сам превращается в объект. Сэкида Кацуки называет необъективированную субъективность субъективным элементом. Он пишет, что «субъективный элемент замечает другие предметы, но никогда не замечает самого себя. Подобно тому, как глаз не в состоянии увидеть самого себя, так и субъективный элемент не может наблюдать за самим собой. Когда же он оказывается в поле наблюдения, он превращается в объект и становится необходимым другой субъект, который рассматривал бы его».

На этом как раз, а еще на том эффекте, который в христианстве дает столпничество, и построена была работа по вспоминанию самого себя у Георгия Гурджиева. Ибо третий уровень, третий центр сознания только и делает человека, как мы уже говорили, человеком (а не второй, рациональный, логический, как принято считать, не структурируя сознание). Третий уровень сознания дает возможность человеку как бы лицезреть себя со стороны, что и позволяет видеть, а затем и исправлять ошибки и изъяны (через рефлексию к самодрессуре).

Это же явление, наверное, имел в виду и Христос, когда говорил о том, что ветхозаветная фраза, уже упоминаемая нами чуть раньше, о кислом винограде предков (Иеремия, 31:29), от которого оскомина на зубах у потомков, — неправомерна, ибо наше будущее может быть в руках каждого из нас. Но для этого, как говорил Гурджиев (а еще раньше Папюс и другие), надо стать человеком, а не быть человеком-машиной, кем многие из нас в основном и являются. И единственное, что отличает нас в такой ситуации от животных — это речь и поведение, закрепленное родовыми импринтными наработками и социальными штампами, т. е. искусственно созданными и многократно повторенными комбинациями поведения — привычками (дрессурой — как бы красиво мы это обучение не называли). Можно добавить к этому фрагментарные импульсы третьего центра сознания.

Это всё в нас пребывает благодаря условиям среды. В ней проходит процесс воспитания, черты поведения которого усваиваются, чтобы пользоваться в дальнейшем и передавать потомкам: как мы уже с вами знаем, такого рода информация передается через любопытство-подражание. Одно из подтверждений сказанному — феномен «маугли».

Итак, результат работы первичного сознания «снизу вверх» — ощущения, вторичного — восприятия, и только третий уровень сознания дает нам либо нейтрализацию полярностей — творческий акт, либо оценку происходящего, ибо оценивать можно, только отделив себя от окружающего мира, что в большинстве случаев и происходит. Ощущение — восприятие — оценка. Таким образом, нами получено принципиальное представление о работе аналитических тел АСЕ человека.

«Синтетический ум»

Прежде чем начать эту статью, хочу оговориться, что «синтетический ум» в нашей интерпретации и бессознательное суть одно и то же. Синтетическим умом мы будем называть все уровни бессознательного. А его будем делить на различные уровни, чем и вычленим их из целого. Итак: целое бессознательное — это синтетический ум, значит, уровни синтетического ума — это различные уровни бессознательного. Как сказал бы филолог, масло масляное, но мы сделали такую оговорку, чтобы в дальнейшем не было путаницы при использовании ранее появившегося недифференцированного понятия.

Бессознательное — термин, часто используемый в работах Фрейда, Адлера, Юнга и других исследователей психики. Мы продолжим жизнь этого понятия в нашем АСЕ для обозначения синтетических центров, что в принципе не противоречит основной идее. Например, «коллективное бессознательное» мы опишем с позиций структуры АСЕ — с точки зрения Теории Единства.

В связи с неоднозначностью восприятия данного термина в нашей концепции, позволю себе небольшую ремарку по поводу другого феномена, на который было обращено внимание Гераклита. Его энантиодромия в описании Юнга оказалась несколько однобокой.

«Древний Гераклит, который действительно был великим мудрецом, открыл самый поразительный из всех психологических законов, а именно — регулирующую функцию противоположностей. Он назвал это так: Enantiodromia, встречный бег, имея в виду, что все переходит в свою противоположность… Наша жизнь напоминает путь Солнца. Утром Солнце непрерывно набирает силу, до тех пор, пока оно, наконец, не достигает, лучистое и горячее, полуденной высоты. Тогда наступает энантиодромия. Его непрерывное движение вперед уже означает не прибавление силы, а убавление».

Суть энантиодромии хорошо показывает само по себе явление аналитико-синтетического единства. Законы же Семикратности и Нейтрализации только лишь увеличивают видимость для нас божественных хитросплетений — взаимопроникновений и взаимозамещений, предоставляя возможность более детального исследования аналитических и синтетических составляющих любого целого или того, что мы считаем целым. А постоянная смена полярности стадий развития, которую замечает Юнг — это лишь одно из проявлений энантиодромии, ведь не зря она «встречный бег». И уж совсем она не психологический закон, а закон, благодаря которому существует всё во Вселенной, и, возможно, не только в нашей.

Продолжим далее нашу заявленную тему. Бессознательное, — синтетический аспект развития, — представляет собой четыре отдела в двух противоположных частях целого. Дадим им названия. Бессознательное физического тела назовем доличнным или безличным (я бы дал ему имя собственное — «бессознательное Сеченова»). Астрального — назовем личным бессознательным («бессознательное Фрейда-Адлера»). Каузального — индивидуальным, а названием атманического сделаем термин Юнга — коллективное бессознательное (или «бессознательное Юнга»). Здесь я снова оговорюсь: коллективное бессознательное в данном контексте — это инкарнационный синтез. Он не затрагивает более высокие сферы бессознательного: я подразумеваю здесь бессознательное биосферы нашей планеты и так называемые эзотерические хроники акаши, чего, по-моему, не разделял Юнг. Мне кажется, что его коллективное бессознательное включало в себя всё: атманическое тело, как результат метемпсихоза сущности, в совокупности с результатом эволюции сознания биосферы Земли, а, может, и с еще более высокими сферами.

Этимология всех терминов, называющих синтетические тела, в свете нашей концепции — понятны, кроме одного, называющего каузальный центр. Дело в том, что такое понятие существует в философии и психологии: индивидуальность. Оно очень близко подходит по внутреннему содержанию понятию сущность, но в нашей концепции называет сущность воплощенную, т. е. включает в это понятие всего человека.

А что собой представляют уровни бессознательного? По тем многочисленным наблюдениям человечества, которые я всего лишь рискнул структурировать, одна из функций синтетических тел — банки памяти. Принцип работы этих банков мы видим в структуризации информации, которая распределена по телам в зависимости от её места в волновом диапазоне психики, то есть от ее значимости с точки зрения структуры вселенной. А в самих телах информация по уровню значимости распределена согласно тем же правилам в ее развитии.

Отсюда можно сделать поверхностный вывод о том, что информация, скорее всего, расположена по степени важности для вида, в общем, и индивида, как участника реинкарнационного процесса, в частности. Думаю, что здесь работает тот же механизм, что и при аналитической работе, только наоборот: структуризация — объединение, укрупнение — все большая и большая символизация (то, что в коллективном бессознательном становится архетипами).

Итак, в коллективном бессознательном сосредотачивается информация, несущая общие черты представлений человека об окружающем мироздании, связанная с метемпсихозом, то есть архивированная до символов память реинкарнаций.

В индивидуальном — находится информация, которая обуславливает связь предыдущей инкарнации с последующей для передачи характерных черт, присущих последующей, как факт жизнедеятельности предыдущей. А также всё в волновом диапазоне каузального тела из нашей онтогенетической памяти.

Результатом работы этих двух банков становится выбор родительской пары и построение нового физического тела: если можно так сказать, генетического эквивалента кармической модели сущности.

Личное бессознательное — это банк памяти примитивного, первичного сознания и информации низкого уровня вибраций, «сброшенной» рациональным сознанием. Хранит в основном информацию эмпирическую, связанную с обслуживанием физического тела и результаты восприятия ментального тела, в основе которых лежат сильные переживания: то ли это радостные воспоминания, то ли болезненные.

Хочется сказать еще раз о том, что все сказанное — условности. На самом деле процесс сложный, который может иметь подкрепления на всех уровнях психики.

И, наконец, доличное бессознательное, банк памяти физического тела — клеточная память, которая становится памятью рефлекторной — любой, относящейся непосредственно к физическому телу. Можно назвать ее моторной памятью, потому что, если ее рестимулировать, она включает моторику, соответствующую моменту раздражения сенсорных поверхностей. В основе сохранения информации, скорее всего, будет протопатическая часть нервной системы, а также вполне и внутриклеточный коллоидный раствор, структурированная, клеточная жидкость. Эта память, впечатанная в решетку жидких кристаллов, может быть основой создания импринтных штампов, как с положительной эмоциональной подоплёкой, так и с отрицательной, являющихся инструментом инстинкта самосохранения. Эта память, при отсутствии достаточной дифференцированности поступающей информации, не имеет фактически срока давности. Она всегда здесь и сейчас. Мы вернемся к этому в разделе «Реактивный ум».

Таким образом, в какой-то степени мы можем представить содержимое банков памяти по работе сознаний — источников заполнения этих банков памяти.

Что касается доличного бессознательного, то, я полагаю, структурные знания психологии в этой области весьма малы, ибо физическое тело на данном эволюционном этапе развития человечества в большей степени изучено физиологией и медициной, а значит, им пока и делать выводы и прогнозы. Поэтому общие, принципиальные предположения, выдвигаемые мной — это тот минимум, который я могу себе позволить для дальнейшего развития описываемых мной наблюдений.

Единственное, что хотелось бы добавить по этому поводу, что всё же клеточная память есть результат работы сенсорно-эмоционального аналитического центра, то есть эфирного тела, а не самого по себе физического, которое, как мы знаем, на самом деле есть ничто — прах. Даже с поправкой на то, что оно, — в составляющих его частях, — обладает неким самым примитивным собственным сознанием.

Аналитико-синтетические пары

Завершая данную часть, сделаем эту статью в какой-то степени резюмирующей. Итак, то, что мы назвали бессознательными, на самом деле — банки памяти. Не зря ведь слово «сознание», если рассмотреть внимательно его семантику, говорит о чем-то, сопутствующем знанию, работающим со знанием, находящимся со знанием. А значит, банки памяти — это вместилища знаний разного информационно-энергетического уровня, и слово «бессознательное» может в данном случае обозначать только то, что знание находится как бы без того, что мы называем сознанием, то есть без своего аналитического компонента в составе аналитико-синтетической пары. В данном случае срабатывает инерция бытового уровня употребления языка. Сознание здесь характеризуется, скорее всего, как часть психики, находящаяся выше первичного уровня сознания, то есть в его ментальном аспекте. А точнее, в среднем, операциональном аспекте психики — в ментально-каузальной аналитико-синтетической паре.

Первичное сознание при жизни человека никогда не покидает физическое тело. А «знания», лежащие в банке памяти нашего грубоматериального тела, недоступны ментальному сознанию по причине того, что его «запирает» сознание первичное. Оно, в данном случае, залог вегетативной, рефлекторной жизни нашего планетарноготела, которое, слава богу, не подвластно рациональному сознанию с его вариативностью принятия решений. Когда мы, говоря языком бытовым, находимся без сознания, мы все же имеем его в реликтовом виде, в его филогенетически почти изначальном состоянии, позволяющем ему работать как часы. Не зря поэтому для лучшего выживания организма в критических ситуациях медициной используется искусственная кома. Благодаря этому уровню сознания физическое тело продолжает четко функционировать. В бессознательном состоянии с физическим и эфирным телами, скорее всего, находится и астральное, как синтетический элемент эфирно-астральной аналитико-синтетической пары. Да и все остальные — только обособленно: это значит, что не хватает ресурса для взаимодействия аналитической и синтетической составляющих в пространственно-временном образовании «человек». В месте последовательной передачи сигнала от «ми» к «фа» не хватает энергии для передачи этого сигнала, что не дает возможности «подключиться» ментальному и другим телам. Как раз это и превращает человека в «растение» — в вегетативно функционирующий моноцентрический организм с потерей всех высших достижений эволюции живой природы.

Итак, бессознательное — это синтетическая составляющая аналитико-синтетических пар, тогда как сознание — это то, что работает с ним, это аналитическая часть АСП.

Высший и низший отделы сознания (будхиальное и эфирное тела), попеременно доминируя, корректируют процесс мышления, осуществляемый средним отделом, то есть ментальным телом. От этого зависит, какое мышление в данный момент осуществляется: спонтанное или медитативное, или спонтанно-медитативное в случаях, когда цель становится еще и мотивом. Спонтанное мышление с подачи первичного сознания провоцирует в ментальном астральное тело. Мы уже об этом говорили. Медитативное же мышление опосредовано каузальным телом. А его на это провоцирует тело чувств сущности — третий уровень аналитического принципа постижения информации.

Еще раз попробуем уяснить. То, что мы назвали «бессознательным», на самом деле есть синтетическая составляющая аналитико-синтетической пары (восходящей или нисходящей), в которой накапливается, структурно перестраивается и динамически трансформируется информация, то есть знания, соответствующие определенному уровню вибраций волнового диапазона психики. Если взять, например, астральное тело, то это чувственная информация, если можно так сказать. А в каузальном — энергетическом теле сущности, которое мы называем телом воли, концентрируется информация, связанная с осознанно создаваемым поведением, с социально и научно значимыми знаниями. В физическом — боль и наслаждение (приятно-неприятно). Если провести для образности аналогию с водой, то вода — это, как минимум, если не брать во внимание плазменное состояние, лед, вода и пар. Вот что-то подобное происходит с уровнями материи в разных дискретных образованиях, которые названы нами аналитико-синтетическими парами (АСП). Она находится в разных состояниях на разных участках спектра, оставаясь при этом тем, что позволяет нам быть живыми и в разной степени развитыми существами. Каждый отдел нашего пространственно-временного континуума представляет собой определенного вида или типа материю (носитель) с заключенными в ней знаниями и выполняет, благодаря этому, определенную энергоинформационную функцию в работе человеческого целого. Текучесть такого вида материи, ее трансмутационное (благодаря чакрам) информационно-энергетическое преобразование при переходах из тела в тело — это, прежде всего, сверхскорости происходящих процессов, с одной стороны, и довольно сложная структура внутренних параллельных и последовательных связей, осуществляющих движение постоянно сменяющих друг друга сигналов, а вернее их комплексов — конструктов, с другой.

Возвращаясь к работе аналитических отделов сознания, можно сделать уточнение — каким образом первый и третий уровни сознания оказывают воздействие на весь организм. Они создают как бы декорации, на фоне которых работает средний уровень, тот, на который мы возложили в основном функцию интеллекта, «рисующего» нам, исходя из этих декораций, карты реальности. Первичное сознание, обслуживая физическое тело и работая, наряду с другими системами, с его нейрогуморальной системой, куда входят, прежде всего, периферийная нервная система, ретикулярная формация, спинной мозг и железы внутренней и внешней секреции, создает эмоциональный фон, проявляющийся в смутных неосознанных до конца переживаниях, влечениях и антипатиях, благодаря неполной дифференциации информации. Будхиальное, творческое сознание создает фон, заключающийся в смутных целях и идеях, каких-то неосознанных до конца ожиданиях перемен, в неуловимости нашей миссии на земле. Это трансцендентный фон. Так справляются со своей работой нижний и верхний центры аналитической троицы — этого «нераздельного» и «неслиянного» единства. Это обусловлено их тождественным восприятием внутреннего и внешнего мира, неполной дифференциацией информации. Они, будучи аналитическими отделами человеческого целого, все же находятся в слабой позиции, если сравнивать их с ментальным (срединным) уровнем сознания, который и осуществляет то мышление, которое мы и привыкли считать интеллектом. Но, не имея предварительно подготовленной сверху и снизу информации, ментальный уровень функционировать так, как положено, не может: для того, чтобы пришел Христос, нужен Иоанн Предтеча, нужно подготовить «пути Господни».

Каждый отдел психики находится на своем месте: слишком долго вселенная на планетарном уровне готовила приход такого сознания, которое сможет осознавать себя самое и накапливать знания, структурируя их, согласно божественным законам.

В конце статьи остается назвать аналитико-синтетические пары, эти минимальные структурные единицы в самой первой градации человеческого целого.

В восходящем потоке:

Эфирно-астральная,

Ментально-каузальная,

Будхиально-атманическая.

В нисходящем:

Будхиально-каузальная,

Ментально-астральная,

Эфирно-физическая.

Конечно же, все это условно взятые единицы. С таким же успехом можно рассматривать и синтетико-аналитические пары. Суть здесь одна — постичь принципиально уровни обработки информации относительно трех отделов сознания, дискретно закрепленных филогенезом в процессе эволюции в человеке.

Часть третья. Третий центр сознания

Душа животных

Насколько мне известно, животные не способны ни к добродетели, ни к греху; из чего следует, что они не могут заслуживать страданий, а страдания не могут их улучшить.

Клайв С. Льюис

Если посмотреть на название этой главы отчужденным взглядом, то вольно или невольно возникает вопрос: при чем здесь животные, коль мы говорим о человеческой душе, о ее дифференциации с точки зрения спектральности всего проявленного в нашем материальном мире? Заметьте, под материальным миром мы, как всегда, подразумеваем весь проявленный мир — от Триединого до воспринимаемого нами как эмпирически, рационально, так и трансцендентно. А все очень просто: спектр тонких тел у животных такой же, как и у человека, только он находится, если можно так сказать, в состоянии неполного развития (как, впрочем, и у самого человека, где от человека-животного до человека-бога — пропасть в тысячи, десятки и сотни тысяч лет эволюционного развития).

Если у животных нет души, как говорят многие мудрецы древности, то хотелось бы понять, почему они живы. Ведь мы, как правило, жизнь объясняем одухотворенностью. Но всё, что между духом и вещественной оболочкой, есть душа. Гермес Трисмегист, отказывая животным в наличии души, тем не менее, говорит, что тело не может «составиться» без души, но действовать может и без нее. Парадокс? Здесь кроется загадка, которая возникла, с одной стороны, из-за недифференцированности того, что мы называем человеческой душой, с другой — из-за того, что душой, скорее всего, считалось то, чем не обладали животные.

Душа, как и всё (за исключением Абсолюта Всё) в этом мире, должна быть подвергнута анализу, чтобы понять, из чего же она состоит. Поняв же структуру и назначение каждой части этой структуры, можно в какой-то степени прояснить для себя вопрос о различии человека и животного с точки зрения степени их одухотворенности. Вообще же здесь простое несовпадение терминологии: например, душа в Каббале — это почти то же самое, что и сущность (бессмертная часть души) в АСЕ.

Что же мы видим, структурировав душу человека? Мы видим, что она состоит из личности и сущности, смертной и бессмертной, животной и собственно человеческой частей души. Вот и нет загадки.

Животное, не вычленяя себя из окружающего мира, благодаря тому, что оно бицентрично (т. е. не имеет развитого третьего аналитического центра, делящего сущее на две части — субъект и объект), не совершает стратегических ошибок. Ошибки такого плана связаны с появлением объективированного субъекта и как результат — философских понятий «хорошо» и «плохо» вместо обычных в мире животных «приятно» и «неприятно». А коль животное «не обладает» бессмертной душой, т. е. у него нет осознающего себя центра (или он не развит), действительность вынуждает его только лишь к реактивному поведению — к разумному поведению выживания физического тела. Хочу оговориться, что понятие «животное» очень широко, уровни развития животных слишком различны. Поэтому мы будем подразумевать в данном случае более высокие уровни развития биологических видов, которые и были охарактеризованы нами как бицентричные. Суть наших умствований заключена в том, что животное, сканируя своими рецепторами окружающий мир и реактивно производя свое действие или бездействие по отношению к нему, скорее всего, не осознаёт, что именно оно это действие или бездействие совершает. И нужно думать, что животное в таком случае лишено работы над ошибками, ибо поступает из «простых», тактических соображений, чего не скажешь о человеке. Последний запутался в самим же собой созданных философских премудростях, тем самым вынуждая себя на подобное развлечение в загробном состоянии существования и далее в новом рождении. Я даже не говорю о страхе в нынешней ипостаси существования по поводу этой предстоящей работы над ошибками.

Итак, сознание животного просто эволюционирует из жизни в жизнь (от содержания к форме), не задумываясь об этом, пока, если можно так выразиться, не нарастит «массу» сознания, которая и даст переход количества в совершенно иное качество, т. е. анализ подготовит и осуществит неизбежность такого синтеза. Так Господь создает душу бессмертную, которая из простого, когда-то недифференцированного механизма передачи жизни, в конце концов, становится венцом на данном этапе эволюционного развития так называемой живой природы. Она становится как бы координационным центром, как того опыта, который приобретался в дочеловеческом состоянии, так теперь уже и в человеческом. Хотя таких людей еще можно называть людьми очень и очень условно.

Здесь мне хотелось бы сделать небольшое отступление. Я раньше, интуитивно понимая огромную разницу в уровнях эволюционного развития, недоумевал: зачем Господь сделал такую сборную солянку из человеческого общества. Казалось, что гораздо естественнее, если бы это были уровни, закрепленные определенными формами. Казалось, что таким образом людям лучше бы жилось. Думаю, что мое «лучше» было всего лишь эквивалентом «легче». Мне хотелось не видеть надписей и плевков в лифте, не слышать матов, не быть свидетелем хамства и тому подобного выражения чувствительности. Сейчас понимаю: у Бога — другая задача. Ему нужно создать не более легкие и комфортабельные условия, но более тяжелые для тех, кто еще не дошел до уровня самосовершенствования. А для тех, кто только что дошел, это должно быть напоминанием, что, если они не будут создавать намеренные страдания, будет больше вынужденных. Конечно же, это объективный процесс, происходящий независимо от чьего-то произвола — все заключено в Универсальных Законах Мироздания. В данном случае под намеренными страданиями я имею в виду работу по воссозданию единства в человеческом сознании. Страдания — это данная нам объективность, «выравнивающая» наше шарахающееся из крайности в крайность движение и делающая через это из нас людей. Теперь это стало для меня совершенно ясным фактом. Люди, в особенности на ранних стадиях своего развития (как эволюционных, так и личных, онтогенетических, которые повторяют эволюционные, исторические этапы развития человечества) в основном, как мы знаем, воспринимают опыт через любопытство-подражание, результат чего впоследствии закрепляется или не закрепляется физическим телом в генах в зависимости от количества повторений этого опыта в потомстве. А также этот опыт закрепляется и на высших уровнях бессознательного, передаваясь при помощи метемпсихоза, чтобы в дальнейшем через обновленную форму и принцип детерминизма вершить наши судьбы. Если человеческое общество разделить на виды — это уже не будет человеческим обществом, и такое разделение даст более ограниченный опыт, ибо предполагает дополнительные структурные надстройки, чего природа не приемлет в итоге, хотя может допускать на «кратких» исторических отрезках времени. Связаны данные эксперименты с условиями, которые Господь поставил перед природой в виде своих фундаментальных законов. Это всё те же окольные пути.

Задумывался ли кто-нибудь из вас, почему на уровне физиологии, например, человека (а это относится к любому виду), такая огромная градация всяких физиологических «отклонений» от нормы? И что есть норма? Как мне кажется, норма — это то, что в данный момент может соответствовать сложившимся условиям (в рамках природы это условия внешней среды), это те организмы, которые лучше других готовы выживать в данное время в данном месте, готовы приспосабливаться к текущим обстоятельствам. Но со сменой этих условий могут понадобиться другие «варианты физиологии». И вот тут «окольные пути» становятся понятным механизмом тех возможностей, которые природа оставляет себе «на всякий случай». Природа всегда готова выживать: и если уж не в отдельных видах, то в целом-то уж точно. В этом — залог исполнения Универсальных Законов Системы Систем.

Один из них в комментарии Дионисия Фрейера к одной из его Парадоксальных Эмблем, как мы знаем, звучит так: «Центр толкает вперед, Центр отталкивает, Центр захватывает. Жизнь и Смерть идут в ногу». Конечно же, вы сразу ощутили в этом высказывании движение Вселенского маятника, проявленного как в самом великом, так и в самом малом из миров, созданных Богом. Он — это вибрации, это пульс: это — «лишь окольными путями открываем мы прямую дорогу». Таким образом, Юнг вслед за Сеченовым выразил самую суть данного закона. Все в этом мире — эксперимент, правильность результатов которого иногда можно не увидеть сразу, ибо мы ищем Центр, но можем видеть лишь один из краев, если это несоизмеримо с нашей жизнью. То, что мы называем случайностью, и есть «окольные пути», уводящие нас от Центра, чтобы вновь привести к Нему. Это та самая случайность, которая есть непонятая закономерность — «ложь в движении». И лишь мысль может дать нам какую-то надежду.

По поводу последнего опять приходит на ум «Теория видов». Не поэтому ли палеоантропологи, пытающиеся найти «недостающее звено», обречены на неуспех. Не потому ли до сих пор жива гипотеза Дарвина, суть которой — обслуживание планетарной природой синтетического процесса под названием «эволюция сознания», где «эволюция видов» лишь один край целого. Природа только «откликается» на вселенское движение к божественности сознания. Это работа все того же маятника, олицетворяющего вибрационный процесс, называемый нами диалектикой. Процесс перехода к «очеловечиванию» дискретен, а потому краткосрочен с точки зрения развития плоти, почти мгновенен. А что касается «недостающих звеньев» в непрерывно-дискретном развитии форм, обслуживающих развитие растущего сознания, то это вполне может быть неверный ракурс видения данного явления. Наука слишком часто опровергает то, что еще совсем недавно утверждала.

Итак, что же кроме ограничения опыта для человечества в целом принесло бы формальное различие? Что-то подобное мы видим в разделении общества, особенно в прошедшие времена, на касты, как в прямом, так и в переносном смысле (синтетический процесс). С одной стороны, это внутрикастовое развитие определенных признаков, где могут быть сформированы и закреплены генетически превосходные качества, определяющие внутреннее развитие, ведь в итоге мы принципиально обречены быть богами. С другой — унизительное разделение человечества на высших и низших, что при человеческой природе осознания себя, в основе, неприемлемо, хотя и дает мощнейший импульс к развитию сознания. Это противоречит более высокой, общечеловеческой морали в противовес клановой, более архаичной по своей сути. Конечно, в данном случае существует нестыковка между нравственностью и целесообразностью. Природа не знает нравственности, ее космическое сознание не дает ей такой роскоши. Нравственность в мире, если можно так сказать, одного исторического времени может быть лишь извращенной крайностью в мире времени другого, или разные моральные подходы у одного или другого народа, что, как правило, связано с религиозными отправлениями и данной необходимостью. Нравственность в природе — это целесообразность, которая так же, как и нравственность, меняется вместе с постоянно меняющимися условиями, не задаваясь, однако, размышлениями — что есть хорошо, а что плохо, ибо не оперирует такими категориями, потому что целесообразность подразумевает выживание, где все методы хороши. Вот здесь как раз и преимущество кастового (кланового) различия перед видовым. Кастовое различие все же дает возможность человеку в особых случаях находить выход из пограничных ситуаций. Таких примеров в истории человеческих отношений достаточно. Это, в частности, освобождение и выкуп выдающихся рабов. Это и обогащение и самовыкуп крепостных крестьян. И, наконец, окончание периода существования такого механизма, как кастовое неравенство, и переход последнего в более скрытую форму. А представьте себе, если бы коренным образом была различна форма. Негативный опыт нам показала жизнь даже не на видовой форме, а на цвете кожи.

Итак, различие в форме на этапе появления сущности было бы вредно для эволюции сознания, это задерживало бы ее. Еще раз повторюсь, что природа мудра своим «космическим умом», который есть необходимость уравновешивающего действия. Чтобы пояснить данное утверждение, снова сошлюсь на то, что еще Гермес Трисмегист разделял ум на божественный и космический. Если помните, он говорил, что космическим умом обладает природа со всеми богами и также животные. Божественным — только Бог и человек. Так вот, природа мудра своим космическим умом и не позволила человечеству, то есть это не было целесообразным, предстать в разных формах.

Странно, конечно, слышать о разных формах в отношении к человечеству, получается смысловая абракадабра. Однако если верить некоторым представлениям в антропологии, попытки у природы такие были, но они, к счастью, оказались несостоятельными, хотя до сих пор муссируются домыслы о другой человеческой ветви, представленной «снежным человеком».

Если уж идти до конца в своих предположениях, то, думаю, движение по реинкарнационной спирали в царстве животных идет от менее развитой особи в виде к более развитой через усовершенствование формы, что определяет, как правило, место в иерархии. А затем следует количественно-качественный скачок — дискретный переход в следующую, более совершенную форму — в иной вид, где снова начинается непрерывно-дискретный путь восхождения в виде.

Но то, что возможно без сущности, с сущностью невозможно по определению, ибо она занимает главенствующую позицию. Механизм настолько усложняется, что измерять его привычными способами становится небезопасно, поскольку включаются несоизмеримые с нашими возможностями осознания величины.

В связи с этим хотелось бы высказать предположение о том, что животные, хотя мы их и лишаем третьего уровня сознания, все же очень близки, особенно домашние, через усложнение символического восприятия к последующей самоидентификации. Об этом говорит хотя бы факт возможности инсайта у животных (англ. insight — проницательность, понимание) — акта непосредственного постижения, как бы озарения в выборе решения, срабатывания интуиции. А это прерогатива каузального тела — это ступень к будхиальному сознанию. Хотя вопрос очень спорный. Здесь, как мне кажется, и лежит граница между дочеловеческим и человеческим состоянием сознания. Скорее всего, если дифференцировать это состояние сознания в развитии ребенка, то это момент перехода от называния себя в третьем лице к «я», то есть к первому лицу. Если взять АСЕ филогенеза, то линия между ментальным и каузальным уровнями даст нам условное понимание разделения животного и человеческого царств. Если подходить к проблеме более скрупулезно, то воображаемая черта, проходя по границе ментального и каузального тел, отделит спонтанное мышление от мышления медитативного, то есть, если можно так сказать, краткую концентрацию внимания (любопытство) от длительной (осознанное, волевое внимание или, другими словами, медитативное).

Конечно же, у каждого вида и каждого отдельно взятого животного в этом виде свой уровень развития. Но принципиально, думаю, это предел дочеловеческого развития в природе грубоматериального мира. Что же касается домашних животных, то здесь есть некоторые вопросы. Суть их в том, что домашние животные, не обладая речевыми аппаратами, все же пользуются символами речи хотя бы на слух, соединяя с теми образами, пусть даже и не конкретно, возникающими перед глазами. И если символизм к животным в дикой природе приходит только через многократность повторения зрительных образов, запахов и естественных звуков, сопровождающих, как выражается Сеченов, конкреты, то к домашним — еще и с искусственными обозначениями, коими являются слова, и постоянной дрессурой. Говорить о чем бы то ни было здесь сложно, потому что кроме сравнения с одно-двухлетним ребенком до его полной самоидентификации, обладающего «высокоразвитым мозгом», когда он переходит на употребление местоимений, что говорит о начале абстрактного будхиального восприятия мира, у нас есть только догадки и предположения. Разве ребенок до этого времени не самоидентифицирован? Пусть он называет себя в третьем лице, но он все же дифференцирует себя из пространства. Он отличает себя от других. Да, у него еще нет гиперинтеллекта, но интеллект у него есть. А животное, обладая таким, пусть даже низким интеллектом, обладает во взрослом состоянии еще и жизненным опытом, исходящим из многократности повторения окружающих событий и внутренних состояний, что ведет к еще большей самоидентификации.

В виде комментария могу сказать, что линия раздела существует и в Каббалистическом «Древе Жизни», и проходит она через середину «эго», сефиру Тиферет, что параллельно ментальному телу.

Даже из этих фактов можно с полным правом судить, что высшие животные отличаются от человека отсутствием абстрактного мышления, потенцией которого они, судя по всему вышесказанному, все же обладают. И это — результат неразвитости третьего — творческого уровня сознания.

Прорыв к трицентричной — человеческой психике был обусловлен развитием на уровне физиологии инструментария ментально-каузальной АСП, что и позволило появиться третьему центру сознания. Но разве его не было ранее? Конечно же, был. Но находился в «эмбриональном», в зачаточном состоянии. После того, как надсознание получило должный толчок к развитию, благодаря объективно существующему неблагоприятному окружению (постоянное приспособление к изменению климатических условий «снизу» и давлению общего эволюционного процесса «сверху»), — неблагоприятному для дальнейшего существования вида, оно сделало возможным параллельное гиперразвитие рационального уровня сознания, который естественным образом адаптировался к новым условиям.

Позволю себе несколько конкретизировать нашу тему одной из версий в палеоантропологии относительно очень мощного толчка в развитии сознания наших исторических предков. Одно из мнений гласит, что изменение климата — в данном случае засуха — изменило среду обитания. Очень быстро начала исчезать, ранее бывшая в изобилии, привычная пища, она становилась более скудной и твердой. Окружающая среда создает условия, как уже говорилось, для выживания одних видов, более совершенных для текущих условий, и гибели других — менее приспособленных. Искусственная селекция показывает, что процесс этот с точки зрения исторического развития может быть молниеносным. По версии, основанной на археологических раскопках и антропологии, в те времена на Земле обитает не один вид приматов, готовых к метаморфозам, ведущим к очеловечиванию.

Но по этой версии шанс для перерождения получили только наши предки. И получили его, благодаря тому, что оказались, да простит меня читатель, падальщиками. И не просто падальщиками, а самыми, что ни на есть, последними из всех. Дело в том, что они, как правило, не могли конкурировать с другими животными-санитарами по силе, а значит, им оставалось только то, что оставалось. Зачастую это оказывался скелет с черепом. Именно то, что оставалось как бы «на потом» от предыдущих едоков. И тут у наших предков было по сравнению с другими животными преимущество: конечности, приспособленные к захватыванию предметов и довольно развитое эволюционно сознание. Эти два фактора позволили им найти свою питательную нишу, они научились разбивать при помощи подсобных предметов кости и черепа и доставать столь питательный мозг — костный и головной. Очень высококалорийная и легко перевариваемая по сравнению с другими останками пища наряду с растительной на протяжении долгого времени начинает видоизменять нашего предка. И, самое главное, она высвобождает большое количество времени для общения в стае, для игр, для наблюдения, что ведет к еще большей дифференциации окружающего мира — к максимально возможному для них анализу. А не это ли есть развитие нашей ментально-каузальной аналитико-синтетической пары.

Конечно же, такая пища была не единственной в рационе данной ветви антропоидов. Туда попадали и насекомые, и мелкие животные, и всевозможная растительная пища. Но суть произошедшего — всеядность. А еще — переход к вынужденному прямохождению, обусловленный высвобождением верхних конечностей для захватывания предметов. А это в свою очередь вело к усложнению координации движений, а значит, к еще большему развитию мозга. Здесь мы опять оглядываемся на физиологию. Хотя было бы правильнее рассматривать данный процесс с позиции диалектики, с позиции подстраивания физиологии под общий ход эволюции сознания, которое и создавало такие формы, которые либо продолжали развиваться, либо заходили в тупик, не соответствуя поставленной перед ними вселенской задаче.

Насколько вышесказанное может соответствовать действительности, сказать сложно. Это всего лишь одна из многочисленных точек зрения на преобразование антропоидов в гоминид с моими комментариями. Но переход от вегетарианства, присущего высшим обезьянам, к всеядности, конечно же, должен был обусловить высвобождение большого количества энергии для развития третьего — творческого уровня сознания. А это — условие зарождения искусственной обработки орудий, в связи с чем Пауль Альсберг, немецкий антрополог, говорил о «реконструкции» тел по сравнению с «приспособлением тел» к окружающей среде у обезьян.

Предыдущая версия взята мной из научно-популярного фильма, она весьма упрощена. Есть и другие версии. Например, профессор Раймонд Дарт, открывший австралопитека, утверждал, что эта эволюционная ветвь была тем самым «недостающим звеном» в переходный период от обезьяны к человеку, и представители ее — охотники. Дарт проделал огромнейшую работу по идентификации останков из костеносной брекчии Трансвааля, объявив их кухонными кучами австралопитеков. В этих кучах были обнаружены более четырехсот видов останков животных. Не вдаваясь в подробности, достаточно сказать, что самыми многочисленными из них после антилоп, были останки гиен. Очень многих специфических фрагментов скелетов животных не хватает. Дарт списывает данный факт на использование этого вида костей в качестве орудий труда. А вот интересный факт из наблюдений за молодой гиеной: «В восемнадцать месяцев она уничтожила без остатка голову, челюсти, зубы и шкуру теленка, а в два года за три дня с легкостью расправилась с головой осла, не оставив от нее ни одной косточки». По данным, описанным профессором Дартом, скорее, напрашивается вывод, что австралопитеки были охотниками не столь хорошими, и больше — по необходимости конкурировали с другими падальщиками, в частности, с гиенами. Об этом же говорит и тот факт, что трубчатые кости из кухонных куч в основном были расколоты (расщеплены), и в основном принадлежали либо совсем молодым, либо старым животным: эти особи чаще попадают в рацион крупных хищников. Дарт же объясняет этот факт умением австралопитеков использовать неопытность и слабость, что на самом деле все тот же пресловутый естественный отбор.

А вот Луис Лики, один из выдающихся антропологов, исследователь Восточной Африки, обнаруживший за свою жизнь немало останков неизвестных науке вымерших животных, открыл миру зинджантропа, затем презинджантропа (человека умелого), а позднее — шелльского человека. Сначала он предполагал, что зинджантроп — прямой предок человека, парантроп же и австралопитек — это боковые ветви ствола гоминид (хотя позднее отнес зинджантропа к австралопитекам), из чего следует, что правильнее их было бы называть near man — «окололюди». Затем «недостающим звеном» стал «человек умелый», сместив предыдущего претендента в near man, затем это место занял шелльский человек — настоящий охотник. В этом культурном слое появляются первые зачатки искусства — найдены среди костных останков следы охры (кровь мертвых). Охру использовали при захоронениях.

Кстати, Лики обратил внимание на тот факт, что трубчатые кости зинджантропом, как и австралопитеком, раскалывались, чего не скажешь о более поздних слоях шелльского и ашельского человека. Это привело его к выводу: потомки зинджантропа не испытывали такого недостатка в пище, как их предок. Возможно, он, как и все его современники, еще тоже не стал тем охотником, каким мы его привыкли представлять, а в большей степени был собирателем, в том числе и остатков пищи после крупных хищников.

После Луиса Лики его сын, Ричард Лики, также делает несколько открытий в палеоантропологии и также пытается придать статус «недостающего звена» своим находкам. Но, увы, всё, чего удалось достигнуть в этом направлении, — это «состарить» предков Homo на несколько сотен тысячелетий, и то за счет того, в большей степени, что наука открыла калий-аргоновый метод датировки образцов породы, в которых залегали палеоостанки.

Если же исключить наивность различных предположений, то, конечно же, тупиковых ветвей в развитии человеческого сознания было очень и очень много. Дарвин писал: «В серии форм, связывающих обезьянообразное существо и человека, чрезвычайно трудно зафиксировать определенную точку, когда должно применить термин «человек»». В этой фразе гениального ученого, тем не менее, сквозит прямолинейность, что не присуще природе. Невозможно сказать, сколько «окольных путей» было в этом направлении, сколько ветвей антропопитеков (человекообразных обезьян) и питекантропов (обезьянолюдей — слова использованы в широком смысле) стало расходным материалом в освоении планетарным телом более тонких энергий. Но если провести аналогию с развитием и угасанием родов, можно понять, как это происходило. Природа сильна своим естественным отбором в освоении новых рубежей сознания. Для особей динамика внутреннего перерождения должна успевать за динамикой общего развития эволюции. В противном случае — смерть индивида, рода, вида. Развитие неизбежно: эстафету сознания понесут лучшие из лучших. Одно можно сказать, что человек стал человеком не тогда, когда он взял валявшиеся под ногами дубину или камень, а когда он стал их творчески изменять: вот это как раз и будет началом включения третьего уровня сознания, что было присуще на начальном этапе, как показывает палеоантропология, не одному виду.

Я еще раз хочу вернуться к пресловутому «недостающему звену», поиски которого равносильны поискам иголки в стогу сена, ибо это был дискретный переход. Слишком малое историческое время занимает данный период по сравнению с длительным, предваряющим это событие развитием, оставившим нам достаточно подтверждений своего существования (вспомните, что мы говорили об искусственной селекции и о «реконструкции» тел).

К слову о юнговском «высокоразвитом мозге». Этот механизм развивающаяся душа получает через генетическое и реинкарнационное параллельное усовершенствование. А, получив его, онтогенетически либо развивает, либо обрекает на деградацию. В этом суть развивающихся или угасающих ветвей сознания. В основе их лежит непосредственная передача опыта.

Крамольная мысль: а что если разные ветви антропоидов по мере развития сознания, совершенствуясь анатомически для соответствия этому развивающемуся сознанию, могли на каком-то этапе преодолевать барьер биологической несовместимости между собой, тогда о «недостающем звене» вообще можно забыть?

Однако вернемся к реальности. Я постоянно говорю о развитом третьем уровне сознания. И, тем не менее, речь не о полном его развитии, а о частичном. Но о развитии вполне достаточном, чтобы о нём можно было говорить вообще. Как подтверждение моей мысли, мы видим ощутимое различие в эволюционном статусе людей: от человека-животного до человека-бога. Суть этой дифференциации, как мне кажется после многолетнего осмысления, реинкарнационный процесс. Я уже писал о причинно-следственной подоплеке, благодаря чему дух с бессмертной частью души воплощается в той форме, в тех генетических условиях, которые соответствуют природе воплощаемого объекта. А суть реинкарнационного процесса, как мы знаем, пошаговое преобразование сознания (эволюционирование монады). В Теории Единства это обратный процесс (в данном случае планетарного масштаба) Лучу Творения Гурджиева. Луч Творения это символ нисхождения — материализации сознания. В «луче эволюции» же идет «осознанивание» материи. Я специально выделил это слово, чтобы пояснить, что оно имеет только косвенную связь с термином Юнга. Просто в данном контексте оно более всего подошло для обозначения происходящего.

В свете всего до этого сказанного, нетрудно представить, что человечество в своей грубоматериальной ипостаси, обладая высокой степенью развитости формы, является всего лишь промежуточным звеном от дочеловеческого до постчеловеческого состояния сознания. От животного до, если угодно, ангельского. От формально дифференцированного сознания животных через завуалированно дифференцированное сознание людей к формально дифференцированному, предполагаю, сознанию в царстве Шамбалы.

Иерархия

В Иерархии Небесной никто не назначается, но все достигается.

Из писем Е. Рерих. 15.4.36

Мы очень часто слышали фразу «вначале было слово». Мы иногда повторяли ее по какому-нибудь поводу, а если быть более точным, мы высказывали ее по разным поводам, используя многогранность последней. Но прежде всего всегда подспудно ощущали начало чего-то великого, пришедшего из тайных знаний.

Почему мы заговорили об этом? Не потому ли, что появление слова — это исторический момент возникновения будущей цивилизации? Слово — это искусственный символ, обозначивший предметы и явления, — символ, как часть целого, по которому это целое узнавалось. Но, что еще важнее, — слово это источник мощного развития творческого начала в живых существах. Говорю так, потому что людьми наших очень и очень далеких предков, носителей зарождающегося третьего аспекта сознания, назвать еще было совершенно невозможно. Но, тем не менее, это уже были люди, потому что процесс перехода лишь с обывательской точки зрения кажется непрерывным. На самом же деле переход этот дискретен. Третий уровень сознания, — надсознание, — либо работает, либо нет: его суть — образно-символическое восприятие действительности. Как и на первом уровне — у подсознания. Но в данном случае символы используются не только естественные, как в первом случае, но и искусственные.

И вот здесь возникает вопрос: как же быть с такими трудноразличимыми формами сознания? Как разграничить их сферы деятельности: они ведь оба работают с образами и с символами, сопровождающими эти образы?

Именно в этом суть двойственности при понимании тождественности на периферии сознания: и примитивный, и творческий его аспекты находятся по обе стороны от центра АСЕ (ПВК) человека. И тот, и другой исполняют роль сознания с тождественной функцией конституционально. В противовес рациональному, назначение которого — максимальная дифференциация приходящей в него информации, зависящая от эволюционного развития сущности человека. И как следствие — от обучения. Тождественность и первичного и творческого аспектов сознания имеет одну очень принципиальную разницу. Примитивное сознание, как уже говорилось, работает с естественными символами (запахи, звуки, вкусовые ощущения, кинестетические ощущения и т. п.). А творческое — и с теми, и с другими. Все остальное к этому прилагается. Вот почему человек своим появлением обязан искусственному символу, то есть слову, которое и было, пусть поначалу и несовершенным, провозвестником нового этапа развития сознания: человеческого. Слово, появившееся как результат возникновения третьего уровня сознания, дает возможность постижения больших объёмов чужого опыта, что и ведет к трансформации примитивного интеллекта в гиперинтеллект.

Итак, человек начал становиться человеком только тогда, когда появился язык: именно вербализованный язык, конкретизация символов которого привела к автономии «Я». Т. е. получается, что язык первичен по отношению к человеку, если рассматривать последнего, как уже выделившееся из среды животных существо.

Конечно же, данность такой сложности излагается нами слишком утрировано, но логика, однако, здесь присутствует. И еще: я ни в коем случае не претендую на однозначность восприятия библейской фразы (я вначале уточнил это), ибо не была бы Библия Библией. Но разумность изложенного в данном кратком наброске, думаю, бесспорна. Потому что, пока работало два центра сознания, интересующее нас существо еще не было человеком. Хотя, возможно, в силу необходимости уже могло частично передвигаться на двух лапах и примитивно общаться, как это делают высшие животные.

Немного отклонюсь от темы: в голове крутится крамольная мысль, что всё многообразие животного мира и постоянно ухудшающиеся условия жизни на планете Земля, — всё направлено на достижение конечной цели — получение автономного сознания, не нуждающегося в хлебе насущном, использующем энергии непосредственно, каким оно было создано Богом (Адам Кадмон). Помните, Бог создал Человека в день шестой, а в седьмой отдыхал. Таким образом, Бог как бы не принимает участия в создании седьмого тела человека — физического. Не зря одно из названий последнего — планетарное. Это тело, созданное Землей по законам Бога и на Его территории, но как бы ни Богом. А все это биологическое разнообразие и многообразие — это всего лишь определенный этап синтетического развития в АСЕ планеты Земля, в ее, так сказать, космической миссии. Вполне возможно, что когда-то она станет такой же, как Марс, выполнив свою задачу «плодородной почвы». А человечество переселится в космическую Шамбалу.

Что же касается «я», то «я» — это и есть начало работы третьего центра сознания. С одной стороны, это прогресс — появляется новый, доселе не существующий вид живых существ, осознающих самих себя, как нечто отделенное от общего мироздания. С другой — появляются «субъект» и «объект», а с ними — «хорошо» и «плохо». А это порождает страшные беды, которые формирует обособленный интеллект. Все эти беды были и в животном мире, но они, а вернее, их суть не воспринималась с точки зрения полярности «хорошо-плохо» и не имела качественных градаций. Беды эти приходят из-за того, что с развитием осознания себя отдельным от других существом, у человека появляется и поляризованное представление об окружающем мире, порождающее приятие одного полюса и неприятие другого по желанию, а отсюда страх, доселе неизвестный животным. Это уже не подспудный страх вынужденного голода, который есть и у них. Это страх «социального голода», когда ты хуже других, когда ты не можешь просто занимать подобающую тебе иерархическую нишу. Когда ты страдаешь от осознания того, что жизнь обошлась с тобой несправедливо. Здесь ты ввязываешься в новый тип отношений — в социальную состязательность. Если раньше она проходила только в рамках объективно данных правил: выживание, продолжение рода и ниша в иерархии (стаи, стада) — то теперь это только побудительные мотивы. Теперь объективных правил мира живых существ, правил саморегуляции, дающих возможность системам выживать мало. Например, в животном мире это не чья-то прихоть, не чья-то субъективная оценка, которая становится в силу существования нового механизма в людях формулировкой «ату его». И в социуме не так, как в стае, гонимым может быть не слабейший, но сильнейший с точки зрения физической силы человек, но менее приспособленный к данному социуму. И затравленным может оказаться не худший с точки зрения генофонда член общества (в данном случае уже не имеется в виду только физическое здоровье), а гораздо более далеко продвинутый в своем развитии и более с точки зрения универсальной морали зрелый человек.

Я не случайно оговорился в одной из предыдущих фраз о «данном» социуме, ибо сам социум может, а зачастую и является, более отсталым в развитии организмом. Яуж не говорю о том, что социум, как, впрочем, и любая другая группа, не обладает самоидентифицирующим сознанием, то есть не имеет третьего центра сознания, а это значит, что ему для управления необходим лидер, соответствующий этой группе. Помните? Всякий народ достоин своего правительства.

О совести социальной группы говорить вообще не приходится, потому что социальные организмы не обладают, как мы только что выяснили, человеческим сознанием, хотя и состоят из людей. В них проявлено лишь космическое сознание. То сознание, о котором говорил Гермес Трисмегист. Оно не осознает себя самое, и суть его — необходимость. То есть можно сказать, что у социальных групп — животное сознание. Вот почему они (группы), как правило, служат лишь орудием в руках индивидуумов: это может происходить непосредственно или опосредованно через другие группы. Являясь более крупной структурной единицей, в которую входит отдельный человек, группа старается, как правило, его нивелировать или изгнать из своих рядов. В человеческом же обществе, где приспособляемость не всегда играет главную роль и где физические данные человека не являются эволюционным результатом его развития, как раз и происходит подмена объективных законов субъективными понятиями, куда, как правило, входят клановые интересы. Ибо давно замечено, что чем более развит человек, тем тяжелее ему находиться в социуме. И, наоборот, менее развитый чувствует себя в социуме, как рыба в воде. Серые объединяются, чтобы победить, а в итоге становятся рабами более приспособленных своих товарищей.

Вот здесь, пожалуй, можно отметить одно из условий коллективной внушаемости. Это условие, как мне кажется, сама суть работы нашего астрального тела. Являясь энергетической параллелью астрального Плана Бытия, а также Мира нашей планеты, астральное тело — как бы их отображение. Думаю, что последствия действия Закона Семикратности для Мира Земли есть ее величество Иерархия, которая структурирует астральное тело по своему образу и подобию, что дает возможность соподчинения каждой отдельно взятой биологической единицы.

В связи с этим небольшое пояснение. Третья ступень количественно-качественных переходов в Луче Творения — октава. Сначала единица делится на два, тем самым давая жизнь проявленную. Если интерпретировать мысль Успенского о движении точки, которая дает линию, то крайние точки на этой линии и будут моделью бинарной оппозиции. Далее, если эту линию двигать под девяносто градусов (крестообразно) к ней самой, то в движении она даст плоскость. И, наконец, если мы плоскость будем двигать под девяносто градусов к ней самой, мы получим трехмерность — объем. Мы пойдем дальше Успенского, используя все же его геометрический подход. Если следить за точками в данном движении, то мы обнаружим «ежа», который образован лучом, протыкающим середину креста, то есть два других перпендикулярно лежащих друг к другу луча. Он дает полную картину структуризации расширившейся точки. Думаю, что вы прекрасно представили себе шесть лучей, выходящих из одной точки, где любой луч, взаимодействуя с четырьмя другими, везде дает угол в девяносто градусов, потому что любой луч как бы входит в центр креста.

И вот в этом как раз и заключено главное, что нам открывает данная логическая цепочка. Самое удивительное, что эти шесть лучей между собой прячут восемь объемов, что и определяет структуру расширяющейся точки, которая и есть пространство. Не видите ли вы в данном образовании космическую октаву? Это объемная матрица. Это кристалл, при соединении лучей динамически воспринимающий и отдающий информацию, символизирующий АСЕ как октаэдр. Конечно же, это предположение. Но кто знает, во что оно может вылиться? Как мы уже говорили, самые невероятные фантазии человека в прошлом, в настоящем стали действительностью, и даже больше — обыденностью.

До этого мы с вами были знакомы с символом пространственно-временного континуума, теперь мы знаем и его принципиальную модель (при отсутствии вращения).

Итак, третий этап Закона Семикратности — управление структурой — иерархия. Вот почему фактически существует порядок подчиненности, «нарушаемый» только развитием (помните: рождение, развитие, умирание). Я взял слово «нарушаемый» в кавычки, потому что на самом деле никакого нарушения нет. Есть истина, которая в проявленном мире, повторюсь еще раз, «есть ложь в движении».

Насколько вы уже догадались, речь идет о третьем базовом инстинкте, об одном из трех китов, на которых «покоится» биосфера Земли. И, естественно, человеческое общество точно так же живет по законам иерархии, хотя последнее использует этот закон в несколько видоизмененном виде, но это лишь результат работы уравновешивающего механизма — причинно-следственной взаимообусловленности.

Иерархия вездесуща. Тот, кто олицетворяет ее вершину — бог. А бог, как известно, видит все. И знает все. А значит, он «знает» и то, о чем ты думаешь. У вас никогда не было такого момента, когда вы, совершенно раздетый, стоите перед совершенно незнакомым одетым человеком? Ощущение очень интересное и незабываемое. Я испытал его на призывной комиссии, когда шел служить в армию. Это ощущение, пожалуй, для обычной женщины будет сравнимо с первым походом к гинекологу. Помню, у Виля Липатова в одном из его романов было выражение: голый на голой земле. Поверьте, что в дальнейшем, при большой продолжительности данной ситуации, вы обязательно постараетесь забрать одежду у этого человека (если он не поделится с вами), и ситуация диаметрально изменится. Либо вы признаете его преимущество. И если вы не отягощены изрядными знаниями, которые дадут вам возможность более объективно видеть сложившиеся обстоятельства и играть отведенную вам роль в надежде на лучшие времена, то вы начнете эту роль проживать. Конечно, это гротескный подход, в котором есть доля насмешки над собой: вряд ли мне удается сильно отличаться от всех с точки зрения повиновения этому всемогущему закону.

Третий центр сознания

Среднестатистический человек в основных своих проявлениях почти всегда не видит себя объектом собственного наблюдения — находится либо во внешнем контуре, либо во внутреннем. И для него это норма, хотя он и обладает соответствующим инструментом — третьим центром сознания. Интерпретируя взгляд дзэн-буддистов (говоря их языком) можно констатировать, что без участия этого инструмента человек находится в состоянии положительного самадхи. На языке же нашей концепции — у него выключен или не включен третий уровень сознания (как правило, это недостаток соответствующей тонкой энергии или её запрограммированная экономия). Из этого напрашивается предположение, что человек, не осознающий себя объектом в данный конкретный отрезок времени, может стать объектом для кого-то или чего-то: здесь главное — насколько некто или нечто сможет завладеть его вниманием, еще больше отвлечь от объективации собственно себя. При положительном самадхи, будучи людьми по сути, мы ведем себя как существа с двумя центрами сознания, как бицентричные существа. Это поведение высокоразвитых животных, находящихся в этом состоянии всегда, но имеющих примитивное развитие. Человека же в данном случае отличает от последних более развитое ментальное тело, и у него к тому же периодически, что зависит от наличия тонкой энергии, включается третий центр сознания. Это в данной ситуации как бы контролирующий орган, дающий возможность оценить свои действия со стороны. У очень немногих он включен постоянно (непрерывный поток сознания). Но в основном либо с разной степенью периодичности, либо в определенных ситуациях.

В данном случае я бы предостерег от сравнений положительного самадхи с состоянием, вызываемым «реактивным умом»: состоянием повышенной активности примитивного, первичного сознания (эфирного тела). Это когда оно функционирует на пределе активности с только частично представленным в такой работе рациональным сознанием, остающимся в данной ситуации на вторых ролях из-за нехватки энергии. Об этом мы будем говорить в соответствующем разделе книги. Этот механизм включается, как правило, в моменты опасности для жизни или целостности физического тела. Конечно, в запущенных случаях, когда память «реактивного ума» переполнена негативной информацией, опасность может провоцироваться самим этим многосоставным центром. Тому достаточно примеров у тех, кто занимается профилактикой и лечением подобных издержек психики. Тяжелыми крайностями такого порядка ее работы занимаются уже, как правило, врачи психиатры и экзарцисты. Принципиальное описание работы «реактивного ума» (в примитивной форме) можно прочитать у Папюса. Очень хорошо замечено у Хаббарда, как я уже говорил, в его «Дианетике» о тождественности понятий используемых механизмом «реактивного ума». Сеченов очень скрупулезно писал об этом механизме, как о рефлексе, отягощенном сильной страстью.

Бывают моменты, когда в состоянии аффекта фрагментарно срабатывает и будхиальное сознание. Тогда человек на мгновение может увидеть со стороны и осознать свое собственное странное поведение.

Но вернемся к тому, что человек почти всегда или зачастую находится в полусознательном, рефлекторном состоянии. В данном случае полусознательное состояние — это «увлеченное» состояние работы двух первых центров сознания, когда человек делает какую-то знакомую, уже частично рефлекторно исполняемую работу.

В одной из западных оккультных школ есть такой манифест: думать — можно, оценивать — нельзя. Что стоит за этой фразой? Давайте попробуем проанализировать, что же за функции такие: думать и оценивать.

Что такое «думать»? Это, прежде всего, мыслительный процесс, связанный в нашей ситуации с проявлениями, в большинстве случаев, внешнего мира, т. е. направленный вовне процесс, обуславливающий дифференциацию предметов или явлений. Вкратце: определение цвета, запаха, местоположения, величины и т. д. Это комплекс восприятий, появляющийся при дифференциации какого-либо целого, сравнительный анализ, в котором «я» не дифференцирует себя из пространства. А также это осмысление внутренних духовных потребностей.

Оценки же без «я» быть не может, ибо система ценностей субъективна, а значит, в этом процессе нельзя обойтись без субъективно-объективной реальности. Реальности, которая не являет собой неразделенное целое. В этом многие школы и учения улавливают негативный налет в постижении истины, которая не может быть оценена, ибо теряет объективный смысл. Суть оценки — это восприятие одного из полюсов целого с невосприятием, а точнее, с непринятием другого. Основная масса представителей человечества так и видит внешний и внутренний миры. Такие люди используют лишь одно из проявлений работы третьего уровня сознания. Это вслед за его рациональной частью пролонгация того, что выбрало подсознание — один из полюсов целого. И не используют другую — ту, которая дает возможность нейтрализации или интеграции полярностей. Если верить Гермесу Трисмегисту и многим другим выдающимся представителям человечества, истина при жизни вообще непостижима, потому что мы ее видим искаженной (карта реальности). Суть этого процесса состоит в том, что мы принимаем целое поляризовано и выбираем через двойственность восприятия лишь одну из полярностей. А ещё, как мы уже упоминали, описываемый процесс имеет определенную длительность, хотя для нас он и мгновенен за счет гиперскоростей, протекающих в гиперпространствах высших отделов психики. Очень интересно об этом говорится в одном из дзэнских коанов. Дзэн-буддисты своеобразно выражают понимание непостижимости истины в обычных состояниях сознания. На вопрос ученика — «куда летят птицы» следует ответ учителя — «уже улетели». Истина для нас непостижима потому, что мы ее воспринимаем уже первым уровнем сознания опосредовано через органы чувств, внося коррективу в виде поляризации «приятно-неприятно». Вторым же — отражаем воспринятое первым, с углублением этой поляризации. А третьим наблюдаем работу первых двух, где первое нам даёт представление о внешнем мире, а второе — о внутреннем, где происходит работа по дифференциации того, к чему было привлечено внимание (кстати, процесс этот еще усложняется тем, что информация аналитическими телами передается через синтетические при последовательной передаче сигналов). И если мы не используем возможности трансцендентности, то есть не интегрируем созданные нами полярности, то, как правило, воспринимаем только одну из них, в зависимости от обстоятельств.

Так возникают субъект и объект, при появлении которых начинается вторичный и следующий этапы процесса — работа между вторым и третьим центрами по отношению субъекта к объекту, т. е. оценивание.

Если первичное сознание ничего не может кроме грубой констатации, за которой следует реактивное поведение у моноцентричных созданий, то примитивное (первичное) с интеллектуальным дает своим носителям, бицентричным существам, уже более приспособленное к выживанию видение окружающего мира — возможность минимизации ошибок. И, наконец, человек, обладатель трех центров сознания, защищен, казалось бы, лучше всех. Однако, во-первых, он стал своим собственным заклятым врагом (для себя и своих соплеменников), ибо он врага ищет и находит. Во-вторых, он, одевшись и обувшись, оторвался от земли (Антей) и внешней среды, перестал быть проводником между Небом и Землей. А в-третьих, человек обрел ответственность за проживаемое в жизни — задатки свободной воли со всеми вытекающими из этого последствиями. Обособившись умом и телом, человек выпал из естественных условий природы, что обрекло его на многие страдания, неизвестные животному миру. Ему приходится выживать в одиночку, среди врагов, которых он ищет и находит. Он уничтожает все на своем пути, ничего не созидая на том уровне, на котором разрушает: он, как малое дитя ломает игрушку, чтобы посмотреть — что же там внутри, разрушает созданное природой. Он — дикарь, забивающий микроскопом гвозди.

Но человек иначе не может, ибо его переразвитое интеллектуальное сознание принуждает его к все более и более глубокому анализу. А коль у него есть творческое сознание (третий центр), то он еще к тому же должен оценивать дифференцирующее (второй центр) и примитивное (первый) для того, чтобы творить «аки Господь», а вернее, заниматься сотворчеством. Потому что и лаборатория, и материалы, и технические условия (я имею в виду Универсальные Законы Мироздания) — все это Его, всем этим Он нам дает попользоваться, ибо мы выполняем Им поставленную задачу.

Итак, «думать» — это дифференцировать, различать, узнавать; оценивать же — это подходить творчески к предмету или явлению с точки зрения субъективно-объективной реальности, где мы как бы выказываем свое отношение к предмету или явлению. Не может быть никакого отношения, никакой оценки, если меня нет, если нет моего «я». Я не могу оценивать, что больше, а что меньше. Я могу только оценивать лучше или хуже, хорошо-плохо, ибо это мое отношение, моя оценка. А больше или меньше, большой или маленький — это всего лишь сравнительный анализ, это относительные размеры. Хотя эти же самые слова могут нести и оценочный смысл, но для этого должно вмешаться творческое сознание будхиального тела.

Конечно, работа таких приспособительных механизмов, как уровни сознания — это очень сложный процесс, который я попытался в упрощенной форме проанализировать для читателя с позиций концепции АСЕ. Но теперь ясно, что мы не только приобрели, когда обзавелись третьим уровнем сознания, но и потеряли. Суть этой потери не в самом третьем уровне сознания, а в переразвитом через его появление втором — рациональном, ставшем настоящим проявлением дьявола. Мы, не используя по назначению третий уровень сознания, который дан нам для творчества, — нейтрализации, интеграции созданных предыдущими центрами полярностей, — потеряли свою непосредственность, оставшуюся еще в отдельных представителях человечества в виде атавизма. И мы не знаем — как на нее смотреть: то ли как на сверх достоинство, то ли как на душевную болезнь, потому что непосредственность присуща в основном либо детям, либо слабоумным. Сначала мы спонтанно поражаемся чистоте их сознания, но впоследствии, как правило, с горечью понимаем, что эта чистота от пустоты. Может быть, кому-либо из вас встречались люди, которые были бы чисты своей святостью, но были бы переполнены мудростью; той мудростью, которую даёт высшее знание, не обремененное избранными полярностями проявленной вселенной, приходящее трансцендентно благодаря этой чистоте и святости от Него.

Что это за знание? Это знание — информационная составляющая любого пространственно-временного континуума, записанная на материальных носителях. Любой объект материального мира, проявленный (материализованный) в этом мире имеет информационную сущностную составляющую, которая и является знанием. То есть материальная форма — это явление, знание же, благодаря которому формализуется материя — сущность этого явления. И знание это существует независимо (объективно) от того, есть ли субъект, его распознающий, или нет. Знание — это информационно-энергетическая сущность явления, где явление и сущность — единое целое. Они — лишь крайности, полюса этого целого, начиная со Вселенной, и ею же заканчивая. Смысл последней фразы заключен в аналитико-синтетическом взаимном проникновении друг в друга. Процесс этот одновременен. Непонимание здесь происходит из-за несопоставимости скоростей на разных уровнях материализации. А что касается целого «человек» — из-за временного непонимания на данном историческом этапе эволюционного развития человеческой сути, которая среднестатистическим человеческим существом принципиально воспринимается как единая жизнь в едином физическом теле.

Примеров взаимопроникновения в повседневной жизни можно найти массу. Это, например, стремление языков, с одной стороны, к унификации, с другой — к обособлению. На уровне одного языка — это, опять же, унификация и диалекты. Отпочкование все новых и новых наук с углублением аналитического процесса в какой-то науке и объединение наук, которые были самостоятельными, в единую. И т. д., и т. д.

Возвращаясь к бинеру «материя — сознание», можно уточнить, что количественно-качественные показатели любого пространственно-временного континуума, как явления, обладающего сущностью, зависят от его координат в ПВК, частью которого он является, и т. д., и т. д. до уровня Вселенной. А может быть, и дальше. Это легко понять, даже проведя грубую аналогию с физическим телом: например, клетка печени или клетка коры головного мозга (если не учитывать, что и там клетки дифференцированы формально, а значит, и функционально).

В заключение, если говорить о самом третьем уровне сознания, можно сказать, что он, вручив переразвитому ментальному сознанию дихотомии «добро-зло», «хорошо-плохо» и великое множество их производных, дает нам возможность через вторичную тождественность их нейтрализовать или интегрировать, что приводит нас к осознанному освоению третьей сигнальной системы — трансцендентной. Это неизбежность синтетической составляющей цивилизации. И так же, как возможностями языка люди пользуются совершенно по-разному, так же по-разному будут пользоваться и возможностями трансцендентной коммуникации.

Развитие третьего центра сознания

Если ваше внимание таково, что оно равно пониманию вашего учителя, тогда вы унесли только половину ценности учителя; когда ваше внимание превосходит понимание учителя, тогда вы достойны быть его преемником.

Дзэнское изречение

Юнг писал: «Математика отвечает определенному духовному складу, которым обладают далеко не все люди, причем это качество нельзя сформировать искусственно. Те, кто его лишен, могут только «вызубрить» математику, не понимая смысла. Эти люди в то же время бывают высокоодаренными в другом отношении, так что они или уже обладают способностью к логическому мышлению, или приобретают ее путем непосредственного обучения логике».

Юнг серьёзно не рассматривал психику с точки зрения тонких тел (хотя, безусловно, знал о них), как это делаем мы. И тем более не мог еще вычленить уровни сознания — мы заложники поступательного движения в постижении божественного знания.

Мышление логическое, — функция ментального тела, — происходит линейно. Здесь цепочка причин и следствий довольно «проста». Будхиальное же тело работает с образом, где сознанием воспринимается он весь или фрагмент его. Это касается и математики, если не брать ее азы. Она постигается в большей степени посредством творческого сознания, а не рационального. Это то, что мы рассматриваем как внешние образы. Внутренние же образы это постоянно модифицируемая информация из различных сфер бессознательного. Работа с внутренними образами в какой-то степени перекликается с личностными конструктами Дж. Келли, который представлял основную часть человечества, как наивных ученых. Келли предполагал, что мы не только конструируем мир, но и реконструируем его, что все наши настоящие интерпретации универсума являются субъектом ревизии и изменения. По мнению Келли, отношения соподчинения личностных конструктов по принципу иерархии видоизменяют наши предсказания в отношении мира. Говоря проще, определенные блоки информации в зависимости от их объективной или же субъективной наполненности могут давать либо не давать необходимых прогнозов будущего развития событий, то есть быть либо валидными, либо невалидными. В случае неоднократной невалидности прогноза, может иметь место реконструкция образования.

Но вернемся к Юнгу. В основном он, конечно же, прав: того, кого вовремя не научили в детстве творческому восприятию образов, или оно с точки зрения эволюционного уровня развития сущности — дефицит, математику постигать весьма сложно. Но вот в чем он не совсем объективен. Юнг говорит, что «это качество нельзя сформировать искусственно». Сформировать нельзя. Но формировать можно. И это всегда делалось. Например, аристократией. С юных лет дети аристократов занимались «изящными» предметами, такими как стихосложение и рисование, которые развивали будхиальное тело. В Китае, в средние века, при дворах императоров было стыдно не уметь слагать стихи. Придворные соревновались на этом поприще, что говорит об искусственном взращивании высшего образно-символического мышления. Я уж не говорю о Дзэне, где вся жизнь монахов посвящена развитию высших тел, и прежде всего будхиального: через соединение кажущихся несоединимыми полярностей постигалась трансцендентность видения мира. Ибо развитое аналитическое тело — это залог более качественной работы синтетического. Если же говорить о результатах этой работы, то, конечно, они были разными. Здесь основополагающим фактором, думаю, служит уровень эвлюционного развития. Как раз этот уровень и позволяет сущности инкарнироваться в той среде, где, возвращаясь к конструктивизму, она впитывает на заре своей планетарной жизни в новом воплощении соответствующие конструкты.

Совершенствуя высший аналитический центр чувств — будхиальное тело, человек невольно развивает информационно-энергетические каналы связи с близлежащими синтетическими. Ибо что такое развитие тел? Это «накачивание» их энергиями. Но суть этого процесса заключена не просто в накоплении, хотя и это — необходимость, а в разработке информационно-энергетических каналов связи между тонкими телами, так сказать в их «расширении», что закрепляется на уровне нервной системы и является залогом качества и скорости передачи информации. Наглядный пример энергетических каналов между телами — кровеносная система с ее артериальной и венозной частями, объединяющая органы физического тела. Это вполне может являться аналогом последних, где подача — анализ, а прием крови — синтез. Примером может также быть и нервная система с ее центробежными и центростремительными волокнами, а также акупунктура — система «чудесных меридианов» восточной медицины.

Возвращаясь к Дзэну, скажу следующее: коаны Дзэн-буддизма — это удивительнейшее изобретение для развития будхиального тела, для развития вторичной тождественности — интеграции полярностей, как высшей формы образно-символического мышления. Вопросы кажутся абсурдными, но в этом как раз и заключается весь смысл внутренней работы. Создается мощнейшее напряжение, требующее разрядки, которая и приходит, в конце концов, в виде возвращения к целостности — единству аспектов человеческого сознания. Но иногда этому, кажется, не хватит и жизни. Иногда, на самом деле, на решение коана уходит целая жизнь (представьте себе хлопок одной ладони или тишину водопада).

И вот здесь я могу снова отчасти согласиться с Юнгом: начальные позиции у всех разные: одни начинают как бы с нуля, а у других уже есть определенный эволюционный багаж. Напомню: Юнг говорил о «духовном складе, которым обладают не все люди». А этот духовный склад для постижения математики — развитость, как ментального тела, так и будхиального. Здесь мне хотелось бы уточнить, что стартовые возможности касаются и логического мышления, т. е. развития ментального тела: есть люди более развитые, есть — менее. Просто ментальное тело развивается быстрее — оно относительно менее инфомационноемко, если так можно сказать, а потому заметнее результаты обучения.

Еще хочу обратить внимание на то, что может оказаться довольно развитым будхиальное тело наряду с неразвитым ментальным. Думаю, что среди ваших знакомых обязательно найдутся люди с такими параметрами развития. Они творчески одарены, но с логикой у них в порядке не всё (не от мира сего, как гласит посконная мудрость): при развитой сущности — неразвитая личность. Наш мудрый народ, остро реагирующий буквально на все проявления психической жизни своих членов, заметил, повторюсь: Бог не поровну делит. Это издержки уровней эволюционного развития и перекосов, создаваемых кармической последовательностью, т. е. причинно-следственным механизмом развития. Как говорит одна из ныне здравствующих целительниц — дети в этот мир приходят готовыми, и задача родителей — поить, кормить и одевать их до поры-до времени. По поводу этого высказывания добавлю небольшой комментарий. Да, наши сущности появляются в определённых формах — у тех родителей, которые подарят нам свой «кислый виноград», доставшийся им от предков. И через это мы получим свою «оскомину», о чем и предупреждает Ветхий Завет. И теперь у нас — одна задача: индивидуально исправлять корпоративные наработки своею многострадальной жизнью. А это уже то, чему нас учит Новый Завет.

И еще немного на тему коанов Дзэн-буддизма. Их сверхпоэтические образы, я уже говорил, граничат с абсурдом. Да они и есть полный абсурд с точки зрения обычного бытового мышления, «неиспорченного» задачей сверхразвития человека. Однако сама возможность абсурдности восприятия будхиальным телом заложена в его структурном положении: оно, так же, как и эфирное (примитивное сознание), находится не в центре АСЕ, где четко деффиринцируется информация. Здесь, на периферии АСЕ царит тождественность. Она суть двух трансовых состояний: в начале — «реактивного ума», — состояние аффекта, — со всей своей абсурдностью параллелей, в конце — творческого акта, как высшей тождественности, соединяющей, казалось бы, совершенно несоединимые вещи через трансцендентное их постижение. Будхиальное тело, благодаря своей позиции, может соединять несоединимое, ибо оно «видит» больше всех по своему положению в АСЕ человека. Оно наблюдает и внешний мир, и внутренний через «отражающего» (подсознание) и «дифференцирующего» (операциональное сознание) этот мир. И, в конце концов, создает то, чего быть, казалось бы, не может. Оно создает виртуальный мир. И тогда становится понятным задание учителя Дзэна, который отправляет ученика услышать «тишину водопада» или «хлопок одной ладони», чтобы через сложнейшее взаимодействие логического и творческого аспектов сознания реализовать его в мощнейший синтез высшего аспекта бессознательного. Тогда он — атманический аспект психики, будучи синтетическим телом, дает ответы на любые вопросы, ибо может нейтрализовать любые бинарные оппозиции: соединять несоединимое. Человек в этом случае становится частью внешнего мира, а внешний мир — частью человека. Это состояние неописуемо, и оно стоит того, чтобы потратить оставшуюся жизнь на его поиски или же повторение. Это «мгновенное» состояние в Дзэн-буддизме называют кэнсё или сатори.

В предыдущих абзацах мы коснулись восточного формирования образно-символического мышления, хотя в какой-то степени поэтических «соревнований» не избежал и, так называемый, Запад. Вспомните, как аристократия обменивалась колкостями эпиграмм, и как выглядели те, кто в этом не преуспевал.

Еще одно из проявлений западного мира, что давало возможность мощнейшего развития высшего образно- символического восприятия — арканы. Их многозначность настолько велика, что приводимые краткие смыслы при обычном мышлении превращаются в абсурдную бессмыслицу, заводя в тупик непосвященного настолько, насколько анекдот заводит в тупик ребенка.

Арканы делятся на две группы: на старшие или высшие и на младшие. Колода в семьдесят восемь карт состоит из двадцати двух старших арканов и пятидесяти шести младших, из двадцати двух козырных и пятидесяти шести простых карт. Не буду вдаваться в дальнейшее описание арканов, ибо у нас другая задача, да и узнать о них не составит труда. Для примера приведу описание лишь одного из старших арканов, не нарушая порядка описания.

0 (XXII) Шут

The Fool

le Fou

der Narr

«Шин»: одна из трех «материнских» букв еврейского алфавита.

Каббалистическое значение: жизнь материальная. Оккультное значение: стрела в колебательном движении.

Планета: Уран (Плутон). Число: о (300)

Карта, часто не включаемая в собственно Старшие арканы. В некоторых случаях ей присваивается номинал XXII… В играх она, однако, считалась самым старшим козырем, что более соответствует ее значению. Из этого будем исходить и мы.

На карте изображен человек в одежде шута. В Средние века ее называли furka — колодка, надевавшаяся на шею рабу. Горы, окружающие Шута, и сияющее солнце так прекрасны, что он снова и снова стремится сюда, чтобы начать все сначала. Узелок, который он несет на палке, невелик: в нем только самое необходимое. В руке у него роза — символ чистоты, «чистого листа», еще ничем не заполненных страниц будущего. Сопровождает его только верный друг — белый пес.

Белый цвет, доминирующий на этой карте, олицетворяет пустоту, но и полноту одновременно, ибо он объединяет в себе все цвета солнечного спектра.

Игра еще не началась для Шута: перед ним открыты все возможности и все они равны, а сам он достаточно безумен для того, чтобы не отдавать предпочтения ни одной из них. Конечно, это шут, игрок, безумец; но это — и Господь Бог, начинающий неведомую нам игру.

В астрологическом плане эта карта, имея номинал ноль, соответствует Урану, планете неожиданностей и стремления к свободе. Если же ей присваивается номинал ХХII, она соответствует планете Плутон, олицетворяющей космический разум.

Конец цитаты.

А далее значение карты позволю себе взять из другого источника — из «Толкового словаря по эзотерике, оккультизму и парапсихологии»:

«Эзотерическое значение: Священная книга Тота имеет своим верховным символом иероглиф: квадрат, внутри него треугольник и посредине точка. Система Великих Арканов Таро есть учение о Боге, человеке и Вселенной. Единая Реальность, Первопричина — есть непостижимое «Не То», Браман; учение о Нем есть доктрина Аркана 0. Мир есть космическая греза Брамана, утверждаемая расчленением Его Самосозерцания на Самосозерцание в Себе Самом — в Синтезе и на Самосозерцание в Своей целостной грезе — в космической беспредельности Своих единичных грез.

Экзотерическое значение: Не упускай возможности отправиться в неизведанное!

О том, чем все закончится, будешь думать после.

Ступай с легким сердцем и не сожалей о прошлом.

Неведомое на самом деле не так страшно, как знакомое.

Иди вперед и не бойся сорваться в пропасть — ты упадешь не вниз, но вверх.

Шут всегда весел; не принимай всерьез того, что с тобой происходит.

Учись смеяться над собой, и ты поймешь, что жизнь, в сущности, — только игра».

Проведу сравнение между логическим мышлением и им же, отягощенным творческим аспектом, для того чтобы постичь смысл, заключенный в арканах: мы начинаем видеть разницу в подходах лишь тогда, когда происходит процесс гадания. Проведение обычных логических параллелей недостаточно: требуется включение слишком большого их количества, что приводит к путанице, не принося ответов на поставленные вопросы. Вопрошающему еще невдомек, что четкого, логически непогрешимого ответа просто быть не может, потому что ответ или ответы не вмещаются в категории, которыми оперирует логическое мышление. Мир, представленный в нас ментальным телом, несоизмеримо мал по сравнению с миром, представленным — будхиальным. Первое параллельно планетам нашей Солнечной системы, второе — Млечному Пути. Слишком различны их пространственно-временные континуумы со всеми вытекающими отсюда последствиями. Другой уровень вибраций, что означает совершенно другие объемы информации с совершенно другими методами и скоростями ее обработки. Когда происходит процесс гадания, сознанию необходимо охватить огромнейшие объемы информации разом. Соединить то, что он узнаёт из арканов, со всем своим внутренним миром, сотворить анализ всего, чтобы получить синтетическое видение, — как бы выйти за пределы своего пространственно-временного континуума, то есть жизни, чтобы увидеть ее со стороны — с ее прошлым, настоящим и будущим. И насколько он это сможет сделать, насколько большее количество информации будет охвачено анализом через посредство будхиального тела, настолько и качественным будет синтез в атманическом.

Хочется повторить, что поэзия, классическая музыка и высшая математика сродни друг другу, ибо все они дают мощное развитие творческому центру сознания, без которого не может быть ни глубочайшего анализа, ни равного ему синтеза. Что же касается предварительной подготовки, то она, как правило — результат соприкосновения ребенка (подражание) на ранних стадиях развития с различными уровнями развития взрослых, с которыми он общается, что, конечно же, ограничено наследственностью соединяющихся в ребенке родов и уровнем эволюционного развития его сущности.

И еще. Обратите внимание: работа первичного сознания дает чувствительность астрального тела, работа ментального — интуицию каузального, а будхиального — трансцендентность восприятия атманического.

В конце всё же надо сказать, что Юнг принципиально прав, ведь от уровня эволюционного развития нашей сущности зависит выбор родительской пары, а значит, впоследствии и импринтное заполнение наших банков памяти на начальных этапах развития — наше воспитание и обучение.

В связи с мыслью из предыдущего абзаца хочется сказать несколько слов о янско-иньской — аналитико синтетической трансформации в развитии нашей цивилизации.

О чем это я? О том, что чем грубее материя, тем она более инертна, а точнее, тем более инертны ее проявления. И всё наоборот, что касается более тонкой материи. Но суть в том, что конгломерат «человек» состоит из дискретно расположенной материи различных качеств. И эти уровни тонкости-плотности материи взаимодействуют между собой. Например, если взять высшие тела человека, то их инертность в большей степени поддерживается инертностью более «приземлённых» тел, более грубых материально, хотя сами они, а точнее их состав, более текуч, более изменчив из-за больших скоростей и масс информации, проходящих через них. Однако, они в едином организме, а значит, их духовная «пища» по происхождению двояка. С одной стороны это информация от сенсорных инструментов, с другой — из информационной системы Земли. И вот здесь кроется огромный «подвох». Суть его — в эволюционном развитии сущности, а значит, и в развитии личности и физического тела в целом, ибо в планетарных условиях это — единство. Чем «моложе» сущность, тем больше информации считывается с сенсорных поверхностей, и тем меньше из высших информационных сфер. Основная масса этой информации к таким людям поступает из социума с его закоренелым «кислым виноградом» — его исторически сложившимися алгоритмами отношений. Трансформация таких конфигураций информации очень и очень инертна. Видимость изменений — это, как правило, внешняя сторона: к примеру, технический прогресс, который дает иллюзию быстрых перемен. На самом деле психическое развитие человечества, в общем, движется гораздо медленнее. Это, думаю, один из факторов, почему до сих пор мы не говорим о третьей сигнальной системе — трансцендентной. Первая — эмпирическая, сенсорная. Вторая — вербальная.

Наличие третьей системы подсказала теория АСЕ с ее триединым сознанием, где третья АСП, — будхиально-атманическая, — как раз и дает трансцендентность восприятия внешней и внутренней среды. А также есть подсказка в Каббале, где параллель будхиального тела — сефира Даат — не имеет каналов связи с другими телами. Она — как бы сама по себе, но все же в структуре Древа Жизни.

А в действительности? Разве мы можем отрицать экстрасенсорные способности людей, которых становится все больше и больше.

А на уровне людей с «обычными» способностями? В определенном возрасте у многих происходит сдвиг с рационально-интуитивного миропонимания к эстетико-этическому, что в первом случае мы называем житейской мудростью, а во втором — пробуждением.

Наш инструмент на планетарном уровне — физическое тело с его, прежде всего, нейрогуморальной системой, хочешь — не хочешь, а изменяется, согласно заданному природой алгоритму развития человека, а значит, и изменяется в историческом процессе развития и человечество в целом. А потому, думаю, уже самое время официально заговорить о «черной кошке» — тонких телах, о третьей сигнальной системе, и о том, что человечество на янско-иньском переходе развития цивилизации увеличивает потенциал своих представителей, в информационном наполнении которых уже преобладает достаточно много сигналов «сверху». Это люди, чьими усилиями человечество сейчас, на своей иньской, синтетической стадии развития начнет соединять аналитическое познание Вселенной с синтетическим. Если до этого в методах изучения окружающего пространства преобладал анализаторский подход, разрушающий, символизирующий детскость человечества, то в ближайшем будущем мы, думаю, придем к неразрушающим способам изучения действительности, мы начнем соединять внешние наработки с внутренними возможностями наших организмов. А возможности у нас огромны, потому что мы, — человечество, — если не уничтожим себя, вынуждены будем стать смертными богами. В нашей циклической смертности — наше божественное бессмертие. Невозможно прийти к Центру — Богу, не познав его краев, периферии, ибо, выйдя из Бога, нужно пройти все трудности расширения (аналитической части целого) — пути Бога, чтобы вернуться к нему через синтез — путем Человека.

Три ипостаси существования

Эволюция — это усложнение биологических форм для обслуживания неизбежно растущего сознания.

От себя

Сеченов говорит, что, по мере упражнения, реакции восприятия становятся все более и более дробными, не теряя, тем не менее, членораздельности, что они все более становятся однородными, что, в свою очередь, ведет к сходству признаков. Тем самым Сеченов, не дифференцируя пространственно-временного континуума человека, приводит нас к объяснению работы аналитико-синтетических пар. Усложнение — по закону диалектики — одновременно приводит к «простоте»: глубокий анализ приводит к совершенному синтезу, дифференциация — к структуризации. Энантиодромия. Третий центр дал возможность ментальному сознанию из интеллекта животного стать с появлением языка, а затем и письменности гиперинтеллектом человеческим. А это повлекло за собой ускоряющееся углубление анализа предметов и явлений и через накопление и передачу потомству громадных объемов чужого опыта сделало двуногое существо человеком (по крайней мере, номинально). Будхиальный центр сознания «борется», и часто успешно, с нашим примитивным, самым архаичным уровнем — эфирным. И, наконец, третий центр сознания не только развивает два предыдущих уровня сознания, он еще и развивается сам, как мы уже говорили: высшая математика, классическая музыка, поэзия — все виды творчества, а также религиозные и светские техники самосовершенствования.

Краткий вывод: третий центр сознания даёт толчок к мощнейшей дифференциации внешнего и внутреннего мира в ментальном сознании, что обуславливает глубину расчленения восприятия. Это, естественно, приводит к возможности идентификации самых дробных частей целого. Подобное, в свою очередь, создаёт условие для появления все большей и большей схожести признаков предметов и явлений, что, и приводит, в конце концов, к осуществлению высшей символизации с полной интеграцией полярных признаков. А это — зарождение коммуникации на сверхчувственном уровне.

Не развитие рационального уровня сознания самого по себе, как это обычно принято считать, дало возможность вычленения человека из животного мира. Но, как мы с вами уже выяснили, развитие будхиального, творческого уровня сознания — до такого состояния, когда этот третий уровень сознания стал не только полноправным членом триединого человеческого сознания, но дал возможность дальнейшего развития двум первым.

Человек по сравнению с бицентричной системой сознания высших животных может находиться одновременно в трех ипостасях существования: в животной, человеческой и божественной. Будучи трицентричным, он использует все три центра для выживания, если в этом есть необходимость. Если же нет крайней необходимости в выживании, человек подчиняет два низших центра высшему, если тот достаточно развит. Если — нет, то в этом случае происходит постоянная смена лидера между животным и божественным центрами. В основе своей человечество и представлено вот такими полуживотными-полубогами (прошу правильнопонять эту фразу и по возможности не выдергивать ее из контекста). Как я уже писал, человечество — это широкий представительский спектр, в который входят люди различных ступеней метемпсихоза. Есть те, кто стал человеком, фигурально выражаясь, в первой человеческой инкарнации, а есть те, кто завершает печальную юдоль грубо-материальных воплощений.

В связи с тем, что я сказал о постоянной смене лидерства между животным и божественным в человеке, позвольте привести интересную, на мой взгляд, классификацию видов чувствительности. Ее сделал Генри Хэд, наблюдая за скоростью регенерации афферентных волокон после перерезки периферического нерва. Эксперименты ученый проводил на себе. Вот что писал Сергей Рубинштейн по этому поводу:

Интерпретируя свои наблюдения о последовательном восстановлении чувствительности после перерезки нерва, Хэд приходил к признанию двух различных видов чувствительности — протопатической и эпикритической. Протопатическая чувствительность — более примитивная и аффективная, менее дифференцированная и локализованная. Эпикритическая чувствительность — более тонко дифференцирующая, объективированная и рациональная; вторая контролирует первую. Для каждой из них существуют особые нервные волокна, которые регенерируют с различной скоростью. Волокна, проводящие протопатическую чувствительность, Хэд считает филогенетически более старыми, примитивными по своему строению и поэтому восстанавливающимися раньше, в то время как эпикритическая чувствительность проводится волокнами филогенетически более молодой системы и более сложно построенной. Хэд считает, что не только афферентные пути, но и центральные образования у протопатической и эпикритической чувствительности разные: высшие центры протопатической чувствительности локализуются, по Хэду, в таламусе, а эпикритической чувствительности — в филогенетически более поздних корковых образованиях. В нормальных условиях протопатическая чувствительность контролируется эпикритической посредством тормозящего воздействия коры на таламус и нижележащие области, с которыми связана протопатическая чувствительность.

Хочется заметить, что об этом явлении, только более принципиальным языком, говорил еще Папюс в своем знаменитом примере, где офицер дает пощечину солдату. Реактивно солдат должен ответить офицеру тем же, но страх наказания (смертная казнь) не позволяет ему сделать этого. На примере Папюс показывает, как поступает солдат, и как бы он мог поступить. Здесь великий маг описывает два вида «пучков»: одни соединяют периферию с головным мозгом, другие — со спинным. Думаю, не трудно догадаться — что к чему.

Кстати, маленькая ремарка: одна из частей нашей книги названа понятием, которое я нашел у Папюса. Это — «реактивный ум». Просматривается параллель между понятиями «божественный ум», «космический ум» Гермеса Трисмегиста и «реактивным умом» Папюса. Это либо признак слабой дифференцированности изучаемого пространства, либо нарочитая принципиализация.

А сейчас хочу высказать появившуюся у меня идею на базе данного материала. Если Хэд прав (а более поздние исследования говорят об этом), и его теория бесспорна, мне хотелось бы предложить нейрофизиологам, исходя из теории АСЕ, проверить существование еще одной чувствительности. Я предполагаю: раз теоретически нами дифференцировано три типа сознания, значит, теоретически должна быть и третья чувствительность. Назовем ее несерьёзно трансэгоической (транс — через и эго — я).

Надо полагать, эпикритическая чувствительность — это результат перехода к бицентрической форме существования сознания в филогенезе биосферы Земли, когда появилась необходимость в ином способе существования из-за более сложного уровня развития биологической материи, обслуживающей более сложно устроенное сознание. Не секрет, что более сложные анатомически формы имеют, как правило, более сложное и длительное как пренатальное, так и последующее онтогенетическое развитие в дорепродуктивный период. Отсюда и более сложная чувствительность, и более сложные приспособительные механизмы, основанные на объективных преимуществах, которые, благодаря принципу детерминизма, постепенно, по мере необходимости закреплялись генетически.

Надеюсь, что переход к трицентричному существованию сознания, так же оставил свой след: как минимум, в центральной нервной системе. И так же, — как и появившийся в свое время интеллект у животных, который усложнил, бесспорно, первичное сознание, — новый уровень дал толчок к развитию мышления, превратив интеллект двуногого существа в гиперинтеллект человека. Мне кажется, исходя из предположительной локализации третьего центра в головном мозге, пока еще рано говорить о ярко выраженной физиологии третьего центра сознания (отсутствие так называемого непрерывного потока сознания), хотя утверждать я этого обоснованно не могу. Просто думаю, что слишком короток исторический отрезок времени для того, чтобы филогенетический показатель этого аспекта сознания был столь оформлен, хотя бесспорно он должен существовать, ибо существует в организме такая функция.

Однако, несмотря на все вышеописанные доводы, есть по поводу оформления в физическом теле третьей чувствительности сомнения. Как уже отмечалось, в каббалистическом «Древе Жизни» параллель будхиального тела, третьего уровня сознания, — сфера Даат, — не имеет каналов связи с другими сферами. Это вполне может быть сигналом к тому, что трансцендентный способ коммуникации не требует «проводной» связи с объектами, а значит формализован в физическом теле может быть минимально.

Книга вторая: «Реактивный ум»

Когда же люди поймут значение мысли и слова? Все-таки для людей просыпать мешок малоценных зерен гораздо значительнее, нежели просыпать уничтожающие слова. Любой грызун подберет зерна, но даже Архат не уничтожит следствия мысли и слова…

Агни Йога

Для того чтобы сократить объяснения в этой части книги до минимума, мне снова придётся много цитировать, ибо цитата — это необыкновенно удачная со всех сторон мысль, синтезированная из длительных наблюдений и рассуждений. Тем самым она становится настолько краткой, насколько может быть таковой. Это, как правило, касается основополагающих мыслей, за которыми кроется некое сообщение для тех, кто идет след в след за предыдущими. Такое положение обусловлено желанием любого человека максимально раскрыть свои знания другим людям (даже если это тайное учение и передается единственному ученику или группе). Все банально просто. Во-первых, как правило, на этом (среднестатистическом) уровне развития мы не можем долго напрягаться — так мы устроены. А во-вторых, за анализом приходит синтез, который не дает возможности тому, кто познал, точно формулировать это познанное тем, кто его не познал. Цитата, в данном случае — это компромисс, найденный через многогранное осмысление познанного. Это передача знания через яркие конкретные образы.

Итак, чтобы не перегружать сознание излишним анализом, ибо не всем читающим это необходимо, дадим некие синтетические выкладки, которые и соединим в некое целое, необходимое для понимания материала. Начнем с того, что заявленная тема «Реактивный ум» необходима нам для понимания возникающих в сознании людей негативных психических процессов. Осознание же этих процессов, кроющихся в наших тонких телах, и как результат — в физическом теле, ведет нас к тому, чтобы мы, наконец, назвали это явление для себя, дали ему имя, дабы дифференцировать его из бездны непознанного. Зная же механизм, ведущий свою диверсионную работу в нашем внутреннем мире, мы сможем пытаться ему противостоять. А для этого кратко, благодаря цитированию, пройдем небольшой курс ознакомления с предметом.

Заранее оговорюсь, что, за исключением самой малости, не буду ничего писать об авторах, потому что, с одной стороны, как уже и говорил, не хочу отягощать излишней информацией эту часть. С другой — оставляю это в качестве интриги для любознательных. Те же, кто знаком с учениями этих выдающихся людей, чьи мысли прозвучат ниже, не лишним будет узнать их в контексте этой части книги, и, может быть, увидеть их несколько иначе. Как говорил Георгий Гурджиев, Библия — для знающих, имея в виду истинные знания, заключенные в ней. Может быть, и учения тех, о ком пойдет речь, воспринимались теми, кто их постигал, мягко говоря, не совсем правильно. Хотя я этого и не утверждаю, и на особую правильность в понимании описываемых процессов не претендую. Хочу также добавить в заключение, что единого взгляда на то, что я буду описывать, конечно же, не будет. Сомнений по этому поводу у меня нет. Но есть надежда, что все же большинство из тех, кто будет это читать, кто не бросил книгу вначале, правильно поймут то, что я хочу донести. А этой надежды достаточно, чтобы попытаться данную тему раскрыть. Думаю, что это может оказаться мостиком между всевозможными представлениями о предмете разговора и официальной наукой. В связи с последним есть еще одна надежда. Надежда, что у следующих поколений не будет такого огромного разрыва между тем, о чем они будут говорить, и тем, о чем будут думать. А значит, они быстрее начнут познавать Вселенную через себя и себя через Вселенную.

Заканчивая, скажу, что о примитивном сознании, сосредоточенном в эфирном теле, и взаимодействии его с физическим и астральным телами можно написать толстую книгу, не написав при этом и малой толики того, что следовало бы написать. Эту тему, как и все темы на предмет столь сложных явлений, каким является цель нашего внимания, можно раскрывать бесконечно. Наша же задача — принципиальный подход к раскрываемой теме, что даст понимание без особого вхождения в частности предмета.

Часть первая: И.М.Сеченов

Машинообразность

Прочность всяких выводов зависит при прочих равных условиях главнейшим образом не от богатства материала, а от степени его разработанности, так как последнею прямо определяется его пригодность для употребления.

И.М. Сеченов

«К сожалению, в жизни, как в науке, всякая почти цель достигается окольными путями и прямая дорога к ней делается ясною для ума лишь тогда, когда цель уже достигнута».

Не буду ничего уточнять по поводу «окольных путей» Юнга, высказанных, понятно, гораздо позже. Сделаю мягкое предположение: и тот, и другой испили вдохновение из общего источника.

Сеченов пишет: «Всё бесконечное разнообразие внешних проявлений мозговой деятельности сводится окончательно к одному лишь явлению — мышечному движению». И коль наша заявленная тема — «реактивный ум», то мы, пожалуй, в первую очередь обязаны разграничить сигналы от органов чувств физического тела (хотя правильнее бы их было назвать органами ощущений) к мозгу головному и мозгу спинному, а точнее — к ретикулярной формации. От этого зависит реакция на внешние и внутренние раздражители. Коль сигнал поступает в спинной и головной мозг, значит, окончание рефлекса будет результатом комбинаций, зависящих от идентификационной работы ментального тела. Реакция может быть как равной, так и ослабленной и усиленной, а может, совершенно отсутствовать формально. Разница заключена в том, что и спинной, и головной мозг являются локализациями в физическом теле тонких тел. В данном случае нас интересует тело эфирное — примитивное, архаическое сознание с локализацией в спинном мозге (по Хэду — в таламусе), и ментальное тело — второй уровень сознания с локализацией в коре головного мозга. А поэтому мы должны оговорить некоторые нюансы, связанные с разграничением нервных волокон по структуре, восходящих от органов чувств к головному и спинному мозгу. Как доказал Березин, кожные волокна, кончающиеся в головном и спинном мозге, отличны друг от друга. И еще: чуть ранее мы упоминали о регенерации афферентных волокон, наблюдаемой Генри Хэдом на самом себе. Он пришел к выводу, что существует два вида чувствительности: протопатическая и эпикритическая, со своими локализациями и особыми видами волокон, которые регенерируют по-разному. А до этого та же тема звучала у Папюса. Для нас это очень важный факт, мы это поймем при рассмотрении дальнейшего материала, связанного с «инфицированием» человечества таким социальным заболеванием, как аффективные штампы поведения, которые через подражание передаются из поколения в поколение.

Еще одно наблюдение Сеченова:

Теперь же будем продолжать изучение головного мозга с точки зрения машины (физического тела — авт.) и посмотрим, какое существует отношение между силой раздражения и отраженным движением — между толчком и его эффектами. За тип возьмем опять сначала явления, представляемые спинным мозгом, как более разработанные. Здесь вообще можно сказать, что с постепенным усилением раздражения постепенно возрастает и напряженность движения, распространяясь в то же время на большее и большее число мышц. Раздражается, например, слабо кожа задней ноги у обезглавленной лягушки — эффектом будет сокращение мышц только этой ноги. Раздражение постепенно усиливается — отраженные движения появляются и на передней ноге той же стороны, наконец, на задней и передней противоположной.

То же самое можно подметить и на черепных нервах при условиях, когда головной мозг, как говорится, не деятелен.

Если, например, раздражать перышком кожу лица (в которой разветвляется трехраздельный нерв) у человека во время глубокого сна, то при слабом раздражении замечается лишь расслабление личных мышц, при более сильном отраженное движение может появиться и в руке, а при очень сильном человек проснется и вскочит, т. е. рефлексы получатся чуть не во всех мышцах тела. Следовательно, и здесь с усилением раздражения отраженное движение усиливается и делается вместе с тем более обширным.

Одно из самых популярных заблуждений человечества в целом (не считая специалистов) заключено в вере в произвольность поступков. Как говорили древние философы, зачем человеку то, что у него есть: достаточно того, что мы считаем свое поведение произвольным. Данный случай — подтверждение этой мысли. Человек в большинстве случаев действует непроизвольно. Если же у него получается осуществить взаимодействие между появившимся желанием, которое также — результат причинно-следственных связей, и поступком, он еще больше убеждается в произвольности своего поведения, не задумываясь над тем, что мы можем не то, что хотим, но можем только то, что можем. Да и хотеть мы можем только то, что можем хотеть: разве можно захотеть то, о чем не имеешь представления, не знаешь, что оно существует. Наши цели (виртуальное будущее) — это результат причин, породивших нашу настоящую жизнь. И они же — причины — остаются причинами, строительным материалом наших целей, если мы их не устраняем.

Если же не получается осуществить задуманное, есть возможность возложить ответственность на объективные обстоятельства, не осознавая, что это и есть доказательство непроизвольности поведения, опосредованного принципом детерминизма — взаимодействием причин и следствий.

К работам Ивана Михайловича Сеченова я вынужден обратиться, потому что в них — история развития психологии. Я не говорю, что именно Сеченов дал мне повод для того, чтобы во мне синтезировалось аналитико-синтетическое единство, известное, впрочем, давно — только под несколько иными именами. Мне просто довелось это явление увидеть в несколько ином ракурсе. А в остальном — всё в этом мире, как я уже неоднократно повторялся, давно существует, если не сказать — существовало всегда. Как говорил по этому поводу сам Сеченов, «новое неожиданное открытие представляется лишь публике в таком виде, словно оно вышло из ума изобретателя без предвестников как deus ex machina; для самого изобретателя и всех равных ему по образованию это лишь новая сторона неизвестного».

Да простит меня Иван Михайлович, но его достижения, я буду использовать вольно, а на промахи и неточности в прогнозах постараюсь не обращать внимания, ибо таковые в будущем — неизбежность для всех тех, кто в свое время идет в чем-то впереди других. Начнем по порядку нашей диаграммы АСЕ, снизу, от физического тела к эфирному, астральному, ментальному и т. д. В конце статьи сделаю небольшую оговорку, хотя и предвижу скептические замечания некоторых читателей — очень уж очевидны совпадения. Дело в том, что с изысканиями Сеченова я познакомился не до того, как пришел к мысли о пространственно-временных континуумах в том виде, как описал вначале, и не до их дифференциации в виде спектра, а после того. Скорее всего, это подтверждает правильность пути в изучении Вселенной Бога. Я был крайне обрадован, когда нашел подтверждение правильности своей мысли. Опять же, кстати сказать, если бы я прочитал их — эти работы — ранее, то и к АСЕ я мог бы, наверное, прийти на несколько лет раньше. По крайней мере, мне хочется так думать. Хотя все в руках Господних, и не нам судить — когда и что в этом мире должно появиться.

Есть еще одно соображение по поводу Юнга и Хаббарда, коих работы я узнал ранее. Похоже, что наблюдения выдающегося физиолога не были ими обойдены: слишком много совпадений в частностях.

Рефлексы

А теперь, чтобы в большей степени приблизиться к осознанию раскрываемой темы, нам нужно более четко разделить проявления невольных, спонтанных движений, где отражение есть целесообразная реакция на раздражитель и движений осознанных, обдуманных.

Итак, невольное, отраженное движение характеризуется несколькими чертами, отличающими его как от осознанных действий, так и от действий «реактивного ума», то есть почти неосознаваемых действий. Начнем с невольных, отраженных движений.

Первое. Движение происходит быстро вслед за чувственным раздражением.

Второе. И то и другое по продолжительности более или менее соответствуют друг другу.

Третье. Невольные движения всегда целесообразны. Посредством их организм или старается удержать чувственное возбуждение, если оно приятно, или, напротив, старается удалиться от раздражения, или, наконец, устранить раздражителя от своего тела, если он действует сильно.

Обратите внимание на последний пункт: он нам понадобиться, когда мы будем непосредственно говорить о «реактивном уме». А сейчас я бы хотел помочь читателю разобраться еще в одном нюансе невольных, отраженных движений. Дело в том, что как мы все помним из школьного курса биологии, рефлексы существуют врожденные и приобретенные. С врожденными рефлексами, кажется, все ясно. Тем более что у человека их меньше, чем приобретенных. Это сосание, чихание, слёзоотделение, рвотный рефлекс, акт дефекации, мочеотделение, потоотделение, слюноотделение. А также страх. Никто ведь не будет спорить, что страх это забота многосоставного организма о сохранении жизни и целостности физического тела, а такая функция не должна быть в ведении высшего сознания, потому что оно филогенетически приходит гораздо позже. Все врожденные рефлексы даются человеку, а это логически нетрудно доказать, вместе с физическим телом, ибо они это физическое тело обслуживают в то время, когда более высокие уровни сознания делать этого на постоянной основе не могут: у них иное предназначение. Мы знаем от мистиков и оккультистов, что физическое тело не покидает никогда (кроме развоплощения) только тело эфирное (голографическое, эфирный двойник). В таком случае осмелимся сделать вывод, что именно оно — это сознание вместе с физическим телом и заведует безусловными рефлексами, хотя, например, страх невозможен без больших полушарий головного мозга (то есть, его нет у моноцентриков), что доказано опытным путем. Остальные рефлексы нарабатываются путем научения и оттачиваются многократностью повторений. Мы все прекрасно знаем, что человек и ходить, и держать предметы обучается, не говоря уже о сложных, связанных с творчеством наработках. Но для некоторых читателей будет интересным узнать, что человек, оказывается, учится и видеть, и слышать, и соизмерять увиденное с услышанным, с прочувствованным. Через осязание, обоняние, через вкусовые рецепторы и кинестетические (мышечные) ощущения и т. д., и т. п. Все это — приобретенные рефлексы. И нарабатываются они, как мы только что говорили, через многократность повторений — через освоение норм поведения, принятых в той среде общества, где человек воспитывается. Очень многое приходит к нам через подражание, через усвоение каких-то психофизических конструктов, которые наш организм считает наилучшими для выживания. Ни для кого не секрет, что поведение человека неодинаково не только в различных ситуациях, но и в разных структурных отделах социума. Представьте себе человека, пришедшего на официальный обед в пижаме или на пляж во фраке с «бабочкой». А ещё, что он ведет себя соответствующим образом: на обеде зевает и шаркает тапочками, а на пляже, переходя от группы к группе и деликатно раскланиваясь, «блистает светскостью».

А вот такая ситуация: перед нами устоявшаяся мужская компания, где люди уже давно друг друга знают, где могут порой происходить довольно откровенные разговоры на любые темы. Но вдруг в этой компании появляется молодая симпатичная женщина, и поведение мужчин в корне меняется. Кстати сказать, отношения мужчины и женщины, если они незнакомы, — конечно же, это замечали все, — разворачиваются в таком ключе: рядом с леди мужчина — джентльмен, ну или, по крайней мере, на первых порах старается им быть по мере сил и воспитания. А рядом с бабой он мужик, если, конечно, тем же воспитанием «не испорчен». Ну а если женщина ведет себя как самка, мужчина — самец. Не спорю, нюансов много, я всего лишь в гротескной форме и очень обобщенно попытался намекнуть на существование большого количества форм поведения людей в разных ситуациях, что становится через усваивание этих форм аспектами наших личностей, субличностями. Нам этого достаточно, чтобы вспомнить и других и себя, и понять, о чем мы будем говорить.

А говорить мы будем об определенных штампах поведения, сложившихся в обществе. Эти штампы, бесспорно, не являются чем-то окаменелым и застывшим — чем-то незыблемым. С психологической точки зрения это социальные нормы, где все безбожно импровизируют, исходя из своих собственных ролей, навязанных нам как социумом, так и планетарными телами — формой, которую предопределило предыдущее воплощение. Мы говорили, что они помогают нам вживаться в роли: заметьте, что человек в костюме, в галстуке и с портфелем ведет себя иначе, чем в джинсах и тенниске. Подводя итог, постараюсь округлить мысль. В семье мы ведем себя не так, как в кругу друзей, на работе — совершенно по-другому, в присутствии начальства — иначе, и т. д., и т. д. И заметьте, мы путаем наши социальные роли крайне редко, если, конечно, не злоупотребляем сильными стимуляторами, затуманивающими наше обычное состояние сознания. Все эти модели, все роли — это своеобразная необходимость социализированного поведения психически нормального человека, необходимость, дающая право считаться общественным человеком, в достаточной мере предсказуемым для того, чтобы с ним можно было взаимодействовать. Нормальный с точки зрения социума человек довольно просто переходит из одной такой роли в другую, не обременяя себя даже осознанием этих переходов.

Но кроме таких форм поведения человек «заучивает» достаточно много ролей асоциальных, которые общество навязывает ему своим несовершенством. Хотя говорить о совершенстве общества так же неверно, как и о совершенстве человека, как и о совершенстве любой развивающейся системы, где истина есть ложь в движении. Если под совершенством мы подразумеваем отсутствие зла в обществе, то мы одновременно принимаем точку зрения об отсутствии отрицательного полюса в проявленной Вселенной, что приводит нас к явному факту отрицания самой проявленной материи. А это, согласитесь, нонсенс. Ну а если говорить о зле, то оно появилось, как мы с вами уже говорили, только с появлением третьего центра сознания, когда человек обрел гиперинтеллект и вычленил себя окончательно из внешнего мира, а точнее, противопоставил себя ему. Суть в том, что, несомненно, именно третий центр сделал человека человеком, но он не отменил работу первого центра сознания, который в социуме становится своего рода атавизмом, который зачастую не помогает наилучшему выживанию, но, скорее, мешает. Об этом мы поговорим в главе о страстности, которую великолепно описывает Сеченов, и о подспудном подражании кумирам, замеченной очень и очень давно нашими предками, и довольно-таки подробно описанной Альфредом Адлером.

Далее, мы очень многое приобретаем через воспитание: через отработку каких-то социально значимых, исторически сложившихся норм поведения. Как правило, здесь присутствует клановый подход. С одной стороны — семья, с другой — социальный слой общества. Я уж не говорю о племенных отношениях в более примитивных сообществах и о каких-то закрытых структурах общества. С другой стороны, это самообразование и самовоспитание: волевые акты в сознательной наработке привычек — приобретенных рефлексов. С одной стороны, не бойтесь этого слова, дрессура (кроме кнута есть еще и пряник, который в бихевиоризме красиво назвали подкреплением), а с другой — самодрессура. Все это я декларировал, чтобы обосновать следующую позицию: и в случае врожденных, и в случае приобретенных рефлексов спонтанное их проявление предопределено неполным контролем со стороны высших центров сознания или внешней дрессуры. В первом случае это недостаток жизненной силы, а точнее одного из тончайших ее аспектов. Он не позволяет в достаточной мере работать высшим центрам, а значит, на первый план выступает первичное, примитивное сознание со своей простой концепцией: или я, или меня. Отсюда аффективное поведение: либо надо рычать, запугивать того, кто рядом, нападать на него, либо задабривать, ретироваться, драпать или притворяться мертвым. И, как правило, находясь чаще всего в состоянии неполного контроля со стороны высших центров сознания, — при нехватке тонких энергий, — мы все грешим машинообразностью, то есть рефлекторностью поведения. Вот что пишет Сеченов по поводу врожденных рефлексов в частности, и что можно также в принципе отнести и к приобретенным: «Во всех этих случаях исходной точкой явления бывает чувственное раздражение: слизистой оболочки носа — при чихании, гортани при кашле, задней части полости рта — при рвоте; концом же — отраженное сложное мышечное движение, преимущественно в мышцах грудной клетки и брюшной полости. Каждым из этих сложных движений достигается в сущности одна и та же цель — удалить раздражителя». Во всех трех случаях целесообразное поведение налицо. С приобретенными же рефлексами, — а это в третьей, заключительной фазе движения, доведенные до автоматизма, — то же самое. Мы уже вспоминали фразу о том, что легче научить, чем переучивать. Вспомните пресловутую сцену с Шурой Балагановым, когда он, имея на руках тысячи рублей, лезет машинально за чужим кошельком. Вот классический пример рефлекторности поведения, то есть отсутствия достаточной работы высших уровней сознания. При его недостаточной работе, если помните, человек находится в состоянии положительного самадхи — состоянии непосредственного восприятия мира, без вычленения себя из окружающей среды. Если говорить простым языком, человек не «видит» себя со стороны. Так вот, если с врожденными рефлексами все просто — там постоянно задействованы одни и те же мышцы, то «дело другого рода, если разбирать сложные отраженные движения, вытекающие из раздражения чувствующей поверхности кожи. Здесь с изменением условий раздражения изменяется и группа мышц, участвующих в отраженном движении. От этого явления, оставаясь по сущности лишь отраженными, т. е. машинообразными, принимают чрезвычайно разнообразные характеры; иногда являются как бы разумными, т. е. движениями, в основе которых лежит как бы рассуждение и воля».

Сеченов говорит, что характер разумности в движении не исключает еще машинообразности в происхождении его. Он подходит к этому через доказательства, что отличает его положительно от многих декларативно заявлявших о том, что человек большую часть поступков своих совершает в бессознательности. Очень многие из тех, кто занимался самосовершенствованием, говорили, что это состояние — своего рода сон. Для темы данной части книги это очень важный, если не сказать наиважнейший вывод. А поэтому голословность, декларативность в данном случае неуместна. Здесь, с позволения читателя, я бы хотел в качестве иллюстрации к данному выводу привести очевидный факт, записанный Сеченовым на основе собственных наблюдений и наблюдений других ученых.

Пфлюгер, занимавшийся качественною стороною разбираемых нами явлений, приводит опыт с обезглавленной лягушкой (для этого опыта не нужно даже присутствия продолговатого мозга), в котором кажущаяся разумность отраженных движений выражена еще резче. Обезглавленная лягушка повешена вертикально в воздухе. Раздражается кожа брюха в одной половине тела, например в правой. При обыкновенных условиях лягушка трет раздраженное место правой же задней ногой, иногда вместе с тем и передней правой, если место раздражения лежит близко к последней. Но отрежьте такой лягушке правую заднюю ногу: тогда она станет тереть раздраженное место левой задней лапой, несмотря на то, что это движение ей, видимо, неловко. Кто, видя подобное явление, не скажет в самом деле, что в спинном мозге у лягушки сидит род разума? Он, конечно, и есть настолько, насколько движение, выходящее из спинного мозга, может быть названо разумным (если помните, у нас спинной мозг — локализация первичного сознания — авт.). Для нас дело не в названии, а в сущности, т. е. есть ли это движение, в самом деле невольное, роковое, одним словом машинообразное. На вопрос этот ответить очень легко. Движение это невольно, потому что в обезглавленной лягушке произвольные движения невозможны… в разобранных нами случаях:

— все отраженные движения целесообразны;

— что в некоторых из них целесообразность доведена до такой степени, что движение перестает казаться наблюдателю автоматичным и начинает принимать характер разумного.

Вообще же, на основании приведенных опытов с раздражением кожи у обезглавленной лягушки и спящего человека, можно установить следующее правило: возбуждение чувствующей поверхности тела в любой точке может, смотря по условиям, вызвать отраженные движения, разнообразные по группированию действующих мышц, но всегда однообразные по цели — устранить тело от внешнего влияния.

Вот мы и пришли к осознанию целесообразности отраженных движений, даже если эти движения не есть рефлексы врожденные, но приобретенные. Принцип их реализации един, с одной лишь разницей: те — врожденные — рассчитаны на удаление вредных влияний изнутри, а эти — приобретенные — защищают организм от внешних влияний. Сеченов говорит, что «сумма механизмов, при посредстве которых устраняются вредные влияния, действующие извне и изнутри» приводит нас к понятию «об инстинктивном (т. е. невольном) чувстве сохранения у всех животных». Мы с вами уже говорили о первом базовом инстинкте и его отношении к физиологии.

Итак, мы вплотную подошли к тому, без чего нам невозможно ответить на многие возникающие по нашей теме вопросы. Следующий раздел этой темы — страх, а если сказать более объемно — страстность. То, что при слишком больших энергетических всплесках (силе возбуждения) приводит к частичному или полному отключению ментального сознания с переключением прерогативы анализа на первичное сознание и «впечатыванием» информации в нижние отделы бессознательного. Тут она находится всегда в состоянии «здесь и сейчас» (результат тождественности), превращаясь в составляющую инстинктивного поведения. Она недоступна для переосмысления в ментально-каузальной аналитико-синтетической паре, что приводит к периодическому возвращению к ней. Не вспоминанию, а именно возвращению через рестимуляцию, возникающую при сходных обстоятельствах, множащихся все более и более с появлением большего количества следов в нашей «обычной» памяти. Разница здесь заключена в уровне пары «сознание-бессознательное», реагирующей на какой-то момент прошлого. Вспоминание момента — функция ментального, операционального уровня сознания. Это работа ментально-каузальной аналитико-синтетической пары. Возвращение в момент — функция сознания первичного. А это прерогатива эфирно-астральной аналитико-синтетической пары, где физическое и эфирное тела, как уже упоминалось, неразделимы в процессе жизни.

Страстность

«…со времени появления человека на земле и по первую половину нашего столетия, т. е. до первых работ Пуркинье о световых следах, люди, конечно, носили эти следы в своих глазах постоянно, а между тем их несколько тысяч лет не замечали».

И.М. Сеченов

Эту главу мы начнем с описания такого понятия в физиологии как след. Для этого снова обратимся к Сеченову: «Явно, что нервный аппарат после каждого нового на него влияния изменяется все более и более, и изменение это задерживается им от всякого предыдущего влияния до всякого последующего более или менее долго. Эта способность нервного аппарата должна быть врожденная, следовательно, лежать в его материальной организации».

Было бы совершенно противоестественно, по прочтении этой цитаты, не будь у нас собственного опыта, не задать вопрос: а как долго могут держаться следы в памяти, если раздражитель непосредственно не повторяется? И что при этом происходит? А происходит, к примеру, вот что:

…взрослый человек, встречаясь с другим и на короткое время, получает от него тьму разнородных дискретных ощущений: движение и черты лица, поза, походка и манера говорить, звук голоса, предмет разговора и пр. — все остается в памяти более или менее долго, смотря по силе впечатления, но, наконец, все следы начинают сильно ослабевать. Вдруг встречается другой человек, между дискретными ощущениями от которого есть одно очень схожее с соответствующим от первого. Последнее оживает, освежается; я как будто снова стою перед старым ощущением. Если такого рода условия время от времени повторяются, то след не исчезает.

Если следы из-за большой силы возбуждения, благодаря, например, сильному испугу или сильной боли, попадают не в рациональную память, а в память «реактивного ума» (в физическое и астральное тела), то информация в ней может очень долго не терять свою синтетичность (слитность). Почему это происходит? Как мы знаем, анализ первичного сознания (подсознания) способен дифференцировать лишь две эмоции — «приятно» и «неприятно». Но выбор одной из них, не приводит к уничтожению, к потере другой: выбор лишь показывает отношение субъекта к объекту. Разделенный непринятием одного из полюсов след объекта в виде запечатленного образа или ситуации в психике человека наделяется энергетическим потенциалом между полюсами, то есть становится как бы некой сущностью, обладающей собственной жизнью. И если основной след находится в бессознательном физического тела, то он становится недосягаемым для анализа операциональным уровнем сознания. Причина — барьер в виде подсознания. А значит — этот след фактически не подвержен разрушению. Особенно это происходит в случаях рестимуляции, когда такая информация обрастает большим количеством напоминаний о себе в более высоких отделах бессознательного — астральном и каузальном телах. То есть получает в них подкрепление. Такой процесс опасен и при не очень сильных психических травмах — при хронической рестимуляции.

Мы уже говорили о том, что если ощущение повторяется, то оно делается четче в памяти. Наверное, за исключением некоторых все наблюдали, как дети интуитивно обводят рисунки для того, чтобы их «улучшить». Повторяемость — это природный механизм усовершенствования. Это восходит к сути взаимодействия законов Семикратности и Нейтрализации: количественный показатель анализа — это качество синтеза. Здесь я хочу повториться (об этом подробнее мы будем говорить позже): след в памяти, кроме повторяемости, тем ярче и четче, чем сильнее действует раздражитель, чем более сильное действительное впечатление получено. Этот эффект заключается в синтетическом аспекте впечатления: это как бы дополнительный толчок при иньско-янском (смерть-возрождение) прохождении сигнала. Если проще, то это цельный синтетический образ со всей его собранной воедино энергией перед следующим аналитическим прохождением последней. Далее мы его либо анализируем в ментальном теле и вносим в нижние уровни каузального и верхние — астрального. Либо, если сигнал слишком силен и, вызывая диссонанс, не проходит в ментальное тело, то, вернувшись в первичное сознание, например, в виде испуга, распределяется (впечатывается) в физическое и нижние уровни астрального тела. А так как анализ первичного сознания ограничен тождественностью, то осознания «впечатления» с последующим анализом — разложением его и его дальнейшей принципиализацией не происходит.

Итак, любое впечатление поначалу мы получаем как целое — синтетично, и чем более оно страстно, тем более кажется нам монолитным. Конечно, далее пойдет анализ, но каков он будет, зависит от силы сигнала, который пришел от раздражителя. Либо анализировать будут все уровни сознания. Либо примитивное с ослабленным интеллектуальным. Либо только примитивное, первичное сознание. Второй случай — это состояние аффекта. Третий — бессознательное с бытовой точки зрения состояние, где «впечатывающаяся» информация вообще недоступна для анализа ментальным уровнем сознания. Оговариваюсь, потому что в данном случае первичное сознание функционирует, оно, как всегда, констатирует информацию, приходящую к нему от работающих сенсорных «датчиков». Не работают ментальный и, тем более, будхиальный центры сознания. Эти уровни отключены за недостатком энергии для янско-иньского перехода от астрального тела к ментальному в аналитико-синтетическом единстве «человек».

Вообще ассоциированные ощущения (чувства астрального тела), воспринимаемые нами как целое, более запоминаемы, ибо уже представляют систему со своей структурой (внутренними связями) и энергетической составляющей. А, как правило, мы всё поначалу воспринимаем через ассоциации синтетическими образами. И время жизни такого образа зависит от его яркости, то есть от нашей страстности восприятия последнего. Самая сильная страстность возникает, скорее всего, когда о себе заявляют базовые инстинкты. Вот почему так называемый реактивный (или еще можно сказать — реверсивный) ум — это три первых тела: физическое, эфирное и астральное. Эфирное тело представляет сознание, качество идентификации информации которого мы уже с вами знаем. Бессознательное, или два первых банка памяти представлены физическим и астральным телами.

Подытожим: синтетические образы в данном случае — это «сочетанные ощущения», которые являются чувствами астрального тела. Внимательно отнеситесь к тому, о чем я говорю, потому что синтетические образы каузального тела — это уже «сочетанные», если использовать язык Сеченова, мыслеформы, прошедшие синтетическую составляющую процесса, который формирует на некоторое время как бы определенную позицию — убеждение. И таких убеждений вагон и маленькая тележка. А кроме того в нас огромное количество информации неосознаненной, воспринятой автоматически через органы чувств. Всё это в синтетическом каузальном теле организовано в систему, которую мы называем мировоззрением, из которого посредством ассоциативного поиска черпаем интуитивные откровения.

Итак, ощущения, систематизируясь, в астральном теле становятся чувствами — «сочетанными ощущениями». Данные ассоциации — это то «нечто темное», о чем говорил Сеченов. Это чувства низшего порядка, не отягощенные еще ни интеллектом, ни волей, ни творческим сознанием: дружелюбие или недружелюбие, сексуальные чувства, чувство отвращения, голода, боли и др. Затем в классическом варианте чувства астрального тела будут анализироваться операциональным сознанием, а результаты этого анализа не замедлят синтезироваться в каузальном теле. Затем снова анализ, но теперь уже творческого сознания, и, наконец, синтез атманического тела. Конечно, это дискретный подход, удобный для того, чтобы читатель принципиально представил трансформации психического процесса. Нам же для того, чтобы дедуктивно — по части восстанавливать целое, нужны ассоциации всего организма: чтобы они вмещали в себя весь комплекс составляющих, которые дадут возможность воспроизвести полный психический акт по составляющим этих ассоциированных целых. А это значит, что психический акт может вызывать не только реальный внешний или внутренний раздражитель, но след его в памяти, то есть представление. Однако вызвано оно будет каким-то раздражителем, являющимся частью ассоциированного целого. Сеченов пишет: «Я вижу человека, потому что на моей сетчатой оболочке действительно рисуется его образ, и вспоминаю потому, что на мой глаз упал образ двери, около которой он стоял». Малейший намек на пережитое является тем дополнительным толчком, нотой «до» в октаве воспроизведения пережитого, связанного с подобным актом. Наиболее вероятным будет воспроизведение тех жизненных фактов, которые либо наибольшее количество раз повторялись, либо отягощены сильной страстностью. То есть импульс дополнительного толчка «высветит» наиболее «жирное» клише от наиболее часто повторяющихся в разных ракурсах жизненных обстоятельств или абстрактных форм.

А вот суть забывания конкретных фактов события зависит от количества переосмыслений (от анализа) произошедшего события через сопутствующую этому процессу вербализацию. Это было замечено еще нашими предками. Но это касается только памяти, где впечатления были вызваны раздражением органов чувств средней или слабой силы. А что с той памятью, которая возникает через большую или даже огромную силу раздражения сенсоров; той, которая связана с сильной болью, с угрозой для жизни, с очень болезненными эмоциями? Следы таких воздействий впечатываются не столько в бессознательные, связанные с работой ментального тела(астральное и каузальное), сколько с работой эфирного — в бессознательное физического тела. Там они становятся условными рефлексами, нацеленными на выживание человека или на получение им удовольствия. Такая память, лишенная возможности быть анализированной операциональным сознанием, ввергает организм при рестимуляции одного или нескольких следов в тот же самый психический акт без его осознания, то есть представления через нашу обычную память, либо с представлением, если в ней есть ассоциативное подкрепление. Это и есть то состояние памяти, которое мы назвали возвращением.

Есть еще один очень неприятный факт при совместной работе операционального сознания и «реактивного ума». Чем большая дифференциация синтезированного целого происходит в ментальном теле, тем более и более мелкие части, детали целого становятся символом, эквивалентным рестимулирующему предмету или явлению. И, конечно же, возникающее при этом сильное отрицательное (как, впрочем, и положительное) болезненно проявляющее себя эмоционально-чувственное состояние всё чаще и чаще завладевает психикой человека. Оно выталкивает его из осознанного состояния восприятия мира в полуосознанное — в состояние аффекта. А последнее через синкретическую тождественность и новые ассоциативные связи, в конце концов, приводит к хронической рестимуляции, что очень быстро обрекает психику на энергетическое истощение.

Сеченов говорит: «Все без исключения психические акты, не осложненные страстным элементом, развиваются путем рефлекса. Стало быть, и все сознательные движения, вытекающие из этих актов, движения, называемые обыкновенно произвольными, суть в строгом смысле отраженные».

Вспомните высказывание о том, что все мы спим, а просыпаемся лишь иногда: кто-то чаще, кто-то реже. И зависит такое явление от количества тонких энергий в организме человека. Для того чтобы их выработать, Гурджиев своим ученикам дал несколько техник. Одна из них — постоянное самовспоминание. Это продлевает одну из октав происходящего в нас процесса трансмутации более грубых энергий в более тонкие. А точнее, дает дополнительный толчок для ее продолжения, что открывает возможность поддержания непрерывного потока сознания. Еще одна техника — это всем известная игра «замри». В христианстве такая техника известна, как столпничество.

Сэкида Кацуки пишет, что мы почти постоянно находимся в разных состояниях так называемого самадхи. «В чем заключается различие между сном и самадхи? В состоянии самадхи мы никогда не утрачиваем бодрственного состояния». Самадхи очень разнообразно, но главное различие заключено в том, что оно бывает абсолютным и положительным. Первое — результат духовных практик, это трансовое состояние психики человека. Второе бывает разным.

Один из патриархов Дзэн разделил самадхи на четыре категории:

1. Исчез человек, остались обстоятельства.

2. Исчезли обстоятельства, остался человек.

3. Нет ни человека, ни обстоятельств.

4. Есть человек, есть обстоятельства.

Третья категория— абсолютное самадхи. Четвертая — результат длительной практики, это состояние, когда сознание отражает свои собственные мысли, когда в нас происходит процесс мышления и одновременно осознание того, что этот процесс осуществляем мы сами. Это так называемый непрерывный поток сознания. Ну а первые два состояния самадхи — это и есть тот самый полусон-полуявь: то ли мы увлечены собой, то ли увлеченно наблюдаем за происходящим вне нас. Делай, что должно, и будь, что будет.

Даже если кому-то это и покажется странным, перед нами один ассоциативный ряд. И восходит он к причинно-следственным связям, работающим в данном случае по принципу детерменистски синтезирующейся систематизации: синтеза того, что было, с тем, что есть. Как правило, выбор у нас невелик. Я уже приводил формулу на заданную тему. Повторю, если не возражаете, еще раз эту абракадабру: мы можем сделать только то, что можем захотеть. А захотеть можем, опять же, только то, чего можем захотеть — о чём имеем представление. И то не всегда. Бывает, мы делаем через силу что-то негативное, осознавая это, зная, что так делать не следует, даже если это приносит материальную выгоду. Или наоборот: осознаём, что нам это невыгодно с точки зрения житейской, но какие-то высшие ценности заставляют нас делать так, как в нашем понимании должно быть. Я уж не вдаюсь в нюансы. О чем я хочу сказать? Ну, например, о случайной связи. Или о постыдной аффективности в поведении, когда противно, когда подспудно осознаешь, что делаешь, и не можешь остановиться. Уверен, что не у всех так, но знаю, что у многих, независимо от социальных статусов и образований.

А если не брать психические акты, осложненные страстностью, то можно обнаружить, что разницу между произвольным и непроизвольным движением очень сложно отследить, а точнее, фактически невозможно. Суть работы физического и тонких тел в их единстве. Это мы разделяем их на составляющие, членим и сочетаем для того, чтобы понять, как они работают. Вот почему в сложном организме сложные реакции, хотя, конечно, это и не обязательно — они могут быть и простыми. Однако сигнал от внешнего или внутреннего раздражителя может пройти, постепенно затухая, весь путь от физического тела до атманического и обратно (если раздражитель обычной силы), оставляя следы в ассоциированных группах (конструктах) в синтетических телах. А это подразумевает огромное количество следов на всех уровнях бессознательного. В любой момент они могут осознаниваться, выходить из подпорогового состояния. И вот здесь как раз и происходит то, о чем мы говорили. Очень сложно дифференцировать — откуда пришел ассоциативный отклик, и какого рода реакция вызвана им: то ли это осознанное поведение, то ли это отраженное движение, осложненное обучением.

На этом с психическими актами, где раздражение и реакция на него как бы соответствуют друг другу, покончим. Мы убили два зайца: принципиально «рассмотрели» рефлекторность как таковую, представленную и врожденными и приобретенными рефлексами, и рефлекторность, где и начало, и конец рефлекса как бы равны по силе.

В двух словах затронем рефлексы с ослабленным и как бы отсутствующим концом. Это, собственно говоря, и есть процесс мышления, когда концом рефлекса является мысль. А мысль — это ассоциированные ощущения (сочетанные ощущения по Сеченову) астрального тела, подвергнутые анализу ментального. Это линейный процесс мышления снизу: максимальная дифференциация сигнала в первой части ментально-каузальной аналитико-синтетической пары и сравнение со всей предыдущей информацией во второй. Конечно, как я и говорил ранее, данное явление гораздо шире, это только малый фрагмент совершающегося процесса. Если брать процесс поступления сигнала сверху, т. е. проявление представлений и понятий, что связано с работой каузального тела, то он вместе с работой астрального тела дает ментальному возможность мыслить — думать, рассуждать. И, конечно же, отсутствующий конец рефлекса есть результат, связанный с работой каузального тела. Здесь и осознанное в какой-то степени, операциональное поведение, и поведение, сотворенное воспитанием и обучением. Этот же конец рефлекса может стать и началом следующего. Естественно, в таком акте участвуют и высшие тела, правда, в различной степени. И естественно также, что будхиальное тело очень часто корректирует мысль по «своему усмотрению», я имею в виду сигнал сверху от тела миссии — от атманического тела, где творческое синтетическое «мышление» легко соединяет индивидуальное и типичное.

Заканчивая о рефлексах с ослабленным и отсутствующим концом, остается сказать, что причина (самая первая) любого поведения человека лежит всегда во внешнем, идущем снизу от физического тела, возбуждении. Может быть, конечно, первичным и сигнал сверху, от атманического тела, но это не касается напрямую заявленной нами темы о проявлениях реактивного ума.

Еще один штрих к только что написанной нами картине: вспомните из предыдущего материала книги систему нэн-действий, когда за первым нэн-действием приходит второе, затем третье, снова третье, снова третье, третье и т. д. Не напоминает ли вам это начало рефлекса, середину и конец, который снова и снова становится началом, серединой и концом, то есть сменой третьих нэн-действий (неуправляемое мышление — «словомешалка»)? Конечно, явление нэн-действий — это более принципиальный подход к работе сознания, но все же будем честны перед собой: как одно, так и другое представление вполне обстоятельно подходят к проблеме изучения работы нашей психики.

Итак, мы подошли к третьему типу рефлексов. Это рефлексы с усиленным концом. И хотя нас интересуют, согласно разбираемой теме, более негативные страстные психические акты, мы все же порассуждаем вообще о страстности. Сеченов говорит о том, что страсть, с точки зрения своего развития, принадлежит к отделу усиленных рефлексов:

Начало страсти лежит… в элементарных чувственных наслаждениях ребенка. Ярко окрашенная вещь, звук колокольчика и т. п. вызывают у него несоразмерно обширные отраженные движения. Это возбужденное состояние относительно одного и того же предмета продолжается, однако, не долго; ребенка в 3–4 года уже не забавляет какой ни на есть предмет красного цвета: он любит ярко раскрашенную картинку, нарядную куклу, жадно слушает рассказы о всякого рода блеске и пр.

Дальнейшее условие развития страсти, данное устройством нервных аппаратов, заключается в том, что чем чаще (частоте и силе повторения существуют, однако, определенные пределы) действуют эти аппараты, тем настоятельнее и сильнее становится в них потребность к деятельности. Три четверти обитателей Европы неумеренностью в пище и питье усиливают и учащают в себе появление голода или жажды; та же самая история повторяется с неумеренными в половых наслаждениях. Закон этот, в приложении к наслаждениям в сферах высших чувств, т. е. к зрению и слуху, объясняется очень просто. Чем чаще в самом деле повторяется страстный психический рефлекс, тем с большим и большим количеством посторонних ощущений, представлений, понятий он ассоциируется, и тем легче становится, следовательно, акт воспроизведения в сознании страстного рефлекса в форме мысли, т. е. желания.

При частоте повторения рефлекса вообще, независимо от обремененности страстностью, след от него становится более четким и ясным. И это же явление, как правило, приводит к окончанию страстности. Здесь мы, конечно, не говорим о страстности наших базовых инстинктов, завязанных на биохимическую конституциональность наших физических тел.

Замечено, что люди, профессионально связанные с очень сильными звуками определенной частоты или очень ярким светом, в конце концов, вообще перестают слышать эти частоты, а свет для них становится более тусклым. Организм, таким образом, повышая порог чувствительности, защищает себя от постоянного раздражения. Сеченов говорит, что вслед за восторгом страстности приходит анализ того, чем мы только что восторгались. Анализ порождает полярности, мы всё более и более анализируя, создаем вхождение в предмет или явление. Но параллельно этому процессу идет структуризация полярностей анализа, их интеграция и нейтрализация, что и ведет к угасанию «интереса». Мы с вами уже говорили о том, что восприятие — это синтетическое целое, которое впоследствии мы анализируем, т. е. дробим на множество синтетических целых, и т. д., и т. д. Не напоминает ли вам этот процесс деяния самого Бога? Вспомните Луч Творения. Распыление сознания идет до определенных пределов, а далее нужен дополнительный толчок для осуществления расширения. А иначе — энантиодромия: за анализом следует синтез через янско-иньский переход. Если «внутреннее давление» больше внешнего, то идет расширение. Если внешнее больше внутреннего — сжатие.

Вывод по этому поводу прост: первое впечатление синтетично, мы его воспринимаем все сразу, без оговорок. А далее за этим следует, как мы только что говорили, аналитический процесс: идет дробление целого с синтетичным же восприятием частей — до максимально возможных величин с потерей энергии в синтетическом образе, от чего он «тускнеет». Вот в этом заключается механизм отвлечения от первого самого яркого впечатления, которое, пусть даже и не явно, носит характер страстности. В случаях же психических актов, где задействована рефлекторность с усиленным концом, где невозможен или частично невозможен интеллектуальный анализ, противовес может быть проявлен в виде амнезии. Это ответ на невозможность более испытывать болезненные эмоции без ущерба для здоровья и жизни. Конечно, очень трудно даже фрагментарно изобразить целостность непрекращающегося процесса со всеми его нюансами. Но имея принципиальную картину, можно увидеть частности; и наоборот.

Хочу предложить принципиальную картину аналитико-синтетических процессов, происходящих в сознании человека. Под словом «сознание» я снова вижу всю человеческую психику в целом «в оппозиции» к физическому телу в пространственно-временном континууме «материя-сознание», потому что в человеке, как минимум, всё взаимосвязано. Я уж не говорю, что человек интегрирован в другие системы, которые также нельзя разделять по причине взаимосвязанности.

Итак, начнем с представления. Изобразим условную цепочку аналитико-синтетических единств. Оговариваюсь еще раз: это очень и очень принципиальный подход. Из-за большой сложности процесса изобразить даже мало-мальски достаточный для рассмотрения фрагмент не представляется возможным. То, что мы сейчас изобразим, фрагментом не является: это всего лишь обозначение принципа действия.

А1 А2 А3 А4 А5 А6 А7 А8

. № 9

Вот аналитико-синтетическая цепочка, где от А1 до А8, при вращательном движении идет развитие процесса. Но одновременно, пусть это и покажется странным, идет и обратное движение. Оно также аналитико-синтетическое. Таких цепочек, как вы понимаете, в нелинейной системе неимоверно огромное количество. Аналитический процесс начинается со спектра, части которого снова спектрально делятся и так далее — до максимально возможного прохождения сигнала, если это не обременено дополнительным волевым импульсом. Представьте: первый ряд — 7, второй — 49, третий —343, четвертый — 2401 и т. д. Если использовать обычное представление о семикратности, то к концу седьмого ряда мы подходим к миллиону частей. К концу четырнадцатого — это уже почти семьсот триллионов. А к концу двадцать первого — почти шестьсот пентиллионов. Разве можно такое количество частей рассмотреть? Вот когда проявляет себя механизм обратного действия. Как вы помните, наряду с аналитическим процессом идет синтетический: наряду с усложнением идет упрощение. Закон Семикратности действует одновременно с законом Нейтрализации. Отдельные частички анализа собираются в группы, систематизируются. Вот она — божественная троица, триединый бог: мужское начало, женское начало и результат их интеграции и нейтрализации — Вселенский Принцип Проявленного Существования.

А теперь попробуем пойти индукционным путём — от общего к частному. «Скальпель интеллекта» везде, где нужно. А нужно, как правило, только там, где еще не был, там, где ново, где есть страстный эффект. А страстный эффект — это инстинктивное любопытство, завладевающее вниманием сознания. И чем крупнее предмет или явление, тем более длителен эффект инстинктивного любопытства. Это так же относится к предметам и явлениям, в которых ярко выражена многосоставность, к явлениям ведущим себя динамично. Сила воздействия геометрически возрастает, когда одновременно проявляет себя и размер, и многосоставность, и динамичность, как в целом, так и в частностях. В психологии этот страстный эффект — краткосрочное инстинктивное любопытство — связывается с работой механизмов ретикулярной формации и назван ориентировочным рефлексом. Это врожденная реакция организма на изменение окружающей среды, и связана она с выживанием индивида. Анализ идет как бы выборочно. «Скальпель интеллекта» везде, где есть необходимость для более быстрого осуществления синтеза. Попеременно детали целого выступают в качестве фигуры. Многочисленность составляющих, «добытых» путем все более дифференцированного анализа, начинает структурироваться через начинающуюся систематизацию этих составляющих. В конце концов, мы получаем в достаточной мере отсканированные предметы или явления. Они вроде бы те же, но уже и не те. По мере увеличения количества контактов с предметом или явлением мы все яснее и яснее представляем его. Это зависит от того, что эти предметы и явления через повторение в различных ракурсах (аналитический — количественный показатель) все четче оставляют следы в банках нашей памяти. Через это усиливается процесс систематизации. Через рост аналитического количества происходит все большее сгруппирование данных анализа: выстраивается своеобразная иерархия (алгоритм) на основе количественно-качественных преобразований синтетического процесса. А это и есть проявление все большей и большей принципиализации предмета или явления. В нем все меньше «любопытного», а значит, и меньше страстных моментов. Это происходит и при непроизвольном, и при произвольном внимании с одной лишь разницей, что при произвольном внимании «любопытные» стороны мы должны обнаруживать сами. Это все то же пресловутое «дорасти до вопроса», т. е. пролонгация внимания зависит от поставленных цели и задач. Так организм заполняет банки памяти, в которых систематизированные блоки информации располагаются иерархически: в зависимости от значимости для жизни в социуме и в связи с безопасностью организма вообще (на нижних уровнях бессознательного). Ядерные конструкты Келли в основном, скорее всего, прерогатива личного бессознательного, а точнее, нижнего отдела астрального тела, ибо закладка их происходит в период, когда еще нет осмысления, как такового, внешней среды, то есть импринтно, поэтому слабо поддаются реконструкции.

Возвращаясь к ориентировочному рефлексу, можно сказать, что предмет или явление становятся нам менее интересны по мере все большего их узнавания: в них все меньше «любопытного», меньше страстных моментов. В качестве примера хочу продемонстрировать всем известные явления: пламя костра, как частность вообще пламени, и волнение океана. Фигурально выражаясь, этим можно наслаждаться бесконечно. Думаю, что длительное непроизвольное внимание в данном случае есть результат размытости формы. Отсюда невозможность окончания аналитической части целого, что ведет к невозможности завершения гештальта, невозможности достаточно четкой систематизации в относительно короткий промежуток времени.

Итак, сделаем промежуточный вывод: «инстинктивное любопытство» — это минимальная страстность, позволяющая сознанию задерживать внимание на всем новом, даже если это новое — хорошо забытое старое. Этот каламбур как нельзя лучше передает суть «уставания» внимания. Если внимание скачет с объекта на объект, то это нормальное в обычном понимании состояние сознания, позволяющее контролировать эти объекты. Вы никогда не пробовали смотреть в одну точку долго? Наш «скальпель» очень быстро устает и далее нужна воля или достаточная стимуляция, чтобы удерживать внимание на этой точке.

Думаю, по поводу минимума страстности, где этот эффект играет положительную роль, сказано достаточно однозначно и, надеюсь, достаточно полно. Но кроме «нормальных» проявлений страстности есть еще и гипертрофированные. Оставим те из них, которые мы считаем положительными, и сразу начнем разговор об отрицательных, потому что именно это интересует нас по заданной теме. Сеченов называет рефлексы, осложненные сильной страстностью, рефлексами с усиленным концом. Вот что он пишет о страхе: «Страх… и со стороны психического содержания, и по внешнему виду всего явления, принадлежит, без всякого сомнения, к отделу страстей. Следовательно, гипотетическая схема испуга есть вместе с тем анатомический образ аппарата, которого деятельность есть страх».

Оставим комментарий по поводу последнего предложения цитаты до разговора об испуге, чем мы займемся в следующей главе. Сейчас же мне хочется привести еще одну цитату, где Сеченов показывает, как чувственные следы формируются в так называемые демонические цепи. Те образования, которые через многократно повторяющуюся аффективность вводят человека в измененное до неузнаваемости состояние сознания. Он говорит,

…что запоминанию впечатлений должно соответствовать образование определенных следов возбуждения в нервной организации, следов тем более многочисленных и разнообразных по сочетаниям, чем чаще повторялись внешние влияния в форме изменчивых сумм.

…Соответствуют ли реальное и воспроизведенное чувствования друг другу по содержанию?

Здесь на первое место должна быть поставлена возможность их тождества. Известно, например, что у порядочного человека воспоминание о каком-то неблаговидном поступке из прошлого может вызвать краску стыда даже в отсутствие свидетелей. К этой же категории относятся случаи тошноты при воспоминании о чем-нибудь отвратительном, слюноотделение у голодного при мысли о лакомом куске; так же случай воспроизведения «гусиной кожи» при мысли о холоде… Последние примеры важны еще в том отношении, что в них сказывается равнозначность реального и воспроизведенного чувствования как процессов, равнозначность акта действительного видения лакомого куска и воспоминания о нем, реального чувства холода и холода воображаемого, так как обе формы чувствования заканчиваются тождественными двигательными реакциями.

Если говорить о том, каким образом «вспоминает» реактивный ум необходимое для того, чтобы рестимулироваться, то, во-первых, нужно обратить внимание на причинно-следственный механизм, а во-вторых, на то, «что вспоминать знакомое, испытанное можно по самым летучим намекам, лишь бы намек входил прямо или косвенно в воспроизводимое впечатление». А дальше дело за нервной и эндокринной системами. А если точнее — за системой нейрогуморальной регуляции. Она, множа впечатления, и возбуждая через все виды памяти себя самоё, введет вас через ограничение работы операционального сознания в аффективное состояние.

Нам осталось рассмотреть в следующей главе такое явление как испуг. Это поможет окончательно понять эффект повышенного уровня страстности, которым заведует реверсивный механизм реактивного ума. Сомневаться в его архаичности вряд ли есть смысл — слишком это очевидно. Сказать же о нем однозначно, как об атавизме, либо еще рано, либо вообще невозможно. Время, хотя, думаю, и не очень близкое, покажет.

Испуг

Если не вдаваться в подробное описание многочисленных опытов, связанных с испугом, и наблюдений за животными и людьми в повседневной жизни, можно, исключая крайние случаи, сказать, что испуг ведет к усиленному окончанию рефлекса. «Как бы то ни было, — говорит Сеченов, — а факт, что испуг нарушает соответствие между силой раздражения и эффектом его, т. е. движением, в пользу последнего несомненен».

Что же такое испуг? Это либо невозможность идентифицировать раздражитель, либо происходит задержка по каким-то причинам этой идентификации, либо, наконец, идентификация настоящей опасности. В первых двух случаях — страх перед непознанным, в третьем — перед реальной опасностью. Эти психические составляющие и есть катализаторы, усиливающие реакцию на раздражитель.

Что в данном случае происходит? Первое: раздражение сенсорных поверхностей. Второе: сигнал раздражения уходит в спинной и головной мозг (вспомним открытие Хэда — его протопатические и эпикритические волокна). Третье: если происходит идентификация раздражителя, значит, отраженное движение может быть равным, может ослабляться или гаситься полностью. Если же раздражитель не идентифицирован, головной мозг усиливает чувство опасности через страстность, в данном случае — страх, что и ведет к испугу. Результат — усиленное отраженное движение. Связано и то, и другое поведение с почти мгновенными изменениями биохимического состава сред физического тела (нейрогуморальная регуляция). А это уже результат работы параллельных связей в конгломерате «человек» наряду с последовательными. При помощи такого механизма более высокие энергоинформационные центры посредством преобразователей частоты вибраций, которые мы знаем как чакры, фактически напрямую управляют тандемом примитивного сознания и физического тела. В данном случае сигнал от операционального уровня сознания после попытки идентификации предмета или явления поступает в подсознание как прямое указание сверху, после чего управление на себя берет оно — с естественной для него аффектацией поведения организма.

Конечно, объяснение слишком принципиально, но нам его, пожалуй, и достаточно. Из каких соображений? Специалисты по работе с нейрогуморальной регуляцией знают — что под этой информацией скрывается, какие нейромедиаторы и гормоны вступают в гомеостатический процесс, нам же принципиальный подход раскрывает суть этого процесса. А посему пробуем подвести итог. Что же такое испуг принципиально? Это реакция организма на некую неординарную информацию от раздражителя, возвращенную первичному уровню сознания сознанием операциональным. Либо в случае отсутствия или задержки идентификации раздражителя (ущербное восприятие), либо в случае идентификации реальной опасности. То есть, рассуждая логически, это то же самое состояние аффекта.

В первом случае можно говорить о недостаточности «точек зрения» на раздражитель, то есть ограниченное «видение» рецепторами органов чувств раздражителя. В астральном теле либо не складывается, либо складывается «ущербный» ассоциированный образ раздражителя для последующего анализа ментальным, где происходит сравнение — идентификация с уже известными данными.

Приведем наглядный пример. В полной темноте даже резкое прикосновение или громкий звук могут вызвать у человека чувство испуга. В данном случае я гипотетически подразумеваю нулевую, если можно так сказать, ситуацию, которая не отягощена какими бы то ни было фактами, обусловленными трансформацией психики. Я имею в виду, если говорить не совсем серьезно, что это не тренированный выживать в любых ситуациях разведчик и не истеричная, падающая при любом удобном случае в обморок особа. Это среднестатистический психически нормальный человек. Хотя нормальность — понятие относительное, ибо его основа — социальный заказ общества на нормальность, который зависит от исторического времени, географической территории, этнических, религиозных и соответственно моральных представлений.

Итак, мы говорим об испуге как о психическом акте, связанном непосредственно с ментальным телом через локализацию последнего в коре больших полушарий головного мозга нашего физического тела. Здесь нам на помощь приходят снова более примитивные существа, да простит нас Господь. Их реакции менее сложны, а потому более понятны. В данном случае физиологами проведено достаточно опытов (я имею в виду вивисекцию полушарий головного мозга). Эти опыты показали, что удаление полушарий лишает животное возможности пугаться. «При последнем условии животное, — пишет Сеченов, — делается как бы сонным и, хотя не теряет способности отвечать движениями на раздражения кожи, но движения эти принимают характер автоматичности, резко отличающей их от движений нормального животного».

Отсюда главный вывод: процессы, усиливающие конец рефлекса, относительно его начала, происходят в больших полушариях головного мозга, где локализован помимо творческого уровня сознания (надсознания) операциональный его уровень.

Закончить разговор об испуге хочу двумя замечаниями Сеченова. Первое говорит о том, «что прямые опыты показывают, что из всех частей головного мозга одни полушария не вызывают при искусственном раздражении мышечных движений, другими словами не содержат волокон, которые соответствовали бы по свойствам двигательным».

Не могу в данном случае удержаться от комментария. Значит, большие полушария головного мозга не реагируют рефлекторно на внешние раздражители? А тогда можем представить, что в состоянии аффекта, большие полушария головного мозга, а вернее, их усмиряющая примитивное сознание деятельность, каким-то образом частично отключается. Но, что, скорее всего, происходит данный пассаж с их же помощью. Думаю, это «перебор» в работе эндокринной системы, которую должны регулировать все отделы нервной системы.

Ну и последнее в данной статье высказывание Сеченова, которым мы подытожим разговор об испуге: «Если на человека действует какое-нибудь внешнее влияние и не пугает его, то вытекающая из этого реакция (какое ни на есть мышечное движение) соответствует по силе внешнему влиянию. Когда же последнее производит в человеке испуг, то реакция выходит страшно сильная».

Надеюсь, что эти простейшие рассуждения пролили некоторый свет на заявленную тему — работу реактивного ума. Если да, то моя задача частично выполнена. Самое главное, что я хотел сказать, что каким бы качественно не был конец данного рефлекса — он, тем не менее, говорит о том, что движение — невольно. То есть вторая функциональная пара (ментально-каузальная) свою работу не выполнила: волевого импульса, гасящего или уравновешивающего действие раздражителя, не возникло. А это значит — ментальное тело свою работу не выполнило так, как положено. Выполнило — со сбоем: не доведя дело до конца, вернуло сигнал от раздражителя обратно, отдав для идентификации первичному, с тождественным восприятием мира которого мы уже знакомы.

В качестве дополнения к данному материалу можно добавить и хроническое состояние раздражения — состояние фрустрации, которое может реализоваться в действие — состояние аффекта при нехватке достаточного уровня энергии для нормальной работы более высоких отделов психики человека. Такое нарушение душевного равновесия происходит при постоянном подавлении адекватного рефлекторного действия, через воздействие страха любого качества: будь то страх физической расправы, страх потерять близость, источник существования и т. п. Рано или поздно в банках памяти накапливается критический объем энергоинформационного материала для включения асоциальной реакции организма. Здесь страстность, потенциально возрастая, создает такую энергетическую составляющую, которая по силе так же влиятельна, как и единичное большой силы возбуждения чувство угрозы жизни или физической целостности организма.

Часть вторая: (?)

Тождественность

Чем сильнее вы будете стремиться к тому, чего желает весь мир, тем в большей степени вы будете обывателем, который, спотыкаясь, бредет по миру, подобно тому слепцу, который в сомнамбулической уверенности ведет другого слепца к пропасти.

К.Г. Юнг

Мы достаточно часто говорили об информации, поступающей в первичное сознание (подсознание) с сенсорных аппаратов с точки зрения тождественности, как оно ее и воспринимает в нашей концепции. Теперь мы знаем, что суть тождественности воспринимаемых первичным сознанием единиц информации кроется в его конституциональном качестве. Оно — подсознание — в силу своего положения в пространственно-временном континууме не имеет возможности глубоко анализировать информацию. Это лишь поверхностный анализ, который уподобляет единицы информации друг другу. Он различает их лишь по принципу приятно-неприятно, удовольствие-боль. Иногда путает и это, если информация поступает в осложненных энергоинформационных конфигурациях: например, срабатывают одновременно и инстинкт продолжения рода, и инстинкт самосохранения — либидо и боль. Кроме всего прочего на этом уровне сознания еще и не существует времени. Поэтому для первичного сознания всё, что происходило, всегда «здесь и сейчас». Мало того, что информация в какой-то степени является «сборной солянкой» из-за недостаточной её дифферинцированности, так она еще и постоянно «свежа» из-за отсутствия временного показателя, почему мы и назвали её вспоминание возвращением.

В связи с только что сказанным о тождественности хочу сказать пару слов о Хаббарде. Кто такой Рон Хаббард? Великий проходимец, умудрившийся создать что-то подобное религии? Наивный ученый? Просто человек пытливого ума, открывший одну из техник, которая очищает память так называемого реактивного ума? Комментировать его личность — не мое дело. Я — о другом. О его философских представлениях. «Динамики выживания», что в общем-то и не вызывает удивления, Хаббардом взяты с точки зрения развития выживания в животном мире. В таком случае появляется вопрос: зачем же Бог создает человека, если тот не будет использовать более высокие энергии, а только энергии инстинктов — мощных, постулирующих физиологическую жизнь двигателей? Мы с вами уже разбирали тот факт, что такое состояние сознания как человеческое — это неизбежный шаг в развитии планетарного (?) сознания, ибо это продукт дискретного перехода от бицентричного его существования к трицентричному. Это возможность встать над инстинктами, начать творить, аки Господь. Хаббард же предлагает нам вернуться к бицентричности, к голому выживанию, по крайней мере, так звучит его философская позиция, а мы знаем, что философия отдельно взятого человека — это его система ценностей, система убеждений — его мировоззрение: это фундамент, на котором строится всё, что эта система декларирует. Хаббард говорит об аналитическом уме очень пространно, и вот в этом как раз и кроется его самая главная принципиальная ошибка. Если бы в человеческом сознании были только «реактивный ум» и «аналайзер» (термин Р.Х.), то человек не был бы человеком. Он был бы высокоразвитым животным — бицентричным существом. Но человек (конечно, в разной степени) — все же человек, хотя частенько и ведет себя как животное. Суть такого поведения — невозможность выработки достаточного количества тонкой энергии для более-менее постоянной работы третьего центра сознания и заразные психические болезни родов и социума, передающиеся по наследству из поколения в поколение на еще импринтном уровне восприятия информации: в пренатальном и перинатальном состояниях, младенческом и раннем детском возрасте. Мы говорили об этом в связи с конструктивизмом и огромной трудностью реконструкции таких конфигураций информации, «впечатанной» без возможности аналитической и временной дифференциации. И еще: это я в данном контексте ставлю знак равенства между первичным сознанием и «реактивным умом». На самом же деле «реактивный ум» это аналитическая часть аналитико-синтетического единства «человек»: подсознание с двумя банками памяти — физическим и астральным телами. Хаббард же, вслед за Гурджиевым, рассматривает «реактивный ум» только как аттавизм, как искусственный центр. Думаю, что здесь произошло смешение понятий. Скорее всего, и само первичное сознание, и содержимое синтетических тел (физического и астрального — банков памяти подсознания) было воспринято как нечто единое и неделимое. Но содержимое так называемого реактивного ума — это результат синтетического развития грубоматериального мира (то, что мы привыкли называть природой) и цивилизации, и оно естественным образом продолжает трансформироваться в зависимости от божественного замысла, то есть законов развития. Бог частично делегирует человеку возможность творить, как творит Он сам, осознавая свое поведение и регулируя его не только с точки зрения выживания.

Итак, принципиальная ошибка Хаббарда в том, что он предполагал, что аналитический ум это нечто однородное. А потому сложно было понять разность между животной и человеческой природой. Отсюда перекосы в сторону инстинктов, которые (а это слишком очевидно) всегда играли и продолжают играть огромную роль в нынешней жизни человечества, где закон джунглей экстраполирован на все более урбанизирующееся общество. Конечно, колебания от «животности» к «божественности» и наоборот есть постоянный процесс совершенствования. Это всё те же окольные пути, это постоянно раскачивающийся маятник, постоянно уравновешивающиеся весы, где истина, как мы уже не раз упоминали — «ложь в движении».

Для чего я так долго говорю об этом? Может быть, чтобы оправдать Хаббарда и созданную им систему? Ни в коем случае. Я просто хочу отделить зерна от плевел. Если провести аналогию между ядерными исследованиями и исследованиями Хаббарда, то можно сказать, что атомная электростанция и атомная бомба напрямую связаны между собой. В основе существования одной и другой лежит единый принцип — ядерная реакция. Если же говорить о последствиях многих открытий в более абстрактной форме, то можно, например, опять же Лернардо да Винчи обвинить в гибели всех подводников, вертолетчиков и тех, кто погиб под колесами «самодвижущихся экипажей». Я уж не говорю о последствиях создания колеса. А Моисей со своим учением? Разве не льется до сих пор кровь тех, кто разделен авраамическими религиями. А Христос? Если бы он только мог остановить крестовые походы, где было столько убито и изнасиловано. А Магомет? Разве он говорил о терроризме и мировом господстве Ислама? Понимаю, Хаббард с точки зрения духовных качеств не Моисей, не Христос и не Магомет. Он просто пытливого ума человек, и, как оказалось, не лишенный человеческих слабостей. Но, однако, это не умаляет значения его открытия: именно это я хотел сказать тем, кто с грязной водой хотел выплеснуть и ребенка. Наш мир биполярен в начальной стадии своего развития, что налагает отпечаток на весь дальнейший аналитический и синтетический процесс развития. Заслуга Хаббарда не в его философии, а в открытии принципа для возникновения техник, которые помогают решать проблемы, связанные с болезнями социума. Если быть более точным, то это принцип, по которому подобные техники освобождают от негативных информационно-энергетических программ банки памяти физического и астрального тел. Как мы уже не раз говорили, заполнение этих банков такими программами связано с неполной дифференциацией (тождественным восприятием) информации первичным сознанием. Происходит это, когда рецидив негативного психического состояния провоцируется любой составляющей целостного образа — картины, возникшей в момент опасности для организма. И чем чаще возникает рецидив, тем в большей степени он обрастает рестимулирующими деталями, что было замечено нами в одной из предыдущих статей у Сеченова. И, значит, главное, что Хаббард показал, что бороться с информационно-энергетическим мусором могут не только экзарцисты и закрытые школы (что не могло помочь подавляющему большинству людей), но и психологические техники, в основе которых лежит работа с подсознанием. Он явился ступенькой для огромного числа последователей — умных, проницательных людей, развивающих новые психологические подходы (энергетические терапии) в нелегкой работе освобождения человека от «кислого винограда» нашего больного всякими заразными болезнями социума. Философия же Хаббарда не только вредна для неподготовленного ума, она для него опасна.

Сознание-материя

Размеры нашего сознания определяют и размеры истины наших видений и чувствований.

Из писем Е. Рерих. 28.5.37

Почему мы называем «реактивный ум» реактивным? Все просто. Потому что он действует по принципу ответной реакции на раздражитель. Раздражитель — реакция на него. Как у моноцентриков, у которых кроме физического тела есть только один центр сознания. А через это мы возвращаемся к тому, с чего всё начиналось — к пространственно-временному континууму, который и олицетворяет инволюционно-эволюционный процесс — расширение-сжатие: развитие сначала неживой, а затем, как следствие, и живой природы. Думаю, что сознание Абсолюта, являясь некой физической точкой на нулевом этапе развития, представляло собой максимально возможную величину потенции этого сознания, для которой возможно всё. Это и есть то сознание, которое мы называем непроявленным Богом или Абсолютом Всё. По мере расширения точка, рассеиваясь и огрубляясь, все меньше становится сознанием и все больше материализуется. Это происходит до тех пор, пока не наступает некое «равновесное состояние», когда сознание уже больше не может «огрубляться», ибо на дальнейшее движение уже недостаточно энергии этого сознания, то есть не хватает самого сознания. Данное обстоятельство есть тот пресловутый янско-иньский переход между «ми» и «фа». А это говорит, судя по заявлениям физиков, что Вселенная, в своей грубоматериальной ипостаси, все еще продолжает расширяться, процесс Творения еще не закончен. С точки зрения нашей теории получается, что Вселенная еще достаточно молода. А для того чтобы не быть голословным, сделаю небольшое отступление от темы, попробую прокомментировать данное заявление на базе проведения аналогии между развитием описываемой системы и некоторых произвольно взятых систем.

Одна из них — наша психика. Огромное количество «я» в ней (субличностей) в наше время предопределено более полным развитием личности в общечеловеческом масштабе, который олицетворяет цикличность процесса библейского «падения» человека. Все дело в том, что человеку для того, чтобы начать «подниматься», необходимо сначала «упасть». То же самое относится и к человечеству. Падение в данном случае — это первоначальная стадия эволюционного пути развития сознания, которая представлена в данном случае аналитической частью пространственно-временного континуума цивилизации. И для того, чтобы начался синтез, интеграция личности, — или в нашем случае эрзац личностей, — движение к единому «Я», необходимо сначала полностью пройти путь расширения, анализа. Это и будет окончательное падение, за которым естественным образом пойдет процесс подъема. Суть этого процесса настолько же проста, насколько и сложна: если мы идем к Богу его путем, то мы как бы уходим от него. И наоборот, если мы движемся путем противоположным его пути, мы идем к нему.

Говоря о падении и подъеме, желательно было бы сделать небольшой комментарий; еще раз повторюсь, что этот процесс неизбежен: прежде чем поднятьсяна духовные высоты, сначала нужно упасть до максимальной множественности «я» (расчленение Осириса) и только затем выйти через это на уровень синтетического процесса в себе. Что это значит? Это значит следующее: там, где есть вера, там есть сомнения, как говорят дзэн-буддисты. И происхождение этих сомнений заключено в том, что вера — это использование чужих знаний. Основная масса представителей человечества воспринимает мир однобоко, разделяя любое целое, с которым ему приходится контактировать, и выбирая лишь одну из полярностей. Нам постоянно навязывают, что «хорошо», а что «плохо». И мы из этого что-то выбираем. Но забираем-то мы это всё равно целиком. С одной лишь разницей: целое остается разделенным. Оно, не интегрировано. Оно лишь стремится к интеграции, потому что полярности обладают разными зарядами. И вот это напряжение, которое мы поддерживаем своим выбором, не давая полярностям объединиться и создать целое, постоянно нуждается в энергетической подпитке, которую мы ему и предоставляем. И если полярности, созданные нейтральным выбором, нашей энергии потребляют не так много, то те, которые создаются «реактивным умом», отнимают у нас колоссальные ее запасы. С этим связаны и психические, и психосоматические заболевания, и социальные преступления. Потому что через такой отъём необходимой организму энергии нарушается ее гомеостаз или, говоря проще, душевное равновесие. Создаются его перекосы, ведущие к психическому напряжению огромной силы, толкающему нашу физиологию на неестественную балансировку собственной системы. Она «сворачивает» с прямой дороги либо на обходные пути, как это происходит при психосоматических заболеваниях (при закупорках энергетических каналов эфирного тела), либо на аффективные «разборки», что ведёт к преступлениям на бытовом уровне. Ну, а в каких-то случаях, не выдерживая этого напряжения, извините за моветон, «едет кукухой». Итак, процесс максимального расширения анализа (увеличения объема необходимой информации) все же приходится преодолевать фактически через веру (образование), полагаясь на знания впереди идущих, что ведёт и к сомнениям и к их преодолению.

Но вернемся к дальнейшему изложению материала. Мы остановились на янско-иньском переходе в развитии сознания-материи. А это означает, что на планете Земля (а мы можем говорить об этом исключительно в планетарном масштабе), наступает момент перехода от разбрасывания камней к их собиранию: анализ плавно и в то же самое время с исторической точки зрения молниеносно переходит в стадию синтеза. Инволюционный период развития переходит в эволюционный. Говоря принципиально, на планете зарождается биологическая жизнь в виде появления возле материи (вещества) соответствующих энергий, ознаменовавших, что Земля оказалась в нужное время в нужном месте для реализации так называемого «божественного замысла». Сознание соответствующим закону развития образом начинает расти в своих носителях. И соответственно этому вселенский челнок принципа детерминизма филогенезирует в них определенные виды материи. Он усложняет её в соответствующих иерархическому построению Планов Бытия собственных аспектах психики, делая всё более и более способной к приёму и передаче, а затем и осмыслению энергоинформационных конструктов, заполняющих собой проявленную вселенную. Усложнение материи — это организация её во всё более и более сложные системы.

На первом этапе развития так называемой живой природы сознание было настолько невелико (в распылённом состоянии), что могло выполнять только самую примитивную функцию — реактивную. Его задача в организованной Универсальными Законами Мироздания замкнутой системе была довольно простой: получить необходимое для существования и не стать необходимым для существования других форм, также обладающих сознанием. Это — утрированно — значит съесть и не быть съеденным. И такая постановка вопроса имеет очень простой и ясный ответ: постоянно усложняющееся синтетическое развитие сознания усложняло носителей этого сознания. Тем самым выигрывали более совершенные формы, потому что они были отражением более сложных состояний сознания.

Как мы знаем, количество рано или поздно, если оно развивается, приходит к пределу, за которым скрывается иное качество. Так однажды у живых организмов в придачу к примитивному сознанию появляется еще и сознание дифференцирующее. Оно способствует еще большему выживанию носителя данного сознания, ибо, развиваясь, дает толчок к качественному развитию предыдущего уровня, создавая условие для стадного (стайного) образа сосуществования, где опыт накапливается благодаря ещё и подражанию.

Наконец, появляется человеческое существо, у которого на определенном этапе развития сознания происходит новый качественный скачок: образуется и начинает развиваться третий центр сознания, который за очень небольшой промежуток исторического времени делает человеческую популяцию доминантным видом. Это происходит за счет того, что новый тип сознания дает мощный толчок развитию предыдущего — дифференцирующего уровня сознания, приносящего колоссальные возможности развития его носителю.

Небольшая ремарка по поводу принципа «любопытство-подражание». К сожалению, по мере усложнения и совершенствования сознания одних представителей человеческого общества идет «вливание» через метемпсихоз все новых и новых членов в человеческую семью из дочеловеческих состояний сознания, что приводит к нивелировке, пусть и максимально дифференцированного, общечеловеческого состояния сознания. А еще благодаря специфике информационного обмена нашего времени унификация происходит за счет «заигрывания» глобального бизнеса перед примитивным человеком, перед его примитивными желаниями. Тем самым создается примитивный «киношный» и рекламный человек, исповедующий примитивные модели поведения, исходящие из примитивного, а порой и кровожадного мышления, навязываемого придурковатыми людьми из рекламных роликов и положительными героями, которые зачастую являются настоящими мясниками. Все это растлевает на первичных уровнях земного развития и те души, которые уже далеко ушли в своем эволюционном развитии, которые уже достаточно много раз воплощались в человеческих телах. Как мы уже замечали, данный процесс связан с началом аналитической фазы развития сознания в онтогенезе, где на первых порах царит первичный его уровень. А мы знаем, что это онтогенетическое время — этап максимально возможного обучения, максимально возможного накопления неконтролируемой информации. Сначала, то есть с момента зачатия и до того, как мы начинаем, рефлексируя, как-то уже редактировать информацию, она в нас входит фактически без ограничений. Затем мы начинаем обучаться фильтровать поступающий контент уже через навязываемые нам ценности социума, впитывая поляризованную информацию, где любопытство-подражание продолжает оставаться главенствующим способом этого обучения. Мы прекрасно видим этот процесс в поведении маленьких детей. И вот здесь как раз максимально проявляет себя «реактивный ум». Являясь как бы залогом более качественного выживания, он копирует различные модели поведения. Он заимствует модели необходимой защиты, закрепленные «навечно» в двух синтетических телах — в двух низших банках памяти — физическом и астральном. И, руководствуясь в большинстве своем антисоциальными наработками в законодательно развитых системах общества, «реактивный ум» начинает входить с их законами в конфликт.

Постгипнотическое внушение

Во времена расцвета психоанализа была попытка психические травмы перевести в другую плоскость, сделать их всего лишь пусковым механизмом — такова была атмосфера того времени, чтобы учение о психических травмах Брейера отнести к разряду второстепенных, а на первое место вынести эротический конфликт, о чем Юнг пишет в «Психологии бессознательного». Новое всегда торопится отправить предыдущее на свалку истории. Юнг пишет, «что травма, которая якобы имеет болезнетворное действие, есть не более чем толчок к тому, чтобы проявилось нечто ранее не осознававшееся, а именно — существенный эротический конфликт». Отчасти Юнг был прав: это нечто ранее не осознававшееся является как бы кристаллом, провоцирующим реакцию кристаллизации, который формирует вокруг себя другие кристаллы — психические травмы. Частично они происходят из новых источников, подобных предыдущему, а частично являются результатом рестимуляции старых, обрастающих благодаря операциональному (ментальному) сознанию все новыми и новыми деталями благодаря рецидиву конфликтной ситуации, основанной на противоположностях. Рестимулируемая, повторяющаяся процедура создает цепочки болезненных эмоций, разрастающихся фрактально по тем же законам спектрально разделенного аналитико-синтетического единства, в основе которого лежит символ «Древа Мирового».

Психическая травма обрастает рестимулирующими фактами, которые сплетают такой узор, разобраться в котором под силу лишь богам. Она может быть отнесена к любому базовому инстинкту, и никакому психоанализу или аналитической психологии такие сложности не развязать и не распутать. То, что заложено на уровне подсознания, на уровне подсознания же и искореняется. А подсознание наше, как мы помним, это первичное сознание, работающее в тандеме с низкими уровнями бессознательного — физическим и астральным. И они, эти два уровня вместе с примитивным сознанием — это мина-ловушка, ждущая сигнала из окружающей среды или понижения уровня энергии в человеке, чтобы через частичное отключение операционального сознания включился спусковой механизм. Кстати сказать, другая мина-ловушка, но уже на уровне будхиального и атманического тел (все тот же принцип тождественности), в коллективном бессознательном ждет сигнала из высшего информационного поля. И та, и другая в любую минуту могут рвануть. Разница лишь в том, что первая дает помутнение разума одному человеку, вторая же большим группам людей. Механизм тот же, только в первом случае толчок дает онтогенетический материал, во втором, скорее всего, астрологический через связь с архетипическими установками.

На данном уровне развития психологической науки наиболее известными техниками, имеющими возможность быстро и достойно «распускать» кружева рестимулирующих раздражителей кроме экзорцизма, являются трансперсональная психология и духовные психотехники, основанные на депрограммировании, часть из которых появилась благодаря творческой трансформации дианетических принципов. Остальные же направления практической психологии, насколько мне известно, имеют скромные результаты, как по воздействию на данный аспект психики, так и по времени этого воздействия. И большинство из них занимаются, скорее, не «выкорчёвыванием» негативных информационно-энергетических программ из психики человека, а «капсулированием» последних путём перекладывания их с одного места на другое. Но это мой субъективный взгляд, который я никому не навязываю.

Станислав Грофф так подает анализ своей психотерапевтической модели: «Существует… различие между исследованием психики в обычных и необычных состояниях сознания. В необычных состояниях отбор из подсознания человека наиболее подходящего и эмоционально заряженного материала происходит автоматически. Как будто некий «внутренний радар» (в дианетике это файл-клерк — авт.) сканирует психику и тело, выискивая самые важные моменты и делая их доступными для сознательного ума. Это чрезвычайно ценно и для психотерапевта, и для пациента, поскольку избавляет от необходимости решать, что именно из материала, всплывающего из бессознательного, важно, а что — нет. Такие решения, как правило, бывают предвзятыми, поскольку на них часто влияют наши личные системы убеждений и принадлежность к одной из многих несогласных друг с другом школ психотерапии».

Возвращаясь к высказыванию Юнга по поводу главенства в сопряжении психической травмы и эротического конфликта, можно лишь упомянуть «предрасположенность» индивида, которую хотел постичь еще Зигмунд Фрейд: его либидо — это энергия первичного уровня сознания, пресловутая ци или прана. И её-то, как раз, и не идентифицировали предшественники, а она — энергия первичного сознания — также триедина на уровне инстинктов и может проявляться по-разному, в зависимости от вектора приложения. Направленная в сторону физического тела, она проявляет себя как инстинкт выживания индивида. В эфирном теле её суть сексуальная энергия — залог работы инстинкта продолжения рода. А направленная в сторону астрального тела эта энергия структурирует иерархию, создавая предпосылки для работы инстинкта выживания вида. И вот здесь можно упомянуть о степени и качестве невроза, которым в разных вариантах обладает каждый цивилизованный человек. Здесь же можно поговорить и об эротическом конфликте, как почве, как предрасположенности или как о результате, где и срабатывает механизм, в основе которого лежит психическая травма.

Но что представляет собой психическая травма? Почему мы так легко забываем все, что угодно из рациональной памяти, но так долго храним всё, что связано с болью и удовольствием. И чем сильнее раздражение на рецепторах физического тела, тем сильнее след, оставленный им, тем больше он вершит нашу жизнь, вторгаясь все чаще и чаще в нашу повседневную жизнь. Здесь нам снова придётся вернуться к аналитическому аспекту АСЕ человека: к первичному сознанию «со товарищи» — с физическим и астральным телами, для совокупной работы которых мы использовали термин «реактивный ум». Длительные наблюдения наводят на мысль, что память «реактивного ума» работает по принципу так называемого постгипнотического внушения, только внесенный «маяк» здесь — как бы спонтанен, потому что не планируется человеческим фактором. Он, как я полагаю, внедряется либо в доличное, либо в личное бессознательное через хитросплетение кармических причин, налагая на дальнейшее на протяжении нашей жизни поведение воздействие определённой природы. А сила этого всплеска, как бы мы с вами ни сопротивлялись ему при помощи рациональных приемов, нас от этого воздействия ни в коем случае не оградит. И даже хуже того — операциональный уровень сознания выстроит в дополнение к этому эмоционально-чувственному всплеску запутанное кружево усиливающих явление иллюзий и страхов через дополнительные рестимулирующие детали. То есть, если в случае постгипнотического внушения орудием являются определённая психологическая техника и воля гипнотизера, то в случае с «реактивным умом» — провидение или детерминизм закона кармы. Но и то, и другое — источники информационно-энергетического мусора в психике человека. Основная, и самая тяжеловесная доля этой отягощенной эмоциональной составляющей информации закладывается в нас в самом раннем возрасте, когда мы вбираем в себя всевозможные негативные психические конструкты родов и социума еще импринтно.

А может, постгипнотическое внушение это и есть использование механизма «реактивного ума»? Может, это «реактивный ум» создает при помощи измененных состояний сознания (так называемых потерь сознания — полной или частичной) постгипнотическое внушение. В первом случае — при полной потере — в виде каких-то контрольных слов, звуков, запахов, а при частичной потере сознания — картинок, движений, жестов, мимики и т. д., что в физическом теле проявляется на уровне биохимических реакций, включающих определенную моторику. Это касается любых стрессовых ситуаций: как связанных с опасностью для жизни и целостности организма, так и с огромным удовольствием. Все зависит от степени потрясения организма, от степени психологической травмы. Этот уровень потрясения как раз и заведует длительностью жизни данного внушения: насколько силён энергоинформационный сигнал, настолько он и будет работоспособен с точки зрения сохранения его следа во времени, несмотря даже на осознание природы последнего, ибо сила сигнала идентична его значимости. А еще длительность жизни сигнала, как мы уже замечали, происходит через усиление его в случае частого настоящего или мнимого повторения, что приводит, с одной стороны, к усилению памяти, а с другой — к выстраиванию цепочек опосредованных раздражителей. Если можно так сказать, раздражителей второго эшелона, возникших на базе возвращения — на базе повторных переживаний стрессовой ситуации с вовлечением все новых и новых участников этого расширяющегося действа. Это сеть дополнительных раздражителей, приводящих к более и более частому повторению самого раздражения психики, который исходит из вневременной природы таких записей. Мы уже убедились, что подобная градация не входит в компетенцию примитивного сознания. Его задача — констатация с минимальным различением деталей образа категорий «приятно» и «неприятно», задача — до конца положенного срока защитить своего носителя — физическое тело. Дифференциация же, сличение и узнавание в том виде, к которому мы привыкли — прерогатива операционального аспекта сознания, но оно в данном случае либо вне игры, либо почти вне игры.

Итак, как же обстоит дело с теми событиями, которые освещены рационально-эмпирической памятью? Я уж не говорю о чистом эмпирическом воздействии на человека, когда мы помним, но не помним — что именно помним. Мы порой не можем или долго не можем понять — что же вызывает в нас негативные ощущения и эмоции. Мы списываем их действия на какие угодно сопутствующие обстоятельства, не осознавая, что это находится в нас самих. Но, даже смутно осознав источник (некое контрольное действо), все равно не в силах ему что-либо противопоставить. Основная же масса людей и вовсе не задумывается о таких вещах и приписывает любые проявления памяти «реактивного ума», повторюсь, сиюминутным обстоятельствам, не понимая, что эти сиюминутные обстоятельства как раз и экстраполируют события прошлого на настоящее, не понимая грубого главенства «реактивного ума» над нетренированной рациональной частью психики.

Для тех, кто ещё не совсем в теме, предлагаю представить себе людей, подвергшихся насилию, побывавших в рабстве, прошедших ад военных действий и переживших такое, от чего весьма сложно стать свободными. Представьте людей, живущих всю жизнь под страхом детских наказаний. Или тех, кто с ужасом смотрит на пьяного человека, не помня даже лица своего придурка-отца, поиздевавшегося несколько лет над семьей, пока с ней жил. А он и не мог по-другому, потому что он такой, какой есть, ибо другой жизни, вбитой в него импринтно в детстве, просто не знает. Да если и знает, то только теоретически. А это означает, что пользоваться такими моральными установками он в состоянии даже лёгкого опьянения — в изменённом, аффективном состоянии сознания не может конституционально.

Итак, мы определили, что «реактивный ум» прежде всего виновник посттравматического расстройства, и, как результат, бытовых преступлений, а ещё он посредник передачи форм поведения взрослых через подражание детям. И это очень часто тот «кислый виноград» родителей, который через импринтинг закрепляется в поведении детей в виде некой непререкаемой нормы, наслаиваясь на его темперамент и характер. И даже тогда, когда человек в будущем научается в социуме правильному поведению, он все же на уровне подсознания остаётся «самим собой», что обязательно проявляется в изменённых состояниях сознания. Происхождение не спрячешь.

Все мы различны. Различны ситуации, в которых мы проявляемся. Но незыблемы для нас Универсальные Законы Мироздания, лежащие в основе всего этого быстро меняющегося многообразия. А значит, принципы будут проявляться в разных ситуациях одинаково. Лишь будет вводить нас в заблуждение различной внешностью конкретика.

Завершение

Скажу откровенно: если бы я кроме как в индуизме, в оккультной и даосской традициях не нашел подтверждения существования тонких тел ещё и в египетской традиции, то за эту работу, наверное, взялся бы с меньшим рвением. Но я настолько уверовал в идеи Гермеса Трисмегиста, а позже и Моисея, который объединил египетские тайные знания со знаниями черной расы, что, увидев подобную дифференциацию еще и там, я почувствовал себя уверенней. Конечно, вопрос не стоял — делать или не делать, ибо, кто занимался подобным трудом, тот знает, что от нас в данном случае мало что зависит. Нет вопроса — делать или нет, есть только вопрос — как реализовать то, что должен, хотя и это, думаю, предусмотрено, просто нам это пока неизвестно.

Двадцать лет занятия поэзией — соединения несоединимого. Это оказалось всего лишь занятием по коррекции будхиального тела. Филологический факультет с его этимологическими экскурсами в историческую грамматику. Дзэн: его непонятные «хлопок одной ладони», «тишина водопада», «уже улетели». Библия со своей многозначностью и диаметрально противоположными суждениями по одному и тому же вопросу. Но апофеозом для меня явилось освоение Арканов Таро. Здесь я окончательно зашел в тупик от абсурдности подходов. Это сейчас я, задним числом, прослушав в дополнение курс социальной психологии и перелистав кучу книг, да ещё и немало поднабравшись жизненного опыта, рассуждаю, что и как было. А тогда — в свои тридцать четыре я окончательно запутался от массы такой противоречивой информации. И в то же время я «чувствовал»: какое-то в ней было объединяющее начало. Это состояние, как я сейчас себе представляю, сродни состоянию затяжного любовного акта, когда процесс никак не может вступить в свою завершающую фазу.

Всё это творилось со мной, не скажу уже сейчас сколько, но точно не один год, а «момент истины» по сравнению с ее ожиданием произошел фактически мгновенно. Сколько он продолжался, я даже толком и не представляю. Помню только, что ветка дерева, на которую я смотрел, вдруг засветилась ореолом фосфоресцирующего света. Я посмотрел чуть в сторону и снова вернулся взглядом назад. Помню, что у меня возникло (затрудняюсь даже как это назвать — чувством, осознанием, ощущением), что мы едины, что я и мир вокруг меня — одно целое. Я ощущал эту ветку, как собственную руку. Я был этой веткой, а она была мной.

Потихоньку все восстановилось и стало таким же, как всегда… кроме одного — эйфории. Это были пульсации эйфории, совершенно дикие моменты какого-то экстатического счастья. И это состояние, постепенно затухая, длилось больше месяца, а может и дольше: точно уже не помню — с тех пор прошло около двадцати лет. Эйфория то усиливалась, то ослабевала. Во мне возникали вопросы и тут же, или почти сразу приходили ответы. Ответ, и снова всплеск эйфории. Я захлебывался, я плакал от счастья, что я теперь все знаю. Тогда я думал, что так будет отныне всегда. Но постепенно эйфория ушла. Осталось только состояние структурности всего, с чем я соприкасаюсь. Хаос трансформировался в Космос. Тот мир, в котором я был частичкой в броуновском движении, выстроился в определенный порядок. И я в этом порядке, в структуре объединившей всё матрицы занимаю свое определенное законами мироздания место. И пусть я остался пылинкой в непомерном пространственно-временном континууме Вселенной на уровне реальности ее мира. Я все же велик. Я сам — вселенная, пространственно-временной континуум — вечность для тех, кто населяет меня. Я велик и ничтожен одновременно. И это меня больше не беспокоит, потому что все таково в этом мире. Все рождается, проходит этапы развития и умирает: никто не может избежать конца, если было начало. Тот, кто однажды появился, должен будет уйти. Но каждый раз вынужден будет вернуться, обновленный, прошедший смерть-рождение, иньско-янский трудный переход, оставив позади свою личность — смертную часть души, взяв какие-то наработки с собой в ту следующую жизнь, которая все же будет результатом предыдущих. Монада с сущностью продолжат путешествие. Это снова буду Я, каким бы другим я ни был: мы это всё видим в онтогенетическом плане — каждое утро мы просыпаемся другими. Сегодня младенцем, завтра подростком, послезавтра взрослым человеком, затем стариком. Но это все — наше Я, обогащенное всем, через что прошло. Оно что-то забывает, что-то себе придумывает, готовя в виртуальности будущего своё и новое онтогенетическое и последующее реинкарнационное существование.

То озарение, тот количественно-качественный скачок, кэнсё или сатори, которое я пережил — это всего лишь очередной этап развития. Но какой прекрасный, имеющий колоссальнейшее влияние на всю мою дальнейшую жизнь. Это произошло в тридцать четыре. Много лет уже это состояние творит мою жизнь и будет творить ее до конца: в этом нет никакого сомнения, разве что Господь лишит меня разума. Хотя, возможно, это не так уж и важно. Странная все же штука жизнь: несколько секунд экстаза и годы поисков понимания — что же с тобой произошло.

И последний штрих к моим рассуждениям о психике. Проблема, почему наша официальная наука приписывает мозгу все сознательные и подсознательные, как раньше говорили, функции лежит в том, что человек стал заложником своих собственных экспериментов на базе физиологии и узости мышления (эмпирически-рациональный подход). Это, естественно, определено сутью пошагового развития: нельзя перепрыгнуть непознанное — оно должно стать частью осознанного представления человека о Вселенной. Мозг реагировал на опыты, и человек, видя в нем конечный источник сознания, был доволен полученными результатами, что, однако же, не мешало ему сомневаться, ибо как мы уже знаем: там, где есть вера, там есть сомнения. Сейчас, познав многое из того, что было не под силу совсем недавнему уровню официальной науки, не обладавшей соответствующими измерительными приборами, мы все же до конца не можем поверить в то, что это происходит именно так, как мы догадывались, а не так, как говорили об этом. Моя попытка структуризации пространства-времени напоминает мне, прошу прощения за претенциозность, таблицу Менделеева, но с гораздо большим количеством пустых клеток и возможностью продолжения анализа частей. Эти части, становясь структурными единицами некоего целого, стремятся стать целыми, чтобы снова и снова подвергаться анализу. Это происходит до той самой поры, пока при переходе от «ми» к «фа» в целом для анализа уже не хватит энергии, и процесс плавно и в то же самое время мгновенно, перейдет в синтез, с которым придет нейтрализация частей — начнется сворачивание пространства-времени. Эта таблица (матрица) существовала всегда, и поэтому человечество рано или поздно, но все-таки получило бы ее. Думаю, что-то подобное, пока еще не до конца структурированное конкретно, и есть появившаяся ни ниоткуда концепция АСЕ. Понимаю, что ей развиваться далее. Если не сейчас, то в недалеком будущем. Она — крупица будущих знаний. Если ей предстоит быть не в совсем таком виде конкретно, то принципиально все-таки в таком, ибо Универсальные Законы Мироздания в рамках нашей Вселенной, относительно времени существования человечества — незыблемы. И я не согласен со многими учеными, которые на базе нынешних изысканий, а вернее их успехов, впадая в иную крайность по сравнению с официальной наукой, вдруг заключили, что мир может быть нематериальным. Он — сугубо материален, но лишь имеет различные уровни этой материальности. То, что мы называем духовностью, — это материя, лишь по мере иерархического дискретного удаления от того, что мы привыкли считать материей, она, постепенно становясь всё более разреженной, сводится к единице, к точке. Вот она — настоящая духовность. Но она не проявлена. Это всего лишь точка, хотя и обладающая, благодаря своей непроявленности и относительной неподвижности, колоссальнейшими возможностями. Однако этой единице никогда не проявить их, не сделав проявленной себя. А проявляя эти возможности, Центр материализуется — и это Закон. Так что всё духовное — это более тонко организованная материя, до изучения высших слоев которой мы дойдем, лишь изменив направление движения, ибо до настоящего времени мы от этого изучения лишь удалялись, всё больше и больше пытаясь дифференцировать внешнее по отношению к нам пространство. Это — неизбежность, но она же ведет нас к янско-иньскому моменту в развитии пространства-времени, который мы, вслед за Гераклитом, назвали Enantiodromia, хотя явление это, конечно же, люди замечали и до него. Присмотритесь, как описывает Петр Гнедич то же самое явление в связи с древнейшим периодом в истории Египта: «Главнейшее божество египтян было солнце — Ра. Согласно их мифу, каждый день Ра оплывает в ладье небесный свод и, спустившись до горизонта, подземными водами проплывает снова к востоку. Но миф утверждает, что только первые шесть часов Ра спокойно плыл по небесным водам. С полудня, когда, достигнув своей кульминационной точки, Ра начинает клониться к западу, чудовищный враг солнца, змей Апеп, преграждает ему дорогу. Только с помощью всех богов удается Ра победить дракона и достигнуть запада».

Змей Апеп, скорее всего, символизирует кармическую горечь, сопутствующую синтетическому периоду в жизни человека. Это та половина, которую древние греки называли временем сбора камней.

Итак, пространство — форма; время — содержание. Наша жизнь, как и любая другая во Вселенной, а точнее отпущенное нам время, что есть движение от точки до точки, от рождения, в широком смысле этого слова, до смерти, и будет содержанием формы нашего физического тела. Жизнь, движение, развитие — это и есть постепенно меняющаяся спектральность. Это трансмутация материи души, доходящая, например, у подвижников до высочайших уровней её эволюционного развития, что ведет к мутации и самого физического тела, которое в условиях нашей планеты становится неразрушимым (святые нетленные мощи).

Вот так. На этом позвольте прерваться, ибо конца у данной темы с точки зрения человеческих представлений, нет. Огромное спасибо тем, у кого достало мужества дочитать эту небольшую книгу до конца.

Оглавление

Вместо предисловия

Вступление

Книга первая: АСЕ

  Вводная часть

    Золотая пропорция

    Что такое АСЕ?

    Тонкие тела

    Мироздание

    Вехи

  Часть первая. Личность и сущность

    О терминологии

    Функциональные пары

    Формирование личности

    Коррекция сущности

    Личность и сущность

  Часть вторая. Сознания и бессознательные

    Гиперразвитие

    «Аналитический ум»

      Работа сознания

      «Синтетический ум»

      Аналитико-синтетические пары

  Часть третья. Третий центр сознания

    Душа животных

    Иерархия

    Развитие третьего центра сознания

    Три ипостаси существования

Книга вторая: «Реактивный ум»

  Часть первая: И.М.Сеченов

    Машинообразность

    Рефлексы

    Страстность

    Испуг

  Часть вторая: (?)

    Тождественность

    Сознание-материя

    Постгипнотическое внушение

Завершение