Змей - искуситель для Неприступной (СИ) [Карина Иноземцева] (fb2) читать онлайн

Карина Иноземцева - Змей - искуситель для Неприступной

Пролог

— Новенький? — мужчина с нашивкой родового дома помахал шапкой, привлекая внимание тощего мужчины. — Ты не смотри что лошаденка моя стара, а сам я к земле клонюсь. — улыбчивый рабочий открыл перед гостем двери кибитки. — Граф мне обещал лошадку мою на кости собакам пустить, а графиня новую извозчую предложила. Но я строго сказал, что коли кобылку погубят - я тоже уйду ... хоть с работы, хоть в мир иной.

Неразговорчивый мужчина уставшим взглядом наблюдал за обычным человеком. Ему были непонятны столь трогательные порывы столь недолговечного существа. Гораздо больше его интересовали хозяева этого старика.

— Какие твои господы? — шипящий голос раздался из-под шляпы.

— А что они? — притих извочик и нерво покрутил упряжь. — Семейная пара. Семь лет уже живут бок о бок.

— И то что скрывается..., — поторопил странный человек.

На самом деле, он не знал эту чету, но предполагал что у слуг найдется не мало компромата на хозяев. А прежде чем начать свою игру, ему нужна информация.

— Ох, так вы тоже знаете? — перешел на шепот мужчинка и притормозил лошадку. — Граф наш, еще тот попрыгун по чужим постелям. Но ребеночка ему ни в одном доме не выдали. Сами понимаете, его дитя будет трудно не узнать.

— А графиня? — сменил тему разговора незнакомец.

— Графиня строгая, степенная, но справедливая. За хозяйством смотрит и дома почти всегда сидит. Обычная мадам их... высоких кругов, — неопределенно помахал человек рукой над головой и тут же смолк. Ему уже не нравился этот человек. Казалось, что за спиной извоздчика сидит беда и мягко натягивает свои поводья. И это не он ведет лошадку, а тощий человек активно манипулирует им.

— Хорошо, — растянул гость слова, будто зашипел. — Забудь о том что мы разговаривали, — добавил он приказ и расслабленно откинулся в бричке.

Извоздчик проморгался, будто в глаза песок попал и вспомнил про неразговорчивого человека.

Действительно странный тип. За всю поездку ни слова не пророрил.

1

Госпожа Анабель Соундаль была очень изящной и миловидной женщиной. В свои двадцать семь детей не имела. Ее муж, Франциск Соундаль, был птицей высокого полета. Хоть и красив лицом, но лукавой души человек. Единственное, о чем он мечтал, это получить развод.

Госпожа Анабель была не против отпустить муженька на вольные хлеба, но... по договору ее батюшки Франциск бы ушел не только ни с чем из ее дома, но и потерял расположение общества.

Все, что принадлежало чете Соундаль, принадлежало невзрачной женской фигуре на семейном портрете. Дочка торговца была очень красива. Любовь и забота отца делала её неотразимой и прекрасной леди. В родительском доме она была великолепна, а сейчас уже потеряла свое былое обаяние. Но когда-то разоренный граф решил взять ее в жены. Торговец решил обеспечить своим потомкам именитую фамилию, выдав дочь за графа и поменяв имя рода. А разоренный зять получает денежное содержание, за свое хорошее отношение к жене.

Все было замечательно.

Граф считал, что красивое тело в постели прекрасно выполнит свою функцию и родит наследника всего имущества. А потом его женушка может скончаться. От чумы, холеры, лошадь скинет – не важно. Главное, что безутешный вдовец станет опекуном ее дитя и дотянется до золотого капитал.

Но судьба посмеялась ему в лицо.

Женщина даже почти в тридцать была пуста.

То, что его многочисленные любовницы тоже не могли предъявить ему детей, не было удостоено графского внимания.

Планы рушились на глазах.

Анабель занялась переводами иностранных текстов и научных статей, сидя дома. Но даже за четырьмя стенами ее имя было довольно известно. В еженедельных статьях выходила авторская колонка Анабель. А домохозяйки зачитывались романами с ее переводом.

Поэтому тихо прикопать благоверную в саду не получится. Сразу пойдут слухи, сплетни. Полицаи с проверкой нагрянут.

Единственная возможность получить ее деньги – измена. Она должна просто переспать с другим мужчиной. Желательно забеременеть, чтобы было неопровержимое доказательство. Но из-за ее бесплодности, такого чуда ожидать не приходится.

Франциск принялся к разработке плана измены, но постоянно попадал впросак.

Его друг согласился сыграть роль разлучника. В час Х муженек ворвался в спальню графини и обнаружил... свою любимую молоденькую служанку, а не жену.

Второй приятель месяц не мог добиться даже взгляда от госпожи. Его нервы не выдержали. И он напал на женщину, желая учинить насилие. В это время прибежал муж со свидетелями и... приятеля оштрафовали, потому что тот применил силу. Графиню с разбитой головой, залитую кровью и без сознания отправили в больницу. А вся столица (особенно ее женская половина) ждала, когда их любимый автор и переводчик придет в себя. Даже обычные горожанки сторожили покой писательницы, чтобы посочувствовать и увидеть ее хоть глазком.

С этих пор Франциск призадумался.

Ему не нужна внезапная смерть Анабель, а иначе все состояние отойдет церкви (за что ее местные попы обожали и каждую неделю наведывались на обед).

Поэтому в роли соблазнителя должен выступить кто-то незнакомый и виртуозный. И так, чтобы его женушка не задумываясь бросилась в его койку.

Франциск знал не понаслышке о разных фамильярах, духах и тому подобных существах. Сам почти каждый день встречается со своим адвокатом оборотнем.

Всякую нечисть, двуипостастных и магов не сильно любили в его обществе, но прибегали к их помощи часто. И каково будет разочарование публики, когда они узнают, что их любимая Анабель легла в одну кровать с «гадостью».

На рынке иных не было того, на кого хотя бы посмотрит нормальная леди. Тут все больше на физическую силу рассчитывали. Поэтому пришлось графу идти к Черному торговцу.

Комерсанты могли достать любой товар, если покупатель был готов расстаться с приличной суммой.

Объяснив что нужно сделать, граф отправился домой. Ждать. Его пожелание услышали, скоро приедут для более подробного обсуждения.

И вот этот день настал.

В парадной появился человек с пронзительными узкими глазами, одетый в дорогой черный костюм и белые перчатки. Он был высок, но выглядел слабым.

— Ваши пожелания, госссподин. — мужчина не притронулся к предложенному чаю и выглядел слегка уставшим. Молодой служанке улыбался ничего не значащей улыбкой, как принято в высшем обществе, но та почему-то краснела и глупо хихикала, пока подавала угощение.

— Как можно быстрее доставить товар и скомпрометировать мою жену.

— И это все? — тонкая бровь человека взметнулась в немом вопросе.

Франциск представил, как все время секретной операции к жене будет приходить вот такой вот гость и вальяжно сидеть в его доме. Супруга, возможно, ни разу не выйдет из своей комнаты, а ему придется после каждого визита очень долго нюхать чужой парфюм.

— Мне нужен раб для нее, — выдохнул граф. — Чтобы он был как можно ближе к ней. Не смел отойти, а иначе она его отошлет и видеть не будет. А ещё он должен быть достаточно образован и понятлив. Анабель весьма... специфичная леди. Ее раздражают любые порывы ни с того ни с сего сблизиться с ней. Она очень хрупкая. Любая примененная к ней сила оставит некрасивые синяки на ее теле. Мне не нужна жена-страдалица. Я хочу, чтобы ее считали изменщицей и вертихвосткой.

— Я слышал, ваша благоверная очень консервативна в выборе одежды и не занимается привычными для женщин походами по магазинам. Ее образ не подходит для той, кого можно назвать ветреной, — задумался незнакомец.

— А еще она на всех смотрит сверху вниз и постоянно уличает кого-то во лжи, — недовольно цокнул хозяин дома. — Жанна, — позвонил он в колокольчик. — Виски мне.

Торговец проследил за резкими движениями графа и усмехнулся.

Стукнула входная дверь.

Граф подскочил на ноги, чтобы предупредить своего гостя о приходе жены, но... в гостиной он находился один.

Растерянно оглядевшись, мужчина упал в свое кресло.

Каков товар, таков и торговец. Наверняка он сам Иной.

В комнату вошла женщина в сером приходском наряде. Ее волосы были спрятаны в обычный пучок. Ни одна волосинка не выбивалась. Взгляд был серым и безрадостным. Она давно перестала привлекать своего мужа как женщина. Серое Ничто мало кого могло бы заинтересовать. Над ее верхней губой виднелся маленький белесый шрамик – напоминание о насильнике.

Анабель подошла к супругу, пьющему в одиночестве, и протянула ему конверт.

— Твое ежемесячное содержание.

Мужчина отвернулся. Сделал вид, что ее здесь нет и быть не должно.

— Как хочешь, — конверт отправился в женскую сумочку. — Когда понадобится, попроси.

Женщина неодобрительно взглянула на виски и направилась прочь из комнаты.

— На стол положи, — ее остановил голос супруга.

Не переча, она поравнялась со столом, за которым находилось огромное окно и отодвинутые шторы.

Яркий солнечный свет ударил ей в лицо. Пришлось зажмуриться. Немного привыкнув, она все же замерла на пару секунд, смотря на огромное синее небо и верхушки деревьев. В серых глазах отразился солнечный луч. На мгновение краешки ее губ поднялись вверх, делая лицо милым и жизнерадостным.

Конверт был водружен на стол. Женщина ушла наверх и включила магпластинку с какой-то заунывной трелью.

— Достала, — прошипел граф и опрокинул в себя последние капли виски.

Но тут он поперхнулся, увидев недавнего торговца, смотрящего на ступени. Мужчина загадочно улыбался и будто тянулся туда, где играла тихая соната.

Кивнув на прощание, Торговец исчез.

2

Молодая женщина бежала по мощенной улочке, торопясь в книжный клуб. Ее догонял мелкий и холодный дождь. Цепляя за пятки, скатываясь за воротник и впитываясь в серое платье, вода подгоняла припозднившуюся девушку. Когда в небе сверкнула молния, а следом раздался гром, Анабель перестала играть в догонялки с природой. Вынужденно признала себя проигравшей и затормозила под навесом лавочника. Тяжелое платье, набрав воды, утягивало плечи вниз, а противные холодные ручейки ползли по ногам и спине.

— Опоздаю, — вынужденно признала девушка, крепко прижимая к себе папку с исписанными листами.

Заметив на другой стороне улочки небольшую толпу, мадам решила узнать повод ее образования.

«Это лучше, чем стоять под холодными потоками ветра и дрожать», — решила она.

Немного пробежав под разразившимся ливнем, она вклинилась в строй местных торговцев и лавочников.

— Да полицаям его сдать! — не выдержал один. — Расселся тут. Торговле мешает. Клиентов своими глазищами пугает.

— Может к храмовникам его лучше? — предложил кто-то жалостливый. — Он же бесчинств не чинит, а просто сидит там где ноги не удержали.

Причина их спора стала ясна через некоторое время. Анабель пришлось протиснуться вперед чтобы разглядеть тощее тело в обносках, которое устало привалилось к стене одного из магазинов. Почти над самой головой бездомного висело объявление «Забирайте, по цене закупки», но относилось оно к товару, а не к внезапному гостю. Но все же, почему-то молодая графиня улыбнулась этому совпадению.

«Было бы забавно, если бы этот нищий нарочно присел тут».

Толпа гудела и толкалась. Находиться в кругу людей было неприятно, но девушка стояла. Решив, что это представление точно ее не касается, госпожа решила удалиться. Но именно в этот момент полицаи обратили внимание на образовавшееся столпотворение и решили побыть любопытными.

Торговцы знали, что закон бывает нечестен к простым обывателям и им здесь делать нечего. Стали спешно расходиться и толкаться. Один раз удар попал девушке в плечо и она отошла на пару шагов назад, пока не врезалась спиной в другого участника столпотворения.

— Прошу прощения, — произнесла миссис Соундаль и спешно отошла от человека, чтобы не мешаться на его пути.

— Стой где стоишь, Иной! — крикнул полицай.

«Стой? Но он ведь сидел. И почему Иной?»— промелькнуло в женской голове, прежде чем ее плечо поймали в сильный захват.

Испугавшись, Анабель повернулась и охнула. Ее удерживал перед собой нищий.

Два метра ростом. С длинными мокрыми волосами. Цепкими руками и пронзительными синими глазами, которые в сумраке непогоды сверкали.

«Вот почему Иной. У обычных людей так глаза не сияют», — пронеслось в ее голове, прежде чем мужчина решил уйти от встречи с законом.

Дернув госпожу на себя он прикрылся ей от правоохранителей. Но что он там пытался спрятать за мизерным телом? Полицаи прекратили приближаться.

— Отпусти заложницу! Что ты хочешь?

— Заложницу, — пробормотали бледные губы Анабель.

С ее лица и конечностей отхлынула кровь. Она и представить себе не могла, что когда-нибудь станет героиней своих романов. Только там, на страницах бумаги были любимые властные мужчины, добропорядочные разбойники и богатые нищие. Но сейчас, когда тощее мужское тело дернулось в сторону, чтобы сбежать отсюда, писательница почему-то не обрадовалась.

Только на страницах книг героиня вдохновленная лишь одним профилем мужчины, могла пойти с ним куда он требовал. Но в жизни все было не так. И смотря на хищные черты лица нищего в голову шли не любовные приключения, а картинки убийства одной глупой авторши.

— Отпустите! — резко дернулась Анабель, но сильная хватка лишь сжалась крепче.

Нищий выволок женщину под проливной дождь и резко дернул в сторону переулка. Тут он побежал, мало обращая внимание на едва успевающую и кричащую заложницу.

Полицаи не отставали. Они вызвали подмогу. Неразлучную парочку окружали.

Девушка выбилась из сил, давно потеряла свою папку, вся промокла, не разбирала дороги и уже, как тряпка, колыхалась на руке своего похитителя.

Не приспособлена графиня к бегу на длинные дистанции.

И тут, за очередным громом над головой последовала боль в многострадальном плече. Иной что-то шептал себе под нос, а его глаза сияли холодным, безэмоциональным светом.

Закричав, девушка схватилась за плечо и принялась сдирать с него прилипший рукав, но было уже поздно. Конечность обхватил черный венок, который буквально впивался в нежную кожу своими шипами. Через долю секунды он превратился в синий рисунок, а потом и вовсе исчез. О его наличии напоминало лишь мерзкое саднение.

Сидя в участке полицаев и рассматривая свои руки, девушка не понимала всей ситуации. В десятый раз объясняла весь свой распорядок дня.

— Утром была у мадам Флоренц, — девушка не стеснялась говорить о таких вещах.

Кабаре Флоренц знали все мужчины и самые богатые заказывали туда билеты каждую неделю. Там выступали прекрасные девушки и лишь некоторых из них можно было купить. На остальных только смотреть. Но писательницу интересовали необычные истории знакомств и описание некоторых сцен.

Тут ее голова закружилась, а тело стало неимоверно тяжелым. На оголенном плече проявился венок. Девушка потеряла сознание, свалившись со стула.

Пригородный участок заволновался. Загудел и не сразу понял, что нищего мужика далеко увезли. Его хотели просто бросить в яму, но после обморока Анабель, захотели допросить. Неопрятного бездомного не смогли разговорить, а молодой графине полегчало. Иного опять отправили с глаз долой и почти в тот же миг, Анабель стало еще хуже. У женщины началась рвота, которая опять забрала ее силы и сознание. Ситуация выходила ужасная. Надо было что-то делать, но никто ничего не понимал. Кроме... Иного, который стал сопротивляться, когда его уводили прочь от участка. Он не позволял себя сдвинуть с места, хоть и оставался обмотанный цепями. Решили вернуть заключенного для более тщательного расследования, а не просто спрятать за решетку и через несколько дней выпустить.

Как только нищего подвели к дверям кабинета медчасти графиня очнулась.

Дежурный посмотрел на лицо своего невольника и заметил проблеск сожаления. Этот ненормальный будто знал что происходит с миссис Соундаль и хотел закончить ее мучения.

— Что произошло? — ощупала себя девушка и ощутила, как горит плечо.

— Вам стало плохо, госпожа Соундаль, — молодой законник трясущимися руками предлагал ей воды.

Но отчего-то невыразительное личико глуповатой, и не красивой куколки изменилось. Темные брови сдвинулись, серые глаза вспыхнули ярко янтарным светом. Нежный отсвет упал на лицо и сделало его более свежим и выразительным. Через секунду серая мышка стала собой, но постоянно гладила свое плечо.

— Этот... бродяга... где он? — казалось, что девушка выдавливает каждое слово через боль.

— В соседнем кабинете, миссис, — удивился молодой мужчина. — Мы его заковали в цепи.

На бледных губах появилась усмешка. Графиня подняла лицо и ее взгляд, как острый нож, резанул молодого законника.

— Здесь нужен дознаватель из Их числа, — она сжала свое плечо и оскалилась.

— Где моя жена! — раздался требовательный голос в коридоре. Послышались торопливые шаги.

Провинциальный участок оживился, загоманил. У них такие важные гости бывают редко. И всякий раз с ними много мороки, чем дела. Поэтому, обычно, всех распускают.

— Нищего тоже придется взять, — глядя в глаза мужу, миссис Соундаль беспокоилась о чем-то. — Этот Иной... что-то сделал со мной. Я падаю в обморок вдали от него.

На лице супруга появилась улыбка. У него были другие заботы. Он был счастлив: Черный Торговец сделал все так быстро. Дома уже дожидались «избранные». Осталось только все обставить как положено. Но сейчас план резко менялся. Жена встретила бомжа и теперь просила его забрать. Нищий, хоть и в кандалах, но сломленным не выглядит и с интересом наблюдает за четой. Такой «раб» ни перед кем не встанет на колени. Этот не похоже на купленного и вышколенного. На хищного, неприрученного зверя – да, но не на того кто будет осыпать комплиментами чужую жену.

— Ты кто? — граф подошел к закованному в цепи мужчине и дернул того за ворот какой-то тряпки.

Одежда затрещала и порвалась. Перед глазами собравшихся оголился светлый, поджарый торс. Ни одного шрама, ни одного волоса, ни единого изьяна. Лишь гладкая светлая кожа и... яростный взгляд из-под нависшей челки. Что-то опасное сверкнуло в глубине синей радужки прежде чем звякнула цепь. Тут же раздался тихий женский шепот, который услышал лишь пленный.

— Не смей его трогать!

Молодая графиня стояла дальше всех. Сжимала маленькие кулачки и не могла потерпеть возражения. На нее никто не обращал внимания. Женщина – слабая, жертва, что с нее взять? Но хищник чувствовал лишь ее силу. В маленьком растрепанном тельце была мощь, которую дано видеть лишь Иным. А в светлой головке Анабель таилось огромное множество тайн и загадок. Но не за этим пришел хищник. Его цель более эгоистична, чем простое копошение в чужом прошлом.

Повинуясь ее голосу, нищий расслабился и стал получать удовольствие от вида орущего графа.

Если бы этот человечишка знал, что эти жалкие цепи ни как не помогут ему уйти от смерти. Но мистер Соундаль не ждал угрозы от раба в ошейнике. Никто не знал истинную мощь невольника. Анабель могла лишь догадываться о его природе, но проверять не хотела

3

— Нет! — граф постукивал тростью по родовой карете и кричал так, что прохожие останавливались. — Эта гадость, — наконечник указал на нищего за спиной графини, — со мной в одном пространстве не появится. Пусть бежит за каретой, раз ему так надо!

Графиня сама понимала всю комичность ситуации. Недавно она прекрасно жила своей обычной рутинной жизнью, а теперь ей приходиться показывать свою настоящую личину супругу. И ей не очень хотелось изображать из себя повинную женушку рядом с Иным. У этого нищего есть какое-то дело по ее «прямой» специальности. Он появился именно за этим у госпожи не осталось сомнений. Слишком расслабленным и покоренным хотел казаться мужчина. «Раб» позволил даже ошейник на себя надеть, когда его выпустили вслед за четой Соундаль.

— Я найму ему повозку, — не перечя мужу, миссис попыталась решить все мирным способом и не ударить в грязь лицом.

— Еще чего?! — возмутился супруг и резко отбросил в сторону руку, будто замахнулся на женщину. — Ты собралась тратиться на это ничтожество? Может он манипулирует тобой или загипнотизировал! Ты слишком беспечна! Тебя легко разжалобить. Тебе нужна охрана! Но я все предвидел и нас уже ждут дома рабы на выбор.

— Но, — графиня дернулась вперед, желая защитить свое личное пространство.

— Ты видишь что происходит? — прервал ее благоверный. — На тебя уже утром нападают, а ты еще и защищаешь это отрепье! Может он тебе приглянулся?

Мужчина подошел к своей паре и грубо заставил смотреть себе в лицо. Девушка не посмела играть обиду или недотрогу, просто позволила сейчас управлять собой. Франциск попытался найти хоть что-то говорящее об измене благоверной, но не знал что искать. Обычные серые мышиные глаза, растрепанный пучок, влажное разорванное на плече платье – ничего нового.

С досадой отпустив подбородок Анабель, он заскочил в карету.

— Ты едешь? Или составишь компанию своему новому... другу? — зло усмехнулся супруг. — Телохранителя я тебе уже подобрал. Дома ожидает, — поставил ее перед фактом мистер.

Женщина аккуратно посмотрела себе за спину, желая исправить эту неловкую ситуацию и ничем не выдать себя перед мужем.

Но тут невольник споро запрыгнул в карету и быстро упал на деревянный пол перед графом.

— Вот, смотри, твой песик знает свое место! — внезапно обрадовался граф и удобно расположил свои ноги на человеческом боку.

Лицо графини побледнело от страха. Если Этот Иной получит все что хочет, то ее муж погибнет в страшных муках. Ему припомнят каждое сказанное слово и действие. Под влиянием момента, женщину затошнило и она едва не сорвалась со ступенек кареты. Но ее поймал... Иной. С помощью графской трости с лапами орла, невольник подцепил графиню за руку и почти втащил в тесную кибитку. Не произнося ни слова, он опять упал под «хозяйские» ноги и притворился недвижимым ковриком.

— Тебя даже ноги не носят, Анабель, — начал граф.

Заметив на лице мужа тысячу вопросов, графиня сказалась больной и устало привалилась к стенке. Ее глаза сомкнулись, а дыхание выравнилось. Ее нельзя было отличить от обычной спящей женщины. Граф плюнул на все свои мысли и стал наслождаться моментом.

В доме уже ждет «подарочек» для супруги. Плюс – она сама нищего тащит на поводке. С ее репутацией порядочной жены будет покончено. Стоит ей показаться на публике сразу с двумя Иными, как ее запишут в число «блошек».

Так называют дам, которые предпочитают спать с отродьем этого мира, а не с обычными людьми.

Женщина в это время пыталась изобразить равнодушие. Нищий, лежа прямо перед ее ногами, нежно касался холодных лодыжек под длинным мокрым подолом. Анабель только поняла насколько она устала и замерзла. Окоченевшие ноги аккуратно массировали длинные пальцы незнакомца и она не могла раскрыть ни себя, ни его.

«Сама начала «спать»», — корила себя графиня и старалась незаметно спрятать свои конечности, но...

Мелкие искорки из онемевших пальцев неслись к бедрам и замирали в животе.

Распухшие ноги освободили от тесных башмачков. Мокрые шерстяные чулки медленно «сползли» вниз, открывая нежную кожу горячим поглаживаниям. Тепло распространялось по конечностям. Женщине хотелось плакать от наслаждения, но она лишь плотнее сжала губы и постаралась пнуть беззастенчивые руки. Но стоило ей дернуться, как ее благоверный произнес:

— Анабель? Ты спишь?

Замерев изваянием собственной недальновидности, она ощутила как стопу обдало горячее дыхание. Нищий, будто насмехался над ее попыткой освобождения.

Волна жара прокатилась по ее телу. Вспыхнув будто свечка, женщина подскочила на месте. Забралась на лавку вместе с ногами и с вызовом посмотрела на невольника.

В ее глазах плясало медовое пламя, выдавая в ней древнюю кровь Иных. Но ее супруг не видел этого. Лишь усмешка на лице нищего говорила, о том что он знал куда и к кому шел. Он чувствовал родственную душу, а Она была «слепа» с рождения.

— Анабель? — Франциск с нескрываемым шоком наблюдал за своей дерганной супругой. — Этот, тебе что-то сделал? — сапог пнул бок «песика».

Хитрая усмешка исчезла с лица Иного. Заплясало смертельно опасное пламя в его взгляде.

— Франциск, — женщина схватила супруга за руку. — Это дикость с твоей стороны! Разве не ты вырос в гуманном обществе? Прекращай вести себя как плебей!

Поморщившись, граф сделал вид что оглох, но ноги с тела убрал. А Анабель только заметила что осталась без мокрых шерстяных чулков. Зато ее ножки теперь покоились в сухих ботиночках. Иной не только освободил ее от мокрого белья, но и смог высушить обувь. Кто еще знает на что способен ее невольник?

Недовольно покачав головой, графиня подсознательно готовилась к неприятностям. Такой мощный Иной просто так не позволит с собой обращаться, как с рабом.

Что-то невероятное ждет впереди слабую леди с сильной душой.

4

Родной дом встретил супружескую пару тишиной и перепуганной служанкой.

Жанна стояла в коридоре и старалась слиться со стеной. Лишь при появлении хозяев она решилась выйти и подскочила к Франциску.

— Господин, там... Иные, — тихо, опасаясь мужской реакции, зашептала девушка. — Они сами ворвались в дом.

— Торговец? — улыбнулся мужчина и схватил свою супругу за плечо, выводя в просвет коридора. — Как вовремя. Поучись у них пунктуальности, Анабель.

Девушка не могла предположить что ее ждет в гостинной комнате, но такого хамского поведения мужа не желала терпеть. Он ее как козочку на ярмарке, чуть ли не за «рога» потащил.

Выдернув свою многострадальную руку и ощутив, как ногти супруга расцарапали ее бледную кожу, графиня надела непоколебимую маску на лицо.

— Франциск, мне надо принять подобающий вид для встречи гостей, — она пожелала откланяться.

Но мужчина сурово сдвинул брови и пожелал заново схватить свою жертву. Ему не нравилось когда супруга перечила, хоть и было это редко. — Мне надо переодеться! — властно сообщила серая маленькая фигурка Анабель, смотря прямо в глаза графу.

В ее взгляде появилось что-то опасное. Именно это заставило супруга замереть с вытянутой рукой и задержать дыхание. На секунду, он словно окаменел, а когда смог вдохнуть, то увидел как женщина торопливо поднимается по лестнице. Франциск не посмел ее окрикнуть. Вслед за ней шел невольник, но ни одна цепь на его теле не звякнула, а его шаги были неслышны.

Схватив себя за голову, граф сам направился в гостинную, отдавая приказ Жанне. Служанка сама недавно только отошла от властного голоса госпожи и принялась за свою работу.

В комнате графини было темно. Она не обращала внимание ни на сумрак, ни на солнце. Ей не нужен был свет и тому подобные человеческие приспособления. Сейчас она споро вытаскивала из обычного пучка волос шпильки и пыталась освободиться от прилипшего и чешущегося платья. Зуд раздирал ее нежную кожу, а влажная ткань не давала согреться. Но ни перед кем она не могла проявить свою слабость и выставить себя в неудобном свете. Только за плотно закрытыми дверями своей комнаты Анабель позволила себе зашипеть и почесать озябшие ноги и руки.

Скидывая на ходу ткань – пытку, она подошла к двери в ванную комнату и хотела освободиться от пеньюара и нижней одежды. Но в этот момент немного резкий порыв ветра коснулся ее чувствительной кожи. Женщина замерла, так и оставшись возле двери.

— Что вам нужно от меня? — резче чем хотела бы выкрикнула девушка и замерла вглядываясь в темноту комнаты. Сейчас сумрак был не привычным и родным. Он не прятал маленькую графиню от посторонних, а словно наоборот, открывал ее нежную душу чужаку. В этом пространстве Иной был хозяином и позволял остаться Анабель.

— Мне надо принять ванну, — ощущая себя как в ловушке, девушка почти умоляла выполнить ее «последнюю волю». — А иначе, я не сделаю того, что вы попросите, — внезапно осипшим голосом произнесла она, понимая что торговля с Этим Иным может плохо кончиться.

Темнота перестала дышать ей в затылок и ощущение колючих иголочек исчезло с ее спины. Отчаянно рванув дверь ванной, женщина заскочила внутрь и закрылась на замок. Графиня понимала что это слабая преграда для того кто остался Там. Но это давало хоть какую-то гарантию уединения.

Когда Анабель покинула свое убежище, в ее спальне уже стояли свечи, а услужливая Жанна приготовила ей одежду. На маленьком столе ждали горячий напиток и пара дымящихся пирожков.

Тепло улыбнувшись, женщина отпила чай и ощутила негу.

Вот она и дома.

Жанна хоть и спит с ее супругом, но она очень услужливая и не пытается чинить козни госпоже. Поэтому Анабель ее терпит и даже награждает иногда.

Вспомнив про важную новость, женщина бросилась к секретеру и достала любимое перо для письма. Пока волосы сохнут, можно сделать пару очерков и набросать план... Она совсем забыла про своего невольника и раба, который ждет ее внизу.

А вот нищий не забыл. Он смотрел на свою находку в мире людей и лукаво улыбался своим мыслям. Но не нежный стан и упругая грудь спрятанные под легким халатом привлекали его внимание, а глаза задумчивой графини. Сейчас, когда она полностью растворилась в любимом деле ее радужка отливала золотом и свет будто оживлял лицо.

В образе обычной женщины она была серой неприметной мышкой, которая только мозолила своим видом глаза. Мышиный пучок волос, неприментое лицо, бледная кожа, тонкие губы. Но сейчас, перед ним сидела женщина на которую хотелось смотреть постоянно. Ярко-медовый взгляд, чуть вздернутый носик, заостренные черты лица и отчего-то ярко-алые губы. Ее серые волосы отливали благородной рыжиной, будто сверкали изнутри, а белая кожа лишь подчеркивала все детали ее лика. Если бы не аромат ее тела, то он бы прошел мимо как всегда. Но запах вел в этот город и не раз он встречал на своей дороге эту «бледную немощь» пока не смог сопоставить свои выводы и наблюдения.

— Так, что вам надо? — женщина оторвала взгляд от письма и случайно натолкнулась на хищный профиль нищего. — И как вас зовут? — тихо прошептала она, боясь делать резкие движения.

— Моя дочь, — грубый голос коснулся слуха и от него захотелось спряться, скрыться.

— Дочь? — подавившись воздухом она закашлялась.

Мужчина подошел к ней ближе, но она быстро пришла в себя и вновь повторила свой вопрос.

— Ей около четырех лет, — скрипучий голос выдавал лишь сухие факты. Иной будто не хотел посвящать стороннего человека в свое прошлое. — Я чувствую ее существование.

— Как вас зовут?

Тяжелое молчание повисло в пространстве. Казалось, что пришедший гость не желает говорить больше чем надо для дела.

— Можно мне вас назвать?

Он не ответил, лишь склонил голову к плечу, ощущая мимолетную заинтересованность.

— Раф, нравится?

Нищий прикрыл глаза, привыкая к своему временному прозвищу.

— Так вот, Раф, откуда вы обо мне узнали?

Он посмотрел на нее как на величайшую дурочку. Словно она спросила о том, что известно всем, тем самым выдав свою недальновидность.

— Я конечно посредник в торговле между Иными и людьми, но не способна найти что-то вроде иголки в стоге сена, — графиня попыталась объяснить все. Но пришедшему это было не интересно. — Мне нужно больше данных, — уже не надеясь на нормальный разговор она почти молила его об ответе. — Кем была ваша пассия? Где работала? Как звали?

Мужчина покривился, когда ошейник надавил. Сняв неудобное украшение с шеи, он потянулся и подошел к шокированной, но не сломленной леди.

— Роза, — он взглядывался в лицо своей маленькой надежде и говорил о том, что давно грызло его нервы. — Она была учительницей в интернате для девочек в городе... Его уже нет.

Услышав название, женщина вздрогнула. Того города теперь действительно нет на карте. Его разрушила некая аномалия, которую пытались сдержать маги, но сделали лишь хуже. Так, по крайней мере, писали в газете.

— А что случилось потом?

Город был уничтожен около трех лет назад. Неужели... Искать уже нечего. Но ведь Иные чувствуют свою родную кровь за тысячи киллометров. Так по крайней мере шепчутся старики.

— С женщиной? Не знаю. Не интересует, — он говорил о ней как об игрушке. — Моя дочь в этом районе.

— В городе? — уже что-то вырисовывается путное.

Иной принюхался к воздуху и его глаза сверкнули фиолетовым цветом. — Возможно дальше, — он размял плечи, ни капли не стесняясь своих разорванных обносков. — И еще дальше.

Стало совсем не по себе. Казалось что этот нищий чует и чувствует все за многие километры вокруг.

— Вы знаете, Раф, — взяла слово Анабель. — Я не занимаюсь поиском. Скупкой, продажей или хранением денег для Иных – да. Но поиск это не мое. Может вам к Черным Торговцам обратиться?

Хищник резко приблизился к деловой женщине и зашипел, показывая лишь край своей истинной сущности:

— Я разрушу твой образ серой мышки. Ты увидишь как погибает торговая империя твоего отца, а твои близкие люди захлебываются кровью. Сделаю тебя своей рабыней и буду смотреть в твои глаза каждый день, насилуя и убивая твою душу... ИНАЯ!

Девушка испугалась внезапного проявления агрессии со стороны равнодушного существа. Она покрепче взяла свое перо и резко выставила его острый наконечник вперед. Туда где билось его сердце. В светлую грудь, которую не могла скрыть разорванная роба. В сосредоточение Его силы.

— Если решил играть роль раба, то притворяйся лучше, ИНОЙ, — янтарный взгляд смотрел прямо на хищника и сдаваться не собирался. — Ты же пришел помощи просить, а сам...

— Мне проще убить.

Тонкое запястье было ловко перехвачено. Руки заломаны за спину, а лицо с заостренными чертами оказалось непозволительно близко. Испугавшись незнакомца, графиня открыла рот, чтобы закричать, но в этот момент... Тонкая шелкавая ткань сползла с нежных плеч. Взгляд невольника скользнул к часто вздымающимся вершинам и его захват стал иным. Томным, сладким, невероятно нежным прикосновением. Он будто передумал убивать пойманную жертву. Страстный плен продолжался недолго.

Графиня, ощутив слабину, выскользнула из цепких рук и тут же окатила раба чернилами.

— Мы либо сотрудничаем, либо расходимся! Мне терять нечего! Убивай! — дрожащий женский голос только рассмешил странного незнакомца.

— Сотрудничам, — лукавая ухмылка скользнула по тонким губам. — Я докажу, что своей смерти ты не хочешь.

5

У Анабель не было родни, кроме отца. Но были люди, которые продолжили работать под предводительством женщины. Так же появились Иные, которые последовали за ней и доверили свои секреты. И если свою жизнь она могла потерять, то предать чужие надежды и протянутую тонкую ниточку между двумя мирами – нет.

И сейчас сидя напротив прямой угрозы она не могла позволить себе быть слабой. Да, она слишком мелкая и сражаться не умеет по сравнению с этим не человеком. Но у нее тоже есть сверкающий взгляд и то что ей дорого.

Два существа смотрели прямо в души друг друга, но только одно проигрывало.

Его сила прорывалась, захватывала пространство, завоевывало дыхание и тормозило чужое сердцебиение.

— Я не свободна в передвижении, — вырвался женский голос, ощущая удушье.

Иной отпрянул прочь, пересматривая добытую информацию и сопостовляя с реальностью.

— Искать надо с другими, — она желала прекратить эту беседу и избавиться от опасного нищего. — Я найму вам людей...

В дверь постучались и вошла обеспокоенная Жанна.

— Госпожа, вас внизу ожидают, — служанка не заметила притихшего невольника. — Вам помочь с одеждой?

— Да, будь добра, — женщина покосилась на угол в котором пропала тень Рафа. — Оденусь здесь.

Графиня указала на дверцы шкафа и притаилась там.

— Госпожа, господин очень беспокоится о вашем состоянии. В последнее время вы очень резкая.

Служанка была хорошей девушкой, но Анабель понимала что та выдает все секреты мужу.

— Просто настроение такое. Роман плохо продается, — собрала она волосы в обычный пучок.

Не смотря в зеркало, женщина вышла прочь из комнаты и столкнулась с нищим.

— Я освобожу тебя от оков, — низкий хриплый голос тронул ее душу.

— Нет! — она поймала его за одежду. — Не трогай Франциска, — она посмотрела в глаза мужчине.

Хоть чувства к супругу и погасли среди прошлого времени. Но когда-то она сама согласилась стать его женой. И сама ложилась в одну кровать с ним. И ее тело когда-то горело, а сердце билось быстрее. Когда-то... Она любила этого человека. А сейчас, как память о прекрасном времени, она берегла свои воспоминания о прошлой привязанности. Терять Франциска не хотелось, так же как ворошить прошлые эмоции.

— Я найду человека, который вам поможет.

Раф посмотрел на тоненькие пальчики на грязной одежде. Заглянул в лицо. В глубине серых глаз плескалась прошлая весна любви. И эта женщина держиться за то что было раньше. Если ее «освободить» она самостоятельно нацепит ошейник и станет заложницей былого.

— Ты находишь в мире людей тех, кто готов отправиться в Тень. Найдешь и мою дочь. Ее кровь принадлежит тому миру, — он освободил себя и пошел вперед.

Мадам Анабель вошла в гостинную и, найдя супруга, подошла к нему. Она не обратила внимание на склоненную фигуру Комерсанта. Ее внимание обошло сидящих на коленях рабов.

— Нужно поговорить, Франциск, — девушка взглянула на проследовавшего за ней Рафа и забыла все слова.

Торговец рабами и новый знакомый смотрели друг на друга с удивлением и одновременно пониманием. Их взгляды скрещивались, а сами они явно знали друг друга. Комерсант даже насмешливо кивнул рабу, а тот высокомерно поднял лицо, что недопустимо при хозяине.

— Франциск, срочно!

Ее благоверный супруг смотрел на небольшую девушку с рыжими волосами и изящной фигурой. Хотя на шее был ошейник, но она позволяла себе бросать призывные взгляды на покупателя.

— Ооо, вы ее заметили, мисстер, — торговец оторвался от разглядывания раба и отдал все внимание тем, кто способен платить. — Эта девушка осталась с моего прошлого дела. Если хотите, я ее уведу, чтобы не мозолила вам глаза.

— Нет, нет. Пусть стоит, — заинтересованный супруг не замечал ничего вокруг.

— Да, — приказ графини не удосужили внимания.

— Я могу оставить ее в качестве бонуса. Купите двух рабов и получите девушку бесплатно, господин, — хитрый торговец знал чем брать главу рода Соундаль.

— Озвучьте цену, — тут же потребовала госпожа у хитрого мужика.

Озвученная цена за одного раба была огромной. Графиня даже не смогла понять за что такие суммы. Рабы благородных кровей? Или они умеют что-то еще кроме охраны?

Но Анабель потеряла нить суждения, заметив как супруг приблизился к нежному женскому стану и протянул к невольнице руку.

— Дорогой, — окликнула его и увидела недовольство на его лице. — Ты впервые делаешь мне столь дорогой подарок. Я ведь правильно понимаю, ты покупаешь сам двух телохранителей?

Супруга сделала намек на то, что этих рабов он приобретет за свои деньги. Графиня согласна только на подарок и ни гроша не потратит на людей.

— Давай посмотрим на них. Может ты не захочешь с ними расставаться и сама купишь?

Он пытался быть хитрее дочери торговца, но она уже выучила все его уловки. И знала, как им незаметно, манипулировать.

Поняв что сделка может сорваться, торговец снял темные плащики и заставил подняться две фигуры на ноги. Как и положено, рабы не поднимали своих глаз, но при этом выглядели более свободными, нежели те кого можно было встретить на рынке. Оба мужчины были опрятно одеты. Слишком просто для графини, но очень хорошо для обычного человека. Женщина сразу поняла, что ткань на их телах хорошего качества. Торговец знает как привлечь внимание к своему товару. Избитыми и потрепанными рабы не выглядели. Да, покоренные и безвольные, но что-то было в их развороте плеч и стойке из-за чего им было страшно доверять свою жизнь. И оба раба были Иными. Теми кого обычные люди не воспринимали и не понимали. Выходцами из Тени.

— Миссис Соундаль, они оба прекрасны. Не находите? — залебезил торговец, понимая что от графини зависит насколько быстро он освободится. — Оба оборотни, только ипостаси у них разные.

Графиня не смотрела на их лица и волосы, ее интересовал другой вопрос. Зачем Франциск настаивает на их покупке? Он конечно тот еще кобель и ради красивой самочки выпрыгнет из штанов, но все его похождения супругу никогда не касались. После каждой его измены она не получала ни цветов, ни подарков. И не дай Двуликая заикнуться о его измене:

— Женщины созданы, чтобы ублажать мужчин, — любит повторять неверный супруг.

— Мне оба не нужны, — повернулась графиня к супругу. — Если хочешь подарить - бери рыжего. В противном случае – никого.

Франциск хотел что-то возразить, но почему-то его взгляд метнулся к женскому лицу, а потом к фигуре Рафа. Муж будто обдумывал свой ответ. Он даже про искусительницу забыл.

— Я не доверяю твоему псу. От него разит помоями и неизвестно почему он от тебя отойти не может. Поэтому твой второй раб тоже будет находиться рядом. — граф отдал приказ так, чтобы жена услышала и не посмела перечить.

Мужчина повернулся к торговцу и стал оплачивать рыжего. Окинул взглядом девицу, а потом внимательно вгляделся в ритуал приобретения раба. В ошейнике менялась кровь хозяина. Повертев в руках свой кошелек Франциск с затаенной тоской взглянул супруге в глаза и спросил:

— Тебе больше рыжие нравятся? С развитым телом?

Отчего-то жена ощутила вину. Будто муж обвинил ее в отсутствии страсти. Но тут же на его лице появилась теплая улыбка, потом супруг отвернулся, скрывая истинные эмоции за отчужденностью.

— Я выбрала рыжего потому что они мне никогда не нравились, — прошептала графиня и увидела, как муж с благодарностью смотрит на нее.

На секунду показалось, что между ними остались искры прежних чувств, но это было недолго. Получив ответ и заплатив за мужика, граф ушел в свой кабинет. А у Анабель сердце екнуло, все еще надеясь на что-то.

6

Проследив за Франциском, Анабель посмотрела на тихую и незаметную Жанну.

— Обоих рабов вванну, — госпожа стала отдавать приказы, не смотря по сторонам. — Пригласи портных из «Золотого сукна» пусть возьмут мерки. Прикажи принести с собой несколько нарядов желательно с одинаковым мотивом или декорацией. И прикажи слугам оборудовать для рабов общую комнату.

Женщина чувствовала холодный взгляд на себе. Грозный монстр стоял совсем рядом. Стоит ей обернуться и дыхание соприкоснется с голой грудью Рафа. Мужчина стоял настолько близко, что плечи графини ощущали исходящий от него жар и в тоже время волосы на затылке вставали из-за страха. Иной наводил ужас и суматоху в сознание госпожи. И эти чувства были явно не нормой для хозяйки.

— Мне создать условия, чтобы ты покинула город? — тихий шепот тронул слух женщины.

— Я сама поговорю с мужем, — передернула она плечами и отошла прочь. — Приведи себя в порядок.

Графиня старалась быть отстраненной и безразличной, но отчетливо ощущала исходящую угрозу от Рафа. А вот рыжий был заинтересован в своей госпоже. После смены хозяина он не переставал смотреть на нее. Он будто оценивал и прикидывал свои силы на предстоящий фронт работы. Так писательница смотрит на количество исписанных листов, а потом настраивается на редакцию текста. И естественно, что двуипостасный слышит каждое сказанное слово. Теперь он пытается выяснить кто такой первый раб и какие отношения его связывают с Анабель.

Служанка пригласила рабов за собой в комнату для гостей. Выдала гигиенические средства и полотенца. Сказав что эта ванна полностью в их распоряжении, девушка удалилась. Но рыжий чувствовал каким именно взглядом его тело облизывала самочка. Для кота это было нормальной женской реакцией на его феромоны и природу ловеласа. Но вот безразличие со стороны Анабель его удивило. Обычно, дамы сами пробирались в его кровать, а тут «миссис я не люблю рыжих». Странная и пахнет она одновременно пылью и нежным, едва уловимым странным ароматом. Кажется, что возле носа витает давно забытый запах.

— Чего застыл? — отвлек его от мыслей первый раб.

— Думаю. Насколько ты близок госпоже? — двуликий не стал тянуть с важным вопросом.

— Тебе в морду или в глаз с такими вопросами? — рыкнул Иной.

Мужчина уже скинул с себя обрывки ткани и залез в ванну. — Тебя должны волновать другие отношения, — Раф улыбнулся своим мыслям и злорадно добавил: — Я почувствовал твои флюиды направленные на обольщение Мышки. — кот приподнял бровь, будто спрашивая «что здесь такого?». — На меня они подействовали... — странный Иной приподнялся на руках над ванной и мило оскалил зубки. — Подружись со мной и я стану твоим, мой мальчик.

Двуипостастный й дернулся в сторону, испугавшись что голый мужик сейчас начнет приставать. Такая реакция позабавила Иного. Раф расхохотался и погрузил все помещение в низкий вибрирующий смех, будто кто-то струны перебирал.

— Значит, ее привлекают такие отношения? — взял себя в руки кот. — Графиня не против двух мужчин в своей постели, поэтому ты мне это навязываешь?

— Тупую животинку Мышка приобрела. Надеюсь, ты хотя бы драться умеешь, — разочарованно протянул купающийся.

Иной издевался над новичком. Выводил его из себя, проверял границы терпения и выяснял характер «прицепа». Да, у него нет времени на тщательный анализ, но без проверки нельзя подпустить раба к делу. Надо выяснить что умеет кот, а потом расставить фигуры на игровой доске и только потом попытаться выиграть. В жизни Рафа нельзя быть слабовольным. А иначе тот кто владеет умом переиграет все карты.

— Ты бесполезная мясная котлета для того кто на диете, — Раф продолжил издеваться. — С умом явные проблемы.

— Ты хочешь выяснить кто из нас будет ближе к графине? — подозрения кота стали прорываться в ответ на подколки раба.

А тот уже вылез из воды. Промокнул волосы и повязал полотенце на бедра. В его глазах плясали смешинки, а губы оставались сомкнутыми. Он ничего не говорил, но это лишь больше раздражалоожало и выводило из себя...

Графиня легко вошла в кабинет мужа и тут же закашлялась, вдохнув горький дым от сигары. Франциск удивился появлению супруги и тут же приоткрыл огромное окно, но сигару тушить не стал. Он еще с большим аппетитом втянул воздух и задержал дыхание, давая дыму заполнить легкие.

— Ты опять куришь? — удивилась графиня. — Ты же знаешь, что эта гарь впитывается в мебель и стены. Здесь потом не поможет никакие проветривание.

— Зачем пришла, Анабель? — грубо перебил Франциск.

— Я хотела отправиться к морю. Здоровье подправлю и с редакцией разберусь, — оправдания лишь сильнее выводили из себя мужа.

Раньше юнаяюнная миссис Соундаль посещала санатории ради улучшения женского здоровья. Она хотела ребенка. Франциск легко и свободно отправлял благоверную на какие-то курорты, в поля и леса неизвестных поместьев. Это было первые три года супружеской жизни. Но сейчас ее поездка казалась странной. У Анабель уже не будет детей, да и больной она не выглядит. Тишины хочет? Но в доме кроме ее магпластинок никаких посторонних звуков не бывает.

Почему она внезапно захотела покинуть имение?

Конечно, поездка в чужие края в сопровождении только двух рабов больно ударит по ее репутации благовоспитанной дамы. Но так же это отразиться на муже, который Сам отпустил супругу с двумя мужиками. Если про Анабель будут тихо шептаться, то Франциску будут в лицо говорить о его глупости и недальновидности. Ведь в семье все решает глава, а он должен быть умным и предусмотрительным.

— Ты хочешь уехать вместе с двумя мужчинами? — бровь супруга изогнулась в немом вопросе. — Считаешь это здравой затеей?

— Я возьму прислугу, — попыталась оправдать свою затею Анабель. — Ты не посмеешь мне отказать. Я ведь молчу про твою интрижку с Жанной.

Она сама не заметила как затронула тему давнего спора.

— Что поделать, если моя жена бревно несуразное и в постель меня не зовет? — оскалился муж и прищурился. — На твою внешность у меня и не встанет, — резкие слова вновь убили теплеющие чувства их привязанности. — Посмотри на себя. Кем ты стала?

— Аааа, — раздалось из холла.

Треск. Ругань. Крики нечеловеческие от перепуганной Жанны. Грохот и звонкое треньк принесло темноту в дом.

Хозяева выбежали из комнаты и застали лишь спокойно стоящего на лестнице Рафа и потирающего плечо рыжего внизу. Мистер Соундаль поспешил к Жанне, наплевав на жену. А Иной, с одним полотенцем на бедрах, подошел к госпоже.

— Накопитель разбит, — сокрушенно подсчитывала убытки женщина. — Печати стерты. Как еще стены не снесли? — рыкнула она на виновника погрома, но увидела лишь победный фиолетовый блеск.

— Значит, поездка нам обеспечена, — самодовольно сообщил Иной, не боясь смотреть графине в лицо. — Отныне, я отвечаю за наше перемещение, миссис Соундаль, — насмешливо сообщил раб.

— Ты специально! — догадалась Анабель и тихо зашипела, не замечая как ее глаза сверкают. — Зачем ты мой дом разрушаешь! Он тут до твоего рождения стоял, а ты его за раз уничтожить хочешь! Какой ты раб? Ты даже притвориться не можешь!

Внезапно полуголое тело оказалось слишком близко. Через ткань платья хорошо ощущалось чужое тепло, а фиолетовые глаза смотрели на женщину иначе.

— Моя госпожа хочет послушного раба? Вы меня свяжите, миссис Соундаль? Накажите? Если это будет плеть, то прошу не забывать, что... Я когда-нибудь сниму оковы! — рыкнул он, но от зажатой между ним и стеной женщины не отошел.

Его привлекало чужое тепло и едва уловимый аромат. А еще... Ему нравился ее бойкий нрав и когда магия просыпается, готовая защитить хозяйку. Интересно, женщина знает о своей мощи?

— Тогда не переходите черту! — грозно прошипела графиня и со всей серьезностью произнесла: — Этот ошейник может вас убить!

Мужчина улыбнулся. Его лицо стало добрым и даже капельку заинтересованным.

— Роза тоже была самоуверенной, — обронил Иной и тут же спрятал все эмоции за маской отчужденности. Но его сердце сделало несколько частых ударов и это почувствовала Анабель.

Рафу была не безразлична мать дочери. Просто он все скрывает, будто чего-то боится

7

Рыжий быстро пришел в себя. В большей степени из-за того что сама хозяйка пришла к нему на выручку. Но для достижения максимального эффекта, он решил сыграть роль жертвы. Ведь сильные женщины, коей была графиня, любят брать себе на попечение слабых мужчин. А слабым, беззащитным и дурачком притвориться легче, чем добиваться женщину будучи в рабском ошейнике.

— Врачеватель нужен, — тонкие пальчики Анабель порхали над ноющим плечом. — Так жму – больно?

Боли не было. Его тело очень крепкое и сильное, но для выбранной роли надо ответить положительно.

Кот жалобно застонал и как бы случайно ухватился за руку женщины. Ему якобы было больно и он сильнее сжимал тоненькие пальчики, вызывая жалость. Вдыхал ее аромат и внезапно замер. Нежные нотки, прячущиеся за резкими духами резанули его по воспоминаниям. Боль ворвалась в голову оборотня. Когда-то давно этот аромат витал где-то рядом и был признаком мира и покоя. Но вот когда это было и почему? Попытка вернуться к воспоминаниям вызывала новый приступ головокружения и тошноты.

— Он в норме, — подошел Раф к «милой парочке». — Прекращай быть мамочкой для котика.

Мужчина рывком поднял Анабель и собственнически сжал ее в объятиях. Отрезая ее от пронзительно смотрящего взгляда и сумасшедшего оскала оборотня. Раб продолжал удерживать хозяйку в руках и наблюдал за изменившимся лицом собрата.

— Нам надо проверить его, — женщина резко оттолкнула навязчивого Иного и тут же поспешила вернуться к пострадавшему. — Ты ему мог кость сломать! — выкрикнула Анабель и вновь упала на пол, ощупывая плечо.

— Госпожа, — голос кота стал заискивающим, мягким, жалобным. — Не беспокойтесь обо мне. Даже если лишусь конечности, то я закрою ваше тело собой. За вашу улыбку и заботу я готов...

Анабель встала и отошла от жертвы прочь. Кот недоумевал что случилось и продолжил говорить, желая залить все вокруг приторно сладким сиропом. Настолько сладким, что сразу становилось понятно о его навязчивости и притворной игре.

— Раф, — обратилась графиня. — Ты его головой не бил? Что за чушь от несет? — не сдержала себя хозяйка.

— Он с самого начала такой, — ухмыльнулся мужчина. — Вам лучше к нему не подходить, а то тупостью заразитесь.

— Раф! Манеры, — строго потребовала женщина.

Раб деловито отошел назад и сделал вежливый поклон, насмехаясь над этикетом. Его интересовало не то как он смотрится, а то что отражается в глазах госпожи. Там появились искорки смеха. Она не злилась, старательно делала очень серьезный вид. И это было важно, ведь совсем недавно ее супруг вывел свою любовницу из комнаты. Франциску было не до жены, поэтому он не видел как сильно сжимались кулачки благоверной, а в глубине ее глаз притаилась боль. Вид брошенной, сдерживающейся и одинокой фигурки что-то тронул в мужской душе. Захотелось защитить Анабель от холода чужих душ и безразличия.

— Надо собрать вещи и снять номер для всех, — внезапно вспомнила графиня и пошла искать магические свитки. — Одевайтесь и соберите вещи. Сегодня мы переночуем... — она вспоминала приличные места и ее взгляд смотрел сквозь предметы.

— Виноградные Лозы, — предложил Раф и встал рядом с госпожой, показывая свое главенство над положением оборотня. — Там сервис хороший и защита магическая стоит.

Кот оживился. Ему не нравилось, что все внимание Анабель перетягивает на себя этот неукротимый. В лице Иного с длинными черными слегка вьющимися волосами оборотень чувствовал соперника. И если кот старался лаской и теплыми словами завоевать расположение госпожи, то казалось что Рафа и Анабель связывает что-то наиболее глубокое. Некий секрет держал эту парочку вместе и давала им свободу для общения.

— А ты не сможешь госпожу защитить? — резче чем хотел отчеканил кот. — Ты не готов ее прикрыть своим телом? — рука оборотня легла на ошейник.

Графиня ощутила что рыжий вновь нарывается на драку. Конечно ей не нравилось противостояние рабов, но и лезть к ним со своим успокоением не хотелось. Если хотят драться, то пусть выясняют отношения, а не пакостят из тени. Наблюдать за их перебранкой у графини не было никакого желания.

— Как тебя зовут? — миссис Соундаль привлекла к себе всеобщее внимание, желая снять напряжение.

— Грегори, хозяйка, — рыжий удивился спокойствию женщины и ее хладнокровию.

— Так как ты одет, то я пошлю тебя к своему человеку с личным поручением. Передашь ему письмо, подождешь и вернешься сюда вместе с ним. Пронаблюдаешь за аккуратностью погрузки и только потом прибудешь в «Виноградную Лозу». Вопросы?

— Нет, госпожа. Сделаю все в лучшем виде! — радость от доверия хозяйки опьянила оборотня.

Только собравшись и будучи в карете, несущей пару к гостинице, Анабель смогла тихонько выдохнуть. Чтобы все тщательно продумать ей пришлось отослать множество маг-сообщений. Но даже после этого она была не уверена, что предусмотрела все.

Раф наблюдал за своей госпожой безразличным взглядом. Но эта холодность и отчужденность позволяла паре иметь свои личные границы. Так же как Анабель не лезет в его душу с расспросами, так и он не тревожит девичье сердечко. Хотя он прекрасно понимал, что рыжего специально отослали прочь, ведь все распоряжения можно передать магическим способом, а не через посыльного. Если графиня не собирается делиться переживаниями, то нужно поговорить о деле.

— Я карту из кабинета достал и отметил места где я смогу ощутить свою дочь. Ты ведь не забыла о нашем уговоре?

Взгляд девушки задержался на невольнике. Она секунду обдумывала что-то, а потом будто вспомнила из-за кого началась вся эта суматоха.

— Нет, — резкий ответ. — Ты мне дом из-за своих эгоистических планов разрушил! — сорвалась женщина, она грозно смотрела собеседнику в глаза — Накопитель разбил. Печати выжег. Защиту уничтожил! — перечисляла графиня и едва не кидалась с кулаками на мужчину. Она уже представила сколько будет стоить ремонт.

— Зато никто не будет жить в доме без отопления, света и воды, — оправдал свои действия Иной.

— Ну накопитель то зачем?! — девушка едва не за волосы хваталась. — Ты знаешь как долго он делается? А сколько стоит? Мне в проще дом новый купить, чем свой отремонтировать, — она пыталась достучаться до собеседника, но тот лишь хитро поблескивал глазами из дальнего угла кареты.

— Ты сможешь ездить по стране и району, подыскивая дом для себя. А я буду искать дочку, — раскаяния не было на хищном мужском профиле.

Вообще, вся эта ситуация выглядела не очень страшной, а скорее комичной. Раб потешается над хозяйкой, говорит ей что и как делать, а госпожа подчиняется.

Безразличие к дому, вынужденным тратам и происходящему вокруг смогло тронуть терпение графини.

— Что я получу за поиск девочки? — холодный, отчужденный деловой тон привел в себя Рафа. Он заинтересованно осмотрел женское тело и совсем незаметно улыбнулся. — Я не собираюсь тебя терпеть и твое хамство за пустые слова. Ты уже мне должен за ремонт.

Мужчина сцепил руки на коленях и придвинулся ближе ради делового общения. Их колени в тесной карете соприкоснулись. Лица оказались на одном уровне. Невероятно спокойный хищник и терпеливая мышка. Женщина не отводила взгляда, наблюдала за мужчиной как за монстром. Не выпускала его движения из виду.

— Я знаю, что ты хочешь продвинуть свой товар в мире Теней, — коварная улыбка на мужских губах оголила часть клыков. — Могу показать тебе тот мир и почему там здешние вещи не нужны. Но это будет бонусом. А заплачу я всем что у меня здесь есть.

Графиня окинула раба взглядом и выдохнула:

— У тебя ничего нет.

— Отдам свое тело.

— Приму только свежеприготовленное, — хитро улыбнулась Анабель.

— Ах, ну да, — картинно вздохнул мужчина. — Тебя же котик больше понравился. Он такой нежный и беззащитный, что ты включила мамочку и не замечаешь его мужского взгляда.

— Причем здесь это? Мы о тебе говорим! И прекращай мне тыкать! Я твоя госпожа.

— Прошу прощения, хозяйка, — издевательски медленно зашептал раб и придвинулся ближе к женщине. — Прошу прощения, но не соблаговолите ли вы выслушать своего недавно приобретенного, чумного раба? Столь недостойный невольник позволил себе вольность и просчитал поведение вашего супруга... Ох, лучше молчать перед своей госпожой чтобы на розги не напороться.

Иной резко отодвинулся и замолчал. Он улегся вжался в дальний угол кареты и сделал вид что уснул. Но женской душе этого было мало. Она хотела продолжения рассказа. Что заметил Раф о чем не знает графиня?

— Раф, — она аккуратно тронула его ногу, но он не отзывался. — Раф, — она взяла его за руку. — Раф, ну скажи же мне уже все! — выкрикнула она и каким-то образом оказалась сидящей возле своего невольника.

Скамеечка кареты была тесной и даже ноги плохо помещались. Иной не стал отодвигаться или пересаживать неловкую госпожу. Мужчина аккуратно усадил женщину себе на колено отчего та резко взвилась, ударилась о низкий потолок, на очередной кочке упала и едва не расшибла себе нос. Раб быстро поймал свою неуклюжую находку и на его губах появилась нежная улыбка.

— О чем ты недавно говорил? — потирая ушибленную голову и разбрасывая волосы по плечам, простонала девица сидя подле ног Иного, на полу кареты.

— Ваш супруг, госпожа, часто ли он дарит дорогие подарки? Любовницам? Жене?

Он аккуратно разглаживал ее спутанные волосы и смотрел в лицо притихшей мышки. На дне взгляда появилось осознание. И ей было совестно, что именно посторонний человек заметил больше, чем сама Анабель.

— Я буду осторожна с котом, — пообещала графиня.

— Я помогу, — он нежно взял ее подбородок и распутал особенно длинный локон.

Женская фигура сидела на полу и держалась за мужскую ногу, а его пальцы обрисовывали контур ее лица. Он был нежен, аккуратен и не спешил. Не хотел пугать столь вольную и самобытную птичку. Но все же понимал, что подсознательно графиня тянется к нему и доверяет. А эта поза выражает ее жажду тепла.

— А у вас все женщины готовы стоять на коленях между мужских ног? — издевательский голос, привел Анабель в себя.

Она вскочила, разрушая волшебный момент, и стала приводить себя в порядок.

— Все Иные такие же хамы как вы? — резко бросила графиня и закончила воевать с волосами.

— Не истерите, госпожа. Я же ничего не сделал, — наглая улыбка на точеном профиле.

— Хам!

8

Виноградные Лозы была приличной гостиной. Здесь останавливались и графы и маркизы. Все было рассчитано на прием высокопоставленных гостей. Крытые конюшни, кладовые с огромными замками, чтобы сложить женский гардероб. В фойе встречал вышколенный слуга в белом костюме и степенно провожал до стойки регистрации. Тут под роспись и отпечаток ауры выдавали ключи и сообщали куда можно деть прислугу. Заведовал этим местом Иной. Поэтому гостям он не показывался, а в его штате работали люди. Для миссис Соундаль это было первое место где люди не отплевывались от Иных, а наоборот – подчинялись.

— Прошу, графиня Соундаль, — регистратор вышла из-за столика и проводила даму в гостиныйгостинный холл. — Прошу, отдохните здесь несколько минут, а мы доставим и распакуем ваши вещи в комнатах. Чай? Напитки по крепче? Какую закуску предпочитаете? — вежливая работница не отставала от гостьи и занимала все ее внимание.

Девушке было приказано отвлечь госпожу на пару минут.

Тем временем Раф находился в небольшой нише перед холлом и смотрел на своего давнего знакомого.

— Когда на том письме я ощутил твой запах, то подумал что ты опять с ума сошел, — выговаривал хозяин данного заведения. — Что ты здесь делаешь? Ты же знаешь, что в мире людей ты слаб и противостоять Серым Горгулам не сможешь!

— Ты только за этим меня позвал? — черная бровь взметнулась вверх, давая понять что хозяин превышает свои полномочия.

— Ты слишком сильно привлекаешь внимание рядом с этой дамочкой. А твой рабский ошейник так и молит врагов напасть на тебя, — высказался Иной и заметил на хищном лице надменный оскал.

— С Горгулами уже ничего не сделаешь – я уже встретил одного из их приспешников, — ирония так и сочилась из оскаленного рта. — Этот Торговец сам что-то ищет и роет. Не в первый раз вижу как он своих же пытается продать и ему никакой Совет не страшен.

— Расмус, зачем ты вернулся? — хозяин с отчаянием смотрел на бывшего друга и не мог понять, что этот парень ценит больше собственной жизни.

— Кровь..., — раб хотел сказать «позвала», но понял что выдаст свою слабость, а в его мире и при его должности это нельзя позволить. — Кровь вскипела. Захотелось чего-то интересного. Вот, охмуряю человеческую дурочку, — через щеку был виден освещенный холл и как суетливая работница сочувствует графине потерявшей дом.

— Тебя всегда привлекали какие-то серые девки, — сдался собеседник. — Только ты ведь прятаться хотел от своих обязанностей. А если тебя найдут?... Точнее, когда тебя найдут, то что ты делать будешь?

— Займу свое место, — спокойно сообщил Расмус и положил руку на чужое плечо. — Найди мне точку в городе Эн из которой я смогу переместиться в Тень.

— Любое зеркало, — заторопился с ответом Иной и тут же осекся. Он заметил как рука на его плече стала тяжелеть, а взгляд друга безотрывно следит, как молоденькая графиня вытягивает ножки на пуфике. — Для большей человеческой безопасности? — догадался хозяин, чем отвлек Расмуса. — Там есть не очень презентабельный бар. Вмещает в себе весь мусор, но находится возле воды. Оттуда наши часто человеческих рабов переправляют.

Тут их отвлек громкий стук двери. Ни один из высокородных посетителей не позволяет себе производить столько шума, как ворвавшийся в гостиницу Иной. Сверкая рыжей шевелюрой он ринулся к блестящему черному столу с работницами и громко произнес.

— Я к графине Соундаль. Раб ее. Она меня ждет!

— Еще один? — удивился хозяин, находясь в секретной нише. — Ну и аппетиты у твоей пассии, — усмехнулся он. — А выглядит степенной и приличной.

— А ты у нас добропорядочный. Одна семья - там, а другая - здесь.

Иной поправил ошейник и свой расшитый жилет и вышел прямо перед рыжим взлохмаченным мужчиной.

— Прочь с дороги! — рыкнул оборотень, но тут же был схвачен.

— С кем ты общался? — рыкнул Раф, принюхиваясь к запаху. Аромат мокрой земли и жженого сахара тронул обонятельные рецепторы.

Но не успел кот даже вырваться из захвата, как стена здания рухнула. Погребла под собой всех присутствующих в здании.

Крики, визг и стоны заполнили обрушившееся строение. Кто-то плакал, другие молились, некоторые не подавали признаков жизни. Одной из таких фигур была Анабель. Она лежала в холле возле дивана и от упавшей балки ее спас диван.

Раф быстро нашел свою госпожу и смог вытащить из-под завалов. Многие пострадавшие бежали врассыпную из-за шока. Мало кто замечал низенького человека в серой

бесформеннойбесформленной кофте. У напавшего были рыбьи глаза и острый нос, непропорционально большие руки и слишком внимательный взгляд.

— Тц, еще один убийца, — выругался Иной и перекинул свою ношу на плечо, освобождая руки. — И главное, убивать никто не хочет, а только пугают.

Незваный гость стоял совсем близко, но ничего более не делал. Но Иному уже не это было важно.

Его вновь нашли. Наступили на пятку. А он должен стерпеть и ожидать дальнейшего появления "предупреждения"? Нет, не с таким связались.

Призвав ту крупицу силы, которая ему доступна в этом мире, мужчина приготовился драться. По его телу прошелся разряд электричества, а взгляд наполнялся фиолетовым. Смуглый длинноволосый воин встал напротив карлика. Сила заиграла вокруг мужчины. Наполнила пространство, погрузила в темноту не только самого раба, но и все пространство вокруг. Тень легла на всех присутствующих и стала тянуть их в другой мир. Воздух здесь стал вязким, тяжелым, а под ногами будто мокрый песок.

— Пограничье? — удивился Рамус и тут же окатил своего противника всей своей великой мощью.

Ведь в этом подпространстве он способен вершить чужие судьбы.

Когда графиня Соундаль очнулась, она лежала на спине своего раба. Аромат грозы и азона щекотал ее нос. Отчего-то этот запах приносил ей мир и спокойствие. А теплое тело под ней было очень удобным. Неосознанно, она сжала руки на его плечах.

— Вы собираете свить гнездо на мне? — издевательский, хоть и тихий голос, вызвал улыбку на женском лице.

— Дайте больной время прийти в себя, — нагло заявила графиня и не смогла отпустить руки. — У меня голова кружится, — обессилено призналась дама.

— Тогда, располагайтесь по удобнее, миссис Соундаль, — тихий мягкий голос был последним, что услышала графиня.

Она вновь провалилась в беспамятство.

Через несколько метров пути перед Иным появился оборотень. Весь взъерошенный и пыльный он смотрел на идущую парочку. Его взгляд все еще бегал по окрестным домам ожидая нового обвала.

— Ты ее спас, — обеспокоенно произнес кот. — И куда ты ее несешь?

— Туда, где ее легче всего защитить, — не остановился Раф и прошел мимо раба.

— В лес? — усмехнулся Грегори. — Понесли ее на корабль.

— Корабль?

— Ага, у нее есть корабль для торговли с островом.

— Откуда знаешь? — насторожился Раф, не позволяя коту оказаться за своей спиной и тронуть слабую госпожу.

— Графа видел, когда послание передавал. Он приказал идти туда.

Нахмурившись, Иной понес свою ношу на встречу с новыми неприятностями

9

На подходе к кораблю женщина опять завозилась и окончательно пришла в себя. Раф поставил ее на ноги и заметил насколько она слаба. Может упавшая балка все же задела Анабель? Но выяснить это не представлялось возможным. На корабле их уже ждали... или наоборот.

Мистер Соундаль бегал по палубе и кричал чтобы команда начала отплывать. Но капитан корабля стоял возле трапа на пристани и наблюдал за мужчиной. Он не хотел становиться против графа, но и становится врагом для графини было нельзя. Поэтому он выбрал нейтральную позицию, а команда без приказа капитана не двигалась.

— Мистер Роджер? — раздался за спиной капитана нежный голосок. — Что здесь происходит?

Мужчина повернулся и обрадовался тому что наконец все его заботы решены. Перед ним стояла хозяйка. Немного потрепанная с растрепанным пучком волос, но все тажа требовательная леди. За ее спиной стоял Иной. То и дело он начинал сверкать фиолетовыми глазами. И ничего не тревожило раба, кроме слегко покачивающейся женской фигурки. Невольник был готов ловить свою хозяйку. Но миссис Соундаль не позволяла себе быть слабой.

— Госпожа Соудаль, — легко склонил мужчина голову. — Готовимся к отплытию, — он взглядом показал на суетившегося супруга мадам. — По приказу графа Соундаль.

— Разберемся, — блеснули серые глаза.

Капитан проследил как женщина всходит на палубу, а за ее спиной как исполины, идут два раба. И тут уж только выругаться хотелось. Анабель и без охранников считалась опасной дамой, а уж с такими "стенами" она теперь легко будет уничтожать врагов.

Анабель немного покачивало. Легкое головокружение мешало сдержанности и манерности. Леди хотела накричать и наброситься на благоверного, выпуская когти, чтобы побыстрее закончить данное дело. Но ей воспитание не позволяло, поэтому она держалась и старалась выглядеть максимально серьезной и отстраненной.

— Франциск, давай поговорим, — вытащила она свое миролюбие на поверхность и постаралась не выставлять ссору супругов на всеобщее обозрение.

— Почему они меня не слушаются? — внезапно налетел на нее супруг и хотел схватить за плечо, но почему-то перед его лицом оказался раб, который совсем недавно в его ногах валялся. — Что? Это хозяйские разборки. Прочь с дороги! Это мой корабль! Я глава рода Соундаль и имею полное право отдавать приказы!

Мужчина вспомнил как проходила покупка корабля.

За неделю до его покупки, Жанна принесла кое-какие документы из комнаты супруги. Мужчине были не важны ее переводы и статьи, но иногда служанка откапывала что-то стоящее.

На небольшом клочке бумажки, будто на ней записывали внезапную мысль, красовалось "Добрая Весть. Алушта". Последнее слово это название острова посередине моря. А с первым словосочетанием пришлось немного повозиться. Так он узнал про продающийся корабль. Но додумать мысль Франциск не мог. Мужчина даже не думал о том, что его тихая серая Тень имеет амбиции, чтобы купить корабль и наладить торговлю с островитянами. Сначала он решил, что это новая идея для ее сопливого романчика. Но с каждым днем любопытство начинало прорастать сквозь самоуверенность. И в конечном итоге граф решил узнать есть ли покупатель на корабль. В бюро ему легко выдали то, что Вестью заинтересовалась девушка - серая мышь. И то что она привела с собой юриста и управляющего для полной безопасности от мошенников и недобросовестных бюрократов.

По описанию это была его жена. А раз супруга, то и бюджет из которого та собирается платить - общий. Значит можно...

— Оформляешь корабль на меня! — не дал он даже порог переступить супруге.

— Что? Но почему? — она даже не успела соорентироваться и была ошарашена тоном супруга.

— Я глава семьи Соундаль. Мужчина в этом доме. И я хочу чтобы ты тратила общий бюджет лишь под моим именем!

— Почему? — недоумевала женщина.

— Помнишь наш уговор перед свадьбой? - строго произнес мужчина.

— Денежное довольствие я тебе каждый месяц выдаю, — не понимала Анабель.

— Мы договорились что при людях ты изображаешь из себя примерную жену. И про выплаты молчишь. Говоришь всем что я тебя содержу и выделяю сумму для личных расходов. Поэтому и корабль надо оформить на меня, а иначе нас засмеют. Женщина не может иметь ничего личного при живом муже!

— У тебя есть любовница. С тебя хватит, — наконец, она пришла в себя.

— Тебе ведь нужна моя фамилия? Она многие двери открывает. Уверен, если бы ты писала под именем простолюдинки, то твои книженции никто бы не читал! Ты имеешь право входить в дома высокородных и вести с ними светскую беседу.

Фрациск вновь пошел в наступление.

Женщина задумалась. Она прикрыла глаза на пару мгновений.

— Говоришь, что корабль будет принадлежать тому кто за него платит? — прошептала она. — Согласна...

Вспомнив это, мужчина перевел взгляд на трех людей, взошедших на палубу.

— На борту беременная женщина. Вам не стоит так кричать, — наглая усмешка появилась на хищном лице раба, а темные глаза впились в дверь каюты.

Анабель вздрогнула. Незаметно прикусила губу. Глубоко выдохнула. Не смотря на шокирующую новость, она смогла устоять на ногах и даже почти не подала вида своего состояния.

— Нам надо поговорить, — произнесла женщина и пошла к каютам.

Грегори замешкался, не зная куда идти и надо ли. Раф последовал за Анабель. Но он и защищает госпожу по-настоящему. А рыжий уже сам не знает надо ему очаровывать или тут и без него разведутся.

— Ты не можешь родить! — выдвинул граф претензию, понимая, что жене нельзя давать раскрыть рот. — Ты - пустое место и как женщина давно не пригодна!

Но девушка смотрела на него спокойно, не выдавая своих эмоций. Ее серые глаза смотрели на Жанну, которая сидела в каюте. Служанка выглядела обеспокоенной и готовилась бежать прочь. Но возле двери стоял Раф. Мимо него не проскочишь мышкой.

— Зачем тебе мой корабль? — сменила тему Анабель.

— Это общая собственность. Мы семья! — заявил самодовольный граф.

— Корабль "Добрая Весть" куплен за мои средства и оформлен на госпожу Анабель Кайсирскую или замужнюю даму Анабель Соундаль. — женщина поставила перед фактом своего мужа. — Единственное, на что вы, мистер Соундаль, имеете право это четвертая часть от до свадебных доходов торгового дома Лазурь. Вы же обговаривали это с адвокатом оборотнем Каспием.

Мужчина удивленно замер, не понимая как его тихоня жена посмела рот открыть о доходах и что и кому принадлежит. Обычно она не так многословна и не смеет спорить или же просто равнодушна в таких темах. А сегодня, даже имя его адвоката произнесла. И откуда она знает его?

— Я - муж миссис Соундаль. Мужчина. Глава семьи и все что есть у нее принадлежит мне! — супруг начинал выходить из себя. — Как же я тогда смог продать часть твоих горнодобывающих рудников?

— Это и была 4 часть. И продали вы их моим людям, — устало выдохнула госпожа и села в кресло. — Меня всегда отец учил удерживать свое и приумножать имеющееся. Если хотите обсудить что и кому принадлежит, то можно встретиться в суде, — тяжело выдохнула Анабель и хотела покинуть комнату.

Поняв, что сейчас Франциск может потерять все, лукавая Жанна бросилась госпоже под ноги и заговорила раболепным голоском:

— Госпожа, не губите! Я беременна от вашего супруга. Господин говорил, что вы очень сильно хотите малыша, но у вас ничего не выходит. Он хотел дать вам почувствовать счастье материнства и я сдалась. Прошу, не губите меня и мое дитя.

Жанна действительно была хорошей девушкой и ничего дурного не делала Анабель. Но сам факт беременности... Был подозрителен. Хотелось спросить у мужа как он это смог. Ни одна любовница не забеременела, а служанка в положении.

— Я хочу проверить кровью, кому принадлежит ребенок! — невозмутимым тоном сообщила Анабель и вылетела прочь из помещения.

Там было душно. Голова у женщины кружилась, а тело ослабевало. Хотелось уткнуться лицом в подушку и полежать. Но хозяйка стоит на обозрении своих слуг и рабов. Ей нельзя быть слабой.

Анабель посмотрела на Рафа и тут же перевела взгляд на рыжего раба.

— Где мы сегодня ночевать будем? — прошептала она сходя с корабля и отдавая приказ капитану следовать своим прежним маршрутом.

— Подальше от города, — смуглый раб оказался рядом и слегка придержал качающуюся госпожу.

— Веди, — обессиленно пробормотала девушка, пряча все эмоции за маской сильной дамы.

10

Ночь накрыла спящий город. На улицу вышли воры, пьяницы и разбойники. Но никто не смел приблизиться к медленно идущей девушке и двум ее столбам - телохранителям.

Миссис Соундаль была опустошена. Ее личная жизнь наполнялась бесконечным отчаянием. Если раньше она верила что глупый супруг наиграется и вскоре вернется к ней, то теперь не могла даже представить эту ситуацию. Почему-то ее сердце до последнего верило, что муж просто гуляет. Отец говорил, что мужчины способны изменять, но при этом бегут домой, к семье.

И единственно что она может сейчас сделать, как истинная хозяйка своей жизни - это принять новые обстоятельства. Терпела же она как-то любовницу под боком, сможет и ребенка принять. Если это дитя действительно от Франциска. Может, она даже сможет согласится и сделает его наследником.

Но чем дальше уходили мысли, тем глубже в себя погружалась госпожа. Ее фигура перестала внушать трепет, а на лице появилась застывшая маска. Спина гордо выпрямлена, но ее движения замедлились.

Раф не долго смотрел за этим и решил все взять в свои руки. Аккуратно и ненавязчиво он вывел Анабель к неказистому и тихому домику на окраине города. Здесь никого не было, но место не было запущенным. Чисто, тихо и тепло, будто дом только недавно покинули.

Усадив девушку на небольшой стульчик, мужчина развел огонь в маленькой печке. Подвесил закопченный чайник и укрыл Анабель теплым одеялом.

На улице было холодно, а пребывающая в раздумьях девушка даже не замечала насколько она замерзла. Ее холодные пальцы, сжатые от переполнявших чувств, моментально оказались в мощных и горячих руках.

— Анабель, — тихо и нежно позвал ее Раф и сел на корточки, чтобы заглянуть в глаза.

Миссис Соундаль не отреагировала. Лишь сильнее сжалась. На что мужчина поджал губы, а потом... нежно провел рукой по ее щеке. Не замечая второго раба и не желая на него отвлекаться, мужчина приблизился к женскому лицу. Графиня не замечала его движений и все еще была где-то не здесь. Теплые мягкие губы госпожи манили и Раф аккуратно притронулся к ним большим пальцем. Провел по чувственным изгибам и не увидев сопротивления, позволил себе больше.

Поцелуй.

Трепетный, нежный, осторожный. Он едва касался ее кожи, боясь спугнуть и навсегда прервать их общение. Совершенно не стесняясь шокированного Грегори и не заботясь о последствиях, Раф будто голодный, напал на ее тело. Не зная почему, его руки сами потянулись к нежным плечам. Горячее дыхание обожгло его разум и он аккуратно провел по изгибам шеи.

Женские ресницы затрепетали.

Анабель пришла в себя и резко отшатнулась. Оттолкнувшись от мужской груди, она стала заваливаться на спину. Но Раф быстро поймал ее и вернул на место.

Все еще не смотря госпоже в глаза он выслушивал, что ему нельзя так делать. Что в первом же городе она продаст его. Или откажется от уговора. Но хищник, который прятал свою истинную суть, оскалился и подняв, пылающие фиолетовым светом глаза, гортанно выдавил:

— Вам нельзя быть со мной слабой.

Невольник подарил своей госпоже оскал, за которым прятались невысказанные слова. И если бы не сложившаяся ситуация, то он открыл бы ей правду. Рассказал историю и предстал бы перед ней в истинном виде, но сейчас нельзя. Не время. Нужно все обезопасить для правды, а это будет очень трудно сделать. Особенно сейчас.

Получив оплеуху, раб отошел к огню. Как ни в чем не бывало он достал железную кружку и заварил в ней чай.

— Нам нужно в город Эн, — раб присел рядом с женщиной и подал ей напиток.

Анабель осторожно притронулась к горячей кружке и ощутила насколько она замерзла. Алые губы подули на горячую воду.

— Госпожа, вы уверены в своем рабе? — подал голос Грегори. — Может, вам не стоит ему слепо доверять?

Женщина только поняла что потеряла бдительность и если бы не второй раб, она бы показала свое расположение Рафу. После случившегося, ей нельзя доверять странному незнакомцу. Тем более он начал ей манипулировать.

— В Эн? — она оглядела помещение, не понимая где находится. — Туда идет почтовая карета. Можно нанять экипаж. У меня там есть небольшой филиал. И там есть банк, я смогу обеспечить нас деньгами.

Она решила поддаться. Тем более что чем скорее она поможет незнакомцу, тем быстрее вернется к своей привычной жизни. Ее ждет новый виток жизни, где ей придется мириться с ролью финансового мешка. А может, дать себе волю? Устроить скандал, как торговка на базаре? Или лучше остаться в стороне и не портить мужу жизнь? Как все и было до этого.

Анабель всегда учили быть сдержанной, помнить о манерах и не позорить своим поведением семью. Чтобы не выносить ссор из избы она терпела любовниц мужа, прекрасно зная об их существовании. Ни одним взглядом не показывала как ей противно находиться в доме заполненном ложью и косыми взглядами. Ее знакомые жалели "молодую глупышку". А другие злобно хихикали в спину. Но графиня не поддавалась панике не позволяла эмоциям вырваться наружу. Так и выработалась привычка "не замечать и не заострять внимание". Женщина знала что проще решить проблему, а не жевать ее из раза в раз.

Но сейчас. После стольких лет... обидно.

Обидно что муж не замечает ее стремления сохранить семью. Обидно, что имея финансовый вес в ее сердце все меньше веры в людей. Обидно, что все вокруг только пользуются тобой. Так и появляется на свет без эмоциональная и бессердечная графиня Соундаль, которая заботиться лишь о деньгах. Сдерживая себя, приходится быть скрытной и холодной. А таких не любят и стараются испортить репутацию. Поэтому... приходится терпеть, чтобы не дать врагам повода.

Девушка опять погрузилась в себя. Удерживая так и нетронутый чай и смотря как играет пламя в небольшой печке. Ее плечи поникли, она иногда вздрагивала, но неприятные мысли не отпускали. Сейчас она была, очень нежной и ранимой. За тенью стальной госпожи скрывался обиженный и недолюбленный ребенок.

Раф не стал экспериментировать с поцелуем. Расправив одеяло, он присел рядом с госпожой, спрятав ее тело от жарких всполохов. Он хотел скрыть Анабель от жизненных невзгод, но не мог изменить ее прошлое. Поэтому, грея женское тело в своих объятиях он обещал, что не даст своим заботам захватить ее мысли.

— А ты ведь совсем не раб, — Грегори тихо наблюдал за всей ситуацией и уже боялся разговаривать.

Когда Анабель и Раф "разговаривали" без слов, вокруг все словно замирало. Тихое общение этой пары было похоже на сопротивление воды и пламени. Но умный огонь не реагировал на яростные брызги и все ближе подбирался, ощущая нестерпимую жажду.

— А тебя подослали следить за мной, — тихо сообщил невольник и уложил женскую голову себе на грудь.

Анабель уснула, так и не разобравшись со своими мыслями. Сегодняшнее путешествие вымотало девушку.

— О чем ты? Не понимаю, — напрягся раб, звякнув ошейником.

— Торговец. У него есть вопросы ко мне? — Раф не стал играть в игры. — В чем он меня подозревает?

Грегори склонил голову и задумался. С одной стороны он может рассказать все обернув в форме детской сказки. Этот миф знают люди и сами иногда передают его из уст в уста, поэтому...

— В мире теней жил король, — начал раб и не увидел как ухмыльнулся Раф, прикрывая ушки своей мышки. — Он занимался многими вещами, но не своими детьми. Поэтому старшие сыновья затеяли войну и вскоре убили друг друга. А младшая дочь исчезла в мире людей. Говорят, что сейчас всем заправляет Совет.

— Очень интересно, — мужчина осмотрел пол, намереваясь ложиться.

— Но у короля были Горгулы - те кто следуют за его кровью, армия которая подчиняется лишь правителю. Именно их предводитель считался показателем власти короля...

На его красноречие никто не ответил. И дальше сказку никто не слушал. Анабель впервые спокойно спала в объятиях едва знакомого Иного. На неудобном полу, укутанная в одно общее одеяло и уткнувшись носом в его грудь. Ее ничего не тревожило и снился ей прекрасный сад с белыми цветами и серыми статуями невиданных, крылатых животных. Она гуляла среди этого поля и знала, что это единственное место где ее никто не потревожит. Ведь стоит ей подать знак, как рядом окажется Они закроет от всех проблем огромными крыльями.

Прекрасный, сладкий сон, заполненный тоской по дому и разбивающий холод ее сердца. Маленькие капельки выступили у нее из глаз, но не смогли потревожить госпожу. Хищный взгляд следил за каждым ее вдохом во сне. И сейчас, длинные пальцы смахнули надоедливые слезы.

"Я с тобой",— тихо шепнули его губы.

11

Утро выдалось странным.

Анабель проснулась раньше всех и поняла что находится в кольце рук Рафа. Будь она юнной мисс, то непременно залилась краской, вскрикнула и обвинила охранника в неприличной близости. Но миссис Соундаль давно уже перестала быть нежной, милой и наивной.

Аккуратно, чтобы не разбудить своего ночного гостя, она выбралась из-под теплого одеяла и оказалась в промерзшей и продуваемой всеми ветрами хибарке. Печь давно уже не давала тепла, а прогоревшие дрова представляли собой небольшую горку золы. Грегори сиротливо лежал перед лавкой. Вероятнее всего он упал с нее во сне и даже не заметил этого. Настолько сильно он вчера устал.

Припомнив подробности вчерашнего вечера, девушка решила занять себя работой. Самым эффективным, чтобы привести мысли в порядок, был физический труд. Взяв ведро, стоящее у двери, Анабель направилась прочь из хижины. Утро только прорывалось сквозь низкое и мрачное небо, но видимость была хорошей. Впрочем, в этом городе очень редко были хорошие солнечные деньки. Поэтому к пасмурности дня девушка давно привыкла.

Как оказалось, домик стоял почти на отшибе и был окружон маленькими, наверное, пустыми строениями. Дальше был только лес и дорога. Колодец стоял близко к порогу. Поэтому леди быстро принялась за работу. Она давно отвыкла от нагрузки. В доме отца и мужа все бытовые вопросы решались с помощью магии порабощенных Иных. Камни - накопители поставлялись из мира Тени и здесь стоили целое состояние, а специально обученных Иных использовали как "зарядку". Чаще всего делали "центральную систему поддержания жизнедеятельности". Один большой накопитель располагали в самом видном и безопасном месте - на потолке. Через него магия направлялась в небольшие расходники, которые и давали воду, свет, тепло. Такой принцип работы был и в родовом имении Соундаль, поэтому сейчас там жить невозможно. Ведь даже туалета или колодца на улице не было.

Принеся воды и набрав дров, женщина принялась разжигать огонь. Но она не имела в этом большого навыка. Спички быстро гасли, а толстые бревна все не хотели полыхать.

Присев возле нее, Раф протянул руку, ожидая коробочку.

— Госпожа, не перетруждайтесь. Иначе ваши ручки будут не такими нежными.

Отдав вещицу обычных людей, девушка вгляделась в тонкие черты лица Иного.

— Грегори еще спит, можешь звать меня как пожелаешь. И... спасибо за вчерашнее, — она сжала себя руками то ли от воспоминаний о причиненной мужем боли, то ли от набежавшего ветерка. — Я постараюсь больше не уходить в себя. Наверное, тебе трудно было найти это место?

Мужчина улыбнулся и отвел глаза, ведь в них появилось ласковое и теплое пламя.

— Нет. Я здесь сам жил какое-то время. Не хотел привлекать к себе внимание пока искал дочь. А про свою беззащитность забудь, рядом со мной самая сильная женщина, которая может быть в мире Тени.

Его слова рассмешили приунывшую госпожу и яркий, звонкий смех заполнил тихий домик на отшибе. Теплое пламя разгорелось не замечая ни влажности дров, ни отсутствие огня, ни ярко - фиолетового пламени в глубине мужских глаз. Иной, услышав смех девушки сам вспыхнул где-то в глубине души и ощутил небывалое тепло от ее близости. И ничего ему более не надо: тишина, ее присутствие и свет ее души.

— Сильная не сильная, а куда мы теперь идем? — внезапно в утреннюю идилию ворвался чужак. Его голос прервал задорный смех и заставил огонь погаснуть. Иному пришлось браться за спички и изображать бурную деятельность.

— В город Эн, — госпожа встала во весь свой рост и поправила пыльное серенькое платье. Ее волосы выбились из строгого пучка и теперь топоршились в разные стороны. — Там я смогу предьявить свои права на счет и обеспечу нас жильем и новой одеждой.

— Было бы хорошо, — начал разминаться оборотень. Он коварно и очень эффекто потягивался, показывая свое притягательное мужское тело, но внимание госпожи остановился на чайнике. — Теплая постель и ванна - еще замечательнее, — пробухтел Грегори и напоролся на колючий неприятный взгляд Иного. — И как мы туда попадем?

— Ты ее плохо слушал? — вызывающе отозвался Раф. — На почтовой карете, идиот.

Кот фыркнул от такого обращения и ощутил как его волосы встают, предвещая драку.

— Не думаю что нас вообще к людям нормальным подпустят, — не ощущая нарастающего напряжения, миссис Соундаль разглядывала свое лицо в отблеске воды.

Ее платье хоть и было из качественное ткани, но из-за неправильного хранения и грязи теперь выглядело как тряпка. Ее волосы и раньше не отличались выразительностью, а теперь вовсе выглядели как мочалка. А лицо можно было прятать под вуалью: темные круги под глазами были видны даже лучше, чем зола.

— Госпожа, вы всегда прекрасны, — не упустил возможности подлизаться кот.

— Нужно попробовать, — нахмурился Раф. — Иначе нам пешком до Эн месяц идти придется.

Но как и думала Анабель, в почтовую карету их не пустили. Точнее, попросили подождать так как билеты раскуплены и найти хотя бы одно свободное место затруднительно. А потом продавцы вовсе затребовали огромную сумму за места на козлах и на полу. Конечно же гордая миссис Соундаль не хотела ехать под ногами каких-то деревенщин вместе с собаками. Пойти попросить денег у своих же рабочих, тоже не позволяла гордость. А искать другие места доходов она не умела. Рабы попытались уговорить графиню обратиться в полицейский участок, но девушка отказалась, припоминая свой последний прием там. Подумав, она сама предложила направится в храм. Местные священники боготворили ее, а точнее, ждали ее смерти, ведь все богатства отойдут храму.

Храм оказался произведением искуства, но раздосадованную миссис Соундаль волновала не росспись на стенах и не витражная мазайка. Ей за сегодняшний день так много раз отказали и не признали графиней, что она готова была взорваться в любую минуту. И только уверенные, вовремя сказанные слова Рафа останавливали госпожу от ссор и злости. Но и силы Иного сходили на нет.

— Миссис Соундаль? — к грязной и уставшей девушке навстречу выскочил священник в черной хламиде.

— Вейном, брат, — обрадовано воскликнула женщина и сделала знак бога, будто только вспомнила что его надо поприветствовать.

— У вас что-то случилось? — из незаметных ниш появились любопытные носы послушников. — Ох, что же это я? Совсем забыл о том, что обычным людям нужна сытость и удобства.

Вейном не отличался голодным взглядом, а его увесистое брюшко не могла скрыть ни одна дорогая ткань. Но он великолепно отыгрывал роль истинного служителя бога, который должен недоедать и недосыпать страстно моля о всепрощении горожан.

Махнув рукой, он подозвал к себе пару прислужников в сереньких рясах. Вот они были больше похожи на тех кто мясо видят лишь по праздникам.

— Проводите госпожу Анабель в келью, а ее...

— Мы ее рабы, — вмешался Раф и вглядом дал понять священнику, что келья не место для юнной и уставшей девушки. — Свои обшарпанные и холодные комнаты можете оставить для музейных посещений, а нам предоставьте место где госпаже будет не зазорно вытянуть свои ножки.

— Но в нашей обители..., начал было священослужитель.

— Тогда мы займем вашу комнату, — подал голос злой и голодный Грегори. —Провожать не надо. Я сам чую ваши аппортоменты. И принесите для леди ту курочку, которая так прекрасно пахнет на весь храм.

— Одежду для госпожи, тоже доставьте в свои покои, — Раф подхватил на руки миссис Соундаль и тихо ей шепнул не вмешиваться. — Если госпожа умрет в стенах храма, то вас могут обвинить в ее убийстве. Ее добро отойдет короне, а вас могут опустить ниже рабских ног, — голосом, не предвещавшим ничего хорошего, хищно прошептал Иной.

Поднявшись наверх, оба Иных сразу определили расположение комнаты и ворвались в нее без предупреждения. Здесь уже стоял чан с теплой водой для вечернего омовения и находился полураздетый молодой послужник, смиренно ожидающий с мочалкой и брусочком мыла.

— Ну этот козел дает, — не сдержал слов Грегори. — Буквально все берет от своего положения.

— И ты хочешь все отдать этому борову? — даже Раф удивился, а служитель так и замер разглядывая новоприбывших.

— Яяя, — протянула обескураженная графиня.

В этот момент в комнату ворвался грузный служитель и глотая воздух попытался грозно сказать:

— Кеди, все еще тут? Марш в келью. Я же говорил что не хочу, чтобы ты прислуживал!

Смотря на оседающего на пол от усталости человека и бледного от страха паренька, графиня разулыбалась и спрятала свое лицо на мужской груди.

12

Вода манила госпожу. Пар поднимался над чаном, а веселый блеск огня обещал приятную атмосферу, но присутствие мужчин стесняло графиню.

— Платье в этом месте найдется? — Раф аккуратно поднял брата Вейна и вывел прочь из комнаты.

Грегори рванул искать снедь, боясь что криворукие повара упустят курочку. Как-никак это был первый прием пищи за сегодняшний день.

Миссис Соундаль больше ничего не мешало принять ванну. Она чувствовала себя настолько грязной и пыльной, что пропустив голосок морали, дала себе волю. Распустила волосы, скинула на пол платье и поняла, что ни за что на свете не сможет его заново надеть, пока оно грязное. Девушка едва не застонала, опускаясь в воду. Ее утомленное тело обрадовалось и тут же отреагировало волной блаженства. Но графиня боялась быть пойманной в неглиже, поэтому принялась быстро мыть волосы, а потом и тело. Спустя несколько минут с омовением было покончено, но... вода оставалась чистой, теплой и манящей. В эту ванную явно был встроен артефакт, поэтому покинуть ее было целым препятствием. Анабель не смогла противиться своему желанию и дала немного времени, чтобы понежиться в воде. Наслаждаясь как тело расслабляется и отпаривается, девушка облокотилась на стенку и распустила мокрые волосы для сушки.

Она почти заснула, когда ощутила легкий ветерок за спиной. В комнату вернулся Раф. Он заметил госпожу, но ничего не сказал. Положил платье, поставил чашку с чем-то аппетитно пахнущим и так же тихо исчез. Не успела госпожа покинуть манящую воду, как в комнату вошел сытый Грегори. Девушка быстро обернула покрывало вокруг тела и встретила оборотня серьезным взглядом.

— Госпожа, — ласково промурлыкал он. — А где же ваш любимчик? Я думал вы здесь заняты утолением страсти, — казалось, что из-за сытости зверь опьянел.

— Я не знаю о чем ты говоришь, — отозвалась Анабель и властным голосом сказала: — Покинь комнату и дождись пока я оденусь!

Но кот лишь усмехнулся, услышав голосок маленькой миссис Соундаль. Не пытаясь даже сделать вид, что полностью в ее подчинение, раб вальяжно подошел к мокрой девушке и заглянув ей в лицо прошептал:

— Вы такая маленькая и слабая. И смотрите всегда снизу вверх на таких больших рабов, забыв об их природе Иных. Доверяете Рафу и не знаете, что он первый вас предаст. Ведь...

Этот разговор госпоже не нравился. Не нравилось и близость рыжего. На ее теле забегали мурашки, а глаза наполнились силой. Янтарно - медовый свет вспыхнул и это увидел Грегори. Он самодовольно усмехнулся. Подумал что особа стоящая перед ним полукровка, которых полно на земле. Это те кого Иные бросают здесь из-за их непригодности жизни в Тени: слабые, никчемные, незащищенные.

— Выйди из комнаты! — девичий голос был тихим, но отчего-то по нервам Иного будто металлом прошлись.

Тело Грегори дернулось. Отшатнулось от разозленной девушки. Его начало трясти пока он пятился назад. Уперевшись в стену, он все еще видел как светятся глаза госпожи. Свет приносил боль и не отпускал мысли кота, навязывая приказ покинуть комнату. Только выбежав прочь он смог освободиться от навязчивой идеи. Но когда дверь в комнату закрылась, он встретил обманчиво расслабленного Рафа.

— Что ж тебе неймётся? — грозный шепот хищника не предвещал ничего хорошего.

Но это мало волновало кота. Его удивила сила, которая скрывалась в этой юной особе. Почему с такой мощью ее еще не нашли и не отправили в Тень? Ведь там не хватает существ. Нет женщин которые бы рожали. Они погибли после затяжной войны лже - наследников с Советом. Есть только мужчины, которые способны себя защитить. И все это из-за того что вся правящая кровь сгинула. Теперь даже Змей - предводитель королевской армии Горгулов, потерян. Он не склонил ни перед одним из представленных кандидатов на трон и тем самым, не признал своим королем. А ведь Змей - признак истинности короля.

Ох, что-то мысли кота далеко зашли. Он даже не успел понять как оказался прижатым к стене, а властный Иной с усмешкой на губах, произнес:

— Раз тебе так нравится купаться, то наноси воды в чаны на кухне и умывальне послушников. Искупаешься там и сможешь прийти в комнату к госпоже.

И кот почему-то послушался. Развернулся и ушел.

Раф проводил Иного взглядом и вошел без предупреждения в комнату.

Девушка усиленно делала вид что спит. Даже дыхание свое выровняла.

Улыбнувшись, Иной разделся и залез в воду. Она успокаивала, убаюкивала и гладила, принося в душу покой. Рожденному в Тени такие ощущения могут навредить - разнежить, сделать мягче и милосерднее. Но один только взгляд на небольшой бугорок под одеялом делал мужчину сильным, стойким,могущественным.

Одеваться в грязное он не стал. Смело прошел босыми ногами по полу и остановился возле кровати.

Едва заметная женская фигурка сжалась, подозревая, что голый мужчина может лечь рядом. Иного разрывало от желания именно это и сделать. Но он глубоко вдохнул и взял подушку с кровати. Расположился на диване под легкой накидкой и замер. В его голову начали лезть не самые спокойные мысли.

Сначала он вслушивался в слегка подрагивающее дыхание Анабель, представляя как сильно она сжалась под этим тонким одеялом от напряжения. Затем мысли перетекли на Грегори, который явно пытался раскрыть все тайны мира и слить их за хорошую сумму. Мысль прыгнула на Торговца и замерла на недавно появившемся Сером Горгуле.

Он прекрасно понимал, что никто из мира Теней не хочет его смерти. Наоборот, все ждут его поддержки и явно встретят с распростертыми объятиями каждый из участников Совета. Но вот беда, они будут ждать поддержки со стороны раба, а он не преклониться ни перед кем. И тогда Тень опять озариться огнем и потекут алые реки. Существ, которых люди прозвали Иными, уничтожат. Но пока Он находится в мире людей, в Тени стараются найти компромиссы и ужиться со своими врагами.

"Мне бы еще немного времени", — устало потер он свое лицо и прикрыл глаза. "А поклониться...".

Его внимание вновь вернулось к маленькой женской фигурке.

— Что ты сделаешь, если я помогу раскрыть секрет ребенка твоей служанки?

Мужчина прекрасно знал, что девушка не спит и собирался этим воспользоваться.

— Я не хочу в это ввязываться. Франциск взрослый человек и...

— Приведет еще одну беременную бабу, та тоже родит и ты будешь растить его детей? Может, приют начнешь сейчас строить и назовешь его "Сердобольная Анабель"? — ирония так и лилась изо рта Иного, что раздражало графиню Соундаль. — Когда ты станешь седой бабкой, то перестанешь владеть всем тем, что сейчас дает тебе хоть какую-то власть! Зато за своим благоверным ты все говно будешь убирать до самой смерти!

Женщине не понравился ни его тон, ни его слова. А "красиво" расписанное собственное будущее начало душить и выгонять эмоции сдержанной госпожи.

— Раф, — вскочила она на кровати, — кто дал тебе волю Так общаться со мной?!

— Ты сама даешь повод вытирать об тебя ноги, — она услышала в его затихающем голосе явную наглую усмешку. — Если сейчас прогнешься перед своим графом станешь его половой тряпкой навечно.

— Не тебе говорить о его ногах, — взвилась девушка. Она злобно подбежала к дивану и нависла над спокойным Иным. — Франциск буквально вытирал об тебя ноги! — злость требовала выхода и девушка отвечала на колкости Иного. — А я просто поступлю благородно, приняв его дитя в семью!

Раф резко сел, схватил нависшую над ним девушку за руку и потянул на себя.

Длинные волосы госпожи скрыли лица двух врагов, создавая мягкую атмосферу. А их лица были приближены так, что люди едва не касались кончиками носов. Ее тонкая ночная рубашку, которую ей дали с плеча юного послушника, прекрасно очерчивала молодое тело. В вырезе виднелись приятные мужскому взгляду округлости. От девушки пахло летним лугом и свежестью. В ее глазах сверкали янтарные искры, а на его лице замерла лукавая улыбка.

— Я слышал как граф хотел подложить тебя под кота, а потом отравить. Готова ли ты предоставить мужу такой шанс? — большой палец прошелся по шокированному личику и остановился на плотно сжатых бледных губах. — Если что, то изменить можешь со мной, — он приблизился к ее губам и ощутил как девушка вырывается прочь. Мягко засмеявшись, Иной отпустил свою жертву и откинулся на подушку.

Тонкое покрывало сползло с его тела, прикрывая только самый низ бедер. Прекрасное мужское тело было на виду у взъерошенной, растерянной девушки. Она не верила словам Иного и смотрела на него, как на своего врага.

— Франциск так бы не поступил! Ты лжешь!

— Давай подумаем, — расслабленный Раф чувствовал себя хозяином положения. А растерянная девушка так и замерла возле наглого Иного. — Этот... хм мм, человек, — подбирал он мягкое название, чтобы не обидеть трепетное сердечко хозяйки. — Этот человек пользуется твоей слабостью.

— Я просто культурная и милосердная, — слабое оправдание от потерянной девушки было похоже на претензию всему обществу.

— А чего ты сама хочешь в данной ситуации?

Данный вопрос поверг разум Анабель в хаос. Навязанная сдержанность вступила в схватку с взрывом эмоций. На ее глазах заблестели слезы, а губы изогнулись в болезненной усмешке. Она будто только сейчас почувствовала насколько смешной и слабовольной была перед Франциском, позволяя ему любить другую женщину в их собственном доме, за стеной ее спальни. Но рядом мужа не было, а усмешка Иного высвобождала все новые и новые потоки сдерживаемых прежде чувств.

— Я хочу тебя задушить, — прошептали женские губы, а янтарный взгляд столкнулся с самодовольным фиолетовым.

— Вперед, моя госпожа.

Он удобно лег на диван и даже подал подушки, но хитрая усмешка не покидала его лица.

13

Его улыбка, поза выдавала в нем истинного хозяина. Даже если он называл Анабель госпожой, его поведение не было таковым. Сейчас Он был главным и наслаждался своим положением. Ждал что выберет невинная графиня.

Миссис Соундаль выбрала отступление. Она не подошла к дивану. Сделала вид что успокоилась, а сама... Тихо лежит на кровати и рассматривает потолок. Ее мысли лихорадочно носятся в голове, обдумывая и представляя будущие действия графини. Разум упорно цеплялся за предложенную помощь Иного, ведь если доказать что ребенок Жанны не от Франциска, то все пойдет по наиболее лучшему сценарию.

А ведь когда-то они с мужем сами мечтали о детях.

Франц был очень нежен в своих ухаживаниях и не торопил свою новоявленную супругу. Слуги тихо шептались по углам о неказистости госпожи и холодности к мужу. Но мистер Соундаль все ещё помнил какой красавицей она была в руках своего отца. Он считал что супруга вновь расцветет стоит ей дать время. Все же свадьба была быстрой. Молодых толком не знакомили, только графу показали как Анабель в саду отца занимается цветами. Супруга и вовсе познакомилась с женихом только на обручении. С детства отец учил ее манерам и культуре высокородных, прекрасно зная что выгодно обыграет даже судьбу дочери.

Франц был по началу добрым и обходительным. Женское сердце и тело опытными речами соблазнителя поработил. Все ждали детей от супругов, но не получили ожидаемого. Так все стали считать миссис Соундаль пустой. Франца начали жалеть и называть добровольным мучеником. В первый раз измены мужа графиня пожелала расправы, но тронуть супруга не посмела. А когда захотела расправиться с соперницей поняла, что ни чем не лучше обиженных жен, которые вымещают свою злобу не на виновнике, а на той кто не посмеет ответить. Она будет злиться, устраивать скандалы, может даже яд подмешает, но со стороны это будет выглядеть смешно. Поэтому Анабель решила терпеть и ждать, когда Франц нагуляется и вернется в семью. Ни одна из любовниц не забеременела, поэтому в отсутствии детей перестали винить только графиню. Кто-то начал поговаривать, что сам граф пуст и на этом слухи утихли. А Франц не собирался заканчивать гулять, так от безделья Анабель стала заниматься делами отца и немного писать. Не зря же она учила языки.

В какой именно момент бывший милый супруг стал таким?

Ведь поначалу он был нежным, милым и добрым.

Женское сердце желало разгадать тайну, разум настолько привык к отсутствию тепла и личной жизни, что не хотел в этом разбираться. Утомленная Анабель все же смогла уснуть, не обращая внимание на присутствие Иного.

Под утро пришел кот. Помылся, подошел к огромной кровати со спящей хозяйкой, встретил яростный фиолетовый взгляд и... Обернулся настоящим пушистым домашним любимцем. Вальяжно разлегся на кровати и даже показал язык одинокому мужчине на диване.

А утром всю компанию разбудили крики из храма.

— Где Анабель? Я знаю, что вы прячете ее и любовников!

Франциск Соундаль не стал ждать решительных действий со стороны жены и напал первым, как и учили.

Внизу произошел какой-то конфликт. Служка забежал в комнату и быстро осмотрел ночных гостей. Анабель была в одной рубахе, оба мужчины голые с широко раскрытыми глазами.

— Там граф с адвокатом и свидетелями!

А куда прятаться? А во что одеваться? Только графине дали одежду, а о мужчинах не подумали.

Раф оценил обстановку и решил... Уничтожить старые связи Анабель, чтобы освободить ее крылья. Понимал, что причинит боль и станет ненавистен девушке, но он и так не друг. Графиня принимает его лишь как недоразумение свалившееся на голову. А он...

Он тот кто разрушит ее прошлое!

Когда в комнату ворвался граф Соундаль со своим адвокатом оборотнем и парой друзей, Анабель лежала в сильном кольце рук длинноволосого, смуглого и, главное, голого Иного с ярко - фиолетовыми глазами и... Без рабского ошейника!

— А я говорил! — палец Франциска указал на голые ноги жены и торс мужчины. — Неверная, скотина!

— Надоел, — тихий рык стал ответом на оскорбление.

Никого не стесняясь и даже наслаждаясь самим процессом, Раф обмотал свою добычу простыней, не желая показывать людям даже ее носа. Мужчина встал во весь свой рост и посмотрел на вошедших так, как живодер изучает свою жертву. В комнате стало холодно, а нахальная улыбка голого мужика выбивала из колеи. Анабель пыталась вывернуться и привлечь внимание, но была крепко связана, а ее рот закрыт.

— Хотите же развода? — Иной откинул волосы с лица и взял на руки недовольную девушку. — Дадим. Только расследуем наличие ребенка в животе вашей любовницы и вашу связь с еще несколькими женщинами.

— Так, вы не отрицаете вашей связи с графиней Соундаль? — адвокат Франциска не верил что все получается так гладко. Ему не приходится слушать истерику неверной и смотреть на разыгрываемый спектакль своего подопечного. Все проходит в весьма деловой манере, не считая того, что любовник ведет себя нагло и щеголяет без штанов.

— Кому-то же надо успокаивать женщину супруг которой не может удовлетворить ее потребности, — лукавая улыбка расползлась по его надменному лицу, а графиня притихла на его руках. — Сами понимаете, кто-то за маленьким достоинством прикрытым большим богатством идет, а таким как Анабель нужно все и сразу. Да побольше.

Маленькая издевка над Француа, которая не понравилась графу. Но его высказывание никто не заметил так как миссис, наконец-то, освободила рот и почти закричала, но... Властный поцелуй накрыл ее губы, забирая свободу, волю и воздух. Иной совершенно никого не стеснялся и даже получал удовольствие от происходящего.

— Анабель прыткая, неустанная и голодная. Готовьте документы на развод, а я проверю их потом. Прежде всего, — он собственнически обхватил нижние полушария девушки обтянутые простыней, —... Я утолю жажду своей невесты.

— Невесты? Да как ты смеешь! — Франциску удалось вмешаться в игру наглого Иного. — Она моя жена! И я желаю вернуть ее!

— Но ведь договор был другой, — адвокат попытался остановить своего клиента, но того уже несло.

— Я накажу ее! Запру! Оставлю без еды! Она еще умолять меня будет о близости!

Все присутствующие стояли будто громом пораженные. Не так они себе эту сцену представляли.

— Может поговорим об этом позже? — настаивал адвокат.

— Да, позже будет намного удобнее, — снисходительная улыбка играла на коварном лице Рафа.

А после ухода толпы Иной получил пощечину и гневный взгляд госпожи.

— Зачем ты вмешался!

— Мы за неделю из этого города даже пары шагов не сделали, — серьезно сообщил мужчина. — Такими темпами мне проще освободить тебя от сдерживаемых обстоятельств.

— Мы сегодня уже собрались уезжать! — графиня больше не сдерживалась. Ее душил страх и злоба.

— При этом вчера ты даже не подумала обратиться к своим людям и пошла по длинной дорожке. Мне надо быстро добраться до Эн, а не следить за твоей гордыней.

— Ты хочешь комфорта или готов голым идти до города? Франц меня без юбок оставит! Вот так и помогай бедным и несчастным нищим! Куда ты лезешь со своими улыбочками?

— И чтобы ты сказала когда ты даже сейчас в одной рубашке стоишь, а на мне и идиоте нет даже трусов? "Извините, я стирку затеяла?"

Слова Иного злили взбешенную графиню. Она вся багровела, а ее глаза полыхали ядовито - янтарным светом.

— Хватит паясничать и играться с чужой жизнью! Ты мне не отец, чтобы учить!

— Хорошо, что ты хоть признаешь свою потребность в обучении. Обычно дураки себя умными считают.

— Ах, ты идиот!

— Да?

— Дурак! — графиня приближалась к стоящему мужчине и гневно смотрела на его самодовольное лицо.

— Дальше, — казалось что Раф держит ситуацию под контролем.

— Самовлюбленный придурок!

— Уже интереснее, — улыбнулся мужчина, когда девушка подошла к нему вплотную.

— Напыщенный индюк!

— Ты первый раз в жизни ругаешься? Все время сдерживалась? — наглая ухмылка стала последним винтиком в голове Анабель и... Она наступила ему на ногу.

Правда, при этом Иной убрал стопу и легонько ухватился за талию графини. Девушка почти упала в его руки и испуганно посмотрела в пылающие фиолетовым светом глаза.

— Моя очередь? — тихий шепот тронул ее волосы и те... будто обретали цвет. Серость из образа высокородной исчезала, делая ее яркой и красивой. — Сдержанная мышка. Ты когда-нибудь расправляла крылья?

14

—... Ты когда-нибудь расправляла крылья? — врезалось в сознание графини и та замерла.

Смотря в лицо своему уничтожителю жизни, она только сейчас ощутила, что висит в его руках. Некая сила внутри нее грохочет, пылает, изливается и... радостно щекочет тело. Такое было лишь рядом с отцом. Он оберегал свою любимую Анабель, жаждал видеть ее улыбку, удивлял и растил так, чтобы глаза дочери сияли счастьем.

Когда-то ее считали красавицей, хотя за высокими стенами поместья не было видно даже тени Анабель Кайсирской. Но потом все изменилось и серость буквально въелась в тело девушки. Иногда, она даже саму себя не узнавала.

""Расправила крылья" это как? То что было в детстве не вернуть. И к чему весь этот разговор?"

Девушка прытко вывернулась из мужских рук и злобно прошипела:

— Надо одеться, потом разговаривать. И мне нужно подумать, как общаться с адвокатом, — она мученически зажала виски руками.

— Никак, — равнодушный голос догнал госпожу Соундаль у кровати на которой замер Грегори. — Хватит жалеть своего первого муж... чину. Будто на нем весь мир стоит.

Рафу явно стоило большого усилия, чтобы нормально говорить о графе Соундаль.

— Не лезь в мою жизнь, Иной! — предупредила девушка и янтарные глаза строго взглянули на самодовольного раба. — А иначе сам пойдешь в свой Эн!

— Ох, госпожа, прошу прощения за вседозволенность, — Раф шутливо поклонился и взглянул так, будто отрезал. — Но куда вы пойдете после этого случая? Не думаю что высокородные столь благородны, что примут в свою общину ту, которая спала с "гадостью" безродной. Вас сломают быстрее, чем я сам доберусь до Эн.

Девушка замерла, понимая что раб прав. Да и какой он раб? Это она его служанка на побегушках. И зачем ей нужна эта головная боль?

— И кто в этом виноват? — она попыталась найти на смуглом лице хоть капельку раскаяния, но... Раф улыбался, приглашая графиню присесть на диван.

Но ее постоянно отвлекало красивое, сухощавое и тренированное тело мужчины. Перекаты мышц на плечах, уверенная поза и полный снисходительности взгляд. Нечто женское, доверчивое и боязливое выползло на лед замершей души. На секундочку появилось желание получить хоть немного мужского жара и уверенности, ведь она...

— Ты бы оделся, — сквозь сомкнутые губы выдавила госпожа.

— Эй, бездельник! — грозно произнес Раф и щелкнул пальцами.

— Кто? Я что ли? — обескуражено за озирался кот, не понимая почему при самом интересном разговоре вспомнили именно о нем.

— Не хочешь быть бездельником, останешься идиотом. Твое право, — серьезно произнес Иной, чем сильно раздраконил оборотня.

— Ты... Да я... Почему? — не мог он подобрать нормальные слова и стал искать поддержки в лице госпожи. Но та была занята другим. — Одежду что ли принести? — пробубнил кот, понимая что в этой комнате он лишний.

— Видишь, не такой ты идиот. Скорее бездельник. Впредь выполняй свою работу вовремя. Не мне тебя учить, — поторопил Иной.

Выйдя за дверю, оборотень передразнил Рафа и шепнул:

— Раскомандовался! — осторожно обернулся, боясь привлечь внимание еще одного господина.

Он еще помнил что вчера не смог противиться приказам этой пары. Было что-то в их глазах, крови и телах то, за чем его магически наполненная кровь готова была следовать. Странные дела тут творились и посоветоваться не с кем.

— Продолжим? — предложил Раф и заметил недовольство в глазах Анабель.

Ей не нравилось то, что теперь она заперта в комнате со странным Иным. Девушка не знала что еще можно ждать от человека, который не знает морали. Совсем недавно, он все ее тело облапал и сейчас даже вины не чувствует. Может у него вообще нет никаких чувств кроме превосходства? А откуда такая уверенность у раба с улицы? Нет, что-то здесь явно было не так. Но что?

— Что ты хотел обсудить с адвокатом? — пристально посмотрела Анабель на расслабленного Иного.

— Твой развод.

— Это недопустимо! — она повысила голос.

Этот треклятый раб все время выводит ее на эмоции. Уже который раз этикет вышколенной миссис Соундаль дает трещину. Анабель всегда была сдержанной, холодной и расчетливой. Но рядом с Рафом... Она пылает то праведным гневом, то сдерживаемыми слезами, то готова провалиться в отчаяние.

— Твои деньги останутся при тебе, ведь весь твой бизнес держится на твоем девичьем имени. Писать не сможешь под благородной фамилией? Возьми псевдоним и будь дальше серой мышкой, — он говорил правильно, красиво, но...

— Отец хотел, чтобы его бизнес смогли продолжить. Если я умру, то кому мне передать все дела? — отчего-то слова прошлись жаром по женскому телу. Будто она сейчас просила об одолжении. — Он считал что Франциск прекрасный партнер и я была с ним согласна. Тем более, что...

— Ты веришь в сказки где принц с принцессой вместе раз и навсегда? — догадался Иной и заметил, как алеют щеки графини.

— Я что-то делаю не так и Франц это видит. У нас семья и я должна...

В комнате раздался громогласный хохот который тронул стены, поднялся под потолок и едва не выбил окна. Иной закрыл лицо руками и смеялся над детскими наивными мыслями вроде взрослой госпожи, а графиня... Бросила в раба подушку и даже осмелилась приблизиться к нему и нервно побить его плечо маленькими кулачками.

— У меня будет один мужчина и я его уже выбрала! Если лягу с другим то, чем я лучше ночных девок! — стонала девушка колотя свою хохочущую игрушку. — Почему ты смеешься?

Сейчас перед иным была не серьезная миссис Соундаль, которая знает как вести дела. А маленькая наивная девочка, которая не ведает ни любви, ни страсти, ни истины. Ее развитие в личной жизни остановилось на уровне сказок где свадьба - это конец истории. И все что идет вразрез истории - аморально и неприемлемо.

— Госпожа, — веселый Иной поймал маленькую ладошку и приложил ее к своим губам. — Позвольте мне рассказать одну из причуд моего мира Тени. — он шептал и теплые потоки воздуха трогали нежную кожу госпожи. — Наши женщины наполнены силой которую передают своим партнерам или детям. Чем она ярче, тем сильнее. Но стоит чему-то пойти не так и женщина теряет свой свет. Горе, беда, трагедия будто лишают их праздности. Магия, сила, жизнь покидает их тела и те становятся бесцветными, серыми. А позже... вовсе теряют чувства и становятся камнем. Представляете? Живые статуи охраняют замок правителей. В пустых коридорах стоят стражники, служанки и обычные иные. Потому что... Мужчины тоже могут потерять все и стать истуканами. И сейчас, вы мне напоминаете моих подопечных. Ни живая, ни мертвая. Холодная, отстраненная. Мне хочется видеть блеск ваших глаз и слышать голос, наполненный эмоциями. И все ради того, чтобы увидеть ваш цвет. — теплая рука обернула алеющую щеку и заставила приблизиться к мужскому лицу. Женская ладошка так и осталась лежать на его губах. — Какого вы цвета, мисс?

Жар его тела чувствовался от самой макушки и до пяточек. Фиолетовые глаза следили за незаметно меняющимся ликом госпожи. Ее лицо светлело, наливалось жизнью, щечки алели от сказанных слов, а губы начинали манить с новой силой. Но иному мешали маленькие пальчики, которые дрожали на его подбородке. Янтарные глаза с недоверием следили за каждым чужим движением, а серые растрепанные волосы... едва заметно посветлели и будто взяли краску с щек.

— Мне тут штанов и ряс дали, — ворвался кот в комнату и скинул гору тряпья на кровать.

Анабель отскочила прочь от Рафа и с усилием постаралась вернуть себе самообладание. Раф с нескрываемым разочарованием смотрел на Грегори. Но потом отчего-то улыбнулся и пошел к горе за штанами.

— Госпожа, помните о свете, который должен быть в каждой счастливой женщине, — перебирая одежду, будто в никуда, произнес Раф. — И я хочу видеть ваш цвет.

Что делать с адвокатом они так и не оговорили.

15

"Мир Теней полон жестокости и опасности. Оттуда приходят Иные и там царит анархия", — вот что известно простым людям о месте откуда достают рабов.

История про каменных существ наполняющих замок была подобна сказке. Анабель хотелось верить что действительно в Тени есть дома, а соответственно и достаточно образованные иные, которые смогли их построить. К тому же Раф совершенно не похож на глупца, который впервые книги и буквы видит. Наоборот, он достаточно образован и знает законы и порядки. Помнится как в отделении полицаев он вел себя очень уверенно, когда Анабель буквально скручивало от недостатка кислорода.

— Раф? — внезапная догадка отразилась на лице графини. Она вспомнила об одном очень важном деле.

Иного рядом не было. Девушка одна осталась, чтобы переодеться. Вздохнув и отложив разговор на потом, она вышла в коридор и увидела смирно стоящего служку.

— Госпожа, вас приглашают в комнату для очищения, — смиренный парень старался не смотреть на графиню.

Теперь по всей империи разнесется слух, что графиня Соундаль нашла утешение в руках недостойных. Романтичные особы будут судачить о внезапной любви своего автора и иного, а недруги смешают ее имя с грязью.

Поэтому, Анабель решила быть максимально серьезной и бесстрастной, хотя бы перед лицом церкви.

В комнате очищениия было темно. Туда заводили каждого подопечного и оставляли в тишине и темноте на пару минут. Затем поп начинал свой допрос и человек сам раскрывался на исповеди. Очищение проходило в уединении и смирении, но сейчас Анабель не чувствовала в себе желания исповедоваться. Темнота давила, будто делала комнату намного меньше чем та есть. А тишина закладывала уши, а не погружала в себя.

Когда раздался вопрос:

— Что тебя привело в мою обитель, дитя?

Девушка раздраженно передернула плечами и недовольно взглянула в сторону откуда доносился голос. Но ей надо было вести себя подобающе графине.

— Нужда, — в этот раз говорить не хотелось.

Все эмоции уже были выплеснуты. Остались только сухие воспоминания, которые ворошить не хотелось.

— Ваши мысли не достаточно понятны. Раскройте свое сердце и отдайте переживания благому свету.

— У меня нет желания говорить на эту тему, — раздражение стало прорываться. Сдержанность не помогала.

Казалось, что Раф раскрыл что-то внутри Анабель и теперь безэмоциональная графиня пропала. На каждый звук и слово девушка начала реагировать, позволяя себе чувствовать этот мир в красках.

— Недавно вас нашли в одной кровати с иными. Что вы чувствовали в этот момент?

— Раздражение и злость.

— Вас удерживали насильно?

— Да. Но я сама накажу своих рабов. Никто не посмеет к ним приблизиться без моего позволения!

Властность в голосе графини, покоряла неизвестного вопросителя. Разговор заходил в тупик после каждого ответа девушки. Поэтому очищение решили прервать.

Анабель проводили в комнату где ее уже ждал муж и его адвокат. Девушке не понравилось что ее интересы ей придется отстаивать самой, а потом повторять своему адвокату.

Присев на предложенное место, графиня посмотрела на мужа.

Как он себя поведет? Какая у него реакция на увиденное? Почему он вдруг не захотел разводиться? Ведь по заверениям Рафа муж мечтает получить деньги.

— Что вы можете сказать, графиня Соундаль? — адвокат слишком иронично выделил последние слова и с победным блеском в глазах ждал ответа.

— Разве я вам что-то должна? — холод в серых глазах Анабель утихомирил пыл оборотня.

— Так ты ничего не добьешься! — Франциск ударил кулаком по столу и стал ждать реакции со стороны благоверной.

— Тебе я тоже ничего не должна, — оскал сделал непроницаемое лицо кровожадным.

— Значит, разговора у нас не будет? — адвокату казалось что это он защищается.

Высокая, уверенная в себе девушка смотрела на него снисходительно и властно, будто он провинился. На ее лице не было ни капли раскаяния, ни тени отчаяния. В этот момент она была похожа на статую, которой нет дела до мелких существ, которые копашаться у ее ног.

— Почему же? — снизошла Анабель до ответа. — Сейчас мой адвокат придет и мы пообщаемся, — ее улыбка была больше похожа на оскал.

— А не поздно ли ты заговорила о законе? — графу не нравилось высокомерное лицо супруги. Казалось, что она замыслила что-то недоброе.

Но в этот момент в комнату постучали, а потом вошел адвокат Анабель и Раф с небольшой стопкой бумаги.

— Как вовремя вы за мной послали, графиня Соундаль, — адвокат присел поближе к подопечной.

— Вы выяснили чей ребенок у Жанны? И как давно она спит с моим... мужем? — девушка перевела взгляд на побледневшего графа.

— Милая, я не хочу развода, — прошипел Франциск. — У нас же семья. Как ты можешь видеть, мы здесь для мирных переговоров, — глазки мужа забегали.

— Да, мы не за разводом, — заюлил адвокат супруга. — Но у нас возникли некоторые вопросы и мы хотим составить брачный договор с определенными пунктами.

— Требованиями, — сразу распознала Анабель и мило посмотрела на своего юриста. — Я ни на что более не согласна, кроме того что уже было в договоре на момент заключения брака.

— Но тогда! — взвился граф Соундаль и увидел победный оскал на лице супруги.

— Твой адвокат все же решил проверить что зарегестрированно и как? — девушка легла на спинку кресла и улыбнулась. — Все что должно делиться или наследоваться в случае измены одной из сторон, продано в другию юридические компании. Все остальное отходит мне, потому что оно принадлежит Анабель Кайсирской. Вопросы?

— Да, у меня есть небольшие вопросы по поводу...

— Насчет этого к адвокату, — Анабель посмотрель в лицо мужу и улыбнулась.

— Эти компании принадлежат тебе? — едва слышно процедил Франциск.

— Кто знает? Я же серая мышка, которая не знает где ее место, — мило улыбнулась девушка. — Мы разводимся? Собираешься взять Жанну в жены?

— Нет. Мне и тебя хватает.

— Из меньших зол выбрал меньшую? Хорошо. Но все же... Я хочу ребенка, а твои женщины еще ни разу не понесли от тебя.

— На что ты намекаешь? А Жанна?

— Поздравляю... Но и там полный ноль. Хочешь знать правду?

— Нет.

— Замечательно. Так что мне делать с ребенком?

— Развод не дам.

— Хорошо. Я услышала тебя.

Девушка потеряла интерес к разговору, а оставшиеся мелочи предоставила решать адвокатам. Не зря же им платят.

16

— Вы слишком давили, госпожа, — Раф медленно шел за Анабель и радовался тому, что еще ни разу не видел каменного лица девушки. Оказывается, ее не просто так боготворят некоторые личности. Есть в ней что-то от Иных.

Мужественность? Сила? Мощь?

За ее тоненькой фигуркой скрывается угроза. Да, она не возьмет в руки нож, но прекрасно колет словами, не давая собеседнику опомниться.

— Ты сам направил меня на этот путь, а когда я решилась, то опять все не так? — девушка резко повернулась к собеседнику. Ее глаза пылали янтарным светом. От нее веяло чем-то острым и пряным. Она манила и убивала в одно и тоже время. Каждое его слово она готовилась обратить против него же.

"Может, пора ей все рассказать? Она уже готова?" — пронеслось в голове Рафа, но он быстро отринул эти мысли.

Никому из смертных нельзя знать о том что происходит в Тени. Особенно о том, кто носит рабский ошейник.

— Я хочу сказать, что так вы напугаете людей,которых все еще хотите использовать.

Анабель прищурилась смотря в лицо иному, который не так прост, как хочет казаться.

— О чем ты? — девушка расслабилась.

Постаралась убрать с лица маску властной женщины и попыталась выглядеть невинно и мило. Но ее образ дал трещину. Серая мышка о которой мало что известно, стала серой крысой, которая идет по головам добиваясь желаемого.

— Зачем тебе Франциск? Ты ведь сама не позволяешь ему разводиться. Он понимает что потеряв тебя, лишиться денег. Ты его содержишь и при этом играешь роль послушной жены.

— Хорошо, Раф, я отвечу, — Анабель приблизилась а иному и тихо шепнула: — Если ты раскроешь свою личность, то и я расскажу все свои тайны.

— Я слишком прост для привлечения вашего внимания, госпожа, — попытался отшутиться иной, пряча свои ядовито-фиолетовые глаза при поклоне.

— Тогда скажи мне, почему я не задыхаюсь когда тебя нет рядом? В участке я ведь даже вздохнуть не могла без тебя.

Повисла минутная тишина в которой происходила незримая борьба. Нежная и невинная барышня показала зубки опытному хищнику. Охотник впервые видел ту, которая сама вышла на его дорогу и едва не залезла зверю в пасть. Но ее смелость и проницательность похвальны. Казалось, что эта бестолковая высокородная станет лишь прикрытием на пути к Его цели, но... Она будто хочет сама стать целью для него.

— Не понимаю, о чем вы, госпожа? — зверь не отошел, а наоборот, притронулся к шее своей подопечной и едва ощутимо провел по пульсирующей венке большим пальцем.

— А что означает знак на моем плече? — девушка не ддрогнула и не повелась на глупые отговорки незнакомца.

Она прекрасно знала, что говорить можно все что угодно. Дураки - поверят, умные - проверят, знающие - возьмут на заметку. Анабель сама ни раз спасалась от ненужных конфликтов ложью или глупой улыбкой. Когда ей надо было, ее язык высекал те звуки, которые были нужны, но разум держал совсем другие мысли.

Улыбчивый демон уже держал нежную шейку в своих руках и понимал, что шутки могут лишь раззадорить столь прилестную особу. Поэтому он решил сказать полуправду. Совсем чуть-чуть, чтобы выиграть еще немного времени под покровом этой леди. Ведь рабский ошейник полностью маскирует запах, ауру и силу раба, закрывая того хозяйским покровом. Те кто ищут Рафа поэтому и сбились со следа. Но когда ошейник снят...

Поэтому Рафу и нужна Анабель. Она сильная. Она Иная. Она та кто привлекла его незадолго до первой встречи. Рафу хватило трех дней, чтобы понять: Анабель - прекрасная часть плана.

— Разрешаю задать один вопрос, — прошипел надменный раб и аккуратно стал поглаживать незащищенные участки бледной кожи госпожи.

— Приступы удушья вдали от тебя были твоей игрой? Они повторятся?

Графиню волновало ее собственное здоровье. Чувство когда у нее не было воздуха было похоже на конец. Прощаться с жизнью вновь не было никакого желания.

— Да. Это сделал я, — горячии пальцы замерли на ложбинке над ключицей.

Ее холодная кожа незримо трепетала под кончиками пальцев опытного заклинателя змей. Он приучал ее тело к своим рукам и даже сам удивлялся зачем ему это. Но он все же не мог себе отказать в игре с мышкой. Она слишком трепетная, наивная и невинная. Ее хотелось схватить, завернуть в себя и вдыхать ее аромат свежести. А то как она сердиться, злиться - Пылает, хотелось впитывать всеми рецепторами. Анабель, как наркотик для иного. И это начинало пугать Рафа, но в тоже время... В жизни змея нет ничего за чтобы тот ценил эту чертову жизнь.

— Это повториться? — ее тихий голосок сорвался, когда горячие пальцы тронули ворот рубашки.

— Если будешь хорошо себя вести - нет, — нагло улыбнулся зверь и склонил голову на тоненькое женское плечо.

— Я тебя ненавижу, Раф, — тихо выдохнула девушка.

— Знаю, милая. Меня многие ненавидят, — он потерся носом о ее чувственную шейку и игриво дыхнул в бьющуюся жилку.

— Будь ты проклят, Иной, — дрожащий голос набирал силу и мощь.

— Я давно низвергнут в ад, — усмехнулся детским пожелания мужчина и сильнее прижался к женской груди.

Там, за тоненьким материалом рубашки, гулко билось человеческое сердце. Оно разносило жар и кровь по юнному женскому телу. Кровь бурлила и снабжала органы. В том числе, и язык. Если разорвать грудную клетку и вырвать суть всего тела, то ее острый язычок замолкнет навсегда...

— Зачем я тебе? — Анабель не бежала, не отталкивала. — Только правду. Я хочу знать! Скажи! — мощь древних существ прорвалась в ее голос и Иной победно улыбнулся.

Раф искал болванку для своего плана. Думал, что повеселиться и сможет насладиться жизнью среди людей. Но судьба, как всегда, подсунула ему загадку, которую нужно разгадать.

— Ты способна закрыть меня собой, — без подробностей, но все же ответил.

— А если я не хочу подчиняться?

— Я могу засссставить, — горячии губы прильнули к обнаженной коже, а язык почти ощутил как ритмично танцует венка.

Графиня Соундаль не вытерпела такого обращения и резко согнула ногу в колене. Ей хотелось сделать больно этому наглому, напыщенному гаду. Но в ответ лишь тихий смешок и полный предвкушения взгляд.

Девушка развернулась и пошла прочь из коридора, слушая довольные шаги за своей спиной. Мужчина не отставал от своей госпожи, но никто не видел цепь на самой Анабель.

У них были похожие условия. Отличие лишь в том, что Раф прекрасно себя чувствовал нося у всех на виду ошейник и изображая раба. А графиня ощущала как незвимая веревка сдавливает ее горло и при этом ни разу не поклонилась.

Когда в огромной молельне к паре присоединился Грегори, он ощутил как между двумя его спутниками будто молнии бегают. И кто кого сильнее уколет или ранит решит лишь время и дорога.

— Я иду в банк, а после в Эн, — дала указания графиня Соундаль.

— Госпожа, ваш адвокат выделил вам некоторую сумму на небольшое путешествие. Я взял эти деньги, как ваше доверенное лицо, — милая улыбка мужчины злила девушку.

Ведь даже в этом Раф смог обыграть Анабель. Когда она посылала за своим адвокатом, то забыла о том что ее ждет дорога. А раб помнил и сделал несколько шагов вперед. Оказался впереди.

— Как только мы окажемся у цели,... — янтарный взгляд вспыхнул, а губы налились алой кровью. —... Мы распрощаемся с тобой!

— Как прикажет моя госпожа, — изобразил повиновение Раф, а графиня ощутила будто ей не хватает воздуха.

Испугаться она не успела, но на своего раба посмотрела, как на ужасного паука, которого страшно даже давить.

— Побыстрей бы, — тихо шепнул оборотень.

Ему уже надоело смотреть как вокруг этой парочки сверкают искры.

17

— Нет, в таком виде мне нельзя представлять свое имя, — высказалась Анабель когда заметила свое отражение в холле при выходе.

На нее смотрела растрепанная, но чистая простая девка. Одежда послушников выглядела на тонкой фигуре, как простынь. Мятое, в складках, все свисает.

— Давайте купим что-нибудь для милой госпожи, — кот тут же подошел к девушке и стал сыпать комплименты, рассписывая какую одежду можно подобрать под эти ножки. — Здесь можно яркий красный бант и нежно-розовые рюшечки, — очертил он талию девушки. Его рука едва коснулась кожи госпожи, а Раф уже строго, громко и без права на раздумывание, заявил:

— Госпожа уже имеет свой... Спецефический вкус и думаю, что в обычных ателье на нее не найдут ничего подходящего, — иной подошел к зеркалу и ухмыльнулся, глядя в глаза отражению девушки. — Где вы заказываете одежду? Нам туда. Если конечно вы хотите сменить наряд.

— Хорошо, — Анабель отвернулась и сразу же почти впечаталась носом в довольного оборотня. — Грегори, а ты чего стоишь? Нам идти пора, — поторопила графиня.

Провожать дорогих гостей вышел священник вместе со своими послушниками. Для них это было впервые. Сама графиня ночевала в их обители. Дети еще долго будут судачить об увиденной ссоре между супругами Соундаль.

— Госпожа Соундаль, — привлек внимание миссис священник, — надеюсь вы трезво расцениваете свои возможности и ваше увлечение рабами не повлечет нежелательных последствий. — грузный мужчина вроде говорил нежным голосом, беспокоясь о своей подопечной, но в его словах была личная выгода. — У вас все еще есть супруг и со стороны церкви обещаю посодействовать в сохранении вашего брака. Только вы сами способны спасти себя или усугубить свое положение.

— Спасибо, святой, — девушка сделала приветственный жест. — Прошу прощения за предоставленные неудобства.

Она не была искренна, но хотела соблюсти незримые правила, которые поддержут ее репутацию. И намек на то что, если она забеременнеет от рабов, то потеряет поддержку церкви - поняла. Каждый взгляд священника просчитала и сделав выводы, попыталась сохранить лицо невинной послушницы.

— Наша обитель рада предоставить крышу тем кто нуждается в ней, — святой припомнил Анабель недавнюю сцену очищения.

Легкая улыбка тронула уголки губ девушки и та позволила себе поднять голову, посмотреть прямо в лицо собеседнику. Она задержала взгляд всего на секунду, но мужчина ощутил угрозу от этой нежной и тихой мышки. Всего один взгляд и его пробрал холод, а челюсть сжалась, будто ждала удара.

— Еще раз, благодарю, — она встала в позу молящегося и ждущего благославения прихожанина.

Ничем не выделяющаяся девчонка из ненастоящей семьи внезапно стала яркой и запоминающейся. От нее чувствовалось что-то незримое, холодное, опасно. А за ее спиной стояли иные, которые не выражали заинтересованности в происходящем, но стоит ей дать знак и оба "урода" разнесут здесь все.

— Благославляю на счастливую дорогу, дитя мое, — священник решил побыстрее проводить столь опасную личность.

А в ателье взгляд миссис Соундаль впервые зацепился за светлое платье которое стояло возле входа.

— Графиня, — вышла к клиентке модистка прекрасно зная вкус своей покупательницы. — Недавно нам привезли отличную ткань цвета мокрой древесины. Не ваш любимый серый, но очень привлекательный. Ткань будет сидеть как влитая!

— Готовое что-то есть? — девушка не спускала взгляда со светлого утепленного платья по рукавам которого цвели яркие цветы, а по подолу будто растекалась краска от капель разноцветного дождя.

— Да, — модистка легкой рукой поставила чашку горячего чая перед клиенткой. — Для вас есть теплый костюм из драпа темно-серого цвета. Кофточка прошита специальные стежком, делающим ткань немного блестящей, но это лишь добавит изысканную нотку в ваш образ.

Продавщица старалась для своей постоянной посетительницы, но видела лишь безразличие в ее глазах. Модистка и сама была не рада иметь дело с этой скучной миссис. У графини был всегда специфичный выбор. Иногда даже лишняя светлая пуговица могла решить участь платья. А светлые оттенки отталкивали взгляд достойной дамы. Поэтому модистка переживала, что так удачно сшитый наряд сейчас вызывет брезгливость на непроницаемом лице. Но отчего-то Анабель даже губ не скривила, услышав о стежках.

— Я хочу примерить, — шевельнулись губы клиентки.

— Сейчас принесу костюм, а вас прошу пройти...

— Хочу взглянуть на него, — Анабель подошла к светло - кремовому утепленному платью с элегантной вышивкой подчеркивающей свежесть и утонченность носящей.

Опытным взглядом швея определила что по размеру наряд подойдет. Но во всем остальном она была не уверена. Миссис Соундаль давно одевается, как монашка, поэтому отделить ее образ от серости было трудно.

— Хорошо, — удивилась модистка. — Сейчас подам.

Снимая платье, женщина не верила что постоянная клиентка заметила что-то еще кроме серого цвета.

А в примерочной уже стояла Анабель. Она с нескрываемым волнением разглядывала себя в зеркале и не верила сама себе. Ее "специфический вкус" только что немного изменился. Неужели девушке захотелось преобразиться? В тоже время пришла неуверенность.

"А вдруг платье будет мало? Может не по фигуре сядет? Подойдет ли цвет? Надо было попросить обычное и не шокировать модистку! Не подойдет ведь!"

Через минуту пришла помошница, которая обычно помогала при примерке. А через десять перед лицом модистки стояла совершенно другая графиня.

Да, цвет кожи очень светлый и платье тоже светлое, но вышивка в нужных местах оттеняла, а яркость цветов придавала цвет лицу. Невероятно, но то чего боялась Анабель не было.

Платье будто по ней сшили. В глазах появился блеск, когда она разглядывала свое отражение. Правда, волосы были больше похожи на мочалку, но...

— Великолепно! — восхитилась модистка и тут же ткнула помощницу в бок. Та стояла с неприлично раскрытым ртом.

Никто из них не сомневался что правильно подобранное платье способно приобразить человека. Но сейчас перед ними стояла не серая мышка, а благородная дама. Нежные черты лица стали видны даже невооруженным взглядом. Плавные линии делали нежный образ кокетливым.

— Беру, — внезапно произнесли губы Анабель. Она видела насколько стала красивой. До этого дня она и забыла, что когда-то могла уделять себе больше времени, чем сейчас.

— Извините, — осмелела модистка. — Это прекрасное преобретение. Можно вам показать еще одно платье? Оно темное и... Немного светлое...

Женщина осеклась, боясь продолжать. Обычно графиня заказывала однотипные и однотонные платья. Рекомендации не любила, в примерке не задерживалась, чай не пила. Но сегодня, можно ведь показать то, что ей действительно подойдет? С ее-то природными данными прятаться за серостью - преступление!

— Хорошо, — легко согласилась дама.

— А я могу помочь с волосами, миссис, — подала голос помошница. — У меня даже шпильки есть.

— Если поможешь с этим комком, то я буду благодарна, дорогая.

Показалось что платье растопило неприступное сердечко клиентки.

Через несколько часов в придорожную гостинную вошла высокородная, гордая дама в черном платье с вышитыми белыми листиками по всей ткани и кое-где мелькали ярко-красные расписные мелкие цветы. Осанка, походка, разворот плеч, легкая улыбка и прямой, открытый взгляд. Волосы были собраны в замысловатую высокую, но простую косу. Мелкие светлые жемчужинки украшали голову вошедшей. Мужчины смотрели на нее и ощущали некую свежую притягательность. Фигура девушки весьма аппетитно была выделена, но в тоже время спрятана от посторонних глаз. Лишь при ходьбе легкая ткань очерчивала приятные округлости и давала волю фантазии. От графини веяло женской силой, которую невозможно было игнорировать.

Грегори ошеломленным взглядом проследил за мягким шагом госпожи.

— Я приоделась, — тихо сообщила миссис Соундаль и с ожиданием посмотрела на Рафа.

Его довольная, сладкая и многообещающая улыбка стала ей ответом.

— Кажется, я вижу ваш цвет, — томным голосом сообщил раб и продолжил рассматривать прекрасную Анабель.

18

Изменился не только наряд миссис Соундаль, но и ее взгляд. Точнее, ее выразительные, полные решисти глаза стали заметны окружающим. Анабель не отворачивалась, смотрела собеседнику в лицо и мило улыбалась. Ее эмоции ничего не значили, но делали женский образ полноценным и уверенным. Девушка будто поверила в себя, как в женщину, а не рабочую лошадку.

— Пришла весна и самые прекрасные цветы открылись, но лишь один цветок бутон свой сохранит до лета, — процетировал перевод иностранного стиха Раф, чем вызвал воодушевление Анабель.

— Слетит листва с могучих древ, а запах юнности останется в саду. Цвети цветок, — закончила строчку девушка и с нежностью посмотрела на своего собеседника. — Это из поэмы...

—... "О моем саде жизни" Ририха, — в один голос произнесли госпожа и раб.

От такой случайности миссис Соундаль тихо засмеялась. Она все еще страшилась показывать свою искренность, ожидая когда ее обвинят в некультурном поведении. Но эмоции просачивались сквозь щели души, которые оставил один очень наглый хам. И сейчас именно этот мужчина говорил с графиней о зарубежном писателе и с нескрываемым восторгом следил за ее расцветом.

— Я когда его переводила, не могла понять о чем он пишет, — честно призналась девушка, впервые рассказывая кому-то о своих промахах. — Картинка в одно целое не складывалась. А потом, услышала песню на его стихи и тут меня будто осенило.

— Все случайности не случайны, госпожа, — подбадривающе ответил мужчина и предложил девушке приступить к утренней трапезе.

— Надо поторопиться и заказать почтовую карету. Нужно еще письмо в дом отца отправить о том что я приеду и еще...

— Грегори, неужели ты думаешь что наша милая мышка будет заниматься такой рутиной? — выжидающий взгляд остановился на оборотне.

Кот только начал привыкать что от него постоянно пытаются избавиться во время интересных разговоров. Но сейчас покидать красивую и улыбчивую Анабель очень не хотелось. Иной явно задумал остаться наедине с милой девушкой. Сейчас графиня воодушевлена своей собственной смелостью, поэтому выглядит как тот самый сад из стиха. И оранжирею она не забыла украсить, дав возможность рабам приодеться. Поэтому, сидя в гостинной веселую троицу не могли отличить от обычных людей. Ошейник скрывался за воротом рубашки у Грегори, а Раф, наоборот, показывал его, как свою драгоценность. Косые взгляды его не интересовали, а вот прилестное дитя напротив, которое столь мило улыбалось ему - манило своей свежестью, чистотой и наивностью.

Здесь, в мире людей, можно сыграть в приличное общество и показать свои манеры джентельмена. Может, это будет недолго, но хотя бы одну улыбку он оставит на лице прекрасной дамы. В Тени о мирной беседе не могло быть и речи. Когда-то и там можно было поговорить о том что нравится, но сейчас... Война на выживание.

— Раф, — Анабель коснулась его руки, лежащей на столе. — Ты внезапно стал... чужим, — она тактично подобрала слово на синоним "ужасным".

— Ничего, моя госпожа, — легко ответил зверь и попытался оттолкнуть свои нерадостные мысли. — Это не было нацелено на вас. Благодарю за беспокойство, — мужчина нежно поцеловал кончики пальцев девушки и увидел подбадривающую улыбку.

— Ты сильно хочешь вернуть дочь? — любопытство графини проявилось в не самом ожидаемом месте для иного.

Но оставить ее вопрос без ответа, будет лукавством. Сейчас он хотел говорить о том что его ждет впереди и что догоняет из прошлого. Почему-то с этой женщиной он готов был поделиться крупицами своих дум. Не так чтобы она переживала и жалела. А так, чтобы Анабель увидела в нем такого же человека, как она сама.

— Я не знал о ее существовании, поэтому теплых чувств у меня нет. Женщина родившая ее не хотела предупреждать о беременности, а к концу срока меня уже не было рядом. Когда дочь родилась - я почувствовал, но сделать ничего не мог. Меня до сих пор тянут дела Тени и сюда я выбрался, как в отпуск. И то, меня ищут и один раз даже догнали, — мужчина говорил об этом слишком легко, с улыбкой, будто все это ничего незначащие моменты, которые легко можно забыть. — А теперь она мне нужна лишь для того, чтобы я нашел для нее безопасное место и вновь оставил. С помощью крови девочки, меня можно найти, убить и контролировать. Мне сейчас нельзя быть настолько "слабым", — иной оскалился, а женщина... Аккуратно вытащила руку из его ладони и с испугом посмотрела на ничего незначащую улыбку собеседника.

— Самое безопасное для тебя - это смерть девочки, — ледяным голосом произнесла догадливая графиня.

Мысль поразила ее сердце, но разум остался холодным. Госпожа смотрела на своего раба и понимала что права. А иной уже сожалел о своей откровенности. Человеку ведь не понять что можно спасти жизнью одного ребенка.

— Я не хочу в Эн, — несгибаемый характер графини показался Рафу слишком детским.

— Предсказуемо, — оскалился он, скрывая свои истинные мысли за улыбкой. — Спасать того кого не знаешь, ради неизвестности. Может, в будущем она станет убийцей или мошенником, как я? Спасешь одну и обречешь многих на смерть. Да и сейчас ее жизнь ценна только из-за моей крови.

— Что за история с разрушенным городом? — графиня хотела видеть картинку полностью, но случайно оброненным фразам Рафа нельзя верить.

Он такой же лицимер, как и она. Говорить можно все что угодно, а думать и делать совершенно другое. Если бы Раф хотел смерти своей дочери, то не искал бы себе хозяйку. Не шел бы к своей цели так долго. И не возился бы с неуверенной в себе женщиной.

Нет! Здесь что-то не так!

— Видимо, мои "дорогие друзья" хотели сделать мне приятное и решили уничтожить место проживания моей бывшей любовницы, — он говорил об этом так легко и расслабленно, что казалось ему нет дела до прошлого, но...

— Раз твои "друзья" узнали про любовницу и решили что ее смерть принесет тебе неприятности, то... Ты навещал ее или как-то следил за ее состоянием или...

Мужчина резко встал и, нависнув над графиней, с милой улыбкой на лице предложил ей свой локоть.

— Грегори уже наверняка все сделал. Нам пора.

— Ты знал о беременности, — тихо прошептала девушка, глядя в непроницаемые фиолетовые глаза. — Тебе было не все равно.

Улыбка мужчины стала шире, а предложение настойчивее.

— Какая догадливая.

— И девочку ты не собираешься убивать.

— Ты говорила об убийстве, а не я. Ты считаешь меня слишком кровавым убийцей? — он шутливо надул губки и продолжил наблюдать за ходом чужих мыслей.

— Раз ты настолько продуманный, то... встреча со мной не случайна!

— Все случайности - не случайны. Раз они есть, значит кому-то это нужно.

— И для чего тебе я? — насторожилась Анабель.

— Влюбился, — усмехнулся мужчина. — С первого взгляда понял, что ты - моя судьба!

— Не поясничай.

— Прошу прощения, моя госпожа, но нам действительно пора, — раб настойчиво повел девушку прочь из гостинной. Взглянув на недоверчивое и хмурое лицо графини, мужчина добавил: — Я рад, что вы проницательная молодая дама. И голова у вас забита не рюшечками, а сообразительностью. Многие вещи вы должны понять, но со временем. Не сейчас.

— Не сейчас, — повторила Анабель и ощутила внутреннюю опустошенность. — Главное, чтобы для выводов поздно не было, — ее лицо помрачнело, а иной засмеялся.

Теплом и лаской обдало тело девушки рядом с самоуверенным хамом. Казалось, что даже самые страшные невзгоды - это всего-лишь ступенька к чему-то прекрасному. И если Анабель будет вести уверенная мужская рука, то она согласна быть ведомой.

19

Разговор был занимательным и Анабель планировала его продолжить. Но выйдя на улицу на нее едва не налетела женщина в сереньком потрепанном платье. Раф вовремя поймал неаккуратную прохожую и отодвинул ее прочь.

— Госпожа! — воскликнула незнакомка и упала почти под ноги мимо проходящей любопытной парочки. — Прошу прощения, что преградила вам путь!

Стала собираться толпа и зрители расценили будто Раф оттолкнул девушку и та упала. Под серой тканью оказались знакомые черты лица.

— Жанна, — тихо выдохнула графиня и тут же ощутила неладное.

Собравшаяся толпа уже заняла выгодное место, чтобы не упустить очередной скандал. Завтра же об этом столкновении будет во всех газетах. Миссис Соундаль не желала становиться объектом чьих-то манипуляций. Тихая служанка оказалась не такой уж и тихой.

— Если хочешь поговорить, то пойдем, — графиня указала на дверь в гостевой дом из которого только что вышла.

— Я не посмею задержать вас более, чем нужно, — она говорила вроде тихо, но все прекрасно слышали ее речь.

Жанна хотела скандала. Собирала публику. Общество всегда давит на принятие решения высокородных. Потому что они берегут свою репутацию и стараются не выносить ссоры на публику. Служанка решила этим воспользоваться. Даже эту серую тряпку где-то откопала. И все ради личной выгоды.

Графине не нравилось это столпотворение. Поэтому говорить на всеобщее услышанье не хотелось. В голове вертелись сцены как она со звоном бьет прислужницу по щеке. Это разжигает пламя внутри женского тела, а глаза наполняются силой.

— Госпожа, — спектакль продолжился, — ваш благородный супруг не решается принять правильное, под этим небом, решение. Бог дал нам возможность стать родителями, но...

"Еще и церковные заветы сюда приплела. Мало того что сама скакнула в постель к мужу, так теперь может объявить что Франц ее изнасиловал. Выставит себя заложницей обстоятельств. Как же она меня раздражает! Не хочу играть по ее правилам!"

Стоящая и выслушивающая женщина внезапно... упала в обморок прямо в руки к зверю.

Толпа ахнула, когда начавшая концерт нищенка воскликнула.

— Нет! Не так! — расстроенный голос никого не смутил.

Госпожу аккуратно вернули в гостевой дом и там оставили на пару минут с рабом. Раф аккуратно уложил девушку на диван и тихо ей шепнул:

— Долго притворяться будете, госпожа?

— Если бы не обморок, то я бы сорвалась, — честно ответила женщина и янтарный взгляд врезался в острые черты лица собеседника. — Не хочу стоять там как провинившаяся девочка на публике. И сплетен не хочу.

— Вы слишком капризны, миссис Соундаль, — мягко усмехнулся мужчина. — Вы довольно известная личность из высокородных и вы хотите тишины? Даже до простых людей долетают помои, которыми брызгаются властьимущие. А убегать от проблем - это не решение. Ни сегодня, так завтра она вновь вытворит подобное, если не хуже. Придумает историю, ее напишут и ваша репутация канет в небытье.

— Но если я дам отпор, то не сдержусь, — графиня отвела взгляд и сжала кулачки. Она вспомнила тот жар, который прошелся по ее телу прежде, чем она "упала в обморок".

Анабель хотела ответить, но не словами, а обвинениями и ударом. В ней пылало пламя, которое едва удалось потушить. Еще бы немного и нечто скрытое в этом теле показало свою жестокость и силу.

— Уж лучше прослыть жестоким, но сильным, а не слабохарактерным противником. — мужчина смотрел на девушку сквозь ресницы и понимал, что серенькая мышка не может легко превратиться в сильного бойца. — Тогда с вами поостерегуться обращаться, как с помойным ведром.

Графиня закрыла глаза. Тяжело вздохнула. Приняла решение и спросила тихо:

— Она еще там?

— Как раз наводит смуту среди народа. Тебя уже считают слабой.

— Не надо было уходить, — дошла до нее умная мысль.

— Все познается в сравнение. Сможешь выйти и выстоять?

— Прикроешь? Я тоже немного сыграю.

Мягкая, но коварная улыбка отразилась на лице иного.

Графиня Соундаль вышла вновь, но ее поддерживал под руку раб. Едва удерживаясь на ногах, она смогла утихомирить набежавшую толпу своим страдальческим видом. Жанна ощутила легкую победу и вновь направилась к бывшей работодательнице.

— Госпожа, я хотела поговорить о нашем общем будущем. Ведь ребенок вашего мужа требует комфортных условий проживания и правильное питание.

— Тогда иди к тому перед кем раздвигала ноги, — совсем тихо произнесла Анабель продолжая притворяться ослабленной.

— Что? — опешила служанка и посмотрела вокруг.

Никто не слышал резких высказываний графини. Лишь раб стоял в достаточной близости, чтобы подслушать разговор.

— Госпожа, — девушка попыталась ухватиться за новое платье высокородной, но Раф не позволил притронуться к миссис. — Я не виновата в этом. Граф сам ко мне пришел! Моему положению часто подвергаются милые и красивые девушки. Мне нет прощения!

— Конечно, нет. Тогда чего ты тут под моими ногами ползаешь? Переживаешь что стоя кверху задницей твою "красу" еще не все увидели?

Раф прыснул от смеха. Он не ожидал, что его милая и невинная мышка будет столь жестока в высказываниях.

— Госпожа, я не понимаю. Вы же с графом мечтали о детях. Я отдам вам ребеночка, только дайте его вырастить, — Жанна пыталась играть с милым и невинным личиком, теряя самообладание.

— Еще одно слово и я опозорю тебя перед толпой которую ты сама собрала. Возле меня иной. Он чувствует настоящего отца дитя. Единственное что меня заботит в данной ситуации это то, что такая потрепанная шлюха спала в моем доме. Надо будет все сжечь и заказать дополнительную обработку от вшей.

Анабель говорила тихо, но при этом прятала лицо или опиралась на рядом стоящего мужчину. Со стороны казалось что разгневанная служанка нападает на свою слабую и беззащитную госпожу.

— Что здесь происходит? — наконец появились полицаи, чтобы разогнать толпу.

Графиня Соундаль вовсе легла на предоставленное плечо своего мужчины и расслабилась.

— Моей госпоже плохо. Мы собрались к врачевателям, а эта девушка задерживает и не дает прохода.

Вскоре пара Рафа с Анабель ехали в повозке и тихо посмеивались над ситуацией. Жанну забрали в участок, чтобы передать ее в руки родни. Все же, то что ты высокородный играет свою роль в этом обществе. Даже сама служанка немного опешила услышав, что именно ее обвинили в несчастном положении графини.

— Но она успела рассказать об "отце" дитя, — предупредил Раф.

— А это уже не мои проблемы. Не понимаю, почему она ко мне пришла? — Анабель смотрела как мимо проносятся улицы.

— Вероятно, Франциск выяснил что не является отцом и выкинул ее из дома. Она решила разжалобить вас и устроила сцену.

— Глупая, — выдохнула графиня и посмотрела на довольную улыбку своего сопровождающего. — Мне и раньше не было дела до ее положения.

— А вот и Грегори с почтовой каретой, — указа Раф и внимательно проследил за Анабель.

Девушка может сказать все что угодно, но ее эмоции отражались во взгляде медовых глаз. Она все еще берегла прошлые чувства к Франциску и это было видно даже сейчас.

— Надеюсь, нам больше никто не помешает, — она постаралась говорить бодро.

— Я буду вас беречь, госпожа, — поддержал спутник.

— Тут вас заждались, — резко выговорился Грегори Рафу, открыв дверь. — Госпожа, я все подготовил для комфортной поездки, — кот улыбнулся графине.

Раф усмехнулся над быстрой сменой настроения оборотня. Но что-то ему не понравилось в суетливом напарнике. Было в нем нечто... враждебное. Да и запах кота немного изменился. Аромат будто желали стереть, но тот въелся в кожу и просачивается сейчас.

Неужели неприятности поджидают в дороге?

20

Чутье не подвело зверя. Неприятности начались уже на первой стоянке. Комнат для благородной особы не осталось. Анабель предложили спальню дочерей хозяина. Пришлось согласиться. Рабам вовсе мест не было и их послали в конюшню. Но Раф решил не играть по чужим правилам и остался с госпожой на ночь. В темноте под окном кто-то ходил, но проникнуть внутрь не решился, а иной не стал пугать ночного гостя, не ощущая в нем силу своего рода. У мужчины было ощущение, что все идет слишком гладко. Нападение было всего одно и то, какое-то вяленькое. Чувства слежки не было уже давно. Даже Анабель больше не пытается выгнать его из личного пространства - привыкла.

Все настолько хорошо, что даже противно.

Новый день и опять дорога. Разговоры с госпожой ни о чем, потому что рядом постоянно кот. Порой оборотень оборачивался и гулко мурлыкал на женских коленках. Почтовая карета за несколько дней не привлекла внимание разбойников. Даже дождя ни разу не было, что тоже было слишком хорошо.

Иной настолько привык к засадам, заговорам и опасности, что в мирное время чувствовал себя параноиком. В какой-то момент он попытался расслабиться и отпустить ситуацию, но его начал раздражать Грегори. Слишком фривольно он вел себя с госпожой в образе раздутого кошака. Мог тереться об ее руки, ноги и грудь, а та не обращала особого внимания на это.

С такой нервной системой за каждым углом будет мерещиться враг. И в какой-то момент маска надменного хама треснула, явив обеспокоенность. Именно в этот момент Анабель обратила внимание на своего попутчика и заметила бледность на его лице.

— Мы найдем твою дочь, — чтобы подбодрить, она взяла его за руку и улыбнулась.

Да, дочь. Ее надо срочно найти. Кровь лишь подсказывала направление родственников, но не само место. Поэтому, когда Раф почувствовал возросшее притяжение он удивленно выглянул наружу.

— Мы прибыли в Эн, госпожа, — довольно произнес мужчина.

Графиня устало подняла голову и растолкала спящего кота. Оборотень сделал вид, что его сон намного важнее чужих планов, поэтому продолжил спать. Девушка не стала тревожить своего питомца.

— Я устала от дороги, — рядом с иным встала графиня и тут же к ним подъехала карета, которая готова была покатать по городу. — Доедем до дома и примем ванну, а потом искать пойдем.

— Нет. Пройдемся, — в приказном тоне ответил мужчина.

— Но после такого пути...

— Хочешь, чтобы заставил?! — зашипел зверь, блестя фиолетовыми глазами.

— Хорошо. Пошли, — скривила губы девушка.

Город мало интересовал уставших путников. Они просто шли, не разбирая дороги, на "голос крови".

— Она где-то здесь. Я ее чувствую, — оскалился иной и осмотрелся.

Они шли мимо высоких зданий и заборов. Темные улочки провожали странную парочку криками кошек и лаем собак. Вскоре Анабель поняла, что идет по знакомым местам. Образы детства нахлынули на нее. Нежно улыбнувшись, графиня поняла что рядом дом ее отца.

— Ты ее ощущаешь совсем близко? — подала голос Анабель.

— Да, но здесь очень много "ее". Не могу определиться где точно она недавно прошла.

— Мой отец имел огромный дом и хотел защитить нас с мамой...

— Зачем мне это? — прервал ее слова иной.

— У нас был огромный дом, в комнатах которого гулял ветер. Чтобы не платить слугам за пустые помещения, отец отдал половину имения под сиротский приют "Воронье крыло". Таким образом, я получила общение, обучение и развитие. А отец выгоду от местных властей. Ему налог снизили, — Анабель закончила свою речь и хитро улыбнувшись, добавила: — Может, дойдем до дома?

— Ты курируешь сиротский приют? — удивился Раф.

— Ты еще многого не знаешь. Я довольно богата.

— Разводись со своим мужем и найди нормального мужика, — с лукавой улыбкой посоветовал иной. — А я посмотрю на сирот.

— Только не пугай детей! — строго предупредила девушка и они наконец вышли к огромному белому зданию.

Строение было высоким, трехэтажным, с огромными воротами из каленного железа. Фигуры на шпилях напоминали птицу с раскрытыми крыльями. Возле въезда стояли две каменные статуи, изобращающие людей в полный рост. Во дворе играли дети, а в воротах их встретили пара девушка с парнем.

После дороги Анабель выглядела помятой и сердитой. Поэтому ее не признали дети. Тем более что она здесь была довольно давно. Но как только она проникла во двор, за ней стали наблюдать все детские глазки. Даже из окон второго этажа выглянули любопытные лица.

— Она здесь, — тихо выдохнул Раф и пошел впереди графини.

Обошел вышедшую их встречать рабочую и двинулся в главный холл. Там он увидел девочку с огромными синими глазами и двумя светлыми косичками. Она сидела на диване и рассматривала книгу. В сереньком приютском платье с белыми оборками. Курносым носиком и алыми губками. Она была похожа на картинку.

Они замерли разглядывая друг друга. Иной был уверен, что дитя чувствует то же что и он. Но ребенок спрыгнул и побежал прочь.

— Ты куда? — бросился он за ней и едва не влетел в мать настоятельницу, за которую спряталась дочь.

— Кто вы такой и что вам нужно от моих детей?! — строгий голос старушки отразился от высоких потолков и задел зверя.

С ним в таком тоне может говорить лишь один человек!

— Миссис Робери, — раздался певчий напев Анабель за спиной женщины. — Он пришел со мной.

Графиня увидела обескураженное лицо своего раба и страх в детских глазах. Присела, так чтобы быть на одном уровне с глазами ребенка и протянула той рыжего кота. Оборотень сам виноват, что кататься изволил, вот теперь пусть терпит.

— Вы же знаете, что животных в приюте держать нельзя, Анабель, — строгость настоятельницы не пропала, но смягчилась. — Когда вы это запомните?

Ребенок аккуратно притронулся к пушистой головке хитрого питомца и испытала восторг, когда услышала ритмичное мурлыканье.

— Мое? — тонюсенький писклявый голосок дитя привел в восторг, мечтающую о ребенке госпожу.

— Хочешь? Твоим будет, если со мной пойдешь, — голос графини задрожал, а ее глаза запылали ярко - янтарным.

— Нет, — неуверенно ответила малышка и спряталась в подоле платья Матушки.

— Опять ты за свое, — вздохнула настоятельница, смотря на свою бывшую ученицу. — Учила ведь, прячь эмоции. Не надо пугать народ своими метаморфозами.

— Простите, миссис Робери, — за улыбкой госпожи скрылось разочарование.

Ей стало больно от того, что ее настоящая сущность пугает дорогих ей людей. Раф так старался раскрыть эмоции, но совсем не знал отчего их надо было прятать. Девушка выпрямилась, ощущая холод внутри. Дитя ей понравилась. Нежная, светлая, глазки умные, голосочек, как у котеночка. Тоненькая, как тростиночка. А вот ростом явно в отца пошла. Ей около четырех, а макушкой уже до пояса Анабель достает и выглядит старше.

— Домой приехала? Навестить могилу родителей? — заулыбалась Матушка, ожидая объяснений. — Ты ведь сюда совсем перестала приходить.

Анабель для нее была всего-лишь ребенком. Да, выросла, вышла замуж, стала писательницей, но все еще малышка в глазах умудренной жизнью женщины.

— А иной тебе зачем? — она взглянула на Рафа, который впервые растерялся и не знал что делать.

Мужчина никогда не имел дел с детьми. Он их даже в руках не держал, не то что разговаривал. Зверь думал, что кровь все решит. Девочка сама должна была броситься на отца и ждать его повелений, но... Она испугалась.

— Я приехала выбрать себе ребенка. Хочу удочерить, — улыбнулась Анабель и подмигнула выглядывающей заинтересованной мордашке.

— Ох, дитя, — оживленно произнесла настоятельница. Желая поддержать, она сжала холодную ладонь ученицы. — У нас все получится. Я помогу. Это Алисия, — представила она девочку. — Она тут около двух лет. Весьма любопытная особа, — улыбнулась женщина. — Но для начала тебе надо привести себя в порядок! А то ребенок из детдома выглядит лучше, чем графиня, — усмехнулась миссис Робери.

— Я не против, — поддержала ее Анабель. — У тебя красивое имя, Алисия, — новая попытка подружиться с малышкой ничего не дала.

Девочка испуганно замерла, а потом убежала вглубь здания.

Пока госпожа шла на свою половину имения, раб решил спросить:

— Ты тоже с детьми обращаться не умеешь?

— Когда была ребенком то ладила с малышами, но сейчас... Наверное, разучилась.

Тяжело выдохнула графиня и вспомнила большие голубые глазки девочки. На ее лице появились слезинки. Именно такую доченьку она просила у всех богов, которые есть в этом мире. Но ей не позволили иметь малыша. Руки Анабель задрожали. Хорошо что рыжий кот давно убежал в неизвестном направлении.

— Она милая. Не понимаю как детей можно бросать, — тихий шёпот пронесся по коридору. — Ты ужасный отец, Раф.

— Я ее защищал, — внезапно жестко ответил иной.

Анабель будто задела какие-то внутренние струны мужчины. Его взгляд был холодным и... отчаянным.

— Я удочерю ее, если договорюсь с Францем. Позволишь?

Иной смотрел перед собой и видел отчаявшуюся женщину. Она мечтала о ребенке, но все еще одна. Поэтому она молит взглядом подарить ей, то от чего Раф не готов пока отказаться.

— Нужно безопасное место в котором не найдут... Алисию.

Мягкие нотки скользнули в его голос.

21

Комната Анабель была слишком детской и светлой. Здесь ничего не изменилось с момента ее ухода. Старый смотритель давно не заходил на хозяйскую сторону и выполнял роль садовника. Детей сюда не пускали, а Матушка не могла попасть, потому что стояла массивная дверь. Попав в свои покои, девушка замерла на пороге. Ей показалось что не было памятного разговора с отцом и всех тех лет тихого прозябания в одиночестве.

Несмело двинувшись вперед, она ступила на свой любимый ковер с длинным ворсом, на котором было удобно спать. Стопки книг на разных языках стояли на прикроватной тумбочке, а лампа из кости крупного животного ожидала магического импульса. Тонкий перезвон колокольчиков тронул слух Анабель. Это сквозняк залетел вслед за хозяйкой и задел бубенцы над кроватью.

— Ничего не изменилось с тех пор, — тихо прошептала девушка, —... Кроме меня.

Она быстро развернулась и пошла к Матушке. Ей надо было попросить девушек для уборки с последующей оплатой. Сироты как раз научатся прислуживать высокородной даме и заимеют нужные навыки.

В коридоре она столкнулась с Рафом который пристально разглядывал каменную фигуру птицы, стоящей в портьере.

— Здесь много скульптур разного назначения, — заметил он графиню.

— Мама любила работы из камня. Отец ей даже сад камней обустроил на заднем дворе, — отозвалась госпожа. — Она рассказывала сказки о том, что каждая сотверенная статуя имеет душу ремесленника и истинный Мастер Камней способен "позвать" частичку души и оживить творение. Мама даже сказки писала об этом. Наверное, я из-за нее стала писательницей.

Но последние слова уже не интересовали зверя. В этом доме он ощутил нечто другое. То, от чего хотел уйти и забыть... НАДЕЖДУ!

Он взглянул на тонкий силуэт госпожи и тряхнул головой, отгоняя наваждение. Спустя столько лет войн, предательств и переворотов в его мире Теней не осталось места для света. А о надежде не вспоминают даже самые наивные дети.

— Я иду в приют. Пойдешь со мной? — отвлек его тонкий голосок. — Рыжего тоже надо найти. Он сбежал и неизвестно, вернется ли?

— Туда ему и дорога, — передернул плечами Раф и глубоко вдохнул, ощущая вперемешку с запахом пыли еще и новый аромат.

Анабель стала раскрывать свою природу и ее тело меняется, повинуясь законам Горгулов. Неужели кто-то из его солдат сотворил ребенка земной женщине и до сих пор не пришел за ним? Ведь единственное чем можно убить Бессмертных это их род. Или того воина нет в живых. Но как его убили? Анабель об этом ничего не скажет, ведь уверена что ее отец человек.

— Никому вокруг не доверяй, — еще больше нахмурился раб.

— Даже тебе? — решила подшутить госпожа, но жесткий ответ мужчины охладил ее прыть.

— Мне - в первую очередь.

Девушка раздраженно передернула плечами и недовольно взглянула в сторону Рафа. Но ее эмоции мало волновали раба. Сейчас он пытался сопоставитьдействительность и ту реальность в которой привык жить.

— Пойдем на дочь твою еще раз посмотрим, — аккуратное прикосновение Анабель пробудило что-то в мужском теле. Раф напрягся, стараясь понять, отчего его так повело в сторону госпожи.

Если раньше он считал что встретился со своей добычей сам, по четко спланированному плану, то теперь начал подозревать саму Анабель. Некстати еще Торговец вспомнился, который кота плешивого продал.

— Раф, ты меня слушаешь?

— Ты прям как любовница после страстной ночи, — прошипел человек. — Доставучей стала. Иди куда хочешь, а я...

— Ах, ну да, я забыла, — недовольство стало просачиваться в ее голос. — Великий Раф боится маленькой девочки и прикинется жутко занятым не же ли поздоровается с дочерью! — сарказм в женских словах сочился ядом. — Бесполезный трус! — резко бросила она и быстро развернулась, чтобы уйти.

Сильная рука схватила ее за плечо и дернула назад. Спина врезалась в горячую грудь, а опешивший янтарный взгляд встретился с фиолетовым блеском.

— Играешься? — цепкие пальцы пробежали по самому краю выреза платья и замерли на бьющейся венке. — Не боишься показывать зубки своему господину?

Девушка замерла. Внутренняя дрожь охватила ее тело, но она не смела отпрянуть. Ее положение и без того было номинальным и держалось на игре перед людьми, но когда пара была одна... Тени расставляли все на свои места.

— Ты не господин раз не берешь ответственность за свои поступки, — тихий шепот тронул наглую ухмылку на мужском лице. — Алисия твоя дочь, а не зверек или игрушка. Как ты собираешься ее содержать и воспитывать?

Они смотрели друг другу в глаза и создавали бурю из слов. Анабель не отступала, а Раф наслаждался моментом. Было в их мгновениях противостояния что-то притягательное.

— Ты расчитываешь что я ее отдам тебе? Той кто даже себя не может спасти? Или Францу? — выплюнул он имя графа и оскалился. — Тому кто готов убить тебя?

— Но и скрывать кто ты есть на самом деле перед ребенком нельзя. Она еще мала и многого может не понять, но ей нужно родное плечо. И если ты не хочешь становится для нее отцом, то дай Мне стать матерью!

Сила хлынула по женской крови и впиталась в волосы. Серый цвет стал меняться на светлый, будто солнышко просочилось и разогнало вечерние тени. Янтарные глаза следили лишь за одним человеком и не замечали собственных изменений. Раф внезапно ощутил что хочет поклониться, а не смотреть прямо в глаза напротив. Но есть лишь один человек, перед которым он готов преклонить колено.

— Создай безопасность вокруг себя, тогда и поговорим, — раб отпустил свою госпожу и ушел по длинному коридору, размышляя о чем-то своем.

Анабель посмотрела ему в спину и высоко подняв голову, направилась к приюту. У нее было много дел. И раз Рафу нужна безопасность, то она ее обязана создаст.

В первую очередь она просмотрит дела приюта и обсудит все с Настоятельницей. Потом найдет подход к Францу. Будет манипулировать его изменами, чтобы добиться своего. А затем дело подойдет к удочерению. Было бы лучше, если бы раб не вел себя странно. Его поведение вроде не изменилось, но взгляд... Брр, холодный, будто его лишили чего-то.

22

Раф шел по коридорам и ощущал, что каждая статуя отзывается на его силу. Ни один камень не остался "безвучным" - все вокруг пело, готовилось ответить на любой его приказ. Было стойкое ощущение, что даже стены здания приготовили к чему-то грандиозному, а не просто строили дом. Из каждого угла на него смотрели те, кого в Тени боялись. Неизвестно почему, но его душа обливалась кровью, а сердце рвалось от ранее неиспытываемых чувств. Хотелось что-то сделать. Например, рвать, метать и крушить... Но не это место, а что-то другое. То, ради чего здесь было построено это недоразумение под названием "имение торговца". Боль в теле от незримого давления стала сильнее и только воспоминания о глазах Анабель давали волю воздуху и наполняли его легкие. Жжение рвало кожу, а разум туманился из-за тысячи голосов вокруг.

Эти статуи "живые". И они охраняют тех, кого считают хозяевами. Раф не относится к ним, а люди глухи.

Выйдя во двор он замер, ведь перед ним раскинулась поляна с тясячью фигурок огромных воронов. Они сидели на деревьях, фонарных столбах, подпирали лавки, пили воду из пересохшего фонтана, танцевали на тротуарной плитке, раскидывали крылья, будто хотели взлететь. И все эти фигуры были наполненны силой. Жизнь в них еще была сохранена. С учетом того, что в Тени душа из статуй исчезает быстро и те превращаются в обычный камень. В этом месте все было не так. Казалось, что двор наполниться карканьем и шелестом крыльев, а тысячи глаз заметят своего соглядатыя и... Разорвут, ведь не для его взора эти птицы здесь.

— Анабель Кайсирская? — прошептал мужчина, обхватив свою голову руками. — Слишком мощное у тебя родовое гнездо для потомка обычного Каменного воина из числа Бессмертных.

Убрав руки от лица, Раф... Нет, уже Расмус смотрел на огромный сад и в его глазах плескалось синее море обжигающего холода.

— Я - предводитель Бессмертных, великий воин императорской гвардии, щит и меч императора имею право знать кто ваш хозяин! — он не кричал, но его властный голос заставил замереть шум статуй.

— Щщщит и мечшшш, — раздался шепот, а потом все прекратилось.

Ушло давление, ощущение жжения пропало, взгляд Расмуса прояснился. Ничего более не выдавало присутствие сил Тени в этом кусочке мира. Будто камень принял мужчину и записал в свои друзья.

— Имя хозяина! — вылетел он к играющим фигурам у порога. Камень молчал. — Мне нужно имя! — от отчаяния он сорвал одну из статуй с лавки и поднял над головой. Еще пара мгновений и он разобьет того кто должен оберегать покой хозяина.

— Ты уже сам знаешь... — взгляд мужчины замер на тени.

Солнце будто специально выхватило незаметную фигуру из-за деревьев. Иной замер разглядывая тонкие черты лица, вьющиеся волосы и будто живые губы. Сила Бессмертного жаром полилась по его венам и согнула колени. Мужчина упал и склонил голову.

Только перед одним человеком он может падать ниц. И его уже нет в живых...

Анабель злилась, но старалась контролировать себя. Ей предстояла встреча с Наставницей. Надо было попросить девочек прислуживать и начать сближаться с Алисией. Глупый Раф ничего не понимает. Ведь если сегодня они ничего не решат, то завтра может быть уже поздно. Графиня привыкла делать все по своим правилам. Если ей что-то взбредало в голову, то она старалась это выполнить. И сейчас ей нужно было безопасное место для девочки. А где будет хорошо? Конечно в семье которая способна обеспечить охрану и блестящее будущее для ребенка.

Но сначала...

Мысли девушки спутались, когда в коридоре административного крыла она встретила Торговца рабами.

Мужчина шел в направлении выхода, но замер, увидев миссис Соундаль.

— Приветствую вас, графиня, — он вспомнил об этикете и изящно поклонился.

— Что вы здесь делали? — забыла о манерах Анабель и ощутила легкую тревогу.

— На протяжении многих лет, я поставляю приюту провизию. Сегодня был день оплаты моих скромных трудов, — ледяным спокойствием веяло от человека.

Он был прав? Или у госпожи уже паранойя развилась?

— Прошу прощения за мою несдержанность, господин...

— Брелли Тишь, — представился комерсант и спрятал свою многообещающую улыбку за новым поклоном.

— Господин Брелли, мы с вами стали часто встречаться. Поэтому, я запомню ваше имя, — милая ничегонезначащая улыбка отразилась на женском лице.

— Всегда к вашим услугам, графиня Соундаль, — изящный поклон. — Я готов выполнить любое поручение за определенную плату.

— Спасибо. Буду иметь ввиду, — отошла в сторону девушка, давая дорогу торговцу.

Тишь постарался пройти легко и изящно, так, чтобы миссис Соундаль не заметила его внимательного змеиного взгляда. Сколько себя помнил, он лишь наблюдал за развитием событий, но теперь старался быть как можно ближе к главным героям данной истории. Ведь не просто так скрывающийся предводитель Бессмертных оказался в этом мире. Неужели Тень ждет что-то грандиозное?

Девушка передернула плечами, ощутив холод от прошедшего мужчины. Настораживало ее столь тесное знакомство с рабовладельцем.

— Милая, ты ко мне? — из комнаты появилась Матушка Настоятельница. — Я хотела поговорить с тобой о празднике Осенней красы.

— Да, Матушка, — отвлеклась графиня.

В кабинете было светло, тепло и уютно. Тишина, как покров, в этом месте несла гармонию. Все было расчитано для небольшой фигуры настоятельницы, кроме массивного кресла для гостей.

— Милая, откроешь наш бал на празднике? Я понимаю, что графине не место на танцах простолюдинов, но девочкам надо брать пример и видеть кто такие высокородные.

— Конечно, — успокоила Анабель свою учительницу. — Сделаю. Мне не трудно.

— А твой партнер?

Анабель вспомнила о Рафе, но тут же отмела данную мысль. Их отношения госпожа - раб слишком шаткие. Не дай Пресветлый кто-то поймет что танцуют господин - рабыня. А ведь иной не позволит быть ей ведущей и заберет всю инициативу на себя. Поэтому мысль скользнула на силуэт кота. Оборотень вообще танцевать умеет? Если о Рафе можно думать все что угодно и даже что он обучен манерам, то кот вообще странная личность. Поэтому остается только один кандидат - граф Соундаль.

— Сколько дней до праздника?

— Неделя, милая. Танец сама выбирай. Если хочешь, то и праздничное украшение сама сделаешь. Девочкам полезно слушать графиню и подчиняться. Посмотрим, как это делают знатные дамы.

— Миссис Робери, вы просто хотите переложить на меня свои обязанности, — прищурилась Анабель.

— Прости, дитя, я уже стара для детских прыганий по террасе. А ты, как я знаю, была затворницей в замужестве.

Анабель скользнула взглядом по книжным полкам и увидела собрание своих романов. Там же стояли учебники ее перевода. Миссис Робери всегда заботилась о выпускниках. Незримо, но следила за их развитием в большом мире.

— Хорошо, я помогу. Но мне в помошницы дадите Алисия. Хочу с ней подружиться, — улыбнулась графиня.

— Хитрая. Будет тебе Алисия и девочек выделю для уборки. А ты подумала о партнере на танцах?

— Мужа позову. Сейчас же письмо отправлю.

— Мне казалось что..., — женщина отвела взгляд. — Это не мое дело. Ты девочка взрослая. Рабов купила и пользуешься как пожелаешь, но... Они все же ближе находяться чем тот кто игнорирует тебя.

— Если не получится с Францем, то подумаю об иных, — девушка собралась покинуть кабинет.

— Этот Раф, — задержали слова настоятельницы. — Он иногда так на тебя смотрит... Жуткий тип. Где ты его нашла?

— Он сам нашелся, — усмехнулась Анабель. — Он плохо на меня влияет?

— Нет, просто... Он опасный. Ты уверена, что он случайно встретил тебя?

Девушка вспомнила тот дождливый день и ее рука потянулась к плечу. Там, ничем себя не выдает метка, неизвестного назначения. Рисунок больше не проявлялся после того дня. Это явно что-то значило. Но вокруг происходило столько всего, что о такой мелочи легко можно забыть.

— Я уверена, что мы пока ладим, — задумчиво ответила графиня.

23

Неделя пошла своим чередом. Казалось, что времени много и все успеется. Графиня украшала просторный холл, раздавая воспитанникам приюта указания. Кот висел на руках Алисии и делал вид жутко занятого животного. На самом деле, ему нравился запах девочки. Она была свежа и чиста по сравнению с гнилью в этом пропитанном ядом мире. Ему не хотелось выходить из образа тихого и мирного зверька. Здесь и сейчас все было в гармонии. Анабель настырно сближалась с девочкой из приюта. Не пройдет и месяца, как Алисия станет дочерью знатного дома. Ребенок идет на контакт с графиней и это заметно всем.

Раф часто стал пропадать либо сидел задумчиво в углу комнаты в которой находились графиня и его дочь. Он старался не приближаться к девочкам и думал о чем-то своем. Ему было важно, чтобы никто не знал о родстве с ребенком. А иначе ее придется убить. Но теперь не одну Алисию надо прятать, но и глупую графиню, ведь она не отцепится от ребенка. Плохо, что кот с его чутьем чувствует родственную связь между приютской сиротой и рабом.

Совсем недавно Раф нашел сказки о которых говорила Анабель. В простых ежедневниках женской рукой были написаны истории. Где-то фигурировали животные, а где-то магия камней. И больше всего в них было птиц. Раф листал их из раза в раз. Он пытался найти то о чем не у кого было спросить. Все действующие лица в этих сказках давно мертвы. И каждая сказка отдавала запахом крови.

Интересно, как девочка Анабель воспринимала слова "... Медведь хотел растоптать птичку, но та упорхнула. Поэтому Потапыч пошел к Волку..."? Неужели не видно взаимных связей с реальностью? Но откуда девочка Анабель могла знать о роде Медведя и роде Волка, которые объединились против Птички?

Пока Раф думал как ему поступить, время шло. Он чувствовал, что совсем скоро должна быть развязка. И не та которую он бы хотел, ведь даже сейчас он не готов рассказать правду графине. Она слишком уязвима, а Франциск будет только рад избавиться от супруги. Чтобы девушка узнала правду, ее надо обезопасить. ИХ обезопасить.

Анабель расцвела. Преобразилась. Забыла о серости будней и погрузилась в приготовления к празднику. Ей очень нравилась нежная и милая Алисия. Девочка теперь все чаще утыкается ей в коленки и разговаривает своим звонким, но писклявым голоском. Невероятное счастье окружало восприятие Анабель стоило девочке так сделать. А сколько эмоций было, когда та стала ее звать по имени "Бель", графиня едва не заплакала от счастья.

Все чаще приходилось выходить на улицу вместе с воспитанниками приюта. Обычно Анабель окружало около четырех девочек и пяти мальчиков. Алисия держалась за ручку и тоже хотела быть полезной на базаре. Для такой компании карету не найдешь, поэтому они часто гуляли и наслаждались погодой даже если та сыпала каплями дождя. Было приятно бродить по длинному парку, пока дети игрались между деревьями.

В один из таких дней Анабель наконец-то встретилась с Франциском.

Мужчина шел в своем любимом темном костюме. Тростью он раскидывал опавшие листья, а высокомерный взгляд следил за прохожими. Он не предупредил жену, что приехал в Эн. Казалось, что супруга волнует его меньше всего. В последнее время его положение в обществе пошатнулось. Анабель дала ход делу с Жанной и иные доказали что ребенок в ее утробе не от Франциска. В тот же момент, будто кто-то зажег спичку в доме с порохом, город облетел слух в котором графа Соундаля обвинили в бесплодии. Хорошо, что храмовники кинулись защищать его честь, ведь им было не выгодно обнародывать истинное положение вещей. Стоит графа причислить к недееспособным, как Анабель может легко получить свободу от брака и будет считаться вольной женщиной. После развода ей будет не до заповедей храма. Миссис Соундаль сможет забеременеть от любого мужчины даже не вступая с ним в брак. По закону их королевства главное, чтобы у родового имения был наследник.

Думать об этом приходилось часто. Еще раздражало то, что Анабель выпорхнула из рук мужа. Теперь ей руководит некий Раф. Даже спит с ним в одной постели. И развод ничего не даст Франциску. Наоборот, оставит без средств к существованию.

Поэтому он искал новые эмоции и новых богатых приключений. Если он сможет охмурить глупенькую, но благородную даму, то можно будет покинуть серое ничтожество Анабель. В родном городе его все знают, а в Эн никто не видел. Очень кстати пришлось и письмо от серой мыши. Конечно, идти на ее праздник для сирот он не собирался, а вот начать свои приключения можно с этого места.

В это время как раз прогуливалась светловолосая девушка в бирюзовом платье. Она выглядела умиротворенной и счастливой. В каждом ее движение виделось воспитание и манеры. Поворот головы, проницательный взгляд светло-карих глаз, блуждающая улыбка на губах.

Франциск Соундаль разглядывал красавицу с ребенком и понимал, что ее вид очень сильно напоминает ему кого-то. Но вот кого именно не ведал. Промелькнула мысль, что в молодости он мог провеста с ней ночь, но если бы она была из публичного дома. Но по ней видно знатное происхождение, так что догадка не правильная.

Так кто эта прилестная незнакомка? И почему графа так сильно влечет к ней?

— Леди, мне кажется я вас где-то видел, — Франц не стал ходить вокруг да около.

В своей неоразимости мужчина был уверен. Благодаря благородному происхождению он имел возможности красиво ухаживать за женщинами. А благодаря матери имел весьма приятные черты лица.

Светло - карие глаза воззрились на него с непониманием и осторожностью. К даме тут же подбежала девочка в простеньком платье и уткнулась той в колени.

— Бель, — пропищал ребенок.

Благородная дама ничего не ответила на начало беседы. Видимо, не часто она получает внимание красавцев мужчин. Франциску это даже на руку. Легко можно будет охмурить.

Леди изящно поклонилась, но слов не говорила. Она будто ждала продолжения и не хотела разрушить волшебство момента. Ее внимательный взгляд слишком пристально смотрел в верхнюю пуговицу мужского наряда. Для графа этот знак означал воспитание и благородство. Всех девочек учат не в глаза смотреть, а в пуговицу. Поэтому он не видел удивления в янтарных зрачках.

— Последний раз я видел столь сладкую женщину лишь на прекрасной картине Винченсо "Дама в Красном". Вы видели ее красоту?

Картина была действительно великолепна и украшала главный бальный зал во дворце короля. Если женщина скажет что видела, то ее положение в обществе настолько высоко, что ее приглашают на балы королевы. А если нет, то перед ним кто"-то мелкого положения, но оттого более доступного.

— Платье не совсем красное, — нежный голос создания потек по ушным перепонкам мужчины. — Оно скорее бордовое. А на картине изображена леди из мира Теней.

Счастье окутало Франциска, ведь перед ним стояла леди его круга. Чистая, нежная, незамутненная. Ее обучили кротости и этикету, ведь за время разговора она ни разу не подняла своих глаз. Девушку хотелось получить как можно быстрее. Легко ли окрутить благородную особу? Он это сейчас проверит.

— Да, вы правы. Эта картина последней дочери императора Тени. Меня всегда привлекали ее глаза. Винченсо будто выделил их из всей картины, а остальное сделал не важным. Автор хотел донести мысль, что только в глазах мы видим суть.

— Красиво говорите, — оценила дама и погладила рукой головку девочки. — Неужели хотите со мной познакомиться?

Такой прямой вопрос обескуражил графа. Обычно, девушки стесняются или делают вид, что стесняются, но все прекрасно понимают. Но сейчас красавица изменила все представление о ее воспитание. Да, возможно она из благородной семьи, но слишком дика для высшего общества. Но ведь ее можно переучить и сделать тихой мышкой.

— Не думал, что благородной даме хватит смелости задать прямой вопрос.

— Я просто хочу понять, к чему все эти воспоминания о картине. К тому же, ваше случайное замечание о том что мы виделись, обосновано, — девушка легко поправила игривый локон светлых волос, будто специально пущенный по ветру. — Мне тоже кажется, что наша встреча не случайна.

Анабель не понимала почему Франц начал странную игру. Граф боялся говорить о важных вещах? Или у него недостает смелости, чтобы отказать в маленькой просьбе с балом? Может, он решил вернуть страсть в супружеские отношения?

— Небо столь благосклонно ко мне, что дало мне встретить своего прилестного ангела, — улыбнулся Франц. — Имею ли я честь встретить вас снова?

— Я буду на Осеннем балу в приюте Черного Ворона, — Анабель начала подозревать, что супруг не знает кто перед ним стоит. — Если у вас не будет дел, то приходите. Сироты обрадуются празднику.

Женская рука тронула светлую головку Алисии. А мужчина обрадовался, поняв что это все же не дочь женщины, а простая сирота. Значит, есть вероятность того, что леди не состоит в браке. Но надо это деликатно выяснить.

— Прошу прощения, но у меня нет пары для танцев, — самая милая и обворожительная улыбка тронула его губы.

— Какое совпадение, у меня тоже, — усмешка мелькнула на ее лице и тут же пропала.

— Тогда, я с радостью скоротаю ваш вечер в собственной компании.

— Будьте так любезны, не опаздывайте.

Франциск и не думал о том что будет скандал из-за танца с незнакомкой на балу жены. Он был уверен, что Анабель, как всегда будет тихо наблюдать за его похождениями со стороны. Даже если в последнее время она начала высказываться по этому поводу, но перед людьми она не посмеет рта раскрыть. Кайсирскую учили быть тихой, скромной и культурной. А Францу нравятся яркие, необузданные и дикие. Но, наверное, ему стоит написать жене и сказать что придет. Может, ему выдадут пригласительное? Ха-ха, какое письмо на танцы в кругу сирот? Наверняка, это глупая затея его благоверной.

24

Бал оказался благотворительным. Каждый приобретенный билет - это взнос в детский фонд, который когда-то открыл отец Анабель. Графиня знала толк в деньгах и привлечении внимания с помощью искуства. Она не разбрасывала листовки на каждом углу, а зашла в несколько элитных модельных пошивочных и рассказала об этой новости модисткам еще в первый день, когда ей поручили устроить праздник для сирот. Упомянула и форму для пребывания на балу. Изысканные и элигантные мотивы тесно сплетались с простотой кроя и дороговизной вышивки. А платье с вышитыми цветами пошло как пример. Впрочем, многоуважающие себя дамы именно его и замечали на Анабель, когда та прогуливалась с детьми, делая последние приготовления. Сироты тоже выглядели чистенькими и опрятными, одинаковая форма не делала их незаметными, а наоборот выделяла каждого по своему. Высокородным стало интересно что за изменения несет некая леди в их городской приют. Многие получили приглашение и предложение приобрести билет. Главному священнику и городовому билеты были отданы бесплатно, но... У власть имущих были свои дети, жены и те кто просто составлял свиту. Так, один подаренный билет принес выгоду в пять - семь раз больше, чем стоил сам.

Изящный ход и никакого обмана.

Вскоре все модистки города получили заказы на приобретения нового платья для танцев, но в простом и элигантном стиле. Благодаря Анабель салоны были готовы к наплыву клиенток. Наряды шились легко и просто, а вышивку можно было оформить как вставку.

— Я пойду с тобой, — высказался Раф в последний день приготовлений.

Это произошло почти сразу как Анабель вернулась с прогулки и после встречи с Францем.

— Ты очень долго не появлялся рядом, — Анабель убрала светлую прядь за ухо и улыбнулась. — Решил приобщиться к празднику?

Иной аккуратно тронул край рукава платья и вернул все свое внимание глазам госпожи. В нем что-то изменилось. Изчезла надменная усмешка, пропала наигранная глупость. На его лице читалась сосредоточенность на деле. Он не мог сказать что ради дальнейшей мирной жизни Анабель он должен пожертвовать своей свободой, мыслями и жизнью. Как он посвятит графиню в дела мира, который ей не интересен? Чтобы она поняла его мотивы, мысли и умозаключения ее надо посвятить во все детали.

Нельзя.

Нельзя стирать эту милую и невинную улыбку с губ. Анабель совсем недавно начала блистать. Становиться тем из-за кого ее свет потухнет не хочется. Но и быть около девушки теперь нельзя. Слишком жирный улов будет у врагов, которые обнаружат предводителя Бессмертных и... Анабель Кайсирскую.

— Я привыкал к твоей роскоши, — улыбнулся раб и предложил миссис свою помощь. — Ты не говорила о том, что имение окружено статуями.

— Ты про воронов? Это папа делал, — тепло улыбнулась девушка, погрузившись в приятные воспоминания. — Мама любила этих птиц, а меня они пугали. Поэтому большинство статуй стоят в подземном хранилище. Представляешь, мне однажды в детстве приснилось как два огромных ворона растерзали щенка, который проник на территорию сада. Помню, я шла за ним, а он игрался и убегал прочь, а потом огромные крылья заслонили меня от щеночка. Я испугалась и убежала, а отец не верил и мы сошлись что это был сон.

Раф нахмурился. Представил как ребенка хотели выкрасть волки, а сторожевые защитили девочку от худшей участи. Странно, почему дитя не посвятили ни во что даже после этого случая?

— Сказки твоей матери... Они очень дороги. Береги их, — смог сказать мужчина и отвел взгляд от счастливой госпожи.

— Представляешь, я смогла организовать все так, что и перед высокородными будет не стыдно, — похвасталась Анабель, не слушая голос раба. — Алисия мне во всем помогала. Я уговорю мужа взять ее на воспитание.

Девушка щебетала о чем-то радостном, ярком и далеком, а сопровождающий все сильнее становился мрачным. С ее стороны все было слишком идеально. Поэтому, ее ни во что не надо посвящать. Но если вдруг случится беда? И девушке придется раскрыть правду об ее происхождении? Как поступить? Что делать? Смеет ли он разрушить ее светлый мирок?

Он - нет, не посмеет. Анабель тщательно ограждали от Тени не просто так. Ей давали право жить и не задумываться о прошлом. Мать девочки положила свою жизнь ради защиты дочери.

Но если надо будет, то Раф... Нет, Расмус возьмет все ее эмоции на себя.

Не успел он насладиться походом по парку, как в конце появилось два человека непривлекательной наружности. От них несло выпивкой и дешевым табаком. Они не представляли опасности как воины Тени, но могли привлечь ненужное внимание.

Они надвигались медленно, без ярких проявлений агрессии. Показалось, что заметив Рафа они немного стушевались. Мужчина взял госпожу так, чтобы быть между ней и выпившими. Проходя мимо оба мужчины не выдали своих истинных целей, но как только оказались за спиной...

Один быстрый выпад. В руках прохожего мелькнула острая сталь. Нож несся к спине графине, но столкнулся с быстрой реакцией воина. Раф поймал руку в которой был зажат клинок и вывернул ее, причиняя нестерпимую боль напавшему. Одного удалось обезоружить.

Пока Анабель не понимала что произошло и оглядывалась по сторонам. Второй прохожий хотел напасть на нее. Его руки уже почти держали нежную шейку. Раф дернул графиню к себе и увел ее от удара. Пара мгновений и воин уже обезоружил и второго, давя на болевую точку в подмышечной впадине.

Госпожа даже вскрикнуть не успела, а уже была в безопасности и с ужасом смотрела на две фигуры подле своих ног.

— Миссис, ваши поклонники не только голову терят, но и воспитание перед вашим лицом, — ирония тронула губы Рафа.

Мужчина понимал, что эти люди не из Тени и врят ли вообще знают как обращаться с ножом. Значит их прислали не за предводителем Бессмертных. Пьяниц мог подослать лишь отчаявшийся нищий, который жаждет отомстить графине.

— Вспоминайте, госпожа, кому вы отказали в любви, — обычное состояние воина, но было в нем нечто осторожное и опасное.

— Никому.

— Значит, всех привечаете, а меня в стороне держите? — подшутил Раф, желая убрать с лицо девушки страх.

— Глупый, я никому и ничего не обещала.

— Тогда, поговорим в более подходящей обстановке.

В участке было светло и по вечернему прохладно. Графиня Соундаль куталась в свою накидку, но этого было мало для озябшего тела. Раф наблюдал за ее мышиной возней и решительно приблизил к себе под бок. Теплое тело уверенного в себе мужчины приободрили миссис. Девушка позволила себе расслабиться на короткий миг, пока не вышел дознаватель.

— Вы знаете некую Жанну? — произнес уставший полицай и понял что знают. На лице графини можно было читать все. — Это ее братья.

После этих слов миссис Соундаль решила закончить разговор. Ей было жалко свою бывшую служанку, которую выкинули на край жизни. Франциск поняв, что не является отцом ребенка сразу разорвал отношения, не смотря на свои признания в любви. Жанна сразу нашла виновницу - графиню и стала строить козни. Но ни в первый раз ничего не получилось, ни во второй. Теперь и она и ее братья мелькнули у полицаев.

— Бедная девочка. Мне ее даже жалко, — произнесла графиня, возвращаясь домой.

Она сожалела о том, что не может вразумить свою служанку, а Раф...

Жанна не истинный враг госпожи Соундаль. Но эта неприятная проблемка может отравить реальность графини. В этот раз эта гадость с братьями сплотилась, а в следующий - опытных бойцов наймет.

Ночь в саду камней была тихой. Лишь птицы смотрели на пришедшего стража. Тонкая фигура в кустарнике была тиха и безмолвна. Ее призрачный взгляд был устремлен на дом. Рафу не надо было слышать голос отдающий приказы. Он понимал, что должен сделать для защиты госпожи.

Ночные тени сгустились вокруг своего мастера. Реальность подернулась рябью и перенесла сознание мужчины в междумирье где он Мастер своего дела. Вместе с тенями и ночью он нашел двух выпивох в заключении и сделал то, чему учился всю жизнь - защищал. Один импульс тронул кровь в жилах нападавших и вся жидкость в их организме превратилась в мелкие кристаллы. Через несколько секунд оба умерли.

Жанна лежала на кровати в небольшом домике. Другой город не проблема для того кто ходит в Тени. Холодное прикосновение тьму к ее глазам подарили ей вечный сон.

Выплыв на поверхность, мужчина ощутил чужое присутствие. Но вороны охранявшие покой мужчины были смирны и тихи, потому что рядом сидела Анабель.

Ярко янтарными глазами она следила за ночным небом. Ее тоненькая фигурка сидела подле мужчины и доверчиво прижималась к его боку. В ней не было страсти или желания. Она искала защиты в его тени. Человеческой теплоты и гармонии.

Нападение братьев Жанны выбило ее из колее. Ведь она столько лет старательно отводила глаза от любовницы мужа. Всегда защищала конфедециальность их отношений. Не обижала служанку. И оказалась виновата во всех смертных грехах.

— Благими намерениями выстлана дорога в ад, — тихо процетировала девушка иностранного философа.

— Вы слишком доверчиво жметесь ко мне, — мужчина решил сменить разговор.

Но взгляд госпожи блуждал среди облаков, а на лице было страдание. Она не слышала его слов и была погружена в себя.

Усадив девушку на лавку, мужчина позволил себе немного обычной близости. Обнял доверчивое тело. Прижал к себе, как ребенка и стал успокаивающе поглаживать тоненькую спинку.

— Разве я виновата? — в ее глазах застыли слезы. — Почему Жанна меня ненавидит?

Графиня слаба.

— Никто тебе не ненавидит.

Больше никто и никогда не причинит ей боль. Расмус все возьмет на себя. Оттянет все эмоции в свою сторону и даст госпоже прожить счастливую земную жизнь. Об этом мечтали родители маленькой Анабель. И именно это может обеспечить предводитель Бессмертных.

— Я не хочу больше видеть злость, — простонала девушка и уткнулась в теплую грудь мужчины.

Раф пах свежестью, силой и мужественностью. Может, он никудышный отец, который не знает что нужно делать с ребенком, но он незаменимый раб. Анабель все сильнее привязывалась к незнакомому человеку и ощущала душевную пустоту без него. Только благодаря подготовке к празднику графиня почти не чувствовала отдаляющегося раба. Но все это время ей не хватало той уверенности и огня, которую с лихвой дарил мужчина.

— Все будет хорошо, — его пальцы запутались в светлых волосах и тронули холодную, нежную шейку.

Легкими массажными движениями он приласкал девичью кожу и получил расслабленную госпожу в руки.

Анабель была легкой и маленькой, почти как ребенок желающий защиты. И ее хотелось защищать, убаюкивать и ласкать. Невинность госпожи дарила свет темной душе воина. И в эту ночь они уснули в объятиях друг друга, ища то что не хватает именно сейчас.

25

Анабель проснулась одна. Но аромат Рафа все еще оставался ярким и узнаваемым. Мужское тепло согревало женское тело. Отчего-то девушке хотелось петь и танцевать. Она даже закружилась по комнате, ощущая себя легкой, как перышко и свободной, как облачко. Такого настроения у нее давно не было. Можно сказать - никогда.

Из зеркала на нее смотрела довольная жизнью молодая девушка. Светло - карие глаза и алые губы на бледной коже. Аристократические черты лица, мягкая полуулыбка и приятный певчий голосок. Будто и не было нескольких лет подавления собственных эмоций.

Сегодня Анабель хотела блистать.

Не из-за Франциска, который до сих пор не удосужился написать графине Соундаль. Не ради благотворительного фонда и привлечения внимания высокородных. И даже не для первого танца на балу, который откроет этот вечер.

Анабель самой хотелось быть красивой. Примерить наряд для танцев, подобрать незатейливую, но элегантную прическу. Примерить туфельки на звонком каблучке.

Почувствовать себя неотразимой красавицей - это цель графини.

Последние приготовления лишь разжигали интерес к самому празднику. Предвкушение жгло изнутри и графине хотелось по быстрее начать вечер.

В комнату вбежала Алисия и как маленькая принцесса, закружилась, показывая нежное платье. Все воспитанницы приюта сшили себе наряды под руководством опытной модистки. У каждой девочки был один и тот же набор ткани и рюш, но полная свобода в пошиве, выкройке и модели платья. Получилась целая коллекция новых фасонов, которые Анабель хотела представить высшему обществу. Наверняка, многие дамы захотят нанять экстравагантную сироту для своего личного гардеробного дела. Некоторым девочкам графиня предложила научится модельному мастерству и позже открыть магазин элитных нарядов. Финансовые расходы возьмет на себя госпожа Соундаль, а воспитанницы расплатятся частью акций своего бизнеса. Наряд на самой Анабель шили модистки, но по эскизам одной из воспитанниц - Мэри. Уж очень госпоже понравился мотив легкости и воздушности в рисунках девочки. Самое главное, что все наряды можно было считать простенькими и незамысловатыми, но это могли определить лишь опытные модистки.

Алисия сейчас кружилась в платье - бабочке. При повороте юбочка раскрывалась как чешуйчатые крылья красавицы. Смотрелось это на ребенке великолепно и в тоже время мило. Будто нежный мотылек спустился с высок в праздничный зал. В руках девочка держала цветы голубых незабудок. Отчего ее образ был полным и раскрытым.

— Моя дорогая девочка, — раскрыла объятия Анабель и в них тут же окунулась дочка. — До праздника еще долго, а ты уже нарядилась.

— Да, — просто ответил ребенок и выпорхнул из взрослых рук, чтобы вновь закружиться по комнате.

Девочка хоть и росла в приюте, но очень быстро поняла что объятия ей нравятся, а поглаживания по головке и ласковые слова вызывают восторг. Алисия быстро оттаяла, как и любой четырехлетний ребенок. Своего кота она полюбила, но тот стал куда-то пропадать. Наверное, оборотню надоело изображать из себя детскую игрушку и тот решил отдохнуть.

— Давай переодену?

— Нет, — отскочила девочка и обняла себя.

— Хорошо, давай проверим последние приготовления? — нежно произнесла девушка.

Приятная нервозность сопровождала графиню Соундаль весь день. Она проверила все, но успокоится не смогла. С ее стороны казалось что предусмотрено все, но чего-то не хватало.

— Госпожа, успокойтесь, — в самый нужный момент появился Раф.

— Боюсь, что Франц не появиться на открытие, — взволнованно произнесла графиня.

— Вы сказали что поговорили с ним. Он должен прийти, — внимательный взгляд заставил девушку робеть.

Она отвела глаза, не желая признавать, что приглашение Франциска было двояким. Муж не обещал что придет именно к открытию и вообще вспомнит о своем долге перед женой. Граф должен был плениться красотой незнакомки. Анабель наивно представляла себе что предстанет перед Францем в новом образе и разожжет в нем интерес. Но детский план столкнулся с реальностью.

— Откроют бал ученицы с учениками, — девушка имела запасной план, но все еще ощущала нервозность. — Они быстро усвоили азы танцев, надеюсь, все будут поражены.

— Я могу стать вашим партнером, — фиолетовый взгляд замер на светлом образе.

Миссис Соундаль знала об этом, но боялась. Ей казалось что она предаст свое имя рода, позволив чужому мужчине занять законное место мужа. Она и без этого почти забыла о предателе Франце. Слишком много позволила обычному рабу. Слишком близко подобрался наглый хам. Осталось совсем немного и Раф вовсе заменит ей воздух.

Что-то должно их разъединять.

— Извини, — девушка ушла не позволив себе переступить грань воспитания и норм нравственности и морали. Она все еще надеялась на своего любвеобильного мужа.

Вечером начали собираться гости. Градоправитель мило улыбался Анабель и восхищался изящной подачей блюд. Его жена рассматривала украшение и форму воспитанников - прислужников. Ее удивляла простота и красота собранная вместе. Музыканты ненавязчиво разбавляли тихие разговоры новоприбывших и хозяйки этого вечера.

Анабель Кайсирская переплывала от одной группы собравшихся к другой и находила темы, чтобы заговорить с каждым. Ее новый образ привлекал внимание всех неравнодушных: одних волновала красота фигуры, а другим был интересен фасон.

Когда музыка заиграла громче, приглашая всех обратить внимание на центр холла, девушка удивилась. Анабель не планировала свой танец, решив отдать начало парам воспитанников. Но видимо, музыканты не правильно поняли. Стоило ей обернуться к танцевальной части, как она столкнулась взглядом со своим рабом.

Раф не отпускал ее взгляда и шел именно к ней. Решительно и не терпя возражений он протянул ей руку приглашая на танец. Графиня даже не успела придумать как интеллигентно отказать, когда ее ладонь обожгло тепло его пальцев.

Высокий, сильный в темном, строгом наряде он выделялся среди всех мужчин своим незримым могуществом. Его образ будто предупреждал о своей власти. Никто не смеет ему перечить и не сможет встать на пути. Хищные, заостренные черты лица делали его пугающим, но графиня смотрела на него восторженно и одновременно испуганно.

— Раф, — шепнула она предупреждая о необдуманности его действий.

— Держите спину прямо, — легко перебил все ее возмущения и забирая невысказанные страхи.

Его теплая ладонь легла на едва прикрытую спину. Жар разлился по женскому телу, ощущая его настрой.

Первые ноты. Первые легкие шаги. Глаза в глаза. Он ведет не только в танце. В последнее время и вся ее жизнь идет за ним.

Взгляд раба меняется. Мужчина понимает, что полностью подавил сопротивление. Теперь он решительно наступает, давая женскому телу понять кто главный. Миссис Соундаль идет на уступки, ее фигура легко подчиняется каждому шагу, повороту и кругу.

Какой там счет? Где правая и левая нога? Какая вперед? Шаг, установка?

Все это забылось. Вылетело из головы. Раф настолько умело вел партнершу, что ноги сами шли в нужном ему направлении. Круг, который графиня постоянно забывала уже несколько раз был завершен. Балансе. Анабель постоянно пыталась отстраниться от партнера, но раб не давал этого сделать и шаг сам шел вперед, приближая их тела. Кружение в сцепке настолько сильных рук, что девушка начала ощущать себя легкой пушинкой. Его руки были единственным что на данный момент имело ценность. Если он переставал держать, то тело будто теряло опору и желало упасть.

Глаза в глаза. Взгляд был единственным местом боя неовольной и растерянной Анабель и наглым и могущественным Рафом. Он не отпускал, а она не опускала. Так и шли, раскручивая возле себя вихрь страсти и эмоций, жар тел и холод противостояния.

В мужских глазах мелькали звезды и яркие вихри фиолета, который манил своей холодностью. В ее глазах вспыхивал пожар, а ярко светлые всполохи обжигали сознание.

Застыв на высокой ноте, Раф будто специально раскрыл всю красоту партнерши и ее прекрасную балансировку. А в следующий миг он уронил госпожу себе на руку. Юбка взметнулась и краешек ее тонкой лодыжки мелькнул среди кружева. Нежную кожу успели обжечь сотни взглядов, но раб не желал делиться великолепием своей госпожи. Через секунду пара замерла друг напротив друга.

— Спасибо за танец, миледи, — самодовольно произнес иной.

иледи - обращение к любимой. Он так нахально дает окружающим тему для сплетен.

— Благодарю, — улыбка получилась кривоватой и обещала Рафу разборки.

— Анабель? — среди молчаливой, изумленной толпы послышался голос графа Соундаля.

26

Музыка закончилась. Хозяйка вечера в последний раз вспорхнула на кончиках своих туфель, взлетела благодаря сильным рукам партнера, оголяя тоненькую лодыжку цвета слоновой кости. Юбки опали, будто лепестки цветущей вишни, украшая нежное, тоненькое деревце. Остался лишь жар безотрывных взглядов. Их бессловесный разговор заставил молчать всех остальных.

Но стоило им поблагодарить друг друга, как тишину зала разрушил выкрик:

— Анабель!

В этом имени было неверие, непонимание, растерянность и нарастающее недовольство.

Но нежданный гость сразу позабылся, потому что Раф внезапно встал на одно колено. Сложив руки: одну на плечо перед собой, а другую за своей спиной и громко произнес:

— Я - Расмус Хорд присягаю Анабель Кайсирской и дарю ей свою силу.

Молчание и шокированное выражение лица девушки, были ему ответом.

— Скажи "Принимаю. Благословляю", — тихо посоветовал мужчина, понимая что это малая часть того что он действительно может.

— Принимаю.Благословляю, — слова легли на язык сами, будто давно ожидали этого момента.

Раф...точнее Расмус тут же встал и взял миссис Соундаль под руку.

— А сейчас предоставляю вашему вниманию коллекцию нарядов от учениц приюта, — произнес мужчина и повел девушку прочь, скрывая от любопытных взглядов и нарастающего скандала со стороны мужа.

Франциск пошел за графиней и оказался в светлом коридоре, отгороженном от зала массивной дверью.

— Здесь вас никто не услышит, — поравнялся Расмус с госпожой. — Можете восхищаться Анабель в полный голос, — раб был серьезен. Только в глубине его глаз плескалась лукавая ухмылка.

Графиня пришла в себя и очень недовольно фыркнула на держащего ее мужчину.

— Прекращай паясничать!

— Ты позволяешь рабу со всеми так разговаривать? — возмутился Франциск и схватил Анабель за руку.

Его хватка была цепкой и причиняла боль. Раф заметил и хотел помочьгоспоже, но та остановила его взмахом руки.

— Расмус, пожалуйста, проследи за гостями в зале, — приказала графиня, стараясь не выдать своих эмоций.

Иной пару мгновений думал, а потом изящно поклонился. Франц заметил многообещающий фиолетовый блеск глаз и не смог больше удерживать супругу. Мужская рука разжалась, не повинуясь хозяину.

Франциск пришел в себя лишь когда дубовые двери скрыли спину настоящего монстра.

— Ты все таки пришел, — привлекла внимание Анабель. — Почему не сообщил о своем визите?

Мужчина фыркнул и еще раз осмотрел свою жену. Ее новый образ был притягательным и нежным, хотя из этого великолепного ротика могли лететь "ядовитые шипы". Не зря он не стал с ней разводиться. Еще в кровати с иным граф понял что не готов упустить такое тело. Как законная супруга она подходила разоренному роду. К тому же, она всегда была лишь тенью совместной жизни. Лишь сейчас можно заметить привлекательность графини.

— Ты изменилась, Анабель — задумчиво произнес мужчина.

— Наконец, ты вспомнил мое имя, — раздражение проскальзывало в женском голосе. — До вчерашнего дня ты даже не угадывал меня во встречных дамах. Как же так, дорогой супруг? — наглый взгляд резанул по самолюбию мистера Соундаль.

Надменность передалась девушке от Расмуса. И ей нравилось ощущать силу в своих словах, будто она теперь имеет власть.

— Графиня Соундаль, что же вы хотите? Развода? — Франциск решил перенять тон собеседницы.

— Начнем с уважения, — янтарные глаза смотрели в душу мужчины. — В последнее время ваша законная супруга жила под одной крышей с любовницей. Это по меньшей мере диссонанс, не находите, дорогой супруг?

— Ты не была против, — Франц находил этот разговор забавным. У его милой женушки было такое забавное лицо, когда она говорила о вынужденном соседстве. Будто ей лимон даль лизнуть. — Выразила бы свое недовольство и...

— И ты бы дальше ходил по женщинам, но уже вдали от дома. Жанна была очень удобным вариантом, чтобы контролировать твои передвижения.

Анабель врала. Она ни разу не следила за мужними похождениями. В то время, она боялась остаться одна во всем этом мире. Но сейчас в ней появилось что-то резкое и ядовитое. Железа с ядом, как у смертельно опасных животных. И отраву хотелось запустить в тело ничего неподозревающей жертвы.

— Значит, ты меня контролировала? — эти слова вызвали смех у мужчины. — Если бы не мое родовое имя ты бы сдохла под толстым торговцем в первую же ночь! Твой папочка отдал тебя мне, приплатив достаточную сумму для безбедной жизни. Ты - ничто иное как товар, который никто не согласиться взять после меня, — тут он замер, выдохнул и опять оглядел свою обновленную жену. — Готов признать, ты очень красивый товар.

— Мы ведь сюда не ругаться пришли, — графиня решительно взяла себя в руки. — Что ты здесь делаешь? Явно ведь не к жене пришел. Гонялся за незнакомкой? — она привлекательно улыбнулась и поправила локон волос, став притягательно холодной и загадочной дамой. — Меня искал?

— Теперь ты похожа на дорогую куртизанку из элитного дома. Такую как ты описывала в своем романе.

Мужчина протянул свою руку к столь элегантной и манящей даме, но натолкнулся на пустоту.

— Знаешь, а я согласна на развод. Да, я уже не молода, но еще и не стара. Не хочу тратить остаток своей молодости на того кто не ценит и не замечает меня.

От таких слов граф побледнел. Он только недавно увидел в жене то что искал в других женщинах. В итоге, от него так быстро хотят отказаться.

— Я не дам развод!

— Что я должна сделать, чтобы нас тут же развели? Изменить? — хитрая улыбка озарила лицо Анабель. Графиня стала похожа на хищника, сидящего в засаде. — Я изменю тебе, мой дорогой супруг, но все мое останется при мне навечно. А я не раз и не два изменю и так, чтобы весь мир об этом знал!

Сверкнул холодным медовым взглядом, она коварно улыбнулась и произнесла:

— Граф Соундаль, а вы купили билет или прошли по родственному контролю? Если последнее, то смею заметить, что бал благотворительный и дармоедам здесь делать нечего. Вас проводить к выходу или сами уйдете?

— Ты не смеешь так со мной разговаривать. Ты все еще моя жена! — хлесткая пощечина оставила отпечаток на бледной женской коже, но...

В ответ дама ударила по самому нежному мужскому месту. Франц упал на пол и зашипел, не веря в то что произошло. Его смирная и нежная Анабель ударила в ответ на простую пощечину.

— Ты сам не выйдешь. Тебя проводят, — холодно и хлестко, как удар плетью, произнесла госпожа и прошла мимо сидящего на полу.

Раньше, до преображения, Франциск вернул бы себе жену. Тихая и смиренная Анабель держалась бы за свою первую влюбленность до самого конца. Ведь до этого женщина прекрасно обеляла все его действия.

Но сегодня все было уже не так. И никогда больше не будет как прежде.

27

Расмусу Хорду не нравилось что безопасность его дочки и госпожи зависит от этого не надежного мужеподобного существа по имени Франциск. Иной столько сил потратил, чтобы вытащить Анабель из затяжной депрессии, а муж придет и заберет все готовое? Вместе с Алисией увезет девочек и опять погрузит ее в серость бытия?

Но пока миссис Соундаль защищает жалкого мужчинку. Она не готова расстаться с прошлым. Поэтому раб бездействует и молчит.

Безопасность для двух людей сейчас самое важное, что есть на этом свете. Важнее всех дел Тени и тем более жизни и свободы обычного главнокомандующего Бессмертными.

— Раф, — к мужчине подошел рыжий парень с задорной улыбкой на лице.

Он выглядел настолько сладко, что все присутствующие леди смотрели на него, как голодные кошки. Что с оборотня взять? Коты всегда привлекали внимание противоположного пола. В них сочетались сексуальная энергия и наивные глазки. Прекрасный коктейль для похотливого самцы, который должен пробраться в женскую постель.

— Ты все же решил сменить пушистую задницу, на слащавую улыбку, идиот, — спокойно произнес иной и закрыл глаза, набираясь выдержки.

— Почему так грубо? — притворная обида на красивом лице мальчишки отразилась блеском наворачивающихся слез.

Некоторые дамы отреагировали легким вздохом. А другие поделали Рафу провалиться на этом самом месте, ведь он посмел обидеть их "мусечку".

— Ты наконец-то отстал от Алисии. Теперь к кому будешь мастить свой хвост? — иному было не до театральной игры кота на публику. Мужчину всегда раздражали манипуляторы, поэтому он не велся на их спектакли.

— Ох, Раф, какой ты мужлан необразованный. Я помочь хочу, а ты меня обзываешь по всякому.

В этот момент Расмус ощутил что Алисия почему то отдаляется от приюта. Зов крови становился слабым и тихим.

Схватив оборотня за руку, мужчина прошипел:

— Что ты сделал?

— У меня была выгодная сделка. Теперь я... Свободен.

Парень отвернул край своей рубашки показывая оставшийся след от рабского ошейника. Самого артефакта на коте уже не было.

— Ты можешь начать разбираться со мной в зале, заполненном людьми и тогда навсегда потеряешь доченьку, — с милой улыбкой на лице прошептал Грегори.

Ловелас все так же активно посылал свои флюиды противоположному полу, вызывая интерес к своей персоне. И если сейчас начать драку здесь, то можно упустить Алисию.

— Позже поговорим, — рыкнул Расмус и оттолкнул оборотня плечом, когда выходил прочь.

Сейчас главное найти девочку и понять, кому она понадобилась. У главы имперской армии врагов было не счесть. Каждый род желал получить в свои руки бессмертное войско и каждый готов был пойти на все ради этого. Расмусу даже дочерей своих в жены предлагали лишь бы он призвал своих подчиненных. Но лишь у немногих действительно были силы и возможности управлять воином, как рабом. У одних был артефакт повиновения, который выкрали из имперской сокровищницы. У других были змеи и наполовину Горгулы. А третья вещь для сдерживания - это его родная дочь.

Алисия не виновата что родилась не от того отца. Это когда-то сам Расмус нашел ее мать и не смог сдержать свой пыл. Теперь же... Девочка отвечает за отца, а Раф отвечает за ее безопасность.

Мужчина знал что везде опасно и оставаться на одном месте нельзя, но что-то остановило его от исчезновения. Наверное, интерес к происхождению Анабель был очень велик. И пока он разгадывал эту тайну, погряз в тепле и женской улыбке.

— Женщины - зло! — повторил он про себя и сжал кулаки.

Междумирье раскрылось перед своим жителем серостью долин. Здесь слышался шелест песка, будто он волнами накатывает на случайного путника. Воздух, как в бане: давил на легкие, забирая свежесть. А идти мешало ощущение паутины на теле. Но Расмус был воином, а не туристом. Междумирье было пластичным как пластилин. И те кто умел им управлять, мог оказаться в любой отдаленной точке за пару минут.

Выйдя там где больше всего ощущался зов крови, мужчина отряхнулся. Липкое ощущение междумирья проходило медленно.

— А вот и папочка! — скрипящий голос за спиной расслабил напрягшегося Расмуса.

С ним говорил обычный наемник, хоть и из числа иных. Этого нечего бояться. У него нет ни артефакта, ни воинов. Но разобраться с ним стоит. А еще выведать того кто сделал заказ.

— Приветствую тебя, смертник, — отозвался Расмус.

Перед ним был один из представителей нагов. Но в его роду явно были горгулы. Обычно две столь разные расы не скрещиваются, но в давние времена их ученые проводили опыты желая уйти от древних законов крови и традиций предков. Никто не хотел подчиняться императору у которого есть своя непобедимая армия, сметающая все на своем пути. Но скрещивание породило низких карликов с лысой головой и землянистым цветом лица. У них не было оборота ни одного из родителей, зато все гнусные качества проявлялись вдвойне.

— Впервые вижу знаменитого Расмуса Хорда, — противно усмехнулся серый червь, пятясь и прикрываясь испуганной Алисией. — Говорят, что вы убиваете всех кто вам может причинить вред.

— И ты, дурак, все равно согласился на эту работу, — оскалился мужчина, призывая свою истинную силу.

Алисия взвизгнула, увидев как у ее отца буквально разрывается челюсть на части, являя миру огромные и острые зубы. А на руках мужчины появились черные когти.

— Я же не знал, что вы так быстро лично придете. Кот сказал, что вы заняты балом.

Опять кот!

Но Раф уже не мог говорить. Он удерживался от полного оборота, но отпускать этого смертника не собирался. Алисия теперь к нему близко не подойдет, зато он вернет ее матери.

Как странно, но сейчас почему-то только образ Анабель мелькнул в его сознании на слове "мать". Да, графиня подходит на эту немаловажную роль. Алисии будет лучше с матерью.

Пока Расмус стоял неподвижно, похититель решил что оборот зверя столь болезненный, что гнаться за наемником никто не станет. Достав пару кусочков сырой глины он кинул их в воду и сотворил волшебную печать высвобождающую гомункулов.

На земле оказались два человекоподобных существа с длинными молотоподобными руками. Их головы сливались с плечами и не имели лица. Им не нужны были глаза, они и так чувствовали приказ своего создателя. Выпустив из своего тела длинные цепкие нити, они обмотали изуродованное тело иного.

Похититель, схватив ребенка, бросился к таверне Эн из которой можно было легко проникнуть в Тень, минуя Междумирье. Но не успел он коснуться рукой двери, как ощутил острый, колючий взгляд, а потом... Растаял, как кусочек глины в воде.

Алисия испуганно выбралась из грязной лужи и огляделась. В темной нище стоял хорошо одетый человек. Он смотрел прямо на нее. Коснувшись своего лба в знак приветствия, он улыбнулся.

Через секунду рядом с ней появился грязный и злой Расмус. Он огляделся, выискивая кровожадным взглядом похитителя.

— Дядя, — девочка тронула разорванную и грязную рубашку отца и указала на грязь под своими ногами. — Дядя, — ее пальчик указал на темную нишу, но там никого не было.

Стерев со своего лица, налипшую глину, иной встал на колени. Специально чтобы быть на уровне глаз дочери.

— Давай не скажем маме о том что ты ходила погулять? — он заглядывал в шокированные глазки девочки и выглядел при этом обескуражено.

Он даже не понимал, как воспримет ребенок ночное похищение и отца - монстра. Алисия увидела сегодня немного больше, чем он вообще планировал ей рассказать.

— Угу, — она моргнула, потом еще раз и еще, а в конце заплакала и потянулась к сильным плечам мужчины.

Не зная что с ней делать, мужчина взял ее на руки и стал гладить по спине. Слов успокоения он не знал, а говорить неправду не хотелось. Поэтому обычное "все будет хорошо" не ложилось на язык.

— Кто-то слишком быстро подобрался ко мне. Нужно вернуться к Анабель.

И оторвать хвост рыжему отродью!

28

Расмус успокоил девочку, а она уснула, прижавшись носом в его теплую шею. Ребенку было безразлично, что совсем недавно этот большой дядя был монстром и теперь стоит весь грязный.

Пора было вернуться в приют, но он был на другом конце города. В вечернее время найти повозку было затруднительно, особенно для грязного нищеброда в заляпанном костюме с ребенком на руках. Но перед Рафом почти сразу же притормозила карета, внутри которой сидел...

— Торговец рабами? — удивился иной и осторожно прикрыл спинку дочери своей огромной рукой, чтобы даже подозрительный человек не смог ее лицезреть.

— Расмус Хорд, — изобразил мужчина удивление и тронул край своей трости, освобождая посадочное место. — Думаю, нам с вами сейчас по пути.

Оглядев обычный деревянный ящик и не почувствовав ничего опасного, иной залез внутрь и дверь тут же закрылась.

— Не люблю сквозняк. Он губителен для моих старых костей, — примирительно заверил торговец, смотря как грозно сузились фиолетовые глаза компаньона. — Вы ведь к дому Ворона?

— Вы хотели сказать приюту, — поправил его иной и продолжил разглядывать странного знакомого.

С самой первой встречи что-то не давало ему расслабиться в присутствии барыги. Было ощущение что коммерсант не настолько "маленький человек". И случайные встречи с ним слишком часто - это больше похоже на закономерность.

— Я знал это поместье задолго до того, как Томсон решил сделать из него приют, — мужчина улыбнулся и погладил рукоятку трости, будто что-то вспоминая. — Раньше я считал это место тюрьмой, — он тихо и глухо засмеялся, прикрывая свой рот платочком. — Не верил, что там он растит свою маленькую дочь. Был всего один вход и очень много дверей. Заблудишься и сгинешь в этом лабиринте.

Смех странного сопровождающего напрягал Расмуса. Одно он теперь выяснил точно: отец Анабель действительно прятал свою семью от мира. Что двигало этим человеком? Вероятнее всего он знал что его жена не из простого рода.

Подозрительная тишина остановила торговца. Он взглянул на иного с девочкой на руках и вспомнил зачем ему понадобилась эта встреча.

— Что ты дальше намерен делать?

Такой обычный и вполне закономерный вопрос был задан холодным, пугающим тоном, будто от ответа зависела жизнь всего сущего.

— Вы о чем? — Расмус тоже был не из робкого десятка, поэтому посмотрел мужчине в глаза.

— Рано или поздно... Скорее рано, но тебя разыщет более сильный противник. Вероятнее всего тот, кто сможет тебя приручить, ведь убивать того кто двигает бессмертных воинов - себе дороже. И чтобы тебя здесь ничего не держало или для того чтобы причинить тебе боль, всех кого ты желаешь защитить убьют. Одного за другим. Мне не важно что будет с тобой, сейчас ты лишь лакомый кусочек на арене Тени. Хозяина у тебя нет. Император и весь его род вырезан, а короли у вас дохнут, как мухи. Куда ни плюнь, а кусок земли провозглашает себя королевством и мнет себя началом империи. Не трон, а какая-то шлюшка, — процедил старик сквозь зубы и тут же взял себя в руки. — Анабель мой основной работодатель. Она составляет большую часть спросов, а я делаю под нее предложение, поэтому мне важна ее безопасность.

Будто не было недовольной тирады минуту назад, торговец вернулся к интересующему его вопросу.

— Расмус Хорд, что ты намерен делать дальше? Развлекаться? Оставить после себя выжженную землю? Ты же знаешь, что тебя не оставят в покое.

— Вы так сильно печетесь о своем покупателе, что подсунули ей продажного кота? — ощерился холодом воин, понимая что смотрит равному в лицо и с ним можно говорить открыто.

— Грегори планировался как игрушка, моя оплошность, — спокойно принял "укол" торговец и потер свой подбородок.

— Два других оборотня были воинами и вашими людьми, — наконец высказался мужчина, прижимая к себе головку дочери. — Зачем такие манипуляции?

— Мне просто нужна ее безопасность, — не стал раскрывать свои секреты старый хитрец. — Поэтому прошу тебя уйти по-хорошему и не морочить девочке голову. Ты ведь можешь стереть ей память о себе? А я возьму под свою защиту Алисию. Обещаю, с этих пор я не позволю даже "своей оплошности" играться твоей жизнью, Бессмертный.

Расмус усмехнулся и взглянул на тело перед собой. Собеседник ничем не выделялся среди людей. Даже его глаза были просто серыми без примеси крови иных. Но отчего-то от него несло кровью, опасностью и одновременно он был честен с теми кто ему был не по зубам. А еще, торговец был верен.

Рукоять трости украшала сидящая птичка. Незнакомец активно прятал ее в своей руке, но когда начинал любовно поглаживать, то забывался. Головка ворона показывалась и даже в темноте сверкала своим медовым глазом. Этот человек точно не просто так следит за жизнью Анабель.

— Уйти и не оставить о себе даже мыслей? — задумчиво произнес иной.

Торговцу был не важен Расмус Хорд и его возможности. Единственное что он делал последние десятилетия, это не позволял Анабель даже думать о мире Тени. Нечего нежной и невинной девочке искать зацепки и разгадывать тайны. Пусть растет, рожает. Может, ее сын будет готов к погружению в прошлое, но точно не миссис Соундаль которой она является сейчас.

— Вручи Анабель свою дочь, сотри ей память и исчезни. Броди в другом месте, где никто из твоих врагов не сможет задеть Кайсирскую. А я пригляжу за обеими.

— Вы не смогли спасти ее от графа. Как я могу вам верить?

— А она была против своего мужа? — ирония звучала в голосе торговца. — Ее все устраивало. Жизни Анабель ничего не угрожало. В тридцать лет она бы овдовела и получила свободу. У нее все было бы хорошо.

— Получается, вы уже планировали избавиться от Франциска? — усмехнулся иной. — А я всему мешаю? — еще одна усмешка. — Знала бы мышка что ее жизнь распланировал какой-то торговец, — мужчина засмеялся.

Коммерсант скривился, услышав как графиню назвали. Для него это было слишком фривольно и указывало на очень близкие отношения между рабом и госпожой.

— Так что ты решишь, воин? — строго произнес рабовладелец и стукнул тростью по полу.

На дереве появился знак перемещения и он готов был активироваться, чтобы выкинуть нежелательного попутчика в неизвестном месте. За это время, Брелли Тишь нашел бы способ спрятать Анабель в другом месте.

— Я понимаю, что девочка наивна и слаба для Тени. Не хочу пачкать ее переворотами и заговорами. Но почему-то иногда я вижу в ней того, кто может дать нам мир и спокойствие, — произнес мужчина и закрыв глаза, сказал: — Я исчезну из ее жизни. Вы возьмете мою дочь под защиту. Дайте время попрощаться.

— До утра, — четко расставил границы торговец и открыл дверь.

Прием в приюте был уже закончен и темнота имения встречала поздних гостей.

Повозка уехала, а птицы на воротах смотрели на иного и как живые сверкали глазами. Теперь он опять несет угрозу для хозяйки дома. Статуи готовы сорваться со своих мест и растерзать незваного иного.

Идти дальше не было никакого желания, но тут распахнулась главная дверь и к нему вылетела растрепанная Анабель. Ночная рубашка и свежесть трав заполнили все остальное. Было ощущение, что после долгого сражения Расмус вернулся домой. И единственная кто его ждала... Дождалась!

"— Миссис, ваши поклонники не только голову теряют, но и воспитание перед вашим лицом" .

29

Теплая и уютная атмосфера. Мягкий голосок женщины, который щебечет ребенку разные глупости. Вода окружает его тело и локоны длинных волос плавают на поверхности.

— Всего одна ночь?

Расмус понимал что торговец не шутил. Коммерсант сделает все, чтобы защитить Анабель. Чтобы укрыть Алисию Рафу нужно уйти. Забрав все воспоминания и очистив разум графини. Оставить ее на попечение этому крысу - графу.

С досадой он скривился и погрузился в воду, чтобы через несколько минут выйти из комнаты в одном полотенце и вогнать свою госпожу в краску.

При виде голого тела раба, Анабель перестала дышать. Но позже взяла себя в руки и заставила легкие наполниться кислородом. Подавившись воздухом, девушка грозно зашипела на мужчину.

— Раф, ты совсем обнаглел! Имей совесть! Не щеголяй перед дамой в неглиже!

— Раньше ты не обращала на это внимание. Тем более, что на мне есть это, — мужчина щелкнул ногтем по ошейнику и нахально улыбнулся. — Госпожа, вы общаетесь с рабом, как с другом. Вас Это не напрягает так сильно, как мое голое тело.

— Ты прекрасно можешь его снять.

— Так значит, я тебе друг?

— Что?

Мужчина подошел близко к девушке и навис над ней. Тепло его тела почему-то заставляло дрожать Анабель. Запах свежести проник в ее легкие. Смотря на Расмуса снизу вверх, девушка только сейчас вспомнила что находиться рядом со зверем. И только что графиня попалась в ловушку хищника.

— С тобой приятно общаться. Ты хоть и заносчивый, но умный. Не знаю, наглость тебе в плюс или в минус, но без нее это был бы не Ты, — она тепло улыбнулась и подняла свой взгляд чуть выше мужской шеи. — Если дело в ошейнике, то сейчас он уже никому не нужен. Ты нашел дочь, а я попала в Эн.

— Наш контракт окончен, — закончил женскую мысль Раф и тронул светлый локон Анабель. От нее приятно пахло медом и яблоками. — Способна ли моя госпожа отпустить свою игрушку?

Анабель не ответила. В янтарных глазах отчего-то заблестели слезы. Аккуратно стерев набежавшую капельку, мужчина поцеловал висок онемевшей девушки.

Накинув на себя халат иной пошел к Алисии. Девочка лежала в кровати и смотрела на потолок в звездах. Увидев отца, она не испугалась. Даже после того как он предстал перед ней в образе монстра, дочка не оттолкнула его. Маленькая девочка пахла чем-то сладким и несла спокойствие в своем маленьком и хрупком теле.

Торговец был прав: Расмус несет опасность для своей дочери и графини. Раф должен покинуть их как можно скорее.

Дочка уснула рядом с ним. Небывалое чувство домашнего уюта сделало воина мягким и сентиментальным. Поэтому он должен вспомнить свою природу и безжалостность.

Выйдя в сад камней, Расмус посмотрел в темное небо и понял что скоро будет рассвет.

Уйти не попрощавшись, значит оставить память. Поэтому надо увидеть Анабель.

Графиня сама нашла мужчину среди каменной аллеи. Сев на лавку она посмотрела на молчаливого иного.

— Мне не нравится Расмус Хорд. Он странный, — недовольно произнесла миссис Соундаль. — Раф более приветливый, — пожаловалась госпожа.

— Значит, нравлюсь? — лукавая улыбка тронула хищное лицо, а фиолетовый взгляд засиял. — Пока я твой раб, можешь приказать сделать разные непристойности, — хитро прошептал мужчина, будто уже начал ласкать нежную кожу госпожи.

Девушка ощутила его голос всем телом и покраснела. Через секунду графиня взяла себя в руки.

— Освобождаю! Освобождаю! Освобождаю! — прокричала графиня и ошейник отпустил мужскую шею. — Ты прав, контракт закончен, — вскинув милый носик, произнесла девушка и быстро отвернулась.

Тишину ночи разорвало карканье и хлопанье крыльев, но рядом были лишь статуи ворон. Тело девушки покрылось мурашками, а на ее лице отразился легкий испуг. Тьма ночи, будто сгустилась вокруг двух прощающихся людей.

— Твоя защита спала с меня и скоро появятся мои настоящие враги. Хочешь узнать всю правду обо мне и о себе? Тогда попроси остаться Расмуса Хорда, — мужчина приблизился к девушке и заглянул в ее глаза.

Их дыхание смешивалось воедино и переплетало судьбы, но Анабель была напугана странностями, которые творились вокруг. Ей мерещилось что рядом летает огромная птица. Размеры тени пугали и одновременно завораживали.

— Я исчезну. Забудь обо мне, — бывший раб подарил легкий поцелуй лбу девушки. — Оставляю дочку на тебя.

Тихий вздох графини. Медовый аромат ее волос и ярко - желтый блеск глаз...

Нет! Расмус не может исчезнуть!

Так просто не может!

— Я натерла ноги в туфельках, — обескураженная красавица не знала о чем говорить и произнесла первое что пришло на ум.

Миссис не заметила, как вцепилась в мужской халат. Она встала рядом с Расмусом, но в глаза не смотрела. Боялась шелохнуться и разжать свои пальцы. Вокруг все еще "взлетали и каркали вороны", будто незримые тени прогоняли гостя, чуя опасность. Еще немного и охрана госпожи нападет на того, кто способен убить. Но мужчина стоял, боясь двигаться. Милая леди так преданно и нежно утыкалась ему в грудь, пряча свою мольбу в невысказанной просьбе.

— Мне пора отпустить Вас, Анабель Кайсирская, — тихо выдохнул он и понял - не отпустит. — Все что я делал было для собственной выгоды. Даже наша встреча на улице была спланирована. Ты единственная женщина, которая могла меня меня спрятать за рабским ошейником. Твоя сила скрыла меня ото всех и я смог продолжить поиски дочери. Я воспользовался тобой и твоей наивностью.

— Пусть, — горячее дыхание тронуло его грудь. — Ты мог позволить себе больше, но не трогал меня.

— Миссис Соундаль не в моем вкусе, — усмехнулся иной и его рука застыла над светловолосой макушкой.

Приласкать - это поддаться теплу и нежности, потом будет трудно прощаться. Поэтому, надо оттолкнуть.

Взяв себя в руки, мужчина аккуратно отстранил графиню и заглянул ей в глаза.

— Анабель Кайсирская тебе больше нравится, — она попыталась улыбнуться и взялась за полы своего платья.

Отойдя прочь, она изящно закружилась по тротуару и стала делать легкие па. Со стороны девушка была больше похожа на ребенка. Иной улыбнулся и запустил ладонь в волосы.

Слишком долго он прощается. Скоро скульптуры оживут и бросятся на незваного гостя. Их ничего не остановит.

— Я никогда не причиню Вам, госпожа, боли. Лично, нет! — он встал на колено и произнес слова клятвы в этом значимом месте, перед множеством незримых свидетелей. — Просто, не становитесь на моем пути и пути моих врагов.

Встав он, взглянул на замершую девушку. Она опять ничего не понимала. Смотреть на нее было ужасно больно. Миссис Соундаль казалась бедной и неполноценной, не зная своего прошлого. Ей хотелось раскрыть глаза, но язык не смел повернуться и разрушить наивный мир. Тем более, что не Он строил вокруг девушки защитную стену. Не ему и рушить ее.

— Читайте больше маминых сказок, леди с утеса Воронов, — шепнул он.

Ветер подхватил мужское пожелание и заглушил их своими порывами. Графиня ничего не услышала. Она лишь заметила, как Раф сделал шаг в ее сторону, а потом... Исчез.

Междумирье сухим и колючим воздухом врезалось в тело Расмуса. Приняло в свое серое объятие и стянуло его кожу сухим жаром. Переход всегда был трудным. Ноги еле двигались. Но теперь у воина жгло что-то в груди.

Он сбежал.

Не смог стереть память. Не посмел притронуться к милой мышке. Просто проводил ее взглядом. Пусть миссис Соундаль помнит его как нечаянное приключение с наглым рабом. Так, она останется сиять и дарить окружающим свои лучезарные улыбки.

30

Выпав на песок, мужчина не успел даже нормально вдохнуть, как на его шее защелкнулся рабский ошейник. И этот артефакт так просто не снять, он выкован в крови императорской семьи. Расмус, несущий волю и наказание Императора, не смеет даже тронуть это "украшение".

— Серрр - дце, — зарычал воин и перевернулся, ища того кто так быстро нашел его.

Тихий выдох уставшего мужчины не был услышан. Это радовало оглушенного человека. Шум волн, находящих на берег вкрадывался в сознание. Значит Расмус смог перемместиться в нужное место. Жалко, что он здесь не один.

— Меня еще никто так не называл, — на раба смотрел черноглазый мужчина, но он не сильно радовался легкой победе. Он знал, что от имперской шавки можно ждать чего угодно. Даже если тот сидит на "цепи".

— Нее, ты гвоздь в моей заднице, — Расмус присел и посмотрел на холодное темное море, которое будто кусало песчаный берег.

— Сможешь оживить Бессмертных?

Вечный вопрос, который приследует воина последние несколько десятилетий.

— Только если Император отдаст приказ, — спокойно отозвался раб, продолжая наблюдать за наглой водой, которая так нахально набегала на кусочек земли.

Там над злой и холодной природной стихией висел утес. Часть скалы держалась за горную гряду. В недрах этой каменюки был выдолблен дом и там когда-то проживали люди. Утес был похож на крыло птицы и растилался над пустотой. В плохую погоду вода лизала камень и весь низ был в подтеках, будто гравий стекал вниз.

— Ты давно не был в Тени, раб! — человек решил подойти, не понимая странного поведения пса. — Сейчас правит Касьян из дома Арктос.

— Медведь значит, — потер глаза невольник и размял плечи.

— Что? — черноглазый наг не понимал хода мыслей раба.

— На языке древних Горгулов "арктос" - медведь, — усмехнулся мужчина и потер шею, на которой уже начал нагреваться ошейник. — Учить историю надо, воин семьи Арктос. Иначе так и помрешь использованным валенком.

Артефакт стал сжиматься, указывая на недовольство нового хозяина.

— Воин, — улыбнулся Расмус, — как ты думаешь, я дал тебе достаточно времени для побега?

— Что?

— Вместо разговора, ты мог спасти свою шкуру, глупый воин!

В одно мгновение безэмоциональный доходяга с ошейником превратился в ужасного монстра с огромной пастью и клыками раздирающими собственные десна.

Воин отпрянул прочь. Он впервые увидел древнее воплощение Горгулов. Ему было известно лишь то, что этот раб - предводитель Бессмертных. О личных достижениях главнокомандующего никто и ничего не слышал. Либо... просто никто в живых не оставался после встречи с Таким командиром!

Но Френк никогда не отступал и сейчас не собирался это делать. У него преимущество - артефакт подчинения. Почему только эта "древность" не работает так, как обещал Император?

Огромная трехметровая тварь выглядела тощей. Но лапы монста были с голову самого человека. Землянистого цвета кожа была больше похожа на камень, а пасть раскрывалась в четырех направлениях, будто кровожадный цветок. Длинный тонкий язык, как у змея "зондировал" воздух.

Не медля больше ни секунды, будто наигравшись с мышкой, тварь бросилась на воина. Мужчина успел активировать заготовленную пентограмму, но монстр не ступил в нее. Расмус будто провалился в песок возле незримой линии и появился за спиной воина. Френк успел принять свой боевой вид, покрывшись хитиновыми чешуйками и почти отрастив хвост, но...

Зубастая пасть мертвой хваткой вцепилась в мягкое плечо. Френк услышал, как захрустела его кость, но боли он еще не почувствовал. Достав меч - атаме, мужчина успел чиркнуть по непробиваемой шкуре горгула, а потом...

Монстр захрипел, вцепился в собственную шею когтями, раздирая ее, но глотать кровь врага не перестал. Челюсть разрывала горячую плоть, превращая конечность мага - воина в фарш. Атаме - заряженный на колдовской бой нож, не брал шкуру ни магией, ни своей закаленной сталью. Лишь когда ошейник перекрыл трахею, тварь затихла.

Френк уже ощутил как боль, раскаленными углями раздирает бок. Голову застилала тьма. Но прежде чем упасть и дать волю зверю, воин вырвал свою руку из пасти и закричал в низкое небо.

— Аааааа, — разнеслось над серым морем и птицы взлетеле с ближайшей скалы. Море было все так же недоброжелательно и обещало утопить любого смельчака. Воздух пах мокрым камнем и азоном.

Прижигая заклинанием рану, воин кусал губы и думал, что не просто так Расмуса Хорда хотят получить в друзья, а не во враги. У Касьяна получилось найти древний артефакт и посадить на цепь древнего пса. Арктос провозгласил себя Императором, но правит лишь тремя областями. Повиновения всех королей он желает получить с помощью Бессмертных воинов. Кажется, поимка древнего Горгула будет неоправдана, если Расмус Хорд не станет поднимать своих генералов.

— Чертова тварь! — крикнул колдун цепляя на себя заживляющее плетение. Разум воина готов был его покинуть. Перед глазами уже летали мушки, а все звуки сливались в длинный и протяжный гул. — Эта гадость будет кусаться даже без головы, — старался шевелить языком по сухому горлу мужчина.

Остаться без сознания с чудовищем, которое даже на ошейник слабо реагирует, не хотелось. А подкрипление просить лучший воин Императора не смел - честь не позволяла. Достав из аптечки все возможные допинги, мужчина начал их жевать. Но силы покинули человека, когда он только начал чертить пентограмму перемещения. Ходить по Междумирью, как горгулы наги не могут.

31

Анабель Кайсирская не смогла спать, уверяя себя что Раф может вернуться. Да, его больше ничего не держит. Алисию он пристроил, а все остальное... девушка просто привязалась к наглому хаму. С ней уже давно не разговаривали, как с другом и с таким теплом. Поэтому, она как собака, почувствовавшая ласку, ждет своего хозяина. Графиня понимала что это глупое чувство и нужно от него избавиться, но тяжесть давила на грудь и тоска начинала заполнять сознание.

Но утром ее разбудила другая беда, которую принес торговец.

— Извините, повторите пожалуйста, — прошептала девушка.

— Сегодня утром графа Соундаль нашли мертвым в местном кабаре. Говорят, перед заказом комнаты, он принял некое средство для потенции и при половом акте умер.

Брелли Тишь врал лишь отчасти. Люди торговца, после разговора с Расмусом, были отправлены на проверку мужа Анабель. Мужчина действительно посетил элитное кабаре и запивал свое несчастье алкоголем, выбирая себе куртизанку. Но до комнаты не дошел. Умер в коридоре. Оборотни помогли отойти ему в мир иной.

Прав был Расмус что с Францем Анабель не будет в безопасности. Тем более, если приведет Алисию в дом. Торговец держит свое слово и создал все условия для лучшей жизни двум леди.

Но...

Коммерсант, даже если преданный, все равно коммерсант. Он хотел получить деньги за то, чтобы Франциска Соундаль слегка обелили перед высокородным обществом. Например, чтобы в прессе появилась статья не о жалком распутном гуляке, который умер подобающим образом. А о благонадежном семьянине, который оставил молодую вдову с ребенком в столь раннем возрасте.

— А как вы об этом узнали раньше меня и прессы? — удивилась Анабель, разглядывая мужчину благородных годов с тростью.

— С недавних пор вы - моя клиентка. Я дорожу своей репутацией, поэтому стараюсь следить за чистотой сделки своего потребителя.

Новость о смерти супруга, графиню расстроила лишь немного. Больше всего она пыталась понять дадут ли ей удочерить Алисию без мужа. Сейчас она стала вдовой и переживать о решении Франца не надо, но церковь... Священники очень долгое время честно прикрывали все тылы графини. Они всегда стояли на ее стороне, ожидая наследства и получая хорошие пожертвования. Но если все измениться, когда девушка осталась одна.

— Вы готовы придержать эту новость один день, — мозг Анабель пытался найти выход из сложившейся ситуации. Она сопоставляла картинку и рисовала четкий план. — Сегодня вечером объявите о кончине моего супруга и получите в два раза больше, чем планировали.

Анабель посмотрела в глаза торговцу и готовилась бежать к Матушке. Нужно было немного времени и много наглости, которой поделился Раф.

— Согласен, — Брели Тишь прищурился и подумал, что слишком мало времени у его клиентки на любой составленный ей план.

— Спасибо! — она встала и кинулась искать миссис Робери.

В церковь вошла слегка взволнованная миссис Соундаль. Она шла в комнату покаяния и сжимала в руке бумагу с печатью. Церковная тишина давила ей на виски. Послеобеденное время не располагало к беседе по душам. Многие священники предпочитали спать после обеда, а не вести нравоучительные беседы с прихожанами. В городе Эн о графине Соундаль знали, но воочию не видели уже давно, поэтому встречать госпожу вышел обычный служка, оставленный за главного.

— Миссис, вы что-то хотите?

— Да, покаяться и взять ответственность за свои грехи.

— Пройдите в комнату, — предложил парень.

В темноте и тишине было проще лгать. Собеседник не видел лица графини, а девушка не пыталась угадать верит ли ей поп или нет. Все же что-то было в комнате покаяния скрытное. Здесь было проще раскрывать секреты.

— Четыре года назад я родила девочку не от мужа, — взяв себя в руки, графиня смотрела прямо перед собой. — Мой роман с иным был минутным увлечением. Я понимала что согрешила, но сделать уже ничего не могла. Под сердцем я уже носила малютку. Муж не обращал на меня внимания и не видел изменений. Из дома я почти не выходила, поэтому никто ничего не заметил. Попросившись на ночлег в приют соседнего города, я родила и оставила дитя. В младенце не чувствовалась моя кровь, лишь черты иного, поэтому легко можно было уличить меня в измене. Но спустя столько лет я так и не смогла забеременеть. Видимо Пресветлый так наказывает меня за мои грехи. Я решила найти свое дитя и только в "Крыле Ворона" обнаружила свою дочь.

Рассказ Анабель был жалостливым. Многие супруги лордов, обделенные вниманием супругов, грешат на стороне и рассказывают об этом священнослужителям. Но про своих внебрачных детей не распространяются. Их стараются уничтожить, чтобы не было улик прегрешения. Священник понял бы графиню, если бы она не прямым текстом говорила о том, что хочет ее удочерить. Бумага о том, что Алисия действительно является дочерью Анабель Соундаль имелась. Свидетельские показания о якобы родах тоже были. А то что кровь иных "перебивает" все корни благородной фамилии известно каждому. Священнику ничего не оставалось, как произнести заветную фразу.

— Анабель Соундаль является матерью Алисии из приюта.

А вечером Эн поразила новость: граф Соундаль погиб от сердечных болей в номере отеля. Анабель Соундаль стала вдовой с ребенком.

В темной жиже болота, в это же время, тонуло тело одного очень продажного оборотня.

— Приобретенная свобода, не всегда лучше рабства, — произнес прощальную речь Брелли Тишь.

Закрыв за собой дверь кареты, мужчина погладил рукоятку трости. Разминая уставшую шею, он тяжело вздохнул.

— Расмус Хорд, девочки в безопасности. Я за ними прослежу. Но... Ты не стер Анабель память, значит, ты хочешь вернуться. В качестве кого ты предстанешь перед графиней? Явно ведь не с дружескими порывами придешь. Неужели мне придется...

Он замолчал. Вспомнил взгляд своего сына, который готов был убивать за возлюбленную и спасать ее ценой множества жизней. У горгулов специфическое понятие безопасности. Свое гнездо они защищают так, что после любого сказанного не той интонацией слова, можно оказаться в болоте. Это обостряется, когда появляется ребенок, ведь только кровь дитя способна убить отца.

— Томсон, а у тебя выросла хваткая и сообразительная дочь. Правда, тот кто пробудил ее цвет, был врагом твоей птички.

Погрузившись в светлые воспоминания, мужчина будто наяву увидел белокурую женщину с отметинами выжженных знаков. Вечная мученица, которую брали как заложницу и ставили на ней печати рода. Та кто спасала себя лишь иногда, подчиняясь всем, считая что так будет лучше. Позабывшая свою истинную природу, но все же родившая девочку.

— Крета, ты боялась выходить на свет, теперь свет отражается в глазах твоего дитя.

Карета замерла. Дверь открыл воин - оборотень и успел увидеть нежную улыбку на губах властного хозяина. Подчиненный никогда не спрашивал и не ведал что творится в голове коммерсанта, но сейчас мужчина был немного человечнее, чем обычно.

Встретивший ночными звуками парк, пах влажной землей и листвой. Но тонкий аромат курительной трубки пробивался к носу. В этом парке торговца уже ждали.

— Нашел? — Брелли смотрел на светлеющий огонек и сдерживал свое нетерпение.

— Нет.

— Даже вероятного прошлого хозяина?

— Императорская семья владела таким типом оружия, но куда их спрятали потом, никто не знает. Даже при самой чете не было ничего похожего на артефакты.

— Я тебе плачу не за сказки! — трость недовольно дернулась. Ворон на ручке, сверкнул своим глазом. — Все цацки императоров найдены, даже горгул - хорд, предводитель каменной армии бегает по свету, а простые атаме исчезли? Плохо ищешь!

— Имперский замок занял Касьян, поговаривают, что он приручит Хорда и поднимет Бессмертных.

— Глупости говорят. Без имперской крови и приказа истинного Императора камни так и останутся статуями. Ищи, что приказано, а не собирай сплетни.

— Как пожелаете, хозяин, — зашипел огонек и тут же исчез.

32

Касьян смотрел на своего потрепанного и безрукого воина. Впервые Френк едва не провалил задание. Еслибы самопровозглашенный император не решил отправить соглядатая своему исполнителю, то Расмус Хорд сбежал бы в очередной раз. А сейчас ничего, горгул вон - сидит за столом и грызет кости дичи. Правда от него мало толку в таком "человеческом" теле. Но чтобы усыпить бдительность разума, надо набить живот.

— Руку отрастишь с помощью...

— Прошу прощения, мой Император, но рука не подлежит восстановлению! — отозвался воин.

Удивлению потомка Арктосов не было предела. Наги прекрасно регенерируют. Их убить можно если только голову успеть унести далеко от тела, либо сразу сжечь. Но этот наг заявляет что обычную руку нельзя восстановить.

— Зря я ее что ли отгрыз? — раздался противный голос самодовольного пленника. — Смотрите как работают мастера, а не ваши зеленые мальчишки.

— Ты закончил? — Касьяну требовалось время, чтобы собрать все мысли воедино.

Оказалось что горгул не так прост, как все думали в самом начале. Казалось что трусливый главнокомандующий прячется от потомков древних домов. Но на деле что-то несовпадало. Наемники дохли в пути, а опытные ищейки возвращались ни с чем либо пропадали без вести. Единственная вещь которая способна удержать вертлявого горгула - это артефакт омытый в имперской крови. Ради этой вещицы пришлось штурмовать имперский замок и терять здесь своих лучших солдат. И теперь это недобитое непотребство смело смотреть с улыбкой на своего господина!

— В темницу его! — приказал император и посмотрел на своих охранников, но те со страхом поглядывали на отсутствующую руку Френка.

Ирит передернул плечами и пошел на врага своего господина. Расмус не сопротивлялся и сыто облизывал пальцы.

— Это было угощение перед казнью? — ирония так и сочилась из наглого горгула. — Если что, то мне бы еще искупаться и в теплую постель с красоткой.

— Тебе не хватает воспитания, — спокойно заметил Касьян. — Но вскоре, ты будешь боятся смотреть мне в глаза, — пообещал Император.

После этого обещания потянулось время "приручения". Так Расмус назвал тот период, когда его пытались заставить признать самозванца на имперском троне. Начинали с малого: голод, холод и порка. Порки было много и часто. Не успевала отдохнуть рука колдуна - палача махать ножом - атаме, как невольник вновь висел перед его лицом без каких либо следов предыдущего посещения. Не зря Расмус Хорд именуется предводителем Бессмертных.

Касьян тянул время и искал возможность повлиять на своего раба. Ему нужен был всего один шанс, чтобы повернуть ситуацию в свою сторону. Уже спустя месяц воины за спиной лже-Императора стали передавать друг другу, какими извращенными прозвищами его награждает раб. Расмус Хорд смеялся над всем что с ним делали. Он - Бессмертный! Непотопляемый, не горящий, не убиваемый.

Всего один шанс!

И небо откликнулось на тихий призыв.

— Что ты сказала? — толстая старая нянечка из приюта "Крыло Ворона" смотрела на мужчину и шамкала губами.

— Говорю, что хочу обеспечить своей дочери безопасность в Тени...

— Нет! То что ты сказала после, — взгляд нага был прикован к обычной женщине, дочь которой понесла от иного.

— Нууу, Расмус Хорд поклонился Анабель Кайсирской на Осеннем балу и привечал Алисию. Я слышала как Анабель негодовала из-за того что ее раб бросил собственную дочь.

Как много могут слышать слуги? Самые обычные мимо проходящие люди, ради своей выгоды вспомнят все и даже то что казалось незначительным.

Женщине нужна была помощь и она обращалась к разным иным, не зная что предложить в обмен на жизнь дочери. Один из иных взял деньги и предложил перевезти в Тень ее семью. Старенькая няня согласилась. Позже она увидела на главной площади, как пытаются убить того кто совсем недавно танцевал с графиней Соундаль. Так у женщины появился план подняться за счет своих знаний. Если бы она знала, что нага, обрюхатившего его дочь отправят "убрать ненужное потомство". Смешение крови иного и человека породит лишь слабого недо-нага. Обычно, беременные наоборот сбегают из Тени, боясь принести своему партнеру слабое потомство. В этом случае и мать и дитя убивали, либо оставляли на обочине жизни и те умирали сами.

Испортив жизнь другим, женщина сама навлекла на себя беду.

Вечер для гуляющих выдался прохладным. Графиня в траурном наряде неспешно вела за ручку девочку и рассказывала сказку из своего детства. Алисия привыкла жить в отдельной части приюту, куда до этого не пускали. Она начинала привыкать жить как принцесса из историй. Но Анабель пока так и называла по имени. Миссис Соундаль не торопила девочку и сама старалась привыкнуть к ребенку. Ведь малышка это не только спокойная вечерняя прогулка, но и "хвостик", который следует по пятам. Везде приходилось осматриваться, чтобы случайно не толкнуть или не ударить дочку.

Вечерний променад заканчивался. Девочка боялась темноты, поэтому не отпускала руку женщины. Анабель старалась идти медленно и осторожно, показывая пример элегантности.

— Добрый вечер, госпожа, — со скамейки встала фигура, но сумрак не давал ее разглядеть. — Приятная неожиданность.

Голос был знакомым и будоражил женское воображение.

— Раф? — замерла Анабель.

— Ваша память не смогла вместить мое настоящее имя, — такой же сарказм и чувство величия всего в одном слове.

Алисия отцепилась от руки и бросилась к отцу. Но добежать не успела. Она свалилась на сидящего в кресле торговца и, оглядевшись, испугалась. Когда малышка заплакала Брелли Тишь сжал губы и тут же вызвал свою горничную. Сдав ребенка ей на руки он вызвал воинов - оборотней и начертил с помощью ножа - атаме пентаграмму поиска.

— Дети просто так не падают. Тем более, что она прошла через Медждумирье. Что-то случилось!

В доме коммерсанта велись быстрые сборы, пока в парке испуганная Анабель приходила в себя.

— Что ты сделал с ребенком?! — графиня бросилась к Расмусу и эмоционально отвесила пощечину.

— Вы так взволнованны, потеряв мелкого гнома, — он говорил тихо, обжигая женщину ледяным взглядом. — Советую не утруждать свои ручки. Если хотите причинить мне боль то нужно бить атаме, — в его руке появилась тонкая, длинная шпилька с черной горошиной на конце. — Меня можно убить только этим оружием, наполнив его родной кровь и ударив в сердце вашей рукой, леди Вороньего Утеса.

Мужчина улыбался и всаживал острую иглу прямо в сердце ошеломленной Анабель. Боли не было, как и понимания что все таки происходит. Лишь воздух застрял где-то в горле.

Расмус смотрел прямо в глаза девушки и согревал горячим дыханием. Может сумрак наложил теплые тени, а может сама Анабель хотела увидеть эмоции Рафа. Своего Рафа. Пока острая игла пронзала плоть, девушка смотрела на удрученного знакомого, который закусывал губу и прижимал к себе ее почти невесомое тело.

В этот момент из пентаграммы выскочил Брелли и выхватил графиню из рук хорда. Расмус и не препятствовал этому. Он спокойно принял удар одного из воинов - оборотней. Не сопротивлялся когда другой вонзил в него атаме с кровью дочери. Впервые горгул ощутил жгучую боль и зашипел от этого ощущения. Плечо стало пульсировать и болеть, а охранник торговца продолжал пронзать несопротивляющееся тело. Боль разливалась и веселила воина. Он ощущал нечто большее чем когда его приволокли перед светлые очи Касьяна. Истощенного, но такого же язвительного.

— Твоя жизнь в моих руках! — триумф отражался на лице Императора. — Ты оживишь мне не только Бессмертных, но и сам станешь моим преданным псом! Я нашел твою дочь - Алисию и женщину - Анабель!

Горгул успел услышать эти слова, как обернулся в монстра и кинулся на мужчину, как раненный зверь. Он хотел рвать и убивать тех кто может навредить родной крови.

Глупая природа древних.

Безопасность гнезда. Мир для потомства. Когда-то они были самой мирной расой, которую боялись трогать. А теперь это сошедшие с ума чудовища, которые готовы умирать сами, но не пустить врага к гнезду. Потертыми, затупленными и ядовитыми клыками, слепой или без ног, но не пустить к ребенку.

Алая пелена застилала разум Расмуса, а Касьян смеялся. Перед Императором рвалось и металось древнее существо, которого удерживали с помощью атаме и сотни огромных воинов. Получалось у них плохо, но ощущать власть над чужой судьбой было приятно.

Очнувшийся горгул понял, что впервые в жизни у него появился стимул жить, а не существовать. И пусть своими руками, но он разорвет все родственные нити, но так, чтобы никому из близких не причинить боли.

Двойным агентом быть не просто.

Получив номинальную свободу, он увидел янтарный взгляд Анабель и на короткое мгновение притронулся к теплу родного дитя. Переместив свою дочь он оставил лишь миссис Соундаль, чтобы разыграть спектакль с ее участием.

Все вернулось на пути своя. Ее род вырезан не без помощи Расмуса. А теперь... Анабель надо убить и завершить звериный род. Казалось, что девушка сама готова отдать свою жизнь и преданно заглядывала в мужское лицо. Горгул едва не выпустил свои истинные эмоции, когда утонул в медовом взгляде.

У каждого есть тот, кто ему дорог. Сейчас... Ему была важна птичка, которая способна обеспечить лучшее будущее Алисии. Тело графини такое теплое и манящее, а взгляд честный и преданный, будто он не атаме в грудь воткнул, а себя предложил. Знала бы леди, сколько сил он приложил, чтобы достать именно этот ритуальный нож - иглу.

Когда появился Брелли, Расмус расслабился и решил отдаться "удовольствию".

“Торговец пришел, значит получил дочь и держит свое слово".

Задача выполнена. Расмуса остановят и спрячут ребенка и Анабель. Все будет хорошо.

— Эй, пес! — пнули сапогом тело, лежащее в крови. — Ты стоял против сотни лучших воинов и ошейника, а сейчас сдох?

Френк видел все что здесь происходило, но не вмешивался. Слишком странная картинка проявилась.

— Что не говори, а я соскучился по женскому телу, — усмехнулся окровавленный горгул и поднял целую руку, сжимая пальцы. — Хочется почувствовать их мягкость, — наглый развратник намекал на женскую грудь.

— Атаме были с кровью ребенка? — Френк перевел тему и скрыл понимающую улыбку.

— Несколько месяцев я желаю спать и видеть развратные сны, — зашептал предводитель Бессмертных и потерял сознание.

Френк поджал губы и с силой дал в бок поверженному. А потом еще раз и еще раз, пока не ощутил как жар от мести за руку не прошел. Может быть сейчас этот монстр почувствует и Его удары?

Анабель смотрела на свою грудь и острый тонкий нож, торчащий из ее тела. Дышать было трудно, но больше всего девушку беспокоила накатывающая истерика.

— Мне не больно. Не больно. Не больно, — шептала она, смахивая набегающие слезы.

— Тебе надо его вытащить.

— Как! — сорвалась на крик Анабель, задавая глупый вопрос.

— Только ты сама сможешь вытащить из себя атаме. Он принадлежал твоей матери и послушает тебя.

Почти не слушая Брелли, девушка обхватила теплый клинок и стала тянуть. Не с первого раза его вообще получилось взять. Руки соскальзывали, а разум отчаянно тонул в накатывающих волнах паники. Но все же рукоять поддалась и в руке оказалась длинная железная палочка. Дышать сразу стало легче, а на теле не появилось ни одной кровинки.

Ощупав себя, Анабель взглянула на мужчину.

— Считай что Расмус передал тебе семейную реликвию, — Брелли внимательно вглядывался в лицо миссис Соундаль. Он решал, сможет ли она перенести всю правду о роде.

— Последний раз я была рада видеть его, — зашипела девушка и откинула атаме прочь.

— Жалко парня. Он делает все возможное, чтобы защитить тебя и даже больше, нашел артефакт, который принадлежит твоему роду. Спрятал Алисию, вызвал меня на помощь. Мои люди впервые бились с горгулом, но он поддавался.

— Защитить? От кого?

— От твоих обязанностей, леди утеса Воронов, — мужчина поклонился и решил рассказать о "той, другой жизни в мире Теней".

Конец первой книги

Оглавление

Пролог

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10

11

12

13

14

15

16

17

18

19

20

21

22

23

24

25

26

27

28

29

30

31

32